Реклама. ООО «ЛитРес», ИНН: 7719571260.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
Глава первая. Рождение мифа и сотворение кумира. Царь-девица. Салатом в морду
Глава вторая. «Апостолка», «евангелистки» и «шизофренички»
Глава третья. Мелкий бес. Мухи в варенье. «Ересиарх» Ася против «матриарха» Али
Глава четвертая. Секта. «Кирилловны»
Глава пятая. Иванушка-не дурачок и заскорузлый Святогор
Глава шестая. Еще не царевич, но уже не Иванушка
Глава седьмая. Стеклянный мост через Москва-реку, однополый столп православного монархизма и прочие русские чудеса
Глава восьмая. Российские амуры имени Нечаева-Мальцова
Глава девятая. Убитый горем пожилой молодожен и фальшивая графиня
Глава десятая. Граф Монте-Кристо или обычный взяточник?
Глава одиннадцатая. Нервная невеста двух полуженихов
Глава двенадцатая. Незамеченная ермолка
Глава тринадцатая. Бестактная пианистка
Глава четырнадцатая. Измены по взаимному уважению. На трамвае – в Рим. «Жадность – есть щедрость»
Глава пятнадцатая. Комфортно «подыхающие с голоду»
Глава шестнадцатая. Комфортно «подыхающие с голоду». (Продолжение)
Глава семнадцатая. «Задаренная» и неблагодарная Москва
Повеситься Цветаева грозилась лет с двенадцати и пугала этим окружающих так часто, что ей уже мало кто верил. В 1939 г. она в очередной раз провозгласила свой отказ от жизни в одном из самых патетических своих стихотворений («Отказываюсь жить…»). Его любят цитировать ее биографы, желая придать ему пророческий характер и забывая порой упомянуть, что оно написано в связи с захватами немцами Чехословакии, а не в результате глубоких личных переживаний.
После столь решительного заявления Цветаева, однако, продолжила свою беспокойную жизнь; даже перевернула в ней новую страницу, вернувшись в СССР, хотя о невозможности этого она столь же решительно заявляла восемь лет кряду. Заявляла, кстати, уже подав документы на советский паспорт. Пастернак добродушно писал одному литературному чиновнику, которого просил ей помочь, что ее угрозы свести счеты с жизнью не стоит воспринимать всерьез.
.....
Тот же Лавренев явился инициатором первого появившегося в печати коллективного письма, объявлявшего Пастернака предателем родины. Странно, что об этих двух обстоятельствах почему-то умалчивает М.Белкина, автор самой проникновенной биографии Цветаевой «Скрещение судеб», в которой часто и восторженно упоминается Пастернак.
Зато Белкина с нескрываемым восхищением описывает ленинградскую квартиру Лавренева, полную антиквариата, на которой она побывала в качестве журналистки. Вообще описаний дорогих писательских квартир в книге Белкиной едва ли не больше, чем стихов Цветаевой. Видимо, так уж распределялись ее интересы в пору ее знакомства с Цветаевой. А любовь к ней пришла четверть века спустя, когда Цветаеву уже разрешили и она начала входить в моду.
.....