Читать книгу Покорённый - Катрин Гертье - Страница 1

Глава 1

В темной маленькой комнатке мотеля, находящегося на трассе вдали от населенных пунктов, я подскакивают от звука выломанной двери. Спросонья не сразу понимая, где я и что происходит, пока к моей постели не подходят два огромных амбала в черных костюмах.

– Следуйте за нами, мистер Олан, – угрожающе произносит один из них. – В ваших интересах не делать резких движений.

Настороженно осматриваю своих ночных гостей, понимая кто они и зачем пришли. У меня было целых две недели, чтобы скрыться от преследователей, но как теперь понятно – это было лишним. Моих друзей, связей и средств не хватило, чтобы убежать. Так уж вышло, что мне посчастливилось вляпаться в слишком глубокое дерьмо и теперь я должен расплатиться за него сполна.

Мысленно смирившись с неизбежным, не спеша, поднимаюсь с кровати и одеваюсь, пока парни терпеливо ждут, когда я буду готов для визита к их боссу.

Ближе к утру, проведя около пяти часов в пути, мы подъезжаем к огромному особняку, во дворе которого очень милый фонтанчик, размером с комнату, в которой я пребывал последнюю ночь. Осматриваю фасад здания. Да… Мои работники постарались на славу. Жаль, что не все мечты клиента удалось воплотить в реальность.

Не успеваю в полной мере оценить творение ландшафтного дизайна, как меня, взяв под руки, буквально затаскивают в дом через парадный вход. В широкой мраморной прихожей я замечаю стеклянный журнальный стол, окруженный угловым диваном из белой кожи и парой кресел, на одном из которых сидит обиженный клиент нашей фирмы. Амбалы-охранники ведут меня к нему, и мы вместе располагаемся напротив хозяина дома.

– Очень рад видеть вас снова, мистер Олан, – дружелюбным тоном произносит мужчина, пока я ерзаю, пытаясь хоть немного отодвинуть ребят, которые, усевшись по обе стороны от меня, буквально зажали между собой в тиски.

– Взаимно, – спокойно отвечаю я, совершенно не испытывая ответной радости.

– Вам нравится здесь? – вежливо интересуется владелец особняка. – Ведь это все дело рук вашей фирмы.

С наигранным любопытством осматриваюсь и вновь перевожу взгляд на бывшего клиента.

– Уютненько, – бормочу в ответ, пытаясь сообразить на кой черт сейчас эта светская беседа.

– Как раз хотел узнать, мистер Олан, удалось ли вам уладить конфликт с вашим деловым партнером? – добавляет мужчина, наконец переходя к главному вопросу, из-за которого я здесь. – Ведь я давал вам время, на то, чтобы вы вернули мне деньги за невыполненную работу.

Тяжело вздыхаю. Достаточно одного упоминания о предательстве Рема, как горечь обиды комом подкатывает к горлу, запуская карусель бесконечных вопросов, на которые, возможно, я никогда не найду ответы. От безысходности сжимаю руки в кулак. Разумеется, своего бывшего друга и партнера по фирме мне не удалось найти. С кругленькой суммой денег он, наверняка, уже очень далеко отсюда. Никогда не думал, что все этим кончится. У нас были доверительные отношения, мы давно знали друг друга, провели совместно множество сделок различных масштабов, поимев с них немалую прибыль. До сих пор ума не приложу, что сподвигло Ремом в этот раз, чтобы просто собрать все деньги, вещички и смыться.

– К сожалению, мне не удалось его отыскать, мистер Стефанс, – честно отвечаю я, прекрасно понимая, что ему это известно. Наверняка его ищейки разбирались с этим делом параллельно со мной и, не найдя воришку, им не оставалось ничего, кроме как схватить меня – единственного доступного виновника произошедшего.

– Очень жаль, что вы попали в такую затруднительную ситуацию, мистер Олан. Вы мне нравились. Могу сказать даже больше: я доверял вам, но и Вы должны понять меня – я не могу оставить все как есть.

Инстинктивно напрягаюсь, мысленно прикидывая, что со мной можно сделать, чтобы поиметь побольше выгоды, а между тем мужчина продолжает:

– Я не стану убивать Вас, – признается он, сразу отметая один из надуманных мной вариантов развития событий. – Вы еще можете оказаться мне полезны.

– Как? – мгновенно выпаливаю я, ожидая ответа с любопытством, страхом и настороженностью загнанной в угол жертвы.

– Давайте договоримся. Я не стану трогать Ваших родных, – произносит он обыденным тоном и, достав из внутреннего кармана пиджака фотографию, кладет ее на стол, пододвигая ближе ко мне. На ней я вижу всю свою семью: молодых родителей, себя, совсем ребенком, и двух старших братьев. Даже помню, что эта фотография стояла на камине в родительском доме. Чувствую, как тело сковывает паника, сердце учащенно стучит о грудную клетку, а руки мгновенно леденеют. Заметив мою реакцию, Стефанс усмехается.

– Не волнуйтесь, – издевательски добавляет он. – С ними все в порядке. И так будет дальше, если с Вашей стороны будут подписаны бумаги о передаче всего Вашего имущества в мою собственность.

В помещении повисает напряженная тишина. Хозяин дома молчит, давая мне время на осмысление сказанных слов. Парни рядом не шевелятся и с безразличием смотрят куда-то в одну точку перед собой.

– А какая гарантия, в том, что, если документы будут подписаны; моя семья и я останемся в живых?

Ответ приходит сам собой. Никакая! У меня просто нет выбора…

– Я знаю, о чем вы думаете, мистер Олан, – тем не менее отвечает мужчина. – Не волнуйтесь. Я обещаю, что Вы и Ваша семья не пострадаете. Вам нужно всего лишь подписать бумаги. Разумеется, у Вас ничего не останется, но ведь жизнь дорогих Вам людей, я полагаю, стоит куда больше, чем виллы, яхты и фирмы, которыми Вы владеете. Вы согласны со мной?

– Конечно, – с уверенностью произношу я.

– Вот и замечательно, – одобрительно кивает собеседник. – Я знал, что мы найдем общий язык.

Неожиданно он громко хлопает в ладоши, от чего я вздрагиваю. Через минуту в комнате появляется мужчина в черном деловом костюме, в руках у которого я вижу тонкую папку.

– Это мой юрист, – поясняет мистер Стефанс. – Он подготовил все необходимые нам документы. Вам остается только закрепить нашу сделку подписью.

С деловым видом новый участник беседы присаживается в свободное кресло и, положив на стол раскрытую папку, пододвигает ее ближе ко мне.

Смотрю на листы, пытаясь прочесть содержимое, но текст от волнения расплывается, а мысли разбегаются. В висках пульсирует набатом кровь, а к горлу подступает тошнота. Стараюсь глубоко дышать и держать на лице ничего не выражающую маску.

Мысленно убеждаю себя в том, что это единственный выход. Моя семья ни в чем не виновна. И только мне расплачиваться за свои ошибки и промахи. Никто не должен пострадать из-за меня. Делаю глубокий вдох и на секунду прикрываю глаза.

Мне нужно поставить эту чертову подпись. Пусть даже после нее меня убьют, но мои близкие останутся в живых. Он не тронет их. Открываю глаза и быстро расписываюсь.

В ту же секунду бумаги выдергивают из-под моей руки. Чувствую, как кровь мгновенно отливает от лица. Смотрю, не отрывая глаз, на то место, где только что лежал мой смертный приговор. Кажется, перестаю дышать и мысленно готовлюсь к худшему.

Теперь моя жизнь ничего не стоит. Вновь слышу громкий хлопок.

Медленно поднимаю взгляд на мужчину, который только что лишил меня всего, что у меня было. Его лицо озаряет довольная улыбка, но глаза говорят, что этим все не закончится. В них холод и презрение, отчего мне становится не по себе.

Нужно держать себя в руках, убеждаю я сам себя, но тело не желает слушаться. Перед глазами все плывет, а в ушах стоит такой сильный гул, что я не могу разобрать, о чем разговаривают люди, которые меня окружают.

Замечаю, что в комнате появляется служанка. Она протягивает ко мне свою руку, и я вижу, как на столе передо мной появляется бокал. С подозрением смотрю на жидкость, а затем на хозяина дома.

Он снова читает в моем взгляде вопрос и по всей комнате разносится его громкий смех, который приводит меня в чувства.

– Мистер Олан, вы боитесь? – все еще посмеиваясь, спрашивает он. – Это всего лишь шампанское.

Вновь смотрю на бокал, пытаясь разглядеть в нем что-то, что подтвердило бы мои опасения, но, разумеется, ничего не нахожу. Опять перевожу взгляд на бывшего клиента, а он наблюдает за мной насмешливым взглядом. Его, кажется, начинает забавлять моя реакция. Он улыбается, но его глаза неотрывно следят за мной.

– Я предлагаю тост! – торжественно произносит он и взглядом предлагает мне взять в руку бокал.

Понимая, что у меня вновь нет выбора, беру со стола предложенную отраву и приподнимаю ее к своим губам.

– Давайте выпьем за новую жизнь и удачное приобретение!

С удивлением смотрю на собеседника.

Странный тост, учитывая мое положение. Наверное, он имеет в виду себя. Ведь теперь ему принадлежит все, что еще минуту назад было моим… включая жизнь.

Не произнося больше ни слова, большими глотками мужчина выпивает все содержимое своего бокала.

Набравшись мужества и понимая, что терять мне больше нечего, я, тяжело вздыхая, закрываю глаза и вслед за ним, залпом проглатываю всю игристую жидкость.

***

Звонкий стук по металлу режет слух. С большим трудом размыкаю тяжелые веки и смотрю по сторонам, не понимая, откуда этот звук, и где я нахожусь.

К моему огромному удивлению, я обнаруживаю себя на жесткой металлической койке в большом тусклом помещении, жутко смахивающим на палату в психиатрической лечебнице, которые часто используют в кино, для создания должного эффекта на восприятие зрителей. Одежда, которую я подмечаю на себе, кстати тоже, очень даже подходит к данным декорациям. По мимо моей лежанки я насчитываю еще около дюжины подобных кроватей, на которых отдыхают мужчины разных возрастов.

– Подъем! Живо! – вдруг с коридора доносится громкий женский голос.

И подчиняясь команде, мои внезапные сожители, торопясь, соскакивают со своих коек и заправляют их за собой. С коридора вновь слышится грозный голос, который приказывает всем собираться и выходить на центральную площадку.

Чтобы незамедлительно разобраться в том, что происходит вокруг, поднимаюсь с постели и хватаю за плечо первого, попавшего мне под руку парня.

– Где мы? И что, вообще, происходит?! – интересуюсь я.

Он испуганно отшатывается от меня, но помедлив пару секунд, все же, решает ответить:

– Ты новенький и должен знать, нам нельзя разговаривать, – торопливо бормочет он, настороженно оглядываясь по сторонам, и быстро добавляет. – Собирайся скорей! Сегодня нас выставят на продажу.

– Какую продажу? – обескураженно спрашиваю я, понимая, что его пояснение запутало меня еще больше.

– Много вопросов, – осуждающе ворчит парень. – Хозяйки не любят, таких болтливых. Ты должен слушаться и вести себя тихо, а иначе тебя накажут!

Он резко отворачивается и, вновь озираясь по сторонам, смиренно опускает голову и встает в шеренгу, которая сформировалась пока мы разговаривали, и теперь неспешно направляется к выходу. Понимая, что мне ничего не выяснить, не последовав за остальными, действую по их примеру.

В то время как мы послушно идем по обшарпанному коридору, опустив головы, прокручиваю события прошедшего дня: похищение и угрозы, условия и мою позорную капитуляцию. Бокал шампанского – как последний гвоздь в крышке гроба, в котором заживо похоронили мои жизнь и свободу.

Глава 2

Проходит около двадцати минут, прежде чем нас всех под наблюдением охраны собирают на площадке, вымощенной кафелем. Осматриваюсь, подмечая, что это место оказывается обычной общей душевой поделенной на кабинки. Нам раздают мыло и мочалки, чтобы мы, как объясняет женщина-надзиратель, привели себя в приличный вид.

Ожидая своей очереди, я успеваю заметить, что вся охрана состоит из женщин. В их взглядах почему-то читается явное высокомерие и превосходство перед нами – мужчинами.

Время на мытье оказывается ограниченным: нас постоянно торопят, подгоняя криками и ругательствами. После выхода из душа, охрана выдает всем по новому комплекту одежды, состоящему из нижнего белья, белой рубашки и черных брюк.

Пока мы одеваемся охрана не сводит с нас оценивающих взглядов. Не то чтобы я когда-нибудь стеснялся своего тела. Нет. Однако, пренебрежение к границам личного пространства здесь явно приветствуется. От этого волей не волей чувствуешь себя неуютно.

Когда все наконец одеты и вновь выстроены в шеренгу по несколько человек, женщины отдают команду возвращаться по комнатам. Конвой, сопровождает нас по тусклым коридорам, останавливается лишь у очередной двери. Постепенно нас становится все меньше, пока и мы не добираемся до своей комнаты. Медленно, мы с ребятами разбредаемся по своим лежанкам.

Когда шаги охраны стихают, я предпринимаю попытку заговорить с одним из своих соседей, который выглядел не таким пугливым как остальные.

– Привет, – немного привстав с кровати и наклонившись, шепчу я.

Как только парень понимает, что я обращаюсь к нему, он протестующе мотает головой и начинает сильней вжиматься в постель, стараясь отгородиться от меня, как от прокаженного.

В помещении так тихо, что без труда я могу расслышать шуршание вокруг себя. Оторвав взгляд от перепуганного соседа и осмотревшись, я замечаю, что и остальные ребята, наблюдают за мной широко распахнутыми от страха глазами.

Я замираю, не понимая, что такого ужасного в попытке заговорить. Спустя пару секунд за моей спиной слышится звук отворяющейся двери и топот нескольких пар ног. Мои соседи переводят взгляд на источник звука. Не успеваю оглянутся, как слышу строгий женский голос:

– Новичок. Следуй за нами.

Медленно оборачиваюсь и мои руки тут же оказываются в наручниках, а дуло автомата вплотную прижато к моей груди. Покорно повинуюсь и следую за ними.

В небольшом кабинете, куда меня приводят, за массивным деревянным столом сидит женщина среднего возраста с короткими и аккуратно зачесанными назад темными волосами. Рядом с ней по обе стороны от стола стоит два широких резных кресла, в которых расположились уже знакомые мне персоны: женщина-надзиратель и одна из охраны, сопровождавшая нас в душ.

Указав рукой на середину кабинета, где на темно-красном ковре находится металлическое кресло, женщина, сидящая за столом, властно приказывает:

– Сюда.

Следуя ее указаниям, охрана усаживает меня на тот самый стул, быстро расстегивает наручники и сразу прикрепляет мои руки к подлокотникам встроенными браслетами и тугим ремнем привязывает к спинке. По спине пробегает холодок, как только я понимаю, что они пытаются сделать. Адреналин пробегает по венам, и я начинаю брыкаться, пытаясь вырваться из их хватки.

– Зачем все это? – возмущенно произношу я, дергаясь и стараясь хоть немного ослабить путы.

– Не дергайся, – угрожающе отвечает мне главная. – Как новичку я объясню тебе основные правила, которых ты отныне обязан придерживаться, а это… – указывает она рукой на стул, к которому я привязан. – Чтобы ты усвоил урок.

Замираю и оглядываюсь, услышав, как за спиной открывается дверь и в помещение заходит светловолосая девушка в белом халате.

– Отпустите меня! – не унимаюсь я, вновь пытаясь освободиться. – Что вы себе позволяете?!

– Успокойся, – властно приказывает мне дама, сидящая за столом. – Сейчас мы проведем необходимую для безопасности процедуру.

Охрана за моей спиной, положив руки мне на плечи, лишь сильнее вдавливает меня в спинку кресла, в то время как врач, подходит к столу и вынимает из принесенного ею кейса, предмет, смутно похожий на шприц-пистолет, и встраивает в него капсулу с желтоватой жидкостью.

– Что еще за процедура? – испуганно произношу я, наблюдая за манипуляциями.

Тревога нарастает все сильнее и сильнее, пока я слежу за девушкой, не отрывая глаз, а мой разум судорожно пытается найти способ сбежать.

– О! Поверь, ничего страшного. Маленькие меры предосторожности, – успокаивающе произносит девушка-медик и немедля больше ни секунды, подходит ко мне.

Меня вновь сковывает паника. Почему они думают, что я им поверю?

Вновь пытаюсь вырваться, но девушки-охранники, с силой впиваясь пальцами в плечи, быстрым движением, опрокидывают мне голову, и я ощущаю резкую боль в области шеи. В ту же секунду жгучая боль спускается по руке, но я продолжаю сопротивляться из последних сил до тех пор, пока мое тело не перестает меня слушаться полностью.

Чувствую, что мне становится жарко, язык немеет, не позволяя издать ни единого слова, а на лице и ладонях проступает пот. Сердце учащенно колотится в груди, а все тело расслабляется. Теперь уже охрана не борется со мной, а придерживает, чтобы я смог усидеть на месте.

Слышу звук отодвигающегося стула. Женщина, не спеша встает из-за стола и вплотную подходит ко мне.

– Теперь слушай меня внимательно, – с вызовом произносит она. – Ты здесь никто. Нам плевать, кем ты был раньше. Единственное правило, которое должен соблюдать – это полное повиновение…

Пытаюсь посмотреть ей в глаза, но ее силуэт плывет. Не знаю, что они мне вкололи, но мои веки тяжелеют. Запоминаю ее слова, которые, словно пропитанные ядом, проникают в каждую клеточку моего мозга.

– Сегодня ты будешь продан. Предупреждаю заранее. Мы встроили датчик слежения. При попытке бежать или извлечь его, тебя ждет мгновенная смерть, так как в устройстве расположена капсула с сильным ядом…

Она продолжает говорить, но я перестаю ее понимать. Разум мутнеет, мои веки опускаются, и я погружаюсь в сон.

Открываю глаза и щурюсь, ослепленный ярким светом.

Голова еще кружится, когда я осматриваю маленькую белую комнату, в которой совсем немного мебели: стол, да пара стульев с тумбочкой рядом с моей койкой. Замечаю капельницу. От нее тянется трубка к моей руке. Пытаюсь приподняться и вытащить иглу из вены, но дернув запястьем, понимаю, что кисти привязаны к кровати. Гневно сжав зубы, стараюсь стянуть ремни и освободиться, но они лишь сильнее натирают кожу. Безрезультатно. Вздохнув, падаю на подушку и замираю, прислушиваясь к тихому жужжанию. Звук доносится сверху. Поднимаю глаза к потолку и отыскиваю там маленькую подвесную камеру, устремленную на меня.

Внезапно входная дверь открывается, и в комнату проходит уже знакомая светловолосая девушка в белом халате. Она мило улыбается, словно ничего не случилось.

– Как хорошо, что ты уже очнулся, – радостно произносит она.

Хмурюсь, пока девушка подходит к кровати и осторожно вытаскивает из моей руки иглу от капельницы.

– У тебя, должно быть, много вопросов? – как бы невзначай интересуется новая знакомая, словно мы с ней давние друзья.

Неопределенно пожимаю плечами, угрюмо рассматривая ее добродушное личико.

– Мы собирались тебе рассказать, – вздыхая, продолжает она. – Но ты так нервничал, сопротивлялся… и датчик, который еще не успел прижиться, среагировал на твои действия, – девушка виновато поджимает пухлые губки, опускает ясные голубые глаза и неодобрительно мотает головой. – И мы отправили тебя сюда.

Неприятный озноб пробегает по телу от воспоминаний, связанных с процедурой и предупреждениями о последствиях. Зажмуриваюсь и делаю глубокий вдох.

Девушка, заметив мою реакцию, спешит успокоить. Пододвигает к постели стул, садится напротив. Ее мягкие пальчики касаются моей руки и осторожно поглаживают. В тишине слышу бархатистый голос:

– Послушай, я знаю, что ты растерян, напуган и до сих пор не понимаешь, что происходит. Ты прибыл к нам только сегодня и у тебя не было времени на адаптацию. И сразу аукцион… – открываю глаза, бросая на нее вопросительный взгляд. От произнесенных ею слов вновь напрягаюсь.

– Аукцион? – язык заплетается, а слабый голос дрожит.

– Это значит, что твоя жизнь изменится. Я расскажу тебе, все, что смогу…

И она говорит. Говорит о хорошо охраняемом острове, с которого еще никому не удавалось бежать. О датчике в моем теле, что постоянно отслеживает наше местонахождение, а при необходимости может обездвижить, усыпить или даже убить. О женщинах, что контролируют всех и вся на этой территории и о мужчинах, которые для них лишь развлечения, игрушки на одну ночь или если тебе повезет, на более долгий срок.

Полученная мною информация кажется бредом. Каким-то страшным сном, в котором я оказался по ошибке. Мозг не желает воспринимать все за действительность. Я часто дышу, чувствуя, как паника все сильнее сжимает меня в свои тиски, а сердце учащенно стучит о грудную клетку. Хочется просто на волю. Проснуться и оказаться дома. Где все правильно и привычно.

– Может, у тебя есть вопросы? – встревоженно глядя на меня, спрашивает девушка.

Я лишь молча морщусь и отворачиваюсь от нее. Не желая ни видеть, ни слышать больше ничего. Отвращение тошнотой подкатывает к горлу и мне просто нужно время, чтобы прийти в себя. Взять себя в руки, чтобы трезво мыслить и попытаться придумать, что делать дальше.

– Как хочешь, – она пожимает плечами. – Но я бы на твоем месте не отказывалась от совета человека, который не желает тебе зла.

Взглянув на свои наручные часы, она пододвигается ближе:

– Сегодня тебя продадут на аукционе. Если хочешь остаться в живых и неплохо устроиться, то делай все что тебе говорят. Молча. Покорно. Если ты будешь хорошим мальчиком, то тебя ждет награда. Если нет, то они заставят тебя об этом пожалеть.

Девушка нажимает кнопку вызова рядом с кроватью и, освободив меня от ремней, тихо уходит, оставляя меня в растрепанных чувствах и полнейшем шоке.

Через минуту в комнату заходят девушки стилисты, которые следующие полчаса делают мне укладку и помогают с костюмом. Они восторгаются тому, как превосходно я буду смотреться и как, непременно, за меня захотят отдать кругленькую сумму. Я же не разделяю их радости. Напряженно терплю все, что они делают со мной, не помогая и не препятствуя. Решая, что пока, лучшим решением будет – не предпринимать никаких действий. Нужно приглядеться, оценить условия, в которых оказался. Буду наблюдать.

Когда все готово, за мной приходит охрана. Меня ведут по хорошо освещенному туннелю в небольшой зал, посреди которого на одинаковом расстоянии друг от друга, расположены четыре платформы. Охрана рассаживает нас по десять человек с обеих сторон и рассказывает в каком порядке и на какую из платформ нам необходимо будет встать.

Как выясняется я иду в первой четверке. Нам объявляют, что до выхода остается десять минут. Смотрю на парней, сидящих со мной. Они, как и я, выглядят ошарашено. Наконец, время ожидания подходит к концу. Первой четверкой мы становимся на платформы, и когда они медленно начинают поднимать нас на сцену, становятся хорошо слышны аплодисменты. Яркий свет прожекторов ослепляет. В следующую секунду все, словно по команде, затихают, и громкий женский голос объявляет:

– Приветствуем Вас, дамы, на Ежегодном аукционе!

Глава 3

Свет прожекторов тускнеет, и теперь я могу отчетливо видеть маленький роскошно обставленный зал, полный женщин. Их взгляды устремлены на нас.

Слышу, как та самая женщина, которая угрожала пару часов назад, указывает на меня, объявляя всем, что я новоприбывший и жажду найти хозяйку, готовую перевоспитать меня под здешние нравы. Удивленно вскидываю бровь и искоса поглядываю на прелестное создание, которое так чудесно «угадало» мои желания.

Торг начинается с пяти тысяч.

Не знаю, то ли от того, что все смотрят на меня как на товар, то ли от осознания, что моей жизнью так легко распоряжаются, сердце начинает бешено колотиться, и меня охватывает ярость. На мгновение мои руки сжимаются в кулаки, а глаза злобно сужаются, но я быстро беру себя в руки, вспоминая о датчике и замечая охрану, расставленную по периметру зала. Некоторые из солдат, стоящие ближе к сцене, напряженно следят за каждым моим движением, готовясь в любой момент успокоить, если это будет необходимо.

Терпеливо жду, когда же закончится это унизительное представление, в то время как предложения от дам на владение мной идут с увеличением в тысячу до тех пор, пока не остается всего две соперницы.

Наконец, одна из них выходит из игры.

Я пристально всматриваюсь в предполагаемую покупательницу с короткими темными красиво уложенными волосами. Она определенно старше меня лет на двадцать. Хотя, несомненно, при больших деньгах, об этом в ней говорит все: дорогое платье, аксессуары, макияж и конечно же манеры. Надменный вид и высокомерие, которые она не пытается скрыть даже в своем окружении.

Со стороны до меня доносится знакомый женский голос:

– Двадцать пять тысяч! Раз!

Презрительно перевожу взгляд на свою торговку, в этот момент ее глаза блуждают по залу в поиске новых желающих. На меня же она совершенно не обращает внимания. На этом мероприятие я —пустое место.

– Два! – громко продолжает ведущая.

Мое тело напрягается, ожидая услышать отвратительное «продано».

Вижу, как дамочка, покупающая меня, победоносно расправляет плечи и облизывает губы, оценивающе разглядывая мою фигуру с ног до головы. Готовится признать победу… как вдруг со стороны входа в зал раздается звонкий голос:

– Пятьдесят тысяч.

В мгновение все присутствующие, в том числе и я, ошарашенно смотрим на девушку перебившую цену, и с интересом разглядываем ее. Стройная и элегантно одетая брюнетка стоит рядом с охраной и спокойно ждет продолжения торгов.

– Предложено пятьдесят тысяч! – с улыбкой на лице восклицает продавщица. – Желаете ли вы продолжить торг? – спрашивает она у женщины, едва не купившей меня.

Вижу, как ее лицо приобретает вишневый оттенок. Женщина поворачивается в сторону так не вовремя для нее вошедшей девушки и одаривает ее убийственным взглядом. В зале повисает тишина. Все с любопытством ожидают финала.

Не знаю, показалось ли мне, но возможно эти дамочки знакомы, и это соперничество было для них не первым. Наблюдаю, как короткостриженая дама вновь поворачивается к сцене и, на мгновение задержав дыхание, резко выдыхает и злобно отвечает:

– Нет.

– Замечательно, – продолжает ведущая с таким видом, будто продать человека за пятьдесят тысяч было самым обычным для нее делом. – Продано только что вошедшей юной даме в красном платье.

Теперь все присутствующие женщины переключают свое внимание на меня, разглядывая оценивающе и с любопытством что же за диковинную игрушку получила юная особа за такие деньги. Меня аж передергивает от отвращения их реакция.

А в это время, обиженная соперница, которой сильно не понравилось, что ее оставили без желанной добычи, не собирается сдаваться.

– Посмотрим, как ты будешь с ним справляться, – злорадно произносит она. – Если понадобится помощь, дай мне знать, – и с гордым видом встает с места.

Направившись к выходу и, проходя мимо моей покупательницы, дама ехидно добавляет:

– И помни, что иногда нужно спать, иначе ты просто не выдержишь.

– Думаю, что справлюсь без твоей помощи, – уверенно отвечает ей девушка с гордо поднятой головой.

Она с безразличием осматривает собеседницу и, отвернувшись от ее, переводит взгляд на меня. Мы смотрим друг на друга, и я подмечаю, что ее серые глаза излучают интерес.

Рядом слышу цокот каблуков и моей руки касается женщина, вышедшая из тени кулис. Она подталкивает меня за сцену и когда я ухожу вслед за ней, за моей спиной вновь раздается голос ведущей. Аукцион продолжается; женщина представляет следующий лот.

Минуя закулисье, мы выходим в маленький холл, где нас уже ожидает новоявленная покупательница моего тела. Пока дамы обговаривают детали оплаты, я разглядываю девушку. Она выглядит потрясающе: длинные черные волосы, уложенные волосок к волоску, мерцающие серебристые глаза, завораживающие и такие притягательные, пухлые губы, накрашенные блеском, который делает их более соблазнительными. Мой взгляд быстро и оценивающе скользит по ее стройной фигуре, обтянутой ярко-красным платьем, задерживаясь лишь на отдельных ее частях, которые, к слову, очень даже выделяющиеся и вполне достойны внимания.

Ее ресницы на мгновение вздрагивают; она едва не ловит меня за разглядыванием. Я отворачиваюсь и лениво осматриваю помещение, стараясь дать понять, что ни разговор, ни сами женщины мне не интересны. На ее лице появляется насмешливая улыбка, она вновь переключает все свое внимание на собеседницу, но при этом встает так, чтобы мне было удобнее оценить ее формы.

Пока идут их переговоры, ни одна из дам не говорит мне ни слова, только покупательница изредка бросает взгляды в мою сторону. И после того, как они прощаются, мы с девушкой остаемся одни. Между нами повисает тишина. Я прячу руки в карманы брюк и замираю. Молчу, настороженно ожидая ее дальнейших действий.

Она, не спеша подходит ко мне. Наши тела так близко, что в местах, где мы соприкасаемся, я чувствую жар. Хотя тело напряжено, стараюсь дышать ровно и держать равнодушную маску, чтобы не дать понять, что она меня волнует. Девушка же разглядывает меня с нескрываемым любопытством, поднимает руку и пальчиками осторожно проводит по щеке, вдоль скулы, кадыку, вниз к груди, ненадолго задерживаясь у расстегнутого воротника между ключицами.

– Впервые повелась на красивую обертку, – тихо признается она, продолжая осматривать меня. – Надеюсь, что не разочаруюсь.

Ее слова намеренно напоминают мне обстоятельства, при которых проходит наша встреча. Я – покупка и оцениваюсь в денежном эквиваленте. Растраты, которые я обязан оправдать. Положение унизительное и очень хочется высказать свое несогласие, но невольно вспоминаю совет белокурой девицы – не лезть на рожон и делать то, что от меня ожидают, для своего же блага и шанса, выбраться из лап этих хищниц, которые, как я уже понял, полностью пренебрегают мужскими правами и свободой.

– Постараюсь не разочаровать… – бормочу я после короткой паузы, настороженно следя за рукой, которая по-прежнему исследует мое напряженное тело через одежду.

– Рада слышать, – слегка улыбнувшись, отвечает девушка. – Если будешь послушным и станешь делать, что тебе говорят, у нас все получится.

– Я думаю, для начала нам стоит познакомиться… – бормочу я, но ее пальчик тут же оказывается на моих губах.

– Непременно познакомимся, – она кивает, вновь насмешливо улыбаясь. – А пока молча следуй за моими людьми. Позже мы продолжим. – отдает она команду и указывает мне направление, где я вижу несколько женщин с охраны.

Кивнув им, она разворачивается в обратном от входа направлении и уходит. Провожаю взглядом эту маленькую властную стерву и, как только она исчезает за поворотом, послушно шагаю к охране. Меня выводят из здания, сажают в машину, и мы уезжаем.

Глава 4

На улице уже темно, когда меня привозят в личные владения юной покупательницы и поэтому ни разглядеть особняк, ни осмотреться мне не удается. Мы быстро проходим по брусчатке к центральному входу и попадаем в дом через большие двухстворчатые двери, любезно отворенные нам дворецким.

С удивлением рассматриваю невысокого пожилого мужчину с невозмутимым лицом, который исчезает из виду, едва впустив нас. После всех событий, которые со мной приключились под руководством женщин, правящих в здешних краях, встретить мужчину в естественной среде без наручников и чуткого надзора кажется чем-то экзотическим. Особенно если учесть весьма абстрактное понимание происходящего.

Следую за охраной по широкой мраморной лестнице на второй этаж особняка, сворачиваю в длинный коридор, устеленный мягким бордовым ковром и украшенный картинами, пока мы не останавливаемся возле одной из многочисленных дверей и мне не говорят зайти внутрь. Что же, моя новая клетка оказывается довольно роскошной, и охрана тут же запирает ее на замок, оставляя меня одного.

С облегчением выдыхаю, радуясь долгожданной возможности впервые за день побыть без надзора. Окидываю взглядом комнату, обустроенную в темно-синих тонах. Несмотря на то, что цветовая гамма и дизайн явно подбирались для мужчины, работала над этим женщина, оставляя свой след в мебели, украшениях и прочих деталях. На мой взгляд, она слегка перестаралась, ведь мы, мужчины, любим минимализм только самое необходимое, практичное, выдержанное в своей простоте и строгости.

Однако у любой клетки всегда есть смотритель, поэтому внимательно изучаю стены и потолок на наличие приборов слежения, но так и не нахожу ничего. Следующими на очереди оказываются огромная кровать с балдахином, которая занимает большую часть комнаты, журнальный столик, пару массивных широких кресел. Отворяю дверь в ванную, отмечая, что в ней есть все необходимое: угловая ванна с джакузи, отдельный душ, на полке у раковины нахожу средства для ухода и личной гигиены.

Возвращаюсь в спальню и натыкаюсь на широкое зеркало, которое не приметил ранее. Вид у блондина с голубыми глазами, что глядит на меня в отражении, довольно потрепанный: нет привычной белозубой улыбки, а некогда добродушное лицо скрыто за маской тревоги и напряжения. Глубокие тени от усталости залегают под глазами, в которых нет привычного огонька и блеска. А ведь некогда они притягивали и очаровывали клиентов и женщин, с которыми я желал познакомиться и провести время.

Горько усмехаюсь и отворачиваюсь от своего отражения, предпочитая ему искаженную версию в большом окне. Подойдя поближе, я облокачиваюсь на подоконник и пытаюсь разглядеть смутные очертания парка сквозь призму тонкого стекла. Несмотря на поздний час и дикую усталость, сна ни в одном глазу.

Время тянется мучительно долго. Бездумно слоняюсь по комнате, надеясь сбежать от урагана вопросов, на которые у меня пока нет ответов. Только вот они все равно догоняют и словно безжалостный вихрь шатают меня из стороны в сторону, накручивая и заставляя задыхаться от безысходности и страха перед неизбежной встречей со своей покупательницей и о цене, которую мне, так или иначе, придется заплатить за эту золотую клетку, в которую меня загнали обстоятельства.

Спустя несколько часов, после долгого и утомительного ожидания, обессиленно падаю на постель, ощущая звенящую тяжесть в мышцах и затуманенность в мыслях. Совершенно выбившись из сил, закрываю глаза и отключаюсь.

Будит меня шум за дверью: слышатся шаги, а в замочной скважине поворачивается ключ. Распахиваю глаза и тут же щурюсь от яркого солнечного света, проникающего через окно. Дверь отворяется и в проеме появляются знакомые девушки-охранницы. Они приказывают мне встать и следовать за ними. Подчиняюсь и медленно плетусь в сторону двери, потирая заспанные глаза. Оказывается, моя спальня и комната девушки, купившей меня, располагаются по соседству. А чего я ожидал, будучи теперь ее собственностью? Личные вещи всегда должны находиться под рукой.

Запустив меня внутрь, охрана удаляется, а я остаюсь в пустой, но очень похожей на мою собственную, спальне. Внимание привлекает открытая дверь со стеклянными вставками, откуда легкие дуновения ветра колышут тюль, висящий у входа.

Осторожно выхожу на широкую мраморную площадку террасы, подхожу к перилам и вдыхаю всей грудью свежий воздух, все еще пытаясь отойти после сна. Бдительность и четкость рассудка мне необходимы при встрече с владелицей. Терраса, как и моя спальня выходит на большой парк с причудливо остриженными кустами и деревьями, с мощеными дорожками между ними и птицами, живущими в этом великолепии.

Тишину нарушает их пение, стрекот цикад и установки для полива, орошающие клумбы вблизи постройки. Это место вполне могло бы быть раем, если на секунду забыть об обстоятельствах. Позади раздается цокот каблучков; оборачиваюсь и рассматриваю девушку, вышедшую на террасу; она, как и при первой нашей встрече выглядит потрясающе: длинные распущенные темные волосы, черное блестящее платье до колен и открытые босоножки на высоком каблуке.

Женщина – воплощение власти, злое искушение, ворвавшееся в это райское место и разрушающее его очарование своей силой, коварством и высокомерием. С ее появлением мир вокруг будто тускнеет, звуки смолкают и хочется спрятаться, чтобы не попасть в поле зрения девушки. Не ощущать ее давящее и тяжелое присутствие. Встретившись со мной взглядом, она морщит свой маленький носик и отводит глаза.

– В следующий раз – приведи себя в порядок, – с ноткой презрения в голосе произносит девушка. – Терпеть не могу нерях.

Осматриваю свой внешний вид: да, брюки и рубашка помяты, но не все так плохо. Бросаю взгляд на отражение в дверях балкона: волосы взъерошены, на лице проступает легкая щетина.

– Мне не дали время на сборы, – легкомысленно пожимая плечами, отвечаю я. – Да и встреча должна была состояться вчера.

Услышав мой ответ, девушка зло сужает глаза и поджимает пухленькие губы. И я понимаю, что совершил ошибку. Стоит помалкивать и просто слушать, как мне советовали, когда я только попал сюда.

– Здесь я решаю, когда и где мне хочется тебя видеть, – строго произносит она, задирая носик, и вновь окидывает меня высокомерным взглядом. – Советую быстро это усвоить.

Между нами повисает напряженная тишина. Я смотрю на гуляющих по парку павлинов, она сверлит меня раздраженным взглядом. Как-то с самого начала не задался наш с ней разговор. Нужно налаживать отношения с женщиной, ведь именно она может стать ключом к свободе. Необходимо выяснить, где я нахожусь и как отсюда выбраться. Любая информация станет полезна, и чем скорее я начну узнавать, тем лучше.

Напряженно вздыхаю, обдумывая, как можно исправить свое шаткое положение. У меня никогда не было проблем в общении с женщинами. Надо взять себя в руки. Хочет покорности и послушания, что же, попытаюсь. Надо просто перешагнуть через гордость, помня, что плата будет более чем достойной.

– Прошу прощения, мисс, – наконец поворачиваясь к девушке, произношу я, вкладывая в фразу всю искренность, на которую сейчас способен. – Такого больше не повториться.

– Госпожа, – произносит она.

– Что? – непонимающе переспрашиваю я.

– Ко мне следует обращаться – «моя госпожа», – спокойно поясняет она.

Хмурюсь, не зная, что ответить. Желания произносить подобное обращения нет. И кем бы она не была право называть себя так, нужно заслужить. Тем не менее, беря себя в руки и перебарывая неприязнь, соглашаюсь. Одергивая себя и убеждая, что это необходимость.

– Как скажете, госпожа, – цежу я сквозь зубы.

Но девушку не удовлетворяет мой ответ, она окидывает меня взглядом и, ухмыльнувшись, говорит:

– Ничего, вскоре я заставлю тебя стонать это слово. Снова и снова, пока я не сжалюсь.

Невольно нервно сглатываю комок, неожиданно застрявший в горле. Как она собирается меня переубеждать? Воображение подкидывает варианты, связанные с избиением, заточением в темном подвале без еды и воды, а может дело в наклонностях сексуального характера. Даже не знаю, что и думать. Ее двусмысленная фраза сбивает с толку, пугает. Тело непроизвольно напрягается, ожидая подвоха, и в эту же секунду желудок урчит.

– Голоден? – насмешливо спрашивает девушка, расслышав позыв моего тела. – Собственно для этого я тебя и позвала. Составишь мне компанию.

Она указывает вглубь террасы, туда, где под резным навесом, похожим на беседку, стоит стол и пара стульев, которых прежде я не замечал. Не спеша следую за ней. Мы подходим к скрытому от посторонних глаз укромному уголку. Здесь под озелененным деревянным каркасом, увитым лианами винограда, уютное, тенистое и прохладное пристанище от яркого палящего солнца.

Стол сервирован на двоих; тут несколько блюд, поданных к завтраку: омлет с беконом, тосты и творожная запеканка с изюмом. Мы рассаживаемся на мягкие стулья, расположенные по обе стороны от стола, и молча приступаем к трапезе.

Девушка первой берется за столовые приборы и надрезает запеканку, отправляя ее в рот. В то время как я, немного замешкавшись и наблюдая за ней, наконец приступаю к омлету. Едим медленно, периодически бросая оценивающие взгляды друг на друга. Не смотря на неформальность и уютность обстановки в воздухе ощущается напряжение. Пока я медленно жую, женщина берет со стола бокал и, сделав большой глоток, властно произносит:

– Я уже распорядилась, чтобы тебе доставили все необходимые вещи.

Поднимаю на нее взгляд и покорно киваю. Для меня это хорошая новость. Хотя понимаю, что она это делает не ради меня, а больше для себя. Ей хочется, чтобы игрушка выглядела соответствующе ее вкусам. Женщина дает мне понять, что именно так все и будет. Об этом говорит все: ее пренебрежительное отношение ко мне, высокомерие, желание быть первой во всем. У нее отточенные движения, гордый вид, прямая осанка. И это раздражает, оскорбляет и унижает. Но я терплю, чтобы не наделать ошибок, которые могут повлиять на мое благополучное пребывание в этом доме.

Пока мы завтракаем, я молчу и слушаю поручения юной госпожи. Тело немного расслабляется и сам я чувствую себя уже более спокойно. Для первой встречи результат не плохой. Пока, ни в ее действиях, ни в видимых реакциях не ощущается угрозы.

Из всего услышанного, я делаю вывод, что меня ждет насыщенный день: подборка и примерка нового гардероба, приход парикмахеров и стилистов. Так же мне приказывают хорошенько отдохнуть и выспаться. Девушке не хочется видеть меня таким уставшим. Симпатичную картинку портят залегающие тени под глазами, да и весь я, по ее словам, выгляжу жалко, того и гляди, как дойдет дело до моих прямых обязанностей, – усну прямо на ней в процессе.

На все эти недостатки мне указывают довольно грубо, а я просто терпеливо слушаю и любые свои изъяны принимаю с маской смирения и понимания на лице. Киваю, соглашаясь со всем, что мне предстоит, мысленно запоминая нюансы, которые требует от меня мое новое положение. Как говориться, все будет сделано в лучшем виде. Заказчик останется доволен.

Конечно, мне отвратно чувствовать себя ничтожеством, которому указывают на свое скромное место, но которому я неимоверно должен быть рад и благодарен. Но такова игра… Понятно, как ясный день, что цель женщины внушить мне и убедить в своей несостоятельности, как личности. Сломать и после этого вертеть мной и манипулировать, как ей вздумается.

Мне просто нужно не реагировать на это слишком болезненно, понимая для чего это делается. Поэтому, переступая через волю и воспаленную гордость, просто мысленно убеждаю себя, что это всего лишь работа. Передо мной сидит клиент, выкладывающий все свои желания: каким должен быть фасад, как будет выглядеть лужайка, в каком стиле должен быть оформлен дом, но при этом дающий понять, что, если что-то пойдет не так, незаменимых людей нет и он просто обратиться к другим, более компетентным в своих делах.

Несмотря на всю холодность, претензии и требования. Я понимаю, что мне очень интересно, что скрыто под ее деловым видом. Всегда ли она такая? Как ведет себя с близкими? Наша беседа похожа на деловую, но мы ведь знакомимся для более тесного общения. Придя к этим мыслям, грустно ухмыляюсь.

Девушка тут же реагирует на мою эмоцию. Она замолкает и удивленно приподнимает бровь. Понимая, что могу получить очередной выговор за свое неподобающее поведение, произношу:

– Позволите задать вопрос? – даже не пытаясь спрятать легкую добродушную улыбку, которая все равно уже была замечена хозяйкой.

– Задавай, – безразлично отвечает девушка, снова принимаясь за свой завтрак.

– А могу я узнать имя… – хочется добавить «заказчицы», но произношу «госпожи».

Услышав мой вопрос, девушка кладет приборы на край тарелки. Она неторопливо прожевывает еду. Ее лицо не выражает ничего, только взгляд серых глаз пристально и оценивающе блуждает на моем лице, ища там, видимо, подвох или насмешку, но не находит ничего, кроме мягкой улыбки и любопытных глаз.

– Для тебя я – госпожа, – отделяя каждое слово, отвечает она. В эту минуту становясь еще более надменной, собранной и строгой. – И никем другим я быть не должна.

Пока я перевариваю полученную информацию, девушка выразительно смотрит на свои наручные часы и произносит, видимо не желая продолжать нашу беседу:

– Тебе пора, – так же, как и перед этим, отделяя каждое слова, четко и с нажимом, говорит она, впиваясь в меня внезапно ставшим острым и деловым взглядом. – И в следующий раз будь готов, когда я тебя позову.

На секунду замешкавшись от растерянности, молча киваю и встаю со своего места. Пока я иду до двери, отделяющей террасу от ее личной комнаты, спиной чувствую пристальный взгляд, и лишь дойдя до порога спальни, решаю обернуться, тут же убеждаясь в правдивости своих ощущений.

Лишь на секунду встречаюсь с задумчивым взглядом юной госпожи и, поспешно отворачиваясь, тут же ухожу. Возможно позже мне удастся что-то выяснить, а пока… я получил четкие распоряжения, которые нужно исполнить, чтобы быть готовым к нашей новой встрече.

Распахнув дверь спальни девушки, тут же натыкаюсь на охрану, поджидающую меня, чтобы проводить до моей комнаты. Такое внимание вновь напоминает о моем статусе вынужденного затворника, которому непозволительно свободно перемещаться даже между комнатами. Раздраженно поджимаю губы и молча позволяю им подвести меня к своей двери, преодолевая расстояние в пару шагов.

Сам закрываю дверь, не дожидаясь, когда это сделают за меня, и задерживаюсь у входа лишь для того, чтобы убедиться, что меня запрут на замок. Дождавшись громкого щелчка и удаляющихся шагов, прохожу вглубь комнаты.

Оставшись в одиночестве, облегченно выдыхаю и провожу рукой по лицу. Во-первых, наконец-то я снова один и можно немного расслабиться. Во-вторых, действительно надо принять душ. Щетина, отросшая за ночь, раздражает кожу лица, вызывая легкий зуд, и хочется содрать одежду, в которой я нахожусь почти сутки.

Стоя под бодрящими струями, прокручиваю в голове разговор с девушкой. Немногое удалось прояснить за такое короткое время, но это и не удивительно. Девушка, не смотря на свой явно юный возраст, вызывает впечатление сдержанной, достаточно умной и осторожной особы. Не могу не заметить, что так даже интересней. Дома я бы непременно обратил на нее внимание и довольно основательное.

Она очень даже в моем вкусе: красивая, обольстительная, ухоженная и даже маска сдержанной и властной стервы вызывает интерес, стремление и желание узнать, что скрыто под ней. Игра обещает быть занимательной. Главное не оступиться самому и не наделать ошибок. Я не на своей территории, инициатива не на моей стороне, да и условия игры мне не до конца ясны. Но у меня тоже есть козыри, которые я придержу в рукаве, пока не посчитаю нужным раскрыться.

С этими мыслями и уже в более приподнятом настроении я выключаю душ и, обернув полотенце вокруг пояса, покидаю ванную, тут же замирая у входа в спальню. Здесь становится людно. Оценивая обстановку и суетящихся дам, с трудом проглатываю возмущение и раздражение. Уясняя для себя, что даже сюда, в мое личное пространство, без моего разрешения, но с позволения моей владелицы, ко мне может вломиться любой, кому она позволит. С этим, видимо, тоже придется смириться.

Не долго мне позволяют задержаться у двери и уже через мгновение меня затягивают в круговорот хлопот, заранее распланированных заботливой госпожой. Почти на весь день меня занимают замерами, примерками, подбором гардероба. У портного меня перехватывают цепкие пальцы стилистов и завершается все это созданием стильной прически.

Мое мнение о личном предпочтении и выборе той или иной детали, к слову, никого не интересует. Но этот урок мною тоже уже усвоен, я согласен и на простое участие. Главное, чтобы был результат. Какая разница в чем я буду действовать. Важно, что в эту игру мы сможем играть вдвоем. И пусть, пока что, лишь на ее условиях.

Ждать новой встречи не приходится долго и уже вечером, когда новый образ завершен, а толпа услужливых посетителей удаляется из комнаты, мне сообщают, что госпожа зовет меня к себе.

Глава 5

Вновь, пройдя небольшой отрезок коридора, я останавливаюсь у нужной мне двери. В этот раз охрана не следует за мной по пятам, буквально дыша в спину. Они замирают между нашими покоями, лишь провожая меня настороженным и внимательным взглядом. Я самостоятельно стучусь, предупреждая тем самым о своем появлении, и вхожу внутрь.

Комната девушки встречает меня приятным полумраком. В классических настольных канделябрах горят свечи, невольно приковывая к себе внимание. В наше время такой вид освещения непривычен в отличии от обыденных электрических ламп. Но не только это привлекает взгляд.

Камин. В моей комнате он тоже имеется, да и в прежнем доме, в моей привычной жизни он был. Предмет роскоши, обозначающий богатство интерьера. Тем более настоящий, в котором не искусственное пламя, сопровождающееся звуковыми эффектами потрескивающих палений, а живой, как этот.

Прохожу внутрь комнаты. Из соседней двери, ведущей в ванную, слышится звук льющейся воды. Ожидая девушку, встаю напротив огня и наблюдаю за танцем язычков пламени, которые нетерпеливо подступают к щепам, обхватывают их со всех сторон и поглощают своим жаром. Все вокруг окутано приятным полумраком, по стенам скользят причудливые тени, благодаря им создается атмосфера таинственности.

Шум за стеной смолкает, и спустя минуту дверь в комнату отворяется. Боковым зрением улавливаю движение и поворачиваю голову, натыкаясь на вошедшую в помещение девушку. Она молча подходит ко мне, расчесывая спутанные после душа волосы. Свет от камина играет своими бликами на ее фигуре: золотит ее стройное, обмотанное полотенцем влажное тело и искрится на мокрых длинных волосах.

От такого домашнего и интимного момента у меня в миг пересыхает во рту. Осторожно сглатываю, стараясь ничем не выдать эмоций, вызванных ее эффектным появлением.

Красивая и такая соблазнительная… Фантазия тут же подкидывает образы того, что скрыто под такой незначительной и весьма сомнительной преградой.

Заметив мое внимание к своей персоне, девушка довольно ухмыляется. Она специально явилась сюда в таком виде, чтобы посмотреть мою реакцию. Нам обоим понятно, что это игра, но правилами наделена только она.

– Ты выглядишь лучше, – удовлетворенно произносит девушка, окидывая меня оценивающим взглядом и добавляет: – мне нравится.

– Рад, что мне удалось вас порадовать, – слабо улыбнувшись, отвечаю я.

Сейчас между нами не чувствуется напряжения, скорее неловкость. Да и настроение у девушки значительно лучше, чем утром. Она выглядит более спокойной и дружелюбной. Это не может не радовать. Главное не испортить момент.

Между тем, госпожа, закончив с оценкой моего внешнего вида и придя для себя к какому-то выводу, произносит:

– Утром у нас было мало времени для знакомства, – она делает приглашающий жест рукой, указывая на одно из кресел, расположенных возле камина. – Я хочу продолжить.

Покорно киваю головой и присаживаюсь на предложенное мне место, откидываясь на мягкую спинку. Оно удобное и потому я стараюсь немного расслабиться, но видимо в планы девушки такое мое состояние не входит. Она не занимает место напротив, как я предполагаю, а отворачивается и отправляется к шкафу. Отворив обе его створки, девушка медленно распускает узелок, удерживающий на ее теле полотенце. Ткань медленно скользит по ее влажной коже и падает к ногам, открывая моему взору соблазнительный и притягательный взгляду вид.

Во рту мгновенно пересыхает. Мое тело непроизвольно напрягается, а глаза быстро и жадно скользят по ее спине, задерживаясь чуть ниже поясницы и спускаясь по соблазнительным бедрам к стройным длинным ногам. На все это мне дается не больше минуты, а потом девушка неторопливо выуживает из шкафа красный шелковый халатик и, медленно надевает его, закрывая им большую часть обзора.

Она дразнится, специально подкидывая мне пищу для фантазий. В штанах вмиг становится тесновато, что вполне нормальная реакция на вид обнаженной и красивой девушки, особенно если учесть тот факт, что последние несколько недель мне было не до женщин. Я занимался поисками бывшего партнера, а после, попытками скрыться от клиента, когда понял, что это бесполезно. Теперь организм берет свое.

Ерзаю на месте из-за вмиг ставшими тесными брюк, делаю пару глубоких вдохов и выдохов, сильно сжимая мягкие подлокотники кресла, стараясь прийти в себя и не поддаваться на ее провокации, и когда девушка наконец поворачивается ко мне, я почти спокоен; а на лице вновь одна из привычных и любимых мною масок отстраненного любопытства и ожидания.

Юная искусительница, не спеша возвращается ко мне, глядя сверху вниз и ухмыляясь, прекрасно осознавая, какой эффект мог произвести на меня ее маленький коварный трюк. Она подходит к креслу напротив и, придерживая норовящие распахнуться тонкие полы халата, присаживается, расслабленно и удовлетворенно откидываясь на спинку, и красивым жестом закидывает ногу на ногу.

– Принеси нам выпить, – в тишине ее голос звучит мягко, но в нем звучат нотки приказа.

Поднимаю на нее глаза, отвлекаясь от наблюдения за движениями ее тела. Она пристально смотрит на меня, хитро улыбаясь и ожидая исполнения. Я снова пойман с поличным.

Вздыхаю. Пожалуй, выпить нам действительно не помешает. Мне так просто необходимо хоть немного отвлечься от вновь нарастающего, между нами, напряжения, которое уже довольно ощутимо. К тому же еще не известно, что она задумала… куда заведет наш разговор, не смотря на ее весьма недвусмысленные действия.

– Конечно, – соглашаюсь я, легко улыбаясь девушке напротив.

– Бар позади тебя, – не меняя позы, она расслабленно указывает в сторону окна, но при этом внимательно следит за каждым моим движением и жестом. – Налей вина.

Неторопливо встаю и, обойдя свое кресло, подхожу к бару. На стеклянной полке в углублении шкафа я действительно нахожу хоть и не большой, но, судя по этикеткам, весьма солидный выбор напитков. Окинув их оценивающим взглядом, выискиваю необходимый.

Откупориваю бутылку, ощущая спиной, что за мной внимательно наблюдают. Наполняю бокалы ароматной жидкостью и, возвращаясь к девушке, протягиваю ей один из них. Пока я устраиваюсь напротив; девушка, покачивая напиток в руке, подносит его к носу, вдыхая аромат, и поднимает на меня одобрительный взгляд.

– Что ж… – растягивая слова, произносит она, прерывая тишину, повисшую в комнате. – Расскажи мне о себе. Мне хочется знать откуда ты, кем был, чем занимался.

Госпожа устраивается поудобнее, ожидая от меня долгой и увлекательной истории. Она обхватывает бокал пальчиками обеих рук и одаривает любопытным взглядом.

Отказаться я не имею права, отделаться скудными фразами тоже. Все ее слова – не просьба, а приказ в независимости каким тоном она дает команды – это я уяснил еще утром.

Не смотря на вполне логичное желание знать обо мне больше, я обдумываю, какую информацию можно предоставить о себе, и в то же время дать понять, чего я лишился, оказавшись здесь.

Сделав маленький глоток вина и собравшись с мыслями, я ставлю бокал на журнальный столик между нами.

Мой рассказ начинается с большого мегаполиса, где жизнь бурлит круглые сутки, а люди, озадаченные своими делами и проблемами, часто забывают о ценностях, в вечной гонке за успешностью, благополучием и популярностью.

Именно в таком мире я стал жить, когда началась моя карьера. Каждый день погружаясь в аквариум небоскреба, где большую часть времени проводили офисные планктоны, мечтающие однажды превратиться в крупных акул бизнеса.

Мне не очень нравилось там находится. К счастью, в течении рабочего дня мне часто приходилось выезжать из окрестностей большого города, проверять и контролировать работы своих людей на объектах: будь то район загородных коттеджей или территория предприятий. Это было отличной возможностью сменить обстановку, развеяться и не погрязнуть в повседневной рутине, как это случалось со многими. Когда изо дня в день ты видишь лишь свой офис и дом, разбавляемые лишь дорогой от одного места к другому.

Я любил свою работу. Строительная фирма, которой я руководил, приносила мне не только доход, но и эстетическое удовольствие. К тому же наша деятельность не ограничивалась лишь постройкой. Мы создавали прекрасное: стиль зданий, ландшафтный дизайн участков. Каждое наше творение несло в себе культуру и характер различных стран мира, образа жизни людей и их предпочтений. В этой работе я и мои люди были одними из лучших, подходя с ответственностью и любовью к своему делу.

Но чем бы я ни занимался, никогда не забывал, что кроме работы есть люди, нуждающиеся в моем внимании и заботе. Для меня таковыми были родители. Пару раз в месяц они собирали всю семью в своем большом доме, расположенном в спальном районе пригорода, где я вырос, провел свое детство и юность вместе со своими старшими братьями.

Такие встречи обычно бывали шумными и веселыми. Мы устраивали барбекю на участке в хорошую погоду или просто приезжали на ужин, который проходил за большим столом в кругу близких и друзей. Все это часто сопровождалось увлекательными беседами и веселыми играми. Семья всегда являлась для меня поддержкой, отдушиной и давала понять, что я не одинок, мне есть куда вернуться, на кого можно положится.

Мы с братьями это ценили, в независимости от личных проблем, забот и возраста.

Пока я рассказываю о своем прошлом; девушка внимательно слушает, неспешно попивая вино. Она не перебивает, не задает вопросов, при этом выглядит задумчивой. Возможно, моя история вызывает в ней воспоминания из ее собственной жизни, о которой мне пока неизвестно ничего.

Часть прошлого, которым я мог поделиться, подходила к концу. Прежняя жизнь осталась лишь в воспоминаниях. Ее отобрали в плату за промахи и доверчивость. Осталась лишь надежда, что мне когда-нибудь удастся вернуться назад и вновь увидеть семью. И я приложу к этому все усилия.

Неожиданно на ум приходит идея, связанная с моими занятиями в свободное от общения с девушкой временем. Отличный шанс намекнуть ей, что в моей комнате нет ничего, чтобы скоротать часы ожидания. И я добавляю к истории о себе и своей семье – увлечения. Надеясь, что хотя бы книги и прогулки окажутся доступными мне в ближайшем будущем. И я не сойду с ума от скуки.

– Да, у тебя была очень интересная жизнь, – произносит девушка, ставя пустой бокал рядом с моим, когда я замолкаю.

Она поднимается со своего места и медленно подходит ко мне. Ее маленькая ладошка уверенно ложится мне на затылок, поглаживая и лаская. Я тут же поднимаюсь с места, напрягаясь от неожиданных знаков внимания и настороженно заглядываю ей в глаза, стараясь разглядеть там хоть что-то, что даст понять о отношении ко всему, что она узнала обо мне и ее дальнейших намереньях.

– А как у тебя обстояли дела с женщинами? – поглаживая, теперь уже, мои плечи, опускаясь ладонями на грудь, но при этом глядя мне в глаза немного затуманенным взглядом от выпитого алкоголя, спрашивает она. – Я услышала о семье, работе, увлечениях. Обо всем… кроме них.

И что на это ответить? Признаваться ей, что, не смотря на мою довольно привлекательную внешность, женщины чаще велись на деньги, я не собирался. В этом деле я терпел неудачу. Не было искренности – лишь голый расчет. Они видели во мне кошелек и красивую оболочку; я отвечал им тем же. Я плачу – мне продают товар. Все просто.

– Я не встретил ту, с которой мне бы хотелось связать жизнь, – уклончиво, но при этом честно, отвечаю я, не вдаваясь в подробности.

– А какой она должна быть, чтобы нравится тебе? – продолжает допытываться девушка, не прекращая ласково исследовать мое тело.

Опускаю взгляд на ее руки, которые медленно расстегивают пуговицы на моей рубашке и внимательно слежу за тем, как они осторожно, но настойчиво проникают под ткань, касаясь обнаженной кожи. Мое дыхание сбивается от дразнящих поглаживаний теплых пальцев. Да уж, неплохой способ поддержания непринужденной беседы.

Глубоко втягиваю воздух, через нос, выравнивая дыхание, и вновь смотрю девушке прямо в глаза. В них пляшет азартный огонек, как у хищника, который загнал добычу в тупик и теперь наслаждается минутами победы, медленно подступая к жертве, пока та еще не осознала свое поражение.

Пытаюсь отстранится, делая шаг назад, но меня тут же ловят, обнимая за шею и притягивая к себе. Девушка прижимается ко мне вплотную. Ее бедра соприкасаются с моими и сейчас она отчетливо понимает, что ее действия не проходят даром. Мое тело отзывается на приманку, но разум еще продолжает бороться, не желая быть пойманным.

Мягкие горячие губы, касаются моего подбородка легкими поцелуями, спускаются на шею, слегка прикусывая кожу на ней. Я на миг закрываю глаза, облизываю сухие губы и с трудом сглатываю. Тело продолжает сдаваться, но какая-то мысль на краю сознания не дает мне этого сделать. Она мелькает, привлекая к себе внимание.

– Так какие женщины тебе нравятся? – шепотом повторяет девушка свой вопрос, опаляя жарким дыханием ухо, а затем легонько прикусывает мочку, и я едва сдерживаю протяжный вздох от такой слабой, но приятной боли.

– Я хочу знать ответ, – уже настойчивей и требовательней произносит она.

Ее слова мгновенно вытягивают меня из сладкого дурмана. Я вспоминаю, где и с кем нахожусь, и почему поддаться девушке сейчас будет моей огромной ошибкой. Она играет со мной, пытается манипулировать, а я ведусь, как дурак. И хозяйка этим пользуется.

Я уверенно, но мягко останавливаю руки девушки, которые уже во всю главенствуют над моим телом, осваивая все новые территории, и уже успешно добрались до ремня брюк.

Она удивленно смотрит на меня, потом на свои запястья, удерживаемые моими пальцами. Для нее это неожиданность. Взгляд ее тяжелеет, а красивые губы слегка искривляются от недовольства.

– Какие угодно, – спокойным и доверительным тоном отвечаю я, глядя на нее серьезным взглядом. – Только не навязчивые.

Лицо девушки резко мрачнеет. Она выдергивает свои руки из моих, гордо расправляет плечи, но не отступает, по-прежнему находясь очень близко от меня. Девушка насмешливо улыбается, окидывая меня высокомерным и презрительным взглядом, как это уже было прежде.

– Прекрасно, – с вызовом произносит она. – Потому что я… ненавязчиво стану для тебя всем, в чем ты будешь нуждаться.

Я напряженно замираю, глядя на нее и осознавая, что она вновь напоминает – вся моя жизнь отныне в ее руках, и только она вправе ей распоряжаться.

Девушка медленно отходит от меня, наклоняется над журнальным столом, подхватывая с него мой недопитый бокал.

– За нас, – фальшиво ласково добавляет она, салютуя мне вином, и с наслаждением делает большой глоток, прикрывая глаза.

Я напряженно молчу, пристально и настороженно глядя на нее. Что она предпримет дальше? Как отреагирует на мой протест? Накажет? Через мгновение, девушка открывает глаза и молча ставит бокал туда, где его взяла. Ее равнодушный и холодный взгляд едва пробегается по моей фигуре. Она обходит меня и устраивается в кресле, на котором еще совсем недавно сидел я.

– Проваливай, – слышу я ее ледяной голос из-за спины, непроизвольно ежусь и стремительно направляюсь к выходу, не желая больше находится с ней в одном помещении ни секунды. Торопливо дергаю за ручку, открываю дверь в коридор и, не оглядываясь, ухожу. Размышляя над тем, насколько мстительная мне досталась госпожа и во что может вылиться моя выходка, сопровождаемая чувством собственного достоинства.

Глава 6

Утром следующего дня меня не будят, чтобы пригласить к моей хозяйке. За размышлениями о промахе во время встречи с девушкой я засыпаю поздно, и когда открываю глаза и бросаю взгляд на настенные часы, стрелки которых показывают начало первого дня, не удивляюсь. Во мне по-прежнему звенит тревога и понимание, что это лишь затишье перед бурей, но каких разрушений ждать – не ясно.

С одной стороны, я рад, что мне дали отдохнуть, не подняли для незамедлительного визита… с другой – это может быть плохим знаком. Девушке наверняка не понравилось то, что я остановил наше тесное общение, еще и в такой грубой форме.

Ситуация неутешительная с любой стороны. Надеюсь, она не попытается перепродать меня, как бракованный товар, или, что еще хуже, не станет полностью игнорировать. Перспектива провести остаток своих дней в заточении, без возможности что-либо исправить, пугала неимоверно.

Я облажался. Все мои попытки быть послушным для благого дела и конкретных, далеко идущих, планов – рухнули, как только она слегка повела себя иначе. Девушка была мягче, дружелюбнее и я забылся, позволил с собой играть, и как только разум дал проблеск, и пришло понимание насколько оскорбительно то, что она мною пользуется и пытается подчинить, гордость встрепенулась и напомнила, что со мной так обращаться не позволено никому.

Поднимаюсь с кровати и провожу ладонью по лицу, продолжая корить себя за необдуманный поступок, и чтобы отвлечься от накатывающих все новых и новых волн беспокойства, решаю принять контрастный душ. Он немного бодрит и остужает воспаленный от перенапряжения мозг. И уже когда, закручивая вентиль, открываю створку кабинки и встаю на мягкий пушистый коврик, чувствую себя чуточку лучше.

Одеваюсь в повседневную одежду, предоставленную мне госпожой – удобную черную рубашку и брюки. Чуть позже, находясь у зеркала, расположенного над раковиной, и умываясь, слышу, что в комнату открывается дверь. Любопытство и тревога толкают меня туда, и я заглядываю в спальню.

В комнату входит охрана, сопровождая девушку горничную. Она закатывает маленькую тележку с тарелками. Пока я вытираю лицо, стоя в дверях ванной, девушка переставляет содержимое тележки на журнальный стол у камина, и едва взглянув в мою сторону, молча удаляется в сопровождении охраны.

Несмотря на то, что ел я в последний раз вечером, перед визитом к госпоже, а сегодня проспал завтрак – аппетита особо нет. Переживания и как следствие плохое настроение – ему не способствуют. Медленно ковыряюсь в тарелке с мясным пирогом и попиваю черный чай, любезно принесенные мне на обед. Рядом остывает бульон, к которому я тоже едва притрагиваюсь.

Наверное, стоит радоваться, что меня в наказание хотя бы не планируют морить голодом или все-таки здесь запрещено так воспитывать непослушных мальчиков, не желающих выполнять любую прихоть по щелчку пальцев? Опять же, находясь здесь в полном одиночестве, узнать мне это не удастся. Остается только гадать.

Погруженный в свои мрачные мысли, я не замечаю шаги снаружи, и только щелчок в замке привлекает мое внимание. Я замираю, с интересом и настороженностью гадая, кто может посетить меня сейчас. Неужели хозяйка, приняла какое-то решение и пришла воплотить его в жизнь. Но уже спустя пару секунд, дверь открывается и на пороге оказывается тот, кого я совсем не ожидал увидеть.

Светловолосая девушка врач, заходит в спальню. Как и в нашу последнюю встречу она мило и добродушно улыбается, увидев меня.

– Здравствуй, рада видеть тебя! – произносит она.

Мне бы ее оптимизм. Несмотря на все, что со мной произошло за пару каких-то дней, кажется, именно ее я рад видеть больше, чем кого-либо другого. Девушка выглядит такой же, какой я запомнил ее в нашу последнюю встречу. Солнечные лучи, проникающие из окна моей комнаты, золотят светлые кудряшки, радостно подпрыгивающие в такт ее шагам. Голубые глаза излучают радость. И снова закрадывается ощущение будто мы старые друзья, которые давно не виделись и сейчас рады, что встреча состоялась.

Хотя, может оно так и есть. Кто знает, возможно моя госпожа неохотно позволила ей явиться ко мне. И с большим удовольствием она бы лучше наблюдала, как я мучаюсь от безысходности перед отложенной расправой и считает, что посещение меня врачом лишь пустая трата времени.

– Привет, – тем не менее отвечаю я, как можно мягче.

– Я знаю, что обещала прийти еще вчера, – виновато тут же добавляет она. – Не вышло. Извини.

Меня на мгновение обескураживают ее слова. Я удивленно приподнимаю брови, смотря на девушку не верящим взглядом. После общения с покупательницей я начинаю представлять, что все женщины в этом месте общаются с мужчинами пренебрежительно… или только мне так повезло. Не смотря на ощущение подвоха мне необходимо с ней пообщаться.

– Ничего страшного, – бормочу я тихо, все еще не веря тому, что она оправдывается передо мной.

Отставляю тарелку с недоеденным пирогом и встаю с кресла. Замираю, размышляя как здесь положено приветствовать посторонних. Замечая мою растерянность, девушка первой протягивает мне руку для приветствия.

– Как дела, Марк? – мягко интересуется она, когда я вкладываю свою ладонь в ее, легко пожимая.

Девушка вновь выбивает меня из колеи. Ее поведение и слова не вяжутся в моем понимании ни с местом, ни с представлением о матриархальных устоях на этом острове.

– Ты знаешь как меня зовут? – удивленно спрашиваю я. Она первая, кто назвала меня здесь по имени.

– Конечно знаю, – она улыбается. – Видела документы на тебя. Ты удивлен? Я же врач.

– Точно, – отвечаю я тихо.

Значит мои документы не пропали, а были переданы вместе со мной. Интересно, у кого они сейчас? Какова вероятность того, что при покупке их передали моей хозяйке? Задумчиво смотрю на девушку, но решаю не задавать интересующие меня вопросы. Вряд ли она ответит, да и шанс, что она передает все, о чем мы говорим наедине, велик.

– Присаживайся, – мягко произносит она, указывая на край кровати. – Мне нужно осмотреть тебя.

Выполняю ее просьбу и с интересом наблюдаю за ее манипуляциями. Следующие пятнадцать минут проходят в тишине, пока девушка измеряет давление, температуру, проверяет на реакции, слушает фонендоскопом. Она лишь дает короткие указания, что и как мне нужно делать, чтобы она с легкостью могла выполнять свою работу.

– Как ты себя чувствуешь? – наконец интересуется она, завершая проверку и переходя к записям о результатах на планшет, который достает из сумки. – Как проходит адаптация?

Непроизвольно морщусь от ее вопроса.

– Что тебя беспокоит? – по-своему расценивая мою реакцию, напряженно спрашивает она. – Датчик уже должен был прижиться…

– Я нормально себя чувствую, – качаю головой, давая понять, что со здоровьем у меня точно все в порядке. – а вот с адаптацией… не очень, – добавляю я, снова морщась.

Девушка тяжело вздыхает, наконец понимая, что я имею ввиду.

– Все так плохо? – тихо интересуется она, вопросительно заглядывая мне в глаза.

– Может у тебя найдутся для меня еще какие-нибудь советы? – пожимаю плечами и отвечаю уклончиво, вспоминая, что в прошлый раз она убеждала меня в том, что хочет помочь. Решаю этим воспользоваться, да и случай очень подходящий.

В ответ на мой вопрос, девушка снова вздыхает и, прикусывая нижнюю губу, на мгновение задумывается, отводя глаза в сторону.

– Я постараюсь помочь, – наконец встрепенувшись, отвечает она. – Только ты должен мне объяснить, в чем суть проблемы.

Это уже хоть что-то. И весьма неплохо для начала.

– Даже не знаю с чего начать, – задумываюсь, как можно вкратце объяснить проблему.

– Начни с начала, – улыбаясь, советует она. – Так наверняка будет проще.

– Я не знаю, как наладить отношения с хозяйкой, – честно признаюсь я ей. – Если я правильно понял суть моего нахождения здесь – тесное общение с девушкой.

– Все верно, – кивает она, внимательно слушая меня.

– Только как нам сблизиться, если она держится холодно, а то и пренебрежительно, – понимая, что выразился не совсем понятно, поясняю. – Я понял, что вся власть надо мной в ее руках и я для нее всего лишь товар, но у меня не получается воспринимать это спокойно.

Я на секунду замолкаю, оценивая реакцию девушки на сказанные мной слова, но она молча сидит, внимательно и задумчиво слушая меня.

– Я понимаю, что, возможно, тут такое нормально, но… – мешкаюсь на секунду, подбирая слова. – Но я не привык к подобному обращению. Тебе наверняка сложно понять меня, но я жил там, где все построено на равноправии между мужчиной и женщиной и сейчас дико осознавать, что мною просто будут помыкать.

– Я тебя понимаю, – выслушав мою главную проблему, успокаивающе отвечает девушка.

С сомнением смотрю на нее, предполагая, что скорее всего она просто пытается успокоить меня. Откуда ей знать, как обстоят дела за пределами среды, в которой она живет. Однако, быть может, я чего-то не знаю…

Судя по тому, как смотрит на меня юная девушка врач, создается впечатление, что она не врет. Ее голубые глаза отражают легкую грусть и даже жалость ко мне.

– Знаешь что, – решительно говорит она, убирая планшет в сумку. – Я постараюсь что-нибудь предпринять или хотя бы выяснить, что может смягчить твое положение.

– Было бы замечательно, – благодарно киваю, но напряжение не уходит. – Надеюсь это не усугубит его еще больше? – осторожно интересуюсь я.

– Главное, чтобы ты не лез на рожон, пока я пытаюсь тебе помочь, – усмехается она, косо поглядывая на меня.

– Кажется, я уже все испортил, – снова морщась, отвечаю я.

– Я скоро вновь приду навестить тебя, – подбадривает девушка. – И мы обсудим твою проблему, договорились?

Согласно киваю, наблюдая, как девушка собирает вещи и планирует уйти. У меня по-прежнему уйма вопросов, на которые нет ни единого ответа. А настороженность к этой миловидной девушке, несмотря на ее обещание помочь, только нарастает.

– Почему ты мне помогаешь? – решаюсь спросить я.

Она замирает, едва поднявшись со стула, откладывает сумку в сторону и добродушно усмехается, глядя на меня.

– Будем считать, что у меня свои интересы, – она вновь садится на свое едва покинутое место. – Понимаю, у тебя много вопросов, но на многие из них я не могу дать тебе ответы. Однако пойми, я действительно не желаю тебе зла и хочу помочь.

– И все-таки я удивлен, – не сдаюсь я. – Ты иначе относишься ко мне, по-другому ведешь себя, в отличии от… – делаю паузу, подбирая подходящее слово. – Девушки, купившей меня. Почему?

– Ну… – вздыхая, отвечает она. – Я не жила на острове всю жизнь, и знаю, как устроен мир за его пределами. Я врач, а здесь этому ремеслу не обучают, – она пожимает плечами и вновь улыбается мне.

Задумываюсь над ее словами. Выходит, что она понимает меня и долгое время жила в привычном для меня с рождения мире. Это многое объясняет.

– Да, Марк, я тебя понимаю и потому постараюсь помочь, – добавляет она в ответ на мои мысли. – Чем смогу.

Ее откровение успокаивает меня. Несмотря на то, что от меня многое скрывают, и девушка, видимо не имеет права это разглашать, некоторые подозрения в ее адрес все же отпадают. Все теперь становится логичным и понятным. Все-таки мы найдем с ней общий язык. Нас связывает тонкая нить прошлого, похожего и более привычного.

– Могу я узнать, как тебя зовут? – спрашиваю я, дружелюбно улыбаясь своей собеседнице. – Как-то не справедливо, ты знаешь мое имя, а я твое нет.

– Амалия, – отвечает девушка, немного смущаясь. – И я действительно рада с тобой познакомиться.

Девушка не пытается выстроить между нами барьер. Нет напряжения и скованности в общении.

– Взаимно, – усмехаюсь я.

Девушка вновь собирается уйти. Она бросает взгляд на наручные часы.

– Мне пора. Много дел, – виновато поджимая губы, говорит она. – Быть может тебе еще что-то нужно?

Пожалуй, есть вещи, которые я могу попросить у нее, раз с собственной хозяйкой договориться не выходит.

– Да, – отвечаю я, окидывая комнату беглым взглядом. – Как ты понимаешь, в моей спальне нет ничего, чтобы скоротать время.

Она понимающе кивает, ожидая продолжения.

– Мне бы доступ к книгам, – продолжаю я. – Ну, или иметь возможность, хотя бы выходить из комнаты, – я иронично усмехаюсь, но решаю добавить. – А если мне позволят посещать парк, то я буду просто счастлив.

– Я тебя услышала, – понимающе отвечает она. – И поговорю с твоей госпожой. Тебе было бы полезно для здоровья выходить на прогулки, да и депрессивный пациент с пошатнувшимся психическим состоянием никому не нужен.

Она заговорщически подмигивает мне, вновь улыбаясь.

– Кстати, – замирает она, что-то вспоминая. – Я так понимаю, между вами сейчас отношения довольно напряжены?

Согласно киваю. И это еще мягко сказано.

– Я думаю, тебе это не на пользу, – говорит она деловым тоном. – Будет лучше, если я сообщу, что тебе нужен покой и отдых, хотя бы ближайшие сутки. Да и вид у тебя… – она недовольно морщит носик, внимательно всматриваясь в мое лицо. – усталый. Видно, что ты нервничаешь и не высыпаешься.

Пожимаю плечами на ее слова. Тут она совершенно права и не поспоришь.

– Ты сейчас примешь лекарство, – она наклоняется к сумке и покопавшись в ней, выуживает пару пластмассовых флакончиков. – Это успокоительное и снотворное, – поясняет она, высыпая пару таблеток на мою ладонь. – они тебе помогут набраться сил и хорошенько отдохнуть.

Она берет стакан с журнального стола и протягивает мне.

– Пей, – мягко приказывает она.

С подозрением кошусь на свою ладонь. А стоит ли? По ощущениям я чувствую себя вполне бодро, да и пить лекарства лишний раз я никогда не одобрял.

– Так будет лучше, поверь, – видя мое замешательство, подбадривает девушка. – Когда проснешься, еще спасибо мне скажешь. Тебе следует отдохнуть как следует.

Слушая ее уговоры, решаю, что в этот раз все же последую ее совету. Я закидываю таблетки в рот и запиваю их водой.

– Вот и замечательно, – удовлетворенно произносит она. – А теперь ложись, действие лекарств наступает быстро. А я уже пойду, – она вновь подбирает сумку и встает со стула, а я остаюсь сидеть на кровати.

– До новой встречи, – бросает она на прощание, прежде чем выйти из комнаты, а я следуя ее указаниям, ложусь на подушку и закрываю глаза. Действия лекарств действительно не приходится ждать долго. Уже через пару минут, в тишине, я чувствую, как уплываю.

Глава 7

– Наконец-то ты проснулся, – насмешливый голос хозяйки вторгается в сознание, стоит мне открыть глаза. Она сидит, облокотившись на спинку кровати, и с укором смотрит на меня. – а то чувствую себя как в сказке, – добавляет она наигранно меланхолично, что совсем не вяжется с ее еле сдерживаемым недовольством.