Читать книгу Сын тысячелетнего монстра - Кирилл Юрьевич Неумытов - Страница 1

Глава 1

Люди собираются всё поменять,

Но люди соберутся вновь,

Чтоб глазеть на казнь.

Трактирщик Балт был очень разгневан, когда жена попросила вытащить из леса больного мальчишку, а им оказался не кто иной, как треклятый пацанёнок Майто. Если бы он знал, что речь идёт о нём, то ни за что не пришёл бы на помощь. Появился этот Майто семь лет назад, из Зоны Негатива, и если сначала он показался вполне нормальным, то потом оказался сущим дьяволом. Разговаривает нахально, старших не слушает вообще, а если ему слово поперёк скажешь, то он наколдует на тебя какую-нибудь дрянь. Сожжённые дома, переломанные кости… Хорошо, хоть никого ещё не убил! Радовало также, что он редко бывает в деревне, и почти всегда пропадает в лесу.

«Здесь бы его и оставить, – подумал Балт. – Хотя раз уж пришёл, придётся тащить. Не дай бог он узнает, что его бросили в лесу, не оказав никакой помощи… Ох, ну и задам же я жене за такую подставу! Так, посмотрим. Что с ним вообще случилось? На вид очень бледный и слабый… Тут без помощи старика Хирларда точно не обойтись…»

Мысль, что тащить пацанёнка придётся к Хирларду, а не к себе очень понравилась Балту, и его недовольство слегка уменьшилось. Старик был одним из немногих, кто в деревне Мейс хоть что-то понимает в магии и, в частности, в целительстве – если уж, кто и может помочь, то только он.

Хирлард жил в небольшом деревянном доме на окраине деревни. Он редко куда-то выходил, и если его беспокоили, то он непременно либо писал, либо что-то читал. Старик радушно принимал любого гостя, но без дела к нему никогда не приходили, уважая его занятость.

Балт сильно удивился, когда из дома Хирларда вышла незнакомая ему молодая девушка. В деревне Мейс редко что-то происходит и если приходит чужак, то это чувствуется сразу, у кого ни спроси – все скажут, что незнакомцев ощутили еще до их прихода: как было со стариком Хирлардом, братьями Гри, двумя астрологами Гильдии и мелким Майто. Про приход казаков Мазепы и говорить не стоит – они от радости, что добрались до безопасного места, палили, как ненормальные, из всех стволов.

А вот этого чужака не почувствовал никто… Хотя слово «чужак» как-то не подходит для этой юной девушки. Милое личико, благородно белые волосы по плечи, голубые глаза, одета в светлое платье, струящееся до колен. Она дружелюбно улыбнулась Балту отчего тот немного опешил. Не найдя слов, трактирщик кивнул в ответ. На небольшом ремешке, диагональю висящем на груди, у девушки со спины крепилось две катаны, однако Балт даже не заметил такой детали.

– Хилрард, здравствуй! – сказал Балт, придерживая ногой ещё не закрывшуюся до конца дверь. – Тут пацан без сознания, бледный совсем. Посмотришь?

– Да, заходи. Клади его сразу на кровать.

У Хирларда был слегка растерянный вид, хотя, может быть, Балту показалось.

– А что это за девушка к тебе заходила, неужели она недавно из Зоны?

– Да, из Зоны – сухо ответил Хирлард и принялся осматривать парня. – У него магическое истощение, причём очень сильное. Я попытаюсь его спасти, но скорее всего он умрёт.

Как же Балту хотелось оговорить старика от этой затеи… Хотя Хирлард в любом случае не послушал бы, не такой он был человек. Приложив обе руки к груди Майто, он стал вливать энергию анхе.

– Зона тебя побери, давно я не лечил истощение…. Ты случайно не знаешь, какое у него созвездие? Кажется, он мне говорил, но я что-то запамятовал.

– Откуда мне такое знать? Разве что это вряд ли наша звезда Мейс…

Хирлард, кажется, не слушал, продолжая пробовать различные варианты. Рождённые под одним созвездием могут передавать анхе друг другу почти без труда, а вот под разными – это уже куда более сложная задача… Хороший целитель, зная созвездие пациента, может подстроиться под больного, но выяснить это опытным путём сложно и во многих случаях даже невозможно.

– Вспомнил! – слегка улыбнулся Хирлард, – У пацана созвездие Гидры. Я отдам ему все свои запасы анхе. Выкарабкается или нет – я не знаю.

– Мне делать больше нечего, да и казаки скоро ко мне наведаются… – сказал трактирщик, почёсывая затылок, – Пойду я, наверно…

Балту хотелось добавить, что лучше бы этому мальчишке подохнуть, но говорить такое вслух он конечно же побоялся.

* * *

Магическое истощение – неприятная штука. Я пролежал сутки без сил, проснулся под вечер, совершенно не понимая, где я, и что я, немного поел похлёбки старика Хирларда и снова упал спать. Хорошо, что Хирлард из тех, кто примется спасать любого, иначе бы мне точно пришёл каюк. На третий день я, наконец, окреп, и ко мне пришло более-менее осознанное мышление. Пожалуй, стоит заканчивать эксперименты по поиску предела моих магических возможностей, иначе так и помереть недолго.

– Проснулся, – проворчал Хирлард вместо приветствия. Когда-то со стариком у нас были хорошие отношения, он рассказывал истории о Зоне, кланах, созвездиях и прочей дребедени, мало известной местным. В какой-то момент я просек, что он неплохой маг, и стал проситься к нему в ученики, но тот мне всё время отказывал. В итоге я с ним сильно разругался, а когда я зол, обычно происходит что-то плохое… Если подумать, четыре года прошло с того неконтролируемого выброса огня. Хирлард уже отстроил новый дом, но вряд ли забыл про тот случай. – Поблагодари Балта, если бы он пришёл ко мне чуть позже, то шансов у тебя не было бы.

– Хорошо, я зайду.

Кажется, он немного открыл рот от удивления. Старик говорил все это в качестве нравоучительной нотации, даже не рассчитывая, что я с ним соглашусь. Последний раз я разговаривал уважительно всё те же четыре года назад.

– Спасибо и вам за то, что вылечили. Не каждый бы взялся за такого балбеса. – Я привстал с кровати и стал одевать свои сложенные на стуле вещи. Ничего особенного: простая белая рубашка, такие же простые светло-коричневые штаны и тёмные сапоги.

Старик в своё время экспертно подтвердил местным, что я никакой не монстр из Зоны и на сто процентов являюсь человеком, правда, это никого особо не убедило… И ладно бы всякие обсуждения за спиной, но, когда на тебя постоянно направляют зеркало, чтобы выявить демоническую сущность или жгут в лицо траву от злых духов – то каким бы ты не был паинькой, взорвёшься и окончательно станешь изгоем, подтверждая слова большинства. «Вон, смотрите, он сломал руки ребятам, которые с ним играли!». Только надо уточнить, что эти ребята далеко не играли, а, конкретно так, надо мной издевались. И я не виноват, что мои силы совершенно не контролируются во время гнева… Нет, безумным я не становлюсь, но мой гнев часто действует бессознательно и карает совершенно без моего согласия. Сейчас контроль у меня гораздо лучше, хотя, возможно, это просто местные приноровились меня избегать.

Видимо, такое положение в обществе – плата за мои хорошие магические способности. Во-первых, я могу колдовать, даже не пройдя магической инициации (что редкость). Во-вторых, имею врождённые сенсорские способности и могу чувствовать, примерно в десяти метрах от себя, кто силён, а кто нет. В-третьих, на мне очень быстро заживают раны, правда, это работает на автомате и высасывает достаточно много анхе. В общем, данные у меня отменные, и повод для зависти определённо имеется – отсюда и злая ненависть. Если бы я был обычным слабым пацаном, вышедшим из Зоны, то вопросов было бы меньше, а так, поди докажи, что ты не монстр.

Кажется, старик ещё не понял, насколько я серьёзен, поэтому перед уходом пришлось добавить:

– Этот случай меня изменил. Я понял, что вёл себя несколько неправильно. Ещё раз спасибо.

– А ты повзрослел… – сказал старик мне вслед.

Слышать, что я «повзрослел» несколько смешно. Я прожил двадцать два года в обычном, не магическом мире и после одного своего концерта, шагнув за сцену я оказался в тёмном лесу в теле шестилетнего пацана (а может, семилетнего, потому что мой возраст до сих пор не особо ясен). Старая жизнь забылась словно меня из неё стёрли. Знаю только, что был музыкантом и хотел дать стадионный концерт, остальное как в тумане. Вернее, старый мир я помню отлично, а вот себя самого нет.

Первое время в новом теле была надежда, что всё происходящее всего лишь очень длинный реалистичный сон, но проходит день, два… месяц… Через год я более менее привык к этим новым реалиям, а через семь даже начал забывать, что когда-то жил совсем по-другому. Говорят, в этом мире есть электричество, интернет и нормальный водопровод – в общем, все блага цивилизации. Правда, всё это есть лишь в определённых городах и государствах, а конкретно здесь, в деревне Мейс, тотальное средневековье. Спать ложишься по свету солнца, нормальная одежда и тем более обувь на вес золота, развлечений нет совсем, но, главное, ни у кого здесь нету гитары! Очень жаль, что переселенцы Мейса, кроме очевидно полезных вещей вроде орудий труда, лекарств и различных книг не додумались завезти сюда пару-тройку струнных инструментов… Хотя, пожалуй, я хочу слишком много, и на том, что есть, уже надо сказать спасибо. В этой вселенной людям известно электричество и, значит, мне уже нравится эта вселенная. Да, не факт, что они изобрели электрогитару, но некоторая надежда всё ещё теплится в моём сердце.

И всё-таки в каком же странном мире я очутился.

Здесь нет материков, на небе порой светит два, три и даже четыре солнца, а различные земли разделены не горами или океанами… Нет… Их разделяет пугающая до чёртиков Зона Негатива, появившаяся из-за многочисленных войн. Фактически весь мир – это тысячи «островков» посреди Негатива, и количество островков равно количеству созвездий и отдельных звёзд. Звезду на небе определённым образом можно спроецировать на землю, и та отдаст этой земле часть своей магии. Если спроецировать звезду в Зоне, то она создаст отдельное небольшое пространство, а если присоединить звезду на территории уже спроецированной звезды, то она расширит уже имеющееся владение. Когда объединенных звёзд становится больше восьми – это называют созвездием, а когда меньше – отдельной звездой (с названием по главной, то есть установленной первой).

Мейс как раз является отдельной звездой, причём других спроецированных звёзд тут нет, и потому здешняя территория очень маленькая. Вообще жить на одиночных звёздах или маленьких созвездиях считается небезопасно из-за слишком близкого соприкосновения с Зоной Негатива, но тут вполне тихо. За последние пятьдесят лет всего однажды сюда проникал монстр Зоны, по словам Хирларда это очень большое везение. Видимо, Мейс совершенно не склонен к чему-то новому и тем более опасному.

На звёздном небе различают три области – Внешний Сектор, Магистраль (восемь самых больших созвездий) и Внутренний Сектор. Мейс находился во Внешнем Секторе, славившемся своими огромными расстояниями между созвездиями. Хотя, даже по меркам Внешнего Сектора, Мейс находился очень-очень далеко. Правда, говорить «далеко» не совсем верно, потому что в Зоне Негатива не существует такого понятия, как расстояние. То, сколько ты будешь идти, зависит от твоего астролога и от того, на какое созвездие или отдельную звезду ты собрался: до некоторых можно дойти за несколько дней или даже часов, а до других придётся идти годами, как в случае с Мейсом.

А ещё в этом мире есть могущественные кланы, которые заправляют всем и вся. Каждый клан имеет по несколько звёзд и получает благословение их силы. Кровь в жилах клановых сотни лет наполнена магией, из-за чего их и называют магической аристократией. Обычные люди – простолюдины без кланов – редко становятся хорошими магами, и потому в этом мире сильное классовое неравенство. Без магии ты никто и звать тебя никак.

Даже не заметил, как ноги привели меня к трактиру Балта.

Я человек простой – как относятся ко мне, так и я буду относиться в ответ. Балт показал, что в беде не бросит, и если с ним тоже что-то случится, то я не буду стоять в стороне. А беда, собственно, уже и пришла, в лице казаков Мазепы, правда против них я почти ничего не мог сделать. Бывают отважные казаки, которые защищают простой народ от монстров Зоны, а бывают уроды, которые грабят тех, что послабее. Банда Мазепы была как раз из второй категории. Когда они пришли сюда, то выглядели как стая побитых голодных псов, но спустя месяц они чувствовали себя королями. Никто не мог дать им отпор, и они нагло объедали деревню и приставали ко всем молодым девчонкам.

В трактире никого, кроме Балта и его помощника, протирающего столы – для казаков видимо ещё рановато.

– Здравствуй, Балт, – сказал я, подойдя к барной стойке. Трактирщик изобразил улыбку и поздоровался в ответ, моему приходу, кажется, он был не особо рад, – Старик Хирлард сказал, что ты спас мне жизнь. Спасибо.

Гримаса удивления, соединённая с нервным смешком.

– Да что ты! Ерунда! Жена увидела тебя лежащим без сознания, и я сразу примчался! Выглядел ты плохо, и я тебя сразу к Хирларду понёс! – странно осознавать, что тебя, тринадцатилетнего пацана, побаивается здоровенный сорокалетний мужик… Чуть погодя он перевёл тему вопросом о еде. – Жена у меня сварила отличный гороховый суп, не хочешь? Тебе стоит хорошо питаться, чтобы побыстрее восстановиться!

Противно, когда люди улыбаются тебе в лицо, а за спиной обзывают тебя манкуртом – ругательным словом, обозначающим людей, забывших своих предков. Так называют либо тех, кто пришёл из Зоны, потеряв память, либо тех, кто намеренно отрёкся от своей родни или от своего созвездия. И в какой-то степени я действительно был манкуртом… Я хорошо помню свой старый мир, его историю, а про себя не помню почти ничего. Не знаю ни своего имени, ни своей страны, но зато помню разные фильмы, книги, песни…

– Ну, так что, есть будешь? А то я пойду готовиться к приходу казаков.

– Да, не откажусь.

Чашка горохового супа, сдобренная укропом, оказалась передо мной. Кажется, в своём мире я бы от такого нос поворотил, но здесь, для этой деревни, это будет вполне приличной едой. Кормили меня, разумеется, не за бесплатно, хотя деньги большой проблемой для меня никогда не были. В этом мире деньги магические, и если ты умеешь «заправлять» купюры и монеты своей анхе, то голодным не останешься. С меня даже порой драли цену втридорога, зная, что я спокойно смогу ещё раздобыть себе денег.

– Видел девушку за крайним столиком? – слегка мотнул головой Балт. – Она уже третий день у меня комнату снимает.

Я чуть едой не поперхнулся. Как я её не заметил своей сенсорикой, когда вошёл? Месяц назад – казаки, теперь вот девчонка пришла. Неужели в Мейсе может происходить что-то новое с такой регулярностью?

– И что это за девушка? – спросил я, доев свою похлёбку и со смачным стуком поставив чашку на барную стойку.

– Ничего толком про неё не знаю, – буркнул трактирщик. – Спросил, из какого она пришла созвездия или хотя бы для чего, но она лишь отшутилась, мол, просто мимо проходила. Сегодня я спросил ещё раз, и она ответила, что ждёт здесь своего наставника и друзей.

У меня глаза из орбит вылезли от такой дикой для нашей деревни фразы. Наша звезда Мейс и стоящая на ней одноименная деревня находились, без преувеличения, в жопе мира. Забрести к нам могли только случайные путники, потерявшиеся в Зоне Негатива, и чудом нашедшие астрологическую тропу до нашего захолустья. Мы словно остров посреди океана, причём этот океан – остров посреди ещё большего океана. Если попал сюда, то не надейся выбраться – вот как говорят про Мейс.

Старик Хирлард блуждал по Зоне пять лет, прежде чем пришёл в Мейс, братья Гри три года (эти трое просто везунчики), астрологи Гильдии – четыре года. Если брать старую статистику, то там примерно такая же ситуация – от трёх до шести лет требуется просто чтобы дойти до нас. И тут эта девушка заявляет, что день в день ждёт кого-то в нашей богом забытой деревушке? Да и каким безумцем надо быть, чтобы назначить встречу в такой дыре?

– Она каким-то образом ещё не попалась на глаза казакам, – продолжал Балт, – Я ей объяснил, что эти отморозки творят, что вздумается, но она совершенно меня не слушала. Говорит: «В мире больше джентльменов, чем негодяев». Наивная девчонка… Ей на вид лет шестнадцать-семнадцать и, кажется, она в жизни совсем ничего не смыслит.

Балт, конечно, молодец – лучше бы напугал девчонку рассказами о бесчинствах казаков, а не ворчал про её ветреность. Я посмотрел в её сторону. Красивая. За спиной у неё, кажется, две катаны висят. Неужели такая хрупкая девчонка может быть хорошей мечницей? Я зашёл и даже не почувствовал от неё какой-то опасности, вряд ли у неё даже Первая ступень мудрости есть. Или она, повесив две катаны на спину, думает, что у неё грозный вид, и никто не будет к ней лезть? Если это так, то она действительно наивная. Казаки Мазепы далеко не слабаки, и две катаны в руках такой вот девушки их совершенно не напугают. Может, пойти всё это ей сказать?

Только у меня появилось желание помочь, и сюда заявилась шайка Мазепы…

Прости уж, незнакомка, теперь каждый сам за себя. Казаки пока считают меня опасным и обходят меня стороной. Менять такое положение как-то совсем не хочется.

– Эй, малой, принеси ребятам по кружке пива, – распорядился Мазепа, мальцу помощнику. – Я их сегодня на тренировке загонял, надо и отдохнуть.

Эти казаки не слишком слабые, но и не слишком сильные. Моя сенсорика подсказывала, что каждый из них имеет ранг «ученик» и лишь некоторые ранг «бронзовый ученик», что соответствовало Первой и Второй ступеням мудрости. На что были способны маги ранга «ученик»? Если выбран путь развития тела, то «ученик» вполне способен сломать голым кулаком хиленькую кирпичную стену или сделать прыжок в человеческий рост. Если выбран путь духа, то маг может наколдовать ведро воды или перенести небольшой предмет силой мысли. Немного странно, что магами называют и тех, кто практикует развитие тела, и тех, кто практикует развитие духа, но, видимо, для простого народа без разницы – умеет управлять анхе, значит маг.

– Эй, малой, что так медленно? Ты хочешь, чтобы мы умерли от жажды, – рявкнул один из шайки и отвесил помощнику Балта пинка. – Мог бы уже научиться наливать пиво к нашему приходу, а не стоять, сопли жевать.

До произошедшего мне не было никакого дела, однако моя неконтролируемая злость решила по-другому. Нетерпеливого казака немного ударило током, от чего тот выронил кружку.

А совсем недавно я решил, что научился это контролировать…

Именно из-за таких случаев меня боялись даже те, кто имеет Вторую ступень мудрости. Мазепа косо на меня посмотрел, но ничего говорить не стал. Возможно боялся, что я окажусь ему не по зубам и его авторитет пошатнется, хотя скорее всего я бы ему проиграл. Он перевёл взгляд на другую половину трактира и заметил девушку. Готов поклясться, когда казаки вошли, никто её не увидел.

– Ого, Балт, у тебя тут такие красивые девушки появились, а ты молчишь! – крикнул Мазепа, смотря на столик в углу. – Красавица, иди к нам, попьём пива. Тут нам всегда рады и всегда угощают. Присоединяйся!

Ну вот, происходит то, что и должно было произойти… Кажется, она совершенно не понимает, что с ней будет дальше – идёт так беззаботно, как будто её знакомый позвал, а не эти ублюдки разбойники.

Девушка подошла ближе и села за барную стойку.

– Вот, держи пиво, – сказал Мазепа, присаживаясь ближе. – Мы уже тут месяц, и я первый раз тебя вижу! Где же ты, красотка, скрывалась?

Она сделала пару глотков на радость окружавшим её казакам. У меня была мысль, что она аристократка, уж больно красивая и наивная, но вряд ли нормальная аристократка сядет рядом с казаками. Хоть клановых в этом мире я ещё не встречал, но наслышан об их гордости, магической силе и тщеславии. По всем трём параметрам она не проходит, правда, некоторое благородство в ней всё же чувствовалось.

– Нигде, – ответила девушка, отставляя кружку от своих губ, – я только-только пришла на эту звезду.

– Вот это да! Значит, ты из Зоны. Одна или у тебя есть напарники?

– Конечно же есть, но они немного отстали.

Хоть девушка говорила уверенно, под словом «отстали» казаки поняли «не вернутся никогда», и рассмеялись. Смерти во время путешествий по Зоне Негатива обычное дело.

– Какие хорошие у тебя катаны, – продолжал Мазепа, – неужели такая милая девушка умеет сражаться?

– Ну так, немного могу.

Снова смех.

– Командир, посмотри, кажется у неё катаны из ларкара! Этот металл я узнаю из тысячи…

Все казаки встрепенулись, услышав про ларкар, и пожирающими взглядами смотрели на катаны. Я, разумеется, тоже знал, что такое ларкар и почему он так ценен. В этом мире есть одна очень характерная особенность – убивая кого-то, в окружающий мир расплёскивается огромное количество энергии нэго, из-за чего рядом с убийцей или непосредственно в Зоне Негатива появляется злобная тварь. Нарушает этот закон всего три вещи: оружие из ларкара, восход луны (луна в этом мире – не частое явление), а также люди, родившиеся под луной, называемые волками или, при большой силе, ведьмаками. Неудивительно, что казаки так удивились – ларкар невероятно редкий металл и оружие из него стоит целое состояние.

– Из ларкара говорите? – переспросила девушка, – А я даже такого не знала.

Она сказала это с такой беспечностью, будто ей подарили красивый автомобиль, а потом оказалось, что это вдобавок спорткар…

– А дай-ка нам посмотреть твои катаны поближе, – сказал Мазепа, лыбясь до ушей. Чувствовать ларкар, как это делает его астролог, главарь казаков видимо не умел.

– Пожалуйста, смотрите на здоровье, – сказал девушка, снимая с ремня катану, – Это очень дорогие катаны! Видите, какая возле рукояти красивая красная ленточка? Такие катаны надо передавать торжественно. Вытяните, пожалуйста, вперёд руки.

Мазепа покорно вытянул руки, и девушка положила на его ладони одну из своих катан. Когда она полностью отпустила катану, Мазепа упал лицом в пол, а его руки, держащие катану, пробили дыру в деревянном полу, будто они держали гирю весом в несколько тонн. Удар был такой силы, что весь трактир затрясло, словно на нас обрушилось землетрясение. Мазепа кричал от боли и кисти его рук явно были раздавлены этой катаной.

– Убери! Тва-арь, убери! – рычал от боли Мазепа.

– Что? Убрать? – наиграно удивилась девушка. – Но вы же хотели посмотреть мою катану, вот, пожалуйста, смотрите.

– Б**ть, балбесы, что встали?! Поднимайте катану!

Двое казаков поспешили на помощь, однако сколько бы они не тужились, катана не двигалась с места. Казаки, достав сабли и револьверы, направили их на девушку. Она никак на это не отреагировала, словно обстановка даже не поменялась.

– Что это за магия?! – грозно спросил один из них. – А ну, быстро убрала катану, или мы тебя здесь же порешаем!

– Что вы, что вы! Зачем прибегать к насилию? – продолжала разыгрывать комедию девушка. – Что я вам сделала?

– Перестань издеваться и убери катану, тогда мы решим всё мирно.

– Хорошо, никаких проблем.

Девушка без труда взяла катану и прицепила её обратно на свой ремень. Как раз в этот момент в трактир зашло трое. Мужчина пятидесяти лет, высокий и широкоплечий, седые волосы убраны в пучок, одет в серое кимоно, на ногах гэта (деревянные японские сандалии), а на поясе две катаны – в нём чувствовалась огромная сила и немалый боевой опыт. В моём мире сказали бы, что это настоящий японский самурай, а здесь бы сказали, что он из созвездия Орла или из созвездия Феникса. Стоящий рядом с ним был моложе, имел растрёпанную причёску из чёрных кудрявых волос, тоже с двумя катанами на поясе, но одет менее традиционно – сапоги, тёмные штаны и тёмный камзол. Третьей была девушка, с двумя небольшими клыками в уголке рта и имеющая медвежью лапу вместо обычной, человеческой руки. У неё были зелёные глаза и зелёные, торчащие во все стороны волосы, она гораздо ниже первых двух, одета в белую рубаху с тёмно-синим жилетом, на ногах высокие сапоги и оливкового цвета штаны, оружия никакого не имела и её толстый кожаный ремень на бёдрах был скорее украшением, а не чем-то полезным.

– Киара, что ты тут творишь? – спросил самурай.

– Ничего такого, – невинно ответила девушка. – Мы просто немного разговаривали.

– Да, я вижу, как это «немного разговаривали» превращается в начало бойни.

– Учитель, да всё нормально, мы с ними практически друзья. Они так, в шутку достали своё оружие.

Выстрел.

Один из казаков не выдержал дерзости Киары, хотя, может, просто рука от нервов скользнула, но тем не менее это стало началом драки. Два других стрелка стали палить в троицу у входа, на что те закрылись из ниоткуда взявшейся каменной стеной. Всё происходило так быстро, что я даже не сразу почувствовал прострелившую моё плечо пулю. Я перевалил через барную стойку и закрыл правой рукой свою кровавую рану. То ли это был шок, то ли адреналин, но я даже боли особо не почувствовал, в первые секунды, разумеется.

Я ошибался насчёт этой девчонки с двумя катанами, чертовски ошибался. Она мгновенно среагировала на первый выстрел и, отскочив в сторону, достала одну из своих катан. Не больше, чем за минуту она хладнокровно перерезала всех казаков… Невероятная скорость и ловкость, даже не было слышно звона мечей – её катана соприкасалась только с плотью врагов. Почему я не почувствовал, что она так сильна и опасна?…

Чёрт, анхе уходит на затягивание раны, как же это все не вовремя совпало с моим магическим истощением…

* * *

– Киара, ты в своём духе, – с упрёком сказала зелёноволосая Сара, выходя из-за каменной стены, – весь трактир в крови, куча трупов, вон ещё и паренёк пострадал.

– С этим парнем всё нормально, – ответила Киара. – Жить будет.

Сара подошла ближе к Майто, чтобы получше рассмотреть.

– Ага, «нормально», да у него пулевое ранение!

– Одним пареньком больше, одним меньше. Это не особо изменит мир. Но раз уж ты тут – буду благодарна, если залечишь его.

Сара не ответила, так как уже была занята первой помощью.

– Ты нашла здесь Хирларда? – спросил сэнсэй Хатано.

– Да, нашла. Он мало что знал, но всё-таки пара зацепок появилась.

– Он рассказал всё добровольно?

– Ну, практически да, мне, знаете ли, сложно отказать.

Киара улыбнулась, а Хатано и Ян невольно поморщились, зная, какие у Киары есть методы убеждения.

– Господин трактирщик! – звонко пропела Сара, закончив лечить Майто, – А у вас здесь подают рыбу?

Балт смотрел недоумевающим взглядом, не понимая, как посреди такого месива можно думать о еде.

– Не беспокойтесь, мы вам поможем навести порядок. Главное рыбу принесите!

Глава 2

Очнулся я очень резко, как будто вокруг меня всё ещё идёт бойня. Но сражение было далеко позади, и я лежал в одной из комнат наверху трактира. Всё тело ныло от усталости, а двинуться с места казалось просто немыслимым… Надо научиться контролировать свою защитную регенерацию, иначе она может сыграть со мной злую шутку.

Что это вообще было? Почему эти четверо пришли в Мейс? Это просто случайность? Нет, таких случайностей не бывает… Они явно пришли с какой-то целью и это далеко не освобождение бедной, забытой деревни от казаков.

Они охотники за сверхновыми?

Да, вполне возможно. В Мейс охотники раньше никогда не заходили, но в остальном мире это частое явление. Сверхновые, по сути, наивысшее богатство и потому главный источник войн и конфликтов.

– О, Майто, ты очнулся, – сказал Балт, держа в руке кровавую тряпку. – А я как раз решил посмотреть, как ты тут. Отмывать кровь с деревянных досок та ещё морока. Всю ночь провозился и освободился только сейчас. Хотя пол – это ерунда! Главное, что из наших никто не умер, и эти казаки теперь покоятся в земле.

Трактирщик покачал головой, словно вспоминая последние события.

– Каким же монстром оказалась эта девчонка… Буквально за секунду всех убила своей чёрной катаной! Сколько живу, никогда не видел ничего подобного и, честно говоря, не особо хочу видеть такое снова.

Да, Балт, у меня тоже кровь стынет в жилах, когда я вспоминаю недавнюю драку. Видеть кровь и убийства в кино – это одно дело, а вживую совсем другое. Если для моего мира убийство – одно из самых тяжких преступлений, то тут главное – убей оружием из ларкара и претензий не будет, покуда речь не идёт о ком-то влиятельном.

Мир жесток, и если ты хочешь в нём выжить, то тебе тоже надо стать жестоким – это первый урок из произошедшего. А второй – не полагайся только на глаза или сенсорику, присматривайся ещё и к деталям. Если у человека катаны из ларкара, то это не случайность, если человек пришёл из Зоны, то он вряд ли слабак.

– Эти четверо охотники за сверхновыми? Неужели у нас в деревне появился пророк?

Когда в небе загорается новая звезда, у нее появляется пророк и сердце. Если объединить эти две составляющие, то пророк становится воплощением и звезда проецируется на земле, фактически отдавая свою силу.

– Да пёс его знает. Они ни к кому из наших не пристают, так что вряд ли у нас появился пророк. Насколько я понял, они пришли сюда к Хирдарду, и, получив все ответы, уходят.

– А зачем им был нужен Хирлард?

– Откуда мне такое знать? Лезть во всю эту дрянь я не собираюсь, – Балт широко зевнул. – Ох, спать хочется. Если чего захочешь, то зови помощника. Тебя зеленоголовая девчонка не слабо так подлатала, если успеешь, обязательно скажи ей спасибо. Чужаки сказали, что уходят сегодня вечером.

Балт снова зевнул и ушёл восвояси. То одному скажи спасибо, то другому – последнее время я вечно у кого-то оказываюсь в должниках… Неужели они действительно пришли сюда из-за Хирларда? У меня давно были подозрения, что старик не так прост, но не настолько же.

Чужаки уходят этим вечером…

Семь лет я лишь мечтал об огромном мире за пределами деревни, без какой-либо возможности что-то изменить. Казалось бы со мной произошло что-то удивительное и неповторимое – я попал в магический мир – но на этом всё увлекательное кончилось… Безысходность, злость, отчаяние – вот как я бы описал свою жизнь здесь. И вот, впервые, в Мейсе подул ветер перемен.

Пойти в Зону без хорошего астролога – полнейшее самоубийство, и единственный способ покинуть Мейс это увязаться за кем-то. У меня была мысль пойти вместе с казаками, если бы им, конечно, взбрело бы в голову уйти со столь приятной деревни. Такой вариант мне не особо нравился, однако совсем недавно он был единственным. Главной задачей для меня было выбраться из Мейса, а когда и с кем это произойдёт – мне без разницы. Но теперь появились эти четверо и всё вновь перевернулось. Причём, надо признать, они куда более перспективные спутники.

Самурай и его товарищ с катанами, явно бывалые и сильные странники. Зеленоволосая, с рукой медведя, скорее всего астролог, она значительно слабее первых двух, но поразительно, что для моей сенсорики даже она на голову выше, чем Хирлард, с его Третьей ступеней мудрости. Причём я находился от всех троих довольно далеко и всё равно почувствовал их огромную силу.

Но пожалуй самой загадочной, и от этого пугающей, была мечница Киара. Это первый встреченный мне человек, силу которого я никак не смог определить. И это при том, что по скорости она в разы превосходит обычного человека, на вскидку у неё минимум Четвёртая или Пятая ступень мудрости.

Одним словом они были в разы сильнее, почивших на тот свет казаков, однако совершенно непонятно что они за люди и можно ли с ними хоть как-то договорится. Это настоящий ящик Пандоры, но однозначно пойти с ними это лучший шанс выжить в Зоне Негатива.

Я попытался встать, но плечо предательски заныло от боли. Может, рана и затянулась, но неприятный осадок после пулевого ранения остался.

В моей задумке было пару неприятных нюансов – мне тринадцать, на данный момент я слабо владею магией, хоть ей и не обделён, в походных делах неопытен и, кроме того, ранен. Если брать мой социальный статус: простолюдин без намёка на связь с каким-либо кланом, да, собственно, этих кланов в Мейсе я даже и не видел. Если смотреть правде в глаза, то они меня в свой отряд не возьмут… Видимо, единственный способ пройти Зону – увязаться за ними хвостом и ни в коем случае не отставать. Но вариант договориться, всё же оставался предпочтительнее.

Я сделал усилие и всё-таки поднялся с кровати. Первым делом посмотрел в окно – одно из солнц в зените, другое близко к закату – значит, есть пара часов собрать вещи и отыскать эту четвёрку. Не знаю, насколько хорошо меня «подлатали», но без хорошей медицинской помощи, после пулевого ранения резво не встанешь. К тому же не получи я лечение, моя прожорливая регенерация высосала бы из меня всё, и Хирларду снова пришлось бы меня откачивать.

Где же мне их искать? Границы нашей звезды очень небольшие: деревня, хвойный лес и маленькое озеро. Всё это вполне реально проверить часа за два. Я слышал, что из Мейса в Зону входят обычно с западной части леса, поэтому сначала в дом, за вещами, а потом сразу к западной границе.

Что у меня было из вещей? Из полезного только нож, сумка наподобие рюкзака и тёплая одежда. Если говорить честно, к походу на несколько лет я точно не готов, тем более в Зону Негатива…

Зона – это безразмерная, переменная и очень коварная территория. Оказавшись там, может показаться, что кругом всё те же земля, деревья, небо, но это далеко не так. Стоит чуть отклониться от правильного пути, и ты навсегда окажешься по ту сторону Негатива – в пространстве боли и страдания, обречённый на долгую, мучительную смерть.

Грубо говоря, если ты бездумно пойдёшь за границу созвездия или звезды, то попадёшь в Негатив, а затем в Смертельный Негатив, из которого выхода нет вообще. При этом вначале Негатив (или если совсем не повезло, Смертельный Негатив) не ощущается и невидим совершенно – ты можешь войти в него, даже этого не почувствовав. Но как только ты осознаешь, что находишься в Зоне, окружающая местность резко меняется и может преобразоваться в пустыню, в горы, в джунгли, в заброшенный древний город и во многое другое. Вариантов миллионы, и путь от одного созвездия до другого всегда выглядит по-разному.

Я переоделся, собрал рюкзак, купил четыре буханки хлеба и отправился в западную часть леса. Объективно, для Зоны я сейчас слишком слаб, и без обучения магии вряд ли стану сильнее. Что я уйду отсюда в тринадцать, что в двадцать – максимум стану чуть выше и физически сильнее, но не более. Даже имея большой потенциал, самостоятельно, без хорошего учителя, далеко не продвинешься. Видимо, в моей жизни только два пути – смириться и навсегда остаться в деревне, либо рискнуть и отправиться в Зону. Либо взлечу как орёл, либо разобьюсь о скалы – третьего не дано…

Я успел буквально за секунду до.

Безопасная территория нашей звезды ограждена высокими красными столбами с интервалом в пять метров. Вдалеке, прямо меж двумя оградительными столбами стояли те чужаки. Они проходили в… портал? По-другому этот разлом в пространстве не назовёшь. Я побежал со всех сил и прыгнул в уже практически закрывшийся разлом.

– Пацан… Зря ты это сделал… – сказал мужик, второй спутник того самурая.

И буквально в первую секунду я понял, что это действительно было зря. Мы стояли посреди огромной снежной равнины, идеально ровной и от этого даже неестественной. Хоть солнце светило ярко оно ощущалось парадоксально безжизненным и тусклым, словно его лучи не наполнены светом, а наполнены тьмой. Я боялся смотреть на это солнце, однако всё-таки невольно бросил на него взгляд.

Все окружение резко обратилось во тьму, солнце стало чёрным, а через несколько мгновений рядом с первым чёрным солнцем возникло второе ещё более зловещее.

Я с трудом отвёл взгляд, и мир снова пришёл в норму. Вот дерьмо. Теперь понятно почему люди бояться даже говорить о Зоне. Я весь дрожал то ли от страха, то ли от неимоверного холода, а быть может от всего сразу.

– Зачем ты прыгнул в эйслобол?! – зеленоволосая схватила меня за горло своей медвежьей рукой. Она была вне себя от ярости. – Тебе жизнь не дорога соваться в Зону?

– Сара, отпусти его, – командно сказал самурай. – Нельзя, случаем, открыть эйслобол ещё раз?

– Естественно нет! Эта астрологическая тропа ведёт только к созвездию Бейджи и никуда более…

Сара опустила меня, и я слегка ощупал шею – не идёт ли кровь от вонзившихся когтей. Крови нет, а вот дыхание она мне сбила знатно, особенно в условиях этого тяжёлого холодного воздуха. От такой встряски прошёл страх и неожиданно появилось стальное хладнокровие.

– Созвездие Бейджи? – переспросил я, отдышавшись. Не самое известное созвездие, но явно лучше, чем деревня Мейс. – Я буду очень благодарен, если вы возьмёте меня с собой в путь.

Киара фыркнула.

– Что нам даст твоя благодарность? Выдвигаемся в путь, на пацана предлагаю не обращать внимания. Пускай идёт за нами, до тех пор, пока не закончатся силы. Думаю, его хватит ненадолго.

– Киара, не тебе это решать, – сказал самурай, закрыв глаза, будто прислушиваясь к чему-то. – Как тебя зовут, мальчик? Представься и расскажи о себе.

Бр-р, как же холодно. Мне хотелось достать из рюкзака все тёплые вещи, а не разговоры разговаривать… А эти четверо стоят, не в самой тёплой одежде, и, кажется, вообще не мёрзнут – понятно, что это из-за магии. Самурай спросил меня так, будто от моего ответа будет зависеть, возьмёт он меня или нет. «Расскажи о себе» равнозначно расскажи на что способен.

– Меня зовут Майто, мне четырнадцать, – возраст я чуть округлил, – родное созвездие Гидра, не инициирован, но немного умею колдовать, запас анхе примерно сотня, есть врождённые способности к сенсорике. Я хочу стать музыкантом, и поэтому моя первая цель – это выбраться из Мейса куда-нибудь, где вовсю кипит жизнь. Вторая моя цель это, конечно же, обучиться магии. Здесь, в Мейсе, мне мало кто может во всём этом помочь…

– Вторая цель вполне обыденная для таких юношей, а вот первая вполне интересная. А каким музыкантом ты хочешь стать?

– Таким, чья музыка будоражит и заставляет качаться в ритм.

– Вот значит как… интересно… – продолжал самурай, почёсывая бороду, – Ты говоришь, что Гидра родное для тебя созвездие, как ты оказался в Мейсе?

– Этого я до конца не знаю. В возрасте семи лет я вышел из Зоны, не зная о себе совершенно ничего, кроме имени.

Киара насторожились от моих слов.

Фактически я признался, что манкурт, но лучше сказать правду, чем наврать с три короба. Про то, что я попаданец из другого мира, я, естественно, говорить не стал, это уже было бы слишком. Когда говоришь часть правды, это же ещё не ложь? Я действительно ничего не знал о мальчике, в тело которого попал – только имя Майто и всё.

Самурай оценочно на меня посмотрел и, наконец, вышел из задумчивости.

– Меня зовут Хатано, приятно познакомиться. Это Ян и Киара – мои ученики, а это наш прекрасный астролог Сара, – сказал самурай, поочерёдно показав на каждого. – Встречи никогда не бывают случайными, и раз ты тут, то значит так распорядилась судьба. Ян, будешь держать покров не только для Киары, но и для Майто. Если будет тяжело, то я тебе помогу.

Как только Хатано сказал про покров, Ян создал его вокруг меня и сразу стало гораздо теплее.

– Сэнсэй, снова вы говорите о судьбе… – с упрёком сказала мечница.

– Киара, твоё полное отрицание судьбы не отменяет её существования. Мальчик успел прыгнуть в эйслобол в самую последнюю секунду, – разве это не говорит о том, что судьба благоволит ему?

– Нет, не говорит. В данный момент мы, а не судьба, решаем – погибнет он или нет. Как думаете, если мы оставим его здесь без помощи, судьба поможет ему? Она даст ему обогревающий покров? Не смешите меня, учитель. Мы сами вершим судьбу, и нет того, что нам предначертано.

– Ты ошибаешься, Киара. Именно из-за такой позиции, ты не можешь постигнуть искусство Функюру.

– Сэнсэй, зачем мне искусство Функюру, когда существует искусство Фудо? Я осваиваю искусство Функюру, чтобы лучше противостоять некоторым противникам, но это не отменяет того факта, что Фудо лучше Функюру.

– Искусство Функюру имеет возможность проводить комбинации, от которых невозможно увернуться, наподобие того, как невозможно уйти от самой судьбы. Скажи, Киара, ты бросишь этого парня на верную смерть?

– Нет, не брошу.

– Тогда, получается, всё решила судьба.

– Всё решаю я, – Киара взялась правой рукой за рукоятку катаны и от неё стала исходить аура силы, смешанная с жаждой убийства. Возле неё даже ветер поднялся… – Если мне вздумается, я достану катану и перережу ему горло. Спасёт ли его судьба?

Хатано тоже взялся за рукоятку своей катаны, и от него тоже стала исходить сильнейшая аура, но без жажды убийства. Чёрт, да что вообще происходит…

– Киара, остынь. Я не хочу с тобой драться, тем более посреди Зоны.

– А я считаю, сэнсэй, что надо решить этот давний спор раз и навсегда. Я убью мальчишку, и это будет означать, что никакой судьбы не существует. Это вас переубедит? Или вы после скажете, что его судьба умереть от моей руки?

– Киара, отпусти рукоятку. У этого мальчишки нет судьбы умереть в этом месте.

Девушка достала свою полностью чёрную катану из ножен и направила на Хатано. Её аура стала ещё сильнее.

– Отвечайте, учитель! Скажете ли вы, после убийства мальчишки, что это его судьба – умереть от моей руки?

– Киара, мы пять минут в Негативе, а твой разум уже помутился?! Не допускать драк со своими товарищами посреди Зоны – это одно из основных правил. Если хочешь, мы сразимся, когда выйдем из Негатива, но точно не сейчас.

– Не спихивайте всё на Зону, сэнсэй. Я ведьмак, и такая маленькая концентрация негатива для меня – ничто. Мой ум в полном здравии. Клянусь, я убью его, если вы мне сейчас не ответите!

– Киара, хватит, – вмешалась Сара, – Хатано-сан прав, нельзя устраивать драку посреди Зоны.

– Пускай ответит!

Хатано выставил руку в сторону останавливая Сару.

– Киара, если ты убьешь Майто, то я действительно скажу, что его судьба умереть от твоей руки. Только есть одно «но». Твоя собственная судьба очень сильна и может менять судьбы других. Конкретно тебя можно назвать вершителем своей судьбы, но другие такой возможности лишены.

Девушка убрала катану обратно в ножны.

– Так и быть, сегодня ваша концепция судьбы победила. Не хочу ругаться с Сарой, и потому приму ваш расплывчатый ответ. То, о чём вы говорите, называется силой, а не судьбой. Если ты силен, то в праве делать что вздумается, а если слаб, то обречён прогибаться, – Киара развернулась в сторону гор. – Пошлите уже куда-нибудь, с пацаном или без – мне без разницы.

Я нервно выдохнул. Совсем недавно я причислял эту хрупкую девушку в слабейший дивизион, а она вон какая – хладнокровно убивает казаков и направляет клинок на своего сэнсэя. Отношения у них явно очень своеобразные.

– Путь будет долгим и сложным, – произнесла Сара, как будто ссор никаких и не было. – Лучше бы сразу потеплее одеться, меньше потратим анхе на обогрев.

Буквально из ниоткуда все четверо достали плащи и зимнюю обувь. Перед ними возникла абсолютно чёрная плоская червоточина и, очевидно, это был антрестазис – невидимое пространство, в которое складывают различное имущество. По размерам антрестазисы бывают разными, но даже самый простой стоит уйму денег, и кроме того, требует постоянной подпитки анхе. Основное применение магических денег, не считая торговлю, это как раз питание работы антрестазиса. Знал я это, потому что интересовался насчёт созвездия Гидры, а оно как раз специализируется на пространственных техниках и, в частности, создании антрестазисов. Последовав примеру остальных, я стал напяливать свои тёплые вещи – от такого лютого холода не спасёт, но это уже хоть что-то.

Со спины, совсем близко, раздался медвежий рёв. Я нервно дёрнулся, покуда не увидел, что этот медведь обнимает Сару

– Хэд, хватит! – радостно кричала Сара. – Давно же я не доставала тебя из антрестазиса, совсем, наверное, заскучал.

Раздался слабый нежный рёв, напоминающий собачье скуление. Правой руки у Сары больше не было, и по всей видимости, она пользовалась медвежьей лапой, всё время высунутой из антрестазиса. А я думал, что она из какой-то магической расы…

– Как я рад холодной погоде! – радостно сказал Хэд.

Да. В этом мире медведи могут разговаривать по-человечески. Причём для разговора здесь нужно, так называемое, Право Голоса. Человек без Права может издавать только звуки наподобие животных, а животные, имеющие Право, если им, разумеется, хватает на то интеллекта, могут разговаривать наравне с человеком. В этом мире не существует разнообразия языков в принципе, и язык для всех разумных созданий одинаковый. В этом мире гипотетический англичанин, говоря на английском, поймёт немца, говорящего на немецком, и наоборот. Естественно при условии, что у обоих будет Право, иначе только общение жестами.

С языком была также ещё одна интересная особенность – хоть каждый, имеющий Право, понимает друг друга, всё равно здесь существовали разные языковые культуры, из-за чего в одно предложение можно вложить два смысла. То есть, гипотетический англичанин может вложить один смысл, понятный всем, и второй смысл, понятный только другому англичанину. Для меня же второй смысл стал забавным развлечением: сказать «честная сделка» с двойным смыслом – «у тебя вонь изо рта, поэтому я не буду торговаться».

В Мейсе, к слову, у каждого имелось Право, и они любезно подарили мне одно лишнее, чтобы хоть как-то меня понимать. В остальном мире Право было достаточно ценной штукой, и потому это был очень весомый подарок. Когда к нам пришли казаки, только у Мазепы было Право, но потом, естественно, они отобрали его у жителей на всю свою шайку.

– А что это за мальчик? – спросил медведь, смотря на меня.

– Это Майто, – ответила Сара. – Этот дурак прыгнул в наш эйслобол и нам, видимо, придётся за ним чуть-чуть присматривать.

– Вон оно как. Малец он значит храбрый, раз сунулся в Зону. Привет, меня зовут Хэд, – сказал медведь, протягивая мне свою здоровенную лапу. – Я готов с тобой дружить до тех пор, пока ты приносишь рыбу и не делаешь плохое Саре.

Я немного замялся, но всё же пожал медведю лапу (вернее сказать обхватил два его когтя)

– Я тоже рад знакомству! Сару обижать я ни в коем случае не буду, а насчёт рыбы… принесу, как подвернётся возможность.

– Ты уже мне нравишься, мальчик, – медведь поднёс свою морду к моёму лицу и обнюхал. – Твой запах я запомнил, так что, если что, даже из-под земли достану.

Прозвучало как угроза…

– Сара, совсем забыл… Спасибо, что подлечили! – я показал ей на левое плечо.

Она улыбнулась и, немного больше обычного, обнажила клыки.

– Мне это было не сложно, тем более, ты обладаешь очень хорошей природной регенерацией. Тебя лечить куда легче, чем обычного человека. Откуда, кстати, такие способности? Генетика кланов Льва?

– Это вряд ли… Если бы я был из клана, то не оказался бы на отшибе мира.

– Не знаю, клановый ты или нет, но способности у тебя гораздо выше, чем у обычного простолюдина.

Хорошо, если бы это оказалось так.

– Извините за нескромный вопрос, а среди вас четверых есть аристократы?

– Мы все четверо клановые. Какие у нас кланы, лучше не спрашивай, меньше знаешь – крепче спишь. Да и в цивилизованном мире назвать свой клан вне родного созвездия считается дурным тоном – многие кланы враждуют и, говоря фамилию, можно нередко спровоцировать драку. Заканчивай, кстати, обращаться ко мне на «вы». Раз уж идёшь с нами, то будешь полноценным членом команды. Ко мне, Киаре и Яну можешь на «ты» – мы не обидимся. А к Хатано-сану само собой обращайся на «вы», это уважение к старшим как-никак. Суффикс «сан», если не знаешь, это выказывание уважения, принятое в созвездии Орла и созвездии Феникса. Да и не только там.

– Хорошо, я понял вас… Э-эм, то есть тебя.

Четверо клановых! Когда-то я жил в мир, где классовое неравенство это давно забытое прошлое, но здесь всё совсем по другому. Что может сделать человек, имеющий запас в сотню анхе, человеку с запасом десять тысяч? Что может противопоставить ранг «ученик» рангу «платиновый мастер»? Ответ – ничего. Аристократы здесь не кучка людей дорвавшихся до власти, они те, кто априори сильнее обычных смертных, из-за чего их власть стала практически неоспорима. Кланы сотни лет следили за чистотой своей крови, не допуская браков между слабыми магами, и теперь они заслуженно царствуют на вершине социальной лестницы. Если ты простолюдин, то должен вежливо откланиваться аристократам – не нравится, значит становись сильным магом и роднись с благородными.

И всё же предложение Сары общаться на «ты» очень странное… Высокородных я в этом мире ещё не встречал, но в Мейсе бытует мнение, что они совершенно не уважают простолюдинов, и отсутствие этих сволочей в деревне считалось только плюсом. Этих аристократов заносчивыми не назвать, а вот сильными… Все четверо невероятно сильны, вернее даже пятеро, потому что и от медведя чувствуется опасность (ну ещё бы не чувствовалась – трёхметровая махина). Я даже не берусь сказать, какие у всех них ступени мудрости…

– Пацан, – окликнул меня Ян своим мужицким басом. – Во-первых, не отходи от меня далеко, иначе останешься без моего покрова, а во-вторых, на, держи мой пуховик – твоя зимняя одежда никуда не годится. Я уменьшил магией его под твой рост, должно подойти.

– Большое спасибо!

Отличный чёрный пуховик посреди столь лютого холода – предел мечтаний. Скорее всего у Яна, как и у меня, созвездие Гидры, преобразование предметов вроде бы тоже входит в наш профиль. Эх, ещё бы шапку, штаны и обувь, но просить всё это я постеснялся. Худо-бедно приняли меня в свою группу, обогрели, и на том спасибо. Желать что-то большее уже наглость, всё и так сложилось наилучшим образом.

Мы отправились в путь по направлению к горам. Сара верхом на медведе впереди, затем Хатано и Ян, а я вместе с Киарой позади. Не очень мне нравилось соседство с ней, хотя сейчас она выглядит вполне доброй… В спокойном состояние её невероятно сильная аура не ощущается. Видимо она умеет мастерски скрывать исходящую от неё опасность.

Черт, даже под покровом и пуховиком всё равно холодно…

Глава 3

Когда я читал и слушал рассказы о Зоне, то отчего-то думал, что легко преодолею все трудности. Вернее, я надеялся на хорошие варианты превращения местности, например, на лес или степь, но никак не на холод и снег. По прошествии нескольких часов, горы, виднеющиеся у горизонта, к нам не приближались, и у меня складывалось ощущение, что они передвигаются вместе с нами… Мне хотелось сказать, что мы не движемся, но, кажется, все и так это понимали. А чуть позже мои мысли подтвердила Сара:

– Мы сошли с астрологической тропы и попали в очень сильную ловушку, двигаемся максимально осторожно. Если почувствуете неладное – сразу сообщайте.

Какие радостные новости… Вокруг, на первый взгляд, тишь и благодать, но, если астролог говорит про ловушку, значит, так оно и есть. Хоть я мало знаю про Зону, мне известно, что сойти с астрологической тропы это очень опасно. Один неверный шаг, и мы окажемся в Смертельном Негативе – пространстве боли и отчаяния…

Лучше бы Сара не говорила про ловушку, и я пребывал в счастливом неведении. От того чёрного солнца я уже отошёл и даже немного расслабился, но всё вновь стало страшным и пугающим, как в самую первую минуту. Вернулась та загадочная и неизвестная Зона пробирающая до жути. Пропали мои точки опоры, пропало моё хладнокровие и меня вновь брал всепоглощающий страх.

– Пацан, всё в норме? – спросил Ян слегка тряхнув меня по плечу.

– В норме, – неуверенно ответил я, выходя из непроизвольного транса.

Может, это давление энергии нэго? Если концентрация нэго становится большой, то она начинает серьёзно ощущаться – физическая слабость, панические атаки, галлюцинации, помутнение рассудка и много другой неприятной дряни. Хотя, что это ещё может быть, кроме как влияния энергии нэго?…

Шли мы по-дурацки извилисто, и можно было даже подумать, что Сара над нами издевается. Но на самом деле такие зигзаги обыденны для Зоны, и порой астрологи приказывают топтаться буквально на одном месте. Даже есть детская сказка о том как отряд путников и банда разбойников стоят, полностью замерев, на одном месте несколько суток. Мораль у сказки простая – нетерпеливые бандиты шевелятся и попадают в Смертельный Негатив, а добрые терпеливые путники возвращаются домой. На мой вкус так себе сказочка, слишком уж взрослые темы…

Иногда, когда Сара теряла путь, мы останавливались, но за весь день не было ни одного предложения утолить голод и жажду. Раз уж не предлагали другие, то и я скромно молчал, тем более в моём положение юнги вякать вообще противопоказано. Молчи и возможно сойдешь за умного.

Мы шли целый день, и долбанные горы так к нам и не приблизились. Сколько я не хорохорился успевать за темпом группы, становилось всё тяжелее и тяжелее. Порой я чуть отставал, из-за чего сразу получал нагоняй от Яна или Киары. Они на меня не кричали, но даже одного их слова было достаточно, чтобы я начал их догонять.

В какой-то момент я отстал на несколько метров и сильно удивлялся, что мне ничего не говорят, словно они оба, не договариваясь, стали меня игнорировать. Проходит минута, вторая – отставание всё больше. И тут, резко, как гром среди ясного неба, я понял, что они не забили на меня, а просто не чувствуют и не видят моё отставание.

Я изо всех сил побежал к своему отряду. На расстоянии двух метров Киара повернулась ко мне, и буквально мгновенно вытянула в сторону.

– Ты сдурел, не видишь статую?

– Что? Какую?

Только я спросил и сразу увидел крыло ледяной двухметровой гаргульи, в которое чуть не врезался. Сердце ушло в пятки. Вокруг нас были тысячи различных ледяных статуй, и теперь стало понятно, что мы так старательно обходили.

– Ты что, не видел эти статуи? Как я сразу об этом не догадалась… Тебе же сказали, происходит что-то подозрительное – сразу говори. Если отстал, а мы не заметили – сразу об этом кричи. Зона затупляет чувства, и иногда товарищ, идущий рядом, – это иллюзия, в то время как настоящего уже давно сожрал монстр.

– Понял, извините…

– Ничего, для новичка такое простительно, – поддержала меня Сара. – Держишься ты в целом неплохо, учитывая, что мы в концентрации негатива выше 700 эН. У слабаков уже давно поехала бы крыша.

Я нервно сглотнул. Концентрация в 700 эН… Безопасным и лёгким считается путь, когда концентрация ниже 20 эН – такой путь можно пройти даже без астролога при базовых знаниях о Зоне. От 20-100 эН астролог уже обязателен, но серьезные опасности довольно редки. От 100-200 эН нужен бывалый астролог, да и путь такой могут пройти только люди с большой сопротивляемостью негативу. От 200-300 эН нужен профессиональный астролог и сильные спутники, так как начинают встречаться монстры. От 300-400 эН нужен невероятно сильный астролог и спутники. А от 400 эН путь становится экстремально опасным.

Книга, которую я читал, даже не предполагала возможности путешествия по Негативу со столь высокой концентрацией…

Так, спокойно. Неизвестно, насколько информация там была достоверна, и вполне возможно, всё преувеличено. Остальные идут, внешне ни о чем не волнуясь, и это вселяет уверенность. Либо они безумцы, либо проходили через подобное много раз. Собственно, пока ничего страшного не произошло, вокруг нас полно ледяных статуй, но они во всяком случае не двигаются…

– Майто, не дрейфь, – сказала Сара, увидев тревогу в моём лице, – Киара держит вокруг нас щит от энергии нэго, и он очень сильно гасит концентрацию негатива. Не будь щита, концентрация была бы близка к 900 эН и такое, кроме Киары, никто бы не выдержал. Кроме того, щит защищает от физических проявлений энергии нэго, и 700 эН чувствуются как 300-400 эН. Так что не переживай, всё не так плохо.

– Да, пожалуй так… – ответил я, хотя сознание вопило от ужаса.

Мы двинулись дальше, и я мимоходом стал рассматривать статуи. Ледяные гаргульи, тигры, гориллы с копьями в руках, волки, медведи, громадный дракон, йети?… Ни одна статуя не повторялась, но встречались вариации одних и тех же. Единственным, кто не имел копии или, во всяком случае, единственным, у кого отсутствие копии бросалось в глаза, был ледяной дракон. К нему мы близко не приближались, и Сара как будто специально его обходила. Не сказать, что ледяные статуи сильно пугали, но до их появления на душе было гораздо спокойнее.

Солнце, на которое я весь день старался не смотреть, уходило в закат, и меня не покидала надежда, что мы устроим привал… Наивно. Кажется, никто из этих четверых не знал, что человеку требуется еда, вода и сон. Если терпят они, то и я буду терпеть. Мы находимся в ловушке Зоны, и отдых самое последнее, о чём надо думать.

Ночью мы ускорили темп, скорее всего из-за появления звёзд – главного ориентира для астрологов. Передвигаться мы стали увереннее и, практически, без остановок. Первые несколько часов всё было спокойно, и, казалось, так будет всю ночь, но воплотился в жизнь худший из моих страхов – статуи ожили.

Сначала появилось какое-то движение вдали от нас, и очень долго это было единственным тревожным звоночком. Затем, буквально в нескольких метрах, ожил ледяной слон, и после статуи оживали одна за другой. Моё чувство исходящей опасности достигло максимальной отметки.

– Приготовьтесь, ночь будет очень длинной, – сказал Хатано и, сняв плащ, достал две своих катаны.

Ян и Киара последовали примеру своего учителя и тоже достали оружие. Надо заметить, Киара взяла лишь один из своих клинков, в то время как остальные мечники вооружились двумя. Катана, обмотанная красной ленточкой, так и висела у неё за спиной, та самая, что раздавила руки Мазепе.

Трое мечников приняли защитные стойки и встали кругом возле меня, Сары и Хэда, явно готовясь к битве. Вокруг нас появился огромный фиолетовый дух гидры с множеством голов, и, по характерному движению рук, я понял, что хозяин техники Ян. Какое у него созвездие – теперь вообще не было вопросов. Гидра наполовину находилась в земле, и весь наш круг обороны помещался в её груди. Уверен, со стороны это выглядело ещё впечатляюще, чем внутри.

– Используйте только дальние атаки, – медленно проговорила Сара, завороженно следя за движением статуй. – Если хоть один ледяной монстр достигнет нас, то это будет нашим концом.

– Хорошо, – ответила Киара, – твоё предупреждение услышано. Каждый из этих монстров не ниже «серебряного» ранга, несколько «золотого» и один «платинового».

– Должны выдержать, – сказал Ян, и его гидра, одной из своих голов, прокусила летящего в нашу сторону орла.

Битва началась. Когда Сара говорила о дальних атаках, я ожидал какие-то заклинания, но речь была о дальних атаках мечом. Взмахом меча все трое могли поразить противника на расстоянии в десяток метров. Некоторые монстры разрубались с первого удара, а другие выдерживали целые серии росчерков. Самых сильных монстров мечники били вдвоем, а если они не успевали с кем-то расправиться, то врага хватали головы гидры и откидывали прочь.

О классификации монстров я узнал три года назад, когда на Мейс напал ящер «бронзового» ранга. Хоть бронза слабейший ранг, при виде двухметровой злобной твари с красными глазами и громадной пастью острых зубов, язык не повернется назвать её слабой. Монстр убил двоих и ранил четверых, а не окажись рядом Хилларда с его Третьей ступенью мудрости, жертв было бы ещё больше. Тогда старик обмолвился о шести рангах силы монстров и о том, что будь ящер на ранг выше, то бишь «серебряным», то вполне мог бы перебить всех в деревне.

Здесь же были тысячи монстров не ниже серебряного ранга… Скорее всего, все трое мечников имеют минимум ранг «золотого асура», а то и «платинового мастера»! Хотя не удивительно, они же аристократы, и в их жилах магия передается из поколения в поколение. Хотелось бы надеяться, что и я способен достигнуть таких высот, но Четвёртая или Пятая ступень мудрости звучат уж очень высокой целью. Человек Пятой ступени мудрости может всего одной техникой уничтожить двухэтажный каменный дом, и то, что я видел, эти слова подтверждает.

Тварям не было конца. Они лезли со всех сторон, ни на секунду не останавливаясь. Подумать только, их сдерживали всего трое! Подвиг трёхсот спартанцев здесь и рядом не стоял. Наверно, какой-нибудь подросток максималист сейчас кусал бы локти по поводу своей ничтожности и слабости, но мне было всё равно. Если умел бы, то сейчас сражался, а так остаётся только стоять в стороне и не мешать профессионалам.

– Ян, перестань держать покров на Майто и Киаре, – очень громко крикнула Сара, от мечевых ударов стоял гул на уровне огнестрельных выстрелов. – Давай, я буду держать покров, а то стою без дела.

– Ничего страшного, – крикнул Ян в ответ, – мне нормально.

– Не упирайся ты так, легче сражаться будет.

– Мне нормально! Тебе ещё понадобится анхе, чтобы вывести нас из этого дерьма.

– Ладно, ладно…

Кучи разбитого льда вокруг нас становились всё больше и больше, превращаясь в холмы выше нашего роста. Местами среди осколков льда поблескивало серебро – это были сердца убитых монстров. Но эти трофеи брать нельзя, иначе сам превратишься в монстра.

В горах льда виднелось также минимум два золотых сердца, оставленных от плюющейся чёрными сгустками черепахи и здоровенного великана с дубинкой. Оба монстра потребовали гораздо больше росчерков, но особых трудностей они всё же не вызвали.

– Если ранги людей вполне отражают их силу, то с монстрами всё не так, – сказала Сара обратившись ко мне. – Можно победить десятерых «алмазных», а потом ты встретишь «бронзу» и она разорвёт тебя в клочья. Нет, ранг монстра действительно отражает его силу, однако иногда встречаются экземпляры не уступающие демонам.

– Получается какой-нибудь из тысячи этих серебряных может…

– Да, запросто.

От такой информации по телу пошла лёгкая дрожь. «Бронзовый» может быть равным по силе демону? Это ломает всё, что я уже знал о Зоне. Сердце монстра показывает, то сколько лет тот прожил: до пяти это «бронза», начиная с пятидесяти «серебро», начиная со ста «золото», с двухсот «платина», с четырёхсот «алмаз», с семисот «сапфир», а начиная с тысячи лет монстр приобретает разум и становится демоном…

– И часто встречаются монстры не соответствующие своему рангу?

– Они уже нам встретились, это не демоны конечно, но всё же эти серебряные сильнее обычных пятидесятилетних. Хотя даже дело не в силе, а в невероятной концентрации негатива заключенной в них. Повторяюсь, если хоть один нас достигнет, то нам крышка.

– Обнадеживающе…

– А чего ты ожидал прыгая за нами в Зону? Путешествие по Негативу всегда сопряжены со смертельными опасностями, и почти всегда новички здесь заканчивают печально.

– Но мне повезло – я встретил вас.

– А ты за словом в карман не полезешь… Везение это неотъемлемое свойство для тех кто отправляется в путь по Зоне. Можно быть сильным и здесь сгинуть, а можно быть слабаком и чудом здесь выжить.

Раздался оглушительный рёв. Через несколько секунд появился тот самый ледяной дракон.

Монстры ринулись с удвоенной силой, видимо, приступая к решающему штурму.

– Киара, – крикнул самурай, – бей дракона, мы с Яном будем держать оборону.

– Поняла.

Киара направила свои удары в парящего сверху дракона. Мечница задела атакой его крыло, и дракон, будто разозлившись, спикировал вниз, разразившись на нас синим холодным пламенем. Хатано скрестил две катаны и поставил воздушный блок, закрыв тем самым от ледяного огня. Подлетев близко, дракон открылся для мечевых ударов и, получив серию росчерков, рухнул возле Киары.

Мы победили. Вокруг ещё оставалось несколько десятков монстров, но то были последние.

– Как видишь на это раз нам повезло.

– Дело всё-таки не только в везение, вы чертовски сильные и потому справились без видимых проблем.

– Ты рассуждаешь, как Киара… – улыбнулась Сара, – она тоже не признает влияние везения или, как сказал бы Хатано-сан, судьбы.

Мечники разрубили последнего монстра, и вместе с этим на горизонте появился краешек солнца, осветивший поле сражения.

– Это позиция реалиста.

– И откуда четырнадцатилетний мальчик знает такие слова? Хотя ты явно не самый обычный парень… – Сара на моё счастье не стала развивать эту тему и пошла к остальным. – Со смертью монстров концентрация негатива стала куда меньше. Ещё чуть-чуть и мы выберемся из ловушки.

– Отлично, – ответил Хатано, убирая в ножны свои катаны, – когда дойдём до безопасного места, устроим привал.

Ура! Они всё же знают такое волшебное слово!

– Пацан прям засветился от счастья, когда речь зашла о привале, – улыбнулся Ян.

– Вовсе нет, я просто рад, что монстры побеждены и скоро мы выберемся, – смущённо запротестовал я.

– Пацан, не переживай, для тебя нормально немного жаловаться. Мы все умеем восполнять голод, жажду и сон за счёт магии, и непрерывный путь в несколько дней для нас не проблема. Раз уж ты в нашей команде, то от голода мы тебе умереть не дадим. Всегда говори, если на пределе.

Значит, они легко обходятся без еды, воды и сна… А я, дурак, думал, что они какие-то сверхлюди.

– Всё со мной нормально, пойдёмте дальше.

Моя стойкость была показной, но спорить и уговаривать меня на что-то никто не стал. Авансом меня приняли в отряд, и я хотел снискать хоть какое-то уважение – раз уж помогать в битве не мог, то единственная моя помощь – это не тормозить отряд.

Если хорошенько подумать, то мне никогда не встречались серьёзные трудности ни в старом мире, ни в новом. В старом мире я родился в век высоких технологий, комфорта и всяческих удобств. Мне повезло жить в спокойное время, а не во времена войны или в древности какой-то… Отец постоянно напоминал, что раньше люди жили совершенно по-другому и потому воспитывал меня достаточно жёстко: «В тяжёлые времена скажешь мне «спасибо»! Не позволю, чтобы мой сын вырос неженкой!» Эти фразы я помню чётко…

Интересно, тяжёлые времена уже настали? Нет, про Мейс я не говорю – условия там были хуже, чем в прошлой жизни, но ни о каком голоде, угрозе жизни и прочем никогда речи не шло. А вот в Зоне… Тут уже действительно опасно и, кроме того, голодно и холодно. Хотя, раз уж в Зону я пошёл намеренно, то и грех на что-то жаловаться. Выбор, собственно, был небольшой: либо в Зону, либо навеки в деревне.

Горы к нам так и не приближались, правда, я уже устал чем либо интересоваться. Наверное, всё-таки стоит сказать, что мне нужно немного отдыха, еды и воды. В животе чувство чёрной дыры, а голова тяжелая от недосыпа. Интересно, что стало с моими буханками хлеба? Скорее всего, они превратились в ледяные камни, но когда будет привал, я всё равно бы их съел. А ещё соскрёб бы ножом снег в ладонь и напился… Утопия.

Два солнца вошли в зенит, и получалось, что мы идём практически сутки. Надо сказать, что хоть в этом мире много отличий, можно найти и много общего. Например, здесь схожие единицы измерения времени и расстояния – секунды, минуты, часы; сантиметры, метры, километры. Хотя, возможно, это из-за Права я решил, что они схожи, но численно всё действительно почти соответствует моему миру. А вот с сутками, месяцами и годами всё было по-другому. Сутки здесь чередуются: 24, 26, 28 часов – для внешнего сектора; 22, 24, 26 часов – для Магистрали; 20, 22, 24 часа – для внутреннего сектора. Неделя состоит из восьми дней, месяц из пяти недель, а год из десяти месяцев. Сейчас шёл 4045 год, месяц Феникса, пятый день. Возможно, где-то близко дата моей смерти…

Унылые мысли лезут в голову, мне это не очень свойственно.

А мы всё идём и идём.

Хочется упасть на снег, заснуть и никогда больше не вставать. Нам идти ещё несколько лет, в этом холоде, от которого никак не согреться… Не выдержу я без отдыха, но и тормозить всех не хочется. Не способен я пройти такой путь. Может, просто рухнуть на землю и в киношном стиле сказать: «Бросьте меня, всем шестерым нам не спастись»?

А мы всё идём и идём.

Угрожающих снежных статуй больше нет, только снежная равнина, горы и два солнца. Дела налаживаются, разве нет?… Неужели я не могу прожить пару дней без еды и воды? Это же ерунда…

– Майто, не отставай! – сказал мне Ян, даже не оборачиваясь. – Давай догоняй, и я тебя потащу. Ты ещё мелкий, и тебе не зазорно признать усталость. Майто?

Мои ватные от усталости ноги подкосило. Видимо, меня победила не Зона, а холод, голод, жажда и недосып.

Нет, никуда я не пойду. Смысл сопротивляться? Исход для нас и так ясен. Тьма и холод впереди, тьма и холод… Легче лечь и сдаться… Зачем они идут вперёд? Что ими движет? Лучше лежать и не сопротивляться… Они что-то говорят, но это не имеет смысла. Сопротивляться не имеет смысла. Впереди тьма и холод, тьма и холод. Разве они не чувствуют? Вокруг них одна тьма…

– Сто-ойте! – закричал я изо всех сил. Мой рассудок затуманила энергия нэго, и только я это понял, ко мне вернулись здравые мысли. – Вокруг вас кромешная тьма, не двигайтесь!

Ян идущий мне навстречу замер. Они не чувствует эту тьму… Они в шаге от Смертельного Негатива, но ещё этого не чувствуют…

– Между нами Смертельный Негатив. Хэд, сделай небольшой шаг вправо, Киара два шага влево, Ян, не двигайся ни одной частью тела.

Это напоминает детскую игру, где надо ускользать от Зоны – не думал столкнуться с этим в реальной жизни. В эту игру меня никогда обычно не звали и сейчас, кажется, я снова вне игры. Если я вижу тьму, а они нет, значит я уже попал в Смертельный…

– Хатано-сан шаг вперёд, Ян четверть шага назад.

Они меня слушают, значит, так оно и есть. Нередко первый попавший в Смертельный Негатив вытаскивал своих товарищей из ловушки. А всё действительно обернулось по киношному…

– Киара, ещё два шага влево, Хатано-сан полшага вперёд.

Тьма ползала вокруг них, а я указывал как её избежать. Настоящий танец смерти, и они, хоть и не видят тьму, это понимают.

– Ян шаг вперёд, Хэд полшага вперёд, Киара два с половиной шага вперёд. Теперь стойте.

Я развёл их в совершенно разные стороны. Пожалуй, если не видеть этой тьмы, то почувствуешь себя идиотом – выполняешь приказы четырнадцатилетнего пацана и делаешь непонятные передвижения… Может, раскрыть им напоследок, что я вовсе не из этого мира? Может быть, тогда найдётся какое-то спасение?

– Хатано-сан пять шагов влево и один шаг вперёд, Ян полтора шага вперёд.

Нет, спасения не будет. Из Смертельного Негатива ещё никто не выбирался, из ловушек – да, но не из Смертельного…

– Хэд три шага вперёд и полшага вправо, Киара шаг назад.

Ещё немного и я выведу их к свету. Не ожидал, что мой путь в Зоне закончится так быстро, но зато теперь никто не назовет меня бесполезным. Я слегка улыбнулся. Пожалуй такую смерть даже можно назвать героической. Тьма уходит от них и продолжает полностью поглощать меня.

– Майто, можешь не продолжать, я чувствую выход, – сказала Сара невероятно серьёзно. Знаю её недолго, но это на неё точно не похоже. – Спасибо, Майто…

– Мы в неоплатном долгу перед тобой, – продолжила Киара. – Скажи, есть ли у тебя цели, которые мы можем сделать за тебя?

– Цели у меня есть, только их должен был выполнить я сам, – у меня стали наворачиваться слёзы. – Мне понравилось с вами путешествовать, хоть это было и недолго… Удачи вам в дальнейшем пути.

Тьма закрыла от меня всех четверых. Теперь даже ничего и не скажешь им, хотя всё нужное и так сказано. Я сделал свой последний жизненный аккорд, и меня взяло чувство полной опустошённости. Маленький кусочек поверхности подо мной, наполовину ступни, ещё остаётся белым снегом – всё остальное кромешная тьма.

Зачем я был нужен этому миру? Чтобы вот так бездарно погибнуть? Видимо, не всё на свете имеет хоть какой-то смысл. Хотя я кого-то спас, значит, уже не так бездарно…

Глава 4

Я на пару секунд отрубился и отчего-то надеялся, что мне уже пришёл конец. Но нет, я всё ещё стоял на ногах и чувствовал адскую боль. Меня словно пронзили тысячей игл, и с каждой минутой они впивались всё больше и больше. Я попытался оглянуться, но вокруг была только кромешная тьма – даже рук и ног своих не видно.

Чёрт, как же страшно.

Сердце бьётся, как ненормальное, а дыхание перехватило от страха. Надо успокоиться. Глубокий вдох. Думай логически. Я чувствую боль, чувствую, как колотится сердце – значит ещё жив. Я попал в Смертельный Негатив, из которого никто не выбирался, но как люди поняли, что попавших сюда ждёт смерть? Значит, это всего лишь домыслы? Может, здесь какое-то другое измерение, другой мир?… Один раз попал в иной мир, так почему этому не произойти ещё раз? Ничего ещё не потеряно! Надо искать лучик света в этом царстве тьмы!…

Я говорил ободряющие фразы, и сам себе не верил. Плохие мысли так и лезли в голову. Ты умрёшь, тебе не спастись, сейчас из тьмы тебя пронзят ножом… Всё, хватит. Ещё один глубокий вдох. Лучше ни о чём не думать. Дела мои плохи, но зацикливаться на этом не стоит.

Только я успокоился, как справа от меня мелькнул какой-то островок белого света. Повернув голову и приглядевшись, я увидел, что это небольшой участок снега. Если это ещё какая-то ловушка Зоны, то выглядит уж очень заманчиво…

Двигаться оказалось гораздо больнее, чем просто стоять, но цель была слишком значительной, чтобы её игнорировать.

Далековато… ещё чуть-чуть.

Хорошая работа, Майто, хорошая работа. А островок оказался не таким уж и маленьким – с лихвой хватит встать двумя ногами.

Я осторожно поднёс ногу к снегу и ступив на него, показались мои сапоги. В этом месте тьма отступает? Я встал второй ногой, и возникли сначала мои штаны, потом краешек пуховика, а затем всё тело и руки. Одновременно с этим ослабла боль.

Только радость была недолгой.

Этот снег неожиданно оказался льдом и, треснув, отправил меня в ледяную воду. Тяжесть моей одежды, сапог и рюкзака стала тянуть меня на дно. Мне отчего-то, первые несколько секунд, было жалко выкидывать пуховик, но осознав, что лямки рюкзака тянут меня вниз, я расстегнул молнию и избавился от лишней ноши. Без рюкзака и пуховика стало гораздо легче, но, попытавшись вынырнуть, я врезался в толстую ледяную корку. Это похоже на сон, на ужасный сон… Может, мне просто надо проснуться?…

Нет, это явно не сон – боль тут вполне настоящая.

От ледяной воды заломило все кости, и я тщетно стал пытаться пробить ледяной слой. Каким-то чудом я не глотнул воды сразу после того, как упал, но воздух и без того очень быстро заканчивался…

Сверху, из тьмы, появился силуэт. Он прорезал во льду ровный круг и убрал вырезанную крышку в сторону. Я вынырнул из воды и начал жадно глотать воздух.

– Майто, хватайся за меня, – сказал силуэт, протягивая мне руку. – Это я, твой отец. Я пришёл вытащить тебя из Смертельного Негатива.

Голос звучал по-доброму, только вот, эта рука была одета в тёмную кожаную перчатку и вытянуть, кажется, собиралась прямиком во тьму. Я взялся двумя руками за кромку льда, чтобы лучше держаться на плаву.

– Ты не можешь быть моим отцом. Мой отец не назвал меня именем Майто и никогда не знал про Смертельный Негатив.

– Как взрослый человек может не знать про Смертельный Негатив? Майто, я понимаю твоё недовольство. Мы с мамой бросили тебя в шесть лет, в Мейсе, совсем одного. Прости… Так было нужно для твоей же безопасности. Нас с мамой могли легко выследить, и потому единственным способом тебя защитить было оставить в Мейсе. Сынок, давай руку, я вытащу тебя из холодной воды, и мы обо всём поговорим.

Не верю я тебе, совершенно не верю. А вода, зараза, и правда, очень холодная, аж ноги сводит.

– Почему ты вырезал лёд так, что не осталось светлого места, в которое можно было бы встать? Если ты меня вытащишь, то я снова окажусь во тьме. Мне такая помощь не нужна.

– Майто, не глупи, – упорно продолжал силуэт, – ты замёрзнешь насмерть, если не вылезешь.

– Мне уже ничего не поможет. Я в Смертельном Негативе, и отсюда ещё никто и никогда не выбирался.

– Я тебе помогу! Дай руку, и я тебя вытащу. Это правда, из Смертельного Негатива никто не возвращался, но за несколько лет пребывания тут я понял, как выбраться, – он протянул руку ещё ближе ко мне. – Просто доверься мне.

А он знатно льёт в уши… Какова вероятность, что он мой отец? Встретить отца посреди Смертельного Негатива это просто бред сумасшедшего. Ноги от холода сводит ужасно, так и насмерть замёрзнуть недолго. Хотя, выбирая между болью от тьмы и болью от воды, я всё-таки выберу второе.

– Мелкий гадёныш, – рассмеялся силуэт, словно услышал мои мысли. – Ты думаешь, я тебя обманываю? Я действительно твой отец и действительно знаю, как выбраться из Смертельного Негатива. Дорогой сыночек, рекомендую не злить отца и протянуть мне руку. Я разделю своё могущество с тобой, и вместе мы будем править этим миром. Главное, доверься мне и схватись за мою руку. Я же знаю, у тебя большие амбиции, ты всегда стремишься быть первым и не успокоишься, пока твоё имя не зазвучит на весь мир. Протяни мне руку и, обещаю, всё это у тебя будет.

Вот это перемена в его тоне… Теперь у меня вообще нет сомнений, что он читает мои мысли. Не нравится мне всё это, ох, как не нравится…

– Это сделка с дьяволом? Что будет после того как я возьму твою руку? Сначала ты пытаешься уговорить меня по-хорошему, а теперь давишь силой. Кто ты вообще такой?

– Нахальный пацан… Обычно люди сразу умирают, как только проявляют ко мне хоть капельку неуважения, но, раз ты мой сын, я сделаю тебе некоторые поблажки. Моё имя Гаротэки Карай, думаю, даже в захудалом Мейсе слышали это имя.

Гаротэки Карай?! Я сын Гаротэки Карая?!

Он уничтожал целые государства, был одним из сильнейших в мире магов, и уж точно самым опасным преступником за всю историю. Одно только его имя уже внушало ужас… Говорят, он родился в 2222 году, впитав в себя всю ненависть Шестой Мировой – самой кровавой за всю историю войны. За восемнадцать столетий своей жизни Гаротэки нёс только смерть и разрушение, снискав славу «Тысячелетнего монстра», а иначе говоря демона во плоти. Его смерть в 4034 году до сих пор называют событием века…

– Да, мальчик, я тот самый Гаротэки Карай. Ты спрашиваешь, что будет, когда ты протянешь мне руку? Мы выйдем из Смертельного Негатива и начнём возвращать то, что принадлежит нам по праву.

– И зачем тебе я? Ты не можешь выбраться один?

– Могу. Но мне хочется спасти из Смертельного Негатива своего сына, позже у меня такой возможности не будет.

Снова включил добряка. Что-то он темнит… Складывается ощущение, что я всё-таки ему для чего-то нужен, и «протяни руку» – далеко не акт милосердия. Хотя, кровная связь… Может, отцовство для него всё-таки что-то значит, и он вполне искренне хочет помочь сыну? Довериться ему? Чёрт, из-за холодной воды мозг предательски ищет любое спасение.

– Ты сейчас окончательно окоченеешь, давай я тебя вытяну, и потом согрею с помощью магии..

– Заманчиво, но нет. Я тебе не верю, оставь меня тут, мне не нужно твоё спасение.

Гаротэки с досадой рассмеялся.

– Откуда в тебе столько недоверия? Что ж, дело твоё, спасайся, как хочешь.

Силуэт ушёл, забрав обратно в тьму свою руку. Неужели я ошибался, и он действительно хотел помочь? Выбраться из воды я могу и без его «руки помощи», но тут либо тьма с иглами, либо смертельное обморожение…

От холода у меня стало сбиваться дыхание, мышцы груди и живота рефлекторно сокращались, вызывая сначала выдох, а затем вдох. Вдобавок, бешено заколотилось сердце, а голову словно сдавили железным обручем. Пробыв в таком состоянии около минуты, ко мне пришла вторая стадия обморожения, и я начал сильно дрожать, стуча зубами как ненормальный…

Никогда не думал, что моя смерть будет такой, правда, никто и не знает, какая смерть его ждёт. Мне, как и многим, хотелось бы тихой и быстрой смерти, без мучений и в преклонном возрасте. К примеру, от внезапного сердечного приступа – пара минут – и ты на небесах… ну или в аду. Тут уже как заслужил. Некоторое время назад я бы назвал смерть в ледяной воде ужасной, но это всё же лучше, чем тьма, пугающая до панической атаки, и её пронизывающие иглы.

– Должен признать, ты силён духом, – раздался голос из тьмы. – Я ожидал, что ты отчаешься и позовёшь на помощь, но ты принял неизбежность смерти. Достойно. Хочешь, за это я расскажу тебе твоё истинное предназначение?

– Ну, давай, – ответил я с небольшим вызовом.

– Твоё предназначение – служить телом в случае моей смерти. Твоя душа должна была быть выбита из тела, а тело, в свою очередь, должно было развиваться в соответствии с возрастом и быть готовым для моего воскрешения. Забавно, я имел больше сотни сыновей и всегда был готов к смерти, но, когда пришёл нужный час, оказалось, что души моего сына не существует в материальном мире… Гениальный обман Фриды, твоей ублюдочной матери. Она, перед родами, выбила твою настоящую душу в другое измерение, и поместила в твоё тело душу-пустышку, что воспрепятствовало ритуалу тёмного возрождения. Вряд ли она додумалась до этого в одиночку, но проделала всё абсолютно мастерски. Единственное, чего я не понимаю, так это зачем Фрида, перед своей смертью, вернула твою душу обратно.

Гаротэки замолчал, оставив мой мозг переваривать всю свалившуюся информацию. Я прожил семь лет, даже не надеясь узнать причину попадания в этот магический мир, и вдруг я получаю все ответы. Получается, мой старый, технологический мир, вовсе мне не родной? Получается, я всегда был частью этого мира? То, что сказал Гаротэки, объясняет мои магические способности, но всё же в голове не укладывается, что я сын Тысячелетнего Монстра… Уж лучше быть манкуртом, чем иметь такого отца.

– Значит, ты всё-таки не можешь выбраться из Смертельного Негатива?

– Могу, и обязательно выберусь. Это лишь вопрос времени. Мне подвернулась удачная возможность в твоем лице, но ты оказался слишком уж недоверчивым…

Снизу меня, глубоко под водой, возникло яркое свечение. Тело и кости стало ломить ещё сильнее, а левую сторону груди, с самого боку, будто-то бы пробили копьём.

– Даю тебе последний шанс сделать нечто разумное. Свет, которые исходит снизу, убьёт тебя, но ты можешь отдать своё тело мне, а через некоторое время я создам для тебя другое, совершенно новое. Сколько бы не говорили плохого про меня, люди очень много выдумывают. Ты же тоже испытал людскую клевету? Все боялись и сторонились тебя только из-за того, что ты вышел из Зоны, совершенно не пытаясь разглядеть в тебе человека. Я не бросаюсь обещаниями, доверься мне и выживешь.

Этот свет снизу убьёт меня? Может это очередной его обман? С появлением света мне стало куда больнее, и всё же это может оказаться его уловкой.

– Ты говоришь про людскую клевету, но раз я оказался сыном Гаротэки Карая, то люди сторонились меня совсем не зря… Я не верю в твои слова, и даже если они правдивы, я всё равно не желаю быть связанным с тем, кого при жизни называли демоном.

От силуэта стала исходить чудовищно сильная аура гнева.

– Жалкий червяк! Ты даже не представляешь, какое могущество ты упускаешь. Да, я обманул тебя, сказав, что свет снизу убивает, но верно также, что свет посреди Смертельного Негатива создал я-я, – Гаротэки перешёл на крик. – Моей ошибкой было опуститься до твоего жалкого уровня и пытаться договориться по-хорошему. Разговаривать с тобой – то же самое, что разговаривать с животным, не имеющим Права.

Свет снизу стал ещё более ярким.

– Сейчас, мелкий гадёныш, ты спасёшься из Смертельного Негатива, но хорошенько запомни две вещи. Во-первых, спасся ты только благодаря мне, благодаря телу, которое я тебе дал. А во-вторых, когда я освобожусь от сдерживающей меня печати, всё, что стало тебе дорогим – умрёт.

Свет стал столь сильным, что начал теснить тьму.

– Напоследок, я покажу, как мой верный слуга убивает твою ублюдочную мать. Ты будешь видеть этот момент раз за разом, покуда не проснешься или не сойдешь с ума. Думаю, будет неплохо добавить в этот кошмар ещё и твою собственную смерть, чтобы тебе не было скучно.

* * *

Ян подкинул очередное полено в печку посередине палатки, всё больше погружаясь в свои мысли. Выбраться из столь опасной ловушки обычно большая радость, но только в том случае, если никто при этом не погиб. Не особо приятно наслаждаться теплом палатки и едой, когда ты знаешь, что кто-то отдал за это свою жизнь…

– Ян, – тихо произнесла Сара из-за спины молодого мечника, – давай я тебя заменю, всё равно сна ни в одном глазу.

– Ты наш астролог, тебе силы нужны больше всех, – ответил Ян также тихо, чтобы никого не будить.

– Астролог, который чуть ли угробил всех в Смертельном… Пожалуй, я не заслужила права на отдых… Иди спать, я всё равно не смогу уснуть.

– Не накручивай себя, это Зона и здесь погибают даже самые опытные. Мы знакомы недолго, но ты один из самых лучших астрологов, с которыми мне приходилось странствовать, а астрологов, поверь, я повидал великое множество. Ты за полгода привела нас до Мейса, кто ещё может похвастаться таким результатом?

– Ценой такой скорости стала повышенная опасность, и, как оказалось, мы её выдержать не смогли. Я переоценила свои возможности и, следовательно, не выполнила свою функцию астролога.

– Говорю же, не накручивай себя. Это всё уже в прошлом, и лучшее, что ты можешь сделать сейчас, это пойти спать и набраться сил. Тем более сейчас редкий момент, когда звёзды в призрачном спектре, и твоя работа совершенно отсутствует.

Ян открыл дверцу печки и чуть подвинул не прогоревшие угли.

– Жалеешь пацана? Каждый, идущий в Зону, знает, что его ждёт здесь. Этот пацан прыгнул в эйслобол не случайно и не из любопытства. Он знал на что шёл и, наверное, знал, что без сторонней помощи ему в Негативе не выжить. Если бы не эта ловушка, мы бы провели его до Бейджи, а так ,считай, что он нас отблагодарил… Вот и всё.

Сара прикоснулась до правого плеча, где некогда была её рука.

– Иногда мне кажется, что Зона сжирает нас по кусочку. Одна смерть, другая – это не проходит бесследно и оставляет шрамы на всю жизнь. Можно повторять, что ничего не произошло, закрывать глаза и продолжать двигаться вперед, но у всего есть предел. Когда-нибудь ты обернешься назад и поймёшь, что от тебя уже давно ничего не осталось… Понимаешь о чём я?

– Да…

– Эх, щас бы заесть вкусной рыбой грустные мысли, – мечтательно сказала Сара и слегка прикусила губу. – Всё Ян, иди спать, я подежурю за тебя!

– Я думал, сейчас будет разговор про жизнь, и ты так резко меняешь тему. Без обид, однако верно говорят, что нет хорошего астролога без какой-то причуды.

– Просто, когда я думаю о вкусной рыбе, моя душа излечивается и плохое забывается! – радостно сказала Сара.

Только стоит сказать астрологу про причуды, и они начинают вести себя ещё более странно.

– Сара, ну раз плохое забылось, то можешь идти спать.

– Плохое забылось, но мне надо посидеть у огня и помечтать о вкусных блюдах из рыбы!

«Капризная девчонка, – подумал Ян, – а ещё минуту назад была такой серьёзной. Хотя, наверное, это всего лишь её маска»

– Ладно, сейчас покурю и можешь дежурить за меня. Хотя мне это не очень нравится, лучше бы отдыхала.

Ян вышел из палатки и осмотрел территорию, которую порядком занесло снегом. Он чувствовал что-то подозрительное, ещё сидя в палатке, но ничего в итоге не бросилось в глаза, и мужчина закурил сигарету. На небе не виднелось ни единой звезды, и тьму освещал лишь слабый свет маг-фонаря, стоявшего рядом с входом. Мечник достал из антрестазиса купюру в десять Хё и зарядил фонарь её энергией.

– Прожорливый фонарь попался, уже второй раз за ночь заряжаю, – сказал Ян, когда полоска-индикатор на купюре полностью погасла.

Мужчина убрал разряженную купюру обратно в антрестазис и снова провёл зрительный осмотр…

В двадцати метрах от палатки виднелось сильно засыпанное снегом и практически заледеневшее тело. Разум говорил Яну позвать остальных и осторожно выяснить, не очередная ли это ловушка, но мечник, наплевав на здравомыслие, сразу же побежал к телу и повесил на него защитный покров.

Это, без сомнений, Майто, только настоящий ли он? Может, это коварная галлюцинация?…

Глава 5

Сотни раз я видел сон, как слуга Гаротэки убивает сначала мою мать, а потом меня. Это было похоже на хоррор игру – вот появляется злодей, вот ты бежишь от него, а вот ты умираешь и уровень повторяется вновь…

Я очнулся в теплой, безопасной палатке, но радости от этого не было совершено. Меня скомкали, растоптали, расправили, а затем снова скомкали и растоптали… Меня разбили на кусочки, затем снова склеили и снова разбили… И так раз за разом. Если ад существует, то я через него прошёл..

Даже не знаю, в здравом ли я сейчас рассудке. Пережив столько раз свою смерть, любой человек станет близок к сумасшествию.

Весь отряд находился рядом с моей и пристально на меня смотрел. Надо сказать им что-то вразумительное, иначе они могут включить режим святой инквизиции и сжечь меня на костре – всё же ещё никому не удавалось выбраться из Смертельного Негатива. Правда, говорить у меня не было ни сил, ни желания. Мне задавали какие-то вопросы, а я смотрел в ответ безжизненным взглядом, и все замолкали, понимая, что я пережил нечто ужасное.

Я слаб.

Если в реальной жизни меня найдут люди Гаротэки, то я ничего не смогу сделать, даже убежать. И от сотни монстров серебряного уровня я бы себя тоже не защитил, да что уж говорить, на меня бы хватило и одного бронзового… Развитие аспектов магии, укрепление тела, медитации для повышения ступени мудрости – раньше обо всём этом я слышал, но не видел острой необходимости. Хотелось владеть магией просто потому, что это потрясно, и не более того. Теперь же у меня появились невероятно могущественный враг, и при встрече с ними беспомощным я быть не собираюсь.

– Стой! – закричала Сара. – Тебе нельзя двигаться, твоё тело ещё не восстановилось после обморожения и влияния энергии нэго.

– Мне надо стать сильнее, – ответил я, тщетно пытаясь встать. Моё забинтованное тело совершенно не слушалось.

– Отдыхай. Если хочешь стать сильнее, сначала восстановись, – сказал Ян, – Давайте не будем мучить пацана вопросами, Киара уже подтвердила, что он всё ещё человек, а не тварь Негатива.

– Человек? – переспросила Киара. – Я такого не говорила. Он, действительно, не тварь Негатива, в каком-то смысле он даже хуже… Я сомневалась, когда увидела его в первый раз, но теперь я полностью уверена – этот мальчик инвакен. Если бы не наш долг перед ним, то, думаю, его можно было бы сразу убить.

Кто такие инвакены, я не знал, но остальные не слабо встрепенулись, когда услышали об этом.

– Не все инвакены вставали на путь зла, – тяжелым голосом сказал Хатано.

– Все восемь членов Длани Скорпиона инвакены! – ответила Киара. – Это разве не аргумент?

– Аргумент. Но у каждого правила есть исключения. Как оказалось, даже из Смертельного Негатива можно выбраться. Так почему же сразу ставить на парне крест?

– Два исключения на одного человека – это уже слишком много.

– Возможно, ты права… О судьбе этого юноши поговорим позже. Ян, Киара, возвращаемся к тренировке.

– Да, сэнсэй, – смиренно ответила Киара, и все трое вышли из палатки. Кажется, сегодня у девушки не было настроения спорить.

Сара осталась сидеть возле моей кровати, и когда все ушли, она спросила:

– Что-нибудь хочешь? Может, поесть или попить?

Хочу стать сильнее… но вслух я это говорить не стал. Меня и так уже пытаются причислить к демоническому отродью, и поэтому надо получше следить за своей речью.

– Нет, ничего не нужно. Вы и так очень добры ко мне, не надо лишней заботы.

– «Не надо лишней заботы», да ты весь забинтованный, как мумия какая-то! – воскликнула она тоном взрослой, по отношению к ребенку… – Твоя кожа сейчас тоже, собственно, как у мумии, поэтому, пока не восстановишься, будешь слушать меня.

– Хорошо.

– Не слабо тебя потрепало… Твоей удивительной регенерации, к сожалению, больше нет. Это было какое-то мастерское заклинание, а не природная способность. Видимо, от такой сильной нагрузки заклинание иссякло.

Я задумался, припоминая всё произошедшее.

– Обычно эта способность вытягивала из меня анхе. Мне показалось, что моя регенерация вообще перестала работать. Обычно я вырубаюсь от истощения при сильных повреждениях, как, например, было с моим пулевым ранением.

– Нет, поверь, это заклинание тебя очень сильно выручило. Возможно, оно было настроено защищать в самый критический момент, а регенерация была всего лишь приятным бонусом. Ну это так, моё предположение. Я довольно хороший медик, но вполне могу ошибаться. Точно есть не хочешь?

– Немного хочу.

Сара мило улыбнулась, слегка обнажив клыки, и пошла к печке, рядом с которой мирно спал Хэд. Палатка у них очень просторная, даже не верится, что нечто подобное можно так легко с собой носить. Это ещё раз подтверждает насколько антрестазис незаменим. В палатке свободно умещались: диван, два кресла, печь, большой обеденный стол, маленький письменный стол, десяток стульев и пять кроватей. Мебель, да и весь интерьер, очень роскошные, не в смысле дорого-богато, а просто очень добротно. В Мейсе «роскошным» называли всё, что выглядело более-менее опрятно и долго не ломалось, а для моих спутников, по всей видимости, такое богатство обыденно.. Да они практически дом с собой таскают!… У них здесь даже пол деревянный, и только текстильная крыша напоминает, что это всё-таки палатка.

– Тебя, видимо, только из трубочки и кормить, – сказала Сара, принеся тарелку аппетитно выглядящего и пахнущего супа. – Ладно, разок покормлю тебя с ложечки, а с вечера уже будешь сам. Я позже тебя ещё немного подлечу, и ты сможешь вполне нормально двигаться. Лечить сразу опасно, могут повредиться каналы потока анхе, если они уже не повредились. Лечение в таких случаях проводится постепенно. Не беспокойся, через пару дней будешь как новый. Так, надо приподнять подушку… вот, нормально.

Не помню, чтобы меня когда-нибудь кормили с ложечки, но чувствуешь себя от этого достаточно неловко, в особенности, когда кормит тебя однорукая девушка. Много плохого я слышал про аристократов, но пока они ведут себя вполне человечно и не показывают даже намёка на своё классовое превосходство. Киара, конечно, уже несколько раз пыталась меня убить, но это никак не связано с моим социальным положением. Хотя, возможно, будь я клановым, она разговаривала бы помягче.

– Когда вы собираетесь двигаться в путь дальше? – спросил я, когда стыдливый процесс кормления кончился.

– Звёзды сейчас в призрачном спектре, и, пока они не появятся вновь, лучше стоять на месте. Это может продлиться день, а может неделю – тут не угадаешь.

– Значит, я буду для вас обузой… А меня можно поместить в антрестазис?

– Естественно, нет. Живые организмы очень сложно перевозить в антрестазисе из-за того, что они имеют первичное анхе. Некоторые специальные антрестазисы могут вмещать в себя животных, но только не магических или слабомагических. Даже совершенно обычный человек – это сильномагическое существо, и потому для помещения в антрестазис категорически не подходит.

Действительно, как-то глупо было надеяться пройти этот путь так легко.

– Не переживай, мы тебя не бросим. Ты спас нам жизнь, и такое накладывает на любого аристократа неоплатный долг. Теперь мы должны помогать тебе, до тех пор, пока ты не признаешь, что долг выплачен. Ты также можешь попросить что-то у каждого у нас. Если мы исполним твоё желание, то это тоже будет означать выплату долга.

Вот, значит, почему Киара спрашивала про мои цели…

– Не думаю, что вы что-то мне должны. Вы спасли меня, можно сказать, дважды.

– Ты простолюдин, и правило неоплатного долга в отношение тебя действует. Будь ты аристократом – в такой ситуации долг был бы взаимно погашен, если обе стороны, естественно, на это согласны. В нашем же случае, повторяюсь, решаешь только ты. Можешь признать оплату долга, а можешь попросить что-то.

– Я должен признать оплату за всех сразу, или могу за каждого по отдельности?

– Как алчно ты заговорил… – улыбнулась Сара. – Можешь за каждого по отдельности.

– Тогда я признаю, что твой долг погашен.

– Ого, а ты великодушен. Что ж, твоё право, и такому я только рада.

Наглеть я не собирался, тем более я и сам им по сути должен.

– А остальным ты тоже простишь долг?

– Думаю, да, так будет правильнее всего.

– Кажется, я погорячилась, назвав тебя алчным. Дело, конечно, твоё, но неоплатный долг – твоя лучшая возможность для изучения магии. Попроси Киару, Яна или Хатано-сана обучать тебя, и они не откажут. Мог бы и меня попросить, но всё уже, поезд ушёл.

Сара показала мне язык и улыбнулась.

– Ты говоришь, попросить Киару, но она же ведьмак, как она может обучать меня магии? Насколько я знаю, ведьмаки и волки не имеют анхе вообще.

– Ну-у… – неуверенно протянула Сара, будто я зашёл на какую-то запретную территорию. – Ты хоть знаешь, кто такие инвакены?

– Нет, первый раз о таком слышу.

– Если коротко, инвакены – это те, кто могут полноценно владеть как энергией анхе, так и энергией нэго. Это очень редкая способность, и на весь мир найдется не больше сотни инвакенов. Если не хочешь проблем, то рекомендую никому не показывать, что владеешь и анхе, и нэго одновременно.

Странно, что я о таком раньше даже не слышал. Быть магом и ведьмаком одновременно, звучит очень сильно. Бьюсь об заклад, Гаротэки Карай был инвакеном.

– Хорошо, я буду осторожен с этим.

– Насчёт Киары и обучения. Ведьмаков и других инвакенов ты в своей жизни встретишь не часто, и потому лучше цепляйся за любого потенциального учителя по нэго. Разумеется, если тебя такое интересует.

– Интересует. Большое спасибо за совет.

– Хе-хе, не за что. Как себя чувствуешь? Выглядишь уже вполне неплохо. Может, тебя протестировать? Когда последний раз брал в руки камень Гангэ?

– Эм… В деревне Мейс все камни Гангэ уже давно сломались.

– Ты ни разу не тестировался?! Ты же можешь пропустить пик!

Сара достала из антрестазиса темный продольный камень размером в кулак. И почему она так печётся о моём магическом развитии? Хотя она, наверное, просто слишком добрая.

– Так, камень я зарядила вторичной анхе, так что если хоть капельку добавишь своей, то он всё нам покажет. Направь немного анхе в ладонь. Руку не поднимай, а то она не заживет нормально.

Сара положила камень мне на руку, и я влил в него немного анхе. Наверно, должно быть волнительно узнавать свой потенциал в точных цифрах, но как-то слишком уж много всего навалилось. На камне что-то высветилось, но мне ничего видно не было.

– Твой талант 73%, запас анхе 151… Отличные показатели! Это не прям безумно много, но тянет на среднестатистического аристократа или даже чуть выше. Ты маг, как минимум, в десяти поколениях, – лицо девушки резко изменилось. – Яфин тебя побери, у тебя талант уже прошёл пик! Всё, решено. Вечером тебя подлечу и примешься инициироваться.

Вот же чёрт, пропустил пик. Хотя не удивительно, камнем в Мейсе никто не пользовался, и все инициировались наугад, примерно, лет в шестнадцать. Процент магического таланта начинает расти с самого рождения и, достигая пика, начинает падать. Очень важная задача для любого мага – инициироваться на своём пике, потому что это фиксирует максимальное значение таланта, что очень важно для хорошего магического развития. Я немного в шоке… 73% это действительно очень много. А вот запас анхе откровением для меня не стал, правда, больше сотни я никогда из себя не выжимал.

– Ты знаешь, какие аспекты тебе надо пробуждать? Если нет, то лучше попроси совета у Яна, Гидра для него тоже родное созвездие.

– Толком не знаю, думал рассчитывать на удачу.

– Развитие аспектов дело тонкое, тут полагаться на удачу нельзя. Когда они закончат с тренировкой, я позову Яна, и ты с ним всё обговоришь.

– Спасибо, будет отлично, если он согласится.

Ян – маг явно не слабый, и получить пару советов от него будет очень полезно. Некоторые общеизвестные факты о магии я знаю, но вряд ли этого достаточно для правильного пробуждения аспектов.

– Куда он денется, на нём всё ещё висит долг. Некоторые могли бы плюнуть на традиции, раз речь идёт о простолюдине, но для нормального аристократа это неприемлемо. Хотя, знаешь, дело не только в долге. Лично я уже отношусь к тебе, как к накама, насчёт остальных не знаю.

– «Накама»? Что это значит?

– Это очень близкий товарищ, с которым ты разделил смертельную опасность или какие-либо серьезные трудности. Твой накама не пожалеет жизни за тебя, а ты не пожалеешь жизни за своего накама. Кто для тебя накама, а кто нет – решает не разум, а твоё сердце. Можно сказать, это, практически, как с любовью, только в отличие от любви, накама – это обычно взаимно.

Я засмущался. Иногда, и правда, чувствуешь определенную связь с каким-либо человеком, словно вам предопределено быть единомышленниками. В старом мире мне доводилось такое ощущать, а в новом… Пожалуй, я действительно чувствую, что Сара для меня накама, только заслужил ли я иметь накама?…