Читать книгу Невидимые - Иван Сергеевич Кузнецов - Страница 1

Как тысячи бездомных стали достопримечательностью Будапешта

Здание Парламента и базилика святого Стефана имеют гораздо больше общего, чем может показаться на первый взгляд. Это не просто два главных сооружения Венгрии – светское и духовное, – но и самые популярные и фотографируемые достопримечательности Будапешта. В этом нет ничего удивительного – эти величественные монументы видны практически из каждой точки исторической и деловой части города – Пешта. Высота базилики и Орсагхаза (так венгры называют здание парламента) одинаковая – 96 метров. Этот факт особенно символичен для венгров – кроме обозначения равенства духовной и светской власти, число 96 отсылает к 896 году, когда венгерский народ обрел родину. Туристы со всего света задирают вверх головы и рассматривают красно-бело-зеленые триколоры, развевающиеся на ветру. Однако если вы хотите увидеть настоящий Будапешт, следует внимательнее смотреть под ноги.

Предыдущий абзац может легко затеряться на страницах любого официального путеводителя по Будапешту. Список достопримечательностей венгерской столицы действительно поражает – от архитектурных шедевров и живописных зеленых холмов до закрытых андеграундных ночных клубов и знаменитых руин-пабов. Но есть в этом списке один пункт, который отличает Будапешт от других европейских столиц. В любое время суток и года, когда бы вы ни приехали сюда, вы обязательно столкнетесь с этой «визитной карточкой» города – вероятно, даже буквально. Смотрите в оба и не разевайте рот.

Муравейник

На выходе из аэропорта с табличкой в руках меня встречает Антон. Молодой человек приехал в Венгрию год назад для обучения в институте Святого Штефана. Нельзя сказать точно, поселился ли Антон в Будапеште, или же венгерская столица прочно обосновалась в его сердце. Лучшего гида по улицам Пешта следует поискать – Антон бегло переводит с венгерского, знает, за какой из обшарпанных грязных стен прячется готический костел, лестница какого из сотен подъездов еврейского квартала украшена витражами в стиле арт-нуво. За месяцы, проведенные в Будапеште, он успел лично познакомиться не только с парадным фасадом города, но и с его изнанкой. Не теряя времени, заговариваю с ним по дороге в гостиницу. Генетик и поэт, парень стремится отвечать четко и обстоятельно, но слышится, что его родной язык – Эзопов.

– Впервые в Будапеште я оказался осенью 2015 года. Конечно, когда приезжаешь сюда в первый раз, да еще и туристом, все внимание притягивает город. Особняки, крыши, шпили готические, барочные завитки… словом, сначала на Будапешт смотришь совсем другими глазами. А потом… знаешь, это как в муравейник сесть. Думаешь, что это кочка, присядешь отдохнуть, и только спустя какое-то время муравьи начинают кусаться. Тогда-то и понимаешь, что они залезли тебе под одежду, только уже поздно.

Исторически Будапешт делится на две части, расположенные на соседних берегах Дуная. На правом находится Пешт – сердце города, его промышленный и исторический центр. Здесь располагаются два городских вокзала, огромные торгово-развлекательные центры, административные здания, рестораны, транспортные узлы, штаб-квартиры крупных компаний, базилика Святого Стефана и Орсагхаз. На соседнем берегу – тихий Буда, покрытый зеленью лесов и парков, изобилующий холмами, на вершинах которых расположены знаменитый Рыбацкий Бастион, Венгерская Национальная галерея и дворец Сандор – резиденция венгерского президента. Существует, правда, третий район – Обуда. Однако, говоря о венгерской столице, его, как правило, даже не упоминают, стремясь сохранить поразительный контраст между двумя берегами, двумя мирами, разделенными Дунаем – шумным, беспокойным, деловым Пештом и размеренным, спокойным Буда. Согласно местной шутке, достигнув пенсионного возраста и уйдя в отставку, жители Пешта переезжают на соседний берег. Однако есть кое-что помимо моста Сечени, что связывает эти противоположности друг с другом и убеждает гостей города в единстве этих двух половин.

Мой отель расположен в центре Буды, в двух минутах ходьбы от площади Баттьяни. До центра города и главного пересадочного узла Будапешта – три минуты в вагоне метро. Из окон номера открывается вид на здание Орсагхаза, Дунай и одну из самых красивых церквей города – Святой Анны. В сотне метров от церкви встречаются сразу три ночлежки и по меньшей мере семь бездомных. Некоторые из них сидят в тени деревьев рядом с храмом, но есть и те, что спят прямо посреди пешеходной дорожки. Кажется, небольшое здание отеля буквально окружено группами бездомных. В ожидании готовности номера расспрашиваю управляющую, молодую девушку по имени Лидия.

– Мы называем их хонталан, – говорит она. Это можно перевести с венгерского как «те, у кого нет родной земли». Хонталан – это те, кто по какой-то причине оказался на улице и не имеет никакого имущества. Ты не первый, кто обратил внимание на них, их у нас очень, очень много. Я ни в одном европейском городе больше не видела такого. В каком-то смысле они уже давно стали нашей местной достопримечательностью.

Пешт

Спустя несколько дней жизни в венгерской столице понимаешь, что бездомные – настоящая кровоточащая рана на теле венгерской столицы. Согласно официальным данным, на сегодняшний день в Венгрии насчитывается больше тридцати тысяч бездомных, из них в Будапеште проживают от 6 000 до 10 000 человек. Хонталан повсюду в венгерской столице – спят на улицах, сидят в переходах, отдыхают прямо на туристических достопримечательностях. Параллельно друг другу словно существует два Будапешта – парадная, открыточная столица европейской страны и город-декорация к постапокалиптической кинокартине. Особенно этот контраст заметен на бульварах и людных улицах Пешта. Бизнес-центры и грязные спальники, профессиональные фотокамеры и набитые пустыми банками пластиковые сумки, шумная жизнь ночных клубов и тихая, почти незаметная смерть среди бела дня.

– Когда я впервые сюда приехал, еще до учебы в Святом Штефане, количество бездомных на улицах поразило меня, – говорит Антон. В Москве я их как-то не замечал, они словно вечно прячутся… не знаю, где, у теплотрасс, наверное. А здесь – на каждом углу, в каждом переходе, на каждой лестнице. Временами прохожие буквально перешагивают через них.

Еврейский квартал – один из самых популярных туристических районов Пешта. Ежедневно тысячи туристов и горожан проходят его улицами к синагогам, храмам, музеям и развлекательным центрам. В ночное время здесь для вас всегда открыты популярнейшие руин-пабы, клубы, пабы и рестораны на любой вкус и кошелёк. Пятничным вечером, когда горожане покидают офисы, на бульваре Кароли прохожие перешагивают через то, что издалека кажется сваленной в груду старой одеждой или слоfженными у порога здания мусорными мешками. Один из мешков шевелится. Медленно на уровне колен бегущего мимо людского потока показывается взлохмаченная голова. Женщина-хонталан протирает заспанные глаза, и на опухшем лице появляется улыбка. Бездомная поправляет засаленные пряди волос, трет виски и переворачивает пластиковый стаканчик, стоящий в ногах. Пусто. Локтем она толкает под бок спящего рядом мужчину. Тот сквозь сон отмахивается от подруги. Женщина тормошит его за плечи и что-то кричит на ухо. Бездомный хмурится и приподнимается на локтях. Она хлопает его по плечу, поднимается на ноги и вливается в поток прохожих, чтобы на следующем перекрёстке стрельнуть сигарету у другого нищего.

Многие из моих собеседников справедливо замечают – причины, по которым венгры теряют своё жильё, едва ли отличаются в любой другой европейской стране. Тем не менее, такое количество бродяг на улицах Милана, Мюнхена, Флоренции или Варшавы, придётся поискать. Почему же именно в Венгрии хонталан удаётся быть везде и всюду, при этом всегда словно оставаясь в тени?

История венгерских хонталан гораздо сложнее, чем может показаться на первый взгляд. Десятки тысяч людей, живущих под открытым небом в антисанитарных условиях, – лишь одно из проявлений того, что выглядит настоящей социальной катастрофой. Огромная доля неимущих сегодня живет под небом Будапешта по причине крупного финансового кризиса 2008–2009 гг. Восемь лет назад многие венгерские банки обанкротились, из-за чего клиентов обязывали вносить тройную плату по кредитам. У тех, кто не смог рассчитаться с банком, отбирали квартиру. Улицы венгерской столицы захлестнули волны лишившихся имущества. Прибавьте к их числу тех, кто пострадал от ипотечных махинаций (вторая наиболее частая причина потери имущества в Венгрии), оказался на улице после развода или смерти одного из супругов, не смог «покорить» Будапешт – и вы получите картину современной венгерской столицы.