Читать книгу Лекции профессора Правдорубова - - Страница 1

или перевод «холодной» войны в «пушистую»

Поздравляю вас, обитатели планеты Земля, наша жизнь подходит к концу. Доигрались! И я имею в виду ЖИЗНЬ не каждого из нас по отдельности, а наше общее существование. Сначала вымерли динозавры, а теперь, видимо, настаёт и наш черёд. И если в случае с динозаврами причиной их исчезновения стал «метеоритный дождь», то к нашему уничтожению «приложила волосатую руку» неадекватная обезьяна с гранатой.

До тех пор, пока все населяющие Землю живые существа подчинялись «законам природы», всё было хорошо. Но как только управление флорой и фауной взяла на себя (страдающая «манией величия») обезьяна, лишь только на том основании, что она самая умная и у неё есть граната, и стала «учить» всех жить, как обезьяны, по единственно верным (по её мнению) «обезьяньим законам», мир стал стремительно приближаться к апокалипсису.

Первыми заметили в обезьяне подозрительные симптомы «бешенства» и забили тревогу «русские медведи», «китайские драконы», «индийские слоны» и другие, не очень крупные, но очень свободолюбивые и остро чувствующие угрозу, виды, Все эти ощетинившиеся честолюбивые хищники категорически отказались жить на Планете обезьян и уподобляться «дрессированным» шакалам, тявкающим и выполняющим команды чванливых приматов за банановое лакомство, а, набравшись наглости со смелостью, посмели жить своей «медвежьей», «драконьей» и «слоновьей» жизнью. В общем – предназначенной им природой, привычной и размеренной жизнью. И это вовсе не означает то, что они своими действиями хотят вынудить взбешённую обезьяну взорвать своей гранатой мир. Это означает лишь только то, что они не желают жить, как обезьяны: кривляться, обзываться, корчить «рожи» и показывать друг другу сраку. Они хотят, чтобы у их детёнышей были и мама, и папа, а не «родитель-1» и «родитель-2». Чтобы в их «примитивном» мире были и девочки, и мальчики, а не бесполые биологические существа, которые начинают заполонять собой «продвинутый» западный мир. Чтобы «инь» и «ян» никогда не смешивались в однотонную серую кляксу. И чтобы мир (по аналогии с шахматами) продолжал делиться на чёрное и белое, на добро и зло, на горячее и холодное, на сладкое и горькое. Короче, был сбалансирован, а не скатывался бы в какую-нибудь одну (белую или чёрную) крайность. Иначе, потеряв равновесие, все жители Земли неизбежно канут в одноцветную бездну и, стерев разделительную черту между полами, сначала разучатся играть в «шахматы», а потом, и размножаться.

Судите сами!

Если в толерантном западном мире окончательно запретят деление по половому признаку, то, как будут называться две главные шахматные фигуры «Король» и «Королева»? «Царственная особа-1» и «Царственная особа-2»? А кто из них будет главнее? С их-то капиталистическим законом о равноправии? Уже сейчас, с узакониванием в Европе однополых браков, древняя игра может претерпеть серьёзные изменения. Например, чтобы не нарушать права меньшинств, производители шахмат вынуждены будут начать выпускать комплекты не ТРАДИЦИОННЫХ чёрно-белых шахмат, а НЕТРАДИЦИОННЫХ розово-голубых. Где за «розовых» будут играть две королевы, а за «голубых» – два короля. Но тогда у шахматных «лесбиянок» будет изначально преимущество перед шахматными «гомосеками», ведь любой шахматист знает о том, что «королева» – это самая сильная шахматная фигура, а «король» – самая уязвимая. Отсюда следует вывод, что обиженные гомики начнут подавать в суды иски на эту, унижающую их достоинство, игру и обвинять «прародителей» шахмат – индусов в спортивной дискриминации. Может быть, дальновидные «индийские слоны», в том числе, и по этим причинам не хотят власти толерантных «обезьян»?

Что касается «русского медведя», то тот, вообще, готов не спать зимой, чтобы не прозевать и не проспать нашествия в тайгу безумных обезьян и не увидеть, даже в страшном сне, кошмар о том, что его мультипликационная подружка Маша больше не девочка, а, отныне, бесполое существо без внешних отличительных признаков. А символ русской многодетной бабы «Матрёшка» – безликое, деревянное, раскрашенное краской, пасхальное «яйцо» с сюрпризом внутри.

Ну, а твёрдое нежелание «китайского дракона» следовать этим модным европейским тенденциям, тем более понятно. Ведь если в Китае будет позволено создавать семью и заводить детей ещё и особям мужского пола, то их страну уничтожит не ядерный взрыв, а демографический.

Я не понимаю, почему на эти процессы не реагируют и молчаливо «проглатывают» отравленную толерантную «пилюлю» «немецкая корова» и «французский петух»? Их что, устраивает исчезновение немецких «быков» и французских «куриц»? Они хотят, чтобы Германию населяли не «быки и коровы», а однополые «говядины»? А во Франции «вылуплялись» из яиц одинаковые «цыплята-бройлеры» вместо «петушков» и «куриц»?

Конечно, я, практически, уверен, что где-то в глубине души все хотят спокойно жить по старинке, соблюдая и следуя традициям своих предков, но размахивающая гранатой обезьяна всё портит. Она накаляет обстановку, наводит кипишь, «сеет» панику и активно гонит всю живность к краю пропасти, чтобы напуганные и встревоженные звери, свалившись в одну глубокую яму, начали грызть да убивать друг друга, а умная обезьяна за всей этой вакханалией наблюдала бы сверху, с безопасного расстояния, возомнив себя Богом и Вершителем судеб.

А может, вместо того, чтобы, выпучив от страха глаза, бежать к краю пропасти, стоит просто остановиться, отдышаться и, отобрав у обезьяны гранату, начать решать свою судьбу самостоятельно, мирно и без «умных» подсказок? Тогда, глядишь, сошедшая с ума Планета ОБЕЗЬЯН излечится от бешенства, восстановит баланс, успокоит нервы и, снова начав жить по законам природы, опять станет МИРОЛЮБИВОЙ ЦВЕТУЩЕЙ ЗЕЛЁНОЙ ПЛАНЕТОЙ, а не помойкой, заваленной банановой кожурой и ядерными отходами…

– Профессор, ваша «проповедь» великолепна! Спору нет! Особенно пример с шахматами и аналогия про обезьяну с гранатой, превратившей Землю в ПЛАНЕТУ ОБЕЗЬЯН! Это гениально! Вы открыли мне глаза и можете считать, что, как минимум, одну убеждённую немку-русофобку, вы переделали в русофилку. Но вы же не надеетесь на то, что эта увлекательная лекция, в центре Берлинского зоопарка перед этими милыми беспартийными существами, может каким-то образом повлиять на политическую обстановку в мире и на снятие санкций с России? – с ухмылкой, поинтересовалась у профессора Правдорубова симпатичная, молоденькая переводчица, дослушав его обращение к элите животного мира, столпившейся у краёв своих вольеров.

– А где мне ещё выступать? В Брюссельский Европарламент меня не пустят. В Бундестаг – тем более. А здесь, полюбуйтесь, какое количество представителей из самых разных стран, и заметьте, не только европейских, а со всех континентов мира, – объяснил профессор свой выбор, сделанный в пользу именно этой «аудитории», панорамно окинув взглядом многочисленные усатые, волосатые, полосатые и рогатые головы зверей, обращённые на него и его очаровательную спутницу. – Почему бы не попытаться наладить отношения с капиталистами через их «братьев» меньших? Тем более что «бОльшим братьям» западные СМИ так хорошо «промыли» уши, что они способны слышать только собственное бульканье. А эти благодарные твари – совсем другое дело. Посмотрите, как они меня внимательно слушают.

– Да не слушают они вас, а терпеливо ждут, когда вы им бросите копчёные колбаски из своего пакета, которые воняют на весь зоопарк, – раскрыла переводчица истинные причины столь пристального внимания к его персоне со стороны животных. – Да и по-русски, они не понимают. Вот если бы вы обратились к ним на немецком языке или, хотя бы, на английском, вот тогда вы могли бы рассчитывать на какое-то понимание. А так, они вас воспринимают как обыкновенного туриста, а не как «миротворца-переговорщика».

– Ну, естественно, – саркастично согласился с переводчицей профессор. – Вот если бы я держал в руках, вместо связки колбасок, связку гранат, вот тогда бы они относились ко мне серьёзно, как к «обезьяне».

– Мало вам, что людей по всему миру пугают русскими. Вы хотите, чтобы русофобия перекинулась ещё и на животных? – укоризненно мотая головой, раскритиковала воинственную риторику профессора переводчица, цокая языком.

– А вот, этого, не будет никогда. Звери не подвержены заразным политическим болезням. Это я вам говорю как учёный, – успокоил переводчицу профессор, утешающе похлопав её легонько по плечу. – К русским животные всегда будут относиться точно так же, как и к американцам или к немцам. Потому что четвероногие друзья (в отличие от людей) верят не фэйковым новостям из телевизора, а исключительно своему собственному нюху. А пахнем мы для них все совершенно одинаково: и «русские», и «нерусские»! Они нас делят, строго, только на «плохих» и «хороших». Причём, определяют они это за версту, не заглядывая в паспорте в графу «гражданство». Животные вне политики и влияния средств массовой информации, а потому гораздо объективнее, чем люди, и честнее. Странно, да? Человек более разумное существо, а одурачить его намного проще, чем животное. Главное, не давать ему думать своей головой, а навязывать уже готовое (придуманное политтехнологами) «правильное» мнение, ежедневно транслируемое по телевидению. И чем чаще это мнение будет звучать с телеэкранов, тем быстрее человек в него поверит, согласится с ним и, мало того, он будет считать это «мнение» своим собственным, – сделал философское заключение профессор и погрузился в молчаливые раздумья.

– Не понимаю, тогда какой смысл агитировать бедных животных, ежели они ВНЕ политики? Мне кажется это, как минимум, глупо. А если взглянуть на это глазами психотерапевтов, считающих говорящих с животными людей – больными на всю голову шизофрениками, то просто опасно для здоровья, – пожимая плечами, пыталась найти ответ на свой же вопрос переводчица, мысленно ставя себя на место жирафа, заворожённо смотрящего на «лектора».

– Это всё чушь и выдумки психиатров. Они это придумали, чтобы не сидеть дома без работы. Ведь этот симптом есть у каждого человека. Вот возьмём, к примеру, вас, – с азартом воскликнул профессор Правдорубов и, встав прямо напротив собеседницы, выставил перед ней указательный палец, имитируя учительскую указку. – С вами живёт какое-нибудь домашнее животное?

– Живёт, – немного опешив от профессорского напора, честно призналась переводчица и, интуитивно поняв, что дала неполный ответ, быстро добавила: – Собака.

– Прекрасно! – улыбнулся профессор и, прищурившись, хитро взглянул на девушку. – А теперь солгите мне, что вы с ней не разговариваете.

– Разговариваю. Врать не буду, – нехотя ответила профессору переводчица, понимая, к чему он клонит, и стыдливо покраснела.

– Почему вас это так смутило? – удивился профессор, продолжая щуриться. – Вы же не считаете себя больной шизофреничкой? Кроме того, Вас не считают больной ваши коллеги, родственники, соседи и, уж, тем более, я. А вот для любого психотерапевта вы потенциальный пациент, и вам, по его мнению, нужна срочная психиатрическая помощь, – раскрыл профессор «мировой заговор» психиатров, препятствующий общению людей с животными, и, самодовольно сложив руки на груди, сделал небольшую паузу, чтобы дать молоденькой девушке возможность это осознать. – Может, нам пора начать больше верить друг другу, а не психиатрам? Смотреть на мир своими глазами, а не глазами проплаченных журналистов из информационных новостных агентств? И, уж, тем более не доверять свою жизнь «обезьяне», играющей с огнём и гранатой?

Переводчица, никогда до этого момента, даже, не допускавшая мысли о том, что западная пропаганда может лгать, почувствовала себя подло обманутым дрессированным попугаем, сидящим на плече американского «пирата», и бездумно повторяющим за «хозяином» слова про несуществующую в природе «ось зла». Но, больше всего, ей было тошно и противно от того, что она восторженно ликовала, когда этот «пират» топил то или иное «иностранное судно», находящееся, якобы, в фарватере той самой «оси зла». Она была готова полностью «склевать» свою потерянную совесть, но гуманный профессор не дал ей возможности вдоволь позаниматься бесполезным самобичеванием, а решил конструктивно проанализировать причины взаимного тотального недопонимания, на примере её домашнего питомца.

– Бьюсь об заклад, что вы, неоднократно, ловили себя на мысли о том, что ваша собака вас прекрасно понимает, вот только сказать вам ничего не может. Ловили?

– Ловила, – с удивлением констатировала найденный в памяти факт переводчица, выпучив на профессора глаза, как на экстрасенса, умеющего читать чужие мысли.

– И что вы думаете по этому поводу? Что у вас в квартире живёт немая собака? – с иронией предположил профессор, пытаясь поймать «бегающий» взгляд собеседницы.

– Э-э-э, – издала протяжный звук переводчица, не зная, что ответить.

– Давайте, я вам помогу? – облегчил профессор задачу «экзаменуемой», видя, как её мысли разбухают и превращаются в «кашу». – Когда к вам в голову приходила такая мысль, вы думали, что собака понимает вашу немецкую речь, а ответить вам не может, потому что не умеет говорить по-немецки? Ведь, так?

– Ну, наверное, – подтвердила переводчица правильность хода профессорских мыслей, сравнив их со своим «ходом».

– Уверяю вас, что ваша собака в тот момент думала о вас то же самое. Она была абсолютно уверена, что её скуление вы прекрасно понимаете, но в ответ лишь издаёте набор непонятных человеческих звуков, так как не умеете скулить по-собачьи. Вот, казалось бы, где остро необходим переводчик. Но таких переводчиков в природе, к сожалению, не существует. Однако люди с животными продолжают общаться, мирно жить под одной крышей, любить друг друга и понимать, невзирая на отсутствие переводчиков и на невладение зверино-человечьим языком. А в то же время немцы, имея переводчиков и владея русско-немецким языком, никак не могут понять русских людей, мирно с ними жить и любить их? Это что за нонсенс? А может, всё дело не в русских людях и не в немцах, а в «переводчике», зачем-то дезинформирующем обе стороны? Или всё дело в той пресловутой «обезьяне с гранатой», которая корчит рожи «русскому медведю» и визжит в ухо «немецкой корове», мешая их диалогу? Вот я и решил попробовать донести до звериной общественности суть происходящих на Земле политических процессов, не только плохо влияющих на экологию, но и угрожающих уничтожением всего живого, в том числе и их.

– И что это даст? На какой эффект вы рассчитываете? – полюбопытствовала переводчица, пессимистично взирая на профессора как на наивного простачка, начитавшегося детских сказок. – Вы думаете, что «Золотая рыбка», узнав от вас о приближающемся апокалипсисе, исполнит ваше желание и спасёт мир? Или, местные быки и носороги, сбежав из европейского зоопарка, пробьют рогами в «Берлинской стене», передвинутой с центра немецкой столицы на российскую границу, «окно» в Россию?

– Я надеюсь, что ради спасения Планеты, животные, для начала, хотя бы начнут своими милыми, гипнотическими взглядами внушать иностранным туристам, посещающим этот популярный зоопарк, то, что русские вовсе не враги, а друзья; что их нужно не обижать, а нужно любить и уважать; что с них, немедленно, нужно снять санкции; не устраивать провокации; не размахивать перед их носом гранатой, а «обезьяне» – не поворачиваться к ним сракой, – поделился своими планами профессор и, тряхнув в пакете колбасками, ехидно усмехнулся. – Я, конечно, мог бы поступить, как наши геополитические оппоненты – отдать все колбаски Бурому медведю, а остальным обитателям Берлинского зоопарка объявить «продуктовое эмбарго» до тех пор, пока они не отберут у наглой обезьяны «гранату». Но это ничего не изменит, а лишь обозлит голодных зверей. Поэтому, я предпочёл ГОВОРИТЬ с трусливыми животными, а не наказывать их «санкциями». Как говорится: «Угрозами сыт не будешь». Да и смелости у них от моего «колбасного эмбарго» не прибавится. Лишь разовьются дополнительные комплексы.

– Кажется, я поняла, почему вы «вооружились» перед экскурсией в зоопарк копчёными колбасками, – оживлённо затараторила догадливая девушка, разоблачительно подмигнув профессору. – Это ваша ПРОтивогранатная защита от «обезьяны». Так сказать, альтернативный «кнуту» – «пряник». При помощи этого запрещённого «приёма», вы смогли, на некоторое время, переключить внимание запуганных животных от обезьяньей «гранаты» на себя и прочитать им «лекцию». Неясно только одно. Зачем вы наняли себе переводчика, коли собирались обращаться к хорошо и без того понимающим вас зверушкам?

– Вы совершенно правы. Для общения с животными ваши профессиональные навыки мне ни к чему. Вы мне нужны для того, чтобы переводить комментарии людей, посетивших зоопарк после моей «лекции», – деловым тоном «познакомил» профессор свою временную сотрудницу с её должностными обязанностями. – Мне важно знать, удался ли мой смелый эксперимент или провалился? Могут ли мои новые четвероногие «ученики» положительно влиять на мнение европейцев, окончательно запутавшихся в натянутой американцами сети интернет? Смогут ли они убедить, хотя бы, немцев снять с России надетую американцами и сшитую «белыми нитками» «усмирительную рубашку»? Или это пустая трата времени?

– Не знаю, как насчёт времени, но деньги вы потратили, точно, зря, – заметила переводчица, потирая большой палец руки об указательный. – Если бы вы, изначально, объяснили мне суть ваших невероятно интересных научных опытов, то я бы и бесплатно согласилась на роль вашего ассистента. Вы меня так заинтриговали этим, что я готова ради удовлетворения своего любопытства вернуть вам гонорар, лишь бы досмотреть это «представление» до конца.

– Не надо, – «отгородился» от девушки профессор, выставив перед собой обе руки. – Оставьте деньги себе. Это за ваши профессиональные компетенции. А ваше любопытство я удовлетворю даром. Можете считать это компенсацией за морально эмоциональную вредность и вонючие условия труда.

– Договорились, – не раздумывая, образно «подписалась» под своими должностными инструкциями переводчица и, оживлённо потирая ладошки, осмотрелась по сторонам. – Ну-с, с кого начнём?

– Давайте подслушаем разговор вон той пожилой женщины и её внука, – предложил профессор, кивнув головой в сторону хныкающего мальчика и гладящую его по голове элегантно одетую старушку.

Переводчица затаила дыхание и, развернувшись к пожилой немке в пол-оборота, навострила уши.

Простояв в такой позе, не шелохнувшись, около минуты, девушка медленно развернулась к профессору и, открыв рот, вытаращила на него глаза.

– Что случилось? – заволновался профессор, видя, как у переводчицы перекосило лицо. – Неужели бабушка не хочет покупать внуку мороженое?

– Мальчишка наотрез отказывается подходить к клетке с бурым медведем, а она его пытается убедить в том, что русский медведь, на самом деле, вовсе не страшный, а очень добрый зверь, и если его не злить и не обижать, то он, совершенно, безобиден, – с трудом промямлила переводчица онемевшим ртом и, перейдя на шёпот, добавила, – Это какой-то розыгрыш! Вы что, с ней договорились?

– Ну, зачем в зоопарке – ЦИРК? – засмеялся профессор, самодовольно «расплываясь» в широкой улыбке. – Если бы я с ними договорился, то и мальчик не плакал бы, а радостно кричал вместе с бабушкой на весь зоопарк о том, что русский медведь – это самый красивый, сильный, смелый и справедливый зверь на свете.

– Ну, тогда, это случайное совпадение, – ехидно фыркнула переводчица и, нервно закусив губу, мысленно, начала убеждать себя в этом.

– А вы проверьте и подслушайте ещё кого-нибудь, – «подлил масла в огонь» самоуверенный профессор и щёлкнул пальцами. – Но в этот раз не местных берлинцев, а иностранных туристов. Только не китайцев. Это будет не так эффектно, так как они сейчас и так очень лояльны к русским. Направьте свои ушные раковины на западных европейцев.

– Эти подойдут? – быстро определилась с выбором нетерпеливая переводчица, указывая взглядом на, приближающуюся к ним, влюблённую парочку, громко говорящую по-итальянски.

Профессор, молча и равнодушно, согласно кивнул головой.

Переводчица смолкла и, закатив к небу глаза, стала «пеленговать» проходящих мимо них молодых людей. Когда те, минуя стоявших между вольерами профессора и переводчицу, скрылись за поворотом, девушка опустила испепеляющий взгляд с неба на профессора и, сквозь зубы, «процедила», – Молодой человек эмоционально сравнивал грустную панду с российским спортсменом, вынужденным выступать на Олимпийских играх в Южной Корее в чужой «шкуре». Он говорил, что панда – это тот же бурый медведь, только «переодетый» в нейтральную спортивную чёрно-белую форму, и что «чиновники» из Международного Олимпийского Комитета, «работающие» в этом зоопарке, сделали это специально, чтобы он выглядел не так грозно.

– Ну, вот видите? Значит мой «ми-ми-мишный» эксперимент удался, и сейчас самое время наградить добросовестных «пушистиков» баварскими колбасками, – торжественно объявил профессор, умышленно повышая голос, чтобы его было слышно окружающим животным, и полез в благоухающий аппетитными копчёностями пакет.

– Да, вы, «зоохакер»! – всплеснула руками переводчица, пыхтя от возмущения. – Вы «взломали» животным мозг и переформатировали им сознание! На вас нужно донести в Общество Защиты Животных! Вы что, работаете на российскую внешнюю разведку? Вы их завербовали, и они, теперь, ваши агенты?

– Да. Я завербовал этих зверей, и теперь они являются моими агентами, – подыграл, переставшей соображать, девушке профессор, заговорщицки перейдя на шёпот. – Но моя главная миссия заключается в том, чтобы воздействовать на ваших домашних питомцев. Вот увидите. Скоро кошки, собаки, рыбки и хомячки начнут убеждать своих европейских хозяев голосовать за отмену санкций, а потом и за нужных кандидатов на выборах. Поймите. У нас нет другого способа остановить «холодную войну», как не начать в ответ «пушистую войну».

– Не разочаровывайте меня, – погрозила переводчица профессору пальцем, медленно дистанцируясь от него на безопасное расстояние. – Вначале нашего разговора вы мне импонировали, а сейчас я вас снова боюсь.

– Вы что, серьёзно поверили в то, что я разведчик? – с трудом сдерживая смех, спросил у девушки профессор и, даже, прекратил раздачу колбасок, чтобы посмотреть на глупое выражение её лица. – Успокойтесь. Я не шпион, а самый обыкновенный профессор естественных наук и добродушный пацифист. Я за мир во всём мире! И за то, чтобы все ядерные реакторы на Земле переделали в мощные экологические фильтры. Я хочу, чтобы западные люди скорее осознали, что победителю в ядерной войне просто негде будет жить физически. Кто бы этим победителем ни был. БЕЗ РАЗНИЦЫ. Не спасётся НИКТО! Планета разлетится, как и наши ошмётки, по Вселенной, и всё это бесследно сгорит в верхних слоях атмосферы. Но весь ужас заключается в том, что даже если все поймут, что размахивать «гранатой» бессмысленно и опасно, все будут молча смотреть на обезьяньи «игры» и надеяться, что «граната» не выскользнет из её лап и случайно не взорвётся. Не видит выхода из этой патовой ситуации и сама «обезьяна», но прекратить размахивать «гранатой» она не может, так как понимает, что её сразу перестанут бояться, а соответственно, и слушаться. В общем, получается замкнутый круг. Вот североамериканские индейцы умели зарывать «топор войны», но потом приплыли в Америку чужеземцы, перебили местное население, отрыли «топор войны», переименовали его в «демократические ценности» и стали им размахивать направо и налево, «обтёсывая» по всему Земному шару «сучковатые» страны. Потому-то я и взываю о помощи к природе. Может, такие разумные существа, как дельфины, придумают, как разорвать этот порочный замкнутый круг, навсегда утопить в океане «топор войны» и спасти нашу Планету, раз у людей не хватает на это ума. И мне очень понадобилась бы ваша помощь и помощь вашей собаки. Мы можем открыть в Берлине совместную «лингвистическую лабораторию» и, взяв за основу мою, только что, удачно прошедшую испытания в этом зоопарке, методику, научиться «говорить» с животными. А ваша собака станет «Первым космонавтом», кто соединит и наладит связь человека с природой. Я уверен, почти на сто процентов, что дельфины, с их интеллектуальным потенциалом, точно решат эту проблему и спасут нас. Уж им-то точно можно доверить нашу судьбу. Вы слышали о том, что за несколько часов до того, как «Титаник» пошёл ко дну, дельфины выпрыгивали из воды перед «носом» плывущего корабля и, будто бы преграждая своими телами «Титанику» путь, предупреждали моряков о надвигающейся угрозе?

Сентиментальная девушка отрицательно замотала головой и, смахнув выкатившуюся из глаза слезу, шмыгнула носом.

Профессор разочарованно пфыкнул.

– Ну, собаками-то вы интересуетесь и, наверняка, знаете о том, что они чувствуют приближающуюся беду и истошно воют, извещая об этом ничего неподозревающего хозяина?

В этот раз, переводчица энергично затрясла очаровательным личиком, бодро подтверждая осведомлённость в этом вопросе.

– А вы представляете, сколько трагедий удалось бы избежать, если бы люди понимали язык животных? – с досадой в голосе, спросил у девушки профессор, перебирая в памяти самые масштабные катастрофы, произошедшие на Планете Земля за последнее тысячелетие.

Переводчица, не обладая столь же обширными знаниями по истории как профессор, ограничилась «спасением» «Титаника» и, мечтательно, улыбнулась.

– Собак и дельфинов не зря люди считают своими друзьями, – согласился с бытующим в народе мнением профессор, продолжая склонять переводчицу к сотрудничеству. – Они, в отличие от нас, ДОБРЫЕ и никогда не причинят нам вреда. А это значит, что наш с вами научный труд не будет иметь побочного эффекта и плохих последствий. Он, конечно, может нас разбаловать и немного «подзаразить» «манией величия», так как мы с вами неизбежно попадём в историю и сможем на этом изобретении сказочно разбогатеть, но мы (ни в коем случае) не должны будем поддаваться алчному искушению и ставить наше благое дело под угрозу срыва. Ведь, мы это будем делать ни для славы и уж, тем-более, ни для денег, а сугубо для излечения Земли. Как вы на это смотрите? Доктор Марта? Вас же Мартой зовут? Насколько, я помню.

– Всё верно. Мартой. Но я не доктор! – поправила профессора переводчица, скромно опустив глаза.

– Ах, да, простите, – извинился профессор и похлопал себя по губам. – Я немного поторопил события и, не дождавшись вашего согласия, начал считать вас своей коллегой.

– Можете не извиняться, – кокетливо отмахнулась от профессора переводчица, млея от такого лестного предложения. – Я согласна. Если вы меня не разыгрываете и думаете, что это действительно реально, то я буду считать за честь стать вашим ассистентом и встать на пороге открытия, способного перевернуть мир с больной стороны – на здоровую!

– В жизни нет ничего невозможного, – процитировал известное выражение профессор, глядя прямо в глаза собеседнице. – Всё в наших руках. В ваших и в моих. И если мы соединим наши руки, то самая несбыточная мечта может стать реальностью уже сегодня. – Так, чего же, мы ждём? – воскликнула переводчица и кивнула головой в сторону своего дома. – Докармливайте скорее свои колбаски и побежали в «лабораторию». Мне не терпится познакомить вас со своей собакой, а ей не терпится выйти подышать «на свежий воздух». Вы же не хотите, чтобы наш будущий «космонавт» обоссал нам «центр управления полётов» и обматерил нас, как только мы научим его говорить с нами на одном языке?

– Конечно, не хочу. К тому же, мне тоже не терпится познакомиться с моим новым лохматым «коллегой» и крепко пожать ему лапу, – выразил профессор полную готовность в любую минуту отправиться в «берлинскую лабораторию» и приступить к спасению человечества. – А чтобы «коллега» не злился на нас, я оставлю несколько колбасок и для нашего «доктора пса». Извините, не знаю его имени.

– «Ганс», – радостно хохоча, выкрикнула кличку собаки переводчица и, подхватив профессора под руку, потащила его к выходу из зоопарка.

(рассказ из серии «Лекции профессора Правдорубова»)