Оглавление
Иван Саблин. Советские двадцатые
От составителя
Алексей Бобриков. Из будущего в настоящее, минуя прошлое. Искусство 1920‐х годов
Искусство будущего: конструктивизм и его наследие
Искусство прошлого: эстеты, новые реалисты и символисты
Искусство настоящего: «красное передвижничество» и «красный академизм»
Рекомендуемая литература
Иван Саблин. Архитектура Советской России в эпоху нэпа и после него
Рекомендуемая литература
Андрей Фоменко. Советский фотоавангард. Между абстракцией и фактографией
«Динамический город»
От формотворчества к жизнестроению
Поэтика монтажа
Конструктивистский Гомункулус
Дада в конструктивизме
За моментальный снимок
Монструозные тела
Рекомендуемая литература
Дарина Поликарпова. Четыре авангарда. Советские кинопрактики 1920‐х годов
Монтаж Кулешова и кино нарративной интеграции
Монтаж Эйзенштейна и кино аттракционов
Монтаж Вертова и созерцательное кино
Монтаж Шуб: начало киноэссеистики
Рекомендуемая литература
Иллюстрации
Об авторах
Отрывок из книги
О советском искусстве 1920‐х годов написано немало: этот период представляет собой один из самых ярких эпизодов в истории отечественной культуры и уж точно самый известный и влиятельный. Тем не менее авторы взяли на себя смелость представить что-то вроде краткого введения в это искусство или, если быть точным, в визуальные практики десятилетия.
В первой главе (написанной Алексеем Бобриковым) представлен обзор основных направлений в изобразительном искусстве двадцатых годов – как передовых, радикальных, ориентированных на Будущее (о них мы чаще всего и вспоминаем, когда речь заходит об этом периоде), так и консервативных, обращенных к Прошлому, а также прагматичных, компромиссных, державшихся Настоящего. Именно последние, как показывает автор, возобладали к концу десятилетия, заложив основу официальной культуры следующего десятилетия.
.....
Дизайнерские проекты эпохи 1922–1925 годов сохраняют «проекционный» и, в сущности, утопический характер; коммерческий дизайн немецкого образца невозможен при неработающей промышленности, отсутствии развитого частного сектора и конкуренции. Если в нем и имеется практический смысл, то и он носит идеологический и пропагандистский характер: это дизайн, ориентированный на экспорт, предназначенный для Запада, превращенный в оружие Коминтерна; то, что не удалось армии Тухачевского, в каком-то смысле удалось Лисицкому – коммунистическому эмиссару в Европе: дизайнерская «мировая революция», выражающаяся не столько в медалях международных выставок, сколько во влиянии на продвинутых западных художников, в изменении художественного сознания, может быть признана состоявшейся.
Сами эти проекты, несмотря на практическое назначение, были направлены на создание не отдельных вещей (товаров), а пространств, интерьеров, образцов новой среды. И эти пространства претендовали на то, чтобы стать моделями будущего, организованными в соответствии с новыми принципами, подчиненными единой логике, пусть без вселенского размаха 1920 года. Соединение утопического и камерного, замкнутого в интерьере, а не вынесенного на площадь к стотысячной толпе, – результат компромисса нэпа и конструктивизма, по крайней мере в смысле масштаба (тогда как в смысле стиля минималистская чистота «среды сплошного дизайна» противостоит нэпманскому «плохому вкусу», эклектике и китчу).
.....
