Читать книгу Ангелос - - Страница 1

Глава 1

21 марта 1978 года

Он не чувствовал холода, несмотря на то, что стойкий мороз ледяными нитями пронизывал воздух, чем дальше от земли, тем насыщеннее. Задумчивый взгляд его скользил по обремененным тяжелой водой облакам. Они исполняли хаотичное действо на необыкновенно темном для четырех часов дня небе. Казалось, тучи навсегда загородили Солнце и стремительно обрушиваемая ими на город влага никогда не источится. Прозрачные капли касались его, словно вырезанного из мрамора, лица и грубой робы. Но одежда Саида не промокала. То тут, то там сверкали быстрые обрывки молний, словно вдруг ожившее и вновь оборвавшееся сердцебиение на мониторе пульсоксиметра. Как всегда неясно откуда доносились длинные раскаты глухого грома. Потоки мощного ветра, способные сдвинуть с места облачные глыбы, лишь изредка шевелили его русые локоны, ниспадающие до плеч, полы одежды и перья огромных крыльев. Прикосновения ветра и дождинок были ему приятны, хотя солнце ему нравилось не меньше. Весь лик его излучал светлое сияние. Ангел поднес к четко очерченным губам свой горн, из которого тут же вырвались неведомые звуки, не сходные ни с чем на Земле. Саид дул в это подобие трубы, разворачиваясь во все стороны, и громкий зов, способный перекрикнуть сам гром, на земле был не слышен. Хотя он и не предназначался для людей.

Через некоторое время на звучный клик стали слетаться похожие на Саида большие создания. Постепенно их стало много, и крылья их сгустились над самым морем, подобно облачным перьям. Море тоже было темнее обычного, и пенистые волны, словно гигантские облака, отраженные зеркальной водой, проносились по его чреву. Это место было выбрано неслучайно. Даже день и время их встречи были заранее предусмотрены. Эта задумка потакала одной особенности, присущей всем членам данного собрания: каждый раз они жаждали увидеть что-то новое с неиссякаемым интересом. Именно отсюда представлялось возможным рассмотреть очередную, необычайной прелести, часть Земли. Ценители истинной красоты, они могли разглядеть уникальные формы снежинок, переливчатый блеск небесного водопада в солнечный день, чистоту доброй человеческой души, мир мечтаний в головах людей и многое другое, чего не умеет обычный человек. Земля, достойная восторга, сама по себе являлась до сих пор одним из наилучших полотен для великого художника. Но ангелы знали, где и когда собираться, чтобы увидеть самое прекрасное сочетание природных сил.

Маленькие люди забивались в свои дома и квартиры в надежде отогреться. Одно за другим зажигались в домах, где включался свет, окна, отбрасывая желтые блики через замутненные стекла. Казалось, неожиданно потеряв солнечные лучи, люди пытаются выжать их из электричества, согреться холодной весной. Хотя все знали, что последний бой зимы окончится извечным поражением.

Как по мановению волшебной палочки остановился дождь. Уже не слышны были раскаты грома и не пронзали воздух острые стержни молний. Тучи начали рассеиваться, и сквозь них проникали тоненькие весенние лучи золотого светила, словно струны небесной арфы распростерлись вниз, в людской мир.

Саид смотрел на небо. Отсюда оно казалось прекрасым. Еще полминуты, и солнце возьмет абсолютную власть над страной, в небесах которой вот-вот соберется весь сонм ангелов. Саид всегда стоял поодаль. Он наблюдал, как собратья его слетаются на зов его трубы и тем временем любовался Землей, которая не уступала в своей красоте небесам. С высоты видны ее белоносые горы и разнотонные поля. Омытые начисто, насытившиеся богатым дождем и приобретшие ярко изумрудный цвет луга сверкали остатками капель влаги под искристыми лучами. Волшебная картина предстала перед ее созерцателями, раскрываясь потихоньку во всей своей красе и распуская первые весенние ароматы. В мгновение ока где-то свет разделился на цвета, и семицветный луч обогнул полукруг над землей. Не только ангелы любовались этим зрелищем. Ободренные солнечными лучами люди начали выходить на мокрые улицы.

– Прекрасно! – картаво воскликнул маленький кудрявый ангел, которому с виду было три года.

Пухлыми пальцами он поправил золотистый локон, упавший на глаза. Единственным его одеянием была белая набедренная повязка. За спиной у ангела висел замысловатый колчан, полный коротких стрел.

– Самое время для них. – ответила ему стройная девушка, с такими же пшеничными, но длинными волосами, и крыльями, которые были намного больше, чем у ее маленького друга.

До самых пяток девушки ниспадало платье цвета весеннего неба, как нельзя кстати подходящее к данному моменту. Это платье без вышивки и узоров больше походило на простую робу, если бы не тончайшая и необычная материя, из которой оно было соткано. Бросив мимолетный взгляд на задумчивого Саида, ангел подула на свою ладонь, и с нее слетели в город тысячи разноцветных бабочек, размахивая своими пестрыми крылышками. К сожалению, он не увидел этой красоты, он смотрел на позолотившееся солнечными лучами море. Бабочки разлетелись кто-куда; каждая в поиске того самого цветка, на который желала бы сесть. К тому же этой весной город был щедр и подарил взорам немало бутонов. Яркие цветы опоясывали почти каждый балкон, а соцветия свисали с железных перил, источая благоухания.

– Отличная идея, Санни! О-о, посмотри, какая красивая девушка! – и пухленький пальчик указал на молодую студентку, с копной густых кучерявых волос, проходившую по улице с увесистыми книгами и конспектами по медицине в руках.

Каждые полминуты она поправляла на носу свои очки в ярко-синей удлиненной оправе, а затем сгребала обратно в объятия норовившие выскольнуть из рук многочисленные книги. Было ясно, что она, улучив потепление в погоде, решила заглянуть в библиотеку.

– Она идет в правильном направлении, гляди! – и ангел указал на худощавого парня, стоявшего недалеко от девушки.

Парень завороженно смотрел на радугу и не замечал никого вокруг себя.

– Купи, ты подобрал очень романтичный момент. – обратилась к ангелу подруга.

– Что еще делать, когда на мне куча малышей, которые ждут своих родителей? – золотистые брови умилительного малыша сошлись домиком. Хотя что-то в облике Купи все же говорило о том, что он намного старше видимого возраста. Возможно, его выдавал чрезвычайно умный взгляд.

– Ну, давай посмотрим, как зарождается любовь. – и девушка стала вглядываться вниз, стараясь получше разглядеть потенциальную парочку.

Купидон натянул тетиву и выстрелил в парня. В полете стрела обернулась голубем, который словно вылетел из-под радужного моста. Парень мечтательно улыбнулся, увидев кружащуюся в небе птицу. Немного полетав, голубь попытался сесть на плечо уже проходившей мимо девушке. Та, резко очнувшись от своих мыслей и испугавшись неожиданно налетевшей птицы, вскрикнула. Учебники по анатомии и испещренные мелким почерком конспекты, выскользнули из ее рук и, прошуршав страницами, упали на землю, выставив на всеобщее обозрение рисунки различных органов человеческого тела.

– Вы не сильно испугались? – подбежал парень, тут же забыв про улетевшую куда-то птицу.

– Сильно. – досадливо буркнула девушка, протирая испачканные влажной землей листы. Бросив быстрый взгляд на парня, она заправила за ухо выбившийся локон.

– Какие тяжелые! Я помогу вам их донести.

Ангелочек хлопал в ладоши и звонко смеялся. Затем он вдруг умно сморщил лобик и серьезным тоном, но картавым лепетом произнес:

– Вот и встретились потенциальные родители!

– А ты уверен, что не ошибся на этот раз? – серьезно спросила его подруга.

– Санни, ты обижаешь меня. Ну когда я ошибался? – Амур нахмурил брови.

– В приютах немало детей и их там с каждым годом все больше. – продолжала она, не обращая внимания на недовольный вид своего собеседника.

– Ты же знаешь, что это не я… – у Купи задрожали губки и затрясся подбородок.

– Ну же, малыш, извини. – умилилась Санни. – Все же, не хотелось бы, чтобы с детьми такое происходило.

– Вечно он все портит… А люди слушают его. А меня? Меня они почему-то иногда даже услышать не хотят! – Купидон захныкал и притопнул ножкой, отчего облака под его пяткой разлетелись в стороны маленькими ватными комочками. – Не пойму, ну почему они так слушают его?!

– Ничего, Купи, я знаю, что мы обязательно победим. Они все поймут. – Санни погладила ангела по кудрявой голове.

Но Купи уже не слышал ее, он разглядывал очередную парочку. Возможно, теперь он подыскивал будущих родителей для Закира или Маи, или одного из миллиардов еще не родившихся детей, сейчас сладко спящих на пушистых облаках, обласканные теплом светила.

В назначенном месте собрались уже почти все ангелы. Их широкие крылья переливались блеском, словно покрытые тысячами крошечных росинок. Если ясным днем внимательно посмотреть на небо, возможно, получится отличить среди облаков роскошные крылья своего ангела. Они были совершенно разными, но каждый ангел был по-своему прекрасен. В обликах парней и девушек они слетелись в одной точке неба. Но, все же было у них всех кое-что общее: их глаза излучали доброту и любовь, как светят теплые лучи солнца на рассвете.

Последней на зов Саида прилетела ангел – девушка с белой, почти прозрачной кожей и черными, как ночь, волосами. На голове прикрепленное к волосам хрустальными блестками сверкало изящное украшение из тоненькой цепи. Витай оно в воздухе над ее головой, могло бы стать подобием нимба. Ангел села на большое облако, которое сразу же приняло форму широкого мягкого кресла. Не зря смотрящим на облака людям кажется, что те напоминают своими формами различные предметы, животных, замки, растения и многое из того, что может вообразить изощренный человеческий разум. Разглядывая облака, можно увидеть все, что угодно. Это связано с необыкновенным их свойством: облака имеют привычку принимать формы вещей, которые отражают мысли и настроения. Так, каждая душа в одном и том же облаке может увидеть что-то свое, также как и каждый человек, глядя в одно и то же зеркало, что и другие люди, в первую очередь видит свое собственное отражение.

Ангелы приблизились к девушке, восседавшей на облачном троне. Величественным взором она окинула место, над которым проводилось их собрание, и посмотрела на окруживших ее собратьев.

– Приветствую Вас! – произнесла она, распрямляя невесомые складки своего кипельно белого одеяния. – Сегодня мы собрались, чтобы в очередной раз распределить судьбы на следующий период. Вы знаете, что работа вам предстоит сложная, впрочем, как и всегда.

Камилла (так звали председательствующую на необычном совете девушку) слегка улыбнулась, вставшему рядом с ней Купи.

– Люди нуждаются в нас, и наша миссия быть рядом с ними. Некогда именно мы обучали их готовить пищу, находить среди даров природы полезные злаки и взращивать их, приучаться к знаниям, пользоваться благами морей и земли, познавать звезды и многое другое, дабы улучшить их существование. Мы всегда служили посредниками между землей и небом. В нынешние времена озаренным определенным этапом так называемого прогресса людям больше не кажутся необычайными многие наши способности, так как у них имеется уже достаточно большое количество навыков. Теперь они еще сильнее подвергают сомнению различные чудеса, лишь по причине того, что считают себя способными их объяснить.

На ликах многих ангелов появилась понимающая улыбка. Камилла посмотрела восхищенным взглядом вниз, на землю.

– Чудеса являются таковыми не потому, что они необъяснимы, а просто потому, что они чудесны. Все на этой планете подчиняется своим законам, и чудеса происходят, конечно, определенным логичным образом. Но разве это как-то порочит их суть? Разве радуга теряет свой великий смысл от того, что является игрой света? Напротив, именно в этом и заключается ее суть. Разве душа, перестанет быть душой, если ее взвесят? Люди не понимают, что своими малочисленными открытиями, они не опровергают, а вновь и вновь подтверждают грандиозную задумку Вселенной. – лицо Камиллы сохраняло самое серьезное выражение. – Тем не менее, нам стало намного легче находиться среди людей, достаточно образованных, чтобы принять как должное наши обширные знания. Но от этого миссия небесных посланников не становится более простой, ведь современный мир стал полниться еще большим количеством разнообразных искусов. От этих-то искусов, высасывающих из человека энергию и жизнь, часто и приходится оберегать людей, подталкивать их сделать правильный выбор, спасти от многих неприятностей и предупредить о многом их растерявшиеся души. Итак, сегодня мы решим, кому какая миссия достанется.

Справа от Камиллы из ниоткуда появился, светящийся золотыми лучами, широкий сверток. Когда он раскрылся в воздухе сам по себе, то оказался довольно длинным.

– Первая судьба – необычайный пример. Предназначение ее – образом жизни и силой воли обучать людей, демонстрировать непоколебимую силу духа. – по мере того как ангел читала, свиток сворачивался сверху и раскрывался внизу, проходя перед глазами девушки ровно в том месте, где сразу же писались следующие указания. – Кинг, это твоя миссия.

Темнокожий ангел с кудрявой шевелюрой поднял улыбающийся взгляд на девушку, большие губы его изогнулись в широкой улыбке и обнажили ровные кристально белые зубы. Кинг излучал положительную энергию и крепкую силу.

Купи огляделся вокруг и выстрелил далеко на юг.

– Там твои родители. Должен предупредить… – Амур замялся.

– У нас нет времени ждать, пока ты решишься что-то сказать. – поторопила его Камилла.

– Ты родишься инвалидом. – наконец произнес Купи, но поднять взгляд на высокого стройного ангела он все же не смог.

Кинг, обожавший свой облик, с возмущением посмотрел на Камиллу:

– Я, конечно, не против. Но к чему это? – спросил он, не забыв при этом развести руки в стороны, чтобы все могли в полной красе разглядеть его гибкую мускулистую фигуру.

Камилла лишь приподняла одну бровь:

– Кажется, ты не понял задания. Это – указала она на его торс – и есть твоя цель. Бог в помощь!

Ангел невозмутимо повернулась к свитку.

– Следующая судьба – певица. Предназначение – голосом и песнями призывать к добру и дарить его. Санни – эта судьба твоя.

Купи выстрелил на восток и деловито прокомментировал:

– Тебя будут звать Сан, ты будешь красивой японкой.

Санни была довольна, а потому, не задав уточняющих вопросов, молча отступила в сторону, дав возможность приблизиться к Камилле тем, кто еще не получил своего задания.

– Рафаэль? – Камилла высматривала кого-то.

– Да. – из толпы выделился черноволосый ангел с задорным взглядом.

– У тебя ничего нового. – улыбнулась ему девушка.

– Я так и знал. Хотя иногда думаю, что мог бы и соригинальничать, напустить шуму. – товарищи оценили его шутку и засмеялись.

– На этот раз у тебя будут для этого все условия. – все с той же улыбкой отвечала Камилла.

– Ты тоже прослышала про их прелестную горгону?

– Конечно. Через пару десятков лет она обнимет всю Землю.

– О чем это ты? – спросил рядом стоящий ангел.

– О брат мой, ты отстал от прогресса. – фыркнул Рафаэль.

– Ну так поведай, чего я еще не знаю?

– Как же тебе объяснить, древний ты мой? Вот как ты мне сообщишь о чем-то, если я от тебя далеко, или как ты передашь мне, предположим, красоту сегодняшнего вечера, если меня нет рядом, и я не могу ее увидеть?

– Душа моя призовет тебя. Да ты и сам это почувствуешь. И красоту ты тоже сможешь ощутить. Ведь мы едины и связаны.

– Душа! Интернет, вот что для этого нужно! – нетерпеливо отвел глаза Рафаэль, вызвав среди ангелов еще больший всплеск веселья. – Знаешь, брат мой, этот «интернет» будет весьма опасной штуковиной, но, если воспользоваться им правильно, сослужит неплохую службу. Эх, разрекламирую себя!

– Только поменяй имя, я тебя прошу. – выдохнула Камилла и жестом дала понять, что собрание следует продолжить. Она выжидательно взглянула на Купидона.

– Они уже встретились. – стеснительно махнул рукой Амур, исподлобья глядя на Рафаэля.

– Михаил, – вновь перевела взгляд на толпу Камилла.

– Да? – выглянул ангел с огненно рыжими волосами.

– А вот ты, на этот раз имя можешь не менять. Дело будешь иметь со льдом, пламенный наш. – проговорила Камилла, оглядывая веснушчатое и милое лицо ангела, которое никак ни вязалось с его суровым и выносливым характером.

– Буду покорителем арктических глубин? – приготовился к очередным вызовам ангел.

– Нет, будешь человеком искусства. – задорно сморщила носик Камилла.

– Что? Я? – Михаил был ошарашен.

– Именно. – кивнула девушка, нетерпеливо взглянув на Купидона.

Тот достал из своего колчана стрелу подлинее, тщательно прищурился и выстрелил слишком далеко. Затем обернулся к своему семейству и оправдывая медлительнось, с легким вздохом разведя ладошки, доложил:

– Сибирь.

Распределение судеб длилось весь день. Один за другим ангелы получали все новые задания. Какие только миссии не ожидали их на этот раз, и каждый сам был удивлен их необычайности и тому, как много разных образов приходится принимать, чтобы вдохновить и направить людей на верный путь. Несмотря на то, что распределение судеб проходило далеко не в первый, и даже не в тысячный раз, каждая миссия была изменена и подстроена под временные рамки Земли, включая все новые особенности и задания.

Когда необычное собрание подходило к концу, на небе уже начали появляться звезды. Еще не родившиеся дети – подопечные Купи, спали на мягких облачках под колыбельную звезд. Каждый малыш был целым миром, а целый мир, под названием Земля, был маленьким младенцем, родившимся в сказочной ночи безграничной Вселенной. И это, еще очень молодое и неопытное, дитя Вселенной все еще нуждалось в том, чтобы ему помогали расти.

Миссии всех ангелов были распределены, и по заведенному обычаю последним остался только ангел-трубач. До сих пор он молча наблюдал за распределением судеб, втайне надеясь, что ему снова достанется нелегкая, но славная миссия, где он вновь сможет применить всю свою энергию. Внешним спокойствием и внутренней страстью, он чем-то походил на Камиллу, но от этого им было сложнее общаться, они нередко сталкивались сильными характерами, потому и помалкивали в присутствии друг друга.

– Последняя судьба на новый период – исцелять уходом. Предназначение – бросать девушек, после установления близкой душевной связи, заставляя их таким образом стать сильнее и умнее. Достается тебе, Саид.

Камилла посмотрела на ангела, находившегося неподалеку от нее. Черты его лица были настолько завораживающими, что собратьям казалось, в лике его они видят всю его душу. Но помимо красоты это лицо отражало также и его силу и решительность. Прямой нос и удлиненный подбородок были достаточно острыми чертами, в сравнении с выразительными миндалевидными глазами ангела. Роба Саида, перекошенная на правое плечо, полностью скрывала его фигуру, обнажая лишь маленький участок вокруг шеи.

– Знаю, Камилла. – сухо произнес этот голубоглазый юноша и умиротворенное, покорное выражение его лица изменилось. В глазах вспыхнуло разочарование, отчего они показались темнее. – Это роль негодяя.

Услышав такой комментарий, ангелы, встрепенувшись, сурово посмотрели на Саида.

– Роль справедливости. – спокойно ответила Камилла.

– Просто поразительно… После всего, что было… – продолжал Саид, не слушая ее слов.

– Гордишься?

– Причем тут это? Я ведь могу большее.

– Мы все можем большее. Но таково решение. Обо всех подробностях твоего нынешнего задания тебе сообщат примерно через восемнадцать лет от твоего рождения. До тех пор ты будешь помогать своим товарищам во всем, что им понадобится.

Саид не проронил больше ни слова. Камилла же объявила о том, что собрание завершилось. Свиток, витавший рядом с ней, ухнул в никуда, словно и не было его вовсе. Получив очередные задания, каждый ангел стал отлетать к своей сверкающей звезде. Ангелы летели, а впереди виднелся только свет; по краям же мелькала Вселенная в черном тоннеле небесного пути.

Тем временем в городе Баку на берегу Каспийского моря, над которым проводилось небесное собрание, один за другим стали загораться костры, словно отражая звездное небо. Здесь отмечали самый древний праздник – начало астрологического Нового года, день весеннего равноденствия, когда происходит природно-циклическое обновление Земли.

– С праздником Новруз! – прокричал совсем юный паренек глуховатому сутулому старику, проходившему мимо, опираясь на свою толстую клюку.

– И тебя, Исмаил! – растянул рот в доброй беззубой улыбке старик, глядя как парень подкидывает все новые прутья в костер. – На нашей улице самый высокий! Погляжу на вас, когда будете через него прыгать.

Молодежь, окружавшая костер, раздвинулась, и несколько парней перенесли длинную скамейку поближе к костру, чтобы старожилы могли на ней расположиться, а заодно и погреть прозябшие в вечернюю погоду кости.

– Еще как перепрыгнем! Как кузнечики! – ответил один из них и, ребята засмеялись.

– Раньше мы по семь таких костров разжигали. Ух, и высокие же были! А теперь вы через один семь раз прыгаете.

– Неужто выше, чем наши были ваши костры? – игриво спросил Исмаил.

– Да что там ваш напротив наших костров! Наши костры на всю деревню видно было. Выше любого дома были! – и старик поднял бороду к небесам, будто чертил ею в воздухе былой костер.

– Ну, так это не удивительно. – вступился еще один парень. – Дома-то тогда были далеко не пятиэтажками.

Парни снова весело засмеялись. Разбежавшись на достаточное расстояние, первым прыгнул Исмаил.

– Молодец! – похвалил старик. – Куда это ты? Прыгать нужно лишь с одной стороны.

Исмаил послушно вернулся на прежнее место и вновь перепрыгнул через высоченный костер. Рядом со стариком расположились еще несколько его седовласых товарищей, и каждый давал наставления веселящейся молодежи.

– Говори: «Пусть все беды и болезни горят в этом огне!» – прокричала старушка в цветастом платке.

Вокруг нее стояли девушки, наблюдая за тем, как ловко парни преодолевают высоту. Они ждали своей очереди, которая должна была подойти как раз тогда, когда костер станет достаточно низким. А старушка все повторяла:

– Очищайтесь, ребятишки, чтоб в следующий год обновленными войти. Девочки мои, может, песню споете?

Девушки не упустили возможности показать свои тоненькие голоса и завели веселую песню про четыре стихии. Каждой стихии посвящался один вторник в месяце перед основным праздником.

Отметив праздник во дворах, жители города разошлись по домам, чтобы продолжить вечер застольем. В одном из домов молодая жена готовила печеное к столу. Она не успела выйти во двор к праздничному костру, не смогла поучаствовать в народных гаданиях. Хотя гаданиями интересовались больше незамужние девушки. Это же был первый праздник, который она отмечала в качестве жены, и ей хотелось поразить супруга своими кулинарными способностями. Правда, ничего необычного она готовить не собиралась, достаточно было самой справиться с тремя основными печеными, которые в эти дни украшали каждый без исключения стол в стране. А это было задачей не из легких, так как замысловатые рецепты занимали у хозяек весь день. Обливаясь потом на душной узенькой кухне, она вынула из духовой печи подрумянившуюся выпечку, слоеное печеное «пахлава». Нарезано оно было на части образующие форму ромба, в серединку каждого женщина посадила орех. Это печеное символизировало своими четырьмя гранями все те же четыре элемента, без которых жизнь на Земле невозможна, а орех был символом человека, как центральный элемент. Быстро отложив готовую выпечку на деревянную доску, женщина взялась за второй, таких же размеров противень, на котором лежали круглые булочки. В это время в квартире зазвонил телефон. Быстро закинув противень в духовку, женщина ответила на звонок.

– Сара, привет. Что делаешь? – раздался звонкий голос на другом конце провода.

– Только что гогалы положила в духовку. – утирая пот со лба, ответила женщина.

– Ох уж эта слойка, я весь день с ней провозилась!

– Ты уже все приготовила? – удивилась Сара.

На тумбочке, покрытой маленькой цветастой скатертью, где стоял телефонный аппарат, также находился графин с водой и он оказался сейчас как нельзя кстати. Придерживая трубку плечом, женщина налила себе полный стакан воды и осушила его жадными глотками, пока подруга рассказывала, как она умудрилась успеть все так быстро.

– Мой, наверное, до сих пор у вас. Не закармливай его, пожалуйста, я хочу, чтобы он оценил все, что я наготовлю.

– Э-э, вообще-то они не уславливались встретиться сегодня… насколько я знаю. – на том конце провода ощущалось замешательство.

– Может твой муж не сказал тебе, и они встретились где-нибудь в чаевне?

– Мой муж дома и с утра никуда не выходил. – в голосе из трубки слышались довольные нотки превосходства.

– Ясно. – протянула женщина, хотя на самом деле ей ничего не было ясно.

В последнее время, муж все чаще стал пропадать и каждый раз говорил, что встречается с другом. Шестым чувством Сара ощутила, что спрашивать о том, встречались ли их мужья хоть раз на этой неделе у подруги не стоит.

– Не расстраивайся, детка, возможно, он просто решил прикупить тебе подарок. – подлила масла в огонь близкая знакомая. Она не понаслышке знала, что муж Сары никогда не дарил ей подарков.

– Угу. – неопределенно отозвалась женщина, наливая себе еще один стакан прохладной воды, чтоб протолкнуть вставший посреди горла комок рыданий. – Ты прости: мне надо бежать, а то гогал подгорит.

– Да-да, конечно. Целую.

Испив до последней капли и этот стакан, вся в думах Сара направилась в свою кухоньку, приоткрывая дверцу духовки якобы для того, чтобы проверить, не подгорела ли выпечка. На нее полыхнуло жаром, но Сара этого не ощутила. Затуманенными от слез глазами она так и не разобрала, насколько пропеклось ее творение, и отошла подальше от горячей печи. «Неужели всего через месяц после свадьбы я наскучила ему?» спрашивала она себя.

На автомате она взялась за поваренную книгу, раскрытую на странице, куда была вклеена очень старая вырезка из газеты с рецептом гогала. Под подробным описанием значился раздел: «Еда со смыслом», где давалось пояснение истории возникновения рецепта. В ней говорилось: «Это слоеное печеное пришло к нам из далекого прошлого. Гогал является маленьким макетом солнечной системы. Солнце изображено в форме желтой смеси пряностей, помещенных в центр печеного. Вокруг желтой сердцевины посыпаны пряные зерна. Они символизируют планеты. И даже оси этих планет можно увидеть, ведь испеченое слоеное тесто, если оно правильно свернуто, раскрывается в нужной форме и закручивается от центра десятками тончайших колечек». Сара не глядя перевернула эту страницу. Она хотела найти рецепт еще одного блюда, но, усердно полистав страницы, решительно захлопнула книгу. Она направилась в спальню и раскрыла косметичку. «Я покажу ему, что я не могу наскучить». Порывшись в скудной косметике, она дрожащими руками закрыла ее. «Сначала в душ».

Глава 2

Пробивной поток воздуха едва не разорвал легкие. Казалось, их до глубины пронзило острым клинком. Яркий свет просочился в глазное яблоко сквозь туманную пелену, раздражая глаза, взывая к ответной реакции, врываясь в сознание. Приглушенные, как за плотной водной пеленой, голоса гулко стучали в перепонки.

Вдох.

Звонкий крик ребенка прокатился по всей палате. Самое сложное осталось позади. Боль начала постепенно отступать. И вот уже укутанного в пеленки его отдали матери. Вновь ощутив ее сердцебиение, он начал мерно дышать.

– Гляди-ка, у него глаза голубые! Редкость для наших детей. – медсестра мягкой марлей вытирала лоб Сары. – В мужа? Ты-то сама кареглазка.

– Нет. У моего отца были голубые глаза.

Сара поправляла пеленки, кончиками пальцев едва касаясь нежнейшей, как лепестки роз, кожи лица младенца.

– Вот муж-то обрадуется наследнику! Да еще такому красавцу! – улыбнулась, высветив пару золотых зубов женщина, предвкушая, как расщедрится папаша, услышав новость о рождении сына.

– Наверное. – уклончиво ответила Сара, рассматривая ребенка, который сразу же завладел всем ее вниманием.

– Ну ладно, отдыхай.

Медсестра поспешно вышла из палаты, собрав оставшиеся у койки медицинские инструменты. Дверь захлопнулась, и мать с ребенком осталась одна.

– Добро пожаловать, Саид. – мягкая улыбка озарила лицо Сары. Сердце ее вот уже несколько месяцев призывало наречь сына этим именем. Оно даже слышалось ей во сне. – Так вот ты какой красивый, мой малыш!

1985 год

В пригороде Киото семилетняя девочка с завораживающими голубыми глазами гуляла по весенним улицам. В Киото цветение сакуры приходится на конец марта, потому улицы были усыпаны цветками вишневых деревьев. Она прошла мимо пруда с разноцветными рыбками и направилась по тропинке между аккуратных маленьких домов с изящными двориками. Девочка громко напевала замысловатую мелодию. В таких деревнях было не принято даже говорить на повышенных тонах, не то, чтобы напевать никому не известные песни, но голос ее был так сладок и чист, что старые и молодые жители поселка высыпали на улицу. Песня, вылетающая из уст ребенка, манила и завораживала каждого, кто ее слышал. Люди распахивали двери и окна домов, с улыбкой слушая звонкий голос худющей девочки, и сердца их открывались навтречу добру и прекрасному.

И вот уже попутные слушатели провожали взглядами целую ватагу детей, вприпрыжку идущую за юной певицей, подпевая надуманной песне. Девочка махала рукой, в которой держала цветущую ветку, пританцовывая под свою веселую мелодию, и ребятня вторила всем ее движениям.

Многие семьи уже устраивали ханами: располагались на пикники под вишневыми деревьями для того, чтобы любоваться цветками сакуры. Поэтому неожиданный напев девочки создал у всех праздничное настроение. В Японии вишневый цвет символизировал облака, благодаря тому, что множество цветов сакуры цветет разом. Дети, окружившие Сан, радовались также и тому, что цветение сакуры по обычаю предвещало начало учебного года.

– Вот увидишь, Ямада-сан, – сказал старый японец с длинной седой бородкой соседу, сидящему с ним рядом на каменных ступенях у пруда, – эта девочка еще прославится на весь мир, помяни мое слово.

Глуховатый сосед повернул к нему трясущуюся голову:

– Не слышу, что она там поет, но ребенок излучает свет.

1996 год

На улице гулял искристый мороз, но в квартирке, где жила семья пятилетней Джаннет было тепло. Малышка была счастлива, окруженная заботой родных и любящих людей. Уют, излучаемый домом, согревал ее, наполняя детское сердце радостными и сказочными ощущениями. Надев свои очки в роговой оправе, бабушка штопала ее пестрые шерстяные носочки.

– Ну расскажи! Расскажи, пожалуйста! – требовала девочка, припрыгивая рядом со старым бабушкиным диваном, на котором та проводила почти весь свой день.

– Сколько можно эти сказки слушать, Джаннет? – улыбнулась старушка. – Ты еще будучи в пеленках плакала, когда оставалась без внимания. С тех пор я все сказки, которые знаю, тебе пересказала.

– А ты их заново расскажи! – не унималась девочка.

– Я их уж сотни раз тебе заново рассказывала. – хитро сощурила глаза бабушка.

– Тогда придумай новые!

– Ох, сколько новых сказок я для тебя сочинила! Целую книгу можно написать.

– Вот тогда перескажи эти новые сказки. – не отставала Джаннет, наблюдая за тем, как ловко бабушка управляется огромной иголкой, вдевая в грубую пряжу толстые нити.

– Разве ты не помнишь, что я каждую по несколько раз тебе пересказала?

– Еще хочу!

– Ну, и какую сказку ты хочешь послушать? – сдалась наконец задорная старушка.

– Про грибочки! – весело захлопала в ладоши Джаннет.

– Ну, хорошо. Однажды, Машенька пошла в лес за грибочками…

Бабушка артистично рассказывала остросюжетную приключенческую и местами комедийную сказку, которая неизменно заканчивалась словами: «И ели они грибочки жареные, пареные и вареные!». Эта нарядная фраза всегда вызывала у маленькой Джаннет раскатистый смех счастья, который передавался бабушке и всем, кто находился рядом.

Мать девочки, Алина, тем временем накрывала на стол. Все ждали, когда глава семьи, Исмаил, вернется с работы. Подготовка к ужину была привычным каждодневным ритуалом. В первую очередь Алина тщательно сервировала стол. Она делала это из года в год и изо дня в день с большим увлечением, каждый раз придумывая все новые фигуры из столовых салфеток и расставляя на собственноручно вышитой скатерти разнообразные украшения. На середину стола всегда ставился хлеб. Каждый раз Алина готовила что-то новенькое, придумывала собственные усовершенствованные рецепты. Каждое приготовленное ее талантливыми руками блюдо было произведением кулинарного искусства и неизменно съедалось до последней крошки. Сегодня на первое был простой на вид суп, рецепт которого Алина испытала еще в детстве. Джаннет вдохнула чудесный аромат и радостно облизнулась в ожидании предстоящей трапезы.

В это время в квартире отключился свет. Это было обычным явлением в холодную зимнюю пору. В комнату принесли старую закоптившуюся керосиновую лампу бабушки, которая, хоть и пахла специфически, была способна достаточно долго освещать помещение.

Джаннет вовсе не боялась темноты. Напротив, она была ей рада и даже несколько взволнованна в предвкушении того, что произойдет, когда зажжется лампа. Загоревшийся фитиль осветил гостиную слабым светом. Благодаря этому тусклому огоньку на стенах появлялись самые различные тени, и девочка могла придумывать любое существо, которое тотчас изображала ловкими ручками. Но больше всего ей нравилась собственная тень, увеличенная в несколько раз, словно изображение взрослой девушки, прекрасной танцовщицы с длинными локонами, такими же черными, как у тени. Малышка танцевала, представляя себя то испанской, то индийской принцессой, но чаще всего она рисовала в своей воображаемой реальности принцессу из далеких-далеких времен, когда люди даже не знали, что такое электричество и собирались ночами вокруг магического костра. В каждой девочке живет прекрасная царица рода, сильная и в то же время нежная личность. И просыпается она в них, подобно дерзкому воспоминанию, вместе с необъяснимыми инстинктами, записанными в нашу кровь тысячи лет назад. Джаннет все танцевала и танцевала, в ушах у нее звучала веселая мелодия, и все вокруг казалось волшебным и обретало цвета.

– Сколько в ней энергии! – хрипло произнесла бабушка, наблюдая за девочкой и совершенно забыв о том, что их маленькая квартира временно обесточена.

– От нее самой можно лампочки зажигать. – шутливо ответила Алина, продолжая накрывать на стол.

На всякий случай она достала свои любимые свечи. Отключившийся свет подал ей еще один повод празднично украсить стол. Заметив это, старушка заговорщически улыбнулась:

– Повезло с тобой моему сыну.

Джаннет неоспоримо верила в чудеса. Точнее, чудо не являлось для нее чем-то необыкновенным. Она знала, что стоит ей сильно захотеть чего-то – это исполнится. В ее представлении каждый раз так и происходило. Стоило ей захотеть, чтобы какая-нибудь красивая ручка, конфета или игрушка возникла в ее руках, Джаннет делала своими пальчиками придуманные волшебные движения, и желаемый предмет появлялся в ее ладони. Детское воображение или загадка мира собирала в воздухе то, что девочка желала подробнее разглядеть. Она была уверена, что может превратить любую вещь во что-либо другое, или, по крайней мере, менять ее форму. Став взрослыми все люди убеждают себя в том, что все былые чудеса являлись игрой воображения. Но что такое жизнь, как не игра воображения? И как можно сваливать на пустую фантазию то, что действительно видел и что было твоей реальностью?

Кружась в задорном танце, Джаннет схватила с постели свою любимую игрушку, белого щенка, и прижала его к себе. Девочка ни на день не расставалась со своим плюшевым другом, доверяя ему все свои секреты. Но все дети вырастают и перестают верить в волшебство. Они помнят сказочные минуты, но от того, что не могут найти им объяснения, волшебство исчезает из их жизни. А детям, еще не успевшим ступить в мир взрослой логики, такие объяснения не нужны. Они просто знают…

Глава 3

Была жаркая июньская ночь. Но волны Каспия приносили на берег потоки свежести, и их мерный шорох разливал повсюду умиротворение, заставляя мысли в свободном потоке блуждать где-то вдали от берегов. Это умиротворение, подаренное морскими волнами, начиналось где-то внутри человеческой души, и от этого казалось, что оно окутало собою, словно туманом, все вокруг. Саид сидел на скалах на берегу спокойного, мерно распределяющего потоки воды моря: стихии, которая находится в постоянном движении, даже когда кажется, что она абсолютно спокойна. Море таит в себе жемчуга и хищников, расслабление и опасность, загадку и ответы на многие вопросы. Море разделяет материки, а возможно наоборот соединяет их. Это зависит только от твоего собственного решения на данный момент: плывешь ли ты к кому-нибудь, или уплываешь от него. Только море не может помочь душе убежать от самой себя.

Профиль Саида вырисовывался при свете луны, на его лице были заметны успевшие проложить себе путь тонкие складки у носа. Фигура Саида была уже достаточно развита для его возраста, но и не выглядела излишне рельефной. Завивающиеся волосы шевелились от дуновений легкого морского ветерка. Саид смотрел на звезды, которые одинаково ярко блистали как в небе, так и в своем морском отражении. Глаза его были такими же синими, а взгляд таким же холодным, как водные глубины. На самом деле цвет его глаз менялся по настроению от светло-серого до темно-синего. Саид так далеко погрузился в свои мысли, что со стороны могло показаться, что он не заметил, как издалека к нему приближалась маленькая женская фигурка, своим строением больше напоминающая подростковую. Раскосые глаза не отрываясь смотрели на сидящего у берега парня. Слегка наклонившись вперед, Саид словно жаждал разглядеть что-то в морской дали, найти ответ на давно измучивший его вопрос. Казалось, что тело его приросло к скалам и происходило от них. Это внутренняя стойкость и стальная сила давали о себе знать, пробиваясь через словно высеченную из скал стройную фигуру.

Когда длинноволосая девушка подошла слишком близко, ничто не изменилось в выражении лица Саида. Лишь губы его шелохнулись, и в ночи раздался красивый мужской голос:

– Что на этот раз?

– Здравствуй! – с улыбкой выдохнула девушка, поправляя прямые черные локоны. Она с нежностью смотрела на Саида.

Саид заметил, что она ожидала более теплого приветствия с его стороны.

– Ты даже не взглянешь на меня? – будто шутя, спросила она.

Но Саид был уверен, что его спокойствие задело ее. Он повернул голову и оглядел хрупкую фигурку с ног до головы. Тонкие стройные ножки девушки не были обуты, и порой волна, подкатившая слишком близко, омывала их своей прохладой. Довольно откровенное шелковое платье с изящно перетягивавшим талию пояском в темноте казалось было цвета морских пучин. Это платье, едва прикрывающее маленькую грудь, больше походило на ночной халат. Лицо ее было совсем без макияжа, что подчеркивало его свежесть и естественную красоту. Аккуратный маленький носик и очень светлые глаза делали девушку похожей на морскую нимфу. В этом городе ее пока никто бы не узнал, но в Японии Сан была известна как юная восходящая звезда.

– Как-то скромно на этот раз, тебе не кажется? – наконец произнес парень.

– Ты завидуешь моей молодости и непорочности? – нашлась, что ответить Сан и гордо улыбнулась. Но это не помогло ей скрыть недовольство.

Саид хмыкнул с усмешкой и отвернулся, продолжая разглядывать звезды.

– Так значит, брошенные и разбитые девичьи сердца… – задумчиво, но грубо бросила девушка. Увидев, что восторга своим новым образом от Саида она не добилась, Сан решила прямо перейти к делу.

Усмехнувшись снова, на этот раз горько, Саид покачал головой.

– Зачем? – спросил он все еще глядя на море.

– Каждая займет свое место в жизни. Ты дашь им толчок.

– Скорее пощечину.

– Иногда больше…

Саид бросил брезгливый взгляд в сторону нежного создания.

– Я никогда не подниму руку на женщину. – ответил ангел.

– Это ты вправе решать сам. Методы остаются за тобой. Главное результат – сильный душевный шторм.

– Как я их узнаю? – спросил Саид, через пару секунд отведя глаза от девушки. Теперь он внешне казался совершенно спокойным.

– В тебя невозможно не влюбиться. – сказала Сан и помолчала некоторое время, ожидая реакцию Саида, но он сидел так же неподвижно, как скалы, громоздившиеся у его ног. – Но отношения у тебя будут не с каждой, кто в тебя влюбится, а лишь с той, которая при первой встрече посмотрит на тебя дольше 5 секунд, не сумев отвести взгляда ни на мгновение.

– Как просто. Я ведь умею считать и до ста. – произнес Саид с иронией, но выражение его лица не изменилось.

– Не льсти себе. – напряженно улыбнулась Сан, но про себя подумала, что была бы рада видеть рядом с собой этого красивого юношу каждое мгновение своей вечной жизни, ведь красота Саида казалась совершенной даже ангелам. Ангелам, которые прекрасно знали, что их облики и взгляды отражали их души.

– Да что ты, я вовсе не льщу себе. Я действительно умею считать до ста и даже намного больше. – продолжал он так, словно говорит о чем-то очень серьезном.

– Но никто не будет смотреть на тебя так долго, как бы ты ни был неотразим, дорогой. Смотри не свались в воду, как Нарцисс. – решила уколоть его Сан за то, что Саид так холодно отнесся к ее теперешнему образу. Но ни единого признака того, что она достигла своей цели, девушке обнаружить не удалось. Саид выглядел все таким же отчужденным и задумчивым.

– Надеюсь, дальше поцелуев не должно заходить? Камилла не забыла, что я все-таки ангел?

– Это уж на твое усмотрение, ведь ты сейчас в человеческом облике. – недовольно произнесла Сан.

– «Человеческий облик» – это совсем другой вопрос. Я лишь хотел убедиться, что Камилла не переходит границ. А то задания пошли уж больно изощренные.

– Под стать современным людям. – парировала Сан.

Саид поднялся на ноги.

– Я должен идти. Есть еще что-то, что мне нужно знать?

– Дату расставания определяешь не ты. Это должно будет произойти, как только тебе послышится пение соловья. Он просвистит три раза, и ты должен будешь исчезнуть из жизни девушки.

– Как романтично! – с сарказмом сказал Саид, и в это мгновение показался Сан обычным человеческим юношей, скрывающим растерянность.

Они простояли минуту в полном молчании, не глядя друг другу в глаза, после чего Саид кивнул и пошел прочь. «Почему?» только и била ему в виски одна-единственная мысль.

Сан была сильно расстроена тем, что он был так холоден, а также тем, какое новое испытание ждет Саида, а вместе с ним ее ревнивое сердце. Медленно спустив с плеч свое тонкое платье, девушка вошла в воду.

Недалеко от того места, где недавно беседовала молодая пара, проснулся пьяный человек. Потерев набухшие веки, он сонным взглядом осмотрелся вокруг. Его взор зацепился за хрупкую девичью фигуру, медленно погружающуюся в морские пучины. В свете луны мужчине показалось, что девушка была совсем нагая. Он заворожено наблюдал за тем, как юная незнакомка, видимо, решившая поплавать, входит все глубже в морскую даль. Когда она дошла до отражения Луны, вода была ей по горло. Сан опустилась под воду всем телом и исчезла. Невольный свидетель продолжал смотреть на то место, где только что стояла длинноволосая девушка. Мужчина моргал все чаще и чаще, но девушка никак не выплывала из воды.

– Она что утопиться решила? – выдохнул он из себя вопрос в никуда пропахшим перегаром дыханием и принялся бежать к берегу. – Эй, девушка!

Ответа не следовало. Тогда он начал подворачивать к коленям штанины и вошел в воду.

– Девушка, вылезай! – продолжал надрываться внезапно отрезвевший мужчина.

Когда ответа не последовало и на этот раз, он бросился в воду, размахивая руками. С каждым шагом вглубь холодеющего моря мужчина чувствовал, как алкоголь улетучивается из его тела. Он достиг того места, где скрылась голова молодой незнакомки и погрузился под воду. Вокруг было темно; потеряв надежду увидеть что-либо, мужчина начал водить руками вокруг себя, пытаясь натолкнуться на несчастную девушку, но и это не привело ни к каким результатам. Тщетно он плавал вокруг четверть часа, то погружаясь под воду, то выныривая из нее и выкрикивая: «Девушка, ты где? Не дури! Вылезай, давай!». Не найдя никого и почувствовав холодную тяжесть, усталый мужчина выбрался на берег. Утром он посчитает, что все это ему спьяну почудилось и что пора завязывать.

А на Луне тем временем появилась светлоглазая девушка с длинными волосами цвета колосьев пшеницы.

Глава 4

Взрослеет каждый по-разному. Кто-то взрослеет, познав обиду, кто-то радость, кто-то зло, кто-то холод, кто-то голод… Джаннет повзрослела, узнав о том, что такое смерть.

Проснувшись рано утром, она как всегда направилась на кухню, чтобы позавтракать с мамой и бабушкой. В доме было на удивление тихо. Войдя на кухню, Джаннет увидела, как мать ставит чайник на плиту.

– Доброе утро, мама! – весело проговорила она, взбираясь на табуретку.

Обычно стол был уже накрыт к тому времени, когда девочка просыпалась. Джаннет подумала, что сегодня ей придется немного подождать, Алина вопреки своей привычке еще даже не начала собирать на стол завтрак.

– Доброе утро. – тихо проговорила она, стоя спиной к Джаннет.

Когда Алина обернулась, чтобы поставить перед девочкой тарелку, Джаннет заметила, какое у матери бледное лицо. Под глазами женщины залегли темные круги.

– Мама, почему ты такая грустная? – спросила Джаннет, но Алина ничего не ответила.

Решив, что мать не в настроении, девочка стала выискивать взглядом бабушку. Она-то уж точно развеселит их своими шутками и задорными подколками. Без нее завтрак не начинался, тем более, что капризную Джаннет можно было заставить кушать, только если бабушка в сотый раз заводила свою, так полюбившуюся Джаннет, сказку про грибочки.

– Где бабушка? – спросила она у Алины, но та снова ничего не ответила и отвернулась.

Джаннет осторожно слезла с высокой табуретки и вышла в коридор.

– Бабушка! – крикнула она, вбегая в гостиную.

Но старый бабушкин диван пустовал.

– Бабушка!

Девочка заглянула на балкон, уставленный большими глиняными горшками, в которых росли самые разные цветы. Их бабушка поливала каждый день. Аромат цветов смешался с запахом любимых бабушкиных духов «Красная Москва», а ее деревянная клюка стояла на своем месте в углу, отчего Джаннет заключила, что бабушка не могла далеко уйти и находится где-то рядом. Возможно, она прячется, чтобы подшутить над ней. Но на балконе тоже было пусто.

– Джанет, подойди ко мне. – услышала девочка за спиной грустный голос матери.

– Мама, где бабушка? – допытывалась она, приближаясь к Алине.

– Она ушла. – сев перед дочерью на колени и приобняв ее ответила женщина.

– Куда? В гости?

– Далеко-далеко. – Алина отвела глаза, снова переполнившиеся слезами.

– Когда она придет? – в сердце Джаннет стало прокрадываться тревожное чувство: «А что, если бабушка никогда не вернется?»

– Она уехала надолго, Джаннет. Но она тебя очень любит.

– Тогда почему она оставила меня? – со страхом в глазах спросила Джаннет. Она инстинктивно почувствовала, что произошло что-то безвозвратное.

Алина была настолько растеряна, что не знала, как объяснить ребенку все, что произошло. Ведь все случилось так скоро, и она не успела ни о чем посоветоваться с Исмаилом, который итак был не в себе. Алина всегда старалась отвечать на все вопросы дочери, какого бы характера они ни были, но как быть на этот раз – она не знала. Вдруг женщину поразила мысль о том, что кто-то из соседских детей, может больно ранить Джаннет, в грубой форме бросив ей слова о смерти. Поэтому Алина решилась сама рассказать дочери обо всем.

– Джаннет, она умерла. – девочка растерянно смотрела на мать, ожидая объяснений. – Она была очень старенькая и ее не стало.

– Как это не стало? – Джаннет не понимала, как может «не стать» человека, который всегда был рядом.

– Она крепко-крепко уснула. – со вздохом и грустью постаралась пояснить Алина. Но чем дальше она пускалась в разъяснения, тем сильнее нарастало волнение в ее груди.

– Как спящая красавица? Тогда я поцелую ее и она проснется.

Девочка стала снова выискивать бабушку по комнате. Она настороженно посмотрела на дородный деревянный шкаф, покрытый темным лаком. Джаннет так и тянуло заглянуть в него. «Возможно, они разыгрывают меня, и бабушка где-то прячется. Я обычно прячусь в шкафы. В этом шкафу бабушка запросто бы поместилась. Туда бы даже ее кресло влезло».

– Не проснется. – вернула Алина девочку в реальность.

– А что же тогда с ней будет?

– Ее увезут далеко, где она будет спокойно спать. – как можно уравновешеннее постаралась ответить женщина, поглаживая длинные до пояса блестящие локоны дочки.

– Она не проснется? – в ужасе допытывалась Джаннет, подняв на мать свои большие глаза, окаймленные длиннейшими изогнутыми ресничками. – Никогда?

– К сожалению, да. – из глаз Алины потекли слезы.

– Нужно как-то разбудить бабушку! Я найду способ! – протестовала Джаннет, вырываясь из рук матери. – Ты хочешь сказать, что я больше никогда ее не увижу? Ее увезли от меня куда-то? Куда?

– Малышка, мы не сможем ее разбудить. Все умирают, когда постареют.

Девочка замерла на миг, а потом, с трепетом задала вопрос:

– Мы тоже умрем?

– Да. – прошептала Алина, убеждая себя в том, что рано или поздно кто-то поведает Джаннет об этом законе жизни, и лучше пусть это сделает она сама.

Выросшая в советское время, когда не особо поощрялись религиозные разговоры, Алина была недостаточно осведомлена о понятиях «жизни после смерти». И, хотя Союза уже не существовало, годами вбиваемые в сознание детей субъективные понятия системы мира оставляли свой след в их жизнях. Поэтому Алина не была уверена: стоит ли говорить Джаннет что-то о вечности души, тем более, что сама она об этом мало что слышала.

– И я умру? – продолжала спрашивать девочка.

– Когда-то и ты…– сказала мама и крепко обняла дочь.

– И ты умрешь? – с еще большим ужасом спросила Джаннет.

– Да. – Алина опустила взгляд.

– И тогда мы больше никогда не увидимся? – заплакала малышка, крепче обнимая мать.

– К сожалению, да, родная. – сжав в объятиях девочку, Алина горько заплакала вместе с ней.

Так ранним утром в маленькой квартире стояли две души. Крепко обнявшись, они рыдали, потому, что не знали: ждет ли их встреча после такой сладкой, но короткой жизни.

Затем в квартиру ввалилось много родственников. Казалось, поток их не прекратится, и маленькая квартира вот-вот разорвется на клочки от их напора. Они громко плакали и причитали. Джаннет смотрела на всех этих людей, многих из которых она едва знала, с нескрываемым ужасом. Отца нигде не было видно.

– Джаннет, – окликнула ее соседка Сева, стоявшая в дверях, рядом с подругой Эльзой, – иди сюда. Лала звала тебя, хочет с тобой поиграть.

Джаннет была рада убежать из дома, но оставлять мать одну ей тоже не хотелось. Взглядом она поискала Алину и нашла ее среди нескольких женщин на кухне. Худая и высокая Эльза уже протискивалась между плачущими людьми, направлялась к подруге, чтобы утешить ее. Увидев Севу, Алина утвердительно кивнула дочери. Джаннет побежала к соседке. Та раскрыла ей свои теплые и мягкие объятия.

– Ты моя дорогая! – выдохнула она, сгребая девочку на руки и относя к себе домой.

От Севы пахло домашними пирожками. Женщина несла Джаннет в соседний блок. На улице тоже толпилось много людей. Джаннет выискивала среди них отца. На мгновение ей показалось, что она заметила его грустное, осунувшееся лицо.

– Папа! – крикнула девочка, но Сева быстро забежала в блок, поднимаясь на свой этаж.

– Твой папа занят, малышка. Поговоришь с ним потом, а сейчас иди к подружке.

Когда Сева опустила Джаннет на пол в коридоре своей квартиры, из комнаты с топотом выбежала упитанная кудрявая девочка. Она бросилась к Джаннет и крепко обняла ее. Она обнимала Джаннет точно так же как Сева, с любовью и заботой. И пахло от нее теми же пирожками.

– Пойдем ко мне в комнату, я покажу тебе мою черепашку! Она живет в коробке из-под папиных туфлей. Гляди, какая забавная. – затараторила Лала, втягивая грустную и растерянную Джаннет за собою в комнату.

Девочка была ошеломлена новостью о смерти бабушки и тем, что эта самая смерть придет ко всем ее любимым. Но веселая болтовня Лалы всегда отвлекала ее. Сегодня подруга особо старалась отвлечь Джаннет, которую забавлял ее по-матерински заботливый характер.

– Тетя Алина разрешила тебе остаться у нас на ночь! Прекрасно, правда? Попробуй пирожок. Черепашка почему-то отказалась.

Вдруг в окно что-то стукнуло, и девочки бросились поглядеть. На улице стоял чумазый мальчишка, перебирая в руках камушки различных размеров. Казалось, он раздумывал, какой камень запустить следующим, если его не услышат, и в то же время не разбить оконное стекло.

– Это Рашид! – воскликнули обе девочки, будто бы именно его они и ожидали увидеть.

А мальчик высматривал в окне Джаннет, приложив ладонь ко лбу. Но солнце отражающееся в окне не давало ему толком разглядеть, есть ли рядом с Лалой кто-то. Угадав, что Рашид уже узнал от своей мамы – Эльзы грустную новость и так же обеспокоен состоянием их общей подруги, Лала еле заметно кивнула, давая мальчику понять, что он пришел по верному адресу. Этого знака было достаточно, чтобы бегом пуститься в подъезд.

До самого вечера друзья развлекали Джаннет, а Сева потчевала их всякими вкусностями. Совсем поздно Рашиду пришлось вернуться домой, а девочки сели смотреть записанный на кассету мультфильм. В эту ночь подруги уснули рядом, крепко обнявшись.

2008 год

Большой оранжевый кленовый лист с уже засохшими широкими прожилками сорвался с дерева и, медленно лавируя на легком ветерке то вправо, то влево, опустился на широкий подоконник здания государственного университета. Шестнадцатилетняя студентка первого курса юридического факультета Джаннет сидела за партой у этого окна и завороженно наблюдала игру осени за окном. Блестящие локоны девушки как всегда своенравно завивались по всей длине. Но теперь они стали намного светлее, чем в детстве, и полностью повторяли оттенок светло-карих глаз Джаннет. Мягкий ветерок коснулся ее волос, и девушка улыбнулась, вдыхая аромат осеннего сада.

В редкие мгновения, когда она оставалась наедине с собой, Джаннет предавалась своему миру фантазий. Сейчас перед ее взглядом вырисовывалась резная скамейка под фонарем, какие часто изображались на картинах 19-го века. Ей было бы самое место в этом осеннем саду. Детские придумки никак не хотели покидать ее, и в них она, несомненно, являлась главной героиней. Джаннет представляла себя с томиком стихов сидящей на этой скамейке, в пышном платье по моде позапрошлого столетия. Рядом с собой она видела необыкновенно умного, но не скучного кавалера, с которым бы вела беседы. Лица его Джаннет еще не придумала, но ясно представляла его статную осанку, высокий рост и строгий костюм. Джаннет не сомневалась, что любовь этой придуманной барышни, в которой она видела себя и ее загадочного спутника настолько сильна, что будет жить даже после смерти.

В середине этих девичьих мечтаний прозвенел звонок, и преподаватель римского права вошел в аудиторию. Поздоровавшись, он сел за свой стол и стал внимательно изучать журнальную страничку. Не готовые к опросу, студенты нервно напряглись, каждый в ожидании, что преподаватель сейчас произнесет его фамилию.

– Может быть, кто-то из вас хочет добровольно вызваться отвечать? – сказал учитель, поправляя очки на тонких золотистых ушках и выжидательно оглядывая аудиторию.

Увидев потянувшуюся вверх ладонь Джаннет, многие ребята расслабленно выдохнули.

– Он уж за кого возьмется, так весь урок допрашивает. – со смесью благодарности и жалости посмотрел на девушку одногруппник.

– Мне легче сейчас ответить, не люблю ожидания. – шепотом бросила Джаннет, вставая из-за парты.

Не успела девушка встать за кафедру, как в глазах у нее будто бы зажглись маленькие огоньки, которые притянули к себе внимание не только учителя, но и скучающих обычно на его уроках студентов.

Тем временем в старой кофейне, недалеко от государственного университета за столиком сидел молодой красивый мужчина в темно-серой вязаной водолазке, плотно прилегающей к его широким плечам. В грубоватой, по виду привыкшей к тяжелому труду, ладони этого человека изящно украшенная чашка кофе, как ни странно, смотрелась естественнее, чем в руках у анорексичного лжеаристократа, сидевшего за соседним столиком и тщетно пытавшегося разговорить собеседницу. Саид чувствовал каждой клеточкой своей кожи ее взгляд. Внешне он выглядел очень спокойным, но раздражение в его душе нарастало с той же силой, что и тучи, которые слишком рано собирались на сегодняшнем осеннем небе. Сколько еще сердец предстоит ему разбить? Сколько еще хрупких девушек и опытных женщин попадутся в его сети? Сколько раз он будет привязываться к милому существу и будет вынужден его бросать? Сколько еще раз он будет вырывать любовь, тепло и нужду в заботе о человеке из своей души? Задания даются тем, кто может их выполнить. За это Саид и презирал себя.

«Как легко живется людям. – думал он. – Они появляются на этот свет, полный возможностей и путей, которые имеют право свободно выбирать. Чего не скажешь об ангелах. Ангелы всегда знают свое предназначение. А вот люди должны жить – чтобы найти каждый свое».

Саид мог злиться и раздражаться, но никогда не жалел себя. Его смятение было не сродни даже чувству жертвенности. Хотя в прошлых перерождениях, глядя на его отважные поступки, люди часто счтитали его жертвенником, отдавшимся трудам и высшим целям человеком. Вот только он никогда не считал себя таковым. Саид знал, что он не мог ничем жертвовать, так как ему в этом мире принадлежали не вещи и не поступки. А лишь бессмертная душа. Да и та всецело принадлежала Богу, чьей частичкой, по сути, и являлась.

Он встретил взгляд девушки, сидящей за соседним столиком и, прочитал на ее лице тихую мольбу, о которой даже она сама наврядли догадывалась. Саид резко отвернулся к окну, но до него донесся голос парня, говорящего на все более повышенных тонах.

– Мама вчера выбрала для тебя подарок в люксовом парфюмерном бутике. Она уже настроилась на встречу, все уши мне прожужжала, и ты только сейчас говоришь, что не готова? – негодовал парень, и жилистая шея его вытянулась вперед, словно он хищная птица, пытающаяся запугать свою добычу. Его выпученные глаза с огромными белками, яростно вглядывались в собеседницу.

– К чему такая спешка? А ты не подумал посоветоваться со мной, прежде чем назначать нам встречу с твоей мамой? – тихо, но твердо спросила девушка.

Ей всегда было неуютно рядом с ним, хотя, первое время, она надеялась, что это от смущения и все пройдет после первого поцелуя. Этого не случилось. Он то и дело одергивал ее, размазывая вокруг замечания. Вот и сейчас Бану ерзала на стуле, выдавая тем самым свое волнение. Девушка теребила рукав красной кофточки из тонкой шерсти, отчего в ладони ее оставался мелкий пух, который она сворачивала в комочки.

– Ты должна радоваться, что я и моя семья так серьезно к тебе относимся!

Стоило Бану на что-то пожаловаться, как ее слова ловко оборачивались против нее, что и произошло снова. Очередная нападка лишь вызвала удивление на лице девушки. На мгновение она перестала щипать шерсть со своего рукава и замерла с приоткрытым ртом. Но тут же опустила голову и вновь принялась теребить рукав. Ей надоело постоянно защищаться и что-то доказывать. Увидев, что девушка не оценила отношение его семейства, парень сделал над собой усилие, чтобы не взорваться гневной тирадой посреди людного кафе. Он рывками вбирал воздух в свои растопыренные ноздри и не подозревал, насколько устрашающе выглядит со стороны. Хотя, возможно, его целью и являлось заставить девушку безропотно подчиниться.

– А к моей бывшей подруге, Диларе, ты тоже серьезно относишься? – все же решилась спросить девушка, оторвав взгляд от своего несчастного рукава и возмущенно посмотрев на парня. Ее голос тоже прозвучал немного громче обычного, и Бану испугалась, увидев какую реакцию это вызвало на лице ее друга. Но она уже не могла остановиться. – Твоя мама и с ней повидалась? Она должна выбрать: кто из нас подойдет тебе в жены, правильно?

Краска злости стала заливать лицо парня до тех пор, пока не поднялась до корней его желтых волос, уложенных в шевелюру явно не принадлежащую к современной моде.

– Мы с Диларой старые друзья. В последний раз мы абсолютно случайно повстречались в Турции: мы оставались в одном и том же отеле. – независимо от себя начал оправдываться парень.

– Я видела фотографии с дискотек в этом самом отеле. – как можно спокойнее произнесла Бану, но уязвленная гордость подкатила слезы к глазам. Эта же гордость заставила девушку отвернуться, чтобы не выдать своего состояния.

Бану перевела взгляд на необычного незнакомца за соседним столом, и это помогло ей сдержать предательские рыдания, готовые вырваться наружу прямо здесь и сейчас. Но ей совсем не хотелось еще больше унижаться перед человеком, который вел себя как неуравновешенный подросток и к тому же так грубо растоптал ей сердце. Сердце, которое она всерьез намеревалась подарить ему.

Парень с минуту молчал, потирая кофейную ложку, лежавшую на накрахмаленной салфетке. Костяшки его длинных пальцев напряглись, и тонкая кожа на ладони уродливо натянулась. Но молчание продолжалось недолго, он решил продолжить натиск:

– Это нормально, Бану. Я здоровый мужчина. Такие девушки как Дилара лишь помогают набраться опыта. Но когда мы поженимся, у меня будешь ты, и мне не нужен будет никто! – проводя напряженной ладонью по лицу, говорил парень.

Ему казалось: речь его звучит убедительно, но так казалось только ему. Наигранный взгляд не произвел впечатления на Бану, а лживая речь доставляла ей боль.

– У тебя буду я, а у твоего отца связи с моим дядей, не так ли? Ведь это он так торопит тебя. Твоя мама успела даже рассказать об этом матери Дилары.

– Дилара все это придумала из ревности! Хоть я и считаю ее подругой, признаюсь тебе честно: она без ума от меня. Как и многие девушки. Но я выбрал тебя, а ты веришь словам завистниц. Пойми, она хочет помешать нашему браку! – прикрикнул парень сорвавшимся на фальцет голосом.

Он не ожидал, что Бану воздвигнет вокруг себя такую стену. Но когда увидел, что не смог сдвинуть ни одного кирпичика этой стены, произнес спокойным голосом:

– Ты уже достаточно взрослая девочка. Даже если смотреть на наши взаимоотношения с точки зрения выгоды – это удачный брак не только для нас, но и для вашей семьи, неужели ты этого не можешь признать? Разве ты настолько глупа, что ждешь принца на белом коне и вечную любовь? Мы довольно богаты, и я (взгляни на вещи трезво) самая лучшая партия, которая когда-либо у тебя будет. Посмотри на себя, сними эти розовые очки. Кому ты нужна? Никому. – он сделал еле заметную паузу, чтобы четче выделить слова, которые хотел впечатать в сознание девушки. – Кроме меня. С кем ты общаешься? Ни с кем!.. Кроме меня. Целыми днями живешь в своем глупом мирке, читаешь эти дешевые романы. Радуйся, что я обратил на тебя внимание. И это от меня, выгодного во всех отношениях для любой девушки парня, ты отказываешься, как от не нужной посредственности. Стоит мне только свистнуть и любая тут же прибежит ко мне!

Слова его возымели действие, и Бану съежилась, ощущая себя упитанной дурнушкой, не наделенной ни умом, ни талантами. Девушка склонила голову под взглядом своего мучителя, обхватив торс руками, словно это помогло бы подсознанию увидеть ее стройнее, чем она себе представлялась. Он никогда не упускал шанса принизить ее самооценку. Откуда ей было знать, что так проявляются его собственные многочисленные комплексы? Сдаваться было нельзя, для нее это было бы равно погибели. Ее самомнение итак уже сжалось до размеров обыкновенной, самой неприметной точки.

– Вот и свисти! А я не хочу быть «любой»! И брака по расчету я тоже не хочу!

Злоба закипала внутри парня, и перегнувшись через столик, он схватил Бану за плечо, сжав его с такой силой, что девушка вскрикнула, а костяшки его пальцев побелели, словно вот-вот прорвутся через сухую кожу.

– Ты никуда не денешься от меня, Бану! – прошипел парень, все сильнее сдавливая руку своей жертвы. – Сейчас ты пойдешь со мной, мы должны поговорить наедине.

Испуганные глаза девушки доставили ему удовольствие.

– Я никуда с тобой не пойду! – борясь не столько с болью, сколько с обуявшим ее страхом, выдохнула девушка.

И тут она увидела, как лицо парня исказилось в уродливой гримасе: кто-то на такой же манер сжал руку ему самому. Саид стальной хваткой держал плечо парня, чтобы тот почувствовал, как это больно, когда, кто-то во много раз сильнее тебя показывает свою силу. А то, что Саид намного сильнее, не вызывало сомнений ни у Бану, ни у ее парня. Он уже давно отпустил ее и вперил жалкий, дикий и возмущенный взгляд на Саида. Высокий мужчина смотрел на него как на напроказившего ребенка, как на крошечную кусачую букашку.

– Давай, с тобой пойду я. Выйдем? – грубо, но спокойно произнес Саид.

– Что ты себе позволяешь? – выкрикнул парень, но голос его сорвался, как у подростка, застигнутого врасплох старшеклассниками, когда он сам пытался поиздеваться над учениками помладше.

– Уходи, пока ты цел. – спокойно произнес Саид.

Он одним движением выдернул парня из-за стола, словно тот весил не более чем пакет мусора, от которого поскорее хочется избавиться, чтобы не чувствовать больше смрадный запах. Лишь теперь Саид отпустил его руку.

Парень растерянно смотрел на своего обидчика, но побоялся поднимать шум. Бросив ненавистный взгляд на Бану, и выкрикнув: «Кажется все здесь ненормальные!» в попытке спасти свою задетую гордость, он выбежал из кафе. Хлопнув дверью, он сел в свою спортивную машину, поспешно удалившись с места этих неприятных событий.

Девушка изумленно смотрела на своего спасителя. Она не знала: плакать ли ей от обид, нанесенных ее теперь бывшим парнем, или же просто смеяться над его трусостью. Она не могла отвести взгляд от чисто выбритого притягательного лица мужчины, появившегося в самый нужный для нее момент. Можно было подумать, что этот мужчина, собрал в себе лучшие черты героев многочисленных романов, прочитанных ею за всю жизнь. Но он был слишком реален, чтобы казаться всего лишь книжным героем, находился слишком близко, чтобы оказаться плодом ее воображения, и смотрел на нее слишком серьезно, совсем не так, как романтичные графы смотрят на своих утонченных избранниц. Его глаза теперь были серыми, такого же цвета, как его шерстяная водолазка, и такими же суровыми, как сегодняшнее небо.

В этот дождливый вечер из кафе они вышли вместе.

«Саид, мой дядя попал в серьезную переделку. Мы продаем загородный дом. Я не смогу даже продолжить образование. Сейчас мне так нужна твоя поддержка, любимый!» – сообщение, отправленное Бану, застало Саида в машине по пути в банк, в который он недавно перешел работать. Они встречались уже несколько месяцев, и Бану делилась с Саидом всеми своими секретами.

«Еду». – второпях написал он своей девушке, заворачивая машину в обратную сторону всего в нескольких десятках метров от здания банка. Но отправить сообщение Саид не успел, так как отвлеченный мобильным телефоном за рулем, он чуть не врезался в проезжавший мимо автомобиль, водитель которого смачно выругался и со всех сил, как заведенный, надавил на сигнал три раза. А сигнал у этой машины был записью соловьиных трелей.

Больше Бану не приходили сообщения от Саида. Больше она его никогда не видела. Он не отвечал на ее бесчисленные звонки, и девушка подумала, что отношения эти были нужны ему только ради денег и статуса ее семьи. Так Бану поняла, что пора ей начинать самостоятельную жизнь и самой зарабатывать, чтобы вытянуть семью из затруднительного положения. Длинными ночами она мучилась в поисках решения, пока однажды не придумала единственно возможный выход. Девушка талантливо рисовала и умела красиво обставить пространство, поэтому она решила открыть дизайненерскую студию. Бану взяла кредит и задолжала многим родственникам и знакомым. С детства привычная ко всем удобствам, которые можно было иметь благодаря финансовым возможностям, теперь она чувствовала себя маленьким беспомощным птенцом, выпавшим из гнезда, которому, чтобы выжить, нужно было научиться летать самостоятельно. Только этот птенец был не одинок. Он должен был взлететь так высоко, чтобы суметь прокормить и защитить свою семью, обитавшую в прохудившемся гнезде.

С трудом выгрызая у победного пути каждый день и ночь, через пару лет Бану добилась больших успехов. Сосредоточив все свое внимание на проблеме семьи и отгоняя от себя мысли о предателе-Саиде, она сумела обеспечить себе и родным достойное существование. И только когда все кредиты, взятые в банках на различные проекты, вместе с процентами были погашены, а все долги возвращены, девушка возобновила образование.

Жизнь научила ее опираться на свои силы и ценить себя не за то, кто ее родня, а за то, какой личностью является она сама. Не сломавшись, как хрупкая ветка при первом же урагане, Бану перестала бояться того, что ее полюбят ради связей или денег, и в ее жизни перестали появляться такие люди. Каждый раз встречаясь лицом к лицу со все новыми типами людей, Бану стала разборчивее в отношениях. Теперь она не жаждала посмотреть в глаза Саиду, так жестоко поступившему с ней. Бану хотела бы, чтобы он видел: какой сильной она стала, каких успехов добилась, каков круг ее общения, но ярости в ее сердце больше не было. Она уже выплакала все слезы много месяцев назад, и тратить свои силы на злость по отношению к кому-то попросту не желала. Теперь, она, возможно, даже поблагодарила бы Саида, так неожиданно появившегося в ее жизни, и также неожиданно исчезнувшего из нее, за тот жизненный урок, который он ей преподал.

– Миша, подумай еще раз, прежде чем выходить на лед. – с мольбой в голосе проговорила Анна, сжимая в руках холодную ладонь мужа. – Я прошу тебя, пожалуйста!

– Мы ведь уже говорили об этом. – недовольно проговорил парень, не отводя взгляда от белеющей напротив ледовой сцены. Вот-вот объявят его имя, и он должен будет выступить со своим сверхсложным номером. Выступить, не обращая внимания на жуткую боль в копчике, безжалостно растягивая свежие послеоперационные швы, подвергая собственный позвоночник, да и саму жизнь смертельному риску.

«Михаил Петров!» – голос, объявивший очередного участника, взорвал трибуны Олимпийского стадиона бешеным шквалом аплодисментов и выкриками поддержки. Позабыв про Анну, Михаил прокатился к самой середине ледовой сцены.

Пятью минутами позже, разбившееся о лед поколеченное тело лежало перед тысячами глаз болельщиков. Многие миллионы людей, следящих за соревнованиями в прямом эфире, затаили дыхание. Анна молилась о том, чтобы он был жив. Хотя знала, что жизни в инвалидной коляске он не перенесет. Поэтому она не знала, что для него лучше.

Глава 5

Последний экзамен зимней сессии, подобно всем предыдущим, был сдан на отлично. Аккуратный университетский садик теперь был запорошен январским снегом. Наслаждаясь послеэкзаминационной свободой, Джаннет разглядывала побелевшие, сверкающие от мороза деревья. Она прикоснулась пальцами к их ледяным веткам и удивилась, не услышав в окутавшей сад тишине хрустального звона. В безветренную погоду это место было похоже на молчаливую залу снежной королевы. В центре располагался недавно полностью застывший фонтан. Прозрачные сосульки свисали со всех его сторон, словно время остановилось для воды, и в этот миг она замерла на весу, не успев стечь в округлый бассейн. А на самой верхушке этого многоярусного каменного сооружения собирались все новые и новые снежинки, образуя пушистые горки.

Овально подстриженные кустарники были похожи на пирожные, щедро посыпанные сахарной пудрой. Снежинки медленно витали в воздухе. Иногда легкий ветерок подбрасывал их вверх, а потом кружил в разные стороны по неведомой траектории, словно под какую-то волшебную рождественскую мелодию. «Когда снег падает ночью, кажется: кто-то встряхнул небесное сито и звезды сорвались с небосклона. – думала Джаннет. – Но когда снежинки падают днем, люди похожи на игрушки в стеклянном детском шаре, который потряс какой-нибудь маленький кудрявый ангелочек».

Стряхнув снег, с одной из недавно поставленных сюда резных скамеек, Джаннет села. Она не могла отвести взгляд от невесомых хлопьев, медленно опускавшихся на землю. Девушка подняла ладонь в надежде поймать легко парившую раскидистую снежинку, но лишь почувствовала прохладную капельку, появившуюся на руке. Причудливая снежинка почти сразу растаяла. А ведь другой такой же не было во всей Вселенной. «Такова и жизнь…» – подумала Джаннет.

– Не ранние ли это думы для столь юной девушки? – спросил хрипловатый мужской голос.

Иосиф Львович, пожилой преподаватель философии, сидел на скамейке напротив. Это по его предмету сегодня был самый последний и самый сложный экзамен. Угодить ему в ответах всегда было сложно, так как он требовал от студентов умения правильно излагать и твердо отстаивать свою точку зрения. Старик намеренно создавал дискуссии, а порой даже споры в аудитории, а сам в это время со спокойным удовольствием наблюдал за каждым учеником со стороны, сложив маленькие ладони на круглом животе, и точно так же скрестив ноги у самых пяток. Вот и сейчас, сидя в своей излюбленной позе, преподаватель направил проницательный взгляд из-под густых седых бровей прямо в глаза Джаннет. Его брови были настолько пушистыми, что казалось, это снег припорошил их. В своем сером шерстяном костюме, из-под которого выглядывала зеленовато-серая жилетка, и в этой позе, он походил на мудрого филина, примостившегося на толстой ветви лесного дерева.

– Простите, я не заметила, что произнесла это вслух. – смутившись, едва заметно улыбнулась Джаннет.

– Вы и не произнесли. Просто по вашему лицу всегда можно понять, о чем вы думаете. – парировал учитель и в глубоко посаженных маленький черных глазах его блеснули озорные огоньки.

– Весьма невыгодная черта для будущего адвоката. – усмехнулась девушка, пораженная тем, что ее чувства и мысли так легко понять.

Хотя учитель и не произнес, что же он «расслышал» из увиденного, Джаннет не сомневалась, что он с абсолютной точностью разгадал ее мысли.

– Нет. – вдруг серьезно сказал старичок и глубокие морщины на переносице, между насупившимися бровями стали заметнее. – Я не вижу вас адвокатом. Вы владеете искусством убеждения, но ваше призвание в другом как мне кажется.

– В чем же? – удивилась Джаннет.

Эта мысль была для нее абсолютно новой, даже чуточку запретной, так как она любила ставить себе четкие цели и доводить свои дела до конца. Любого рода неопределенность пугала ее, не давала покоя до тех пор, пока ее не заменяла ясность и четкость.

– Время покажет. – улыбнулся учитель.

– Если так, то получается, я зря сюда поступила? – Джаннет старалась не зависеть от мнения посторонних людей, но учителя для нее были особенными личностями, которых она возводила на пьедестал в своей душе; в слова которых она старалась вникать всем своим разумом.

– Ничего на свете не происходит просто так. – задумчиво произнес лектор, разглядывая голые ветви тополиного дерева, растущего прямо над скамейкой. Летом, в дневные часы его длинная и узкая тень будет как нельзя кстати сидящим на этой скамейке. – Всему есть причина и объяснение. Знания, полученные здесь, должны очень пригодиться вам в будущем.

Девушка перевела взгляд на заснеженный газон, желая не думать о словах профессора. Мелкие снежинки покоились на этом зеленом ковре, словно утренняя роса вдруг замерзла и перестала быть прозрачной, превратившись в мельчайшие белые жемчужины. Но неожиданные слова, похожие на загадочные пророчества заставили Джаннет невольно поежиться.

– Холодно, – сказала она, желая скрыть то, что поежилась вовсе не от холода. – Не могу понять, как дети могут часами валяться в снегу? В детстве зимой я на ночь загадывала желание, чтобы, проснувшись утром, выглянуть в окно и увидеть, что во дворе все белым-бело.

Преподаватель поглубже втянул дряблую шею в теплый шарф, всем видом выражая недовольство по поводу своего чувствительного к погоде возраста. Было видно, что в молодости он вовсе не боялся холодов.

– Мы забываем детство и связанные с ним ощущения, потому что, взрослея, мы становимся людьми. – задумчиво промурлыкал он.

Джаннет в изумлении приподняла бровь. «Кажется слишком много странных заявлений от старого учителя за один день», – подумала она. Девушка раньше никогда не замечала за Иосифом Львовичем странностей, хотя он же учитель философии… может, он просто своеобразно представляет мир.

– И кто же тогда дети, если, повзрослев, они становятся людьми? – осторожно спросила она.

Старик мягко засмеялся и мечтательно ответил:

– Ангелы… Дети видят снег и думают, что это облака малюсенькими кусочками спустились на землю, и она стала похожей на их прежнюю обитель – небеса.

Два друга, работающие в одном отделе банка Prime засиделись дольше обычного. Нужно было привести в порядок большое количество новых документов на этот недавно начавшийся год.

– Сейчас я мог бы съесть даже ту подгоревшую яичницу, которой ты меня угостил в прошлые выходные! – воскликнул Эльшад, грузный молодой мужчина лет тридцати. Вид у него был крайне усталый, и ему приходилось постоянно массировать затекающую шею. От голода и напряжения у него ныл затылок.

– Если я правильно помню твои слова, жена у тебя прекрасно готовит. – ответил Саид, вкладывая очередные бумаги в одну из многочисленных папок, обитавших в отделе. – Иди домой. От меня приглашения не жди, сам знаешь, я давно дома не ужинаю.

– Был бы ты женат, каждый день бы бежал домой. Даже пересоленный ужин бы с удовольствием съедал. – с этими словами Эльшад погладил себя по животу, который завел заунывную песню о тоске по еде, и продолжил разбирать бумаги, которые, казалось, никогда не закончатся.

Саид горько усмехнулся. Каждое его движение, каждый жест казались людям особенными, загадочными, притягивающими. Вот и эта тихая усмешка отвлекла внимание друга от бумаг.

– Я не собираюсь создавать семью. – холодно произнес Саид.

– Сегодня, как закончим с документацией, едем к нам. – решительно ответил Эльшад на это печальное заявление.

Отмахнувшись рукой, он желал показать, что отметает всякие возражения:

– Поужинаем, и ты поймешь, что голод затуманил твой мозг, и ты несешь полную чушь.

– Я не хочу доставлять вам неудобства. К тому же у меня сегодня дела. – Саид начал открывать и закрывать шкафы и тумбочки, делая вид, что что-то ищет.

– Меня ты не проведешь. Торчишь здесь ночи напролет, не выходишь даже во время обеда. Трудоголиком быть можно, но не до самоубийства же. Посмотри, какой усталый у тебя вид. Ты даже в глаза девушкам не смотришь, не то что… хм… Это не правильно избегать всяческого общения. Едем к нам, и никакие протесты не принимаются!

К вечеру оба друга стояли на пороге квартиры Эльшада. Дверь открыла высокая молодая женщина.

– Это моя жена – Наида. – сказал Эльшад и поцеловал женщину в ухо.

– Добрый вечер. – промолвил Саид. По привычке, которая появилась у него с недавних пор, он не взглянул в лицо женщине. Снимая туфли, Саид обратил внимание на то, что у жены друга достаточно длинные ноги, отчего он предположил, что она такая же высокая, как и Эльшад. Наида не отличалась сильной худобой, но учитывая не совсем «изящный» вес ее супруга, Наида выглядела довольно стройной.

«Что за абсурдные опасения? Она жена моего друга, и я знаю, что любит его». Саид поднял взгляд на лицо женщины. Первое, что бросилось в глаза – ее слишком большие губы, потом – черные глаза, которые смотрели на него не отрываясь. «Только ни это». – подумал Саид.

– Метко стреляешь. – грустно сказала длинноволосая девушка амуру, оторвав кусок ватного облака, медленно пролетавшего мимо, и подбросив его лететь выше.

Окруженные розовым рассветом, они сидели на слоистом облаке в десятки раз длинее этого пролетевшего мимо комочка.

– А как может быть иначе, я самый секретный из вас. А секретные агенты, ну то есть ангелы, должны уметь попадать в цель с первого раза! – гордо сказал малыш и откинул золотистые кудри со лба, выпучив вперед живот, вместо предполагаемой широкой и накаченной груди.

– Как это – «секретный»? Новые словечки из тебя выскакивают, Купи.– радостно заметила девушка, с интересом разглядывая ребенка.

– Ну, ведь я знаю, что случится, если пульну в кого угодно.

– Это не настоящая любовь, если за них принимаешь решение ты. – ответила девушка и продолжила разглядывать причудливые облака.

– Да. Настоящая – это когда люди сами влюбляются. Но это бывает не так часто, как хотелось бы. – вздохнул малыш и принялся натягивать тетиву в поисках очередной цели. – Я хотя бы помогаю им обратить внимание друг на друга. Скольким я помог заметить свою вторую половинку! К тому же, не забывай: мое дело – малыши! Мне важнее их пристроить, чем ждать, пока эти «взросляки» нагуляются по миру.

Когда Саид сел за щедро накрытый ужином стол в доме своего друга, в комнату вбежала маленькая дочь Эльшада.

– Это счастье моей жизни! – радостно воскликнул молодой отец. – Ника, подойди, поздоровайся с дядей Саидом.

Девочка смутилась, увидев в доме незнакомого человека. На некоторое время она замялась, стоя недалеко от стола. Внимательно изучая нового гостя, она сделала один шаг вперед. Затем ее заинтересовал замысловатый стальной брелок в форме крылышек какой-то птицы, свисавший из его брючного кармана и она подошла к сидящим еще ближе. Но Саид все же не понравился Нике. Он показался ей слишком строгим, потому что сидел насупив брови.

– Здравствуйте, – только и сказала девочка, бысто юркнув на колени к отцу. В его широких объятиях она чувствовала себя надежно защищенной.

– Здравствуй, – ответил угрюмый гость, лицо которого намного смягчилось, когда он увидел малышку. Про себя Саид отметил, что эта девочка обещает стать очень красивой, когда вырастет. Кажется, она вобрала в себя самые лучшие черты отца и матери. Общаться с ребенком было куда лучше, чем думать о том, что жена друга положила на тебя глаз. И все же Саид не мог избежать неприятных мыслей, роившихся в его голове.

– Приступай к ужину, Саид. Говорят, мужчина становится прямо-таки невыносимо злым, когда голоден, не правда ли, Наида? – подмигнул Эльшад жене, явно намекая, что эту фразу она недавно применила по отношению к нему.

Глава 6

Настойчивый стук в дверь заставил Саида оторваться от мрачных дум. Он стоял на кухне своей квартиры с чашкой кофе у огромного панорамного окна, через которое можно было разглядеть почти все основные части города. Смотреть на мир с высокой точки и слегка отстраненно было привычно для Саида, и ему нравилась его нынешняя квартира. Вся кухонная мебель была светло-бежевого оттенка в самом современном стиле. Кухня была не загромождена всякими бытовыми приборами, а раковина ее не была заполнена набравшимися с прошлого месяца немытыми тарелками из холостятских будней. Напротив, все в ней было идеально чисто, и мебель занимала минимум места, открывая довольно широкое, ничем не заполненное пространство.

Саид нехотя положил чашку на стол и прошел в коридор. Он знал, кто стоит за дверью, и не удивился, увидев заплаканную Наиду с бордовым чемоданом в руках. Как только Саид распахнул дверь, женщина бросилась ему на шею.

– Я пришла, Саид! – с рыданиями выкрикнула она, до боли впиваясь ногтями в его напрягшуюся шею.

Несмотря на то, что все тело его сжалось от ярости, Саид стоял неподвижно, безучастно глядя на экран телевизора, который было видно из гостиной.

– С тех пор как мы познакомились, я не нахожу себе места, я потеряла покой. Все мои мысли только о тебе, и я ничего не могу с этим поделать. Прошло уже полгода с тех пор, как ты появился на пороге нашего дома. Ровно полгода я страдаю по тебе.

– Ты в своем уме, Наида?

Женщина встретила полный горечи взгляд Саида, но даже и не подумала отпустить его. Саид грубо отстранил от себя ее ледяные ладони.

– Т-с-с! – прошипела женщина, растянув вздрагивающие губы в полоумной улыбке. Она вытирала скомканным платком опухшие веки, размазывая по щекам черную растекшуюся тушь.

– Больше нет нужды притворяться. Ты всегда холоден со мною, когда я звоню или когда встречаемся. Я знаю, это все из-за Эльшада. Но теперь твоя совесть чиста – я сделала свой выбор. Как бы ты ни старался, твои чувства ко мне было невозможно скрыть. Ты так мило теряешься, когда смотришь мне в глаза, ты не находишь слов, когда я тебя о чем-то спрашиваю. Это так трогательно, ты ведешь себя как по уши влюбившийся маленький мальчик. Я знала, что сам ты никогда не решишься, ведь Эльшад твой друг.

– А твой муж. – Саид надеялся что слово «муж» вернет женщину к реальности, но Наида снова бросилась ему на шею, по-кошачьи скребя кожу ногтями.

Взляд Саида потемнел от разочарования. Каждый мускул его тела был напряжен, он стоял словно налитый свинцом, а всхлипывающая женщина так и висела на его шее.

– Что ты Эльшаду сказала?

– Пока н-ничего. Я думала, мы вместе сообщим. – удивленно ответила Наида. От охватывавшего волнения все тело ее дрожало в ознобе так, что зуб на зуб не попадал.

– Разве я когда-либо давал тебе повод думать, что хочу быть с тобой? – вновь отодвинув ее от себя, Саид испытующе посмотрел прямо в глаза Наиде.

Сейчас женщина, как бы ни был затуманен ее взгляд, ясно разглядела на его лице выражение ненависти, даже какой-то брезгливости, и это сильно ее поразило. Но она продолжала цепляться за свое представление о несуществующей тайной влюбленности и усердно убеждала себя и Саида в правильности своего шага.

– В самый первый миг, когда наши взгляды встретились, я увидела, как ты весь изменился в лице. Ты так засмущался, так явно выдал охватившие тебя чувства, что я тогда испугалась, как бы Эльшад не заметил. Я не ребенок смекнула, отчего тебе становилось так неловко именно в моем присутствии. Да ведь это любому было бы ясно! Даже наши общие знакомые говорили мне, что ты сам не свой, когда видишь меня. Помнишь, однажды ты споткнулся о подарочные пакеты и чуть не растянулся в коридоре оттого, что старался меня не замечать? – Наида залилась звонким смехом. – Кстати, почему мы все в прихожей стоим?

– Что насчет твоей дочери? – Саид проигнорировал ее вопрос. Ему было интересно, до какой степени доходит это безобразное сумасшествие, порожденное одним его внешним видом. Раньше женщины тоже безудержно влюблялись в него, но это никогда не доходило до такой изощренной степени, раньше они предпочитали восхищаться им со стороны. Услышав его вопрос, Наида вмиг сделалась серьезной.

– Я измучилась, думая об этом каждую ночь и каждый день. Она так любит отца, но я все равно знаю, что рано или поздно заберу ее к нам.

– К нам? – спросил Саид, четко выделяя каждое слово, в надежде, что Наида поймет, какое безумство совершает ради абсолютно незнакомого человека.

– Да, дорогой. Я не собираюсь упускать свое счастье. Наш брак с Эльшадом давно стал обыденным. Каждый день он пропадает на работе, а я готовлю, глажу, убираю. Затем он усталый приходит домой, съедает все за столом, болтает о всяких кредитах, даже не интересуется тем, как провела день я! Потом он заваливается на диван перед телевизором. Вот и весь наш день. И так уже больше пяти лет. Мне просто надоела такая жизнь. Я заберу Нику силой, если понадобится. Если все зайдет слишком далеко, я отсужу ее у Эльшада. И тогда мы будем счастливы!

Саид напряженно вглядывался в экран телевизора, по которому передавали фильм о жизни соловьев. Наконец расслышав их пересвист, он понял, что это знак. Хотя сейчас Саиду этот знак был не нужен. Он и без того собирался выставить вон потерявшую разум женщину. Саид не хотел марать свою душу и не смел даже подумать о том, что, будь он человеком, мог возжелать жену своего друга. Выслушав ее страстные излияния, Саид теперь знал, что сказать, чтобы отрезвить Наиду:

– Мне не нужна твоя дочь. Я не собираюсь возиться с детьми, так что убирайся.

Секунду женщина смотрела на него потрясенная таким заявлением, но, к удивлению Саида, она не отступилась, а снова прижалась к его груди, покрывая поцелуями его шею. Саиду стало тошно от этих прикосновений и больно за Эльшада. В последний раз он рывком отбросил Наиду в сторону. Несмотря на первый порыв, материнский инстинкт в женщине все же возобладал. До нее стало доходить, что она никогда не сможет отказаться от своей дочери ради кого бы то ни было. Продолжая плакать, но не произнося больше ни слова, Наида вышла из квартиры. Только сейчас она поняла, что все это время телефон в ее сумке надрывался от непрекращающихся звонков. Звонил Эльшад. Уже подходя к лифту, она ответила, и из телефона послышался взволнованный до сумасшествия голос мужа:

– Милая, где ты была? Ника звонила. Плачет. Говорит: мама ушла, но толком я ничего не разобрал. Я страшно разволновался: где ты? Почему ребенок не с тобой?

– Я выходила на ярмарку, не хотела брать ее туда с собой – сегодня дождливо. Пусть лучше дома сидит. Я скоро буду.

– Этот ваш соловей, нельзя ли чтобы он запевал почаще? – Спрашивал Саид, вперив синие и холодные как льдинки глаза в лицо маленькой японской девушки.

– Он будет петь тогда, когда это будет нужно. – отвечала та.

Прямые волосы ее развевал легкий ветерок, пролетающий над водами Каспия. Лицо ее сейчас было известно по всей Азии, но Саиду до этого не было никакого дела. Каждый из них выполнял свою работу, и работа, которая была у него на этот раз, немало ему досаждала. Поэтому он даже не спросил о том, как идут дела у самой Санни. Они стояли на берегу, два ангела: мужчина и женщина неземной красоты, и оба пытались сдерживать недовольство своей нынешней ролью. Он – потому что чувствовал себя не ангелом справедливости, а самым низким на земле человеком. Она – потому что должна была мучаться бесконечной ревностью. Да, она ревновала, и даже само существование этого чувства раздражало ее. «Видно это происходит со мной потому, что я сейчас в обличье человека» подумала Санни.

– Ты прекрасно знаешь, что на этот раз я не стал бы ждать его трелей. – Саид отвернулся в сторону Луны, словно парящей над морской гладью на темных ночных облаках.

– Знаю, и поэтому пришла предупредить тебя, чтобы ты не забывал о том, что ты должен делать, а чего – нет.

– Я не держусь за это задание, совсем не держусь! – голос Саида стал немного громче, словно он хотел, чтобы Луна, а может, кто-то на ней, его услышал.

– Но ты не можешь от него отказаться. Ты ведь прекрасно это знаешь. – Сан испуганно посмотрела на Саида. Никогда еще она не видела его таким беспокойным.

Саид отвернулся от девушки и пошел прочь по береговой линии. Она захотела окликнуть его, но что-то не позволило ей это сделать. Глядя на его широкую спину и гордую походку, Санни подумала, что хотела бы воспользоваться своим человеческим обликом и почувствовать прикосновение губ этого мужчины. Она уселась на песок и, обняв колени, подставила лицо ласковому ветру.

Глава 7      

2012 год

Холл головного офиса банка Prime в один воскресный день изменился до неузнаваемости. Несмотря на то, что день был не рабочий, освещение в коридорах, некоторых комнатах и даже в конференц-зале было полностью включено. Стены были увешаны множеством постеров и фотографий, коллажами и рисунками детей. По коридорам хаотично сновала молодежь: все торопились и волновались. В этот день члены студенческих организаций различных университетов собирались провести благотворительную акцию «Исполни мечту». Эта акция проводилась совместно с банком Prime каждый год выделявшим определенную сумму на благотворительные цели.

Сотрудничество со студентами привело банк к новым креативным решениям. Банк предоставил головной офис на один день для торжественной части акции. Конечно, в этом финанстисты усмотрели выгоду – акция широко освещалась Средствами Массовой Информации и выставляла банк в весьма благоприятном свете. Банк пригласил большое количество бизнесменов и известных людей, способных выплатить благотворительные взносы. А уж каким образом заставить их раскошелиться, должны были думать сами студенты, которые были добровольцами, а это означало, что они брали организацию всей акции на себя, работали с огромным энтузиазмом, а главное – за это не нужно было платить. К тому же, банк получал еще одну немаловажную выгоду: такого рода встречи способствовали зарождению и укреплению деловых контактов, а в лице известных людей банк собирался приобрести новых вкладчиков или, что также часто бывает, кредиторов.

Таким образом, студенты получили все необходимые условия для того, чтобы провести задуманную акцию. Молодые организаторы поставили себе цель собрать как можно большее количество средств для помощи детям-сиротам. Целый месяц они подготавливали фотопортреты детей, под которыми те огромными неуклюже-милыми буквами писали каждый о своей самой сокровенной мечте. За это время студенты также собрали различные поделки детей и прямо в холле банка устроили выставку, отражающую таланты маленьких человечков. Фотоколлажи пестрили изображениями активной деятельности молодежных организаций в этой сфере, а брошюры лозунгами, призывающими каждому постараться исполнить одну детскую мечту. Повсюду также были развешаны плакаты движения Красного Креста и Полумесяца, волонтерами которого были эти студенты.

Джаннет помогала ребятам расклеивать плакаты, обставлять холл и в то же время не прекращала в уме репетировать речь. Она была во главе студенческой организации своего университета. Джаннет ощущала всеобъемлещую радость от осознания того, что могла кому-то помочь и при этом еще выступить на публике, что ей особенно нравилось делать. Сегодня ей предстояло убедить большое количество серьезных людей, которые были намного старше ее, в том, что они должны пожертвовать как можно большую сумму на детей. Теперь, когда до окончания университета оставалось всего несколько месяцев, Джаннет с удивлением и благоговением вспоминала слова своего старого преподавателя, сказанные ей, когда она еще училась на первом курсе. Он предрекал ей совсем иное применение ее дара убеждения, что и сбылось на самом деле: девушка организовывала большое количество различных акций для своего университета и активно занималась общественной деятельностью. Все вырученные средства до копейки шли на благотворительность, и к ним Джаннет добавляла еще и часть своей стипендии. Были ночи, когда она без сна корпела над планами и статьями, но вся эта деятельность ей доставляла большое удовольствие. Продолжая прилежно учиться, она заработала уважение всех преподавателей, став одной из самых известных молодых личностей своего университета.

Никого из малышей студентам обделять не хотелось, заранее предполагалось, что мечты исполнятся у всех – ведь банк выделил на это достаточную суму. Тем более, что просьбы их были совсем не алчны: игрушки да гаджеты, велосипеды да летучие змеи. Хотя были дети, которые писали под своими фотографиями: «Хочу маму» или «Моя мечта – большая семья и собака». Им ребята сами придумывали, что подарить. Но предполагалось также оказать немалую помощь детскому дому, который выбрали организаторы. Нужны были деньги для закупки большого количества вещей: средств первой необходимости, одежды и многого другого. Таким образом, нужно было добиться как можно больших размеров взносов.

От группки студентов отделился высокий молодой человек и подошел к Джаннет. Заметив это, девушка приветственно улыбнулась, отчего щеки парня пошли красными пятнами. На самом деле, он не отличался излишней стеснительностью и в том, что касалось общественной деятельности, был очень активным и целеустремленным. К тому же на сцене парень мог разглагольствовать часами, чего терпеть не могли импульсивные студенты, находящиеся в зале в момент его закрученных речей. Но при виде Джаннет он отчего-то терялся и не знал как начать разговор, а порой даже не находил ответов на самые обычные вопросы, которые девушка ему задавала, потому что только и думал, как скрыть свое волнение.

– Как идут дела? – наконец спросил он, безуспешно пытаясь побороть смущение.

– Спасибо, Руслан, отлично! – воскликнула Джаннет, нанося двухсторонний скотч на плакат, чтоб аккуратно приклеить его на стену. – Только очень волнуюсь перед выступлением.

– По тебе не скажешь. – удивился парень, стараясь выглядеть непринужденно. – Улыбаешься, спокойно общаешься со всеми, не заикаешься и не запинаешься. Я не верю, что ты переживаешь о выступлении хоть капельку.

– На самом деле то, что я постоянно улыбаюсь и тараторю как заведенная – самый первый признак сильного волнения. – призналась Джаннет, наклеив последний кусочек скотча.

– Тогда тебе сильно повезло. – красные пятна на некоторых частях лица Руслана начали тускнеть, но в то же время сигнальные алые круги проявлялись на других частях лица и шеи. – Тысячи студентов согласились бы многое отдать, лишь бы такая способность перепала им. Дай мне плакат, я уж повыше тебя.

Руслан принялся клеить плакат, а Джаннет отошла на несколько шагов, чтобы подсказать ему ровно ли он это делает.

Подготовительные работы были завершены и в банк стали прибывать гости. У входа их встречали студенты и указывали, куда следует пройти, а по пути в конференц-зал гости имели возможность ознакомиться с поделками и портретами детишек, ради которых проводилась эта акция.

Саид с Эльшадом также должны были присутствовать здесь как главы департаментов банка. Когда они вошли в зал, первое, что увидели – солнечно улыбающуюся девушку и раскрасневшегося парня. При виде входящего в зал мужчины дерзкой красоты несколько студенток начали взволнованно перешептываться и нервно поправлять волосы. Джаннет со своим напарником приблизилась к гостям.

– Добро пожаловать на акцию «Исполни мечту»! – поприветствовала их девушка, на лице которой сияла очаровательная улыбка, а глаза озорно блестели.

– Добрый день, молодые люди! – весело отозвался Эльшад, мгновенно переводя взгдяд на пестреющие постерами стены банка.

– Меня зовут Руслан, я глава Объединения Студенческих Молодежных Организаций. Джаннет, – он взглянул на девушку, стоявшую справа от него, – глава Молодежной Организации Государственного Университета.

Джаннет кивнула Саиду и обратилась к Эльшаду, который выглядел намного безопаснее, чем серьезный мужчина в сером костюме, стоявший рядом с ним.

– Полагаю, вы здесь работаете: вы так удивленно посмотрели на стены. – предположила девушка, проследив за его взглядом.

– Да уж! – воскликнул Эльшад, положив толстые ладони на объемный животик. (Он только что обильно пообедал, и сорочка его еле сходилась.) – Только студенты могли додуматься превратить серьезное финансовое учреждение в выставку. Но воспринимайте это как похвалу, ведь вы, молодые люди, сегодня совершаете благое дело. Я – Эльшад – глава отдела кадров, мой товарищ – Саид – глава юридического департамента.

Саид, оглядывавший стены и молодых людей, не проронил ни слова. Ребята указали ему и Эльшаду, куда следует пройти, и принялись приветствовать следующих вошедших в здание.

Когда зал был полон, руководитель банка объявил конференцию открытой и поприветствовал всех вступительной речью. Далее последовали нудные выступления организаторов акции и почетных гостей. Одной из выступающих была Джаннет. Лишь ей и главе банка удалось обратить на себя внимание всех присутствующих в зале. И если его слушали внимательно благодаря авторитету и тому, что он выступал первым, а гости еще не успели устать, то молодая студентка приковала к себе внимание зала совсем по другим причинам. Когда она вышла на сцену, в первую очередь всех заинтересовала ее внешность. Красивая длинноволосая студентка была единственной девушкой среди выступающих, не считая немолодой женщины – главы приюта. Работницы банка, находившиеся в зале, завистливо оглядели коктейльное платье девушки цвета крем-брюле, обволакивающее ее тонкую талию и округлые бедра. Стройные ножки Джаннет, обутые в нежные кремовые туфли, вызвали у них лишь раздражение. Но, когда девушка приступила к речи, она с первых мгновений приковала к своим словам внимание всего зала. Словно загипнотизированные цепочкой ее логически связанных нескучных утверждений, сидящие в зале не смогли отвлечься ни на миг и к концу ее выступления, каждый решил пожертвовать определенную сумму, чтобы исполнить мечту маленького человека, нуждающегося в родительском тепле. Некоторые, слушая эту вдохновенную и трогательную речь, даже прослезились.

Когда завершилась вся акция и гости стали покидать здание, Джаннет почувствовала, что от голода у нее посасывает в желудке. Икры ее были сильно напряжены и ныли от боли. Так у девушки проявлялось волнение, которое заметить и почувствовать могла лишь она сама. Всем посторонним казалось, что она абсолютно спокойна, и ее не волнует ни многочисленная публика, ни стеклянные глазища камер.

Один из зрителей, покидавших конференц-зал, приблизился к Джаннет. Она узнала в мужчине руководителя отделом кадров банка. При знакомстве он произвел на нее приятное впечатление, в отличие от сопровождавшего его коллеги.

– Прекрасное выступление. Поздравляю! – улыбнувшись, произнес Эльшад, снова размахивая широкими ладонями.

– Благодарю вас! – улыбнулась Джаннет в ответ.

Она жадно посмотрела на зрительские кресла, в одну секунду живо представив, какое блаженство испытала бы, развалившись в одном из них и стянув с ног неудобные лодочки.

– Насколько я понял, вы в этом году оканчиваете университет?

– Да, сессия уже сдана и осталась только практика, а потом защита.

– На каком факультете вы учитесь?

– На юридическом.

– Отлично. Вы могли бы проходить практику у нас. – все еще улыбаясь, говорил Эльшад.

Глаза Джаннет расширились от удивления. Несколько секунд она не успевала осознать, что ей предложили проходить практику в самом известном банке страны, и в первые мгновенья Джаннет не нашлась, что ответить на предложение, о котором мечтали бы многие студенты.

–Так неожиданно, – растерянно произнесла она, но заметив, что Эльшад принял ее волнение за неуверенность в том, стоит ли принимать его предложение, восторженно добавила, – и очень приятно!

– Пройдете практику, – закивал Эльшад, – а там дальше, кто знает, может быть, мы и не захотим прерывать с вами сотрудничество.

Эти слова совсем выбили у Джаннет почву из под ног, и она в удивлении раскрыла рот. Эльшаду понравилась такая реакция девушки. На самом деле он давно подыскивал компетентные кадры в некоторые отделы, и ему показалось, что эта девушка – именно тот человек, который им нужен: ответственный, активный, целеустремленный, общительный и креативный. Также как профессионал, занимающийся человеческими ресурсами, Эльшад обратил внимание на то, что девушка амбициозна. Но все же ему нужно было посмотреть, как проявятся ее знания непосредственно в работе, что было основным требованием. Склонив голову набок, он добавил:

– Мне понравилось ваше выступление. Считайте это предложение результатом того впечатления, которое вы произвели на слушателей. Я уверен, что все они пожертвуют хоть какую-то сумму на благотворительность, и определенно больше, чем задумали, вдохновившись именно вашим выступлением.

Эльшад заметил неподалеку, стоявшего спиной к ним и беседовавшего с кем-то из работников банка, Саида.

– Саид, подойди сюда на минутку. – окликнул он друга.

Обернувшись, Саид недовольно посмотрел на собеседницу Эльшада, извинился перед группой, окружавшей его, и подошел к другу.

– Я принял Джаннет на стажировку в юридический отдел. Теперь она будет работать под твоим началом.

Джаннет заметила неприятное удивление на лице синеглазого мужчины при словах Эльшада. Заметив его строгий взгляд, она заставила себя слегка улыбнуться и протянула ему свою маленькую ладонь:

– Надеюсь, я не разочарую вас.

– Работа в юридическом отделе – серьезный и ответственный труд. – он сухо ответил на рукопожатие – Хоть я и не уверен в вашей компетентности, я не могу отказать вам, поскольку начальник отдела кадров, как я вижу, ручается за вас.

– О, Саид, мой наметанный глаз еще ни разу не подводил меня. – вступился Эльшад, пытаясь смягчить ситуацию.

Джаннет мгновенно отрезвела от эйфории после своего удачного выступления. Робко кивнув, она запрокинула голову, разглядывая огромную люстру, свисающую с высокого потолка в зале. Слезы подкатили к ее глазам от столь грубой реакции этого самодовольного мужчины, реакции, на которую он, по большому счету, имел полное право. Но Джаннет все же не привыкла к такому обращению, к тому же, она не напрашивалась на эту работу. Хрусталики люстры расплывались блестящими пятнами перед ее взглядом.

– Я совершенно не претендую на эту должность. – попыталась твердо произнести Джаннет и не допустить того, чтобы хотя бы одна слезинка, стекла с ее глаз. – Но считаю, что могу оказаться ценным работником для вашего отдела.

– Я искренне на это надеюсь, так как не собираюсь терпеть в своем департаменте бесполезных сотрудников. – раздраженно протянул Саид.

Если эта девчонка сейчас расплачется перед ними, он точно не примет ее на работу. Только девичьих истерик ему не хватало, точнее, их было слишком много в его личной жизни, чтобы прибавиться еще и на работе.

Джаннет – дитя заботливого воспитания своей семьи, до этого момента бывшая мягкой и милой девушкой – медленно опустила голову и устремила на Саида испепеляющий взгляд.

– Вы Эльнур Азимов, директор этого банка?

– Нет. – удивился неожиданному вопросу и тому, как быстро совладала со своими чувствами девушка, Саид.

– В таком случае, не берите на себя ответственность принимать окончательное решение по поводу того, кто здесь будет работать, а кто нет. К тому же меня пригласили всего лишь на практику, и вполне может случиться, что я сама не захочу с вами сотрудничать.

Брови Саида сошлись на переносице, когда он разглядывал из мягкого и нежного вдруг сделавшееся воинственным лицо девушки. Большие карие глаза ее блестели, но Саид не увидел в этом блеске слезы, там была только ярость. Ее длинные локоны изящно обрамляли лицо, и в этот момент она удивительно походила на классических гордых фарфоровых кукол, которых так любят записывать в свои подружки маленькие девочки. К тому же, точь в точь как у этих самых фарфоровых кукол, ресницы девушки были невероятно длинными.

Саид резко отвернулся и вышел из здания банка, даже не удосужившись ни с кем попрощаться. Эльшад, в шоковом состоянии наблюдавший за этой сценой, не знал что произнести.

– Извините, мне нужно помочь ребятам отклеить постеры. – сказала Джаннет и собралась отойти к друзьям, шумно обсуждавшим успешно проведенную акцию. Благо, никто из них даже не заметил эту неприятную сцену.

Когда Джаннет уже отвернулась, Эльшад наконец обрел дар речи:

– Завтра я жду вас у себя со всеми полагающимися документами. Обязательно!

Глава 8

Через распахнутые окна маленькой спальни лился мягкий солнечный свет. По комнате гулял приятный ветерок, нежно ласкавший лицо Джаннет. Где-то внизу по нагревающемуся асфальту разъезжали машины, слышались людские голоса, город постепенно просыпался. Солнечные лучи становились все ярче и теплее, пробираясь от пяток девушки к спине все выше и выше, и в итоге стали светить ей прямо в глаза, пока не разбудили.

Пытаясь скрыться от назойливого летнего солнца, она зарылась головой под прохладу подушки. Но солнце продолжало настойчиво согревать всю комнату, пока не стало невыносимо жарко. Скользкая шелковая подушка подарила Джаннет короткие мгновения утренней дремоты. Смутно вспоминая, что сегодня ее ждут какие-то дела, и они связаны с чем-то неприятным, произошедшим вчера, Джаннет нахмурила брови и неохотно вылезла из-под своего успевшего стать душным укрытия. Усевшись на краю постели, она опустила голые пятки на пол и с блаженством почувствовала, что паркет еще довольно прохладен.

Через окна на девушку смотрел утренний город. Летнее небо казалось спокойным и безмятежным. По его синему шелку проплывали пушистые, словно хлопок облака. Небо было таким же синим, как и глаза того мужчины… Тут Джаннет полностью вспомнила вчерашний день.

– Доброе утро, родная, – приветствовала ее Алина.

Она прошла в комнату с подносом, на котором был собран ароматный завтрак из хрустящих теплых тостов, намазанных маслом и медом и чашки чая с лимоном. Алина не утратила свою любимую привычку и даже на подносе украшала еду так, что жалко было вторгаться в эту желанную композицию.

– Доброе утро, мам. – улыбнулась Джаннет и поцеловала Алину в щеку, когда та поставила поднос на рабочий стол и подошла обнять принявшуюся застеливать постель дочь.

– Вот решила побаловать свою крошку завтраком в постель, но ты уже встала.

Ободренная заботой матери, Джаннет подошла к своему столику и вдохнула запах ароматного завтрака.

– Какая прелесть! Спасибо большое! – сцепив руки над головой, Джаннет принялась потягиваться.

– На здоровье! – весело ответила Алина, поправляя края постели, второпях застеленной дочерью. Затем она радостно подошла к бельевому шкафу. – Сегодня у тебя первый рабочий день. Что ты собираешься надеть?

Джаннет смаковала бутерброд с успевшим растаять на теплом хлебе маслом, удобно усевшись на стуле, и что-то невнятно произнесла в ответ.

– Я так поняла, что ты еще не решила. – перевела ее бормотание Алина.

Вместе они выбрали строгое, но легкое платье светло-розового цвета с широким черным поясом. В качестве украшения Джаннет надела свои любимые перламутровые серьги. Пока Алина убирала со стола, Джаннет принялась приводить в порядок волосы. Все это время девушка думала о предстоящей встрече с Саидом, и от одной этой мысли у нее ныло под ложечкой. Она вовсе не обязана была принимать это предложение, но и отказываться от него было бы глупо. В коридорах университета, она часто слышала, как парни, обучающиеся на экономическом факультете говорили, что после окончания учебы собираются отправлять документы именно в этот банк. И вот сейчас этот шанс выпал ей благодаря ее удачному выступлению. Джаннет даже не придется сдавать экзамен. По крайней мере, до тех пор, пока она будет на стажировке. Отказаться она не могла еще и потому, что после того, что вчера наговорила, не хотела показаться трусихой, отступившей перед первым же препятствием. Тем более она не хотела доставлять удовольствие своим страхом этому самодовольному человеку, посмевшему судить о ее знаниях и компетентности, будучи едва знакомым с ней. С другой стороны, как могла быть она уверена, что действительно справится с предстоящей работой, ведь она даже не знала, в чем будет та состоять? Джаннет не имела опыта работы в банковской сфере, хоть и связанного с юридической практикой. Вся ее активность за эти годы сводилась лишь к общественной деятельности. Поэтому девушка вынуждена была себе признаться, что ужасно боится этого нового, взрослого и ответственного этапа в ее жизни. Если, конечно, это предложение о работе, действительно, перерастет в таковое.

Провожая дочь, Алина поцеловала ее и пожелала удачи. Закрыв за Джаннет дверь, она быстро направилась к окну, через которое стала наблюдать, как дочь вышла из подъезда, села в такси и отправилась в новую самостоятельную жизнь. Губы матери шевелились, произнося тихую молитву.

Когда Саид вошел в здание банка, коридор был чист от вчерашних плакатов, и спокойный светлый холл напоминал о начале новой рутинной недели. Вокруг регистрационного стола собралась группка молодых людей, пытавшихся обратить на себя внимание работающей там девушки. Но она слушала их заносчивую болтовню в полуха, провожая восторженным взглядом Саида, который не обратил на нее никакого внимания.

– Мила, а что ты делаешь сегодня после работы? – проведя рукой по щедро покрытым гелем волосам, спросил один из парней.

Он опирался локтями о регистрационный стол, и, казалось, вот-вот опрокинется через него. От этого движения на Милу пахнуло резким одеколоном, и она недовольно сморщила носик.

– У меня дела. – уклончиво отвечала она, пытаясь отогнать назойливого ухажера.

Девушка не сводила взгляда с широкой спины Саида, облаченной в темно-синий пиджак. Этот загадочный человек стал объектом ее преклонения с самой первой секунды, когда Мила увидела его. Казалось, своей дерзкой красотой он бросает вызов всем окружающим.

– А что ты делаешь завтра? – не отставал парень, твердо уверенный в своей неотразимости.

Боковым зрением он заметил, как группка его «конкурентов» отступила назад от регистрационного стола. Мужчины делали вид, что непринужденно беседуют и их вовсе не интересует то, что кто-то смог обратить на себя внимание Милы.

– Я занята всю неделю.

– Ну же, красавица, хоть взгляни на меня.

Мила посмотрела в лицо парню и сразу же отметила про себя его безвольный подбородок. Совсем не такой, как у похитителя ее покоя. Но весь образ Саида могла затмить одна лишь деталь – глаза. Своим проницательным взглядом они заставляли ее забыть обо всем на свете. Лишь однажды Саид посмотрел на Милу, в самый первый день, когда она устроилась на работу. И это мгновение она воскерашала в своей памяти каждую ночь. Первое время она нерешительно приветствовала его по утрам и желала доброго вечера, когда он уходил домой после рабочего дня. Но Саид больше ни разу не обратил на нее внимания, и она прекратила попытки броситься ему в глаза. Но не разглядывать этого человека было не в ее силах. За короткие минуты, когда Саид останавливался, чтобы перекинуться парой слов с кем-нибудь из коллег, Мила жадно ловила каждый его жест и рассматривала черты его лица. Но все же больше всего ее волновали в Саиде его глаза. В своем девичьем дневнике она восторженно писала: «Они цвета глубокого моря, оттенок которого меняется от солнечных лучей. Словно Солнце находится где-то внутри его души. Изредка оно согревает его взгляд, но чаще скрывается где-то за облаками его мыслей, словно оберегая неведомую тайну. Тайну настолько сильную, чтобы быть беспрекословно к ней привязанным, и настолько важную, чтобы оберегать ее всем сердцем, не подпуская близко никого!»

– Мила, о чем ты думаешь? – вновь прервал ее страдальческо-лирические мысли деланно томный голос парня прямо над самым ухом девушки.

– Послушай, – неожиданно грубо обратилась она к своему настырному собеседнику, который смазливо улыбался, заметив как долго и задумчиво она смотрит на его лицо, – для тебя я занята всегда!

Краем глаза парень заметил как мужчины, все еще стоявшие неподалеку, довольно усмехались.

– Доброе утро, старина! – приветствовал Саида Эльшад. Они встретились в коридоре перед дверями юридического департамента.

– Кажется, ты сегодня не в хорошем настроении. – констатировал он, глядя на серьезный вид друга.

– Я бы сказал, что хорошее настроение сегодня не во мне. – холодно отозвался Саид, все еще помня, как вчера Эльшад направил к нему ту студентку. Если бы друг посоветовался с ним, Саид сразу же отвадил эту девушку куда подальше. И у него имелись смутные сомнения на тот счет, что Эльшад тоже прекрасно об этом знал и намеренно поставил его в известность лишь после того, как сказал об этом девушке.

– А разве оно тебя вообще посещало в последнее время?

Но вопрос Эльшада остался без ответа, так как Саид, коротко кивнув ему, прошел в сторону своего кабинета, войдя в крыло юридического департамента. Он прошел мимо первого отдела, где работники уже принялись за работу, вытянув шеи в сторону монитора, словно вот-вот погрузят лицо в электронный мир. Во втором отделе за столами сидело несколько девушек, они сдержанно кивнули Саиду, но все же проводили его восторженными взглядами. Также поздоровавшись с ними, Саид прошел в приемную своего кабинета. Все отделы его департамента находились в сквозных кабинетах, и, таким образом, Саиду было легко контролировать рабочий процесс.

В приемной его секретарь регистрировал очередную кипу документов. Это был молодой парень, недавно окончивший университет с красным дипломом. За толстыми стеклами его очков скрывались очень умные и проницательные глаза. Али всего полгода трудился с Саидом, но за этот срок успел произвести полезные преобразования в работе отдела. До него на этой должности сидела пожилая женщина, которая не признавала технического прогресса и использовала компьютер исключительно как подставку под регистрационные книги, с которых ей приходилось порой списывать нужную информацию, предварительно сдув всю пыль. Тогда весь кабинет был забит огромным количеством толстых и тяжелых журналов, в которых хранились документы, поступившие в течение последних пяти лет. Когда Саиду срочно требовался тот или иной документ, она сначала отыскивала книгу, в которой он мог быть зарегистрирован. Причем пожилая дама не всегда с первого раза угадывала эту регистрационную книгу, глядя на полку, где лежали таковые, рассортированные по номерам. Потом она начинала перелистывать ее до тех пор пока не находила страницу, в которой в свою очередь указывалось в какой папке хранится этот документ. Далее женщина принималась искать эту папку среди десятков ее пронумерованных близнецов и вытаскивать этот толмуд из шкафа. Следующим этапом был поиск в этой папке нужного документа, который также занимал немало времени, и, наконец, документ находился, и не дай Бог, чтобы вместо него оказывался листок с надписью, гласившей что-то вроде: «смотри 11/2010»…

Вся эта волокита завершилась, когда банк окончательно перешел на электронную систему. Почетная сотрудница, не пожелавшая в таком возрасте приобретать ставшие необходимыми для ее работы навыки, вышла на пенсию. Этому ее решению Саид обрадовался, так как не хотел сам увольнять женщину, которая очень старалась не ударить в грязь лицом и исправно выполняла свою работу. На смену ей взяли молодого Али и поставили ему условие за три стажерских месяца наладить работу и перевести все в электронную систему. С этой задачей Али справился намного раньше, хотя ему и приходилось оставаться на работе до тех пор, пока служба охраны не просила его покинуть помещение, предварительно выключив всю технику. Он перевел регистрационные журналы в базу данных своего компьютера, после чего сдал все папки в архив. Кабинет день ото дня разгружался и, когда там почти не осталось папок, оказалось, что приемная довольно просторна. Теперь всего несколькими нажатиями на клавиши Али мог за долю секунды найти необходимый документ, и уже не нужно было стучаться в кабинет босса каждый раз, когда он ждал информацию, а достаточно было переслать ему ее по внутренней почте. Таким образом, Али стал очень ценным и незаменимым работником. Ко всем его преимуществам прибавлялись и глубокие юридические познания, а также феноменальная память. Он тщательно просматривал все документы, поступающие в их отдел, и нередко делал замечания исполнителям, не заметившим самые мелкие опечатки, недопустимые в юриспруденции. Лишь после того, как Али видел, что документ находится в полном порядке, он отправлял его своему руководителю. Так парень за очень короткий срок приобрел практические знания и научился тонкостям банковского дела. Саид понимал, что скоро ему придется написать представление на столь усердного служащего для повышения его в должности. Али превратился в готовый квалифицированный кадр, способный на большее, чем регистрация бесконечного потока документов.

Всю дорогу Джаннет пыталась собраться с мыслями и внушить себе спокойствие. Войдя в здание банка, она уверенными шагами приблизилась к регистрационному столу, за которым стояла великолепная девушка. Джаннет отметила про себя ее ухоженную белоснежную кожу и полные губы. Пышная грудь девушки выделялась в не очень высоком разрезе белой, на вид довольно строгой рубашки. «Ловко она «следует» дресс-коду» – невольно подумала Джаннет. Ведь девушка вроде бы не переступала границ положенного: строгая одежда, минимум косметики, но, несмотря на все это, вид у нее был чрезвычайно вызывающий.

Мила, в свою очередь, смерила юную посетительницу строгим оценивающим взглядом и произнесла:

– Добрый день, чем могу быть полезной?

– Здравствуйте, меня зовут Джаннет Рагимова. Меня ждет начальник отдела кадров.

– Присядьте и подождите. – самоуверенно произнесла Мила, указав на широкие бежевые диваны, обитые дорогой кожей.

Джаннет направилась к одному из диванов, а Мила в это время подняла трубку внутреннего телефона и набрала номер Эльшада, то и дело поглядывая на гостью. Несомненно, она узнала в Джаннет выступавшую на вчерашней акции девушку, и, казалось, это отрицательно повлияло на ее отношение. Через пару секунд, показавшихся Джаннет невозможно долгими, Мила обратилась к ней:

– Идите прямо по коридору. Там будет лифт. Подниметесь на третий этаж. Вам нужна вторая дверь справа.

– Спасибо. – как можно спокойнее произнесла Джаннет, но сердце ее заколотилось от волнения.

Подойдя к лифту, она обернулась и заметила, что девушка все еще смотрит на нее. Увидев, что Джаннет уловила ее взгляд, Мила поспешно отвернулась, делая вид, что сортирут какие-то документы.

По пути в кабинет Эльшада Джаннет мысленно перебирала все аргументы, которые помогли бы ей успокоиться. Но все было тщетно. Казалось, сердце вот-вот вырвется из груди. Волнение отзывалось даже некой необъяснимой болью в грудной клетке, словно Джаннет не хватало воздуха. Сделав глубокий вдох, девушка подумала, что слишком серьезно относится к этому событию, и все это попахивает начальной стадией невроза. Ведь нельзя настолько сильно трястись от страха. Вчера же она с легкостью выступала перед довольно большой публикой и получала огромное удовольствие от того, как слушал ее зал. Но почему теперь она так боится собеседования, коллектива и ожидающей ее работы? Скорее всего, дело в том, что она боится ответственности, которая ее ждет. А точнее, Джаннет боялась, что не справится с этой ответственностью. Так она даст повод своему новому начальнику кичиться тем, как правильно он вычислил, что она ни на что не способна. Эти пространные размышления были прерваны дверью кабинета Эльшада, которая неожиданно появилась прямо перед носом Джаннет. Снова прерывисто вздохнув, она постучала в дверь.

– Войдите. – голос Эльшада показался очень серьезным, деловым и совсем не таким веселым, каким был вчера.

Девушка сразу ощутила рабочую атмосферу, и это отрезвило ее. Осознав, что пути назад нет, Джаннет решительно отворила дверь и вошла в кабинет.

За широким столом сидел Эльшад, погруженнный в чтение каких-то документов. Увидев Джаннет, он поднялся поприветствовать ее.

– Здравствуйте. – выдохнула девушка и попыталась создать на лице некое подобие уважительной улыбки.

– Здравствуйте, Джаннет. – ответил Эльшад, но оставался серьезным. – Проходите, присаживайтесь.

Он указал на стул справа от своего Т-образного стола. Простая обстановка кабинета немного успокоила Джаннет. Она устроилась на стуле и положила перед собой папку со своими документами. Эльшад тем временем снова сел в кресло.

– Я вижу, вы принесли документы? – спросил он и протянул руку за папкой.

Раскрыв ее, он стал внимательно изучать содержимое. Иногда его правая бровь немного приподнималась, выражая приятное удивление. Пока Эльшад просматривал документы, он кивал несколько раз, что успокаивало Джаннет, и она даже подумала о том, что не является настолько безнадежным кадром, каким представлялась себе с той самой минуты как Саид бросил ей обидные слова.

– Ну что ж, – произнес Эльшад, оторвав взгляд от аккуратно распределенных по датам документов и многочисленных сертификатов, – вы будете проходить практику в юридическом отделе и за три месяца должны будете постараться научиться всему. Первое время вам будут помогать. Я попрошу Саида уделить вам побольше внимания. А потом вам нужно будет показать, что вы удачно адаптировались к работе и хорошо справляетесь.

Джаннет, едва успевшая свыкнуться с мыслью о том, что будет работать в отделе Саида, была совсем не рада тому, что он «уделит ей побольше внимания». Девушка думала, что будет практиковаться в каком-нибудь маленьком отделе юридического департамента, куда Саид будет заходить крайне редко. А теперь она должна была принять то, что будет находиться в постоянном напряжении и страхе совершить ошибку. Именно это чувство всегда больше всего тяготило Джаннет, она становилась неуклюжей и терялась, когда знала, что кто-то недовольно наблюдает за ней. Как ни странно во время выступлений на публике эти страхи не проявлялись. Видимо, радость от активной общественной деятельности затмевала возможные комплексы.

– Все документы этого отдела, как и любого другого, проходят через секретарей. Поэтому, для того, чтобы у вас сложилось полное представление о деятельности департамента, вы будете работать непосредственно при начальнике, и каждый документ, который он будет рассматривать, будет проходить через ваши руки. Если вы положительно проявите себя на этой должности, и руководство примет решение продолжить с вами сотрудничество, вы сможете работать непосредственно исполнителем в определенной сфере.

Джаннет показалось или Эльшад намеренно выделил слово «руководство», на которое она ссылалась вчерашним днем? От этих слов очередная волна беспокойства нахлынула на нее. Но девушка не успела опомниться, как Эльшад поднял трубку телефона и набрал короткий четырехзначный номер. Человек на другом конце провода не заставил себя долго ждать, так как Эльшад почти сразу произнес:

– Сейчас к тебе зайдет наша практикантка Джаннет. Я направил ее к твоему секретарю.

Саид что-то ответил и, ставший еще более серьезным Эльшад, не попрощавшись, положил трубку.

– Идите прямо по коридору, слева будет табличка, указывающая на юридический департамент. – сказал он, поднимаясь со своего места.

Джаннет тоже встала и направилась к дверям.

– Будьте готовы к тому, что в этом отделе всегда много работы. – Эльшад наконец-то ободряюще улыбнулся.

Джаннет вышла из кабинета, направившись прямо по коридору. Сердце снова начало набирать бешеный темп, и девушка невольно прижала папку к груди. Оказавшись перед дверями с табличкой «Юридический департамент», Джаннет собрала все свои силы и постучалась. В ответ она услышала лишь беспрерывный стук по клавиатуре и шум принтера. Не дождавшись приглашения, она решила войти. В отделе, где кипела работа, никто даже не обратил на нее внимания. Джаннет пришлось подойти к мужчине, сидевшему за первым столом.

– Извините, мне нужно к начальнику департамента. – попыталась она обратить на себя внимание мужчины.

Он пристально всматривался в монитор, словно желая загипнотизировать компьютер. Он даже не взглянул на Джаннет и, продожая некий мысленный озлобленный диалог с экраном, махнул рукой в сторону следующей двери.

– Спасибо. – сказала Джаннет, но тут же пожалела об этом.

«Этот человек даже не удосужился взглянуть на того, кто к нему обращался! Это унизительно, когда на тебя реагируют таким образом! Но с другой стороны было ясно, что он очень занят. Может, у него проблемы в семье и на работе? Может быть, у него раскалывается голова? А если этот Саид еще и отругал его сегодня за какую-нибудь мелкую оплошность?.. И вот этот бедняга все же помог мне, а не взорвался, сетуя на то, что «ходят тут всякие, не дают работать!». С этой позиции Джаннет посчитала, что очень правильно сделала, поблагодарив «бедолагу».

За следующей дверью находился более спокойный отдел, и девушка принялась искать взгядом Саида. Но перед ней предстал коллектив из трех ухоженных девушек и двух парней, работающих с большим количеством бумаг. Девушки сразу же заметили посетительницу, оценивающими взглядами пронизывая ее со всех сторон. Видимо, она показалась им не достойной их внимания и не способной конкурировать с их «постоперационной» красотой, так как две из трех девушек снова опустили головы к документам. Лишь одна, которая, казалось, была старше всех, продолжала вопросительно смотреть на Джаннет.

– Извините, мне нужно к начальнику департамента. – повторила она.

– А вы по какому поводу? – спросила женщина, продолжая разглядывать лицо Джаннет.

– Меня направили на практику в этот одел. – ответила Джаннет.

Ей стало неловко от испытующего взгляда женщины, у которой в свою очередь удивленно приподнялась нарисованная бровь, и, сморщив носик, она указала на следующую дверь:

– Проходите сюда.

– Благодарю.

Джаннет уже показалось, что эти кабинеты, проходящие друг через друга и предстающие перед ней словно очередная ипостась матрешки, будут появляться до бесконечности, продлевая ее волнение перед встречей с «грозным» начальником «грозного» отдела. Пройдя через очередную дверь, Джаннет вошла в светлую приемную и не сразу заметила, что там находится еще кто-то кроме нее. Пройдя немного вперед, Джаннет услышала за своей спиной голос, и вздрогнула от неожиданности.

– Вы Джаннет? – спросил молодой человек.

Он сидел за столом, находившимся сразу справа от входа, загороженный широким монитором. Вот почему девушка не сразу обратила на него внимание. А возможно, войдя в кабинет, первое, что она увидела, была очередная дверь, что заставило ее автоматически направиться к ней. Девушка была уверена, что ей все равно на нее укажут.

Резко обернувшись на неожиданный оклик молодого голоса, Джаннет увидела, как из-за монитора на нее воззрились две толстые линзы очков за которыми, словно увеличенные в несколько раз глядят выпуклые глаза. Эта картина показалась Джаннет немного забавной: словно умная черепашка из детских мультфильмов высовывается из экрана компьютера. Но девушка сдержала эмоции, которые итак слишком часто меняли амплитуду за последние полчаса.

– Да. Меня ждет руководитель департамента. – уже более уверенно проговорила она. Джаннет обратила внимание на то, что лицо парня, почти на половину скрытое очками, довольно молодое, и, возможно, они одного возраста.

– Он поручил вас мне. Меня зовут Али. Я помощник начальника департамента. Я буду обучать вас всему, в чем заключается наша работа. – Али произнес это с неким напускным недовольством, словно у него и так много дел, а тут еще на его плечи повесили обучение этой девчонки.

На самом деле он был рад появлению Джаннет. Во-первых, потому что теперь ему предстояло предстать в роли учителя, а не ученика. Во-вторых, потому что он сразу понял, что чем быстрее сможет обучить новенькую, тем скорее его повысят.

Вздох облегчения вырвался из груди девушки: она поняла, что ей не придется снова встречаться лицом к лицу с Саидом, по крайней мере, в ближайшее время. Взглянув на амбициозное выражение лица Али, она поняла, что расслабляться ей тоже не придется. Возможно даже что, этот вчерашний студент будет придираться ко всем ее промахам, чтобы удовлетворить свою гордость.

– Все, что вы не поймете, можете спрашивать у меня. Вы окончили юридический факультет?

– С отличием.

– Совсем как я! Только у меня уже набралось два таких красных диплома. Гордо приосанившись, парень указал на стул, стоявший по ту сторону от его стола, и Джаннет села. – Сейчас вам поставят кресло и стол, здесь достаточно места. И еще… – парень замялся.

– Да?

– Можно на «ты»? – неуверенно улыбнулся он.

– О, конечно, можно. – вернула ему вежливую улыбку Джаннет.

Али набрал внутренний номер и поторопил рабочих. Вскоре ее уголок был готов, и Джаннет уселась за отведенный ей стол. Это было первое рабочее место в ее жизни. Девушка взглянула через окно, и перед ней предстала картина опрятного парка, покрытого газоном изумрудного цвета, окантованного пестрыми цветами и осененного раскидистыми деревьями. Джаннет понравилось ее рабочее место и она почти расслабилась, если не считать того напряжения, которое охватывало ее при взгляде на соседнюю дверь. Девушке пришлось признаться себе, что она немного побаивается Саида. Она украдкой поглядывала на дверь, ожидая, что он вот-вот войдет в приемную и сразу начнет придираться к ее одежде, действиям и даже самому присутствию. Но до обеденного перерыва Саид даже ни разу не покинул своего кабинета. Он лишь изредка звонил своему помощнику, отдавая разные поручения. Али не теряя времени начал обучать девушку текущим делам, и оказался приятным и терпеливым учителем. Конечно, и он про себя отметил то, что Джаннет также не была бездарным учеником.

В один из таких моментов, когда Джаннет внимательно слушала пространные объяснения, кищащие латинскими терминами Али, Саид вышел из кабинета. Коротко кивнув девушке, он всего несколькими размашистыми шагами пересек приемную и скрылся за дверью. Джаннет даже не успела поздороваться с ним и толком разглядеть, тот ли это человек, который вчера так сильно сомневался в ее компетентности. Но в этот день он показался ей еще более угрожающе высоким, чем накануне.

– Теперь мы можем подкрепиться, – сказал Али, взглянув на большие часы, висевшие в приемной. – Обычно я приношу еду с собой и обедаю тут же. Но я вижу, ты сегодня ничего не принесла, поэтому я могу проводить тебя в кафе на первом этаже. Там подают неплохой бизнесс-ланч.

Али проводил Джаннет в то самое кафе. Усадив ее за столик, он извинился, сказав, что сам пойдет обедать наверх, у себя в кабинете. Он не составил ей компанию, так как считал это излишней тратой средств: его мама готовила ему прекрасную домашнюю еду. А сидеть и глазеть, как девушка ест, было некрасиво. Когда Джаннет, пообедав, собралась оплатить счет, – оказалось, что он уже оплачен. Али подумал, что, возможно, девушка даже не взяла с собой сегодня денег и не хотел поставить ее в неловкое положение. Он был очень экономный, но все же не скупой парень. Вернувшись в кабинет, Джаннет поблагодарила Али. Он же в свою очередь продолжил знакомить ее с рабочим процессом.

Саида в этот день Джаннет больше не увидела. Когда она вернулась с обеда, он уже был в своем кабинете, а когда они с Али собирались домой в конце дня, Саид продолжал работать.

Звездной ночью мужчина и женщина сидели на песке и смотрели вдаль. Рядом с ними сидел очаровательный ребенок, похожий на них. Можно было предположить, что это обычная семья, которая вышла из дома полюбоваться летней ночью. Картина могла показаться весьма заурядной, если бы серый песок, на котором сидели эти трое, не был бы поверхностью неизменного спутника Земли. Ангелы сидели на Луне и смотрели на Землю. Синие глаза Саида внимательно глядели в эту облачную даль, словно пытаясь рассмотреть там кого-то. Девушка тоже старалась не оборачиваться на своего спутника, так как ей не хотелось показывать, что отвести от него взгляд ей весьма непросто, и каждый раз внутри ее сильной души происходит необъяснимая борьба. Купи с усердием точил свои стрелы, высунув маленький язычок, словно и не было никого рядом.

– Я хочу отказаться. – произнес Саид, нахмурив брови.

– Это не возможно. – спокойно ответила Санни.

– Должен же быть какой-то выход. – не успокаивался Саид.

– Я не помню, чтобы кто-то его искал, а тем более нашел. – девушка бросила на Саида встревоженный взгляд, но он не обернулся к ней. – Раньше ты не был таким… неуравновешенным.

Саид ничего не ответил. А маленький амур все продолжал точить стрелы, словно и не слышал этого разговора. Покряхтев немного над своим занятием, к которому он относился с особым усердием, Купи обратился к ангелам:

– Мне пора охранять покой моих ребятишек, хотите поглядеть на них?

– Полетели. – уже спокойно сказал Саид и встал в полный рост.

Санни тоже встала на ноги, и три ангела, расправив свои крылья, направились ближе к Земле, где парила самая облачная ее часть. Когда они приближались к «детской» послышалась волшебная музыка. Это была «музыка сфер», мелодия, которую излучали звезды для того, чтобы малыши сладко спали. Повсюду витали мягкие комочки облаков. На каждом лежал младенец. Кто-то лежал на спинке, кто-то спал попкой кверху, подложив ладошки под лицо, кто-то удобно устроился на животике, свесив ручки и ножки с облаков… Все детишки были разными, разных комплекций, разных рас и с разными выражениями сонных ликов. Но общими у всех были маленькие белоснежные крылышки за спиной, которые вздрагивали, если малыш шевелился, и покачивались в такт его дыханию.

Ангелы ходили среди рядов спящих будущих человеческих младенцев. Лицо Купи расплывалось в гордой улыбке, когда он видел, как умиляются ангелы его маленькими подопечными.

Санни оторвала комок облака и накрыла им поясницу одному из пухленьких малышей.

– Они такие милые! – трепетным шепотом произнесла она, и в глазах ее задрожали чувственные слезинки.

«Интересно, – думала Санни, – что чувствуют женщины, ощущая под сердцем одного из таких милых детей? По сути, ведь они становятся ангелами-хранителями. Они долгие девять месяцев хранят маленьких ангелов в собственном теле, оберегая их собой и наполняя каждую их клеточку новой жизнью. Младенец обретает плоть из тела своей матери и происходит от нее. Должно быть, это самые прекрасные чувства для женщины, и ради этого стоит родиться человеком. Боже мой, люди ищут волшебство в ангелах и не понимают, что даже для самих ангелов они являются истиным волшебством!»

Саид тем временем, стоя неподалеку от нее, наклонился на одно колено, чтобы поближе разглядеть маленькую спящую девочку. Малышка лежала на боку, мирно сложив крылышки. Одной ладошкой она подпирала щечку, а пальчик другой руки посасывала. Саид смотрел в это светлое личико и не мог отвести взгляда. Темные кудряшки девочки причудливо завивались, длинные реснички вздрагивали почти при каждом ее вдохе, а пухленькие губки напоминали только что проросшие бутончики роз.

– Как ее зовут? – тихо спросил Саид, зачарованный маленьким существом, мирно спящим на облачных простынях. Девочка была такой прекрасной и нежной, что от нее невозможно было отойти. Саиду захотелось прижать к груди малышку и оберегать ее.

– Это Лили. – шепотом отозвался Купи. – Она очень спокойная, хрупкая, почти всегда так и спит, не вертится как многие мои ребятишки. Ну, достаточно, улетайте, я и без вас справлюсь. А то перебудите мне тут всех малышей!

Нахмурив бровки, Купидон замахал ладошками, отгоняя Саида и Санни, словно назойливых мух, нарушающих покой его детей.

– Чем-то он напоминает курицу-наседку. – улыбаясь Санни, сказал Саид.

Она была рада видеть, что друг смягчился после визита в «детскую» Купи.

Глава 9

На следующий день, войдя в свой кабинет, Саид быстрыми шагами направился к рабочему столу. Усевшись в удобное кресло, он принялся за просмотр утренней почты. Саид всегда приходил на работу рано. Но Али умудрялся неизменно приходить раньше него. Поэтому утренняя почта уже лежала на столе. В папке лежал список поступивших сообщений, каждодневные документы и газеты. В первую очередь Саид сделал несколько важных звонков. Отделив документы от газет, он уже собирался отбросить в сторону пустую папку для почты и приняться за электронные сообщения, когда в глаза ему бросился небольшой конверт. Решив, что это приглашение на какое-то мероприятие, Саид распечатал его. Но там оказалось письмо весьма короткого, но выразительного содержания: «Мое сердце принадлежит тебе. Навеки». Строки эти вызвали у Саида раздражение и он, разорвав бумагу вместе с конвертом, выбросил ее в урну.

Саид понимал, что Али не виноват в том, что этот конверт попал в его почту. Тайная поклонница могла проникнуть в кабинет тогда, когда секретарь выходил куда-нибудь, и просунуть признание в папку. Саид не стал узнавать, кто подложил ему этот конверт, так как ему не хотелось этого знать. Отбросив мысли о поклоннице так же, как он выбросил ее признание, Саид решил вернуться за работу. Но в этот момент он услышал за дверью голос только что вошедшей Джаннет. Она что-то весело рассказывала Али. Неприятная догадка мелькнула в его мыслях: «Что если это Джаннет написала ему любовное послание?». Ведь раньше никто никогда не позволял себе заходить в его кабинет без разрешения, а тем более оставлять такие письма. Все прекрасно знали, что он строгий начальник и пресекает всяческие попытки любовных поползновений в свою сторону на корню. А Джаннет была новым человеком в коллективе и не знала, что из себя представляет Саид. Хотя никто здесь не знал, каким коварным ему приходилось бывать порой в любовных связях… Итак, эта глупая девчонка, вчерашний подросток решила испытать свои чары на «бывалом волке», как порой язвительно обзывал себя Саид. Может быть, именно таким путем она собирается зацепиться за работу, в которой толком ничего не смыслит? Да и что может понимать вчерашняя студентка, не знавшая практики в юридических делах и целыми днями зубрившая теорию? Ничего.

Саид собирался выбить из нее всю спесь и отрезвить. Как ни странно, он не мог подумать, что именно она окажется такой самоуверенной поклонницей. Ведь в первый день, когда он ее увидел, она едва обратила на него внимание и была занята приветствием гостей. Это он оставался очарованным ее манерами и выступлением. Саид был спокоен в отношении этой девушки, так как она ни разу не задерживала на нем взгляда. Он же, в свою очередь, имел возможность очень внимательно разглядеть эту привлекательную молодую особу. Правда, неожиданное заявление друга после конференции застало Саида врасплох. В это же мгновение он забыл о том, что Джаннет выглядит вполне безопасно и не собирается влюбляться в него, и начал защищаться. Даже после конференции он пытался осторожно разубедить Эльшада в решении брать Джаннет на работу, но тот был на удивление непреклонен. Как оказывается, чувства не подвели Саида, и эта девушка, как и десятки других, решила попытать свое счастье и заигрывала с ним.

Все эти мысли в мгновение ока пронеслись в голове у Саида. Но он не мог не учесть того, что Джаннет сегодня опоздала на работу, а, значит, – это не она подложила записку. С другой стороны, что-то так и подмывало Саида уточнить этот факт. Он поднял трубку и набрал Али.

– Слушаю, – в ту же секунду прозвучал голос парня на другом конце провода.

– Я не помню, среди твоих многочисленных языков числется итальянский? – спросил Саид, поглядывая на папку, которая со вчерашнего дня лежала у него на столе. Это был контракт с итальянской фирмой, которая выиграла тендер на переоборудование головного офиса банка. Вчера он доработал документ, исправив некоторые недостатки. Теперь ему нужно, чтобы контракт был переведен на итальянский достоверным юридическим языком.

– Нет, но Джаннет недавно получила сертификат, удостоверяющий…

– Пусть зайдет, – прервал его Саид, не забыв отметить про себя, что Али успел достаточно близко познакомиться с Джаннет за эти пару дней.

Джаннет, внимательно наблюдавшая за Али, поняла, что Саид вызвал ее. К этому девушка была не готова, так как надеялась, что не встретится сегодня лицом к лицу с Саидом, так же как и вчера. Она даже надеялась каким-то чудесным образом избежать с ним короткой встречи перед обедом. Но думать о себе как о трусихе ей тоже не хотелось. Поэтому она решительно поднялась с места и, оправив платье, направилась в кабинет Саида.

Когда Джаннет постучалась, она услышала короткое «Войдите!» и сердце ее забилось сильнее. Почему-то девушка была уверена, что Саид продолжит «нападение». Она вошла в кабинет, стараясь сохранять максимально спокойный и непринужденный вид. Лазурного цвета платье строгого покроя чуть ниже колен с короткими разрезами по бокам изящно облегало стройную девичью фигуру. Удлененный вырез ворота выгодно выделял длинную фарфоровую шею. Локоны девушки отливали золотом и Саиду показалось, что он заметил такой же золотистый отблеск в глазах Джаннет, которые сейчас смотрели прямо на него.

– Почему вы сегодня опоздали?

– О, я вовсе не опоздала! Мы пришли вместе с Али, просто я уходила ненадолго.

Саид почувствовал, как волна ярости вновь нахлынула на него.

– Я надеюсь, сетрификат, который вы получили, заверен в посольстве? – саркастически спросил он.

В глазах Джаннет еще пуще загорелись огоньки, но сейчас, они несомненно подогревались яростью. И все же она не могла себе позволить вспылить при первом контакте со своим руководителем, несмотря на то, что всей своей кожей ощущала, как враждебно он настроен.

– Сертификат заверен не только в посольстве, но и в нашем министерстве образования. – спокойно ответила она, гладя на сидевшего за большим столом Саида. Скрестив руки на груди, он свысока разглядывал девушку. От этого взгляда Джаннет стало неловко, но она еще выше подняла подбородок, показывая, что ждет объяснений: ради чего ее вызвали.

– Очень хотелось бы верить, что вы справитесь с переводом этого контракта. – таким же тоном ответил Саид и перекинул на рядом стоящий стол синюю папку.

Джаннет окинула его презрительным взглядом, медленно взяла со стола бумаги и, гордо развернувшись на 180 градусов, вышла из кабинета.

Когда Джаннет появилась в приемной, щеки ее пылали алым цветом от возмущения. Али молча наблюдал за нею. По виду Джаннет он понял, что между ней и начальником произошел не очень любезный разговор. На собственном опыте Али знал, что Саид не отличается излишней чувствительностью к тому, что о нем подумают посторонние, пусть даже его работники. Саид всегда говорил с ними напрямую, что порой приобретало, мягко говоря, грубую форму. Поначалу, когда и сам Али был новичком, он каждый день подвергался нападкам со стороны Саида. Тот словно испытывал его знания, каждый раз пытаясь выведать, насколько широки его возможности и как далеко он готов расти. Но после того, как Али успешно прошел через многие экзамены, Саид понял, что может полагаться на него. Тогда он прекратил делать язвительные замечания и превратился в прекрасного руководителя. Саид начал по-отечески обучать тонкостям юридической практики Али и парень обнаружил, что ему очень удобно работать с ним. Возможно, это было связано с тем, что оба они не любили оставлять дела не завершенными, были пунктуальны и ответственны. Поэтому, глядя на Джаннет, Али понял, что вереница ее испытаний находится только в самой исходной точке. Девушка была рассержена не на шутку. Тонкие линии ее бровей сошлись на переносице. Джаннет плюхнулась в свое кресло и начала с особым рвением просматривать контракт. Казалось, шелестящие страницы вот-вот порвутся у нее в руках, если до этого не сгорят, испепеленные ее яростным взглядом.

– Так всегда поначалу, – попытался успокоить ее Али, – скоро все встанет на свои места, как только ты докажешь ему свои способности.

– Неужто эти напудренные фифы из соседнего отдела, фыркающие каждый раз, когда я прохожу мимо них, сумели доказать свои способности? По ним не скажешь, что они блещут умом. Или мы говорим о доказательстве каких-то иных способностей?

Как только обозленная Джаннет произнесла эти слова, ей стало очень стыдно за себя. Она ни в коем случае не хотела бросаться такими оскорблениями. Девушка была настолько обижена, что в порыве желания бросить что-нибудь крайне обидное, высказала то, о чем сразу же пожалела. Конечно же, она не думала так отвратительно о своих коллегах. Ей стало вдвойне стыдно за то, что это было впервые, когда она произносила такие ничем не обоснованные обвинения в адрес людей, которых едва знала.

– Все работники департамента компетентные и образованные люди, они профессионалы своего дела и сумели доказать это. Любые дамы в коллективе приревнуют симпатичную девушку. К тому же, все работницы нашего департамента замужем, кроме одной… и это ты.

После этих слов Джаннет совершенно забыла о стычке с Саидом и чуть не захлебнулась от стыда. Теперь ее обуревали самые разнообразные эмоции, поэтому она не в силах ничего произнести, продолжила просматривать документ. Хотя собраться с мыслями ей было очель тяжело, Джаннет все же попыталась сконцентрировать свое внимание на документе. От волнения ей показалось, что она не понимает ни одного слова на родном языке и уж точно не знает, как перевести их на итальянский. Но постаравшись успокоиться и внимательнее присмотревшись к предложениям, девушка все же поняла, что, вероятно, хоть и с большими трудностями сможет перевести текст договора; благо документ был небольшим. Часто она заглядывала в электронный словарь, дабы убедиться, что правильно переводит. Так прошел час, но Джаннет не заметила этого. Она даже не вставала размять суставы от долгого нахождения в напряженном состоянии.

Али понимал, что трогать Джаннет в этот момент не стоит, так как сам недавно прошел через это. Поэтому, он молча сидел за своим столом и занимался рутинными делами, часто тайком поглядывая на девушку. Ему нравилось ее усердие, в этом она походила на самого Али. Но ему также нравилось любоваться Джаннет. Порой она нетерпеливо поправляла локон, выбившийся из укладки и мешавший ей концентрировать внимание на контракте. Али улавливал эти быстрые движения тоненьких пальчиков и продолжал разглядывать лицо девушки. Даже то, как она хмурила брови, забавляло его. Ему нравилось, как она покусывает свои губы, если не может вспомнить перевод какого-либо слова. На самом деле, Али был влюблен совсем в другую девушку, которой он, возможно, никогда не решится признаться в своих чувствах. Часами наблюдать за ней он не имел возможности, хотя отдал бы за это многое. Что касается Джаннет, не обращать на нее внимания тоже было невозможно. Иногда Али мог несколько минут не отрываясь смотреть на нее. Лишь когда девушка слегка шевелилась, он возвращался в реальность, сердито одергивая себя. Благо Джанннет ни разу не подняла на него взгляда и не увидела того, что Али восхищенно смотрит прямо ей в лицо. Но от Саида такое внимание сотрудника к новенькой не скрылось. Это произошло когда он неожиданно распахнул дверь, направляясь на обед. Он сразу увидел блаженный взгляд Али, обращенный к Джаннет, которая тем временем сидела с опущенной над документами головой. Она была так погружена в работу, что даже не заметила, как Саид вышел из кабинета. Казалось, Джаннет не видит и не слышит ничего вокруг. Все ее внимание было приковано к папке, которую Саид дал ей утром. Но Али вздрогнул от неожиданности и выпрямился в постойке «смирно», как только дверь кабинета распахнулась. Между Саидом и подчиненными не было принято, чтобы они вставали каждый раз, когда он заходил в комнату, тем более, если он проходил мимо. Он и его подчиненные всегда поднимались на ноги лишь когда приветствовали друг друга. Али почувствовал себя крайне неловко. Он не хотел, чтобы Саид думал, будто он влюблен в Джаннет как последний мальчишка. Он всегда усердно старался создавать образ делового, респектабельного и зрелого человека, и как ему казалось, делал это успешно.

Саид, не сказав ни слова, вышел из приемной, захлопнув за собой дверь. Лишь, услышав хлопок, Джаннет осознала, что в кабинете кто-то был. Подняв голову, она увидела растерянное лицо Али, которое показалось ей очень комичным. Своим женским чутьем она безошибочно догадалась, что сейчас произошло, так как не раз ловила эти взгляды некоторых своих стеснительных одногруппников. Чтобы не смущать парня, она сдавила рвущуюся наружу улыбку и произнесла как можно серьезнее:

– Что-то случилось?

– Ничего! – буркнул Али, нахмурив брови.

Он принялся за работу, плюхнувшись на стул. Больше он не смотрел в сторону Джаннет. Но ей это было не важно, так как она снова увлеклась переводом.

Через четверть часа урчание в животе напомнило Али, что обеденное время давно началось. Поэтому он принялся распаковывать пакет, полный еды, который как всегда с любовью приготовила его мама. Почувствовав запах вкусного обеда, Джаннет вспомнила о том, что у нее есть желудок, время от времени требующий, чтобы ему уделили внимание. Джаннет исподлобья взглянула на Али, и этот взгляд не укрылся от него.

– Присоединяйся, – весело протянул он ей один из бутербродов. Прием пищи сделал его добрее, а вкусный аромат заставил забыть о неприятном инциденте.

– Спасибо, я не голодна, – солгала девушка, не желая тратить время на обед. Ведь перевод текста был ее первым ответственным поручением, и она не хотела его провалить.

Разжевывая пищу, Али в ответ просто пожал плечами, удивляясь, как можно отказываться от такой вкуснятины. Джаннет усердно трудилась и тогда, когда Саид вернулся с обеда. Она работала без остановки до тех пор, пока часы не показали шесть вечера. К этому времени перевод был почти готов, но Джаннет посчитала его сырым и нуждающимся в доработке. Как-никак ей были совершенно чужды юридические обороты на итальянском языке, которые нужно было правильно использовать в переводе. Поэтому девушка решила не показывать документ Саиду, а предоставить его утром в полностью готовом виде. Она взяла договор с собой.