Макиавелли как исторический персонаж – фигура парадоксальная, и первый из парадоксов – в явном несоответствии между его политическим статусом и всемирной славой. Каким образом чиновник средней руки, не занимавший высоких должностей и не облеченный властью, сумел предложить универсальный анализ хаотичной картины мира, в котором он жил, и войти во всемирную историю политической мысли? Как случилось, что Макиавелли приобрел мгновенно и на века европейскую – и весьма скандальную – славу, а его мысль была обобщена, точнее, заключена в прокрустово ложе прочно устоявшегося термина «макиавеллизм», ставшего синонимом циничного лицемерия?
Жан-Ив Борьо, профессор Нантского университета, специалист по эпохе Возрождения, переводчик многих великих сочинений итальянских гуманистов, в том числе трактатов Макиавелли «Государь» и «О военном искусстве», представляет в новом свете знаменитого «флорентийского секретаря», который в политике предпочел морали эффективность, был ценителем древних авторов, но не нашел признания ни у своего, ни у последующих поколений. Борье восстанавливает справедливость, определяя подлинное место Макиавелли в истории западной политической мысли и давая читателю уникальную возможность узнать истинное лицо великого флорентийца.
Оглавление
Жан-Ив Борьо. Макиавелли
Пролог
1. Род Макиавелли
Консортерия[3]
Отец
Годы ученичества Никколо Макиавелли
Получил ли Макиавелли университетское образование?
Макиавелли входит в историю
2. Уроки Новой истории: Флоренция, юность Макиавелли
Набег варваров
История смуты
Правление Медичи
Медичи во времена Макиавелли
Был ли Лоренцо Великолепный идеальным «государем»?
Конец правления Медичи, или Период больших разочарований
Республика Савонаролы
Флоренция без Медичи и Савонаролы
3. Макиавелли-дипломат
Пизанский узел
Макиавелли и прекрасная правительница Форли
Флоренция втянута во вторую Итальянскую войну
Флоренция во власти наемников
О положении дел во Франции (I)
«О природе галлов»
Возвращение
4. Макиавелли и его герой, великий Цезарь Борджа
Когда сын папы римского зовется Цезарем…
Встреча
«Государь нового типа» и молодой дипломат
Уроки жестокой расправы
Папское государство: смена власти
О положении дел во Франции (II)
5. Великое предприятие: рекрутский набор
«Причины призыва на военную службу»
6. Последние великие посольства
Макиавелли и Юлий II: «Натиск лучше, чем осторожность»
Макиавелли и беспомощный император
О положении дел во Франции (III)
7. Макиавелли и конец республики
Возвращение Медичи
Пытка дыбой
8. Сант-Андреа, или время шедевров
Деревенское заточение
Вопрос reggimento в Италии периода Возрождения
«Книжица»
«Oderint dum metuant» («Пусть ненавидят, лишь бы боялись»)
«Государь»: удар мимо цели?
9. «Рассуждения о первой декаде Тита Ливия»
«Беседы» в садах Оричеллари
Свобода и народ
«Для избавления от него потребно железо»
10. Ученые досуги, или плоды одиночества
Поэзия. «Золотой осел»
Театр. «Мандрагора»
Сказка. «Бельфагор»
Политическое языкознание. «Диалог…»
11. «О военном искусстве»
De re militari
Переосмысление войны
12. Последние искры
Поручения локального характера
Макиавелли-историограф. «История Флоренции»
Последние миссии
Последний драматургический опыт. «Клиция»
13. «Я люблю отчизну больше своей души…»
Последние надежды
Новое (временное) падение дома Медичи
Конец
14. Посмертная судьба
Заключение
Хронология
Библиография
Произведения Макиавелли
На итальянском языке
На французском языке
О Макиавелли
Источники цитат
Фотоматериалы
Отрывок из книги
Макиавелли как исторический персонаж – фигура в высшей степени парадоксальная. Первый из парадоксов Никколо Макиавелли – в явном несоответствии между его политическим статусом и всемирной славой, сопутствовавшей его творчеству: каким образом чиновник средней руки, не занимавший высоких должностей и не облеченный властью, сумел предложить универсальный анализ хаотичной картины мира, в котором он жил, и войти во всемирную историю политической мысли?
Во Флоренции эпохи Возрождения право принятия решений сохранялось за магистратами, избираемыми путем голосования и/или по жребию. Но Макиавелли не принадлежал к касте магистратов и лишь служил ей по дипломатической части, больших чинов не имел и во всех своих многочисленных дипломатических миссиях был на вторых ролях, нередко состоя при особе официального посла Флорентийской республики.
.....
Из записок мессера Бернардо нам также известно, что Никколо обучался счету у «мастера» Пьеро Марии самым популярным в те годы способом, на абаке. Существовали разные системы счета на абаке, как старинные, так и новейшие, включавшие новые, имевшие практическое значение понятия, такие как ноль, как известно, заимствованный европейцами у арабов.[9] Отметим, что счету во Флоренции обучали, как правило, детей, которых готовили к занятиям торговлей. Существовали «школы абака», где особый учитель (ит. abachista) учил их счету на абаке. Можно с большой вероятностью предположить, что Бернардо хоть и увлекался латинскими сочинениями и правом, но был дальновидным отцом и, заботясь о будущей карьере сына, предусмотрел запасной вариант. Времена были неспокойные, гуманизм как идеология утрачивал влияние в обществе, а во Флоренции, как и повсюду, всегда были востребованы способные молодые люди, хорошо подготовленные к деловой карьере. Однако Никколо, по собственному его признанию, не был создан для коммерции, о чем он не без иронии пишет в письме от 9 апреля 1513 г. своему другу, послу Флорентийской республики Франческо Веттори, входившему в ближайшее окружение Медичи: «Судьбе было угодно, чтобы я, не имея талантов говорить ни об искусстве торговли шерстью или шелком, ни об убытках, ни о прибылях, говорил о делах государственных, и потому я должен или дать обет молчания, или только о них и вести речь». К несчастью, записи в книге Бернардо обрываются в 1487 г., дальнейшее теряется во мраке: нам неизвестно, чем занимался молодой Макиавелли в течение следующих десяти лет, что создает большие трудности для историка, так как этот период в жизни юноши считался во Флоренции эпохи Возрождения временем учебы и становления.
Знание не терпит пустоты, и потому уже не раз историки выдвигали различные предположения относительно этого десятилетия, которое некоторые называют «потерянной декадой» Макиавелли. Так, в 1973 г. профессор Сиенского университета Доменико Маффеи предпринял попытку доказать, что молодой Никколо учился с 1489 г. финансовому делу у банкира Берто Берти в Риме. Эта гипотеза не только позволила бы заполнить досадный пробел в биографии «флорентийского секретаря», но и объяснила бы, откуда он черпал свои познания в этой области. Именно там, через своего наставника и друга Берти, он мог завести знакомство с влиятельными флорентийцами, обитавшими в Риме и входившими в братство Пьета деи Фьорентини. Однако гипотеза не подтвердилась: в следующем же году один из лучших специалистов по Макиавелли Марио Мартелли без труда доказал, что Макиавелли-банкир был полным тезкой интересующего нас Макиавелли. Некоторые приписывали ему в этот таинственный период разного рода литературные занятия, тексты популистского толка, в традиции Доменико Буркьелло (1404–1449)[10] и Луиджи Пульчи (1432–1484), которые послужат основой его будущих сочинений на тосканском диалекте. Однако нам доподлинно известно, что в это самое время он собственноручно выполнил один или несколько списков поэмы «О природе вещей» (De rerum natura) латинского поэта-материалиста Лукреция, тем самым как бы дистанцируясь от философии Платона, официального кредо флорентийских эрудитов, особенно тех, кто состоял на содержании Медичи… Известно также, что он копировал «Евнуха» (Eunuchus) комедиографа Теренция. Но очевидно одно: достоверно нам ничего не известно о молодых годах Макиавелли, и в отсутствие надежных свидетельств ничто, на наш взгляд, не может заполнить этот пробел в его биографии. Этот период продолжался вплоть до 1497 г., когда он поступил на государственную службу.
