True Love. Правдивая история Руне Маннелига.

Оглавление

Клим Мглин. True Love. Правдивая история Руне Маннелига.

Пролог

Глава первая

Глава вторая

Глава третья

Отрывок из книги

Она провела горячей ладонью по моей обнажённой груди – на коже осталась грязно-бурая полоса, и развернулась спиной. Я торопливо щёлкал многочисленными застёжками, пыхтел и чертыхался, пытаясь справиться с бесконечными ремешками и шнуровками. Наконец у меня получилось – кожаная кираса подалась и рухнула на пол, став похожей на пустой тараканий панцирь. Я наклонился вперёд, обхватив дрожащими от нетерпения руками пару небольших упругих грудей, и жадно вдохнул терпкий запах. От неё пахло железом, кровью и кислым молоком. Она глухо застонала и выгнулась дугой, будто дикая кошка, требующая ещё больше жестокой ласки. Потом развернулась. Чёрные глаза блестели в полумраке, будто два кусочка мокрого угля. Она обнажила жёлтые, пугающие клыки, а потом впилась мне в плечо.

Боль была адской – наверное я задел рану, мечась по своей неудобной постели в объятиях этого лихорадочно-липкого сна. Стеная, я свесил босые ноги вниз и с трудом сел, пытаясь разлепить глаза. Тусклый свет, проникающий сквозь единственное окно, затянутое бычьим пузырём, ничуть не разгонял плотный сумрак маленькой и душной комнатёнки. Но свет всё же был, а это значит, что наступило новое утро, и я всё ещё жив. Надо было двигать своей задницей, если я, конечно, хочу пожить ещё немного и сохранить в целости обе руки. Я склонил голову к правому плечу и засунул нос под складки рубахи, уткнувшись в заскорузлое тряпьё, пропитанное засохшей кровью и грязью. Воняло, как от бездомного пса. Кровью, потом, и вообще дерьмом каким-то. Но сладковатого запаха гнили не было. Пока не было.

.....

Я лишь небрежно кивнул и припал губами к бутылочному горлышку.

Вонь настигла нас уже на подъезде к широко распахнутым городским воротам. До кривых, мощёных неровными булыжниками, улочек Дракенхольма оставалось ещё по меньшей мере шагов десять, а в нос уже ударила едкая, тошнотворная смесь резких запахов. Вонь экскрементов и ароматы свежей выпечки, тяжёлый дух дублёной кожи и миазмы человеческого пота, смрад едкой мочи и перегар кислого пива – всё это смешивалось в нужных пропорциях, создавая волшебную атмосферу Дракенхольма. Один из стражников, повесив свой изрядно проржавевший шапель на острие алебарды, прислонённой к замшелой городской стене, самозабвенно блевал в сточную канаву. Второй вояка сидел, расслабленно привалившись к этой же самой стене. Его грубые холщовые штаны украшало тёмное пятно, расплывающееся между широко раздвинутых ног. На острый наконечник копья, древко коего было зажато подмышкой у спящего пьяницы, какая-то озорница повесила венок из увядших полевых цветов.

.....