Читать книгу Изменить судьбу - - Страница 1

1. ЗНАКОМСТВО

ХЬЮ ФОСТЕР

Уже четвертый час продолжается полет. Через стекло иллюминатора видно, как причудливо трансформируются пушистые облака, создавая эффект присутствия на представлении, организованном невидимым режиссером-постановщиком. И от этого успокаивающего зрелища я незаметно для себя погрузился в появившееся чувство предстоящих изменений в жизни, связанных с приходом в нее кого-то из прошлого.

Полгода служебной командировки пролетели неожиданно быстро, но я больше привык к армейскому ритму, чем к гражданской жизни. В армии как-то все понятно и четко распределено: есть задача, стратегия и тактика ее решения, а еще особая атмосфера среди военнослужащих, мировоззрение и логика жизни которых существенно отличаются от остальных людей. Но мы такие, и с нами реально бывает сложно. Поэтому многие мои сослуживцы, как и я, – одинокие волки. Мы не можем гарантировать своего возвращения живыми с очередной миссии, и не знаем, когда она закончится.

Наша команда уже пару часов отмечала успешное завершение задания и получение очередного звания двумя сослуживцами вместе с командиром Патриком Морганом в одном из элитных клубов в Новом Орлеане – крупнейшем городе штата Луизиана США.

Помимо нас, не считая отдельно сидящих за столиками людей, в помещении клуба было две компании: одна пришла практически с нами одновременно, похоже, что «полукриминальная». А вот вторая – человек 10 разного возраста, совершенно ясно, что они давно не виделись, и сейчас их переполняли эмоции.

Мы с коллегой вышли перекурить во внутренний дворик клуба, в который вел второй вход в это заведение. На часах было около 20.30, когда в воротах появилась женщина, которая, судя по ее взгляду, была здесь впервые, всматривалась в телефон, видимо, сверяя информацию в нем с надписью на здании клуба.

Сколько ей лет, не скажу, не понял. Она невысокого роста, с красивой фигурой, которая подчеркивалась черной юбкой-карандашом и такого же цвета джемпером с V вырезом и короткими рукавами, волосы длиной до лопаток, темно-русого цвета, на ногах туфли на высоком каблуке. Даже на расстоянии она мне показалась светящейся в полусумраке наступившего вечера, от нее исходила невероятная энергия, усиление которой я почувствовал по мере ее приближения в нашу сторону. И почему-то я не мог отвести от нее взгляд.

Пока мое внимание было сфокусировано на этой особе, я не заметил начавшийся конфликт между парнями, которые до этого были в зале в числе «полукриминальных», а сейчас перешли к потасовке, перегородив проход вовнутрь. Я вернулся взглядом к женщине и в душе улыбнулся, она выглядела достаточно потерянной, глядя на то, что из-за драки не может попасть в помещение клуба. Подойдя к ней, без слов взял ее за руку и как ребенка повел сквозь толпу дебоширов в здание клуба. Она не сразу поняла, что произошло, но не сопротивлялась, а покорно шла рядом со мной, я же, как только прикоснулся к ее теплой и мягкой руке, больше не хотел отпускать эту женщину. При этом мне самому была не понятна такая реакция на нее, раньше такого в отношениях с женщинами не было, а я ведь уже далеко не пацан, как говорится, человек с жизненным опытом.

Когда мы вошли в здание и остановились в коридоре, она подняла голову, посмотрела на меня, улыбнувшись: «Спасибо. Вы мой герой! Хорошего вечера». Не без труда вытащив свою руку из моей, потому что я неосознанно крепче допустимого держал ее, женщина направилась вглубь зала, к столикам, за которыми сидела «разноплановая» компания. Ну а я подвергся шуточкам в свой адрес со стороны сослуживцев, при этом продолжая держать незнакомку в поле зрения.

Один из компании, к которой она шла, что-то сказал остальным, они сначала повернули в ее сторону головы, а потом встали со своих мест, улыбаясь, показывая взмахами рук, что они здесь. Когда женщина к ним подошла, каждый ее обнял, кого-то она потрепала по волосам, все шутили. А потом компания ужинала, много смеялась, рассматривая какие-то фотографии и «в красках» их обсуждая. Эта группа излучала столько позитива, что его хватало на всех в клубе.

Вечер продолжался, я ненароком посматривал в сторону незнакомки, пытаясь для себя понять, что меня в ней так зацепило. Обратил внимание, что она очень живая натура: эмоционально, в лицах что-то рассказывала, несколько раз произносила тосты, а меня сражала ее улыбка и то, как она свободно держится в компании, а еще у нее заразительный смех. Эта женщина невероятно обаятельна, обладает неуловимой притягательностью, которая обезоруживает. И сразу невозможно точно сказать, что именно вызывает такие ощущения.

Поскольку в клубе музыкальное сопровождение вечера было на удивление качественное, а народ уже веселый, многие танцевали посередине зала. И вот, как только заиграла ритмичная музыка, незнакомка вместе с несколькими из своей компании вышла к танцующим и просто «зажгла» профессиональным исполнением танца под музыку кантри, да так, что мне захотелось с ней станцевать. Но стоило только на минуту потерять из вида эту особу, она уже в паре с каким-то мужчиной танцевала под медленную мелодию.

Через некоторое время я решился и пригласил ее, и она, посмотрев мне прямо в глаза, протянула в ответ руку, мы вышли в центр зала. Играла медленная музыка, звучала акустическая гитара, в зале полумрак и бегающие повсюду цветные огоньки. Прямо-таки романтика, на которую ранее никогда в жизни не обращал внимания.

Она была так близко, и я смог немного ее рассмотреть: гораздо ниже меня ростом, у нее красивый миндалевидный разрез глаз необычного фиолетового цвета с оттенком темно-голубого в обрамлении черных и густых ресниц, скулы, как будто в роду есть азиаты, и она первая женщина, возраст которой я так и не определил. Рядом с ней чувствовал себя так, словно знаю ее много лет, и это не первый наш совместный танец. Чуть наклонив к ней голову, предложил познакомиться, но моя спутница отказалась, с милейшей улыбкой ответив, что не стоит, чего я, если честно, не ожидал.

Было уже в районе 22.00, моя незнакомка прямо в этот момент входила в зал с улицы, где была с кем-то из своей компании, при этом смеясь над тем, что ей говорил мужчина.

– Почему считаю ее своей? – промелькнула мысль. Между тем я, продолжая смотреть на нее, констатировал, что женщина очень естественна, а это редко сейчас встречается, не пытается привлечь к себе внимание, какая-то натуральная, что ли, из-за чего, наоборот, внимание окружающих невольно притягивается к такому человеку. И я был в клубе не один, кто с неподдельным интересом смотрел на эту женщину.

Наш командир встал с места, начал произносить тост и неожиданно стал терять равновесие, оседая. Парни его поддержали, чтоб не ударился головой, и опустили на пол. Возникла небольшая заминка, никто не знал, что произошло и какие действия предпринимать.

В этот момент увидел, что к нам подошла моя незнакомка, оценила ситуацию и громким командным тоном, не терпящим пререканий, вообще не стыкующимся с ее внешностью, крикнула: «Немедленно расступитесь! Человеку нужен воздух. Выключите музыку, быстро!» А потом жестко обратилась к начавшей голосить и причитать официантке: «Выйдите на улицу, не мешайте своей истерикой!» И та покорно вышла.

Народ в зале продолжал «гудеть», на что эта она скомандовала: «Всем замолчать! В зале должна быть тишина!» И представьте, все реально замолчали.

Она сняла с ног туфли, встала на колени около находящегося без сознания Патрика Моргана, пощупала на его шее пульс, расстегнув верхнюю пуговицу рубашки, потом включила на своем телефоне фонарик и посветила ему в каждый глаз, проверяя реакцию зрачка. Я стоял рядом. Она положила свою ладонь на грудь Патрика, на область сердца, закрыв на несколько секунд глаза, потом обвела нашу группу взглядом и задала вопрос, есть ли у этого человека какие-либо заболевания или недавние ранения, операции. Мы ответили, что нет. Женщина посмотрела на его руки, провела своим ноготком по внутренней стороне ладони командира, приложила голову к его груди, а потом крикнула: «Скорую! У него остановка сердца». Она развернулась в мою сторону и попросила ручкой на руке командира написать точное время, что я и сделал.

Незнакомка, подложив под голову командира несколько сложенных тканевых салфеток, начала делать ему непрямой массаж сердца. Причем эта женщина была невероятно спокойна и сосредоточена, не было ни паники, ни сомнений, она пристально смотрела на командира, и казалось, что мысленно с ним разговаривает. И что-то в ее взгляде было необычным помимо цвета, какой-то неестественный блеск, которого ранее я никогда в жизни не видел у людей.

Она делала массаж, не останавливаясь, уже почти полчаса, скорой еще не было. Посетители и администрация клуба продолжали звонить в службу спасения. Все начали реально волноваться. У нашей незнакомки от напряжения побелели руки, ведь Патрик достаточно крепкий и спортивный человек, и требовалось достаточно усилий при оказании ему такой помощи. Видя, что женщине жарко от того, что ее густые волосы накрывают лицо, попросил у одной из официанток резинку для волос, подошел и сам собрал ей волосы в хвост, на что она не обратила никакого внимания, продолжая гипнотизировать командира, делая непрямой массаж сердца.

Прибывшей бригаде парамедиков сразу сообщили, во сколько была остановка сердца, что произошло, и один из них, прослушав фонендоскопом грудь командира, глядя на непрекращающую делать массаж незнакомку, произнес: «Девушка, остановитесь, если за это время сердце не заработало, ваш массаж бесполезен, попробуем дефибриллятор, но вряд ли поможет». И он в темпе начал распаковывать аппарат.

В этот момент незнакомка, до этого казалось, не слышавшая все то, что ей говорил медик, очень суровым тоном и со злым блеском в глазах обратилась к нему: «Вы правы, вы абсолютно бесполезный в этой ситуации человек, и дефибриллятор уже не нужен».

От этих слов у всех присутствующих страх на секунду сковал дыхание, воцарилась полнейшая тишина. А она, отрывая руки от груди командира, глядя на него, продолжила: «Мы справились без вас. Сердце заработало. Приступайте к терапии».

Врач несколько растерялся, потом подскочил к Патрику, стал прослушивать его сердечные ритмы и удивленно посмотрел на незнакомку, все также сидящую на коленях рядом с командиром: «Невероятно». И пока ему что-то кололи, командир открыл глаза, на что женщина улыбнулась и сказала: «Вот вы и вернулись».

Когда Патрика грузили на носилки, он не спускал глаз с этой женщины, затем слегка протянул к ней руку. Она подошла ближе, взяла ее в свои две ладони, пристально глядя в глаза, и спросила: «Вам страшно?» – на что он кивнул головой.

– Вы должны мне ответить голосом, хочу услышать, красивый он или нет, – улыбнувшись, очень ласково сказала на это она.

– Да, немного.

– Не бойтесь, все уже позади. А голос у вас, правда, красивый.

Чувствовалось, что командир волнуется и с этой женщиной ему спокойнее. На его реакцию она, положив свою ладонь на область сердца Патрика, сказала: «Все будет хорошо. Оно мне верит, оно меня не подведет», а потом провела своей рукой по волосам командира, на что он улыбнулся, а в ее глазах я снова увидел секундный необычный блеск.

Его загрузили в реанимобиль, куда сели два наших офицера для сопровождения, и повезли в больницу.

Я отвлекся минут на 15, созваниваясь с родными Патрика Моргана, но и их хватило, чтобы потерять из вида нашу спасительницу. Выбежал через главный вход на улицу, но ее там не было. Тогда побежал к запасному и во внутреннем дворе увидел ее, облокотившуюся о стол, с запрокинутой к небу головой и закрытыми глазами. Она была так красива и расслаблена!

Вернулся в зал, взял свою легкую куртку и накинул ей на плечи. Она открыла глаза, повернула голову в мою сторону, посильнее закуталась в куртку и сказала: «Спасибо». Я стоял, смотрел на нее, не мигая, с мыслью в голове, что эта женщина на моем пути оказалась не случайно, а потом произнес: «Давайте все-таки познакомимся. Меня зовут Хью Фостер», – и протянул ей свою руку.

– Миа Андерсон, – представилась она, положив свою ладонь на мою, а у меня в сердце в этот момент что-то «ёкнуло».

И тут я заметил, что она сама очень бледная, а руки отдают синевой и при этом ледяные.

– Миа, вам плохо? У вас синие руки, – я прямо искренне забеспокоился.

– Все в порядке, это от длительного напряжения. Сейчас восстановится кровообращение, цвет кожи изменится, – она убрала свою руку, спрятав ее под куртку.

– Раньше Патрик никогда не жаловался на сердце. Все так неожиданно произошло. Спасибо, чудо-доктор, что спасли командира.

– Не за что, но я не доктор, – устало улыбнулась она.

– Не скромничайте. Только врачи так профессионально ведут себя в таких ситуациях.

– Не только, – она на пару секунд о чем-то задумалась, а потом, глядя в темноту ночи, продолжила, – У вашего командира одна проблема – он не отпускает из сердца свое прошлое, точнее любовь, вероятно, она была трагичная и связана с сегодняшней датой. И если не отпустит, сердце не выдержит. Так ему и передайте при случае.

Пока она говорила, меня не покидало чувство, что она читает информацию из невидимой книги о жизни командира. И снова в ее глазах увидел тот самый сказочный блеск. Она невероятна!

– Миа, а кто вы по профессии, если не секрет? Я вот военный.

– Простая госслужащая. Извините, офицер Хью, но подъехало такси, мне пора. Берегите командира и себя тоже, – с этими словами она сняла куртку со своих плеч, вернула с улыбкой мне, взяла стоящую на столе сумочку и направилась к воротам, потом неожиданно обернулась, – И еще… при выписке командира вы должны быть с ним, и не садитесь в служебный транспорт, его взорвут. Только на такси. Если водитель увидит сверток или коробку на дороге, которые невозможно объехать, пусть выпрыгнет из машины прямо на ходу, тогда выживет. Запомните это.

Я не мог просто так ее отпустить и крикнул вслед: «Миа, дайте мне свой номер телефона, прошу вас!» А в ответ услышал: «Это абсолютно ни к чему, офицер Хью Фостер». Потом она села в такси и уехала. Единственное, я успел сфотографировать номер автомобиля, позвонил коллеге с просьбой «пробить» маршрут такси, чтобы узнать, куда оно отвезло пассажира от клуба. Оказалось, что в гостиницу.

«Блин, она что, не местная?» – несколько нервничая, размышлял я, составляя в голове план поиска Мии Андерсон.

Некоторое время, стоя на улице, пытался «переварить» ту информацию, что мне озвучила Миа. В голове от этого начался хаос. Её слова звучали как предупреждение. Но кто она на самом деле? Ясновидящая, экстрасенс, а может вовсе не человек?

(Автор: Судьба может свести нас с человеком буквально на мгновение, и этого будет достаточно, чтобы он смог передать нам какое-то судьбоносное послание)

Следующий мой шаг – приехал в гостиницу, где, «сыграв» перед администратором на ресепшене роль брошенного возлюбленного, узнал, что та, которую я ищу, поднялась в номер и через 30 минут съехала.

Разумеется, мне никто не дал никаких ее данных. Да я и сам понимал, что это незаконно. Но где искать Мию, пока не совсем ясно.

А тут еще Патрик Морган, начиная с самой больницы, куда я на следующий день приехал, «подлил масла в огонь» своими рассуждениями о том, что ему надо во что бы то ни стало найти свою спасительницу, которая, как сказал лечащий врач, сотворила чудо в прямом и переносном смысле. По всем описаниям того, что произошло с командиром, у него был инфаркт, именно такой предварительный диагноз поставили парамедики, но на сердце не было никаких намеков на это, электрокардиограмма тоже соответствовала норме, узи сердца не выявило никакой патологии.

В день выписки Патрика Моргана из больницы у меня были срочные дела за городом, куда пришлось накануне выехать с отцом. Но, помня слова Андерсон, я все бросил, хоть из-за этого и повздорил со своим предком, и за 20 минут до выписки был уже в больнице.

Как и предупредила Миа, за командиром прислали служебный автомобиль. Я же вызвал такси, которое стояло здесь же, и начал настаивать на том, что надо ехать именно на нем, при этом, правда, не исключая мысли, что выгляжу со стороны чокнутым, ибо не мог дать разумного объяснения своей настойчивости.

«Да что с тобой не так, офицер Хью Фостер? Устал отдыхать?» – шутил Патрик Морган, собираясь ехать на служебной машине. Несколько минут я с ним пререкался, а потом был вынужден признаться: «Ваша спасительница предупредила, чтобы я ехал с вами и именно на такси, а не на служебной машине, ее взорвут, хотите верьте, хотите нет».

Патрик, как только услышал про эту женщину, замер, посмотрел на меня: «Ты ее нашел? Что она еще говорила?»

– Нет, не нашел. Это она мне сказала в тот день, когда вас увезли в больницу. Она как исчезла.

Я дословно передал предупреждение Мии Андерсон. Командир слушал, не мигая.

– Ладно. Раз она сказала, так и сделаем. Поехали, где такси?

Присутствующие были в некоторой растерянности, тем более что командир дал распоряжение водителю служебного транспорта быть внимательным на дороге, представив, что едет по минному полю, и при возникновении на пути подозрительных объектов, выпрыгнуть из машины на ходу.

Обсуждать приказы не положено. Все сели в автомобили и выехали с территории больницы.

Половину пути все проходило абсолютно нормально. Такси ехало следом за служебным автомобилем, в котором кроме водителя не было никого. И когда я уже стал сомневаться в том, что сказала Миа, и чувство неловкости перед командиром нарастало, водитель служебной машины включил аварийные сигналы, таксист по команде резко затормозил, и мы увидели, что водитель на ходу выпрыгнул, сделал кувырок на дороге, а его машина продолжила движение и, проехав метров 20, от взрыва просто взлетела в воздух.

Скажу так, что даже боевые офицеры могут удивиться подобному совпадению.

Когда приехали взрывотехники, осмотрели то, что осталось от транспортного средства, детективы произвели осмотр места происшествия и нас допросили, мы с Патриком сидели на обочине, сначала просто глядя на работу спецслужб, а потом он произнес: «Что это было, Хью? Мистика с предсказанием? Кто она, как думаешь? Это уже второе чудо за такой короткий срок в моей жизни. Кстати, ты веришь в чудеса?»

– До встречи с ней не верил.

– Миа мне дважды спасла жизнь. Может это мой Ангел-хранитель?

Мы снова замолчали. Потом я рассказал ему вторую часть предупреждения Мии Андерсон относительно прошлого Патрика, на что он отреагировал для меня неожиданно: достал сигарету и трясущимися руками прикурил ее, грустно глядя куда-то в сторону горизонта. Он ничего не говорил, а я не спрашивал, видя, что тема действительно для командира болезненная.

Прошел уже месяц с того момента, как я случайно встретился и познакомился с Мией Андерсон, и она исчезла. При этом не было ни дня, чтобы ее образ не возникал у меня перед глазами. И почему это происходит, я не мог сам себе объяснить с точки зрения здравого смысла. А что еще интереснее, воспоминания о ней действовали на меня как терапия. Когда возникали проблемные, конфликтные ситуации или в душе нарастало чувство тревоги, я всегда вспоминал ее хладнокровие и собранность и брал себя в руки. И вот тут включался какой-то внутренний голос, убеждающий в том, что если человек засел в душу, и даже спустя время я не могу выкинуть воспоминания о нем из своей головы, то это действительно важное для меня и моей дальнейшей судьбы событие – встреча с Мией Андерсон.

АВТОР

Случайные встречи в нашей жизни вовсе не случайны. Часто люди принимают предначертанные им судьбой события за случайности. Но это всего лишь иллюзии случайности. Все, что принимается нами за случайности, есть ответы на наши поставленные когда-то вопросы, просто нужно понять, на какой вопрос этот ответ.

МИА АНДЕРСОН

– Сержант Андерсон, вас просит зайти в кабинет шеф, – в телефоне раздался писклявый, вечно умирающий голос секретаря начальника отдела насильственных преступлений полицейского управления штата Флорида лейтенанта Уокера Вуда.

Взяв папку с наработанными в ходе поездки в штат Луизиана материалами, я направилась по коридору в сторону лифта, около которого встретила своего коллегу Арчи Джексона.

– Привет. Как слетала в Луизиану?

– Доброе утро. Хорошо. Есть зацепки по нашему серийному убийце. Иду на доклад. В штате все спокойно?

– Если не считать того, что твои прогнозы относительно побега задержанного по делу о перестрелке в ночном клубе сбылись, и он вчера сбежал из-под конвоя, ранив полицейского, то все спокойно,– он усмехнулся, – все управление «на ушах», началась служебная проверка, подключилось ФБР.

Я вышла на нужном мне этаже и вошла в приемную, откуда проследовала по приглашению секретаря в кабинет Уокера Вуда, который сразу же приступил к разговору по существу: «Сержант, доложите результаты командировки».

Потребовалось около 25 минут, чтобы донести до лейтенанта всю полученную информацию о преступнике и свои предложения по тактике и ходу расследования с учетом личности фигуранта. После завершения доклада Уокер Вуд был удовлетворен сведениями и как бы, между прочим, намекнул, что через несколько дней будет совместное совещание с ФБР, на котором мне, вероятнее всего, предстоит присутствовать.

Вечером этого же дня, после работы, повинуясь настойчивым требованиям своей подруги еще времен университета Хелен Брукс, я приехала в ее особняк, где она проживает с супругом Питером Бруксом и их сыном 14 лет Фредом, а также с трехлетним псом породы бернский зенненхунд по кличке Бруно. Из этой семьи я больше всего люблю последних двоих.

– Миа, слава Богу, ты подняла свой зад и приехала к единственной в твоей жизни подруге, которая терпит тебя больше 20 лет, – вот так ласково меня встретила Хелен.

– Привет, Миа. Не слушай ее, – раздался голос приближающегося к нам Питера, на лице которого, как всегда, была лучезарная улыбка, – Она только здесь ворчит, а на самом деле ноет уже две недели, скучая по тебе.

Единственный, кто без лишних звуков, с обожанием смотрит на меня, при каждой встрече облизывая от уха до уха, это Бруно, который просто сносит с ног или ставит свои пушистые, огромные лапы на плечи и трется головой о мое лицо. Большой мишка с умнейшими глазами.

Когда подруга с семьей уезжает, мы с Бруно остаемся «сторожить дом» и прекрасно проводим время. Он меня слушается, команды выполняет, мы много гуляем в парке, а вечером я больше всего люблю лечь с ним на ковер перед телевизором, положив свою голову на его спину, и вот так валяемся, читаем книги, иногда дремлем. А еще он любит бывать со мной на аэродроме, куда я часто езжу, и кататься в машине, сидя на заднем сиденье и положив свою большую голову мне на плечо.

После высказываний хозяев дома и приветствий Бруно я смогла открыть рот и произнести: «Ну, теперь привет, семейство Бруксов. Я тоже скучала. А где малыш Фред? Куда дели моего любимого ребенка?»

– Миа, я здесь! Ура! Наконец-то ты приехала! Ты единственная в этой компании «на одной волне» со мной, – вприпрыжку со стороны дома ко мне летел Фред, сгреб в охапку, и мы с ним продемонстрировали только наш приветственный жест, который всегда вызывал смех у его родителей, но мы точно знали, что они просто завидуют нашей сплоченной «банде единомышленников».

– Фред, разбери вон ту сумку, – и я головой кивнула в сторону калитки, где поставила ее, пока обнималась с остальными членами семьи, – свой подарок из Луизианы найдешь сам, остальное для родителей и Бруно.

Мальчишка побежал к калитке, поднял сумку и потащил в дом, откуда буквально через пять минут раздался его радостный вопль, вызванный последней моделью игровой приставки и кубком с автографами любимой бейсбольной команды.

– Подруга, ты мне испортишь сына, балуешь его сильно.

– Слушай, Хелен, не включай старую бабку, не хочу тебя навещать в доме престарелых раньше времени. Спешу тебе напомнить, Фред и мой сын тоже, хоть и крестный. Расслабься, мы не испортим от рождения дисциплинированного и умного мальчика. Лучше, если мы его будем баловать и отвечать на все его вопросы, чем это сделают другие.

Хелен, как всегда, просто подошла и обняла меня: «Миа, если бы ты знала, как я скучаю и волнуюсь за тебя».

– А мне кажется, что волноваться – твое хобби по жизни, – сострила я, за что получила от подруги хлопок по попе.

Если честно, я прекрасно понимаю Хелен и знаю, что у истоков ее страхов за меня стоит наше длительное знакомство, хотя это уже больше напоминает связь сестер, ведь мы знаем друг о друге практически все. Вместе поступили в университет, я на юридический факультет, а она на отделение социологии, вдвоем снимали квартиру, в один год выпустились. На сегодняшний день Хелен практически единственный человек, кто знает о моих неординарных способностях предвидеть всякого рода катастрофы и техногенные аварии, природные катаклизмы, теракты и т.п. и быть способной спасти человека, как это было во время моей последней командировки. Но она также видела, как это в некоторых ситуациях ощущается мной на физическом плане и выбивает на время из колеи.

Сначала Хелен пугалась моих глаз фиолетового цвета и их блеска, потом предостережений или высказанного мнения по тому или иному вопросу, поскольку это сбывалось. Позже стала воспринимать это как нечто само собой разумеющееся, хотя было несколько случаев, когда она шла наперекор моего видения предстоящих событий либо мнения о человеке, через время признавала ошибочность своих сомнений относительно того, что я ей озвучивала.

События в Нью-Йорке 11.09.2001 заставили Хелен и тогда еще ее парня, а не мужа, Питера, поверить в то, что предчувствие меня не обманывает. Именно в это время мы должны были находиться в одном из зданий (южной башне) ВТЦ, куда подругу пригласили на собеседование, она просто мечтала работать в Нью-Йорке. Мы с Питером в тот день ее сопровождали.

Накануне меня просто «выкручивало» наизнанку, начался приступ сильнейшей головной боли, я физически чувствовала толчки и взрывы, а еще волну человеческого горя, понимая, что это будет там, где можем оказаться мы втроем. Такие тяжелые ощущения у меня бывают в том случае, когда я или близкие мне люди могут стать участниками этих негативных событий с летальным исходом. А в других ситуациях информация «приходит» проще.

Я сказала подруге и ее парню, что никуда мы завтра идти не должны, черт с ним, с собеседованием. Она в ответ стала сердиться, упрекать, что от этого зависит ее будущее, наговорила мне гадостей в эмоциональном порыве и категорично заявила, что она все равно пойдет, а я ей просто завидую.

Поскольку Хелен мне реально как сестра, я на нее не обиделась, единственное, понимала, что если эта упертая Матильда попрется в ВТЦ, ее я больше не увижу. Нелепая смерть ведь будет. И от этих очевидных фактов становилось очень тоскливо на душе. Но заставить сделать человека правильный выбор или сделать его за него, нельзя, даже в таких ситуациях. И я ей предоставила возможность выбрать, просто закрыв тему о завтрашнем визите на собеседование.

Мы в Нью-Йорке снимали гостиницу, которая располагалась достаточно далеко от ВТЦ. После неприятного разговора подруга и ее парень покинули мой номер, и до утра мы не виделись. Я практически не спала эту ночь, а на рассвете четко «увидела» чудовищные последствия преступных взрывов двух зданий.

Собеседование Хелен было назначено на 9.30. Я была у себя в номере, сидела на кровати и смотрела в окно номера на 20 этаже. Часы показывали 8.00, когда в дверь постучали. На пороге стояла «сладкая парочка» Хелен и Питер. Подруга, как я поняла по опухшему лицу, плакала всю ночь, а ее парень просто был с синяками под глазами от недосыпа. Оба имели потерянный и извиняющийся вид. Хелен, разрыдавшись, кинулась меня обнимать, прося прощение за сказанные вчера слова.

Я только и могла, что обнять их обоих. И поскольку чувствовала, что вибрация в ногах нарастает просто стремительно, предложила им выйти на улицу и позавтракать в кафе на свежем воздухе. Оставаться в высоченном здании гостиницы было небезопасно. Ровно в 8.20 мы сделали заказ. При этом я еле скрывала уже дрожь во всем своем теле. А когда в 8.46 прогремел первый взрыв, даже в нашем кафе чувствовалось, что земная кора ходит ходуном.

Можете себе представить, что происходило потом с моей подругой, когда в средствах массовой информации сообщили о произошедших взрывах, их обстоятельствах и масштабах трагедии? Истерика накрыла ее как цунами. Мы с Питером еле справились с ней. Хелен очень впечатлительная девушка с богатым воображением, сразу представляет самый негативный исход во всех деталях, как было и в тот раз, она нам даже озвучила, в каком гробу ее хоронят и в чем.

А второй, по мнению подруги, на всю жизнь знаковый для нее случай связан с появлением на свет ее ребенка – моего любимого Фреда.

Дело в том, что умы медицины ставили Хелен бесплодие, заверяя, что вопрос зачатия ребенка – не ее тема. И, действительно, у них долго не было детей, но не потому, что не могли, а потому, что ребенок сам выбирает, в какой год и у кого родиться. Но они этого сначала не знали, а потом не хотели понять и поверить моим словам, продолжая раз за разом посещать все новых докторов в поисках ответа на вопрос о причинах отсутствия в их браке детей. Хотя ответ был на поверхности.

В день, когда я приехала из другого штата, куда летала в командировку, ко мне в квартиру приехала подруга с мужем сразу же после визита к последнему и самому авторитетному специалисту в этой области медицины, который и вынес свой окончательный и неутешительный вердикт.

Подруга, заливаясь слезами, причитала по поводу диагноза, что на ней, как женщине, поставлен жирный, черный крест.

В этой ситуации надо отдать должное ее супругу, он так любит Хелен, что был готов усыновить или удочерить чужого малыша, не видя никакой проблемы в том, что не могут родить своего. Но Хелен не унималась. Вся моя квартира в этот момент напоминала предприятие по уничтожению бумажных носовых платков, салфеток и кухонных полотенец.

Я долго, молча, смотрела на ее истерику, скрестив на груди руки, а потом не выдержала: «Слушай, Хелен, если ты своими слезами и соплями затопишь соседей снизу, сама будешь делать им ремонт. И потом, почему ты ставишь на себе жирный крест? Если мы играем в крестики-нолики, то крестики – мои, а ты рисуй нолики. Всегда так было. И хватит ныть. Питер, открой лучше бутылку полусладкого и в холодильнике найди что-нибудь из закусок. Я скоро умру с голоду, пока эта принцесса своими слезами моет мне пол».

Мой спокойный и в то же время уверенный тон заставил Хелен закрыть шлюз и замолчать, только иногда всхлипывая. Она смотрела на меня взглядом наказанного ребенка, продолжая размазывать тушь по всему лицу.

Питер поставил на маленький столик в комнате перед телевизором закуску, бокалы и бутылку французского вина, порезанные фрукты, потом разлил вино по бокалам, мы расселись на полу. Я подняла бокал и сказала: «Предлагаю выпить за скорый конец вашей свободной жизни и за мои предстоящие траты на памперсы и игрушки. Через пару месяцев жду от вас новостей о беременности».

В квартире повисла тишина. Эти двое смотрели на меня несколько ошарашено. Я же сделала глоток вина и с облегчением облокотилась о боковину дивана. Супруги Бруксы тоже выпили, причем Питер залпом. Молчание длилось минут 10, и никто не спешил его нарушить. Потом ко мне приползла на четвереньках Хелен, обняла и положила свою голову на плечо, а Питер просто сгреб нас в охапку со словами: «Девочки, вы самые лучшие!»

И ровно через 2,5 месяца в трубке моего телефона уже было слышно, как во все горло кричит радостная подруга, сообщая, что она беременна!

Кстати, первым, на кого стал реагировать ее ребенок, будучи еще внутри, была я. Мне же пришлось с ним «договариваться» перед самыми родами, чтобы он развернулся, как положено. Послушный у нас мальчик, все сделал правильно.

Но не думайте, что мои способности постоянно, 24/7, дают о себе знать. Организм каким-то необъяснимым образом сам стал выбирать, какую информацию дать мне в «работу», а еще я интуитивно научилась «не включать этот механизм» или «отключать» его на время. Так работает мой инстинкт самосохранения, ибо любая сверхспособность – это одновременно и дар, и тяжелая ноша с ответственностью за себя и других.

Поскольку я сержант управления полиции штата Флорида мои способности помогают очень часто и в работе, причем даже на уровне интуиции, не говоря уже о снах и «картинках», которые могут прийти в любой момент. Поэтому много времени по службе я занимаюсь не только организацией расследования преступлений, осуществлением контроля за проведением оперативных мероприятий, но и анализом доказательств и обстоятельств, связанных с преступлением или серией преступлений, и созданием профилей (психолого-криминалистических портретов) подозреваемых с целью их установления, задержания и последующей работы по делу.

А вот сейчас я в доме подруги, перед большим камином. Рядом со мной, сидящей на полу, лежит Бруно, голова которого на моих коленях, а я глажу его, прижимаю к себе как большую игрушку, а он в ответ периодически лижет мне руки. Такие моменты покоя, умиротворения в жизни так ценны, для меня так точно.

– Миа, я так соскучилась, – с этими словами подруга плюхнулась на пол рядом со мной, – Ты вечно ловишь маньяков, пишешь отчеты и анализы, гоняешь на машине, совсем меня забыла. Рассказывай, что у тебя в жизни происходит?

– Знаешь, Хелен, у меня есть отличное качество.

– У тебя их много, какое именно? – внимательно приготовившись слушать меня, спросила подруга.

– Стабильное пребывание в глубокой жопе.

После этой фразы Хелен, чьи ожидания женской беседы по душам, были разрушены, повалила меня на ковер и стала со мной «бороться», что вызвало глухой лай всегда спокойного Бруно, старавшегося защитить меня от своей же хозяйки. И весь этот шум заставил папу с сыном спуститься со второго этажа и смеяться до колик в боках. Две тетки, как маленькие дети, катаются по полу, щекочут друг друга, а Хелен еще и норовила меня укусить, а вокруг этой «свалки» прыгает и лает большой Бруно.

Хелен поняла, что на разговор вытянуть меня не получится. И вот на этой чудной ноте взаимопонимания мы решили ложиться спать.

Я, когда остаюсь у них с ночевкой, всегда постилаю себе постель на полу около камина. Мне так спать очень нравится. И все уже к этому привыкли. Приняв душ, надев свою пижаму, которая наряду с другими вещами, принадлежащими мне, имеется в гостевой комнате семьи Бруксов, я улеглась и укуталась в плед.

Как всегда это бывает, ко мне приполз пушистый Бруно. Он всегда так делает, ложится вдоль моего тела, я его обнимаю и засыпаю не просто сладким, а детским сном. И высыпаюсь по- настоящему полноценно только в обнимку с этой собакой, хотя всю жизнь у меня проблемы со сном: сплю мало и постоянно вижу сны, от которых иногда устаю больше, чем от целого рабочего дня. Причем бывает так, что Бруно за всю ночь не меняет положения, чтобы не разбудить меня. Преданный и очень заботливый четвероногий друг.

Вот и сегодняшняя ночь стала своего рода восстановлением моего физического и психологического состояния. Я выспалась. Утром, пока все спали, мы с Бруно прогулялись по парку, поиграли в мяч, затем я его покормила и стала готовить завтрак для семейства Бруксов. Предпочтения каждого из них знаю хорошо.

На чудный запах блюд первым сполз со второго этажа Фред, потом его отец, и последняя, все еще с полузакрытыми глазами, плелась госпожа Хелен.

– Миа, приезжай чаще, ты готовишь лучше мамы, – пробубнил с полным ртом Фред.

– Потому, что она любит готовить, а я нет, – оправдываясь, тоже с полным ртом, сказала подружка.

– Правильно, продолжайте и дальше разговаривать с Мией, мне больше достанется вкуснятины, – смеясь, поддержал диалог Питер.

А я вот смотрела на них и думала, как же хорошо, что в моей жизни есть эти три человечка и лохматое четвероногое чудо.

Обратила внимание, что, несмотря на веселое утро, Фред явно нервничал по поводу какого-то теста, на который ему совершенно не хотелось идти.

– Фред, у тебя что, сегодня тест? – обратилась к нему.

– Ага. Уверен, что я его провалю. Вот, Миа, от тебя ничего не скроешь, как на рентгене.

– Не провалишь, если не будешь думать над правильностью ответа. Просто отмечай тот вариант ответа, который первым придет в голову. Потом напиши мне, как все прошло. Ты справишься. Веришь мне? – я внимательно смотрела на крестника.

– Миа, тебе всегда верю… Хорошо иметь вторую маму – ведьму, – с этими словами он подошел, обнял меня, чмокнул в щеку, сладко улыбаясь, мы стукнулись кулачками, и он поднялся на второй этаж собираться в колледж.

– Так, родители, – начала я, делая последний глоток кофе, – будет лучше, если я отвезу нашего мальчика на занятия, он нервничает. Моя машина у вас под домом, мне все равно надо сегодня в управление.

– Спасибо, подруга, – Хелен смотрела на меня, ей явно хотелось задать какой-то вопрос.

– Спрашивай, перестань себя сдерживать, у тебя это плохо получается, – усмехнулась я, собирая вещи в сумку, при этом борясь с Бруно, который сложенные мной вещи начал вытаскивать и бросать на пол.

– Миа, ты все еще одна? Или скрываешь кого-то от нас?

– А от вас, сударыня, можно что-то скрыть?

– Как у тебя с Дэйвом Смитом? Вы прекрасная пара, он тебя любит.

– Я не до конца разобралась в своих чувствах к нему, хотя он очень хороший.

– Ты умная, красивая, при должности, почему не позволяешь себе влюбиться и не принимаешь любовь других? Так и помрешь в одиночестве.

– Хелен, ты же знаешь, что так лучше для всех. И не забывай, меня любить опасно. Я не хочу, чтобы с Дэйвом что-то случилось, как это было с другими.

– Миа, можешь сказать честно, почему ты отвергла Кена, ты ему очень нравилась? Он до сих пор о тебе спрашивает.

– Подруга, знаешь, что отличает взрослого самодостаточного человека от инфантильного? Первый берет ответственность за свою жизнь на себя, а второй винит в своих неудачах других. Так вот, если бы мы решили с Кеном попробовать отношения, то его инфантильной натуры я бы не выдержала, в нем нет внутренней силы, того самого пресловутого «стержня». А еще, я же знаю, что ему страшно жить с женщиной, которая по характеру сильнее мужика и видит его насквозь. Зачем мне в жизни слабак?

– Я не хочу, чтобы ты оставалась одинокой, – не унималась Хелен.

– Пауло Коэльо принадлежат прекрасные слова: «Есть люди, которые родились на свет, чтобы идти по жизни в одиночку, это не плохо и не хорошо, это жизнь». А помереть в одиночестве я не боюсь, моя смерть будет внезапной. У тебя еще есть ко мне вопросы на эту тему, моя любимая подруга? – я обняла Хелен, прижавшись своей головой к её.

– Нет, – и она грустно вздохнула.

– Ладно, нам с малышом пора. Фред, спускайся, вместе поедем, нам по пути, – и я наклонилась к псу, стала трепать его, а он аккуратно покусывал мне руку, – Бруно, будь молодцом, следи тут за порядком, оставляю тебя за «старшего».

С воплями: «Ура! Моя любимая ведьма повезет меня на своей метле!» – с лестницы просто скатился Фред, обнял и поцеловал родителей, и мы с ним вышли из дома, помахав всем руками.

Пока ехали в колледж, я максимально отвлекала Фреда от мыслей о тесте, мы насмеялись, и выходил из машины он уже совершенно с другим настроением. Около машины обнялись. Фред, который, как и Хелен, очень тактилен, прижимаясь ко мне, сказал: «Миа, дай слово, что никогда меня не бросишь. Я буду хорошим крестным сыном, никогда тебя не разочарую».

Слова были неожиданными и невероятно трогательными. Этот мальчик действительно светлый и у него счастливое и успешное будущее.

– Постараюсь, малыш, беги. Все будет супер! – ответила я, а про себя подумала, что самой хочется увидеть, как взрослеет, мужает и достигает успеха мой любимый мальчик, но что-то мне подсказывает, что не увижу этого.

Я села за руль и поехала в сторону полицейского управления и по ходу движения почему-то вспомнила случай в клубе Луизианы. Мысленно «просмотрела» командира.

Увидев его в клубе без сознания, сразу решила спасти. Почему? Трудно объяснить, но я попытаюсь…

Знаете, когда с улицы заходила в зал, мне не было видно лежащего на полу мужчины, но я четко слышала мысленную мольбу спасти его, помочь, он не хотел умирать. Так обычно душа просит о помощи. Но было в этой мольбе что-то особенное. И это был слабый ритм затихающей мелодии сердца. И меня поразила нежность этой мелодии, похожей на падение на воду лепестков лотоса, от которых на водной глади появляются слабые круги.

Подойдя к находившемуся без сознания, сразу почувствовала, что мелодия, действительно, шла от его сердца, наполненного добротой и горестью любви. И как только я опустилась перед ним на колени, мелодия прекратилась. Непрямой массаж сердца делала именно в том ритме, в котором звучала мелодия до его остановки, мысленно разговаривала с этим органом и той, которая нанесла рану этому благородному сердцу много лет назад. Я старалась энергией своих рук убрать тот рубец на сердце, который должен был остаться от сегодняшнего приступа. Вот поэтому я и отказывалась от предложений некоторых очевидцев сменить меня в этом 30 минутном массаже. Этого делать было нельзя. Зато сейчас с этим сердцем все в порядке.

Скоро я встречусь с командиром и его офицером Хью Фостером. Но вот обстоятельства встречи будут для них неожиданными.

Пока изучала документы и материалы по уголовным делам, по которым в мое отсутствие было начато уголовное расследование, не заметила, как пролетело три часа, и то, если бы не пришедшее смс от Фреда, не обратила бы внимания на время. Малыш сообщил, что сделал так, как я ему сказала, и первым сдал тест на проверку. Результат будет в течение нескольких часов. Он мне напишет.

В кабинет постучали, вошел Уокер Вуд.

– Сержант, почему в выходной день на работе?

– А чем вы встревожены, лейтенант? Служебной проверкой или предстоящим совместным совещанием с ФБР? – ответила я вопросом на вопрос.

– И тем и другим, – устало ответил мужчина, садясь в кресло.

– Потому что они связаны, и им известно, где беглец в настоящее время, и что его пособник —сотрудник конвойного подразделения, который вчера уволился и пропал?

Лейтенант кивнул головой.

– А они знают, что сбежавший – руководитель запрещенной в стране организации, и в клубе планировался теракт?

– Вот знаешь, Миа, я тебя иногда боюсь. Откуда тебе известна информация под грифом «Секретно»? Ты мысли «читаешь»?

– У вас все на лице «написано», лейтенант… Думаю, труп пособника в ближайшие дни будет найден на границе с соседним штатом. Хотите кофе?

– А покрепче есть что-нибудь? Подожди, подожди…как труп? – переспросил удивленно он.

–Увидите. Виски устраивает?

– Вполне.

Я налила ему виски, бросила в стакан лед, порезала лимон, яблоко и поставила это все перед шефом. Не говоря ни слова, он залпом осушил стакан, закусил лимоном, даже не поморщившись, и уставился в одну точку.

– Лейтенант, вас смущает, что ФБР планирует проведение в сотрудничестве с нашим управлением спецмероприятия, и будет создана совместная оперативная группа?

– Да, – тяжело выдохнул он, – но не только с нами, задействуют и военных. ФБР уже озвучило требования к кандидату от нашего отдела: опыт не менее 7 лет, отсутствие взысканий и нареканий, знание законодательства не только нашего штата, но и в целом, практика в расследовании особо тяжких преступлений и аналитический ум. Они запросили в отделе по работе с кадрами и у курирующего управление психолога данные на сотрудников по отделу насильственных преступлений. Ты же понимаешь, что ты подходишь по всем критериям?

– Все поймем на совещании. А пока, лейтенант, вам лучше отдохнуть, вы плохо выглядите.

Уокер Вуд с некоторым недоверием покосился на меня, но послушно встал, попрощался и вышел.

На столе завибрировал телефон, пришло смс от Фреда: «100% Спасибо Люблю тебя»

«Умница. Поздравляю! Я тоже тебя люблю» – отправила ответ и порадовалась за нашего ребенка.

Закончив с документами, поехала на автодром, ибо есть грешок – люблю гонки на спортивных автомобилях, когда на большой скорости подчиняешь себе технику и становишься с ней единым целым. И «балуюсь» этим уже лет 20, не меньше.

ХЬЮ ФОСТЕР

Я все не мог угомониться и продолжал предпринимать меры к тому, чтобы найти Мию Андерсон. Почему-то встречу с этой женщиной я посчитал знаковой. Удалось узнать, что она после случившегося с Патриком вылетела во Флориду.

Эта информация меня порадовала, так как именно в этом штате будет проходить крупное авиационное шоу, на которое мой друг взял билеты, а я забронировал места в самолете и гостиницу на три дня. Надежда найти эту женщину меня не покидала.

АВТОР

Совместное совещание упомянутых лейтенантом Уокером Вудом ведомств проходило в закрытом режиме. Сержант Миа Андерсон на него была приглашена не случайно.

ФБР уже не первый раз сталкивалось с тем, что этот человек – прекрасный аналитик, и все ее выкладки относительно психологического портрета преступника, его поведения и психоэмоционального состояния во время совершения преступного деяния и точные прогнозы действий после всегда были верными. В ее отделе отличная раскрываемость преступлений, и даже удалось раскрыть несколько из категории прошлых лет, надежд на завершение расследования по которым уже давным-давно не было.

Но руководство управления полиции штата и ФБР также столкнулись с тем, что некоторые вещи просто спрогнозировать даже профессионалу было невозможно ввиду ничтожно малого количества исходных данных, здесь еще работала невероятная интуиция и какое-то «чутье» этого сержанта.

Вот ФБР и решило привлечь Мию Андерсон в качестве специалиста для «мозгового штурма» разрабатываемой спецоперации на территории, где проходили боевые действия, куда и сбежал из-под конвоя фигурант по делу о перестрелке в ночном клубе, оказавшийся не только участником запрещенной на территориях нескольких государств, включая США, преступной организации, но и одним из ее руководителей.

Как и предупредила лейтенанта Миа Андерсон, труп пособника – конвоира найден на границе со штатом Джорджия.

Сержант Андерсон внимательно, с абсолютным спокойствием слушала выступающих, один из которых в своей речи допустил упоминание о фактах, которые не относятся к обсуждаемому вопросу предотвращенного преступления и предстоящей спецоперации, исказил сведения по доказательствам, но что самое интересное, по личности преступника.

Такие непрофессиональные приемы «проверки» вызвали смешок в душе Мии, которую больше заинтересовал один из присутствующих – сотрудник спецназа, который был в штатском, чтобы не выделяться среди присутствующих, и которого умышленно не представили в начале совещания. А интерес был вызван исходящей от него вязкой, мутной энергией, сопряженной с привычкой проявлять жестокость. Обычно, как показали практика работы с профилями преступников и жизненный опыт, такая энергетика принадлежит серийным убийцам и террористам-смертникам.

«Интересный персонаж, – размышляла Миа, – он тот, о ком говорят: «не наш среди нас».

Между тем этот офицер с нескрываемым любопытством и внутренней злостью одновременно смотрел на сержанта, и Миа поняла, что его злость продиктована страхом того, что она даст согласие и присоединится к этой группе.

Говорили много, но сержант, которая всю нужную ей информацию уже «считала», откровенно заскучала, но, конечно же, вида не подала.

Руководитель спецоперации озвучил предложение Мии Андерсон участвовать в этом мероприятии, на что последовал ответ: «Как можно сейчас дать согласие на участие, если ваш докладчик либо не владеет объективной информацией по делу, значит, его откровенно выставили не в лучшем, непрофессиональном свете, либо вы умышленно исказили все сведения по личности террориста, а так же по уликам, допуская, ко всему прочему, использование неверной терминологии. Предполагаю, что таким образом проверяете присутствующих, но тогда не ясно, с какой целью и кого именно, и чей отклик на эту искаженную информацию вы ждете. Это всего лишь вопрос грамотности и внимательности слушателей. Ваш нелепый «тест» ничего вам не дал, потому что «вопросник» не соответствовал требованиям тех задач, которые должны ставиться при формировании команды потенциальных участников спецоперации. И если так пойдет дальше, вы обречены на ее провал, тем более что среди посвященных в детали уже есть человек, который начнет вам препятствовать в реализации плана».

После минутной паузы представитель ФБР, стараясь не смотреть Мии в глаза, так как ее взгляд его почему-то заставлял волноваться, сказал: «Будем считать, что слова о нехорошем человеке сказаны ошибочно. Мы своим людям доверяем».

– Я ни слова не сказала о нехорошем человеке, а прямо указала на наличие предателя. А кому вы доверяете или не доверяете секретную информацию – это ваша проблема. Ответственным за подготовку и проведение спецоперации является ФБР, ему и принимать на себя психологический груз предстоящих смертей.

– Сержант Андерсон, вы нас пугаете? – начал раздражаться, не в состоянии скрыть это, старший офицер.

– А что, ФБР, которое, расследуя нарушения законов, связанных с обеспечением национальной безопасности США, действует как орган контрразведки, можно чем-то испугать? Я предупредила, а пугливым не место при обсуждении вопросов, касающихся государственной и общественной безопасности. И вообще, офицер, – Миа пристально посмотрела ему в глаза своим очень суровым взглядом, – Зигмунд Фрейд сказал: «Масштаб вашей личности определяется величиной проблемы, которая способна вывести вас из себя», так что не давайте повода думать о вас в негативно ключе, прямо применяя к вам высказывание этого психиатра.

Присутствовавший вместе с Мией Андерсон на этом совещании лейтенант Уокер Вуд сидел белый, как смерть, представляя себе, что будет, если его подчиненная, не говоря ни слова, разозлится и, не приведи Господи, еще что-то сделает, а ведь она на «многое» способна. А еще он четко осознавал, что назревает конфликт. Но старший офицер ФБР, видимо, понимая, что проиграет сержанту этот словесный и психологический поединок, «сбавил тон» дискуссии.

– Сержант Миа Андерсон, у вас есть неделя, чтобы подумать над нашим предложением.

– Я начну думать над этим предложением только в том случае, если получу полную информацию о целях привлечения управления полиции к решению вопросов, относящихся к юрисдикции ФБР. Это на совещании умышленно не озвучивалось. Все-таки кто-то не вызывает у вас доверие из присутствующих здесь? – при этом Миа Андерсон ухмыльнулась, что не осталось незамеченным находящимися в помещении, а в ее глазах промелькнул недобрый блеск.

В эту секунду ее взгляд был устремлен в сторону офицера спецназа, от чего у последнего возникло ощущение опасности, сработал подсознательный страх, чего и добивалась Миа. Оба поняли, что еще встретятся, и для одного из них эта встреча станет последней в жизни. Если совсем быть точным, то Андерсон при помощи телепатии этот страх специально вложила в его сознание.

По пути на работу после встречи Уокер Вуд сказал: «Не нравится мне это все. Хорошо, что ты их открыто не прокляла. Но, думаю, они от нас не отстанут. Твои «мозги» им нужны».

– Лейтенант, а хочешь, я их прокляну, и это станет началом их конца? – с нескрываемым ехидством и ухмылкой сказала сержант, на что Уокер Вуд снова с недоверием на нее покосился, поскольку реально побаивается Андерсон, хотя именно она остается в числе тех единиц, которым можно доверить не только государственную тайну, а, что самое главное, жизнь.

– Да знаю я, что им нужно, это слишком очевидно, – уже спокойно и безразлично произнесла Андерсон.

2. АВИАЦИОННОЕ ШОУ

Для участия в авиационном шоу Миа приехала на аэродром вместе с тренером Чарльзом и еще 12-тью спортсменами. Пока выгрузили парашюты, экипировку, перед разбором предстоящих прыжков было минут 20, и Миа решила полюбоваться самолетами, которые с детства являются ее слабостью, как и небо.

Выйдя на поле, она раскинула в стороны руки, подняла голову к ясному и чистому небу и глубоко вдохнула. Через несколько минут такой медитации пошла посмотреть на самолеты, из которых им предстоит прыгать, и на два самых ярких – одноместных, спортивных.

От одного самолета, раскрашенного в национальный флаг Америки, исходила сильнейшая вибрация, и перед глазами Мии появилась «картинка» потери сознания пилотом и крушения техники.

Как бы промежду прочим, разговаривая с пилотами и техниками, узнала, кому принадлежит этот самолет, но сказали, что пилот сейчас занят и появится за 20 минут до своего вылета.

Миа закрыла глаза, и тут же его образ возник в сознании: мужчина 40-45 лет, среднего роста, уверенный, чувствовалось, что бывший военный летчик, очень напряженный и уставший от жизни и…болезни, на руках которого фантом еще не родившегося младенца».

ХЬЮ ФОСТЕР

Мы с Остином приехали на место проведения авиационного шоу, на котором еще будут демонстрироваться выступления парашютистов. Вообще-то эти спортсмены у меня всегда вызывали восхищение, сам не очень люблю прыгать с парашютом, только когда нужно для выполнения поставленных задач во время военных миссий.

Погода стояла просто замечательная: ветра почти не было, небо ясное, люди вокруг счастливые. Я же неосознанно очень внимательно смотрел на всех, кто попадался в поле моего зрения, ища взглядом Мию Андерсон, вдруг она тоже любит такие мероприятия, и смогу ее встретить.

Недалеко от того места, где мы с Остином расположились, за ограждением, была площадка, на которой собирались спортсмены, как я понял, парашютисты, в своих красивых костюмах, веселые, предвкушающие предстоящий полет. Похоже, что встретились два клуба.

Остин отвлек мое внимание, а когда я снова повернул голову в сторону парашютистов, увидел подходящую к ним женщину тоже в таком же, как у них, костюме, со шлемом в руке, и на миг мне показалось, что это Миа Андерсон. У меня даже сердце застучало радостно. Но ее лицо мне было видно только в пол оборота, поэтому быть точно уверенным, она это или нет, не мог. Остальные спортсмены её радостно приветствовали, а один, достаточно высокого роста, подхватил на руки и закружил, потом поставил на землю, положил свою руку ей на плечо, обняв, поцеловал в макушку, а она его обняла за пояс.

Затем к ним вышли, как я понял, тренеры для инструктажа.

Шоу началось. После демонстрационного полета трех самолетов объявили, что сейчас спортсмены двух авиаклубов штата Флорида продемонстрируют точность приземления, групповую вертикальную и горизонтальную акробатику на высоте 3000 и 4000 метров.

Спортсмены надели ранцы с парашютами, шлемы и выстроились в ряд, а после проверки символично встали в круг, чуть наклонившись корпусом вперед, и прокричали какой-то девиз, а затем загрузились в самолеты.

И вот в самый разгар их выступления, комментатор, поясняющий действия каждого из одиночно покидающих самолет парашютистов, называя их имена, сообщил, что затяжной прыжок будет выполнен спортсменом под № 13 – мастером спорта по прыжкам с парашютом Мией Андерсон.

От услышанного у меня похолодело все внутри. Я так испугался и обрадовался одновременно! Та, которую я ищу, здесь и сейчас шагнет из самолета и выполнит самый сложный и опасный прыжок, да еще под № 13.

Пока Миа была в небе в свободном падении, я не спускал с нее глаз, глядя на фигуру в небе через армейский бинокль. Сердце стучало от волнения. Когда спортсменка достигла той высоты, на которой нужно раскрыться куполу, я вместе со всеми онемел. Еще и комментатор нагонял жути тем, что на этой высоте каждая секунда играет роль, рассказывая, какие перегрузки испытывает спортсмен в этот момент.

Наконец-то красочный парашют раскрылся, и Миа приземлилась. Только сейчас я смог выдохнуть и начал утирать пот со лба.

Я не ожидал, что вот при таких обстоятельствах встречу Мию Андерсон, которая, как она сказала при первой встрече, простой госслужащий, а оказалось, что еще и мастер спорта по прыжкам с парашютом.

Между тем она собрала в охапку купол и, улыбаясь, счастливая вместе с двумя другими спортсменами направилась к месту, где стояли инструкторы. Когда все спортсмены приземлились, они вернулись на площадку первоначального сбора и занялись укладкой парашютов, еще было время перед показом элементов купольной парашютной акробатики.

От Мии не отходил тот верзила, что кружил ее, они помогали друг другу, он старался максимально удерживать внимание женщины, и ему это неплохо удавалось. В перерыве, когда все рюкзаки были уложены, и спортсмены отдыхали, сидя или лежа на траве, Миа легла головой на рюкзак, закрыв глаза предплечьем.

Я с нескрываемым наслаждением смотрел на нее: красивая, уверенная в себе, смелая и какая-то уютная и до боли в сердце родная.

Но, как всегда не вовремя, эту идеальную картину нарушил верзила, который улегся рядом с объектом моих поисков и уже нескольких бессонных ночей, взял Мию за руку, скрестив их пальцы. Пока лежали, они о чем-то разговаривали.

Лично меня эта картина расстроила и даже рассердила. Хотя умом понимаю, что она ведь не школьница, у нее есть личная жизнь. А поскольку Миа такая женщина, которую забыть невозможно, не удивительно, что рядом с ней мужчина. Но я испытывал в настоящий момент то чувство, которое высмеивал в других, и которое ранее мне было чуждо, – ревность. Эта спортсменка мне действительно не безразлична, подсознательно у меня есть планы и цели, связанные с Мией, и, как я должен себе признаться, чувства. И мне самому странно, что эта женщина так быстро завладела моим внутренним миром.

Затем инструкторы что-то крикнули спортсменам, они начали надевать рюкзаки и готовиться к посадке в самолеты.

А в это время в небе легкая авиация демонстрировала мастерство пилотирования. Было зрелищно и захватывающе.

Я, наверное, никогда так в жизни не волновался, как при выступлении парашютистов, особенно сейчас, когда в их числе была Андерсон. Купольная парашютная акробатика – это нечто! Восторг, гордость, страх и радость от того, что все приземлились, и ничего не случилось с Мией и ее командой.

Миа со спортсменами находилась в стороне, когда я увидел, что ее окликнул и к ней бежит подросток лет 14 и что-то радостно кричит, а она раскрыла руки ему навстречу, и по ее губам я прочитал: «Мой мальчик!» Парень влетел в ее объятия, приподнял Мию на руках, она, смеясь, его похлопала по спине, потом поцеловала в щеку и потрепала ему волосы. А парень не отпускал ее из своих рук и как большой котик, наклоняясь, терся своей головой о ее щеку, раскачиваясь вместе с ней из стороны в сторону, как маятник. И чувствовалось, что Миа его очень любит.

–Такие трогательные отношения с сыном, он так радуется маминым успехам…Значит, у нее есть ребенок. Но она какая-то молодая для сына – подростка. Хотя, мало ли. А муж, интересно, кто? Неужели тот верзила, что с самого начала ее обнимал? – таким рассуждениям я и сам был удивлен, – Почему мне не по себе от того, что у нее все-таки есть муж?

Стоило мне подумать об этом человеке, как он «нарисовался» около этих двоих, сначала обнял мальчишку, а потом за плечи Мию, и вместе стали что-то обсуждать, рассматривая спортивные самолеты.

Неожиданно женщина их оставила и направилась в сторону проходящего мимо парашютистов мужчины в летном костюме. Какое-то время они разговаривали, пилот внимательно смотрел на Мию, и на его лице читались сначала просто удивление, потом растерянность. Затем Миа взяла его руки в свои, а мужчина продолжал смотреть ей в глаза, как под гипнозом.

В бинокль увидел, что по его щекам потекли слезы, он начал ей отвечать, а потом упал, потеряв сознание. Миа наклонилась к нему, крикнула что-то спортсменам, и через 2 минуты подбежал медик. Интересно, но на лице Андерсон не было никаких эмоций, она была спокойна и, как мне показалось, даже испытала облегчение. Странно. Очень странно. И кто ей этот человек?

Минут через 10 пилот пришел в сознание и первое, что сделал, когда смог сесть на траве, обнял Мию и заплакал, уткнувшись ей в плечо, а она его гладила по голове, успокаивая. Рядом с ними на корточки сел верзила, положил свою большую ладонь на спину Мии и начал слегка похлопывать по ней. Остальные, стоящие рядом, не могли понять, что происходит, это отчетливо было видно по выражениям на их лицах.

АВТОР

Когда Миа увидела человека, самолет которого потерпит крушение, а его вылет должен был быть через 20 минут, она подошла к нему.

– Здравствуйте, я Миа Андерсон из клуба по парашютному спорту. Знаю, что ваше выступление через 20 минут, но, прошу вас выслушать меня.

Пилот удивленно посмотрел на Мию, но кивнул в знак согласия, с интересом глядя на искреннее выражение ее лица.

– Не садитесь за штурвал самолета сегодня. Мне трудно объяснить, откуда я знаю, но в воздухе у вас случится сердечный приступ. Вы же принимаете серьезные препараты от заболевания желудка, у вас опухоль, о которой никто, даже члены семьи, не знает, вы скрываете это. Вам час назад сделали капельницу. На сегодняшний день у вас есть ложная мечта – умереть в воздухе, вы устали и вам тяжело, вы начали сдаваться.

В этот момент, пока она все это говорила, мужчина, не в состоянии произнести ни слова, смотрел на нее как на неземное существо, ведь эта женщина не могла знать о нем то, что известно только ему одному. И он испытал облегчение, что эта тайна кем-то раскрыта.

– Вы правы, я чертовски устал и первый раз в жизни сдался, – из его глаз непроизвольно потекли слезы, – спасибо, что узнали мою тайну, и неважно, как вам это удалось, мне даже легче от этой мысли.

– Знаете, что самое ценное для пилота? – продолжила Миа, – небо, а небо – это жизнь, начало всего нового и лучшего в мире. Мы с вами оба любим это бесконечно красивое пространство, в котором полной грудью дышим и способны обнять всю землю. Не сдавайтесь, вы победите. Опухоль надо удалить в течение этого месяца, и вы забудете о болезни навсегда, продолжите летать, поверьте, а еще… дайте шанс родиться вашему младшему сыну, – она взяла его руки в свои, от чего по телу мужчины прошла сильнейшая волна тепла и покалываний в конечностях, а боль в желудке исчезла, – Вы верите мне? – она не отводила своих глаз от пилота.

– Верю, – был его ответ, а потом он упал без сознания.

Медик осмотрел мужчину, который достаточно быстро пришел в сознание и сразу обнял, заплакав, Мию. Так они сидели на траве, обнявшись, мужчина крепко, как ребенок, прижимал ее к себе, а она его гладила по голове.

Поскольку шоу продолжалось, спортсмены и пилот вместе с медиком ушли в крытый ангар, и Хью Фостер потерял Мию Андерсон из вида. Как он не пытался ее отыскать в толпе после шоу, все безрезультатно. И в этот момент он испытал чувство отчаяния.

– Она просто неуловима, – рассуждал Хью, – но я все равно ее найду, и очень хочу, чтобы у нее не оказалось мужа, – неожиданная мысль заставила его самого себя испугаться, – а с ее сыном я найду общий язык.

Вернувшись в Луизиану, Хью поднял «на уши» всех своих знакомых и коллег, чтобы собрать сведения о Мии Андерсон из штата Флорида. Но, что интересно, ни по одному каналу ничего не удалось выяснить об этой женщине, даже в списках избирателей штата ее не было. На официальных сайтах спортивных клубов отсутствовали списки спортсменов – парашютистов, а секретарь клуба, от которого под № 13 выступала на авиационном шоу Миа, сухо сообщила, что это закрытая информация.

–Такое впечатление, что она призрак какой-то, – нервничал офицер, понимая, что отпуск скоро закончится, а Миа после авиационного шоу не выходит из его головы ни на минуту.

В это время Миа Андерсон, как человек, который всегда чувствует, что ее образ мысленно держится другим в голове, просто закрыла глаза, представила свои фантомы и вернула их себе назад, при этом «считав» энергетику человека: «А у тебя харизма героя… Интересно… Стремишься к совершению подвига, бесстрашен в сложных ситуациях, высоко ценишь идеалы мужества, силен духом, презираешь трусов, никогда не отступаешь, надежный и с хорошей физической подготовкой…Уверена, что ты военный. А еще однолюб, и сейчас тебя что-то беспокоит… Давненько мы с тобой не встречались. И лучше будет, если ты ничего не вспомнишь».