Читать книгу Подводная конкиста - - Страница 1

Попутный ветер.

Позади Юкатанский пролив, тёмная синева Карибского моря сменилась лазурной бирюзой нефритовых вод и путь до портового Веракруса проходил в относительном спокойствии. Закат над Гольфо де Мехико сегодня был особенно ярким, ослепительным. Необузданным. Как будто гигантский древний бог глядел зорко, пронзительно, и, удовлетворившись, медленно опускал сонное веко.

– Сокровища Монтесумы – не более, чем миф, – пуская кольца табачного дыма, капитан «Санта Люсии» задумчиво смотрел на линию горизонта, – Несметные богатства, о которых двести лет назад писал Кортес в своих отчётах – выдумка. Враньё. Пыль в глаза. Неужели ты веришь в эти сказки, Этьен?

Квартирмейстер Эстебан Хулио Гарсия Альтамирано дважды постучал по деревянным перилам фордека, вытряхнул из трубки остатки пепла да старого табака, а затем нарочито громко цокнул языком.

– В удачу верю. Фортуну. Судьбу, если хочешь. И в то, что вижу собственными глазами, – квартирмейстер притоптал щепотку свежего мапачо указательным пальцем, но прежде чем закурить, грозно добавил, – И не зови меня Этьеном. Терпеть не могу этот твой слащавый французский прононс.

Капитан Луи Дюран, уроженец французской Эспаньолы, на это лишь простодушно рассмеялся. Он обладал редким обаянием, был душой любого общества, умел легко и быстро расположить к себе людей. Болтливый. Не в пример задумчивому, молчаливому Эстебану.

– То, что ты видел золотую монету с изображением ацтекского бога, ещё ни о чём не говорит, Этьен, – на этот раз капитан нарочно исказил имя товарища, – Мой тебе совет: не мечтай, дружище, о несбыточном.

С тех пор как один портовый прохиндей рассказал Эстебану небылицу да показал тонкую чеканку с фигурой Тлалока, индейского бога дождя, мысль о древнем тайнике ацтеков невольно завладела умом квартирмейстера. Не то, чтобы Эстебан относился к числу охотников за сокровищами, скорее наоборот. Однако пытливый ум и вероломство далёких предков не позволили просто отмахнуться от сказочной легенды, как от жирного кубинского москита.

– К тому же, мон ами, мало ли ещё осталось местных, да метисо? – с академическим видом философствовал Дюран, – На Эспаньоле, говорят, всех истребили, а Юкатан он во-о-он какой огромный, – капитан описал рукой круг, – Кто знает, что обитает среди непролазной зелени? Нет, пожалуй, я этого знать не хочу. Для меня нет ничего надёжнее верной старушки «Люсии», а? Что скажешь?

Ну, а что тут ещё сказать? Этот жеманный лягушатник прав, будь он неладен! Даром, что-ли, капитан?

Ещё раз хорошенько затянувшись, товарищ панибратски похлопал Эстебана по плечу, на что квартирмейстер рассеянно покивал, да поддакнул.

– Капитан! – один из матросов вырвал собеседников из лап праздной болтовни, – Крупная рыбёшка зацепилась за трос. Бьётся. Сопротивляется. Канат пилить жалко. Пущщай подыхает?

– Поднимай, – повелительно махнул Луи Дюран, – Месье Господь решил разнообразить меню нашего достопочтенного кока. Зачем идти наперекор судьбе?

Матросы оживились, подобрались, закопошились, как муравьи, да забегали по палубе в поисках подспудного инструмента. Эстебан, снедаемый любопытством, перегнулся через перила и засвидетельствовал, как тварь божья кувыркалась, да билась о борт, мелькая ультрамариновыми чешуйками.

– Тащим сеть, парни! – десяток грубых моряцких рук вцепились в рыболовные снасти.

Улов брыкался.

Вырывался.

Шипел и извивался.

Крупная рыбёшка металась и отчаянно била хвостом.

– Мадре де Диос! – воскликнул матрос, когда вылов глухо шмякнулся о деревянные доски палубы, – Русалка! Пресвятая Дева Мария, это, не иначе, происки Морского Дьявола!

Неожиданно для самого себя квартирмейстер застыл в нелепом желании перекреститься. Только что выслушивал нравоучения о сказках и небылицах, а тут раз – и вот это.

Русалка.

Девка, – красивая, надо сказать, – с ребристым хвостом и сверкающей чешуёй. Как тут разом не уверовать в Дьявола Морского, Левиафана, Сциллу и Харибду? Да хоть в Лох-несское чудовище с шотландских берегов.

Эстебан уже давным-давно не рассчитывал на милость Божию. С тех самых пор, как борода с колючими усами украсили его физиономию, а солнце опалило кожу до стойкого бронзового окраса. Но тут перст сам собой потянулся, дабы осенить себя спасительным крестным знаменем.

Смилуйся, сеньор Господь, да убереги от зла, достопочтенная сеньора наша Дева Мария!

Русалка, кажется, смекнула, какой невероятный фурор произвела на весь экипаж «Санта Люсии» и, пользуясь заминкой, попыталась выскользнуть из силка.

– Этьен! – француз гаркнул остервенело на оцепеневшего товарища, – Вяжем, хвостатую гарпию.

Один матрос резво навалился на скользкую ундину всей своей жилистой тушей и прижал к дощатому полу, а Эстебан, повинуясь команде, завёл девице руки за спину, да накрепко связал джутовой верёвкой.

Ручки у русалки тоненькие, лопатки острые. Поди, молоденькая совсем, если понятие возраста есть у тварей морских.

– Помнится в трюме видал большую бочку, – потирая подбородок, рассуждал Дюран, – Аккурат для такого случая.

– Бочку тащите, – скомандовал квартирмейстер, – Быстро!

В одночасье на палубе собрался весь флибустьерский цвет «Санта Люсии». Даже кок, которому недалече капитан прочил новое меню, вылез из своей конуры.

– Прошу простить, капитан, – переминаясь с ноги на ногу, спросил ошарашенный матрос, – А что мы, собственно, будем с ней делать?

– Девка на корабле это, конечно, хорошо, – подхватил второй, более сметливый, – Только у этой, кхм, хвост. Такая вряд ли будет услаждать оголодавших тружеников такелажа.

– А если приготовить, то это будет уха или мясная похлёбка? – балагурил третий.

Из любопытства, а может ввиду какого-то неизведанного порыва, квартирмейстер убрал с лица русалки мокрые от воды смоляные волосы, открыл девичье личико и посмотрел на диковинную незнакомку.

Смуглая, черноволосая с глазами-миндалинами цвета тёмного шоколада. Хорошенькая до жути. Метисо, наверное. Или кастисо, а, может, индианка. Кто ж их разберёт?

Сама незваная гостья смотрела на Эстебана со смесью ужаса и отчаяния. Бросила взгляд на палубу, оценив масштаб бедствия, дёрнулась в нелепой попытке вырваться на свободу, да раздула гневно жаберные щели.

– Тихо, не рыпайся, – сказал квартирмейстер угрожающе, – Поранишься.

Поняла его русалка или нет, – говорит ли она по-испански и говорит ли вообще? – но головой мотнула горделиво и волосы снова облепили половину её лица.

– В конце концов, рот то у неё есть! – моряки продолжали куражиться, – Значит всё таки не бесполезная находка, а?

– А ну, ша! – рявкнул Эстебан раздражённо, – Тебе, Аркадио, недоумок ты палубный, лишь бы хрен свой пристроить. Откусит к чёртовой матери и поделом! И я не понял, на корабле больше дел никаких нет? Со всем управились, бездельники?

Пристыженные и припугнутые моряки, кои не имели удовольствия ввязаться в историю с подводной тварью, мелко замотали головами, да тут же быстро разбежались по делам корабельным.

– Бочку в мою каюту, – напомнил о себе Луи Дюран, – Раз уж мадмуазель-русалка почтила нашу скромную старушку «Люсию» своим присутствием, стало быть мне, как капитану, надлежит её разместить.

Квартирмейстер кое-как подхватил подмышки сопротивляющийся улов, да запихнул в огромную бадью с морской водой. И лишь тогда заприметил: на шее у этой диковинной женщины под смолью чёрных волос красовалась татуировка с изображением Тлалока.

Символ, что видел Эстебан однажды на древней ацтекской монете.