Читать книгу Конец всему - - Страница 1

Светлая копна волос вздрогнула. Солнечные лучики мгновенно заиграли, забегали, весело перепрыгивая с кудряшки на кудряшку. Она обернулась. В её взгляде было столько чистой доброты, столько волнующей нежности, что хотелось прямо сейчас поднять на руки, подбросить в воздух и смотреть, смотреть, как копна волос подлетает, разлетается в разные стороны, а затем медленно опускается. Хотелось слушать её весёлый смех, а в промежутках – «Ещё, ещё, выше».

Она обернулась, увидела его и, радостно вскрикнув, помчалась навстречу. Ей было примерно лет шесть, тот самый возраст, когда всё искренне и всерьёз. Она бежала быстро, но никак не могла добежать. Он протянул вперёд руки, готовясь встретить её. Ещё немного, ещё несколько шагов, и она будет в его объятиях. Волна счастья уже пробежала по телу. Предвкушение прикосновения нежности и доброты переполняло его. А она всё бежит и бежит. И вот она в его руках. Она смеётся, она вскрикивает – «Папа!».

И вдруг что-то рядом громко хлопнуло. Он зажмурился и открыл глаза, молча взглянул по сторонам, ещё не в состоянии понять, что происходит, куда подевалась девочка. Но это длилось не долго, уже через несколько секунд, его взгляд упёрся в щель в стене. Хлопок был оттуда, снаружи, за стеной. Мужчина лежал на куче старого тряпья в углу комнаты. Окна были разбиты, и ветер свободно гулял, поднимая клубы пыли. На улице собиралась гроза, воздух потяжелел и наполнился влагой. Было ещё светло. Новый порыв ветра толкнул открытую створку окна и ударил её об стену. Иных звуков не было, и мужчина, ещё раз оглянувшись по сторонам, плотнее завернулся в полы куртки и попытался уснуть, но сон больше не шёл. Ему хотелось снова вернуться туда, к ней, в тот мир, который остался в прошлом. Хоть на немного, хоть на минуточку, хоть во сне. В последнее время, эти сны приходили настолько редко, что память уже начинала стирать мелкие детали. Но одно он помнил чётко. Её лицо и копну белоснежных волос.

Поворочавшись ещё несколько минут, он не выдержал и сел, негромко выругавшись. Он услышал свой голос и напрягся, затем огляделся, стараясь понять, не выдал ли он себя. Но нет, услышать его сейчас было маловероятно. Ветер крепчал и натужно подвывал далёким раскатам грома.

«В такую погоду они не ходят, сидят по убежищам, прикрывая свои чувствительные уши» – подумал он. Значит надо торопиться. Нельзя упускать такую возможность, он уже и так несколько дней ждал. Главное, чтобы гроза не стихла до темноты, тогда он сможет сегодня добраться до Агеевки.

Он молча достал из рюкзака свёрток, развернул мягкую ткань. Оставалось четыре небольших кусочка. Немного подумав, он взял один, а остальные три бережно завернул и спрятал в рюкзак. Ни наесться, ни утолить голод этим кусочком было невозможно, но это всё что было. Еду надо экономить. Не известно ещё, сможет ли он что-то раздобыть в ближайшее время. Мясо было сухим и, из-за долгой сушки на ветру, безвкусным. Кроме того, оно не пахло, но это было как раз кстати, запах мяса они чувствовали издалека, а человеку не хотелось попадаться им сейчас. Нельзя было раскрываться так рано. Откусывая по чуть-чуть и медленно пережёвывая, твёрдый и сухой кусок мяса, он пытался вспомнить вкус еды. Он сейчас бы всё отдал ради тарелки горячего, вкусно пахнущего супа. Вот уже несколько недель человек был в походе, и не ел горячего. И от этого желание только крепло. Но выдавать себя было нельзя. Он даже огонь не разводил, хотя ночи уже были прохладными. «Вот закончу дело, вернуть и наемся так, что встать не смогу, а потом залезу в тёплую кровать и уйду в спячку на пару дней» – подумал он. От этой мысли он грустно улыбнулся.

Ветер снова ударил створкой окна о стену. Мужчина вздрогнул и посмотрел в окно. Солнце клонилось к закату, а значит скоро в путь. Он не знал, сможет ли дойти и, уж тем более, сможет ли вернуться. Он только одно знал, что это его долг и что, это может быть единственный шанс, пусть не вернуть, но хотя бы попытаться всё исправить.

Спустя полчаса после заката он вышел из своего убежища. Небольшое конторское помещение на окраине городка принадлежавшее ранее металлургическому комбинату он выбрал не зря. Висящие цепи лебёдок, кучи ржавого металла, створки ворот и дверей, которые при встрече с потоками ветра издавали разнообразные скрипы и стоны. А разбросанные в спешке мешки, с какой-то химией, дурно пахли серой. В таком месте его шаги не могли быть услышаны, а запах терялся на фоне окружающей вони. Здесь он мог быть в относительной безопасности. Его трудно было услышать или учуять. Но оставаться надолго было нельзя. То зачем он шёл, вглубь территории Молчания, так её называли выжившие, не могло ждать.

Гроза крепчала, ветер рвал и гнул деревья. Первые капли дождя уже упали на просохшую землю. Судя по всему, будет сильный ливень. Человек поёжился. Идти под таким дождём не лучшая идея, но лучше уж дождь, чем быть разорванным на куски. Городок остался позади. Он шёл вдоль дороги, держась ближе к кромке леса, поросшей мелким кустарником и высокой травой. По дороге идти, конечно же, легче, но на открытой местности, даже в темноте, он рисковал быть замеченным. Сухие, почти без травы участки леса, где возвышались могучие сосны, также приходилось обходить. В таких местах, в непогоду, можно было легко наткнуться на заражённых. Они ещё не смертозомы, но уже и не люди. Все что им нужно в таком состоянии, так это растерзать кого-то и утолить голод, вызванный быстрым ростом мышц и костей, перерождающегося тела. Стать обедом, для этих глупых, гонимых одним лишь голодом неутомимых созданий, не входило в планы человека, и потому он шёл самым неудобным путём, петляя и путая следы.

К полуночи он заметил на поляне, среди леса, небольшой хутор. К тому времени он уже промок до нитки, и его трясло от холода. Как бы не был велик соблазн зайти в сухой дом и обсушиться, он отмёл эту идею. Нужно было за ночь дойти до Агеевки. Вспомнив уже заученную наизусть карту, он понял, что прошёл треть пути. За хутором будет развилка и надо не пропустить отворот от основной дороги, старый тракторный путь. Его сделали лесозаготовители в те времена, когда люди ещё населяли эти места. По нему путь будет длиннее километров на пять, но это необходимая мера. Когда-то он встречался с людьми, бежавшими из этих мест. Они рассказывали, что, убегая из своих домов, несли с собой свои пожитки. А на старом плотбище их настигли. Бойня была страшная. Три зверя настигли людей, всего три, но из пятидесяти сельчан, выжить удалось только троим, да и из тех троих оправиться удалось не всем. Пятнадцатилетнюю девочку нашли под грудой разорванных тел. Её всю, с ног до головы, залило кровью. Запах свежей крови скрыл её собственный запах, поэтому смертозомы не смогли почуять девочку. Позже она была признана сумасшедшей. Её сознание осталось на той поляне. И с тех пор, она ежедневно, вот уже много лет, переживает тот страшный день, и не понимает, что она спаслась. Её восьмилетний братишка пытался встать на пути зверя, защитить маму. Но чудовище было увлечено схваткой и, видя перед собой более крупные цели, просто отмахнулось от ребёнка. Но силы в нем было столько, что мальчишка, потеряв сознание, пролетел по воздуху метров десять и, упав на кучу порубочных остатков, провалился сквозь сгнившие сучья. Запах сероводорода, от гниющих останков деревьев, отпугнул смертозома, и мальчик выжил. Третьим выжившим был взрослый мужчина. Он, наверное, единственный кто имел навыки бойца. До того, как поселиться в Агеевке и заняться фермерством он служил в армии. Десять лет подготовки не прошли даром. Вооружённый обыкновенным плотницким топором, он долго отбивался от превосходящих его по силе монстров. Одному даже смог перерубить шею. Но он бы тоже погиб, если бы не спасательная команда, возвращавшаяся из хутора Бердянского, откуда выводили выживших жителей. Они-то и отпугнули двоих смертозомов, третий же остался лежать на поляне.

Вот к этому третьему сейчас и спешил человек, один в ночи, посреди долины Молчания. Название своё эта местность получила от того, что здесь уже более трёх лет не звучала человеческая речь, а смертозомы вообще не умели говорить. Они могли только выть по-собачьи и рычать. Старый труп монстра, пятилетней давности, должен был разложиться полностью, но была надежда найти хоть частицу плоти, чтобы расшифровать ДНК. Вероятность, что это именно тот, была мизерная, но это все равно был шанс и упустить его человек не мог.

Ночь приближалась к своей середине, когда внезапно дорога кончилась, и он вышел на поляну в лесу. В кратковременном свете молний прорисовывались штабеля полусгнивших брёвен, значит он дошёл. Теперь нужно было найти жилой вагон. Где-то рядом с ним и был убит смертозом. Человек достаточно долго расспрашивал выжившего мужчину, и знал где искать. Минут пятнадцать покружив по поляне, он нашёл нужный вагон. Ещё пять минут блуждания в темноте, и что-то хрустнуло под ногой. Звук был похож на хруст костей. Человек наклонился и достал фонарик. Имитируя вспышку молнии, он несколько раз включил и выключил его. Рассмотреть все подробно было невозможно, но и этого хватило, чтобы увидеть свисавшие на костях кусочки кожи. Достав из рюкзака маленькую коробочку и пинцет, он аккуратно сорвал остатки плоти. Дело было сделано, теперь нужно было спешить, пока темно и гроза, нужно дойти до Агеевки.

Уже почти покинув поляну, он споткнулся обо что-то и, падая, выставил вперёд руки, распространяя вокруг металлический звон. Не смея шевельнуться и поднять голову, он лежал так минут десять, прислушиваясь ко всем звукам вокруг. Времени до рассвета было мало, но и риск, что его заметят после того шума, что он наделал падая, был велик. Любой смертозом в радиусе километра мог услышать непривычный звон металла и за пять минут добежать сюда. Но в этот раз, кажется, повезло. Медленно приподнявшись и, оглядевшись по сторонам, он не заметил никаких движений на поляне. Затем, обшарив рукой место падения, понял, что споткнулся об металлический ящик. Замка на нем не было, но металл сильно заржавел, и крышка не хотела открываться. Подождав пока блеснёт молния, он вместе со звуками грома рванул крышку. Ящик открылся. Внутри лежали какие-то бумаги, мешочек с чем-то походим на семена и металлические банки. Семена не пахли, он попробовал на зуб. Это были зерна риса. В банках должно было быть что-то съестное. Решив, что посмотрит все потом, днём, он переложил всё к себе в рюкзак. Повертев в руках бумаги, не в силах, из-за темноты, понять, что на них, сунул их туда же. «Потом разберусь» – подумал он.

Перед самым рассветом человек вышел к окраине деревни. Тёмные тени брошенных домов, заросшие бурьяном и молодыми берёзами огороды, полусгнившие заборы, это всё что смог различить человек в полутьме. Дождь всё не прекращался. Одежда давно уже промокла до нитки и, прилипнув к телу, сковывала движения. К тому же, к утру похолодало, и мокрая одежда совсем не грела. Страшно хотелось согреться и поесть. Но медлить было нельзя. Ещё полчаса и рассвет, а тогда уже не скрыться. Зрение у этих гадов отменное. Его целью была часовня, расположенная в центре деревни, там человек и хотел переждать день. Но хоть и времени было мало, а спешить всё равно нельзя. На окраине он заметил небольшой здание, скорее всего ранее оно было хлевом для животных, а значит там было много навоза, который перегнивая, выделял газ, неприятный для смертозомов. В таком месте встретить их было большой редкостью. Осторожно ступая, он приблизился к строению, и заглянув в щель окна, втянул носом воздух. Да, запаха псины не было, значит, он всё рассчитал верно. Внутри, он нашёл кучу перепревшего навоза и, ковырнув его палкой поглубже, отпрянул в сторону. В нос ударил резкий запах. То, что надо. Затем он наступил в раскопанную ямку ногой и потёр ботинком, так чтобы и подошва, и боковины пропитались запахом. Затем всё повторил второй ногой. Камуфляж наведён. Можно было идти дальше.

Улочка, на которую вышел человек, вся сплошь заросла крапивой. Если не считать, что каждое прикосновение к ней обжигало, то это было большой удачей. Крапива, высотой почти в полный рост, скрывала человека, и можно было идти не пригибаясь. Он ускорился. По пути попалась пара троп. Кто-то здесь бродил, может быть звери, а может и смертозомы, но тропы были старые, и человек, рассчитывая на непогоду, не думал наткнуться на монстров.

Часовня возвышалась над всеми домами, и найти её было просто. Стены были выложены из камня, а такие места смертозомы, почему-то не любили, предпочитая прятаться в деревянных строениях или в естественных природных укрытиях. Подойдя к дверному проёму, в котором болтались остатки выбитых дверей, он снова принюхался. Да, здесь тоже псиной совершенно не пахло. Другого способа определить есть ли тут враг, он не знал, поэтому приходилось рисковать. Осторожно, чтобы не создать шума он вошёл внутрь. А позади, сквозь пелену дождя и мрачные силуэты туч, небо прорезали первые отблески рассвета.

Поднявшись на второй этаж, он спугнул пару сонных голубей, едва не свалившись от испуга вниз. Поднявшись ещё выше, он попал в звонницу. Несмотря на то, что наверху вовсю гулял ветер, который явно ненастроен на то, чтобы дать просохнуть и согреться, там был очень хороший обзор, во все четыре стороны. Лучшего места, чтобы переждать день найти было невозможно. И тут ему повезло, в углу человек заметил матрас, наверное, звонарь любил прикорнуть тут, спрятавшись от глаз батюшки. Смахнув пыль, он приподнял матрас. Под ним лежало свёрнутое одеяло. О такой удаче можно было только мечтать. Быстро сняв с себя мокрую одежду, и завернувшись в одеяло, человек сел на одну половинку матраса и укрылся второй. Стало немного теплее. «Сейчас бы горячего чаю, но нельзя» – подумал он. Ещё пара минут, и сон накрыл его пеленой беспамятства.