Читать книгу Судьба и ее перипетии - - Страница 1

Малютка, лежащий на фланелевом одеяле в красно-белую клеточку, громко кричал и периодически дрыгал ножонками и ручонками, привлекая к себе внимание. Он был довольно крупным и упитанным младенцем, на радость молодой матери. Та лежала на кровати рядом с ним и выглядела очень уставшей, но счастливой. Каждый раз, когда старые и прогнившие половицы в коридоре скрипели сильнее обычного, взгляд ее метался к двери. Она с нетерпением ожидала своего супруга, чтобы они вместе могли полюбоваться на их новорожденного сыночка и поговорить о том, как им следует жить дальше.

Никому не укрылось, что она была слегка растеряна, несмотря на безмерную радость от появления на свет их с Дэниелем первенца. Кэтрин Миллер, так звали эту молодую мать, в данный момент переживала о многом. Беременность была для нее первой, к тому же, на ранних и тем более на поздних сроках она протекала очень нелегко.

Дэниелю приходилось раз за разом менять работу из-за того, что частенько супруга не могла даже голову поднять, чтобы позаботиться о себе и он был вынужден оставаться с больной женой, заботиться о ней самой, и делать все дела по дому вместо нее. По этой причине он и не задерживался ни на одной работе слишком долго, и казалось, уже вошло в традицию, что после трех-четырех дней работы ему давали расчет, каждый раз приправляя этот расчет ехидными упреками в спину, мол, «зачем он вообще женился на больной девушке, которая даже не может выносить ребенка».

Дэниель проглатывал эти ехидные замечания, но это вовсе не означало, что они его не ранили. Кэти он ничего не говорил, чтобы не расстраивать ее, изо всех сил стараясь разрешить все проблемы самостоятельно. Он очень переживал за супругу и ждал рождения их малыша не меньше, чем сама Кэти. А проблемы начали появляться, и от них некуда было деться, и самая большая из них была в том, что он влез в долги, о чем вскоре узнала Кэтрин.

Девушка так озаботилась этим, что заболела еще сильнее, и они оба оказались в постоянном страхе, что она может потерять ребенка. Когда ее гнев прошел, она стала упрекать себя в том, что именно из-за нее он стал должником. Она сильно и часто плакала по ночам от бессилия, но держала все свои мучительные размышления при себе.

Вскоре, из-за ее недомолвок они с Дэниелем стали чаще ссориться, и временами доходило до того, что разговор заходил о разводе. Конечно же, угрозы развода исходили от Кэтрин и ранили Дэниеля посильнее, чем злобные перешептывания коллег.

Несколько раз мужчина в отчаянии думал о том, что его шаветт – бритва, которую он берёг как зеницу ока и начищал так, словно это был кусок золота, могла бы запросто закончить его мучения. Однако спустя день или два он с отвращением вспоминал подобные мысли, потому что как бы ему ни было тяжело, он любил жизнь и любил свою жену. К тому же, к великому раздражению Кэти, он так сильно был привязан к своему младшему семнадцатилетнему брату по имени Чарли, которому с младенчества заменил отца-моряка, бросившего семью ради морских приключений, что таскал его с собой везде, где только можно.

Даниэль ни за что не смог бы покинуть его, тем более таким ужасным способом. Даже тогда, когда Дэниелю давали отворот-поворот на очередной работе и они с Кэти снова собирались переехать в тот или иной конец города, чтобы найти очередную новую работу и квартирку за приемлемую месячную плату, куда бы они ни собрались переехать, на перроне неизменно с ними рядом стоял светловолосый угловатый парнишка с чемоданом в левой руке и улыбался так широко, что его рот растягивался от одного уха до другого.

А рядом с ним всегда неизменно стоял Дэниель – его темноволосый старший брат – и приобнимал его за плечи. Кэти только вздыхала, и каждый раз они отправлялись в путь вот такой вот компанией, пока окончательно не поселились в неком поселении, где вечно удачливому Чарли совершенно случайно досталась усадьба (а если быть точнее, то он выиграл ее в карты).

Однако эта случайность наконец-то расположила сердце Кэти к брату мужа (саму ситуацию приобретения усадьбы благоразумно скрыли от неё), и она наконец простила супруга за то, что тот разве что к ним в спальню не таскал мальчишку, и смирилась с его присутствием в их жизни.

Кэтрин снова взглянула на уже притихшего крохотного сына, который внимательно смотрел в потолок, сжимая и разжимая кулачок то на одной ручке, то на другой. Кэти не удержалась от нежной улыбки и протянула свою руку, чтобы потрогать редкие темные волоски на затылке малютки, который от её прикосновения снова захныкал и наконец заголосил в полный голос. Кэти вздохнула и убрала руку, удивляясь силе лёгких своего сына. В комнату вошла пожилая женщина и сурово взглянула на молодую мамашу. Та совсем растерялась и отвела взгляд в сторону.

– Мамочка, вы будете кормить своего малыша сейчас? – спросила она таким же суровым, как её взгляд, голосом. – Или же я унесу его в детскую комнату?

Кэтрин кивнула и протянула руки к своему малютке. Пока она ещё кормила малыша, любуясь красотой живых синих глазок – фамильной чертой Миллеров, – в комнату ввалился её супруг с огромным букетом цветов и коробкой конфет, перевязанной голубым бантиком. Он был слегка на веселе, но, как сам утверждал, – это было простительно, ведь сегодня родился его сын!

За ним же в комнату неизменно следовал Чарли, всё так же широко улыбаясь, словно улыбка была приклеена к нему, и, распахнув объятия, кинулся к Кэтрин. Кэти вскрикнула и прижала малютку к себе покрепче.

– Дэнни, скажи своему братцу, чтобы не пугал нашего сына! – выкрикнула она с раздражением, косясь на мужа.

– Чарли, погоди немного! – снисходительно улыбнулся Дэниель, положив руку на плечо брата, и, повернувшись к супруге, добавил: – Дорогая, по-моему, наш сын вовсе не испугался Чарльза, это ты испугалась. Посмотри, он даже не плачет.

– Я испугалась за малыша! – надула губки Кэти, которая не желала, чтобы люди считали, что она чего-то боится.

– Ребята, я вообще-то здесь, – простодушно заявил Чарли, – и больше всего на свете я хочу сейчас подержать моего племянника!

– Кэти, милая, пожалуйста, дай Чарли подержать моего сына. А потом я тоже хотел бы подержать его, если ты не против.

– Нашего сына! – поправила его супруга и нехотя протянула малютку пареньку. Тот аккуратно взял одеяльце с ребёнком и прижал к широкой груди.

– Ты только погляди, Дэн! – воскликнул он снова, растягивая рот в улыбке. – Он так похож на тебя!

– Конечно, похож, – с гордостью ответил мужчина, приподняв гладко выбритый подбородок. – Это же мой сын!

– А вот на Кэти он совсем не похож, – как-то неуверенно добавил Чарли, получая от матери ребёнка испепеляющий взгляд.

– Рано ещё что-то об этом говорить, – буркнула она. – Дети очень быстро меняются!

– Такой крепыш, прямо супермен! – восхитился Чарли, переводя тему и корча смешные рожи ребёнку. – Как вы его назовете?

Родители переглянулись, обменявшись нежными улыбками, и Кэтрин мягко сказала:

– Мы с Дэнни решили, что если родится мальчик, то мы назовём его Бернардом.

– Одобряю! – с горячностью ответил Чарли, не отводя глаз от малыша и мысленно примеряя к нему его новое имя. Через минуту нетерпеливый папаша наконец дождался своей очереди подержать своего первенца в любящих объятиях.

Тут появилась все та же хмурая пожилая леди и вытолкала мужчин за дверь, объяснив, что они пришли слишком поздно и пора уложить мать с ребенком спать. Дэниель, только успел передать Кэтрин букет и конфеты, пообещав приехать завтра с первыми же лучами солнца.