Отрывок из книги
Уважаемый читатель в этой книге я хочу Вас познакомить с такой стороной жизни, которую образно называю «обратная сторона Луны». А если перевести на современный язык и сказать более упрощённо, то «места не столь отдалённые», то есть тюрьмы, зоны и пересылки. Следует отметить, что народное изречение «места не столь отдалённые» совершенно не соответствует действительности. На самом деле это очень закрытый мир; это специфическая система, в которую обычному человеку проникнуть очень сложно. Почти так же, как полететь в космос. Хотя при желании можно попасть, если переступить границу декалога, то есть закона.
Я, авантюрист и любитель неизведанных ощущений, окунулся в этот закрытый от обычных людей мир в 1979 году. А вышел, лучше сказать прилетел, из этого «космоса» в 1999 году.
.....
Вот почему я сказал, что приболел и из меня дух на время ушёл куда-то в гости. Надо уточнить, что не весь ушёл, кое-что осталось. В чём я убедился, когда нас со «Столыпина» в автозаках перевезли на пересылку в Соликамск. Поместили в этапную камеру. В ней уже пребывали ожидающие распределения по зонам. И нас закинули более сорока человек. У меня появилось ощущение, как будто я оказался в человеческом улье. Вавилонское столпотворение – обозвал я эту суету. Было большое желание отдохнуть после очень тяжёлого переезда. В моём самом первом «Столыпине» мне поспать не удалось, так как солдаты начали бить одного из осужденных. Мы дружно начали возмущаться: прекратите, козлы, что вы беспредельничаете. «Сейчас за вас примемся», – не хотели они останавливаться в своей безнаказанности. Мы были в клетках, и я подумал: сейчас по одному будут выдёргивать и избивать. Солдаты распалились от вида крови и жаждали ещё.
Однако всё пошло по другому сценарию. Где-то посередине вагона один из зеков уверенным голосом призвал: «Бродяги, качнём вагон!» А так как столыпинский вагон был прицеплен в конце поезда, то буквально сидя плотно друг к другу и по команде «влево-вправо!» за очень короткое время он уже ходил ходуном, и возникла реальная опасность, что будет крушение поезда. И тогда я впервые увидел, что значит арестантская солидарность. А так как на этап в тюрьме начали собирать с пяти утра, а потом привратка, где этапников тщательно обыскивали, затем поездка в переполненном автозаке и жёсткая, под свирепый лай голодный овчарок и такой же лай солдат и офицеров, пересадка в Столыпин, то, конечно, новизна впечатлений – как первый прыжок с парашютом. Потом война с солдатами, беспредельничающими в «Столыпине». По этой причине я жаждал сна для восстановления организма. И только я настроился поспать, отодвинув очень вежливо, как мне показалось, мужика, который что-то недовольно бурчал сам себе под нос, отодвигаясь от стены (я выбрал это место по одной причине: чтобы с двух сторон хотя бы спящие не поджимали), но опять поспать не получилось.
.....
