Читать книгу Сквозь мир теней лишь с ней - Женя Александрович Хорошев - Страница 1

Каждый поворот ключа раздавался внутри головы жуткими металлическими отзвуками, будто сам замочный механизм крылся где-то в черепе. С четвертым поворотом металлическая дверь сдалась и впустила квартиросъемщика, выпуская тусклый свет в подъезд, Е. зашел в столь знакомую типичную прихожую трехкомнатной квартиры хрущевки. Вновь этот угнетающий антураж: тусклый свет узкой прихожей, казавшейся абсолютно мизерной от завала грязной обуви и нескольких огромных зимних курток на вешалке. Е. тяжело выдохнул и постарался раздеться так быстро, как только возможно, лишь бы стены этой части квартиры перестали давить его. Но усталость, окутавшая всего его полностью от мыслей до мышц, не давала раздеться быстро, давая стенам фору. И он смотрел. Смотрел, усугубляя то уныние, не характерное для него какие-то несколько месяцев назад, овладевавшее им каждый раз, когда он выходил из своего учебного заведения.

На полу зала, погруженного во мрак быстро-приходящим зимним вечером, люстра соседней комнаты, сквозь стекло двери, чертила дорожки света. Это означало, что один из его соседей уже дома. Если бы не соседи, Е., возможно, слегка тронулся бы рассудком от зудящего одиночества. Нет, у него не было проблем во внешности или в характере. Кто-то бы даже посчитал его идеальным, при первом знакомстве, как, впрочем, часто бывало. Но перемены, которые происходили с ним, особенно в последнее время, сильно меняли его, выворачивали изнутри. Тот веселый парень, который когда-то плыл по течению, крепко держал и выжимал все хорошее из момента, а затем еще долго смаковал каждый миг своей жизни, уступил дорогу человеку, который точно определился с целью и задачами, стоящими перед ним, что сделало его черствее камня. Жизнь в достатке стала для него постулатом. Именно этот постулат и формировал в нем конкретные жизненные цели, как, впрочем, и в большинстве его знакомых. Эгоизм и черствость, столь осуждаемые в нашем обществе, но, тем не менее, повсеместно присутствующие, стали его повседневными спутниками. Да это звучит не так радужно, но по-другому, никак. Е. стал чаще обращаться к своему окружению. Это люди, рвущиеся вперед, бегущие по головам, спотыкающиеся, ломающие шею, уступая тем самым дорогу таким же, как они. Когда-то осуждаемое им, такое общество, спустя год смогло преобразовать его до глубины души. Он стал забивать все свое время работой, научными докладами, статьями, подработками – все, чтобы саморазвиваться, расти над собой. Пока его мозг кипел за работой вместе с такими же, как и он сам – он был спокоен. Но как только Е. оставался с собой один на один – он начинал разлагаться. Состояние покоя таило в себе множество демонов, главный из которых – одиночество, хорошо зная каждый закуток сознания Евгения, активно манипулировал его мыслями, чувствами, особенно чувствами. Благо, соседей Евгения травили те же демоны, что и его самого. Это сближало его с ними, делая эти ощущения сносимыми.

Бессознательно, Е. проделал ряд операций, курируемых мышечной памятью. Вот он уже сидел за кухонным столом, доедая наспех приготовленный безвкусный ужин, проверяя сообщения в соцсети. Экран смартфона отображал четыре диалоговых окна, два из которых, уже давно потеряли для Е. интерес. Один из диалогов был с девушкой, с которой, давеча, Е. имел удачу завести знакомство. «Во сколько встретимся?» – отобразился ее вопрос на экране. Он презирал этот вопрос, презирал ее, призирал себя. Потеряв всякую способность знакомиться лично, как и многие, она домогалась до него (наверняка не только до него) через социальную сеть, а он, впрочем, был и не против. Несмотря на то, что фотографии рисовали миловидную блондинку, в сознание закралось подозрение. От фото веяло фальшью, чувствовался подвох. Тем не менее, свидание было назначено в пристанище молодых парочек – торговом центре.

Второе интересовавшее Е. сообщение было от девушки, с которой его связывали корпоративные узы учебной организации. Сообщение касалось предстоящего научного выступления, хотя и заходило частично на личные темы. От кого угодно такой уклон в личные темы, Е. воспринял бы как интерес к его особе, и начал бы строить воздушные замки. Но не с ней. Красивая, импозантная, на зависть умна и смела, одним словом: настоящая акула, на фоне остальных людей его круга знакомств. «Слишком крупная рыбка, да и к тому же много кичливости» – подумал Е., как будто укрощая что-то внутри себя.

В ТЦ люди, в предновогоднем настроении, сновали туда-сюда делая всякие несуразные вещи, вызывая у Е. отвращение. Она опаздывала на десять минут, но ему было не привыкать. То сладкое биение сердца, которое бывало ранее в такие моменты, уже не навещало сейчас. Лишь неподдельный интерес, в корне которого лежал азарт от того, совпадет ли фото с человеком. Вот, у фонтана замаячила фигура со всеми внешними признаками, по которым Е. предстояло ее опознать. Идя навстречу ей, хладнокровие проникло в каждую частичку его организма, пропал и азарт. Он был разочарован, еще не имея к тому оснований. Еще до того, как увидел ее лицо, он уже понял, что его ждет. Была ли это интуиция? Возможно, но в таком случае она явно запоздала.

Она предстала перед ним во всей красе, нелепо и смущенно улыбаясь. Да, девушка, стоящая напротив него, переняла мало от той, что была на фотографиях. Они поздоровались, перекинулись парой фраз, и пошли искать подходящее для посиделок место. Вскоре, они его нашли, и сели за круглый стол в закусочной, друг напротив друга. Е. был болтлив с девушками по своей природе, но сейчас разочарование пригвоздило его язык. Ему с трудом удавалось вытаскивать из себя ответы на вопросы. Каждую мизерную паузу он использовал для того, чтобы мгновенно бросить вопрос ей и, пользуясь выигранным временем придумать еще вопрос. Ей было весело, когда она рассказывала свои глупые истории, увлеченно отвечала на его вопросы. А Е. всеми силами пытался скрыть свое смущение, вызванное осознанием того, что она потратила столько времени на то, чтобы просто рассказать незнакомому парню несколько неинтересных историй и уехать, больше его не увидев. Ведь исход мог быть лишь таким. А он все смотрел на нее, настолько не привлекавшую его. За пол часа монолога, она не смогла произвести на него никакого впечатления, а он и не хотел, чтобы она его производила. Он снова наступил на эти грабли. Снова приходилось сидеть и искать в девушке что-то красивое. Он смотрел на ее губы, глаза, улыбку, грудь, тело, волосы, одним словом на все, что могло привлечь его. Глядя ей в глаза, он уверял себя в их глубине. А улыбку он признавал красивой. На доли секунды – это даже удалось. Но это лишь мгновения. «Он уверял себя в ее красоте» – донеслось в голове Е. Эта фраза, явилась откровением для него. Он перестал слышать все вокруг (что не страшно, потому что речь собеседницы давно превратилась в белый шум) и задумался над этой фразой. Он осознал всю глубину своего разрушающего заблуждения. Он увидел всю жалость этой картины со стороны. Он готов, ради нахождения опоры в этом мире, ради столь важного для каждого индивида человека, насильно заставить себя полюбить другого, что парадоксально. Он осознал всю тщетность ПОИСКА опоры в этом мире. В воображении начали вырисовываться контуры моста. Почему? Ответ пришел сразу, как был нанесен финальный штрих. Мост служит цели сообщения между берегами, а не распределении веса на опорах. Но в то же время, неподходящие для этого моста опоры, принесут больше вреда, как если бы они отсутствовали вовсе. Так и Е. должен служить более возвышенной цели, чем поиск опоры. Столь краткое умозаключение несло в себе колоссальное для Е. содержание. Все эти размышления об неестественности поведения, оторвали его реальности. Спустя час разговора, Е. решил свернуть свидание, сетуя на внезапно появившиеся дела. Предварительно он посмотрел на часы и с невероятным удивлением обнаружил, что от разговора прошло всего двадцать минут. Ему пришлось какое-то время отвечать на шаблонные для свиданий вопросы, становясь более холодным в разговоре. Затем все вернулось в первоначальное русло монолога благодаря правильно поставленным вопросам.