Оглавление
Группа авторов. Рождение Российской империи. Концепции и практики политического господства в XVIII веке
ПРЕДИСЛОВИЕ
УКАЗАТЕЛЬ СОКРАЩЕНИЙ
УКАЗАТЕЛЬ КАРТ
1. ВВЕДЕНИЕ
1.1. ТЕМА
1.2. ТЕРМИНОЛОГИЯ
1.3. ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ И МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ВОПРОСЫ
Господство в многонациональном государстве: этническое и географическое многообразие
Нерусские этнические группы на Востоке
Нерусские этнические группы на юге и юго-востоке
Нерусские этнические группы на Северном Кавказе
Участники событий и их названия
Анализ имперского господства и постколониальные исследования
1.4. СТЕПЕНЬ ИЗУЧЕННОСТИ ПРОБЛЕМЫ И ИСТОЧНИКИ
1.5. СТРУКТУРА РАБОТЫ
2. КОНЦЕПЦИЯ ПОДДАНСТВА КАК ИНСТРУМЕНТ СОЗДАНИЯ ИМПЕРИИ
2.1. ВОЗНИКНОВЕНИЕ КОНЦЕПЦИИ ПОДДАНСТВА
2.2. КРИТЕРИИ РОССИЙСКОГО ПОДДАНСТВА
2.3. ПОДДАНСТВО, ОБРАЗОВАНИЕ ГОСУДАРСТВА И ИМПЕРИИ
От холопства к подданству
От подданства к протекции и покровительству
2.4. ВЫВОД
3. ЗАЛОЖНИЧЕСТВО КАК ИМПЕРСКИЙ И КОЛОНИАЛЬНЫЙ ИНСТРУМЕНТ
3.1. ЗАЛОЖНИЧЕСТВО В МИРОВОЙ ИСТОРИИ
3.2. МОНГОЛЬСКИЙ ТРАНСФЕР? СРЕДНЕВЕКОВАЯ ПРАКТИКА ЗАЛОЖНИЧЕСТВА В ВОСТОЧНОСЛАВЯНСКОМ ПРОСТРАНСТВЕ
3.3. СТАНОВЛЕНИЕ ЗАЛОЖНИЧЕСТВА В МОСКОВСКОМ ГОСУДАРСТВЕ
Вопрос об истоках
Начало московского заложничества на Северном Кавказе
Региональная специфика московского заложничества
3.4. НОВОЕ ИЗМЕРЕНИЕ В XVIII ВЕКЕ: АМАНАТСТВО И МИССИЯ ЦИВИЛИЗИРОВАНИЯ
Заложничество среди казахов
Новое веяние Василия Никитича Татищева
3.5. АМАНАТСТВО В РАЗЛИЧНЫХ МОДЕЛЯХ
Через заднюю дверь: введение заложничества у казахов
Борьба за власть: оренбургский губернатор Иван Иванович Неплюев и казахский Абулхаир-хан
Ускорение перемен
Записка Петра Ивановича Рычкова и Алексея Ивановича Тевкелева 1759 года
Новая форма заложничества при Екатерине II
Неоправдавшиеся надежды
Новый прорыв под руководством Осипа Андреевича Игельстрома
Миссия цивилизирования на Северном Кавказе
Миссия цивилизирования в Сибири, на Дальнем Востоке, в северной части Тихого океана и на Аляске
Структурная реформа
Дальний Восток и северная часть Тихого океана
Григорий Иванович Шелихов и заложничество
Взятие заложников в XIX веке
3.6. ВЫВОД
4. КОНЦЕПТЫ И ПРАКТИКИ ЦИВИЛИЗИРОВАНИЯ И ИНТЕГРАЦИИ
4.1. ПРЕДМЕТНОЕ ПОЛЕ: «ЦИВИЛИЗОВАННОСТЬ» И «ЦИВИЛИЗАЦИЯ»
Империя и цивилизованность
Международное право и «цивилизованность»
Совместный труд о Северной войне
Политичный
Humanitas – людскость
Просвещение
«Варвары» и «варварство»
«Дикие» и «дикость»
Вывод
4.2. ТЕРРИТОРИЯ: СТРОИТЕЛЬСТВО КРЕПОСТЕЙ И УКРЕПЛЕННЫЕ ЛИНИИ
Пространственный образ Российской империи и среднеазиатская степь со времен Петра I
Укрепленные линии как инструмент имперской политики
Новое измерение: пространственная «ориентация» и колониальная политика
От Каспийского моря до Алтайских гор
Команда для обеспечения территориального «порядка» подвластных территорий
Конструкция «внутри» и «снаружи»
Укрепленные линии и крепости как база для российской политики цивилизирования
Эксперимент: создание «Внутренней Орды»
Трансфер новой территориальной политики на Северный Кавказ
Вывод
4.3. РЕЛИГИЯ: ГОСУДАРСТВЕННАЯ МИССИОНЕРСКАЯ ПОЛИТИКА
Первый этап инициированного государством миссионерства в XVI веке
Государственное миссионерство в конце XVI – XVII веке
Предвестники петровских перемен: миссионерская политика в конце XVII века
Петровская эпоха
Обращение в христианство в зависимости от уровня цивилизованности
Переселение как инструмент русской православной миссии
Вывод
4.4. ЭКОНОМИКА И ОБРАЗ ЖИЗНИ: КАМПАНИЯ ПО ВВЕДЕНИЮ ОСЕДЛОСТИ
Изменение в восприятии
Проект Ставрополь
Успех, отрезвление и стратегическое разнообразие
Секуляризация кампании по утверждению оседлости
Стратегия обессиливания
Кочевники в рамках универсальной теории стадиального развития
Смена фокуса: от человека к стране
От стимулирования к дискриминации
Региональное многообразие
Выводы и перспективы
4.5. ГОСПОДСТВО И ПРАВО: ТРАНСФОРМАЦИЯ МЕСТНЫХ СТРУКТУР
Российская политика административного проникновения и лоялизация калмыцкой элиты
Артемий Петрович Волынский как новый губернатор Астрахани
Перипетии российской борьбы за ханскую инвеституру у калмыков
Перемены после смерти хана Дондука-Омбо
Последний этап лишения власти калмыцкого самоуправления
Российская политика административного внедрения в казахскую элиту, ее лоялизации и цивилизирования
Иван Иванович Неплюев как руководитель Оренбургской комиссии и первый оренбургский губернатор
Переломный момент: Российская империя ставит ханом Нуралы
Отрезвление и новые стратегические соображения
Новый подход Екатерины II в отношении казахов
Осип Андреевич Игельстром как новый губернатор в Оренбурге
Провал реформ О. А. Игельстрома
Начало конца казахского самоуправления
Выводы и перспективы
4.6. ПОЛИТИЧЕСКАЯ КУЛЬТУРА: ОБЕСПЕЧЕНИЕ ЛОЯЛЬНОСТИ С ПОМОЩЬЮ МИЛОСТИ И ДАРА
Концепция милости и ее презентация в имперском контексте
Поездки с целью принесения присяги
Культура даров как имперский инструмент господства
Выводы
5. ЗАКЛЮЧЕНИЕ
6. ИСТОЧНИКИ И ЛИТЕРАТУРА1631
6.1. ИСТОЧНИКИ
6.2. ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКАЯ ЛИТЕРАТУРА
7. ИСТОЧНИКИ ИЛЛЮСТРАЦИЙ
Отрывок из книги
Настоящая работа является переработанной версией докторской диссертации, которая была представлена в 2018 году на факультет истории и искусствоведения мюнхенского Университета Людвига-Максимилиана. Многие люди и организации помогли мне на этом пути. Я хотела бы от всего сердца поблагодарить их за руководство, поддержку, советы и подсказки.
Прежде всего я хотела бы поблагодарить профессора доктора Мартина Шульце Весселя, который как научный руководитель моего диссертационного проекта не только предоставил мне необходимую свободу и активно поддерживал меня в реализации проекта, но и всегда внушал мне уверенность в том, что мои многолетние исследования приведут к достойному результату. Моим менторам – профессору д-ру Кристофу Нойману и профессору д-ру Мартину Аусту я обязана ценными указаниями и советами, а также критическими отзывами на окончательный вариант рукописи. Мартин Ауст, многолетний друг и компаньон по научной деятельности, всегда находил время для дискуссии, вдохновляющей меня на новые идеи.
.....
Со времен образования Великого княжества Московского решающее значение имела концепция неравенства участников. Правитель оказывал милость, принимая кого-либо в свое царство. В отличие от заключения равноправного договора, согласно московскому подходу, подразумевалось полное подчинение без правовых ограничений. Отличительной чертой подданства была личная связь, что было типично для правящих структур раннего Нового времени. В Российской империи это продолжалось дольше и было более выражено, чем в Западной Европе, несмотря на содержащееся в тексте присяги положение о трансперсональной вечной связи подданных с господином. Свидетельством русского, а затем российского подданства в соответствии с монгольской традицией выдачи ярлыка служила жалованная грамота, которую должен был предоставлять великий князь или царь. Для достижения максимальной истинности присяги клятва должна была осуществляться по собственной вере инкорпорированных.
Эти компоненты концепции подданства были взяты из внутрирусского контекста, когда в XVI веке впервые зашла речь об инкорпорации представителей чуждой, нехристианской высокой культуры. Это была та же концепция подданства с ее основным элементом – присягой на верность, и в межимперском сравнении в этом заключается особенность, которая проявилась при инкорпорации чуждых этнических групп Казанского ханства, а также при «собирании земель Киевской Руси» Великим княжеством Московским несколькими десятилетиями ранее. Эта инклюзивная традиция, продолженная в XVII веке, стала предпосылкой того, что дальнейшее расширение Российской империи в XVIII веке было самым тесным образом связано с образованием российского унитарного государства, а параллельно протекающие процессы частично даже слились друг с другом. Это важное наследие XVIII века, инклюзивный характер имперских дискурсов и государственной политики, несмотря на некоторое противодействие, сформировало российскую историю вплоть до XIX и XX веков и продолжает оказывать на нее влияние по сей день.
.....
