Читать книгу Оборванные нити - Клавдия Булатова - Страница 1

Судьба способна очень быстро

Перевернуть нам жизнь до дна,

Но случай может высечь искру

Лишь из того, в ком есть она.

И. Губерман

Город жил своей размеренной жизнью. Предновогодняя суета прошла, люди успокоились и занялись своими повседневными делами. Нина не торопясь шла с работы по красочно оформленной улице. После окончания школы, она по настоянию матери уехала в город, устроилась на шелкокомбинат, где мастером работала ее старшая сестра. Семья сестры из четырех человек жила в одной комнате семейного общежития. Нина понимала, что стесняет их, но сестра успокаивала ее, вот поживет она немного, привыкнет к городской жизни, тогда и снимет себе квартиру. Пока она ученица на комбинате, получает мало, в городе не проживешь на такую зарплату. Мать ей не помощница, сама живет на минимальную колхозную пенсию. Отец умер, когда Нине было десять лет. Он пришел домой через восемь лет после окончания войны, все это время сидел в лагере для военнопленных. Нина любила отца и внимательно слушала его рассказы о военном и послевоенном времени. Таких как он причисляли к врагам народа, их не любили и тыкали в них пальцами. В лагерях, отец подорвал свое здоровье, был худым и изнеможенным. Председатель колхоза по доброте душевной, пристроил его ночным сторожем, чтобы он поменьше попадался людям на глаза. Отец никуда, кроме работы не ходил, сидел дома, даже по хозяйству матери не помогал, какой из него работник. Особенно тягостным для него был день победы, люди радовались, ликовали, а когда проходили мимо их дома плевались. Нина жалела теперь, что ни разу не поздравила его с этим днем. Отец больше года воевал на фронте, имел награду, которую у него отобрали. Не по своей воле он попал в плен, был ранен и не мог дать надлежащий отпор врагу. Когда воевал, не прятался за спины товарищей, а был в первых рядах. За воспоминаниями она не заметила, как дошла до общежития. Сестра сейчас должна быть дома, она только утром пришла со смены. Тихонько открыла своим ключом дверь, не стала стучать, может, сестра сейчас спит, всю ночь на ногах. Из комнаты слышался разговор на повышенных тонах зятя с сестрой.

– Сколько это может продолжаться, зачем ты ее сюда притащила, самим негде повернуться, так еще и она тут.

– Павел, чем Нина тебе помешала, она скоро должна прийти с работы и я ее отправлю в садик за детьми. Ты работаешь посменно, я тоже, зато в это время у нас дети пристроены. Она накормит их, поиграет с ними и уложит спать, утром оденет прилично и уведет в садик. Благодаря ей, я получаю больше, пройдет ее стажировка, тогда и думать будем, куда ее пристроить. Пойду в профком, добиваться места в общежитии.

– Я устал слушать твои сказки, у нас нет никакой личной жизни, то сестра, то дети.

– Вот сейчас никого нет, а ты и не торопишься кинуться мне в объятия.

– Да потому что все перегорело у меня, опасаешься, а вдруг сейчас кто-нибудь придет и постучит.

Нина не дослушала до конца их перепалку, тихо прикрыла дверь и выбежала на улицу. Куда ей деваться, здесь она не нужна, это уже точно. Ни родственников, ни знакомых кроме сестры у нее в городе нет, придется ехать домой. Время пятый час, зимой рано темнеет, а ей от развилки минут сорок добираться до села. Сойдя с автобуса, Нина встала у обочины и стала ждать попутного транспорта. Как назло ни одной машины в ее направлении, все проезжают мимо, по трассе. Начало смеркаться. Больше часа она здесь не простоит, хорошо, что на ногах у нее старенькие подшитые валенки. А вдруг она и в город не сумеет добраться, тогда замерзнет прямо здесь у развилки. Зачем торопилась, могла бы переночевать и завтра уехать, сестра будет переживать, куда она подевалась. Завтра она ей позвонит из правления на проходную общежития и попросит передать, что она дома, у матери. Сзади заурчал трактор, повернул в сторону ее села и остановился. Открыв дверцу кабины, мужчина крикнул, чтобы она залезала в кабину, пока совсем не замерзла.

– Прошу мадам, хоть и в тесноте, но зато в тепле, только придется сидеть у меня на коленях. Нинка, ты что ли, только сейчас разглядел тебя? Серега, это моя двоюродная сестра, Нинка, ты откуда тут, вся замерзшая?

– Из города, от Вали еду, по маме соскучилась, бросила все и уехала.

– Если бы не мы, замерзла бы, вот пожалуюсь на тебя тете Дуне, она тебе всыплет.

– Мама у меня хорошая, ругать не будет, она обрадуется.

– Как там Валя поживает со своим придурком?

– Почему ты его так называешь, он хороший, работящий, деньги зарабатывает на квартиру.

– На чужих баб он зарабатывает, после смены развлекается с ними, и тратит все деньги на них. Валька все знает, и живет с ним, одна ты у нас в неведении. Мала ты еще и ничего не понимаешь в жизни. Серега, а ты чего молчишь, понравилась тебе моя сестра, хорошенькая, а это мой армейский друг, увидел тебя и дар речи потерял.

– Я ее еще не рассмотрел, вот приедем домой, тогда и оценю.

– Нечего на меня смотреть, не картина и говорить про меня не нужно.

– Ох, ты колючая какая, вот тебе Серега именно такую жену нужно, чтоб не пил, не курил и с бабами не гулял.

– Зубоскал, его учишь, а сам в холостяках ходишь, все перебираешь девчат, не найдешь свою единственную.

– А если их много и я не знаю, которую выбрать, это ведь не на один день, а на всю жизнь, да, Серега. Увидел тебя и онемел, а то мы всю дорогу песни пели.

– Набрались изрядно, вот и пели, трактор из стороны в сторону кидает, сердце замирает.

– Серега у нас классный водитель, в армии танки водил, благодарности от командира части получал. Ты приглядись к нему лучше Нинка, и увидишь, что он за человек. Посмотрите на нее, покраснела, значит, понравился он тебе.

– Я только сейчас согреваться начала, вот и раскраснелась, до села доехали, остановите, я отсюда до дома добегу, тут недалеко.

– Нет уж, красавица, с почестями тебя до дома доставим, и в гости к вам зайдем, – крепче прижимал ее к себе Петька.

Нина первая спрыгнула с трактора и заспешила домой, оглянулась, ребята стали выбираться вслед за ней. И как мы в кабине все поместились, там и одному человеку места мало.

– Нина, дочка, ты откуда, да еще на ночь, глядя, ты что, работу бросила?

– Да мама, но об этом потом, тут Петька с другом идут, они меня на тракторе подвезли.

– Тетя Дуня принимай гостей, жениха вам привез, знакомься, мой друг Серега.

– Кому жениха, мне что ли, а то я засиделась во вдовах.

– Ну, ты сказала, Нинке жениха привел, проходи, Серега. Тоже покраснел, застеснялся, здесь все свои, это моя любимая тетушка.

– Проходите, сейчас на стол соберу, ужинать будем, как знала, борща наварила. Сейчас редко готовлю, одной мало нужно, все больше на кашке сижу, зубов совсем не осталось. Нина помогай, режь хлеб, сало, сейчас соленья достанем, вот бутылочки нет, извините.

– У нас своя имеется, не допили, сейчас как раз, кстати, под горячее, да, Серега?

Ребята проголодались с дороги, и подмели все со стола.

– Видел, какая проворная молодая хозяйка в доме, Нинка, ты пойдешь замуж за Серегу.

– Да ты что мелешь-то, – мать встала у стола и подошла к Петру, они видятся в первый раз, а для замужества нужно хорошо узнать друг друга.

– Сами-то как замуж выходили, а тетушка, и не видели жениха до свадьбы, родители ваши договорятся между собой и все на этом.

– Так это раньше было, а сейчас не то время, любовь между ними должна быть.

– Будет, все будет со временем и любовь и дети, так пойдешь за Серегу, он парень стоящий, такие на дороге не валяются.

– А что и пойду, – решила подыграть пьяным парням Нина, – она собирала посуду со стола, и ждала, что они скажут в ответ.

– У меня челюсть отвисла от такого ответа, я думал, что ты будешь ругать меня, а ты вот что.

– Да шутит она, не видите разве, улыбается во весь рот, – сказала мать.

Сергей встал со стула, подошел к ней, заглянул в глаза, – тогда жди на рождество сватов, невеста, – хлопнул дверью и зашагал к трактору.

– Вот это мужик, деловой, сразу видно, сказал, сделал, – Петр засеменил за другом.

– Иди, иди, Петька, проспитесь, и вся дурь у вас из головы выветриться. Пошутили, и хватит, а теперь рассказывай дочка, что у вас там произошло, ты что, с сестрой поругалась?

– Не с ней, Паша ее упрекал за меня, говорит у них и так тесно, да еще и сестру притащила из деревни.

– Помешала, значит, в городе работа не пыльная, а здесь только дояркой работать, в навозе будешь ходить по колено. Жалко мне тебя, думала, приживешься в городе, замуж там выйдешь, а получается по-другому, ничего, как-нибудь проживем.

Почитав на ночь книгу, Нина уснула, не слышала, как мать выключила свет. Ей снился сон, что к дому подошли враги. Было слышно, как они ломают двери и переговариваются друг с другом на непонятном ей языке. И вот они уже проходят мимо Нины темными рядами, с автоматами наперевес, они приближались к ее отцу. Она проснулась с криком ужаса, мать подбежала к ней, – что случилось, опять плохой сон приснился.

– Видела, как за папой пришли фашисты, они хотели его убить.

– Они это уже давно сделали, после плена и лагеря он не жил, а только существовал на земле. Успокойся, все хорошо, я здесь, рядом с тобой.

– Но Нина больше не смогла уснуть, в ее сознании отец оставался жив. Он присутствовал в каждом шорохе ночи, в скрипе ступенек на крыльце, в каждой вещи, к которой она прикасалась. Они часто допоздна засиживались с ним на крыльце, и отец рассказывал ей о войне и плене.

Василий Анохин, отслужив армию, вернулся в родное село, познакомился с Дуняшей, соседской девушкой и они сыграли свадьбу. Родители сообща построили им небольшую мазанку из глины, и они зажили счастливо. Василий работал механизатором. Дуняша летом на полевых работах, зимой в коровнике. Работать приходилось много, но им все было нипочем, они молодые, счастливые. Вскоре у них родилась дочка Валечка, родители в ней души не чаяли, такая она была хорошенькая. А через полгода началась война, Василий сразу пошел в военкомат, но было предписание, механизаторов пока не брать. Он не сдавался, начал постоянно обивать порог военкомата, пока не добился своего и его не призвали в армию. Жене наказывал не плакать о нем, он идет защищать свою родину и их от фашистской орды.

После недолгого обучения военному делу новобранцев погрузили в вагоны и повезли на фронт. Недалеко от передовой поезд обстреляли с немецких самолетов, а затем забросали бомбами. Было много убитых, раненых, Василий во время бомбежки прятался в овраге, рядом с ним убило солдата, а он остался жив. После затишья их вновь сформировали и колоннами повели к передовой. Ротный провел с ними инструктаж, пока пусть отдохнут, а через несколько дней начнется наступление. Немцы из своих окопов обстреливали их не давая поднять головы. Василий еще в вагоне познакомился с молодым солдатом, его забрали на фронт из музыкального училища. Алексей сразу прикипел к Василию и ни на шаг не отходил от него.

– Алексей, ты присмотрелся, что здесь к чему?

– Да где там, целыми днями стреляют, в голове гудит, не устают фрицы, и где берут столько патронов.

– Они брат, основательно подготовились, а нас они застали врасплох, но ничего, нас вон сколько, найдем на них управу.

– Василий, я боюсь, а вдруг убьют, тогда что?

– Не бойся, ничего плохого с нами не случиться, только слушай меня и голову свою не подставляй под пули.

– Хочется встать, размяться, я ведь спортом занимался, бегом.

– Для бега ты подходишь, худой, длинный, тебя, что, дома не кормили?

– Порода у меня такая, весь в отца, где он сейчас, его вперед меня на фронт забрали, остались дома мама с сестренкой.

– А у меня жена с дочкой, как хочется на них хоть одним глазком посмотреть, прижаться к ним. Не грусти Алексей, побьем немца и вернемся домой.

Через три дня перед боем командир провел с ними беседу.

– Бойцы, вы сейчас пойдете в атаку, защищать родину и близких вам людей. Нам во что бы то ни стало нужно занять эту высоту и закрепиться в немецких окопах. И ни шагу назад, это приказ, от ваших действий зависит многое. Вперед, в атаку, – он первый выскочил из окопа, за ним побежали остальные бойцы с криком ура.

– Алексей не отставай от меня, будь постоянно рядом и ничего не бойся. – Они пробежали несколько метров, но тут по ним ударили пулеметы с двух сторон с небольших пригорков.

– Вот гады, ложись, не высовывайся, не дают голову поднять, сколько наших положили. Алексей мы с тобой одни впереди всех, остальных кажется, убили. Они бьют с двух сторон, а самую середину метра два не простреливают, видишь, как пули ложатся. Давай со мной по-пластунски к этому месту, не отставай, вот и доползли, ты жив, чего молчишь, отзовись.

– Жив я, наши далеко позади остались, убьют нас.

– Не убьют, ползем дальше, вот к этому пригорку, почему немцы замолчали, ждут пока наши в атаку пойдут и начнут снова косить. Что же нам с тобой сделать, в нору соваться к ним нельзя, сразу убьют. Снимай свою гимнастерку, да не смотри ты на меня так, мы к самому доту подползли, сейчас заткнем дыру гимнастеркой, и пока они в себя придут, ты забежишь в дот и перестреляешь их. Сможешь это сделать, не побоишься, самое главное внезапность, я крикну тебе, понял.

– Попробую, а как же я без гимнастерки-то, они меня испугаются, я такой худой.

– Вот и хорошо, этим их и возьмем, увидят тебя и в обморок попадают. Это я так, пошутил, а ты смотри в оба, ну с Богом, не подведи меня. Василий подполз почти вплотную к дыре, закрыл ее гимнастеркой, намотанной на винтовку, и крикнул Алексею «вперед». Сзади него что-то зашуршало, и тут же из дыры послышался крик, Василий бросился в яму. Немец стоял на коленях прикованный цепями и кричал что-то по-немецки, закатив глаза в потолок.

– Это ты его так напугал, бери пулемет, он нам пригодится, хотя давай его мне, ты не дотащишь, да гимнастерку надень, а то все фрицы, увидев тебя, сдадутся без боя.

– А с этим, что будем делать, у, гад, – и Алексей стукнул его прикладом винтовки.

– Оставь его так, после боя разберемся, а теперь пошли своих бойцов догонять. – Около немецких окопов шел рукопашный бой, Василий и Алексей сходу вступили в схватку.

– Алексей, ты не лезь, убьют, стреляй в них, да сзади штыком коли, – крикнул Василий.

После непродолжительного боя их батальон занял немецкие окопы, но бойцов осталось совсем мало. Командир собрал всех около себя, для дальнейшего инструктажа.

– Объявляю всем благодарность, а этих двух бойцов, – он показал на Василия и Алексея, представлю к награде, если бы не они, нам туго пришлось. Это кто же придумал перед ними повесить тряпку.

– Я, товарищ командир, рядовой Анохин, это не тряпка, а гимнастерка Алексея, немец отвлекся на доли секунд, а тут и Алексей к нему заскочил. Немец как увидел Алексея с голым торсом и сразу на колени, испугался. – Все вокруг засмеялись, только Алексей стоял с поникшей головой.

– Выше голову, герой, молодец, не побоялся фрицев, оказывается, они не так уж и страшны, и бить, их можно. Сейчас у нас передышка, на сколько, не знаю, приведите себя в порядок, перекусите, вон, сколько сумок побросали немцы, а в них наверняка и продукты есть. Анохин, а это ты правильно сделал, что притащил пулемет и патроны к нему. Осмотритесь, соберите их оружие и запасные рожки к нему. Смотрю и гранаты притащили, даже ружья противотанковые имеются, основательно подготовились фрицы. Из этих окопов ни шагу назад, это приказ, будем биться до подхода наших.

– Может и не пойдут фрицы больше, побояться, мы разбили их.

– Не будем загадывать заранее. Отдыхайте, хорошо бы связь с нашими частями наладить, но телефон разбили.

Целый час была тишина, занимались, кто чем, писали письма, спали, а один боец брился.

– Куда готовишься, – спросил его Василий, – уж не на бал ли?

– Может быть, думаю, вдруг убьют, а я не бритый, а тут у них в сумках все к нашим услугам и бритва имеется.

– Думать нужно о хорошем, а ты о смерти.

– Да она вьется около нас, вон, сколько ребят покосило, жалко их у меня друг там остался.

– А мы фрица оставили в яме, не добили, времени на это не хватило. Если его не освободить, то он умрет, вот что они делают со своими солдатами, видно и они не по своей воле идут на войну, – Алексей горестно вздохнул.

– Не горюй Алеша о нем, он свое заслужил, – Василий похлопал его по плечу.

– Ну, мы-то ладно, родину свою защищаем, а они-то куда лезут, хотят чужие земли захватить, хозяевами быть, а в итоге получат два метра земли на чужой территории. Из-за них порезался немного, вот гады, и бритву наточили, сама режет.

– Слышите гул какой-то, никого не видно, а гудит, Алексей привстал из-за траншеи.

– Может быть, самолеты их летят, они любят бомбить нас.

– Нет, не похоже, я механизатор, танки это, значит, придется биться не на жизнь, а на смерть. Сколько нас осталось-то, вот Алеша и кончился наш отдых.

– Я ничего не вижу, гудит что-то, не пойму.

– А вот и наш командир, у него бинокль, товарищ командир, что там видно вдали?

– Пока ничего, перед нами пригорок, из-за него ничего не видно, но приказываю приготовиться к отражению танковой атаки. Не подведи, орел, у тебя пулемет, отсекай фрицев от танков, а мы танками займемся. Эх, жалко нет наших бутылочек с зажигательной смесью, мы бы показали им ад. Передайте по цепи, чтобы рассредоточились по всей длине окопов и ждали моей команды.

– Алеша, сейчас будет жарко, но ты не бойся, мы выстоим, отобьем атаку, а там и наши подойдут, Василий обнял друга.

– Мне с тобой Василий, ничего не страшно, все равно уже по-другому не будет.

– Ох, мать родная, посмотри, сколько их, на каждого из нас по три танка будет, а пехоты сколько. Давай сделаем так, ты будешь бить из пулемета, держи, – Василий передал Алексею пулемет. Удержишь, упрись ногой в стенку окопа, легче будет, а я гранаты возьму, ну, ребята, будем живы, не помрем.

Эта танковая атака закончилась быстро, подбили несколько танков, а остальные с двух флангов перевалили через окопы и ударили им в тыл.

– Алеша, ты жив, патронов у тебя нет, бери автомат, а у меня гранаты кончились. Бежит кто-то, командир раненый, идите сюда, мы вас перевяжем. Бинтов нет, хотя в одной из сумок я видел чистое белье, сейчас, потерпите, Василий начал рвать белье на ленты.

– Спасибо вам, выстояли, такую махину выманили на себя.

– Как это выманили? – Василий с удивлением посмотрел на командира.

– Наша задача была, стянуть в это место большие силы фрицев. Они думали, что здесь наши основные силы, и с другого места перебросили сюда танки. Это нам и нужно было, в том месте был раскол фронта, немцы вклинились в наши ряды и разъединили нас с несколькими нашими батальонами. Там много раненых, убитых, их нужно было выручать, вот для чего и наметили эту операцию. Держитесь братцы, – и он начал хватать воздух ртом, не жилец я, скажите …., – и он не договорив, откинул голову в сторону.

– Что там с ним, я перевязку приготовил, да у него изо рта кровь хлещет, не жилец он.

– Умер, хороший человек был, танки, Василий, и сзади и со сторон, по окопам проезжают.

– Ложись на землю, и не поднимай голову. Против них мы все равно ничего не сделаем, да и нечем, – Василий не договорил, пуля попала ему в руку и он отключился. Алексея завалило землей, перед тем как лечь, он видел, что Василия ранило. Если он сейчас не встанет, то задохнется, Алексей хотел рывком подняться, но ничего не получилось, тогда он собрал последние силы и освободил голову от земли. Где-то рядом должен быть Василий, убит или только ранен, он начал разгребать руками землю, и наткнулся на товарища. Освободил его от земли, осмотрел, ранен в руку, в себя никак не придет, похлопал по щекам, Василий замычал, значит живой, а это уже хорошо. Осмотрел рану, пуля прошла навылет в мягких тканях, выше локтя. Оторвал от нательной рубашки лоскут и перевязал рану, чтобы остановить кровь. Нужно найти сумку с тряпьем, она где-то рядом, командира хотели перевязывать. Алексей приподнялся и увидел, что к ним направляются фашисты. Вот теперь все, конец, сейчас их расстреляют. Он схватил сумку, достал тряпки и начал поверх гимнастерки перевязывать друга. Василий открыл глада, – где я, что со мной?

– Ранен ты, но сейчас не об этом, к нам идут гости, фрицы, сейчас нас расстреляют. Посмотри, да тут еще несколько человек наших подняли и ведут в нашу сторону. Эх, жаль, оружия нет, все на дне окопов, Василий, ты встать можешь, а то прибьют прямо тут.

– Попробую, ноги ослабли и голова кружиться.

– Поднапрягись, брат, вот так, я поддержу тебя, – Алексей подхвати Василия под руку. – Машут нам руками и по-своему что-то лопочут, пойдем потихоньку. Они выбрались из окопа и направились в сторону фрицев.

Около пленных оставили одного фрица, а остальные осматривали окопы. Танки, пыля по дороге, удалились в неизвестном направлении.

– Ребята, у меня бутылка из их сумки за поясом, как-то ее надо открыть, да если удастся по глотку сделать, а Василию на руку польем, дезинфекция.

– Делаем по несколько глотков, это придаст нам силы, будете пить отворачивайтесь, – Василий сделал несколько глотков, и тепло разлилось по всему телу, боль ушла куда-то на задний план. Осталась только боль в сердце от беспомощности, что теперь будет с ними, сразу не убили, значит, поведут в плен.

– Василий, давай на руку польем, дезинфекция. А немец молчит, ничего не говорит, думаешь, он ничего не замечает.

– Видит, наверное. Может, побаивается нас, один рядом с нами, остальные далековато, эх, автомата нет, я бы его сейчас срезал.

– Вон, недалеко валяется, но сейчас только дернешься, он сразу выстрелит, да и вас всех перебьет. Да еще неизвестно, есть ли в нем патроны, я свой весь расстрелял.

– Нам сейчас всем вместе держаться нужно, в одиночку мы погибнем, остальные идут, команда подниматься.

– Вот ты, Василий, и будешь у нас командиром, ты грамотный парень.

– Просто я уже отслужил в армии, а вы в ней новички.

– Еще троих ведут, один ранен сильно, идти не может, добили гады, зачем им лишние хлопоты, просят, чтобы мы поднимались.

Вот так отец и попал в плен, Нина незаметно для себя уснула, всхлипывая во сне.

Утром она сходила в правление позвонила в общежитие, сестре передадут, чтобы не беспокоилась. Около правления она встретилась с председателем колхоза.

– Чуть не сбила меня, куда ты так торопишься, Анохина, кажется, Нина.

– Она самая, бегу домой, звонить приходила.

– Что ты тут делаешь, ты же в город уезжала, не сидится вам в деревне, как только в школе отучитесь, сразу уезжаете? А тут кто работать будет, твоя мать старая, больная и другие такие же? Надорвались в войну, все на их плечах лежало, а теперь болеют.

– Я на совсем приехала, не поеду больше в город, делать там нечего, здесь лучше.

– Вот и хорошо, приходи завтра с утра ко мне, у меня для тебя хорошая работа есть. Будешь в приемной вместо Раи сидеть, она в декретный отпуск уходит. Год поработаешь, ты грамотная, потянешь, а там еще куда-нибудь пристроим.

– Завтра праздник, рождество, отдохну еще денек, а там за работу.

– Уговорила, беги, а то замерзнешь, легко оделась.

Вот и с работой разрешилось, сейчас мать обрадует, хотя и платят здесь трудоднями, но в хозяйстве все сгодится.

Сергей встал утром рано, голова трещит с похмелья, вот напились с Петькой, до чертиков. А на работу нужно идти, без него никак, он рано подвозит корма скотине. С Зинкой не хочется встречаться, сейчас будет допрашивать, почему вчера не пришел. Мать ругается, говорит, когда же ты женишься. Кстати, завтра он обещал приехать сватать, эту, как ее там, Нину. А ничего девчонка, симпатичная, но не любит он ее. А кого он любит, Зинку, тоже нет. Прилипла она к нему, как только он пришел с армии. Молодой, горячий, вот и завалился к ней на ночку. Тем самым заливал свое горе, его девушка не дождалась с армии, выскочила замуж за другого. Потом Зинка стала подпаивать его, чтобы он приходил к ней. Она старше его на шесть лет, вдовушка, двое детей у нее. Муж по пьяному делу утонул, а ему энергию некуда было девать, пристроился к ней. Может и правда нужно жениться, матери сказать и завтра, как обещал поехать сватать. Вот она, Зинка, легка на помине, пробирается к нему.

– Сережа, куда пропал вчера, почему не приходил, и трактора около дома не было?

– Все разглядела, следишь за мной, этого делать не нужно, не буду я к тебе ходить, женюсь.

– Ты что, всерьез говоришь, – и она рассмеялась, – что-то я не видела с тобой рядом ни одной невесты. У нас тут и молодежи то нет, одни старики, может, на тете Мане женишься, она видная женщина, будет тебя на руках носить.

– Завтра сватать невесту в соседнее село едем. К тебе я больше не приду, и не зови, у меня новая жизнь начинается.

– Все равно не верю, что за один день невеста появилась, а раньше мне красивые слова говорил.

– Зина, у тебя своя жизнь, у меня своя, мне детей заводить нужно, вон у тебя их двое.

– Нам с тобой и этих хватит, а нет, так я еще родить могу, – она подошла к нему, заглянула ему в глаза, – никуда ты от меня, милок, не денешься, не отпущу, а я это умею делать.

– Ведьма, уходи, – и она зашагал к трактору.

Вечером, изрядно выпив с друзьями, он направился домой, но увидел перед калиткой женскую фигуру, Зинка ждет его, вот дотошная.

– Сережа, а я тебя жду, замерзла, пойдем ко мне, погреемся, выпьем, расслабимся.

– Нет, Зина, нет, я сказал, да отцепись ты от меня.

– Последний прощальный вечер и я отстану, пойдем, – она потащила его в сторону своего дома. Наутро Сергей встал, пошел на работу, а к обеду отпросился, нужно ехать свататься. Мать говорила ему, что-то, но он ее не слышал.

– Да что с тобой, голова с похмелья болит, опять всю ночь с Зинкой валандался.

– Мама, собери, что нужно, я не знаю что, сейчас свататься поедем, пойду лошадь запрягать.

– Как свататься, невеста, откуда взялась, вчера ее еще не было, по всем ночам у Зинки пропадаешь. Да кто с таким жить-то будет, бабник.

– Ее зовут Ниной, она мне понравилась и согласилась выйти за меня замуж.

– Не поверю, ты и не дружил с ней, да как так можно-то. Ох, Батюшки, а что с собой брать нужно, я все позабыла.

– Выпивку возьми, да из закуски что-нибудь, поедем с тобой вдвоем, а там к нам мой друг Петька присоединиться, кстати, ее двоюродный брат.

– Одеться нужно прилично, ты в шифоньере новую рубаху и брюки возьми.

Они быстро собрались и тронулись в путь, как-то она сложиться жизнь ее сына. Старшие дети живут в городе и наведываются к ним редко, одна дочка в их селе живет. Она рада, что сын надумал жениться, может остепениться, пить бросит, и к Зинке ходить не будет.

Сквозь сон Нина слышала, что кто-то ее тормошит за плечо.

– Вставай невеста, стряпать будем, скоро жених приедет.

– Мама, не хочется, я посплю еще немного, да никто не приедет, пошутили они.

– Мне помогать будешь, вставай, умойся, да нарядное платье одень. Ребятишек целая орава прибегала, картошку в чугунке с бараниной потушим, блинов напекла, пироги вчера еще готовы были, соленья достанем, сальца подрежем.

Вот фантазерка, никто не приедет, вчера все в шутку было сказано, а Сергей ей понравился, симпатичный, высокий. Рано ей еще замуж выходить, хотела в городе пожить, но не получилось. Нина заправила кровать, начистила картошку и села читать книгу, это ее любимое занятие.

– Ну что, обедать будем, мать начала накрывать на стол, время уже третий час пошел, никто теперь не приедет.

– Мама, а ты, что, и правда кого-то ждала. Ой, кто-то на лошади подъехал, посмотри Петька идет, и этот, ну, жених, и женщина за ними.

– Вот и дождались гостей, я тебе говорила, а ты мне не верила. Спрячься за занавеску, пока без тебя обойдусь.

– Здорово хозяева,– в избу шагнул Петька, войти можно, у нас купец, у вас товар, просмотреть можно.

– Вот балабол, проходите, мы гостям всегда рады. Раздевайтесь, вешайте одежду на вешалку, проходите в горницу, – и Евдокия усадила гостей около стола.

– Давайте знакомиться, этих молодых людей вы знаете, а я мать Сергея, Прасковья Андреевна.

– Я мать Нины, Евдокия Ивановна, сейчас на стол соберу, Нина, неси закуску, обедать будем.

– Вот ты какая, невеста, – Прасковья Андреевна с интересом разглядывала Нину, ничего, симпатичная, худая только, что не кормят дома?

– Были бы кости, а мясо нарастет, Сереге и такая нравиться, да Серега, это я их познакомил, и они тут же влюбились друг в друга, – Петр засмеялся.

– Давайте выпьем за знакомство, если молодые решили пожениться, не будем им мешать. Невеста ты согласна выйти за моего сына, ну-ка, ответь нам?

– Не знаю, – Нина покраснела и юркнула за занавеску.

– Так не пойдет, садись к столу, мы на тебя не насмотрелись еще.

– Вообще при сватовстве невеста не присутствует, дает согласие и уходит, – Петька улыбнулся.

– Это все старые предрассудки, а ты Петька неплохо разбираешься в этом деле.

– Так ответь нам Нина, согласна, или нет, а то мы поедем в другой двор.

– Согласна, еле прошептала Нина и покраснела.

– Да что там, садись сеструха рядом с женихом, посмотрим, будут от вас обоюдные волны близости идти.

– Вот удумал чего, они второй раз видятся, какие еще волны должны пойти, тут тебе море что ли, – Евдокия замахала на него руками.

– Да не морские волны, а электрические, то есть наэлектризованные.

– Ха, ха, ха, вот паразит все приплел, не слушайте его, выпьем и закусывайте.

– Он хотел сказать электромагнитные волны, – поправил друга Сергей.

– Вот это правильно, вас магнитом друг к другу должно притягивать, а ты тетя ничего в этом деле не смыслишь.

– Да будет тебе, а когда свадьбу хотите наметить, готовиться нужно.

– Не будем тянуть, у вас много родни будет на свадьбе, у нас от силы будет человек десять, мы, да дети.

– У нас тоже столько будет, двоюродных приглашать не будем, только родные.

– А меня, как без меня-то, Петька надул губы.

– Ты мой свидетель, пойдешь без счета, а у тебя Нина есть свидетельница.

– Подруги все поразъехались, только родная сестра, Валя.

– И так пойдет, свадьбу будем играть в двух дворах, первый день наш, второй у вас.

– Места у нас маловато, но ничего, как-нибудь разместимся.

На том и решили, посидев еще немного, гости засобирались в обратный путь, нужно засветло доехать домой. Сергей подошел к Нине, взял ее за руки и притянул к себе, – все вышли, мы одни с тобой остались, не боишься меня.

– Чего тебя бояться, не волк, не укусишь, а не поторопились мы со свадьбой и правда, не знаем, как следует друг друга.

– Я к тебе приезжать буду, часто не могу, работа, – он нагнулся и поцеловал ее в щечку. – Ты чего покраснела, не целовалась еще ни разу, у тебя, что, и парня не было.

– Не было, все после школы разъехались кто куда, а меня председатель секретарем в правление работать пригласил.

– Иди, работай пока, чего дома сидеть, работа секретарем хорошая. В конторе будешь сидеть, – он обнял и поцеловал ее в губы. – Пойду, а то мать замерзнет ждать меня, до встречи, невеста.

Что она наделала, дошутилась, а может оно и к лучшему, кому она нужна у сестры своя семья и ей не до нее. Позвонить Вале нужно, чтобы насчет свадьбы поговорить и стол приготовить не хуже, чем у людей. Мясо у них есть и баранина и свинина, да и кур можно своих зарубить, второй день, лапша с курятиной в самый раз будет. Валя приедет, она городская, подскажет, что делать.

– Проводила гостей, Нина, а ты чего грустная сидишь, радоваться нужно, замуж выходишь. Сергей парень видный, за такого любая пойдет. Говорит мало, не то, что Петька, вон идет, сейчас еще пить будет, на столе осталась.

– Пусть допивает, я тут подумала, Валю вызывать нужно, подскажет, что нам делать.

– Ума не приложу, что делать, у нас только мясо есть, а самое главное денег нет.

– Мама, а свадебный наряд, платье, фату, туфли, где мы все возьмем?

– Мать у вас практичная, от Вали все осталось, нет только туфлей. Пойдем, примерять будем, Петька, допивай, и домой, некогда нам с тобой рассиживаться.

– Есть, товарищ командир, а когда свадьба то будет, ничего не сказали.

– Да прямо сейчас, невесту нарядим и вперед.

– Пошел я, что матери передать, да ты бы тетушка сама зашла к ней, болеет она.

– Завтра приду, поговорить кое о чем нужно, убежал, денег хочу у нее попросить в долг, только, чем отдавать буду. Оделась, ну вот и хорошо, подделать платье нужно и пойдет.

– Мама, да сейчас такое не носят, Валя, сколько лет назад замуж выходила, сейчас мода другая.

– Тогда не знаю, что делать, думайте сами, пойду в сарай, скотину убирать.

Нина начала работать в правлении, про свадьбу не говорила, а то не даст председатель доработать. Но он откуда-то сам узнал и вызвал ее к себе.

– Нина, давай на чистоту, ты замуж выходишь, а что же молчишь, может, чем помочь нужно?

– Пока еще не знаю, сестра на днях приедет, тогда ясно будет, но самое главное деньги нужны.

– А после свадьбы куда, может, у нас останетесь, и мужа своего зови к нам, он у тебя тракторист, нам такие кадры нужны.

– Не поедет он сюда и меня заберет, хотя мне не хочется, но как говориться, куда иголка, туда и нитка.

– Я тебе за работу заплачу, опять секретаря искать нужно, мне понравилось, как ты работаешь, толковая.

Приехала Валя и все разрешилось само собой, она привезла платье, фату и туфли, все по размеру. Девчонок на комбинате много, вот и подобрали, а после свадьбы отдадут. На стол холодные закуски тоже привезет, от них только водка, да шампанское. Хорошая у нее сестра, ругала, что она уехала, ничего не сказав. Немного денег Нина получила за работу, на продукты пойдут.

Завтра свадьба, они с матерью приготовили все необходимое, Валя с Пашей завтра утром подъедут. Сергей за это время приезжал несколько раз, посидят, поговорят, так ни о чем, совместных интересов у них не было, и он уезжает, поцеловав ее на прощание. Нина плыла по течению, что будет, то и будет, мать говорит, стерпится, с любиться. Наверное, оно так и будет, а пока ее сердце молчит, эх, был бы сейчас отец живой, она бы ему все рассказала. Но его нет, он жил в муках и умер точно так же, надорвав свое здоровье в плену. Нина вспомнила его рассказ об этом времени. После взятия в плен, их повели в неизвестном направлении, отдыхать не давали, а если выбивались из сил, били прикладами, а тех, которые совсем не могли идти, расстреливали. Рана у Василия болела, дергала, но некогда было посмотреть ее, да и чем перевяжешь, ни одной тряпки нет.

– Не могу ребята, бросьте меня здесь, – Василий приостановился, – пусть убьют, нет сил, терпеть такую боль.

– Потерпи немного, скоро должны дойти, не оставят они нас в поле на ночлег, а сумерки уже сгущаться стали, – и Алексей потащил Василия дальше.

– Спасибо вам ребята, без вас бы я не дошел, да и что со мной после будет, еще неизвестно, рану перевязать нужно, а нечем.

– Вот дойдем до места, тогда и решим все, у Федора бинтовая повязка на ноге, прошлый бой задело его, сейчас уже лучше стало, не кровоточит, вот у него и возьмем бинт, я с ним уже говорил по этому поводу.

– Что бы я без вас делал, спасибо вам, откуда-то слышится лай собак?

– Какое-то селение впереди, так что все хорошо, скоро отдыхать будем. Жаль нагнуться нельзя, пристрелят, под ногами подорожник растет, сорвать бы несколько листков и приложить на рану, быстро все вытянет и заживляет хорошо.

– Ребята, я попробую, как найдем листы, я упаду, сорву и быстро встану, а вы листы прячьте, а то осматривать меня будут. – Алексей так и сделал, упал, сорвал несколько листков, за это получил прикладом по спине. Они вошли в деревню, их построили около какого-то сарая, пересчитали и загнали туда.

– Ребята, солома, давайте раскидаем ее, чтобы мягче было, Василий, ложись сюда, отдыхай, до утра нас не потревожат. А мы пока перевязку тебе сделаем, ничего, будем живы, не помрем, – и Алексей начал снимать повязку.

– Больно, сил нет терпеть, она прилипла, не отдерешь.

– Что у вас тут, давайте я посмотрю, воды ни у кого нет, нам совсем немного нужно.

– Воды нет, водка есть, немного осталось, – и соседний боец подал им небольшую фляжку. – Я как увидел, немцев, идущих ко мне, так ее за поясом, под рукой спрятал, думаю, пригодится.

– У кого еще есть ранения, я доктор, посмотрю?

– Раньше они раненых добивали, чтобы не возиться с ними, это тебе Василий повезло, потому, что на ногах был.

– Рана не опасная, покраснела немного, сейчас мы ее продезинфицируем, потерпи. – Доктор умело сделал перевязку, дал Василию сделать несколько глотков из фляжки. – Отдыхай, набирайся сил, они нам всем ох, как нужны.

– Бежать нужно, иначе они нас всех расстреляют, сказал боец, сидящий рядом с ними.

– Не для того они с нами возятся, мы им живые нужны, работать заставят. Если бы не танки, не дался бы я им живым, закопали, сволочи нас в траншеях, выбрался сам, а винтовка где-то внизу осталась, – боец сморщился, как от боли.

– Много бы ты с ней не навоевал, у них танки, пулеметы, а у нас автоматов несколько штук на роту. Эх, ребята, водички бы сейчас попить, ладно не кормят, даже воды им жалко.

– Давайте спать, не трави душу, завтра видно будет.

– А он правильно сказал, бежать нам нужно, мужики здоровые, справимся с ними, как вы думаете?

– Я не могу вам помочь, но идею поддерживаю, сегодня шесть человек нас вели, самое главное без собак. Других фрицев тут нет, иначе они бы нас встречать вышли, значит, в том же количестве поведут дальше. Всем объявлять не будем, незнаем какие тут люди, вдруг кто-то доложит.

– Ты прав, Василий, никому ничего не скажем, сам ты в заваруху не ввязывайся, сразу беги, но только не прямо, а забирай в сторону, с тобой Алексея отправим, он тебе поможет. Если у нас выгорит дело, мы вас найдем. Вся основная масса людей побежит прямо, я думаю, они тоже будут помогать нам. В строй встанем примерно около фрицев. Сегодня они вели нас по двое спереди, сзади и в середине, иногда двое с середины уходили назад, покурить и поболтать. Вот такой момент и нужно выжидать. Лес тут далековато, по открытой местности бежать будем. Что он даст нам, день грядущий?

Рано утром фашисты занесли им ведро с водой, бросили, и оно половину расплескалось.

– Как свиньям, не толпиться, соблюдать очередность, иначе никто ничего не получит, вы остальное разольете. По очереди делаем несколько глотков и на этом спасибо, про умывание и речи быть не может.

Через полчаса их вывели из сарая, пересчитали, построили в колонну по трое, и повели по дороге.

– Ребята, вы заметили, от них перегаром за версту несет, значит, реакция у них не та будет, нападать будем по моему сигналу, я подниму руку. Василия с Алексеем поставили в первых рядах, они знают, что делать.

От места ночлега отошли километра на два, и тут доктор подал сигнал. Василий видел, как ребята накинулись на задних фрицев, некоторые пленные поспешили им на помощь. Остальная масса пленных бросилась врассыпную, но бежали в основном прямо, к лесу, который был далеко от них. Василий с Алексеем по совету доктора забрали далеко влево и побежали к лесу.

– Ты как, Василий, добежишь до леса?

– Попробую, ноги у меня целы. А это самое главное сейчас, бежим, не отвлекайся. – Сзади слышалась ругать русская и немецкая, трещали автоматы, но они все дальше и дальше удалялись от того места.

– Слышишь звук моторов, это немцам на помощь едут, падаем, а то засекут нас, но к их счастью помощь ехала не с их стороны, а с другой. Они вскочили и побежали дальше. Вскоре поняли, что оторвались от преследователей, только где-то вдали слышался треск автоматов, значит, охота на пленных продолжается, далеко им не дадут уйти.

– Давай передохнем, сил нет, в глазах темно, – Василий хотел присесть.

– Нет, Василий, осталось всего полкилометра, хорошо трава здесь высокая, нас не видно от дороги. У фрицев транспорт и они могут прочесать местность вокруг леса. Вскоре они подбежали к первым деревьям, но и тут была команда Алексея не останавливаться, углубиться, как можно дальше в лес.

– Все, больше не могу, – Василий упал на траву, и не шевелился.

– Все понимаю, плохо тебе, отдыхай минут пять, переводи дух и вперед. Так не хочется попадать снова в лапы фашистов. Ты чего молчишь, Василий, уснул, но я не дам тебе этого сделать.

– Я понял, подожди, дух переведу, ты моложе меня Алексей, да здоровей, может быть, один пойдешь?

– Ну, нет, Василий, пойдем вместе, ты помнишь, что мы ребятам обещали, будем ждать их глубоко в лесу.

– Ты думаешь, из них кто-то вырвется, помощь к фашистам приехала, сами слышали, какая бойня шла.

– Должен же кто-то прорваться оттуда, дня два подождем, а потом пойдем к фронту, только, где он сейчас мы не знаем? Вставай, побежали, – он поднял Василия, -эх, водички бы сейчас, да где ее взять?

Они пробежали еще несколько километров, на их пути протекал небольшой ручей, значит где-то река рядом. Они умылись, напились, жаль, воды набрать не во что было, и отправились дальше.

– Вот и место хорошее для нас, ели стали попадаться, каким ветром их сюда занесло, вот одна раскидистая, здесь и будем отдыхать. Подожди Василий, я накидаю сюда веток, мягче будет.

– Спасибо тебе, Алеша, не бросил меня, подбадривал, если бы, не ты, я не ушел бы так далеко, – Василий не договорил, и на полуслове уснул.

– Вот и хорошо, сон сейчас самое лучшее лекарство. Вот как ночью будем, от людей спрятались, а вдруг, здесь звери есть какие?

На второй день они услышали хруст веток под ногами, кто-то идет, не высовывайся, посмотрим, кто к нам пришел, может, зверь какой. Чуть в стороне от них мимо прошли два солдата.

– Это наши, я видел их в колонне, они сзади нас были.

– Ребята сюда, мы тут, проходите в наш шалаш, садитесь.

– И, правда, шалаш, мы вас не заметили, мимо прошли, хорошо устроились. Давайте знакомиться, вас мы знаем, как звать, я Федор, а это Иван. А мы устали, ночью тоже шли, боялись, фрицы догонят нас. Мы видели, как вы побежали, фриц вскинул автомат, но мы вовремя его уложили. Взяли автомат, еще ранец его прихватили и ходу. Сзади ребята добивали немцев и это они стреляли по ним. Основная масса побежала прямо, в лес, а мы побежали назад к деревне. Видели, как на помощь фрицам приехали два грузовика. Немцы соскочили с машины, но было их совсем немного, человек десять, за нами приехали. Хорошо, что у них собак не было, а то бы все, кранты нам. Мы затаились в траве на время, немцы стали догонять основную массу людей, стреляя на ходу. Потом мы обошли деревню, там тишина, как будто вымерло все, а может быть местные жители ушли в лес. Мы не рискнули заходить в саму деревню. Совсем рядом с деревней протекает небольшая речушка, но мы и к ней не подошли, а так хотелось пить. Зато в лесу на небольшой ручеек наткнулись, напились, ополоснулись и вот мы здесь. Хорошо, что встретились с вами, одним в лесу плохо, но ночью зверей не было, видно далеко они ушли, подальше от войны.

– Так вот откуда в лесу ручеек, речка рядом, мы так и подумали, да Алексей? Что будем делать дальше, мы не знает где фронт, но будем пробираться туда.

– Василий, а если еще кто-нибудь выберется и не найдут нас, будут по лесу плутать?

– Так-то оно так, подожжем до завтрашнего утра, а пока затаимся, не исключено, что немцы будут прочесывать лес. А что в ранце, не смотрели, пить хочется?

– Да тут ерунда разная, бритва, ножницы, еще пара упаковок бинтов, тебе Василий пригодится.

– А это что в коробочке, открой, посмотрим. Это аптечка, таблетки какие-то, все на чужом языке написано, а это йод, то, что мне нужно, смелые найдутся, перевязку сделать.

– Я могу, – Федор подсел поближе к Василию. Мой брат руку сильно поранил, больницы рядом с нами нет, мы сами перевязывали, ох, он и кричал. Здесь без воды не отдерешь, кровь запеклась, а если на живую рвать, кровь хлынет, нам этого не нужно. А еще нас бабушка лечила мочой, нашей же, пописаем на тряпочку и она прикладывала к больному месту, быстро все заживало.

– И мочи-то нет, не пили, сколько дней, потом все вышло, давай бинт, я попробую, мы вчера из ручья пили, не побрезгуешь.

– Делай, что тебе нужно, вот дожили, на своей земле прячемся, – и Василий застонал.

– Потерпи, сейчас больно будет, отмочили, отклеилась. Сейчас приложим бинт, сначала дергать будет, а потом затихнет, моча свое дело сделает.

– Спасибо, Федор, давайте отдыхать, один будет на посту, я пока посижу, потом меня смените, все равно не усну, рука болит.

Прав, Федор, сначала руку дергало сильно, а потом боль притупилась, потом совсем успокоилась, и так хорошо стало, что Василий придремал немного. Очнулся от чьего-то разговора, говорили вполголоса, совсем рядом. Он сквозь иголки увидел двоих солдат, наши, доктор, вырвался все-таки. Он крикнул, чтобы подходили сюда, они сразу растерялись, вскинули автомат, затем узнали Василия.

– Хорошо замаскировались, пройдешь мимо, не увидишь. Думали, не вырвемся, и ребята тут, они автомат отбили, хотели стрелять, но у них ничего не получилось. А тут немцы на помощь приехали, основная группа пленных к лесу рванула, вот они за ними и погнались. А мы затаились в траве, недалеко от того места, пересидели там. Немцы всех пленных перестреляли, они не далеко ушли, подобрали своих убитых и уехали. Мы к деревне не пошли, побоялись, что там засада, дождались ночи и пошли в сторону бойни, вдруг кто из наших бойцов уцелел. Но там даже стонов не было слышно, всех наповал, немцы не стали брать солдат повторно в плен. Отдыхали немного, потом на вас вышли, зверей боялись, а их тут и нет. Решили сегодня передохнуть, сил набраться, а завтра к фронту пойдем, правда, не знаем в какой он стороне.

– У меня такое впечатление, что лес этот небольшой и нам из него выбираться нужно. Немцы уверены, что всех перестреляли, вот и не стали его прочесывать. У нас один автомат, да пара рожков, у немца за поясом были.

– А про гранату забыл, вот она родненькая, теперь у меня за поясом, так, что живыми не дадимся им в руки, хватит сапоги чужие лизать.

– Отдыхайте, я подежурю, рука опять ноет, – Василий сморщился, – все равно не усну.

Василий думал о жене, дочке, как они там, а вдруг немец и до них дойдет. Он смотрел на бойцов, измученные, голодные, какие из них вояки. Завтра нужно поискать деревню и разжиться там харчами, да воды с собой прихватить. Его и сейчас жажда мучает, пробовал листочки пожевать, но они горькие и во рту еще хуже вяжут. За думами незаметно заснул, проснулся от чьего-то толчка.

– Товарищ командир, немцы, три человека, недалеко от нас прошли, вон в ту сторону. Я думал, все, пропали, вдруг, кто во сне крикнет, потом вас стал будить.

– Ребят буди, только тихо, откуда тут немцы, лес прочесывают, недостающих пленных ищут?

– Не похоже, их было бы больше, и цепью бы шли, а не гуськом. Они не боятся и не таятся, значит, не по нашу душу. Прав доктор, лес, видимо, небольшой. Алексей и Федор, пойдете в том же направлении, посмотрите, что и как. В бой не ввязываться без надобности, нужно сначала разведать, остальным затаиться до их прихода. Разговаривать шепотом, отбой отменяется, глядеть в оба.

Ребят ждали часа два, потом послышалась возня около елки, и в убежище вползли разведчики.

– Бежали, отдышаться не можем, лес продолжается еще километра полтора, а дальше поле и село, большего того, в котором нас держали. На открытую местность мы не выходили, она километра два длиться. Видимо в селе немецкий штаб, больше ничего не разглядеть, эх, бинокль бы сейчас.

– Значит, в ту сторону мы не пойдем, нам сейчас не нужны стычки с немцами. Сначала нужно оружие раздобыть, а потом воевать. Ждем до сумерек и в путь, здесь опасно оставаться, расходились тут, как у себя дома.

– Если бы мы знали, что они тут пойдут, то переловили их по одному и оружие забрали, – Федор стукнул рукой по стволу ели.

– Не так-то просто это сделать, без боя они не сдались бы, а стрельбу немцы услышали, здесь совсем рядом.

Пересидев в своем убежище до сумерек, отряд из шести человек тронулся в путь. Через некоторое время вышли к ручью, умылись, напились и продолжили путь.

– Совсем ничего не видно, темень, хоть в глаза коли. Придется отдыхать, располагайтесь, да кучнее, Андрей, будешь первым дежурить, потом тебя доктор сменит, а там посмотрим. – Часа через три начал дребезжать рассвет, они огляделись, лес здесь был редким, они все на виду.

– Днем будем продвигаться с осторожностью, а то так можно и на немцев напороться, они тут везде. – Василий, навалившись на палку, двинулся вперед.

– Слышите, петухи поют, значит, деревня рядом, это в той стороне? Что будем делать командир, командуй?

– Двое в разведку, кто пойдет, добровольцы есть.

– Мы и пойдем, у нас это хорошо, получается, ждите нас здесь, – и Федор с Алексеем растворились в тумане. – Через час они вернулись, – деревня небольшая, несколько дворов, немцев там нет, мы пробрались к одному из домов, на окраине леса. В доме одна хозяйка, муж на фронте воюет, дети малые спят. Приглашает нас к себе, покормит, и в дорогу даст харчей. Иногда в село заглядывают полицаи, один, ее двоюродный брат, к ней тоже заходит. На все село корова осталась только у нее, да и ту того гляди отберут. Всех кур фрицы переловили, поросят перерезали, ей оставили кусок свинины, голову и ножки. И это благодаря ее брату, а то хоть с голоду помирай. Картошку она перепрятала в другой подпол, под домом, никто про него не догадывается, а сверху на пол шкаф поставила. Сейчас нам суп с солониной варит, да картошку с соленьями.

– А не сдаст она нас полицаям, но если их немного, то мы с ними справимся, только стрельбы не хочется, хорошо бы все по-тихому сделать, Василий почесал затылок.

– Как ты думаешь, командир, пойдем все вместе в деревню, или опять разведчиков пошлем?

– Горячего хорошо бы всем похлебать, сделаем так, пойдем все, только ненадолго, перекусим и вперед. Вот у нее и расспросим, где мы находимся и далеко ли фронт?

Хозяйка была рада бойцам, быстро собрала на стол, поставила бутылку самогона.

– Разрешаю выпить с устатку по паре рюмок, кушайте и в дорогу. Ты не обижайся, хозяйка. Где мы сейчас находимся, воевали в Смоленской области, а повели нас в обратном направлении.

– Мы на границе с Белоруссией, у нас лесистая местность, вам повезло, здесь можно запрятаться. Брат говорил, что их штаб находится в Демитровке, этой в той стороне, через лес, несколько километров пути, они тут ездят на лошадях. А вам, если к фронту, то в противоположную сторону идти, тоже лесом, но на пути вашем будет большое село, думаю, там немцы есть. Брат однажды проговорился по пьянке, что там их большое начальство.

– Спасибо хозяйка за угощение, собери нам немного еды в дорогу, если не трудно и не накладно, да остатки самогонки возьмем, рану обеззараживать. Жаль воду не во что налить, после такого плотного обеда жажда замучает.

– Две фляжки большие есть, сейчас наберем, ой, соседка идет, прячьтесь за занавеску, я ее в дом не пущу, и хозяйка поспешила во двор.

– Вот вляпались, расселись и про бдительность забыли, уходит, пронесло.

– Говорю, чтобы позже приходила, дети спят, а я полы домываю. Вам поспешать нужно, видимо она увидела вас и из-за любопытства пришла.

Через заднюю калитку они вышли со двора и, пригнувшись, побежали к лесу.

– Как они тут живут, леса кругом, не боятся зверей, да и вообще, жутко.

– Не зверей нужно бояться, а людей, вот таких фашистов, которые топчут нашу землю, своими грязными сапогами.

– Там, где я живу, тоже лесистая местность, только небольшие леса, проходимые. Можно даже сказать большие лесополосы, но и открытой местности много.

– А для меня это дико, я живу в степной местности, на целинных землях, пашем, сеем, убираем. Хлебом всю матушку Россию кормим, а лес, это хорошо, здесь дышится легко, воздух чище.

– Это от того, что мы на свободе, я не дамся им больше в руки живым, пусть убивают, – Федор нахмурил брови.

– Тебя и не спросят, вот как мы попали в плен? Закопали нас танками, сами выбрались, а оружие на дне окопа осталось.

– Давайте помолчим, разговаривать шепотом, и только в крайнем случае, сказал Василий.

К концу дня, они вышли к большой дороге, через нее нужно было пробираться на другую сторону. По обе стороны дороги по двести метров открытой местности.

– Федор с автоматом и Андрей пойдут первыми, но сначала осмотритесь, видимо, по этой дороге немцы к фронту едут.

– Тогда нам ее и держаться нужно, она нам ориентиром будет.

– Хозяйка говорила, что на пути село большое будет, про дорогу не упоминала, что будем делать, командир?

– Пойдем в обход села, может быть, у кого-то удастся узнать ориентир.

Дорогу проскочили без происшествий, и вскоре вышли на полянку. Невдалеке они увидели большое село, про которое говорила хозяйка. Не успели они разобраться, что к чему, как от села в их сторону увидели бегущих парня с девушкой, а за ними на двух мотоциклах немцев. Немцы стреляли в воздух и смеялись, увлеченные своей добычей. Сейчас они их догонят, помочь им нужно, иначе какие мы бойцы, как трусы в кустах отсиживаемся, Василий махнул рукой. – Федор отсекай один мотоцикл, бей по фрицам, хотя бы водителя сними. А ты Виктор гранатой второй мотоцикл достань, мы с доктором оружие у убитых попробуем добыть.

Федор полоснул очередью по мотоциклу, он завертелся и опрокинулся. Виктор не успел кинуть гранату, его достали очередью с другого мотоцикла, не дав поднять руку. Доктор добежал до мотоцикла, но не сумел схватить автомат, его убили. Упал скошенный пулей его друг, Алексей. Подъехали еще на двух мотоциклах немцы. Назад не убежишь, слишком далеко они выдвинулись из леса. Рядом с Василием в траву упал паренек, за которым гнались немцы.

– Нюру убили, – и он заплакал, я тоже не хочу жить, и паренек порывался встать.

– Зачем жизнь свою под пули подставлять раньше времени, попробуем достать оружие, ползем вон к тому парню, у него был автомат. Василий сделал несколько рывков по-пластунски, его пронзила нестерпимая боль. Все, дальше не уползти, и он решил встать, пусть лучше убью, чем опять плен. Но сзади к его голове приставили автомат и заговорили на непонятном языке.

– Вот и все, друг, даже умереть нам не дали в бою, поднимайся, они нам руками показывают.

– Я сейчас побегу в одну сторону, а вы в другую, может, удастся вырваться.

– Оглянись назад, их там четверо, на двух мотоциклах, и впереди двое, не вырваться нам, опять плен.

Их привели в комендатуру, переводчик спрашивал, откуда они прорвались. Василий не сказал про то, что они бежали из плена, сказал, что прорывались из окружения, долго блуждали по лесам. Переводчик сказал, что хорошие ребята, здоровые, будут работать на новых хозяев и на Германию.

Так, отец второй раз попал в плен. Если бы не его рана, он или бы вырвался или бы его убили. Паренька звали Володькой, их с подругой хотели угнать в Германию. Они убежали, но до леса не дотянули. Он горько переживал потерю любимой девушки и задался целью убежать из плена. Но ничего у них не получилось, их привезли на территорию Белоруссии, восстанавливать разрушенный войной завод. Володьку убили, когда он, неся огромный камень, обрушил его на голову фрица. А Василий поначалу не мог даже этого сделать, катал камни по земле, за что его постоянно избивали. Он мечтал только об одном, умереть и избавиться от мук. Потом пленные стали заниматься вредительством, при кладке стены не доложили раствор, камень выскочил и стена рухнула. Но опять ему посчастливилось, его не расстреляли, а перевели в другой лагерь, где их держали взаперти. Освободили их советские войска и повезли в свои фильтрационные лагеря, где они просидели восемь лет. Пришел оттуда он стариком, жена и не узнала его. Дочке Вале к тому времени было одиннадцать лет, а через год родилась она, Нина, здоровенькой и крепкой, несмотря на подорванное здоровье отца.

Вечером, перед свадьбой, Сергей заскочил в дом, похватал закуску и бутылку и собирался улизнуть из дома.

– Куда ты собрался, нет, чтобы помочь, матери, опять пить пошел?

– Сейчас помощники придут, да и я ненадолго ухожу, завтра ответственный день.

– Смотри, сынок, не подведи, давай все по-хорошему проведем. Друзей угощать пошел, лишь бы сам не напился и вовремя домой пришел. Пойдем, дочка, стряпать будем, сейчас соседка подойдет, поможет.

Сергей выпил с друзьями, им показалось мало, и он решил сходить к Зине, попросить у нее, знал, что она гонит самогон на продажу.

– Привет, Зинок, как живешь, я к тебе с просьбой, дай литр самогона, друзей угощаю, кончается моя холостая жизнь.

– Знаю, что же ты делаешь, Сережа, не любишь ты ее, ничего у вас не получится, запомни мои слова!

– Ну, ты и ведьма, зачем поперек говоришь, Нина хорошая девушка, люблю я ее.

– Как-то ты буднично говоришь об этом, нет искорки в твоих глазах, а вот от моего прикосновения, загораешься. Тебе налью, а на вынос не дам, кончилась самогонка, гнать нужно, – и она налила Сергею полстакана.

– Пью за твое здоровье, ты больше не подходи ко мне, а то жена ревновать будет, я пошел.

– Никуда ты от меня сегодня не уйдешь, Сережа, – она подошла к нему и начала ласкать.

– Уйди, ведьма, что же ты со мной делаешь, – он пытался оттолкнуть ее, но она, пятясь, повалила его на себя, на кровать.

– Ты будешь моим, я не отпущу тебя, – она лихорадочно стала раздевать его.

– Зина, дети рядом, не могу я, но она закрыла ему рот поцелуем, махнув детям руками, чтобы уходили в другую комнату.

Сергей плыл по течению, вымещая на Зину всю свою силу и злобу, а она только постанывала под ним. За любовными страстями они потеряли счет времени и, намаявшись, уснули.

Прасковья Андреевна всю ночь ждала Сергея, но он так и не пришел. Это виновата не пьянка, друзья все равно бы его притащили домой. Какой позор, опять к Зинке пошел. Зачем тогда нужно было жениться, и невеста ей не понравилась, но все лучше, чем Зинка. Нет, Нина красивая, все при ней, но чем-то отталкивала она ее, а вот чем, она понять не могла. А может, все дело в ней, самой, ей очень редко нравились люди, такой уж у нее характер. Встала, посмотрела на часы, шестой час утра, скоро помощники придут, а Сергея все нет. Она собралась и пошла к Зинке, только там он мог остаться на ночь. Толкнула дверь, да она и не заперта, никого не боится вдовушка, заходи, если хочешь. Открыла дверь в избу, темно, но сбоку доносился храп мужчины, Сергей здесь.

– Сергей, вставай, домой пора, поднимайся, говорю, – с кровати соскочила Зинка и включила свет.

– Эх, ты, герой, зачем тогда жениться собрался, жил бы себе с этой, Прасковья показала рукой в сторону Зинки.

– С кем это, с этой, договаривай, в отличие от некоторых я люблю твоего сына, и только со мной он будет счастлив.

– Нет, не допущу я этого, не будет он с тобой жить, свадьба у него сегодня, забыл, сынок, Она все мозги тебе выветрила, собирайся, пошли.

– Никуда он с тобой не пойдет, скажи ей, Сережа, что остаешься со мной, мы будем жить вместе.

– Сейчас оденусь, и пойдем, а ты Зина отстань от меня, подпоила и в койку уложила.

– Если бы ты сам не захотел, я бы ничего насильно сделать не смогла, это было и твое желание, нам было хорошо вместе.

– Развратница, детей даже не стыдишься, стоят в двери и смотрят на вас.

– Пусть смотрят, мне свою жизнь устраивать нужно, да и их тоже, ничего плохого они здесь не увидели. А Сережа, он к нам раньше часто приходил, они его своим считают.

– Пойдем, мама, ее не переспоришь, не ищи меня больше, я свою жизнь устраивать буду.

– Придем, ложись, поспи немного, пока без тебя управимся. Хорошо, что никто не видел, откуда ты пришел накануне своей свадьбы.

Отгуляли первый день свадьбы, Нина проводила своих родственников домой, им еще к завтрашнему дню готовиться нужно, и на душе ее стало грустно.

– Чего грустишь, привыкай, теперь здесь твой дом, сказала свекровь. Сергей, хватит пить, у тебя сегодня первая брачная ночь, не забыл, сынок?

– Не учите меня, хочу и пью, сегодня у меня праздник, наливай, Валера.

– Пойдем в спальню, Сережа, – Нина подошла к нему и потянула за рукав.

– Ты кто такая, чтобы командовать мною, иди отсюда.

– Раскрой по шире глаза, сынок, это твоя жена, Нина, ты сегодня женился, Совсем мозги пропил, давай потащим его в спальню, а то совсем не встанет. Вот так, а теперь раздевай его, привыкай ко всему, мой частенько таким был, пока не помер.

– У меня отец не пил, больным с войны вернулся, поэтому я такого не испытала.

– Твой муж, бери его в руки, чтобы не шарахался с дружками по деревне, да за воротник не закладывал.

Нина раздела Сергея, сняла свой свадебный наряд и прилегла рядом с мужем. Не так она представляла себе первую брачную ночь. Она думала, что муж будет ласкать ее, обнимать и целовать. Сергей вдруг схватил ее в объятия, подмял под себя, стал выполнять свои супружеские обязанности. Он долго терзал ее молодое тело, потом свалился с нее и захрапел. Как ей хочется назад, домой, сейчас бы пешком ушла в свою деревню, но свекровь не отпустит. Не узнала человека, и сразу замуж. Она не плакала, иначе завтра глаза будут опухшими, и родственники догадаются, что-то тут не так. Она дождалась, пока все угомонятся, набрала воды и обмылась. Но так и не уснула, пролежав всю ночь без сна, а утром Сергей снова овладел ее.

– А ты не девочка, моя дорогая, поэтому сразу согласилась выйти за меня замуж, чтобы свой грех прикрыть.

– Так ты еще вчера переспал со мною, посмотри, простынь в крови.

– Не знаю, откуда кровь, а теперь суешь мне это под нос, сука.

– Зачем ты так, я ни в чем перед тобой не виновата, ты вчера пьяный был и ничего не помнишь. Я сейчас же соберусь и пойду пешком домой.

– Никуда ты не пойдешь, хочешь, чтобы надо мной смеялась вся деревня, он снова навалился на нее.

– Сережа, мне больно, отпусти, дай отдохнуть.

– Что хочу, то и делаю с тобой, ты теперь моя жена, терпи.

В своем доме, на другой день за столом Нина сидела понурая, под ее глазами были черные круги.

– Молодые, вы, что всю ночь не спали, у невесты круги под глазами. Сережа, ты бы ее поберег немного, для нее это все впервые.

– Моя жена, что хочу, то и делаю, привыкай, – и он вышел из-за стола. Нина выскочила вслед за ним, вся красная, стыдно слушать такие слова.

– Ты чего за мной по пятам ходишь, я курить пошел, иди в дом.

– Что-то он не ласков с тобой, рассказывай, что случилось, сестра отвела ее подальше от гостей.

– Вчера по пьянке переспал со мной, а сегодня не верит, что я была девочкой.

– Вот оно как, и что же дальше будет, попрекать всю жизнь, это плохо, с самого начала не заладилась твоя жизнь, сестренка. Да и моя тоже, посмотри, как мой Павел вертится перед вдовушкой, это гостья с их стороны, а меня и не замечает. Он и дома изменяет мне, я не знаю, что мне делать, двое детей у меня, тяжело одной их поднимать будет.

– Не плачь сестренка, у обоих ничего хорошего.

– Вы чего тут мокроту разводите, пойдемте за стол, гости вас зовут.

– Сережа, ты не пей много, завтра на работу, рано вставать.

На другой день Нина утром встала, мужа уже не было, ушел и ничего ей не сказал.

– Барыня, долго спишь, посуду нужно мыть, побросали тот день все и разошлись по домам, – свекровь нахмурила брови.

– Вы отдыхайте, я сама все сделаю, а Сережа давно ушел?

– Его тоже еле разбудила, с похмелья встать не может, так и налила полстакана водки, закусил и ушел.

– Мама, зачем вы это сделали, он же за рулем, как поедет на работу?

– Он, что, в первый раз в таком состоянии, каждый день выпивал. Я думала жениться, одумается, жена его в руки возьмет.

– Не слушает он меня, говорит пил, и буду пить, видимо это вошло у него в привычку. Я не знала, что он пьет, ко мне всегда трезвый приезжал.

– Да не туда кладешь посуду, уйди я сама все расставлю, а то потом не найдешь. А ты что думаешь делать у нас, тут конторской работы для тебя нет.

– Сергей говорил мне, что кроме, как дояркой работать негде.

– Я отработала всю жизнь там, а сейчас на пенсии, одно в этой работе плохо, рано вставать нужно. Вместе будете уходить из дома, ферма далековато находится, на отшибе села.

Свекровь свою она не поймет, то отругает, а то жалеть начинает, видимо, характер у нее такой, и ей привыкать к этому нужно.

На другой день председатель колхоза предложил ей место скотницы, даже доярки не нужны, все места заняты. И она, не раздумывая пошла туда, тяжело корма поднимать, но все лучше, чем дома сидеть. Утром, пока она собиралась, Сергей далеко ушел от дома, не бежать же за ним, да и люди кругом.

– Что, молодуха, убежал муженек, держать нужно крепче, а то не ровен час, уведет какая вдовушка, – две женщины рассмеялись ей вслед.

Не нужна она Сергею, а он ей понравился, только характер у него не простой, весь в свекровь. На ферме ей показали, какую группу коров будет она обслуживать. Она видела, как муж подвез корм, свалил его и сел в трактор. Видит, что она сейчас кидает корм животным, помог бы ей, но он этого не сделал. С непривычки у Нины болели все мышцы, но она не стала жаловаться мужу и свекрови, а прошла в свою комнату и легла на кровать.

– Ты чего завалилась на кровать, помогай матери ужин готовить.

– Не могу, у меня все тело болит, ты бы пожалел меня.

– Жалеть, ты мне рога наставила, а девчонкой прикидывалась, целоваться не давалась.

– Чего ты мелешь, так и будешь меня попрекать всю жизнь, а сам пьяный воспользовался мной. Хотя бы в первый день свадьбы не пил, тогда у нас все по-другому было.

– Вставай, я сказал, – он дернул Нину за руку, она вскрикнула от боли, и выбежала из дома.

– Что у вас происходит, вам бы целоваться и миловаться нужно, а не выяснять отношения. Куда она раздетая убежала, на улице мороз, простынет, – и свекровь, схватив фуфайку, бросилась из дома.

Нина сидела в сарае, дрожа от холода, никуда она не пойдет, пусть лучше замерзнет от холода, чем слушать необоснованные упреки от мужа.

– Вот ты где, накинь на себя, простынешь, кто с тобой возиться будет. Из-за чего вы поругались, рассказывай все начистоту.

– Сергей в первый день был пьяный, переспал со мной, но сам не помнит и теперь упрекает меня, что не девушкой я ему досталась.

– Я слышала, как ты в ту ночь вставала, воды набирала и еще кое-что видела. Ты побудь тут немного, я переговорю с ним.

– Ты чего здесь скандалы устраиваешь, в тот вечер я заходила в вашу комнату за водкой. Вы меня не видели, были так увлечены друг другом. Напился в первую брачную ночь, не мог подождать, вы свято должны были выполнять свадебные традиции.

– Ничего я не помню, и не кричи на меня.

– Тебе ремня, как в детстве всыпать нужно, – она изо всей силы хлопнула его по плечу, – иди за женой, ни в чем она перед тобой не виновата.

– Нина, ты где, пойдем домой, замерзнешь тут, – и Сергей быстро зашагал в дом.

Как собаку позвал, и даже не подождал, не любит он меня. Видимо что-то свекровь ему сказала, и он вышел за ней. Пойдет и будет жить, а куда ей деваться. Мать живет в мазанке, она то и гляди развалится. Мать говорит, что на ее век хватит. Избушку отец с родителями ставили, и они были счастливы там. Ей так не хватает отцовских заботливых рук, лучистых добрых глаз. Послевоенное время тяжелое, мать работала в колхозе, не разгибая спины, а Нина целый день была с отцом. Он был для нее и мамкой и нянькой, и сейчас он видит ее с небес, видит, как она страдает и обязательно поможет ей.

Они легли в одну кровать, но Сергей не прикоснулся к ней, или чувствует свою вину, или затаил на нее злобу. Утром он прикрикнул, чтобы она пошевеливалась, дорога неблизкая, а то опоздают на работу. В этот день он не побежал от нее, они шли рядом молча.

В коровнике к ней подошла доярка, симпатичная молодая женщина.

– Что, не помогает тебе муж, сейчас он бездельничает, не любит он тебя. Для любимой даже звездочку с неба достают, не то, чтобы коровкам сено набросать.

– Зинка, отойди от нее, чего привязалась, доить пора, коровы тебя заждались.

– Коровы не мужик, подождут, чего им сделается, а вот мужика бы я обласкала, – и она погладила себя по бедрам.

– Не слушай ты ее, балаболка, мужика у нее нет, вот и злиться. Вдовая она, двое детей у нее, муж утонул по пьяному делу. Да у нас много вдовых, разведенных, а то еще ни разу замуж не выходивших. А моих женихов война покосила, а те которые пришли, то раненые, то больные.

Зина подоила коров и подошла к Сергею, тот сидел в кабине трактора.

– Пусти меня погреться, замерзла, дрожь пробивает.

– Замерзла она, говори, что тебе надо и уходи.

– А не любишь ты свою женушку, она сено кидает, а ты в кабине сидишь, отдыхаешь, устал.

– Да, устал, я тоже немало сена перекидал, скоро опять поеду за кормом, он не сам ко мне в телегу прыгает. Ей говорили, что работа тяжелая, но она упрямая, захотела и пошла на эту работу.

– Ко мне не хочешь заглянуть, соскучилась я по тебе, люблю тебя, надо бы выкинуть из сердца, но не могу.

– Нет, Зина, теперь я занятый, жена у меня есть, вылезай, мы сейчас с ней на обед поедем.

– Зря ты так со мной, попомни мои слова, сам ко мне придешь, когда надоест эта пустышка, и не любит она тебя, это сразу видно.

– Все-то ты знаешь, а может, я ее люблю, нам и этого достаточно.

– Почему так неуверенно говоришь, быстро женился, чтобы от меня отстать, и я знаю, кто здесь постарался, мать твоя. Испугались, что двое детей у меня, так они не помеха, вырастут, помощниками тебе будут, – и она выпрыгнула из кабины.

Нина видела, как Зинка выпрыгнула из кабины трактора.

– Вот непутевая, опять пристает к Сергею, не дает ему прохода, а ты, не обращай на нее внимания, иди к мужу и езжай с ним домой. Да не стой ты в сторонке, иначе, она отодвинет тебя на задний план, будь настойчивей, заявляй свои права на мужа, – и Егоровна подтолкнула Нину к выходу из коровника.

– Сережа, ты уже свободен, поедем на обед, мама сегодня борща с бараниной наварила и блинчики напекла.

– Блинчики, это хорошо, с детства люблю это кушанье, мама постоянно их печет.

– А я, с этой работой ничего не успеваю дома делать. Сережа, я на тебя не сержусь за вчерашнее, давай жить мирно, – и она прижалась к его плечу.

– Ты как котенок, но с остренькими, маленькими коготками, чуть, что не так, сразу их выпускаешь.

Дома на столе лежала записка, мать ушла нянчиться с внуком.

– Вот тебе и борщ, и блинчики, но я хочу сначала заняться с тобой любовью, дорогая, обед подождет. – Он накинул на дверь крючок, и начал не спеша раздевать свою жену. – У нас все было скомкано в первую брачную ночь, прости, не понимаю, что на меня нашло, взял и напился. Я еще путем не видел, как выглядит моя жена без одежды, да ты королева, Нина, и я хочу тебя.

Нина готовила обед, а Сергей лежал и думал, не так все и плохо. Жена у него красивая, ладная, добрая, а на Зинку он не будет обращать внимание, побегает за ним, да и отстанет.

Свекровь часто допоздна задерживалась у дочери, вот и сегодня ее еще нет, и Нина решила подоить корову. Корова с норовом и ей не разрешали подходить к ней, не то зашибет. Во время дойки корова косила на нее глазом и помахивала хвостом, а под конец так лягнула ногой по ведру, что оно с грохотом покатилось по полу.

– Ты что наделала, – закричала свекровь, – оставила малыша без молока. Он болеет, ничего не ест и только молоко пьет. Я сколько раз тебя предупреждала, не подходи к ней, я сама подою. Ни к чему ты не приспособлена, все у тебя из рук валится, посуду всю побила, полы и то не можешь вымыть, как следует, – свекровь выхватила у нее подойник.

– У меня из рук валится все из-за тебя, тебе ничего не нравиться. Вот и сейчас, зачем зашла в сарай, корова увидела тебя и опрокинула ведро.

– Иди отсюда, сама все уберу.

– Что случилось, – Сергей взял жену за руки, – почему ты плачешь, давай рассказывай все по порядку.

– Доила корову, а под конец она опрокинула ведро с молоком, а тут мать пришла и давай на меня кричать, не любит она меня. Все я делаю не так, не по ее, Сережа, давай уйдем отсюда, не могу я так больше жить.

– Куда пойдем, у нас тут все дома заняты, может, поедем к твоей матери, и все будем жить в одной комнатушке. Ложись и спи, утром будет все по-другому. У Ленки не ладится жизнь с мужиком, вот мать и лютует.

Нина всю ночь проплакала, и утром пришла на работу с заплаканными глазами. Со свекровью она сегодня еще не виделась, та задавала корм скотине, и в избе до их ухода не показывалась. К ней подошла Егоровна, с ней одной она дружила, хорошая женщина.

– Посмотри на меня, опять плакала, что на этот раз случилось?

– Корова молоко пролила, свекровь задала мне взбучку, не могу так больше жить. Она всем недовольна, готовлю и стираю не так.

– Твоя свекровь властная женщина, сразу после войны умер от ран ее муж, и она одна поднимала детей. Да еще у дочери с зятем неполадки, вот она и вымещает на тебе зло.

– Прошу Сергея, давай уйдем от нее, он говорит у вас здесь негде больше жить.

– Ты видела недалеко отсюда дом на два хозяина. Этот дом построил колхоз, чтобы удержать здесь молодежь, так вот из одной половины недавно уехали жильцы, в город перебрались. Пусть Сергей срочно к председателю идет, пока, кто другой не перехватил.

Нина бросила вилы и побежала к трактору, Сергей отдыхал в кабине.

– Дремлешь, я по делу, Егоровна сказала, что из колхозного дома недавно съехали жильцы и сейчас там никто не живет. Пока у тебя свободное время, съезди к председателю, поговори с ним, может у нас что-то получится.

– Загорелось тебе, получить все сразу, все образуется, не такая мать и страшная, сама будь ласковей.

– Я, что, ругаюсь с ней, это она первая заводит меня, а я молчу и переживаю.

– Иди, работай, поеду сейчас, а вдруг его нет на работе, тогда что делать?

– Приедешь сюда, а в следующий раз съездишь еще.

Через час к ней подошел улыбающийся муж, – ну, что, женушка, с новосельем тебя, вот они, ключики, получи.

– Я не верю, что так сразу дали квартиру нам, ты меня не разыгрываешь.

– Сегодня в обед съездим, посмотрим, несколько дней там не топили, сначала ее прогреть нужно, а потом переходить.

– Сережа, какой ты молодец, я люблю тебя, – и она повисла у него на шее.

– Люди кругом, что они о нас подумают, скажут, ночи нам не хватает. Председатель предупредил, что квартира холодная, нужно утеплять стены. Строители не доложили цемента и он сыпется.

– Зато у нас свой домик будет, и я буду сама управлять хозяйством.

Вскоре они переехали в свое гнездышко. Свекровь высказывала, что ей стыдно от людей, из собственного дома сын убежал. Но отделила их по совести, дала молодую стельную телку, немного курей и одного поросенка. К новоселью Нина преподнесла мужу сюрприз, у них будет ребенок. Она еще в доме свекрови заметила изменения в своем организме, по утрам ее тошнило, и запахи некоторые не переносила. Особой радости по этому поводу у мужа она не видела, он воспринял это известие буднично. Весной отелилась телка, забот у Нины прибавилось, но она ничего вокруг себя не замечала. Сергей по хозяйству помогал мало, видимо, не приучила его мать, делала все сама. Зато он часто стал по вечерам пропадать с мужиками и приходил домой пьяненький.

К началу лета, когда дороги все просохли, Нина решила навестить свою мать, со дня свадьбы они не виделись с ней. Уговаривала Сергея поехать с ней, но он отказался, на работе устает, не до поездок ему. Оставив все свое хозяйство на соседку по дому, она поехала в свою деревню, картошку поможет матери посадить. Мать обрадовалась, увидев дочь, а к вечеру и Валя приехала со своими детьми.

– Давненько мы с тобой не виделись, сестренка, как ты поживаешь со своим красавцем мужем.

– Как и все, не хуже и не лучше, средне, у нас хозяйство все свое и огород посадила. Работа у меня тяжелая, сено коровам даю, но скоро не выдержу, буду проситься на другую работу.

– Животик у тебя небольшой, а срок уже приличный, Сергей рад ребенку.

– Я его не пойму, особого восторга он не испытывает, одно время не пил, а сейчас, как с цепи сорвался. По хозяйству мне не помогает, до темна с мужиками просиживает.

– Не любит он тебя, это я еще на свадьбе заметила, не повезло тебе с мужем, как и мне. Звала своего сюда, он отказался, срочные дела у него нашлись. К матери мы приезжаем часто, огород помогаем сажать и сами с него питаемся.

– Ты ко мне бы приехала, сейчас мы живем отдельно от свекрови, не поладили мы с ней.

– Не простая женщина, ее сразу видно, не уживчивая. Правильно сделала, чем дальше, тем милее. А мама наша постарела, болеет часто, на зиму зову ее к себе, но она говорит, что умрет в своем доме.

– Заговорились мы с тобой сестренка, домой мне пора, на выезд пойду, может, кто подбросит.

– Останься, Нина, сейчас баньку истопим, не торопись, муж скотину уберет.

– На него я не надеюсь, соседке по дому наказала, мы с ней друг друга выручаем.

Сергей пришел вечером домой, Нины нет, видимо до завтра у матери осталась. Он помылся холодной водой, надел чистую рубашку и пошел к друзьям. Денег ни у кого не было, а выпить хотелось, и они направили его к Зинке, ему она обязательно даст. Он долго не думал, а что здесь особенного, она всем самогон продает, а ему пусть в долг даст. Зина увидела его в окно и выбежала на порог, – Сережа, наконец-то, я уж думала, не дождусь тебя, – и она повисла у него на шее.

– Отпусти, задушишь, я пришел за выпивкой, дай нам с мужиками взаймы.

– Нет у меня для всех, садись за стол, тебе налью, и я с тобой выпью за компанию.

– Ты уже и без меня выпила, разит от тебя на расстоянии.

– Этим делом я гашу свою любовь к тебе, ты не представляешь, как я скучала по тебе, – она села на колени к нему, и начала целовать его.

– Отпусти, меня мужики ждут, – он хотел отцепить ее руки от себя, но ничего не получалось, и в пылу борьбы Зинка свалила его на рядом стоящую кровать. – Сережа, не уходи, ну что тебе стоит, раз переспать со мной, мне плохо без тебя, – и она начала срывать с него одежду.

– Что же ты со мной делаешь, – он подмял ее под себя и овладел.

– Спасибо, не уходи, останься, куда торопишься, успеешь к женушке своей ненаглядной.

– Ты прости меня, не удержался, но больше этого не повториться, пойду, у меня скоро ребенок будет.

– Не твой он, она его нагуляла еще до тебя, а ты будешь воспитывать чужого ребенка.

– Ты-то откуда знаешь, сорока на хвосте принесла.

– Знакомая у меня живет в их деревне, вот она мне и рассказала про твою жену. Воспользовалась она тобой, дружила с одним парнем, он ее не взял, а тут ты подвернулся.

– Неправда, ты все это придумала, чтобы сделать мне больно.

– Думай, как хочешь, я тебе всю правду рассказала.

– Уйди от меня, – Сергей взял со стола стакан с самогонкой, залпом выпил и вышел из дома.

– Чего так долго, неужели, даже тебе отказала, злая она в последнее время стала, без денег не дает.

– Мы и без нее найдем, у бабы Лиды всегда есть, только слабенький.

После ухода Сергея Зина металась по комнате, сумела ли она его убедить, что ребенок не его. Может не до конца поверил, но самолюбие его она затронула. О том, что у них был скандал в первый день свадьбы, Зина узнала от своей подруги, а той рассказала сестра Сергея. Вот на этом она и решила сыграть, поверит, не поверит, но сомнение в его душе она уже посеяла. Чем она хуже его жены, привез неизвестно откуда, ничего не узнав про нее. Дети у нее послушные, никуда не лезут без разрешения, хоть и растут без отца, но она воспитывает их в строгости. А Сергея она любит, да так, что жизнь без него не мила. Как ей вернуть его назад, пробовала все, ничего не получается.

Сергей напился до чертиков и где сидел, там и уснул, хорошо на улице лето. Он проснулся от чьего-то прикосновения, открыл глаза, на него глядело рогатое чудо. Где он, ничего не понимает, чудо лизнуло его языком. Да это же корова, откуда она здесь взялась. Он привстал, рядом скамейка, они вчера сидели тут с ребятами. Видимо, упал ночью с нее, попробовал встать, не получается. Он издали увидел, что в их сторону идет хозяйка коровы и ползком начал пятиться в кусты. Прилег и затаился, да это же их соседка Гуля, а корова его. Вот допился, своих не признал, хорошо, что Гуля не видела его, а то бы все рассказала Нине. Он лежал и думал, что же он наделал, не удержался и переспал с Зинкой, и чем она его так приворожила. Да, она что-то говорила про будущего ребенка, что он не от него. А вдруг, правда, что тогда ему делать, да над ним вся деревня смеяться будет. Нину подозревает в неверности, а сам тоже хорош, нет, он не будет сейчас ничего предпринимать, дождется рождения ребенка. Он встал и потихоньку заковылял домой, хорошо, если Зинка никому не расскажет про их связь, угораздило же его связаться с ней.

Подходило к концу лето, Нине тяжело было управляться со скотиной, но тут ее выручила соседка, она предложила свою помощь, будет доить корову. Сегодня утром Сергей встал вперед ее и быстро ушел на работу. Не иначе похмеляться, поэтому и побежал так рано. А она решила сходить к председателю, до декретного отпуска еще месяц, а ей тяжело возиться со скотиной. Зайдя в коровник, она подошла к сену, захватила его вилами и вдруг услышала возню за яслями. Это не мыши, а что-то крупнее. Сбросив сено и выставив вперед вилы, Нина заглянула за ясли. Там ее муж занимается любовью с Зинкой. Нина направила на них вилы, и увидела расширенные от ужаса глаза Зинки, тут чьи-то крепкие руки удержали ее.

– Ты что девонька, не знала, что они занимаются этим с самого начала лета, где стоят, там и крутят любовь. Остынь, отдай вилы, ничего этим не сделаешь, только тебе будет хуже, – Егоровна вырвала у нее вилы. Он совсем спился, выпивкой Зинка его и заманивает, гонит самогон, паразитка.

– Я ничего этого не знала, пить стал больше, заметила, а в основном, каким был, таким остался.

– По всему видно, не любит он тебя, да и Зинку не любит. Была у него до армии девушка, а как только его призвали, тут же вышла замуж и укатила в город. Вот он теперь на всех баб и срывает зло, уезжать тебе отсюда нужно, девонька, ничего хорошего с этим человеком у тебя не будет.

– А ребенок, как без отца расти будет?

– Растут же у Зинки, двое, при такой матери, а дети золото, ласковые, послушные.

– Я попробую сегодня поговорить с ним, вот придет домой вечером.

Но вечером домой он не пришел, вечер перешел в ночь, но его все не было. Нина решила пойти к свекрови и все ей рассказать. Она подошла к дому и постучала в окно. Через некоторое время от двери послышался голос, – кого тут черти носят, спать не дают.

– Окрой, мама, это я Нина, поговорить нужно.

– Дня тебе не хватило, как ушли и не появляетесь, а сейчас приспичило.

– Сергея нет дома, куда делся, ума не приложу, может быть, что-то случилось с ним.

– Подожди, оденусь и выйду, вот паразит, опять куролесить начал.

– Сегодня я их с Зинкой на ферме прихватила за яслями. Он каждый день приходит домой пьяный, доярки говорят, Зинка его подпаивает, чтобы был рядом с ней.

– Не захотела ты жить со мной, поругала ее немного, зато контроль с моей стороны был. Он побаивался меня, не пил так много. У Зинки он, где же ему еще быть.

Они подошли к дому Зинки, в окнах было темно, спят. Свекровь постучала в крайнее окно, и они стали ждать.

– Кого среди ночи принесло, спать не дают, – заворчала Зинка.

– Открой, поговорить нужно, это мать Сергея, я знаю, что он сейчас у тебя.

– Не открывай, говори, что меня нет, – Сергей рывком встал с кровати.

– И женушка твоя притащилась, а она сегодня нас чуть вилами не запорола, Егоровна ее остановила.

– И ты молчала про это, – он начал лихорадочно одеваться.

– Куда ты, они тебя сейчас разорвут, да и меня тоже.

– Уходите, детей разбудите, у меня его нет, я их вечером с Ванькой видела, идите к нему.

– Ушли, – Сергей вздохнул, ну и я побежал, Ванька живет в другой стороне, молодец, а ты правильно сказала.

Они обыскали все село, но мужа Нина так и не нашла. Ванька его вчера не видел, значит, врет Зинка. Нина прошла в комнату, включила свет и увидела спящего на диване мужа.

– Сережа, ты откуда взялся, но он даже не шевельнулся.

Утром, она дождалась, когда встанет муж и начала трудный для обоих разговор.

– Я знаю, где ты был этой ночью, и вчера застала на ферме тебя с Зинкой. Если ты так сильно любишь ее, то уходи, не нужно мучить ни себя, ни меня. Мне сейчас покой нужен, а ты вытворяешь такое.

– Я был с мужиками, напились и я заснул в тракторе. А вчера на ферме не я был, ты видела мое лицо.

– Я видела твою одежду, не отпирайся. Про вашу связь вся деревня знает, одна я до сего времени была в неведении.

– Успокойся, никто мне не нужен и, пить я больше не буду, после работы сразу домой, скотину убирать буду, тебе тяжело.

Пожалел, но она не верила ему, а со свекровью и правда, нехорошо вышло, как приспичило, так побежала за помощью. Вечером муж пришел с работы, как положено, а тут и свекровь заявилась.

– Не приглашали, сама пришла, а не плохо вы тут устроились, чисто все, прибрано. И где же ты сынок пропадаешь по ночам, всю деревню пролазили и не нашли.

– В тракторе спал, напился и не мог дойти до дома.

– В тракторе говоришь, а на ферме за яслями тоже был не ты.

– Я уже все объяснил Нине, это не я был, я в это время работал.

– Ох, и нахал ты, сынок, она, что, не узнала тебя и перепутала с кем-то другим?

– Думайте, что хотите, но я там не был.

– Вот и поговорили, пойду я, скотину убирать нужно, корову доить.

– Садись с нами ужинать, сейчас на стол собирать буду.

– Спасибо за приглашение, но я не голодна.

А перед самыми родами Сергей снова пропал, не пришел ночевать, Нина утром с трудом встала, в последнее время тяжело было это делать. Нужно покормить скотину, она принесла две охапки сена и хотела сесть на скамеечку, но сильная боль пронзила ее, потом вроде бы отпустила. Но она поняла, что подошли роды. Крикнула соседку, – Нина, что случилось, на тебе лица нет.

– Живот скрутило, да так сильно, что хоть кричи.

– Пора пришла родить тебе, схватки у тебя начались, а где Сергей. Почему он не помогает.

– Нет его, Гуля, не пришел ночевать домой, видимо, опять с Зинкой загулял.

– Не думай о плохом, может быть, с мужиками пьют в конюшне, они там часто после работы собираются.

– Гуля, беги к свекрови, она что-нибудь посоветует.

Прибежала обеспокоенная свекровь, соседку послали к председателю за машиной.

– Ты езжай Нина, о хозяйстве не думай, а Сергея я сегодня же приведу домой. То не пьет по сколько, а то, как сорвется, не остановишь.

Нина родила здоровенького мальчика. Она давно загадала имя, если родится мальчик, назовет его Дениской. В роддом ни свекровь, ни муж, ни разу не приехали. Им передали, что ее выписывают во вторник, но и ко времени выписки они не появились. Сестра наняла машину и привезла ее домой.

Дома было не топлено, и она, не раздевая сына, пошла в сарай за дровами. Затопила печку и пошла к соседке, попросить немного молока.

– Нина, приехала, кого родила?

– А ты, что и не знала, мы же передавали через знакомых, они обещали сказать мужу.

– Пьет Сергей, то придет домой, то исчезнет суток надвое. Я не знаю, может он у матери жил, пока тебя не было, ты не расстраивайся, тебе о малыше думать нужно.

– У меня сын родился, Дениска, спит сейчас, а кто скотину убирал без меня?

– Я, больше некому. Вижу, если его нет вечером, иду, дою, кормлю, куда денешься, не будет же она голодная стоять.

– Свекровь мне обещала присмотреть за хозяйством.