Оглавление
Канат Омар. Каблограмма
об авторе
предисловие. Из-под воды
«конский череп летящий…»
стихи из резервации
«как контуры всплывают исподлобья…»
«знаешь я слышу уже раздаётся зари барабан…»
«упрямая повестка из месткома…»
«книга гремит и грохочет…»
«так пахнет яблоко…»
«как будто игрушки пускаются в пляс…»
«глоток вина а на закуску дым…»
«воображаю себе лето…»
«долгие долгие очереди…»
«о принцесса будур…»
«рептилия в промёрзшем замке…»
«упругим воздухом разбужен и отброшен…»
Стихи из резервации
весопляс на ветру
«а вчера весь этот город…»
«смуглый цветок…»
«девочка не хочет хлеба не хочет хлеба хлеба не хочет с маслом…»
«только…»
Концерт для рыб
«кто хрипит в анфиладах глухих…»
«потянуть порфиру выдернуть разруху…»
«щастие шепчу я щастие…»
«читаю за чужой порог лечу…»
«бормотать вслед за тобой…»
«прикосновений оклики и всхлипы…»
«стихи писать на девичьих коленках…»
«всевидящее око…»
каблограмма
«плести словеса карамели…»
«оставил худое знамя…»
«нам всё о нём напоминает…»
«идёт навстречу вот уже подходит улыбается…»
«вот юноша скачет на белом коне…»
«дырки в сугробе дырки в судьбе…»
«на третий день утопленник всплывает…»
«целую твои ключицы…»
«сентябрь и огонь…»
«представляя где-нибудь или к примеру данию…»
Телевидение
«свч короткие лучи…»
«чашку наполняю чаем…»
«как озеро себя перемогая…»
«в колодце ветра блеет карапуз…»
«где скелеты кельтов…»
«аптекарь аптекарь…»
«то болеют то хохочут…»
«родители хотели стать разведчиками…»
«возвращаться под солнце…»
«ярмарочная карусель…»
«в поисках хлеба насущного…»
«просыпаться после полудня…»
«отскобли…»
«повисли паузы на меху…»
Отрывок из книги
Уильям Кук и Чарльз Уитстоун получили патент на телеграфную связь в 1836 году. Через три года после этого, в 1839-м, появилась первая рабочая линия. С этого момента началось обсуждение идеи трансатлантического кабеля. Уже в 1840 году Сэмюэль Морзе высказал уверенность в том, что со временем такой кабель будет проложен. На эксперименты ушло десять лет, и в 1850 году первый подводный телеграфный кабель соединил Англию и Францию. В том же 1850-м Епископ Джон Т. Муллок, глава Римско-Католической Церкви Ньюфаундленда, предложил провести телеграфную линию через леса от города Сэйнт-Джонс до мыса Рэй, а затем проложить оттуда подводный кабель до Новой Шотландии через пролив Кэбот Стрэйт.
Публикации Каната Омара в сколько-нибудь доступных широкой публике изданиях можно пересчитать по пальцам одной руки. При этом «Каблограмма» – третья (а если считать первый самиздатский сборник 1989 года – то четвёртая) его книга. Конечно, внимательный читатель современной поэзии мог заметить публикации Омара в «Новой Юности», «Арионе», «Воздухе», сетевом журнале TextOnly или в антологии «Освобождённый Улисс». Но сколько-нибудь представительный корпус текстов российскому читателю до сих пор представлен не был. В том, что касается русских поэтов, живущих за рубежом (пусть даже и на пространстве бывшего СССР) это, в общем, не такая уж редкая ситуация. Часто это связано с тем, что поэт, оказавшийся вне российского культурного пространства, работает с поэтикой, далеко отстоящей от «нерва» культурного пространства языковой метрополии. Иногда такая работа на дальних полях случайно задевает этот самый нерв, иногда этого долго не происходит. Бывает, что попечением хорошего издателя, плоды долгой работы на (кажущейся) периферии вдруг оказываются в центре внимания. «Каблограмма» этого более чем заслуживает.
.....
Филд ничего не понимал в прокладке подводных кабелей. Он, однако, проконсультировался с Морзе и со специалистом по океанографии, лейтенантом Мэтью Маури. Филд включил схему Гисборна в свой план в качестве первого этапа более масштабного проекта, после чего начал переговоры с властями Нью-Йорка и Ньюфаундленда, а также с Лондонской Телеграфной Компанией о прокладке трансатлантического кабеля. Сначала нужно было проложить кабель между Сэйнт-Джоном и Новой Шотландией. Первая попытка, предпринятая в 1855 году, закончилась неудачей (баржа, с которой клали кабель, затонула), однако уже на следующий год первый подводный телеграфный кабель связал мыс Рэй ибухту Эспай.
Поэтика Омара – это прежде всего поэтика мелких деталей. Не «простые истории», которые, как известно, можно найти behind everything, а ещё более мелкие дребезги, не складывающиеся в связный нарратив. Случайно увиденная пустая стограммовая бутылочка из-под коньяка в лифте многоэтажки хотя бы может постоять за себя, рассказав свидетелю обстоятельную историю о том, как устроена жизнь человека, который выпил её за пятнадцать минут до того, как мы её обнаружили. Омара интересуют вещи, которые могут связать буквально два-три слова, не больше: не фильм с Настасьей Кински, а «кусок киноплёнки», «водосточная буквица», «чёрный бархат родинки», «ватмана дряхлого кусок», «носовые платки однодневки», – вот они, настоящие герои этих текстов, которые не могут сказать, не говорят, а только протягивают руки. Почти каждое стихотворение книги вслушивается в эти жесты отчаяния и беззвучные мольбы о произнесении. Омар не делает вид, что он всегда разбирает, что хотят сказать эти «маленькие люди» мира вещей: если слышит, то честно переводит, если нет, – оставляет читателю чистую фиксацию жеста, без мне-кажется-интерпретаций. Вдруг читатель разберёт то, что не удалось разобрать автору. Шанс всегда остаётся, пластика предметов не просто разомкнута для перевода и пересказа, а разомкнута зачем-то: всегда есть шанс понять, что действительно произошло. Платки – однодневки, «игрушки пускаются в пляс / и сразу же догорают», но важно другое: всей этой мошкаре есть, что сказать, их можно понять правильно или неправильно, точка отсчёта существует.
.....
