Читать книгу Пять минут до грома - - Страница 1

Вдох. Выдох. Удар.

Вдох. Выдох. Удар.

Вдох. Выход. Удар.

С каждым ударом его тело все больше напрягалось, вены выступали на руках чередой синевы, на висках проступал пот. Однако лицо, на котором только только появлялись первые морщинки, было спокойным и сосредоточенным. Он готов разбить руки в кровь, лишь бы заглушить всю боль которая с недавних пор сидит в голове. Каждую ночь закрывая свои глаза, он видел ее стеклянный, безжизненный, пустой взгляд.

Вдох. Выдох. Удар.

Единственное место, где парень ненадолго мог забыться и не сойти с ума, это работа и спортзал в части, в которой несколько лет несет службу по контракту. А также, боксерская груша, которая стала его «близкой подругой» последние полгода. К ней он приходит в любое время суток. Она для него товарищ, подруга, любовница. Вот и сейчас, на часах 4 утра, парень возле своей кожаного “партнёра” набивает руку и пытается забыть прошлое, чтобы продолжать жить настоящим. К сожалению, пока ему это очень плохо удается.

Вдох. Выдох. Удар.

Ладно, пожалуй надо закругляться и успеть вернуться домой принять душ. – пробубнил себе под нос парень.

Через два часа он должен вернуться в часть и приступить к своей работе. Но его больше волновала не предстоящая служба, к которой он привык, а встреча с Колпаковым. Главная его задача на сегодняшнее утро: первым перехватить командира и дать возможность стрелять хотя бы на сборах. В глубине души, парень надеялся, что Колпаков не поддается чарам штатного психолога, которая утверждает что после перенесенной психологической травмы, ему категорически запрещено брать в руки оружие, как минимум ближайший год. Вспомнив слова специалиста, парень нахмурил брови, ведь без возможности чувствовать вес винтовки, он как без рук.

Вдох. Выдох. Удар.

После тренировки, взяв сумку, он толкнул вперед массивную железную дверь, которая отделяла затхлый запах военных стен, от прохладного летнего ветерка, который тут же ударил в нос, как только парень сделал шаг на асфальтированную дорожку. Его самое любимое время – перед рассветом, когда земля только остыла, но уже готова с новыми силами принимать тепло Солнца. Часть находилась в военном городке Сосны в семидесяти километрах от большого города. Как можно уже догадаться по названию самого места, небольшие пятиэтажки с парочкой магазинов, одной школой и двумя детскими садами как раз располагались в сосновом бору, где и обычно находятся такие места, чтобы скрыть особенную жизнь от посторонних взглядов. Весь городок можно обойти за час вдоль и поперек, поэтому время к дому парня занимало максимум минут пятнадцать. Единственное что отделяло его квартирный дом от части, это река, связывающая Сосны с большим городом, где ежедневно кипит жизнь, со своими интригами и драмами.

Для него личная жизнь не имеет значение уже больше года. Последние отношения закончились на мосту реки, которая, как оказалось разделяет не только дом от работы, но и личные отношения. От воспоминаний о прошлом, его тут же перетряхнуло. Как бы он не пытался сделать вид что все “отболело и прошло”, его пустые глаза всегда выдавали обратную информации. Чтобы отогнать призраков прошлого, парень сосредоточился на мысли о доме, ведь ещё пять минут и он станет под горячий поток воды и наконец расслабится, на пару минут отпустит прошлое и на пару минут пустит настоящее.

Поднимаясь по мосту его взгляд зацепил странный силуэт посреди моста. Подойдя еще немного ближе он понял что это не просто силуэт, а девушка. Сразу вспомнил бабушкину фразу, которую она часто говорила своей дочери, моей маме, «тонкая как березка», вот эта фраза как раз и про эту незнакомку. Все тот же утренний ветерок смело развивал ее голубое платье и русые волосы по пояс. Пожалуй, он давно не видел таких девушек в военном городке, ведь все сейчас стараются перебраться в город, выйти замуж за богатого папика с багажом алиментов и бывших жен, родить ему детишек, веря, что они все особенные, но тот, по статистике, будет занят более молоденькой любовницей и так по кругу, пока не останется никому не нужная дама без денег и с детьми у разбитого корыта.

Махнув головой отгоняя мысли, парень продолжил приближаться к девушке, Пройдя еще пару шагов навстречу к незнакомке, до него наконец дошло, что происходит.

– Твою … . – шепотом ошарашенно произнес парень.

Девушка стояла прямо за оградой моста, только тонкие пальчики сжимающие перила отделяли ее от пропасти.

***

Я слишком сильно люблю раннее летнее утро за прохладу и тишину. Мама говорила, что даже в детстве я готова была вставать в пять утра лишь бы увидеть первые лучи Солнца, наверное поэтому я родилась в четыре утра, чтобы не пропустить целый день впереди.

Маме бы понравилось то, что я все еще встаю с первыми лучами и брожу по городу в одиночестве, это успокаивает. А еще, она была бы рада что я наконец-то добралась до ее города детства и стою на ее любимом месте – мост через безумно красивую реку Польку.

Когда я была совсем маленькая, мама рассказывала что в этих краях ходит легенда о девушке по имени Пелагея, которая не смогла пережить предательство любимого. Взяв лодку, она доплыла до середины реки, накинула на шею шарф, который связала для человека всей своей жизни, другой конец привязала к камню. Последний раз взглянула на летнее небо, сделала последний вдох и прыгнула в объятия бурной реки. Прошло много лет и над тем самым местом, где Пелагея последний раз взглянула на небо, появился мост. Центр его как раз совпадает с тем, где по легенде стояла лодка девушки. Вот и я сейчас, в четыре утра стою на центре моста над рекой Полька, думаю о родителях, о том, как бы они меня похвалили за то, что я спустя столько лет решилась вновь сюда приехать. Единственное, маме бы не понравился тот факт что я стою за оградой моста и смотрю последний раз в бездну. Сейчас как никогда я понимаю Пелагею – она осталась одна, преданная любимым человек. Так же как и я. Лучше прыгнуть с моста, чем терпеть одиночество, которое преследовало меня последние пять лет и наконец догнало.

Может оно и к лучшему, я наконец буду со своей семьей, не буду больше думать о том, как оплачивать жилье, откуда вообще брать деньги на жизнь. Перестану думать об Андрее и о его словах, что я «больше никому не нужна и сегодня же приползу к нему обратно, просить прощения» и не важно, что именно из-за его предательства я сейчас смотрю на свою погибель.

Ладно, наверное хватит думать. Чем больше думаешь, тем больше сомневаешься. Сделать всего один шаг и всё.

Вдох… Выдох…

–Я надеюсь ты там стоишь только из-за того что за перилами лучший обзор на Польку, а не потому что ты собралась прыгать?

От неожиданности у меня перехватило дух, благо я все еще сжимаю руками перила, иначе в эту же секунду сорвалась вниз. Мне не хотелось, чтобы кто-то видел какой я все-таки сделала выбор в своей жизни.

Повернув голову в сторону человека нарушившего мои планы,  я увидела молодого парня. Первое на что я обратила внимание – голубые как океан глаза. Если бы я встретила его раньше, то готова была бы лучше в них утонуть. Но уже поздно, я выбрала речной омут.

– Видимо все-таки такой красивый вид заставил тебя туда залезть.

Не дожидаясь моего ответа, парень берется двумя руками за перила, перекидывает ногу, потом вторую и оказывается рядом со мной на расстоянии вытянутой руки.

– Вау, и правда завораживает. У тебя оказывается меткий взгляд на красивые вещи. – не скрывая восхищения произнес парень.

– Я хотела бы побыть одна. – буркнула я себе недовольно под нос. Какой наглый парень. Однако, в этот момент, где-то в глубине души закралась мысль, о том, что может я даже рада вниманию этого незнакомца.

– Ага, и оставить такую красоту только для твоих глаз. Ну уж нет! – воскликнул он.

У моего собеседника низкий, но мелодичный голос, который каким-то чудесным образом обволакивает вокруг и не отпускает. Только сейчас я могу его более детально рассмотреть: на нем черная футболка, темные джинсы и самые простые кроссовки. Короткая светло-русая стрижка, которая отлично подчеркивает его мужественные скулы, высокий, статный и сразу видно за своим телом следит.  Думаю, ему лет двадцать семь. Хотя для меня теперь эта информация не имеет никакого значения, я не собираюсь долго с ним разговаривать и узнавать какой его любимый цвет. У меня есть цель на сегодняшнее утро и этот парень явно мне мешает.

– Не хочу показаться грубой, но ты бы мог уйти? Я думаю, тебе бы не понравилось если бы какой-то проходимец нарушил твои мысли. Я прошу тебя оставить меня и идти дальше своей дорогой. – мои слова прозвучали грубо, однако на данный момент я не настроена на любезные беседы и совместную встречу рассвета.

– Любопытно, а я ведь тоже шесть месяцев назад стоял на этом же месте где и ты сейчас. – тихо сказал парень опустив взгляд, как-будто ищет слова у реки. Я же наоборот, уставилась на него не понимания, как такой симпатичный парень, мог думать о сведение жизни со счетов. – Мыслей было так много, что я не мог их остановить. Среди них я выделил всего одну: пусть появится знак, что я должен остаться. Любой знак, и я вернусь за ограду моста. Но если знака не будет, я шагну.

Взгляд у моего собеседника поменялся, от азартного стал серьезен и холодный, голос стал тихим, но в то же время очень спокойным. Очень странно, но мне интересно узнать что заставило его пойти на такой шаг. Похожи ли наши судьбы? Я такого мнения, что всех приводят на мосты одни и те же причины: любовь, деньги, смерть.

– И ты прыгнул? – глупее вопроса я еще не задавала, если бы не держалась сейчас за перила, то точно бы дала себе оплеуху по лбу.

– Как видишь нет. – улыбнулся парень, оторвав взгляд от реки и переведя его прямо на меня. – В небе появилась ласточка, она ринулась вниз, я думал она разобьется об водную гладь. Однако у самой воды остановилась и направилась в сторону по течению. Ласточки себя так не ведут, что меня изрядно удивило. В тот момент я понял, это был мой знак. В моменте полета я не могу передумать и как ласточка резко поменять свое направление и вернуться на мост.

Его слова заставили меня на мгновение задуматься: а ведь правда, все можно изменить в этой жизни, кроме одного – смерти. Но, если на чаше весов стоит полное одиночество и прыжок с моста, то сейчас я выберу другое.

–Знаешь, а давай подождем твой знак. – воодушевленно с улыбкой быстро проговорил парень. – Если он будет, мы вместе переберемся обратно за перила. Если нет, тогда я не буду мешать и ты сделаешь то, что планировала.

С одной стороны его предложение мне показалось безумным. Как человек в здравом уме может оставить другого человека на пороге смерти? Но с другой стороны, я сама пришла на этот мост, я сама виновата в том, что он делает мне сейчас такое предложение. В глубине души я бы хотела бросить свою затею, взять незнакомца за руку и шагнуть через ограду обратно на устойчивую поверхность, чтобы он стал не просто незнакомцем, а человеком с именем, которого я буду благодарить за неожиданное появление ранним июльским вечером.

– Хорошо, я согласна. Если в течение пяти минут не появится знак, ты уйдешь. – строго сказала я.

– Договорились. Засекаю. – кивнул парень. Но на руках у него не было часов, а взгляд стал сосредоточенным. И тогда я поняла, он считает про себя. Точно ненормальный.

Так странно…Моя жизнь зависит от какого-то знака. Если быть честной, то я в это не верю. Но мне все же стало интересно, а может это опять очередная надежда на то, что я кому-то нужна? Парень рядом иногда поглядывал на меня, в какой-то момент мне показалось, что если случится так что знака не будет, он просто прыгнет за мной.

Воздух становится теплее, а Солнце все выше и выше поднимается над горизонтом. Интересно, сколько я здесь нахожусь? Я всю ночь бродила по улице, пока не пришла на этот мост и не перешагнула через перила. Совру, если скажу что я была вся в слезах. Нет. Я дошла до такой точки безразличия на свою жизнь, что готова была проститься с ней в любую секунду. Речная гладь очень сильно манит, невозможно от нее отвести взгляд. Моментами, я так увлеклась разглядыванием Польки, что просто забывала, что рядом со мной стоит человек который ради меня рискует своей жизнью. Он либо сумасшедший, либо точно сумасшедший. Ощущение, что мы так стоим целую вечность. Руки начинают неметь из-за прикосновений с железными трубами, которые выполняют роль перил. В какой-то момент мне показалось что поднялся ветер, и в первый раз за это время которое я провела на мосту,  осознала что смотрю на небо. Серые тучи быстро стали поглощать голубое полотно и солнечные лучи, что выглядит просто фантастически. Но самое поразительное ожидало впереди: буквально через пару секунд раздался оглушающе сильный громовой грохот. Небеса явно были в ярости, что два ненормальных человека решили поиграть в игры с судьбой на середине моста.

– Это твой знак. – тихо сказал незнакомец не посмотрев в мою сторону, после чего перешагнул через ограждения и протянул мне руку. Я могла бы обмануть его, просто взять и закончить то что начала. Шагнуть в пропасть и исчезнуть навсегда. Наплевать на все знаки, предназначения судьбы и всякую эзотерическую чушь.

Однако я этого не хочу. Еще час назад я была уверена что растворюсь в речной трясине, а сейчас, мою судьбу решил гром. Я протягиваю руку своему спасителю, крепкие пальцы сжимают мою ладонь и тянут на себя, помогая перебраться через перила. Если бы я знала, что не просто сейчас протягиваю руку своему спасителю, а падаю в новую бездну под названием “голубоглазый незнакомец”.

***

Пять минут назад парень молился всем богам чтобы появился хоть какой-нибудь знак. Для него не имело значение какой он будет, пусть хоть собака начнет лаять, лишь бы снять эту глупую девчонку с этого чертового моста, да и самому наконец-то оказаться на устойчивой поверхности. Такой триггер он давно не ловил. Вспомнил все что надо и не надо. С каждым вдохом, глядя вниз, он вспоминал как напился в баре, как подрался с лучшим другом из-за того, что тот забрал недопитую бутылку пива. В памяти всплывал момент как он шел с опухшим глазом по улице и в голове была лишь одна мысль – скорее все это закончить. Он помнит как перешагнул через ограждения моста и оказался с обратной стороны. Одной только Вселенной известно как в таком состоянии не оказался сразу же в воде. Одно точно можно сказать, та ласточка спасла ему жизнь, так же как гром спас жизнь девушке, которая идет рядом с ним опустив глаза на свои ноги. Интересно, о чем она сейчас думает и вообще, о чем она черт побери думала, когда забиралась туда? Он когда это делал был под алкогольным кайфом и не соображал, кстати после этого ни одна капля горячительного напитка не попала в его организм. А она, видно что в трезвом уме. Ему очень хотелось узнать. что творится в душе этой девушки?

– С какого ты района? – девушка настолько видимо озабочена своими мыслями, что просто не услышала вопрос парня, поэтому чтобы обратить на себя ее внимания, он аккуратно дотронулся до ее плеча, чтобы не напугать.

– Что? – озадаченно спросила девушка.

– Спрашиваю, с какого ты района? – не переставал тот.

Оторвав взгляд от обуви, она взглянула на парня, но через мгновение опустила его обратно. Ему хватило хватило доли секунды, чтобы заметить этот сумасшедше янтарный цвет глаз, как закат солнца. Он даже забыл что спрашивал.

– Вишнёвка. – тихо пробормотал девушка, тем самым вернув парня из омута мыслей.

– Прекрасный район. Я родился в нем и часто бываю, но никогда тебя там не встречал.

– Я не местная. Здесь жили мои родители. – ее голос был печален и лишён всякого энтузиазма.

– Значит приехали погостить в родные края? Твои родители не будут тебя искать? Рановато для прогулок, если честно. – парень постарался сделать самую милую и безобидную улыбку, которую только мог из себя выдавить.

– Мои родители погибли три года назад. – все так же тихо, но как бы обыденно и привычно сказала девушка.

– Боже, какой я идиот… прости… – К его лицу стала подкатывать краска и невероятное чувство стыда, парень готов под землю провалиться, лишь бы вернуть время назад и подумать, прежде чем ляпнуть. Девушка заметила, озадаченность парня и решила добавить:

– Всё в порядке. Ты же не знал.

Теперь понятно почему она стояла на краю моста – она одинока. Парень поймал себя на мысли, что они с незнакомкой в этом похоже. Только у него есть винтовка, правда и ее пытаются отобрать. А что или кто для нее является «отдушиной», вопрос который появился в мыслях у молодого человека.

– Мда. Я сморозил глупость. Давай начнем сначала. – потерев затылок рукой произнес парень. – Как твоем имя, незнакомка с моста?

– Мария. Маша. – полушепотом ответила она.

Мария… Маша… Как же этой русоволосой девушке идет это имя. Он готов поклясться, что никогда таких красивых девушек не видел. А еще, не видел настолько грустный и отчаявшийся взгляд.

– Маша… А я Павел. Приятно с тобой познакомиться, Маша.– Какое обычное имя, подумал парень, но его хочется раз за разом повторять.

– Взаимно. – быстро ответила она, не заметив как Паша завис думая о том, как она прекрасна.

– Позволь мне тебя провести. – данное предложение прозвучало с уст молодого собеседника не для того, чтобы Маша спокойно дошла домой без приключений, или мало ли там кто-нибудь к ней начнет приставать. Нет, наоборот, Вишневка был очень тихим и спокойным районом, в принципе как и весь городок. Военным просто не положено быть “громкими”. Причина его беспокойства скрывалась в другом: Паша переживал, что новая знакомая просто напросто вернётся обратно на мост и закончит начатое.

– Нет. Я хочу хотя бы здесь побыть одна. – резко ответила Маша, чего парень явно не ожидал.

Паша готовился возразить, но девушка добавила:

– Я не вернусь на мост. Не сегодня.– В какое-то мгновение он даже подумал что она читает его мысли.

– Ты мне обещаешь? – парень склонил голову в одну сторону, как бы оценивая слова Маши и пытаясь понять, говорит ли она правду, можно ли ей, настолько расстроенному человеку сейчас доверять. Не пожалеет ли он потом, что отпустил ее.

– Я тебе обещаю, Павел. Твоя миссия на сегодня окончена. А теперь оставь меня. – уставше ответила Мага, потерла переносицу своими тонкими длинными пальцами, на мгновение подняла взгляд на Пашу, умоляюще посмотрела на него, а после опустив взгляд вновь погрузилась в свои мысли.

Новые знакомые остановились на перекрестке. До квартиры Паши оставалось идти всего три минуты, следовало только повернуть направо. Вишневка находится в семи минутах от перекрестка – слева. Парень стоял и смотрел на девушку, она же не отводила взгляд от земли, при этом аккуратно кончиком босоножек пинала рядом лежащий камушек.

– Я не знаю или за такое благодарят, но спасибо. – тихо произнесла Маша, но

не дожидаясь ответа на свои слова, развернулась в сторону своего района и быстрым шагом начала отдаляться от парня, оставив его в непонятных чувствах от происшедшего. Её руки были сложены на груди, как-будто она хочет оградить себя от кого-то, а может даже от целого мира. Голова все так же опущена в землю, а русые волосы покачивались в такт шагам.

Маша… Мария… Хотел бы я, чтобы наши пути вновь сошлись и я мог тебя узнать чуть получше, но только не при таких обстоятельствах. – сказал Паша себе пряча руки в карман.

Постояв еще минуту после того как девушка исчезла из поля зрения, Паша пошел в сторону дома. Такого длинного утра у меня него никогда не было, он даже потерял счет во времени. Посмотрев на часы мысленно чертыхнулся и быстрым шагом направился к подъезду. Через полчаса он должен быть в части «при полном параде», и такое мизерное количество времени его не устраивало, но такая причина как спасение жизни юной девушки, его усиливала. Поднявшись на седьмой этаж, Паша немедля залетел в квартиру, бросил всю одежду на рядом стоящее кресло параллельно скрылся в ванной, принял теплый душ, после натянул на себя черную майку, камуфляжные штаны и такую же камуфляжную куртку и берет.

Зашнуровав берцы Паша пулей вылетел из квартиры, параллельно здороваясь с бабой Ниной, добродушной соседкой напротив, которая частенько присматривала за квартирой, пока он отсутствовал по работе. Подумав о том, что в часть видимо придется бежать, Паша глубоко вздохнул. Вся эта спешка только из-за того, что его ждёт встреча с Колпаковым пока тот не утвердил списки по стрельбе. В мыслях был только один вопрос “А что мне ему сказать?”. У Паши был план подобрать слова пока шел со спортзала, но встретив Машу он абсолютно забыл обо всем. Когда она первый раз посмотрела на него, возник всего один вопрос «Кто стал виной такого взгляда?». В нем читалось отчаяние, безысходность но только не страх. Она не боялась прыгнуть вниз. Паша готов здесь и сейчас поклясться, что еще пару секунд и ее голубое платье осталось бы только в памяти. Он голову свернул бы всем, кто обижает маленьких беззащитных девчонок. Себе в первую очередь.

Прибежав на КПП Паша хотел уже было быстро пробежать не доставая пропуск, но сегодня как назло дежурил Левин, самый мерзкий тип которого он только встречал. За глаза его часто называли слизнем. Он как и эти моллюски скользкий, мерзкий и вредитель.

– Громов, пропуск. – донёсся писклявый голос сослуживца.

– Левин, ты реально думаешь что нормальный человек в шесть утра сюда бы пришел без пропуска? Пусти, мне долго искать. Кстати, Колпаков заходил? – раздраженно ответил парень ища глазами белые настенные часы, которые там висели с самого первого дня работы.

– Громов. Пропуск. – не отставал Левин пристально Пашу на меня, своими маленькими глазами, как бы на красную тряпку.

Он явно получал удовольствие выводить людей из себя. Остальные парни всегда спокойно пропускали без удостоверения, потому что все друг друга знали. А этому лишь бы выпендриться. Левин как-будто чувствует свою власть. Был момент, что он генерал лейтенанта не пустил обратно забрать свой пропуск который тот благополучно забыл в кабинете. У всех появилась надежда, что его после этого инцидента снимут с КПП. А все случилось наоборот, теперь Левин чаще сидит на пропускной системе, потому что «Бдит и соблюдает порядок».

Пошарив по карманам Паша достал пропуск и демонстративно приложил его к стеклу, которое их отделяло друг от друга. Слизняк явно решил испытать свою судьбу и так медленно вчитывался в каждое слово, как-будто первый раз в жизни видел буквы.

– Колпаков на месте? – раздраженно спросил Паша хотя понимал, что этот уникум ничего ему не скажет.

– Я не могу разглашать такую информацию лицам младше по званию, чем Подполковник Колпаков. Даже если бы он был, тебе никто не разрешит стрелять, ты же у нас психологически травмированный. Мало ли, убьешь своего лучшего друга. – сощурив глаза ответил он, как бы смакуя каждое сказанное слово.

Не выдержав, Паша со всей силы ударил кулаком о защитное стекло, если бы оно было не бронировано то в ту же секунду разлетелось на мелкие осколки. Левин отскочил не ожидая такой реакции, лицо его побелело.

– Тебе повезло что ты как крыса находишься за стеклом, иначе клянусь, твой нос был бы сейчас как яйца – всмятку. И поверь, вся часть, да и весь город был бы мне благодарен за то что я немного исправил твою мерзкую физиономию. – сквозь зубы процедил парень сжимая кулаки и пытаясь этим себя контролировать. Ещё секунду, и Паша готов был открыть дверь, которая отделяла их друг от друга и вмазал бы Левину этим же кулаком по его мерзкой челюсти, пока не почувствовал как трещат его зубы.

– Громов.

За спиной Паши донесся низкий и явно недовольный голос Колпакова. В голове у парня проскочили сотни мыслей с надеждой, что он не видел и не слышал всей этой ситуации, иначе винтовки ему не ведать не год, а все пять лет которые ему пророчили психологи. Отдав воинское приветствие подполковник посмотрел на Пашу недовольным взглядом и махнул головой в сторону выхода, чтобы тот за ним проследовал, при этом ни разу не взглянув на Левина, который с победной ухмылкой стоял сцепив руки на груди.

– Громов, ты совсем страх потерял? Хочешь на губу поехать? – гневно сказал командир не сводя взгляд с подчиненного. Теперь точно стало ясно, подполковник Колпаков стал свидетелем своеволия Паши.

– Виноват, товарищ подполковник. – уверенно, глядя в глаза подполковнику, ответил парень. Его не душило чувство вины, наоборот, если бы не командир, Паша бы не остановился. Ему терять нечего.

– Я понимаю, что Левин тот еще тип. Но держи себя в руках. А если бы зашел кто-нибудь старше званием? Сегодня же в гауптвахту уехал.

В этом с Колпаковым нельзя не согласиться. Гауптвахта сама по себе перспектива так себе: стоять смирно по несколько часов в одиночной камере, когда даже лечь нельзя, изучать устав днем и ночью и всегда быть в помещении с включенным светом – это настоящая пытка для военнослужащих. Так что попасть на губу* это последнее чего бы хотелось военным в этой жизни.

– Валерий Семёнович, мне поговорить с вами надо. – поспешно, чтобы сменить тему, начал Паша. Со слизняком, он совсем забыл зачем так рано явился на работу.

– Ты знаешь мой ответ. Он будет таков же как и у всех в нашей части – стрельба запрещена до января. – строго ответил подполковник.

От услышанных слов, у парня начала закипать кровь, а в ушах стоит такой сильный звон что он эхом отзывается с каждым словом сказанным Колпаковым.

– Но… есть один вариант. – задумчиво продолжил Колпаков, явно заметив реакцию парня. Эти слова еще сильнее его ошарашили, чем предыдущие. На самом деле, подсознательно, он давно смирился что ему с концами запретят стрелять до января, даже на учениях. Но этот «один вариант» вселил в молодого человека просто нереальную надежду.

– Вариант? Какой? – нетерпеливо спросил Паша.

– Я вношу тебя в списки. Но, к винтовке ты притрагиваешься только тогда, когда я скажу. Если я узнаю или увижу, что без моего ведома ты стрелял – пять лет будешь обычным сержантом без доступа к оружию. Я понятно выразился?

В этот момент все краски жизни поменяли цвет палитры с чёрно-белый, на цветные.

– Так точно! – сказал Паша радостно, прикладывая руку к виску.

– Ну и отлично, работай.

Колпаков похлопал парня по плечу и направился к желтому зданию, где находился его кабинет. Возможно, только чувство адекватности и того, что Паше уже двадцать восемь лет, останавливало его от того, чтобы не начать прыгать и визжать от радости как девчонки.

***

Маша

-Лебедева, тебя зовут в деканат.

Почти два месяца с начала учебного года я ждала эти слова. Даже знаю почему меня вызывают. Помимо вопросов с оплатой жилья, у меня есть главная проблема – оплата за учебу.

К сожалению, родители не смогли оставить мне сбережения на учебу, точнее они мне их оставили, но за год до гибели, у папы снова начались проблемы в бизнесе. Последние три года он владел достаточно внушительной долей в компании ООО «ЛебедьТРАНСЗуй», которая занимается транспортными перевозками международного уровня.

Первоначально она называлась просто «Лебедьтранс», мечта отца с самого детства – иметь маленький бизнес. Всё шло замечательно: новейший автопарк с передовыми технологиями, ответственные работники, заказы были на полгода вперед. Казалось бы, что может пойти не так?

Спустя пять лет после открытия компании, на стоянке возле главного офиса сгорели все автомобили. В страховой компании сказали что это не их случай, так как есть все явные признаки поджога. И с этого момента начался ад: папу задержали правоохранительные органы, следственный комитет начал свое расследование, так как главным подозреваемым был отец. Они думали, что он специально устроил поджог чтобы покрыть все свои долги, однако на тот момент его бухгалтерия была полностью чиста. Мой папа был добросовестный бизнесмен, платил все налоги вовремя, он любил свое дело.

Из-за разбирательств в следственном комитете, дело всей его жизни заморозили, но долги которые накапали на момент судебных разбирательств, никто не отменял, всё закончилось тем, что компания была объявлена банкротом. Полгода отец пытался разобраться со всеми долгами, однако у него ничего не выходило.

В это же время из Испании,вместе с женой и сыном, вернулся его лучший друг Андрей Викторович Зуй, он так же как и отец владел своей транспортной компанией, поэтому он предложил папе выкупить восемьдесят процентов акций компании и стать генеральным директором. Несмотря на то, что это его лучший друг отец не согласился на такую долю, в итоге, спустя многочисленные споры, они договорились 60/40 и гендиректором остается мой отец – Лебедев Алексей Степанович.

Шло время, бизнес набирал обороты, предложения на транспортировки капали каждую минуту. Всё было просто замечательно кроме одного – папа сильно изменился: стал нервным, вспыльчивым, плохо спал, ссоры с мамой стали обыденностью. И под конец, окончательно добил его пожар в главном офисе и снова все по кругу.

Лучший друг отца отказался ему помогать в выплате долга, который опять накапал, сказав что он как помощник гендиректора не может и не хочет ввязываться в ситуацию с долгами, не в его компетенции.

Тогда-то папа и решил взять те деньги, которые были мне на учебу, а оставшиеся потратить на путешествия на остров Сицилию, чтобы отдохнуть или как говорил мой папа «перезарядиться и с новыми силами покорять вершины». Андрей Викторович в честь применения предложил свой частный самолет, папа сразу же согласился, потому что не надо будет оплачивать «лишние затраты». Я должна была полететь с ними сразу после возвращения из летнего лагеря, в котором отдыхала каждый год, однако, у Зуя появились срочные дела и он попросил перенести отпуск родителей на неделю позже, поэтому было принято решение родителям лететь самим.

По дороге в аэропорт родители заехали ко мне в лагерь. Мы долго стояли обнимались, это был первый раз когда они уезжали отдыхать без меня. Мама была расстроена, что наша маленькая традиция нарушается из-за спешки. Но я понимала, что им необходимо побыть наедине, иначе наша семья разрушится. На прощание мама и папа поцеловали меня в кончик носа, как это делали постоянно и сели в машину. Я видела как они отдаляются, тогда еще и подумать не могла, что это была наша последняя встреча.

Неделю, пока родители были на острове, я с ними ежедневно поддерживала связь. Было заметно, что эта поездка вдохнула жизнь в отца и в их отношения с мамой, у него горели глаза и были большие планы на компанию. Один из которых – выкупить свои шестьдесят процентов у друга, которые положены по праву. Мы с мамой полностью поддерживала отца в его решение.

День, когда родители возвращались домой, совпадал с последним днем лагерной смены. Мы с ними договорились, что они заберут меня по дороге, так как было по пути. Я сильно соскучилась по родителям, поэтому с нетерпением ждала встречи с ними.

В положенное время к воротам лагеря подъехала машина, которая везла родителей в аэропорт. Я ускорила шаг, увидев что открывается пассажирская дверь хотела было ринуться к ней, потому что с той стороны обычно сидел отец, но вместо своего родного, любимого папы, я увидела Андрея Викторовича.

В груди начало странно покалывать, а в душе появилось странное предчувствие, которое я до последнего старалась не замечать. Остановившись, я отказывалась просто идти дальше. Тогда папин лучший друг стал сам ко мне приближаться. Это наверное был первый раз, когда я обратила внимание на его внешность. Сейчас я понимаю, что мне просто хотелось запомнить каждый сантиметр человека, который нес «дурную весть». Мужчина сорока лет, невысокого роста, темноволосый с густыми бровями, щетиной и тонкими губами. Он явно был не в настроении и уставшим, об этом говорил спущенный галстук и расстегнутая верхняя пуговица на рубашке.

– Андрей Викторович? А где мои родители? – Сказав эти слова, я заглянула за плечо друга семьи в надежде увидеть как моя мама выходит из машины.

– Маша. – Начал Зуй, голос его был такой же уставший как и он сам. Но я бы не сказала, что он был спокоен, а наоборот, достаточно раздражен. Я задержала дыхание, потому что ощущала, что те слова что он сейчас скажет перевернут весь мой мир. – Самолет, на котором летели твои родители, пропал с радаров сразу же после вылета с острова.

– Ничего страшного, это может быть связано с помехами. Ведь так? – успокаивала я себя, но в глубине души уже давно все поняла. Всему конец.

Мой собеседник вздохнул как палач, перед тем как в последний раз поднять топор.

– Нет. Были найдены горящие обломки самолета, как раз на том самом месте где самолет исчез на радарах. Экспертиза еще предстоит, однако, нет сомнений что это мой самолет и что в нем были твои родители. А также установили, что все кто находился в самолете – погибли. Мне очень жаль.

Каждое его слово было для меня как ударом того самого топора палача: безжалостным, резким, бесчувственным.

Что происходило дальше я совсем не помню, те дни удалились с моей памяти навсегда. Я не помню похороны, да и хоронить было нечего. Тела родителей так и не нашли. Опознание произошло только по маминой сумочке, которая каким-то чудом не сгорела. Внутри лежал телефон, наша семейная фотография на полароид, который родители подарили на Новый год и золотая цепочка с кулоном в виде слезы, которая досталась маме от ее мамы, моей бабушки. А теперь это украшение ношу я, как напоминание о своей семье, которой у меня нет… Правда через какое-то время я сняла кулон, потому что мысли о семье для меня все еще невыносимы.

После гибели родителей наш дом, «наше семейное гнездышко» как называла его мама, ушло на аукцион «под молоток» в счет долгов. Вот так я осталась без семьи, без дома, без воспоминаний.

На тот момент мне уже было восемнадцать лет, поэтому вопрос о том что делать дальше оставался полностью на мне. На кладбище, опускали пустые гробы, потому что останки родителей, кроме личных вещей, так и не нашли. Следователи, которые вели это дело, предполагают, что их просто выбросило в море, так как самолёт стал по кусочкам разлетаться ещё высоко в небе.

После церемонии ко мне подошел Андрей Викторович. Мне не хотелось с ним говорить, потому что в первый и последний раз когда он ко мне подходил, его слова больно засели в моей голове.

– Я пообещал твоему отцу, что если с ним что-нибудь случится, я возьму ответственность за тебя на себя. – с раздражением в голосе сказал он. Только непонятно, что его раздражало: церемония прощания, разрушенный самолет, который ударил по самолюбию Зуя или всё-таки я. И вообще, не знаю что в этой фразе более странное, то что папа попросил у своего друга присмотреть за мной или то что, у него оказывается был повод беспокоиться.

– Я совершеннолетняя и могу сама о себе позаботиться. – начала я уверенно, гордо подняв голову.

– Давай начистоту, как взрослые люди. У тебя нет денег, жилья, работы и учебы в конце концов. Тебе необходима хоть какая-то опора, чтобы хотя бы поступить в университет. Самый лучший вариант на данный момент – это поехать со мной к моей семье. Поживешь у нас, а там как поступишь решишь сама, оставаться у нас или жить в общежитие. Держать тебя никто не будет.

Мой собеседник явно был взбешен тем, что приходится такое объяснять, но старался не подавать вида. Если так подумать, он был прав. У меня ничего и никого нет, единственное что мне оставалось – это согласиться, что я и сделала.

Сразу же после «прощания» с родителями, собрав последние вещи из дома, я села в машину к Андрею Викторовичу и мы уехали в другой конец города, дальше от моей прошлой жизни, в неизвестное, но точно печальное будущее.

В его доме я прожила три года. Буквально за полгода, пока готовилась к поступлению в медицинский университет, сблизилась с его сыном от первого брака, Андреем. До сих пор считаю, что те кто называют своих детей в честь себя слишком напыщенные и самовлюбленные. Семья у них, если можно так назвать скопление людей которые думают только о себе, хотя относились ко мне вполне даже хорошо. Андрей Викторович даже начал называть меня невесткой. Да, да, всё близилось к свадьбе, но все разрушилось в июле этого года, когда я поняла что эти люди не такие какими хотят казаться. И опять я осталась у разбитого корыта.

Я зависела от денег Зуя во всем, у меня была отдельная карта, которую заблокировали как только я вышла за дверь их дома. У меня нет жилья, за учебу полностью оплачивал Андрей Викторович. Я осталась ни с чем. Последние три месяца, как вернулась с родного города мамы, я жила у лучшей подруги Нюты, пыталась подрабатывать официантом в кафе рядом с университетом, но на учебу все равно не удавалось откладывать необходимую сумму. А теперь мне предстоит краснеть «на ковре» у декана и только счастливый случай мне поможет остаться в университете еще хотя бы на год.

Очень странно, но мне нравится кабинет деканата. Приемная была просторной, светлой, с большим количеством живых растений. В центре стоял стол с высокой столешницей, за которой виднелась макушка секретаря Татьяны.

– Добрый день Татьяна, мне передали чтобы я к вам подошла. – сказала я приближаясь к секретарю.

– Да Маша, здравствуй. Подожди секунду. – не поднимая на меня взгляд ответила Татьяна, продолжая что-то активно печатать своими короткими пальчиками.

В университете, начиная от преподавателей и заканчивая самыми обычными студентами, все знали о моей жизни больше, чем я сама. Знали о том кто я и что со мной случилось.

Секретарь нажала кнопку на стационарном телефоне, раздался неприятный писклявый звук после чего стало ясно, что на том конце провода подняли трубку.

– Ирина Васильевна, Лебедева подошла.

– Пусть заходит, я ее жду. – донёсся приятный женский голос с той стороны.

Поблагодарив секретаря, я вошла в не менее просторный кабинет, где еще больше растений, чем в приемной. В середине комнаты стоял большой дубовый стол буквой Т, в центре которого на массивном стуле, с высокой спинкой как на троне, сидела доктор медицинских наук, по совместительству декан факультета общей хирургии, Брамчук Ирина Васильевна. Женщина сорока лет, белокурая, о таких говорят «любит за собой посмотреть». Очень красивая и статная женщина, которая сама всего добилась в карьере, но насколько ходят слухи, личной жизнью она пожертвовала ради блистательного будущего первоклассным хирургом.

С того момента, как Паша снял меня с моста прошло три месяца, все это время я думала о жизни и приняла для себя решение, что лучше умру старой девой, но стану профессиональным хирургом. Возможно именно для этого был знак в виде грома, чтобы я одумалась и пожертвовала своей жизнью не в прямом смысле, а в переносном, спасая жизни на хирургическом столе.

– Ирина Васильевна, здравствуйте.

– Здравствуй Маша, проходи, садись.

Я сделала два шага и села на самый край стола, чтобы как только закончился разговор, пулей вылететь из кабинета из-за чувства позора.

– Я думаю что ты понимаешь почему я тебя позвала. – начала декан спокойным голосом, сцепив руки в замок на столе. Ничего не ответив я только кивнула головой.

– Насколько мне известно у тебя проблемы в семье, в которой ты жила последние три года. А так же мне известно, что на данный момент ты живешь у Анны. Я против этого ничего не имею, но ты понимаешь, что через два месяца необходимо оплатить обучение за прошлый семестр. Если оплата не поступит в течении трех дней, мы вынуждены будем тебя отчислить.

Я все это отлично знаю и понимаю. Практически каждый день об этом мне напоминает Андрей Викторович в сообщениях и его сынок. Я вынуждена была заменить сим-карту, чтобы спокойно не думая о них продолжать учеба, тактика звонки стали поступать с неизвестных номеров.

– Да Ирина Васильевна, я все знаю и понимаю.

– Мне бы очень хотелось тебе помочь. Но боюсь, что у тебя нет выхода как вернуться к ним, если хочешь продолжать обучение в нашем университете. – удрученно сказала женщина.

Декан факультета несмотря на свою хладнокровную профессию, достаточно мягкая и чуткая женщина. В ее глазах я заметила сочувствие, что очень подкупает.

– Я что-нибудь придумаю, но к ним не вернусь. – скрестив руки на груди, как бы в позиции протеста, сказала я.

Брамчук поняла, что спорить со мной бесполезно, опустила взгляд на свои руки сложенное на столе и о чем-то задумалась. Молчание продлилось недолго, декан подняла голову и посмотрела на меня достаточно странным взглядом, после чего сказала:

– У меня есть для тебя один вариант, но он единственный, который только в твоих силах не упустить. – В моем сердце загорелась надежда, а в голове лишь одна фраза «я со всем справлюсь». – Республика выделяет два гранта на университет для продолжения обучения на бесплатной основе. Условия участия в конкурсе Татьяна вышлет тебе на электронный адрес. Я очень надеюсь, что ты воспользуешься этим шансом, потому что такой перспективы как в тебе, я давно не видела ни в одном студенте.

Для меня слова декана были крайне удивительны и неожиданные. Мне хотелось сделать все, чтобы оправдать ее ожидания и не подвести.

– Я вас поняла, спасибо большое. Я сделаю все что надо и постараюсь получить грант.

– Уж постарайся. – улыбнулась Ирина Васильевна.

На этих словах я поняла, что могу быть свободна, поэтому поспешно встала с места. Перед тем как выйти из кабинета декан окликнула меня:

– Маша, и еще, освободилось место в общежитие, думаю тебе было бы лучше пожить там. Я не против того что ты живешь с Бельцовой, однако ее родители обеспокоены тем, что ты надолго там задержалась.

– Хорошо, я перееду в общежитие. Спасибо. – вопрос о моем жилье сейчас меньше всего беспокоил, особенно после того, как я узнала о возможности учиться бесплатно, но я отлично знаю, что родители Нюты не в восторге от моего проживания у них. Они хорошие люди, желают мне добра, но их волнует учеба их дочери и почему-то они думают, что я ее отвлекаю, хотя есть совершенно другая причина несобранности Ани, и имя у этой причины Матвей. Только ее родители не в курсе.

После пар в университете, мы с подругой направились домой. Ее квартира находилась в пятнадцати минутах от университета на центральной площади. Конец октября оказался достаточно теплым и солнечным. Весь наш путь проходил через сквер, который был украшен золотой и ярко-красной листвой. Если бы у меня спросили, какой порой года я хотела бы быть, то безусловно это была бы осень. Мне нравится момент, когда весной все оживает, различные краски природы так и манят. Летом – однообразная зелень успокаивает глаз, а осенью вновь последний яркий вдох природы перед покоем, чтобы весной опять во всех уголках чувствовалась жизнь. Как все-таки удивителен мир.

– А ты как думаешь?

– А? Что? – не разобрав суть вопроса подруги, переспросила я.

– Я говорю, одобрят ли родители мою поездку с Мотей к озеру с ночевкой? Может мне им сказать  что мы с тобой поедем. А ты просто  подтвердишь и чуть что прикроешь меня.

Я настолько была погружена в свои мысли, что даже не заметила как десять минут дороги Аня говорила со мной без остановки.

– Думаю, что тебе пора рассказать им про Матвея. Чем дольше ты скрываешь – тем хуже.

– А я думаю, что еще не время. Да и ты знаешь моих родителей, они перекроют все каналы, как только узнают что я с кем-то встречаюсь. В нашей семье продолжить династию врачей намного важнее, чем счастье собственной дочери. – прошептала подруга.

– Я тебя понимаю…

– Не обижайся, но ты меня не понимаешь и это хорошо.

Понять недовольство Нюты можно было: с самого рождения ее будущее было предопределено. Династия врачей, которая длится с 19 века и которую ни в коем случае нельзя обрывать, иначе «позор всей семьи обеспечен». Грустно, когда люди вынуждены страдать из-за амбиций других людей.

Наш разговор перебил громкий гул доносящийся со стороны площади.

– Очень странный звук. Может репетиция марша какого-нибудь? У нас есть приближающиеся праздники? – сказала Нюта.

– День всех святых, он же Хэллоуин. – пожала я плечами.

– Очень сомневаюсь, что администрация нашего района согласится когда-нибудь сделать праздник в такой день. – в ответ на мое предположение подруга покачала головой.

– Ну сейчас значит узнаем что за шум. Нам же все равно к тебе идти через площадь.

Приближаясь к площади, мы заметили большое количество людей с плакатами. Это явно был не марш и не репетиция празднования Хэллоуина. Толпа была явно недовольна и огорчены. Плакатов было так много, что мой взгляд не сразу уловил смысл написанных слов. Местами тут и там мелькала надпись «Зарплата народу», «Мы не рабы-отдайте деньги» и всё в этом плане. Похоже где-то задержали, либо не выдают зарплату. Такая ситуация была однажды, на хлебозаводе задержали зарплату на месяц. Люди тоже вышли на площадь, но это не сравнится с кем какая сейчас толпа.

– Маш, держись рядом, нам надо все равно попасть на другой конец площади. Возвращаться и делать круг мне не хочется.

Я была согласна с Нютой – пойти в обход, означает потерять еще сорок минут драгоценного времени. А мне вот-вот должны прислать документы на грант.

Взявшись одной рукой за руку Нюты, а другой за сумку, мы начали двигаться в противоположную сторону. Атмосфера внутри толпы была крайне недоброжелательной. Когда дело касается денег, люди становятся безжалостными, а еще и стадное чувство внутри толпы дает о себе знать.  Двигались мы медленно, как бы нам не хотелось ускориться, это не получалось. То мне, то Нюте, пару раз доставалось локтем в плечо, а могло попасть и в висок.

Почти дойдя до конца площади, подруга поднялась на носочки чтобы лучше рассмотреть куда нам идти. Выражение ее лица явно не означало ничего хорошего.

– Нют, что там? – Прокричала я.

– Всё плохо.

Подойдя ко мне ближе, чтобы было лучше слышно, она сказала.

– Та сторона площади, что нам нужна полностью перекрыта цепочкой из людей в форме. Мы не сможем пройти.

– Давай может попробуем? У тебя есть паспорт с собой? Прописана же ты здесь.

– Точно, Машка, ты гений!

С энтузиазмом мы принялись дальше шагать через толпу. Обстановка вокруг накалялась. Крики вокруг местами начинали переходить в мелкую потасовку. Мы отлично понимала, что надо скорее убираться с места событий, да и нахождение студентов в таких местах было наказуемо, вплоть до отчисления.

Выйдя из толпы мы приблизились к мужчинам в черной форме, в полной экипировке. В руках щиты, на груди бронежилеты, на головах шлемы, а лица скрыты балаклавой.

Нюта пыталась с кем-нибудь из них заговорить, но из-за сильного шума даже я не могла ее услышать. Пока она искала паспорт, я стояла рядом и то дело поглядывала на толпу которая бушевала за нашими спинами. Всю дорогу, пока мы пробирались через людей, у меня было ощущение страха. А сейчас, к этому ощущению добавилось чувство что за мной следят. Повернув голову в сторону своего предчувствия я оторопела. Черная балаклава закрывала большую часть лица моего наблюдателя, только голубые как океан глаза, выделялись на фоне этой черноты. Я знаю кому принадлежит этот взгляд. По глазам читалось явное недовольство и удивление. Он не ожидал меня здесь увидеть, как и я его. Сделав шаг в сторону Паши, за моей спиной раздался сильный громкий хлопок и крики толпы и новое предчувствие – я в опасности.

Маша

От неожиданности я упала на колени, закрыв голову руками. В ушах стоял невыносимый звон из-за которого на пару минут потеряла ориентацию в пространстве. В панике обернувшись по сторонам я начала искать подругу, однако мое состояние не давало мне сфокусировать взгляд, да и в в хаосе который творился вокруг невозможно было что-либо рассмотреть: все куда-то бежали, кричали, только там и тут была слышна нецензурная лексика. Сейчас я молилась только об одном, чтобы меня в этой толпе не затоптали.

Вдруг, в этой суматохе, кто-то схватил меня под локоть и одним легким движением поднял на руки. В шоковом состоянии я начала кричать и вырываться. Мне не сразу удалось понять, кто меня вытащил из этого ада.

– Тише, тише. Это я, я.

Услышав голос Паши, я опустила голову ему на плечо и еще крепче обвила руками его шею. Сильные руки держали меня уверенно, и в какой-то момент я почувствовала себя в безопасности, но через пару секунд к горлу вновь накатила паника, только в этот раз по другой причине.

– Нюта! Нюта! Подожди, там Нюта! – закричала я показывая махая за его спину. Без реакции на мои просьбы остановиться, Паша продолжал нести меня через хаос и толпу, а я все так же выкрикивала имя подруги, в надежде что она меня услышит.

Обстановка на площади явно вышла из под контроля: началась массовая драка переросшая в массовое задержание. Местами были слышны такие же хлопки как и за моей спиной. Нецензурная лексика смешалась с криками о помощи. На площади происходил настоящий ад и я бы хотела поскорее его покинуть.

Завернув за угол дома, который прилегает у площади, Паша опустил меня на землю.

– Надо вернуться за Нютой! – крикнула я и рванула я в сторону хаос.

Сделав резкий шаг в сторону площади, Паша преградил мне дорогу покачав головой, не сказав ни слова, дал понять, что он меня не отпустит. Я было уже хотела начать возражать, однако меня остановили руки которые обвили сзади мои плечи. Повернувшись я увидела подругу. Мы обнялись так крепко, как-будто не видели друг друга десятки лет.

– Но как? Я думала ты осталась на площади! Я звала тебя! – чуть не заплакал завопила я.

– Один из военных привел меня сюда и сказал ждать. – не переставая обнимать меня ответила лучшая подруга.

– Я так рада, что с тобой все в порядке. – облегченно вздохнула я.

Еще раз обняв подругу я развернулась в сторону Паши, чтобы поблагодарить его, однако никого не застала.

– Нюта, ты видела когда он ушел?

– Кто?

– Паша

– Какой Паша? – удивлённо спросила подруга.

– Который нес меня.

– Вы знакомы? – подруга не скрывала свое удивление.

– Длинная история. – отмахнулась я, чтобы просто не затрагивать очередную больную тему.

– Ааа, нет, не заметила. Но ты мне потом обязательно расскажешь что за Паша и с каких пор ты связалась с военными.

Слова Нюты прошли мимо меня, сейчас я думала о том, что второй раз этот парень спасает мою жизнь. И второй раз жизнь нас разводит.

– Думаю, у них на площади хватает сейчас работы. – сказала Нюта. Видела какая там мясорубка?

После слов подруги я не на шутку стала переживать за Пашу, но и теперь мне стало ясно почему он в такой форме, оказывается он военный. Могла бы и догадаться, мы же встретились в военном городке. Там либо ты военный, либо консультант в единственном супермаркете. На консультанта он явно не похож.

– Ладно, Машка, идем домой. Давай только договоримся об одном, никому не слово о том куда мы сегодня влипли. Иначе нам влетит от деканата, а мне еще и от родителей.

– Конечно, это даже не обсуждается. – заверила я подругу.

Если бы кто-нибудь узнал о том, что я сегодня была на площади во время митинга, даже не по своей воле, шансы на получение гранта тут же испарились.

Сейчас меня больше волновало то, что я не успела сказать спасибо моему спасителю. Несколько секунд я стояла и смотрела на то место где был Паша, его образ все так же задержался в моей голове. Ему безумно сильно идет военная форма…

Только к вечеру я смогла расслабиться и хоть ненадолго освободить мысли от дневных воспоминаний. Не зря с самого детства не переношу скопление людей. Толпа непредсказуема и опасна. Много слышала историй, когда даже на самом обычном концерте начиналась давка, а если к большому количеству людей добавить плакаты, рупоры и всех разозлить… вот тогда горючая смесь получится.

Открыв ноутбук, который любезно предоставила моя лучшая подруга, я начала вводить свой логин и пароль в почтовом ящике. Первым же непринятым сообщением висело письмо из деканата. Прежде чем его открыть, я решила очистить весь спам, который накопился за последние дни. Если быть честной, не храню электронные письма. Да и вообще я люблю порядок вокруг себя . Педантична ли я? Пожалуй да.

Хотя, солгу, если не расскажу о самых дорогих для меня электронных писем, которые я никогда не удаляю и до которых долистала, пока чистила входящие. Это ежегодные письма от мамы на день рождения.

В тринадцать лет мама завела для меня электронный ящик для учебы. И чтобы я про него не забывала сперва отправляла маленькие послания, а после письма на каждый мой день рождения.

Предчувствие это или нет, но за год до гибели она решила написать письма на двадцать лет вперед и поставить таймер. Уже как три года 31 августа приходят письма с адреса мамы. Единственное, я их не открываю. Пока не готова. Не готова принять тот факт, что ее нет. Так и висят эти письма во входящих, как непрочитанные.

Постаравшись отогнать от себя грустные мысли, навела курсор на письмо с деканата и принялась изучать документы необходимые на подачу для получения гранта. То что мне придется «из кожи вон лезть» – мало сказано.

Помимо максимально высокого балла за последнюю сессию, необходимо сдать научную работу с высоким процентом прохождения на антиплагиат. Это означает, что работа должна быть просто идеальная и оригинальная. Сомневаюсь ли я в своих силах? Да. Справлюсь ли я? Посмотрим.

Пока я изучала список необходимых документов, в дверь позвонили. Дальше послышались шаги Нюты и щелчок открывающейся входной двери. Я была настолько увлечена что даже не заметила, как подруга стояла в комнате, которую выделила для меня. Она была удивлена и немного растеряна.

– Маш, там пришли, сказали что к тебе.

К горлу накатила паника. Опять. В голове только одни мысли «Только не Зуй, только не Зуй». Медленно поднявшись с кресла, я направилась в прихожую. Выглянув за дверь, я была удивлена не меньше чем Нюта.

– Как ты меня нашел?

На пороге стоял тот самый человек, который сегодня днем нес меня на руках через разъяренную толпу.

– Мы можем поговорить? – спокойно сказал он, не ответив на мой вопрос.

Паша был одет в обычные темно-синие джинсы, черные кроссовки и черный балахон. Как принято говорить в военных кругах «по гражданке». Выглядел он так же, как и тогда на мосту.

– Конечно. Жди меня на улице. Я сейчас выйду. – кивнула в знак согласия головой.

Развернувшись он закрыл за собой дверь и по шагам было слышно, как направился к лестнице, которая вела вниз.

Быстро накинув на себя серый кардиган, я стала искать кроссовки. Чёрт, видимо забыла их в универе.

– Нют, можно я возьму твои кеды? – не найдя другого выхода, решила спросить у подруги.

– Можно, только при условии что ты мне расскажешь как познакомилась с этим красавчиком.

Всё это время подруга стояла упершись о дверной косяк в комнате и наблюдала за мной.

– Это же тот парень в форме? – с улыбкой на лице спросила она. Ничего не ответив, я чмокнула подругу в щечку и побежала на улицу, хлопнув за собой дверь.

Хоть осень и теплая, да и город находится на юге, на улице достаточно прохладно. Укутавшись в кардиган я начала искать взглядом Пашу.

Он стоял прислонившись спиной к дереву, со скрещенными руками на груди и опущенной головой. Увидев меня, он поднял свой взгляд и слабо улыбнулся.

– Привет.

– Здравствуй Маша. – все так же спокойно поздоровался он.

– Так, как ты меня нашел? – пока что это был первый вопрос который меня действительно волновал. Если Паша нашел меня без проблем, может тогда и у Зуя не составит труда это сделать.

– Твоя подруга показала паспорт с пропиской моему товарищу. Память у нас очень хорошая, вот он и поделился. Я на самом деле не ожидал тебя здесь увидеть, просто хотел узнать где ты живешь или хотя бы номер телефона. А здесь такая удача.

Еще раз повторюсь – голос у моего собеседника просто завораживает. Он так и гоняет мурашки по коже, то вверх, то вниз.

– Ты здесь живешь? – Паша кивнул головой, показывая в сторону дома за моей спиной.

– Пока что да. Я хотела сказать спасибо. Если за такое конечно говорят. – сказала я улыбнувшись.

Паша вспомнил, что я уже говорила эти слова, они его явно развеселили. Только в тот раз я была сама не своя и хотела поскорее вернуться в дом к бабушке.

– Тебе нравится играть в игры с судьбой? – сказал парень, серьезней чем хотелось бы. От его интонации по коже пробежал холодок. Я не смогла ничего ответить опустив взгляд на кеды Нюты и рассматривая их.

Паша сделал шаг в мою сторону, видимо он был настолько большой и в ту же секунду оказался так близко, что я макушкой чувствовала тепло его дыхания. Так мой спаситель выглядел еще выше, на две головы точно, я рядом с ним как Дюймовочка.

Взяв аккуратно пальцами мой подбородок, он приподнял взгляд так, чтобы я смотрела на него.

– Не прячь глаза, они у тебя очень красивые. – тихо,не отводя от меня взгляд, сказал парень.

После этих слов мы еще несколько секунд смотрели друг на друга, после чего он отступил обратно.

– Дай мне свой мобильный.

Без возражений я протянула ему свой телефон. Паша открыл набор номера, ввел несколько цифр и нажал на кнопку вызова. В заднем кармане его джинс раздалась вибрация, после чего он скинул вызов и принялся сохранять контакт на моем телефоне.

– Подпиши себя «Паша».

– Паша? – он явно был удивлен.

– Да, а что-то не так?

– Да нет, всё в порядке.

Его реакция была странная, но я не обратила особого внимания на это.

– Мне пора идти. – сказал Паша протянув мне телефон обратно. – Если ты не против, я напишу тебе.

– Нет, не против.

Сделав опять шаг ко мне, Паша поднял руку и аккуратно поправил выбившуюся прядь за ухо. Его движения были так легки, но явно заставили понервничать бабочки в моем животе, которые появились непонятно откуда.

– Доброй ночи, Маша.

– Доброй ночи, Паша. – тихо ответила я.

Мой собеседник развернулся и быстрым шагом скрылся в темноте улицы. Так странно, но сейчас он был другой, чем в тот день на мосту. Был разговорчив, весел. А сейчас, серьезен, строг. Он мне таким даже больше и нравится, с некоторых пор я не люблю легкомысленных парней.

Поднимаясь по лестнице в квартиру к подруге, я прокручивала в голове весь сегодняшний день. Несмотря на то, что сегодня происходило, этот день останется в моей памяти.

В кармане завибрировал телефон, с характерным звуком для смс. Достав телефон я увидела сообщение от Паши. Такое ощущение, что мы не попрощались пару минут назад.

«Пообещай, что больше не будешь играть с судьбой». Недолго думая над ответом, я написала:

«Это судьба играет со мной».