Читать книгу Князь Тишины, или Проклятье всех демонов - - Страница 1

Пролог. Точка невозврата

Все мы тянемся к свету,

но неудержимо падаем во тьму (с)

На краю пустынных, безжизненных земель Империи, некогда выжженных демонским огнем, а потому превратившихся в прОклятые, царствовала мертвая тишина.

Она поглощала все звуки вокруг. Даже Смоляное море, что волнами разбивалось о скалистый берег этих земель не могло быть здесь услышанным. Всему виной древняя магия, что веками и тысячелетиями охраняла их от пришлых. Любого вида существ и не существ.

В вечно беззвёздной ночи едва проглядывали и в тоже мгновение исчезали очертания могучей и древней, как само время, крепости, что возвышалась над ближайшими окрестностями.

В этот самый миг в одной из башен крепости свершалось неотвратимое, могущественное колдовство, которое долгие столетия не сотрясало земли этого мира.

*

Блики от яркого пламени факелов, что нещадно коптили, зловещими тенями плясали на каменных кладках стен, пола и терялись в темноте потолка той самой, высокой крепостной башни.

Внутри нее собрались Высшие демоны, Древние или архимаги. Много имен, но суть одна. Они – те, кто стоял у истоков их древнего мира. Те, кто охраняет мир и его порядки. Те, кто свято служат Богам Древности. Те, кто застал те времена, когда в их мире правил только Великий Хаос.

Восемь фигур, в балахонах из плотной материи и с искусной вышивкой из серебристых нитей по краю подола, стояли, каждый заняв четко отведенное ему место, в центре башни в мерцающем круге со старинными, местами поблекшими и стертыми письменами забытого, почти запрещенного языка.

Их головы были покрыты капюшонами, практически полностью скрывая их лица от посторонних глаз. Их взоры, ни на что не обращая внимания, были устремлены на этот круг, а точнее пентаграмму.

Из их уст, тихим речитативом, слышится песнь древнего, как сам мир, заклинания. Ошибиться никак нельзя. Иначе это будет стоить жизни не только преступнику, но и каждому из здесь присутствующих. Древняя магия не приемлет ошибок.

– Аршала талкиб скнат крвдор. Аршала зрих умыфдж*

При первых звуках древнего языка круг вспыхнул багряно-алым цветом, ослепляя мужчину, находящегося внутри, и мгновенно обездвиживая его, лишая воли и демонических сил. Но не памяти и голоса. Он яростно, дико кричал, как загнанный зверь, срываясь на хрипы. Прекрасно осознавая, чем ему грозит каждое произнесенное слово, которое ментально вбивало, запечатывало на кромке сознания невидимые знаки магической печати. Собственными руками он пытался разодрать грудную клетку, в тщетных попытках не дать проникнуть ослепительным искрам заклинания внутрь его тела. Но добивался лишь глубоких, кровавых отметин на грудном плато. Молотил руками по каменному полу все больше теряя остатки физических сил, в отчаянной попытке сопротивляться могущественной магии предков, что безжалостно и неотвратимо врывалась в его ослабленное тело мириадами тонких, сияющих нитей.

Как только смолкли отголоски эха, мужчина пошатнулся и безвольной куклой рухнул на пентаграмму с исчезающими на глазах письменами.

Казалось, он больше не дышит.

В башне воцарилась неестественная тишина.

Высшие, застывшими изваяниями, неотрывно взирали в центр пентаграммы: в том, что лежало на пыльном от времени полу уже трудно было угадать черты наследника древнего рода Аштар-Кех, подающего надежды будущего правителя империи.

Верховный архимаг раскрыл тяжелый фолиант, покоившийся на высоком каменном постаменте, испещренный символами магии, и зачитал ровным, звучным, но каждым словом припечатывающим голосом завершающие слова редкого и впервые применявшегося, ритуала:

– За то, что попрал законы нашего мира, за то, что поставил себя выше Богов Древности… – тело на полу слегка шевельнулось при этих словах, – и поставил под угрозу существования нашего мира, ты – Келлах, наследник рода Аштар-Кех решением Древних признан виновным и изгоняешься из мира демонов навсегда…

– Нет… – еле различимый, хриплый шепот.

– … без права помилования, без права когда-либо претендовать на трон, без права возврата честного имени…

– Нет… нет…

– … и своей родовой магии. Приговор будет приведен в исполнение немедленно перед ликом Древних и Богами Древности. Активировать портальный артефакт, – озвучил последнее распоряжение Верховный.

Высшие, что спокойно продолжали стоять в круге, словно не они мгновение ранее зачитывали хором заклинание изгнания, чуть встрепенулись и сложив каждый свои ладони в причудливую фигуру из пальцев, как один, ожидая последнего знака. Как только Верховный маг последовал примеру своих соплеменников, сплетая пальцы в нужную фигуру, магический круг тут же вспыхнул, незримая древняя магия ощутимо загудела по краям круга, будто силясь прорвать барьер – ткань пространства между мирами, сметая все живое на своем пути, и на миг ослепляя присутствующих своей мощью.

Сдавленный хрип сквозь стиснутые зубы от едва сдерживаемой, невыносимо жгучей боли, словно с него на живую сдирали кожу, внезапно сменился зловещим, безумным хохотом. Этот звук, последнее что унес с собой изгнанник напоследок, исчезнув в серебристо-белом сиянии портала.

***

Внезапно, средь серых, грозовых туч, что заблудшими караванами весь день бродили по небосклону, неумолимо затягивая его похоронным саваном, ослепительная вспышка света рассекла чернильную ночь, на миг окрасив в белый цвет ближайшие окрестности пригорода. Как только окружающее пространство вновь сменилось темнотой, в кругу, обожженной до черна, земли появилось нечто, что отдаленно напоминало человеческое существо.

На секунду воцарилась неестественная, оглушающая тишина, а в следующее мгновение мир взорвался десятками звуков. И все пришло в движение.

У всех божьих тварей, что оказались поблизости с кругом, внезапно, будто по щелчку чьих-то пальцев, зародилось дикое, иррациональное чувство бежать без оглядки, как можно дальше, и схорониться до поры-до времени. Желательно под землей. Вороны, что являются куда более разумными созданиями, нежели люди, вспорхнули со своих насиженных мест и улетели в небесную высь первыми. За ними последовали бездомные коты, дав деру, что есть мочи, и скулящие от страха блохастые псы.

Единственным обитателем свалки, который не заметил перемен вокруг, был одинокий (если уже не одичавший) и подслеповатый бомж. Потерявший чувство самосохранения давным-давно. Взамен этого имевший неуемное любопытство.

Вспышка света не насторожила, а, наоборот, его необъяснимо влекло к тому месту, от которого исходило тепло.

Медленными шагами он подбирался к чему-то, что отдаленно напоминало человека. Страх, хоть и притупился со временем, все еще заставлял быть осторожным, но пресловутое любопытство неудержимо толкало вперед.

К выжженному дочерна кругу.

В воздухе ощутимо пахло копотью и неуловимым, непонятным для мозга запахом.

Подобравшись совсем близко к странному месту, бродяга ясно, несмотря на темноту ночи, углядел мужчину в странных, оборванно-обожженных одеждах, который не подавал признаков жизни.

Осмелившись настолько, что подошел еще ближе к нему, и смог разглядеть черты лица. Дрожащей рукой потыкал в плечо незнакомцу. Секунда – ничего не происходило, бродяга выдохнул, начиная успокаиваться и понимая, что бояться нечего.

Перед ним очередной мертвец.

Как вдруг, казавшийся мертвецом встрепенулся и на него уставились красные, как само пекло преисподней, глаза с вертикальными зрачками.

Тишину ночи разрезал душераздирающий человеческий крик, не успев набрать полную силу, как тут же резко оборвавшийся на высокой ноте.

_______________________

* непереводимый язык Древних