Читать книгу Отдых по двойной цене - - Страница 1

Помните фильм «Грязные танцы», где Бейби приезжает с родителями в дом отдыха и это лето становиться для нее переломным. Первая любовь, первые отношения и первые серьезные самостоятельные решения меняют ее, заставляют понять, что детство кончилось.

Такое лето произошло у меня четыре года назад. Лето, изменившая не только мои мысли, отношение к жизни, но и предопределила дальнейшую судьбу.

Я только окончила институт. Экзамены остались позади. Я уже собиралась рассылать резюме и ходить по собеседованиям, когда маме на работе предложили горящую путевку в дом отдыха за половину цены. У нее как раз подходил отпуск. Отец в то время не работал. Они постоянно ругались по этому поводу. И судя по скандалам все шло к разводу. Последний год выдался тяжелым для нашей семьи. Родителям нужен был отдых. Я же понимала, что с двумя маленькими детьми отдых будет сложным, поэтому согласилась поехать в отпуск, чтобы последить за братом и сестрой, пока родители будут отдыхать. К тому же этот отдых мог стать последним совместным. Даже если родители смогут помириться, то я уже могла не выбраться с ними в отпуск. А может и не захотела бы.

В двадцать два года хотелось свободы, любви, прогулок под луной. У меня же никогда не получалось совместить прогулки под луной, учебу и помощь с детьми. Ире было всего четыре, Ваньке шесть. Я знала, что Ваня получился случайно. Мы еще с мамой сидели на кухне, когда она сказала, что ждет ребенка. Я все время хотела брата или сестру. Сразу пообещала помогать. Так и получилось, что после школы в старших классах я не гуляла, а помогала маме с братиком. Ирой же мама попыталась удержать отца, когда у того появилась любовница. Удержала. В семью он вернулся. Только вот прежней семьи уже не стало. Они охладели друг к другу. Не было прежней заботы. Я видела, что ушла любовь, оставив после себя обвинения.

А тут еще и отец работу потерял. Машина сломалась. Стали расти долги. Я не знаю, как мама планировала спасать семейную лодку, которая терпела кораблекрушение и готова была затонуть, но я готова была ее в этом поддержать. Еще у меня был искренний страх, что если мама и папа разойдутся, то мне придется остаться с мамой и помогать с малышней, окончательно поставив крест на собственной жизни. Можно меня назвать эгоисткой, но я хотела любить, гулять и встречаться. Дети в мои планы не входили, но вот с мужчиной я бы познакомилась и, наконец, лишилась бы девственности.

Если честно, то невинность меня тяготила. Я понимала, что уже «перезрела». Еще немного и точно останусь в старых девках. У меня были попытки с кем-то познакомиться, но парни сливались, когда узнавали о таком факте. Один так и вовсе заявил, что я с головой не дружу, раз ношусь с невинностью, как с писаной торбой. Я и не носилась. Просто вначале было некогда, а потом уже вот на таких натыкалась, которые не хотели понимать.

Сейчас, когда я вспоминаю о тех переживаниях, то меня смех разбирает. Особенно, если вспомнить, как этой проклятой девственности лишалась! Но обо всем всему свое время.

До дома отдыха нужно было сутки ехать на поезде и потом еще час на автобусе. Я морально готовилась к долгому пути. Мы с мамой накупили много раскрасок, набор машинок и новую куклу для малышни. Потом пошли покупать купальники, чтобы купаться в озере, на берегу которого стоял дом отдыха. Я все никак не могла выбрать между открытым купальником и закрытым. Вроде и скрывать нечего. Фигура у меня была нормальной. Жаловаться не на что. Но вот разрешить себе показать на людях живот… Для меня это было выше сил. Я жутко стеснялась не то, что в открытых купальниках ходить, но и шорты носить с майками. Поэтому с одеждой у меня всегда возникала дилемма: я вроде хотела, но при этом решиться не могла.

– Бери открытый купальник. Будешь прятаться, то точно не найдешь себе парня, – сказала мама.

– Думаешь, что там будут парни? Это же дом отдыха, а не морской курорт.

– Не все ездят по морским курортам. К тому же у нас от компании многие поедут с семьями. Кого-нибудь тебе подберем.

– Уж как-нибудь в другой раз, – разглядывая купальник с подсолнухами, сказала я. – К тому же я туда еду не отдыхать, а чтобы вы с папой вместе хоть немного побыли.

– Забудь. Ему ничего не нужно. Менять ничего не охота. Я даже не надеюсь на то, что этот отдых чего-нибудь изменит.

– Тогда почему ты решила взять путевку?

– Потому что хочу отдохнуть. Вот не поверишь, но я реально хочу отдохнуть. Мы с тобой твоего папаню оставим с детьми и пойдем отдыхать. Говорят там такие дискотеки…

– Мама!

– А чего? Думаешь, что я забыла, как танцевать? – рассмеялась она. – Да и выгляжу я еще ничего так. Зачем тебе эти страшные цветы? Бери вот этот.

Зеленый низ. Верх с бело-зеленым орнаментом.

– И буду я вся сливаться с зеленью.

– Тогда такой же, только синий?

– Давай, – решилась я, хотя была не уверена, что у меня будет время купаться. Если мама хотела отдохнуть, то такие же планы могли быть и у папы. Значит с малышней сидеть мне.

Не знаю. Почему-то я не чувствовала от поездки ощущения приключения. Раньше, когда мы куда-то выезжали, то я мечтала, искала музыку, чтобы она подходила к любому случаю, составляла план отдыха, чтобы не было скучно. Но в тот раз я ничем не занималась. Наверное, я, как и мама, просто устала. Экзамены, диплом, дома нервотрепки, личные переживания – все это давало о себе знать. Прям столько проблем, что не продохнуть и не выдохнуть. Вот опять же, я вроде смеюсь над собой, но ведь тогда для меня все это было важно. Я искренне переживала за родителей, за личную жизнь и работу, на которую нужно было устроиться. Все это было для меня очень важным. Если так подумать, то любые проблемы важные, если они воспринимаются как проблема.

Как мы ехали в поезде и автобусе – это отдельная песня, которую лучше не вспоминать. Папа обиделся на маму, что она вначале малышню накормила, а потом только его. В итоге он решил с нами не разговаривать и вовсе игнорировать, как будто мы были чужими людьми. Потом в автобусе он отказался нам помогать с чемоданами. Ваня хотел мороженого. Иру какая-то ерунда за губу укусила, поэтому она ревела. Надо было садиться в автобус, я же не знала как детей успокоить, мама чемоданы таскает и сумки, зато папа у нас как независимый король. Это меня так взбесило, что я сама чуть ругаться с ним не начала. Но Ваня вырвался к палатке с мороженым. Я побежала за ним с Ирой на руках. Мы чуть не попали под машину. А у меня явно появились первые седые волосы.

По классике должен был появиться парень, который бы помог. Мы бы познакомились. Потом бы встретились уже около озера, но ничего этого не было. Я стояла на станции, успокаивающая двух малявок и обещающая им золотые горы конфет с мороженным, если только они вернуться со мной к автобусу и перестанут реветь. Вроде отвлечь получилось. Тут и мама подоспела. Забрала Ваню. Я пошла с Ирой.

В стороне стояла компания моих ровесников. С рюкзаками и чемоданами они ждали своего автобуса. Смеялись, дурачились. Я же плелась с Ирой к автобусу и чуть не ревела вместе с ней. Поездка началась замечательно!

В автобусе пришлось опять запихнуть переживания глубоко подальше и развлекать Ваню с Ирой. Мама же с папой дулись друг на друга. Она ему тихо выговаривала, он чего-то шипел в ответ. Короче, когда мы доехали до места, то я не обратила внимание на аккуратные домики на несколько семей, не стала смотреть на озеро. Меня интересовал наш номер и когда будет обед, потому что Ире уже пора было спать, а Ваня уже хотел сгрызть мою руку, что настроения не добавляло.

У нас был номер из двух комнат, объединенный одной ванной с туалетом. В стороне общая кухня. Все вполне современно, чисто и аккуратно. Первый этаж. Не надо переживать, что дети вываляться из окна. Выход на детскую площадку, где уже играла детвора. Отсюда до озера было метров пятьсот. Берег огорожен. Специальная запруда для малышни, чтобы они там могли плескаться. Эта часть берега была специально оборудована для тех, кто приехал с детворой. При этом еще была зона для шашлыков. Столы под навесами. Спортивная площадка. В принципе, тут было все хорошо организовано. К этому еще добавлялся красивый вид и возможность, как питаться в столовой, так и заказывать продукты и готовить самостоятельно.

Мама решила, что первые два дня мы попробуем еду из столовой, а потом, если не понравиться, то будем готовить сами. Поэтому меня послали за едой в столовую, которая находилась в километре от нашего дома. Детвора куда-то идти отказывалась. Я не представляла, как понесу еду, но решила разобраться на месте.

Чем ближе я подходила к главному корпуса, в котором находилась столовая, тем больше становилось шума. Играла музыка. Запах жареного мяса дразнил ноздри. Кто-то играл в волейбол. На берегу озера был своеобразный пляж, на котором загорали. Вдалеке катались на лодках. Кто-то рыбачил. Народу тут было довольно много. На стоянке стояли квадроциклы и мотоциклы. Около одного из мотоциклов стоял симпатичный парень. Блондин, спортсмен и просто красавец. Блин, но должно же было быть как в фильме. Вот он смотрит на меня. Я ему нравлюсь. Мы улыбаемся друг другу… Эх, мечты, мечты.

Парень в итоге ждал брюнетку, которая выскочила из магазина с рюкзаком. Быстро подбежала к нему, чтобы укатить с ним в закат. Нет, знакомиться надо в других местах. На отдых приезжают парами, а не по одиночке.

Я столовой мне выдали контейнеры с едой. Я все это упаковала в пакет. Еще купила конфет и печенья для Вани. После этого потащилась к домику. Двадцать два года, а я тащусь с сумками, как будто многодетная мама. А молодость проходит. И ведь это не словесный оборот. Вот когда мне жить для себя, если я живу ради семьи?

– Девушка, еще немного и у вас пакет порвется, – нагнал меня мужчина лет сорока. Я посмотрела на пакет. Действительно, по боку была хорошая такая дыра. – У меня как раз есть запасной. Давайте помогу.

– Спасибо. Я и не заметила.

– Они в последнее время такие непрочные, – сказал мужчина. Нагибаясь, чтобы надеть поверх моего порванного пакета свой. – Сумка у вас какая тяжелая.

– Так обед для всех.

– С семьей приехали?

– Да.

– Вот так всегда, все красавицы уже разобраны и глубоко замужем.

Мне бы ему ответить, что замужем и с детьми, но я возразила. И дело было не в желание пофлиртовать. Скорее в желание уточнить. Был у меня в то время, когда я не принимала ложь и неточности.

– Я с родителями приехала. Семья большая.

– Замечательно! Это же хорошо, когда большие семьи. Все по лавочкам сидят, кашу масляну едят. У меня у сестры пятеро детишек, – сказал он, подхватывая мой пакет. – Меня Володей зовут.

– Света, – машинально ответила я.

– Давай провожу, – сказал он и сразу пошел в сторону семейных домиков. – Ничего, что на «ты»? Не знаю как кому, но на отдыхе хочется избавиться от всех этих формальностей.

– Я так не могу.

– Почему?

– Извините, если обижу, но вы мне в отцы годитесь, а я вам тыкать буду?

– Хм, с одной стороны, вроде уважительно слова прозвучали, а с другой – чего-то мне даже обидно стало. Не такой уж я и старый.

Да, волосы только седые. Морщины на лице. И… И небритость тоже с сединой. Он отличался от моего отца только тем, что выглядел подтянуто. Без пивного живота. И волосы у него были на месте.

– Или меня уже можно списывать? – спросил он.

– Не знаю. Не могу судить. Но…

– Но у меня нет шансов. Эх. А я тебя сегодня хотел на дискотеку пригласить. Если честно, то меня рыбалка уже достала. Мы с Кириллом приехали сюда порыбачить. Уже четыре дня рыбачим. Пока только наловили комаров, три малька и ни одной русалки.

– Так русалок надо около пляжа ловить.

– А там рыбалка запрещена, – сказал он, наигранно вздохнув. – Приходиться русалок на берегу ловить. Не хочешь стать моей русалочкой?

– Нет! – поспешила ответить я.

Будь он помоложе, то возможно я бы и продолжила с ним общаться. Но не с таким же… Ладно, не стариком, но взрослым мужчиной. Я все же по принцам, а не по королям.

– Ладно, не пугайся. Я шучу. Всего лишь задираю. На деле у меня есть подруга, которая не захотела сюда ехать.

– Почему?

– Ей нравится море и белый песочек, экзотические страны и необычные места. А мне выезжать нельзя. Вот и поехал в отпуск сюда.

– Ясно.

– Здесь неплохо. Вот только танцевать не с кем. Я без злых умыслов тебя пригласил вечером мне компанию составить. А то чего одному там делать? Напиваться в баре? – спросил он. Когда Володя перестал подкатывать, то как-то больше начал вызывать доверие. Мы почти подошли к домику, в котором я остановилась.

– Не знаю. Мне надо за детьми приглядеть. Мама с папой…

Я не успела договорить. Из дома выскочил Ваня со слезами на глазах. Из нашего номера доносилась ругань, которая начала привлекать внимания отдыхающих.

Забыв про своего спутника и еду, я подхватила Ваньку и поспешила зайти внутрь. Мама с папой выясняли отношения на повышенных тонах. Видимо нарыв, который давно созревал, лопнул и полилась словесная гниль. Они и раньше ругались, когда переставали друг друга слышать. Но этот скандал отличался от других. Мама выговаривала ему, что устала от его безразличия. От долгов. Она ему напомнила, что у нас долг по коммунальным платежам. Что мы еще не отдали кредит на машину, которая сломана. Что всю эту поездку она затеяла лишь ради него.

– Пойдем отсюда, – предложил Володя, забирая плачущую Иру. – Покормим детей на свежем воздухе.

Я словно очнулась от сна. Согласилась с ним. Дети не должны были видеть ссор. К тому же они хотели есть и устали после дороги. Володя подсказал, где взять ложки и вилки. Оказалось, что в общей кухне были столовые приборы и кружки. Чай я одолжила у соседей. Пока я бегала на кухню, Володя присматривал за детворой. Даже помог разрезать котлету Ире.

– Спасибо за помощь, – сказала я.

– Не за что. Говорю же, что у сестры детей много. Так что они меня не пугают.

– А у вас?

– Не сложилось, – ответил он. Улыбнулся. – Ты не переживай. Все наладится.

– Не уверена в этом. Все не так просто.

– Так кажется. На деле все проще, чем мы думаем. Вот я хочу тебя сегодня пригласить на танцы, потому что ты мне понравилась. Ничего большего. Только танцы. Но ты себе напридумывала ограничений, которые не дают нормально общаться. Не было бы этих ограничений, то мы неплохо бы провели время. А так ты будешь пытаться помирить тех, кто в этом не нуждается. Может стоит их оставить одних с малышней?

– Я не маленький! – сказал Ваня.

– И я взрослая! – влезла в разговор Ира.

– Понимаешь, Свет, когда один остаешься с такими взрослыми детьми, то начинаешь понимать чего потеряешь, если продолжишь думать лишь о себе. Пока они надеются на тебя, то их эгоизм превысит логику. Или боишься потерять собственную значимость в глазах родных?

Это сейчас я понимаю, что он давил на больные точки. Быстро увидел все мои сомнения и проблемы. Пусть ему и не была знакома вся ситуация, но он интуитивно нащупал слабости. До сих пор поражаюсь этой его способности. Володя был прирожденным манипулятором, с хорошо развитой интуицией или скорее способностью быстро оценить ситуацию и продумать несколько вариантов, а словами оценить самый жизнеспособный путь общения с выгодой для себя. Но тогда я видела в нем взрослого мужчину, который знал больше меня и явно пытался помочь.

– Я сам был в подобных ситуациях. Вроде искренне хочешь помочь, а на деле получается, что ты не помогаешь, а только мешаешь людям самостоятельно измениться или найти решение. К тому же ты не нянька и имеешь права на отдых.

– Не знаю получится ли у меня освободиться вечером, – ответила я, думая над его резкими словами. При этом я не понимала, что проиграла. Володя не мог не дожать меня из принципа.

– Получится. Я за тобой заеду в восемь вечера, – сказал он. – И никаких отговорок слушать не хочу. К тому же я тебе предлагаю лишь танцы и ничего более. А сейчас мне пора.

Он ушел. Вот просто так встал и ушел. Как будто все было решено. Как будто я согласилась. Наглый тип? Вроде нет. Я в нем не видела желание самоутвердиться или добиться своего любой ценой. Мне тогда показалось, что он хотел сделать, как лучше для меня. Этакий добрый человек, которому было скучно, вот он и решил мне помочь.

Если честно, то я растерялась тогда. Не знала, что надо быть увереннее. Твердо говорить нет. Да и мне же хотелось приключений. Пусть это приключение совсем не напоминало мечту, а мужчина не походил на принца, но у него же была женщина. Вряд ли он искал знакомств. К тому же сам говорил, что ему скучно.

Короче, я была наивной и глупой, не понимая, что люди просто так ничего не делают. А если что-то и делают, то лишь в своих интересах. И хорошо, когда свои интересы совпадают с другими. Тогда все в плюсе. И тогда все говорят про душевную доброту и искренность. Все же общение с Володей и Кириллом меня испортили. Выбили наивность. Но тогда я еще верила в сказки. Верила в любовь и искренность, не понимая, что любовь есть, но это такое проходящее чувство, что не стоит о нем даже думать.

Опять я отвлекалась. Просто, когда все это вспоминаешь, то так и хочется себя ударить по лицу. Вот почему я была такой наивной? Почему верила всему, что слышала и видела? Ведь было то мне тогда двадцать два года. За плечами хоть какой-то опыт жизни. А на деле прям дитя дитем, которая только и говорила, что взрослая, а на самом деле такой не была. Одно время я даже злилась на себя. Ведь если бы вернуться в то время, то я бы все сделала иначе. Сейчас же я была умнее. Но если бы не то время, я бы не повзрослела. Не стала бы собой. Тут, конечно, был тоже спорный вопрос, только эту тему пока поднимать мне совсем не хочется.

Вернемся же к воспоминаниям. Володя ушел. Ваня наелся и теперь хотел пойти на площадку. Ира клевала носом. Я же возвращаться в номер совсем не хотела. Меня всегда пугали ссоры родителей. Мне не нравилось, когда люди ругаются. Всегда появлялось желание провалиться сквозь землю.

Вот вышла мама. Нашла нас. Погладила по голове Ваню. Взяла Иру, чтобы отнести ее в номер. Я собрала порции родителей и отнесла их в холодильник на нашу полку. Помыла ложки с вилками и кружки.

Отпуск начался. Только радости от этого отпуска я не чувствовала. Захотелось пойти окунуться. Просто нырнуть в воду озера и забыться. Но вместо этого я пошла в номер. Маме нужна была поддержка.

Папа куда-то ушел. Мама уложила Иру и Ваню. Пообещала, что вечером мы пойдем и на площадку и за мороженым. Что все будет хорошо. Все устали. Ваня уснул вместе с Ирой. Мы же с мамой пошли разбирать сумки и чемоданы.

– У нас все так плохо? – спросила я. – По деньгам?

– Мы сейчас живем в кредит. Твой отец не хочет работать. Не то, что не может, а не хочет. Вот ему нравиться лежать пузом к верху и ничего не делать. Сейчас надо крутиться, чтобы чего-то добиться, а ему нужно, чтобы на блюдечке принесли прожевали и в рот положили. Я вначале думала, что у него депрессия. Усталость. Но сейчас я вижу, что ему просто на нас плевать. Он сел на мою шею и свесил ноги. Как будто я лошадь. Но я же не лошадь! Я женщина, про которую он забыл. Да, у нас по деньгам все плохо. Я надеялась, что мы отдохнем. Откроется второе дыхание как у меня, так и у него. Но он…

Мама села на кровать и расплакалась. Я обняла ее. Мне было больно за нее. За то, что ей так тяжело приходится. Что она была одна с проблемами. Еще к этому прибавлялось мое чувство вины, что я ей мало помогаю. Так и хотела ей сказать, что сейчас я выйду на работу и станет легче. Что на следующий год Ваня пойдет в школу. Что Ира подрастет…

– Зря я его вернула. Нужно было отдать этой суке и не маяться. Но так обидно было, что он ей достанется! Мы же столько лет прожили вместе и тут все делить. Добиваться алиментов. Унижаться. И что я получила сейчас? Увальня, которому я не нужна. Как же обидно! – прошептала она, сквозь слезы.

Обидно. Я не хотела слушать, что мой отец такой плохой. Не хотела копаться в грязном белье родителей. Мне это было не нужно. Это были их проблемы. Кто там кому изменил. Кто на кого держал обиду. Я могла с тем же успехом побежать к папе и выслушивать его обвинения в сторону мамы о ее изменах. А она ведь ему сама изменяла. Я же все видела, хоть и молчала.

– Все будет хорошо. Ты справишься, – сказала я ей. Она пожала мне руку. Я была ее поддержкой. Тем якорем, который не даст сорваться лодке в шторм. Так я думала. Но почему-то все оказалось иначе. Или я хотела видеть желаемое, а не действительное?