Читать книгу Внучка бога. Поймать невесту - - Страница 1

Пролог

– Агата! Агата! – услышала я звучный мужской голос за своей спиной, но не обернулась. Меня не Агатой звать и уж тем более голос был мне не знаком, так что утруждать себя я не стала, продолжила свой путь дальше.

Прошло буквально пару мгновений, а меня уже развернули на сто восемьдесят градусов, и я встретилась лицом к лицу с симпатичным темноволосым парнем.

– Агата, – укоризненно произнес он, – Я тебя зову, зову… Это же я, Шан.

– Вы обознались, – нахмурилась я. Могла бы быть с ним поприветливее, конечно, если бы он не хватал меня за руки. Приличные люди оббегают, а не разворачивают. И взгляд у него какой-то странный. Псих он, что ли? Господи, только этого мне не хватало. Так, чему нас учили на уроках самообороны? Это было так давно. Нет, что-то помню, надо сначала высвободиться из его хватки, прокрутив свой рукав в его руке, и бежать к людям. Где тут люди? Отставить панику! Соседняя улица подойдет, в этом районе она главная, там весь городской транспорт проходит, а значит, люди там точно есть.

– Ты не Агата, – растерялся парень, – Ты – не она.

– Это уж точно, – согласилась я, мягко высвобождая руки из его хватки. Пока обошлось без драки, говорят, психи очень сильные, что сила у них невесть откуда берется.

– Прости…те, – еще больше растерявшись, произнес парень, сам выпустил меня и, повернувшись направо, пошел своей дорогой.

Уф, пронесло, ну и попался же мне импозантный молодой человек. Нет, то, что ко мне время от времени на улице пристают незнакомцы, я знаю, кто дорогу спросит, кто время и не важно, чем я занимаюсь, разговариваю ли по телефону, слушаю ли музыку в огромных наушниках, из всей толпы выберут именно меня. Подружка говорит, это потому, что у меня лицо доброе и внушает доверие. Бывает, попадаются мне вот такие личности. Однажды, поздно вечером, ко мне пристал наркоман, он совал мне пятьдесят копеек, орал что-то вроде «я хороший, возьми деньги», где только раздобыл копейки, у нас уже из оборота их вывели давным-давно, я здорово испугалась и, увидев на противоположной стороне улицы пожилую парочку, перебежала дорогу. Его безумный взгляд я никогда не забуду.

Теперь вот этот. Как его там? Шан? Странное имя для странного юноши, на корейское похоже. Хотя, если не ошибаюсь, у них нет буквы «ш», тогда он был бы «Сан», или это в Японии нет этой буквы. Что-то я запуталась. Потом, дома посмотрю в Интернете, а то вот так спросит кто, а я и не в курсе. Не то, чтобы мне очень уж нужно знать, просто я умничать люблю, а без знаний не поумничаешь.

Отвлеклась я, меня же мама ждет. Опомнившись, я продолжила свой путь.

Шан

Все еще пребывая в немногом трансе, я покинул негостеприимную улицу и снова оказался в подворотне, откуда недавно вышел. Что же делать? Как мне узнать, куда делась моя Агата, ведь прошло всего ничего, по моим подсчетам, пара месяцев, хотя пейзаж насторожил меня в первую очередь. Когда я был здесь в прошлый раз, было лето, а сейчас наверняка весна, листья только распустились, даже почки не от всех отпали.

Это что же получается, меня не было почти год? Но как такое возможно? Что-то случилось при переходе? Вроде, нет. Я отлично помню, что открыл проход, шагнул в него… Каскарра! Я подумал, что мне это показалось, будто что-то коснулось моего затылка. Что, если кто-то ударил меня по голове, отчего я потерял сознание и пролежал в переходе больше, чем пара недель.

Но кому это нужно? Или это случайность? Поверить в то, что кто-то намеренно дал мне по голове, сложно, кому я сдался. И шишки на затылке нет, что опять же подтверждает мои раздумья.

Что же теперь делать? Попытаться разыскать Агату? Или лучше вернуться домой? Конечно, для начала нужно было бы предупредить Агату, что я задержался, но раз уж меня не было почти год, она может и еще потерпеть, а вот переход не давал мне покоя. Возлюбленную я очень хотел увидеть, но что-то тревожило меня.

Оказавшись во дворце, уверенным шагом направился в кабинет отца. Дворец оказался подозрительно тихим, а ведь когда я уходил, здесь отдыхала большая группа из королевских придворных, приехавших на сбор трав. Неужели успели уже уехать?

Буквально за пару метров до заветной двери, мне встретилась служанка.

– Привет, Тэя, – бросил я на ходу женщине, не замечая, как она приложила ладонь к открывшемуся рту, сползая на пол по стеночке.

Дверь кабинета была открыта, значит, отец не сильно занят и может принять меня, да и вообще всех, кто захочет аудиенции.

– Отец, – позвал я, увидев его за столом. Он что-то писал, склонившись над бумагой, а я нахмурился, раньше не замечал седины в его волосах.

– Шан? – хрипло переспросил мужчина, подняв голову, – Это ты?

– Конечно, я, – удивился, – Насколько мне известно, у тебя больше нет сыновей.

Эльф порывисто встал, вышел из-за стола, пересек комнату и обнял меня.

– Но ведь ты бросил нас, – с укором произнес отец, – Мы думали, ты уже не вернешься.

– Что за глупости? Я вас не бросал…

Ситуация становилась все более и более запутанной.

– Сын, – услышал я от двери голос матушки, она тоже подбежала ко мне, обняла, зарыдав при этом в голос.

– Мам, ты чего? – я взял ее руки в свои, – Что ты сырость разводишь? Что вообще произошло, пока меня не было? Что могло случиться за полдня?

– Не полдня, – тихо сказал отец и поправил меня, – Сто восемьдесят лет.

Я был, мягко говоря, ошеломлен.

Сев на диван, мы смогли выяснить подробности наших историй и почему в них такой большой промежуток времени.

Оказывается, после моего прошлого ухода, в этот день я сообщил родителям, что влюбился и ухожу на пару дней, чтобы собрать мою Агату и переправить в этот мир, прошло куда больше двух дней. Как и сказал мой отец, прошло сто восемьдесят лет. Они уже подумывали, что я бросил родителей и остался в мире Агаты. К сожалению, для того, чтобы совершить переход человеку в наш мир, ему нужно умереть в своем, как следствие, либо я, либо кто-то еще должен был убить Агату, чтобы в момент смерти совершить переход. Матушка думала, что я не смог нанести ей смертельный удар, поэтому остался там, отец с ней согласился. К сожалению, искать меня в том мире не было возможности, они не знали, куда я шел, а Земля достаточно огромна, не в пример нашей Офале.

Я тоже рассказал им, что приключилось со мной, и про удар по голове, и про климат в том мире, и про свои подозрения. Оказалось, беспокойство терзало меня не просто так.

Метра

Войдя в подъезд, который открыла своим ключом, привычно побежала по лестнице на седьмой этаж, лифтом старалась не пользоваться, искренне пологая, что подъемом по лестнице могу накачать ноги, чтобы они были красивыми и стройными. Глупости, конечно, но как начинающий психолог, могу заверить, самовнушение иногда работает даже лучше любой тренировки.

Открыв и входную дверь своим ключом, зашла, разулась и тут же отправилась на кухню в поисках чего-нибудь пожевать, у мамы всегда есть вкусненькое. Однако, увидев заплаканную мать, оторопела. Слезы на ее глазах можно редко увидеть.

– Что случилось? – спросила я, подходя ближе.

– Мама… – она сбилась, – Твоя бабушка вчера умерла. Вчера вечером ей стало плохо, она сама вызвала скорую, ее отвезли в больницу, там она и скончалась от сердечного приступа.

Что на это сказать, я не знала, поэтому просто взяла стакан, налила в него воды и молча протянула маме.

Честно говоря, с этой бабушкой, по маминой линии, я встречалась очень редко. Не скажу, что не хотела, скорее, это она сама сторонилась и меня, и своей дочери, моей мамы. Куда больше эмоций у меня вызвала бабушка Тома, папина мама, вот уж кто души во мне ни чаял и до сих пор обожает меня огромной бабушкинской любовью.

– Похороны послезавтра, – сказала мама, – Этим всем занимается ее адвокат, у тебя завтра с ним встреча.

– Чего? – удивилась я.

– Мама оставила завещание на твое имя, адвокат как раз мне и позвонил перед твоим приходом, – объяснила мама, – Он рассказал, что случилось с ней, а также, что будет ждать тебя в своем офисе в три часа дня.

Я присвистнула.

Если быть откровенной, мне совершенно не хотелось иметь никаких дел ни с наследством бабушки Агаты, ни с ее адвокатом. Она было чопорной, зажиточной и холодной старухой. Она ни разу не взяла меня на руки, не появлялась на семейных торжествах, единственный раз был, когда мне исполнилось десять лет, она заехала в кафе буквально на пять минут, чтобы дать распоряжение моему отцу вытащить из такси огромную коробку с компьютером. Да, машина оказалась что надо, по последнему слову техники, в учебе мне сильно помог, но ведь сама бабушка не осталась на праздник, даже не приблизилась ко мне, чтобы поздравить или уж тем более обнять. Она, конечно, каждый год дарила мне подарки, но после пятнадцатилетия я ее видела от силы раза четыре, а мне уже двадцать.

– Не хочу идти к адвокату, – честно призналась я, – Что мне там делать?

– Хотя бы узнать последнюю волю бабушки, – пожала плечами мама.

– Но я не хочу, – снова повторила я, – Что может завещать мне эта взбалмошная старушенция?

– Что ты говоришь-то? – всплеснула руками мама, – Она ведь мать мне была.

Я прикусила язык. В самом деле, либо хорошо, либо ничего.

По рассказам мамы, бабушка Агата всегда любила ее, у нее было счастливое детство. Дедушка так тем более любил дочь, однако рано умер. Что случилось потом, мы не знаем, но характер бабушки с каждым годом становился все более и более скверным. Папа мне всегда говорил, что когда они с мамой поженились, она была еще очень даже приветлива, а вот когда мама узнала, что беременна мной, тут уж понеслось. Никаких звонков, в гости только по предупреждению, живите, как хотите. К тому моменту как я родилась, мать с дочерью вовсе не поддерживали отношений. Только после родов, дня через два, бабушка Агата зашла в палату навестить дочь, узнала, какое имя мне хотели дать, назвала родителей глупцами, и сама же переписала мое свидетельство о рождении. В то время к бумагам относились более лояльно и за небольшую сумму денег меня разрешили перерегистрировать. Папа еще рассказывал, что они узнали об этом слишком поздно, когда уже маму выписали из больницы, ей пришлось задержаться еще на пару недель из-за осложнений, как-то не до выяснений было.

Немного помолчав, мама встала со стула, на котором сидела, и пошла умываться в ванную, мне было немного неловко от моего высказывания, поэтому я пошла за ней.

– Прости, – сказала я, – Но я правда не понимаю, что могла завещать мне бабушка. Какую-нибудь брошку девятнадцатого века? Или Библию в старинном переплете?

– Насколько я помню, у бабушки только драгоценности, – ответила мама, – И не девятнадцатого, а двадцатого века, которые ей дед дарил. Вообще-то, я тебе не говорила, но бабушка была весьма состоятельной дамой, у нее трехкомнатная квартира в центре города, которую они с мужем купили еще когда только поженились, – она взяла полотенце, чтобы вытереть лицо.

Вот это поворот. Нет, я знала, что у бабушки есть квартира, но я никогда не интересовалась, где и с кем она живет.

– Твой дед хорошо зарабатывал, он быстро дослужился до начальника леспромхоза, им выдали квартиру, которую он впоследствии отработал, успел до девяностых выкупить. Потом, конечно, леспромхоз закрыли, но он успел вложить капитал в свой бизнес, он сначала фарцевал, потом открыл свои магазины одежды. Твоя бабушка тоже хорошо зарабатывала, она была главным экономистом на заводе, довольно в раннем возрасте дослужилась, даже декрет не повлиял на ее работу, она вместе со мной прибегала пару раз в месяц и выспрашивала, что новенького, поэтому, когда вышла, довольно быстро влилась в рабочий процесс. К сожалению, дедушка не дожил до твоего рождения, бабушке пришлось после его смерти уволиться с завода и самой встать в управлении.

Мы уже сидели на кухне, и мама накладывала в тарелки котлетки с пюрешкой, а я все слушала.

– Большинство твоей одежды из бабушкиных магазинов, – продолжала мама, – Как только приходила подходящая новинка, она сразу присылала мне, чтобы я отдала тебе.

Так вот откуда у меня столько шмотья! Я уже не знала, куда девать, даже подружкам раздавала.

– Не знаю, почему, но бабушка сторонилась тебя, не хотела с тобой видеться и разговаривать, я ее тысячу раз упрекала в этом, но она меня не слушала. Она говорила, что так надо, что не хочет сближаться с тобой, но в то же время и утверждала, что дело не в тебе, а в ней. Такое поведение я объяснить, к сожалению, не могу. Возможно, завтра ты узнаешь больше.

– Подожди, – встряла я, – Ты ей тысячу раз говорила? Это когда же? Как часто ты с ней общалась?

– Раза два, может, в неделю, – пожала плечами мама, – Иногда реже, иногда чаще.

– Ну ничоси, – встрепенулась я.

Что же получается? Я даже не знала, что мать с бабушкой так близки. Чем же я ей не угодила? Мордашкой не вышла?

Мы еще какое-то время просидели на кухне, выпили чаю, я выслушала еще несколько историй про бабушку и только диву давалась, сколько вещей от меня скрывала мать. Нет, не скажу, что мы с мамой лучшие подружки, как это сейчас модно, но секретов у нас, по большей части, не имелось друг от друга. То есть, если что-то происходило в жизни, мы об этом узнавали. Конечно, я не рассказываю какие-то, например, интимные подробности своей жизни, но то, что я поссорилась с парнем, она узнавала всегда от меня. Все в пределах разумного.

Получив записку с адресом и номером телефона адвоката, я покинула квартиру, папа все равно в командировке, ждать его смысла нет, так что можно и домой.

Жила я от родителей в двадцати минутах на автобусе, на восемнадцать лет мне подарили однокомнатную квартирку, в которую я перебралась практически сразу же. Хотелось самостоятельной жизни, так сказать.

Квартира была небольшой, вмещался диван, шкаф, кухня тут же со столиком на двоих, совместный санузел и прихожая, все компактно, а большего мне пока не нужно, я и этому благодарна.

На следующий день я все же отправилась в контору к адвокату, находилась она в центре города, недалеко от моего университета, так что нужное здание и офис в нем нашла быстро.

Войдя в помещение, нашла глазами девушку секретаря и направилась прямиком к ней. Девушка в белой блузке с довольно откровенным декольте, идеальным пучком на голове, очками на носу и красной помадой на губах выглядела бы эдакой роковой дамочкой, коей себя наверняка и считала, если бы не малюсенькие глазки, которые визуально уменьшались из-за очков. Невольно фыркнув себе под нос, направилась к секретарю.

– Здравствуйте, – вполне себе приветливо сказала я, – Мне на три назначено.

– Присядьте, – скомандовала девица, на вид ей было чуть больше, чем мне, могла бы сказать точнее, если бы не слой штукатурки, – Виктор Сергеевич занят. Вешалка там. Чай? Кофе?

– Нет, спасибо, – ответила я, не поняв, как бы мне сидя умудриться повесить ветровку в шкаф, но все же решила сделать это стоя, как положено.

М-дя, неприязнь возникла и с ее стороны. Я-то что плохого успела ей сделать? Приревновать к своему боссу-старикашке? От этой мысли мне стало смешно, я поспешила отвернуться, укрыв свою улыбку.

Ждать мне пришлось недолго, я пришла на десять минут раньше назначенного времени, а без двух минут три Виктор Сергеевич открыл дверь своего кабинета и вышел оттуда с пухленьким дядечкой, у которого лысина на голове блестела от пота. Сначала подумала, что это и есть адвокат, почему я решила, что он старик, я не знаю, но оказалось, что Виктор Сергеевич Штыков вполне себе мужчина в самом расцвете лет, ему было около тридцати, да и лысины никакой в помине не было, а очень даже густая шевелюра, которую он зачесывал назад. Лысый мужичок рассыпался в благодарностях, пожал адвокату руку раза четыре, да и вообще вел себя суетно, Виктор Сергеевич же держался достойно, он не отмахивался нетерпеливо от клиента, улыбался и снисходительно говорил «в случае нужды, всегда обращайтесь». В общем, дядька мне понравился. Словила взгляд секретаря, чуть не прожгла меня. Ну и пусть, для меня он слишком стар.

Лысый удалился, адвокат обратил внимание на меня:

– Деметра Витальевна? – спросил, – Простите за ожидание, пройдемте.

Я встала со своего места и направилась в кабинет.

Вообще-то, по паспорту я Деметра-Нанон Витальевна Часовитина, это как раз бабушка Агата наградила меня столь необычным именем, как рассказывал папа, меня так назвали за то, что я родилась, чтобы быть покровительницей чародеев, что бы это ни значило, а второе имя означает «польза». Вот так бабуля облагодетельствовала меня. Сколько же я натерпелась от своих одноклассников, кто бы знал. Даже некоторые учителя заранее, бывало, не любили меня только из-за имени.

– Садитесь, пожалуйста, – сказал мне мужчина, указывая на один из стульев, сам сел напротив в свое кресло за столом, – Меня зовут Виктор Сергеевич, я являюсь представителем вашей покойной бабушки, примите мои искренние соболезнования. Насколько Агата Валентиновна была удивительнейшей женщиной, я и представить не могу, какое это горе потерять такого человека.

Я его восторга не разделяла, поэтому просто молчала. Где-то я слышала, что юристы поболтать любят, а я психолог, я слушать больше люблю.

– В последнее время мы с Агатой Валентиновной сблизились, мы вместе составляли завещание, да и так общались, вне работы, очень часто гуляли, так жаль, так жаль, есть человек, и нет его.

Скрывать не буду, меня уколола ревность. То есть с каким-то адвокатом эта старушенция находила время болтать, а меня и знать не хотела. И до того мне стало обидно в тот момент, что я даже хотела отказаться от наследства, чтобы все ее имущество перешло в какой-нибудь детский дом или фонд для больных, но быстро взяла себя в руки. Наверняка наследством я смогу распоряжаться через какое-то время, где-то я читала эти юридические тонкости. Нет, надо успокоится и идти от обратного. Раз уж я тебе была не нужна, дорогая бабушка, то я компенсирую твою любовь твоими же вещами. Так-то.

– Ваша бабушка, этот прекраснейший человечек, завещала вам все свое движимое и недвижимое имущество, вот здесь список, – он протянул мне листок, – Вот в этом конверте ключи от квартиры, информация по банковскому счету, банковская карта, и вся информация, касающаяся квартиры. В этом конверте письмо, последнее письмо Агаты Валентиновны вам, – он положил передо мной два запечатанных конверта.

Так как я была не готова к последнему письму, то распечатала первый конверт. Действительно, в нем находилась связка ключей на три комплекта, пластиковая карта на мое имя и какие-то документы, в которые я углубилась.

– Перед своей смертью Агата Валентиновна продала бизнес с бутиками женской одежды, она подумала, что вы не захотите этим заниматься, учитывая вашу специализацию, и положила все деньги на счет, – адвокат вытащил нужный листок из стопки в моих руках. – Но, к сожалению, вы сможете воспользоваться этими деньгами только когда вам исполнится двадцать пять лет, как, впрочем, и продать квартиру вы сможете только по истечении срока. Но каждый месяц, первого числа вам будут перечисляться деньги на мелкие расходы.

– И что, квартира просто так будет простаивать? – уточнила я, подняв вверх левую бровь.

– Почему же, – рассмеялся Виктор Сергеевич, – Вы можете в ней жить, все коммунальные услуги оплачены. Можете сдавать ее, если не хотите, но не продавать.

– Интересно. Могу ли я посмотреть на квартиру?

– Конечно. Адрес вот здесь, – собеседник указал пальцем на верхнюю строку страницы, – Это недалеко отсюда, буквально через дорогу.

Взглянув на адрес, отметила, что действительно, это недалеко. Хотя это и логично, зачем тащиться куда-то далеко, если под боком есть адвокатская фирма, а годы уже не те.

Взгляд мой упал на выписку с банковского счета и глаза непроизвольно округлились.

– Да, сумма внушительная, – снова улыбался Вадим Сергеевич, – Думаю, ваша бабушка обеспечила вам вполне сносную и безбедную жизнь. Вы сможете распоряжаться ими по вашему усмотрению.

– После двадцати пяти, – ввернула я.

– Согласитесь, этого стоит подождать.

Возразить мне было уже нечего, хотелось посмотреть на квартиру, поэтому, убедившись, что мне больше нечего делать у адвоката, поспешила проститься.

– Вы забыли второй конверт, – догнал меня голос мужчины, когда я уже открыла дверь. Он сам встал из-за стола, преодолел расстояние между нами в три шага и отдал конверт мне в руки.

– Спасибо, – кивнула я.

Мои глаза наткнулись на полный злобы взгляд со стороны секретаря, которая даже имени своего не назвала.

– К сожалению, мы не выпили с вами чаю, – начала я, – Теперь у меня что-то в горле пересохло от нашего разговора. Но мне уже пора. Всего доброго.

– Действительно, – кивнул адвокат, – Я гарантирую строжайший выговор Алле за некомпетентность. Всего доброго, Деметра Витальевна.

Чувствовала ли я себя лучше после этой мелкой пакости? Конечно.

Квартира и в самом деле находилась в доме через дорогу, я зашла в подъезд, потом и в сами апартаменты и присвистнула. Не хилый ремонт.

В коридоре стоял шкаф-купе с зеркалом в полный рост и пуфик. Минималистично, но мне, как ни странно, понравилось. Сняв обувь, направилась дальше. Дальше была кухня с большим столом у одной стены и кухонным гарнитуром с другой. Вся техника на месте, есть даже кофеварка. После кухни я зашла в зал, где стояли диван, книжный шкаф и стенка с полочками, в том числе и для телевизора, который тоже тут был. Я так понимаю, это первая комната-зал.

Прошла во вторую комнату. Здесь была большая двухместная кровать, шкаф для одежды, стол для работы и пара прикроватных тумбочек. В третьей комнате были только полутороспальная кровать и шкаф для одежды. Можно использовать ее как гостевую.

Я прошла обратно на кухню, чтобы выйти на балкон. Он, кстати, был застеклен, а на пол постелен ковролин, удобно.

С балкона мне открылся вид на главную дорогу, а буквально под окнами находилась автобусная остановка, с которой я, кстати, домой уезжаю практически каждый день с учебы, мой университет находится в двух кварталах отсюда.

Остаток дня я провела за исследованием своей новой жилплощади. То, что я буду здесь жить, сомнений не вызывало. Мне же до универа пять минут пешком, а это лишние сорок минут сна.

Моей первой находкой были две фотографии в комнате старухи, это та, где двуспальная кровать. Фотографии висели на стенах, одна была черно-белой, на ней была бабушка, она стояла у окна и смотрела вдаль, фотограф же запечатлел ее с улицы, здесь третий этаж, поэтому фото получилось отчетливым и очень атмосферным. Казалось, будто бабушка увидела что-то в окне и ее переполнили любовь и нежность от увиденного. Я мысленно пересчитала окна и точно определила, что наблюдала она из зала, там и шторы до сих пор те же висят. Интересно, что же она увидела?

Под ее фотографией в рамочке висела открытка. «Ваше фото заняло первое место на международном конкурсе. Спасибо вам». И внизу подпись. Быстренько посмотрев в интернете фамилию фотографа, присвистнула, оказалось, это довольно популярная личность в столице.

На втором снимке, не таком, кстати, четком, а даже очень размытом, была запечатлена остановка, что находилась напротив дома, я ее заприметила ранее. На ней я с трудом узнала себя, стоящей в толпе. Получалось, будто бабушка следит за мной, стоящей в ожидании автобуса. На меня вдруг нахлынула волна умиления, я в красках представила, как бегу с остановки в сторону универа, немного нахмуренная из-за опаски опоздать, а бабушка смотрит на меня из окна с тоской и нежностью.

Потрясла головой, прогоняя видение. Глупости это все, а у меня просто хорошее воображение. Если бы хотела эта сумасбродка со мной общаться, то общалась бы, а не наблюдала издалека.

Остаток дня и большая часть ночи у меня прошли в исследованиях квартиры. Я нашла много старых фотографий, писем деда, когда тот бывал в командировках, открытки от дальних родственников и еще много всякой мелочи, навевающих воспоминания.

Утром мне позвонила мама. Она и разбудила, напомнив, что сегодня похороны и что я обязана там быть. Обязана.

Ладно, за такое наследство можно и сходить, хотя восторга или хотя бы желания у меня это не вызывало. Наскоро умывшись, собралась и уехала в свою квартирку, чтобы переодеться.

К назначенному времени уже была на кладбище. Чувствовалась напряженность, так как я не ожидала увидеть такое количество людей. Здесь были и молодые юноши и девушки, и представитель старшего поколения. Что они здесь делали, мне было не понятно, я сначала даже подумала, что попала не к той могиле, но нет, в толпе я увидела маму и направилась к ней.

– Кто все эти люди? – спросила я шепотом.

– Кто-то работал с бабушкой, кто-то жил рядом, а кто-то просто подружки, – она кивнула на трех старушек, непрестанно плачущих и вытирающих слезы тканевыми платочками.

– У нее были подружки? – удивилась я.

– Конечно, – пожала плечами мама, – Человеку нужно ведь общение, у тебя же есть подружки.

Действительно. Хотя мне бабка упорно представлялась некоей городской сумасшедшей, при виде которой прятались по домам и носа не показывали. И я бы усомнилась в маминых словах, если бы вчера не видела фотографии бабушки в красивых платьях, шляпках и в туфлях на небольшом каблучке. У нее была короткая стрижка, но она красила волосы в светло-русый цвет и укладывала их в незамысловатую прическу, она и красилась умело. Я определенно ничегошеньки не знаю о своей же прародительнице, надо бы хоть в интернете посмотреть. Хотя теперь мне начинает казаться, что это только я такая особенная, не заслужившая ее внимания.

Процессия проходила своим чередом, мы с мамой принимали соболезнования, гости откровенно рыдали. Перед самым погребением к бабушке подошел смутно знакомый мне парень. Только вот, где я его видела, вспомнить не могла.

Пока я напрягала брови, парень подошел к гробу, с большой нежностью провел тыльной стороной ладони по бабушкиной щеке, наклонился и поцеловал, тоже в щеку. Этот жест мне показался очень интимным, хотелось отвести взгляд, но я смотрела. Затем парень выпрямился, развернулся и зашагал прочь. Мне хотелось окликнуть его, спросить, что он тут делает, но это было бы совсем неуместным. Утешала я себя тем, что еще вспомню, где его видела, поэтому теоретически я могла бы еще раз его увидеть.

Отстояв положенное время, попрощалась с мамой и поехала домой собирать вещи. Мама сама отпустила меня, не заставила сидеть в ресторане, так что я с чистой совестью направилась в сторону автобусной остановки.

По дороге зашла на почту, одна моя одноклассница после выпуска уехала во Вьетнам и теперь там живет, мы часто переписываемся, у нас имеется взаимовыгодное соглашение, она мне присылает целую кучу кофе, а я ей байкальскую серу, так и живем. Вспомнив, что буквально утром на телефон пришло оповещение из почтового отделения, я решила, раз уж здесь, зайду и туда. Надо бы не забыть написать подружке слова благодарности, да новый адрес отсылки.

Радостно размахивая пакетом, продолжила путь, странно, но никакой грусти по поводу кончины бабушки я не чувствовала, что была она, что не было. В этом она виновата, нечего было со мной не общаться, а я вообще-то хорошая.

До самого вечера я собирала свои манатки, чтобы в один день заказать машину с грузчиками и перевезти, а пока справила себе небольшой рюкзак на первое время. Одежды в нем было немного, а вот полученный ранее кофе, мою прелесть, положила чуть ли не самым первым, турку, кстати, тоже. И аптечку. И косметичку. И планшет. Короче, все самое необходимое.

Хотела, конечно, вызвать такси, рюкзак хоть и не туристический, а вполне себе нормального рюкзакового размера, а все же тяжелый, но отказалась от этой мысли, погода хорошая, время вечернее, в автобусах народу мало, темнеть еще не начало. В общем, донесу свою поклажу и так, не сахарная, не растаю.

Воодушевленная своим решением, отправилась в путь. Все оказалось так, как я и думала, доехала быстро, никому рюкзаком не мешала. Выйдя на остановке, снова увидела того парня, что так нежно целовал мою бабушку, он тоже меня заметил и направился в мою сторону.

– Прости… те, – сказал он, – Могу я с вами поговорить?

И тут я его узнала. Это он за пару дней до похорон перепутал меня с Агатой. И бабку тоже так звали.

– Вы кто? – спросила я невежливо.

– Я был знаком с вашей бабушкой, очень давно, – ответил тот, – Могли бы мы поговорить где-нибудь в тихом месте?

– Да, тут есть кафе, – указала я на соседний дом, туда мы и направились.

Сев за столик у окна, мы сделали заказ. Зачем я тут сижу, не приложу ума. Парень не вызывал подозрений, но мне, как молодой девушке, стоило бы проявить бдительность, хотя… мое нутро молчало. Точнее оно говорило, что бедному парню нужно помочь, он ведь ничего плохого не попросил, домой не напрашивался, в подворотню не зазывал, ничего не предлагал съесть или выпить, а инцидент трехдневной давности был просто недопониманием. В общем, я себя успокаивала, косившись на бариста, наверняка не откажет девушке в защите, если она попросит.

– Для начала, я думаю, мне нужно представиться, – начал парень, – Меня зовут Шан, я был знаком с твоей бабушкой и хотел бы узнать о ней все, что ты можешь мне рассказать. Как я могу к тебе обращаться?

– Метра, – откликнулась я, – Только я не понимаю, чем могу помочь, мы с бабушкой не были близки.

– Расскажи, пожалуйста, как она познакомилась с твоим дедом.

– Знаешь, было бы лучше, если бы ты обратился к моей маме с этим вопросом, я даже не знаю.

– Мы могли бы отправиться к ней прямо сейчас? Мне это очень важно.

– Сейчас уже поздно, – замялась я, – Ладно, погоди.

Достав телефон, набрала мамин номер. Сказав, что меня интересует бабушкина жизнь, так как я нашла старые фотографии, принялась слушать.

Нам принесли кофе, пирожные, я успела съесть половину, когда мама закончила рассказ, и, простившись, пожелала спокойной ночи.

– Значит, так, – отпила я свой кофе. Может, кто-то и скажет, что на ночь глядя кофе нельзя, но мне можно, у меня давление низкое и руки холодные, – Бабушка вышла замуж в двадцать шесть лет, дед очень долго добивался ее согласия на свадьбу, расписались скромно, дед ее, по словам мамы, боготворил, а та была просто благодарна. В детстве этого, конечно, не видно, но со временем мама поняла. После свадьбы, собственно, родилась мама.

Дальше я рассказывала уже от себя то, что знала из обрывочных рассказов родственников, свалившихся на меня в последние три дня.

– Теперь рассказывай ты, – закончила я, – Зачем тебе моя семья?

– Расскажу, не поверишь, – покачал он головой, погружаясь в свои глубокие мысли.

Если честно, невольно залюбовалась. Все черты его лица были какими-то острыми, резко очерченными, но в то же время все его лицо было сбалансированным, не грубым, а наоборот, вместе создавали идиллию, темно-серые глаза эту идиллию только подчеркивали. Темные волосы коротко стрижены, одежда обычная. Красивый парень, я бы даже сказала, слишком красивый для парня.

Стоп, Метра, ты не туда думаешь.

– И все же? – подала я голос, напоминая о себе и заодно прогоняя глупые мысли.

– Хорошо, – он вздохнул, издевательски ухмыльнулся и выпалил практически на одном дыхании: – Я познакомился с твоей бабушкой, когда ей был двадцать один год, я прибыл из своего мира в твой, чтобы просто развлечься, попутешествовать, но встретил ее и влюбился, она в меня тоже. Когда я хотел предупредить родителей, что уезжаю от них и переселяюсь в ваш мир, что-то произошло, отчего в вашем мире прошло шестьдесят лет, теперь я всеми способами пытаюсь выяснить, что именно.

Пока он произносил свою правду, я вроде и слушала его, и даже слышала, каждое его слово, но в то же время меня охватила жуткая паника, из-за которой у меня зашумело в ушах, перед глазами все поплыло, а голову охватило неведомое предчувствие опасности. Не знаю, что заставило меня дернуться и повалить Шана на пол кафе, задев при этом стул, перевернув свой рюкзак, опрокинуть все чашки со стола, но я это сделала. Однако, мое плечо пронзила невыносимая жгучая боль, от которой я вскрикнула и потеряла сознание.

Часть I

Метра

Приходила в себя я тяжело. Помню, что открывала глаза, но плохо соображала, потом снова проваливалась в сон, это было похоже, на то, будто я тонула, то выныривая, то снова погружаясь под воду. Наконец, вынырнув в очередной раз, я глубоко вдохнула, хватая ртом воздух, отчего закашлялась, плечо обдало болью.

– Ой, – прохрипела я, откидываясь на подушки.

– Она очнулась! – закричал кто-то, – Скорее! Очнулась!

В дверь вбежали какие-то люди с острыми ушами, обеспокоенно глядя на меня, а я глупо хихикала и тыкала пальцем на их уши. Нет, ну до чего забавно, доктора эльфские уши нацепили. Детский праздник у них в отделении, может?

Мне дали выпить какую-то микстуру, от горечи защипало язык, но на смену быстро пришла сладость.

– Что произошло? – спросила я, чувствуя, что боль уходит из плеча, голова перестала шуметь.

– Как бы тебе это объяснить, – задумался один из мужчин, не без труда я узнала Шана. Он как-то изменился. Лицо осталось прежним, а вот остальное… уши и волосы стали длиннее, одежда из какого-то незнакомого мне материала, да и глаза стали намного ярче. Теперь они были не просто серыми, а я бы назвала их «цвета мокрый асфальт».

– Объясняй как есть, – попросила я, устраиваясь поудобнее.

– В общем, мы сидели в кафе и пили кофе…

– Это я помню, – кивнула я.

– Я тебе рассказывал про меня и твою бабушку, а потом ты вскочила с места, повалила меня на пол, отчего убийца попал болтом не в меня, а в тебя, – Шан присел на край моей кровати, – Ты спасла мне жизнь, спасибо.

– Уб-бийца? – переспросила я, натягивая одеяло до подбородка, как будто из-под одеяла он меня не достанет.

– Не волнуйся, – погладил меня по локтю через плотную ткань парень, – В моем замке тебе ничто не угрожает. Для того, чтобы убийца не навредил тебе еще больше, я открыл портал в мой мир и перетащил тебя сюда, в больничное крыло, где тебе оказали хорошую медицинскую помощь, здесь ты в безопасности.

– Успокоил. Честно, успокоил, – закивала я без капли сарказма, положив одеяло на место, – В конце концов, это за тобой охотился убийца, – при моих словах глаза Шана округлились, похоже, это не приходило в его светлую головушку, – Рассказывай дальше.

– Оказалось, что в тебя стреляли из арбалета, болт попал в плечо, на наконечнике был яд саммакко, это такое земноводное из нашего мира, у тебя довольно быстро началось заражение, появились зеленые разводы, по ним я и определил этот яд. Да и кто будет в вашем мире стрелять из арбалета, у вас пистолеты с глушителями имеются, – он невесело ухмыльнулся, – Пока яд не добрался до сердца, тебя подлатали, но тебе придется какое-то время еще провести тут, под присмотром, пару недель уж точно.

– Пару недель? – переспросила я, вытаращив глаза, – Что же я родителям-то скажу?

– Тут такое дело, – почесал затылок Шан, а мужчина, что вошел с ним и до сих пор молчал, весело хмыкнул, – Я взял на себя смелость и подкорректировал кое-что в твоем мире.

– Что именно?

– В общем, – снова замялся тот, – В твоем мире думают, что произошла перестрелка, в которой одна шальная пуля попала через витрину в тебя и теперь ты, после операции, отдыхаешь в санатории за городом. Два месяца.

– Сколько? – удивилась я, – Ты же сказал, пара недель.

– Понимаешь, – вступил в разговор второй, – В нашем мире время идет в три раза медленнее, то есть если в твоем пройдет два месяца, то в нашем мире целых шесть.

– Я подумал, – кивнул Шан, – Ты захочешь погостить у нас подольше, да и моя семья будет рада тебя приютить, поэтому решил, что пара месяцев отдыха в твоем мире не помешает.

Я присвистнула. Поверить в то, что это никакой не розыгрыш, было легко, достаточно посмотреть на дыру в моем плече, в остальном… верилось с трудом.

– Нас не представили, – кашлянул из угла мужчина, – Меня зовут Ратаил, я являюсь владельцем этого замка, по совместительству отцом Шанаила. К сожалению, мне пора идти и оставаться более я не могу, поэтому прими мою безграничную благодарность за спасение сына, – он слегка поклонился, – Мы будем рады твоему пребыванию в нашем замке, – он заразительно улыбнулся и пошел к двери, – Скоро обед, мы вас ждем.

– Очень приятно, – ответила я и тоже улыбнулась в ответ, – Деметра.

Мужчина вышел.

– Ты можешь задавать любые вопросы, – улыбнулся парень, когда за ним закрылась дверь, – Я постараюсь все тебе рассказать и объяснить. Например, в нашем мире не «выкают», к одному эльфу обращаются в единственном числе.

– Интересно, – покивала я, – Мне уже можно вставать? Я хотела бы помыться.

– Да, конечно, – засуетился Шан, – Я позову неелу, она поможет тебе, это домовушка по вашему, ну или служанка, только тут такое дело…

Уже привстав с кровати и собираясь спустить одну ногу на пол, застыла, чуть не взвыв. Что еще? У меня рога выросли? Я теперь тоже эльфа? Или у меня глаза теперь на затылке, а лежала я на животе?

– Сядь, пожалуйста, обратно, я все объясню, – Шан мягко положил руки на мои плечи, отчего я снова опустилась на простыни.

– Ты меня пугаешь, – честно призналась я.

– Тут нет ничего страшного, – снова засуетился тот, – В нашем мире людей не существует…

– И теперь я что, дракон? – хохотнула. От нервов, наверное.

– Нет, но…

– Где зеркало? – спросила строго, хмуря брови.

Руки сами потянулись ощупать лицо. Нет, с лицом все в порядке. Голова? Это что, все-таки рога?

Не обращая внимания на причитания эльфа, он-то красивый, без рогов, кинулась к обнаруженному мной зеркалу и с ужасом посмотрела.

Слава Богу, это не рога, шумно выдохнула от облегчения. Это уши. Я выглядела как обычная девочка-кошечка из японского аниме. Уши на макушке, мои человеческие уши исчезли, теперь там было пусто, волосы мои стали светлее, такого темно-песочного цвета, глаза стали выразительнее, пронзительно голубого цвета. А вот сзади… сзади появился пушистый хвост. Ну точно анимешная кошечка.

– Что я такое? – спокойно спросила я, поворачиваясь к Шану.

– В нашем мире твоя раса называется нгеру, ты человек-оборотень, который превращается в кошку…

– В полнолуние? – я села обратно на кровать.

– Нет, по желанию, – смутился парень, – У нас оборотни являются подавляющим населением, потом идем мы, алвены, потом гномы, точнее двергуры, потом все остальные.

– Превращаться можно в кого угодно?

– Нет, если ты нгеру, то превратишься только в кошку, а если по рождению ты саркан, то превратишься в дракона. Хотя, что нгеру, что саркан в нашем мире редкость, больше всего юлфуров, то есть волков. У каждого есть свой специфичный вид магии, я дам тебе книгу по расам, там лучше описано.

Снова встав и подойдя к зеркалу, присмотрелась лучше. Да, уши, да, хвост, но я жива, это главное.

Глазами зацепила какую-то черную полоску, сначала даже подумала, что это грязь налипла, идущую от мочки человеческого уха, если бы она все еще находилась там, я отодвинула ткань сорочки и обнаружила, что это шрам. На плече красовалась черная точка, а от нее в две стороны, по венам, шли два луча, один к уху, другой к сердцу. Я так понимаю, это отметины от яда, точнее от его распространения.

– Прости, не успел тебе сказать, – сзади подошел Шан, – К сожалению, мы не можем вылечить шрам до конца, прости.

Да, теперь я точно знаю, что шрамы украшают только мужчин, а мой еще и уродлив до безобразия. Шрам, конечно же.

– Со временем он посветлеет, но не исчезнет, – на Шана было жалко смотреть, вина терзала его.

– Знаешь, – повернулась я к нему, – Не на лице и ладно, а остальное можно спрятать, – и улыбнулась, – Зови свою домовушку, гостья ванну принимать желает.

– Тона! – позвал парень и тоже вымученно улыбнулся. Если он и поверил мне, то с большим трудом.

В воздухе материализовалась девушка. Как бы вам ее описать? Точнее, внешность ее я опишу в два счета, а вот размер. Как бы это правильнее выразиться. Ее размер один к двум в масштабе обычного человека. То есть она доходила мне до пояса, но выглядела, как будто девушку уменьшили ровно вполовину. Я уставилась во все глаза на русоволосую неелу, а там и вовсе разулыбалась от уха до уха.

– Чего желаешь? – неела явно стушевалась под моим взглядом и затравленно опустила синие глаза в пол, смиряясь со своей участью моей фрейлины.

– Ты такая красивая, – выдохнула я, все еще неприлично таращась, – Особенно коса, она у тебя такая толстая и шелковистая, мне завидно.

Домовушка вовсе смутилась, не зная, что ответить.

– Если хочешь, я заварю травки, в которых полощу свои волосы, и у тебя тоже будет такая коса, – сказала она смущенно.

– Конечно, хочу, – закивала я, – Шан, иди отсюда, пожалуйста, мы с сестренкой сами разберемся.

Эльфу ничего не оставалось, как выйти.

Мы с Тоной проболтали до самого вечера. Сначала она показала мне как пользоваться ванной, у них тут вполне приличный водопровод имелся, потом она расчесывала мои волосы, предварительно намазав своими травками, потом помогла высушить их, дальше мы перешли к гардеробу, попутно обсуждая наши миры.

Оказывается, в любом «приличном замке» имеется семья домовых, вместе с Тоной еще есть восемь братьев и пять сестер, они не размножаются в привычном нам смысле, а появляются по мере необходимости. Самые старшие брат и сестра прислуживают родителям Шана, еще двое сестрам Шана, один самому эльфу, Тону прислали ко мне, раньше она прислуживала старшей сестре Шана Доретае, но та недавно вышла замуж и уехала. Остальные трудятся по замку, начиная с уборки, заканчивая гостями.

Сам замок был не такой большой, как, например, королевский, но имел два круга: один внутренний, где располагались покои всех членов семьи, второй внешний, где могли селиться гости.

– И много тут бывает гостей? – полюбопытствовала я.

Оказывается, много. Семья Лотта имела, скажем так, магическое дарование в виде открытия порталов, отчего они могли путешествовать, куда им вздумается. Их умение королевская семья использовала в качестве перевалочной базы. Все порталы, которые открывали из других миров, вели именно в этот замок, а если понадобиться портал в другой мир, то кто-то из семейства мог с легкостью помочь в этом.

– Что-то вроде межмирового контрольно-пропускного пункта, – хохотнула я.

А что? Удобно. Пришел? Будь добр играть по правилам этого мира. Если у тебя нет злых намерений, то вот тебе пожалуйста переночевать есть где, дорогу покажут, если надо, так еще и накормят в придачу. А если враждебен, то черта с два ты отсюда уйдешь, портал может открыть только кто-то из членов семьи, а пока посиди в темнице, и такое тут имеется, подумай над своим поведением, а как подумаешь, так милости прошу обратно в свой подлый мирок.

Плату, кстати, тоже взимают, поэтому в средствах не нуждаются. У королевской семьи на хорошем счету, да и как быть не на хорошем, если королю выгодно дружить с открывающими порталы эльфами.

Сейчас в замке, кстати, гостил наследный принц, он был еще юн, прибыл со слугами, путешествовал по заданию короны. Было в обязанностях короля, либо его отпрыска, объезжать свои владения, чтобы узнать все проблемы изнутри. Конечно, никто о своих проблемах так открыто не скажет, но к приезду принца хотя бы подлатают видимые недочеты, да и в тонусе подержит.

– Не обращайся ни к кому во множественном числе, у нас это не принято, – объясняла Тона, расчесывая мои волосы, а я кивнула, – К незнакомому существу нужно обращаться лорд или леди, а когда он тебе представился, а он должен назвать свои имя и фамилию, тогда обращайся сначала первые три буквы фамилии, потом имя.

– А? – не поняла я.

– К Шану следует обращаться лот Шанаил, так как его фамилия Лотта, – пояснила неела, – А как твоя фамилия?

– Часовитина, – отвечаю, переваривая поток информации.

– Тогда к тебе должны обращаться час Деметра. У неел фамилий нет, так что к любому из нас можешь обратиться просто по имени, никто из нас тебе не откажет, если это не навредит нашей семье, конечно.

Меня давно нарядили в симпатичное платье светло-зеленого цвета с юбкой в пол, отчего я чувствовала себя ужасно неуютно с непривычки, а мы все болтали.

Мир, в котором мы сейчас находились, назывался Офала (с ударением на первую «о») присутствовало два языка, общий, на котором мы разговаривали и которым пользовались абсолютно все жители, и древний, на котором говорили боги. Некоторые слова из древнего языка перекочевали в общий, например, названия рас или значение фамилий. Как ни странно, но Лотта переводилось как «перемещение», есть еще слово «валаэл», которым принято называть всех оборотней, оно, собственно, так и переводилось. Слово «неел» переводится как «помощник», что вообще не удивительно. Чтобы лучше понимать происхождение тех или иных слов, лучше всего заглянуть в словарь, жителям Офалы, он, кстати, не всегда нужен, обычно оба языка сразу учат в детстве.

То, что я понимала язык этого мира, объяснялось еще проще. Магия. Портал позволял разговаривать на языке того мира, в который отправлял. Поэтому Шан спокойно говорил на русском, а я прекрасно владею офальским, но только общим. Сколько бы Тона не называла слов на древнем языке, я не понимала. Мы пришли к выводу, что магия распространяется на главный язык, например, Шан не смог бы говорить на японском, находясь в России, и наоборот, находясь в Японии, не разговаривал бы по-русски, хотя он ведь существует, вот и я так же, понимала только общий, хотя древний тоже существует.

В принципе, ничего замысловатого в этом мире не было, но… это все так интересно! Ведь магия, оборотни, точнее валаэлы, алвены, превращения! К обеду я была настроена самым решительным образом изучить максимально из того, что имеется за те полгода, что дал мне Шан.

Тона привела меня в уютную столовую, в которой уже был накрыт стол, а за столом сидела приятная на вид семья. Во главе стола сидел Ратаил, с ним я была знакома, справа от него ухоженная молодая леди очень похожая на Шана, или наоборот, слева сидел он сам, дальше сидели две девушки, тоже очень похожие на Ратаила, место рядом с леди было свободно.

Шан встал, подошел ко мне, приветливо улыбаясь. Он взял меня за руку и подвел к пустому месту напротив.

– Разрешите представить, моя спасительница, Деметра, – сказал парень всем присутствующим, – А это моя семья. Ратаил, мой отец, Эроная, мама, а это две мои младшие сестры Нерая и Шетая.

– Очень приятно, – смутилась я под всеми взглядами. Шан помог мне сесть, сам отправился на свое место.

– Скажи, Деметра, это правда, что в вашем мире нет магии? – подала голос младшая дочь Шетая, округляя глаза.

– Правда, – кивнула я, улыбнувшись. Если хочешь произвести хорошее впечатление – улыбайся, всегда говорил мне папа, поэтому я лыбилась, но старалась выглядеть при этом скромно.

Нам принесли первое блюдо. Что-то нежно-розового цвета в виде крема в маленьких розеточках.

– Это аперитив, – пояснил Ратаил, видя мое замешательство, – Чтобы разбудить аппетит. Возьми маленькую ложечку и попробуй, у нас готовят очень вкусно.

Сразу видно, что в их замке иномирянцы – частые гости. Хорошо, что они все понимают, а не сидят с надменными мордашками и не фыркают от моего невежества.

Попробовав необычный крем, с удивлением обнаружила, что он действительно вкусный. Что-то, напоминающее мяту с сахаром, и кислит, и сладким отдает. Только почему он розовый?

– Сразу хочу сказать, что ты можешь не ограничивать себя, – снова заговорил алвен, – Ни в одежде, ни в еде, ни в передвижении по замку. Ты можешь смело обращаться к любому неелу, который будет свободен, либо к одному из нас. Мы рады, что можем отплатить тебе за спасение сына, хоть и такими крохами.

– Спасибо, – снова смутилась я, отпивая из высоко бокала что-то такое блекло-розовое. Да это же лимонад «Тархун».

– Почему у вас мята и тархун розовые? – удивилась я, поставив бокал.

– В каждом мире развитие происходит по-разному, – отозвался Шан, – У вас и морковка оранжевая, потому что вывели такой сорт и к нему привыкли, а у нас она по-прежнему фиолетовая, – он тоже отпил свой напиток, – То же с мятой и тархуном, это просто другой сорт, вот и все.

– Интересно, – улыбнулась я, запихивая в рот очередную ложечку аперитива, – Потрясающе.

– Вообще, в нашем мире не принято даже убивать животных ради еды, – продолжил алвен.

– Вегетарианцы, что ли? – удивилась я.

Нам принесли суп с разноцветными нашинкованными кусочками.

– Не совсем, – мягко улыбнулся Шан, – Попробуй вот это, темно-красного цвета, – и он выловил из своего супа кусочки и показал их на ложке.

С любопытством повторила его манипуляции и сунула в рот нужную мне еду, разжевала.

– Это же говядина! – воскликнула я.

– Не совсем, – снова повторил Шан, – Это растение под названием оксекод. Мы действительно не едим мясо животного происхождения, но вполне можем вырастить его у себя дома. Никто не сказал, что мы не можем получать все микроэлементы, содержащиеся в мясе.

– А не проще было бы завести себе коровник там, или курятник? – спросила я, уже чувствуя подвох.

– Как я тебе уже говорил, в нашем мире подавляющее большинство – это валаэлы, то есть животные. Даже если оборотень перекидывается в корову, это его раса, любой охотник может перепутать обычную корову от валалэла, – пояснил тот.

– Ой, – я опустила глаза, – Об этом я не подумала.

– Ничего страшного, – снова улыбнулся Шан, – Мы все понимаем, это новый мир для тебя, и мы готовы тебе помочь. В конце концов, это наша работа.

Обед прошел во вполне дружеской обстановке, я тоже кое-что рассказала о своем мире сестрам Шана, отчего они то округляли глаза, то удивленно вскликивали, я им еще пообещала спеть что-нибудь, сама умею играть на гитаре, а они пообещали показать мне клавир, местный аналог пианино.

Когда обед закончился, Шан отвел меня в библиотеку, а сам сказал, что отлучится на пару часов, ему нужно поговорить с отцом.

Библиотечная зала была огромной, трехъярусной, с лестницами на каждый ярус, и с приставными лесенками, чтобы дотянуться до верхней полки, в середине стояли удобные диванчики и кресла с журнальными столиками. Уютно, чисто, свежо.

– Прости, – позвала я неела, который протирал стеллаж, он повернулся ко мне, – Ты не мог бы мне помочь найти что-нибудь о расе нгеру, пожалуйста?

– Без проблем, – отозвался тот, – Вот держи пока эти две, прочтешь – придешь, я дам тебе еще, а пока этих хватит.

– Спасибо, – заулыбалась я, направившись к одному из кресел.

Читала я долго. Интересно ведь. Описание, подвиды, создание, распространение. Оказывается, особой магией нгеру считалась иллюзорная магия, мы могли создавать вполне приличные и осязаемые иллюзии в то время, как другие расы либо вообще не владели этим искусством, либо у них получалось что-то полупрозрачное, без возможности потрогать.

Первую книгу я отложила, на нее у меня ушло минут сорок, все равно мне ничего не говорят приведенные в ней даты и исторические хроники, это всю историю нужно изучать, так что я благополучно прошлась по диагонали.

Во втором томике нашлись примитивные магические манипуляции, для школьников, начинающих, в общем, таких, как я. Что-то вроде учебника. Сначала параграфы, потом задачки. Изучив вводное слово и первый параграф, принялась к задаче. На всякий случай заглянула в конец, увидела, что в последней главе изучаются размеры и формы объектов побольше. Перешла обратно в начало учебника. Ничего, в нашем мире тоже сначала таблицу умножения учат, а потом уже уравнения с интегралами решают.

Итак, принцип действия я поняла, отложила книгу, сосредоточилась, даже закрыла глаза, представила себе обычную муху… и ничего.

Нет, это форменное безобразие. Я напряглась еще больше, у меня должно получиться, если я нгеру, то и магией должна владеть, у меня непременно получится.

Пропыхтев еще час, у меня, наконец, получилось! Передо мной летала мушка, обычная такая муха, с крылышками и все такое.

Поняв, в чем моя ошибка, а именно, пока я представляла муху как обычную черную назойливую точку, а не существо с фасеточными глазками и крылышками, я не могла добиться желаемого результата. Как только я вспомнила кадры из какого-то фильма, где муху показывали очень даже крупным планом, она появилась передо мной.

Вытянув руку, «усадила» свое творение на кончик указательного пальца и принялась другим пальцем ощупывать свое творение. У меня было дикое желание вскочить и с воплем доктора Франкенштейна заорать «Она жива! Жива!», но я остановила свой порыв, хоть и с трудом. Просто сама себе хихикнула, когда муха пробежала по пальцу, и мне стало щекотно.

– Так это та самая нгеру, которая тебя спасла? – услышала я мелодичный голос от двери, его я еще не знала.

Повернув голову, увидела Шана и еще одного алвена с ним рядом. Он был, как бы это сказать, Аполлон воплоти. Красивый, действительно красивый и статный молодой человек, точнее, эльф. Он мне напоминал античную белобрысую статую греческого бога.

– Так это тот самый алвен, про которого ты ничегошеньки не говорил, – в тон ему ответила я. Ну а что? Ему можно, а мне нет? Еще как можно.

– Спокойно, – рассмеялся Шан, – Деметра, позволь представить тебе моего друга Готтул Мироаль, Миро, познакомься, это Часовитина Деметра, она действительно спасла мне жизнь.

Готтул? Серьезно? Я готова была расхохотаться, потому что парень был одет в черные одежды и сильно смахивал на гота. Ему бы еще губы черным накрасить и глаза подвести и вылитый представитель данной субкультуры.

– Как только Миро узнал, что я здесь, он примчался в мгновение ока, – пояснил Шан, – Мы довольно давно дружим.

– С самого детства, – подтвердил блондин.

– А вообще мы пришли, чтобы показать тебе окрестности.

– Рат попросил зайти к нему через пару часов, у него есть предположение, где нам искать зацепки покушения.

– Только он попросил меня замаскировать, чтобы никто не знал, что я вернулся.

– Вот мы и решили, что быстренько найдем нужную книгу по чарам и пойдем прогуляться.

Похоже, они действительно давно дружат, так слаженно дополнять друг друга нужно еще научиться.

Пока они мне все это говорили, я мысленно улыбнулась и, послав свою Жужу к блондинчику, заставила ту кружить над его ухом. Миро пару раз отмахивался от нее, но не тут-то было. Моя мушка оказалась чрезвычайно назойливой.

Наконец, алвену это надоело, он сфокусировал взгляд на Жуже, ухмыльнулся и, прищурившись, захихикал.

Моя мушка вмиг разделилась на сотню мух и теперь летела на меня! Я взвизгнула. Пришлось побегать вокруг диванчиков, так как мухи еще и укусить норовили, а отменять заклинание я еще не научилась.

Наконец, Миро сжалился надо мной и развеял иллюзии, облепившую меня со всех сторон, и расхохотался. Подлая душонка.

Но злиться на него не было никакого настроя. Сама виновата, поэтому я вернулась на место и тоже похохотала от души.

– Сколько времени у тебя ушло на создание мухи? – спросил Мироаль.

– Чуть больше часа, – я посмотрела на часы.

– Знаешь, хотел бы тебя просветить насчет кое-чего, – блондинчик потер ладони, – У молодого нгеру уходят десятилетия, чтобы научиться создавать приличные иллюзии, а у тебя получилось за час. Вполне сносно, кстати. Ты уверена, что в вашем мире нет магии?

– Уже не уверена, – я почесала нос, – У нас множество книг о колдовстве, не на пустом же месте возникло представление о магии, поэтому есть шанс один на миллион, что магия все же существовала. Но в моем мире все затмил технический прогресс. Нам не нужна магия, у нас есть электричество, водопровод, самолеты, даже лапша быстрого приготовления. Но, с другой стороны, возможно, кто-то из другого мира принес знания о магии, вот и поползли слухи, книги стали писать. У нас, кстати, книжки про магию, драконов, эльфов, на поток поставлены. Ну а кому не хочется погрузиться в рассказ про то, чего не существует?

Я грустно улыбнулась.

– Не хочу в ваш мир, – подвел итог Миро, – Чего ты туда поперся? – вопрос адресовался Шану, но тот не удостоил ответом.

– Так что там по поводу твоего инкогнито? – напомнила я, переводя тему, и испытующе посмотрела на Шана. Мой вопрос он не проигнорировал:

– Так как за мной все еще охотиться убийца, отец посоветовал мне пока не афишировать свое появление, так что мы подумали, было бы уместнее, если бы мы с тобой представились гостями. В замке наследный принц, он знает меня в лицо, да и его свита тоже бывала здесь не раз, они все меня узнают.

– Поэтому тебе нужна маскировка, – кивнула я, – Я могу чем-то помочь?

– Могла бы, – вздохнул Шан, – Если бы достигла определенных успехов в иллюзорной магии, но пока ты этому научишься, меня могут уже убить.

– Не будь так пессимистичен, друг, – весело хлопнул ладонью Миро по плечу Шана, – Деметра, судя по всему, очень даже способная. Моя особенность – усиливать магию, мне кажется, если мы потренируемся, то вместе что-нибудь, да получится.

– Я готова, – серьезно кивнула. Хотелось помочь Шану, зря я его спасала, что ли?

На прогулку мы так и не вышли. Пока в какой-то книге мы нашли нужное заклинание, пока проработали стратегию, пока я усиленно шевелила ушами, сосредотачиваясь, прошла уйма времени.

План был до смешного прост. Я представляю лицо, любое, уши нгеру и хвост, а Миро ловит мое заклятие и, усилив иллюзию, привязывает ее на ауру Шана, чтобы та не слетела и не рябила. Решили, что сосредоточусь я только на трех вещах, на облике во весь рост моих умений пока не хватит.

Вот и пыхчу как паровоз, стараясь. Ну не получается у меня сразу три предмета представить: лицо-уши-хвост. По отдельности – пожалуйста, а вместе – нет.

Тут меня осенило: а кто, собственно, сказал, что нельзя сделать привязку по отдельности? Почему нужно сразу три привязывать? Высказала свое предложение Миро.

– Действительно, – развел руками тот, – Скорее всего, тебе так будет удобнее. Я не подумал, что для тебя это не привычно. Давай.

И вот, спустя еще какое-то время, Шан обзавелся новым лицом, кошачьими ушами и хвостом. Вот так все получилось. А то вместе, вместе. Нет, я думаю по-другому, значит, и делать буду по-своему.

А насчет алвена… ну что ж, этот мир обзавелся своим Юрием Шевчуком, только без очков…

– Странно, у нас получилось, – вынес вердикт Миро, рассматривая своего друга, – Ну-ка помотай головой, – велел он.

Шан послушно начал крутиться в разные стороны.

– Ничего не рябит, дыры не вылазят, – Миро даже потрогал, – Идеально.

– Что тебя так поразило? – деланно удивилась я, – За дело берутся профессионалы, – и подмигнула.

За ужином мы снова встретились с семьей Лотта, только теперь и Миро присоединился к нам. Ратаил сначала тоже с недоверием осматривал новое лицо сына, повертел за подбородок, что-то хмыкая себе под нос.

– Это великолепно, – вынес он вердикт, – Деметра, это потрясающе.

Я смущенно потупила глазки, говорят, скромность мне к лицу. А сама внутри ликовала, ай да я!

– Чуть позже прибудет наследный принц, вы должны будете с ним встретиться, как бы случайно, на нем тоже проверим ваше творение, – сказал Ратаил.

– Пап, что там насчет твоей зацепки? – напомнил Шан, когда с основными блюдами было покончено, и мы приступили к десерту.

– Тут такое дело, – начал отец семейства, – Мы с твоей матерью считаем, что тебя неспроста стукнули по голове при выходе из портала. Тебя погрузили в стазис.

– Это как? – уточнил Шан.

– Это когда твое тело находится под специальными чарами в специальном глубоком сне, – пояснил Миро, а Ратаил кивнул:

– Это очень энергоемкое заклинание и требует большой подпитки извне, иногда даже может потребоваться жизнь другого существа, из которого эту самую энергию будут выкачивать.

Понятно, Шана погрузили в летаргический сон и повесили на него батарейку.

– И у тебя есть предположение, кто мог послужить донором? – уточнил Шан.

– Да, – кивнул алвен, – Мы сканировали твою ауру после обеда и на ней оказались остатки чужой ауры, сначала я хотел отправить слепок в королевский дворец, чтобы мне прислали имя того, кому может принадлежать слепок, но я и без этого вспомнил, где уже видел знакомую ауру. Я еще сопоставил некоторые даты, и оказалось, что мой друг Картаил перестал вести со мной переписку примерно с того момента, как ты исчез. Теперь у меня есть все основания полагать, что бедный Карт и стал донором.

– Почему? – спросила Нерая.

– Карт довольно давно уехал на Крайний Остров, там живет интересная животная раса, которая обитает только там, – начал пояснение Ратаил, – Он поехал изучать их, мы довольно часто переписывались, Карт рассказывал мне про эуле́муров, да всякие новости с Острова. Я же писал ему столичные новости. Потом он перестал вести переписку. В его последнем письме ничего не говорилось о том, что он хотел переехать или перестать переписываться, обычное письмо, обычные восторги эулемурами, все как обычно. К сожалению, я пропустил тот момент, когда надо было бы забить тревогу, каюсь, мне нет оправдания. Но сегодня картинка приобрела краску, поэтому, чтобы подтвердить свою правоту, нужно убедиться, что Картаил действительно был похищен, и оповестить королевскую семью.

– Как нам это сделать? – спросил Шан, – В идеале, нужно бы туда съездить.

– Ты прав, сын, – кивнул Ратаил, – Можно было бы послать письмо, но лучше всего своими глазами увидеть то, что произошло, да и письмо будет идти столько же, сколько и алвен. Я бы хотел, чтобы ты и Деметра отправились вместе.

– И я, – заявил Миро.

– И ты, – улыбнулся Ратаил, – Во-первых, в замке тебе пока светиться не нужно, у нас куча гостей и нет гарантии, что убийца не в нашем доме, во-вторых, покажешь наш мир Деметре, думаю, она возражать не будет, – улыбка стала еще шире и какая-то ехидная.

Закивала, тоже довольно улыбаясь. Ура, попутешествуем.

Десерт давно был съеден, младшие сестры отправились по своим делам, а мы впятером все сидели и обсуждали дальнейшие планы.

Оказывается, до Крайнего Острова около трех недель на лошадях, а точнее на хестурах, и неделя по морю, всего месяц туда и месяц обратно. За это время волне можно уже обжиться в этом мире, не то, что просто достопримечательности осмотреть. Я довольно потерла руки. Ух, все рассмотрю и все потрогаю. Ратаил еще что-то говорил про портал, но я не стала вникать, раз они решили не пользоваться им.

Мужчины обсуждали, когда лучше выезжать, Эроная иногда вставляла свои реплики или замечания, а мне становилось откровенно скучно. Не зная местного колорита, погодных условий и топографических особенностей, сильно не поумничаешь, вот я и молчала.

Потом, когда стало совсем невыносимо, тихо поднялась и вышла. Кажется, этого никто и не заметил. Немного прогулявшись по внутренней части замка, поглазела на ковры и гобелены, картины и статуи, выносила в себе одну идею.

Мой рюкзак был в моей комнате, а в рюкзаке планшет. В целях экономии энергии, я его обычно отключала, а теперь мне хотелось бы проверить, работает он здесь или нет. Мне захотелось просто сделать несколько фотографий.

Быстро вернувшись в комнату, нашла искомое, нажала на кнопку включения, затаив дыхание.

Ровная поверхность… загорелась, а затем появился приветственный экран. Класс!

Нашла еще и свой телефон в тумбочке у кровати. Он тоже работал! Нет, интернета не было, да и связи, конечно, но заряд батареи все еще семьдесят шесть процентов, у меня даже встала перед глазами картинка воспоминания, как еще в кафе я поговорила с мамой и, глянув на дисплей, положила телефон на столик.

Магия какая-то!

Хихикнула сама себе. Конечно, магия, я же в магическом мире, дурочка.

Подошла к окну с планшетом и навела камеру на пейзаж, фокусируя изображение. Красота-то какая.

Вдали увидела быстро приближающихся двух всадников. Один, впереди, несся на большой скорости и, хохоча, что-то кричал второму, который не мог догнать первого. Я быстро перевела камеру на видеозапись и нажала большую красную кнопку. Второй, явно чем-то встревожен, кричал первому и махал руками, а первый только смеялся.

Наконец, они поравнялись, до замка оставалось буквально метров десять, как лошадь первого споткнулась и оба, лошадь и всадник, полетели на землю. Лошадь пролетела метра два на боку и осталась лежать, а вот всадник кубарем покатился до самого замка.

– Тона! – заорала я, бросаясь к своему рюкзаку.

– Что случилось? – неела, казалось, появилась из воздуха, но я даже не обратила на это внимание.

– Быстро вызови доктора! – сказала я, бросаясь к двери, – Там, у ворот замка кто-то упал с лошади.

И, не дожидаясь, пока Тона выполнит распоряжение, побежала к выходу, размахивая аптечкой.

Прибыла на место падения всадника в рекордно короткие сроки и увидела четырнадцатилетнего паренька, лежащего на земле. При беглом осмотре не увидела никаких серьезных повреждений.

– Эй, – я положила голову паренька к себе на колени, – Эй, очнись.

Аккуратно потрогала шишку на лбу пацана, приличная такая, главное, чтобы не сотрясение было. Намазала содранную кожу заживляющей мазью из аптечки и наклеила сверху пластырь. Быстро ощупала руки и ноги, переломов нет. Да где же все? Где второй всадник, где доктор?

Пацан завозился.

– Эй, – тихо позвала я, – Ты как, живой?

На моих коленях заерзали, наконец, пострадавший окончательно пришел в себя.

– Ой, как голову-то больно, – пожаловался он, – Что случилось?

– Что ты помнишь из последнего? – вопросом на вопрос ответила я.

– Помню, что скакал на хестуре, за мной скакала моя нянька, а потом… – он задумался, – Потом не помню.

– Ты упал с хестура, пропахал носом метров десять и потерял сознание, – ответила я, – Теперь полежи, у тебя может быть сотрясение, пока кто-нибудь не прибежит на помощь.

– А что с ним? – заволновался парень.

– С кем?

– С хестуром.

Ответить я не успела, к нам направлялась куча народа. Меня оттеснили от пацана, принялись хлопотать над пострадавшим. Мне же не терпелось посмотреть на лошадь, к которой я тут же пошла и присела рядом.

На первый взгляд, лошадь показалась мне умершей, но проведя ладонью по могучей шее, почувствовала, как животное дышит.

– Эй, – позвала я, – Позовите ветеринара, конь еще дышит!

Пацан, который был уже осмотрен и поставлен на ноги, тут же бросился в моем направлении и, опустившись на колени, начал теребить морду бедному животному.

– Очнись, очнись же! – кричал парень, – Быстро лекаря сюда! Быстро, я сказал! У него нога сломана.

– Надо какую-нибудь ветку, чтобы зафиксировать перелом, – встряла я.

– Знаешь, как это делается? – поднял на меня глаза, полные боли и отчаяния, парень. Кивнула.

Нам тут же притащили каких-то веток, которые мы с парнем дружно приложили к передней ноге лошади и перевязали бинтами, зафиксировав.

– Надо бы его транспортировать в мед отсек, – сказала я.

– Да, надо бы, здесь я не смогу выправить ему ногу, – ответил кто-то сзади. Лекарь, надо полагать.

– Сейчас сюда приедет мой отряд, там есть сильные маги, которые слевитируют Дрога к лекарям, – кивнул пацан, – Надо ждать.

Мы немного помолчали, грустно смотря на раненое животное. Мне тоже было его жалко, а в этом мире так вообще трепетно относятся ко всем животинкам.

– Меня зовут Энтар, – представился пацан, протягивая мне руку.

– Деметра, – улыбнулась в ответ.

– Спасибо, что подоспела вовремя, – он вымученно улыбнулся.

– Пожалуйста, – тоже улыбнулась я в ответ. Бабушка Тома меня всегда учила, что говорить «не за что» нельзя, тебе не зачтется твое доброе дело, ты свой поступок просто обесцениваешь такими словами, так что я еще надеялась на кармическую справедливость в виде какого-нибудь бонуса или подарка.

Позади нас, в трех шагах, затаив дыхание, стояли остальные: второй всадник, которая оказалась очень даже симпатичной девушкой, Ратаил, Шан, Миро и какой-то незнакомый мне валаэл с перьями в черных волосах, лекарь. Мне показалось, у них застыл какой-то благоговейный ужас на лицах. Они не смели нарушить молчание.

Энтар нетерпеливо всматривался в горизонт, покусывая нижнюю губу.

– Едут! – воскликнул он, кидаясь всадникам наперерез.

Дальше началась суматоха. Энтар что-то втолковывал спешившемуся отряду, отчаянно жестикулирую, те кивали, но неукоснительно подчинялись приказам. Что-то мне подсказывает, сам наследный принц явился, а я в гуще событий. Не зная, кто передо мной, я могла разговаривать с ним на равных, а теперь испытывала некую тревогу. Не хотелось что-нибудь испортить или кого-нибудь обидеть.

Личный отряд, скооперировавшись, подняли лошадь магией и направили того в лазарет. Мне почему-то показалось, что лошадь, открыв глаза, довольно четко сказала:

– Аккуратней, не на скотобойне.

Кажется, от волнения у меня галлюцинации. От поднятого гвалта мужских голосов мне и показалось, что лошадь заговорила. Надо бы пойти прилечь.

Как-то сразу на полянке стало пусто, голоса стихли, я растерянно огляделась.

– Наверное, это твое, – Шан легонько касаясь, обнял меня за плечи, протягивая другой рукой мою аптечку, – Пойдем, тебе надо бы уже прилечь, день сегодня был длинный.

Кивнула, позволяя увести себя в замок.

Конечно, сразу спать я не легла.

– Тона, – позвала тихо.

– Что-нибудь нужно? – тут же появилась неела.

– Я бы хотела ложиться спать, – улыбнулась я, – Помоги, пожалуйста, я не знаю, как снять платье, а еще мне нужна пижама.

– Что нужно? – переспросила Тона, приступая к расшнуровке платья.

– Пижама, – повторила я, – Одежда для сна.

– Смешное слово, – хихикнула неела, потом продолжила шепотом, – Расскажи, что произошло с принцем.

Пришлось рассказывать, пока я принимала ванну, Тона вычищала платье, оставив дверь открытой. Как таковой стирки в воде она не затевала, назвав свои действия «сухой чисткой», конечно же, тут замешана домовая магия.

– Ты знаешь, я ведь все сняла на камеру! – вспомнила я, уже вылезая и ванны, завернувшись в полотенце.

– Что ты сделала? – переспросила Тона, отвлекшись от моей пижамы и, округлив глаза, смотрела, как я капаю на ковер. Особенно хвост постарался, негодник, все никак не могу привыкнуть.

– Сняла на камеру момент падения, – повторила я, беря планшет в руки. Странно, камера все еще писала, я не удосужилась в суматохе отключить, а потом и вовсе забыла. Ну, ничего, нам ведь начало нужно, а видео всегда можно обрезать.

Понажимав на экран, я воспроизвела начало видео и протянула планшет Тоне, которая с интересом смотрела на него. Момент самого падения, конечно, не занял много времени, но Тона к концу была нахмурена.

– Ты можешь повторить ту часть, где принц начинает падать? – еще больше свела она бровки.

– Сестренка, ты что-то углядела? – не поняла я, но просьбу выполнила.

Теперь мы пересматривали вместе. А посмотреть было на что. Оказывается, нянька перед самым падением что-то шепнула своему коню, тот на ходу наступил копытом на копыто коню принца, отчего тот споткнулся и упал. Ощущение было такое, будто женщина специально подстроила падение, если принц не выживет, то, как же так, это все лошадь виновата, а если выживет, то слава и хвала всем богам, парень чудом остался жив. Ну, жучка! А ведь она явно размахивает руками и можно предположить, что она как бы уговаривает принца остановиться.

– Надо это срочно показать Ратаилу, какую змею пригрели на груди, – сказала я, заходя в настройки видео, чтобы обрезать ненужное, – Тона, одежду мне, только давай не платья, что-нибудь практичнее. Ходят в вашем мире женщины в брюках?

Неела только кивнула и куда-то исчезла. Пока ее не было, мне хватило времени сделать обрезку, я даже успела пройтись расческой по мокрым волосам пару раз и заплести их в косу.

– Вот брюки и рубашка, – отчиталась Тона, появляясь с одеждой в руках, – Конечно, по замку не положено разгуливать леди в брюках, но можно списать все на твою принадлежность к другому миру.

Быстро надев на себя принесенные вещи, уже открыла дверь и направилась к кабинету Ратаила, он оказался на месте.

– Лот Ратаил, можно? – спросила я, постучав, – Это срочно.

– Можно, – улыбнулся в ответ тот, нравится мне этот приветливый дядька, – Зови меня просто Рат.

– Хорошо, меня можно просто Метра, – тут же ответила я, – У меня серьезный разговор.

И я выложила все произошедшее как на духу, не запнувшись ни разу, показала видео до того самого момента, где я кричу Тоне, чтобы та вызвала доктора, а то мало ли, еще скажут, что я не все сделала, чтобы спасти принца.

Рат слушал внимательно, кивал и все больше угрюмел.

– А я все думаю, почему Тона так долго не звала лекаря, а она просто не знала, кто такой доктор, – задумчиво потер лоб он, – Нет, она, конечно, потом сориентировалась, выполнила твою просьбу, но вот…

– Почему не было так долго няни? – понятливо спросила я.

– Именно, – кивнул Рат, – Все замки в нашем мире сделаны по примеру королевского, и заблудиться в нашем она никак не могла. Пока же Тона не подняла переполох, этой женщины вообще не было в поле зрения, да и я как-то упустил этот момент, если честно.

– Что же теперь делать?

– Нам ничего не нужно делать, достаточно показать запись принцу, а там его семья сама решит, что делать, – пожал плечами алвен, – Могу я одолжить твое устройство?

– Да, конечно, – киваю.

– Спасибо, Метра, – снова улыбнулся Рат, только на этот раз как-то вымученно, – Я верну прибор в целости и сохранности завтра утром, а ты иди спать.

– Хорошо, доброй ночи.

– Доброй ночи.

Утро встретило меня приветливым лучиком через окно на мое лицо. Сладко потянувшись, улыбнулась новому дню. Как ни странно, выспалась я отлично, несмотря на приключения вчерашнего дня, надеюсь, лошади больше не будут разговаривать.

Умылась, переоделась во вчерашнюю одежду, в брюки и рубашку, ну его к черту, это платье, не люблю, маневренности лишает.

Посмотрев на солнце, выглядывающее из-за горизонта, поняла, что нужно спешить, если не хочу пропустить завтрак.

Напевая незатейливый мотивчик, зашла в столовую, где уже собралась вся семья Лотта и наследный принц, оторопело заткнулась на полуслове. Посмотрев на изможденные лица Рата и Энтара, мне даже стало стыдно, что я прекрасно выспалась и прекрасно себя чувствую, а они, похоже, не спали всю ночь.

– Доброе утро, – тихо поздоровалась я, – Что-то случилось?

– Нет, – ответил Рат, тоже поздоровавшись, – Ничего страшного, по крайней мере, для нас. Ты спасла жизнь наследного принца.

– Да ну, – не поверила я, приземляясь на стул.

– Мы не были представлены должным образом, – подал голос тот самый принц, – Рон Энтатариариэл, – и протянул мне руку для пожатия. Только здесь пожимали на ладони, а запястья.

Никогда не запомню, руку в ответ пожала.

– Но ты можешь звать меня Энтар, как и договаривались, – засмеялся хитрый алвен, – Я сам учил свое имя лет семь.

– Метра, – я тоже заулыбалась. Мне он уже нравится. – Так что случилось? Вы не спали?

– Не выкай, – поправил Рат.

– Я имела в виду тебя и Энтара, – выкрутилась.

– Няню вчера задержали и отвели в подвал, где допросили с пристрастием, – начал рассказ Энтар, – Ее довольно долго допрашивали, где были выяснены некоторые весьма интересные детали.

– Потянет на криминальную драму? – с воодушевлением спросила я, беря вилку.

– Не знаю, о чем ты, – почесал подбородок принц, – Но на приключенческий роман хватит. В общем, оказалось, что моя нянька – высококвалифицированный шпион одного из советников моего отца, который займет трон вместо него, если не будет наследников. Так уж случилось, что я пока единственный сын.

– Хочешь сказать, вы всю ночь допрашивали няньку? – уточнила я.

– Пришлось, – кивнул принц, – Она оказалась крепкой, у нее отличная выдержка. На мне стоит довольно мощная защита от убийства, знаешь ли, мой отец здешний король, может себе позволить, – он перешел на шуточный тон, а я невольно прыснула, – Но от случайной смерти я не застрахован даже с такой магией.

– То есть она пыталась подстроить несчастный случай? Или он был не один? – спросила я, отправляя в рот кусочек чего-то зажаренного, похожего на бекон. Мне нравилось, что некоторые традиции миров пересекаются. Или это они специально для меня сделали?

– Ты прозорлива, – сделал комплимент Энтар, а я смущенно улыбнулась, – Мы не замечали, пока она сама нам вчера не рассказала, но очень многое встало на свои места. Например, она однажды спустила меня с лестницы, а там шестьдесят две ступени, просто подогнув ковер петелькой, о которую я споткнулся, она просто отвлекла меня в нужный момент, хотя сама находилась на другом конце зала. Она гениальна!

Мне были не очень понятны его восхищения, но кто я такая, чтобы спорить с наследным принцем.

– И что теперь с ней будет? – спросила я.

– Она будет отправлена в столицу, там даст показания против папиного советника, суд вынесет приговор, вот и все, – пожал плечами принц, отпивая из своего бокала, – Мы выезжаем после завтрака.

– Жаль, могли бы еще пообщаться, – сказала я грустно, Шан недовольно хмыкнул, – Ты невероятный счастливчик, если честно.

– Знаю, – хищно улыбнулся принц, – У нас в роду все такие.

– Сколько всего было попыток убийства?

– Двадцать девять.

Я даже поперхнулась от услышанного. Вот же баловень судьбы.

– Есть такое семейное поверье, что удача отворачивается от королевского рода тогда, когда боги ими недовольны. Пока у нас все хорошо, нам хорошо, – ответил Энтар.

Вот же маленький хвастун. Я бы хотела еще с ним пообщаться, побывать в столице и их замке, но, возможно, это будет позже. Сначала разберемся с проблемами Шана, сидевшего чернее тучи около меня.

– Сочту за честь, если ты посетишь мой дом, – будто, прочитав мои мысли, пригласил Энтар, – Буду ждать твоего приезда с нетерпением. А сейчас, полагаю, нам пора.

Провожали мы принца и его свиту действительно уже скоро, около часа прошло. Было жаль, мне принц понравился.

– Метра, – позвал он тихо и отвел меня в сторонку, повернувшись ко всем спиной.

– Что-то случилось? – обеспокоилась я, пораженно глядя на коня, который как бы невзначай встал так, что отделил нас от остальных, послужив, таким образом, стеной.

– Я просто еще раз хотел сказать тебе спасибо, – ответил Энтар, протягивая мне белый шнурок, – Это тебе в знак благодарности.

Мне кажется, окружающие меня нелюди переоценили мой вклад в спасение принца, ну да ладно, подарки я люблю.

– Скажи, что это какой-то артефакт, иначе, зачем я спасала твою жизнь? – рассмеялась я.

– Это артефакт, – не разочаровал меня тот, взяв мое запястье и завязывая нитку, тоже смеясь, – Скажем так, он помогает почувствовать единственное верное решение. Еще он принимает вид под одежду, которую ты носишь, поэтому его достаточно сложно отследить, так что носи на здоровье, – Энтар подмигнул мне, чмокнул в щеку и вскочил на лошадь. – Нам пора. Пока.

– Пока, – сказал… конь. Оп, опять глючит.

Я еще какое-то время постояла, всматриваясь в то, как отряд наследного принца удаляется к горизонту, а потом и вовсе пропадает за оным, улыбнулась и, развернувшись, уткнулась носом в рубашку Шана.

– Я даже не слышала, как ты подошел, – сказала я, вполне дружелюбно, кстати.

– Ты ничего не замечаешь, когда принц рядом, да? – грубо спросил Шан, посмотрев на меня сверху в низ.

– Нет, я замечаю, – огрызнулась я, – Это ты подкрадываешься как тень. Чего хотел?

– Тебя Миро ждет на заднем дворе, – ответил тот нехотя, отводя глаза. Ага! Не нравится, когда тебе тоже грубят? То-то же.

– Вот там я и буду, – окрысилась я вконец и, повернувшись в сторону входа в замок, направилась к Миро.

Есть путь и вокруг замка, и сквозь него, но я предпочла второй путь. Что-то я разгорячилась от этой нападки Шана, а в замке прохладно, надо остудиться. Что на него нашло? Что это я спасла принца и получила браслетик, а он нет? Если он и дальше будет так себя вести, никакой дружбы у нас не получится, буду дружить с принцем, уеду к нему в замок и там поживу полгодика, а этого самовлюбленного дурака вовсе забуду.

– Ты чего такая надутая? – спросил Миро, заметив меня у выхода из замка.

– Шан – редиска, – отозвалась я.

– Что, уже приревновал? – засмеялся алвен.

– Что? – оторопело переспросила я. Какая ревность? Он мою бабку любил, я тут вообще не причем.

– Ничего, – отозвался тот, – Пойдем, покажу кое-что.

И мы поспешили на задний двор. Как я знала, там находился амбар, конюшня, тренировочное поле и оружейная. Куда именно вел меня белобрысый, оставалось только гадать.

– Мы решили, что можем выходить уже через три дня, но нам нужно будет ехать на хестурах, а ты кататься не умеешь, – рассказывал Миро, – Вот Шан и подумал, что мог бы подарить тебе хестурочку, заодно потренируешься эти три дня.

– Это сложно? – запаниковала я, припоминая, кто такие хестуры, а это лошади, – Ну, кататься верхом?

– Вообще нет, конечно, – задумался Миро, – Нас учат этому с детства. Но, знаешь, хестуры – это проклятые валаэлы, они разумны, как и ты. Нормальный хестур удержит тебя на себе, не даст упасть. Так что не удивляйся, когда их увидишь.

Мы как раз подошли к загону, по которому носилась кобылка цвета воронова крыла. Она была просто невероятно прекрасна, грива развивалась по ветру, тонкие ноги перебирали по земле, а пышный хвост хлестал по бокам. Я невольно засмотрелась. Ничего не понимаю в лошадях, но увиденное мною могла заставить заплакать любого от созерцания этой неземной красоты.

– У меня будет валаэл, собственный валаэл, – эта лошадь… разговаривала. Так у меня были не глюки, – Как я выгляжу? Я ей понравлюсь? Она же даст мне имя? А она потом оставит меня? Она же не станет меня продавать, когда вернется в свой мир?

Вопросы сыпались, будто из пятилетнего ребенка. Это вызывало улыбку. Я и растянула губы от уха до уха и пошла знакомиться.

– Привет, – сказал я, окликая кобылку.

– Привет, – она тоже остановилась напротив меня и наши взгляды встретились. Не могу передать, что случилось в этот момент, но я будто увидела космос в ее глазах, а в груди расплывалось теплое чувство, как будто зашла с морозной улицы и хлебнула большим глотком горячего сладкого чая. Это было так здорово, что мне хотелось смеяться и плакать одновременно.

– Вижу, вы подружитесь, – откуда-то сбоку высказался Миро, хитро улыбаясь, – Метра, позволь представить тебе, сестра моего хестура Сташира, она давно искала наездницу, вот Шан и предложил выкупить ее у нашей семьи. Тебе будет комфортно, да и ей будет приятно первое путешествие провести рядом с братом.

– Как тебя зовут? – благоговейно выдохнула я вопрос.

– Это ты должна дать мне имя, – так же ответила кобылка.

– По правилам нашего мира, кто дает имя, тот и обладает властью над хестуром, поэтому у нас принято называть их тем, кто первым их купил, либо тем, кто владеет родителями и их не собирается продавать, – пояснил Миро.

Я аккуратно положила руку на морду лошади и начала гладить сверху вниз, оглядывая эту вороную красотку.

– Как насчет Антрацита? – спросила я, – Сокращенно просто Цита.

– Мне нравится, – кивнула та, – А что оно означает?

– По-нашему, это уголь, но более плотный и более лучший, – ответила я, все еще поглаживая гладкую, чуть блестящую шерсть.

– Здорово! – Цита всхрапнула и положила голову на мое плечо, будто обнимая, – Я теперь уголек.

Мы засмеялись.

– Предлагаю немного прокатиться, – вновь напомнил о себе белобрысый алвен, – Вижу, переодеваться тебе не нужно. Я сейчас покажу, как правильно приспособить седло, потом научу, как правильно взбираться, ну а затем покатаемся по загону.

Мы обе закивали. Не терпелось и мне, и кобылке.

До обеда мы тренировались так, как говорил Миро, получалось у меня довольно сносно, особенно балансировать помогал хвост, вот уж не знала, что он мне будет помогать.

– Молодец, пару дней тренировок тебе будет в самый раз, – хвалил меня алвен, – После обеда мне нужно будет отлучиться, но ты можешь сама потренироваться с Цитой.

– Хорошо, спасибо, – я спрыгнула с хестуры, сняла седло и, бережно погладив ворсистый бок, направилась в столовую.

– Что за история про проклятых хестуров? – спросила я Миро, пока мы шли к замку.

– У нас есть четыре бога, которые создали наш мир, – принялся рассказывать алвен, – Они довольно часто бывают здесь, только под личинами обычных жителей. Вот один из них, бог Зама’Эль, встретил в нашем мире одну хестуру, тогда они были обычными валаэлами и могли перекидываться в людей, он в нее влюбился, но она отказала. Тогда Зама’Эль разгневался и проклял их быть в шкурах хестуров. Вот и все.

– Жаль, – опустила я взгляд, – Мне кажется, Цита была бы самой красивой.

– Все женщины красивы, – вывернулся Миро. Вот жук. И Циту не обидел, и мне комплимент сделал.

– Скажи, а вот прям все валаэлы могут перекидываться, да? – снова спрашиваю.

– Конечно. И ты сможешь, только для это время нужно. Тебе многому предстоит научиться.

«Юный падаван», – закончила я за него мысленно и хихикнула, впрочем, Миро, по всей видимости, списал все на бабью природу. Да и ладно.

После обеда Миро, как и сказал, отбыл домой собирать чемоданы, а я отправилась на конюшню, тут она, правда как-то по-другому называлась, но я не запомнила.

Под присмотром конюха, довольно симпатичного валалэла с собачьими ушами, я нацепила на спину Циты седло, сама в него забралась, даже часок покаталась по кругу, показывая, что я совершенно самостоятельна.

Конюх, покивав какое-то время, разрешил нам проехаться по призамковой территории. Она, кстати, была большой, а стены терялись за деревьями. Мы согласились.

– Хочешь, покажу кое-что? – заговорщицки спросила Цита, как только мы выехали из загона.

– Конечно, – я старательно не подавала виду, что мы что-то затеяли, хотя бы пока не отдалимся на приличное расстояние.

Цита, пока конюх смотрел на нас, степенно вышагивала в сторону лесочка, деланно, аккуратно ступая по траве. Но как только валаэл скрылся из виду за стойлами, хестура повеселела и, припустив рысью, поскакала бодрее.

– Куда ты меня везешь? – спросила я, отпуская поводья. Мы уже уяснили, что они вообще ни к чему. Это как принуждать куда-то ехать. Точнее, если бы на меня надели ошейник и повели на поводке, мне бы не понравилось, хоть нам и по пути, так что я сразу же для себя уяснила, что потом обрежу их.

– Сюрприз, – ох, какая загадочная.

Через минут пять мы подъехали к озеру. Оно было небольшим, явно искусственным, но вода была чистой и прозрачной, а с левого берега имелся пологий спуск.

– Класс, – не выдержала я, – Давай искупаемся, жара сегодня невыносимая.

– Для этого мы здесь, – закивала Цита.

Я быстро сняла с нее седло, сама скинула одежду, надеюсь, нам никто не помешает и не увидит, залезла в воду и, брызгаясь, окунулась.

Цита тоже, поднимая тучу брызг, влетела в воду по самую шею.

Мы долго дурачились, обдавали друг друга водой, поныряли, пока мои губы не стали синими и не пришлось выползать на берег, однако были мы при этом самыми счастливыми.

Обсыхая на солнышке, мы лежали на траве и лениво переговаривались. Цита рассказала мне историю своей жизни, ничего, правда, примечательного в ней не было, рождение, жила с родителями, потом их с братом выкупила семья Готтул, потом ее привели сюда, ко мне. Я тоже рассказала о себе, у меня жизнь поинтересней, поэтому рассказ занял больше времени, даже хвост успел высохнуть, оказалось, что уже вечереет.

– Надо возвращаться, – грустно констатировала я.

– Ты ведь завтра придешь? – встревожено подняла кудрявую голову хестура, а я подумала, что плохо они придумали насчет дачи имени первым хозяином. Теперь на мне лежит ответственность за живое, а главное, мыслящее существо. Нет, ответственности я не боюсь, только сердце сжимается от мысли, что мне придется оставить Циту через полгода. Кому она потом достанется? Вернется в стойло к семье Миро? Будет снова ждать того момента, когда кто-то сможет проводить с ней время? И ведь не скажешь, что мне придется бросить ее. Нет, этого не будет. Буду возвращаться в свой мир, возьму ее с собой. Теперь у меня есть бабкины деньги, арендую на ипподроме стойло-люкс и перевезу туда мой уголечек. Все, решено.

– Конечно, приду, – хохотнула я, – Миро с меня шкуру спустит, если я не буду тренироваться.

Получив по лицу конским хвостом, а по морде кошачьим, мы стали собираться.

За ужином, Шан, как бы странно это не выглядело, был учтив, вежлив и приветлив. Я не видела его весь день и мне даже немного взгрустнулось. Хотя я приняла решение простить его. В конце концов, у всех нас есть характер, я тоже иногда могу сказать какую-нибудь глупость, за которую мне бывает стыдно.

– Не хочешь позже прогуляться по саду? – спросил алвен, подливая мне чай к десерту.

– Почему бы и нет, – согласилась я, гадая, чего ему от меня надо.

Поужинав, мы с Шаном направились в сад, где по вечернему пахло цветущими фруктами. Садовник уже полил кусты, отчего запах только усиливался.

– Ты хотел о чем-то поговорить? – спросила я, когда мы прошли мимо исполинского дерева, похожего на секвойю.

– Да, – кивнул тот. – На самом деле, причины две. Для начала я хотел бы извиниться.

– Да ну, чего уж там, – неопределенно повела я плечами, – Все мы люди… ой, нелюди.

– Спасибо, что понимаешь, – улыбнулся Шан, – Вся эта ситуация действует на меня не самым лучшим образом, и я…

– Шан, – я взяла его за руку, останавливаясь, заглянула в глаза, – Не нужно оправдываться, я все понимаю.

– Спасибо, – снова сказал он, поцеловав тыльную сторону моей ладони. Мы вновь пошли по дороге, а я переместила кисть на сгиб его локтя.

Шли мы совсем недолго, я любовалась деревьями, гном-садовник уже собирал плоды в разные корзины, чтобы отнести на кухню, где приготовят меню на завтра. Здорово, что тут на дереве можно вырастить что угодно, даже говядину. Мне вспомнился мультфильм про Вовку в стране невыученных уроков, где у него хлеб рос на дереве, и снова захихикала себе под нос. Жаль, что поделиться этим не могу ни с кем, не поймут же, решат, что я чокнутая.

– Почему ты смеешься? – спросил Шан, повернув голову в мою сторону.

– Вспомнила одну вещь из моего мира, но ты не поймешь, – снова захихикала.

– Так вот почему ты частенько начинаешь смеяться без причины, ты просто сравниваешь наши миры, – догадался тот, – Расскажи, мне же интересно, тем более я бывал у вас, вдруг, пойму.

И я принялась рассказывать. И он понял. Тоже посмеялся. Хорошо было вот так просто идти и болтать о чепухе, комфортно и тепло.

– Так о чем еще ты хотел поговорить? – спросила я.

– Хотел предложить тебе потренироваться со мной, – сказал он, – Знаешь, у нас хоть и довольно мирные жители и войн практически не бывает, но все же встречаются некоторые умники, скажем так, на вольных хлебах…

– Разбойники, – попросту окрестила их я. Чего миндальничать? Книжки тоже читала, знаю о романтиках с большой дороги.

– В общем, да, – смутился Шан, – Мы с Миро сможем, конечно, тебя защитить, но я бы хотел знать, что в крайних ситуациях ты сможешь за себя постоять.

– Ладно, – пожала плечами, – В жизни все может пригодиться.

Шан галантно проводил меня до двери спальни.

– Смотри, что научился делать, – и он прижал уши, состроив при это умилительную мордочку.

– Как? Это же иллюзия, – захохотала я.

– Не знаю, это получилось случайно, как будто уши мое продолжения, я даже первый раз запаниковал, не превратила ли ты меня в нгеру, а то таким и останусь навсегда, – тоже посмеялся Шан.

– Даже не знаю, я впервые занималась подобным, вполне возможно, что ты не алвен теперь.

– Какой кошмар, – притворно возвел очи долу тот, – Ладно хвост, я к нему более-менее привык, но вот мои уши, мои прекрасные алвенские уши, по ним буду скучать.

Мы оба рассмеялись.

– Доброй ночи, Метра, завтра буду ждать тебя на тренировочном поле, Тона разбудит тебя, я ее предупредил, – Шан снова приложился губами к моей ручке.

– Доброй ночи, – отозвалась я.

В комнате было свежо, зажжены светляки под потолком. По улице болтаться было уже поздно, а вот позаниматься магией времени было предостаточно. Поэтому, вооружившись учебником, залезла в кресло и принялась изучать.

В этой главе предлагалось поэкспериментировать над размером объектов, а точнее увеличивать. Потом уменьшать. Ну что ж, попробуем.

На столе лежал графитовый стержень, обернутый какой-то жесткой бумагой, видимо, прапрадед нашего карандаша, с него и начнем.

От натуги у меня даже пот выступил на лбу, но я своего добилась, карандаш увеличился раз в десять. Не веря своим глазам, подошла, потрогала, даже подняла, он потяжелел. Что-то какие-то слишком правдоподобные иллюзии получаются, даже не верится.

Потренировавшись еще немного, вернула карандаш обратно в исходную форму. Оказывается, все достаточно просто, если четко представлять, что ты хочешь увидеть в конечном результате. Кажется, я разгадала секрет иллюзорной магии. Всего-то.

Подойдя к зеркалу, взглянула на свою рубашку, она стала кислотно-оранжевой, а штаны стали кислотно-зелеными. Захохотала как ненормальная, выглядела я как мультяшная морковка. За этим делом застала меня Тона.

– Ой, – пискнула она, когда я повернулась к ней, сверкая розовой шевелюрой и желтой звездой вокруг глаза. Увлеклась, не спорю.

– Проходи, – все еще хохотала я, возвращая себе нормальный облик. – У меня была тренировка.

– Знаешь, у тебя странная фантазия, – аккуратно подбирая слова, сказала Тона.

– Ага, – киваю, снимая всю одежду, – Я еще не на такое способна.

– Не обижайся, просто мне не привычно, – примирительно сказала Тона.

– Не думай, я не обижаюсь, – честно ответила я, направляясь в ванную комнату, однако дверь так и не закрыла, – Просто в вашем мире, как бы выразиться точнее, узко мыслят. Я понимаю, розовые волосы не практичны, но эффектны, согласись.

– Согласна, – успокоилась неела, – У нас такое не принято. Но ты бы видела наряды придворных господ во время весеннего бала в королевском дворце. Представляешь, почему-то именно мужчины пытаются выделываться кто во что горазд.

Да, каюсь, это от меня она нахваталась таких слов, но я не виновата, я не просила их запоминать, а матом, кстати, вообще ни разу не ругалась.

– Правда? – заинтересовалась я, появляясь в пижаме в комнате, садясь перед зеркалом, неела любила расчесывать мои волосы.

– Сама удивлена! – воскликнула та.

Она рассказывала, какие именно наряды предпочитали мужчины, готовые привлечь к себе внимание. Это и короткие рубашки, и лосины с шортами, перья, яркие цвета, жабо и даже, о боги, юбки.

– Таких, правда, за спиной высмеивают, – все говорила Тона, – Но в погоне за вниманием, обычно, плюют на чужое мнение.

– Каждый извращается, как хочет, – вынесла вердикт я.

– Ты сразу ляжешь спать? Я хочу прибрать, это не займет много времени.

– Нет, занимайся всеми делами, а я еще почитаю, – я залезла на кровать под одеяло и взяла планшет.

Много времени уборка не заняла, Тона быстро сполоснула ванну, убрала мокрое полотенце, развешала все на свои места, разложила все предметы на туалетном столике как ей удобно, положила вещи в шкаф и только потом обратила внимание на меня.

– Это книга такая? – поинтересовалась она.

– Не только, – кивнула я, – Это сложно объяснить, но это такой универсальный предмет, который заменяет нам магию. Тут и книги, и возможность быстрого общения с людьми, которые находятся от тебя далеко, да много всего. Но в данный момент да, я использую его как книгу.

– Прости, что спрашиваю, – потупила глаза Тона, – Не могла бы ты одолжить мне книгу на ночь? Я хотела бы почитать что-нибудь из твоего мира.

– Конечно, бери, – улыбнулась я, – Иди, покажу, как им пользоваться. Смотри, здесь список книг, пока дам почитать тебе вот эту, а вот здесь словарь, если тебе понадобиться посмотреть значение слова, которое ты не поймешь.

Хотела дать ей почитать что-нибудь фундаментальное, «Мастера и Маргариту», например, или «Графа Монте-Кристо», но вовремя поняла, что нам уезжать через два и такую махину неела просто не осилит, даже если будет быстро читать, просто много новой информации. Дала ей обычный детективчик популярной писательницы моего мира. Там и юмор, и убийство, и расследование, и дружба, и любовь.

Утро у меня началось скверно, не в пример вчерашнему. Во-первых, меня попросту окатили холодной водой прямо в постели, во-вторых, с утра лицезреть нахмуренную физиономию Шана, оказывается, малоприятное занятие.