Читать книгу Высшие. Сага о Лорэме - Кэтрин Тэк - Страница 1

В память о моем горячо любимом отце, самом преданном и неутомимом поклоннике жанра фэнтези.

Пролог

С давних времен кланы высших существ никогда не были дружелюбны друг к другу. Два самых древних противоборствующих клана: клан Корнивора – хищники– и клан Джинов – демоны– были олицетворением добра и зла на земле. Их битва за господство на планете продолжалась на протяжении первых нескольких тысячелетий существования человечества. Каждый из членов кланов имел право создавать свои человеческие воплощения, по своему образу и подобию и наделять их частью высшей силы.

Первые 50 человеческих воплощений, по 25 от двух противоборствующих сторон, были посланы на землю, чтобы призвать людей под свои знамена и продолжить борьбу кланов уже на земле. Однако со временем человеческие воплощения стали забывать свое предназначение и продолжали вести войны между собой уже ради личного господства над людьми. Обладая огромными силами и властью, они творили чудеса и среди людей стали именоваться богами, как потом и их дети. Так возникли первые династии великих царей.

Осознав, что их человеческие воплощения забыли, кому они служат, высшие призвали обратно свои смертные копии и уничтожили их.

Однако был создан целый класс людей – белых и черных магов, людей, являющихся потомками тех древних царей.

Клан Серпентес. Саймон

Саймон пытался открыть глаза, но все плыло и сливалось в едином мутном тумане. Последнее, что он помнил, – как в ходе битвы его отбросило от его соперника – темного мага Одена, а дальше – пустота. Кто выжил? Где все? Мысли путались. Странно, но боли не было. Он попытался вспомнить количество полученных ран. «Где я, куда меня несут? Вот бы открыть глаза…»

Очнулся он в большой комнате на огромной круглой каменной кровати, которая была застелена шкурами крокодилов и питонов, напротив потрескивал большой камин высотой выше человеческого роста. Справа и слева от кровати к потолку возносились две массивные колонны, украшенные огромными каменными змеиными головами, за ними – два сводчатых окна от пола до потолка высотой раза в три выше камина. «Что это за дом великанов?» – подумал Саймон. Он знал о пристрастии высокопоставленных людей создать себе огромные жилища для устрашения своих подданных и пару раз даже бывал в таких, но размеры этого помещения и убранства в нем не шли с ними ни в какое сравнение и поистине наводили ужас.

Массивная дверь отворилась, и в нее вошла женщина, если это существо можно было так назвать. Она была очень высокой, как минимум раза в два выше Саймона.

Женщина неслышно переместилась в центр комнаты и повернуласьк нему. Выглядела она пугающе: ярко-зеленые глаза без белков, с вертикальными зрачками, заостренные уши, темно-каштановые волосы, убранные в высокую прическу. На ней было длинное темно-зеленое платье с высоким воротом и глубоким вырезом, в котором виднелся амулет в виде змеи. Длинные, почти до середины запястья, рукава оставляли на виду лишь пальцы рук. Из-под платья виднелась нижняя туника с гофрированным воротником и белоснежными манжетами. Кожа ее лица была не просто белой, она даже немного искрилась в полутьме освещения комнаты. Она больше напоминала мраморное изваяние, а не живое существо.

Саймон замер в ужасе: «Наверное, я умер, это не может быть миром живых».

Она подняла голову и, ухмыльнувшись, высокомерно осмотрела его.

– Ты знаешь, где ты? – спросила она.

Саймон сглотнул и прошептал:

– Нет… Кто вы?

– Высшая, клан Серпентес, урожденная ламия. Меня зовут Мельсида, а ты человеческое воплощение Фортиса, главы нашего клана, созданное, – она сделала паузу и вздернула бровь: – случайно. Мы не знали о твоем существовании. Теперь тебя зовут Саймон. Саймон Фортис. Прежнее имя ты не вспомнишь. Теперь ты будешь жить с нами и служить нам. Не отводя от него взгляда, она медленно почти вплотную подошла к кровати.

– Добро пожаловать, – прошептала она и, смерив его еще раз взглядом, повернулась и вышла так же неслышно, как и вошла. Только с шумом захлопнувшаяся дверь свидетельствовала о том, что здесь кто-то был.

Точно умер. Других вариантов не было. Будучи магом, он видел в своей жизни немало мифических существ, но это не было похоже ни на кого из них. В голове был рой вопросов: кто такие ламии? Кто такой Фортис? Что это за клан Серпентес? И наконец, кто такие Высшие?

Нарушив ход его мыслей, дверь еще раз с грохотом отворилась. Впорхнула девушка вполне человеческого роста, но при этом очень похожая на первое существо. Одета она была попроще, а ее глаза не были такими пугающими, они были обычными, просто ярко-зелеными. Она остановилась напротив кровати и мило улыбнулась.

– Привет. Как ты себя чувствуешь? – спросила она.

– Я умер? – спросил Саймон.

– Не-е-ет, – протянула девушка и засмеялась. Ты в нашем клане, балда. Тебе же сказали.

– Знать бы еще, что это и где это, – Саймон испуганно смотрел на нее, ожидая подвоха.

– В нашем клане, – повторила девушка. – Ах, да! Вы ведь, люди, давно не в курсе. Надо тебе будет преподать урок истории. Ладно, вставай, тебе надо поесть. Ты уже два дня здесь, проголодался, наверное? Пошли на ужин, заодно и познакомишься со всеми!

Она была явно расположена к нему, к тому же довольно привлекательна. В ответ он только молча кивнул головой в знак согласия.

– Ну, пошли, – она подошла к кровати и протянула руку. Он самостоятельно встал и с опаской посмотрел на нее.

– Ну, как знаешь, – она опустила руку и, повернувшись, махнула ему, призывая идти за ней.

Они вышли в длинный широкий коридор в готическом стиле с высоченными сводчатыми потолками. Здесь стены тоже украшали каменные змеиные головы, между которыми свисали темно-зеленые полотна, на которых был изображен крест с изогнутыми под острым углом концами. Прямо под ним было изображение змеи, похожее на амулет его недавней гостьи. Они прошли мимо нескольких массивных дверей по правой стороне коридора, и Саймон решил попытаться узнать, где он находится. Шагая за девушкой и понемногу собравшись с духом, он спросил:

– А что это за место?

– Это наше Логово, – непринужденно ответила девушка на ходу.

Они дошли до противоположного конца коридора, и его спутница распахнула двери. Перед Саймоном открылся большой светлый зал с длинным столом посередине, полным различных угощений. За ним сидели девушки и молодые люди, их было около пятнадцати человек. Все они что-то весело и очень оживленно обсуждали на каком-то непонятном языке. Во главе стола сидела темноволосая девушка. Она не принимала участия в разговоре и задумчиво смотрела в сторону.

– Тихо! – скомандовала его спутница. – Я хочу познакомить всех вас с новым членом нашего клана, – и, отступая в сторону, протянула руку к Саймону, приглашая его выйти вперед.

Саймон, сложив руки за спиной, в свойственной ему манере легонько поклонился в знак приветствия.

– Это Саймон. Прошу приветствовать! – встала рядом девушка.

Молодые люди замолчали, а затем по очереди начали вставать. Первой встала темноволосая девушка. Она подошла, протянула ему руку и внимательно осмотрела его.

– Карин. Карин Фортис. Добро пожаловать.

У нее были абсолютно черные глаза, темные волосы и белоснежная кожа. Одежда скорее напоминала наряд средневековой дамы.

– Очень приятно. Саймон.

Она легонько улыбнулась в ответ и вернулась к столу. Дальше пошел поток имен и приветствий. Саймон немного растерялся. Все они были очень привлекательны. «Я, похоже, один тут не красавец, да еще и старше их всех. Им же лет по двадцать, не больше!» – мелькнула в голове мысль. Последней к нему подошла его спутница и, слегка присев, с улыбкой произнесла:

– Уна. Уна Мельсида. Еще раз добро пожаловать. Идем, я покажу тебе твое место, – деловито произнесла она и повела его к концу стола, усадив по правую руку от Карин. Уна села напротив и, схватив его тарелку, начала спрашивать, что он будет есть, поднося ее к разным блюдам. Саймон только кивал головой. Он кожей ощущал пристальный взгляд Карин, но старался не смотреть на нее.

Все вокруг продолжали весело болтать. Наконец Карин встала и, подняв кубок, произнесла:

– За Серпентес!

– За Серпентес! – воскликнули все сидящие за столом.

Саймон встал последним, он пока еще не понимал, как ему действовать, не знал даже что такое Серпентес, но тоже поднял кубок и выпил со всеми.

За трапезой Саймон начал украдкой осматривать зал. Все те же крокодильи шкуры и змеиные изваяния вокруг, огромный камин по правой стене и два окна напротив. Только сейчас он заметил, что входов в зал было четыре – по два с противоположных сторон. Выпив второй бокал, он все же осмелился поднять взгляд на Карин. Она сидела, опершись подбородком на правую руку и спокойно рассматривала его. Саймон быстро опустил взгляд в тарелку.

– Удивительно, как же ты похож на него, – произнесла она.

– На кого? – Саймон вопросительно взглянул на нее.

– На Фортиса, на кого же еще. Даже повадками. Странно, мне казалось, что случайно созданные человеческие воплощения, тем более живущие среди людей, не наследуют всех особенностей внешности и характера.

Надо было что-то ответить. Но он понятия не имел, о чем она говорит. Пока он пытался придумать, что сказать, она наконец-то приступила к еде. Уна болтала без умолку с остальными, но Саймон не понимал ни слова. После ужина все начали прощаться и покидать зал. Карин сидела задумчиво и смотрела в свой кубок. Уна поднялась и с гадкой ухмылкой кинула:

– Всем хороших снов, – и выпорхнула из зала, закрыв за собой массивную дверь. Саймон и Карин остались вдвоем.

Он не был так напряжен, наверное, даже в битве с Оденом. Он сложил руки на груди и думал, как бы узнать, куда ему идти.

– Там, где ты очнулся, – твоя комната, – как будто услышав его мысли, произнесла Карин. – Надеюсь, ты помнишь дорогу? – она не отрывала глаз от кубка.

– Да, конечно, – он встал, поправил сюртук и, заложив руки за спину, вполоборота повернулся к Карин.

– Доброй ночи, – самым спокойным тоном произнес он.

– Доброй, – не поднимая глаз, ответила она.

Саймон слегка поклонился в знак почтения и направился к той двери, откуда они с Уной пришли.

В голове было одно: «Спать, просто спать. Надо поспать». Проходя по коридору, Саймон заметил, что все змеиные головы были разными, не было ни одной повторяющейся. «Надо же, змеи с лицами», – подумал он и не заметил, как подошел к своей двери. Зайдя в комнату, он решил проверить, на чем ему придется спать. Если это только шкуры земноводных, значит, придется спать в одежде. Он приподнял покрывало из шкур и облегченно выдохнул. Под ним были обычные подушки и одеяло из сатина. Правда, подушек было двенадцать, и одеяло было огромным, но и на том спасибо. Раздевшись, он залез в этот подушечный мир и под треск камина быстро уснул.

Он проснулся от ощущения, что в комнате кто-то есть. «А вдруг то существо?» – мелькнуло в голове, и он резко сел на кровати. Перед ним стояла Уна и улыбалась.

– Вставай, у нас куча дел!

– Да, хорошо. Ты не могла бы выйти, мне надо, – он запнулся, – одеться.

– Не-а, не могла бы, к тому же твоя прежняя одежда тебе не понадобится. Вот, держи, – она кинула ему большое махровое полотенце. – Пошли в ванную.

– М-м, с тобой?

– Ну мне же надо показать тебе, как ею пользоваться.

Она открыла дверь в дальнем углу комнаты и застыла в проходе.

– Так и будешь сидеть?

– Да, иду, – ответил Саймон и, укутавшись в полотенце, сполз с кровати и подошел к ней. Она прошла внутрь, он послушно последовал за ней. Ванная была выложена белоснежным кафелем. Посередине стояла большая круглая чаша – ванна, метра три в диаметре, сделанная, судя по рисунку и цвету камня, из цельного куска малахита. По углам комнаты располагались такие же раковина и унитаз. Сразу за дверью у стены стоял большой платяной шкаф. Уна подошла к ванной и, присев на краешек, показала на поворотные рычаги на ее борту. Их было четыре штуки.

– Горячая, холодная, живая, мертвая, – произнесла она, поочередно показывая на каждый, а затем серьезно посмотрела на него и, подняв указательный палец вверх, сказала: – Смотри, не перепутай.

– А что будет, если перепутать?

– Проверять не стоит, поверь мне.

– Хорошо, и зачем нужна мертвая и живая?

– Мертвая заживляет раны и ожоги, живая придает телу молодость и красоту. Я думаю, тебе стоит начать с мертвой. У тебя много шрамов. Минут 15, не дольше, а потом залезть в живую минут на 30. Смоешь всё обычной водой.

Она открыла вентиль с мертвой водой, и из крана полилась жидкость темно-синего цвета.

– Потом все аккуратно слей. Когда будешь лежать в живой, постарайся окунуться хотя бы пару раз, хорошо? А то ты, как бы это сказать, сильно отличаешься от всех нас.

– Конечно, я же старше, мне сорок два года, между прочим.

– Мне сто пятьдесят три, Саймон.

Саймон выпучил глаза и несколько секунд ошарашено смотрел на нее.

– Сколько? – прошептал он.

– Сто пятьдесят три. Мы живем немного дольше, чем люди.

Она улыбалась и явно наслаждалась его реакцией.

– Ладно, давай, залезай. Я вернусь через час, пока не одевайся, ладно?

Саймон кивнул в ответ. Она вышла, закрыв за собой дверь. Темно-синяя жидкость с шумом наполняла ванну. Он закрыл вентиль и, вздохнув, скинул полотенце. «Надо залезть, но как-то страшно, черт возьми». Он еще немного помялся. «Ладно, была не была», – подумал он и поставил ногу в воду. Ничего необычного, просто прохладная синяя вода. «Может, это просто шутка была?» Он с облегчением полностью опустился в ванну. На стене напротив висели часы. «Так, она сказала, пятнадцать минут. Ну хорошо, не будем спорить». Ровно через пятнадцать минут он встал и выдернул пробку. Синяя вода за пару минут исчезла. «Так, теперь этот вентиль». Он потянулся и аккуратно повернул второй рычаг. Из крана полилась жидкость темно-красного цвета. Он дождался, пока ванна заполнится. Но потом вдруг вспомнил, что предыдущая ванна должна была избавить его от шрамов.

За свою магическую жизнь он часто бывал во всяких переделках, оставивших на нем немало отметин. Кроме того, на момент битвы тогда… там… он был самым сильным белым магом и, несмотря на свое вечно темное облачение и темные волосы, всегда был борцом света. Странно, но сейчас он даже не помнил ни саму битву, ни с кем она была. Только имя своего соперника – Оден. Постепенно осмотрев свое тело и не обнаружив на нем ни единого шрама, он уверенно опустил ногу в воду. Она была горячей. Саймон осторожно погрузился в воду и, задержав дыхание, окунул голову. Когда воздух закончился, он вынырнул и отдышался, и так повторил несколько раз. Как и приказала Уна, он провел в живой воде ровно полчаса. Сполоснувшись обычной водой, он вылез из ванной и подошел к большому запотевшему зеркалу, висевшему на стене. Саймон поднял руку, протер изображение и обмер. В зеркале отражался он, но лет на двадцать моложе, его волосы блестели и аккуратно обрамляли лицо, черные глаза светились каким-то внутренним светом. Он снял полотенце и протер все зеркало. Да, так он выглядел когда-то давно. Мысли запнулись… «Может, это зеркало такое? Ерунда какая-то» Он опять закутался в полотенце и быстрым шагом направился к выходу. Открыв дверь, он чуть не подпрыгнул от неожиданности.

Уна стояла напротив двери и улыбалась.

– Так-то лучше. Теперь ты прям вылитый Фортис.

– Ты напугала меня.

Он проскользнул мимо нее, подошел к кровати и сел. Глаза были устремлены в пол, вопросительное выражение лица и нервное подергивание пальцев говорили о мучительном мыслительном процессе, охватившим его.

– Да ладно тебе. Ну, подумаешь, помолодел.

Она хитро улыбалась и аккуратными шагами приближалась к нему.

– Так, все, хватит! Я хочу знать, где я и что здесь происходит! – почти прокричал он.

Она остановилась и сцепила кисти рук.

– Хорошо. Только сначала еще один небольшой подарок. Позволишь?

Саймон вопросительно посмотрел на нее.

– Еще один? И что же это?

– Одежда из сильмарила.

– И что же это такое? – он был уже на взводе.

– Не злись. Смотри, ничего страшного.

Она протянула ему сверток. В нем лежали мужские подштанники и рубаха с длинными рукавами из какого-то странного материала, похожего на шелк.

– Что это?

– Надень. Я отвернусь, не переживай.

Она резко развернулась к нему спиной.

Саймон скинул полотенце и быстро напялил одежду. Находиться в одной комнате с девушкой, когда ты прикрыт только полотенцем, не очень комфортно, поэтому он облегченно выдохнул.

– И вы все будете ходить в своих дорогих нарядах, а я в пижаме? – усмехнулся он.

Она повернулась.

– Нет, красавчик, это не пижама. Закрой глаза и представь себя в чем хочешь. В чем всегда хотел ходить или о чем мечтал?

– И что будет?

– Увидишь, – она с интересом наблюдала.

Саймон закрыл глаза. Он решил, что попытается ничему не удивляться. И представил себя в роскошном темно-синем шелково-шерстяном сюртуке с высоким воротом и белоснежной рубашкой, выглядывающей из-под него. А на ногах – ботинки из тонкой кожи. Он видел как-то такой наряд на одном из человеческих вельмож.

– А теперь открой глаза.

Уна стояла заложив руки в карманы платья и победоносно ухмылялась.

– Иди к зеркалу.

Он послушно встал, вошел в ванную, аккуратно перешагнув порог, и подошел к зеркалу. На нем был тот самый сюртук. Именно такой, каким он его себе и представлял, и сидел он идеально. Как будто эта вещь была сшита именно для него. «Так вот почему они все так хорошо одеты», – подумал он, продолжая себя рассматривать.

– Ты выглядишь великолепно, – Уна подошла и встала рядом.

– И что теперь? – он взглянул в глаза ее отражению.

– А теперь идем, – скомандовала она и, резко развернувшись, направилась прочь из комнаты. Саймон последовал за ней, уже даже не пытаясь задавать вопросы. Они вышли в коридор, Уна быстро шагала и, открыв одну из дверей, мимо которых они шли накануне, вошла внутрь. Саймон зашел следом.

Урок истории

Саймон сидел за столом и наблюдал за Уной. Они были в темной комнате без окон, вокруг было несколько столов со стульями. Вдоль стен стояли шкафы с банками и свертками, между ними в воздухе висело четыре светящихся шара. Уна неспешно доставала свертки с разных полок и возвращала обратно.

– Не то, не то, – бурчала она. – Так я ничего не вижу, свет! – Крикнула она и топнула ногой. И тут же свет из шаров усилился, комната осветилась. Уна, не поднимая головы, продолжала искать. Саймон смотрел на потолок: «интересная магия».

– А, вот оно! – возвестила Уна. Задвинув очередную полку, стала водить по воздуху камнем извлеченным из нее. В воздухе начали появляться белые светящиеся буквы.

– Создатель всех миров во всей вселенной– Дэус, – она написала это имя сверху и подчеркнула.

– Дэус – мать и отец всего и вся, создатель материи и антиматерии, создатель планет, звезд, всего живого и мертвого на них. Но миров много, а Дэус один, поэтому часто его роль на планетах выполняют им же созданные высшие существа. Они наделены особыми полномочиями по управлению. Так, на нашей планете существует четыре клана высших существ.

Серпентес – наш клан, – она написала ниже и подчеркнула. – Мы змеи и управляем мыслями и судьбами людей. Главой нашего клана, как ты уже понял, является высший Фортис, урожденный маг. За последнее тысячелетие именно благодаря нам люди наконец стали добрее и друг к другу, и к животным. Что творилось, когда людьми управляли Корнивора, лучше не вспоминать, – она поморщилась.

– Конечно, полностью управлять людьми невозможно, им Дэус дал слишком много свободы воли и выбора. Поэтому мы действовали постепенно, но это дало свои результаты. Со временем люди стали меньше воевать и убивать друг друга, появились нормы морали, появилось сострадание, правда, они стали больше загрязнять планету, но нам на это наплевать. Планетой и стихиями управляет клан Корнивора, они хищники, – она написала это название рядом с Серпентес.

– Корнивора? Это, видимо, враждебный клан? – спросил Саймон.

– Да они вообще мерзкие. Этим кланом управляет высшая Мирум, урожденная юваки. Очень высокомерная мадам, я тебе скажу. Она ненавидит людей. Она считает, что люди уничтожают все, к чему прикасаются, и уверена, что без людей планете было бы лучше. У нее есть одно преимущество: Дэус лично создал ее, тогда как остальных высших создают другие, получив «вотум на создание» от Дэуса. Получить вотум можно, только если кто-то из членов клана погиб. Они бессмертны, так что такое возможно только в случае конфликта между ними. Только высший может убить высшего, и никак иначе. В каждом клане по двенадцать высших существ. И от двенадцати до двадцати человеческих воплощений. Человеческие воплощения смертны, мы живем около пятисот лет, мы им нужны для помощи и… – она сделала паузу, – и крови. Да, – предвосхищая вопрос, сказала Уна, – они питаются нашей кровью. Не переживай, никто тебя не съест. Просто периодически мы отдаем им свою кровь. Но какая разница, у нас человеческий организм, и он быстро восстанавливает запасы. Так что все в плюсе, – она замолчала. – Ну как, пока нормально? Перевариваешь?

Саймон сидел, сложив руки перед собой и напряженно их рассматривая. Он поднял глаза.

– Да, продолжай. Моя жизнь сейчас перевернулась с ног на голову, но я все же дослушаю.

– Ладно. Помимо Корнивора, есть еще клан Инсекта, этот клан ни с кем особо не дружит, но и ни с кем не ругается. Они управляют животными. Их глава – Юзефа, урожденная гарпия. Кстати, Корнивора всегда предупреждают их о предстоящих катаклизмах на планете, поэтому животные, как ты, наверное, заметил, всегда в курсе таких передряг. Мирум вроде как уважает Юзефу, если она, конечно, вообще способна к кому-то нормально относиться.

И есть последний, изгнанный самим Дэусом клан, клан джинов, его глава – Хаос, урожденный джин.

Они управляют загробным миром этой планеты. За что их изгнали, нам не говорят, хотя если сам Дэус запретил им появляться среди высших, наверняка есть причины. Они, кстати, регулярно портят нашему клану жизнь. Вечно очерняют какие-нибудь души, а потом то тут, то там, то черный маг, то тиран, то маньяк. Если душу захватили джины, мы теряем влияние на ее мысли и поступки и вынуждены только бороться с последствиями. Фактически наш клан – единственные, кто защищает людей, всем остальным их отсутствие было бы только на руку.

– А как же кровь? Чем тогда они будут питаться?

– Ну, сохранить небольшую популяцию для человеческих воплощений и постоянно ее контролировать – вот их план. Кстати, джины не имеют права создавать свои человеческие воплощения, им вроде Дэус запретил, поэтому я понятия не имею, чем они питаются, знают только высшие, наверное. Но клан джинов уже более пятисот лет никто не видел, с тех пор как их изгнали. Теперь они напоминают всем о себе, только испортив очередную душу.

– Это все?

– Нет. Есть еще приближенные низшие существа, но они просто служат кланам, у нас это немилимы, у корнивора – мантикоры, у инсекта – грифоны, а у джинов – вампиры. Дальше по иерархии идут обычные низшие, маги, а уж потом люди.

Она замолчала.

– Итак, вопросы?

Саймон поднял голову и пристально посмотрел на нее, желая понять, не шутка ли все это, но натолкнулся на ее спокойный и уверенный взгляд.

– Они все такие высокие? – спросил он.

– Да, все.

– Та, которую я видел, она кто?

– Мельсида, я ее человеческое воплощение.

– А почему у нее кожа такая странная и глаза такие страшные?

– У них голубого цвета кровь, может, поэтому их кожа будто светится, а глаза практически у всех такие. Хотя у Фортиса обычные. Ты прям его точная копия, к тому же очень удачная, он очень рад, что мы вовремя тебя нашли и спасли.

– А я могу его увидеть?

– Да, конечно, если в обморок не упадешь, – она рассмеялась. – Видел бы ты свое лицо после того, как моя Мельсида тебя навестила, – Уна уже смеялась в голос.

Саймон смутился, но старался не подавать виду.

– Ладно. Не переживай, тебя просто взрослым посвятили в клан. Мы-то все здесь с детства. Хотя, надо признать, наблюдать за твоей реакцией иногда забавно.

Саймон опустил голову. «Как-то надо все это принять, наверное», – мелькнула в голове мысль, он поднял глаза на Уну и наконец тоже улыбнулся.

– Я рада, что ты воспринимаешь все именно так, – Уна тепло улыбалась. – Пойдем, я покажу тебе, кто они. Только, чур, не пугаться сильно. Договорились? – Она протянула ему руку, и на этот раз он протянул свою в ответ.

– Пошли, – прошептала она и потянула его прочь из комнаты.

Они прошли обеденный зал, еще какие-то коридоры, пару раз свернули, и везде антураж был все тот же: змеи, крокодилы, питоны в разных вариантах и пропорциях и снова тот странный символ.

– А что это за знак? – спросил Саймон, разглядывая все вокруг.

Уна так резко остановилась, что он едва не столкнулся с ней. Она повернула шею: с правой стороны, прямо под ухом красовался тот же знак.

– Это знак силы. Он наносится нам при рождении, у тебя будет такой же. Это символ могущества нашего клана и опознавательный знак. У всех кланов свои знаки, как и это, – она взяла в руку амулет в виде змеи, висевший на шее, точно такой же, как у высшей Мельсиды, только меньшего размера.

– Тебе сейчас даруют его, и что бы ни произошло, где бы ты ни был, что бы ни случилось, тебе нужно дотянуться до него и воткнуть этим острым наконечником себе в грудь. В ту же секунду ты окажешься рядом со своим высшим, где бы он ни находился, а там уже не твоя забота, – она помолчала и продолжила: – Главные наши враги – человеческие воплощения из Корнивора, и у них тоже есть свой амулет. Поэтому самое главное – это блокировать руки, надо затянуть их крест-накрест за спиной. Но надо признать, Корнивора свои человеческие воплощения рождают воинами, так что сделать это очень сложно, – она серьезно смотрела на него, от былой хохотушки Уны как будто не осталось и следа.

– Ладно, пошли, – она потянула его дальше.

Наконец она распахнула очередную дверь, и перед Саймоном открылся большой зал с огромными окнами, неизменным исполинским камином по правой стороне, резными стенами и высокими потолками. В конце зала лицом к окну, сложив руки на груди, стояло, видимо, высшее существо: темные волосы, эти странные эльфийские уши, белоснежный смокинг и вздернутый профиль худощавого лица, высокомерно наблюдавшего за тем, что происходило за окном.

Уна прошла вперед. Она что-то прошипела на странном языке. Существо повернулось. Саймон обмер. Это был он. Он сам, только в таком странном виде и такого исполинского размера. Существо медленно, неслышно подошло к нему. Саймон оторопел, но не отрывал глаз и раскрыл рот от удивления.

– Здравствуй. Я рад, что ты теперь с нами, – спокойно произнес этот большой человек.

– Я… я… я тоже, – все так же пристально глядя на своего создателя, не очень уверенно произнес Саймон.

– Привыкнешь. Это пока страшно, – он положил руку ему на голову.

Уна тут же подбежала и положила обе руки Саймона на пальцы этого существа. Они простояли так минуту.

– Ну, вот и познакомились, – он убрал руку и улыбнулся.

Саймон поднял опять голову и прошептал:

– Фортис?

– Да, – сказал большой человек и погладил его по волосам. Его взгляд был очень теплым, отеческим. Он поднес руку к своему вороту и достал такой же амулет, как и у Уны. Отломив от него наконечник, он протянул его Саймону. Обломок тут же превратился в амулет в виде змеи. Саймон осторожно взял его и надел на шею.

– Ну, вот и хорошо, – сказал Фортис. – На сегодня хватит. Вам всем надо отдохнуть, поесть и поспать. Завтра сангуинем, а ты еще не окреп даже просто для службы, а уж тем более для него.

– Я присмотрю за ним! – вступила Уна.

– Ну хорошо, – Фортис посмотрел на нее с умилением, как на ребенка.

– А Карин, я так понимаю, сильно напряжена из-за его присутствия? – спросил он.

– Да, есть немного, – ответила Уна.

– Я не неволю ее, так что пусть не переживает, – после этих слов он повернулся и направился к противоположному выходу.

Когда Фортис вышел, Саймон повернулся к Уне и чуть было не закричал:

– Ничего себе! Обалдеть, вот это да! – и засмеялся.

– Не кричи, дурак. Что тут смешного?

– Я думаю, у меня истерика, – Саймон выдохнул и приложил руку ко лбу.

Немного отдышавшись, он попытался осмыслить увиденное, а потом машинально ухватился за амулет на шее и хотел было снять его, чтобы рассмотреть получше. Однако амулет не снимался. Его можно было взять в руки и даже пошелевелить цепочкой, на которой он висел по шее, но снять – нет, не получалось.

Он удивленно опустил руки и тут же заметил хитрый взгляд Уны.

– Его не снять, – как бы констатируя этот факт, произнес Саймон.

– Ага, – Уна уже улыбалась вовсю. – И знак на шее уже появился. Все, тебе уже никуда не деться, красавчик, ты наш.

– Как будто у меня есть выбор.

– Ты прав, выбора нет. Пошли, надо отдохнуть, завтра сангуинем.

– А что это?

– Забор крови

Саймон напрягся и осторожно спросил:

– И как же это происходит?

– Да никак. Просто утром проснешься без сил, сможешь – доползешь до ванны с живой водой, нет – тебе другие помогут.

– То есть это как-то во сне происходит?

– Да. Но как – никто никогда не видел. Завтра все будем без сил. Так что сейчас будем много есть и много спать, – она улыбнулась, закинула руку ему на шею и, повернув к двери, повела рядом с собой.

– Этот ритуал у каждого из кланов держится в строжайшем секрете. Потому что в этот момент и сами высшие, и мы – человеческие воплощения кланов – находимся в максимально ослабленном состоянии. Поэтому в этот день никто не покидает Логово, это опасно. А нападать на любой из кланов в его пристанище бесполезно. Фортис, видимо, проникся к тебе, раз так легко про это тебе сказал.

– А что он говорил насчет Карин?

– Да ничего, забудь.

В большом зале, на диванах у окон расположились все человеческие воплощения клана. Как и в прошлый раз, они что-то обсуждали. Когда Уна с Саймоном вошли, все дружно повернулись к ним и зааплодировали.

– Все, посвятили? – поинтересовалась одна из девушек.

– Да, все, наш, – ответила Уна.

– Ура! – и тут на Саймона налетела толпа желающих его поздравить. Он заметил, что только Карин стояла в противоположном углу от него и не шелохнувшись смотрела на все происходящее. Когда поток людей иссяк, Саймон уверенно направился в ее сторону.

– Поздравите меня? – спросил он и сам обалдел от своей смелости.

Она пристально взглянула на него, а потом отвернулась и, сжав кисти рук, процедила:

– Поздравляю.

– Что-то не так? – Саймон, не узнавая самого себя, с легкой надменностью смотрел на нее.

Она резко повернулась. В глазах читалось возмущение.

– Потом поговорим, – прошипела она и быстрым шагом направилась к выходу из зала.

Саймон только посмотрел ей вслед. «Откуда такая ненависть? Может, у Уны спросить?» Та уже вместе со всеми сидела за столом и с аппетитом ела, хихикая и запивая из кубка. «Когда появилась еда? Хотя чему я удивляюсь?» – подумал он, подошел и сел напротив Уны.

– Нам нужно поговорить.

– О чем? – она сделала большой глоток из кубка.

– О Карин, она, похоже, ненавидит меня.

– Не выдумывай, – Уна расплылась в улыбке.

– Я серьезно, – продолжил Саймон.

– Саймон, она просто ревнует, ну и еще немного побаивается тебя.

– Хватит говорить загадками, – Саймон возмущенно вскинул бровь.

– Ладно, в общем Карин, как и ты, человеческое воплощение Фортиса. Конечно, она ревнует. К тому же она боится, что вас поженят, так обычно делают с человеческими воплощениями одного существа.

– Что за чушь? Как меня можно поженить без моей воли? – возмутился Саймон.

– А куда ты денешься? Если они так решат, то вариантов ни у нее, ни у тебя не будет.

– Но Фортис, насколько я понял, сказал, что этого не будет?

– Да, мы же не в Корнивора, и Фортис не деспот. Так что все нормально, – она еще раз глотнула из кубка.

– А что еще они решают?

– Всё, Саймон, они решают всё. Каждый из нас должен по первому требованию отдать жизнь за своего высшего без колебаний. А ты про женитьбу.

Он положил руки на стол, скрестил пальцы и, слегка повернув голову, прищурился.

– И как часто это происходит? Отдать жизнь?

– Да перестань! Это они нас вечно спасают от всех и вся. От безумного клана Корнивора, от их низших. И, кстати, только твой высший сможет воскресить тебя, главное, чтоб не более трех суток прошло.

– А что после трех суток?

– По прошествии трех суток с момента смерти любого человека, и в том числе человеческого воплощения, душа принадлежит Хаосу.

– Главе клана джинов?

– Да, а там уже с ним договариваться. Но мы не настолько ценны, чтобы идти из-за наших душ на жертвы перед Хаосом, проще создать новое человеческое воплощение.

– Не так все лучезарно, да, Уна? Почему раньше не рассказала?

– Ты сам сказал: выбора нет, – она ухмыльнулась и еще раз глотнула из кубка. Саймон продолжал смотреть ей в глаза.

– Поешь, дурень, завтра сангуинем, а потом будем выслеживать проявления джинов среди людей, не до сентиментальностей сейчас. Живи в нынешних реалиях, и хватит удивляться, расстраиваться и пугаться, как маленькая девочка, – она держала в руках кубок и с легкой издевкой смотрела на него.

– Прости, – только промычал он и начал накладывать себе еды.

«А первое впечатление обманчиво», – подумал он и приступил к еде. Он не был голоден, но только сейчас понял, что не ел весь день. Видимо, еда здесь тоже обладала странными свойствами, позволяющими не думать о ней, пока не сядешь за стол. Во всяком случае, до того момента как он начал есть, он не ощущал голода, а сейчас ел много и с удовольствием. Вдруг, неудачно схватив свой кубок, он целиком опрокинул его на себя и с досадой посмотрел вниз. На сюртуке не было ни пятнышка. Он наклонился под стол и поднял кубок. На каменном полу тоже не было следов вина. Он спокойно поставил кубок на стол, и тот тут же наполнился. Он поднял глаза на Уну, та смотрела на него с жалостью.

– У тебя одежда из силмарила, она не пачкается, в ней не потеешь и не мерзнешь, она всегда идеально подстраивается под параметры твоей фигуры, принимает форму любого костюма и не рвется, – устало произнесла она.

– Отлично. Но я-то об этом не знал, – попытался оправдаться Саймон. – И как же тогда ее снять?

– Как обычную одежду. После этого она сразу примет свое первоначальное состояние.

– То есть мне спать голым?

– А что тебя смущает? – она ухмыльнулась.

– То, что ты врываешься ко мне по утрам.

– Подумаешь, чего я там не видела, – спокойно ответила она и продолжила ковырять в тарелке.

Саймон удивился, но, совершив над собой усилие, сдержался и взял себя в руки.

– И как? – он уставился на нее.

– Что и как?

– Как тебе то, что ты увидела?

Она заметно покраснела и резко глянула на него.

– Ничего я не видела! И не смей играть со мной!

– Могу сказать тебе то же самое, – спокойно произнес он, не отводя взгляд. Девушка была явно сильно смущена.

– Даже не верится, что наш. Форменный джин! – она кинула салфетку на стол, встала и быстро направилась к двери.

Он проводил ее взглядом и выдохнул. «Молодец, отомстил, но обидел, прям есть чем гордится, Саймон», – корил он себя. «Но ведь сама виновата: зачем было так говорить? Тем более что, оказывается, это не правда. Женщины! Ладно, завтра буду извиняться».

Он постарался поскорее доесть содержимое своей тарелки и, попрощавшись со всеми, направился к себе в комнату.

Утром он и впрямь проснулся совершенно разбитым. Он медленно встал и поплелся в ванную. После нее стало значительно легче, он надел сильмариловую пижаму, висящую на месте снятого им вчера вечером сюртука, подошел к зеркалу и попробовал представить себя в таком же сюртуке, только более зеленоватого оттенка. Одежда тут же преобразилась. «Удивительно удобная штука», – отметил он про себя. Саймон вспомнил смокинг Фортиса и открыл глаза. «И впрямь маленькая копия», – удивился он.

– Развлекаешься?

Он повернулся. В дверях стояла Карин.

– Нет, просто хотелось посмотреть на себя в таком виде.

– А, очень мило. Тебе, кстати, идет, как и ему. Пойдем позавтракаем и начнем учится.

– Чему? – удивленно спросил он

– Всему. Ты же ничего не знаешь.

– Я знаю магию.

Она презрительно усмехнулась.

– Это ты так думаешь. До чего же вы самоуверенные, а? Люди думают, что они самые главные, маги думают, что они сильнее всех, и только высшие всем этим управляют.

Она повернулась и пошла к выходу, Саймон вышел за ней. Саймон вспомнил вчерашний разговор с Уной. «Черт, надо же извиниться».

– А где Уна?

– Отдыхает, как и все.

Она шагала впереди. Они зашли в ту комнату, где Уна накануне рассказывала про кланы. Один из столов был накрыт. Саймон присел, она расположилась напротив. Стол был нешироким, и она оказалась очень близко, так что он мог украдкой ее рассматривать. Они молча приступили к еде. Быстро перекусив, она встала и задвинула стул.

– Можешь продолжать есть, я пока начну… – Она облокотилась на стол и продолжила: – Все вы, маги, пользуетесь своей силой, направляя ее через вещи, например, через посох или трость. Это потому, что силы ваши являются скорее неконтролируемой субстанцией, дарованной вам очень давно и случайно, и вы не умеете ею толком управлять. Сегодня я рассказу тебе, что такое пользоваться своей силой в полной мере, а также как распоряжаться силой клана высших, дарованной тебе при рождении. Обладая истинными знаниями об этих силах, тебе больше будет не страшно ни одно заклинание или наговор, тебя нельзя будет ни влюбить, не отравить. Сядь сюда, – она поставила стул перед собой.

Саймон послушался.

– Закрой глаза и приподними руки перед собой, ладони друг напротив друга. А теперь представь свою силу, как шар, который расположен между твоими ладонями. Не торопись. Я тебя подстрахую, – она коснулась тыльной стороны его ладоней.

– Ну, представил? Попробуй почувствовать ее в руках. Это не друг и не враг, это не добро и не зло, это ты, твое воплощение в энергетике.

Саймон старался максимально сконцентрироваться, но выдохнул и, поняв что у него не получается, открыл глаза. Между рук светился шар. Он попытался отдернуть руки, но Карин схватила их и держала.

– Успокойся, Саймон, успокой эмоции!

Шар начал быстро расти. Она схватила его руки и резко соединила их. Произошел хлопок, и шар исчез.

Саймон ошеломленно посмотрел на руки, потом на нее, потом снова на руки.

– Так, ладно, ты не можешь сформировать и удержать то, чем у нас пятилетние дети друг в друга кидаются. Ничего себе перспективка, – она вздохнула.

– Давай еще раз попробуем. Только не пугайся и не радуйся, никаких эмоций, я же говорю: это ты. Как ты реагируешь, так и он: твои эмоции его кормят, и он начинает расти.Со временем ты сможешь контролировать его и с ними, но пока надо попробовать хотя бы сформировать. Главное – не упустить его, иначе он натворит тут бед. Хотя я его, конечно, поймаю и подавлю, но тебе от этого станет плохо. Так что сконцентрируйся.

– Я хочу попробовать с открытыми глазами, – с еле скрываемым волнением произнес Саймон.

– Хорошо, я страхую.

Он попытался еще раз. С открытыми глазами никак получалось. «Да почему!» – разозлился он на себя, и тут же между ладоней вырос шар и взорвался, больно ударив его по лицу. Он удивленно посмотрел на Карин. Та неодобрительно качала головой.

– Мда. Тут еще работать и работать.

– Может, покажешь, как это делается? – раздраженно спросил он

– Да без проблем.

Она подняла руки перед собой, и тут же между ними возник шар. Она раздвинула ладони – он увеличился, сдвинула сжался. Затем перенесла его на одну руку и легонько подкинула, он поднялся к потолку и плавно опустился на другую руку.

– Ничего себе! – Саймон смотрел на шар, а затем протянул к нему руку.

– Нет! Трогать нельзя! Ты от своих-то по носу получаешь.

– Что это? – спросил он.

– Это сила, ее можно направить на созидание, на уничтожение, на защиту – все зависит от твоего желания. Можешь кинуть его в кого–нибудь с мыслью о смерти этого человека, и он умрет, можешь с мыслью о счастье – и он будет счастлив.

Он завороженно смотрел на шар.

– А ты говорила, меня нельзя будет отравить и влюбить?

– При правильном использовании эта сила будет защищать тебя всегда и от всего. Тебе просто не понадобится ничего больше. Это другая ступень, следующая ступень силы и магии. Этими знаниями обладают все человеческие воплощения всех кланов. Сначала тебе придется научится это создавать, потом управлять этим, а потом я буду это отбивать и уничтожать, и, поверь мне, это будет больно.

– А мы можем убить друг друга этим?

– Да, вполне. Но такое редко бывает. Научившись хорошо управлять этим, ты сможешь отбить любое нападение.

– Даже высшего?

– Э, нет. Нападения высшего не пережить никому. Но они на нас не нападают. Если что-то случается между кланами, они нападают друг на друга, а мы бьемся с человеческими воплощениями противоборствующей стороны, все по-честному.

– Ясно. Я хуже пятилетнего ребенка, тебе придется потратить на меня кучу времени, и я не знаю, чем оправдать свое бессилие.

– Ничего, я уверена, у тебя все получится, – она посмотрела на него мягко и слегка улыбнулась

«Победа! Смягчилась», – подумал он и виновато улыбнулся в ответ.

Они занимались почти весь день. За это время шар Саймона разбил все в комнате. Карин методично все восстанавливала, и они начинали с начала.

Вечером они вышли из комнаты и направились в обеденный зал, Саймон был в приподнятом настроении. Ему настолько понравилось, что он, как школьник, не мог говорить ни о чем другом и периодически лучезарно улыбался Карин. Она шла рядом, изредка отвечая ему и сдержанно улыбаясь в ответ. Он открыл дверь перед Карин и последовал за ней. Все уже сидели за столом и тихо переговаривались. Уна сидела бледная.

– Как позанимались? – ехидно спросила она и кинула злой взгляд на Саймона.

– Хорошо, – удивленно ответила за него Карин. – Что-то случилось?

– Собрание после ужина. Фортис собирает.

– Фортис? – Карин напряженно посмотрела на Уну, но та уставилась в тарелку.

Карин с Саймоном переглянулись и сели за стол.

Собрание

В тот огромный зал, где Саймон первый раз увидел Фортиса, они вошли с Карин последними. К ним спиной стояли высшие. Их было много, видимо, весь клан. Карин взяла его за руку и повела за собой. Они обошли их всех и встали впереди, рядом с остальными людьми клана. Саймон оглянулся. Высшие стояли, как будто изваяния, внешне разные, но одинаково пугающие. Карин с силой повернула его голову вперед. Перед ними, сложив руки на груди и облокотившись на колонну, стоял Фортис. Рядом с ним стояла Мельсида. Фортис напряженно смотрел на всех.

– У нас плохая новость, – начал он. – Есть информация о том, что создано человеческое воплощение Хаоса.

По залу пробежался напряженный шепот.

– Мы сейчас проверяем эту информацию, и, дай Дэус, это неправда. Но если это так, я думаю вы все понимаете, что нас ждет.

В зале воцарилась гробовая тишина. Он продолжил:

– Я хочу, чтобы каждый из вас сегодня, сейчас подумал, как нам быть, если это так. А завтра утром, после того как наши люди позавтракают, мы еще раз соберемся и поговорим. Я хочу услышать мнение и доводы каждого из вас.

Он молча повернулся и вышел из зала. Высшие мерным шагом последовали за ним. Оставшись одни, люди растерянно переглядывались, а затем небольшими группами двинулись к противоположной двери. Саймон схватил руку Карин уже в коридоре и потянул ее в сторону, повернул ее к себе и вопросительно посмотрел.

– Это очень плохая новость, – она не стала дожидаться вопроса.

– Так поясни мне.

– Я не очень компетентна. Мы все знаем, что это плохо, нас всегда пугали этим, но вот почему это так страшно, нам не говорят. Так что я знаю не больше твоего.

Он отпустил ее, они повернулись и молча продолжили путь. Вскоре оба в раздумьях разошлись по комнатам. Зайдя к себе, он сел на кровать, уставился на камин и задумался. «Как много загадок, и сколько же времени понадобится, чтоб узнать все нюансы, все подробности, всю историю. Может, напрямую поговорить с Фортисом? Жить в мире вопросов невыносимо. Они все испугались, даже высшие, он это видел. Но что это? Что значит человеческое воплощение Хаоса? Насколько это опасно, чего от этого ждать? Нет, точно поговорю с Фортисом завтра начистоту, чего бы мне это не стоило».

Он нервно перебирал пальцами. Вдруг дверь распахнулась и вошла Уна.

Саймон вопросительно посмотрел на нее:

– Ты что-то хотела?

– Как позанимались? Ты так и не ответил мне, – она сложила руки на груди.

– Хорошо, Карин же сказала.

– Как мило, сам ответить ты теперь не можешь, она за тебя отвечает?

– О чем ты? – он нахмурился.

– Да ни о чем! – она повернулась к нему спиной и склонив в его сторону голову, тихо спросила:

– Она тебе нравится?

Саймон поднял бровь и улыбнулся.

– Уна? – многозначительно произнес он

– Отвечай мне! – она не поворачивалась.

– Я даже не знаю, что тебе ответить, – он попытался сказать это максимально мягко.

Она повернулась к нему и несколько секунд возмущённо смотрела ему прямо в глаза, а потом так быстро вышла, хлопнув дверью, что Саймон не успел ничего больше сказать.

«Только этого сейчас не хватало, – он устало выдохнул. – Так, спать, надо поспать».

Утром Саймон встал пораньше и самостоятельно направился на завтрак. Он сухо поздоровался со всеми, вчерашние мысли не давали покоя, ему хотелось увидеть Фортиса и поговорить. Уна старательно не смотрела на него а Карин мило улыбалась и, казалось, была в отличном расположении духа. Поев, Саймон повернулся к Карин.

– Мне нужно поговорить с Фортисом. Я сам потом найду тебя.

– Ну, хорошо, – удивленно ответила она.

Он по памяти попытался добраться до того зала. Сначала немного заплутал, но потом все же подошел к заветной двери. Он решительно открыл ее. Зал был пуст. Он прошел сквозь него и открыл дверь, за которой скрылись высшие вчера и опять попал в коридор с дверьми. Саймон шагнул вперед, но вдруг какая-то из дверей отворилась, и в ней показался один из высших.

– Что ты здесь делаешь? – спросил он.

– Я хотел бы поговорить с Фортисом, – смело ответил Саймон.

– Надо же, – он облокотился на дверной косяк и сложил руки на груди.

Все-таки они пугали. Огромный рост, кожа эта странная, заостренные уши и жуткие глаза. У этого они тоже были полностью зеленые. А волосы, как у Саймона и Фортиса, черные до мочек ушей.

– Фортис там, – он мотнул головой в конец коридора и с усмешкой посмотрел сверху вниз. Так родители смотрят на детей, когда те заявляют, что они теперь самостоятельно будут есть ложкой и завязывать шнурки.

– Спасибо, – Саймон повернулся и быстрым шагом направился в ту сторону.

Сзади из той же открытой двери послышался еще один голос, женский:

– Что в нашей половине человек делает, я отсюда чувствую его запах?

– Это новенький, Фортиса ищет. Смотри, как осмелел всего за пару дней.

Саймон продолжал идти, не поворачиваясь, разговор за спиной был неприятен, он чувствовал, что ему вслед смотрят, но он спокойно дошел до двери и постучал в нее.

Спустя пару минут дверь перед ним отворилась, за порогом стоял Фортис в длинном халате с капюшоном и пижамных штанах. Он улыбнулся.

– Привет, заходи, – кинул он и прошел вглубь комнаты.

Саймон зашел следом. Комната была практически такой же, как у него, только окна были с балконными дверьми, и за ними виднелась терраса. Отличала ее, конечно, мебель гораздо большего размера, а в противоположной стороне было две двери, а не одна. Фортис открыл одну из них и рукой позвал за собой. Саймон последовал за ним. Судя по массивному письменному столу выше человеческого роста и кожаному креслу за ним, это был кабинет. Из него также был выход на террасу. Большие шкафы с книгами и неизменный камин справа, перед которым стояли еще два кресла с мягкой обивкой. Фортис сел в одно из них, Саймон подошел к нему, Фортис подхватил его и усадил в соседнее кресло. Повернувшись к столику рядом, он налил себе красной жидкости из одного графина, а Саймону из другого. Саймон получил в руки большой бокал и подумал, что если это вино, то он упадет от такой порции.

– Ну, чем обязан, – начал Фортис.

– Сегодня собрание.

– И что?

– Вы вчера сказали, – он смотрел в бокал, – что нам всем надо подумать над тем, как теперь быть, если человеческое воплощение Хаоса создано. Вы хотите услышать наше мнение, – он сделал паузу. – Но как мы можем подумать над ситуацией, не зная, какие именно проблемы она несет?

Фортис напряженно смотрел на него.

– Вы не говорили человеческим воплощениям, какую угрозу несет в себе это создание, а значит, и попытаться помочь вам мы не сможем. Мы не понимаем рисков. Получается, наше присутствие на собрании бессмысленно.

Саймон замолчал, но все же поднял глаза и посмотрел на Фортиса. Тот вовсю улыбался. Он потянулся и потрепал Саймона по голове, как сына.

– Ты абсолютно прав, остальные просто выросли здесь и стараются не задавать лишних вопросов. А ты новенький и, очевидно, смелый. Я и забыл, что вы некоторых вещей не знаете. Надо все же чаще с вами общаться, – он помолчал, встал, подошел к окну и сложил руки перед собой.

– Когда-то очень давно, когда еще даже меня не было на земле, существовало только два клана – джины и корнивора. Между ними шла война за власть над планетой. Корнивора были белым кланом по созданию, а джины – темным. Корнивора победили джинов и стали управлять тем, что было на земле, а джины – тем, что под землей. Корнивора никогда не отличались особой любовью к людям, но Дэус решил, что из двух зол победило меньшее, и это уже хорошо. Он всегда старался не вмешиваться.

Правили они долго, пока глава клана Корнивора, ее звали Тира, не решила, что настало время положить конец многовековому противостоянию, и предложила дружбу главе клана джинов. Он согласился, и постепенно она влюбилась в него. Она знала, что Дэус не одобрит этого, но все же отдалась Ярлу. Ярл тоже ее полюбил. Узнав это, Дэус оставил планету, и наступили темные времена. Процветали войны, бесчестие, насилие, геноцид, но кланам было все равно: они занимались лишь улучшением жизни высших, планетой, животными, судьба людей их не интересовала. Они создали в клане Корнивора шесть новых высших без разрешения Дэуса. По рождению эти высшие не были плохими или хорошими, в них было по половине добра и зла, как в людях. Понимая, что людская природа им ближе, они попросили у кланов власти над людьми, но были с позором изгнаны. Собрав сторонников, они восстали против своих создателей и захватили власть над людьми. Так родился наш клан.

Они победили, но в ходе борьбы погибло любимое человеческое воплощение Тиры – Лин. Тира обезумела от горя и попросила Ярла отпустить ее душу обратно в мир живых. Ярл согласился, но в ответ попросил помочь создать свое человеческое воплощение.

Изначально Дэусом было заведено, что глава клана джинов может создать своего человека только совместно с кем-то из клана Корнивора. Дэус придумал это для того, чтобы сохранить баланс, он никак не рассчитывал, что главы кланов полюбят друг друга. Черное и белое, ангел и демон, – он сделал паузу, выдохнул и продолжил: – Тира согласилась. И родилось самое страшное существо. Наш клан не придал тогда этому значения. Мы пытались наладить жизнь людей. Но в один момент все закончилось. Это исчадие наслало на землю большую воду, затопило все. Глава нашего клана успел послать свое человеческое воплощение, чтобы спасти некоторые виды животных. Чудом удалось уцелеть в горах горстке людей.

Это был конец. Они оба отомстили нам за нашу любовь к людям. Популяцию нужно было полностью восстанавливать. Мы стали самым слабым кланом и много веков скрывались от них, стараясь помогать человечеству. И вот однажды настал день, и вернулся Дэус. Он дал нам право быть кланом и право управлять людьми. Оставил управление планетой Корнивора, раз они так ее любят. Постепенно совместным решением был выделен еще один отдельный клан из нашего, который стал управлять животными. А джины так и остались джинами, – он повернулся.

Саймон, застыв, слушал его и все так же смотрел в бокал.

– Все понятно, – только вымолвил он и сделал большой глоток. – Мне надо подумать. Когда собрание?

Фортис улыбнулся.

– Я думаю, через час, мы подойдем к вам.

Саймон поставил бокал, спрыгнул с кресла и, подойдя к Фортису, почтительно поклонился.

– Иди уже, – он положил руку ему на голову, Саймон положил руки ему на пальцы в ответ.

Выскочив от Фортиса, ему хотелось срочно найти Карин и рассказать ей все. Дойдя до комнаты, в которой они занимались, он машинально одернул костюм, поправил шейный платок и волосы.

И тут же осекся. «Что я делаю?». Он попытался плавно открыть дверь и услышал голоса.

– Я смотрю, уже и ненависти нет, так, Карин? А до этого обещала убить при любом удобном случае! – это был голос Уны.

– Неужели ты думаешь, я говорила это серьезно? Как я могу убить создание Фортиса?

– А значит, сейчас уже не серьезно? То есть как он окончательно превратился в Фортиса, то тут же стал интересен?

– Уна, прекрати! Я запрещаю тебе говорить со мной в таком тоне!

– В каком? Он нравится тебе, не так ли? Весь вечер вчера его за руки хватала!

– Уна, да как ты смеешь! Прекрати! Я понимаю, что он тебе очень нравится, но ты ведь сама видишь, что он копия Фортиса! И, скорее всего, он будет любить совершенно определенного человека. И это будешь не ты и не я, как бы нам этого не хотелось!

Наступила пауза.

– Может, нет? – обреченно произнесла Уна. – Может, она ему не понравится?

– Скажи это своей Мельсиде. Она-то точно знает, что такое быть вечно второй!

Саймон застыл, но, поняв, что пауза затянулась, открыл дверь.

– Что здесь происходит?

Девушки пристально смотрели друг другу в глаза. Уна повернулась и, не глядя на него, вышла.

– Что здесь происходит? – повторил он.

– Это не твое дело! – раздраженно кинула Карин.

Он быстрым шагом прошел внутрь и почти вплотную подошел к ней, так что она вжалась в стену.

– Я задал вопрос.

– Все хорошо, Саймон, мы просто повздорили, и не напирай на меня!

Она уперлась ему в грудь руками и удивленно захлопала ресницами. Саймон посмотрел на ее руки и вдруг вспомнил, зачем он здесь.

– Нам надо поговорить, – резко начал он и отошел. – Я был у Фортиса и вот что он мне рассказал.

Он по памяти кратко пересказал все, что говорил Фортис.

– Нам надо что-то предложить. Все высшие будут обсуждать, что теперь делать, а мы будем сидеть, как истуканы. Надо как-то участвовать, что-то предлагать.

– Но мы всегда выслушивали их решение и исполняли, такова наша роль, Саймон.

– Значит, теперь все поменяется, я не привык быть простым исполнителем без своего мнения. К тому же, так мы наконец сможем заставить их смотреть на себя не как на домашних любимцев, но еще и как на высокоразвитых существ, коими, кстати, мы и являемся.

– Ты революцию задумал?

– Нет, реорганизацию.

– Ну, хорошо, давай посоветуемся со всеми. Я, честно говоря, не очень понимаю, чем высшим в такой ситуации можно помочь, но, может, у других будут соображения на этот счет.

Карин собрала людей в обеденной зале и рассказала, о чем говорил Саймон. Он сам стоял поодаль и наблюдал.

– Ну, есть идеи, как нам быть? – спросила она.

Все напряженно думали.

Тут встала девушка с зелеными волосами и бездонными синими глазами. Даже на фоне остальных она выделялась загадочной внешностью и необычным поведением. Она скорее была похожа на лесную нифму, чем на человека. Саймон с самого начала ее отметил.

– Я думаю, – начала она, – если это воплощение есть, то русалки точно о нем знают. Он по рождению Корнивора, его тело создают они, а джины дарят душу. Надо изловить нескольких, только в дальних водоемах, чтоб сирены не заметили, и допросить. Сирены будут вне себя, когда обнаружат пропажу кого-то из их популяции, но игра стоит свеч.

– Отличная идея, Агата! Так, кто еще?

Все остальные молчали. Наконец Саймон подошел ближе и сказал:

– Значит, это и будет нашей идеей. Агата, выскажешь ее на собрании.

Как будто услышав его, в дверь вошла Мельсида.

– Пойдемте, мы уже ждем вас.

Все двинулись к двери. Когда они проходили мимо Мельсиды, некоторых она легонько трепала по голове, а иногда даже целовала в макушку. Саймон шел последним и, по примеру остальных, не поднял на нее глаз. Мельсида молча проводила его взглядом и двинулась следом. В зале он прошел вперед и встал рядом с Карин.

– Итак, – начал Фортис, – информация достоверна, воплощение создано. Не знаю, с кем из Корнивора он заключил союз, но это так. Какие идеи?

Первой начала Мельсида.

– Надо поговорить с Мирум, она не глупая и ругаться Дэусом не станет. Я сомневаюсь, что это она сама в сговоре с Хаосом, но, возможно, кто-то из ее клана. Помнится, Хаос там позабавился по достижении совершеннолетия, возможно, кто-то из тех, кто жил тогда, до сих пор к нему не равнодушен.

– Он и в нашем позабавился, – резко оборвал Фортис, – Но прошло больше пятисот лет, Мельсида, это глупость. Хотя попытаться поговорить с Мирум надо, я и сам это планировал. Она не злая, хоть и хочет такой казаться. Еще варианты?

– Поговорить с Юзефой, объяснить ей все, – вступила другая высшая, – что она не скажет нам, то скажет ей, у них же хорошие отношения.

– А вот это чушь. Мирум упрямая, и как бы хорошо ни относилась к Юзефе, ничего ей не скажет, потому что не доверяет ей.

– У нас тоже есть вариант, – Саймон вышел вперед. Фортис повернулся к нему и опустил голову:

– Ну?

– Агата? – Саймон обернулся на испуганную девушку

Она вышла вперед и сначала немного растерялась, но Саймон подошел к ней и взял за руку. Она удивленно посмотрела на него, он одобрительно качнул головой Она повернулась к Фортису и выпалила чуть ли не скороговоркой то, что говорила до этого про русалок.

– Неплохая идея, – похвалил Фортис и взглянул на высших.

– Значит, так. Решение такое. Мы с Мельсидой идем к Корнивора и встречаемся с Мирум. Вы, – он показал на двоих девушек из высших, – идете к Юзефе, она скорее всего откажет, но попытка не пытка. Вы, – он показал на Саймона, Карин и Уну, – притащите к нам русалок. Решено, за работу.

Фортис развернулся и вышел в дальние двери, все высшие последовали за ним.

Саймон подошел к Карин и победоносно усмехнулся.

– Идем ловить русалок?

– Да, конечно, – мягко ответила она, и только Уна стояла поодаль и пристально на них смотрела.

Остаток дня было решено посвятить подготовке к охоте. Они втроем очутись в помещении, где лежали луки, мечи, стрелы, сети. Уна и Карин выбирали из всего многообразия оружие для себя.

Саймон стоял у двери и смотрел на них, но наконец не выдержал и спросил:

– Как их поймать? Может, расскажете?

Карин повернулась к нему:

– Они живут в разных водоемах, в том числе и в реках, куда мы и пойдем, любят человечину, особенно мужчин. Надо будет приманить их и оглушить. Ты заманишь, я оглушу, а Уна накинет сеть. И так повторим три раза в разных глухих местах.

Все это время она рассмотривала и расправляла сеть, которую держала в руках.

– То есть я приманка? Но я же вроде не симпатяга? – он улыбнулся, но понял, что его реплики никто не оценил.

– И что мне делать? – все же спросил он.

Карин все так же рассматривала сеть, к нему обернулась Уна с арбалетом в руке.

– Разденем, посадим на берег и будем ждать, – ехидно произнесла она и повернулась обратно к столу около стеллажей.

Саймон удивленно выпучил глаза, но тут же себя одернул.

– Ладно, как скажете.

– Да она шутит, Саймон, – вступилась Карин, – просто посидишь на берегу.

Саймон немного подождал, пока Уна отсмеется.

– Я так понимаю, отсутствие одежды на мне – главное, что тебя интересует последнее время?

Уна резко повернулась и направила на него арбалет.

– Так, хватит, успокоились оба! – Карин оттолкнула оружие в сторону.

Уна развернулась и, положив арбалет на стол, начала с остервенением вставлять в него стрелы.

Карин укоризненно посмотрела на Саймона. Он опустил взгляд.

– Я могу помочь? – спросил он.

– Да, – Карин кинула ему сеть. – Посмотри, чтоб не было порезов, мы давно ничего такого не делали, а, насколько я помню, ее не проверяли с прошлого раза.

Он подхватил сеть. Она была метра три в диаметре и сделана из какого-то странного материала.

– Сильмарил? – спросил он.

– Нет, сиренский шелк.

– Что?

– Долго объяснять. В общем, только это ее удержит, русалку обычной сетью не поймать.

Саймон рассматривал сеть, но видимых дефектов не было.

– Мне кажется, все в порядке, – наконец произнес он.

– Ну и хорошо, – Карин даже не повернулась. Она достала с полки какой-то сверток и вынула из него зачехленный кинжал.

– Вот же он, – Карин наконец обернулась к Саймону. – Итак, сначала поедим, а потом переодеваемся и выдвигаемся в сторону Хатанги. И помните, особенно ты, Саймон, мы идем хоть и за низшими существами, но они принадлежит клану Корнивора, и территория, на которой они водятся, принадлежит клану Корнивора, так что будьте внимательны.

Карин посмотрела на Уну, та только кивнула головой.

– Хатанга —это где? – спросил он.

– Таймыр, холодно и мерзко. Как и везде в Корнивора.

Саймон не понял, но промолчал. Он был родом из Румынии и понятия не имел, что такое Хатанга, но решил не переспрашивать.

Девушки сгребли отобранный инвентарь в сумку и направились к выходу. Он последовал за ними. Его одолевало мерзкое ощущение, что он вечно вынужден задавать вопросы. «Что такое Хатанга, что такое сиренский шелк, хоть бы кто-то что-то объяснял…»

Они обедали все вместе, но практически в тишине. Не было обычных оживленных разговоров, в воздухе повисло напряжение: все думали об одном и том же. Когда с обедом было покончено, Саймон встал и направился к себе. Надо было придумать, что в этот поход надеть. По дороге он начал судорожно перебирать варианты. Смокинг Фортиса или сюртук явно не подходили, но фантазия предательски не выдавала ничего нового. Его ухватила за руку Агата. Она потянула его к себе и тихо шепнула:

– Только не смотри ей в глаза.

Он вопросительно посмотрел на нее:

– А почему?

– Утянет на дно – не заметишь.

– Хорошо, спасибо, – он немного растерялся, она отпустила его руку и повернулась к столу.

Он проследовал прочь из зала. «Не смотреть в глаза. Ну, попробую». Войдя в свою комнату, Саймон устало прислонился к двери, закрыл глаза и выдохнул. То, что случилось за последние несколько дней, перевернуло его привычную картину мира с ног на голову, и, похоже, он не очень-то успевал за происходящими событиями. Но сейчас оценивать ситуацию было некогда, надо было придумать, что надеть. Неожиданно в памяти всплыл образ людей-охотников, которых он как-то видел в лесу. На одном из них был темно-коричневый костюм-тройка, белая рубашка с высоким воротом и облегающие сапоги до колен, на руках были перчатки из тонкой коричневой кожи. Только он вспомнил эту картину, как тут же ощутил приятное прикосновение шелковой подкладки к коже рук. Открыл глаза. Да, так и есть, он уже стоял в этом костюме. «Ладно, русалки так русалки».

Он повернулся, открыл дверь и вышел в коридор. Взглянув на каменные изваяния и наткнувшись взглядом на знак, он потер шею. Занятый всеми этими событиями, он даже не проверил, проступил ли этот символ, он просто забыл. Он уставился на одну из змеиных голов.

– Ты готов? – Голос Карин вывел его из оцепенения.

– Да. Как мы туда доберемся?

Она окинула его оценивающим взглядом.

– Переместимся, конечно, как еще, – она повернулась и пошла в сторону обеденного зала, он зашагал следом. Эти загадки начинали изрядно раздражать.

Они прошли несколько коридоров и, не дойдя до зала, в котором они встречались с высшими, повернули налево. Карин распахнула одну из дверей. Это был еще один огромный зал, залитый дневным светом. Справа от входа на пьедестале стоял внушительный трон, вдоль зала по обеим сторонам висели полотнища зеленого цвета со знакомыми ему знаками и змеями.

Три высоких арочных проема выходили прямо на улицу, за ними виднелась большая открытая площадка без ограждений. Они направились именно туда. «Похоже, это тронный зал», – подумал он про себя.

Выйдя на улицу, Саймон немного прищурился и вдруг вспомнил, что за все это время так и не нашел времени посмотреть в окно, понять, где же он находится. Он потер глаза, чтобы они привыкли к свету, и обомлел.

Они стояли на вершине длинного строения, похожего на ступенчатую пирамиду, простиравшуюся далеко вниз, были видны террасы и окна, стены были облицованы желтым металлом, искрившимся на солнце. Вокруг пирамиды высился непроходимый лес, похожий на джунгли. У подножия текла широкая река, которая заканчивалась, судя по шуму, водопадом где-то неподалеку. Слышались щебетание птиц и крики животных. «Какое-то сказочное царство», – подумал он и подошел к краю площадки. Его переполняли эмоции, хотелось что-то сказать, восхититься. Он обернулся. Уна уже стояла рядом с Карин и что-то шептала ей. Обе переоделись и сейчас напоминали двух амазонок. Широкие металлические пояса, огромные мечи с искрящимися на солнце лезвиями, за спинами – арбалеты из такого же металла. Тела были скованы черной тканью. Высокие сапоги, знаки клана, начертанные на правой щеке, и волосы, убранные назад – на фоне открывшейся картины они напоминали героев древнего эпоса.

– Пойдем, – сказала Карин и, подойдя к краю площадки, шагнула вниз.

Саймон невольно ахнул. Она просто исчезла. Он испуганно посмотрел ей вслед и обернулся на Уну. Та, нагло ухмыляясь, медленно подошла к нему почти вплотную и, схватив за ремень, подтянула к себе.

Саймон кинул взгляд на ее руку, затем посмотрел ей в глаза и поднял бровь. Она вскинула голову, потянулась к нему губами, и, почти коснувшись его губ, со всей силы толкнула в пропасть. Он не успел даже испугаться, как очутился в каком–то мрачном зимнем лесу. От неожиданности он сел на землю. Следом появилась Уна, заливисто смеяясь.

– Нет, ты видела? Видела его лицо? Ахахаха!! – она не останавливалась.

Саймон сидел на земле с удивленным видом. Карин подошла к нему и протянула руку.

– Ничего страшного, привыкнешь. Так мы покидаем клан, когда нужно, – она снисходительно улыбалась. – Просто думаешь о том, куда тебе надо, и прыгаешь, а сейчас Уна за тебя подумала, ты же ведь еще не знаешь, как это делается.

Уна продолжала хихикать. Чувствуя себя ужасно униженным, Саймон встал сам.

– Можно было и объяснить, – напряженно сказал он, отряхиваясь.

– Ладно тебе, пойдем, – пытаясь скрыть улыбку, Карин отвернулась и двинулась в глубь леса.

Уна пошла следом, периодически оглядываясь и гримасничая – видимо, пытаясь изобразить его лицо в момент падения. Саймон плелся за ними. Так мерзко он себя еще никогда не чувствовал.

Хотелось отвлечься, и он стал озираться по сторонам. Перед ним был нетронутый величественный лес, огромные деревья, подернутые инеем. Под ногами шуршала замерзшая трава. Уставившись себе под ноги, он задумался. «И как тебя угораздило, Саймон? Может, лучше было умереть?»

Спустя какое-то время они дошли до реки. Берега ее были скованы льдом, но в середине шумела вода.

– Так, садись, – скомандовала Карин Саймону и показала на камень у воды. Они с Уной отошли и уселись на землю поодаль от него.

Саймон подошел к камню, на который она указала, и присел. Он отвернулся от девушек и стал опять рассматривать лес вокруг. Вид был и впрямь потрясающий: девственная природа, не тронутая благами цивилизации. Он старался не смотреть на воду, памятуя о предупреждении Агаты. «Интересно, а ведь они мне этого не сказали», – подумал он и в этот момент почувствовал себя как-то одиноко. Он вспомнил разговор с Фортисом в кабинете. Там, рядом со своим создателем, он чувствовал себя комфортнее всего, лучше, чем вообще когда-либо.

Неизвестно, сколько времени прошло, но тут вода перед ним булькнула. Он стал всматриваться, и через несколько секунд на поверхности появился огромный рыбий хвост. Саймон напрягся. Вдруг с другой стороны камня, невидимой для его спутниц, кто-то тронул его за сапог. Саймон резко повернулся. Перед ним из воды выглядывала красивая юная девушка, он быстро отвернулся от нее и закусил губу. «Что делать?» – украдкой он попытался посмотреть в сторону Карин и Уны, но они о чем-то тихо перешептывались и совсем не обращали на него внимания.

– Что ты здесь делаешь? – произнесла она ангельским голосом так тихо, что слышал, казалось, только он.

– Заблудился, бедняжка? – Саймон сидел ни жив ни мертв и упрямо смотрел прямо перед собой. Надо было подать знак Карин и Уне, но как, чем? А если спугнешь?

– Да, заблудился, – решил подыграть он.

– Тогда посмотри на меня, я расскажу тебе, как выйти.

– Я думаю, я сам справлюсь, – сказал он, все так же старательно не глядя на нее.

– Не справишься, здесь нет троп, здесь люди не ходят. Ну же, посмотри на меня.

Его охватила паника, она мягко потянула его за сапог к себе, Саймон отдернул ногу и попытался поставить ее повыше, но соскользнул по камню и, не удержав равновесия, повернулся в ее сторону. Он тут же уперся взглядом в ее лицо, оно было прямо перед ним. Он мгновенно закрыл глаза.

– Ну, не бойся, – она положила ладонь на его шею и провела большим пальцем по губам.

Надо было закричать, но как-то уже не хотелось, стало все безразлично, он медленно открыл глаза. Она с силой обхватила его затылок и впилась в него губами. Саймон обмяк и упал в воду следом за ней, перед глазами все поплыло. «Наверное, это конец», – последнее, что пришло ему в голову.

Громкие крики болью отдавались в голове. Он попытался открыть глаза, но все было как в тумане. Шея болела. Он дотронулся до нее, боль пронзила еще сильнее. Он простонал и потерял сознание.

Очнулся он в своей спальне. Шея болела невыносимо, Саймон судорожно потер ее и обнаружил свежий шрам. Комната была пуста. Он встал, голова кружилась, но Саймон все же поднялся и оделся. Сделав над собой усилие, представил себя в смокинге Фортиса. Пошатываясь, он вышел из комнаты. Все было как обычно, но коридоры были пусты. Дошел до обеденного зала. Тоже никого. Держась за стенку, он продолжил путь. Дойдя до зала высших, осторожно приоткрыл дверь. Послышалась ругань Фортиса. Пытаясь затуманенной головой разобрать слова, Саймон прислушался.

– Вообще вам ничего не доверю! Вечно будете сидеть в клане и исполнять сангуинем! Раз ни на что другое не годитесь!

– Нун Галене! Мы не понимаем, как такое могло случится. Это непростительно, но дайте нам шанс все исправить? – это был голос Карин.

– Я все сказал! – через некоторое время хлопнула дверь.

Саймон открыл дверь немного пошире. В зале стояла Мельсида, перед ней, спиной к нему, стояли Уна и Карин, она презрительно смотрела на них сверху вниз.

– Вы нас очень разочаровали. Сомневаюсь, что вам что-то еще ответственное смогут доверить, – она помолчала. – Как вы могли? Вы же лучшие! – она с сожалением смотрела на них. Девушки стояли, виновато опустив головы.

Мельсида повернулась и вышла.

«Что произошло?!» – пылал в голове вопрос, Саймон отпрянул от двери и оперся о стену, голова опять сильно закружилась, он попытался удержать равновесие, но не смог. Все поплыло перед глазами, он потерял сознание.

Саймон снова очнулся в своей комнате, он лежал под одеялом и почему-то без одежды. Он приподнялся на кровати. В кресле перед камином сидела Агата и рассматривала какую-то монету в руке.

– Привет, – хриплым голосом сказал он.

Она встала и улыбнулась ему.

– Привет! Как ты себя чувствуешь? Ты нас так напугал!

– Что произошло? – Саймон кутался в одеяло.

– Тебя русалка укусила, – жизнерадостно начала она. – Если бы был обычным человеком, умер бы! Но ты же наш, так что все обошлось, – она подошла и присела на край кровати. – Пойдешь в ванную?

– Да, хотелось бы… Но мне надо одеться.

– Я как раз собиралась принести тебе обед! – Она подскочила и невинно улыбнулась: —Сильмарил в ванной! – она вышла.

Как только Саймон остался один, он встал и поплелся в ванную. Набрав живой воды, окунулся в нее с наслаждением. Он опустился под воду и сидел, пока хватало воздуха, а вынырнув, опять погружался. В голове было столько мыслей и столько вопросов. «Что произошло? Почему Агата здесь, а не Карин и не Уна?». Он наконец вынырнул и отметил про себя, что невероятно рад появлению в его жизни ванны с живой водой. Она приносила спокойствие, голова становилась ясной и чистой. Все заботы и беды уходили, приходило умиротворение. Поняв, что сидит в воде уже более получаса, он встал под душ и заметил висящий на задней стороне двери длинный халат. Саймон шагнул из ванной и подошел к нему. Он был удивительно мягким на ощупь, и Саймон с удовольствием закутался в него. Из халата выпала записка. Он поднял ее и раскрыл.

«Надеюсь, ты не станешь меня винить в том, что произошло. Ты мне очень дорог. Фортис».

Саймон улыбнулся, он был по-настоящему рад такому признанию. Он сложил записку и вышел из ванной.

В дверях спиной к нему топталась Агата. На столике у камина уже был поднос с едой.

– Ты чего там стоишь? – спросил Саймон.

– Да я не хотела застать тебя врасплох своим появлением. Вот и решила подождать, отвернувшись.

– Так, может повернешься? – Саймон уже не мог скрыть умиления этим странным созданием.

– А можно? Нет, я, конечно, могу… Только если это тебя не смутит. Понимаешь, мне сказали за тобой присмотреть, а я никогда ни за кем не присматривала… Я же не понимаю, как это делать, мне даже детей не доверяли, а тут вдруг попросили, и я растерялась. Ты не подумай, я на самом деле не трусиха, просто как-то быстро все получилось…

– Да повернись уже, – Саймон пытался скрыть смех.

– Да, сейчас, – она осторожно повернулась и так лучезарно улыбнулась ему, что он невольно улыбнулся в ответ.

– Ты ела? Давай поедим? – спросил он.

– Нет, что ты, я такое не ем. Там мясо, – она сдвинула брови, – но зато я ем фрукты, с ними я тебе помогу!

– Договорились, – Саймон смотрел на нее, как на несмышленого ребенка.

Они сели за столик. Перехватив несколько кусков яичницы, он сказал:

– Агата, мне просто необходимо знать, что произошло.

Она рассматривала и откусывала по частям большую грушу. После его слов она положила ее обратно на поднос и немного испуганно начала:

– Фортис был так зол, та-а-ак зол, его никогда таким не видели, он очень сильно ругался, все боялись даже выходить из своих комнат. Он запретил Уне и Карин к тебе приближаться.

– Так что же произошло? – настойчиво произнес Саймон.

– Ты ничего не помнишь? Тебя русалка на дно утащила и укусила, пришлось высшим вмешаться. Но появляться на территории чужого клана без разрешения им не положено, такое допустимо только в условиях войны, а мы еще и низших поворовали, в общем, был такой скандал, – она сморщилась и уставилась на камин.

– Чем все закончилось-то? Агата, прошу тебя!

– Девчонки тебя упустили, говорят, что случайно, но высшие им не верят, думают, они сознательно хотели от тебя избавиться, хотя я Карин и Уне верю, они все это время ходят ужасно расстроенные.

– Так, хорошо. А что насчет русалок? – Саймона сейчас меньше всего интересовали женские эмоции.

– Да их изловили, они сейчас в подземельях, их немилимы допрашивают. Но скандал разгорелся, конечно. Тут Корнивора за много лет впервые нарисовались. Мирум так шипела на Фортиса, как кошка. Так что тайной операции не получилось.

Она замолчала. Саймон откинул голову на спинку кресла и задумался. Надо было идти к Фортису, иначе никак.

Наскоро перекусив, он встал и направился ванную, скинул халат и, облачившись в сильмарил, представил себя в смокинге Фортиса. Даже не глядя в зеркале, он уже машинально поправил костюм и пригладил волосы. Идти к Фортису было страшно, они провалили его задание, пусть и не специально. Фортис на него не злился, но Саймон внутренне чувствовал свою вину за случившееся. Он оглядел себя в зеркале. «Надо просто пойти поговорить, и будь что будет». Он уверенно направился к выходу. Агата лишь удивленно смотрела ему вслед. Дойдя до комнаты Фортиса, он постучал. «Только бы он был на месте». Однако дверь никто не открывал. Саймон облокотился на нее спиной и закусил губу. «Что же делать», – мысли роем вились в голове.

Вдруг открылась соседняя дверь, и из нее вышла Мельсида. Она внимательно оглядела его и спросила:

– Ты что-то хотел?

Словно выйдя из оцепенения, он поднял на нее глаза.

– Нет, ничего, – он двинулся к выходу.

– Зайди.

Решив ни в коем случае не пугаться, Саймон подчинился.

Мельсида зашла следом и закрыла дверь.

– Как так вышло, Саймон? Как так получилось? – прямо начала она.

– Я толком не знаю. Помню только, что так и не смог подать сигнал, Уна и Карин что-то обсуждали и не смотрели на меня. А это существо просто схватило меня и потащило за собой. Дальше туман.

Мельсида стояла, оперевшись плечом на дверь. Выслушав его объяснения, она опустила голову.

– Теперь вообще все сложно. Так бы мы допросили русалок, и дело с концом, никто бы ничего не узнал. А теперь Корнивора в курсе, и Мирум вне себя от ярости из-за посягательства на ее подопечных. У нас и так с ними были очень плохие отношения, а сейчас они разрушились окончательно. Фортис в ярости пленил одну из помощниц Мирум, сирену Иссиду. Он уверен, что именно она замешана в создании человека Хаоса, все нарастает, как снежный ком. И никто не хочет уступать.

Саймон внутренне сжался, он растерянно смотрел в сторону.

– Но ведь они сами виноваты? Они ведь создали это воплощение?

– Поверь, этот клан не станет испытывать угрызений совести из-за такой ерунды. Однако они очень сильны, и все боятся открытого противостояния. Конечно, мы сильнее, но война никому не нужна, Мирум ее не объявит, это крайняя мера, но крови прольет много. И начнет с вас, с человеческих воплощений, – она помолчала. – Это касается в первую очередь тебя, Саймон. Ты лучшее воплощение Фортиса. Она сделает все, чтобы тебя найти и захватить в плен. Поэтому клан ты больше не покидаешь, по крайней мере, пока все не успокоится, – она повернулась и подошла к нему.

– Ты меня понял?

Саймон озадаченно смотрел на нее.

– Да, конечно. Хорошо.

– А сейчас иди, укус русалки для вас, смертных, – довольно тяжелое испытание. Не стоит разгуливать после него, не окрепнув толком.

Саймон кивнул в ответ и вышел прочь. В мыслях о случившемся он быстро добрался до комнаты. «Надо понять, как помочь, надо что-то придумать, но для этого надо посоветоваться со всеми», – подумал он и открыл дверь в свою комнату. Там в кресле все так же сидела Агата.

– Агата, мне надо поговорить со всеми человеческими воплощениями, – с ходу заявил он.

– Хорошо, сейчас всех соберем, – как будто чувствуя его беспокойство, откликнулась Агата. Она захватила поднос и вышла из комнаты.

– Я с тобой, – еле успел кинуть Саймон и поспешил за ней.

Они дошли до обеденного зала. Агата поставила поднос в открытый стеллаж у стены, и он тут же исчез. Затем она подошла к окну и, приложив руку к знаку на шее, что-то прошептала на том странном языке. Саймон стоял сзади, облокотившись на обеденный стол.

– Что это за язык? – спросил он.

– Это санскрит, изредка латынь, высшие между собой иногда на них разговаривают. Мы все знаем их с детства, – пояснила она.

Со всех сторон стали открываться двери, и зал наполнился людьми клана. Они молча и несколько напряженно расселись по разным углам.

Карин и Уна вошли последними и встали около окна. Саймон стоял в середине зала и пристально смотрел именно на них. Вид у обеих и впрямь был удручающий, какой-то даже больной. Он внутренне одернул себя: «Не время, не сейчас», – приказал он себе и обернулся к остальным.

– Все мы знаем, что произошло… Как бы нам ни хотелось, это уже не исправить. Сейчас мы должны попытаться решить эту проблему. Да, это будет нелегко… Но мы должны помочь своим создателям, мы должны сосредоточить все силы на поисках этого существа. Нам необходимо это сделать, потому что мы защищаем людей, мы единственные, на кого они могут рассчитывать. И пока высшие разбираются с Корнивора, мы попробуем найти это джиново отродье. Что скажете?

Все переглянулись и стали согласно кивать головами. Саймон понял, что его поддержали, и, пытаясь подавить эмоции, продолжил:

– Мне запрещено покидать пределы клана, поэтому я займусь пленницами. А вы все будете искать это воплощение. Но я прошу всех без исключения: без героизма и излишней самоуверенности. Я уверен, что это существо сильнее нас с вами. Поэтому излишняя осторожность не помешает. Мне кажется, что перемещаться по одному больше не стоит, как и покидать клан без предупреждения.

Саймон так уверенно это высказал, что сам застыл от неожиданности.

В зале воцарилась тишина. Внезапно в его сторону двинулась Карин. Не поднимая головы, она дошла до центра зала и встала рядом с ним.

– Саймон теперь главный, это ведь не новость, правда? – спокойным тоном произнесла она.

Все молча опустили глаза.

– Я хочу, чтобы все сегодня отдохнули и подумали, как нам действовать, – продолжил Саймон, как будто ничего не произошло. Он уверенно повернулся и зашагал к выходу. Захлопнув за собой дверь и сделав несколько шагов, он понял, что становится похож на Фортиса. Близость к своему создателю накладывала на него определенный отпечаток, он не был скован, как раньше, не был стеснителен с женщинами, напротив, он был невероятно уверен в себе.

На следующее утро сразу после завтрака клан собрался. Все оживленно обсуждали, как быть, и делились мнениями. Наконец в центр зала вышел Саймон и окинул всех взглядом.

– Итак, давайте обсудим возможные варианты наших действий.

Все притихли. Наконец встал один из молодых людей.

– Есть вариант обратиться за помощью к магам. В нашем распоряжении есть несколько магических кланов, которые иногда помогают нам.

– Прекрасная идея, – сказал Саймон, но дальше запнулся.

– Эгиль, – ответил молодой человек. – Эгиль Фроуд.

– Да, извини, – Саймону было неловко, что он плохо помнил их всех по именам. – Еще варианты? – продолжил он.

– У нас неплохие отношения с некоторыми человеческими воплощениями клана Инсекта, – начала Уна. Она не поднимала голову, как будто боялась встретиться взглядом с Саймоном. – Они, конечно, не помогут нам искать, но если кто-то из животных видел это воплощение, мы будем знать.

– Прекрасно, надо будет попробовать, – мягко произнес Саймон. Ему хотелось, чтобы они с Карин хотя бы подняли глаза на него, но обе девушки упорно смотрели вниз.

Тут встала Агата.

– А мне кажется, нужно отправить парочку немилимов. Они, конечно, огромные и наверняка что-нибудь разрушат, но у них же нюх на джинов.

– Этот вариант не подойдет, – вступила Карин. – Если выпустим немилимов, то Корнивора тут же заподозрят неладное.

– Тогда этот вариант отпадает, – резюмировал Саймон. – Он набрал воздуха и продолжил:

– Карин и Уна, на вас сотрудничество с Инсекта, Эгиль, вы с Агатой направитесь к магам. Остальные разбиваются по парам и идут на поиски самостоятельно. При наличии любой угрозы вы сразу же возвращаетесь в логово.

– Но мы ведь просто можем позвать на помощь, как всегда, – возразил ему Эгиль и положил руку на знак под ухом, как это делала Агата.

– Да, но я считаю, что не стоит устраивать бойни без необходимости, чтобы не привлекать внимания. К тому же высшие нас по голове не погладят, если им опять придется вмешаться, чтобы спасти кого-то из нас, – ответил Саймон.

Все дружно посмотрели на Карин с Уной.

– Все, за дело, – скомандовал Саймон, а сам направился в половину высших, надеясь застать Мельсиду и попросить показать ему пленниц. Дойдя до ее двери, он застыл было в нерешительности, она здорово пугала его, хотя и привлекала одновременно. Собравшись с духом он все же постучал. Дверь тотчас отворилась. Мельсида вопросительно на него смотрела. Саймон с ходу огорошил ее:

– Я хочу увидеть пленниц и поговорить с ними.

Она подняла бровь и наклонилась:

– Сознание не потеряешь?

– Думаю, что нет. Уверен, что нет.

– Что же ты хочешь узнать? – почти шепотом спросила она.

– Есть у меня одна мысль. Но мне нужна будет ваша помощь.

– Хорошо, мой храбрый маленький Фортис, – она выпрямилась и снисходительно улыбнулась.

Она вышла, и они вдвоем направились по коридору. Через некоторое время Мельсида повернула в незнакомый Саймону проход. Судя по отсутствию окон, они двигались вглубь пирамиды. Они дошли до странной металлической площадки, похожей на большой поднос, она висела в воздухе над зияющей огромной дырой в полу. Мельсида встала на нее, Саймон последовал за ней.

– Вниз, – скомандовал она, и площадка начала плавно опускаться. По подсчетам Саймона, они спустились вниз на несколько этажей, прежде чем Мельсида сказала:

– Стоп!

Они сошли с этой площадки, и Мельсида направилась в темный полукруглый коридор, похожий на тоннель. Он был очень мрачным. Здесь стены не были резными, как наверху, они были простыми, грубо высеченными в камне.

Кое-где под потолком висели огненные шары, создававшие тусклое освещение. Мельсида протянула руку перед собой. Тут же над ее рукой возник белый шар, освещавший все вокруг. Саймон вспомнил, что толком не научился управлять этой энергией.

– А как это называется? – спросил он.

Она остановилась и повернулась к нему.

– Тебе что, не объяснили, что это? – возмущенно произнесла она.

– Объяснили, просто я не успел доучиться этим управлять. Это вроде бы твоя сила, концентрированная в такой форме, но у нее есть название?

Мельсида сменила гнев на милость, она развернулась и пошла дальше.

– Это называется Идэлям, – кинула она на ходу.

Саймон проследовал за ней, не пытаясь дальше задавать идиотские вопросы.

За следующей дверью оказался небольшой коридор, по обеим сторонам которого находились клетки с прутьями неправильной формы, напоминавшими натянутые вертикально сети. Саймон дотронулся до одной из них. «Сиренский шелк», – отметил он про себя и поспешил за Мельсидой.

Войдя в темное помещение в конце коридора, Мельсида осветила его своим шаром и спросила кого–то:

– Ну, как дела? Есть успехи?

– Нет, пока нет, моя нун галене, но мы стараемся, – ответил страшный грубый мужской голос откуда-то сверху.

Саймон осторожно выглянул из-за Мельсиды. Перед ним стоял толстый гигант, раза в полтора выше Мельсиды. Он повернул голову к Саймону. «Немилим, – пришла в голову мысль. – Ничего себе».

– Это человеческое воплощение Фортиса, он хочет поговорить с ними, – пояснила Мельсида.

– Да, моя нун галене, – ответил великан и склонил голову.

Саймон вышел из-за Мельсиды и увидел еще одного великана в глубине помещения. Тот отошел в сторону, и взгляду Саймона предстала довольно неприятная картина. К стенам в сидячем положении были прикованы три девушки, вместо хвостов у них были уже обычные человеческие ноги. Одну из них он узнал. Это была та русалка. На них были только ободранные длинные рубахи черного цвета. На телах виднелись порезы, из которых сочилась зеленая жидкость, похоже, у этих существ был свой цвет крови. Они висели на своих оковах и не подавали признаков жизни. Один из гигантов набрал ведро воды из колодца в другом конце помещения и выплеснул на них. Они застонали, не подымая голов, но пришли в себя. Саймон вздохнул и двинулся к ним.

– Теперь ваша помощь нам не нужна, – начал он. – Мы нашли человеческое воплощение Хаоса, и теперь можем просто от вас избавиться.

Все три резко подняли головы и уставились на него. Сейчас Саймон мог спокойно смотреть в их сторону: предусмотрительно погашенный Мельсидой Идэлям оставил комнату в полутьме. Однако заглядывать в глаза этим дамам пока не решался, он помнил, как действует взгляд русалок на людей, тем более что недавно ощутил его последствия на своей шкуре.

– Этого не может быть! – выпалила одна. – Вы не способны, ты все врешь!

– Мне незачем доказывать тебе обратное, – еще более уверенным тоном произнес он.

– Ну и где же он был? – ехидным голосом отозвалась вторая.

– Это уже не важно, вам объяснять никто ничего не собирается, так что упирались вы зря, – Саймон был все так же был непреклонен.

Русалки переглянулись.

– Да не могли они найти тайник, это невозможно, он все врет! – прошипела первая.

Две другие смотрели на нее вопросительно.

– Ладно, попрощайтесь друг с другом и умрите достойно, – продолжил Саймон.

– Нет! нет! – закричала третья. – Вы не убьете нас, Иссида вам этого не простит! Она сирена, она из Корнивора, она не позволит!

– Иссида у нас, ее пленил Фортис, – вкрадчиво ответил Саймон.

Все трое удивленно посмотрели на него. Они испуганно переглянулись.

– Ладно, прощаться так прощаться. Должна признать, что расположение тайника в Кермадеке не лучшая идея, – сказала первая девушка.

Мельсида сделала два шага вперед и победно улыбнулась.

– Вот вы и попались!

Все три русалки с ужасом посмотрели на нее. Саймон повернулся к Мельсиде, он был горд как никогда. Мельсида перевела на него взгляд и качнула головой в знак уважения. Они оба быстро направились прочь из подземелий. Мельсида сильно спешила, Саймон еле поспевал за ней. Они поднялись наверх и прошли к залу встреч, там на площадке она обняла его и мягко сказала:

– Ты мое умное чудесное сокровище. Это не отменяет того факта, что ты пока сидишь в логове, понял?

– Да, конечно, – Саймона переполняли эмоции, но он привычно подавил их.

Она повернулась к краю и шагнула вниз, но не исчезла, а перевоплотилась в огромного красно-зеленого дракона и полетела. Саймон так обомлел, что еще несколько минут смотрел вслед с открытым ртом. Он поверить не мог, что это происходит на самом деле. В своей жизни он знал магов, которые перевоплощаются в животных, но в драконов не мог никто.

Он даже не заметил, как вернулся в обеденный зал. Там никого не было, и он, неспешно пересекая его, в очередной раз засмотрелся на изваяния на стенах. Тут двери зала распахнулись, и вошли Уна и Карин, тихо о чем-то беседующие. Увидев его, они остановились и замолчали.

Саймон решил не ждать приветствия и сразу спросил:

– Ну как, удалось поговорить с людьми инсекта? – Они молча переглянулись.

– Да, нам удалось, – начала Карин. – Мы смогли убедить их помочь нам.

Не сговариваясь, они развернулись и двинулись прочь из зала.

– Может, поговорим? – кинул им вслед Саймон и сделал несколько шагов в их сторону. Они остановились, Уна многозначительно посмотрела на Карин и вышла. Карин обернулась к нему.

– Что ты хотел бы знать? – сказала она и вздернула голову.

– Я бы хотел, чтобы вы не бегали от меня.

– Ничего не поделаешь, таково решение Фортиса. Он считает, что мы опасны для тебя.

– Перестань, Карин, – он просто испугался. Саймон сделал еще несколько шагов вперед и, подойдя почти вплотную, заглянул ей в глаза. Карин часто заморгала и опустила взгляд.

– Мне тяжело без вас, – тихо сказал он. – Мне иногда нужна ваша помощь.

Карин внезапно обхватила его руками и прижалась, Саймон не ожидал такой реакции, но мягко приобнял ее в ответ.

– Прости нас, мы не хотели, чтобы так вышло, – прошептала она.

– Все нормально. Как же жить, если не прощать другим ошибок?

Она отстранилась и, закусив губу, посмотрела на него.

– Ты лучшее из того, что я когда-либо видела.

После этих слов она повернулась и быстро направилась к двери. Она не уходила, она убегала, оставляя ошарашенного Саймона наедине со своими догадками. «Этого еще не хватало. Надеюсь, она не серьезно», – подумал он.

После того как она закрыла дверь, он еще несколько минут вопросительно смотрел ей вслед.

За ужином собрались все. Саймон зашел последним и увидел, что Карин сидит на его месте, а место во главе стола пустует. Он уверенно прошагал к нему и сел. Все подняли кубки и встали, Саймон поднялся следом.

– За Серпентес! – хором сказали все.

Приступив к еде, Саймон отметил, что очень рад видеть рядом с собой Уну и Карин, хоть они и не смотрели на него. Агата периодически выглядывала и лучезарно улыбалась. Нужно было поговорить с ней и с Эгилем. Хотя больше всего Саймон ждал сейчас сообщений от Мельсиды.

Дверь в зал с шумом отворилась, и вошел Фортис. Все мгновенно затихли.

– Всем приятного аппетита. Саймон, пойдем, ты мне нужен.

– Да, конечно, – Саймон встал и подошел к нему.

Фортис развернулся и вышел, Саймон проследовал за ним. Они дошли до зала высших. Там их уже ждал весь клан. Саймон осторожно прошел за Фортисом и встал в первый ряд. Фортис развернулся.

– Мы упустили его, он успел уйти, но, судя по знакам защиты, его действительно укрывали в Кермадеке. Теперь мы точно знаем, что он существует. Но Мирум упорно отпирается, более того, она вне себя, она думает, что мы придумываем это, чтобы окончательно захватить власть. Я почти уверен, что она не в курсе, и что воплощение создал кто-то другой, но из-за пленения Иссиды Мирум в ярости, она дала мне двадцать четыре часа на то, чтобы отпустить ее, – он помолчал. – Иначе будет бой. Признаться честно, я этого безумно не хочу. Нам бояться нечего, мы сильнее их, и мы победим, это очевидно, но Мирум настолько ослеплена злостью, что не понимает этого.

Он опять сделал паузу.

– Выход непростой, но он единственный. Во время этого нападения я пленю ее, Саймон и другие человеческие воплощения помогут мне. Я накину на нее сеть, главное будет закрепить ее, пока я буду держать Мирум. А потом ей будет некуда деваться, клан Корнивора возглавит Нура, и их клан станет самым слабым из всех. Когда Мирум окажется в Логове, я женюсь на ней, тем самым положив конец и нашему многовековому противостоянию. Дэус, я уверен, спокойно воспримет эту новость, ведь тогда воцарится спокойствие. Равных нашему клану уже не будет, и человечеству на планете не будет ничего угрожать. Так как телесная составляющая воплощения Хаоса, воплощение силы клана Корнивора будет принадлежать мне, этот монстр лишится половины своих возможностей, и мы легко найдем его.

Когда он закончил, казалось, что все вокруг обрадовались, они говорили на санскрите и, видимо, уточняли детали у Фортиса. Саймон посмотрел на Мельсиду. Она стояла в одном ряду с ним, опустив голову и еле сдерживая слезы.

– Все свободны! – наконец огласил Фортис. – Саймон, расскажи обо всем остальным.

Фортис повернулся и вышел, все высшие последовали за ним, а Саймон направился на ужин. По дороге он вспоминал лицо Мельсиды. Она, похоже, была влюблена в Фортиса, а тот жертвовал собой ради того, чтобы не допустить гибели человечества. Это было неприятно, да и знание того, что женой его создателя станет эта «дикая кошка», не добавляло положительных эмоций.

Ведь судя по тому, с каким отвращением о Корнивора говорили все в Серпентес, эти существа были не очень-то приятными.

Саймон дошел до обеденного зала и сел во главе. Все молча смотрели на него. Он вкратце пересказал слова Фортиса. Видно было, что все в ужасе.

– Ну вот, столько лет ждали, и это наконец случилось, – сказала Агата.

– Да уж, ничего себе новости, – нервно перебирая пальцами, отозвалась Уна.

– Но никто войны не объявлял, – вступила Карин. – Будет бой, и его исход решит все, так что не так все страшно.

Саймон сидел и задумчиво ковырял в тарелке.

– Так, успокоились! – сказала Карин. – Мы с высшими, нам в этом бою выделена не такая уж существенная роль: отбиваться от их человеческих, что мы всегда и делали, и удержать Мирум.

Все напряженно переглянулись, но легче, кажется, от ее слов никому не стало.

После ужина все стали расходиться по своим комнатам, Саймон тоже встал и двинулся в направлении двери, но дорогу ему перегородила Агата.

– Маги нам помогут, не знаю, насколько это сейчас существенно, но докладываю.

– Да, это отличная новость, нам сейчас любая помощь не помешает, – задумчиво произнес он. Она отошла, он продолжил путь, размышляя о том, что произойдет завтра, и о возможных последствиях. «Бой, а я даже идэлям в руках толком удержать не могу, как же я буду участвовать в схватке? Может, потренироваться? Да, так и сделаю сейчас».

Он зашел в комнату и сел на кровать. Надо было научиться во что бы то ни стало. Он закрыл глаза и сосредоточился, а когда открыл и увидел идэлям, сразу заволновался, но тут же одернул себя. Шар был неподвижен, он мягко перенес его с руки на руку. «Не так уж и сложно». Он опустил руку, идэлям остался неподвижно висеть в воздухе перед ним. «То есть я хочу – он висит, я хочу – он летит?» Осознав, наконец, что эта субстанция подчиняется ему, Саймон снова взял его в руки и хлопнул. Шар тут же исчез. Саймон рассмеялся. «Здорово! Вот это да!»

Утром после завтрака все собрались на площадке перед тронным залом и, взявшись за руки, по очереди прыгали. Саймон подошел к Агате, она поняла, что он боится, и, схватив его за руку, шепнула: «Я все сделаю», и одобрительно покачала головой. Они прыгнули и тут же очутились на огромном заснеженном поле. Все высшие стояли в ряд, посередине – Фортис, по бокам – человеческие воплощения клана. Саймон встал по правую руку от Фортиса. Все были одеты в зеленые облегающие костюмы с металлическими широкими поясами. Саймона утром переодел Эгиль, представ перед ним в комнате в этом костюме и сказав, что он больше всего подходит для битвы. Все напряженно смотрели вперед.

Наконец на другом конце поля стали появляться высшие, один за другим, а затем и человеческие воплощения, на них были похожие облегающие одежды, только белоснежного цвета. Хоть они были довольно далеко, Саймон отметил, что этот клан состоит из женщин, преимущественно светловолосых, некоторые были с синими или зелеными волосами, убранными назад, как и у женщин Серпентес. Последней посередине появилась Мирум.

Некоторое время царило молчание. Наконец Фортис и Мирум двинулись навстречу друг другу. Остановившись на расстоянии в несколько шагов они несколько минут напряженно смотрели друг другу в глаза. Саймон даже издалека увидел, что она не то что не уродлива, как он думал, напротив, она была невероятно прекрасна: белоснежные волосы, тонкие черты лица и большие темно-синие глаза. Она была похожа на фею из сказок, если бы не злость на ее лице.

– В последний раз предупреждаю тебя, – вдруг воскликнула она. – Отпусти Иссиду, и никто не погибнет.

– Нет, Мирум, я не позволю вам уничтожить все то, что мы так долго создавали. Я прошу тебя: успокойся и помоги нам найти это воплощение, и никто не пострадает, – ответил ей Фортис.

Она оскалилась, зашипела и, пробежав несколько шагов, с диким криком перевоплотилась в огромную белоснежную птицу с длинным хвостом, похожую на сказочное существо. Птица сходу снесла Фортиса. Саймон от неожиданности охнул, но увидел, что и Фортиса теперь тоже нет, вместо него был огромный черный дракон. Они сцепились и поднялись в воздух.

Все высшие с обеих сторон кинулись навстречу друг другу и на бегу перевоплощались. В воздухе началась невероятная битва разноцветных драконов и птиц.

– Так, ждем, – скомандовала Карин. – Помним, что говорил Фортис.

Саймон в ужасе смотрел на схватку в воздухе, но после ее слов кинул взгляд на человеческих воплощений клана Корнивора. Те бешено неслись на них. Приближаясь, они воплощали идэлямы в руках и кидали их в Серпентес. Карин встала перед Саймоном, заслонив его собой, стала отражать их вместе со всеми. Ее снесла с ног какая-то девушка. В суматохе Саймон упал и увидел, как эта девушка пытается вонзить кинжал в Карин, он метнулся к ним и от злости заломил ей руки назад крест-накрест, как его учила Уна, Карин тут же обхватила ее и затянула руки сзади лентой. Девушка начала шипеть, извиваться и оскаливаться, как загнанный хищник. Саймон в шоке отпрянул.

– Молодец, Саймон! – крикнула Карин и побежала к другим.

Вокруг полным ходом шло сражение. Черный дракон уже накинул сеть на птицу и сейчас пытался сдержать ее ожесточенное сопротивление, Саймон рванул к ним и услышал крик сзади:

– Куда! Саймон!

Но Саймон бежал что было сил, он подлетел к сети и с силой стал вгонять в землю колья, торчащие из сети. Пару раз он чуть не попал под удар огромных хлопающих крыльев. Подняв голову, он увидел зияющие раны у птицы по всему телу, она шипела и извивалась. Дракон удерживал ее за шею одной из передних лап, глубоко вонзив в нее когти, а другой наступил на грудь. Он смотрел на нее горящими глазами и не издавал ни звука. Саймон оббежал Фортиса и стал закреплять сеть с другой стороны.

Но тут поле огласил нечеловеческий крик:

– Джи-и-и-ины-ы-ы!

Саймон повернул голову в ту сторону, откуда пришли Корнивора. Оттуда на Фортиса на полном ходу летел гигантский огненный человек и, замахнувшись, с разгону ударил дракона в грудь так, что Фортис отлетел метров на пятьсот от птицы. Саймон отскочил в сторону и спрятался за ближайший камень, эти гиганты могли переломать его, не заметив. Он осторожно выглянул из-за него. Горящий человек подошел к птице, беспомощно лежащей на земле. Он сорвал сеть и, закинув это бездыханное тело на плечо, исчез. Саймон оглянулся вокруг. Птиц отбивали огненные люди, их было много, и отбив птицу, они тут же исчезали с ней. Последний подбежал к человеческим воплощениям, которые бились с Серпентес, охапкой сгреб всех и тоже исчез. Все произошло в считаные мгновения. Саймон ошарашенно встал из-за камня.

Высшие начали принимать прежний облик. Первым к нему подлетел зелено-красный дракон и превратился в Мельсиду, она вся была в порезах и ранах, но кинулась к Фортису, Саймон ринулся за ней. Она подлетела к нему и стала обнимать и целовать его, но Фортис грубо оттолкнул ее. Он уж перевоплотился и сидел на земле, в отчаянии обхватив голову руками. Высшие и люди молча подходили. Саймон понимал, что это значит, первый раз за столько времени понимал. Эти два клана все-таки были заодно, и как бы Фортису ни хотелось, Мирум была замешана в этом.

Фортис сидел на земле, раскачивался и иногда стонал, он мучительно переживал случившееся. Саймону хотелось как-то помочь ему, и, несмотря на страх быть отвергнутым, он все же осмелился подойти к нему. Фортис тут же обхватил его. Саймон обнял его в ответ. Это было все, что он мог сейчас сделать.

Клан Корнивора. За сутки до битвы

Мирум приземлилась на площадке перед Норой и быстро зашагала вперед. Нура еле поспевала следом.

– Мирум, постой! Мирум!

– Да! – Мирум развернулась. – Что?

– Ты с ума сошла, нам не победить Фортиса! Зачем ты это сказала!

– А ты считаешь, что я должна спокойно смотреть на то, как он крадет моих подопечных? А теперь еще и одну из моего клана?

– Мирум, милая, он всегда ей нравился, и я сомневаюсь, что она страдает.

– Даже если так! – почти крикнула Мирум. – Это унизительно! Он бы объявил нам войну, реши мы совершить такое! Я уничтожу его и все его мерзкое наговское отродье!

Нура подошла к Мирум и обняла.

– Тогда нам нужна будет помощь, ты же понимаешь?

Мирум крепко обняла Нуру. Сейчас ей было страшно как никогда.

– Что же делать? – прошептала она в зеленые волосы Нуры, своей правой руки и единственного по-настоящему родного ей высшего существа на всем белом свете.

Нура отпрянула.

– В отсутствии Дэуса – только к Юзефе, – почти прошептала она и поцеловала Мирум.

Нура повернулась и быстро зашагала обратно к площадке, Мирум только беспомощно смотрела ей вслед. Когда Нура перевоплотилась и улетела, Мирум опустилась на пол. Она сидела, обхватив плечи, и судорожно думала о том, что теперь будет. «Даже Дэуса нет!» —мелькнуло в голове. Тут дверь отворилась, и в зал вбежала Эми, ее человеческое воплощение. Она подбежала и, забравшись Мирум на колени, испуганно заглянула ей в глаза.

– Завтра будет бой, – хрипло произнесла Мирум.

– Ну, значит, будем биться! —выпалила Эми.

Мирум улыбнулась и прижала ее к себе. Нура и Эми, все что в ее жизни было, только одна была высшей, а вторая – человеком.

На площадку приземлились Юзефа и Нура.

– Ты ополоумела, красавица моя, – сходу начала Юзефа.

– А ты бы как поступила? —ответила Мирум.

Юзефа задумалась и глубоко вздохнула.

– Да, хороший вопрос. Наверное, я бы дала отпор, пусть это стоило бы мне жизни. Беда только в том, что вам это не удастся, девочки мои, и вы это знаете.

Мирум сняла с колен Эми и встала.

– Ну есть же какие-то варианты?

– Нет, родная, я слышала, он хочет пленить тебя и жениться. Учитывая, что он сильнее, и я вам тоже не слишком сильный помощник, скорее всего, ему это удастся. Мы производное от них, так что… – она замолчала.

– Что?! Что он хочет сделать? – Мирум перешла на крик, и от злости ее голова и руки начали покрываться перьями. – Что?

– Что слышала, – спокойно произнесла Юзефа.

Мирум ошарашенно посмотрела на Нуру.

– Мой кинжал огневиса! Мне он нужен завтра!

– Мирум, это не война, и он тебе завтра не нужен! – зло произнесла Нура.

– Нет! – Мирум заметно трясло. – Уж лучше смерть!

– Нет, милая, прошу тебя, прошу, нет! Мирум! – Нура обхватила ее, но Мирум оттолкнула ее.

– Я сказала, кинжал! – прошипела она.

Нура повернулась к Эми, та испуганно смотрела на Мирум, но, заметив взгляд Нуры, с поникшей головой вышла прочь из зала.

Юзефа стояла, опершись о колонну, и напряженно думала. Наконец она подняла голову.

– А может… – она сделала паузу. – Может, Хаос поможет? Мы, конечно, нарушим запрет на общение с ним, но это выход.

Мирум вопросительно на нее посмотрела.

– Но ведь он же опасный и мерзкий, ему нельзя доверять, он ужасен, – скривившись, ответила Мирум.

– Но он джин, и ему легко сбежать с поля боя, он же не обременен всякими глупостями вроде достоинства высших и необходимости вести бой до конца.

– Не тяни, – Нура сделала шаг навстречу Юзефе.

– Давайте я с ним поговорю, он тоже Фортиса ненавидит, хотя… Мирум – косвенная причина его изгнания, может и не согласиться.

– Что? С чего это я причина? —Мирум повернулась к Нуре.

– Зачем ты так? – спросила Нура Юзефу.

– Ну, раз уж такое дело, да и Дэуса нет, я считаю, что пришло время рассказать правду, – Юзефа спокойно смотрела на них обеих.

– Какую правду? – крикнула Мирум.

– Ладно, – начала Юзефа. – Все равно когда-то надо было рассказать. Тут такое дело, Мир. Когда родился Фортис и встал во главе клана, Дэус так полюбил его, что решил, что дарует Корнивора нового главу клана, самое прекрасное существо из созданных им, и когда она вырастет, Фортис получит ее в жены за все его достижения ради людей. Клан Корнивора возглавит Нура, и, потому как она будет любить то создание больше жизни, не станет вам с ним перечить, и оба клана подружатся и будут жить долго и счастливо, – она погримасничала. – Так что, даже если Дэус появится, не жди от него помощи, он так изначально и задумывал, – Юзефа уже откровенно язвила. Нура стояла, опустив голову. Мирум медленно подошла к ней.

– Это правда? – шепотом спросила она. Нура кивнула.

– Но это еще не все, – продолжила Юзефа. – В то время достигнул своего совершеннолетия Хаос, он в сто своих юных лет совратил всех по периметру, зараза такая, даже мужчин. Дэус испугался за тебя и запер его в пещерах, предварительно женив.

Юзефа повернула голову к Мирум, та ошарашенно посмотрела на нее, потом на Нуру. Затем отвернулась и выдохнула.

– Значит, Дэус, Фортис и все вы утверждали, что он страшный ужасный и опасный, страшнее нет, просто воплощение зла и подлости, а оказалось, что его вина была только в том, что я родилась после того, как он всех тут соблазнил?

Она резко развернулась и посмотрела них вопросительно.

Юзефа и Нура молчали и смотрели в пол.

– Ну, строго говоря, да, – ответила Юзефа.

– Вот это поворот! – Мирум возмущенно раздувала ноздри. – А мой отец просто хотел подарить меня, как эти бутылки с кровью друг другу котят дарят! Значит, так! Я пойду к Хаосу, – уверенно произнесла Мирум.

– Нет, не пойдешь! – возразила ей Юзефа. – Я пойду, ты не знаешь, как с ним обращаться, а я-то его давно знаю. Ждите меня. Я постараюсь не задерживаться.

Юзефа приземлилась на площадке перед пещерами. Давно она здесь не была, и даже успела забыть, насколько здесь бывает мрачно и как редко сюда заглядывает солнце. Она осторожно двинулась по направлению ко входу. Звучала музыка, похоже, в клане был праздник. Юзефа мысленно стала перебирать варианты: «Начало июня, день создания Хаоса!» Она уверенно шагнула внутрь. «Значит, пьян, значит, есть шанс», – мелькнуло в голове. Весь клан отчаянно веселился, и на нее никто не обратил внимания. Она прошла по залу к большому красному дивану, где вместе с женой Аидой расположился Хаос. Та что-то шептала ему на ухо, он улыбался и поглаживал ее по спине. Подняв кубок, он взглянул на толпу и тут же увидел Юзефу.

Он поставил кубок и, не отрывая глаз от нее, хлопнул два раза в ладоши и крикнул:

– Пошли все вон!

Толпа словно испарилась. Хаос повернулся к Аиде и шепнул ей что-то. Она встала и тоже вышла. Хаос закинул руку на спинку дивана и сделал глоток из кубка.

– Чем обязан, птичка моя, – начал он в своей кошачьей манере.

– Отлично выглядишь, – ответила Юзефа.

– Стараюсь, – он растянулся в улыбке. – Солнце губительно для меня, а тут его совсем нет.

Юзефа молчала, она не могла оторвать глаз от него. Наконец она отвернулась.

– Соскучилась? – почти шепотом спросил он, заметив это.

– Нет, зараза такая, я по делу, выключай свои чары! – Юзефа повернулась и попыталась серьезно на него посмотреть.

– Я всегда такой, ты просто подзабыла, – ответил он непринужденно.

– Завтра будет бой между Корнивора и Серпентес. Фортис уже украл Иссиду, а завтра пленит Мирум.

– Фортису иногда надо спускать пар не только со своими змеями. А то он на других женщин уже бросаться начинает, – язвительно выдал Хаос, не отрываясь от кубка.

– Бой будет из-за Иссиды. Мирум считает, что это унизительно.

– Правильно считает, он бы любого из нас уничтожил за такое. А в чем собственно дело, почему наши голубки рассорились-то?

– Фортис уверен, что ты в сговоре с Корнивора создал свое человеческое воплощение, он сейчас усиленно его ищет и обвиняет Мирум в пособничестве!

– Так, постой, постой, – оборвал ее Хаос, картинно подняв руки.

– Я никого не создавал, и мне плевать на мнение Фортиса. Разбирайтесь, как хотите, мне-то что?

– Хаос, помоги ей, прошу тебя. Если ее не станет, равных Фортису не будет. Оно тебе надо?

– Справедливо. Только я и так в изгнании, уже больше пятисот лет. Юзефа, ты думаешь для меня лично или для моего клана что-то принципиально изменится? Будет Мирум или не будет ее, какая разница.

– Хаос, помоги, – Юзефа присела на подушки, лежавшие на полу, и облокотилась на его коленку. Хаос посмотрел на нее и, смастерив подозрительную гримасу, приподнял бровь.

– Он хочет пленить ее, ты ведь понимаешь, что это значит?

– Она станет его женщиной, эка невидаль. Хоть кто-то из Корнивора будет спать с мужчиной.

– Хаос, я серьезно, она убьет себя, она не переживет этого, я ее знаю. Ты ведь не злой, ты, конечно, любишь развлекаться с душами людей, но… – она погладила его по коленке. – Но ведь красивым женщинам ты всегда помогал?

Хаос встал и, откинув ее руки, смерил Юзефу презрительным взглядом.

– Вот еще, стану я рисковать своими ради этой пигалицы. К тому же она была предназначена ему изначально, так что пусть расслабится и получает удовольствие, ведь Дэус так решил, – он развел руками и скроил нахальную гримасу.

– Хаос, эта пигалица – его лучшее создание. Если она убьет себя, Дэус нам всем этого не простит.

– Не мне, а вам, тебе и Фортису, а я тут ни при чем. Разговор окончен, – спокойно резюмировал он и вышел в одну из дверей.

Юзефа тяжело вздохнула и поднялась. С каждым шагом к площадке ее окутывало чувство опустошения. Больше ничего сделать было нельзя. Перевоплотившись, она взлетела.

Она приземлилась на площадке перед Норой и тихонько вошла. Мирум и Нура сидели на полу вместе со своими человеческими воплощениями и хихикали.

Мирум резко повернулась и встала, Юзефа подошла к ней и отрицательно покачала головой.

Нура зарыдала, а следом за ней – Эми и Ринд. Мирум решительно оглядела всех.

– Ну, значит, так должно быть, – обреченно произнесла она и повесила кинжал, который держала в руках, на шею рядом с амулетом клана – клыком махайрода. Она повернулась и пошла прочь из зала. По щекам текли слезы, но показывать их было нельзя. «Умирать так умирать», – подумала она и захлопнула за собой дверь в зал.

Клан Инсекта. После битвы

Юзефа стояла на террасе в своем кабинете и смотрела в небо. Она всегда хотела, чтобы ее гайно был расположен в Южной Африке, и, когда возглавила клан, сразу же перенесла его сюда. К тому же соседство на Борнео с Серпентес ее немного раздражало. Здесь же многообразие животных и птиц доставляло ей нескрываемую радость. Но то, что происходило сейчас, было ужасно. Небо было затянуто тучами уже месяц, птицы не пели, животные тонули, ее популяция страдала. По всей планете не прекращались дожди и ураганы, солнце не выглядывало ни разу. Юзефа понимала, что Мирум очень плохо, возможно, она умирает, но Серпентес выставили немилимов вокруг пещер джинов, и приближаться к ним было нельзя, Фортис тут же узнал бы.

Весь месяц после битвы не было ни одного известия, джины закрылись и не выходили на связь. Что там происходит, не знал никто.

Ее первая помощница – Аюна – подошла к ней и тоже устремила взгляд в небо.

– Я думаю, надо образумить Фортиса, – начала она.

– А я думаю, ему надо надрать задницу! – ответила Юзефа. – Он в своей любви к людям совсем с ума сошел, разгромил один из древнейших кланов. Дэус будет вне себя, когда узнает.

– Ну, вот я и думаю, что нам надо поговорить с ним.

– Я не могу его сейчас даже видеть, не то что говорить с ним. Я вижу, что происходит. Мирум, похоже, серьезно ранена, и я слышала на рассвете крик банши. Кого-то из клана не стало этой ночью.

Аюна тяжело вздохнула.

– Но надо что-то делать, нельзя же просто сидеть и ждать?

Тут в комнату ворвалась Иза, вторая помощница Юзефы.

– Фортис здесь, – выпалила она.

Юзефа скривилась.

– Сейчас, – кинула она Изе. – Налей ему чего-нибудь пока, – и повернулась к Аюне: – Вот как сейчас не надавать ему по морде, а?

– Успокойся, выдохни и выслушай, что он скажет.

Юзефа медленно двинулась к двери. Дойдя до тронного зала, она молча пересекла его и подошла к Фортису.

– Ну? – мрачно спросила она.

Фортис выглядел удручающе. И так всегда худощавый, он совсем высох, его потухшие глаза, казалось, смотрели куда-то сквозь нее.

– Надо что-то делать, – вполголоса произнес он.

– Да ты что? – громогласно крикнула Юзефа и развела руки в стороны – А что такое? Разве что-то произошло? Все же в порядке? Ты ведь этого хотел? Так наслаждайся! За что боролся, Фортис, то и получил, все справедливо!

– Я пришел сюда не для того, чтобы ты меня отчитывала, как мальчишку.

– А зачем ты пришел? Как еще к тебе относиться? Хочу вот эту куклу, и точка! И не важно, что все вокруг, включая эту куклу, против!

– Прекрати! Это неправда! Она сама вызвала меня на бой! Я просил ее несколько раз помочь нам, а не противиться, но она упрямая до ужаса!

– Никто, кроме тебя и твоего клана, в это мифическое воплощение Хаоса не верит, Фортис! Всем понятно, зачем ты это делаешь!

Фортис возмущенно набрал воздуха.

– Мы даже нашли место его укрытия, Юзефа. Он точно существует. Почему вы не верите мне?

– То, что тебе на ухо в порыве страсти шепнула твоя любовница Иссида, не обязательно является правдой! Мирум, между прочим, из-за нее тебя вызвала на бой! Мерзкая зараза, можешь ее не отпускать, а то я сама ее придушу!

Фортис застыл и уставился на Юзефу.

– Я не виноват… Она… Мы… – Фортис пытался придумать оправдание.

– Да мне наплевать, с кем ты спишь, хоть с немилимами, но надо хоть немного думать, Фортис! – она отвернулась, схватила кубок с подноса, висящего в воздухе около них, и сделала два больших глотка.

– Он существует, Юзефа. Я понимаю, что ты мне не веришь, и никто, похоже, не верит. Но я больше не в силах вам всем это доказывать, – спокойно произнес он.

– Пошел вон! Я устала от тебя!

– Нет, мне надо поговорить с Хаосом. Я хочу, чтобы ты связалась с ним через гладь видимости.

– Они не отвечают. Я уже пыталась. Я и сама хочу поговорить с ними. Угомонись, Фортис, ты и так наворотил дел! Я сама с ними попробую связаться. Сообщу тебе все, только не лезь пока, умоляю!

Фортис молча повернулся и ушел, а Юзефа лишь расстроенно проводила его взглядом.

Клан Серпентес

Саймон сидел в своей комнате. Еду ему приносила Агата, она всегда молча ставила поднос и уходила. Он уже месяц не видел Фортиса – к нему не пускали. Кланом фактически управляла Мельсида. Она руководила не только поисками человеческого воплощения Хаоса, но и устранением наводнений, обрушившихся на планету из-за непрерывного, не прекращающегося ни на минуту дождя. Он то моросил, то обрушивался ливнем, небо было всегда затянуто.

Саймон не знал даже судьбы той девушки, которую он помог пленить, ему ничего не рассказывали. Мельсида зорко, как коршун, за ним присматривала и всегда отрицательно отвечала на любые просьбы позволить ему помочь хоть в чем-то. Саймон чувствовал себя потерянно, он понимал, что сейчас предприняты меры повышенной осторожности, но знать, что его просто заперли в клане, было невыносимо.

Однажды вечером, когда ожидание длилось уже больше месяца, в его комнату влетела Агата.

– Фортис неожиданно вышел и куда-то улетел! Никому ничего не сказал, просто дошел до площадки и упорхнул, представляешь? – взволнованно выпалила она.

Саймон попытался унять охватившее его волнение.

– Его Мельсида видела?

– Нет, она занималась делами. Его Уна случайно в зале увидела.

Саймон сел в кресло.

– Есть предположения, куда он мог отправиться?

– Да ясно куда, к Юзефе!

– Зачем?

Агата села напротив него.

– Я думаю, он хочет связаться с джинами. Они ведь укрыли Корнивора силой своего клана и не отвечают совсем никому. Наверное, он надеется чего-то добиться с помощью Юзефы, она-то со всеми общается.

Саймон облокотился на спинку кресла и устремил взгляд куда-то в потолок.

– Что же теперь будет? Война?

– Нет, Фортис ее не объявит, это точно, а Мирум, похоже, сейчас серьезно ранена, дождь не прекращается. Страшно подумать, что будет, если она восстановится.

– Агата, – Саймон повернулся к ней. – Он любит эту Мирум?

Девушка опустила взгляд.

– Да, давно и очень сильно. Но она всегда его игнорировала, поэтому тебя Мельсида и не пускает к Эми.

Саймон вопросительно поднял бровь.

– Ну, та девушка, которую ты пленил. Она ведь ее человеческое воплощение. Все боятся, что с тобой будет то же самое.

Саймон возмущенно подскочил.

– Чушь какая! Она же как дикая кошка, к тому же совсем мне не нравится.

– Да, но Мельсида все равно боится. Эми сейчас у немилимов. Я недавно приносила ей еды, ее пытают. Страшное зрелище.

Саймон съежился.

– Пытают? Они хотят узнать про человека Хаоса?

– Да, Мельсида приказала вытащить из нее это признание, даже если ее придется убить. И судя по тому, что я видела, ей недолго осталось.

Саймону стало не по себе от того, что он повинен в поимке человека, которого сейчас пытают и вскоре убьют.

– Но так же нельзя, зачем так?

– А по–твоему, пусть лучше погибнут все люди? На войне как на войне. Саймон, она враг, и ей лучше сознаться, тогда ее хотя бы не убьют. Хотя, конечно, и в Корнивора ее тоже обратно не примут, они не очень-то любят людей, а уж если она их предаст, то ей точно обратно дороги нет. Она, видимо, понимает это, поэтому и упирается.

– Но ведь она может сознаться, спуститься к магам и жить среди них?

– Нет, не сможет. Человеческие воплощения не могут жить без своих создателей.

– Но я же смог?

– Ты случайно создан. А сейчас ты без Фортиса уже не сможешь, хотя провел с ним рядом совсем немного времени.

Саймон задумался и понял, что он действительно все это время очень сильно страдал от отсутствия Фортиса рядом.

– Получается, у нее нет выхода? Она должна умереть?

– Ну, скорее всего она предпочтет смерть, чем предательство.

– Это ужасно. Это просто кошмар! – Саймон опустошенно сел обратно в кресло.

Агата подвинулась к нему.

– Теперь ты понимаешь, почему тебя не выпускают из логова? Они боятся мести.

Саймон уставился в камин.

– Так если они сейчас слабы, какая месть?

– Ну, все перестраховываются. Если тебя поймают, Фортис за тебя все что угодно отдаст, поэтому тебе просто необходимо сейчас быть в логове.

– Да понял я, понял, и так сижу здесь уже столько времени.

– Чуть позже я принесу ужин, – Агата улыбнулась и вышла. Саймон так и остался сидеть в раздумьях.

Спустя пару часов она вошла с подносом и тихо произнесла:

– Все. Эми больше нет.

Саймон уставился на нее в ужасе. Вот уж повинным в чьей-то смерти он совсем не хотел становиться.

– Я могу ее увидеть?

– Нет, Саймон, это ужасное зрелище. К тому же сейчас ее будут держать три дня.

– Чтобы ее было не восстановить?

– Да, а потом отдадут Мирум, ну, точнее, джинам, но они теперь вместе, так что это одно и то же, попрощаться.

Саймон внутренне сжался, он испытывал ужасные угрызения совести. Он понимал, что она враг, и так должно быть, но сама суть «замучили до смерти» терзала его. Не просто убили, а замучили…

– Это уже произошло, и ее мучения наконец-то закончились. Посмотрим, как эта Мирум ее примет. Мельсида надеется, что, когда она увидит Эми, то все же пойдет на попятную и сознается.

– А если нет? Так и будем ловить и мучить? – хрипло спросил Саймон.

– Мы вообще никогда так не делали, просто сейчас ситуация такая сложная. Так что прекрати.

На следующее утро Саймон встал, накинул халат и пошел в ванну. Проходя мимо окна, резко повернулся. За окном сияло солнце. «Жива! Мирум жива!», – Саймон почему-то обрадовался.

Он с глупой улыбкой смотрел на яркие лучи, когда в дверь вошла Агата.

– Видел? – спросила она и, поставив поднос, встала рядом. – Жива, восстановилась, – как-то обреченно произнесла Агата.

– Как думаешь, она знает, что Эми больше нет? – все так же глядя на солнце, спросил Саймон.

– Конечно, как еще, и теперь будет мстить.

Еще три дня Саймон провел в угрызениях совести, иногда ведя отвлеченные беседы с Агатой, неизменно за ним присматривающей. Его внутренне радовало восстановление Мирум, хотя он и не показывал вида.

На третий день в дверь неожиданно вошла Мельсида.

– Саймон, тебя Фортис хочет видеть, – сухо произнесла она.

Саймон подскочил и выбежал. Он не заметил, как добрался до комнаты Фортиса, остановился у дверей и тихо постучал.

– Да! – крикнули из-за двери.

Саймон осторожно открыл дверь и зашел. В полутьме комнаты он увидел Фортиса, сидящего на полу террасы и глядящего в небо. Саймон осторожно подошел к нему. Фортис повернулся и обнял его.

– Давно не виделись, – сказал он и улыбнулся. – Тебя тут затворником держат.

– Да, только теперь, наверное, вообще не выпустят.

– Почему? – Фортис нахмурил брови.

– Ну, Эми больше нет, так что я тут навеки теперь, наверное.

Фортис подскочил и в ужасе уставился на него.

– Что?!

Саймон ошарашенно посмотрел на него и не понял, что он сказал не так, ведь Фортис о таком должен был знать в первую очередь.

– Что?! – прокричал Фортис. – Как?! Когда?!

Саймон отпрянул и вжался в перила. Фортис с остервенением обхватил амулет и крикнул:

– Мельсида!

Спустя несколько секунд в комнату вошла Мельсида. Фортис ринулся на нее и с силой прижал ее к стене.

– Я же просил не убивать! Я же просил! – Он шипел на нее так, что Саймону хотелось сейчас провалиться сквозь землю.

– А что ты хотел? Чтобы я ее чаем поила и по головке гладила, уговаривая рассказать, где это чудовище?

Фортис держал ее у стены и выкручивал ей руки.

– Да ты хоть понимаешь, что теперь будет?!

– Что? – она уже плакала. – Мирум не любит людей. Сомневаюсь, что она сильно расстроится.

– Это же Эми! – шипел Фортис. – Ты с ума сошла! Она ее обожает! Идиотка!

– Фортис, пожалуйста, мне больно! – закричала Мельсида.

Он отпустил ее и сделал шаг назад. Она рыдала.

– Сколько времени прошло?!

Мельсида рыдала и молчала.

– Отвечай мне!!!

– Поздно, она уже у Хаоса! – выкрикнула она и сползла вниз по стене, закрыв руками лицо и голову.

Фортис растерянно отошел от нее и сел на кровать.

Мельсида подползла к нему и обняла колени.

– Ну не объявит же она войну из-за человека, Фортис, – мягко начала она, целуя его руки. Он скривился и с силой оттолкнул ее.

– Пошла вон!

Она со слезами выбежала из комнаты.

Саймон стоял, боясь даже дышать. Но все же собрался и сделал пару шагов к Фортису. Тот сидел на кровати и бешено водил глазами. Заметив Саймона, он спустился с кровати на пол и уставился на Саймона так, что тот испугался. Он достал из рукава кинжал и полоснул им себе по запястью, все так же не отрывая глаз от Саймона.

– Дай свою руку, – сказал он металлическим голосом.

Саймон послушно протянул ему руку. Фортис схватил ее и тоже полоснул ему по запястью. Саймона дернулся. Фортис с каменным лицом удерживал его руку, а потом прижал свое порезанное запястье к ране Саймона. В этот момент Саймона прожгла такая боль по всему телу, что он попытался отдернуть руку и упал на колени, но Фортис невозмутимо держал его. Саймон несколько раз попытался вырваться, но почувствовал, что теряет сознание от дикой боли, и отключился.

Он очнулся в своей комнате. Перед камином сидела Карин. Он приподнялся и тут же упал обратно, руки не слушались. Она подбежала к нему и прижала руку к его лбу.

– Вот, – протянула она кубок и приподняла его на кровати.

– Что это?

– Пей! – шепнула она и прижалась к нему.

Он сделал глоток и понял, что не может остановиться. Он выпил все и, только осушив кубок, понял, что это была кровь. Он робко поднял на нее взгляд.

– Ничего, ничего, все хорошо, – сказала она и поцеловала его в лоб.

– Что произошло? – хрипло спросил он.

Она поставила кубок и обняла его двумя руками, прижав к груди.

– Ты теперь полукровка. Так Фортис решил. Я думаю, для того чтобы защитить тебя. У полукровок почти такие же права, как и у высших, но их нельзя создавать, Дэус запретил, сейчас Фортис нарушил этот закон. Ты больше не человек, Саймон, – шепотом куда-то в его макушку произнесла она.

Саймон испуганно уставил взгляд в пространство, но почувствовал, что по его телу разливается какое-то невероятное тепло. Ему невыносимо захотелось спать, и, не в силах сопротивляться, он так и обмяк в ее объятиях.

Он проснулся на следующее утро и понял, что очень хочет есть. Он аккуратно встал с кровати и тут же упал на пол. Руки и ноги не слушались его. Он подполз обратно к кровати и не смог на нее забраться, вместо этого он вытащил простынь и обвязался ею.

Тут же в дверь вошла Карин и, увидев его на полу, подбежала к нему.

– Зачем ты встал? Тебе пока нельзя.

Саймон отвернулся, от нее чем-то сильно пахло, чем-то невероятно вкусным. А он дико хотел есть. Она отстранилась.

– Сейчас принесу, – спокойно сказала она, поняв, в чем дело. Она повернулась и вышла.

Саймон силился понять, что с ним происходит, и как с этим теперь жить. Он беспомощно переводил взгляд из стороны в сторону, когда вдруг взгляд упал на руки, он поднял их перед собой. Кожа легонько искрилась. Он вжался в кровать.

В комнату вошли Карин, Уна и Агата. Карин принесла кубок и села рядом, Агата, как обычно, пришла с подносом, Уна стояла с кинжалом в руке, очень похожим на тот, что был у Фортиса тогда, только меньшего размера. Все они напряженно на него смотрели. Саймону стало неловко. Он, взрослый мужчина, беспомощно сидит на полу и не может подняться.

– Выпей, – Карин поднесла ему кубок. Саймон вмиг осушил его и, отбросив на пол, снова испуганно вжался в кровать.

– Давай я тебе помогу лечь обратно в кровать?

– Нет, я сам! – зло ответил Саймон.

– Как же ты сам, если ты встать не можешь?

Саймон посмотрел на нее и коротко кивнул. Она была права, надо было смириться и позволить помочь ему встать. Он оперся на нее и пересел на кровать, она подложила ему под спину побольше подушек и помогла устроиться поудобнее. Подошла Агата, поставила перед ним поднос и, как обычно, лучезарно улыбнулась:

– Это ты тоже ешь, только вот фруктов нет, но ты теперь их есть не будешь. Так что я их не принесла.

Он посмотрел на поднос и подумал, что это не завтрак, а целый обед, причем очень сытный: яйца, бекон, мясо и ни одного намека на овощи. Он взял вилку и принялся есть. Еда казалось такой вкусной, как будто он никогда до этого не ел вообще.

Девушки сидели рядом, Агата что-то щебетала и периодически хихикала, Карин смотрела на Саймона и вытирала ему лицо салфеткой. Он еще не очень хорошо управлял своими руками, поэтому это было очень кстати. Закончив, он откинулся и уставился на Карин.

– Мне кажется, если со мной еще что-то такое же странное произойдет, мой мозг не выдержит и взорвется.

Карин улыбнулась.

– Ну, теперь уже дальше некуда.

Уна полулежала у него в ногах, облокотившись на руку, и после его слов она отдала кинжал Карин.

Карин взяла его и протянула Саймону.

– Что это? – спросил он.

– Кинжал огневиса. Тебя теперь нельзя порезать ничем другим. Высшие практически всегда его при себе носят, так положено, для защиты или для нападения. И еще теперь ты перевоплощаешься, Саймон.

– В кого? Какое-то животное?

– Нет, Саймон. В дракона.

Саймон уставился на Карин.

– В черного?

Карин кивнула.

– Вот это да! Так я же не умею? Как это сделать?

– Научишься. Фортис придет в себя и научит. А то он опять такой злой, что все, как мыши, по клану бегают.

Саймона переполняли эмоции. Он схватил кинжал. Тот был в металлическом чехле и выглядел невероятным, просто идеальным. Саймон чувствовал себя сейчас мальчишкой, которому подарили красивый кинжал и известили, что он теперь дракон.

– Это потрясающе! – восхитился он.

Карин завороженно за ним наблюдала.

– Значит, так, – продолжила она. – Теперь тебе не страшны человеческие воплощения, они тебя даже ранить не смогут, теперь твоим соперником может стать только высший, но они сильнее, так что их стоит опасаться, и я не шучу, Саймон! – она многозначительно подняла бровь. – Это опасно! Теперь помимо обычной еды ты пьешь кровь, это важно первые три дня, потом ты сможешь пить ее реже. И ванны с живой и мертвой водой теперь тебе не нужны… – Она запнулась и посмотрела ему в глаза.

– Ты бессмертен, Саймон.

Саймон удивленно смотрел на нее.

– Так я теперь один из них? – тихо спросил он.

– Нет, твой рост не изменится, и ты будешь есть обычную еду, но иногда пить кровь, когда захочешь. А в остальном – да, будешь примерно таким же. Но если на тебя нападет высший или полукровка, если они поранят тебя смертельно, тебя сможет спасти только сила клана. То есть кровь главы клана, кровь Фортиса, но только если он не будет ранен сам и сможет дать ее. Если слаб глава, то слаб и клан. Правило трех дней для тебя больше не действует. Если тебя до смерти не успеет спасти Фортис, то вернуть тебя будет уже невозможно. Таковы теперь правила для тебя.

Саймон ошарашенно слушал ее. Он не знал, что сказать на это. Он посмотрел на кинжал и вынул его из чехла. Его лезвие было прозрачным, словно стеклянным.

– Что это за материал? – поинтересовался он.

– Это алмаз, Саймон, но не совсем обычный. Кинжалы огневиса изготавливаются в вулкане Этна, на глубине тысячи километров, они невероятно прочные.

– А когда можно будет увидеть Фортиса? – осторожно спросил он.

– Ох, не знаю, не знаю, теперь неизвестно, что будет дальше, – вздохнула Карин.

Клан Джины. После битвы

Мирум пыталась открыть глаза и приподняться. Все тело болело, внутри закралось липкое ощущение, что это все, ведь она высшая и, потеряв силу в бою, она умрет, и возродить ее не сможет никто, даже Дэус. «Зато хоть подумает над своим поведением!» – пришло ей в голову. Кто-то поднес к ее губам бокал, в котором была кровь кого-то из человеческих воплощений, но не Эми. Ее кровь она бы сразу узнала, и ей бы стало гораздо легче. «Где Эми, где она? Она отдала бы последнее, чтобы спасти меня, где она?» – Мирум послушно выпила и попыталась встать. Но чья-то сильная рука прижала ее к кровати.

– Хватит, сказали: лежать, значит, лежать, иначе я тебя привяжу, – сказал мягкий, но в то же время наглый мужской голос, словно кошачий.

Мирум послушалась.

– Где Эми, где Нура? – хриплым голосом спросила она.

– Эми больше нет, а Нура в таком же состоянии, как и ты.

– Что? Эми? Это неправда, я бы знала! – Мирум снова попыталсь подняться.

– Ты вынуждаешь меня, детка! – промурлыкал голос.

– Но я должна ее увидеть и восстановить, я должна, – простонала Мирум.

– Тебе самой надо восстановиться, птенчик мой, а потом мы обязательно всех победим.

– Мне надо! Эми, моя Эми! – Мирум опустилась на подушки и почувствовала, что не может сопротивляться этой руке. «Хорошо, что не Фортис, остальное не важно», – подумала она и впала в забытье.

Мирум открыла глаза. Над ней сидела Нура. Она потянулась к ней, сжала и стала осыпать поцелуями. Они сидели, обнявшись, не говоря ни слова. Наконец Нура отстранилась и напряженно посмотрела на нее.

– Мне придется отдать тебе свою жизнь, ты умираешь, Мирум, – прошептала она, приглаживая пряди волос девушки.

– Что? Нет, я не… – Мирум приподняла голову и посмотрела на себя. Она с ужасом увидела, что почти вся перевязана, и кое-где проступали пятна крови. Мирум подняла взгляд на Нуру, из ее глаз потекли слезы.

– Нет, должен же быть какой-то выход? Где Эми?

– Она у Серпентес. Я думаю, после того, что произошло, с ней можно попрощаться.

– Он не посмеет! – зашипела Мирум.

– Он уже посмел. Он так боится потерять людей, что теперь уже ни перед чем не остановится. Нам надо подготовиться, родная.

– Нет! Я не позволю тебе! Нет!

– Хватит. Я тоже сильно ранена, мне недолго осталось. Кто-то из нас должен остаться жить, или мы обе погибнем.

– Значит, погибну я! – воскликнула Мирум.

– Нет, ты сильнее меня и, восстановившись, сможешь отомстить за меня, за нас всех.

Отчаяние душило Мирум, она закрыла глаза и, собрав остатки сил, попыталась взять себя в руки.

– Нура, я не могу этого допустить, я не могу… – прошептала она.

– У нас нет другого выхода, Мирум, надо смириться.

– А как же я? Ты подумала обо мне? Ты подумала о том, каково мне будет жить дальше?

Как я смогу это пережить?

– Ты должна! – Нура взяла ее руку и поцеловала. Мирум положила ладонь на ее лицо. То, что происходило сейчас, казалось ужасным сном, самым страшным кошмаром в ее жизни. Она силилась заглушить невыносимую внутреннюю боль. Остаться без Нуры даже на день было страшно, а навсегда… Она беспомощно закрыла глаза.

– Без тебя мы станем слабее всех! Без одного высшего! Неизвестно, когда появится Деус, а это значит, что мы не получим Вотум в ближайшее время, и тогда Фортис нас точно добьет, и твоя жертва будет бессмысленной, – металлическим голосом, не открывая глаз, произнесла она.

– А вот и нет… – донеслось вдруг со стороны.

Мирум повернула голову. В дверях, облокотившись на косяк и сложив руки на груди, стоял не кто иной, как… Хаос. Мирум никогда не видела его, но сразу поняла, что это он. Красные волосы в виде языка пламени были только у него. На нем был невероятно элегантный приталенный смокинг с вертикальным воротом и длинными манжетами, на которых блестели золотые запонки. В разрезе ворота рубашки выглядывал шейный платок, заколотый золотой булавкой. Так изящно мог одеваться только Хаос. Но самое главное – это взгляд, вот уж его точно ни с чем не перепутаешь, а про эту кошачью ухмылку ей рассказывали много раз. Его коричнево-карамельные глаза смотрели так нахально, что Мирум невольно повернулась к Нуре.

– Хаос? – спросила она одними губами.

Нура кивнула. Хаос молча прошел в комнату, сел с другой стороны кровати и наклонился к Мирум. Она вжалась в постель, боясь посмотреть на него. Хаосом ее всегда пугали, и она не понимала, как сейчас себя вести.

– Не стесняйся птенчик мой, – самодовольно продолжил он. – Я не кусаюсь, разве что в порыве страсти.

Мирум возмущенно уставилась на него. Хаос нагло ухмылялся, глядя на нее.

– Хватит ее пугать, – вступилась Нура.

– Пугать? Да я само обаяние, разве не видно, – он развел руки в стороны.

Он перевел взгляд обратно на Мирум и вскинул бровь.

– Пока не восстановитесь, будете все у меня. В моем клане вы в безопасности, а Нору пока Мантикоры охраняют.

Он стал немного серьезнее, хоть и продолжал внимательно рассматривать Мирум.

– Ну, а кто из вас кому свою жизнь отдаст, это уже сами решайте, – он встал и направился к двери.

Когда он вышел, Мирум взглянула на Нуру.

– Да-да, – не дожидаясь вопроса, начала та. – Они спасли нас всех. Серпентес здорово нас потрепали, поэтому нам с тобой не спастись только силой клана, клан слаб. Хаос укрыл нас, сейчас мы у них в пещерах. Здесь нападать на нас бесполезно.

– Ты интересовалась, почему он все-таки помог нам?

– Нет, я, честно говоря, избегаю его и тебе советую. Он ужасный совратитель, с ним лучше держаться на расстоянии.

Мирум подняла глаза и уставилась в потолок, по щекам текли слезы.

– Я убью его! Я обещаю тебе, я уничтожу Фортиса в твою честь.

– Не торопись, главное – помни, месть подают холодной, милая, – Нура снисходительно смотрела на нее. – А теперь отдохни, нам обеим надо подготовиться к ритуалу. Завтра на рассвете мы попрощаемся.

– Нет, раз уж так, останься, прошу тебя, – прошептала Мирум.

– Хорошо.

Нура легла рядом и обняла ее. Обе так и не смогли сомкнуть глаз всю ночь, с ужасом ожидая рассвета. Под утро Мирум все же провалилась в сон.

Ее разбудила девушка с красными волосами и бесконечно черными глазами.

– Пора, – прошептала она.

Мирум послушно легла на спину и повернулась к Нуре, та уже смотрела на нее во все глаза. Мирум схватила ее руку и что есть силы сжала.

Девушка сняла кинжал огневиса с шеи Мирум и медленно порезала запястья Мирум, а потом и Нуры и, прижала раны одну к другой. Она перебинтовала их руки сиренской шелковой тканью. Мирум и Нура продолжали смотреть друг на друга, в глазах обеих застыл ужас. Девушка приподняла их перевязанные запястья вверх. Откуда-то сбоку подошел Хаос. Он смотрел на Нуру, девушки все так же не отрывали друг от друга глаз. Он с силой обхватил их запястья, Нура резко повернулась к нему. Он несколько секунд смотрел на нее.

– Еще увидимся, – прошептал он и улыбнулся. Нура со страхом посмотрела на Мирум.

В воздухе повисло напряжение.

– Ин номере Корнивора вэйд! – возгласил он.

Глаза Нуры тут же остекленели. Мирум поняла, что это конец. Она беспомощно хватала ртом воздух, слезы хлынули из глаз. Невыносимые ужас и боль пронзили ее. Мирум с диким криком изо всех сил кинулась к Нуре, но девушка, стоявшая над ними, схватила ее.

– Нет, рано, рано, – кричала она ей в ухо.

Мирум было все равно, рано или нет. Только не это, только не так. Хаос обхватил их запястья двумя руками, быстро развязал сиренский шелк и расцепил их руки.

– Не-е-ет! – закричала Мирум.

Она забилась в истерике в цепких руках девушки с красными волосами. Хаос схватил Мирум за затылок, запустил пальцы ей в волосы и произнес:

– Сомнус!

Перед глазами Мирум тут же все поплыло. Она обмякла и потеряла сознание.

Мирум очнулась на той же кровати и, тут же все вспомнив о происшедшем, повернула голову туда, где раньше была Нура. Никого. Она села и с остервенением принялась сдирать свои сильмариловые бинты и бросать на пол. Она видела, что кожа под ними зажила, но кое-где оставались шрамы. Самый большой был посередине груди.

Содрав все бинты, Мирум осмотрела себя. Ее мучило страшное осознание того, что произошло. Зияющая дыра в груди никуда не делась, она затянулась только снаружи. Она ощутила, что стала совсем другой, та Мирум умерла, ее не стало вместе с Нурой. Совсем нагая, она сидела на кровати, и ей было совершенно наплевать, что кто угодно может сейчас войти и увидеть ее. Она закрыла глаза и напряженно втянула ноздрями воздух. Это надо было как-то пережить.

В этом момент вошла красноволосая девушка. Она тихонько закрыла дверь и подошла к Мирум.

– Жива? – спросила она.

– Да живее нет, – ответила Мира и глянула на девушку так, что та испуганно отступила.

– Зачем ты сняла бинты? Шрамы останутся. Ты же не человек, мертвая вода не поможет, – продолжила она не так уверенно.

– Может, я хочу, чтобы они остались, – хриплым голосом ответила Мирум.

– Ладно, я принесу одежду. Я Аида, жена Хаоса. Добро пожаловать, – тихо произнесла девушка и вышла.

Мирум было все равно сейчас, где она и с кем. Надо было жить, жить, чтобы уничтожить это змеиное логово раз и навсегда, чтобы отомстить за Нуру, за… Ее мысли запнулись. Эми, ее тоже не стало этой ночью. От этого воспоминания дыра, казалось, заполнила всю грудь. Такой боли она не испытывала никогда. Ненависть и боль, больше ничего в ней не осталось. Даже слез не было. Она внутренне собралась и усилием воли подавила все чувства. И очнулась только, когда поняла, что вонзила себе ногти в ладони до самого основания. Она одернула руки.

В комнату зашла Аида и протянула ей сильмарил. Мирум оделась и повернулась к Аиде уже совсем в другом виде. Сейчас она скорее напоминала злую королеву, а не ту фею, которой была до этого. Волосы убраны высоко наверх, красное платье с высоким воротником, затянутое на поясе. Она сейчас больше походила на кого-то из Серпентес, но не на главу клана Корнивора

– Я готова, – сказала она и взглянула на Аиду.

Аида не ожидала такого перевоплощения, но расспрашивать не стала, она повернулась и вышла. Мирум проследовала за ней.

Они прошли несколько темных коридоров, Мирум привычно воплотила идэлям. Остановившись у одной из дверей, Аида открыла ее перед Мирум. В комнате за столом сидел Хаос, он всматривался в висящее перед ним стекло. Мирум подошла и увидела, что это гладь видимости. Он наблюдал за очередной битвой людей и задумчиво курил сигару. Внезапно увидев Мирум, он закашлялся.

– Дэус! Мирум, зачем так подкрадываться? – но сразу же снова расслабленно откинулся на спинку стула и осмотрел ее сверху вниз.

– М-м-м, какая женщина, – он привычно расплылся в своей кошачьей улыбке.

– Мне надо видеть свой клан, – холодно произнесла Мирум, игнорируя его слова.

Хаос восхищенно смотрел на нее.

– Сейчас покажу, только все силы не трать, неугомонная ты моя.

Он встал и направился к выходу, Мирум с Аидой шли. Аида вопросительно и даже с восхищением смотрела на Мирум, но чуткое когда-то сердце Мирум словно окаменело. Ей было безразлично то, что происходило вокруг.

Они зашли в первую комнату. На кровати без сознания лежала одна из сирен. Мирум подошла и, вытащив из рукава кинжал огневиса, уверенно полоснула им себе по запястью и приложила его к амулету на груди девушки, та тотчас вздохнула и открыла глаза. Она повернулась к Мирум и радостно заулыбалась. Мирум спокойно отстранила руку и прислонила ее к своему амулету. Девушка поднялась на кровати. Мирум развернулась к Хаосу.

– Остальные? Мне нужны все, – жестким тоном произнесла она.

– Да, конечно, птенчик мой, – расплылся в улыбке Хаос.

Они обошли еще девять комнат. Выйдя из последней, Мирум запнулась и, не удержавшись, пошатнулась. Сзади ее подхватил Хаос и повернул к себе.

– Та-ак… Я же просил, не тратить все силы.

Мирум оттолкнула его и, прислонившись к стене, немного отдышалась.

– Все нормально. Мне просто нужна кровь. Много крови.

К ней подошла Аида.

– А вот этого у нас предостаточно, – улыбнулась она.

Остаток пути до своей комнаты Мирум старалась идти прямо. А когда Хаос исчез за очередным поворотом, Мирум все же оперлась на Аиду. Та довела ее до комнаты и усадила на кровать. Аида вышла и вскоре вернулась с целым подносом кубков. Мирум хватала их один за другим и осушала. Поняв наконец, что приступ отступил, она откинулась на кровать. Первый раз за столько времени она погрузилась в сон, не потеряла сознание и не впала в бредовое состояние, а просто уснула. Так она не спала уже очень давно.

Аида уложила ее и укрыла. Она тихо вышла из комнаты и, закрыв дверь, тут же наткнулась на Хаоса.

– Ну как? – спросил он.

– Все будет в порядке, я думаю. Она наконец-то спит.

Хаос впился в нее губами.

– Ты у меня такая молодец, что бы я без тебя делал? – промурлыкал он.

Аида мгновенно растаяла.

– Не смотри на нее так, меня это пугает, – она нахмурила брови.

– Да перестань, – он уже хитро смотрел на нее.

– Вот как тебе это удается? – она поцеловала его.

– Что? – почти ей в губы шепнул Хаос.

– Заводить меня столько лет подряд…

Хаос притянул ее за талию к себе и прошептал:

– Щас отпущу, но если догоню…

Аида со смехом вырвалась и рванула прочь от него, Хаос немного подождал и кинулся за ней.

Мирум открыла глаза. За окном, как всегда, было темно, солнце редко заглядывало в эти места. Она села на кровати и задумалась. Надо было что-то предпринять, надо было придумать план. «С чего начать? Затопить все эти бутылки с кровью, ходящие по планете и постоянно портящие ее? Но тогда погибнут и животные, и птицы, а ругаться с Юзефой совсем не хотелось, да и сделать это можно только после объявления войны его клану». Она обхватила голову руками. Впереди еще было возвращение Эми. «Надо же, сразу не отдал, значит, ждет три дня, и это после того, что сделал со мной, никогда не думала, что он такой жестокий». Ее раздумья прервала одна из ее клана – Мэрит, она заглянула в дверь и, увидев, что Мирум не спит, подошла и села на колени перед ней. Мирум погладила ее по голове и легонько улыбнулась. Мэрит, как и Нура, была банши. Мирум любила банши, они были самыми верными, не то что сирены. Эта девушка была очень похожа на Нуру, но, конечно, не была ею. Мирум создала Мэрит всего сто семьдесят лет назад, она была самой молодой в клане и самой непосредственной.

– Ты что-то хотела, девочка моя?

– Мы хотим сами забрать Эми.

– Нет, я пойду. Вам там делать нечего.

– Ну, тогда мы с тобой.

– Нет, сирены начнут вой, не нужно.

– Но ты не можешь идти одна, это неправильно?

– Я Хаоса попрошу быть рядом, пусть этот урод ползающий побесится. Он терпеть не может Хаоса. Хоть чем-то его задену. Когда это произойдет? Сколько я спала?

– Сегодня Мир.

Мирум тяжело вздохнула. Предстояло страшное унижение – принять тело своего убитого воплощения и с достоинством пережить это.

– Джины следят за ситуацией и немилимами. Когда ее принесут, нам сразу доложат, – продолжила Мэрит. – Тебе надо собраться, Мира, – она обхватила ее руку и сжала.

– Ничего, переживу. Мне надо это пережить.

Мэрит села рядом.

– Хочешь, я буду рядом?

Мирум обняла ее.

– Нет, не надо на это смотреть. Русалки здесь? Им надо забрать ее потом.

– Да, на месте, ждут вместе со всеми.

– Ну, тогда и мы ждем.

Они обе замолчали. За всю историю существования клана Корнивора никогда не переживали такого позора. Разгромленный клан, глава еле выжила и то благодаря тому, что ее первая помощница отдала ей свою жизнь. Случись что с Мирум теперь, ее даже заместить будет некем. Убито человеческое воплощение главы клана, а они находятся в клане джинов, своих древних заклятых врагов. Ниже падать было уже некуда. Но нужно было как-то жить в этих реалиях. Никто пока не думал о происшедшем, все просто принимали это как данность, не пытаясь анализировать. Одно было ясно: клану был нанесен непоправимый урон.

– Я не думала что он такой жестокий. Мне всегда казалось, что он серьезный, рассудительный и справедливый, – начала Мэрит. – Ведь они могли остановится, могли не добивать нас, но они как будто твердо решили перебить нас всех, а тебя пленить. Мне показалось, что они хотели уничтожить нас. Мы бы выдержали бой, но он накинул на тебя сеть, и мы тут же начали ослабевать. Как ему это удалось, Мир?

– Сама не понимаю, откуда она взялась, и еще это его воплощение, подбежало и стало забивать колья в землю. Мои крылья стянуло так, что посыпались перья. Если бы не Хаос, не знаю, что бы с нами было.

Вошла Аида и прервала их разговор.

– Пора, Мирум.

Мирум послушно встала и последовала за ней. Они дошли до тронного зала, и Аида открыла дверь перед ней. Мирум не решалась войти.

– Позови Хаоса, Аида, я хочу, чтобы он был рядом.

Аида схватила амулет на груди и тихо произнесла его имя.

Хаос тут же появился откуда-то сзади. Он посмотрел в открытую дверь.

– О, похоже, там еще и зрители собрались, наслаждаются представлением.

– Пойдешь со мной? – Мирум смотрела на него, как на спасение.

Хаос немного удивился, но все же уверенно зашел внутрь. Мирум последовала за ним, она не шла, а осторожно ступала каждый шаг, будто силясь не упасть.

Они дошли до площадки перед входом в пещеры. Хаос понял, что она пытается оттянуть неизбежное. Он повернул голову

– Соберись, – прошептал он и отошел в сторону. На краю площадки лежала Эми, точнее, ее обезображенное тело. На ней не было живого места, все было в колотых ранах, порезах и ожогах от клеймения, на голове почти не осталось волос, видно было, что и большая часть костей переломана. Глубокие порезы делали лицо неузнаваемым. Мирум не выдержала и упала на колени перед ней, она вцепилась руками в каменные плиты и с ужасом смотрела на то, что осталось от Эми. Она с силой оторвала дрожащую руку от плиты и протянула ее к ней. Почти не касаясь, Мирум погладила ее, она проводила рукой над ранами, словно боялась дотронуться до них.

– Они выставили глади видимости, давай их закроем? – спросил Хаос, он подошел сзади и положил ей руку на плечо. Он был как никогда серьезен. – Они видят нас, Мирум, и слышат, но мы, слава Дэусу, их не слышим, закроем? Не будем доставлять им такого удовольствия?

Мирум подняла голову. Перед ней на глади был весь клан Серпентес во главе с Фортисом, все спокойно наблюдали за ней, кроме него, он смотрел на нее с болью. Он поймал ее взгляд и сказал губами: «Прости».

Мирум смотрела на него безучастно, из глаз текли слезы.

– Нет, пусть видят. Им очень хотелось видеть мою боль, пусть увидят, – хрипло ответила Мирум

Хаос отступил и посмотрел на Фортиса. «Мерзавец», – губами сказал он, медленно, чтоб тот понял его. Фортис не ответил, он снова смотрел на Мирум, которая, казалось, вышла из оцепенения, она раскачивалась на коленях над Эми, не в силах унять свое горе. Она вскидывала в небо заплаканные глаза и опускала их опять на Эми. Она обхватила голову руками и истошно закричала, тут же вокруг ударило несколько молний. Обессиленно опустив руки на землю, она застыла. Спустя несколько мгновений она расправила плечи и медленно подняла взгляд на Фортиса, она посмотрела на него так, что он испуганно отпрянул. В ее взгляде была неистовая ненависть. Она приподнялась на коленях и, раскинув руки в стороны, издала страшный крик. Небо ответило оглушительным раскатом грома. В воздухе взвилось невероятное количество смерчей, с двух сторон поднялись две стены из воды, они были настолько высоки и огромны, что не было видно их конца и края. Фортис припал руками к глади в ужасе. Но Мирум было не остановить, она с остервенением раскручивала над собой стихию и в бешенстве с силой бросала ее в разные стороны. Фортис смотрел на нее, не отрываясь. Почти все из Серпентес в панике кинулись помогать людям, остались только Фортис и Мельсида, они молча стояли, будто боясь пошевелиться.

Мирум не видела их, ее трясло от злости так, что это было видно даже через гладь. Она сорвала с себя клык и, размахнувшись, с яростью воткнула его возле тела Эми. Земля в этом месте разверзлась, и глубокая трещина пошла расползаться вниз, в нее разом ударили сотни молний.

– Я объявляю вам войну Серпентес! – безумным голосом прокричала Мирум.

Хаос рванул к ней и, махнув рукой, крикнул:

– Закрыть!

Экраны тут же исчезли. Вокруг бушевало ненастье, ветер сносил деревья, в небе образовалась огромная воронка, в середине которой били молнии. Хаос обернулся и увидел, что волны и смерчи ушли в разные стороны от них. Он присел к Мирум. Она сидела с бешеными глазами, ее колотило. Хаос попытался обнять ее, но она одним движением откинула его так, что он отлетел на несколько метров. Он удивленно приподнялся, он не ожидал такой силы от девушки, которая еще даже не восстановилась толком. Со стороны пещеры на площадку уже бежали Корнивора. Мэрит подлетела к Мирум и обхватила ее что есть силы. Мирум несколько раз дернулась, но все же обмякла. Буря вокруг тут же начала спадать. Мирум закрыла глаза и наконец смогла вдохнуть. Мэрит обнимала ее и что-то шептала, она гладила ее по голове и целовала. Спустя какое-то время Мира успокоилась, она положила голову на плечо Мэрит и выдохнула. Буря окончательно улеглась, Мирум уткнулась в шею Мэрит и потеряла сознание.

Клан Серпентес. Саймон

Саймон знал, что сегодня отдают Эми. Все знали, но их туда не пустили. Они ждали новостей в обеденном зале. Он сидел поодаль, ему пока было не по себе от их запаха, а остальные периодически поглядывали на него. Наконец в зал влетела ошарашенная Мельсида.

– Нам объявили войну! – крикнула она в ужасе.

Все человеческие воплощения, включая Саймона, буквально застыли на месте.

– Да! – продолжила она. – Никому не покидать клан! Не сметь! Сама убью, если узнаю! Особенно ты, Саймон! За вами сейчас начнется полномасштабная охота! Все меня поняли?

Все испуганно смотрели на нее, боясь пошевелиться. Мельсида, не дожидаясь ответа, с грохотом захлопнула дверь.

Все переглянулись.

– То есть она объявила войну из-за Эми? – вдруг спросила Уна. – А говорили, что ей наплевать на людей, в том числе и на свое человеческое воплощение.

– Ты же не знаешь, почему она объявила войну, – ответила ей Карин. – Может, по другой причине.

– Да не говори ерунды, – встала Уна. – Все же очевидно, Карин!

– Так, хватит паниковать. Они сами разберутся. Мы все же самый сильный клан, – вступил Эгиль.

– А вот я так не думаю. Если Мирум объединилась с джинами и с Хаосом, то нам не поздоровится. Джины по силе равны нам, это же факт, мы их противоположность, мы управляем живыми людьми, а они мертвыми! – Вскочила Агата.

– Да, но живых больше, – уже встала Карин.

– А мертвые сильнее, – ответила Агата, все вокруг загалдели.

Саймон встал и вышел в центр, он облокотился на колонну и окинул всех взглядом, они тут же замолчали.

– Я думаю, препирания сейчас бессмысленны, все уже сделано. Эми не вернуть, и Корнивора с джинами. Надо было раньше думать, сейчас можно только принять реальность и попытаться решить, что делать. Но в условиях затворничества это будет сложно. Поэтому мы сможем помочь только в основной работе высшим, в управлении людьми, пока они заняты другим.

– Они не позволят, Саймон, – удивленно произнесла Карин.

– У них нет другого выхода, – ответил он.

Он уверенно направился в сторону двери, ведущей к высшим. Он понимал, что с Фортисом сейчас говорить бесполезно, он подавлен. Поэтому Саймон отправился к Мельсиде. Он подошел к ее двери и постучал. Она почти сразу открыла и вопросительно глянула на него.

– Да?

– Я хочу поговорить с вами, – Саймон больше не боялся ее, высшие стали теперь ему даже ближе, чем люди. Наоборот, он искал их общества.

– Заходи, – ответила Мельсида.

Саймон вошел комнату.

– Давайте так, – начал он. – Вы учите нас управлять людьми, а сами занимаетесь этой войной и воплощением Хаоса? Итог: мы в клане, но помогаем вам, а у вас убавится обязанностей.

Мельсида вопросительно смотрела на него, но внезапно улыбнулась.

– Да, спасибо! Ты молодец, Саймон, ты и впрямь его лучшее воплощение. Я завтра же организую ваше обучение, только всегда буду оставлять одного высшего для контроля, хорошо?

– Да, конечно, так будет лучше для всех, – спокойно ответил Саймон.

Он повернулся и вышел без лишних слов. Он чувствовал, что Мельсида смотрит ему вслед, и смотрела она с восхищением, как на Фортиса.

Саймон шел по темным коридорам, освещая себе путь идэлямом. У своей комнаты он наткнулся на Уну. Она стояла, облокотившись на дверь, и с интересом его рассматривала. Саймон приподнял бровь.

– Что-то хотела?

– Тебя, – чуть слышно сказала она и впилась в него поцелуем так, что Саймон от неожиданности выпустил идэлям, тот отскочил и разбил одну из змеиных голов.

Саймон схватил ее за плечи и с силой отстранил.

– Что ты делаешь? – спросил он с нескрываемым волнением.

– Люблю тебя, – ответила она и опять потянулась нему.

– Так, нет, что ты опять придумала? Мне сейчас не до твоих игр.

– Я не играю, Саймон, – она вырвалась и обхватила его за затылок. – Я хочу тебя… – прошептала она ему на ухо.

Саймон обомлел. Он был уверен, что она вечно играет, издевается над ним, но только ради забавы.

Уна метнулась к его губам и стала нежно целовать его. Саймон растерялся.

– Нет, – прошептал он. – Прости, но нет.

Она отстранилась и обиженно на него посмотрела на него.

– Я совсем не нравлюсь тебе? – дрожащим голосом спросила она.

– Нет, что ты… Просто я… Я не могу, прости, это неправильно. Я не испытываю к тебе ничего, кроме желания, я не хочу тебя обижать, прости.

Уна робко смотрела на него.

– А к кому испытываешь?

– Ни к кому, Уна. Нет такой женщины, правда.

Она опустила голову, сдерживая слезы.

– Эми? Эта сука Эми, да?

– Нет, что ты! Я же видел-то ее несколько секунд, не придумывай!

Саймон был возмущен этим обвинением, он не понимал, почему все вокруг считали, что он должен быть влюблен в Эми. Он и не видел ее толком, а то, что видел, ему совсем не понравилось.

Уна отошла к стене, прислонилась к стене и заплакала. Саймон попытался подойти, но она убежала прочь. Он устало вздохнул.

«Да что ж это за напасть-то такая». Он открыл дверь и вошел к себе. Странно, раньше он был бы рад проявлению интереса к себе такой девушки, а сейчас он почему-то отказался от нее, и ему было только жаль ее. Он разделся и завалился в кровать. Он размышлял о том, каким он стал теперь холодным. Наверное, как бы страшно это ни звучало, были свои плюсы в том, что этой девушки больше нет. А вдруг он и вправду бы он влюбился в нее, как Фортис в Мирум? И с ума сходил бы так же, как он? Закрывался бы на месяцы, не желая никого видеть?.. «Нет, это ужасно, так зависеть от женщины, тем более от той, которая тебя ненавидит». Саймон закутался в одеяло и под треск камина уснул.

Утром он проснулся от шума за дверью. Там кто-то разговаривал на повышенных тонах, иногда пытаясь сдерживаться. Саймон встал, натянул халат, тихонько подошел к двери и прислушался. Судя по голосам, это были Карин и Уна, слов было не разобрать. Саймон осторожно взялся за ручку двери и резко открыл. Перед ним действительно стояли именно они, уставившиеся друг в друга пожирающим взглядом.

– Я не помешаю?

Они обе повернули голову на него и тут же осеклись.

– Саймон, закрой дверь, – прошипела Уна. – Мы сами разберемся!

Саймон глянул на Карин, казалось, она была вне себя и еле сдерживала эмоции.

– Нет, – ответил он. – Я думаю, мне хватит общества Карин, – он схватил ее за руку и, затащив внутрь, захлопнул за собой дверь.

Он сам не ожидал от себя такой реакции, да и Карин смотрела на него с явным удивлением. Саймон понимал, что надо рассказать о том, что произошло вчера между ним и Уной, и что сейчас им лучше быть подальше друг от друга.

– Уна мне вчера призналась… – начал он и запнулся.

– В том, что любит тебя? – спросила Карин.

Саймон поднял на нее глаза и тут же опустил.

– Да, но я этого не ожидал. Мне этого не нужно от нее, мне очень жаль.

– Да, мы как раз это обсуждали. Ничего страшного, Саймон. Ведь Мельсида давно и безответно любит Фортиса, а Уна ее воплощение, все закономерно.

– Мне правда искренне жаль, но я не могу дать ей ничего.

– Как и Фортис, Саймон, – Карин говорила безучастным холодным голосом. Казалось, ей было все равно.

– Так что же делать? Нельзя же просто забыть об этом? – спросил он.

– Забудешь, у нас еще много передряг впереди. Нам войну объявили, Саймон, и не кто-нибудь, а Корнивора, человеческое воплощение Хаоса еще не поймано, так что советую не расслабляться. К тому же ты теперь и не человек вовсе, а значит, она тебе не ровня, – она произнесла это как приговор. Он не ожидал такого ответа, хотя и понимал, что это правда. Он только озадаченно повернулся к ванной, зашел и захлопнул дверь. Теперь они и правда были чужими, как будто с разных планет, он понимал это, ощущал всей кожей, но никак не мог еще признать.

Он помылся и оделся, все время думая о высших. «Почему они тогда так любят свои человеческие воплощения? Как просыпается эта любовь?»

Он вышел из ванной, Карин все еще была в комнате. Она сидела в кресле перед камином, на столике возле нее стоял кубок. Саймон понял, что в нем, ему стало противно, но сопротивляться желанию выпить его он не мог. Стараясь сохранять спокойствие, он сел в соседнее кресло и взял его в руки. Карин с интересом наблюдала за ним. Он осушил его в несколько глотков, ему казалось, что он никогда не пил ничего вкуснее, но осознание того факта, что он пьет кровь, опустошало его.

– Это ужасно, – наконец произнес он. – Я чувствую себя монстром

– Нет, Саймон, ты сейчас прекрасен, как никогда. А если так рассуждать, то все высшие – монстры.

– Но меня убивает это. И еще то, что я чувствую среди вас себя чужим, – он замолчал.

– Ну, Саймон, это теперь твоя жизнь. Кстати, это не значит, что ты не можешь иметь отношений с земными женщинами. Просто никогда не полюбишь никого из них, – ответила Карин, уставившись в камин.

– Я никогда никем не воспользуюсь просто так, если ты об этом, – Саймон тоже смотрел на огонь. Он чувствовал себя так, как будто ему отрезали право любить.

– Ну и дурак, – ответила Карин. – Ты теперь самый желанный мужчина. Никто не привлекает так человеческие воплощения, как полукровка. Вам даровано уникальное обаяние высших при всех человеческих качествах. Так что советую воспользоваться, тем более что других полукровок в ближайшее время не предвидится, – она так уверенно это высказала, что Саймону стало не по себе.

Он встал и молча вышел, ему не хотелось продолжать этот разговор, хотелось просто наконец заняться работой, уставать и забыть про эти новые особенности его жизни. Он дошел до комнаты Мельсиды и постучал. Она открыла и улыбнулась ему.

– Да, заходи, я сейчас, – она встала напротив зеркала вдали комнаты и стала поправлять прическу, практически не касаясь ее: волосы сами приглаживались. Саймон отвернулся. Мысли о том, что сказала Карин, никак не покидали его.

– Тебя что-то беспокоит? – спросила Мельсида.

– Да, я только что узнал, что не смогу больше никогда полюбить земную женщину, только быть с ними, но не более, – он решил ответить честно, как есть.

– А, да, но разве вас, мужчин, такие мелочи смущают, Саймон? Мне казалось, это не так важно для вас.

– Для меня это важно.

Мельсида рассмеялась и посмотрела на него.

– Да, конечно, если вам сказать, что именно этого у вас больше не будет, то вам это тут же становится жизненно необходимо.

– Это неправда! Мне неприятно от того, что я не смогу больше никого полюбить, – Саймон был возмущен.

– Да–да, тут же резко захотелось.

– Нет, я знаю, что я кого-то любил, я не помню кого, благодаря вашим усилиям, но я точно любил. Не знаю, взаимно или нет, но это было!

Мельсида смотрела на него опять, как на ребенка, снисходительно улыбаясь. Саймону стало неприятно от того, что она никак не хочет его понять.

– А что, кто-то есть на примете? – с интересом спросила она.

– Нет, – он поежился, – я просто не планировал проводить вечность в одиночестве.

– Хм, ну тогда хочешь, дарую тебе свободу выбора чувств. Сможешь полюбить любую, даже человека? Но это опасно, сможешь и в высшую влюбиться, а это точно безответно навсегда. Готов к такому?

Саймон вопросительно посмотрел на нее.

– А вы можете?

– Да, конечно, я же высшая, я многое могу. Скажи честно, тебе Уна нравится?

Саймон выдохнул и опустил руки.

– Не то чтобы нравится, мне странно, что она мне не нравится.

Мельсида подошла к нему и осторожно вытащила из-за ворота амулет на его шее. Она взяла в другую руку свой и что-то прошептала. Затем она наклонилась к нему и обхватила его голову. Он так растерялся, что немного отпрянул, но она, спокойно удерживая его, медленно притянула его к себе и поцеловала. Саймон обмер.

– Я дарую тебе свободу выбора чувств, Саймон, – тихо произнесла она ему в лицо и тут же выпрямилась. Саймон от неожиданности сел на пол. Мельсида рассмеялась.

– Да не пугайся ты так, не съем я тебя!

– Я просто не ожидал.

– Да-да, пошли учиться управлять людьми, мой маленький смелый Фортис!

Они вышли из комнаты. Саймон, все еще ошарашенный шел позади, но тот факт, что его освободили от повинности вечно обходить земных женщин, радовал его.

В зале, куда они пришли, сидели несколько высших, перед ними висели по три-четыре стекла, на которых, видимо, проецировались изображения разных мест планеты, где-то бушевала стихия, где-то были войны, а на одном из стекол у каждого высшего была просто карта со светящимися стрелками. Он оглядел все стекла, и на одном их них увидел битву магов.

– Что это? – удивленно спросил он.

– Это глади видимости. Через них мы наблюдаем за людьми и планетой, через них можно связаться с другими кланами при необходимости.

– И как же этим управлять?

– Мы не управляем людьми напрямую, Саймон, это невозможно, но мы можем управлять эмоциями, интуицией, можем послать правильные мысли. Работы много, люди очень неустойчивые существа, их вечно кидает из огня в холод, они то любят, то ненавидят, и все меняется за пару минут. Сам-то помнишь, наверное? Не так давно был человеком.

– А как это работает?

– Ну, смотри. Видишь, здесь цунами надвигается, надо всем включить инстинкт самосохранения и попробовать включить интуицию у особо чувствительных.