Читать книгу Хранители времени - - Страница 1

"Вселенная – это не гигантская машина,

а гигантская мысль"

(физик – теоретик Джеймс Джинс)

"Часть Первая"

«Земля»

Пролог

Вот уже около четырнадцати миллиардов лет живет известная всем нам Вселенная. Она именно живет полноценной жизнью. Из газовых скоплений и пылевых облаков в ней рождаются молодые звезды и планеты. Старые же звезды, заканчивая свой путь превращаются в сверхновые, а вещество, освобожденное после взрыва сверхновых может в дальнейшем запросто пойти на формирования новых звезд и планет. Таким образом жизнь во Вселенной продолжается и продолжается. Она живет, как единый организм, под действием фундаментальных сил пространства-времени от слабых и сильных ядерных, до электромагнитных и гравитационных. Десятки триллионов галактик с сотнями миллиардов звезд в каждой, несутся в этом бесконечном мире со скоростями в 600 км/с, постоянно взаимодействуя друг с другом. За ровный строй и размеренность этого непрерывного движения отвечают так же и другие «персонажи» такие, как темная материя и темная энергия. Их пока нельзя понять и измерить физически, о них практически ни чего не известно, но они есть и очень важны в жизни Вселенной.

Человечество во второй половине седьмого тысячелетия познало множество тайн окружающего ее мира. Изучив и поняв природу гравитации ученые смогли изобрести двигатели, которые позволили путешествовать в космическом пространстве со скоростями выше скорости света. Трудно объяснить, как это происходит, но это факт. Такие полеты открыли людям возможность осваивать новые звездные системы, где имеются планеты с Земными условиями, а таких планет оказалось множество. И вот, после пятисот лет интенсивной экспансии, к семитысячному году человечество создало Галактическую федерацию.

Отчаянные энтузиасты-исследователи пытались дерзнуть покинуть нашу Галактику и отправиться исследовать другие галактические миры, но две попытки были не удачны. По крайней мере, так решили на Земле. Связь с экспедициями прервалась и назад они так и не вернулись.

То ли экспедиции были подготовлены не должным образом, то ли технические возможности не позволили исследователям выполнить свою миссию, а может быть, какая то высшая сила решила, что рано пока отрываться от родного дома и маловато тех знания, которые есть у людей для путешествий между галактиками. Может быть сама Вселенная этим давала понять людям, что рано еще, РАНО!

Люди отложили идею о межгалактических путешествиях и сконцентрировали свои усилия на освоении их родной галактики Млечный Путь. Они продолжили рожать детей, осваивать новые планеты, продолжили разгадывать тайны загадочной Вселенной, являясь ее неотъемлемой частью.

…

А тем временем, в этом непрерывном движении, где-то совсем далеко от Млечного Пути были слышны ГОЛОСА:

Первый Голос – Ты подготовил "Знания"?

Второй Голос – Да, "Знания" готовы и вложены в нужную форму.

Первый Голос – Хорошо. Пришло время заняться местом их хранения.

Третий Голос – Я нашел место в одной из галактик и к перемещению все готово.

Первый Голос – Готовы ли те, кто будут хранить "Знания"?

Второй Голос – Да, они подготовлены к долгой жизни и уже доставлены на место.

Первый голос – Тогда передай им "Знания" и пусть ждут. Скоро Он и Она будут рядом.

Второй Голос – Будет исполнено.

Третий Голос – Не ошиблись ли мы в выборе? Он, слишком легкомыслен.

Первый Голос – Учитель ни когда не ошибается. Он и Она выбраны правильно. Легкомыслие пройдет, а вера и любовь останутся.

Второй Голос – Я верю в Учителя.

Третий Голос – Я верю в Учителя.

Первый Голос – Мы все верим в Учителя. Перемещайте планету вместе со звездной системой.

Третий Голос – Будет исполнено.

Первый Голос – Да будет так.

…прошло сто лет…

"Глава 1"

"Утро 26 июня"

Звонок видеосвязи зазвонил неожиданно. Воем «аварийной сирены» он вытягивал меня из ночного сновидения, медленно возвращая к реальности. Осознавая, что просыпаюсь, я пытался оставить в памяти последние эпизоды сна, но они разлетаясь в пространстве исчезали, как исчезает утренний туман при лучах восходящего солнца. С трудом освободившись от одеяла, я уселся на край огромной двухспальной кровати. Вой «сирены» прекратился. Плотные шторы почти не пропускали в комнату утренний свет и меня окружал полумрак. Голова разрывалась на части и гудела, нависая тяжким бременем на моих плечах. Тело ныло всеми суставами и каждое движение давалось с трудом. Голова и тело «говорили» мне, что в этот день и в этот час состояние мое хреновое: «И кто же, интересно вчера посоветовал коньяк шампанским запивать? Вспомню -убью»

Передо мной уже стоял мой домашний помощник Роджер, готовый выполнить любое мое желание, ну-у почти любое. Не поднимая головы, я спросил у него, какой идиот мог звонить мне в субботу в шесть часов утра. Этим «идиотом» оказался мой шеф. Странно, обычно по выходным он старался не беспокоить своих сотрудников, если не случалось чего то экстраординарного. Значит, что-то стряслось.

– Я передал мистеру Гаррисону, что Вы в ванной комнате и тотчас же отправитесь к нему, как только закончите водные процедуры – робот, наклонив голову старался заглянуть мне в глаза, будто спрашивая правильно ли он поступил.

– Ты все правильно сделал дружище – ответил я не переставая искать правый тапочек.

– Мне очень приятно сэр, когда Вы называете меня «дружище», вот ваша минеральная вода. Я посчитал, что после Вашего вчерашнего позднего прихода, с утра понадобится в первую очередь минеральная вода с газом – произнеся это он протянул мне газированный напиток.

Холодная запотевшая бутылка приятно охладила руку и я тут же влил триста миллилитров живительной влаги в свое пылающее нутро.

– Дружище приготовь, пожалуйста завтрак с крепким кофе, а я в душ.

– Слушаюсь сэр – Роджер развернулся и укатил на своих бесшумных колесиках. Так и не найдя правый тапочек, я швырнул левый под письменный стол и приободренный минералкой направился в ванную комнату.

…

Квартира, в которой так неожиданно прозвучал ранний звонок принадлежала Полу Гловеру сотруднику частного детективного агентства «Олимп». Пол был мужчиной средних лет, не женатым, хотя побед над женскими сердцами у него было предостаточно. Имел крепкое спортивное телосложение, обладал черным поясом по каратэ и титулом чемпиона двух Америк по смешанным единоборствам. К тридцати пяти годам он защитил степень по юриспруденции, а так же получил сертификат пилота первого класса, который давал ему право управлять всеми типами летательных аппаратов от планеров и вертолетов до сверхсветовых лайнеров.

Военную службу проходил в Российском подразделении Космических войск специального назначения. После службы перебрался в Нью-Йорк. Там Пола и приметил мистер Гаррисон, когда тот в его присутствии, в одном Бруклинском кафе, разом уложил на пол пятерых хулиганов, переломав им руки и ребра, а потом вышел из полицейского участка, доказав стражам закона свою невиновность. Пол предложение мистера Гаррисона принял и третий год трудился в детективном агентстве, мотаясь по всей галактике, выполняя заказы богатых и очень богатых клиентов.

За дверью ванной комнаты шум душа прекратился. Старинные часы (дар одного из клиентов) пробили 6 часов 30 минут. Вот уже шесть часов и тридцать минут продолжался день 26 июня 7124 года от Рождества Христова.

…

Холодный душ привел меня в чувства, хотя голова еще побаливала. «Надо бы принять аспирин» – подумал я и повесив полотенце на сушку, вышел из ванной комнаты. В коридор вкатился Роджер. Его электронное лицо изображало улыбку, широко фокусные камеры «глаз» подсвечивались розоватым свечением. На вид мой помощник выглядел бодрячком.

– Сэр, завтрак готов. Я поднял шторы. Солнечный свет полезен для здоровья – он сопровождал меня по коридору – я осмелился приготовить завтрак на двоих, но Ваша спутница еще не проснулась.

– Какая еще спутница? Ты чего несешь Роджер – я с удивлением посмотрел на робота.

– Ваша Сэр. Та, с которой Вы пришли вчера поздно вечером. Я приготовил постель, опустил на окнах шторы. Вы попросили принести бутылку шампанского после чего, отправили меня на кухню. Я безусловно выполнил все указания. Затем Вы закрылись в комнате, после чего дальнейшая информация ко мне не поступала.

– Вот и хорошо, что не поступала. Дальше информацию о своих действиях я, как-нибудь сам попробую восстановить. Можешь быть свободным Роджер – с этими словами я отправил робота на кухню, а сам осторожно вошел в комнату.

Она лежала на краю кровати, уткнувшись лицом в подушку. Ее рыжие волосы раскинулись по спине, прикрывая лопатки. Тонкая талия изящно изгибалась, а поясничная ложбинка направляла взор на пухленькие ягодицы, слегка прикрытые одеялом. Солнечные лучи играли на ее гладкой коже с легким летнем загаром. Невидимый носик тихонько посапывал во сне, а через откинутую вперед левую руку проглядывалась упругая девичья грудь. Я прошел к столу и сел в кресло. Делом принципа было вспомнить, кто эта фея, лежащая у меня на кровати, как ее зовут и от куда она взялась.

Пятница день отчетный, если ты, конечно не на краю галактики. По завершению успешно выполненного задания, я сдал отчет, получил гонорар и вышел из конторы. На улице стояла жара и по дороге домой я зашел в знакомый бар посидеть в тишине за кружкой пива. Посидеть в тишине не удалось. Как только я сделал первый глоток ко мне подсел мой знакомый программист Сергей Коротков. Программистом он был очень талантливым, как говорится «от бога» и я иногда обращался к нему с некоторыми «особенными» просьбами, когда из официальных источников нужную информацию добыть было не возможно. Характер у него был веселый и добродушный, но его тридцатилетнее нутро имело одну характерную особенность. Сергей не терпел глупых и не профессиональных людей, а еще любил «правду-матку» и мог ляпнуть эту самую «правду -матку» любому, не взирая на должности. Начальству эта его особенность очень не нравилась и по долгу он ни где не задерживался. Находясь временно без работы Сергей после каждого собеседования просаживал оставшиеся накопления во всевозможных барах с друзьями, которых у него было видимо не видимо. Так и в это раз. Тусуясь на очередной вечеринке в соседнем зале по поводу чьего то дня рождения, он увидел меня и решил, что в общей компании мне будет веселее: «Пол, дружище пойдем к нам, там такие девочки закачаешься. Повеселимся пару часиков и по домам». Я согласился, подумав, что пара часиков веселья мне не повредят.

Ребята в компании оказались и вправду веселые и заводные. Два часа растянулись на все шесть. Мы постоянно пили за здоровье какой то Маргариты, которая и оказалась виновницей торжества. Тут я вспомнил, что Маргариту поздравляли не только по поводу ее двадцатипятилетия, а еще за то, что она стала моделью года по версии одного модного журнала. Прояснение наступило. Да эта фея, сопящая у меня на кровати и есть та самая Маргарита. Потихоньку все становилось на свои места. Я после очередного поздравления, предложил ей убежать со мной на край света и жить там долго и счастливо. Заливаясь смехом, она согласилась. Таким образом мы оказались у меня дома, а она в последствии, в моей кровати. Все логично сложилось. Теперь надо было, как можно по приличнее выпроводить ее из квартиры, а самому бежать на работу. Минуту поразмыслив, я поспешил на кухню к Роджеру.

– Послушай дружище, как только молодая дама проснется, ты ее накорми завтраком, передай от меня «горячий привет» и галантно выпроводи на все четыре стороны.

– Что мне ответить, если она будет спрашивать о Вас?– резонно спросил Роджер.

– Скажи, что я очень сожалел, но не мог не выполнить указание руководства. В общем найдешь, что сказать, не в первый раз.

– Слушаюсь сэр – робот кивнул и поспешил в комнату ждать пробуждения моей гостьи.

На завтрак времени уже не оставалось. Я отхлебнул холодный кофе, напоследок посмотрел на свою спящую модель и выбежал из квартиры. Предстоял срочный разговор с шефом.

"Глава 2"

"Новое задание"

Нью-Йорк это город в котором жизнь не останавливалась ни на секунду. В семь утра он бурлил своим пятидесяти миллионным «муравейником» во всю. В городе не было правительственных учреждений, не было заводов и фабрик. Нью-Йорк был городом банков, торговых бирж, юридических контор, модных домов и заведений сомнительного характера. В нем насчитывалось сто тысяч полицейских участков, тысяча похоронных контор и сто судебных учреждений. Это был центр торговли всего Галактического союза. Сколько было в нем воров в законе, шулеров всех мастей и прочей мелкой уголовной шантрапы городская статистика не уточняла, а вот сколько частных детективных агентств было известно – 816. Одно из первых мест в этих сотнях занимало агентство «Олимп» в которое я летел на аэротакси и в котором меня ждал мой шеф мистер Гаррисон.

Просторное фойе отделанное Каррарским мрамором встречало посетителей приятной прохладой. Скоростной лифт поднял меня на сороковой этаж старинного небоскреба, сложенного еще из железобетона. Вот уже триста лет он стоял на углу 5-ой Авеню и 64-ой Восточной улице, нависая над городским центральным парком и вот уже два года, как наше агентство «Олимп» переехало в это историческое здание.

В кабинете шефа было, как всегда пустовато. Перед огромным окном, выходящим на парк стоял настоящий деревянный стол из дуба. Вдоль правой стены размещался книжный шкаф с десятком томов по криминалистике, юриспруденции и уголовному праву. На левой стене висели несколько картин современных художников, а под картинами расположился обширный бар со множеством бутылок ликероводочной продукции. Кожанный диван и пара кресел дополняли интеръер. Вот, собственно и все.

За огромным двухтумбовом столом еле возвышалось пухленькое тело в белой хлопковой рубашке. Голова склонилась над какими то бумагами, разглядывая их через лупу.

Я сидел в кресле напротив стола и пил холодный зеленый чай с лимоном, приготовленный для меня нашей секретаршей Верочкой. Я сидел и ждал пока мистер Гаррисон начнет разговор, ради которого он разбудил меня сегодня в шесть утра.

Наконец шеф оторвался от изучения документов и протянул мне со стола несколько фотографий: «Пол, мальчик мой, взгляни на эти фото, ты ни когда не встречался с этим человеком?»

Я, привстав с кресла взял фотографии и стал их изучать. Со снимков на меня смотрел мужчина лет шестидесяти с аккуратной бородкой. Глаза с прищуром, прямой нос, волевой подбородок, короткая стрижка, а еще дорогие костюмы от известных модельных домов— все это говорило о том, что этот человек, как минимум занимает не последнее положение в обществе. Он мог быть банкиром, владельцем крупного предприятия либо преуспевающим юристом и этот человек был мне совершенно не знаком.

– Нет шеф, мне этот человек не знаком.

– Это доктор исторических наук, профессор Московского Государственного университета, лауреат Нобелевской премии Черышев Дмитрий Михайлович, специалист по древним языкам – откинувшись на кресло произнес Гаррисон.

– Я рад за него, но Вы же знаете, что я не интересуюсь историей, а тем более древними языками – положив на стол фотографии, я уставился в поросячьи глазки, моего начальника, который не спеша раскуривал огромную Гаванскую сигару.

– Профессор неделю назад вылетел на планету Глория, что в десятом секторе по приглашению владельца Глорианских алмазных рудников мистера Ли.

– Но мистер Гаррисон, я не думаю, что если профессор истории интересуется алмазами, то из-за этого надо делать какую то проблему.

– Нет, Черышев полетел туда не ради алмазов, а потому, что на руднике обнаружили какие то артефакты и мистер Ли пригласил посмотреть на них профессора, своего хорошего знакомого. А проблема мой друг в том, что два дня назад профессор исчез. Исчез без следа, как будто в черную дыру провалился и мистер Ли попросил меня разобраться с этим таинственным исчезновением.

– Шеф, но Вы же знаете, что я хотел недельку отдохнуть, смотаться в Крым, попить местного вина, пройти, что-то вроде реабилитации. Да и наш красавчик Кевин сидит целую неделю без дела, пусть он и займется этим исчезновением – слабо надеясь на удачу, попытался я увильнуть от этого задания.

– Кевин хорош, когда дело касается измены жен и алчных любовниц, а здесь совсем другое дело. Лучше тебя с этим исчезновением ни кто не справится. Да и гонорар, я думаю тебя заинтересует – выпустив колечко дыма Гаррисон протянул мне листочек с нарисованной суммой.

Когда ты видишь сумму с пятью нулями, то желание слетать в Крым, как то отпадает. Предложение было такое от которого отказаться было трудно.

– А для того, что бы ты не «плавал» в вопросах истории и древних языков, я тебе помощника дам, вернее помощницу – тут Гаррисон нажал на кнопку и вызвал Верочку – Верочка, душа моя, пригласите, пожалуйста ко мне госпожу Климову из Москвы и приготовьте три кофе.

Я всегда работал один. Так проще, не надо ни с кем ни чего согласовывать. Один решаешь вопросы, один отвечаешь за работу, один получаешь гонорар. Но листочек с пятью нулями сделал свое дело и я согласился. «Вот и славно» – довольный начальник выпрыгнул из-за стола и поспешил к двери встречать нашу московскую гостью.

Гаррисон был маленьким кругленьким человечком на коротких ножках, постоянно вытирающий пот со лба. Но он мог организовывать дела так, что все у него работало, как сверхточный механизм швейцарских часов. Как только он подошел к двери, она открылась и в комнате появилась госпожа Климова.

Перед нами стояла женщина лет тридцати, среднего роста с каштановыми волосами до плеч. Над карими глазами с завитушками огромных ресниц изгибались естественными дугами пара черных густых бровей. Прямой не широкий нос, алые губки средних размеров и точеный овал подбородка завершали портрет нашей гостьи. Моя потенциальная помощница была одета в легкое ситцевое платьице в мелкий горошек чуть выше колен с довольно смелым вырезом. Под тонкой тканью легко просматривалась фигура бывшей спортсменки. Что касается других параметров, то на мой опытный взгляд я прикинул: 80-60-90. «Как минимум художественная гимнастика. Что же, первое впечатление меня не огорчило» – подумал я, вставая с кресла.

– О-о госпожа Климова, рад Вас видеть в нашем скромном заведении – Гаррисон протянул руку для приветствия – как я могу к Вам обращаться?

– Анастасия, можно просто Настя – ответила женщина, пожимая руку моему шефу.

– О, какое прекрасное русское имя – попытался по любезничать Гаррисон.

– Скорее греческое чем русское, но все равно спасибо за комплимент – улыбнулась Анастасия, вытаскивая свою руку из пухленьких лапок Гаррисона.

Шеф пригласил гостью пройти к столу и тот час представил меня, как «одного из лучших сыщиков его агентства, а за одно и всего Нью-Йорка». Мы со словами «очень приятно» пожали друг-другу руки и на этом официальная часть знакомства была закончена. Верочка принесла кофе. Я, Гариссон и наша гостья уселись за столом, и наступила тишина, будто мы собрались здесь лишь только за тем, что бы попить кофе на сороковом этаже старинного здания в комнате с видами на центральный парк Нью-Йорка.

Гаррисон поудобнее уселся в кресле, достал сигару, покрутил ее в руках и, глянув на гостью положил обратно в коробочку.

– Что же молодые люди давайте о деле. Нам необходимо отыскать профессора и доставить его живым, а главное не вредимым на Землю. Твои предложения Пол?

– Для начала я бы хотел ознакомиться с кругом его общения, последними работами, с сообщением, которое послал ему мистер Ли. Может эта информация натолкнет меня на какие то мысли по ходу расследования, а после надо отправляться на Глорию – я поставил чашку на стол и с вопросом посмотрел на Анастасию.

– Конечно господа, я являюсь помощницей Дмитрия Михайловича и постараюсь помочь вам. Я сделаю все, что в моих силах, что бы найти профессора – сделав глоток кофе, она посмотрела мне в глаза.

Настя держалась спокойно и непринужденно, но не смотря на это я все же уловил нотки волнения в голосе, а еще я заметил в ее красивых карих глазах усталость. Да и, что говорить? Встать в три часа ночи, где-то в Москве и пролететь семь с половиной тысяч километров, что бы к семи утра быть здесь в Нью-Йорке у Гаррисона? Наш Кевин точно не выдержал бы такого испытания. А она, пожалуйста, сидит перед нами свежая, бодрая и только глаза намекают на то, что не плохо бы поспать пару часиков. Да истинно спортивный характер. Что же, мне это нравится, а дальше посмотрим.

Мои мысленные рассуждения прервал Гаррисон. Он встал из-за стола, все таки достал сигару из коробочки и отошел к окну. Раскурив ее, он повернулся к нам. Лицо его на этот раз было серьезным: «Пол, устрой нашу гостью в гостинице по высшему классу за счет фирмы. Анастасии надо отдохнуть. В бухгалтерии выпиши командировочные на двоих, сколько посчитаешь нужным, но в пределах разумного конечно. Как только соберешь предварительную информацию, вылетайте на Глорию. Яхта «Арктур» сегодня к вечеру будет готова и держи меня в курсе всех дел».

Я утвердительно кивнул и мы с моей помощницей направились к выходу. Я уже собирался закрывать за собой дверь, как меня окликнул шеф: «Пол задержись на минутку». Я попросил Настю подождать меня в приемной, а сам вернулся в кабинет. Гаррисон подошел ко мне поближе и смотря мне прямо в глаза тихо произнес:

– На Глории тебя встретит начальник службы безопасности компании, он в курсе. И еще, я думаю мой мальчик, что в этот раз без оружия не обойтись. Что то мне подсказывает, что командировка будет не из легких и береги Анастасию.

– Не волнуйтесь шеф, все будет хорошо – произнес я с полной уверенностью, что все так и будет.

– Дай то бог – тихо ответил Гаррисон.

На этом мы пожали друг другу руки и я поспешил к своей спутнице.

"Глава 3"

"Неожиданные обстоятельства"

Выйдя в жаркое утро, мы наняли такси и поехали выполнять поручение шефа. Я повез мою помощницу в гостиницу «Атлантик Холл». Отель славился приветливым персоналом, хорошей кухней и весьма уютными номерами, а главное вопросы безопасности и конфиденциальности в нем были на высшем уровне. Разместив Настю в номере и убедившись, что все в порядке, я откланялся, пообещав заглянуть к ней часам к семнадцати и вместе поработать над сбором предварительной информации. До этого времени вполне можно было отдохнуть и привести себя в порядок с дороги. Отправляться на «Арктур» мы решили на следующее утро.

Покинув прохладный холл гостиницы и очутившись на разогретой солнцем улице, я направился к ближайшей станции метро. В подземке было прохладно и главное никаких тебе пробок на дорогах. Проехав пять станций, я вышел на 36-ой улице. До дома оставалось пройти всего квартал под палящим солнцем, а там Роджер уже остудил комнату до приятных девятнадцати градусов и в холодильнике меня ожидал холодный чай с лимоном. Чего еще надо человеку в такой жаркий день. Можно, конечно заглянуть в бар неподалеку, выпить кружечку холодного пивка, но вспомнив вчерашний вечер эту идею я тут же отверг.

Дома меня встретил заботливый Роджер. Рассказав о том, как он ухаживал за моей ночной гостьей, а потом кормил ее завтраком, робот предложил мне прослушать ее сообщение. Усевшись в кресло со стаканом холодного чая я расслабленно буркнул «валяй» и откинулся на мягкую спинку, приготовившись выслушать, какой я плохой, что не попрощался и оставил ее в незнакомой квартире или, что-то в этом духе. Роджер включил запись и я услышал приятный голосок моей вчерашней «модели»: «Пол ночью все было замечательно, ты просто молодец. Спасибо за завтрак. Может быть когда-нибудь увидимся. А Роджер твой просто душка. Пока». На этом сообщение прерывалось. Что же, ночью я был на высоте и это радует. Приятно иметь дело с девушками без комплексов.

– А ты дружище можешь на женщин производить впечатления – похвалил я Роджера.

– Да, что я сэр, вот Вами я горжусь.

– Ладно, оставим любезности. Подключи меня, пожалуйста к Центру Глобальной информации, надо немного поработать. Да, материалы, которые меня заинтересуют сразу же запиши на мой личный коммуникатор.

– Слушаюсь сэр – робот развернулся на месте и бесшумно покатил к себе на кухню, добавив, заворачивая в коридор – информация будет выводится на большой экран сэр.

– Все правильно дружище, я так и предполагал.

Загорелся большой экран. Появилась заставка Глобальной Информационной сети. Я ввел личный код доступа. С экрана миловидное женское лицо поприветствовало меня: «Добрый день мистер Пол. Как вы желаете получать информацию? В устной либо в текстовой форме?» Я пожелал получать информацию в устной форме. Открылось окно вопроса и я задумался: «С чего начать?».

Я решил начать с Глории. Информации было не много. Звездная система QR-7024 была обнаружена совсем недавно, всего сто лет назад в десятом звездном секторе и это было уже очень странно. Десятый сектор был изучен не плохо. В нем на протяжении двухсот лет существовали три наши колонии, где добывались полезные ископаемые, были отличные курорты и вообще, жизнь процветала во всех отношениях. Изучив этот кусочек галактики вдоль и поперек, астрономы и не предполагали, что там есть еще одна звездная система с планетами земной группы. И вот, сто лет назад система QR-7024 появилась, будто из ниоткуда. Звезда относилась к группе желтых карликов и имела в своей системе восемь планет. Три из восьми относились к планетам земной группы и одна из ник имела условия, схожие с земными. Планету назвали «Глория».

И тут продолжение странностей. За сто лет планету практически ни кто не исследовал. Были направлены всего две экспедиции. Первая, облетев планету обнаружила три континента и океаны. На планете были леса, горы, текли реки, были все условия для развития разумной жизни, но к удивлению ученых ее там не оказалось. За три месяца не было обнаружено ни одного признака прибывания на планете разумных существ. Животный мир был, но и он не радовал разнообразием. С десяток видов насекомых и несколько видов млекопитающих. Правда был исследован всего один континент Восточный и то на небольшой площади. Вторая экспедиция высадилась на Западном континенте. Там же были обнаружены залежи алмазов. После открытия алмазных месторождений группа исследователей в количестве пяти человек углубилась в джунгли. С тех пор о них ни чего не было известно. Группа исчезла. Поиски ни чем не увенчались и до настоящего времени группа числилась без вести пропавшей. После этого планету закрыли и только три года назад компания «Алмаз групп-Холдинг» мистера Ли добилась разрешения вести там разработки.

Компания «Алмаз групп- Холдинг» была одной из самых крупных компаний по добыче алмазов. В прошлом году компания отметила сто летний юбилей. Десять лет назад ее президентом стал мистер Ли. Ли имел два высших образования. Первое он получил в юношеские годы на историческом факультете Московского государственного университета (там скорее всего он и познакомился с нашим профессором). Второе на юридическом факультете Токийского университета. Порочащих его связей не было. Компания имела положительный финансовый баланс и безупречную репутацию в сфере бизнеса. Не малые деньги вкладывала в инвестирования глобальных исследовательских проектов, как в прикладных разработках, так и в фундаментальных. Дальше пошли финансовые показатели, которые мне были совершенно не интересны. Вот и все. Не густо.

А то, что профессор был не первым, кто исчез на этой планете являлось не очень хорошим сигналом. Прав Гаррисон, оружие надо взять.

Информацию о профессоре мне изучить не удалось. Совсем неожиданно зазвонил телефон. Звонила Анастасия. Голос ее взволнованно дрожал: «Пол приезжайте ко мне немедленно. Я не пойму, что происходит. Кто то побывал в моем номере, пока я мылась в душе. Приезжайте, прошу Вас».

Этого я не ожидал. Накаркал Гаррисон. Это он умеет. Но, что-то уж слишком рано у меня стали появляться проблемы. Я их ожидал на Глории, но ни, как не на Земле. Я достал из сейфа лучевой пистолет и помчался в «Атлантик Холл»

В номере были разбросаны все вещи. Кто-то, что-то искал. Настя сидела на диване замерев, как мышка. Я присел к ней рядом.

– Анастасия, посмотрите повнимательнее, все ли у Вас на месте, ни чего не пропало?

– Чего смотреть. Коммуникатор мой пропал. Тут на столике лежал – она показала на пустой журнальный столик.

– При Вас были какие нибудь бумаги, связанные с исчезновением профессора?– спросил я.

– Нет бумаг ни каких не было, было сообщение от мистера Ли, но оно было на коммуникаторе.

– А деньги на месте или тоже пропали?

Настя встала, подошла к полочке у прихожей и открыла, лежащую там сумочку.

– Нет деньги все на месте и цепочка золотая на полочке лежит. Странно, как это грабители ни цепочку, ни сумочку не заметили – удивленно произнесла Анастасия и с сумочкой в руках села на кресло у столика.

– Да нет это по видимому совсем не грабители. Кто-то так же хочет узнать, что случилось с профессором и какие артефакты нашел мистер Ли – про себя же я подумал, что эти ребятки серьезные. Проникнуть в номер не заметно для охраны в такой гостинице было делом не простым. Да прав был Гаррисон, как всегда прав.

– Что же нам теперь делать? – спросила Анастасия.

– Лучше здесь не оставаться. Я Вас отвезу в тихое местечко. Там можно отдохнуть, а завтра с утра я за Вами заеду и мы отправимся в космопорт.

Собрав Настины вещи, мы покинули гостиницу. Спрашивать у персонала о посторонних людях, вломившихся в номер было бесполезно. Как правило ни кто, ни когда, ни чего не видел. Арендовав машину я повез Анастасию в известную одному мне квартиру на окраине Бруклина. Это была резервная квартира, на всякий случай. В работе частного детектива разное может случится и запасной вариант всегда может пригодится. По пути я связался с Роджером.

– Роджер нашу квартиру ставь на охрану пятого класса. Я буду скоро и распорядись, что бы в порту подготовили мой катер. Я улетаю в командировку.

– Слушаюсь Сэр, я соберу Вам вещи в дорогу и испеку вишневый пирог

– Спасибо дружище – закончил я разговор и отключился. Так Роджера я озадачил, теперь надо было позаботиться об Анастасии.

Однокомнатная квартирка в частном доме была уютным убежищем в суетном мире огромного мегаполиса. Район был тихим и незаметным в бурлящих потоках информации. Здесь, в основном проживали начинающие адвокаты, клерки всех мастей и зубные техники не дорогих поликлиник. Попадались так же аферисты на доверии, но в районе проживания они не работали принципиально так, что можно с большой вероятностью сказать, что район был относительно спокойным.

Пропустив Анастасию внутрь квартиры, я посмотрел на лестничную площадку и не заметив ни чего подозрительного закрыл за собой дверь. Пока мы добирались на машине хвоста за собой я тоже не заметил, так, что можно было немного расслабится.

– Вы пожалуйста располагайтесь, туалет и ванная комната справа по коридору. В холодильнике есть минеральная вода. К сожалению продукты я здесь не держу, люблю свежеприготовленную еду, а магазин совсем рядом.

– Не беспокойтесь Пол, я совсем не голодна, а вот отдохнуть не помешало бы – ответила Анастасия, присаживаясь на диван.

– Нет, я обязательно должен Вас покормить. Вы же наверняка ничего не ели с самой Москвы? Я сейчас спущусь в магазин и чего нибудь куплю нам на ужин.

– Ну если Вы так настаиваете, то я не буду возражать – с улыбкой согласилась Анастасия, раскладывая свои вещи.

В магазине напротив я закупил все необходимое и через сорок минут пригласил мою гостью за стол. В этот вечер был приготовлен салат из свежих овощей и ромштекс из говяжьей вырезки с соусом бешамель. Из напитков были апельсиновый сок и минеральная вода, а из вин я выбрал, конечно же красное «Кьянти Классико» из итальянской Тосканы.

Ужин прошел без лишних разговоров. С утра у меня во рту кроме холодного чая и кофе не было, и маковой росинки. Об Анастасии и говорить не приходилось. Так, что ромштекс мы поедали молча и не спеша. Вино было превосходным. Затем я приготовил кофе, а за зашторенными окнами опускался вечер. Стрелки часов показывали половину девятого.

Анастасия сидела на диване, подобрав ноги, а я устроился в кресло напротив. Мне приятно было сидеть вот так, в полумраке комнаты, пить кофе и смотреть на эту молодую женщину из далекой Москвы, появившуюся в моей жизни так неожиданно. В эту минуту мне не хотелось думать о пропавшем профессоре, о далекой и неизвестной Глории, где предстояло отыскать знаменитого лауреата Нобелевской премии. Не хотелось думать о Гаррисоне, которому надо было сегодня докладывать о случившемся в гостинице. Хотелось вот так сидеть, пить кофе и смотреть на эту милую русскую женщину, любуясь ее непосредственностью и наслаждаться совместным общением.

– Вы знаете Пол, я не ожидала, что детективы могут готовить так вкусно мясные блюда – прервала молчание Анастасия и улыбнувшись добавила – Вы оказывается не только лучший сыщик, но и лучший повар в Нью-Йорке.

– А я еще и стихи пишу – попытался я подыграть ей полушутливым тоном.

– Что Вы говорите? Пожалуйста, почитайте мне что-нибудь.

– С удовольствием, но только в другой раз. Уже поздно и Вам необходимо отдохнуть, а мне пора откланяться. Вот только помою посуду – с этими словами я встал и, прихватив кофейные чашки направился на кухню.

Помыв тарелки, я убрал их в шкаф и стал протирать стол.

– А Вы оказывается еще и очень хозяйственный детектив – услышал я за спиной. Я повернулся. В проеме двери стояла Анастасия, прислонившись к косяку, в голубеньком халате и тапочках на босу ногу. Стояла, как то по домашнему, сложив впереди руки и склонив чуть на бок голову.

– Не люблю беспорядок – произнес я, вешая тряпку на крючок.

– А почему Вы не пользуетесь посудомоечной машиной? – вдруг спросила Анастасия.

– Не пользуюсь, потому, что у меня ее нет. Мне нравится сам процесс. – я смотрел на эту молодую женщину из Москвы и мне ужасно не хотелось с ней расставаться. Рядом с ней мне почему то было хорошо и спокойно. Уходить не хотелось, но остаться я не мог. У нас были чисто деловые отношения, а деловые отношения не предполагают какую-то близость (правило номер один по шкале Гаррисона).

– Мне пора. Надо идти – я попытался сделать шаг, но меня остановил голос Насти.

– Пол, знаете, я хотела Вас попросить – тут женщина запнулась, подбирая слова.

– Да, я слушаю, говорите – я подошел к ней и по дружески взял за руки – говорите Настя, я слушаю.

– Пол я прошу Вас остаться со мной. Нет, не подумайте чего-то такого. Я просто боюсь остаться одна в незнакомом городе после случившегося в гостинице. Пожалуйста останьтесь, а то я совсем не усну, а с Вами мне будет спокойней.

Я держал ее за руки, а она смотрела на меня умоляющим взглядом. Что я мог поделать. Соблюдать правила, когда беззащитная, красивая во всех отношениях женщина просит о помощи? Нет я не мог себе этого позволить. И черт с ними, с этими правилами. Я конечно готов был остаться. Конечно готов был нарушить, придуманные Гаррисоном правила ради такой женщины.

– Хорошо, если Вы так просите, я конечно останусь.

– Спасибо – выдохнула с облегчением Настя – мне правда с Вами будет гораздо спокойнее и давайте уже перейдем на «Ты». Я думаю после такого ужина это будет вполне логично.

– Давайте, вернее давай – ответил я и мы оба рассмеялись.

Настю я устроил на диване, а сам расположился на обширном кресле, которое нажатием кнопки превращалось в кровать. Что бы не смущать свою партнершу, я перетащил кресло-кровать в коридор. Затем уединившись на кухне, вызвал по закрытой связи Гаррисона и доложил ему о текущей ситуации. Не много поворчав по поводу нарушения мною его первого правила, он в конце-концов согласился с моими доводами. «Ладно, будь по твоему, раз она сама попросила, но смотри, ни каких там твоих штучек, я тебя знаю, а на счет этих «взломщиков» посмотрю, что можно узнать, попробую подключить свои каналы, а пока отбой, до связи».

Про «свои» каналы Гаррисон ни когда, ни кому, ни чего не говорил, но мы в конторе знали, что однажды он помог одному прокурору Бруклина, который в последствии стал начальником полиции Нью-Йорка. У нашего шефа были серьезные знакомства, да и сам он был совсем не прост.

Закончив разговор, я улегся на свою импровизированную кровать. Пистолет положил рядом (береженого бог бережет), завел будильник на семь утра и закрыл глаза. С улицы доносился шум машин.

– Пол, ты еще не спишь? – спросила почему-то шепотом Настя.

–Пока еще не сплю, а что? – я поднялся на локоть и посмотрел в темноту комнаты.

– Ты обещал мне почитать свои стихи.

– Сейчас?

– Да сейчас, если ты не против.

– Да нет, отчего же – ответил я – сейчас, что-нибудь вспомню. На ум сразу ни чего не приходило и я решил прочитать одно раннее стихотворение, которое написал очень давно, казалось, что это было совсем в другой жизни. Я опустил голову на подушку и стал читать:

– Спи, когда ты спишь, ты видишь сны,

–Спи, увидишь в снах свои надежды и мечты,

–Ночь тебя окружит бархатным теплом,

– Ты, весь вечер ты мечтала лишь о том,

– Лишь о том, чтоб зимой обнимать пахучие цветы,

–-Лишь о том, чтоб уйти от какой-нибудь беды,

– Что бы видеть, как зло побеждается добром,

– И, как твой маленький дом наполняется теплом

– Ты закрываешь глаза,

– Окунувшись во мрак ночи,

– Вместе с тобой засыпает твой дом,

–Твои мечты.

– Спокойной ночи милый друг,

–Отдам тебе я все во круг,

–Все счастье Мира я отдам тебе,

– Моей возлюбленной, моей Судьбе. Спи.

Я прекратил чтение и наступила тишина, которая продолжалась наверное с минуту.

– Пол, а эти стихи ты написал…

– Я эти стихи написал очень давно, еще студентом четвертого курса, для одной сокурснице.

–А потом, что было потом? – спросила Настя опять шепотом.

– А потом эта девушка вышла за муж за моего друга. Сейчас они живут в Лондоне. У них двое детишек, мальчик и девочка, и у них все хорошо. Мы иногда созваниваемся, по праздникам. Вот и вся история.

– Удивительно!

– Чего же здесь удивительного. Это жизнь Настя и с этим ни чего не поделаешь. Ладно уже совсем поздно, завтра рано вставать. Давай спать. Спокойной ночи.

– Спокойной ночи – ответила Настя и почему то тихонько вздохнула.

В темноте квартиры наступила тишина. На часах цифры высвечивали 23: 30. Двадцать три часа и тридцать минут 26 июня 7124 года.

"Глава 4"

"Ночное происшествие"

Плох тот детектив, который не знает, как вломиться в чужую квартиру не заметным образом, и плох тот вор, который не знает о том, что к хорошему детективу вломится в квартиру незамеченным практически не возможно. Для того, что бы быть в курсе отключения сигнализации в твоей квартире необходимо установить на блок управления сигналом небольшое, не очень сложное устройство, которое в нужный момент сообщит тебе об этом. В какой форме будет приходить это сообщение зависит от твоей фантазии. Моя фантазия выбрала «кошачье мурлыканье» и ровно в час ночи у меня в квартире «замурлыкала кошка».

Нащупав под подушкой пистолет, я медленно встал с кресла-кровати и прошел к входной двери. Проснулась Настя, включила ночник и, выйдя в коридор, укутанная в простыню спросила: «Пол, а разве у тебя еще и кошка есть, почему то я ее вечером не видела?». Я приложил палец к губам и прошептал: «Тихо, иди в комнату и затаись, у нас скоро будут гости». Настя ойкнула и, прикрыв рот ладошками скрылась в комнате. Свет ночника погас.

Плотные шторы на окнах создавали в квартире не проницаемую темноту. Из тумбочки я достал тепловизионные очки, надел их и затаился в проеме между входной дверью и плательным шкафом. Щелкнул замок и дверь медленно стала открываться, укрывая меня от входящих. Через мгновение я не увидел, а почувствовал появление в коридоре двух незнакомцев. «Черт возьми, они в экранирующих комбинезонах, через тепловизор их не увидеть». Двое остановились, стараясь сориентироваться в незнакомом помещении. Я экстренно искал выход из положения. Секунду подумав, решился на отчаянный шаг – включил в коридоре яркий свет. Взломщики замерли от неожиданности и этого мгновения мне хватило, что бы нанести им два точных удара. Два тела без сознания свалились передо мной на пол коридора.

Двое горе-взломщиков были экипированы по высшему разряду. Маски с встроенными тепловизионными очками полностью скрывали их лица, комбинезоны четвертой степени защиты практически ни одному прибору не давали шансов обнаружить их в темноте. Сорвав маски с лиц, я увидел перед собой типичные азиатские физиономии. Быстрыми движениями восточным «туристам» были связаны руки и ноги. После этого я стал обстоятельно их обыскивать. Два шоковых пистолета я сразу отложил в сторону. Более не было ни чего. Ни документов, ни систем связи, ничего. Только на запястьях каждого из моих визитеров была татуировка волчьей пасти на фоне галактики. «Что то новенькое – подумал я – Таких "произведений искусства" я еще не видел. Надо будет Гаррисону послать фотку. Пусть пороется в своих архивах»

Убедившись, что азиаты еще находятся в глубоком нокауте, я поспешил к своей гостье.

– Настя не волнуйся, сейчас нам ни чего не угрожает, все нормально – старался я успокоить девушку, хотя понимал, что тут может быть нормального, когда к тебе среди ночи вламываются два азиата в камуфляже спецназа.

– Пол, кто это, что им от нас надо? – Настин голос дрожал. Закутавшись в простыню она сидела, забившись в угол дивана.

– Пока не знаю, но постараюсь узнать, когда они очнуться – как можно спокойней ответил я, подавая ей стакан с водой – на выпей и успокойся, сейчас все выясним.

В коридоре послышалась возня, «наши новые друзья» стали приходить в сознание. «Побудь здесь, а я пойду поговорю с «гостями» – сказал я Насте и направился в коридор. Она молча кивнула, продолжая сжимать пустой стакан своими тоненькими пальчиками.

Усадив взломщиков спинами к стене, я разместился на табурете перед ними.

– Ну, что бандиты рассказывайте, кто такие, от куда и чего вам тут надо? – задал я вопрос, подняв ч пола один из шоковых пистолетов. Те в свою очередь стали мотать головами, бормоча, что-то на незнакомом мне языке, давая понять, что меня совсем не понимают – Так, значит в «незнанку» будем играть. Хорошо – я просунул шоковый пистолет одному прямо между ног – Повторяю вопрос – кто такие, от куда, что надо?

Азиат, расширяя глаза смотрел на пистолет, продолжая мотать головой. Я нажал на курок. Раздался слабый треск и мой подопечный, получив разряд тока с глухим оханьем отключился от болевого шока. Я переставил пистолет в то же место второму визитеру.

– Не надо сэр, умоляю. Я все скажу, все – взмолился несчастный, с ужасом смотря на пистолет у себя между ног.

– Это уже лучше. Я слушаю и надеюсь на искренность – отставив пистолет в сторону, я включил свой коммуникатор «на запись».

Из сбивчивого рассказа ночного посетителя я узнал, что они члены клана «Волки Галактики» и, что два дня назад их нанял некто Полянский для одного деликатного дела. Они должны были следить за женщиной, прилетевшей из Москвы. Им было выдано ее фото и указан номер рейса на котором она прилетала в Нью-Йорк. Далее они должны были выкрасть материалы, касающиеся исчезновения профессора Черышева. Какие документы не уточнялось. После того, как они заполучили коммуникатор и передали его мистеру Полянскому, им было поручено похитить женщину и передать ее в руки выше названного господина. Кто такой этот Полянский и зачем ему нужна Настя они не знали. Что касается меня, то от меня разрешено было просто избавится.

Вот значит какие дела. Им зачем-то нужна Настя, а я, как лишний персонаж этой «пьесы» подлежал утилизации. Что же, мы еще посмотрим, кто, кого утилизирует. Я поднес пистолет к шее рассказчика и нажал курок. Треск, «ох» и второе тело лежало рядом с первым.

«Настя собирайся, нам надо уходить» – негромко сказал я, заглянув в комнату, а сам направился на кухню. Там я отыскал коробочку с красным крестиком и извлек от туда две ампулы. Приготовив два шприца с содержимым этих ампул, я вернулся в коридор. Там уже стояла одетая Настя и собирала свой саквояж.

– Помоги мне – попросил я ее, присаживаясь перед азиатами.

– Пол, что ты задумал? Ты хочешь их убить? – с ужасам в глазах спросила Настя.

– Этого, как раз они и заслуживают, но мы не будем марать о них руки. Мы им вколем один интересный раствор, который напрочь отключит их память. Они даже имя свое не вспомнят.

– А это надолго?– спросила Настя, закатывая рукав одному из бандитов.

– Что на долго? – не понял я.

– Ну, надолго это, с памятью?

– А-а. Потеря памяти? Думаю лет на пять при хорошем лечении.

– А, если при плохом?– не унималась Настя.

– А, если при плохом, то навсегда. Да, что ты про их память заладила. Они меня вообще то убить хотели, а тебя похитить – ответил я, отыскивая вену на бандитской руке.

– Тебя убить?! – с возмущением произнесла Настя, а потом добавила – Ну и сволочи!

– Вот и я об этом. Ладно, давай держи руку – обратился я к ней, готовый сделать первый укол – я думаю по два кубика им будет достаточно.

– Пол, влей им по максимуму – пыхтела Настя от негодования.

– По максимуму – это значит один кубик – с улыбкой ответил я девушке, отходя от второго бандита.

Сборы закончились. Визитеры лежали на полу без сознания.

– Будем выходить через четвертый подъезд. У нашего может быть засада – сказал я Насте при выходе из квартиры.

– А, что с ними?– указала Настя на два бандитских тела.

– Пусть полежат. Заказчик их обязательно будет искать. А вызывать полицию не целесообразно. Совсем ненужно впутывать ее в наши дела – с этими словами я пропустил Настю вперед, потом вышел за ней из квартиры и закрыл за собой дверь.

– А теперь нам на верх, будем пробираться по крыше – показал я рукой в сторону лестницы и, взяв Настин саквояж первым стал подниматься по ступеням.

Июньское небо было звездным. Луна освещала нам путь и немного отдышавшись, мы стали пробираться к четвертому подъезду, продвигаясь по плоской крыше, огибая вентиляционные трубы, мачты антенн и другие надстройки непонятного назначения.

– Пол?– позвала меня Настя.

–Что?

– А почему к четвертому подъезду, а не ко второму или к третьему?– неожиданно спросила она.

– Так вернее – ответил я и остановился. Настя сходу налетела на меня, отскочила назад на шаг и, немного смутившись сказала: «Понятно».

Далее мы продолжили движения молча, соблюдая скрытность, что при данных обстоятельствах было делом не лишним. Выйдя из четвертого подъезда, мы оказались на другой стороне дома. Я подошел на угол и заглянул за него. У моего подъезда стоял минивэн без номеров и привычных антенн спутниковой связи. «Специально машину взяли без связи и конечно без автопилота. Такую труднее обнаружить. Все продумали гады. Одного не учли, что связываться с бойцом Космического спецназа дело хлопотное. Ладно, мы еще повоюем». Я вернулся к Насте. Первым делом нам надо было, как можно дальше уйти от этого места, а потом здраво оценить обстановку и решить, что делать, и куда идти, а еще надо было связаться с Гаррисоном.

Я решил пройти пару кварталов пешком. Улица продолжала жить своей обычной суетливой жизнью не смотря на ночное время и среди толпы легче было затеряться. Пройдя пару кварталов, мы вышли на пересечение Беверли Роуд и 31-ой улицы. Измученная бессонной ночью Настя еле стояла на ногах. Я усадил ее на скамейку возле кафе, а сам отошел в сторону. Пора было беспокоить шефа.

Гаррисон поднял трубку на четвертом, гудке. «Слушаю тебя мой мальчик» – отозвался он своим обычным голосом, словно разговор происходил не в два часа ночи, а в полуденное время. Я доложил ему все обстоятельства происшедшего. Было слышно, как он достает сигару из своей коробочки. Когда надо было принимать не простые решения он всегда раскуривал сигару. Коробочки «Короны» были натыканы у него по всюду, даже в ванной комнате. Наконец послышался его голос.

– Послушай меня внимательно Пол. Срочно вылетайте к «Арктуру». Корабль ждет вас на пятом причале Галактического космопорта. Звездолет заправлен и снаряжен всем необходимым. По полетному заданию вы летите в пятый сектор, в систему RP-2864 на курорт «Лазурный берег». Перед входом в систему RP-2864 тебе надо будет «прыгнуть» в «Серую зону» а уже от туда направляться на Глорию. Параметры полета до Глории придется вносить в ручную, найдешь их в сейфе. Ты все понял?

– Да мистер Гаррисон, все понятно

– И еще. Дома не появляйся. Не вызывай такси и не арендуй машину, метро так же надо исключить, там много камер и вас сразу вычислят. Добираться до орбитального космопорта вам придется по резервному плану. Как только будет информация о «Волках галактике» и Полянском, я тебе сообщу по закрытой галактической связи, на «Арктуре» она уже установлена. Ну вот пожалуй и все. Есть, какие нибудь вопросы?

– Вопросов нет. Есть просьба. Надо стереть всю суточную информацию с блоков видеозаписи в одном подъезде и в магазине напротив.– я назвал ему нужные адреса.

– Хорошо, мы займемся этим немедленно – пообещал Гаррисон – теперь все?

– Теперь все- закончил я.

– Тогда удачи и берегите себя дети мои – сказав это, он отключился.

Завершив разговор с шефом, я повернулся к скамейке, где оставил Настю, но увидел, что она стоит рядом и ждет пока я закончу.

– Извини Пол, я невольно слышала ваш разговор – она смущаясь взяла меня за руку и я заметил с каким трудом она борется со своей усталостью.

– Ни чего страшного Настя. Мы же теперь одна команда и от тебя у меня нет ни каких секретов – я взял из ее рук саквояж – нам надо идти.

– Пол, а, что это за резервный план о котором говорил мистер Гаррисон – спросила Настя, уворачиваясь от встречных прохожих.

– Резервный план? Сейчас покажу – ответил я ей, разглядывая на ходу стоянку аэромашин.

Выбрав подходящую модель я уверенно подошел к машине. Это была Ауди-Z120. Модель была не плохая. В меру комфортная и в то же время не бросающаяся в глаза. Обычный классический седан, но с гравитационным двигателем пятого поколения. Словом, то, что нужно. Минуту постояв у машины, я открыл дверь и пригласил Настю в салон.

– Прошу модам, карета подана.

– Но это же противозаконно, это же угон – прошептала Настя не решаясь садится.

– По сравнению с тем, что тебя сегодня собирались похитить, а меня убить, угон это детская шалость. Быстро садись в машину, теряем время – на ухо прошептал я Насте.

Мои слова возымели действия и она юркнула на правое сидение. Усевшись за руль, я перевел машину в ручное управление и мы взмыли в небо. Поднявшись на высоту трех километров, я задал координаты орбитального космопорта и включил автопилот. Космопорт находился от города на расстоянии восемьсот километров и у нас с Настей было пара часов отдыха. Я вызвал Роджера.

– Слушаю Вас сэр – ответил робот.

– Послушай дружище, мне срочно предстоит улетать по новому поручению руководства и приехать домой я не смогу.

– Очень жаль мистер Гловер, а как же вишневый пирог? – в голосе его прозвучали грустные нотки.

– В другой раз дружище, обязательно попробую. Ты мне скажи, готов ли мой катер?

– Да сэр. Ваш катер готов. Все необходимое на него доставлено – тут Роджер немного помялся и потом добавил – включая Ваш специальный багаж сэр. Я осмелился подумать, что «он» Вам пригодится.

– Ты, как всегда все сделал правильно дружище. Следи за квартирой и не забывай поливать цветы раз в неделю – похвалил я Роджера – на этом все, конец связи.

– До свидания мистер Гловер. Буду Вас ждать – ответил он и связь прервалась.

Я расслабился в кресле. Рядом спала Настя. Через пару часов мы должны были долететь до моего катера, стоящего на арендованном десятом причале. Скоростной катер фирмы «Тойота» мог доставить своих пассажиров на орбиту Юпитера всего за десять часов, а там, в Галактическом порту нас с Настей ждала современная сверхсветовая яхта «Арктур», а ее табличка с фирмой производителя «Энергия», блестевшая золотом на корме была равносильна знаку качества. Многие бы хотели заполучить такую яхту, но сумма ценника пугала потенциальных покупателей. Но Гаррисон не испугался. В галактике только два таких корабля. У одного арабского шейха и у Гаррисона. До Глории лету трое суток. Трое суток в шикарной обстановке, в компании прекрасной спутницы. Я в доску расшибусь, но отыщу этого профессора и доставлю его на Землю, чего бы мне это ни стоило, и даже не ради гонорара с пятью нулями, а ради вот этой девушки, которая сейчас спит рядом со мной на откинутом кресле. Ради милой русской девушки с прекрасным греческим именем Анастасия.

Усталость наваливалась и на меня, но сон не приходил: «Кому же понадобился наш профессор? Кто затеял эту опасную игру?». Ответов у меня не было и надо было ждать информацию от Гаррисона. На втором часе полета организм сдался и я прикрыл глаза.

Ауди Z120 бесшумно неслась по воздуху. Начиналось утро следующего дня и на востоке вставало солнце. Жаркое солнце Земли.

"Глава 5"

"Где то в центральной Америке"

На восьмидесятом этаже нового офисного здания располагалась фирма «Братья Райт и Ко». Почему она так называлась ни кто не знал, включая ее сотрудников. По видимому от того, что ни каких братьев Райт в этой компании отродясь и не было. Дела ее шли весьма успешнои неизменное пополнение банковских счетов миллионными суммами говорило само за себя. Вышеназванная контора занималась организацией аукционов по продаже различного рода ценностей, от произведений живописи до ювелирных украшений. Особой статьей прибыли были древние артефакты, которые ее агенты скупали по всему миру за бесценок, продавая их затем богатым коллекционерам за бешеные деньги. Был в активе «Братьев Райт и Ко», к тому же один не большой заводик на котором некоторые из «древнейших ценностей» и производились. А куда деваться? Артефактов с каждым годом становилось все меньше, а сумасшедших богатеев, готовых их приобретать с каждым годом становилось все больше. Вот и приходилось, как то выходить из положения. Терять клиентов ни как было не возможно.

Некоторое количество таких доморощенных «артефактов» с гордостью демонстрировали известные музеи. Говорить о частных коллекциях и не приходилось. Да, что там музеи с частными коллекциями. У самого герцога Эдинбургского в его родовом замке на камине стояла бронзовая лошадка будто бы изготовленная аж восемь тысяч лет назад в древнем Египте. Ни кто, конечно ее подлинность не проверял, а сам герцог верил в безупречную репутацию продавца. Он был без ума от своего приобретения и с гордостью показывал эту «древнеегипетскую ценность» своим высокопоставленным гостям. За какую сумму была приобретена эта копеечная статуэтка, конечно оставалось тайной, но после сделки счастливый продавец приобрел себе яхту стоимостью в небоскреб. Этим счастливым продавцом и единоличным владельцем вышеупомянутой компании был некто мистер Шон Стивенсон. В истории компании мистера Стивенсона, если покопаться по глубже, можно было отыскать более грязные делишки по сравнению с подделкой «древних лошадок», но связи с сильными мира сего, а так же природная изворотливость позволяли ему избегать последствий, которые могли потянуть на долгие годы лишения свободы вплоть до пожизненного. Постоянное нахождение на «краю пропасти» бодрило предпринимателя.

В полуденный час владелиц «Братьев Райт и Ко» кормил рыбок в своем шикарном кабинете с видом на океан и распекал мужчину средних лет с неприятной внешностью. Хозяин кабинета всем своим видом так и излучал превосходство, и непомерное чувство собственного достоинства, что совершенно нельзя было сказать о его посетителе.

– Вы болван Полянский. Как можно было доверить такое деликатное дело каким то идиотам? Как там они себя называют, «бешеные псы»?

– «Волки Галактики» сэр – робко ответил посетитель.

–Что, не понял? – Стивенсон оторвался от кормления и повернулся в сторону мужчины.

– Они называют себя волками Галактики – громче повторил Полянский, переминаясь с ноги на ногу.

– Волками Галактики? Так я Вам скажу Полянский, что этим вашим волкам Галактики, только проституток терроризировать в дешёвых борделях, да витрины вышибать в уличных ларьках, а Вы им доверили дело, которое может принести мне миллионы. Вы им доверили, а они его загубили на корню – с этими словами Стивенсон закончил кормления своих рыбок и отошел от огромного литров на двести аквариума.

Подойдя к холодильнику, он достал от туда бутылку минеральной воды, не спеша прошел к столу и уселся в огромное кожаное кресло с встроенным массажером. Налив себе полный стакан, он отхлебнул из него пару жадных глотков и поставил на стол. В конце июня стояла сильная жара даже для тропических широт центральной Америки.

Переведя немного дух, Стивенсон продолжил:

– Вы мне ответьте Полянский, куда могла пропасть эта русская девчонка и где мне теперь ее искать? Что вообще говорят эти два недоумка?

– Это удивительно сэр, но они совершенно ни чего не помнят. Они даже не помнят, как их зовут и, как они оказались в Нью-Йорке .

– Удивительно то, что я Вам плачу деньги и заметьте не малые. Не малые деньги за Ваши копеечные услуги по доставке доступных девиц для богатых джентльменов. – говоря эти слова Стивенсон вышел из-за стола и подошел к окну.

На небе не было ни облачка. Океан накатывал на белоснежный песок пляжа двух бальные волны. «Как хорошо бы сейчас с разбега бросится в эти волны, как в молодости, а потом, что бы рядом была та рыжеволосая красотка, которая любила фисташковое мороженное и секс под классическую музыку» – думал обладатель миллионного состояния, смотря на легкий прибой с высоты восьмидесятого этажа. Минута воспоминаний о прошлом прошла и Стивенсон возвратился в настоящее. Не отворачиваясь от окна он вновь обратился к Полянскому:

– Больше у меня на Вас нет времени. Делайте, что хотите, приглашайте известных психиатров, экстрасенсов, гипнотизеров. Обращайтесь хоть в институт им. Сербского наконец, но мне необходимо, что бы через два дня эти «волки Галактики» вспомнили все, что случилось с ними за последние двое суток – Стивенсон сделал короткую паузу и продолжая любоваться океаном, продолжил – но если в назначенное время память к ним не вернется, то всю эту гоп-компанию, включая Вас Полянский я скормлю белым акулам. Вам все понятно?

– Да сэр, мне все понятно. Я приложу все усилия – залепетал бедный Полянский, пятясь к двери.

– Ну раз все понятно, то Вы свободны – закончил разговор Стивенсон и взмахом руки отпустил своего посетителя.

Оставшись один, он еще немного постоял у окна, а потом подошел к столу и нажал кнопку вызова секретаря. В кабинет вошла жгучая брюнетка с формами Афродиты. Белое платье из тонкого трикотажа облегало фигуру, показывая все ее прелести. Грудь еле умещалась в декольте, а длина платья была такова, что едва скрывала ее трусики на которых, сквозь полупрозрачную ткань можно было прочитать «kiss me”. Стивенсон, смотря на секретаршу подумал: «А этот болван Полянский все-таки может быть в чем то полезен. Но это все потом, а сейчас главное – русская девчонка». Любуясь на девушку, он сказал: «Зоя, срочно вызови ко мне Джексона и приготовь кофе». Зоя кивнула и не произнеся ни слова вышла из кабинета. «Хороша!»– подумал Стивенсон, усаживаясь за стол. Ему нравились брюнетки, особенно, если они были не болтливыми.

Через десять минут за столом Стивенсона на кресле для посетителей седел мужчина средних лет полноватой комплекции. Его лысый череп поблескивал в жарких лучах солнца, от которого хозяин кабинета даже и не пытался отгораживаться оконными шторами. Мужчина щурился, но терпел. Он знал, что в этом кабинете любят солнечный свет и не терпят присутствие теней. Он вообще много знал и многое умел. Он точно знал сколько людей в Галактическом сообществе желают финансового краха и физического уничтожения хозяину этого, согретого июньским солнцем кабинета. Знал всех поименно, а так же все их тайные грешки и скрытые от общественности пороки. Этих знаний вполне хватало, что бы держать ситуацию под контролем, а кто в этом сомневался неминуемо обламывал зубы о грамотно выстроенную систему безопасности. Обламывал свои зубы так, что потом его случайно находили в желудке акулы или крокодила.

Многие завистники и некоторые конкуренты хотели уничтожения хозяина кабинета в котором не любили теней, но хотели свершения этого исключительно чужими руками. Вот только эти чужие руки ни как не находились. А не находились они только благодаря, сидящему здесь лысому джентльмену, который трудился на этом поприще не покладая рук в круглосуточном режиме и который являлся начальником службы безопасности компании Филом Джексоном. Стивенсон и Джексон знали друг друга очень давно и очень хорошо, что позволяла им между собой общаться «на ты».

– Фил, я в ужасном положении. Хорошо продуманная партия, которая могла бы принести мне миллионы, разваливается в самом начале и все благодаря этому тупоголовому Полянскому с его недоумками. Я просто в отчаянии – Стивенсон встал из-за стола и подошел к аквариуму – через эту русскую девчонку я надеялся выйти на профессора, а теперь, когда она исчезла, как мне это сделать?

– В наше время живому человеку исчезнуть практически не возможно – спокойно ответил Джексон.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Я хочу этим сказать Шон, что если человек хоть один раз засветился на камере наблюдения какого-нибудь копеечного магазина, он уже навсегда останется в памяти глобальной сети информации. Твоя русская девочка засветилась сегодня утром в орбитальном космопорте в сопровождении Пола Гловера – Джексон сделал паузу, наблюдая за реакцией своего шефа.

– Кто такой этот Пол Гловер и что она делала с ним в орбитальном космопорте?– оживился Стивенсон, отошел от своих рыбок и сел напротив Джексона.

– Пол Гловер один из лучших сыщиков Гаррисона, владельца детективного агентства «Олимп». Если ты помнишь, то это Гаррисон получил предложение от мистера Ли по розыску профессора Черышева. В космопорте они сели на катер Гловера и отправились прямиком к яхте «Арктур», которая ожидает их в полной готовности у пятого причала Галактического космопорта, на орбите Юпитера.

– Значит на этой самой яхте они и отправятся на Глорию – заключил Стивенсон.

– Верно Шон, на этой самой яхте, а для чего же тогда Ли пригласил Климову в Нью-Йорк. Климова долгие годы работала помощницей профессора. Знает его привычки и привязанности, может предположить, как бы он мог поступить в той или иной ситуации. Эта русская будет бесценным помощником Гловеру в поисках Черышева.

– Фил ты гений. Я верил, что ты сможешь поправить дело. Но, что ты решил предпринять в данной ситуации? Мы наверняка уже не догоним наших беглецов.

– А зачем их догонять. Пусть себе летят и думают, что улизнули от своих преследователей – спокойным голосом произнес Джексон и, встав с кресла хитро добавил – в десятом секторе есть целых три планеты, где кипит жизнь и с каждой из них до Глории пару дней лету.

– Хорошо, занимайся этим делом лично. Пиши пьесу, подбирай актеров, а я предпочитаю сидеть в зрительном зале и следить за развитием сюжета. По окончании представления я должен буду заполучить то, ради чего Нобелевский лауреат, бросив все дела полетел сломя голову на богом забытую планету. Что делать профессору истории на планете, где нет разумной жизни? Не описывать же историю жизни каких нибудь кузнечиков?

– Историю кузнечиков вполне успешно может описать любой зоолог- Фил подошел к Стивенсону и тихо добавил – а историк с мировым именем может сорваться на богом забытую планету только ради одного.

– И ради чего же?

– Ради галактической сенсации, которая и в правду может стоить миллионы – Джексон посмотрел своему шефу прямо в глаза, затем отошел и уселся в кресло, как ни в чем не бывало.

Стивенсон посмотрел с удовольствием на Джексона: «А ведь не дурак. Надо бы ему зарплату повысить». Подойдя к холодильнику он спросил:

– Виски?

– Со льдом и без содовой – отхлебнув из своего стакана Джексон спросил – Шон, а что делать с этими двумя «волками Галактики» у которых память отшибло?

– Если через два дня к ним память не вернется, то они мне не нужны.

– Ладно, с ними понятно, а что с Полянским? – Джексон поставил стакан и посмотрел на Стивенсона. Тот задумался, вспомнил свою секретаршу и решил: «Полянского не трогай. Пускай поживет. Пока..».

На этом разговор давних знакомых завершился. Стивенсон занялся организацией очередного аукциона живописи, а Джексон отправился «писать свою пьесу».

"Часть вторая"

«Нити Времени»

"Глава 1"

«Невероятное совпадение»

За окном декана исторического факультета МГУ им. Ломоносова вечерело. День подходил к концу, но профессор не спешил домой. У него на столе лежали фотографии, которые ему прислал его давний друг Ван Ли. Когда то, очень давно они были студентами на одном факультете, затем почти одновременно защитили кандидатские диссертации по истории древних миров. Защитив кандидатскую, Ван Ли резко поменял свою судьбы и ушел с головой в бизнес, став правой рукой своего отца в алмазной компании. Друзья стали встречаться реже, а последние три года и вовсе не виделись, после того, как Ли получил право на разработку алмазов на планете Глория. И вот теперь на столе профессора лежали снимки, присланные Ли. Вместе со снимками было прислано речевое сообщение о необыкновенной находке (Ли терпеть не мог всякие голографические послания и всегда пользовался речевой записью).

На фотографиях были изображены надписи, вырубленные на скальной поверхности стен подземного лабиринта. Одно то, что искусственное сооружение обнаружено на планете, где нет ни какой разумной жизни, было удивительно. К тому же на стенах этого сооружения непонятным образом кем-то нанесены, какие-то надписи. Естественно Ли ни кому об этом не сообщил и для полного прояснения ситуации пригласил своего. Дмитрий Михайлович был авторитетным ученым во всей Галактической федерации. К его слову прислушивались многие историки. И вот профессор сидел за столом и рассматривал эти фотографии.

В кабинет вошла помощница профессора Анастасия. Она принесла чашечку зеленого чая и уселась напротив.

– Дмитрий Михайлович уже поздно, что-то Вы засиделись?

– Да вот Настя изучаю фото, присланные моим другом Ли – профессор вертел фотографии в руках.

– А дайте мне посмотреть – Настя взяла со стола пару фотографий.

– Ой, да эти надписи похожи на те, что мы обнаружили в пещере на северном Урале в прошлом году. Я хорошо помню потому, что сама их зарисовывала – рассматривая снимки произнесла девушка – Вы были в то время на симпозиуме в Китае и экспедицию возглавлял Петр Сергеевич Крутов из Уральского университета. Они же и возраст этих надписей датировали.

– И какой же у них возраст? – Черышев с интересом посмотрел на свою помощницу

– От 120 до 150 тысяч лет, но это предварительные данные. Они еще «бьются» над этим текстом, ни как не могут расшифровать – Настя положила фотографии на стол профессора.

– Значит на северном Урале, 150 тысяч лет – Черышев задумался – а у нас есть материалы этой экспедиции?

– Да, конечно. Вам принести? – профессор кивнул и Настя выбежала из кабинета.

Черышев встал из-за стола и стал прохаживаться вдоль окна. Вечер давно спустился на Москву. Вдалеке по воздушным трассам проносились аэромобили. Город «разъезжался» по домам. По коридорам факультета шуршали роботы-уборщики. Через пятнадцать минут в кабинет вбежалаего помощница и положила на стол огромную папку с материалами прошлогодней экспедиции на северный Урал. Какое то время он сидел молча и смотрел на эту толстую черную папку в кожаном переплете, затем выдохнул воздух и расстегнул пластиковые застежки.

Перед Черышевым лежали письменные отчеты и электронные носители информации. По традиции на факультете в обязательном порядке информация в электронном виде дублировалась записями в полевых журналах. Текучка, постоянные симпозиумы и многочисленные лекции в университетах разных стран не давали времени обратить внимание на эти материалы. А обратить внимание было на, что.

Пещеру на северном Уральском склоне обнаружили случайно геологи, после камнепада. Когда они вошли внутрь, то обнаружили вход в подземный лабиринт, явно рукотворного происхождения. На это указывали сводчатые стены правильной формы с отшлифованной поверхностью. А когда археологи в глубине лабиринта увидели неизвестные надписи на стенах, то пришло время приглашать знатоков древних языков. На гладко отшлифованных стенах через определенные промежутки были написаны три строчки. Всего одиннадцать слов и больше ничего. Эти слова сопровождали идущего по лабиринту, вероятно, что-то сообщая ему. Расшифровать эти надписи пока не удалось, хотя над этим работала целая лаборатория. За год ни чего.

Профессор отложил в сторону полевые журналы и достал стопку снимков. Снимки, присланные Ли и снимки экспедиции практически совпадали. Не полностью, конечно, но общая направленность линий и стилистика письма были одинаковые. Разница было в том, что на Урале надписи были нанесены краской, а на Глории высечены на каменных поверхностях стен.

Дмитрий Михайлович медленными движениями упаковал документы в папку и застегнул пластиковые застежки.

– Значит это был северный Урал. 150 тысяч лет назад, все сходится – словно сам-себе сказал тихо Черышев.

– Что Вы сказали? – спросила ни чего не понимающая Настя.

– Я говорю, что все сходится. Фотографии очень похожи. Анастасия папку отнеси на место, вернее нет, папку я сам уберу в свой сейф – немного помолчав, профессор продолжил – с этого момента все, что ты здесь видела должно быть тайной за семью печатями. Про фотографии с Глории ни кому не слова.

– Хорошо Дмитрий Михайлович, а что стряслось то?– спросила, испуганная таинственностью своего шефа Настя.

– Пока ни чего не случилось, но мне срочно надо лететь на Глорию, разбираться со всем этим буду на месте. График всех моих встреч перенеси, пожалуйста недели на две вперед. Завтра с утра займись этим вопросом, а теперь по домам – профессор по отечески посмотрел на Настю и подмигнул ей – ты представляешь Настёна, какая может быть сенсация? Не ошибусь, если предположу, что Галактического масштаба.

– Прям уж Галактического? – удивилась Анастасия.

– Не меньше, а может быть и Вселенского – подтвердил профессор и заключил – на сегодня все, по домам.

По должности Дмитрию Михайловичу полагался служебный транспорт, но он всегда с работы домой добирался на метро. Он любил Московское метро. Ни где в мире не было таких красивых станций метрополитена, как в Москве. Это были даже не станции, а подземные дворцы и в поздние вечерние часы было особо приятно сидеть в полупустом вагоне, наслаждаясь бесшумным движением подземного поезда.

Черышев любил задерживаться на работе часиков на несколько. В тишине университетских коридоров он чувствовал особый романтизм и в этой романтической обстановке, да еще без настойчивых посетителей думалось легко и свободно. Что может быть лучше для ученого, чем возможность спокойно думать над загадками истории человечества, когда тебе в этом ни кто не мешает. Анастасия не в счет. Она его помощница и всегда рядом, но ни когда не мешает. Принесет чашечку зеленого китайского чая и сидит в сторонке тихо, как мышка. «Настя хорошая девушка. Пора ее за муж выдавать» – думал Дмитрий Михайлович о своей помощнице, сидя в вагоне метро.

Он вспомнил, как тридцать лет назад в Крыму познакомился с сотрудницей краеведческого музея Евпатории, когда работал над своей докторской диссертацией. Тогда в гостях он в первые увидел забавную, ползающую по ковру кареглазую девчушку с солнечной улыбкой. Знакомство вылилось в долгую дружбу и он по отечески заботился об этой семье и о маленькой Анастасии. Отец Насти еще до ее рождения погиб при испытании перспективного межгалактического звездолета. Вернее не погиб, а пропал без вести вместе со своим штурманом, когда звездолет делал пробный «прыжок» в гиперпространство. Третий в истории человечества. Программа было сверхсекретная и официально об этом ни чего не сообщалось. Что случилось с кораблем, осталось тайной, назад из «прыжка» корабль так и не вернулся. Жив ли теперь капитан Климов или нет, одному Богу известно. Может быть летает себе, где-нибудь в четвертом измерении и не подозревает, что у него на Земле есть такая замечательная дочка. С капитаном Климовым профессор не был знаком и знал его лишь только по фотографиям, и по семейным видеофильмам. Черышев несколько раз направлял запросы в Космическое агентство Земли по поводу трагического происшествия с кораблем капитана, но всегда получал отказ в виду секретности программы испытаний. Мысли профессора прервал голос диктора, объявивший его станцию. Он очнулся от воспоминаний и вышел из вагона.

Улица встретила Черышева июньской прохладой. До дома было совсем не далеко и в неспешной ходьбе можно было подумать о предстоящем визите на Глорию. Удивительное сходство надписей в пещерах разных планет было трудно объяснить, практически не возможно и все таки это были одни и те же надписи. «Где Земля, а, где Глория? 150 тысяч лет назад. Все сходится. Надо будет прихватить с собой несколько фотографий с Уральской экспедиции. Разбираться со всем этим предстоит на месте» – так думал Дмитрий Михайлович, подходя к своему подъезду. А еще он подумал, что рад будет увидеть своего друга Ван Ли.

Когда профессор ложился спать за окном была уже глубокая ночь. На часах стрелки показывали полночь. Он уснул. Через шестьдесят секунд время перевалило на одну минуту первого.

В Москве начинались новые сутки. Сутки 18 июня 7124 года от Рождества Христова. 22 июня профессор Черышев прибудет на Глорию и встретится со своим давним другом Ван Ли. 23 июня он впервые увидит таинственные надписи на стенах лабиринта. 24 июня в 13 часов 10 минут местного времени при повторном посещении лабиринта профессор зайдет за очередной поворот и заинтересуется необычной вертикальной плитой, вмурованной в стену. В 13 часов 20 минут за тот же поворот завернет охранник, приставленный для безопасности, но профессора он там не найдет. Профессор Черышев исчезнет таинственным образом. Двух дневные поиски не дадут ни какого результата. По итогам поисков Ван Ли примет решения обратиться в одно из самых лучших детективных агентств Земли с просьбой о помощи, а в своей записной книжке Ли сделает запись о том, что в период с 13 часов 10 минут по 13 часов 20 минут местного времени в лабиринте при таинственных обстоятельствах исчез профессор Черышев Д.М. Во всяком случае так будет думать Ван Ли и все, присутствующие при этом лица.

…

Но это все произойдет только 24 июня, а ночью 18 июня Луна освещала профессорскую спальню сквозь открытое окно, а галактика Млечный Путь неслась сквозь пространство, увлекая и Землю, и Луну, и спящего профессора в тайну жизни бесконечного космоса.

Мысль великой Вселенной, подчиняя Время, расписала План Будущего и все во круг нас происходит в соответствии с этим Планом. Кто знает, может быть камнепад на северном Урале, произошедший в прошлом году и открывший путь к таинственным надписям в горном лабиринте, то же часть этого Плана? Кто знает, кто знает? Будущее зовет нас к себе, завораживая своими тайнами и нам ни чего не остается, как выйти на путь, ведущий в наше Будущее, сделав шаг из нашего Настоящего.

А в Настоящем над Москвой звездное небо и, где-то среди этого множества звезд бесконечного космоса сверкает желтый карлик QR-7024 со своей планетой по имени Глория. Волею Проведения эта звездная система с планетой, так похожей на нашу Землю оказалась связующим узелком для нитей Времени, соединяющих Прошлое, Настоящее и Будущее.

Развязать этот узел предстояло в будущем, а в настоящем 18 июня 7124 года профессор Черышев в очередной раз в своем сне старался проникнуть в прошлое трагедии, случившийся с Настиным отцом. В его снах капитан Климов сидел в кресле напротив и рассказывал ему о полете, о том, что все устройства корабля работали в штатном режиме и после выведения двигателя на максимальный режим работы, находясь в установленной точке координат, корабль совершил «прыжок» в гиперпространство. «А, что с вами случилось после «прыжка»?» – в который раз спрашивал профессору капитана. Капитан старался, что-то еще сказать, но слова становились не слышными, образ его таял, превращаясь в туманный силуэт, а затеми вовсе исчезал, оставляя пустое кресло.

Черышев всякий раз просыпался. Так случилось и в эту ночь. С волнением смотря в черную пустоту комнаты он снова и снова прокручивал диалог с капитаном из своего сна. Только в этот раз все таки удалось, как ему казалось, услышать последние слова Климова, пока тот совсем не исчез. "Мы потеряли свое время…" – вот, что услышал Черышев в последний момент.

В голове крутилась мысль: "Они потеряли свое время. Не возможное случилось в прошлом, но запутанный узел должен быть развязан, но как?…" Все это станет понятным, там на Глории, но это будет в будущем, а сейчас, в настоящем он лежал в темной комнате и в который раз вспоминал слова капитана Климова, услышанные им в своем сне: «…все устройства корабля работали в штатном режиме и после выведения двигателя на максимальный режим работы, находясь в установленной точке координат, корабль совершил «прыжок» в гиперпространство…».

"Глава 2"

«Фаэтон»

Межгалактический корабль «Фаэтон» вторые сутки находился в полете. Все устройства корабля работали в штатном режиме. Гравитационный двигатель седьмой серии вышел на оптимальный режим работы. Экипажу предстояло провести контроль параметров полета, включить полную мощность энергоустановки в контрольной точке и совершить «прыжок».

«Фаэтон» был новейшим экспериментальным кораблем. Ученые Земли давно мечтали о таком звездолете. Две попытки межгалактических путешествий, проведенные ранее оказались не удачными. Тогда посчитали, что мощность двигателей была не достаточной для таких полетов и необходимы совершенно новые технические решения. Почти семь десятилетий потребовалось ученым и инженерам на создания энергетической установки нового типа. Наконец двигатель невероятной мощности и новейшие навигационные системы, которые способны ориентировать корабль в межгалактическом пространстве были созданы и проблема, как казалось тогда ученым, стала преодолимой.

Для начала предстояло решить две задачи: первая – выйти за пределы границ плоскости галактики, провести сканирование пространства в конечной точке и вернуться обратно; вторая и не менее важная – исследовать, на сколько это возможно, область темной материи и темной энергии.

Экипаж «Фаэтона» состоял из двух космонавтов – испытателей высшей категории: командира корабля Константина Климова и штурмана Александра Орлова. Они были отобраны комиссией Космического агентства не случайно. Климов и Орлов были не только одними из лучших космонавтов-испытателей, но и друзьями детства. Климов, правда был на четыре года старше Орлова, но это не помешало возникновению сначала мальчишеской, а затем настоящей мужской дружбы.

С детства ребята мечтали о космосе и после окончания школы, сначала один, а затем второй поступили в Звездную академию имени Ю.А. Гагарина и с разницей в четыре года с отличием окончили ее. Они были прямыми противоположностями друг друга и их тандем от этого только выигрывал.

Климов был худощав, высокого роста со сдержанным характером. Прямой нос с горбинкой достался ему от отца, а естественный румянец на щеках от матери. Он ни чего ни когда не делал наспех. «Терпение и труд – все перетрут» – любил повторять старинную пословицу Костя. В юношестве, ради интереса и собственного удовлетворения он даже мастерил электрические гитары, с трудом доставая необходимые материалы. Часами сидя за верстаком, юный Костя отшлифовывал детали грифов и корпусов своих будущих гитар, доводя их до идеального состояния. «И зачем тебе это надо? – спрашивал его Сашка— в магазине этого добра завались, бери, чего твоей душе угодно». «В магазине много чего можно купить, а мне хочется самому попробовать, своими руками» – отвечал другу Костя, отмеряя расположение ладов на очередном грифе.

Орлов был среднего роста, спортивного телосложения. Он любил все делать быстро, благо схватывал необходимые тонкости предстоящей работы на лету. Когда кому-то надо было обстоятельно подумать над решением той или иной задачи, Сашка находил оптимальное решения быстро, а самое главное точно. Иногда, конечно его могло занести в область нестандартных и очень рискованных решений, но в этом случае рядом был всегда Климов, который в нужный момент гасил неудержимую энергию друга: «А вот здесь Саша торопится не будем, давай все обстоятельно просчитаем. Кто поспешит, тот людей насмешит». Костя любил поговорки, а Александр уважал своего старшего товарища и всегда прислушивался к его советам.

Оба друга любили музыку и иногда сочиняли, что-нибудь, так сказать, «для души». Однажды Костя предложил другу записать несколько, сочиненных ими композиций. Посидев недельку в импровизированной студии два друга «родили» сорокаминутный сборник своих композиций. Получилось не плохо и может быть они бы продолжили заниматься, и дальше музыкальным творчеством, но общая любовь к космосу повела их совсем в другом направлении.

По окончании Звездной академии, они стали работать вместе в испытательном центре Космического агентства, со временем превратившись в первоклассных специалистов. Несколько раз им приходилось «вытаскивать» себя и испытуемые звездолеты из ситуаций, находясь на грани жизни и смерти, благодаря мастерству, хладнокровию, а иногда и просто везению. Климов был месяц, как женат, а Орлов пока ходил холостяком.

И вот теперь, пройдя огни и воды сложнейшей подготовки, освоив все типы, имеющихся в арсенале Космического агентства звездолетов два товарища сидели в ложементах «Фаэтона» и готовились совершить «прыжок» за пределы галактики.

– Ты представляешь Саш, а Светка то моя беременная – произнес Климов, не отрывая взгляда от приборов.

– Поздравляю будущего папашу. А кого ждете?– Александр оторвался на секунду от навигационной панели, искренне радуясь за товарища.

– Не знаю пока, срок слишком маленький.

– А имена уже придумали?

– Если будет девочка, то придумали. Назовем ее Анастасия, а для мальчика еще нет. Вот вернемся и тогда будем соображать – Климов еще раз убедился в устойчивости всех параметров и обратился к своему штурману – что у тебя с точкой «прыжка»?

– Мы в точке Костя, можем начинать.

– Ну тогда «с Богом» – Климов нажал таймер обратного отсчета и искусственный интеллект «Фаэтона» приятным женским голосом начал отсчитывать от десяти до ноля.

Три, Два, Один, Ноль. Корабль чуть тряхнуло и через мгновение все успокоилось. Обычно, при прыжке в глазах космонавтов происходило секундное потемнение и на момент прыжка многие закрывали глаза. Такая привычка была и у Климова с Орловым. Десятки раз они совершали «прыжки» от одной звездной системы к другой и открывая глаза им оставалось проследить за показанием приборов корабля, и получить доклад от бортового компьютера. Как всегда, друзья одновременно закрыли глаза и после прыжка синхронно их открыли.

В этот раз пошло все, как то не по плану. На посту управления ощущалась тревожная тишина, приборные панели были погашены, речевой информатор молчал, системы вентиляции и искусственной гравитации корабля не работали, а за окном иллюминатора светили совсем не знакомые звезды.

– Что то не сработало или сработало, но хреново – спокойный голос командира корабля в такой, прямо сказать не стандартной ситуации мягко притушил «огоньки» возможной паники – Саш проверь, как там энергоустановка, а я попробую реанимировать наши «электронные мозги»

– Будет сделано капитан – Орлов отстегнул ремни безопасности, поднялся из кресла и «поплыл» в энергетический отсек.

Климов несколько раз пытался перезапустить бортовой компьютер, но все старания оказались напрасными. «Электронные мозги» корабля оставались «глухими и немыми» и ни как не хотели реагировать на действия капитана. «А вот это совсем не хорошо» подумал Климов. Оторвавшись от кресла, он подплыл к приборному щитку. «Может какая нибудь фишка от блока питания отвалилась, стоит вставить ее на место и все заработает?» – успокаивал себя Костя, открывая дверцу компьютерного блока.

Увиденное поразило его. Все соединения были в порядке, но сам корпус квантового процессора был весь в цветах побежалости, как будто выгорел изнутри. Дублирующая система была в том же состоянии. Такое ему ранее не приходилось видеть и что могло послужить поводом для разрушения процессоров ни как не приходило в голову. Без компьютера «Фаэтон» превращался в консервную банку со всеми удобствами, висящую в десятках парсеков от Земли в межгалактическом пространстве. «Всех удобств на корабле хватит на неделю, а что дальше?» – задавал себе вопрос капитан и не находил на него ответа.

Он машинально достал из блоков памяти флеш-накопители на которых записывались все параметры работы узлов и агрегатов, состояние космонавтов, а так же все внешние воздействия на корабль во время полета. Климов сделал это машинально, руководствуясь инструкцией об эвакуации, когда при вынужденных посадках нельзя было дальше эксплуатировать летательный аппарат. Он засунул накопители во внутренний карман комбинезона и поплыл к своему креслу. Хотелось занять стабильное сидячее положение и хорошенько подумать о том, как им с Орловым выпутываться из этого дерьмового положения. В этот момент над головой Климова загорелось табло «Внимание! Искусственная гравитация включится через 60 секунд». «Значит у Сашки получилось запустить энергоустановку и это уже не плохо. Сейчас он придет и мы вместе подумаем, что делать дальше. Мы должны, что-то придумать, просто обязаны» – с этими мыслями Климов уселся в кресло и стал ждать своего друга.

Через минуту Орлов появился в кабине управления и уселся на свое место.

– Докладываю командир: первое – энергоустановка была отключена по причине неисправности электронной системы контроля, пришлось переводить ее на ручное управление, благо наши умные конструкторские головы это предусмотрели; второе – запас энергии для работы установки снизился на тридцать процентов, хотя после прыжка должен был уменьшится только на десять, а самое главное это то, что каждые десять минут он снижается на пять процентов, будто кто-то или что-то выкачивает из корабля нашу энергию наглым образом. На этом у меня все, а что у тебя? – на этих словах Александр откинулся на кресле и посмотрел на товарища. Лицо у него было серьезным, но спокойным, как будто-то они отрабатывали нестандартную ситуацию на тренажере.

– Основной и дублирующий компьютеры не работают, у них вышли из строя квантовые процессоры, словно изнутри выгорели. Представляешь? Я такое первый раз вижу. Вот такие дела дружище.

– Да дела, как сажа бела, а дайка я взгляну на эти процессоры – Орлов встал и подошел к приборным щиткам.

– Ну, что посмотрел? И, что ты обо всем этом думаешь?

– Я, конечно точно не знаю, что могло случится с нашими «электронными мозгами», но возникает ощущение, что во время прыжка мы попали под воздействие какой то силы или мощнейшего поля, которое и уничтожило наши квантовые компьютеры и это же «Нечто» выкачивает энергию из нашей двигательной установки. Вот, что я об этом думаю Костя – Александр прикрыл дверцы шкафов на защелки и вернулся в свое кресло.

– Какая еще сила? У нас мощнейшее защитное поле на корабле, которое должно блокировать все внешние воздействия – Климов попытался возразить, но тут же осекся – черт возьми, оно же отключилось в момент остановки энергосистемы, как же я сразу не догадался.

– Оно не просто отключилось, оно полностью вышло из строя и нас сейчас защищает только сверхпрочный корпус с элементами радиационной защиты. Пятая степень – это конечно хорошо, но если неподалеку рванет какая-нибудь сверхновая, то нам не поздоровится. А с учетом того, что через час у нас останется сорок процентов запасов энергии, а через два часа десять, то в первые полтора часа нам надо «делать от сюда ноги» поближе к дому.

– А ты сможешь просчитать точку выхода из «прыжка»? – Климов с надеждой посмотрел на друга.

– В академии по звездной навигации у меня была пятерка, так, что попробовать стоит – с улыбкой ответил Александр и достал из ящика своего стола логарифмическую линейку – на эту штуку ни какая сила не действует, беру с собой, как талисман.

– И сколько времени ты будешь считать по этой линейке? – спросил Костя, с удивлением.

– Я думаю за час управлюсь, а больше у нас и времени то нет. Ты пока проверь аналоговые системы управления и навигации, а я постараюсь сориентироваться в пространстве, благо, что оптические приборы все у нас работают.

Друзья воодушевленные мыслью о возможном возвращении занялись каждый своим делом. Костя занялся проверкой работоспособности аналоговых систем ввода и контроля параметров полета, а Александр, определив точку старта стал просчитывать точку выхода из «прыжка».

«Фаэтон» висел в пространстве над родной галактикой, которая раскинулась под ним своими рукавами. В одном из этих рукавов светилась бледным светом звезда по имени Солнце. И Солнце и Земля ждали своих сыновей, надеялись, что у них получится выпутаться из этой сложной ситуации и родной космопорт примет к своему причалу «Фаэтон», но все ожидания оказались напрасными. Новейшему межгалактическому кораблю не суждено будет вернуться на Землю и тайна его исчезновения долгие десятилетия будет мучить умы ученых и руководства Космического агентства.

«Фаэтон» висел над галактикой, а его экипаж готовился сделать невозможное, готовился совершить прыжок в гиперпространство, проведя все необходимые расчеты в ручную. И Климов и Орлов понимали, что вероятность успеха – один к миллиону, но они верили в эту одну единичку, верили потому, что другого им не оставалось, а бороться они всегда привыкли до конца…

…

…а пока экипаж межгалактического корабля «Фаэтон» во главе с командиром Константином Анатольевичем Климовым продолжал работать, совсем не далеко от галактики Млечный путь были слышны ГОЛОСА:

Второй Голос – эти два человека нам подходят.

Третий Голос – да, они целеустремленные и их не пугает критическая ситуация.

Второй Голос – они верят друг другу и ни когда не предадут.

Третий Голос – эти люди даже не представляют, что в момент «прыжка» они потеряли свое Время и сейчас находятся совсем в другом Времени из которого им невозможно вырваться на этом примитивном корабле. Они совсем не знакомы со структурой Времени во Вселенной.

Второй Голос – человечеству структура Времени пока не известна, но эти двое достойны жить и они будут хорошими хранителями Знаний

Третий Голос – их надо вытащить из корабля до прыжка, иначе они погибнут.

Второй Голос – я вытащу их из корабля, а ты подготовь «Сферу» для приема людей.

Третий Голос – будет исполнено.

…

На межгалактическом корабле «Фаэтон» прошел один час земного времени. Орлов произвел необходимые расчеты, а Климов ввел данные и в нужное время включил таймер. Цифры на табло стали мелькать перед глазами, а Климов в уме повторял: «… 4, 3, 2, 1…». Досчитать до ноля он не успел. За доли секунды до цифры «0» он потерял сознание.

"Глава 3"

"Хранители"

Климов пришел в себя и, не открывая глаз постарался оценить свое состояние. «Руки и ноги на месте, голова не болит, дышится легко, а это значит, что живой. Я живой и лежу в кресле нашего корабля, пристегнутый ремнями безопасности, а это значит, что корабль цел. Сейчас надо открыть глаза и убедиться, что с Сашкой все в порядке» – он почему то сжал подлокотники и открыл глаза.

Климов не увидел потухшего экрана и панелей приборов управления. Не было иллюминаторов по правому и левому борту. Его окружала какая то сфера, по стенкам которой растекалось голубое свечение и это был не «Фаэтон». Рядом в своем кресле лежал Александр Орлов. Дыхание штурмана было ровным и спокойным, и это порадовало Климова: «Слава богу, с Сашкой все нормально. Вот ведь чертяка, лежит и спит, как будто ни чего не произошло». Костя хотел уже будить товарища, как взгляд его «зацепился» за одну деталь, вернее за ее отсутствие. Под креслом Орлова не было опоры. Оно будто парило в воздухе. Климов заглянул под свое и так же не увидел его под собой. Они с товарищем парили в воздухе, в самом центре загадочной сферы с голубым свечением.

Наконец зашевелился Орлов. «Вот дела, я вроде, как уснул – произнес, зевая штурман – а, где это мы Костя, что-то на «Фаэтон» совсем не похоже». Александр отстегнул ремни безопасности и попытался встать со своего кресла.

– Черт возьми Костя, да тут пола нет! Что все это значит?

– Что все это значит, я знаю так же, как и ты – ответил Костя спокойно – а если нет пола, то сиди и не дергайся пока все не прояснится.

– Нет, мне чего-то не хочется ждать пока рак на горе свистнет, надо постараться побыстрее прояснить ситуацию и выяснить где мы находимся, и как, собственно сюда попали.

–Ну давай, проясняй. Я тебя внимательно слушаю – с улыбкой обратился к другу Климов, поудобнее располагаясь в кресле.

– Значит так. Мы на Земле, в каком-нибудь реабилитационном центре – Александр подумал немного и продолжил – нас сюда поместили в бессознательном состоянии после того, как спасатели нашли наш корабль.

– А ты, где-нибудь видел у нас медицинские центры в которых кресла парили бы в воздухе? – спросил товарища Климов, не надеясь, что тот найдет ответ на этот вопрос, но Сашка нашел.

– Ну и что? Это наверное, какая-нибудь секретная лаборатория, которых в Космическом агентстве завались, а что они там вытворяют, сам черт не разберет. Ты, к примеру знаешь, что происходит в так называемой зоне «10»? Что не знаешь и я не знаю, а у нас с тобой высший допуск секретности между прочим – Александр развернулся на кресле в сторону Константина и перекинул ноги через подлокотник.

– Зона «10» Саша, это зона утилизации бытовых отходов, а потому она нам была совсем без надобности – Климов повернулся на спину и подложив руки под голову стал оглядывать над собой непонятную голубу сферу – а вот, что эта за зона и на Земле ли мы вообще?

– Да ладно тебе Кость, а где же мы еще можем быть если не на Земле? – не много успокоившись ответил товарищу Орлов – вот сейчас придет доктор Шувалов и, как всегда, пошутив о погоде, расскажет нам о нашем здоровье.

Голубой оттенок свечения сферы стал медленно меняться и плавно превратился в теплый белый. Прямо перед товарищами на одном из участков загадочным образом образовался проход овальной формы в котором появилась высокая фигура в черной накидке с глубоким капюшоном. Ни лица, ни рук видно не было, как, в прочим и ног. Фигура просто вплыла. После этого за ней сразу же закрылся овальный проход и сфера обрела свою прежнюю форму.

Климов молча наблюдал за происходящим. Орлов, бросив взгляд на командира, убрал ноги с подлокотника и устроился в кресле поудобнее в ожидании следующего действия. В голове у него промелькнули мысли: «Да, этот в черном балахоне совсем не доктор Шувалов, а возникающие и пропадающие проходы в стенах даже для наших секретных лабораторий, уж больно крутая фишка и может быть прав Климов, что мы не на Земле. Но если не на Земле, то где?».

– Вы правы Александр Викторович, Вы с вашем другом не на Земле и даже не в пределах галактики Млечный путь— прозвучал мягкий баритон из под капюшона.

– Но тогда объясните нам, пожалуйста: кто Вы, где мы находимся и что произошло с нашим кораблем? – Климов старался держаться спокойно, хотя сделать это в сложившихся обстоятельствах было не просто.

– Я постараюсь ответить на все интересующие Вас вопросы Константин Анатольевич. Начнем с последнего: корабль «Фаэтон» был разрушен звездой, которую на Земле называют «Тау Кита». Он вынырнул из «прыжка» в непосредственной близости от звезды, был затянут ее гравитацией и в последствии прекратил свое существование в верхних слоях звездной плазмы. Отвечая на второй вопрос я скажу, что на данный момент Вы со своим другом находитесь в специальной защитной Сфере, подготовленной для вас и которая располагается в центре Реликтового пятна, более известного людям, как Сверхпустота Эридана. Мы извлекли вас из «Фаэтона» за доли секунды до «прыжка». Что касается вопроса «кто мы?», то я постараюсь то же на него ответить. Я представитель Хранителей Вселенной, которые наблюдают за ее развитием, в том числе за галактикой Млечный путь и меня зовут Тор – мягкий баритон замолчал.

В сфере наступила тишина. Услышанное нашими друзьями оказалось таким не вероятным, что поверить во все это было трудно. Конечно и Климов, и Орлов любили фантастику, и с детства зачитывались Азимовым, Стругацкими, другими классиками жанра, но, что бы вот так, в жизни – это было трудно осознать. Минуту друзья находились словно в шоковом состоянии, а напротив них, как привидение висела фигура в черном по имени Тор. Первым очнулся Орлов:

– Но позвольте, Тау Кита находится от Солнца в трех Парсеках, не мог же я так ошибиться. Конечно проверять расчеты у меня времени не было, но я почти уверен, что все посчитал правильно.

– Уважаемый Александр Викторович, погрешность в один процент, который дала Ваша линейка не такой уж малый для расчетов гиперпространственных прыжков. Я понимаю, что других вариантов у Вас не было. Но даже это не так важно. Главная ошибка в том, что в формуле расчетов, которую Вы использовали отсутствует переменная Времени. Земные ученые откроют ее необходимость и эта важнейшая переменная появится в алгоритме расчетов межгалактических прыжков, но это будет еще не скоро. А пока за пределы галактики человечеству вылетать не стоит – после этих слов Хранитель переместился ближе к космонавтам и уселся на откуда ни возьмись, появившееся кресло.

– Послушайте Тор, положение наше очень не обычное, как и то, что мы от Вас услышали. Трудно представить, что мы находимся в центре Сверх пустоты Эридана, которая находится от Земли на расстоянии трех миллиардов световых лет и, что собой представляет эта самая переменная Времени? – Климов постарался задавать вопросы корректно, но не очень скрывая, имеющееся недоверие к хозяину этой необычной сферы.

– Я понимаю Вашу настороженность и неверие Константин Анатольевич, и с вопросом о Сверхпустоте будет совсем просто. Убедитесь сами – сказав это хранитель совершил короткий взмах рукой.

Через мгновение оболочка сферы стала постепенно становиться прозрачной и вскоре Климов с Орловым оказались, парящими на своих креслах уже не внутри нее, а в самом настоящим космосе. Вокруг них была полная темнота и невероятная пустота. Ни звездочки, ни газового облака, ни чего не было вокруг них.

– От нас до границы пустоты один миллиард световых лет. Прошу вас посмотреть на право – при этом Тор повернулся на кресле в указанную сторону и что-то нажал на своем подлокотнике. В тот же момент с права стала образовываться круглая линза, которая походила на огромный окуляр телескопа через который начали проглядываться маленькие светящиеся точки. Одна из таких точек с невероятной скоростью стала превращаться в плоский спиральный диск.

– Это ваша галактика Млечный путь, а вот и ваша Солнечная система с планетой Земля – Тор остановил приближение, как только в линзе появилась голубая планета вокруг которой вращался ее спутник.

Это было фантастическое зрелище. Климов с Орловым смотрели на Землю и им было трудно не только поверить, а даже представить, что их родная планета, их дом находятся сейчас за четыре миллиарда световых лет и все, что с ними произошло не сон, а настоящая явь.

– Скажите Тор, обладая такими невероятными возможностями, не могли бы Вы переместить меня и моего друга на эту самую планету, которую Вы нам так любезно продемонстрировали? – Климов оторвал взгляд от Земли и повернулся в сторону Хранителя.

– К сожалению это не возможно и здесь мы преступаем к разъяснению смысла «переменной Времени» – Тор встал со своего кресла, выключил «линзу», перевел оболочку сферы в первоначальное состояние и продолжил – дело в том, что когда вы совершили прыжок, то по какой то непонятной случайности выпрыгнули из своего Времени. Понимаете, вы потеряли свое Время и оказались в другом Времени, во Времени Глубокой Тьмы. Вы называете эту область пространства Темной материей и Темной энергией, и даже мы не можем переместить вас теперь в ваше время.

– Но почему? – вступил в разговор Александр.

– Да потому, что если сопоставить точку вашего нахождения во времени Темной материи с вашем временем, то вы оказались бы в прошлом лет так на пятьдесят.

– Этого не может быть, путешествовать в прошлое не возможно – постарался возразить Орлов.

– Да нет Саша вероятно это, как то возможно. Тору нет смысла вводить нас в заблуждение, но я, честно говоря, ни чего не могу понять – Климов вопросительно посмотрел на хранителя.

– Хорошо, я постараюсь объяснить, как можно потерять свое время – Тор поднялся с кресла и продолжил – дело в том, что Время по которому живет Вселенная многослойное. Оно делится на время жизни галактик, звезд, элементарных частиц пространства, а так же на время Томной материи с Темной энергией, а проще – на Время Света и Тьмы. В свою очередь Время жизни звезд так же не однородно и сплетено из нитей времени непосредственно самой звезды и времени жизни литосферы и биосферы планет, если таковые имеются. Время галактик и время звезд с планетными системами вполне сопоставимы и не вступают в противоречия. То есть, если вы находитесь в пределах действия времени галактики то все в порядке, ваше время течет в том же направлении и с тем же ускорением. Скорости течения времени могут быть различны, но направления течения и ускорения должны совпадать. Возьмите к примеру время жизни комара и человека. Комар проживает жизнь по человеческим меркам всего за сорок или пятьдесят дней, а человек живет в среднем сто лет. Но комар за эти пятьдесят дней проживает полноценную жизнь по своим меркам. Для него время сжато и течет с гораздо большей скоростью. Для человека и комара время течет с разными скоростями, но в одном направлении и с одинаковым ускорением, и в этом нет ни какого противоречия. Нити вашего времени, времени комара, времени жизни целой планеты сплетаются вместе и составляют в совокупности Время жизни звездной системы, а та в свою очередь становится частью Времени жизни целой Галактики. Единичные нити Времени вплетаются в единое полотно Времени жизни Вселенной и в каждой из этих нитей Времени скорости разные, а направление и ускорение одинаковые. Если же оказаться во Времени с другим ускорением, то можно оказаться в непредсказуемом положении. Что касается вас, то вы попали во Время Темной материи, которое имеет совершенно другое ускорение, поэтому теперь вы не можете попасть в ваше время, в точку из которой совершили прыжок. Термины «направление течения», «ускорение времени» и «скорость времени» я выбрал специально для того, что бы вы смогли понять меня, что же касается самой структуры Времени Вселенной, то все гораздо сложнее.

– И что же у нас нет ни какого выхода, что бы попасть в свое время? – спросил Орлов.

– Для того, что бы вернуться на Землю, надо прожить дополнительно лет сто в каком нибудь Времени, где мы сравняемся со временем нашего старта. Но мы не можем прожить сто пятьдесят лет – отчаянно произнес Климов.

– А вот как раз это возможно. Вам нужно отдохнуть и осмыслить полученную информацию. Увидимся завтра, а сейчас вам необходимо подкрепиться. До свидания – Тор встал с кресла, на стенке сферы образовался проем, через который он выплыл.

После ухода хранителя, в сфере образовался настоящий пол, то же теплого белого цвета. С правой стороны из стены выкатился стол с едой и напитками. Еда и питье оказались совсем земными, так, что елось и пилось нашим друзьям вполне себе по домашнему. Окончив с трапезой товарищи наконец то встали на ноги и немного прошлись, разминая затекшие мышцы.

Главное Климов и Орлов были живы. Те, кто вытащил их из корабля за доли секунды до смерти были конечно странными личностями. Кто были эти хранители? Люди, не люди, духи, не духи? Пока еще было не понятно, но то, что они не были врагами это было очевидно.

…

Пока наши друзья рассуждали о своем фантастическом спасении, прохаживаясь по полированному полу необычной сферы, где-то в пространстве были слышны голоса:

Второй голос – я разговаривал с ними.

Третий голос – и как твое впечатление?

Второй голос – мы не ошиблись, они подходят нам.

Третий голос – если все сложилось благополучно, то надо начинать готовить их к предназначенному.

Второй голос – подготовка уже началась.

…

А в миллиардах световых лет от Сверх пустоты Эридана неслась в своем Времени, по своему вселенскому пути галактика Млечный путь, увлекая за собой планету Земля, а на Земле в своей московской квартире спал профессор истории Черышев Дмитрий Михайлович. Он спал и в очередной раз в своем сне разговаривал с капитаном Климовым.

Нити времени переплелись на пути вселенского движения и этот узел надо было обязательно развязывать. Но все должно произойти в свое время. И это время, ожидаемо приближалось с учетом нужного направления и с установленным ускорением.

"Часть третья"

«Лабиринты невозможного»

"Глава 1"

"Утро 30 июня"

Человечество вместе со своим Временем составляет малую часть бесконечной Вселенной и вместе со звездами и галактиками так же участвует в сохранении ее стройного организма. Для Вселенной нет ни чего второстепенного, а все важно. Прошлое, Настоящее и Будущее соединяют нити Времени, которые непостижимым образом создают прочный фундамент Мироздания и одной из этих нитей является нить Времени Человечества. Пространство и Время неразрывны между собой, а Человечество неразрывно с Пространством-Временем и все во круг подчинено фундаментальным законам Высшего разума. Задача Человечества постигать эти законы, а задача Высшего разума давать Человечеству такую возможность. Пока дает и пока постигаем. Что будет дальше? Посмотрим.

…

30 июня 7124 года в шесть часов утра по земному времени в пределах звездной системы QR-7024 появилась белоснежная яхта на корме, которой переливалась золотом табличка с надписью «Энергия». Яхта двигалась в нужном направлении и с установленным ускорением.

«Яхта Арктур вошла в гравитационное поле звездной системы QR-7024». Сообщение разбудило меня визгливым женским голосом. Я открыл глаза и посмотрел на часы, было шесть часов утра. «И что это за напасть такая? Обязательно будить человека всякий раз в шесть утра» – подумал я и поднялся с кровати. Надо было позаботиться о завтраке и навестить Настю. Что то она вчера жаловалась на головную боль и тошноту. Видно ее организм не переносил полетов в космическом пространстве. Что же, бывает. Я с неохотой стал одеваться. «А голос речевого информатора надо заменить. С утра он особенно противен. Я думаю Гаррисон не будет возражать» – подумал я, направляясь в пищеблок готовить завтрак. На яхте роботов не было, Гаррисон их терпеть не мог. Да это и к лучшему. За такой девушкой, как Настя ухаживать самому было особенно приятно.

Через полчаса я подходил к каюте моей спутницы, катя впереди себя сервировочный столик с завтраком. На фаянсовой тарелочке дорогущего китайского сервиза дымился омлет с беконом, а рядом чашечка с кофе и стаканчик апельсинового сока. У двери я еще раз осмотрел сервировку и постучался в дверь.

– У меня открыто, можно входить – тут же отозвалась на стук Настя.

– Завтрак приехал, прошу к столу – вкатив столик в каюту, я расположил его рядом с кроватью.

– Зачем Пол? Я бы и на кухне позавтракала.

– Вчера ты была не в лучшей форме и я подумал, что тебе лучше перекусить у себя. Мы в пределах звездной системы. Скоро будем на Глории. Приятного аппетита, жду тебя в рубке – сказал я и вышел из каюты.

Я сидел в капитанском кресле и думал о том, что Гаррисон поведал мне на последнем сеансе связи. Шеф сидел за своим дубовым столом и курил неизменную сигару. Вид у него был усталый. Справившись о здоровье Анастасии, он начал без предисловий: «Пол, мальчик мой, слушай меня внимательно. «Волки галактики» – это отморозки, которые занимаются всякими безобразиями за деньги. Их нанимают те, кому надо попугать конкурентов или организовать какой-нибудь протест. Формально их деятельность запрещена, но власти почему то их пока терпят, сажая на пару месяцев то одного, то другого активиста. За квартирными кражами и похищениями людей ранее замечены не были. Полянский это мелкая «шестерка», человек Стивенсона, владельца фирмы «Братья Райт и Ко». Стивенсон занимается перепродажей художественных ценностей и антиквариата. Он аферист с большой буквы и большими связями в высших эшелонах власти. За ним пунктирным шлейфом тянутся очень темные делишки, связанные с торговлей оружием и пропажей людей. На его деньги была проведена предвыборная компания нынешнего мэра Нью-Йорка четыре года назад. Сейчас этот мэр включился в предвыборную гонку на пост президента двух Америк, а ему, между прочим и сорока нет и не трудно догадаться на чьи деньги будет финансироваться эта избирательная компания. Я тебе это говорю, для того, что бы ты понимал, какие силы заинтересованы в получении артефактов с Глории и что они не перед чем не остановятся. Я предполагаю, что артефакты Стивенсону нужны не столько, что бы их подороже продать, а для каких то иных целей, где будет гораздо большая выгода и в деньгах, и в его положении. Не верь ни кому, кроме Ван Ли и начальника его службы безопасности, которого зовут Том Бонэм, ты его должен знать по службе в России. Будь осторожен Пол. У меня все».

Я конечно помнил Тома Бонэма. Он был командиром бригады специального назначения и под его началом я проходил службу. Это была приятная новость. Он может помочь мне в поисках профессора. Что же касается опасений Гаррисона, то они в целом оправданы, исходя из послужного списка этого Стивенсона. Пока же нас ни кто не преследовал, во всяком случае системы кругового слежения Арктура ни какого преследования не обнаружили. Будем надеяться, что на какое то время мы с Настей оторвались от этих подонков. Прибудем на планету, переговорим с Ван Ли и Томом, а потом будем выстраивать алгоритм наших поисков.

В рубку вошла Настя. На этот раз она была одета в спортивный костюм нежно голубого цвета, который приятно подчеркивал ее фигуру, распущенные каштановые волосы раскинулись по плечам, а на ногах розовые домашние тапочки с помпончиками, что было особенно мило. Движения девушки были непринужденными и в то же время грациозными.

Я встал и пригласил Настю присесть на кресло второго пилота.

– Как твое самочувствие? Эти два дня полета ты выглядела не очень хорошо

– Ой Пол, ты не представляешь, как мне не удобно за себя. Я самолет-то переношу с трудом, постоянно кружится голова, а тут эти межзвездные «прыжки». Я очень приземленный человек и не уютно чувствую себя на высоте, а в космосе и подавно. Сейчас, правда мне гораздо лучше.

– Ничего, скоро прибудем на Глорию и я обещаю, что больше ни каких высотных экспериментов.

– Да уж, лучше не пробовать – Настя посмотрела на меня и улыбнулась – а когда мы прилетим?

– Часа четыре мы будем добираться до орбитального космопорта, там пару часов карантина, а еще через час уже прибудем на Глорию. Гаррисон пообещал, что нас встретят люди Ван Ли.

– Ну-у. Семь часов я, как-нибудь потерплю – засмеялась Настя – а, что мы будем делать все это время?

– Пока мы не прибыли на Глорию, расскажи мне, пожалуйста о сообщении Ван Ли. Что в этом сообщении могло поразить профессора? И вообще расскажи мне про Черышева. Какой он?

Ночная встреча с бандитами, стремительное бегство с Земли, не важное Настино самочувствие в период полета ни, как не позволяли мне расспросить ее об таинственных артефактах, которые так удивили Нобелевского лауреата. Сейчас выдалось подходящее время. Настя, минуту подумав, с чего начать, стала мне рассказывать и об Уральской прошлогодней экспедиции, и о фотографиях Ван Ли, и немного о самом профессоре. Я внимательно слушал, стараясь не упускать ни одной мелочи

А пока «Арктур» стремительно приближался к Глории, где-то в центральной Америке один человек кормил своих рыбок…

"Глава 2"

"Опять, где -то в центральной Америке"

Мистер Стивенсон был в приподнятом настроении. Два дня назад он прокрутил успешное дело с продажей нескольких картин, кандидат в президенты двух Америк за год до выборов имел неплохой рейтинг, а пышногрудая секретарша Зоя сказала сегодня ночью, что он настоящий «гигант». Так, что мистер Стивенсон имел полное право быть в хорошем настроении. Он стоял у огромного аквариума и кормил своих любимых золотых рыбок. Больше всего в своей коллекции он ценил рыбку породы «Нанкин». Хвост этой золотой рыбки походил на перевернутую букву «V» – «виктория», что значит «победа». Да «Победа – это мое второе имя. Я всегда буду побеждать. Всегда и во всем. А тех, кто будет мне мешать, я буду уничтожать» – так думал Стивенсон, кормя своих золотых рыбок.

В кабинет вошла секретарша Зоя: «Мистер Стивенсон к Вам мистер Полянский. Впускать?». Стивенсон молча кивнул. В кабинет вошел посетитель, сделал шаг от двери и замер.

– А, это Вы Полянский, как Ваше здоровье, как идут дела – мягкий голос хозяина кабинета подкупал на доверительность и не предвещал ни чего плохого.

– Спасибо мистер Стивенсон, мои дела идут не плохо, да и на здоровье грех жаловаться. Спасибо мистер Стивенсон – Полянский несколько приободрился и даже немного расправил плечи.

– Так-так. Значит эти два недоумка из «Волков галактики» вспомнили, как они попали в Нью-Йорк, как упустили московскую девчонку из под собственного носа? Вспомнили, как их зовут? – Стивенсон закончил кормление рыбок и посмотрел на океан. Океан был прекрасен в эти утренние часы.

– Поразительное дело мистер Стивенсон, но память к ним так и не вернулась. Они продолжают ни чего не помнить. Уж, что я с ними ни делал, каким специалистам не показывал – голос Полянского слегка дрожал. Стивенсон оторвал взгляд от океана и медленно отвернулся от окна.

– Значит Вы не выполнили моего поручения? Вы не добились нужных мне результатов и у Вас все хорошо? – на этот раз голос Стивенсона «обжег» посетителя своим леденящим холодом. Полянский нервно сглотнул слюну. Он тут же представил перед собой раскрытую пасть Белой акулы и даже почувствовал, как ее смертоносные зубы с хрустом дробят его шейные позвонки: «Вот и смерть моя пришла, а как хотелось пожить».

Стивенсон театрально выдержал паузу и, уловив ужас, который трепал, стоящее у двери тело, удовлетворенно продолжил уже немного мягче:

– Ладно Полянский, у меня слишком хорошее настроение, что бы Вы смогли его испортить. Я вызвал Вас по другому поводу. На днях я устраиваю легкую прогулку на яхте для своих друзей. Мне нужны три девушки для приятного общения. Только не ищите их в своих борделях. Девушки должны быть высшей категории и не лишенные интеллекта. Вам все понятно?

– Да мистер Стивенсон. Все будет сделано в лучшем виде. Вы останетесь довольны.

– Если все понятно, то Вы свободны – Стивенсон, потеряв интерес к Полянскому вновь повернулся к океану.

Полянский, пробурчав «Спасибо мистер Стивенсон, до свидания Мистер Стивенсон» буквально вылетел из кабинета. Проходя мимо Зои и обратив внимание на ее глубокое декольте, он подумал: «Пронесло на этот раз. Что же, поживем еще».

Стивенсон наконец оторвался от созерцания могущества водной стихии, отошел от окна и уселся за стол. В кабинет вошла Зоя и принесла кофе: «Ваш кофе мистер Стивенсон. Что-нибудь еще?». Стивенсон с удовольствием оглядел ее стройную фигуру и поручил вызвать к нему начальника службы безопасности. Со словами «Слушаюсь мистер Стивенсон» Зоя вышла из кабинета. Ни намека на прошедшую ночь. Ночью Зоя была его Афродитой, а с 8.00 и до глубокого вечера только исполнительной секретаршей. Стивенсону это нравилось и потому на месте Зои он ни кого ни хотел видеть.

Когда в кабинете антикварные часы немецкой марки Columbus (настоящие) пробили полдень, начальник службы безопасности Фил Джексон сидел в кресле перед своим шефом и мелкими глотками попивал виски известной марки «Green Spot». Виски был редким и очень дорогим. Напиток имел прекрасный фруктовый вкус с густым ароматом ванили и ириса, и предназначался для особых случаев. Фил был давним другом и соратником Стивенсона и поэтому ему позволялось угощаться этим чудесным ирландским напитком.

Стивенсон не любил виски. Он предпочитал коньяк. Но не простой коньяк, а настоящий армянский, что производился на знаменитом Ереванском заводе. В его коллекции имелся и десятилетний «Ахтамар», и двадцатипятилетний «Арарат», и даже тридцатилетний «Эребуни». Он когда-то узнал, что один знаменитый древний политик, управляющий Англией еще во втором тысячелетии предпочитал всем другим крепким напиткам именно армянский коньяк. Как звали этого древнего политика он, конечно не помнил, но с того времени стал выписывать из далекой Армении коллекционные коньяки. На этот раз Стивенсон выбрал десятилетний «Ахтамар».

И вот, в июньский полдень вторника 7124 года на восьмидесятом этаже нового офисного здания сидели два давних товарища. Один попивал дорогой виски, а второй коллекционный коньяк. Они сидели довольные собой и беседовали о насущных делах:

– Как там наши беглецы Фил – сделав глоток янтарного напитка спросил у собеседника Стивенсон.

– Наши беглецы в этот момент, вероятно, причаливают к орбитальному космопорту Глории.

– Ты в этом уверен?

– Дорогой Шон, если бы я не был в этом уверен, то я бы тебе этого не говорил – Джексон сделал очередной глоток и поставил бокал на стол.

– Что же это очень хорошо. Надеюсь у тебя все идет по плану и артефакты скоро будут у меня?

– Да все идет по плану. Но будут ли там найдены какие-нибудь артефакты кроме этих настенных надписей – это вопрос. Да и скажи мне, пожалуйста, неужели это стоит того, что бы тратить большие деньги неизвестно на что? – Джексон допил виски и посмотрел на Стивенсона.

– Стоит Фил, еще, как стоит. Игра, которую я затеял, требует выдержки и больших денег. Наш дорогой Мак Милли через год станет президентом двух Америк, уж я то постараюсь, что бы так и случилось. Став президентом он пригласит меня на должность вице-президента с очень широким кругом полномочий. А дальше… – Стивенсон помедлил с продолжением своей мысли.

– А дальше с президентом может случиться какая-нибудь неприятность или несчастный случай и он не сможет исполнять свои обязанности – продолжил за Стивенсона Джексон.

– Вот именно, если этот Мак Милли не сможет исполнять свои обязанности, то по конституции я становлюсь президентом двух Америк. А через три года выборы в президенты Земли и я выдвину свою кандидатуру, а кто правит Землей, тот правит всей галактической федерацией.

– Но причем здесь артефакты Глории?

– В нужный момент я вытащу эту карту из рукава и она окажется «Джокером». Поверь мне мой друг, уж я то знаю толк в политических интригах.

– План хорош. Я думаю ты не забудешь бедного Фила, когда взлетишь на такую высоту?

– Конечно не забуду. Мы на эту высоту будем подыматься вместе. Нужен же президенту Земли руководитель службы безопасности, а лучше тебя с этим ни кто ни когда не справится. Но это все в будущем, а что нас ждет в настоящем?

– А в настоящем все идет по плану. Занавес еще не открыт и представление еще впереди, и к нему все готово, а теперь мне надо идти, много дел – Джексон встал и пошел к двери – к стати отличный виски.

– Буду ждать результатов – Стивенсон проводил друга до двери и на прощание пожал ему руку.

– Удача любит подготовленных Шон – с улыбкой ответил Джексон, выходя из кабинета.

Когда за Джексоном закрылась дверь к причалу номер три орбитального космопорта Глории подошла белоснежная яхта «Арктур». Все шло по Плану, все свершалось в свое Время.

"Глава 3"

"Не уютная планета"

К орбитальному космопорту Глории причаливала белоснежная яхта. На ее корпусе огромными буквами было написано название – «Арктур». Случилось это 30 июня 7124 года в 11 часов утра по Земному времени, которое, кстати ни чем ни отличалось от Глорианского. Ни чего удивительного в этом, конечно не было. Просто первые посетители планеты взяли и решили, что на Глории будет такое же время, как и на Земле. Саму планету, разумеется об этом ни кто и не спрашивал. Что же бывает.

Яхта пристыковывалась к третьему причалу. Два других были уже заняты. У первого стоял корабль алмазной корпорации Ван Ли, а у второго находилось неказистое судно с поблекшей надписью «Экологическая служба Галактики».

А на Глории? А на Глории в 11 часов утра, как раз над центральной частью западного континента шел дождь и не просто дождь, а настоящий ливень.

…

Ван Ли сидел в своем кабинете и смотрел в окно. На часах светилось 11:00, а за окном шел настоящий ливень. Настроение у владельца компании «Алмаз-групп холдинга» было скверное. Скверное оно было по нескольким причинам и дождь, который продолжался уже шестой день – был одной из них. Если длительно идет дождь, то руду из карьера вывозить становится трудно и добыча алмазов замедляется.

Третий год подряд предприятие на Глории показывало отрицательную рентабельность и прогнозов на улучшение положения аналитики компании не давали. Ван Ли это совсем не нравилось. А еще ему не нравилась погода на Глории. То зарядят дожди на неделю, как сейчас, то стоит невыносимая жара. Погода была совсем не предсказуемой. Но на этом все странности не заканчивались.

Ли ни, как не мог понять, почему на планете, где есть океаны, моря, реки и озера практически нет ни рыб ни других водных обитателей. Во всяком случае, ему за три года ни встретился не один житель подводного мира. Заядлые рыболовы говорили, что в местной речушке водится одна малюсенькая рыбка, которую ловить то – срам один. А птицы? Их тоже практически нет. Прилетит одна несчастная пичуга, посидит на шпиле флагштока компании и упорхнет, и опять ни кого.

Разнообразиями зверья планета тоже не баловала, хотя был один зверь, который наводил ужас на жителей городка. Все, кто видел этих хищников называли их волками, но это были не волки. Тварь только походила на волка огромных размеров. Высота в холке у нее достигала до метра с половиной, шерсть рыжая, короткая на спине и длинная на загривке, а зубы могли достигать до десяти сантиметров. Хвоста у животного не было, а уши торчали, как штыковые лопаты.

Первый раз с этим животным его рабочие повстречались пол года назад, когда группа из четырех человек решила исследовать местность у перевала, что в трех километрах к востоку. Там они и повстречали двоих. Это были самка с детенышем. Животные ни как не отреагировали на людей, не проявили агрессии. Надо было просто потихоньку покинуть это место. Сделать пару снимков и уйти, но один не выдержал и двумя выстрелами убил и мать, и детеныша. Выстрелы были совершенно не обдуманные, спонтанные, но эти два выстрела изменили всю жизнь городка. Животные стали мстить за убитых сородичей. На протяжении двух месяцев они тайно проникали по ночам в городок, а утром пропадал один из той четверки. Так происходило, пока все, кто был в тот день у перевала не исчезли бесследно. После этого пропажа людей прекратилась и в городке этих животных ни кто больше не видел. Ван Ли понимал, что животные отомстили за убитых членов стаи и ни какой злобы к ним у него не возникало. Злобы не было, но был страх.

Несколько раз бригадиры собирали команды по отлову и уничтожению этих «волков». Люди, вооруженные до зубов выходили к перевалу, но все было напрасно. На самой вершине перед охотниками вставала какая то мерцающая пелена, которая не пускала их дальше. У всех появлялся безудержный страх, увеличивалось сердцебиение. Одного водителя тягача чуть не прошиб инсульт и его еле откачали. В общем, после нескольких неудачных попыток поквитаться с животными, охота на них прекратилась.

Последний же случай с обнаружением на безлюдной планете рукотворной пещеры, да еще с какими то надписями на стенах полностью вышиб из колея президента холдинга. Дойдя в своих мыслях до таинственного лабиринта Ван Ли с болью в сердце вспоминал пропавшего друга, профессора Черышева. Он раз за разом прокручивал в памяти события того дня.

Профессор прилетел на Глорию. Они радостно встретились после долгой разлуки. Ван Ли хотелось по душам побеседовать с другом, но тот, словно одержимый попросил немедленно отвести его в пещеру. Осмотрев надписи, он остался доволен и они вернулись в кабинет Ли. Там они просидели за полночь. Расставаясь Черышев сказал, что завтра обследует пещеру поподробнее и ему ни кто не нужен. «Не надо отрывать людей от своих дел. С осмотром я и один справлюсь» – сказал Дмитрий на прощание.

К полудню 24 июня профессор вошел в пещеру. Ван Ли все таки отправил к нему сопровождающего, так, на всякий случай и в 13 часов 20 минут этот сопровождающий доложил Ли что профессор исчез. Они осмотрели всю пещеру и ни чего не нашли. Следы Черышева обрывались около странной овальной плиты в рост человека, будто вмурованной в скальную породу. На плите были выбиты какие то слова, совершенно не понятные Ван Ли. На этом все и закончилось. Затем он вызвал из Нью-Йорка детектива, а из Москвы помощницу Дмитрия Михайловича. Ему доложили, что они уже причалили к орбитальному космопорту и скоро прибудут на Глорию. Что же, с прилетом детектива может быть, что-нибудь прояснится.

Ван Ли встал и в плотную подошел к окну. Дождь продолжал лить не утихая. «Найдем Черышева и надо сворачивать тут всякую деятельность. Необходимо убедить совет директоров прекратить разработки и покинуть Глорию – подумал Ван Ли отходя от окна – я безумно устал от этой планеты».

Он взял со стола текущие финансовые сводки, но его мысли в эту минуту были далеки от диаграмм и отчетов. Не видя цифр, он который раз вспоминал, как стоял у этой таинственной плиты, вмурованной в стену, на которой были высечены непонятные слова и у которой так таинственно пропал его друг Дмитрий Михайлович Черышев.

"Глава 4"

"Знак бесконечности»

24 июня 7124 года на планете Глория в 13 часов 10 минут профессор Московского Государственного университета Дмитрий Михайлович Черышев стоял в пещере около овальной плиты и рассматривал вырубленные на ней слова. Через минуту он нашел то, что ему было нужно. В самом низу он увидел знак «бесконечности», заключенный в окружность. Посмотрев по сторонам и не заметив посторонних, он отвернул полу плаща (на улице лил дождь) и снял с груди сделанную из серебристого металла подвеску с точно таким же знаком. Затем он приложил ее к изображению на плите. Они совпали миллиметр в миллиметр. После этого овальная плита чудесным образом и без всякого шума отошла в сторону, освободив проход вглубь скалы. Черышев сделал шаг в перед, после чего плита вернулась на свое место, не оставив ни каких следов своего перемещения.

Коридор в котором оказался профессор имел высоту порядка двух метров Стены заканчивались сводчатым потолком, который подсвечивался мягким голубоватым светом. Дмитрий Михайлович без раздумий пошел вглубь коридора. Место, в которое шагнул Черышев оказалось сложным лабиринтом со множеством боковых ходов. По ним он шел уверенно, сворачивая то в право, то влево. Несколько раз на его пути возникали мерцающие сферы, напоминающие шлюзовые камеры. Не раздумывая, он входил внутрь их и через десять минут выходил от туда, продолжая свой путь по сложным ходам лабиринта, которые уходили на запад вплоть до горной гряды.