Читать книгу Дельце на двоих - - Страница 1

Глава 1

В подъезде было темно и влажно, пахло канализацией. Вероятно, где-то, внизу в подвале, давно уже прохудились трубы, поэтому здесь царил такой тяжелый дух.

Впрочем, Ромео это было на руку – вряд ли найдутся желающие торчать в этом подъезде, чтобы пустить насмарку всю его тщательно спланированную операцию. Но дополнительные меры предосторожности он все же принял. Внизу, на площадке первого этажа, дежурил Толик Мокин по кличке Мока, десятилетний беспризорник, уже прекрасно разбирающийся во всех тонкостях предложенной ему работы и надежный во всех отношениях. В руках Мока держал метровой длины стальную проволоку, на дальнем конце ее, в туго затянутой петле, находился маленький серый патрон от строительного пистолета. Стоило войти в подъезд вернувшимся раньше времени хозяевам или случись еще что-нибудь непредвиденное, Мока должен был незамедлительно взмахнуть проволокой и ударить патроном, самым капсюлем, по бетонной ступеньке. Взрыв, который будет слышен не только всем жителям этого подъезда, но и на улице и даже в соседних домах, станет сигналом для Ромео: «Опасность!» Это будет означать, что надо покинуть место операции и затаиться.

Но это – на самый крайний случай. Даст бог, до этого не дойдет.

Бегом, прыгая через ступеньку, Ромео взлетел на пятый этаж, подошел к электрощиту и, отверткой подковырнув замок, открыл створку. Посветил фонариком. Сверху, с шестого этажа, из забитых цементом каналов шли вниз витые провода, много, штук десять. Один из них, бело-красный, был помечен – посередине скручен восьмеркой. Эту метку Ромео сделал два дня назад, когда готовился к операции и изучал в этом подъезде направление каждого провода. Достав кусачки, Ромео зачистил изоляцию – аккуратно, чтобы не перекусить тонкий провод. Потом извлек из внутреннего кармана небольшую схему, которую лично спаял на печатной плате не далее как сегодня утром, и прицепил оскаленные зажимы-«крокодилы» к оголенным проводам. Щелкнул тумблером. Неоновая лампочка на плате мгновенно замигала. Ромео перекусил провода над зажимами. Мигание тут же прекратилось, теперь лампочка горела без перерывов – прибор встал в рабочий режим.

Отлично. С сигнализацией покончено. Теперь можно хоть гранатой взрывать двери квартиры – тревожный сигнал на охранном пульте не сработает.

Закрыв створку электрощита, Ромео бросился наверх, на шестой этаж. Здесь на площадке горел свет – маленькая такая лампочка-свечка ватт на двадцать; толку от нее было немного, но все же посмотри сейчас кто-нибудь в дверной «глазок» – и потом, в милиции, он смог бы довольно точно описать внешность незнакомца. Это было нежелательно. Лампочку – долой. Ромео привстал на цыпочки и коротким движением крутанул лампочку против часовой стрелки. Свет погас.

Еще одной проблемой меньше.

Загремели отмычки. Первая, наружная дверь заветной квартиры отворилась без проблем, вторая же, внутренняя, имела целых три замка и отняла у Ромео несколько минут. Досадно, но простительно, тем более что в намеченное время он почти уложился.

Проникнув в прихожую, Ромео прикрыл за собой наружную дверь, а внутреннюю оставил открытой во всю ширь – на случай незапланированного отступления. Конечно, ничего незапланированного лучше не допускать, но, кроме точного расчета, в жизни присутствует еще и случай, и от его вмешательства не застрахован даже самый отточенный план.

Остановившись посреди прихожей, Ромео пошарил фонариком по сторонам. Сориентировался. Квартира была четырехкомнатная, плюс кухня и большая кладовая. Но это его не интересует. Интересует его в первую очередь спальня. Ведь именно там, как правило, все порядочные миллионеры устанавливают потайные сейфы. А в сейфах тех обычно хранятся самые ценные вещи.

Шагнув вперед, Ромео снова посветил фонариком по сторонам. Слева – гостиная, просторная, почти квадратная. В многочисленных зеркалах засверкали отражения луча от фонарика, блеснуло освещенное ими отражение самого Ромео. Мелькнули кожаные кресла, подмигнула одиноким бликом тяжелая дверца дубового серванта. В нем наверняка имелось чем поживиться, но пока не стоит тратить на это драгоценное время. «Главное – в спальне», – снова повторил себе Ромео, бросаясь вперед. Ванная, кухня, детская… О, вот и спальня! На кровати – в футбол играть можно. Спать на такой, вероятно, одно удовольствие.

Ромео перевел дух и осмотрелся со всей тщательностью. Белый шифоньер (на нем виднеются какие-то шапки и коробки), белое трюмо с тремя зеркалами все завалено косметикой, фантиками от жевательной резинки и еще почему-то рыжими париками. Сильно пахнет духами, кремом и чуть-чуть нафталином. Ковров на стенах нет – все в картинах, по последней моде. Может, сейф где-то под ними? Ромео стремительно проверил эту версию, убедился, что под картинами сейфа нет, и снова замер.

Где же, где? Несколько месяцев назад в Подольске он брал квартиру одного типа. Так тот устроил себе сейф в собственной кровати, под матрацем. Кровать была огромная, вроде этой, и очень тяжелая, к тому же ножки ее были наглухо прикручены к полу, и хозяину этот сейф казался чрезвычайно надежным. Но у Ромео поиск его и возня с замком заняли не более трех минут… Где же сейф устроен в этот раз?

Ромео толкнул кровать ногой. Она подвинулась. Подцепив матрац, Ромео задрал его вверх. Было бы странно, если бы сейф оказался там – таких совпадений не бывает, но проверить все же не помешает.

Пусто. Где еще? Луч фонарика заметался. Скользнул по полу, по паласу… Черт, а это мысль! Ухватившись за край паласа, Ромео задрал его. Пыли под паласом не было, значит, полы под ним моют регулярно. Паркет блестит как зеркало… Паркет? Странно – почему здесь, в спальне, пол паркетный, когда во всех остальных комнатах покрыт обычным линолеумом? И здесь пол гораздо выше – вон какой порог высокий, чуть не запнулся о него, когда заходил…

Ромео рывком отодвинул палас в сторону. Ага, что-то есть. Везде паркет уложен елочкой очень плотно, практически без щелей, лишь в одном месте прямоугольником виднелась темная каемка, которая для наметанного глаза Ромео обозначала наличие лючка.

Ромео присел на корточки, ладонью ощупал поверхность лючка. Так и есть – крышка. Довольно тривиальное решение, от профессионалов такие секреты плохая зашита, неужели это так трудно понять? Ромео надавил на лючок и слегка сдвинул в сторону одну из планок. Она с готовностью поддалась. Она и должна была поддаться – Ромео нисколько не сомневался в этом. Лючок, подталкиваемый пружиной, подпрыгнул, откинулся. Ага, под ним еще одна крышка, металлическая. Несгораемый, так сказать, шкаф. Замок на нем самый пустячный – должно быть, хозяин был уверен, что никому и в голову не придет искать под полом. Наверное, ему еще не приходилось иметь дело с профессионалами. И он не знает, как порой бывает просто открыть даже самый сложный замок. А тут дела – на пять секунд.

Вооружившись отмычками, Ромео взялся за работу, даже кончик языка высунул от старательности. Скоро звонкий металлический щелчок дал понять, что дело сделано. Ромео открыл крышку. Сейф был неглубокий, всего на ширину пространства между паркетом и бетонной плитой, но зато длинный. Лежали в нем перехваченные черными резинками пачки стодолларовых банкнот, штук десять; стояла деревянная шкатулка, в которой, к радости Ромео, оказалось под завязку ювелирных изделий из золота, платины и драгоценных камней самых разных цветов; и отдельно лежала завернутая в старую газету небольшая – с ладонь – икона с изображением странной плачущей женщины.

Хм, значит, икона. Ромео поцокал языком. Он не любил иметь дело с раритетами. Вкуса к таким вещам у него не было, и не будь эта икона упрятана так надежно, а стой, допустим, где-нибудь на трюмо – он никогда не обратил бы на нее внимания. Это не ювелирные изделия и тем более не валюта – тут нужен вкус и хоть немного образования. Но в данном случае ему повезло. Хозяин словно на блюдечке поднес ему эту икону: «Возьми, Ромео, сделай одолжение». Отказать трудно.

Ромео выгреб все из сейфа в свой саквояж и поспешил в гостиную. Там быстро обыскал сервант и обнаружил пару тысяч рублей, спрятанных в фарфоровой мае- ленке. Тоже бросил в саквояж. Нашел в серванте японскую видеокамеру под миникассеты и отправил туда же. Нашел фотоаппарат «Никон» – не дешевую «мыльницу», а профессиональную модель, чертовски дорогую, по всей видимости. В саквояж его. Что еще? Ах, да, золотой столовый набор на двенадцать персон в большой черной коробке, отделанной изнутри красным бархатом. Увесистая коробка. Ромео бросил ее в саквояж следом за всем остальным, золото звякнуло, и в ту же секунду за окном, на улице, послышался оглушительный грохот.

Толик Мокин. Живая сигнализация. Неужели спектакль в театре оказался настолько дерьмовым, что хозяева вернулись, не дождавшись конца? Впрочем, не важно. Пора играть отбой.

Ромео подбежал к окну, раздвинул шторы и выглянул наружу. У подъезда, под самым фонарем, стоял большой темный джип хищного вида. Дверцы его были распахнуты, наружу выходили два человека, еще двое были уже на крыльце. Нет, это не хозяева. Это нечто хуже.

Захлопнув саквояж, Ромео метнулся в прихожую. Выбежал из квартиры, бесшумно прикрыл за собой дверь, нажал кнопку вызова лифта и, спустившись вниз на несколько ступенек, прислушался. Снизу доносился топот ног. Сомневаться не приходилось – несколько человек поднимались вверх по лестнице. Не бегом, но все равно достаточно быстро, чтобы вызвать подозрение. Вот они добрались до четвертого этажа, протопали по площадке и устремились к пятому. Ромео напряженно ждал. Люди оставили за спиной пятый этаж, преодолели еще один лестничный пролет и вдруг остановились, увидев стоящего па ступенях Ромео. Сколько их и кто они – в темноте подъезда разобрать было сложно, но Ромео ни на секунду не усомнился: пришли за ним.

Подъехавший лифт с шипением раскрыл свои двери. На площадку вырвался сноп света из кабины, и

Ромео сразу же услышал короткое рявканье: «Это он! Взять его!»

Ромео кинулся в лифт. Тяжелый топот за спиной дал знать, что преследование не отстает. Влетев в кабину, Ромео нажал кнопку первого этажа; испустив дух, створки сдвинулись, но не успела кабина тронуться с места, как створки снова разъехались под яростным нажимом чьих-то огромных рук. Внутрь просунулась круглая лысая голова, лицо было искажено напряженной гримасой.

– Все, братан, приехали, – проскрежетал «гость», раздвигая двери до упора. – Выходи…

Откинувшись назад, Ромео уперся затылком в стенку лифта и с размаха ударил «гостя» ногой в лицо, каблуком своего тяжелого ботинка прямо в широкий прыщавый нос. Охнув, тот отлетел. Дверцы сдвинулись. Ромео опять долбанул кулаком по кнопке, и лифт тронулся. На удивление резво. «Лишь бы не отключили электричество, – подумал Ромео. – Глупая получилась бы ситуация…»

Лифт дернулся, остановившись. Ромео выскочил наружу, стремительно перемахнул через последний пятиступенчатый лестничный пролет и, всем телом вломившись в подъездные двери, очутился на крыльце. Замер. В нескольких метрах от него, у джипа, стоял очень похожий на давешнего «гостя» парень – такой же лысый, такой же огромный и с такой же напряженной гримасой на плоском лице. Одной рукой он удерживал за шиворот покорного Моку, а вторую, как только увидел Ромео, выставил вперед. Что именно сжимал в ней громила, Ромео не разглядел, но догадаться было несложно.

– Стоять! – приказал громила. – Подойди ко мне!

В этих словах наблюдалось явное противоречие, но Ромео решил не уточнять, что именно от него требуется. Он продолжал оставаться на месте. Тогда громила сделал призывное движение пистолетом.

– Подойди, я сказал! Живо!

«Ага, как же… – подумал Ромео. – Сейчас…» Оставаясь на месте с нарочито глупым видом, он быстро оценил возможные варианты отступления. Это не сложно сделать, тем более что громила, как видно, особым умом не отличается. Если быстро рвануть влево, перепрыгнуть через перила крыльца и юркнуть в темноту, в кусты под балконами – будет шанс уйти. Громила очень неповоротлив, и непонятно даже, как таких набирают в службу охраны… Или это вовсе не служба охраны? Почему не в форме? Да и как они могли так быстро узнать о краже, ведь сигнализация не сработала? Странно… Но предаваться удивлению нет времени – через считанные секунды здесь объявятся те, кто оставался в подъезде…

Сохраняя глупое выражение лица, Ромео качнулся влево, к перилам. «Уйду, как пить дать уйду. Черта с два вы меня возьмете…»

И вдруг громила сделал то, чего Ромео никак не ожидал. С необычайной легкостью приподнял Моку над землей, встряхнул, чтобы тот не трепыхался, и вдруг приставил пистолет Моке к виску.

– Дернешься – пацану конец, – сказал громила спокойно. – Живо ко мне, придурок…

Ромео растерялся. «Что же это за охрана такая? Он просто блефует? Странный блеф. И вообще, все это чертовски странно…»

Он пребывал в оцепенении совсем недолго, секунды три, но именно эти секунды и решили все дело.

Из подъезда с грохотом вырвались три человека. В одно мгновение они сшибли Ромео с ног, сбросили с крыльца, но быстро подняли, и Ромео сразу услышал:

– Дайте, дайте мне этого гада! Дайте, я ему вмажу!..

Ну конечно, это давешний «гость». Судя по тому, как он орет, удар каблуком в нос был весьма эффективным. Нос расплющился, съехал в сторону и был перемазан кровью. Желание «гостя» рассчитаться было вполне понятно. Придется терпеть.

– Только не в лицо, Женя, не в лицо, – услышал Ромео и не успел порадоваться столь трогательной заботе со стороны своих пленителей, как мощный удар в солнечное сплетение сложил его пополам. Дышать, понятно, стало затруднительно.

– Все, Женя, достаточно… В машину его, быстро. Уходим!

Ромео схватили под руки и зашвырнули в джип.

– И не дергайся, козел. Не то Женю держать перестанем…

Глава 2

«На чем же я прокололся? – думал Ромео. – Неужели сигнализация подвела? Нет, этого не может быть – прибор надежный, да и слишком уж долго охрана добиралась, а ведь тут езды не больше двух минут… Да и сомнительно, что это охранная служба. Тех охранников я изучал, у них форма, автоматы… И джипов я у них не наблюдал… Но кто тогда эти парни? Куда они меня везут?»

Он уже отдышался и осторожно пытался прощупать себе грудь – не сломаны ли ребра. Кажется, нет. Болят, но целые. Однако дышать по-прежнему тяжеловато.

Ромео покосился сначала вправо, потом влево на сидящих по бокам громил. Серьезные парни. Все на одно лицо – лысые, мощные, губастые и носатые. С такими действительно лучше не дергаться, задавят в момент. Но что интересно: Моку они с собой не взяли. Отпустили сразу же, как только Ромео оказался в джипе.

Выходит, это все же не охранники, и везут они его не в милицию, иначе не отпустили бы сообщника.

Но что, в таком случае, им от него понадобилось? Зачем суют нос не в свои дела? Что за времена, черт возьми – квартиру нельзя спокойно обокрасть…

– Куда мы едем, ребята? – спросил Ромео, пытаясь придать голосу хоть толику оптимизма.

Тип с разбитым носом немедленно повернулся и звонко хлопнул его по лбу раскрытой ладонью:

– Помолчи, ублюдок. Будь моя воля, я бы открутил тебе голову. Ты мне нос сломал, падла!

– Это случайность, – сказал Ромео. – Я метил в челюсть…

Громилы по бокам едва успели схватить взбешенного напарника за руки, когда тот ринулся к Ромео с явным желанием его задушить.

– Спокойно, Женя, не надо. Жираф сам с ним разберется…

Жираф? Ромео задумался. Жираф, Жираф… Если речь шла о том, о ком, он подумал, то дело принимало еще более странный оборот. В Питере было не так много Жирафов, которые были бы ему известны; собственно, был только один Жираф, и встреча с ним не предвещала ничего хорошего. Появилась мысль: уж лучше бы меня забрали менты… Встречаться с местными бандитами почему-то не хотелось. Даже с тем, кто снискал себе славу большого ценителя искусства, знатока классической литературы и вообще – человека интеллигентного. Имелись, правда, сведения, что прежде чем выбиться в высшие сферы питерского света, Жираф успел изрядно выкупаться в крови, но очень не любил, когда ему об этом напоминали. Ему нравилось, чтобы окружающие считали его натурой ранимой, возвышенной, ратующей за возрождение духовности, и время от времени он давал повод для появления новых слухов на эту тему. То картину принесет в дар местному музею (речь, конечно, шла не о современной мазне, а о вещах несравненно более ценных), то возьмет шефство над какой-нибудь издыхающей библиотекой, то ссудит деньги на строительство новой церкви, то организует ночлежку для бездомных… Естественно, в основном все это было обыкновенное очковтирательство, и после большой газетной шумихи все эти начинания сходили на нет: библиотеки опять начинало колотить в агонии, ночлежки закрывались, новая церковь не поднималась ввысь ни на метр, а дар музею оказывался вдруг не таким уж бесценным. Но все это обнаруживало уже после прекращения шумихи, и слухи о филантропстве Жирафа не переставали циркулировать. Правда, об источниках его богатства почему-то умалчивалось…

– Что могло понадобиться от меня Жирафу?

Спрашивая это, Ромео ни к кому не обращался, просто разговаривал сам с собой, но вопрос был произнесен вслух, и в ответ послышался короткий смешок.

– Скоро узнаешь, придурок. Жираф сам тебе все объяснит. Мы уже почти приехали…

Едва прозвучали эти слова, как джип, не снижая скорости, с визгом свернул в тесный дворик и остановился под огромными окнами старинного серого дома. Ромео вытолкнули из машины, двое схватили его под руки и поволокли к подъезду. Ромео даже и не пытался сопротивляться. Бессмысленность таких попыток была абсолютно ясна.

Его легко заволокли на второй этаж и поставили перед высокими, едва ли не в два человеческих роста дверями. Нажали на звонок и дали затрещину.

– Стой смирно. И постарайся быть вежливым, если не хочешь, чтобы тебе попортили внешность…

Громила справа оправил на себе пиджак.

– Попудри носик, – посоветовал Ромео.

Ему снова дали затрещину, но тут же торопливо поправили растрепавшуюся прическу, и двери перед ними плавно раскрылись. Толчок в спину заставил его быстро переступить через порог, и Ромео едва не уткнулся лицом в живот огромного парня в портупее. От парня пахло потом и пивом. Ромео с ужасом задрал голову.

– Ты не Жираф, – сказал он, пораженный этими размерами. – Жираф не может быть таким… таким крупным…

Но затевать с ним разговор никто не стал. Человек- гора просто взял его сзади за шею и поволок в глубь квартиры. Забросил в комнату, а сам остановился на пороге, скрестив на груди руки. Теперь о том, чтобы выбраться отсюда, не имея гранатомета, не могло быть и речи.

Затем Ромео услышал ехидный смешок.

– Рад познакомиться с тобой, Ромео. Наслышан о твоих подвигах, наслышан. Даже обидно как-то, что ты редко посещаешь наш прекрасный город…

– «Колыбель трех революций», – подсказал Ромео, все еще не видя своего собеседника.

– Да, – согласился с ним голос, – именно «колыбель», а ты так редко у нас бываешь. А мне бы очень хотелось познакомиться с тобой поближе. По-мужски, по-деловому, с бутылочкой, с закусочкой, за интеллигентным разговором…

– А баня? – спросил Ромео.

– Что – баня?

– Баня будет?

– Этого обещать не могу. Со временем, видишь ли, напряженка, да и врачи не рекомендуют. А разговор у меня срочный, и не хотелось бы, чтобы в самый ответственный момент меня хватил инфаркт.

– Сердце? – понимающе спросил Ромео.

– Сосуды, – уточнил голос. – Неприятное заболевание. В твоем возрасте этого не понять, ты, наверное, до сих пор считаешь, что сосуды – это вместилище для спиртного… Впрочем, к делу это не относится. Перейдем к существу, а потому присаживайся за стол. Видишь стол?

Ромео кивнул. Стол стоял прямо посреди комнаты и был сервирован к ужину. Приборов было на две персоны. Под сферическими серебряными крышками, в которых слепяще отражался свет четырех изящных бра на стенах, наверняка находились изысканные кушанья. Отказаться отведать их было бы верхом глупости. Ромео решил не глупить (тем более почувствовал вдруг, что в самом деле очень голоден), подошел к столу, выдвинул стул, оказавшийся необычайно тяжелым, и сел. Покрутил по сторонам головой.

– Хозяин! – позвал он. – Может, ты присоединишься ко мне? А то неудобно как-то получается…

– Одну минуту, – сказал голос. – Я сейчас материализуюсь.

– А где ты? – поинтересовался Ромео.

– В комнате наверху, – сухо ответил голос. – Я говорю с тобой по интеркому.

– А-а-а… – протянул Ромео. – Я так и думал.

Через минуту дверь в комнату открылась, человек- гора у входа почтительно потеснился, и перед Ромео предстал невысокий сухощавый человек лет шестидесяти. Был он седой, но без лысины, с высоким лбом, испещренным мелкими морщинками, и с впалыми щеками, тоже морщинистыми. Шея у человека была тонкая и очень длинная, кадык угрожающе торчал, а кожа на лице была покрыта крупными кривыми пятнами светло-коричневого цвета.

«Жираф, – догадался Ромео. – Длинношеее… Ше- е-е-е. Вот уж воистину…»

Приветливо улыбаясь, человек подошел к столу и сел на стул напротив Ромео. Хозяйски провел рукой над столом: «Начнем, пожалуй». И тут же поднял один из серебряных колпаков.

– Филе судака в кляре, – представил он. – Приготовлено таким образом, что холестерин отсутствует полностью. Можешь мне верить, я сам это готовил. Хобби. Попробуй.

Ромео попробовал, сказал «у-у-у» и, запив вином из пузатого бокала, показал Жирафу большой палец. Продолжая улыбаться, Жираф кивнул: «Я знаю…»

– Самое главное, – сказал он, приступая к трапезе, – разделить филе на кусочки. Тут ошибаться нельзя – если куски получатся слишком большими, то количество кляра окажется недостаточным, чтобы поддерживать оригинальный вкус, а если куски получатся слишком маленькими, то рыба может усохнуть. Этого допустить нельзя.

– Надо же, – сказал Ромео. – Я и не знал.

Несколько минут они молча ели, пили вино, а Жираф время от времени приподнимал очередной колпак и указывал Ромео на новое блюдо, приговаривая: «А сейчас попробуй вот это… Рис с моим фирменным соусом. Многие хвалят. Только запивать его надо другим вином… Пожалуйста, передай мне во-он ту бутылочку…»

Наевшись, Ромео вытер пальцы бумажной салфеткой, бросил ее в пустую тарелку и отодвинул тарелку от себя. Облегченно вздохнув, погладил живот.

– Божественно, – сказал он. – Вот уж не думал, что мне так сегодня повезет.

– Теперь самое время выкурить по сигарете, – сказал Жираф, – но, к сожалению, я лишен этого удовольствия. Врачи запретили. А значит, можно перейти прямо к делу.

Он повернулся к человеку-горе.

– Валя, скажи ребятам, чтобы приготовились подробно рассказать мне об этом бандите, – он мотнул головой на Ромео.

– Вот же черт! – Ромео откинулся на спинку стула и покачал головой. – А я уж решил было, что мы друзья…

В комнату вошел тот самый парень, который угрожал пистолетом перепуганному Моке. В руке у него был саквояж Ромео. Подойдя к Жирафу, парень поставил на стол перед ним саквояж, раскрыл и первым делом достал плату антисигнализации. Зажимы-«крокодилы» понуро свисали на проводах.

– Что это? – недоуменно спросил Жираф.

– При помощи этого прибора он отключил сигнализацию, – пояснил парень. – Подключил его к линии, прямо в подъезде. Вероятно, он вычислил линию в процессе подготовки, впопыхах это не так просто сделать. Два дня назад он наведывался в отдел вневедомственной охраны, куда Лесной сдает на пульт свою квартиру. Это недалеко от его дома, всего пара минут езды. Ромео представился там как житель того же дома, где проживает Лесной, и сказал, что хотел бы поставить свою квартиру на сигнализацию. Никакого договора он заключать не стал, даже документов не предъявил – только поинтересовался об условиях. В общем, вешал лапшу. Вероятно, там он и определил, какого типа пульт используется в этом отделе… Должно быть, в радиоэлектронике он дока – приборчик смастерил замечательный… С ним был еще пацаненок, стоял на шухере с патроном от дюбельного пистолета. Я чуть в штаны не наложил, когда он грохнул у меня под ногами.

Жираф довольно взглянул на Ромео и благосклонно кивнул.

– А ты молодец. Впрочем, ничего другого я от тебя и не ждал.

– Стараюсь, – отозвался Ромео, все еще пребывая в недоумении: «Для чего я здесь сижу?»

– А теперь посмотрим, чем тебе удалось поживиться у Лесного… – Жираф двумя руками растянул пасть саквояжа и заглянул внутрь.

– Ага… – сказал он. – Значит, сейф ты все-таки нашел. Отлично. И где же Лесной сподобился его установить?

– В полу, под паркетом. Крышка была оборудована пружинным механизмом, и чтобы открыть ее, понадобилось немного смекалки.

– Ну, тебе этого не занимать… – Жираф принялся не спеша выкладывать на стол содержимое саквояжа. – Та-ак. Баксы он там держал… Раз, два, три… Ого, десять тысяч. И драгоценности. Неплохой урожай ты снял с этой квартиры, Ромео, можно просто позавидовать… А это у нас что? Столовый набор, ложки-вилки… Тоже немалых денег стоит… Камера, фотоаппарат… О-о, какие замечательные вещи, оказывается, держал Лесной в своем сейфе! – Жираф вытащил из саквояжа икону и кончиками пальцев погладил лик плачущей женщины. – За эту картинку ты можешь взять большие деньги.

– Да? – заинтересовался Ромео. – И сколько же? Хотя бы приблизительно?

– Если будешь сдавать в Питере, то тысяч двадцать. А если найдешь купца из-за границы – в пять-шесть раз больше. Поверь мне, Ромео, я на таких картинках собаку съел…

Жираф сложил вещи обратно в саквояж, закрыл его и убрал со стола.

– Ты не будешь возражать, если я подержу его у себя несколько дней?

Ромео погладил подбородок.

– Вообще-то у меня были несколько иные планы…

А может, мы больше не будем ходить вокруг да около, а, Жираф? Может, ты скажешь мне наконец, что все это значит? И если у тебя нет ко мне действительно серьезного разговора, мне хотелось бы уйти… Со своим саквояжем, разумеется, – добавил он, увидев, как вздернулись у Жирафа брови.

– Вряд ли твоим планам суждено осуществиться, – Жираф покачал головой. – Во всяком случае, в ближайшее время. Если бы твоя операция с квартирой Лесного провалилась, ты так никогда и не узнал бы, что некоторое время находился под моим пристальным наблюдением. Но у тебя все прошло как по маслу, даже лучше, чем я рассчитывал, а потому я не могу тебя просто так отпустить. Не хочу тебя обидеть, но машина уже запущена, и ты пока одна из главных ее деталей.

– Какая, к чертям, машина? – возмутился Ромео. – Мне некогда шутки шутить, Жираф. Говори, что тебе надо, и я отчалю…

Жираф с усмешкой помотал головой.

– Слушай меня внимательно, мальчик… Ты парень не глупый, даже более того – очень умный, и ты не можешь не понимать, что я не для того выследил тебя, поймал в момент совершения тобой уголовного преступления и привез сюда, в свой дом, чтобы только накормить своей стряпней и угостить вином, которое специально выписывал из Франции… Есть у меня в тебе нужда, Ромео. Ты, наверное, знаешь, что я всегда играю по-крупному, а значит, и ты мне понадобился не для забавы… – Жираф налил в бокал Ромео еще на треть вина и указал на него пальцем: – Ты пей, пей…

Ромео послушно поднял бокал и отпил. Жираф кивнул: «Вот молодец…»

– Ты когда-нибудь слышал о таком городе – Поля- на-на-Озере? – спросил он.

Ромео не слышал.

– Есть такой городок в Ленинградской области. Чуть больше сотни верст от Питера, в сторону финской границы. Городок красивый, живет в единении, так сказать, с природой, посторонние люди там появляются редко, поскольку добираться до городка чертовски неудобно. Как видно из названия, он находится прямо на острове, посреди большого озера…

– Я догадался, – вставил Ромео.

– Ты умница.

– Да, я умница… Но я никак не могу понять, какое отношение этот город имеет ко мне? А вернее: какое я имею отношение к этому городу?

– Ясное дело – никакого. К этому городу вообще никто не имеет никакого отношения. Город этот небольшой, на удивление зажиточный на общем фоне, и жители его не слишком жалуют чужаков. Появление чужака у них считается чем-то вроде плохой приметы, а поляноозерцы необычайно суеверны. Не дай бог вам там иметь три шестерки на номере своей машины или купить билет на самолет на место номер тринадцать.

– Странный город, – сказал Ромео. – Такое впечатление, что жизнь там не очень веселая.

Жираф рассмеялся:

– Жизнь как жизнь, самая обычная. И люди там самые обычные, даже несмотря на ту странность, о которой я тебе рассказал. В конце концов, в каждом городе есть свои особенности, достоинства и недостатки, и вовсе не в них суть. Для меня представляет интерес деловой мир этого городка…

– И чем же он необычен? Они исправно платят налоги?

Жираф весело хрюкнул.

– Смешно, – сказал он. – Про налоги ты это смешно заметил… Нет, Ромео, не в налогах дело. И даже не столько в самих коммерсантах, сколько в тех кругах, которые стоят над коммерцией.

– Разговор идет о бандитах, я правильно понял?

– Назовем их криминальными элементами, так более благозвучно. Заправляет в Поляне некто по кличке Жан-Жак, причем заправляет так умело, что у него весь город по струнке ходит. Дисциплина железная, подкопаться под систему Жан-Жака очень трудно, по крайней мере мне это так и не удалось, хотя я предпринимал для этого ба-альшие усилия. Трое моих людей так и не вернулись из этого города, хотя они были далеко не мальчики, прошли огонь и воду и привыкли прищучивать и не таких героев, как этот провинциальный умник. Последний из них связывался со мной четыре дня назад и с тех пор как в воду канул. Не повезло ему в этот раз… Это я так решил поначалу: не повезло, но потом понял, что дело вовсе не в везении. Жан-Жак действительно большой умник – мне не удалось узнать о нем решительно ничего. Неизвестны ни методы его работы, ни связи, ни дальнейшие планы – да что там планы, я не смог даже выяснить, кто скрывается под этой кличкой и каков он из себя, этот Жан-Жак. А слухи на этот счет ходят самые разные. Кто-то говорит, что он страшный урод, а кто-то наоборот – молодой красавец. Слышал я, что он карлик, и что он невероятных размеров великан, а кто-то говорит, что он вообще – баба, но на самом деле никто его так и не видел воочию. Одно я могу сказать точно: он очень умный человек. И, что самое главное – он точно знает свое место. Забрав в свое подчинение Поляну-на-Озере, он и носа не кажет в соседние города, и уж тем более к нам, в Питер…

– А что же тут плохого? – поинтересовался Ромео. – На мой взгляд, это абсолютно честно. Хотя, конечно, я не специалист в этом вопросе…

– Да, на первый взгляд все это выглядит абсолютно честно, ты подметил правильно. Но в наше время нельзя отгородиться от остального мира, и к тому же это нельзя сделать так, чтобы об этом не стало известно всем и каждому. Тем более нельзя убивать людей (моих людей, я имею в виду) и надеяться, что за них не начнут мстить.

– Полностью с тобой согласен, – быстро вставил Ромео. – Жан-Жак плохой человек. Сволочь. Я могу уйти?

– Не говори ерунды. Разве ты еще не догадался, для чего ты мне понадобился?

– Кажется, догадался… – вздохнул Ромео. – И не скажу, чтобы мне очень нравилась твоя идея… Ты хочешь, чтобы я отправился в Поляну-на-Озере?

– Да, Ромео, я этого хочу.

– Ты хочешь, чтобы я нашел для тебя Жан-Жака?

– Да.

– Ч-черт! – выругался в сердцах Ромео. – Именно этого я и боялся… А что, если я откажусь?

– На этот случай у меня есть два варианта: либо сдать тебя правосудию, либо похоронить на дне Финского залива. Ты какой вариант предпочтешь?

Вздохнув, Ромео почесал затылок. Он не стал говорить, что оба варианта его не устраивают – это было и так понятно.

– А ты не боишься, что я соглашусь, но по пути в Поляну-на-Озере попросту сбегу?

– Я вообще ничего не боюсь, Ромео. И потом: мне вовсе не хочется, чтобы ты действовал по принуждению – это отрицательно скажется на качестве твоей работы. Ты будешь заинтересован в этом деле так же, как я.

– Да ну? Верится с трудом… И в чем же будет моя выгода?

– Во-первых, сразу по завершении этого дела я верну тебе твой саквояж и даже найду западного покупателя на твою икону. Есть у меня на примете один человечек, большой любитель раритетов, сдвинутый славянофил из Гётеборга. Это выгодный и очень надежный канал, можешь мне поверить. Я честный человек.

– Твое «во-первых» звучит обнадеживающе. А «во-вторых»?

– Во-вторых, я еще и заплачу тебе. Любой труд должен вознаграждаться. О сумме мы можем договориться прямо сейчас. Сколько там в твоем саквояже? Десять? Я дам тебе еще столько же.

– Двадцать, – попробовал поторговаться Ромео, даже приподнявшись на стуле, но Жираф так посмотрел на него, что Ромео снова сел. – Да, – сказал он вяло, – двадцать – это уже чересчур… Но мне не совсем понятно, что я должен буду делать, когда найду Жан-Жака?

– А на этот случай у меня имеется и «в-третьих»…

Жираф вдруг скривился в ехидной ухмылке. Повернулся к стоящему у дверей человеку-горе и указал на него раскрытой ладонью.

– Познакомься, Ромео, это Валя Пашков, друзья его называют просто Гурзуф – он из Крыма. В Поляну-на-Озере он отправится вместе с тобой, так что вам лучше пожать друг другу руки и улыбнуться.

Валя из Крыма и в самом деле улыбнулся, широко и открыто, Ромео же стало не до улыбок. Путешествие в незнакомый город в такой компании, как Гурзуф, не показалось ему заманчивым делом. Впрочем, Жираф не спрашивал его мнения, он ставил перед фактом и не ждал никаких возражений.

– Ты найдешь Жан-Жака, – сказал Жираф, – я убежден. Ты умный парень и умеешь работать, я достаточно долго наблюдал за тобой, чтобы быть в этом уверенным. А Валя возьмет на себя все остальное. Тебе ни о чем не надо будет заботиться.

Ромео глубоко вздохнул. От предложения Жирафа он был не в восторге – он четко осознавал, что тот подразумевает под словами «возьмет на себя все остальное». И это ему ужасно не нравилось. Он был вор. Профессиональный, прожженный, высшего класса вор, и становиться соучастником убийства не горел желанием. Но выбора Жираф ему не оставил. Придется соглашаться. А потом можно что-то придумать…

– Хорошо, Жираф, я согласен, – сказал Ромео. – Когда начнем?

Глава 3

Город Поляна-на-Озере действительно располагался на большом острове и был из тех городов, что на карте обозначаются кружочком с точкой внутри – от пятидесяти до ста тысяч жителей. Поляна-на-Озере занимал собой практически весь остров, окраины со всех сторон спускались почти до самого берега, а кое-где дома стояли прямо в воде, на бревенчатых сваях. Лишь с севера город отделяла от озера узкая лесная полоска. А на юге, там, где остров от остального мира был изолирован всего лишь километровой полоской воды, находился местный дебаркадер. Само здание было кирпичное, вновь отстроенное, но на стене уже кто-то успел написать черной краской: «Поляна – столица мира!» Вокруг располагался стихийно организованный «зеленый базар», торчали пестрые зонты и дымились мангалы. Пахло зеленью, рыбой и шашлыком. Причал выдавался далеко в воду, он был деревянный, огороженный высокими перилами и обшитый поверх досок металлическими листами; листы были иззубрены, чтобы не дай бог кто-нибудь не поскользнулся и не ухнул с трехметровой высоты в воду, где покачивались на волнах поросшие водорослями старые сваи. Паром курсировал между берегом и островом один раз в сутки, выплескивая из своих недр толпы народа и автомобильный транспорт, который, взрыкивая, съезжал на причал по широкой аппарели…

Когда двигатели смолкли и паром, двигаясь по инерции, мягко ткнулся в причал, Гурзуф шлепнул Ромео по плечу. Несильно шлепнул, но рука у него была, что те сваи, которые качались под причалом, и Ромео едва не кувыркнулся за борт – лишь чудом удержался. Морщась, потер ушибленное плечо и с ненавистью покосился на Гурзуфа.

– Шевелись, – невозмутимо сказал человек- гора. – Надо спешить.

– Ты читать умеешь? – спросил Ромео.

– Умею. А что?

– Нет, ничего… – Ромео постучал пальцем по табличке на борту: «Просьба пассажирам оставаться на месте до полного спуска аппарели».

Но Гурзуф только хмыкнул и снова подтолкнул Ромео вперед. Повсюду почти одновременно запыхтели автомобильные двигатели, загудели сигналы, нетерпеливый инкассаторский броневик, желтый с продольной зеленой полосой, тронулся с места и, непрерывно визжа клаксоном, попер вперед, несмотря на то что дорогу ему преграждал старенький «Москвич». В «Москвиче» заматерились, яростно вращая руль. Не желая угодить под колеса броневика, Ромео прижался к борту. Гурзуф тоже.

Когда сошли на причал, Ромео отошел под один из пестрых зонтов, где продавали холодный лимонад, и подозвал Гурзуфа. Перебросив через плечо свой огромный пиджак, тот подошел, не переставая ухмыляться.

– Я вижу, нам надо договориться раз и навсегда, – сказал Ромео, потыкав Гурзуфа пальцем в грудь. Но поскольку грудь того находилась почти на уровне лба Ромео, жест этот получился не очень убедительным. – Жираф приставил тебя ко мне только затем, чтобы я не сбежал в решающую минуту. Но он пообещал мне столько, что сбегать теперь для меня нет никакого смысла. Поэтому и твое присутствие рядом со мной совершенно не обязательно. Твое дело начнется, когда я закончу свое, понял? Поэтому договоримся так: я сейчас отправляюсь заниматься своим делом, а ты займись поисками гостиницы – нам надо будет где-то переночевать… Почему ты ухмыляешься, Гурзуф?

– Потому что номер в гостинице Жираф забронировал еще вчера, по телефону. Гостиница «Озерная», номер 218, можно воспользоваться в любой момент. Будут еще какие-то распоряжения?

– Черт! – Ромео бросил на столик перед продавцом мелочь и получил взамен стакан колы без соломинки.

Избавиться от такого балласта, каким был Гурзуф, в ближайшее время не представлялось возможным. А он так рассчитывал покинуть остров на этом же пароме. Похоже, однако, что придется торчать здесь целые сутки до следующего парома.

– Хорошо, – сказал Ромео. – Но предупреждаю: если ты не будешь в точности выполнять все, что я буду тебе приказывать, я немедленно звоню Жирафу. Не думаю, что ему понравится жалоба на то, что ты мешаешь мне работать. Чем быстрее и точнее ты будешь исполнять все мои приказы, тем быстрее мы покинем этот город. Мне он не нравится. А тебе?

Гурзуф пожал плечами, скривив свои толстые губы.

– Нет, наверное…

– Вот видишь. Значит, задерживаться здесь нет резона ни тебе, ни мне. А потому поторопимся…

Большим глотком Ромео выпил колу, выплеснул остатки под ноги и быстро направился к стоящему неподалеку автобусу.

– Ты куда? – тут же остановил его Гурзуф. – Возьмем такси.

Со вздохом Ромео повернулся. Упер руки в бока.

– Ты, кроме Питера, где-нибудь еще бывал? – спросил он устало.

– Бывал, – гордо ответил Гурзуф.

– Где?

– В Стокгольме.

– Ах, в Стокгольме! Ну, тогда заткни свою пасть и делай, что я говорю… Здесь тебе не Стокгольм и даже не Питер. Это маленький провинциальный город, и жизнь тут несколько отличается от той, к какой ты привык. Ты видел, что написано на стене?

– На какой стене?

Ромео взял его за челюсть и повернул голову к дебаркадеру, где поблескивала на солнце надпись: «Поляна – столица мира!» Гурзуф шепотом по слогам прочитал, а потом еще какое-то время пытался осознать смысл написанного. Вероятно, это ему так и не удалось, потому что, закончив шевелить губами, он спросил:

– А почему?

– А вот это объяснить очень сложно. Менталитет, видимо. Хотя вряд ли тебе что-то говорит это слово…

– Хорошо, менталитет так менталитет. Но я все равно не пойму, почему бы нам не взять такси…

Больше слушать его Ромео не стал. Он подошел к автобусу, где сидели, щурясь от полуденного солнца, несколько пассажиров, и ступил на нижнюю ступеньку.

– Куда идет? – весело спросил он.

– Кладбище, – лаконично отозвалась кондуктор.

Она была грузная, пожилая, но красилась ярко, словно пятнадцатилетняя девчонка, прическу имела короткую, «под мальчика», а пряди с ушей зачесывала на щеки. Одета она была в цветастый домашний халат и стоптанные домашние же тапочки, протертые на больших пальцах. Черная кондукторская сумка возлежала на ее огромном животе, как на прилавке.

Оглядевшись, Ромео опустился на сиденье напротив двери. Гурзуф, пыхтя, забрался в автобус следом за ним и сел рядом. Ромео показалось, что сиденье сразу скривилось.

– Мы в гостиницу? – спросил Гурзуф, утирая потную шею мятым носовым платком.

– Не угадал. Сейчас нам с тобой придется разделиться… Не качай головой, так надо. Не бойся, я не сбегу – через пять минут паром отходит, и деваться мне отсюда будет некуда.

– Но зачем нам разделяться? Я же понятия не имею, что представляет собой этот город. Нет уж, лучше я с тобой…

– Помолчи.

Ромео достал из внутреннего кармана пиджака блокнот, авторучку и, поднявшись, подошел к двери. Над ней, под пластинкой из оргстекла, висел начерченный карандашом схематический план. Заголовок гласил: «План движения автобусов по городу Поляна-на-Озере. Утверждено 12.02.89». Как видно, автобусы в городе уже десять лет ходили без изменения маршрутов. План был явно приблизительный, но все же кое-какое представление о городе давал. Основные улицы и площади были подписаны, стрелками было обозначено направление движения автобусов, над которыми мелкими цифрами были указаны номера маршрутов.

Ромео быстро перерисовал план в блокнот и вернулся на место. Автобус в это время уже тронулся.

– Вот, – сказал Ромео, показав блокнот Гурзуфу. – Город выглядит приблизительно так.

– Ага, понятно, – кивнул тот и набычился. – А что дальше?

– А что дальше, я расскажу тебе позже, когда мы останемся наедине… До центра далеко? – спросил он у кондукторши, которая приближалась к ним, звякая монетами в сумке.

– Минут пятнадцать, – ответила она. – Я предупрежу… Рассчитываться будем?

– Несомненно, – Ромео подал ей мелочь и получил два билета. Один сунул Гурзуфу. – Счастливый. Можешь съесть…

Гурзуф послушно потянул билет в рот. Покачивая головой, Ромео отвернулся.

Через пятнадцать минут кондукторша вновь подошла к ним.

– Центр, – объявила она. – Площадь Гагарина. Вам сходить.

– Спасибо… – Придерживаясь за поручни, Ромео устремился к выходу, и минуту спустя они с Гурзуфом уже смотрели вслед нещадно чадящему автобусу.

– Вот ты умный человек, Ромео, – сказал Гурзуф. – По крайней мере, Жираф не взял бы тебя на эту работу, если б это было не так. И как умный человек, объясни мне: какого черта мы тут делаем? Что за дурацкая у тебя тактика? И зачем тебе понадобился план города?

– Он понадобился мне для того, чтобы ты, дружочек, не дай бог не заблудился здесь, как в лесу. Смотри… – Ромео вырвал из блокнота листок с перерисованной схемой и разорвал его на две половины. Одну спрятал в карман, а вторую отдал Гурзуфу. – Твоя задача заключается в следующем: ты объедешь на указанных маршрутах всю половину города, которая обозначена на твоей схеме. Но это не значит, что ты должен проспать все это время в автобусах. Тебе надо обойти ногами каждую пядь земли… Надеюсь, плоскостопия у тебя нет? Вот и отлично. Ты будешь ходить, очень внимательно слушать местные разговоры и очень внимательно осматривать местные достопримечательности…

Ромео поднял указательный палец.

– Запомни, самое важное – внимательно смотреть. Крутить по сторонам головой. Ты умеешь крутить головой?

Гурзуф кивнул. Ромео не поверил.

– Продемонстрируй…

Гурзуф продемонстрировал. Получалось, что угол обзора у него составлял не больше сорока градусов. Ромео раздосадовано стукнул кулаком по ладони.

– Ладно, сойдет… Но запомни: ты должен будешь записать адреса всех домов, где увидишь спутниковые антенны. Не думаю, что в этом Городе их слишком много. Если встретишь недавно выстроенный коттедж на два-три этажа, с высокой оградой, бассейном и дурацкими башенками по бокам – тоже запиши его адрес. Провинциальные бандиты любят подобные извращения.

– Вот это да! – сказал Гурзуф восхищенно. – А еще что?

– Еще – пластиковые рамы. Тебе придется сильно постараться, но все же ты должен обращать внимание на многоквартирные дома, причем на те квартиры, где в окнах стоят пластиковые рамы. Тут задача упрощается тем, что «хрущевки» и вообще старые дома из твоего списка выбрасываются автоматически – только современные здания. И еще дома, во дворе которых стоят дорогие машины – «Мерседесы», «Чероки», «Паджеро», «Лендроверы», «Ленд-Круизеры» и тому подобное. Но только самых современных моделей, старье нас не интересует. Этот список может получиться очень объемным и не самым нужным, но ты должен постараться. Надеюсь, как держать ручку в пальцах, ты еще не забыл?

Гурзуф сложил из пальцев подобие пистолета, направил «дуло» на Ромео и сказал: «Пых!» Загоготал. Ромео хлопнул его по пальцам, и Гурзуф сразу замолчал.

– О подобных шутках тебе лучше забыть, – предупредил Ромео. – Ты должен быть тише воды, ниже травы, хотя при твоих габаритах это и сложновато. Ссутулься. Накинь пиджак на плечи… Знаю, жарко, но так нужно для дела. Ровно в десять вечера я буду тебя ждать во-он в том барс, – Ромео указал на дом с другой стороны площади, где висела красочная вывеска: «Кафе- бар «33». Что могло означать такое название, Ромео не знал.

– А почему именно здесь? – спросил Гурзуф.

Ничего объяснять Ромео не стал. Он просто указал Гурзуфу вдаль: «Действуй», а сам не спеша направился к бару. Остановившись под вывеской, он понял, почему бар носил такое непонятное название. На углу дома, в котором бар располагался, висела табличка: «Ул. Гагаринская, 33». Понятно. Хозяин сего заведения, как видно, не стал ломать голову над вопросом, какое название присвоить своему детищу, а просто однажды, поставив на стоянку у бара свою машину, поднял вверх голову, и его озарило. Отсутствие фантазии иногда компенсируется обычной наблюдательностью.

На стоянке у бара стояло несколько автомобилей. Две «Тойоты», одинаковые, как однояйцевые близнецы, синий «Гранд-Чероки» и черный «Мерседес». Было и несколько «Жигулей», но на них Ромео попросту не обратил внимания.

Оставив «Тойоты» за спиной, Ромео на секунду задержался у джипа. Так, протекторы на шинах изрядно поношены, левое переднее крыло замято, видимо, от удара в какой-нибудь неповоротливый грузовичок, а на одном из окон на левой задней дверце приклеен скотчем обычный полиэтилен. И приклеен, видно, уже давно – полиэтилен порядком обвис, потускнел, а скотч местами отклеился, свернулся и покрылся слоем грязи.

Нет, это не то… Вряд ли такой человек, как Жан- Жак, станет разъезжать по городу на автомобиле с заклеенным полиэтиленом окном. А вот «Мерседес»… «Мерседес», пожалуй, выглядит привлекательно. Не «шестисотый», но тоже весьма неплох. Конечно, глупо надеяться сразу по прибытии в город наткнуться на Жан-Жака, но в том, что владельцы этих автомобилей знакомы с ним, Ромео не сомневался. Такие машины могли себе позволить либо бандиты, либо крепко стоящие на ногах бизнесмены, а ни те, ни другие не могли заниматься своей деятельностью, не сталкиваясь с местным авторитетом.

Проходя мимо «Мерседеса», Ромео на мгновение присел у правого переднего колеса, словно ногу подвернул. Но за эту секунду успел достать из кармана нож, выбросить лезвие и ткнуть в колесо. Воздух зашипел, вырываясь наружу. Порядок.

Оглядевшись, не заметил ли кто его манипуляции, он вошел в бар. И сразу очутился в «предбаннике». Тут было довольно мрачно, стены обшиты деревом, и с них зло взирали на вновь прибывшего плешивые звериные морды. Лоси, волки, рыси и даже тигр. Стеклянные глаза были страшно вытаращены. «Нечего на меня пялиться», – мимоходом бросил им Ромео, раздвинул тяжелые портьеры и прошел в зал.

Здесь тоже было мрачно. Шторы на окнах задернуты, свет через них практически не пробивался, и поэтому на стойке были зажжены свечи в больших медных подсвечниках. Свечей было много, около десятка; на стенах тоже горели свечи – электрические. С потолка свисали большие вентиляторы и, раскачиваясь, гоняли по залу пропахший алкоголем воздух и табачный дым. В общем, было довольно мило. За столиками сидели какие-то люди, пили, курили, о чем-то беседовали. Вокруг них суетилась официантка в шортах, похожих на трусики, а за стойкой печально курил молодой бармен, подперев кулаком подбородок.

Выйдя на середину зала, Ромео во весь голос обратился к присутствующим:

– Чей там «Мерседес» на стоянке?

К нему тут же повернулись. Оглядели неприветливо. Худой, хулиганского вида парень лет тридцати, с длинными жидкими волосами, вьющимися на концах, с отрешенным видом пустил перед собой густой клуб дыма и сказал, щурясь:

– Ну, мой… А в чем дело?

– Да нет, ничего… Просто у тебя колесо спустило.

– Вот блин… – сказал парень, выбираясь из-за стола. – Непруха…

Оттолкнув Ромео, он выбежал из бара. За ним последовало еще несколько человек. Ромео устремился туда же.

На стоянке хозяин «Мерседеса» присел перед спущенным колесом и поковырял пальцем широко раскрывшуюся на сплющенной шине дыру.

– Ни хрена себе… – сказал парень.

– Как будто ножом ткнули, – бессовестно заметил Ромео.

– А ведь действительно, – сказал кто-то из присутствующих и тоже присел рядом с длинноволосым парнем. – Посмотри, какая аккуратная дырка. Прорезана, это точно.

– Убью козла… – злобно прорычал парень. – Поймаю – завалю.

– Обнаглели, сволочи! – поддержал его Ромео. – Тебе-то ничего, всего лишь дырка, запаску поставил – и все дела. А у меня недавно все колеса поснимали. Я подхожу, а машина – на кирпичах. Отстреливать пора гадов.

– Поймаю – завалю! – повторил парень. Было видно, что эта дырка в колесе напрочь выбила его из колеи. Он был вне себя.

– Да, надо убивать, – подначил его Ромео. – Я слышал, недавно какие-то козлы и у Жан-Жака все колеса поснимали…

Он резко замолчал. По тому, как все на пего уставились, догадался, что сморозил какую-то глупость. Взгляды были такими, будто он только что признался, что сбежал из сумасшедшего дома. Длинноволосый даже забыл о проколотом колесе и медленно распрямился. Покрутил пальцем у виска.

– У тебя с головой все в порядке? – спросил он.

– А в чем дело? – полюбопытствовал Ромео. – Что-то не так?

Кто-то толкнул его в плечо, он пошатнулся.

– А ты сам-то кто? – спросили его. Снова толкнули, и он на шаг отступил. – Откуда ты такой взялся, а?

– Все в порядке, ребята, – Ромео выставил перед собой раскрытые ладони. – Я не сделал вам ничего плохого. Я коммивояжер, недавно тут у вас. Извиняюсь, если ляпнул что-то невпопад…

– Прикуси язычок, коммивояжер, и вали отсюда. И постарайся больше нам на глаза не попадаться…

– Да, конечно, ухожу… Счастливо оставаться.

Ромео отвернулся и пошел прочь, пока этот небольшой конфликт не перешел во что-нибудь более серьезное. Услышав за спиной залихватское гиканье, он даже пожалел слегка, что отпустил Гурзуфа – присутствие человека-горы могло сейчас оказаться кстати. Возможно, его внушительный вид мог бы несколько охладить воинственный пыл людей у бара.

«Что же их так взбесило? – думал Ромео, все ускоряя шаг. – 41 о я сказал такого необычного? Ну, сняли колесо у Жан-Жака… Пустяк вроде бы, ничего особенного… Или не поверили? Но с какой стати? Но даже если не поверили, то это еще не повод спроваживать меня подобру-поздорову… Ох, Жан-Жак, что-то с тобой не чисто! Если только при одном упоминании твоего имени у людей случаются такие перепады настроения, то дело это заслуживает внимания… Да, я очень заинтересовался. Пожалуй, Жираф прав – это дело как раз для меня. И если пораскинуть мозгами, то в этой Поляне можно основательно поживиться. Вот только пораскинуть мозгами надо осторожно, чтобы мне их не раскинул Жан-Жак…»

Ромео перешел площадь, остановился у газетного киоска и, закурив, бросил взгляд назад, на бар. Люди все еще толпились у «Мерседеса», длинноволосый парень менял колесо. «Скажи спасибо, что я не проколол все четыре, – злорадно подумал Ромео. – Пришлось бы тебе повозиться…»

Однако нужно сменить тактику. Разговорами и намеками здешних ребят не проймешь, и имя Жан-Жака в их присутствии лучше не произносить. Бог его знает, какой окажется реакция в следующий раз…

«Если бы они меня прижали и нашли в кармане нож – они бы меня прибили. Что ж, я счастливчик, как обычно… Но больше испытывать судьбу не стоит. Буду действовать в обход…»

Нагнувшись, он постучал в окошко газетного киоска. Киоскер оказалась совсем девчонкой; прошедшая ночь, верно, выдалась у нее чересчур бурной, с танцами, мальчиками, вином и «травкой» – вид у девчонки был помятый, заспанный и отрешенный. Красные глаза глядели недовольно на нежданного покупателя.

– Что вам?

Голос тоже оказался не очень приветливым. Судя по интонации, одной «травкой» ночью дело не обошлось. Такая интонация тянула па добрую дозу героина.

– Мне газетку, барышня. Местную.

Девчонка даже сморщилась – так ей не понравился этот глупый надоедливый парень.

– Какую именно? У нас их четыре…

– Четыре? Вот и давайте все.

Получив газеты, Ромео сделал девчонке ручкой и отошел к автобусной остановке, где в теньке под сникшей от жары березкой стояла пыльная скамейка. Постелив под зад одну из газет, Ромео взялся за самую толстую. Открыл на последней странице, где обычно располагалась реклама и частные объявления.

Посмотрим, чем живет этот городишко. Итак…

«Продам капитальный гараж в районе пристани, смотровая яма, погреб…» Нет, гаражи нас не интересуют. Мы и сами толком не знаем, что нас интересует.

«Продам норковую шапку, новую, недорого…» Странное объявление: что за шапка – женская, мужская, и какой размер? Да и не сезон. В такую жару не о шапках думается, а о панамках или бейсболках.

«Куплю свадебное платье…» Что ж, любовь остается любовью и в жару, и в холод, и в дни кризиса.

«Срочно куплю унитаз и смывной бачок в комплекте…» Приспичило бедолаге, нечего сказать.

Ага, раздел «Анекдоты», как и во всякой уважающей себя газетенке. Читатель это любит. Читателя надо уважать. «Я вчера жену в зоопарк водил. – Ну и как? – Не взяли…» Смешно. Но с бородой. Чтобы рассмешить одуревшего от жары читателя, требуется что-нибудь посвежее.

А вот и реклама, которая двигатель торговли… «ООО «Ключ» объявляет о своем закрытии…» Хорошо, хоть предупреждают… «Качественная винно-водочная продукция от производителя». Кто производитель, почему-то не уточняется. Вероятно – местные умельцы. «Агентство недвижимости «Вероника» предлагает свои услуги по купле-продаже квартир, домов во всех районах города»…

Так-так-так, это уже теплее. Появляется надежда, что дело сейчас сдвинется с мертвой точки. Адрес: ул. Гагаринская, 40. О! Ромео закрыл газету и поднялся. Сделав ладонь козырьком, осмотрел площадь. Это же где-то тут, рядом. Посмотрим… Бар «Две тройки», где все еще копошатся тс самые неприветливые ребята, фонтанчик без воды, автобусная остановка, газетный киоск с помятой девицей, большое кирпичное здание с какой-то вывеской над входом. Что написано на вывеске, отсюда не видно, но, похоже, это именно то, что надо.

Ромео снова вышел на площадь и, помахивая на себя газетой, направился к зданию.

Глава 4

Снаружи агентство выглядело не очень презентабельно. Вблизи было заметно, что кирпич на стенах старый и потресканный, серый раствор из швов кое-где высыпался, и его место заняли грязь и мох, краска на оконных рамах отшелушилась. Но зато внутри все оказалось отделанным по европейским стандартам – белый пластик, навесные потолки, кондиционеры, своеобразный какой-то синтетический запах, не то чтобы противный, но и не приятный – скорее нейтральный.

Разодетая в пух и прах и разукрашенная, как Барби, за столом тут сидела девушка лет двадцати двух; при виде ее у Ромео даже дух захватило – такой она показалась ему красивой, и он немедленно позабыл, для чего сюда пожаловал. Впрочем, едва он появился, девушка немедленно оторвала глаза от лежащего перед ней на столе кроссворда и перешла к делу:

– Добрый день, присаживайтесь, пожалуйста. Вы что-то хотели?

В офисе никого больше не было, и фраза, несомненно, была предназначена ему.

– Да, хотел, – сказал Ромео, усаживаясь в кресло. – Я хотел узнать, как такая женщина, как вы, может в одиночестве сидеть в этом пустом офисе? Может, мы с вами сходим куда-нибудь и посидим в более приятном месте? Тут рядом есть бар, там тихо, уютно, можно спокойно побеседовать. Да и люди там хорошие, приветливые такие…

Закусив край губы, девушка возвела кверху карие очи. Должно быть, подобное ей приходилось слышать уже не раз.

– А может быть, вы хотите купить квартиру? – спросила она с надеждой. – От этого зависит моя зарплата… – добавила она, словно это могло как-то повлиять на намерения клиента.

– Квартиру? – Ромео медленно спускался с небес на землю. – Ах да, квартиру! Знаете, вы – умница. Именно это я и собирался сделать, когда шел сюда. А вы можете мне что-то предложить?

– Несомненно.

Лицо местной красавицы сразу обрело деловое выражение.

– Вы бы хотели что-то конкретное?

– Нет, ничего конкретного я не имею в виду. Вообще, я недавно в вашем милом городе, и мне пока сложно судить о здешнем рынке недвижимости. Надеюсь, вы поможете мне разобраться в этом вопросе?

– Конечно, для того я здесь и сижу… У нас достаточное количество домов и квартир в свободной продаже, чтобы удовлетворить потребности любого, даже самого капризного клиента… Вы располагаете какой-то определенной суммой?

– Я же сказал вам: ничего определенного. Деньги не имеют значения, для меня гораздо важнее, чтобы душа моя в новом жилище чувствовала себя, как в раю. У вас есть такое местечко?

– Естественно, – деловитость в голосе девушки достигла своего апогея. – Недавно был выставлен на продажу коттедж в районе нового рынка: кирпич, два этажа, мансарда, широкий балкон – если остеклить, то получится еще одна комната. Всего комнат четыре: на первом этаже – большая гостиная, на втором – спальня, детская и рабочий кабинет. И еще балкон, как я уже говорила. Туалет с ванной есть на каждом этаже. Везде евроремонт, экологически чистые материалы, натяжные потолки, в гостиной – настоящий камин. Кстати, хозяин готов оставить и кое-что из мебели, чтобы не нарушить гармонию интерьера. У камина, например, он оставляет кресло-качалку, очень мягкое и дорогое. В нем хорошо сидеть вечерами, вытянув к огню ноги, и листать газету или щелкать пультом телевизора…

– Из ваших уст это звучит так заманчиво, – мечтательно сказал Ромео.

Душой он сейчас не кривил, говорил от чистого сердца. Собственного жилья у него никогда не было – это требовало затрат и определенных обязанностей, а он не горел желанием брать их на себя. Гораздо проще для него было останавливаться в гостиницах или снимать квартиры на небольшие сроки, стремления же приобрести недвижимость в личную собственность он не имел. Но девушка говорила так красочно, что внутри у него что-то шевельнулось: а может, и в самом деле купить домик в этом тихом городке, где можно будет проводить свободное от гастролей время? Сидеть по вечерам у камина с газетой на коленях, укрытых клетчатым пледом, почесывать лохматую собаку, курить трубку и кидать изредка ласковые взгляды вот на эту красотку, которая станет его женой… Впрочем, вполне возможно, что к тому времени она уже не будет казаться ему столь прекрасной, найдется у нее и масса недостатков, так что его косые взгляды вряд ли можно будет назвать ласковыми. Скорее они будут недоумевающими: черт, и как эта нудная и не такая уж красивая женщина всего несколько месяцев назад могла казаться ему верхом совершенства? Да-а, неприятная перспектива… Или не верны сами его взгляды на семейную жизнь?

– Вы хотели бы взглянуть на дом? – спросила девушка.

– М-м-м… Не знаю, – сказал Ромео. – А это престижный район?

– Да, очень.

– Честно?

– Мы никогда не обманываем клиентов. Район нового рынка – самый престижный в нашем городе, да иначе бы никто не стал строить там такой дорогой дом. Но если вам не нравится мысль об отдельном коттедже, то могу предложить вам трехкомнатную квартиру в новом шестиэтажном доме у пристани…

– А камина там нет?

– Камина нет.

– А кресла-качалки?

– Кресла-качалки тоже нет… Вы что – издеваетесь надо мной?

– Ну что вы, как можно? – Ромео растянул губы в улыбке. – Я не варвар, чтобы издеваться над хорошенькими девушками. Хорошеньких девушек я угощаю мороженым и шампанским, вожу в ресторан и на дискотеку, а еще я их целую в но-осик… – Ромео потянулся к лицу девушки, но она отстранилась.

– Не морочьте мне голову, – сказала она недовольно. – Если вы не собираетесь ничего покупать, то вам лучше уйти.

– Почему же? Я решительно настроен что-нибудь приобрести в вашем городе, и я это сделаю. Но мне не хотелось бы покупать кота в мешке. Мысль насчет квартиры мне понравилась, и коттедж тоже не плох, но мне хотелось бы узнать обо всем более подробно. Какая там местность, какие соседи, как обстоят дела с криминогенной обстановкой в тех районах… Ведь это мое право, согласитесь… Не хотелось бы купить дом за чертову уйму денег, а потом выяснить, что оставлять его без присмотра в том районе крайне нежелательно, потому что местные воришки разнесут его по кирпичику. Это было бы обидно.

– Ну, воришек у нас не больше, чем в других городах, а в предлагаемых вам районах многие дома сдаются на охранный пульт.

– Там проживают «отцы города»?

– Да, отцы города тоже там обитают, но не только они. Многие бизнесмены купили там квартиры, причем именно в нашем агентстве.

– А что – в городе есть и другие агентства?

– Есть одно, но это тоже наш филиал.

– Хм, тогда я не вижу большой вашей заслуги в том, что бизнесмены покупают недвижимость именно у вас… Ну а бандиты?

Девушка уставилась на него вопросительно.

– Извините? Что вы имеете в виду?

– Бандиты тоже покупают недвижимость в вашем агентстве?

– Я не совсем понимаю…

– Видите ли… – начал Ромео, но неожиданно прервался. – Как ваше имя?

– Зачем вам это?

– Нам с вами предстоит сотрудничество, и не могу же я все время называть вас «девушкой» или, скажем, «барышней».

– Хорошо. Меня зовут Лиза.

– О, прекрасное имя! А меня зовут Ромео… Когда я спросил вас о бандитах, я совсем не хотел обидеть вашу фирму…

– Вы из милиции?

– Нет, дело в другом. Просто у меня есть собственная теория относительно выбора жилья в провинциальных городишках. Наблюдение: местные жулики предпочитают обходить дома местных авторитетов стороной. Им жить в одной, так сказать, среде, вариться в одной каше, и лучше поддерживать хорошие отношения. Здесь не Москва и не Питер, чтобы можно было благополучно раствориться в городских дебрях по окончании дела… Поэтому будет весьма предусмотрительным покупать жилье неподалеку от жилья местных бандитов. С точки зрения безопасности, я имею в виду.

Лиза выслушивала его, не шевелясь и не мигая, лишь брови были нахмурены.

– Ну, знаете… – сказала она, когда Ромео закончил. – У вас любопытный метод подбирать недвижимость. Но спорный.

– Мой товарищ не однажды проверял его на практике. И еще никогда не ошибался. Мотайте на ус, Лиза, – это может сгодиться вам в вашей работе… Так как у нас в округе с бандитами?

– С бандитами у нас все в порядке, как и везде. Но у нас, как вы правильно заметили, не Питер и не Москва, и слово «бандит» здесь употреблять не принято. У нас тут даже последний бомж – и тот чей-то брат, сват или друг. То же самое можно сказать и о наших, как вы говорите, бандитах… Но вы правы – они действительно приобретают для себя недвижимость в самых лучших местах города. Рядом с коттеджем, который я вам предложила, находится дом Кима. Вы с ним знакомы?

– Нет, к сожалению.

– Ваше счастье. Ничего хорошего о нем я сказать не могу, но он племянник подруги моей мамы, и потому ничего плохого я говорить тоже не стану. А дом у него замечательный – крепость, а не дом. Жулики действительно обходят его за два квартала, так что покупайте, не прогадаете… Ромео…

– Я заинтересовался.

– Тогда могу вас обрадовать – наша фирма предоставляет совершенно бесплатную услугу: показ дома с выездом на место на автомобиле фирмы. Если вы не против, то я могу отвезти вас прямо сейчас.

– Что – сама? – удивился Ромео.

– Да, сама. У меня «восьмерка», и если вы сомневаетесь в моих водительских способностях, могу показать вам свой прошлогодний приз «автокорриды». Это гонки на выживание, и я заняла второе место…

Никаких доказательств Ромео требовать не стал. Ему достаточно было выйти во двор и взглянуть на автомобиль Лизы, как он моментально уверовал: сия техника действительно побывала в некой «корриде». «Морда» автомобиля была смята, правая фара отсутствовала, а на лобовом стекле разбегалась в разные стороны веселая паутина трещин. Дверца с водительской стороны тоже была замята, а весь периметр автомобиля «украшали» серые пятна шпатлевки.

– Что ж, судя по виду вашей машины, вы действительно классный водитель, – сказал Ромео с улыбкой. – Теперь я спокоен.

Лиза ничего не ответила, лишь вздернула носик и села за руль. Ромео, продолжая смутно улыбаться, пристроился рядом. Рыкая и чавкая, автомобиль тронулся с места. Его изрядно тряхнуло. С визгом машина развернулась на площади и, лишь каким-то чудом не угодив под пролетающий мимо самосвал, понеслась вперед по улице. Ромео поспешил пристегнуть ремень безопасности,

– Никогда не участвовал в корриде, – пояснил он. – Для меня это в новинку… Кстати, для водителя того самосвала – тоже, – добавил он, косясь в зеркало заднего вида. Самосвал остановился на обочине, и потный водитель выбирался из кабины, бешено глядя вслед удаляющейся «восьмерке».

– Попадись вы ему сейчас под руку, я бы вам не позавидовал, – заметил Ромео. – Всегда досадно, когда умирает красивая женщина… Кстати, нам некуда так торопиться – я не спешу. Сбавьте скорость. Если у вас заберут водительские права, вам уже никогда не участвовать в корриде…

– За мои права не беспокойтесь, – невозмутимо ответила Лиза. – Замначальника ГАИ мой родной брат. Ким – мой хороший знакомый.

– А ваш отец? – поинтересовался Ромео.

– Что – отец?

– Он – Господь Бог?

– Нет, он алкоголик, но к делу это не имеет отношения. Давайте лучше сосредоточимся на нашей сделке…

Лиза пересекла перекресток на красный сигнал светофора, буквально вытащив автомобиль из-под колес очередного грузовика. Попутно она успевала рассказывать Ромео об улетающих назад достопримечательностях своего городка.

– …Только что мы проехали здание бывшего клуба, сейчас там находится частная стоматологическая клиника. Работают большие специалисты из Питера, причем по ценам гораздо ниже, чем в городе. Очень рекомендую. Моя сестра там в регистратуре…

– Спасибо, но у меня здоровые зубы. Я вообще очень здоровый человек. Пощупайте мои мускулы… Правда, крепкие? Позже я дам вам пощупать еще одну вещь, и вы уже больше никогда не станете вспоминать о докторах…

– Не раздражайте меня, Ромео. Просто бизнес, понятно? Кстати, сейчас мы как раз проезжаем мимо бизнес-центра. Да-да, вы не ослышались, бизнес-центр…

Несколько лет назад здесь был Дом детского творчества, но потом он захирел то ли из-за отсутствия средств, то ли современным детям стало глубоко наплевать на какое бы то ни было творчество – его быстро распродали под офисы. И не просчитались – вы только посмотрите, какое теперь это красивое здание. Не хуже, чем у вас, в Питере… У нас теперь почти все, как в больших городах…

– Да, но не потому ли вес это мне кажется таким смешным и наивным?

– Не раздражайте меня, Ромео, – снова сказала Лиза. – На такой скорости это делать опасно…

Ромео покосился на спидометр – стрелка покачивалась на отметке сто десять. Дорога была неширокая, усыпанная выбоинами в асфальте, и это действительно было опасно.

– Пардон, молчу, – сказал Ромео торопливо. – Когда беседа о недвижимости начинает угрожать жизни, лучше перевести разговор на другую тему… – Он положил ладонь Лизе на голое колено. – Как насчет ужина сегодня вечером? Плачу я, но будем считать, что это часть вашей работы – должны же вы дать мне представление о светской жизни вашего города? Проводить долгие вечера у камина, накрывшись пледом, мне прискучит довольно быстро, я вам гарантирую… Какой ресторан у вас самый лучший?

Лиза небрежным и явно привычным движением столкнула его руку с колена.

– Рестораны у нас все неплохие. Но лучшая тусовка в «Двух тройках».

– Вы полагаете?

– Я регулярно там бываю.

– Я был там только один раз и не больше минуты, но и за такое короткое время успел стать персоной «нон грата», как мне показалось. Но если вы настаиваете…

Он сделал движение, словно хотел вернуть свою ладонь на колено девушки, но Лиза дернула рулем, и тяжелая «Волга», которая ранее маячила впереди, стремительно ушла назад в такой опасной близости, что Ромео даже разглядел паническое выражение на лице ее водителя, лихорадочно пытавшегося избежать столкновения. Ромео быстро убрал руку и вцепился в ремень безопасности.

– Хорошо, в бар так в бар, – сказал он, стараясь не сильно раскрывать рот. – Если, конечно, я доживу до того времени…

– Доживете, если обещаете больше ко мне не приставать.

– Жизнь дороже, – сказал Ромео.

– Вот и отлично…

Скорость резко упала, «восьмерка» свернула вправо.

– Это дорога к новому рынку, – пояснила Лиза. – Мы почти приехали… Кстати, как раз сейчас мы проезжаем мимо дома Кима, если вам это интересно. Как сосед он человек вполне приличный, хозяйственный, все строит что-то на своем участке. Недавно бассейн отгрохал, сейчас какую-то оранжерею затеял…

Ромео заинтересованно посмотрел на проплывающий мимо особняк. Во дворе за высоким забором действительно шла какая-то стройка. Визжала пилорама, стучали молотки, матерились рабочие. Внешне все это выглядело уютно и умиротворяюще.

– Как соседу ему цены нет, – согласился Ромео. – Всегда есть где стибрить досточку-другую. А как бандиту?

– Дались вам эти бандиты…

Лиза попробовала отмахнуться от навязанного вопроса, но Ромео продолжал на нее назойливо пялиться, и она, вздохнув, продолжила:

– К вашему сведению, Ким – самый видный авторитет в нашем городе. Говорят, он даже в Питере имеет веское слово… Моя сестра – та, что в клинике, в регистратуре, – училась с ним в одном классе, так она рассказывала, что в школе Ким был тупой, как пробка. Одно время его даже хотели в интернат для умственно отсталых отдать – есть у нас такой недалеко от кладбища, но его мама тогда шишкой была в «гороно», не позволила. Все нормальные люди после школы кто в институт поступил, кто в техникум, кто работать пошел, а Ким по улицам шлялся, пьянствовал да с дурачками интернатскими дружбу водил. А потом вдруг – бац! – в люди выбился. Никто и не понял, как это произошло. Из недоумка вдруг в видного человека превратился. И с тех пор такими делами ворочает… Да так умно, что за все эти годы не прокололся нигде, до сих пор на свободе… Впрочем, это как раз и не удивительно – у него вся милиция куплена.

– А ГАИ? – поинтересовался Ромео.

– ГАИ тоже куплено. А что?

– У тебя там брат замначальника, – напомнил Ромео.

– Тьфу на тебя! – в сердцах сказала Лиза и резко топнула по педали тормоза.

Ромео предусмотрительно прикрылся от нее ладонями.

– Я не имел в виду ничего плохого, честное слово, – сказал он. – Это очередная попытка сострить. Что же тут предосудительного?

– Ничего, – сказала Лиза. – Просто мы приехали…

– A-а… Слава богу… Кстати, я хотел узнать: Жан- Жак тоже проживает в этом районе?

– Кто? – Лиза взглянула на него с удивлением.

– Жан-Жак… Ваш авторитет, самый известный, кстати, куда там Киму…

– Впервые слышу. Жан-Жак какой-то… Нет, ничего о таком не знаю. У нас самый известный – это Ким.

– А Ким – его настоящее имя?

– Я понимаю, куда вы клоните. Нет, это не кличка, это его фамилия. О кличке у меня сведений нет.

– Хм… – Ромео недоуменно потер подбородок. – Ладно, наверное, я ошибся…

Они вышли из машины. Прямо перед ними тянулся высокий забор, вроде того, какой огораживал особняк Кима. Поверх него склоняла наружу ветви декоративная яблонька, за ней возвышался большой кирпичный дом в два этажа, как и было обещано. Широкий балкон с фасадной стороны выпирал вперед, как челюсть гигантской обезьяны.

– Хозяева уже съехали? – деловито поинтересовался Ромео, словно и в самом деле собирался приобрести этот коттедж в личное пользование.

– Да, хозяева съехали, – подтвердила Лиза, подходя к воротам. – Но тут остался присматривать за домом их дальний родственник, он инвалид, всегда сидит дома… – Она нажала на кнопку звонка на воротах.

Во дворе зашлась лаем собака. Лиза еще дважды нажала на звонок, но так никто и не вышел. Тогда Лиза сама приоткрыла калитку, шагнула через порог и звонко свистнула, засунув в рот два пальца. Ромео довольно усмехнулся – эта красотка нравилась ему все больше.

– Эй, кто есть живой?! – крикнула Лиза. – Это Кравцова из агентства, я клиента вам привела!..

В ответ послышался злобный рык, звон цепи, и Лиза с визгом прыгнула обратно за порог. Калитка захлопнулась, и тут же с обратной стороны в нее что-то глухо ударилось и послышалось шкрябанье когтей по дереву.

– Собака, – сказала Лиза, переводя дух. – Анчар, волкодав проклятый… Наверное, инвалид ушел куда-то – обычно он пса на короткой цепи держит.

– И что из этого следует? – поинтересовался Ромео.

– Из этого следует, что осмотреть дом мы сможем только через щель в заборе, буде такая отыщется… С Анчаром лучше не связываться – я видела, как он коровьи мослы пополам перекусывает… Или мы можем подождать в машине, пока не вернется чертов инвалид…

– Нет, Лиза, мы с вами поступим по-другому, – сказал Ромео.

Взяв руку девушки в свою, он погладил ее пальцы и сообщил, улыбаясь:

– Вы можете возвращаться в свой офис, наверняка у вас еще масса дел. А я пока пройдусь тут самостоятельно, осмотрюсь, познакомлюсь с окрестностями… А вечером, в десять часов, мы с вами встретимся в «Двух тройках», где и обсудим все подробности. Договорились?

Лиза чувствовала себя несколько сконфуженной, поскольку ее несостоятельность как агента в данном случае оказалась налицо. Поэтому она даже не стала вырывать у Ромео свою руку.

– А вы правда придете? – спросила она, хмурясь.

– Еще бы!

– Вы не передумали покупать дом?

– Наоборот, мне захотелось еще больше.

– Хорошо, в десять вечера, в «Двух тройках». Только вы уж обязательно…

– Конечно-конечно… Я вообще очень обязательный человек, – Ромео нежно поцеловал ее влажную ладонь. – До вечера, Лиза. Я вас обожаю…

Глава 5

Когда покореженная «восьмерка» Лизы исчезла из виду в конце улице, Ромео, щурясь, осмотрелся, убедился, что за ним никто не наблюдает, и вернулся к забору. Привстав на носочки, вытянул вверх руки, ухватился за верхнюю каемку забора, обрамленную металлическим уголком, подтянулся и, упершись в забор животом, посмотрел вниз. Волкодав со зловещей кличкой Анчар все еще сидел у калитки и смотрел на нее не отрываясь – видимо, ждал, когда незваные гости предпримут новую попытку проникнуть на вверенную ему территорию. Судя по оскаленным клыкам и слюнявой пасти, шутки шутить волкодав был не настроен. На вид ему было года два, и его молодой растущий организм неизменно требовал свежатинки. Может быть, даже человечинки – кто его знает. Впрочем, собак Ромео не боялся. Собак он любил, особенно крупных злых псов, и они, как правило, отвечали ему взаимностью.

– Эй, Анчар! – окликнул пса Ромео с высоты своего положения. – Где твой хозяин?

На большинство сторожевых псов собственная кличка и слово «хозяин», произнесенные громко и отчетливо, действуют успокаивающе, особенно если в этот момент находиться к ним лицом, на котором – очень естественное дружелюбное выражение.

Пес задрал вверх морду, высунул язык и что-то тихо проворчал.

– Где хозяин, Анчар? – повторил Ромео.

Пес вяло помахал хвостом. Ромео расценил это как первое предзнаменование грядущей дружбы. Поднатужившись, он перебросил через забор ноги и уселся наверху, как на насесте, покачиваясь и придерживаясь за ветви яблоньки, чтобы не рухнуть спиной назад.

– Я пришел осмотреть дом, – сказал Ромео, приветливо улыбаясь. – Я покупатель, хозяин в курсе… Ничего, если я спущусь вниз, Анчар?

Судя по тем торопливым движениям, какие проделал собачий хвост из стороны в сторону, нес ничего не имел против близкого знакомства с этим милым приветливым человеком. Мысленно перекрестившись, Ромео мягко спрыгнул вниз. Присел на корточки рядом с псом.

– Меня зовут Ромео, Анчар, – представился он, потрепав пса за загривок. – Я хороший человек. Во всяком случае, моя мама так раньше считала. И, как хороший человек, я не собираюсь вредить твоему хозяину… Можно я войду в дом?

«Дурень, дверь закрыта на два замка», – дал знать ему пес. помявшись с лапы па лапу.

– Замки для меня не преграда, Анчар. По замкам я большой специалист…

«Ну что ж, попробуй. Только не вздумай ничего стянуть там…» – Пес лег на траву и положил голову на скрещенные лапы, поглядывая на Ромео снизу вверх красными глазами.

– Что ты, что ты… Мне и думать об этом противно.

Ромео встал с корточек и, напоследок еще раз потрепав пса по загривку, взошел на крыльцо. Оба замка повышенной надежности сдались практически без боя, признав высокий профессионализм своего противника, и Ромео с порога шагнул в гостиную, размером не уступающую полю для мини-футбола. В белоснежном натяжном потолке, как в зеркале, отражалось все имеющееся в наличии пространство, вместе с инкрустированным под старину камином, пресловутым креслом-качалкой и широченными окнами, укутанными изящной драпировкой. Будь у Ромео действительные намерения прицениться к покупке, он не задумываясь выложил бы за этот дом все запрошенные за него деньги. Но таких намерений у пего не было, и поэтому он, не задержавшись в гостиной, проследовал к лестнице на второй этаж. Взбежал наверх, быстро убедился, что здесь тоже нет ни одной живой души, и поднялся в мансарду. Тут тоже было просторно, правда, слегка сумрачно – покатый козырек, служащий продолжением крыши, почти на треть скрывал окна от солнечного света. Но зато окна выходили прямо на дом Кима, а это было именно то, что Ромео и требовалось. Отомкнув защелку, он поднял окно, встал одной ногой на низкий подоконник и осмотрел видимые отсюда окрестности.

Прямо под окнами мансарды были беспорядочно навалены какие-то доски, куски древесно-стружечных плит, колотый шифер – видимо, оставшийся строительный мусор, который, впрочем, мог бы еще сгодиться в хозяйстве. В качестве дров для камина, например. Кроме шифера, конечно. Ромео помнил, как в детстве они с друзьями бросали в костер сворованный со стройки шифер и вылетевшим словно пуля осколком ему пробило щеку и снесло два зуба вместе с куском десны. До сих пор шрам на щеке заметен…

Что там у нас дальше, за кучей мусора? Малина. Не ухожена – сухие голые ветки частоколом торчат над зеленью, но ягод полным-полно, это даже отсюда заметно. Ромео вспомнил, как спустя год после истории с шифером полез темной ноченькой за ягодой в соседский малинник, такой же неухоженный, и вот такой сухой веткой сослепу выколол себе правый глаз. Глаз чуть не вытек, но врачи, слава богу, уберегли.

«Ненавижу малину», – подумал Ромео, продолжая осматривать местность.

За малиной проходила оградка, но не такая мощная, как внешний забор, а просто натянута была в три нитки колючая проволока. Кое-где на ней были заметны лохмуты какой-то темной материи – видимо, следы старых попыток покуситься на малину.

«Сердечные соседские отношения, – подумал Ромео. – Я сейчас расплачусь от умиления…»

Что ж, а вот и дом Кима. Крепость, а не дом – Лиза права. На чердаке окошки, как амбразуры – узкие, длинные, арочками. Если установить там четыре пулемета, то можно держать круговую оборону весьма продолжительное время. Сомнительно, правда, что подобная мысль приходила Киму в голову, но если его действительно в свое время собирались поместить в интернат для умственно отсталых, то кто знает, что за мысли варятся в его загадочной голове…

Во дворе качели, на них спит черный кот, закрыв лапками мордочку. Вот и бассейн, без воды, правда; хромированная лесенка так и сверкает на солнце. Пилорама во дворе уже не визжит, и молотки стучать перестали, да и сами рабочие, похоже, работу сворачивают. Побросали инструмент где попало, как и положено настоящим рабочим, сгрудили под деревом перепачканную робу и торопливо, гуськом, покидают территорию усадьбы. Словно и не рабочие вовсе, а какие-то воры. Раз, два… четверо едва ли не бегом вышли из калитки, захлопнули ее и устремились вдоль по улице. Странные тут рабочие, в Поляне этой. Не такие, как везде. Не перекуривают после тяжелого труда, не глушат водку в теньке под яблонями, а убегают прочь, как ошпаренные. Да и морды у них… не дай бог ночью повстречаться.

Так, а что же дом… Судя по всему, в настоящее время он пустует. Ни души в нем. Это нам на руку. Если Ким и есть тот самый Жан-Жак (а такая версия у нас пока на первом месте), то в доме могут отыскаться какие-нибудь доказательства этого. Какой-нибудь личный блокнот, открытки, чьи-нибудь записки, письма, текстовые файлы в компьютере…

«Хотя компьютер – это вряд ли, – подумал Ромео. – Если уж я, вор со стажем, до сих пор толком не могу общаться с этими машинами, то куда уж ему – бывшему кандидату в интернат для умственно отсталых… Но проверить стоит все варианты. Проникнуть в дом особого труда не составит, вот только бы Ким не вернулся раньше времени. Поди потом докажи, что ты водопроводчик… Канешь тут, как те трое ребят Жирафа…»

Не успел Ромео подумать об этом, как услыхал вдруг скрип лестницы, ведущей в мансарду, и в спину ему сразу же ударил грубый окрик:

– Какого черта ты тут делаешь?!

Первым желанием Ромео было броситься вперед, прямо в раскрытое окно, но, вспомнив о куче мусора внизу, он не стал делать этого, не спеша опустил раму и только тогда повернулся на голос, вежливо улыбаясь. Увидел перед собой страшно морщинистого коричневого старика в штопаной телогрейке на голое тело, обвисших штанах с пятнами мазута и кирзовых сапогах с коротко обрезанными голенищами. Сапоги не знали щетки и ваксы год, не меньше.

– По шее захотел? – хрипло поинтересовался старик, взмахнув левой рукой, и только тут Ромео понял, что правой руки у него нет. Рукав телогрейки был скручен и спрятан в карман.

«Тот самый инвалид, – понял Ромео. – Дальний родственник хозяев…»

– Нет, – сказал Ромео, улыбнувшись еще шире, – по шее не хочу. Я хочу купить этот дом. Меня сюда Кравцова Лиза привезла, из агентства недвижимости.

– Вон оно что… – понимающе пропел старик, проходя в мансарду. – А я подумал, вор забрался. Еще удивился: тут и брать-то нечего, а все же кто-то позарился… Сейчас настороже быть надо, мало ли что. Всяко бывает. Иной раз и не разберешь, где вор, а где еще кто… Вот у соседа, например, у Кима, вон его дом, – старик кивнул на окно, – как раз напротив… Сегодня строители там работали. С раннего утра, я даже и не видел, как они и пришли-то, а я, мил человек, ра-ано встаю. Зачем, спрашивается, им так рано приходить? А рожи у них – жуть одна, и все как на подбор. «Ранжерею» они, значит, у Кима строить подрядились. Что ж, стройте, коль взялись, не мое это дело, но раз уж подрядились, так работайте на совесть! Нет, правильно я говорю? – Старик вопросительно подтолкнул Ромео под локоть, и тот торопливо закивал: да, мол, конечно.

Старик ловко выбросил из пачки «беломорину», подхватил папиросу губами и очень умело, одной рукой, зажег спичку. Прикурил. Ромео с удовольствием составил ему компанию.

– Так вот, о чем это я говорил? – Старик, щурясь, уставился в окно. – Ах, да, о совести… Не умеете строить, так и не беритесь. Ты видел, как они фундамент под «ранжерею» заливали? Это же ужас какой-то! Они туда раствора вылили – второй коттедж построить можно! Спрашивается: кому это надо? Да никому! А за чей счет? Конечно, за счет заказчика! Я Киму говорю: они тебя дурят, гони их в шею! А он только отмахивается: хрен с ними, мол. А я с Кимом давно знаком, я раньше сторожем в нашем интернате работал, а Ким часто туда наведывался, так я хорошо его изучил и вижу сейчас: ему и в самом деле плевать на эту «ранжерею»… И зачем только она ему понадобилась? Ему-то что – у него денег куры не клюют, а у меня сердце кровью обливается смотреть на такие растраты. Это хуже воровства, ей- богу! А сейчас пошел я за куревом в магазин, возвращаюсь, заглядываю к Киму во двор, чтобы, значит, посмотреть, что они еще удумали, – и вот тут нервы мои не выдержали. Эти работники хреновы в яму под фундамент еще с полтонны раствора выплеснули и разравнивают – товарный вид придают, значит. Вот тут я и сорвался. Одному-другому по шее треснул и спровадил вон со двора. Они огрызаться было, да не решились, так и убежали…