Читать книгу Ласковые игры - Жанна Лебедева - Страница 1

– И что же вы готовы сделать за деньги?

Дежурный вопрос кастинг-менеджера застал Шахерезаду врасплох, но, собрав в кулак остатки отчаянной решительности, она соврала:

– Все.

Кастинг-менеджер, хорошенькая голубоглазая блондинка с черными синяками недосыпа под огромными глазами, покачала головой.

– Не врите, девушка. Я работаю здесь не первый год и прекрасно знаю, как выглядят люди, продающие себя за деньги. Вы не из таких. Уходите, я дорожу репутацией специалиста компании, поэтому делать для вас исключений не буду.

– Но мне очень нужно попасть на Ласковые Игры, я вас прошу, – голос просительницы дрогнул, она умоляюще сложила руки, усугубив тем самым ситуацию.

– Ничем не могу… – жесткая фраза кастинг-менеджера, на чьей груди висел бэйдж с именем «Юнона», оборвалась звонком телефона внутренней связи.

– Да? Сейчас подойду, – ответила блондинка кому-то на другом конце линии. – Вы свободны, собеседование окончено, домохозяек мы не берем, – холодно кивнула Шахерезаде перед тем, как выйти из кабинета.

Шахерезада, невысокая крепкая шатенка, безнадежно уткнулась локтями в стол и уронила на руки голову, скрывшись от мира под водопадом темно-шоколадных вьющихся волос. Она не могла заставить себя подняться и уйти вот так, не попросив еще раз, не попытавшись! Ведь Ласковые Игры – ее единственный шанс заработать и вернуть долг мужа, от одной мысли о котором сердце девушки болезненно сжималось. Домохозяйка – сейчас это определение казалось ей обидным прозвищем, означающим полную беспомощность и бесполезность.

Услышав чей-то тоскливый вздох, неудачливая кандидатка повернула голову вправо, чтобы встретиться взглядом с золотистыми глазами сидящей на соседнем стуле зверолюдки. Тоже претендентка на участие, которую также отвергли. Соседний кастинг-менеджер – молодой парень с узким, злым лицом – как раз выносил вердикт:

– Мы не берем на Игры зверолюдов. Таковы правила. У нас рейтинговое шоу, душераздирающее, импульсивное, полное эмоций. Мы не можем снизить накал страстей ни на градус. Это феерия, понимаете? Здесь убивают, пытают, насилуют – и все в прямом эфире! Публика должна трепетать, сочувствовать, бояться и надеяться. А на вас всем будет плевать. Это все равно, что убить в прямом эфире кошку – детки поплачут, и не более.

Зверолюдка в ответ промолчала, понимающе опустила глаза в пол. Ее сгорбленная спина и покорная поза вызвали у Шахерезады невольное сочувствие. Наверное, сильно нуждается, раз решила продать себя на Игры, да еще и стерпеть такие унижения. Раньше Шах не обращала внимания на дискриминацию зверолюдов – аборигенов ее родной колонии. Когда-то давно люди прилетели сюда, на Терру-2, и по законам силы вытеснили полудикое коренное население на периферию новой цивилизации. Желая выжить, зверолюды попытались приспособиться: большая часть их окончательно одичала и ушла в леса, а небольшое количество, напротив, стало вести вполне цивильный, людской образ жизни. Изменились они даже внешне – их стало почти не отличить от людей. Основной визуальной отличительной чертой их остались высокие, торчащие на макушке уши, как у волшебных неко из комиксов-манга.

Ожидая блондинку Юнону, Шах украдкой рассматривала свою «дикую» соседку. Симпатичненькая. Высокая, смуглая, с чуть заметным на коже пятнистым рисунком. Характерные уши скрыты объемным вязаным беретом. Волосы светлые, локонами выбиваются на плечи. Непонятно почему Шах испытала к незнакомке неожиданную симпатию и мысленно загадала: «Пусть ее не возьмут».

Все это время Юнона пребывала в кабинете своего непосредственного начальника. Заведующий кастингом, полный плешивый мужчина с трусливым взглядом, безумно нервничал. Он то заламывал пальцы, то дергал за ручку кофейную чашку, отчего черный напиток брызгал на бумаги, то принимался вытирать проступивший на лбу пот влажной засаленной салфеткой.

– Юноночка, сделайте что-нибудь, у нас в «мясе» недобор.

«Мясом» он называл массовку популярного и крайне бесчеловечного шоу с обманчиво невинным названием «Ласковые Игры». Суть их была проста. За приз в один миллиард рэлли – местной валюты, – выходили бороться пятьдесят Претендентов. Добраться до наживы им мешали тринадцать специально обученных и весьма жестоких охотников. Чтобы кровавое шоу длилось дольше – туда добавляли сто пятьдесят человек массовки, которых все, включая организаторов зрелища, называли просто «мясом». И немудрено! Ведь если у охотников и претендентов имелась профессиональная подготовка, то в «мясо» брали преимущественно всякий сброд, не слишком умелый, но достаточно подлый и беспринципный, чтобы создать Претендентам некоторые проблемы. И все же массовку на Играх не ждало ничего хорошего. Каждый из ста пятидесяти становился потенциальной жертвой, так как его убийство приносило дополнительные проценты к сумме главного приза…

– Желающих нет, даже за деньги. Мы подняли стоимость контракта на тридцать процентов – ничего, – устало сообщила шефу Юнона.

– Позвольте, милочка, вы меня под монастырь подведете! Рейтинги падают! Надо срочно искать участников! – схватился за сердце начальник, взглянул на дисплей камеры, показывающий приемный кабинет, и возмущенно стукнул кулаком по столу. – Как же нет? Вот же сидят!

– Это зверолюдка и домохозяйка, они не подойдут, – безразличным тоном отчеканила в ответ блондинка. – Домохозяйку прибьют в первую же минуту шоу, а зверолюдку никому не будет жалко. Она ведь не равноценна человеку.

– Юноночка, родная, – часто задышал взволнованный толстяк, – ну что же вы глупите! Формальнее надо быть, формальнее. Сказано набрать народ – набирайте. И ничего страшного, что домохозяйка. Она хорошенькая, может, кому из Претендентов понравится. Сейчас у них мода пошла заводить себе на период Игр секс-рабынь из массовки и развлекаться с ними под камерами. Режиссеры даже новую фишку продумали: теперь процент к выигрышу идет не только за убийство, но и за красочное изнасилование – шоу ведь должно быть зрелищным? Так что берите, Юноночка, вашу домохозяйку, пока она не очухалась и не сбежала. Зверушку тоже – они ловкие и живучие. Уверен, контракт свой она отработает…

Юнона вышла. Вернувшись в приемный зал, обнаружила обеих настойчивых кандидаток на местах, кивнула парню со злым лицом:

– Серж, принимай.

– Ее? – остролицый непонимающе указал на зверолюдку. Та, не веря своей удаче, даже дышать перестала.

– Да, начальник сказал брать.

Юнона порылась в столе, отыскав там бланк договора – роковую страницу судьбы.

– Подпишите здесь.

Белоснежный лист с черным крапом букв лег на стол перед Шахерезадой. На минуту та зависла, замерла с поднятой в воздух шариковой ручкой.

– Сомневаетесь? Понимаю, – в голосе Юноны мелькнула едва заметная нотка сочувствия.

      От этой нотки у кандидатки екнуло сердце. Чтобы не растерять остатки решимости, она быстро чиркнула подпись. Все. Решено. То же самое сделала зверолюдка за соседним столом.

– Итак, вы подписали договор, – механически произнесла Юнона, – вот здесь, в конце, напишите пожелания для того, кто получит заработанные вами деньги.

– Что-то типа завещания? – бледнея, переспросила Шах, и Юнона кивнула.

– Да. Что-то типа. В девяноста процентах из ста участники массовки гибнут, поэтому вы должны указать получателя суммы и дать распоряжения по ее использованию. Если вы вдруг выживете – деньги получите лично. В случае смерти к сумме в качестве поощрительного приза прибавляется пять процентов, в случае серьезных увечий – два. Моральные травмы и изнасилование в перечень не входят…

Шах содрогнулась и тщательно вывела на последней странице имя и счет мужа. Зверолюдка тоже что-то написала. Она писала долго и на лице ее блуждала странная довольная улыбка.

***

Юнона лично проводила новых участниц по коридору внутрь здания игрового офиса. По дороге она раздавала им необходимые советы и напутствия. Звучало это как прежде дежурно, холодно.

– У вас сутки до начала Игр. Советую провести их с пользой. В рамках подготовки вы можете бесплатно посетить психологов, врачей, сходить на тренинги по выживанию или уроки самообороны. Также здесь имеются спа и салоны красоты.

– Спа? – непонимающе переспросила Шах. – Зачем?

– Вы женщина, должны и сами понимать, – недовольно хмыкнула Юнона. – Ни у кого раньше не возникало таких глупых вопросов. Вас же будут показывать на весь мир, хотите выглядеть плохо?

– Пф-ф, а что, кому-то реально не все равно, как он выглядит, когда его убивают? – саркастически фыркнула зверолюдка. Голос у нее оказался низкий и грудной, похожий на ворчание сердитой кошки.

– Большинству выживших участниц красивая внешность спасла на этом шоу жизнь.

– Но не спасла честь, – вновь прорычала зверолюдка, на что получила резкий ответ.

– Это шоу не для честных и не для святош. Здесь люди получают деньги за проявление своих самых низменных качеств. И советую закрыть эту тему, – Юнона грозно взглянула на участниц и указала им на лифтовую площадку. – Прошу. Едете до зоны «М1». Там действуйте сами. Если возникнут вопросы, подойдите к координаторам – у них черно-лиловая форма и соответствующие бэйджи…

Девушки погрузились в лифт. Это был очень странный лифт, по крайней мере, Шах такие раньше не попадались. Он двигался не вверх, а куда-то вглубь здания, между стенами; потом, сменив направление, начал подниматься. На движение ушло около десяти минут, и Шахерезада решила потратить их на знакомство с соратницей. Представилась:

– Меня зовут Шах, а тебя?

– Дина, – коротко ответила зверолюдка.

– Ты почему здесь?

– Мама болеет. Нужны деньги на дорогое лечение и хорошую больницу.

– Ох, сочувствую, – признание соседки по лифту застало Шах врасплох, она еще больше прониклась к зверолюдке симпатией и расстроилась. – Неужели ты не могла найти средства другим способом?

– Ты же сама не могла? Вот и я не могла, – зло буркнула собеседница. – Кредиты нам не дают, нормальную работу тоже.

– А как же друзья, родственники?

– У меня их нет, – сердито огрызнулась Дина. – Какая тебе до меня забота?

– Просто, – смутилась Шах, – просто несправедливо… жалко…

На этом разговор окончился. Двери бесшумно разъехались в стороны, выпуская новоявленных участниц на широкую площадку, укрытую гигантским прозрачным куполом. Белый кафель на полу создавал ощущение полной стерильности. Монстеры и фикусы в таких же белоснежных контейнерах растопырили глянцевые листья, улавливая сочащийся с потолка дневной свет. Там и тут ходили люди. Встретившись глазами с проходящим мимо молодым мужчиной, Шах поежилась – до того неприятным и опасным был его взгляд.

– Эй, крошки, я запомню вас! – бросил он через плечо. – До встречи на полигоне, я обязательно отыщу вас обоих – и уж тогда позабавимся…

Шахерезада испуганно замерла, но Дина грубовато подтолкнула ее в спину.

– Чего испугалась? Обычный болтун!

– Это Претендент?

– Нет, массовка, как мы с тобой. Претенденты находятся в зоне «П1». Они готовятся отдельно.

– Откуда знаешь?

– Прочитала памятку в лифте.

Шах вздохнула. Беспомощно огляделась.

– Куда пойдем?

– Давай начнем с информационной стойки, а там разберемся…

Стойка отыскалась быстро. Шах, как человек далекий от технологий и гаджетов, предоставила Дине полную свободу действий. Та повозила пальцем по сенсорному экрану, потом поделилась соображениями.

– Тут говорится, что мы должны обязательно пройти медосмотр, салон красоты и один любой тренинг на выбор, все остальное по желанию.

– Ну, что ж, пойдем, – вздохнула Шах, соглашаясь. – Все равно нам надо занять себя чем-то на целые сутки. Перед смертью ведь не надышишься…

Эти слова прозвучали с такой трагической обреченностью, что даже резкая, хмурая Дина прониклась и поинтересовалась:

– А ты-то зачем сюда пришла, такая… домашняя?

– Я, да вот… так получилось, – промямлила в ответ Шахерезада.

Вопрос застал ее врасплох, хотя по всей логике Дина имела полное право его задать. И все же Шах отвечать не хотелось. В особенности после того, как она услышала благородную цель зверолюдки. Гордиться-то нечем! Из-за ее, Шахерезадиной, глупости любимый муж Жак попал в долговую кабалу. А все из-за того, что она была плохой женой, не слушалась его, плохо вела хозяйство и не выглядела должным образом. Глупая, глупая Шахерезада! Вместо того чтобы бросить все и полностью отдаться семье, она разрывалась надвое между хозяйством и управлением небольшой ювелирной фабрикой, доставшейся ей от матери. И далась ей эта фабрика? Да что теперь говорить… Теперь все было потеряно: ювелирное производство потерпело убытки, почти обанкротилось, Жак, как истинный джентльмен, достал деньги – взял их в долг, – и теперь за ним охотились кредиторы-бандиты. Все рухнуло, рассыпалось в один миг. Шах вспоминала последний разговор с мужем:

– Видишь, что ты наделала, – говорил он. – Все из-за тебя! Из-за тебя я попал в эту передрягу, и бог знает, как буду теперь выпутываться. Ты женщина, а место женщины на кухне у плиты! Сколько раз я просил тебя переписать на меня фирму?

– Но, милый, ты сам знаешь, что я не могу это сделать, – робко отвечала убитая происходящим Шахерезада. – Мама передала мне фабрику по договору. И то, что я не буду отдать ее никому, – прописанное там условие.

– Твоя глупая мать! И ты! – злился муж. – Вы обе – круглые дуры! Курицы безмозглые!

Глядя на его беснования, Шах с болью вспоминала первый год их совместной жизни: знакомство, конфетно-букетный период, свадьбу, медовый месяц… Все исчезло, растаяло. Мед растворился и утек, остался лишь неприглядный темный горшок с оббитыми, острыми краями – такие режут больно…

В общем, Шахерезада так и не ответила ничего вразумительного. Дина еще раз недовольно посмотрела на нее, но расспрашивать больше не стала. Не о чем тут расспрашивать, ясно любому…

– Ну, чего, на медосмотр, что ли, пойдем? – примирительным тоном предложила зверолюдка, распечатав листок с номерами и расположением кабинетов зоны «М1».

– Пойдем, – тихо согласилась Шах.

Белую дверь с лиловым крестом они нашли быстро. Там пара врачей вела параллельный осмотр. Девушек взвесили, померили им давление, взяли на анализ кровь, даже временные карточки завели. Все это делалось скорее для галочки – зачем мертвому припарка? В конце процедуры новеньким участницам предложили специальные уколы.

– Это чтобы вы не заболели ненароком. Иммунная система будет работать на двести процентов, – пояснил сухощавый краснолицый врач в очках с серебряной оправой.

– К чему такая забота? – привычно возмутилась Дина.

– Как вы заметили, санитарные бригады по полигону не ездят, а зрители хотят видеть красивых и здоровых участников. Никому не будет интересно, если вы загнетесь от простуды, да еще и других участников с толку собьете. Не переживайте, – он поправил очки и втянул шприцом радужный раствор из стеклянной пробирки, – у меня тут полный набор: защита от всех возможных бактерий и вирусов, частично от ядовитых веществ и возможной аллергии.

– Спасибо, – искренне поблагодарила доктора Шахерезада, покорно подставив руку для укола.

– А вам? – второй врач, молодой и прилизанный, вопросительно взглянул на зверолюдку.

– Обойдусь. Здоровье крепкое.

– Но это как бы обязательно…

– Я же сказала, что обойдусь!

Когда Дина, в довершение своих слов злобно оскалила зубы, краснолицый доктор одернул коллегу:

– Да черт с ней, они живучие, пусть идет так, – и ехидно добавил, обращаясь уже к зверолюдке. – За небольшую плату можем выдать вам противозачаточное, очень рекомендую. Вдруг выживете, хоть ублюдков не родите.

– Не надо, – еще свирепее рыкнула Дина и, гордо встряхнув светлыми волосами, так, что упал на пол берет, направилась к выходу.

– А вам? – мужчина взглянул на Шах.

Та привычно замешкалась. Предложение врача было разумным, но резкое поведение Дины сбило ее с толку.

– Мне…

– Вот, возьмите, ей и вам, – решил вопрос молодой врач и положил в нагрудный карман блузки девушки две больших таблетки в серебристых упаковках.

– Спасибо, – шепнула Шах и, подобрав упавший берет, бросилась на выход вслед за зверолюдкой. В тот миг ей стало безумно страшно – показалось, что Дина уйдет и затеряется среди кабинетов, оставит ее одну в этом ужасном, гнетущем месте.

Дина стояла за дверью и ждала.

– Ну, теперь куда? В салон или на тренинг? – спросила, кивая на ряд дверей впереди по коридору.

– Давай на тренинг сходим, – предложила Шах. – Что-то я не вижу большого смысла в посещении парикмахеров и стилистов. Это организаторам для съемок нужно – не нам. А на тренинге может быть расскажут что-то полезное.

– Вряд ли, – скептически отозвалась Дина, – но все лучше, чем ногти красить…

Не успели девушки пройти и десятка шагов, как навстречу им выскочила суетливая, громкая координаторша:

– Так, почему не на мероприятиях? – оглушительно затараторила она.

– Мы искали группу тренинга, – стала оправдываться Шах.

– Что же вы опаздываете? Сегодня женскую подготовку ведет лучший специалист – Инесса Стар – она знает о выживании на Играх не понаслышке. Сюда, девочки, поторопитесь!

Координаторша практически силой втолкнула их в переполненную аудиторию, где высокая брюнетка с модельной внешностью и ледяными глазами писала что-то на доске. Около тридцати девушек сидели за партами и внимали ей. Они были так увлечены происходящим, что не обратили совершенно никакого внимания на проскользнувших на галерку новых слушательниц.

– Итак, дамы, – уверенным самодовольным тоном говорила Инесса Стар, – самое главное для вас сейчас – выжить на Ласковых Играх. Сегодня я расскажу вам о том, что это возможно. Да-да, возможно, – красотка сделала пафосную паузу и, вдоволь насладившись восхищенными вздохами присутствующих, продолжила. – Начну с того, что нас, женщин, на Играх всегда меньше, чем мужчин, поэтому глупо пытаться обойти их в ловкости или силе. Природа создала нас слабыми, что поделать, но наша сила в другом!

– И в чем же? – не удержалась сидящая в первом ряду кукольная блондинка.

– В умении быть женственными, соблазнительными и желанными, – торжественно заявила Инесса, на что Дина лишь саркастически фыркнула.

Услышав этот малоприятный звук, лекторша одарила зверолюдку строгим взглядом, молчаливым, но полным глубокой неприязни, а остальные девушки стали с любопытством оглядываться назад, хихикать и шушукаться. Жестом уняв лишний шум, Инесса продолжила наставления:

– Кроме того, вы должны запомнить несколько важных правил, которые следует соблюдать на полигоне. Советую запомнить их, а некоторым особо непонятливым – записать, – красавица снова взглянула на Дину, та взгляд не отвела, злобно вытаращилась на лекторшу в ответ. Инесса на это внимания не обратила, взяла со стола маркер и подошла к доске. – Первое: вы должны думать только о себе, а, значит, забыть о дружбе, поддержке и взаимопомощи. Здесь не детский сад – конкуренция за место под солнцем огромна. Да и вообще, вы, дамы, не маленькие и должны понимать, что женская дружба – это миф, а мы не полагаемся на мифы. И никакой жалости к другим! Выкиньте подобное из головы. Будьте готовы идти по трупам в прямом и переносном смысле. Второе правило: не бойтесь врать, обманывать и подставлять – в этом ваше спасение. Будьте хитрыми, как лисы, и коварными, как пантеры. Третье: всегда старайтесь понравиться мужчинам, тогда они вас не убьют. Если вы сумеете соблазнить кого-нибудь из Претендентов, считайте – вам повезло, и вас не только оставят в живых, но и наградят по окончанию Игр, – тут Инесса горделиво оглядела слушательниц и хвастливо добавила, – так, например, произошло со мной. Мой Претендент ухитрился обойти охотников и взял главный приз Игр пять лет назад. Мне тоже хорошенько перепало, а все потому, что я была идеальной любовницей и искусно ублажала своего защитника, вдохновляла, так сказать…

По аудитории пронесся шквал восхищенных вздохов. Блондинка в первом ряду не удержалась от вопроса:

– Скажите, как вам это удалось?

– Что говорить, в деле любовных утех я всегда была сильна, – Инесса растянула в улыбке напомаженные губки и кокетливо вскинула длинные нарощенные ресницы. – То, что главная наука для истинной женщины – это секс, я поняла еще в академии. Пока страшилки-ботанички зубрили учебники, я неплохо проводила время в теплых постелях преподавателей, а потом и самого ректора. Итог – золотой менеджерский диплом и никакой зубрежки.

– У-у-у, а у меня в академии одни бабы преподают, – пожаловалась пышногрудая брюнетка с каре. – К ним-то в постельку не запрыгнешь.

– Запрыгнуть можно ко всем, – весело хихикнула Инесса, – но, если ты такая принципиальная, то можно и проще поступить. Что нам, женщинам, надо кроме комплиментов и подарков? Подари своей преподше какую-нибудь безделушку, похвали прическу, скажи, что чудно выглядит и – вуаля, зачет в кармане…

– Ага, как я ее похвалю, она ж страшная, как жаба, – тупо протянула брюнетка, за что тут же получила выговор от Инессы:

– Я погляжу, ты меня плохо слушала? Какое второе правило?

– Не бойся врать! – грянула хором аудитория.

– Вот именно!

Помещение вновь заполнили аплодисменты. Не хлопали только Шах и Дина. Шахерезаду происходящее пугало и расстраивало. Она, искренне вняв опыту премудрой Инессы, поняла, что у нее самой шансов мало. У нее ведь в жизни был всего один мужчина, так что о каком великом опыте речь! Продолжение тренинга окончательно расстроило девушку.

– Вы расскажете нам, как лучше удовлетворять мужчин? – затаив дыхание, попросила блондинка с первой парты.

– Расскажу, но чуть позже, – пообещала Инесса Стар. – Сейчас я хочу поговорить о вас. Итак, какие вы? Ну, кто сможет ответить?

– Я очень сексуальная и сладкая, как мороженое, – нежным голоском пропела блондинка.

– Очень хорошее определение, – раздалась похвала.

– А я настоящая хищница и стерва, – заявила брюнетка с каре.

– Отличное качество!

– На мою красоту можно подсесть, как на наркотик.… А я просто дикая сучка в постели… Я – мечта любого мужика… А я хорошо минет делаю… – смелые выкрики стали раздаваться со всех сторон. Шах и Дина хотели отмолчаться, но не вышло.

– А вы что молчите? – Инесса нависла над ними и, грозно сложив на груди руки, потребовала ответа.

– Я… добрая, – испуганно пискнула Шах и боязливо зажмурилась.

– Добрая? – тонкие нарисованные брови Инессы даже на лоб полезли от удивления. – Дамы, вы слышали?

Дружное хихиканье окончательно перепугало Шах и она, спеша исправиться, пролепетала, заикаясь:

– Я с-скромная.

– Скромная, – Инесса задумчиво потерла ухоженными пальчиками подбородок, аудитория в это время выжидающе молчала. И вот прозвучал вердикт. – Это можно. Многих мужчин возбуждают скромницы, в особенности тех, кто склонен к насилию и жестокости. Такие беззащитные тихони заводят их просто невероятно. Ты? – обратилась уже к зверолюдке.

– А я вообще дикий зверь! – с вызовом рявкнула та, но лекторша, в силу особенностей своего мышления, поняла ее превратно и даже похвалила.

– Очень хорошо! Быть дикой самкой в постели – это правильно!

Дина бешено выдохнула и хотела возразить, но Шах успокаивающе тронула ее за руку – пришлось сдержать пыл.

– Продолжим, – Инесса вернулась к доске и демонстративно поправила коротенькое обтягивающее платье. – Теперь поговорим о вашем внешнем виде. Это тоже безумно важно, ведь сексуальность – наше все. Большая грудь, аппетитная попка, длинные стройные ножки – это истинный подарок природы!

Покрутившись под громкие аплодисменты, красотка наглядно продемонстрировала наличие всего вышеперечисленного: длиннющие ноги с полными бедрами и тонкими икрами, подтянутый зад и роскошные буфера четвертого размера.

– А теперь запомните важное правило! Одежда должна не скрывать, а подчеркивать ваши достоинства. Большая грудь просто обязана быть в декольте, хорошая попка – в обтягивающих лосинах, а прекрасные ноги лучше всего смотрятся в радикальном мини. И никаких полумер – ярко, кричаще, призывно, чтобы желание заняться с вами сексом пересиливало у мужчин соблазн убить вас.

– Простите, а красота и сексуальность во всех случаях действуют? – не унималась блондинка-куколка. – Во всех-превсех?

– Практически со всеми из массовки и большинством Претендентов. Только очень жадный мужик предпочтет несущественную денежную выгоду за убийство наслаждениям с умелой любовницей, готовой сделать все, лишь бы выжить, – мило улыбнулась Инесса и неожиданно поменялась в лице. Ее выражение стало серьезным, даже пугающим, – только охотников настоятельно советую избегать.

– Почему? – хором шепнули несколько слушательниц.

– Потому что они… не совсем обычные люди… не в полной мере. Они проходят особую подготовку, и психика их работает по иным законам. Не попадайтесь им на пути – это реально опасно! И хотя некоторые охотники массовкой брезгуют, есть, например, такие, как Сайскинг. Он собирает себе гарем из девушек – берет всех, что попадутся, – а потом убивает половину из них, причем на выбор его не влияют ни старания в постели, ни красота. И Сайскинг – это только полбеды. Самое страшное – попасться Цернунносу или Холли-Билли.

– Почему? – в этот раз голос подала Дина, которой тема убийств почему-то показалась более интересной, чем тема постельных ублажений.

– Потому что Цернуннос собирает себе коллекцию из мертвецов и умеет мумифицировать людей заживо, а Холли-Билли пытает так, что… хотя лучше вам об этом не знать, суть – они убивают всех, кто встречается на пути и никакие соблазны их не останавливают. Запомните этих двоих и бегите от них со всех ног. Уж лучше попасться в лапы Киллджо – он хоть не пытает, убивает всех подряд, но быстро…

Заметив, как приуныла аудитория, Инесса вернула на лицо свою обворожительную улыбку.

– Вернемся к нашему тренингу и усвоим еще одну важную вещь! Запомните, приоритет охотников – Претенденты. И вот вам еще одна выгода – при нападении у вас всегда будет шанс сбежать, пока охотник убивает вашего Претендента.

– Здорово! Умно! – восхищенно загудели девицы.

– Давайте продолжим разговор о внешнем виде, – Инесса требовательно оглядела присутствующих и остановила взгляд на Шахерезаде. – Подойди, – приказала и поманила пальцем с алым длинным ноготком.

Шах послушно подошла. Ей было крайне неуютно стоять на виду у большой аудитории, поэтому девушка опустила глаза в пол.

– Вот вам сложный пример, – лекторша взяла со стола тонкую указку и легонько постучала по Шахерезадиной макушке. – Посмотрите сюда – это сложный случай, но мы его разберем. У девушки маленькая грудь, некрасивые ноги с большими икрами и слишком массивными коленками, лицо тоже надо сказать не кукольное…

Как ни странно, Шахерезада даже не обиделась – все приняла как должное. Подобные моральные экзекуции не раз проводил ей Жак. Муж обожал критиковать ее внешность, и если до встречи с ним Шахерезада считала себя хорошенькой, то после свадьбы она полностью избавилась от иллюзий. Ну правда, разве может быть красивой девушка с первым размером груди и тяжелыми ногами, которые из-за длины кажутся крайне громоздкими? Жак не упускал случая сделать Шах обидное замечание, что она одевается слишком закрыто и старомодно, однако стоило послушной жене нарядиться чуть более откровенно – следовали новые упреки, уже по поводу недостатков. А еще Жак любил унизить жену в компании, ставя в пример других женщин, часто каких-нибудь телевизионных звезд или моделей из журналов. И Шах сгорала от стыда и боли, а когда внутри у девушки все закипало, когда она была готова ответить мужу грубостью, он будто понимал это и быстро подавлял назревающий бунт своевременными комплиментами: «Пусть ты у меня не идеал, но хозяйка прекрасная, готовишь хорошо и дом в чистоте держишь, а совершенство я из тебя еще сделаю…» И миролюбивая Шах верила, прощала, глотая обиду, успокаивалась…

– Итак, – голос Инессы отвлек от размышлений, – первый шаг – ищем достоинства внешности и подчеркиваем их. Начнем с лица: у девушки восточный тип внешности, нос грубоват, но глаза великолепны – сделаем «кошачий» макияж, и взгляд станет мегасексуальным, волосы тоже хороши – пышные кудри, тут даже укладка не нужна. Идем дальше, к сложному: грудь поднимем пуш-апом, но рисковать с декольте не будем, слишком заметной получится подделка. Идем дальше, – указка ткнулась Шахерезаде в живот, – прекрасный пресс, такой животик стоит открыть или обтянуть, чтобы талия привлекла все внимание, грубые колени и икры скроем плотными чулками, а большие бедра наоборот покажем. Все понятно?

– Круто! – вдохновенно выдохнула блондинка с первого ряда и принялась что-то спешно конспектировать в розовом блокноте. Остальные девушки последовали ее примеру, а Шах стояла перед ними и таяла от счастья. Таких комплиментов она не слышала давно, их никогда не говорил ей Жак, а Инесса сказала… Сказала, что у нее красивые глаза и живот, что все ее жуткие недостатки можно просто скрыть одеждой…

Одна Дина не оценила всеобщих восхищений. Для нее подобное представление было выражением величайшей грубости и неуважения. Именно поэтому зверолюдка громко выкрикнула с заднего ряда:

– Может, меня разберете?

– Легко, – приняла вызов Инесса.

Под смешки и шепотки Дина гордо вышла к доске и замерла, зло косясь на Инессу. Фигура у зверолюдки оказалось очень неплохая: высокая полная грудь, стройные мускулистые ноги, подтянутый живот, крепкие бедра.

– Может, сама назовешь, что в тебе самое красивое? – предложила Инесса.

– Челюсти, – не раздумывая рявкнула зверолюдка, вызвав у аудитории дружные смешки.

– И что в них особенного?

– Они широко открываются…

Само собой, никто из присутствующих не знал, что у зверолюдов свои понятия о красоте, а сильные зубы и челюсти – привлекательный признак женщины, оставшийся еще с диких времен… Инесса тоже не знала, поэтому поняла все превратно, или специально притворилась, чтобы позлить и проучить упрямицу.

– Широко открывать рот – дело хорошее, – сладко улыбнулась лекторша, – пригодится для хорошего минета…

Помещение сотряслось от дружного хохота. Тут Дина не выдержала. Свирепо сверкнув глазами, рыкнула на присутствующих:

– Сидите тут без меня, дуры! – после чего, хлопнув дверью, ушла.

– Это твой выбор, дорогая, – издевательски пропела ей вслед Инесса Стар, – а мы продолжаем!

Шах разрывалась между тем, чтобы кинуться следом за Диной и тем, чтобы остаться. Не то чтобы ей была сильно интересна лекция, просто сбежать вот так, со скандалом, казалось дико постыдным и неудобным. Ее отпустили на место, но внимать лекторше уже не получалось. С каждой секундой желание уйти становилось все сильнее. Похоже, Инесса заметила волнение и невнимательность девушки.

– Все в порядке? – поинтересовалась с напускной заботой.

– А можно в туалет? – осенило Шахерезаду.

– Конечно, и возвращайся скорее, будем говорить о ваших сексуальных умениях и навыках, а в конце лекции я подарю всем бесплатные возбудители и духи с феромонами.

– С-спасибо, – робко поблагодарила щедрую лекторшу Шах и пулей вылетела за дверь.

***

Покинув возмутительный тренинг Инессы, Дина решила больше не тратить время на бесполезную ерунду и отправилась искать тренера по самообороне. Согласно распечатке, занятия с ним проводились в главном спортивном зале зоны М1.

Зверолюдка дошла до конца длинного коридора и обнаружила там искомое помещение. Внутри было пусто. Вернее, почти пусто. Дина не сразу заметила прислонившегося к стопке матов парня в спортивной форме все той же корпоративной расцветки.

– Эй, – окликнула, решив уточнить насчет занятий по самообороне. – Где все?

– Никого нет, – пожал плечами незнакомец, приблизившись, встал напротив гостьи и принялся с головы до ног рассматривать ее.

– Чего таращишься на меня? – нахмурилась та.

– Ты заблудилась? – парень ответил вопросом на вопрос, предположив. – Ты к Стар на тренинг шла? Так он в начале коридора, в первом лекционном вроде…

– Нет, конечно, я туда не шла, – возмущенно фыркнула Дина, – какие глупости!

– Глупости, точно, – неожиданно согласился с ней собеседник. – Инесса несет на своих тренингах полную околесицу.

Дина заинтересованно приподняла бровь, внимательно разглядывая незнакомца. Не слишком высокий – чуть выше ее, сравнительно молодой – лет двадцать пять, вполне себе симпатичный – глаза синие, яркие; черные отросшие волосы на затылке забраны в хвост. В общем, парень как парень, только какой-то усталый…

– Так ты на самооборону? – невозмутимый голос вырвал Дину из размышлений. – Девушки вообще сюда нечасто захаживают, видимо, больше доверяют другому опыту.

– А я пришла сюда, так что давай займемся делом, – прозвучало решительное заявление.

– Давай, – немного непонимающе согласился парень, – чем конкретно?

– Самообороной, естественно!

– Ладно, пошли.

Парень кивнул Дине, пригласив следовать за собой, подошел к стопке матов, сдернул верхний, постелил на пол, уселся, скрестив ноги, и предложил зверолюдке сесть напротив. Дина опустилась на коленки, стала ждать, что скажет ей наставник, который неожиданно изменился в лице. Он больше не выглядел добродушным и сонным. Взгляд его стал жестким, пугающим.

– Допустим, я покажу тебе пару стандартных приемов, только пойми, все это бесполезно.

– Не бесполезнее посещения парикмахерской и инессиной болтовни, – парировала Дина, вызвав у собеседника одобрительную улыбку.

– Ты права. Только давай будем честными. Ты ведь понимаешь, что за полдня тебе супербойцом не стать.

– Понимаю, но я постараюсь почерпнуть для себя хоть что-то полезное. Научи меня! Быть может, хороший прием поможет мне спастись от нападения.

– Все может быть, – прозвучал холодный ответ, – может быть, ты даже отобьешься от кого-то из массовки. Но что будешь делать, когда за тобой придет полностью экипированный Претендент или вообще охотник?

– К тому моменту я раздобуду себе оружие, – самоуверенно заявила Дина.

– Допустим, но все Претенденты вооружены до зубов, а защитные доспехи охотника способны выдержать выстрел в упор, удар самурайского меча не оставит на них даже царапины. Так что ты будешь делать? – синие, словно лед, глаза требовательно уставились на Дину. Она смутилась и сбивчиво произнесла:

– Я все равно не сдамся.

– Мне нравится твой настрой, – наставник снова скептически улыбнулся краем губ и, наконец, сжалился над несчастной зверолюдкой. – Ладно, хватит бессмысленных споров, давай перейдем к делу. Тебе убивать приходилось?

– Да.

– Серьезно?

– Я жила в тайге, охотилась с матерью и сестрами…

Вспомнив о сестрах Дина нервно сглотнула. Такие воспоминания не несли ничего, кроме боли. И пусть все произошло давно, пусть время частично стерло из памяти лица Майки и Томы, сердце помнило тот страшный день, когда их не стало… С тех пор, каждый раз, вспоминая сестер, Дина с огромным трудом гасила в себе лютую ненависть к людям…

– Ясно, а людей? – потребовал ответа наставник.

– Нет.

– Ну, хоть что-то. В лесу, значит, сориентируешься. Это даст тебе шанс сбежать от всех подальше, спрятаться и переждать Игры в какой-нибудь глуши. Голод как переносишь?

– Бывало, и неделю не ела, была б вода рядом…

– Хорошо. Сырое мясо употребляешь?

– Не люблю, – начала морщиться Дина, но парень резко перебил ее:

– Ничего, потерпишь. Это твой шанс, животное.

– Я не животное! – глаза зверолюдки яростно сверкнули, но суровый собеседник моментально осадил ее, опустил руку ей на плечо и крепко сжал пальцы.

– Хочешь выжить, придется побыть животным. Повторяю еще раз: твой шанс – уйти в леса, в Черную Чащу, например, забиться в самую глубокую подземную нору, сидеть там, питаясь лягушками, и ждать конца Игр. Никакого оружия, никаких гаджетов и никакого огня. Все это фиксируют сканеры местности, которые есть у охотников и большинства Претендентов.

– Понятно, спасибо, – процедила сквозь зубы Дина.

– Пойдем-ка со мной, – парень быстро поднялся, схватил зверолюдку за руку и, не дав опомниться, потащил в дальний конец зала, где виднелась небольшая дверь в подсобное помещение.

Щелкнул выключатель. Тусклый свет озарил круглую комнату с диванами, столом и стеклянной витриной, полной каких-то вымпелов, кубков и наград. Больше всего помещение напоминало тренерскую. Оставшись в закрытом, маленьком помещении наедине с напористым незнакомцем, Дина ощутила себя неуютно.

– Сядь, – приказал наставник, указывая ей на один из диванов.

Зверолюдка послушалась. Нехотя, но все же послушалась. От так и не назвавшего свое имя человека пахло уверенным в себе, сильным самцом, способным дать необходимые знания и защиту. Вожаком. Когда-то давно зверолюды жили стаями. Инстинкт подчинения вожаку частично передался от предков даже цивилизованным особям. Дина злилась, сжимала зубы, но ничего не могла с собой поделать. Проклятый инстинкт сработал сам собой, заставил признать за парнем право приказывать ей…

В воздухе загорелся виртуальный экран. Загрузилась карта Игр со всеми секторами и районами.

– Смотри, – наставник ткнул пальцем в южную оконечность карты, жирно отороченную темной кляксой Черной Чащи. – Не так далеко от Главных Врат, через которые вас запустят на полигон. Беги туда. Постарайся сделать это незаметно, чтобы никто на хвост не сел. Черная Чаща – место тихое, потому что гиблое. Там нет бонусных призовых тайников, зато бродит множество твоих диких сородичей.

– Дикие зверолюды часто убивают цивилизованных, – разочарованно вздохнула Дина.

– Зато не пытают и не насилуют, – прозвучал резонный ответ. – Их годами натаскивали на людей, так что ты им будешь не слишком интересна. Кроме того, все зверолюды на полигоне – самцы и к дамам собственного вида, насколько помню, относятся вполне снисходительно.

– Я попробую, – подавленно кивнула Дина, – если других вариантов нет…

– Других нет, – резко оборвал ее собеседник, – хотя, – он задумчиво посмотрел на алые глазки висящих по углам комнаты камер, – есть еще один вариант.

Решив что-то про себя, парень шагнул к Дине, резко схватил ее за руку и рывком поднял с дивана. Зверолюдка даже пикнуть не успела, как оказалась в объятьях незнакомца, а потом чужие губы, холодные и требовательные, по-хозяйски впились в ее губы…

Сказать, что зверолюдка обалдела, – это значит ничего не сказать. На миг она впала в ступор от удивления, не понимая, как реагировать на случившееся, как воспринимать. Что это вообще: шутка, издевка, провокация? Неважно что – на Играх можно всего ожидать! Больше не раздумывая, Дина промычала что-то нечленораздельное и больно куснула парня за губу.

– Ты чего себе позволяешь? – взвизгнула она, из всех сил отпихивая наглеца, и вдруг догадалась. – А! Поняла! Это проверка на реакцию, урок самообороны, да? Давай переиграем, чтобы я успела как следует врезать тебе по яйцам.

– Глупая ты, животное, – усмехнулся парень, ловко перехватил Динины запястья, завел их ей за спину и крепко зажал рукой, – Учись все делать сразу, а не переигрывать – это чревато, – он притянул девушку поближе, прошептал в высокое ухо, почти касаясь губами его края. – Затихни на минутку и послушай. На Играх есть негласное правило, которое держится в строжайшем секрете от участников. Если за пять минут до начала ты потребуешь аннулировать договор, тебя отпустят домой и даже выплатят бонусную компенсацию – тридцать процентов от суммы. Но отказаться надо ровно за пять минут до старта, ни минутой позже и ни минутой раньше.

– Вот как, – ошарашенно прошептала Дина. Она судорожно прикинула, сколько это будет – тридцать процентов от суммы, и разочарованно мотнула головой. – Нет. Я не могу отказаться.

– Твое право, – не стал спорить парень и добавил одними губами. – У тебя еще есть время передумать, а о том, что я сказал тебе, – ни слова. Организаторы хранят «последнее правило Игр» в тайне, за его разглашение участникам можно здорово схлопотать…

Потом он снова поцеловал девушку. Та принялась дергаться и, освободившись, спросила злым шепотом:

– А это было обязательно?

– Считай, что это мое алиби. Вроде как и не было у нас с тобой серьезных разговоров, правда?

– Угу, – неуверенно кивнула вконец запутавшаяся Дина. Непредсказуемый парень со своим совершенно неадекватным поведением сбил ее с толку, лишив привычной напористости. – Только не трогай меня больше. И спасибо за советы, жаль, не все мне понадобятся…

В это время в тренерскую заглянул плотный румяный мужчина, удивленно посмотрел на Дину, потом на ее нового неадекватного знакомого.

– Добрый день, наставник Майк, тут к вам на занятия пришли, – кивнул парень на зверолюдку. – Я развлекал девушку, как мог, в ваше отсутствие. Теперь пойду.

– Спасибо, Джозеф, – благодарно кивнул вновь прибывший, – ты зачем приходил-то?

– Хотел ключи от оружейной отдать, – звонкая связка, крутясь, пролетела по воздуху, точно приземлилась в ладонь румяного Майка. – Всем удачи и хорошего дня.

Парень, которого, как оказалось, звали Джозефом и который вовсе не являлся наставником, а вообще оказался неизвестно кем, невозмутимо развернулся и зашагал на выход из зала. Дина проводила его недоверчивым взглядом, мысленно поругав себя за неосмотрительность. Впредь надо быть осторожнее.

– Ну, что, приступим? – позвал зверолюдку наставник Майк.

Он взялся за дело как положено и показал несколько основных приемов. Объяснил, как разворачивать голову, чтобы вывернуться из захвата за горло сзади; или как бросать противника через себя, когда нагнули «раком» и голова оказалась зафиксирована у врага под мышкой. Он рассказал даже про то, как защититься от прыгнувшей на грудь собаки, вовремя выставив вперед колено, но Дина слушала без энтузиазма. В голове крутились слова Джозефа про разницу в экипировке массовки и Претендентов.

– Все ведь бессмысленно, да? – спросила она, наконец, обреченно усевшись на мат.

– Почему бесполезно, по статистике, часть массовки имеет шанс выжить, – с дежурной улыбкой отозвался наставник.

– Имеют шанс… Скажите лучше честно, что все бесполезно, все приемы и тренинги… Разве можно научиться выживать и сражаться за полдня?

– Согласен, – не стал спорить мужчина, он присел перед зверолюдкой и заглянул ей в глаза. – Тебя Джозеф с толку сбил?

– Нет, – мотнула головой Дина. – Он сказал все, как есть, чтобы я не питала иллюзий.

– Глупый мальчишка, думает, что правдой можно помочь обреченным. Безнадежность – не лучший помощник. Сдаваться нельзя, надо искать возможности. Ты права, нужные приемы не отточить за пару часов, но есть другой вариант.

Про «другой вариант» Дина уже наслушалась от Джозефа. «Другие варианты» начинали пугать.

– Какой еще?

– Знаешь, – прикрыв глаза, улыбнулся наставник Майк, – в уличной драке лучший прием тот, который тренируешь и оттачиваешь всю жизнь. И не надо придумывать для нее что-то особенное, специальное. Хорошо бьешь правой – бей правой, хорошо бегаешь – беги, хорошо кусаешься – кусайся. Вот и подумай, что ты умеешь делать действительно хорошо?

Дина пожала плечами. И действительно, что она делала всю жизнь? Бродила по лесам, охотилась на барсуков, распутывала лисьи следы, пряталась, лазила по деревьям, плавала через холодные бурные реки. Глаза ее немного просветлели. Это был хороший совет, он понравился зверолюдке. А еще она пересмотрела свое отношение к наставлениям Джозефа относительно Черной Чащи. Может, это и вправду шанс? А вот «последнее правило Игр» она отринула сразу, чтобы не было соблазна ему последовать. Ведь Дина решила достать необходимую для лечения матери сумму любой ценой, всю и сразу. Трети контракта не хватит, а, значит, придется рисковать и снова тратить драгоценное время на лишние поиски. Нет, лучше не отступать и рискнуть, пусть даже умереть, но сделать это с чистой совестью…

Она сдержанно поблагодарила наставника Майка и покинула зал. В голове крутились разные мысли. Как же тяжко ожидание! Этот гнетущий, слишком медленный ход времени, когда с каждой новой секундой на душе становится все мрачнее и тяжелее. Когда подписывали контракт, было не так. В тот момент Дину охватила эйфория. Ведь после долгих бессонных ночей, после дней унижения, бесполезных разговоров и просьб, когда она искала деньги, контракт Игр стал спасением от проблем, решая которые, Дина совершенно забыла про себя. А теперь вспомнила. Стало страшно. Зверолюдке не хотелось даже думать о завтрашнем дне.

***

Шахерезада не вернулась на тренинг Инессы. Прижав к груди Динин берет, она бродила по коридорам и переходам зоны М1 в тщетных поисках зверолюдки. Дины нигде не было, наверное, ушла на какой-нибудь тренинг, знать бы на какой? Шах с надеждой заглянула в пару аудиторий и, не обнаружив там людей, совсем растерялась.

Девушка еще немного побродила от двери к двери, пока не обнаружила вход в большой полутемный зал с книжными стеллажами в несколько человеческих ростов высотой. Мириады книг рядами уходили во мрак, шкафы из темного дерева, словно горы, поднимались к расписанному чудовищами и цветами потолку. Библиотека.

Шах завороженно побродила между стеллажами, вдохнув витающую в воздухе книжную пыль, едва сдержалась, чтобы не чихнуть. Книги пахли умиротворяюще.

Она дошла до центра библиотеки. Там, разрушая гармонию стилизованной старины, возвышалась интерактивная видеоколонна с четырьмя обращенными по сторонам света мониторами. Ее окружали ряды кресел, в одно из которых опустилась Шах. В подлокотнике сработал датчик, под руку выехала панелька с кнопками переключения. Мониторы на колонне загорелись и отобразили карту Игр. Появился курсор, позволивший девушке перемещаться по разным ее фрагментам. Шахерезада с интересом потыкала туда и сюда: запустились видеообзоры про рельеф, флору, фауну выбранных участков. Посмотрев их, Шах с досадой подумала о времени, зря потраченном на тренинге Инессы Стар. Ведь библиотека с ее информационными возможностями оказалась гораздо интереснее и полезнее.

Бегло проглядев всю карту по максимуму, Шах случайно включила промо-ролик Игр. Перед глазами замельтешила нарезка из самых смачных моментов – крики, стоны, распластанные на земле голые женские тела и кровь, кровь, кровь… Девушка зажмурилась, не желая смотреть на ужасы, ждущие ее впереди. Когда открыла глаза, механический, будто в видеоигре, голос перечислял нынешних Претендентов. Сменяли друг друга красочные фотографии с пафосными подписями. Чьи-то имена показались знакомыми. Еще бы – в Претенденты обычно шли представители местной элиты, лица которых нередко мелькали по телевизору. Странно, но смертельное шоу привлекало всех, а среди золотой молодежи участие в Играх стало настолько модным, что на кастинг Претендентов обычно выстраивалась очередь.

После Претендентов шли промо охотников. Их Шах тоже рискнула посмотреть, чтобы потом не питать иллюзий. Охотников показывали в игровом облачении. Их темные доспехи напоминали усовершенствованную броню самураев, а скрывающие лица шлемы – маски пришельцев-хищников из популярного когда-то фильма. Жуткие существа. Люди ли они вообще?

Библиотеку Шах покинула в тревоге. Она снова стала искать Дину, но вместо нее наткнулась на двух неприятного вида девиц, которые курили возле хромированной урны. Они смерили «коллегу» надменными взглядами, зашушукались и захихикали.

– Спорим, такую первой грохнут? – предположила одна.

– Да чего спорить, и так все ясно…

В этих словах крылась такая нерушимая истина, что даже при всем оптимизме Шахерезада не могла поспорить с услышанным. Да и какой оптимизм? Откуда ему взяться у самого низкорангового участника смертельно опасного шоу?

Вдруг сердце девушки неистово забилось. За поворотом раздался знакомый голос. Шахерезада не поверила собственным ушам – говорил Жак. Неужели он? Не может быть! Что ее муж забыл на Играх? Как вообще оказался в зоне М1? Да какая разница! Любимый Жак здесь, совсем рядом!

Шахерезада заглянула за поворот и тут же метнулась обратно, прижалась к стене спиной, не зная, что думать. В соседнем коридоре, ведущим к одному из служебных лифтов действительно стоял муж. Он был не один. Рядом, переступая по ковролину блестящими тонкими каблучками, нетерпеливо переминалась девушка в черно-лиловой форме. Она кокетливо водила пальчиком по груди мужа, а тот, в свою очередь, ласково поглаживал красотку по круглому заду.

Шах замерла, застыла, вся превратилась в слух. Мозг отказывался понимать происходящее. Жак и эта девица – почему они тут, вместе, да еще в такой фривольной позе? Что происходит? Может, показалось? В мельтешении мыслей и чувств, Шахерезада снова выглянула из-за угла. О ужас, ей не показалось! Происходящее не было видением или миражом. Муж Шахерезады наяву обнимался с какой-то незнакомой девкой прямо посреди коридора зоны М1…

Мир завис. Картинка застыла. На Шахерезаду напал ступор – мозг отказывался анализировать происходящее, несмотря на очевидность момента. Верная жена могла принять и осознать все: собственную несостоятельность, финансовый крах и даже самоубийственный поход на Игры, но измену – никогда. Это было недопустимее, хуже, страшнее всех перечисленных бед.

Сквозь звенящее в голове напряжение раздался мурлыкающий женский голосок:

– Не волнуйся, зайчонок, я все устрою. Договорюсь с Претендентами, дам тебе карту тайников и скрытых убежищ. Мы с тобой разбогатеем и заживем, будто в сказке. Твой контракт, плюс контракт и фирма твоей жены – неплохая выручка.

– А если Шах выживет на Играх и про все узнает? Узнает, что ее фирма вовсе не банкрот, – усомнился Жак. – Вдруг?

– Ну, какой «вдруг», зайчонок? – легкомысленно отмахнулась девица – Это же Ласковые Игры! У тупенькой слабенькой домохозяйки на них шансов нет. Ну, совсем никаких.

Они еще о чем-то говорили. Обнимались, как дорвавшиеся до первого в жизни интима старшеклассники, а Шах в это время стремительно теряла связь с окружающим миром, – слепла, глохла, зажималась вся в нервный, трепещущий от внутренней боли комок, беспомощно сползала по стенке спиной. Как так? Почему? За что?

Вскоре ее, бессмысленно сидящую на полу, обнаружила девушка-координатор. Встряхнув участницу за плечо, потребовала отчитаться:

– У вас все «обязательное» пройдено?

– Что? – Шах подняла на нее пустые, бездумные глаза.

– На тренинге были?

– Да, и на медосмотре.

– Тогда марш в салон. Марш! Марш!

Координаторша попалась строгая. Она так радела за дело, что не поленилась взять Шахерезаду за руку и отвести на другой конец зоны. Там находилась местная обитель красоты. Шах передали с рук на руки полной, затянутой в корсет стилистке. Та быстро оглядела девушку, усадила на красный кожаный диван в виде губ и ушла. Вскоре вернулась с ворохом одежды в руках, загремела вешалками, сравнивая между собой наряды.

– Пожелания будут?

Шах не ответила, рассеянно пожала плечами. Стилистка приказала раздеться, поморщилась, глядя, как девушка стыдливо прикрывается руками, и небрежно швырнула ей комплект яркого леопардового белья с фуксийно-розовыми кружевами. Пуш-ап немного приподнял и округлил скромную грудь Шахерезады. Стилистка снова недовольно наморщила нос, подумала немного и безразлично махнула рукой – сойдет и так.

Вскоре девушка, облаченная в черные плотные чулки (как и советовала Инесса), короткую клетчатую юбочку и белую обтягивающую водолазку без рукавов, сидела в кресле парикмахера, где ей завили и заламинировали волосы. Визажистка нанесла пару вариантов пробного макияжа, после чего нарастила Шахерезаде ресницы и сделала татуаж глаз и губ.

Наконец «тюнинг» закончился, и Шах разрешили взглянуть на результат. Вздох, восхищенный и разочарованный одновременно, вырвался сам собой. К чему вся эта красота, если некому ее теперь оценить? Если вообще идешь на смерть? Если бы она раньше так выглядела, может быть Жак не…

– Ты нашлась, хорошо, – раздался за спиной голос Дины. – Не одна я, похоже, тут глупо выгляжу.

Шахерезада повернулась. Зверолюдку было не узнать. Ее тоже переодели, причесали и накрасили. Теперь непослушные светлые патлы лежали на плечах аккуратными локонами. Черные узкие леггинсы обтягивали стройные ноги, вырез темного блестящего топа открывал ложбинку между пышных грудей…

      После салона Дина ругалась и ворчала. Она застегнула молнию до самого горла, чуть вообще не сорвала, так была недовольна. Дескать, не в таком виде по полигону бегать надо – не могли камуфляж нормальный дать? К сожалению ее сетований и недовольств никто не слышал. Громко, надрывно взвыла сирена. Резкий звук заставил девушек вздрогнуть и посмотреть на черное табло, что висело под потолком. Там высветилась надпись о часовой готовности. Потом экран посветлел, и на нем появилось идеальное личико хорошенькой дикторши.

– Внимание! Всем участникам. Ровно через час вы должны подойти к отправочным терминалам Ласковых Игр в своих зонах. Сотрудникам персонала просьба проконтролировать сборы.

Дикторша исчезла, и на экране появилась карта полигона – включилось ознакомительное видео. Это видео здорово отличалось от увиденного Шах в библиотеке – все мирно, тихо, как в познавательной передаче географического канала. Сменили друг друга красивые виды, забились о берег морские волны с белыми шапками пены, нежно зарозовел закат.

– Уже много лет наши Игры проводятся на заброшенном острове Хоппи, – сонно мурлыкал приятный женский голос, – это одно из самых удивительных и загадочных мест во всей Аске. Здесь уникальная природа чарующим образом смешивается с руинами человеческой цивилизации, а фауна…

– Будто курорт рекламируют, – сердито проворчала Дина. Ее резкая фраза привела в чувства Шах, на которую умиротворяющий голос дикторши действовал гипнотически, словно дудочка факира на змею.

Шахерезада встрепенулась, прижала руки к груди и громко шепнула сама себе:

– Мне нужно кое-что сделать, срочно исправить договор. Мне… мне срочно нужен кто-то из менеджеров…

Не теряя времени, девушка поспешила через зону к лифтам. Ее прорвало: осознание безысходности и боли предательства поднялись в душе, словно цунами, топя привычные покладистость, мягкость и сговорчивость. Какой ужас! Она рискнула жизнью для Жака, а он предал ее, подставил без сожаления ради другой. Что теперь? Договор подписан – повернуть назад нельзя, но нужно хотя бы завещание переписать. На кого? Можно на кого-нибудь из дальней родни, или даже чужим людям. Мало ли в Аске нуждающихся?

Отчаяние и обида сменились яростью. Впервые в жизни Шахерезада была так зла и не пыталась сдерживаться. Раньше ее гнев умело предотвращал манипулятор-муж, но теперь примерная жена могла дать себе волю. Только что толку? Жака рядом нет и его подлой подружки тоже.

Шахерезада почти дошла до лифта. Кто-то окликнул ее сзади. Девушка не успела повернуться – некто сильно схватил ее за руки и больно сжал запястья.

– Попалась, крошка. Какая скромница, как раз по мне, – шепнул на ухо мужской голос. Шах дернулась, за что тут же получила болезненный тычок в бок. – Не рыпайся, сучка, тогда не обижу, а даже наоборот, приятно тебе сделаю…

Чужая ладонь требовательно и нагло сунулась под юбку, скользкие от пота пальцы небрежно отодвинули край трусиков. Возбужденное мужское дыхание опалило шею. Возле лица мерзко пахнуло застоявшимся запахом дешевого табака. Шахерезада испуганно вскрикнула. В ту же минуту рядом оказались два охранника в темной форме с логотипом Игр – парой женских ручек, сжимающих череп, заключенный в сердце.

– Участники, разойдитесь и не трогайте друг друга. До начала Игр это запрещено. Потерпите до полигона.

– Ладно, ладно! – пошел на попятную наглый незнакомец. – Как скажете. Я что? Я ничего. Она сама хотела!

Он грубо толкнул Шах в спину, та чуть не упала. Быстро спрятавшись за спины охранников, с омерзением взглянула на приставалу. Он оказался неприятным мужиком лет тридцати, бесцветным блондином с водянистыми глазами и желтой от курения кожей. Подождав, пока негодяй уберется из поля видимости, Шахерезада обратилась к охранникам.

– Мне нужно вернуться в отдел кастинга и исправить кое-что в договоре.

– Это не возбраняется, – пожал плечами розовощекий мордатый детина – кровь с молоком. – Идемте, отведу вас к лифту.

– Погодите, погодите! – неожиданно раздался высокий писклявый голосок. Поблизости, словно из воздуха, возникла длинноносая тощая девица с бэйджем координатора. – Уже не успеется. Нет, нет! Уже отправка начинается. Все участники идут к поездам.

– Так час еще до отправки? – с туповатым видом почесал голову детина. – Сбегает она.

– Нет, не сбегает, – настойчиво запротестовала координаторша, прищурившись, смерила недовольным взглядом богатыря-охранника и, крепко схватив Шах за руку, потащила ту в отправочный сегмент.

Отправку на полигон осуществляли на длинном поезде, разделенном на две зоны – В.И.П. для Претендентов и эконом для массовки. Претендентов грузили первыми, остальным приходилось ждать в небольшом душном помещении. Тесноты добавляли охранники, следящие за порядком. Их строгий надзор добавлял головорезам и насильникам Ласковых Игр большей остроты ощущений. Ожидание – вещь опасная, в особенности для людей, не привыкших сдерживать свои животные позывы.

Координаторша предусмотрительно оставила Шахерезаду рядом с охраной, а сама поспешила прочь от неприятной толпы. Спрятавшись за угол, она достала из кармана телефон и набрала кого-то.

– Все получилось. Я поймала твою девку у лифта и препроводила в зал ожидания.

– Ой, спасибочки, зай, – пропели на другом конце линии. – Эта девка – бывшая моего зайчонка, мы с ним решили избавиться от нее, а заодно денежек подзаработать. Если бы она вернулась и переписала пожелание в договоре… Ой, зай, в общем, должна тебе буду по гроб жизни, целую, пока.

***

Дина выругалась себе под нос. Шах так некстати сбежала. Не объяснила ничего, вообще пропала. Зверолюдка ждала ее, сколько было возможно. Потом по громкой связи объявили отправку. Что делать – пришлось идти к поезду одной.

Дина миновала несколько коридоров и поворотов и оказалась в том самом душном помещении – зале ожидания. Там настроение зверолюдки стало еще хуже и тревожнее. Кругом толпились неприятные личности, и их концентрация на квадратный метр превышала все возможные нормы. Девушка попыталась искать свою новую знакомую. Собрав коллекцию из разного рода взглядов – от похотливых, до откровенно брезгливых и ненавидящих, – она попалась охранникам, которые для поддержания дисциплины, сгоняли участников в маленькие группки и сторожили по отдельности. Дина хотела поискать еще, но плечистая тетка с резиновой дубинкой наперевес приказала оставаться на месте.

Подошел поезд – длинный, блестящий, похожий на гигантскую сказочную змею. Охранники сделали живой коридор и погнали по нему массовку. Быстро загрузили в вагоны, рассадили по местам. Дина ткнулась носом в стекло, задумалась. Жаль, что Шахерезада потерялась. Она, конечно, слабая и наивная, но зато доброжелательная и какая-то искренняя, настоящая. Вместе им было бы лучше, проще. И выживать проще и умирать… наверное.

– Смерти не боишься, такая красивая? – заговорили на соседнем сиденье. Дина бросила туда невольный взгляд. Коротко стриженый, бандитского вида парень обращался к хмурой брюнетке с каре, знакомой по тренингу Инессы.

– А чего мне бояться? – уверенно отмахнулась та. – Я трахаюсь хорошо. Зачем меня убивать? От меня живой пользы больше, не то что от тебя.

– Да, да, да, – тут же подпела ей сидящая напротив рыжая девка, хорошенькая, словно кукла, с глазами злющими и зелеными, как у ведьмы. – Нас-то никто убивать не будет, Претенденты-то все в этом году мужики, понял, олух?

– Не все, – начал спорить парень, но девицы его тут же заткнули.

– Пусть не все, но большинство.

– Да и вас, сук продажных, нынче на Игры многовато приперлось, – угрожающе рыкнул с другой стороны прохода страшный растрепанный мужик с кривыми зубами. – Не хватит на всех Претендентиков-то? Конкуренция, бабоньки!

– Какая конкуренция? – непонимающе фыркнула «ведьма». – Я всю жизнь у всех мужиков отбиваю – это я умею. А тут и проблем-то никаких, одни страхолюдины кругом.

– Это кого ты, дрянь рыжая, страхолюдиной обозвала? – возмутилась брюнетка и собралась дать «ведьме» затрещину, но та зашипела, как змея, и вовремя отскочила с диким визгом.

– Охрана! Уберите от меня эту чокнутую!

Охранники явились к месту конфликта и приструнили обеих поссорившихся участниц. Те надулись, замолчали, отвернулись в разные стороны.

Дина с презрением взглянула на весь этот цирк и снова прижалась носом к окну. Поезд покинул большую землю. Он мчался теперь по узкой искусственной насыпи. Внизу волны бились о бетонные волнорезы. Где-то далеко едва заметной точкой маячил парус яхты.

Вскоре состав стал сбавлять скорость. Из моря темной громадой выступил берег Хоппи и высоченная стена из бурых блоков, отрезающая полигон от остального мира.

По прибытию участников долго не выпускали из вагонов. Пришлось ждать, пока выгрузятся Претенденты.

Претендентов повели в небольшое здание с вывеской «П2». Там начинались последние приготовления – проверка оружия, экипировки, набивка специальных татуировок, на время Игр заменяющих участникам удостоверения личности. Большое тату в виде штрихкода наносилось на шею, под самые волосы, маленькие – в форме крошечных кружочков – на запястья и щиколотки. При гибели участника – Претендента или массовки, не важно, – убийца должен был отсканировать большой штрихкод на ближайшем сканере. Сканеры на полигоне имелись повсюду, и кровавые расправы творились везде.

Наконец, пришло время массовки. Один за одним начали освобождаться вагоны. Очередь дошла и до Дининого. Когда зверолюдка покинула поезд, перед ней выросла стена до самого неба. Огромные ворота, с девятиэтажку высотой, венчал золотой логотип Игр. Мрачный череп безразлично взирал на суетящихся внизу людей. Женские ручки, которые должны были выглядеть нежными, смотрелись грубо и угрожающе. Казалось, они вовсе не ласкают череп, как было задумано дизайнером, а неистово желают раздавить его в пыль.

Вместе со всеми, зверолюдка прошла к ютящейся под сенью ворот постройке – ангару «М2». Идти приходилось чуть ли не строем. Охранники ужесточили дисциплину, лишив зверолюдку последней возможности отыскать Шахерезаду. В ангаре всех разогнали по кабинетам, забрали личные вещи, сделали татуировки, выдали серебристые тонкие куртки – неуместно яркие, но, видимо, теплые. Еще дали рюкзаки, где лежали питательные таблетки, зажигалки, фляги для воды и тонкие невесомые спальники. Оружие не полагалось.

Время Игр подошло. Массовка с тридцатиминутной форой стартовала первой. Небольшими группами охранники вывели участников к воротам, над которыми зажглось яркое табло с десятиминутным обратным отсчетом. Вспомнив слова Джозефа про «последнее правило Игр», зверолюдка беспомощно сжала зубы. Нет, она не воспользовалась бы им сама, но Шахерезаде про тайный шанс обязательно бы сообщила…

Участники молчали, стояли в напряжении. Тишина угнетала, от нее звенело в ушах, пульс бился так, что, казалось, заглушал все окружающие звуки. Мелькнула на табло спасительная пятерка, осыпалась ворохом секунд и исчезла, вместе с последними надеждами на чудо. Дина задержала дыхание, как перед прыжком в глубину. Собралась, через силу выкинула из головы бесполезные теперь размышления о Шах, сконцентрировалась, мысленно представив карту. Как только ворота откроются, надо будет бежать. Бежать быстро.

Оглушительно завыла сирена. Разошлись в стороны гигантские створы ворот, открыв взгляду лесную тьму и ведущие в ее сень узкие тропы. Дина отметила ту, что находилась справа и круто забирала на юг.

– Три, два, один. Игры начались! – прогремел из динамика искусственный голос, и мир погрузился в хаос.

Участники массовки, как одержимые, ринулись толпой на полигон. Быстрая зверолюдка скоро вырвалась из общего мельтешения, со всех ног понеслась по лесу. Нужно было оторваться от остальных, но пространство оказалось каким-то тесным, а лес – неожиданно редким. Среди деревьев там и тут мелькали фигуры людей. Из-за них Дине пришлось несколько раз сменить направление. Каждый раз, отклоняясь от нужного курса, она все сильнее отворачивала от спасительной Черной Чащи.

Наконец, крики, топот и хруст веток прекратились. Похоже, зверолюдке повезло – она оторвалась от основной массы. Вокруг стояла напряженная, гнетущая тишина. Девушку окружал редкий лиственный лес. Невысокие корявые деревья, стволы которых были выгнуты и скручены самым невероятным образом, походили на символические скульптуры участников игр, терзаемых муками боли и ужаса.

В серых, затянутых облачной мутью небесах что-то двинулось. Дина чутко вскинулась и тут же облегченно выдохнула – над головой плыл огромный дирижабль. Он нес на борту камеры, а заодно огромное табло с часами. Оно помогало участникам ориентироваться во времени. Горящие электронные цифры красноречиво заявляли, что фора у массовки кончилась. Уже десять минут как на полигон ступили Претенденты.

В отдалении раздался звук шагов. Человеку он мог показаться почти не заметным, но для зверолюдки прозвучал отчетливо, словно конский топот. Кто-то шел в ее сторону, не один. Выругавшись, Дина прибавила ходу, преследователи тоже ускорились, скорее всего, у них имелось отслеживающее устройство и близкое присутствие участницы из массовки не было для них секретом.

Пришлось бежать. Девушка решила совершить резкий рывок и оторваться от неприятного «хвоста». Она рисковала в спешке налететь на еще кого-нибудь из «коллег» по Играм, но удача на первый раз благоволила гордой зверолюдке.

Слева мелькнули спасительные заросли павлиньего папоротника. Дина шмыгнула туда. За высокими, похожими на зеленые опахала листьями скрывалась низина. Крутой склон опускался к звенящему среди осоки ручью, перепрыгнув который, девушка почувствовала себя в относительной безопасности и не вовремя расслабилась.

Невнимательно обходя лежащий в траве серый валун, она попалась. Госпожа Удача передумала, не прошло пары минут. Звук щелкнувшего капкана и резкая боль в ноге заставили участницу стиснуть зубы от досады.       «Этого еще не хватало!» – шепнула Дина самой себе и неуклюже опустилась на землю. К счастью, капкан оказался не слишком мощным – он только повредил кожу и прочно зафиксировал ногу. Будучи охотницей, зверолюдка знала, как мощный агрегат, сломав кости, может превратить конечность в месиво… Все-таки повезло. Хотя, так уж повезло ли? Убежать теперь не выйдет, враги кругом! Наверняка пойманная в капкан добыча станет для них подарком.

«Как могла так глупо попасться, недотепа! Как не почуяла запах смазки и металла?» – осуждала себя зверолюдка, пытаясь разжать безжалостный захват. Пригнув голову, даже понюхала – нет, не металл. Какой-то особо прочный, почти не дающий запаха пластик. Может, сломать выйдет?

Пока она злилась и думала, на склоне зашуршал папоротник. К ручью спустился человек. Его лицо скрывала полумаска, сам он был в камуфляжной одежде, под которой угадывался бронежилет.       «Претендент, чтоб его!» – мысленно выругалась зверолюдка.

За Претендентом следовал бандитского вида парень, тот самый, что спорил в поезде с брюнеткой. Он грубо тянул веревку, к которой за плотно стянутые запястья были привязаны рыжая «ведьма» и… Шахерезада. Увидев подругу по несчастью, Дина не знала, радоваться этому факту или нет. То, что Шах – пленница, успокаивает мало, но хорошо хоть, что жива.

– Смотри, босс! – указал на зверолюдку «бандит». – Еще одна! Теперь девок всем хватит.

– Заткнись, Руггл, – с брезгливым высокомерием осадил его Претендент, – не забывай, кто тут главный. Твое дело, как у пса, хозяину добычу приносить, а как делить – это уж моя забота. Впредь не забывай об этом, если жить хочешь.

– Понял, босс. Вы – босс, вам и решать, – виновато потупился Руггл.

– Раз понял, открывай капкан и привязывай ее к остальным. Вот ключ.

Претендент швырнул своему прихвостню плоскую карту – интерактивный ключ для капканов, редкую, запрещенную на Играх вещь. «Бандит» приложил ее к основанию капкана, и тот бесшумно раскрылся. Дина попробовала рвануть, но крепкий Руггл оказался ловким товарищем. Он среагировал быстро: схватил зверолюдку и заломил ей руки за спину так, что не вырваться – шевельнуться-то больно. Дина зарычала, за что тут же получила болезненный тычок под дых и закашлялась.

– Строптивая, гадина! Дикая тварь, того и гляди, покусает, – пожаловался боссу Руггл. – Может, прибьем ее?

– Нет, – отороченные аккуратными усами и щегольской бородой губы Претендента недовольно скривились. – Кому сказано, не выступай! Твои советы меня вообще не интересуют.

– Понял, босс, простите, – испуганно потупился парень, поспешно привязав Дину к остальным пленницам. Девушка многозначительно переглянулась с Шахерезадой. В глазах той мелькнула искорка радости, но заговорить друг с другом они не решились – не тот момент.

Претендент тем временем вынул из кармана плоский прибор с небольшим экраном – сканер местности, – внимательно изучил его.

– Вокруг пока тихо, но расслабляться не стоит. Дожидаемся Тибольда и резво уходим к Лешим Скалам.

– Передохнуть бы, босс, – подал голос Руггл.

– Там и передохнем, – зло прикрикнул на него Претендент, но вдруг смягчил тон. – Потерпи, Руггл, не ной, как капризный ребенок. Первым делом надо убраться из этого чертова леса, где мы все как на ладони. На Леших Скалах много укромных местечек, где можно будет спрятаться, отдохнуть и поразвлечься.

Руггл понимающе замолк. Претендент, имя которому было Майло Сальварес, опустился на траву возле ручья и взялся изучать местность, включив режим навигации. Он был сыном одного из влиятельных политиков Аски, избалованным и заносчивым. Будучи любителем острых ощущений, Майло давно мечтал отправиться на Игры, но все как-то не доходили руки. Тут постарался его отец, человек ушлый и далекий от экстрима. Сальварес-старший очень надеялся, что к своим тридцати пяти сын образумится и забросит опасные развлечения, именно поэтому он устроил Майло хорошую должность и спокойную, безоблачную жизнь. Старик искренне считал, что сытое существование вразумит потомка-авантюриста, но не тут-то было…

К Ласковым Играм Майло подготовился заранее. Он спланировал свой поход и закупил лучшие, по его мнению, экипировку и оружие. У него имелся прочный бронежилет, набор ножей, отравленные дротики и два пистолета крупного калибра. Понимая, что один в поле не воин, Майло заранее подобрал себе в массовке подходящих подельников и заключил с ними негласные договоренности. Такая практика иногда использовалась на Играх: Претендент собирал себе тайную команду из подходящих участников, обещая им защиту и оружие. Те платили за такую «заботу» своими контрактами, а впоследствии (чаще всего) жизнями. Из всех заявленных Майло больше всего приглянулся уличный головорез Руггл, на котором висела куча разбойных нападений и несколько убийств. Для таких, как Руггл, уход на Игры был шансом спрятаться на время от правосудия. К тому же он был послушен, туп и верен, словно пес. Идеальная кандидатура! Второй подельник, Тибольд, радовал Претендента меньше, но на безрыбье, как говорится, и рак рыба. Тибольд был обычным мошенником и вором, вдобавок ко всему имел страсть насиловать женщин. Он сам попросился к Майло, переписав ему половину суммы контракта. Жадный и хитрый Тибольд надеялся, что сильный, ловкий Сальварес не сдохнет на Играх, да еще и отыщет какой-нибудь тайник, где можно будет поживиться.

Пока Майло и Руггл ждали у ручья, Тибольд рыскал в округе. Ему повезло – он не попался никому из других Претендентов, и не повезло – сам никого не поймал. Хотя… Он уже возвращался к своим, когда из-за кустов на него вылетела хорошенькая блондинка в вызывающем красном платье. Огромная грудь девицы вздымалась от бега, вырез почти не скрывал ее, из-под короткого подола выглядывали резинки ажурных чулок. Заметив другого участника, незнакомка замерла и удивленно захлопала глазами.

– Иди сюда, живо, – прикрикнул на девку Тибольд, и та послушно подошла. Не дав ему слова сказать, томно закатила глаза и по-хозяйски ухватилась пальчиками за ремень мужчины.

– Ты чего делаешь? – рыкнул тот, чувствуя подступающее возбуждение. Член выпрямился, натянул ткань штанов.

– Убеждаю тебя в своей полезности, – невозмутимо ответила красотка, опускаясь на колени, не спеша расстегнула ширинку, – чтобы у тебя сомнений не возникало или глупой идеи меня убить…

– Ну, давай, убеждай, – довольно хрюкнул Тибольд и тут же застонал. – О-о-о, отлично убеждаешь, продолжай в том же духе!

Накачанные силиконом губы девицы окольцевали его не слишком большой член и задвигались по нему вверх-вниз, оставляя на бугрящейся венами коже следы красной помады…

Красавица блондинка, которую звали Трисс, убеждать действительно умела. Не зря она, как примерная отличница, с розовым блокнотиком в руках сидела в первом ряду на тренингах Инессы Стар. Знаменитая лекторша всегда являлась кумиром Трисс, а ее мудрые поучения – золотым незыблемым кодексом поведения для любой целеустремленной и успешной девушки. В том блондинка была убеждена на все сто процентов. Если ты хороша в постели – ты необходима каждому, ты ценна!

Чтобы у Тибольда не возникло даже тени сомнений в этой самой ценности, Трисс умело схватила его за яйца и принялась перекатывать их пальцами, иногда нарочно сильно царапая нежную плоть длинными ногтями – тонкий намек на собственное превосходство. Она бы довела процесс до феерического финала, но все испортил огонек переговорника, мигнувший так некстати на запястье мужчины.

– Да, босс, сейчас иду, – разочарованно ответил Тибольд, грубо оттолкнул от себя блондинку и спрятал торчащее достоинство в штаны. – Пошли, – обратился уже к девице, – давай, шустрее.

***

Шахерезада попалась почти сразу. Она старалась убежать подальше от Врат, но оказалась слишком медленной и слабой, чтобы серьезно оторваться от остальных. Тогда девушка попыталась спрятаться, только где спрячешься, если кругом ничего подходящего – древесные стволы да ровная земля. Залезть на дерево? Как залезешь, если ни одного сучка, ни одной веточки внизу, чтобы зацепиться.

Прошло три четверти часа, когда на участницу наткнулся Руггл. Он грубо схватил ее и притащил к Майло. Вскоре появился Тибольд с вырывающейся рыжей девицей. Девицу звали Ханна. Пока Тибольд волок ее из леса, она ругалась и сопротивлялась, но, заметив Претендента, сразу успокоилась, набросила на лицо маску холодного высокомерия – этакая недоступная королева.

Увидев Тибольда, Шахерезада ощутила, как по спине и рукам поползли мурашки страха. Это был тот самый наглец-приставала, который зажимал ее перед отправкой на поезд. Из-за него она не успела переписать завещание…

Слава богу, мерзкий блондин не был в опасной компании главным. И он, и второй головорез беспрекословно подчинялись Претенденту. Правда, тот тоже благородством и человеколюбием не отличался – всех пленниц велел связать. Личные вещи девушек, рюкзаки с убранными в них куртками отдал Ругглу.

Дальше они отправились впятером. У обрыва над ручьем Претендент принял решение сделать небольшую передышку. Он отправил на разведку Тибольда, а сам в компании Руггла и девушек спустился к воде. Там обнаружился приятный сюрприз в лице попавшей в капкан зверолюдки. Вскоре вернулся Тибольд с Трисс. Майло без особого интереса оглядел новую находку и молча кивнул. Блондинку и Дину привязали к остальным.

Когда Дина нашлась, сердце Шах болезненно сжалось. Обидно, ведь у зверолюдки, не попадись она в западню, наверняка имелись неплохие шансы убежать и спрятаться от всех. Сама Шахерезада вряд ли смогла бы в одиночку выжить в дикой природе, поэтому на будущее позитивных прогнозов не строила изначально, но Дина… как обидно, несправедливо.

Отряд Майло вновь двинулся в путь. На полпути к Лешим Скалам блондинка Трисс принялась капризничать и ныть, что не может идти дальше. Ее поддержал Руггл. Майло разрешил устроить привал. Он и сам порядком вымотался, нужно было отдохнуть и подумать. Присев на землю, Претендент тщательно изучил экран пристегнутого к запястью сканера – никакого движения рядом не наблюдалось.

– Эй, босс, – оторвал его от размышлений голос Тибольда, – отдай-ка мне вон ту темненькую, я ее еще перед отправкой себе присмотрел. Люблю таких слабых тихонь.

Сидящая поодаль Шахерезада испуганно вздрогнула. Вереницу пленниц прочно привязали к ближайшему дереву, где они ожидали теперь своей участи.

– Не забывайся, Тибольд, – осадил подельника Майло, – я сам решу кому из вас какие объедки бросать. Не зли меня, если хочешь, чтобы перепало. Поднимите-ка их, – кивнул на девушек, – я посмотрю повнимательнее.

Тибольд что-то буркнул себе под нос и потупился, поймав осуждающий взгляд Претендента, верный Руггл поспешил выполнять приказ хозяина. Он грубо дернул связанных за веревку, заставил подняться и выстроиться в линию. Подходя к добыче, Майло ухмыльнулся, в голове его блуждали разные мысли… Во-первых, девок можно убить, но это не слишком интересно и почти невыгодно – за таких не прилетит большого бонуса, для которого в правилах Игр имеется отличное «во-вторых»… За красочное насилие можно срубить побольше бабла, да и приятнее это дело. Вот только кого тут насиловать? Тут, кажется, все только «за». Он хмуро взглянул на блондинку, та похотливо облизнулась в ответ. Взглянул на рыжую – стерва стервой, строит из себя недотрогу, но глаза выдают… Темненькая боится – уже хорошо. А это… это вообще зоофилия какая-то получается. Ладно, выбирать так выбирать, чтоб самому приятно было!

Майло молча прошелся перед пленницами туда сюда. Решил начать осмотр с Трисс. Приблизился вплотную, небрежно, по-хозяйски ухватил за грудь – пышно, но как-то не возбуждает. «Резиновых» сисек он натрогался за свою жизнь предостаточно. Еще и губы мерзкие – силиконовые. Может, хоть там…

– Ноги раздвинь, – прозвучал грубый приказ, который страстная блондинка выполнила с огромным рвением. Мужчина невозмутимо сунул ей руку между ног, отодвинул край кружевных трусиков и ткнул пальцем внутрь. – Тьфу ты, самолет пролетит и крыльями не заденет. Шалава!

Трисс обалдела от столь неприкрытого хамства, даже дар речи потеряла. Пока она тупо хлопала ресницами, Ханна проходила проверку на «качество» с ледяным спокойствием. Только когда прозвучал неутешительный вердикт «ты не лучше», сменила холодное спокойствие на безмолвное негодование – просверлила Майло полным ненависти взглядом.

– Теперь ты, – кровожадно процедил Претендент, наблюдая, как трясется перед ним маленькая шатеночка. Этот безумный, нескрываемый ужас перекрыл все ее недостатки – низкий рост, неказистую фигурку и не самый юный возраст. Трепет девушки вдохновлял. Когда мужская рука сунулась ей под юбку и осуществила проверку, Шах протестующее вскрикнула.

– Не трогай ее, – рыкнула стоящая рядом зверолюдка, демонстративно клацнула зубами. Руггл, испугавшись за сохранность драгоценного босса, кинулся к пленнице и спешно заломил ей руки, заставив упасть на одно колено.

– Кто тут у нас выступает? – недовольно фыркнул Майло. – Завидуешь подружкам? Могу и тебя приласкать, как собачку погладить, уж извини, на большее не тянешь.

– Да пошел ты.

Оскорбленный мужчина хотел ударить зверолюдку ногой, но, передумав, жестко схватил за подбородок и заглянул в глаза. Взгляд, направленный в ответ, удивил его и несказанно обрадовал. У Майло было слишком много женщин, чтобы выделить такую по глазам…

– Ты девственница? – зловеще прошептал он, чувствуя, как кровь начинает кипеть, а предрассудки, связанные с тем, что зверолюды не совсем люди, улетучиваются подобно дыму.

– Пошел к черту, – прозвучало предсказуемое пожелание.

– Девственница, – сладко промурлыкал Майло, ощущая, как штаны становятся излишне тесными. – Это другой разговор!

Он присел рядом с Диной и медленно погладил ее по щеке, потом по шее. Руггл крепко держал девушку, иначе босс рисковал лишиться пальцев – челюсти клацнули совсем близко от них… Коснуться груди Майло не успел – на сканере опасно мигнуло красным.

– Этого не хватало, – выругался Претендент, резко поднялся и нервно заозирался вокруг.

– Что такое, босс? – насторожился молчавший до этого Тибольд.

– Охотники рядом. Похоже, двое. Надо сваливать отсюда скорее к Лешим Скалам. Быстро! Тибольд, Руггл, берите вещи, баб и бегом…

Ближе к вечеру они достигли Леших Скал. Редкий лес закончился каменистым обрывом. Внизу, поблескивая в лучах заходящего солнца, спешила куда-то холодная быстрая речка. Отряд Майло еще некоторое время двигался по узкой тропе над берегом. Претендент был встревожен, постоянно смотрел на сканер. Красные точки не появлялись – похоже, охотники отстали, потеряли след или нашли себе другую цель.

Взобравшись повыше, на небольшую плоскую площадку на круче, Майло разрешил остальным передохнуть. Тибольд требовательно взглянул на пленниц, но босс строго мотнул головой – никаких развлечений, пока все не уладится окончательно, а еще поесть надо.

– Да развяжите нас уже, – сердито фыркнула Ханна, – мы не сбежим никуда.

Трисс ей поддакнула. Надо отметить, что ни Ханна, ни Трисс не были сильно довольны происходящим. Обе рассчитывали на более теплый прием. Решив, что старается недостаточно усердно, блондинка готова была отдаться каждому из троих сопровождающих ее мужчин, лишь бы привлечь внимание к своей персоне. Рыжая Ханна, в отличие от сговорчивой товарки по несчастью, не собиралась разбазаривать свои прелести. Она сразу нацелилась на Претендента, но тому, как назло, приглянулась зверолюдка. Насчет нее Ханна не особо волновалась – эта дура строптива и упряма, наверняка вскоре выбесит Претендента, и тот прибьет ее, а уж тогда настанет время Ханны.

Девушек развязали – всех, кроме Дины. Зверолюдка будто и не заметила, гордо молчала, и только Шах робко поинтересовалась о несправедливости.

– Заткнись, – рявкнул на нее Майло, раздавая питательные гранулы всем, кроме строптивой девственницы, – а будешь сочувствовать, изобью тебя палкой и твою подружку тоже. Пусть сидит на привязи, пока не научится покорности.

Шах замолчала. Испугалась больше не за себя, а за Дину. Было ясно, что Майло не отстанет от нее теперь. Будет мучить, насиловать, ломать… Шахерезада тяжело вздохнула, проклиная собственную беспомощность. Свою таблетку она есть не стала, припрятала, пока никто не видел, решив каким-нибудь немыслимым образом, когда все потеряют бдительность, все же передать пищу Дине.

Неожиданно совсем рядом затрещали кусты. Тибольд и Руггл тревожно вскинулись, но Майло остался спокоен. К отряду, тяжело дыша и стирая рукавом пот со лба, приблизился участник из массовки. Это был полный мужчина лет сорока с лишним, неуклюжий и какой-то нездоровый. Остановившись перед Майло, он закашлялся, отдышался, а потом сбивчиво затараторил.

– Это я – Свен, вы ведь помните меня, Майло Сальварес? Я с вами договаривался…

– Помню-помню, – равнодушно прервал тираду толстяка Претендент, – переписал на меня контракт, трусливая задница, только кому ты нужен-то?

– Гадалка Гертруда, что сидит в зоне М1, видела в своем шаре, что за мной выйдет охотиться Холли-Билли!

– Пф-ф-ф, посмотрите на этого идиота, – ехидно фыркнул Майло, – гадалке верит. Ты же даже не Претендент. Холли-Билли за ним будет гоняться, нет, вы слышали, парни? – поддерживая боса, Тибольд с Ругглом дружно заржали. – Много чести тебе, жирдяй. И впредь не будь таким суеверным, я это не люблю!

Брезгливо взглянув на перепуганного толстяка, Майло мысленно подивился его пугливости. Свен попросился к Претенденту накануне, пообещал отдать всю сумму своего контракта и умолял взять под защиту. Жадный Сальварес не отказался, но и возиться с толстяком не стал, не искал и не ждал после старта у Врат, как остальных завербованных. Майло несколько разочаровался, когда Свен каким-то чудом умудрился догнать его отряд, подумал даже прибить бесполезного толстяка, но пока не стал этого делать – если рядом охотники, массовка пригодится для прикрытия, не зря ее называют «мясо»?

Подумав так, Претендент нервно дернулся и выругался. Вспомнишь охотников – вот и они! На сканере вновь мигнули красные метки. Проблему нужно было решать, по крайней мере выяснить, кто конкретно бродит рядом, ищет их или кого-то еще?

– Так, – вскочив на ноги, быстро распорядился Майло, – мы с Тибольдом идем на разведку, ты караулишь вещи, Руггл. За лагерь отвечаешь головой!

– Понял, босс, – с готовностью кивнул головорез.

– Жирный, ты с нами…

Подумав немного, Майло решился оставить Ругглу оружие – большой охотничий нож. За бесхитростного бандита особо не переживал – такие в спину боссу не бьют. А вот Тибольду Претендент не доверял, поэтому вооружать его не стал бы и при сильной необходимости. Перед уходом он строго указал приспешнику на Дину:

– Смотри, если убежит. И эту, сердобольную, к ней не подпускай!

– Понял-понял. Давайте для надежности на палку зверюшку привяжу, чтоб веревки не погрызла?

– Давай.

Разведчики ушли. Руггл принялся выполнять задуманное. Отсек от ближайшего дерева толстую прямую ветку, на один конец ее привязал веревочную петлю, на другой – еще кусок веревки. Петлю надел зверолюдке на шею, затянул посильнее, чтоб не сняла привязь через голову, вторым концом прикрепил палку к стоящему на краю склона вязу.

– Все, теперь не сбежит.

Дина не проронила больше ни слова. Молча села и застыла, как статуя, будто отгородилась от всего мира невидимой стеной. Шахерезада старалась держаться подальше от остальной компании, но приблизиться к зверолюдке не решалась, слишком уж внушительным оказалось предупреждение Претендента. Нарушишь – пострадают обе.

Трисс, которую утомило все делать по команде, решила скрасить скуку беседой. За неимением других подходящих собеседников, обратилась к Ханне и Ругглу.

– Чего вы такие кислые? Охотников, что ли, испугались?

– А ты будто не боишься? – хмуро буркнул в ответ Руггл.

– А чего мне их бояться? Если и придут, то не за мной.

– Если придут, то за всеми, – сурово оборвал ее парень.

– Ну, ты же у нас такой храбрый, Руггл, ты же меня защитишь, – не стала терять времени блондинка.

– А что мне за это будет?

– Да все, что хочешь, – сладенько улыбнулась Трисс, призывно облизывая губы.

– Ну ты и потаскуха, – произнесла вслух Ханна, брезгливо поморщившись. Сама она немногим отличалась от доступной блондинки и не раз расплачивалась за выгоду телом, но все же была гораздо более избирательной, не разбазаривала себя направо-налево по пустякам. Зевнув, она потерла ладонью ухоженную щечку. – Делайте что хотите, а я лучше вздремну, пока никуда не гонят. Чтобы выглядеть хорошо, надо высыпаться. Столько нервов с этими Играми, даже кожа сохнет.

– Спокойной ночи, дорогая, – язвительно усмехнулась в ответ Трисс, – бедная старушка устала. Иди поспи. А я, знаешь ли, не могу жить без хорошего секса, он нужен мне постоянно, я от него удовольствие получаю. Ты глубоко ошибаешься, если думаешь, что лучше меня. Ты сама потаскуха, а еще – врунья, наверняка ни разу в жизни оргазм не испытала, все притворялась. Небось, с мужиками не везло? Все за богатыми папиками бегала, только они все старые да немощные, вот проблема!

– В отличие от тебя, я себе цену знаю, – со сдержанным ядом парировала Ханна, – не надо всех по себе судить. Если головой не умеешь думать, а только тем, что в трусиках, то и молчи-помалкивай, дуреха.

– Ой, о чем ты вообще? Мы все одинаковые, мы же женщины, что нам еще надо, кроме красивых тряпок, побрякушек, бабла, да хорошего мужика сверху?

– Ты ей это скажи, – рыжая ехидно кивнула на привязанную к дереву зверолюдку.

Трисс тоже взглянула на Дину, насмешливо заломила бровь:

– Да ломается она, цену себе набивает. Сама, небось, спит и видит, как бы под Майло оказаться, сучка.

– Это ей боком выйдет, – согласилась Ханна, – получит хорошенько по башке и сразу забудет свои фокусы.

– Точно, подруга, – мгновенно забыв о предшествующей перепалке, улыбнулась Трисс и добавила, – Ханночка, кошечка моя, я рюкзак с вещами в суматохе потеряла, ты противозачаточным не поделишься?

– Забирай хоть все, – безразлично отмахнулась рыжая.

– А тебе не нужно?

– Не пользуюсь, у меня аллергия на всю эту химическую дрянь, раздражение.

– Как же ты тогда с мужиками трахаешься?

– Так же, как все.

– И не залетела ни разу?

– Бывало. Аборты делала.

– И не жалко детишек? – ехидно поинтересовалась блондинка.

– Я их терпеть не могу, прямо ненавижу. Я создана для роскоши и удовольствия, никак не для стирки пеленок. Это, вон, для таких куриц подходит, – она брезгливо кивнула в сторону Шахрезады. У той сердце сжалось от цинизма соседки, но отвечать Шах не стала.

– Если каждый раз аборты делать, здоровья не хватит, – опять подколола Ханну Трисс.

– Да уж, – неожиданно согласилась та. – Мне врач запретил, сказал, если хочу родить…

– Стоп, кошечка моя, – блондинка непонимающе округлила глаза, – зачем тебе рожать, если детей ты ненавидишь?

– Конечно, ненавижу, – пояснила рыжая, – но планирую устроить себе удачное замужество, найти богатого, статусного мужика, который обеспечит мне безоблачную жизнь, а такому наверняка понадобятся наследники, так что рожать придется.

Сказав это, Ханна встала и подошла к лежащим в стороне вещам. Отыскав среди них свой рюкзак, вынула то, что просили.

– Забирай, – швырнула упаковку блондинке. Та поймала и, вместо благодарности, заявила:

– Ты, выходит, волшебница, раз без них обходишься и себе в приятном не отказываешь?

– Просто мужиков умелых выбираю и всегда предупреждаю, чтоб вытаскивали быстро.

– О, кошечка, это ненадежно, – Трисс вскрыла упаковку, сжала пальцами белый кругляшок таблетки, нарочито медленно облизала его перед тем, как проглотить.

– Сама знаю, – наблюдая за ее позерством буркнула Ханна, – два раза залетала, приходилось от ублюдков уже потом избавляться, благо, рожала дома, чтобы никто ни о чем не знал…

– Какой ужас! – не в силах молчать, громко воскликнула Шахерезада. – Как можно так поступать с собственными детьми?

– А чего такого? – спокойно отмахнулась Ханна. – Думать надо прежде всего о себе и о собственном будущем. Все остальные – расходный материал, топливо для моего костра. Хотя тебе, домохозяйке-овуляшке, этого не понять. Курица, что с тебя взять? Так что лучше заткнись и помалкивай!

Шахерезада замолчала. Жестокая циничность сказанных Ханной слов выжгла ее изнутри, лишила возможности говорить и думать. К тому же Шах никогда не умела противостоять в открытую хамству и наглости. От услышанного ей стало противно, мерзко, больно. В душе шевельнулись острые воспоминания, как она почти год упрашивала Жака завести ребенка, но муж был непреклонен. Детей он не хотел, дескать, не время, нет денег и тому подобное. На особо настойчивые просьбы Жак раздражался, кричал и обвинял жену в том, что она безответственная, несознательная, глупая, ленивая и обязательно станет плохой матерью…

– Одна ведьма, другая дура, – высокомерно прокомментировала ситуацию Трисс и, подсев к Ругглу, обвила его шею руками. – Лучше идите обе и поспите.

– Да с удовольствием, – огрызнулась Ханна, демонстративно прикрывая глаза, – я вообще-то этим заняться и собиралась…

Трисс уже не слушала, все ее внимание было сосредоточено на ремне Руггла, который она торопилась поскорее расстегнуть. Управившись, девица без лишних прелюдий задрала свое короткое платье, отодвинула вбок тонкую полоску трусиков и со страстным стоном уселась на освобожденный от одежды член.

Ханна насмешливо хмыкнула, сделав вид, что уснула. Шахерезада отвернулась. Ей было неловко наблюдать чужую близость. Она не привыкла к подобному, происходящее казалось беспринципным, диким. Девушка печально взглянула на сидящую в стороне Дину. Та не двигалась, даже глаза прикрыла. Шах решила ждать.

Ждала долго. Трисс и Руггл никак не унимались, все стонали, тискали друг друга. Когда они наконец устали и вырубились, Шахерезада медленно двинулась к спящей парочке. Затаив дыхание, она склонилась над храпящим Ругглом, осторожно коснулась его ноги. Поморщилась – в нос ударил запах пота и спермы. За голенищем высокого шнурованного ботинка торчал оставленный Майло нож…

Заполучив заветное оружие, Шах бросилась к зверолюдке.

– Дина, я сейчас помогу тебе, только тише, – прошептала, аккуратно надрезая волокна стягивающей шею веревки.

– Спасибо, – еле слышно ответила освобожденная пленница. – Уходим отсюда, быстро.

– Я не пойду, – решительно мотнула головой Шахерезада. – Одна ты убежишь далеко, а я быстро бегать не умею, стану обузой. Ты умеешь выживать в природе, я – нет. Тебе лучше быть на Играх одной, а у меня больше шансов с ними. Я женщина взрослая, насилие, если придется, стерплю, тебя же Майло будет мучить и ломать, пока себя не потеряешь…

– Все равно, это неправильно, мой побег тебе не простят, – нахмурилась Дина, но Шах тихонько толкнула ее ладонью в бок.

– Беги, другого шанса не будет. Я подсуну нож обратно Ругглу, сама притворюсь спящей – никто не узнает…

– А я подтвержу, что видела, как болван отпустил пленницу, – раздался в тишине голос Ханны. Хитрая девица не подняла шум, решив подыграть мятежницам и удачно избавиться от соперницы. Пусть зверолюдка сбежит, тогда она, Ханна, сможет с новыми силами заняться покорением Майло.

Терять время было нельзя. С тяжелым сердцем Дина покинула лагерь. Она задумала отыскать укромное убежище, а потом обязательно вернуться за Шахерезадой. Задача предстояла сложная: сама зверолюдка могла спать на холодной земле даже при минусовой температуре, есть целиком лягушек и мышей. Люди так не могут. Чтобы выжить, людям нужны нормальная еда и тепло. Огонь нужен. Значит, придется искать пещеру или нору, думать, как получше спрятаться и прокормиться вдвоем. А еще Претенденты… и охотники. Шансов немного, но руки опускать нельзя, просто необходимо быть благодарной…

***

Майло был встревожен и зол. Он уже несколько часов рыскал по округе безрезультатно. Алые точки на сканере то разбегались к краям карты, то вновь возвращались, то вспыхивали совсем рядом, а потом исчезали, будто их никогда не существовало. Даже там, где охотники должны были попадать в поле видимости, взгляду они не предстали ни разу. Чертовщина какая-то.

Претендент устал. Он злился на спутников, не упуская случая обругать и унизить их. Особенно раздражал толстый Свен. Немолодому и крайне неспортивному мужчине было слишком тяжело держать темп. Он то и дело останавливался, прося передышку. Когда Майло угрожал бросить толстяка, глаза того переполнялись ужасом и мольбой.

Чтобы немного успокоиться, Претендент погружался в приятные мысли о связанной пленнице. Зверолюдка – это, конечно, минус. Девственница – однозначный плюс. Еще больший плюс – девственница с характером. Характер Майло ценил. Что толку в согласной на все податливой шлюшке, вроде Трисс? С такими скучно до зевоты. У хорошей девки должен быть норов, как у горячей лошади, чтобы ее покорить, приручить, объездить, чтобы помучить, поучить, понаказывать – показать, кто в доме мужчина и хозяин. Такое заманчивое удовольствие выпадало Сальваресу-младшему всего-то пару раз. Высшее общество, где он вращался – не место для хранящих себя по наивности дурочек. Светские львицы – дамы расчетливые и экономически подкованные, если и хранят невинность, то ради выгоды. Девственность для них лишь дорогой товар, который нужно подороже продать. Майло с его романтичной жестокостью не интересовали подобные сделки. Ему хотелось по-настоящему доминировать и подавлять. Подавлять морально, чтобы у жертвы ломалась воля и тухли глаза, чтобы душа умирала.       В первый раз он обманул, совратил и бросил молоденькую студенточку из провинции. Глупышка попалась случайно и крайне удачно. Сальварес развлекался с ней, как кошка с мышью, с головой погружаясь в увлекательную игру. Он действовал методом кнута и пряника – то унижал девчонку, то возносил до небес. В конце феерии – обещанная свадьба, посыл за три минуты до росписи, насмешки в соцсетях, игнор. Он лишил бедняжку всего – друзей, свободы, увлечений, собственного мнения и целей. На фоне этих лишений девственность уже не казалась такой важной потерей. Как итог – девушка не выдержала и покончила с собой. Майло это немного огорчило, он планировал наслаждаться чужими муками дольше.

Второй жертвой стала рабыня в прямом смысле этого слова. Купленная подпольно беженка из далекого бедного государства стерпела многое. Ей пришлось тяжелее, чем предыдущей «счастливице». Она тоже погибла, но не сама. Про опасные развлечения Майло прознали правоохранители и общественность. Его влиятельный отец, боясь скандала, быстро избавился от неугодной свидетельницы. Сын-затейник тоже свое получил и больше судьбу не испытывал, но то в жизни, а Игры ведь дело другое?

Предвкушая приятное времяпрепровождение в компании Дины, Майло даже повеселел. Он облизнулся и взглянул на сканер. Еще минуту назад все было тихо, но теперь надоевшая алая точка светилась совсем рядом.

– Там кто-то через кусты идет, – испуганным шепотом подтвердил тревоги Тибольд.

– Надо бежать, – сдавленно пискнул взмокший от пота Свен.

– Всем заткнуться и стоять на месте, – грубо прикрикнул на подельников Претендент, – рыпнетесь – сам вас прибью!

Он красноречиво чиркнул рукой себе по шее. Тибольд и Свен вняли угрожающему жесту с должным пониманием.

Охотник приближался. Шел как-то странно, зигзагами, то разгоняясь, то резко тормозя. Чем ближе мигал маячок, тем сильнее Майло терзался сомнениями. Достав пистолет, он целился в темнеющие напротив кусты. Незамеченным охотник не подойдет – в том Сальварес был уверен.

Спустя минуту кусты зашевелились. Свен перепугано всхлипнул, скрипнул зубами взволнованный Тибольд. Майло напрягся до боли в висках, готовясь произвести своевременный выстрел. Три… два… один… Черт!       Претендент разочарованно опустил оружие. Из кустов навстречу троице вышел огромный олень. На его рогах сиротливо висел обрывок охотничьей амуниции – источник сигнала.

Майло не стал вникать в тонкости произошедшего: был ли олень хитрой обманкой, или благородный зверь каким-то чудом умудрился победить охотника в честном бою. Выругавшись на чем свет стоит, мужчина раздраженно вскинул пушку и выстрелил лесному гостю в голову. Как ни странно, зверь не рухнул – остался стоять. Пуля громко звякнула, снося ему часть кожи на лбу, под которой обнаружился металл.

– Киборг? – удивился Тибольд.

– Да, – зло бросил Майло и плюнул себе под ноги, – как большинство крупных животных на острове. Зря время потратили! Пошли назад, второй наверняка тоже ложный. Нечего тут делать охотникам, сразу ведь подумал…

Облом с охотниками взвинтил Претенденту нервы. Столько времени потратил зря! Почти всю ночь пробегал по округе, как оголтелый, а мог отдыхать и не париться. Ладно – Майло в предвкушении облизнул губы, – сейчас он вернется в лагерь и как следует отыграется на зверолюдке, пустит ей кровь, сунет так глубоко, что девка будет выть от боли… Хотя, нет! Это слишком просто и неинтересно. Гораздо интереснее сперва хорошенько поунижать ее, согнать спесь, заставить пресмыкаться, указать место, которого эта гордая дрянь действительно достойна. Это место у его ног… с разинутым ртом для его члена.

Майло спешил. Он даже не заметил, как по дороге от них с Тибольдом отстал Свен.

В лагере Претендента ждал пренеприятнейший сюрприз. Все дружно и беззаботно спали, в то время как вожделенная пленница бесследно исчезла! Едва обнаружив пропажу, Майло обрушил гнев на оставленного старшим Руггла – со всего размаху дал ему в бок ногой, обматерил, на чем стоит свет.

– Где моя сучка, урод? Где она, спрашиваю? Спишь, тварь? Я тебе сейчас устрою такой сон, скотина!

– Я, босс, не видел, как девчонка убежала… прямо не знаю… – перепуганно залепетал головорез, поспешно вскочил и закрутился на месте, словно потерявший след пес.

– Ножом твоим веревочку перерезала, пока ты дрых, идиот, – противным голоском протянула отдыхающая в стороне Ханна. – Я видела.

Когда началась разборка, Шах благоразумно спряталась за вещи и притихла там, не желая привлекать лишнего внимания, но отсидеться не получилось.

– Как же она порезала, если нож при мне? – непонимающе развел руками озадаченный Руггл.

– А ей подружка помогла, – рыжая невозмутимо кивнула на Шахерезаду, – ослу ясно, по-моему.

Шатенка вздрогнула и сжалась в комок. Она, наивная дура, до последнего верила ночным обещаниям беспринципной Ханны. Не то чтобы верила, скорее надеялась… только честность на Играх – вещь слишком редкая и почти невозможная.

– Дрянь! – Майло злобно плюнул в сторону девушки. По уму, так надо было с ней прилюдно расправиться, но времени на это уже не осталось. Заносчивый Претендент не терпел неудач. Все должно было быть только так, как задумал он – не иначе. Именно поэтому он решил срочно и во что бы то ни стало догнать дерзкую девку. Скрипя зубами, Претендент подрагивающей от напряжения рукой торопливо менял настройки сканера. Как назло, маячки массовки его гаджет ловил плохо – не было в них раньше особой надобности.

Тем временем Руггл осознал весь ужас своего провала и срочно решил исправиться, выслужиться перед вожаком.

– Босс, давайте я поймаю вашу беглянку?!

Не дожидаясь команды, парень с громким топотом припустил в лес.

– Стой, дубина, – успел выругаться Майло и досадливо махнул рукой. Пусть валит, все равно от тупицы Руггла толку мало.       Наконец на экране мигнул долгожданный огонек. – Вот она! – тут же просиял Претендент и отдал Тибольду приказ. – Теперь ты тут за старшего. Я на тебя рассчитываю.

– Хорошо, босс. Уж у меня-то все в порядке будет, – гордо подбоченился блондин. – Я тут быстро дисциплину наведу!

Майло покинул лагерь. Он двинулся на северо-восток. Туда, судя по данным сканера, ушла зверолюдка. Выбранное девушкой направление Претендент мысленно одобрил, оно ему оказалось на руку – путь беглянки преграждала большая река, преодолеть которую девка никак не могла. Значит, будет прятаться. Наверняка затаится в ближайших скалах – не знает ведь, дура, что видна на сканере, как на ладони!

Тем временем Тибольд собрался вершить суд над Шахерезадой. Он за шкирку выволок перепуганную девушку на поляну и грубым толчком поставил на колени. Та молчала, как партизанка, бледнела, кусала губы, всеми силами стараясь не заплакать.

– Ну, тварь, что делать теперь с тобой прикажешь?

Шах промолчала. Это упрямое молчание несказанно разозлило Тибольда. Мужчина противно скривил тонкие губы и с оттяжкой ударил жертву по щеке. Та вздрогнула, прижав потные от страха ладони к жгучему алому следу.

– Вы меня не запугаете, – сдавленным шепотом ответила мучителю, за что тут же получила по второй щеке и тихо всхлипнула.

– Фи, как грубо, – брезгливо фыркнула Трисс, наморщив хорошенький носик.

– Люблю БДСМ, – одобрительно хохотнула Ханна, довольная получившейся шуточкой. – Можешь пытать ее, приятель, уважаю такое.

– А это идея, – мерзко заулыбался Тибольд, в водянистых глазах мужчины блеснули безумные огоньки. – Эй, девки, разведите-ка костер!

– Зачем еще? – недоверчиво поинтересовалась Трисс.

– У себя на ферме я клеймил каленым железом коров и кобыл, – он многозначительно продемонстрировал собравшимся здоровенную печатку-кольцо с изображением бычьей головы. – Вот мой фирменный знак! Хочу припечатать им задницу этой поганке, чтоб впредь умнее была.

– А ты мне нравишься все больше, – закусила губу садистка-Ханна, – идея отличная.

Вдохновленная перспективой жестоких развлечений Тибольда, она с непривычным рвением взялась собирать хворост и разводить костер. Трисс не разделила общего энтузиазма и решила как-то отвлечь мужчину от кровожадных мыслей, хотя бы на время.

– Обязательно сейчас клеймить? Я не люблю все эти крики, вопли… Даже ужастики обычно не смотрю. Гадость, бе-е-е… – тут блондинку осенило. – Смотри, Тибольд, у тебя даже член от возбуждения стоит, ты бы ее трахнул сначала? Потом-то возможности не будет?

Блондин задумался, облизнул губы. Шлюха права. После экзекуции девчонка наверняка вырубится, а то и вовсе копыта от болевого шока отбросит. Надо воспользоваться возможностью!

– Подруге огонь разводить помогай, чего сидишь? – грозно бросил Трисс Тибольд. – А ты, пошли!

Он схватил Шах за шкирку и поволок к соседним деревьям. Там бросил на землю, сам навалился сверху, одной рукой принялся расстегивать ширинку, а второй пропихиваться через плотно сведенные бедра своей жертвы. Тибольд давил девушку массой, больно, до синяков щипал за ляжки, но та зажималась и сопротивлялась с молчаливой решимостью. Разозлившись, мужчина навис над ней, приподнявшись на руках. От него мерзко пахнуло потом и мускусом:

– Уймись, тварь, и ноги раздвинь, живо! Я тебя, сучка, сейчас накажу! За все накажу! – он замахнулся на Шахерезаду увесистым кулаком, на котором блеснуло злополучное кольцо. – Начнешь рыпаться, я тебе морду в фарш разобью, а будешь хорошей девочкой – отделаешься хорошим сексом и красивым шрамом на заднице!

Шах зажмурилась, закусила губу, отвернула набок лицо. Положение безвыходное. Ее изнасилуют и изуродуют, или вообще убьют. Все ясно, как божий день, надежд никаких…

– Смотри на меня, тварь, смотри, – прорычал Тибольд, силой заставив Шахерезаду повернуться.

Она подчинилась, что толку спорить? Будешь противиться – насильника только разозлишь. Девушка подняла на мучителя пустые, безразличные глаза. Уже все равно… Все равно здесь, на Играх, у нее нет шансов на спасение. Нет и не будет… Зато Дина свободна, и совесть чиста!

Тибольд сладострастно заурчал, начал тереться о распластанную Шах членом и бедрами, но вдруг вздрогнул, резко дернулся всем телом. Его голова загнулась набок под неестественным углом и… отвалилась.

Девушка сдавленно пискнула, с ужасом глядя, как сочится кровью срез шеи с кольцом рассеченного горла и белым пеньком перебитого позвоночника. Отяжелевшее мертвое тело придавило ее к земле. Шах принялась судорожно вырываться из-под него, кое-как освободилась, перевернувшись на четвереньки, поползла к мелькающему за стволами костру, который Трисс и Ханна успели-таки разжечь. «Спасайтесь», – беззвучно, одними губами шептала Шахерезада, забыв о недавнем предательстве соседок по отряду, ведь то, что двигалось к ним, было самой погибелью…

Шах спешила, как могла. Позади мягко и тяжело звучали чьи-то шаги. Кто-то не торопясь шел за ползущей девушкой, уверенный и спокойный.

Предупреждение вышло запоздалым. На поляне уже стонала Трисс. Не от оргазма, как привыкла. По лицу блондинки стекала кровь. Оглушенная ударом в голову, она бессмысленно ползала по кругу. Рядом, в пламени костра, источая мерзкий запах горелой плоти, валялось тело Ханны.

От увиденного у Шахерезады закружилась голова. Она округлила глаза и, не помня себя, зашептала: «Я сейчас помогу… сейчас помогу вам». Исполнить желаемое ей не дали. Кто-то настойчиво придавил ногой поясницу девушки, заставил неподвижно распластаться на земле. Перед глазами ярко блеснуло – около носа Шахерезады в землю воткнулось лезвие огромного мачете. В гладкой, словно зеркало, стали, девушка увидела перекошенное от ужаса лицо – собственное отражение.

– Нет его тут, да? – прозвучало в вышине над головой. – Извините, ребята, обознался. Хреновый у меня сегодня день, да и у вас, похоже, тоже. Хотя, вы сами виноваты. Почему всегда ведетесь на этих оленей? На каждых Играх… Каждый раз…

Приглушенный мужской голос заставил Шах скорчиться от страха еще сильнее. Еще бы – его чудовищный обладатель покрошил в капусту половину отряда Майло. Сделал это так запросто, между прочим, и, судя по недовольству, искал вообще кого-то другого.

Нужно было молчать, лишний раз не раздражать убийцу, в надежде, что он уйдет прочь, но отбитые мозги Трисс сработали в другую сторону. Туда, куда не нужно.

– Не убивайте меня, – залепетала она, стараясь придать неровному голосу сладкие нотки. Получилось натянуто и дико. – Я сделаю все, что хотите, все что пожелаете. Я умелая любовница, вам понравится, обещаю.

Лихорадочно сверкая глазами, окровавленная девица подползла к незнакомцу и попыталась погладить его по ноге. Даже в момент смертельной опасности похотливая красотка свято верила наставлениям Инессы Стар, будто сексом можно решить и уладить все. Бывают в жизни ситуации, в которых секс оказывается неуместен…

Мужчина не повелся на страстные обещания, убрал ногу с застывшей камнем Шахерезады и отшвырнул блондинку к костру пинком под живот, как собаку:

– Суками не интересуюсь.

Трисс непонимающе вытаращила глаза, испуганно заскулила, корчась в пыли. Подумав секунду, убийца двинулся в ее сторону. Хладнокровно размахнулся – мачете опасно рассек воздух, – желая, видимо, снести неудачливой соблазнительнице голову.

Шах наконец смогла разглядеть жуткого незнакомца. Черные матовые доспехи охотника не узнать было сложно. Вскрик вырвался из груди сам собой, сдавленный, неконтролируемый, и палач вдруг передумал – опустил оружие, брезгливо махнул блондинке рукой.

– Вали отсюда в лес, чтобы я тебя не видел.

Трисс обалдело вылупилась на него, а потом, осознав всю полноту своей удачливости, спешно поднялась и на заплетающихся ногах поковыляла в чащу. Пока монстр в черных доспехах отвлекся, Шах попыталась отползти за смердящий костер, но не вышло – внимание охотника тут же вернулось к ней.