Читать книгу У старых грехов длинные тени… - - Страница 1

Конец сентября 1769 года. Центральная Германия

Луна опять спряталась за тучи. Девушка быстро шла по темной улице. Слабого света фонарей едва хватало, чтобы не идти в кромешной тьме. Она остановилась на углу, где улица делала поворот к набережной реки, и глубоко, насколько позволял тугой корсет, вдохнула. Холодный ветер позднего сентября набирал силу. Девушка зябко повела плечами под тонкой накидкой: «..Нужно было взять накидку потеплее или шаль в гардеробной…». Досада мелькнула, но сразу ушла: «Завтра я что-нибудь придумаю…». Она взяла в другую руку тяжелый саквояж, надвинула капюшон накидки ниже на лицо и пошла вниз по улице, к каретной станции на набережной.

Через час наемная карета с опущенными шторами, запряженная парой лошадей, неспешно двинулась по темным, узким улочкам, вымощенными булыжником, мимо нависающих домов, стоявших так близко, что они едва не соприкасались. Цокот подков и грохот окованных железом колес слабым эхом отозвались от каменных стен. Шторы в окне кареты слегка приподнялись, когда, вынырнув из тесных закоулков, экипаж выехал из города. Позади остались городские ворота, протарахтел под колесами мост. Растворилась в темноте громада крепостной стены с высокими зубцами. Ее сменил качающийся от набегающего ветра черный ельник по бокам дороги. Девушка поудобнее устроилась на скамье кареты и, немного согревшись, задремала. Сон легко побежал по обрывкам видений, которые сознание, утомленное последними днями, нарезало на отдельные лоскуты.

*

«…Дрожащий огонек единственной свечи выхватывает отдельные предметы на массивном столе в кабинете. Нервные руки выдвигают один за другим внутренние ящики. Открыв очередной ящик, она достала ларец c бумагами, просмотрела их, нашла лист, написанный крупным, аккуратным почерком. Быстро пробежав глазами текст, она бережно прячет документ за корсаж. За окном раздались громкие голоса, от главного крыльца дома отъехала карета и с грохотом понеслась к воротам. Она замерла, на цыпочках подошла к двери и осторожно приоткрыла ее. За дверями, ведущими в малую гостиную, возбужденные голоса мужчин уже стихли, лишь продолжала тонко, истерично причитать женщина. Девушка тихо притворила за собой дверь и метнулась к обратно столу. Лезвие ножа для бумаги вскрывает потайной ящик. Золотые монеты сыпятся в обьемный кожаный кошель. Руки ее дрожат, она боится, что падая, монеты будут звенеть. Луна внезапно вырвалась из плена туч. Луч света легко скользнул по комнате и ударил в большое зеркало над камином. Отраженный серебрянный поток ярко осветил часть комнаты, тяжелый стол красного дерева и картину в раме на стене. Покрытые тонким шарфом нежные белые руки женщины держат корзинку, полную больших зрелых роз. Девушка вздрогнула. Она помнит теплоту этих рук на своих щеках. «Я не буду думать об этом, – безвучно шепчет она. – Только не сейчас…»

*

Губы девушки задрожали во сне. Но, позволив ей расправить на скамье немного занемевшее тело, сон продолжает струиться, как густой туман, наполненный дыханиями эфира и лунной магии.

*

«…Лезвие ножа для бумаги собирает отблески лунного света. Под его нажимом щелкает следующий замок и открывает на дне ящика последнюю цель лихорадочных поисков – тяжелую черную шкатулку. Она пересекает комнату, входя в лунный поток, как в пролив, отделяющий ее остров от бездонной пучины неизвестности. Лунный луч несколько мгновений освещает тоненькую фигурку, затем возвращается в глубину зеркала и замыкает этот пролив за ней. Открывая дверь в темной глубине комнаты, она бросает последний взгляд на картину над столом. Сердце вдруг пропустило удар и дыхание замерло. Капли расплавленного воска со свечи скатились на дрожащие пальцы. Глаза женщин из двух разных миров встретились и в паузу до следующего вздоха, кажется, вмещается целая жизнь. Мягкий взгляд темных глаз женщины на картине она чувствует до последнего мгновения, пока тяжелая дверь кабинета не закрывается за ее спиной…»

*

Вздрогнув, как от прикосновения, девушка проснулась. Дождь гулко стучал по крыше кареты. Она подняла штору. В тусклом свете жестяного фонаря, привязанного к крыше, летели дождевые капли. Далее лежала непроницаемая темнота. Только был слышен скрип колес, стук подков и тяжелых капель. Карета еле плелась. Возница, казалось, дремал на козлах. Девушка плотнее укуталась в накидку и опять погрузилась в сон.

*

«…Ей хочется закрыть ладонями уши, чтобы более не слышать этого визгливого голоса. Она крадется по коридору, припадая к стене. Услышав торопливые шаги за спиной, почти бегом метнулась в гардеробную и едва успела прикрыть за собой дверь. Мимо двери пробежала служанка с высоко поднятой в руке свечой, быстро крестясь на бегу. В малой гостиной продолжает причитать женщина. Ее речь прерывается слезами, но из гардеробной слышны отрывочные фразы: «…У меня дочери, зачем ты забрал ее…». Низкий мужской голос оборвал поток рыданий. Всхлипывания и причитания женщины резко смолкли и сорвались в крик: «…Ты обязан отправить ее в монастырь, иначе это тоже закончится костром…». Гневные возражения мужчины потонули в истерике женщины…»