Читать книгу Лёд в твоих глазах - Ивонна Рут - Страница 1

Вода остыла. Тело вновь бил озноб. Костя с трудом выбрался из ванны и подошёл к зеркалу. Зрелище не из приятных. Синяки под глазами, провалившиеся щёки и щетина трехдневной давности. Где тот полный сил и энтузиазма мужчина? Как быстро его не стало. Всего неделя без поддерживающих капсул, и он превратился в убогое создание, поедаемое изнутри собственными эмоциями.

Раздался очередной звонок. Костя вздрогнул. Третий раз за утро. Так и с ума можно сойти. Сбросить нельзя, заподозрят сразу. А так можно выиграть пару часов. Подождав окончания дозвона, он, выйдя из ванной, побрёл на кухню, по пути набирая номер.

– Костя? Что с голосом? Ты болен? – по громкой связи раздался голос Макса.

– Макс, привет, я болен, да, нужна твоя помощь срочно. Надо избавиться от чипа.

– Друг, это неразумно. Ты будешь отрезан от мира. С какой стати это понадобилось? Ты где вообще? Ты прошёл адаптацию?

– В том и дело, что не прошёл. Я не принимал капсулы и не сделал повторную инъекцию. Мне уже трижды звонили. Скоро объявят тревогу. У меня мало времени, Макс.

– Я уже в пути. Жди.

Макс возник у двери через пятнадцать минут. Собранный, причёсанный, серьёзный, с чемоданчиком в руках.

– Прихватил всё, что смог. Ну и вид у тебя. Ты похож на наркомана, у которого ломка.

– У меня и есть ломка. Третий день еле встаю с кровати. Ничего, пройдёт, главное, перетерпеть.

– Но зачем, Костя? Ты решил сойти с ума? Я так и знал, что нечего тебе делать в этой вашей альтернативной реальности. Ни к чему хорошему она не приводит. Вот скажи, почему ты не принял лекарство?

– Потому что я не хочу возвращаться к себе прежнему. Хочу чувствовать, испытывать эмоции, всё, понимаешь. Там люди плачут, смеются и, в общем, живут.

Макс разложил на столе арсенал.

– Ага, а мы, значит, не живём?

– Что ты называешь жизнью? То, что мы каждый день встаём и отправляемся выполнять свои задачи, чтобы достичь намеченной цели, получить свой бонус и следующую цель, и так до бесконечности? Но к чему всё это? Я только теперь понял, всё, что мы получаем, к чему стремимся, нам совершенно бесполезно без возможности чувствовать радость победы, горечь провала, без возможности разделить с кем-то успех.

Костя лёг на кухонный стол. Прежде чем Макс с невозмутимым видом воткнёт, поблескивающую в свете ламп иглу в голову, он, всё-таки сумев побороть желание поскорее избавиться от встроенного компьютера, решил удостовериться, что друг знает, что делает, и придержал его руку.

– В чём проблема? – спросил Макс, присматриваясь к выражению глаз «пациента», – Теоретически я могу это сделать. На практике ты первый. Но кому как не тебе не знать, что компьютер встраивается в верхние слои мышечной ткани, и удалить его, в принципе, под силу даже школьнику при малейших знаниях анатомии и нанотехнологий.

Костя засмеялся, чем призвал взгляд Макса, полный непонимания.

– И на это ты решил променять здравый рассудок? У тебя точно сбой программы.

Он пожал плечами и воткнул иглу. Острая боль через долю мгновения растеклась по голове, и возникло ощущение, что вместо неё на столе покоился прикреплённый к шее булыжник. В руках импровизированного хирурга блеснул скальпель. Костя закрыл глаза. Сердце бешено металось в груди. «Это ломка, и она пройдёт», – успокаивал он себя.

Мысль, что он делает всё ради нового вкуса жизни, всё ради настоящей человеческой природы, всё ради… Кристины, утешала его и одновременно пугала неизвестностью и сомнительной вероятностью.

Как бы хотелось ему сейчас чувствовать своим холодным телом Кристину. Прикасаться к её коже, сжимать в своих объятиях, защищать от внешних угроз и успокаивать от внутренних переживаний. Просто быть рядом и знать, что вот она здесь, и никуда не денется от него. Эти раздумья немного успокоили. Он и вправду ощутил тепло в теле, будто она лежала рядом с ним, раздетая, прижималась к нему мягкой грудью, нежными бёдрами.

– Эй, – голос Макса вывел из приятных мечтаний. Костя открыл глаза. Макс щёлкал пальцами перед лицом.

– Ты здесь, коллега? Операция прошла успешно. Ваш наночип благополучно удалён. Добро пожаловать в пустоту.

Друг стряхнул с рук перчатки и принялся упаковывать в чемоданчик орудия пыток.

– Спасибо, доктор. Вы спасли мне жизнь, – ответил Костя, всё ещё не чувствуя головы и с трудом шевеля губами, – У тебя, случайно, не завалялось какого-нибудь старенького устройства для связи?

– Конечно, доктор Макс об этом позаботился, – ответил тот с ледяным выражением лица, а Костя поймал себя на Мысли, как бы пошла улыбка его остроумному другу.

Макс протянул ему смартфон старинной модели, похоже, что совершенно новый. Сенсорный экран был ещё заклеен невидимой плёнкой.

– Из личной коллекции. Как знал, что понадобится, – развёл руками Макс, – В общем, я всё понял. Ты сошёл с ума, тебя будут искать, следовательно, ты будешь скрываться, а значит, вероятно, понадобится моя помощь снова. Ну, давай, если что, звони. Он похлопал Костю по плечу и, взяв чемоданчик, ушёл.

Костя понятия не имел, куда ему податься. Скорее всего, медицинский центр уже сообщил в компанию о неявке сотрудника на повторную инъекцию. Через сутки самостоятельного розыска безответственного пациента они заявят в полицию. На таких людей ведётся активная охота, как на опаснейших для общества.

Люди, обладающие эмоциями, по мнению общества, способны на гнусные преступления, причинение вреда себе подобным и действия, направленные на разложение устоявшегося общественного порядка. Они преследуются наравне с наркоманами, путём инъекций синтетического вещества обеспечивающими себе уход от реальности в мир ощущений и чувств, откуда мало кого удаётся вернуть.

Оставаться дома опасно, поэтому Костя собрал в рюкзак немного одежды, выгреб из холодильника всю еду, кое-как побрился трясущимися из-за ломки руками, чтобы не вызывать лишних подозрений на улице, ввёл умный дом в режим длительного сна и покинул помещение, направившись к старому городу. По его соображениям, там скрываться от полиции можно было дольше, нежели в современных районах.

Немного подумав, глядя, как улицу рассекают флайкары, летающие в трёх уровнях в зависимости от стоимости поездки, Костя решил передвигаться пешком. Первое, что проверит полиция, это операции, в которых засветится его кредитная карта, так как встроенный компьютер исчез с радаров, значит, надо как можно дольше обходиться без расчётов.

В полдень солнце, ютившись в просветах между домами, ослепляло глаза, отражаясь от белых стен, окружающих улицу. Это и к лучшему. Можно спрятаться под солнцезащитными очками, а значит, и скрыть беспокойство. Он протёр лицо платком, но через несколько минут оно вновь покрылось каплями пота. Внутри всё клокотало и требовало успокоительной капсулы, а лучше инъекции, чтобы раз и навсегда распрощаться с тревогой, страхом, дрожью и вернуться в безоблачный мир, где правит рассудок. Этот кратковременный соблазн Костя подавил мыслью о Кристине и её горячем взгляде, когда она хотела его, когда стала послушна своим желаниям, так же подавляя голос рассудка.

Проходящая мимо женщина, одетая, как и многие вокруг, во всё белое, окинула Костю внимательным взглядом, только тогда он заметил, что губы его невольно растянулись в слабой улыбке. Должно быть, он выглядел глупо и подозрительно. Улыбающийся человек, вероятнее всего, наркоман или больной. Костя быстро изобразил бесстрастное лицо и ускорил шаг, насколько это было возможно на подрагивающих ногах.

Через полтора часа с одной остановкой на скамейке в парке он приблизился к старому городу, где стали попадаться обшарпанные дома, крохотные коттеджи и даже клумбы с цветами, робко выглядывающие из-за заборов яркими пятнами. Они напоминали прохожим о времени, когда люди были неподвластны разуму и жили губительными эмоциями, и цветы были призваны скрашивать их будни, полные печали и тревоги.

Костя вздохнул, вспоминая, как смеялись люди вокруг него в офисе, в кафе, на вечеринке и на детской площадке, мимо которой он ходил на работу. Он видел грусть, видел страх и даже слёзы, но он был свидетелем и безудержной радости, солнечных улыбок. Здесь, в его реальности, люди лишены всего этого. Они не знают боли и печали, но не знают и счастья. Они машины. Не люди.

Скромный домашний отель для туристов, желающих познакомиться с окрестностями Старого Питера, их необычной архитектурой и ландшафтом, встретил Костю как приезжего, и предоставил одноместный номер на втором этаже. Скинув рюкзак и кроссовки, Костя умылся и рухнул на убранную кровать. Не прошло и минуты, как он погрузился в сон.

Проснулся от стука в дверь. Горничная интересовалась, будет ли он ужинать. Костя отказался, всё ещё ощущая тошноту, и посмотрел на часы. Семь вечера. За окном уже темнело. Нужен был план действий, но мозг отказывался думать, а вот сейчас ему это было необходимо, как никогда. Пережить ломку. Не попасться полиции. Найти способ проникнуть в альтернативную реальность.

Всего три цели. Преодолеть в одиночку. Но лучше найти союзников. Знать бы, где они прячутся. Вот только наводить такие справки не было ни времени, ни возможности, да и самочувствие подвело. Надев чёрную куртку, брюки и такие же ботинки, чтобы сильно не выделяться в сизых безоблачных сумерках, Костя вышел на улицу, вдохнуть свежего воздуха, высушить на лице испарину и осмотреться.

Народу вокруг было немного. Кто-то спешил с работы. Некоторые праздно прогуливались. Костя спокойным шагом направился в сторону мрачного переулка, окружённого старыми домами в четыре–пять этажей из серого камня. Оттуда доносился собачий лай. В его районе не встретишь собаку. Разве что в зверинце.

Проходя мимо одного из домов, он увидел стоящего на крыльце молодого мужчину солидных размеров. Тот облокотился на стену, сложив на груди массивные руки, и щурил глаза, внимательно осматривая Костю.

Кто-то открыл дверь, но великан резко толкнул её ногой, дверь захлопнулась. Однако до Кости в этот момент долетел опьяняющий запах жареного мяса. Тошнота усилилась. В глазах помутнело, он с трудом доковылял до угла, где, согнувшись от боли, выплеснул на асфальт содержимое и так практически пустого желудка, вывернутого наизнанку.

– Эй, парень! – крикнул великан, – Хреново тебе?

Костя промолчал, присев на корточки у стены и вытирая рукавом губы. И когда же это прекратится? Великан уже спешил к нему, оглядываясь по сторонам.

–Ну, вставай, идём, – сказал он почти шёпотом, поднимая Костю под руки, и поволок его к обшарпанной двери, которую так старательно охранял.

За ней оказался тёмный коридор, в который из соседнего помещения доносились звуки тяжёлой для восприятия музыки, отблески света и запах табачного дыма вперемешку с запахом мяса из другого помещения.

Впрочем, Костиному желудку уже не было до запахов дела. Великан завёл его туда, откуда летела музыка со светом.

– Марыч, смотри, наш клиент, похоже, хреново ему, – представил великан Костю сидевшему на широком диване в сигаретном дыму прилизанному черноволосому парню. Возле него полулежали две девушки. Одна – в коротком платье, открывающем длинные ноги в блестящих туфлях, Эти ноги первым делом бросились в глаза. Другая – в нижнем белье, подобрала ноги под себя, а рука её скрывалась под рубашкой прилизанного парня. Тот затушил сигарету в блюдце, встал и подошёл, всматриваясь в Костины глаза.

– Дозу хочешь, братан? – спросил парень, криво улыбаясь.

Костя помотал головой, с трудом фокусируя взгляд на глазах собеседника.

– Откуда же ты тогда такой красавчик?

Он оглядел Костю с ног до головы, присмотрелся к обуви, пощупал куртку, провёл чуть дрожащими пальцами по лицу.

– Да ты не из нариков. Слушай, ты, может, в альтернативной реальности побывал?

Костя кивнул и медленно покрутил головой в поисках к чему бы прислониться.

– Вот это звёздно, парни. Да ты садись, садись, – засуетился прилизанный, провожая Костю под руку до дивана.

Девушка, которая оказалась рядом, та, что была почти без одежды, тут же принялась заботливо расстёгивать на нём куртку.

– Я Марат, – протянул парень ладонь.

Костя постарался пожать её крепко, но не был уверен, что у него получилось.

– А ты оттуда, случаем, не умыкнул чего-нибудь? Ну, там, фильмец какой или музыку?

Костя несколько секунд пытался сообразить, о чём толкует парень, но здесь до него дошло и он, остановив руку девушки, стаскивающую куртку, залез во внутренний карман на молнии и извлёк микрокарту памяти, завёрнутую в бумажку. Он откашлялся и попробовал ворочать языком.

– Ты это, скопируй, если можешь. Я другу обещал.

– Ого! – воскликнул Марат, доставая карту из клочка бумаги, – Как пронёс?

– Под языком, – ответил Костя и слабо улыбнулся.

– Вот это наш человек, – Марат похлопал Костю по плечу и подозвал одного из мужчин, сидящих в креслах вокруг небольших круглых столов и с любопытством поглядывающих на незнакомца, дав ему указания по поводу копии.

Мужчина исчез за дверью в дальнем углу помещения. Девчонка обвила Костю руками, и прижала его к дивану сияющей в свете разноцветных огней ногой. Её рука уже блуждала под его футболкой, а из-под полуприкрытых век смотрели зелёные глаза.

– Хочешь девочку? – спросил Марат, закуривая. – Выбирай, должен же я отблагодарить за подарок из другого мира. Он заржал хрипло и громко.

Единственное, чего по-настоящему хотел сейчас Костя, это выжить. Или, наоборот, умереть, но только бы остановить ломку. Постоянная испарина, жар, холод и дрожь, оказывается, были только началом.

Блокатор чувств распадался в его голове, не получая лекарство, и его осколки пронзали каждый орган, расползались по сосудам, выжигая тело изнутри. Именно так представлял Костя этот процесс судя по ощущениям.

– Может, всё-таки дозу? Или на, закури хотя бы. Знаешь, я слышал, некоторые съезжали с катушек, как говорят в том мире, или и вовсе умирали без инъекций. Но у нас здесь клуб элитный. Наркотики строго по норме и времени. Зато секс в любых количествах.

Он снова заржал, прикурил и вручил сигарету Косте.

Костя взял, желая хоть чем-то облегчить состояние, втянул немного дыма. В мозг ударила изнутри взрывная волна. Костя закашлялся и с надрывом вдохнул. В голове внезапно прояснилось. Он увидел, как лениво двигается каждый из присутствующих, услышал, как постанывает трущаяся об него девчонка, и разглядел её мутный взгляд, такой же, как и у Марата, пускающего дым в грязный потолок в жёлтых разводах .