Читать книгу Саул. Царь Израиля - - Страница 1

«Когда выходил ты, Яхве, от Сеира,

Когда шёл с поля Едомского,

Тогда земля тряслась,

И небо капало,

И облака проливали воду.

Горы таяли от лица Яхве,

От лица Яхве, бога Израилева.

(Суд. 5:4-5).

Среди всех правителей над племенами и народами израильтян, особняком стоит фигура царя Саула. Если говорить прямо, то это одна из самых трагичных фигур, кою обрисовывает Библия. Человек, избранный чужой волей на престол, и, с упорством и усердием пытающийся сделать что-то хорошее для своего народа. Не имеющий никаких задатков военного – до своего избрания в цари он пас скотину своего отца, этот царь сумел одержать немало побед и создал костяк армии, что пережила его и верно служила Давиду и Соломону.

Красивый, мудрый, искусный военачальник, оставивший унаследовавшему его власть Давиду более-менее крепкое царство, не сломавшееся даже после того поражения, что унесло его жизнь.

И – одновременно с этим, Саул – марионетка на троне, управляемый капризами жестокого, коварного и хитрого первосвященника. Орудие воли, более сильная, чем его собственная.

Библия нам оставила образ печального царя, что сидит на троне, терзаемый насылаемыми Богом «злыми духами от Бога», омрачающими его рассудок. И только музыка Давида приводила Саула в чувство, заставляя отступать насылаемого Яхве злого духа.

Библия обошлась с Саулом не очень милосердно. По сути дела вся история Саула показывает нам, почему Бог от него отвернулся и выбрал в преемники ему – Давида. Нас учат презирать Саула или, как минимум, относится к нему с пренебрежением, и мы, послушно следуем этим приказам, даже не вдумываясь в причину такой нелюбви к этому человеку. А ведь это была на редкость незаурядная личность.

Итак… печальный царь из Библии, правитель Палестины. Правление его приходится. По приблизительной оценке, на 1030-1010 годы до нашей эры, по подсчётам критиков Библии. Хотя есть и более точные указания – события, описанные во времена Саула, происходят спустя примерно триста лет после Троянской Войны и пятьсот лет спустя Великой Катастрофы Бронзового Века.

А какой тогда была Палестина?

В те годы она ещё не была такой степью, как сейчас. Климат там был гораздо мягче, достаточно большую часть Земли Обетованной покрывали леса, среди которых преобладали дуб и терпентин. Под сенью лесов лениво журчали обильные и глубокие ручьи.

В те времена в Палестине ещё водились львы, о коих упоминается в сказаниях о Самсоне и Давиде. В Греции Геракл уже давно совершил акт генетического холокоста, убив одного из последних львов. А вот в Азии львы ещё водились достаточно долго.

Жители Палестины уже, постепенно, оседали на земле, превращаясь из кочевого народа в земледельцев. Они возделывали землю, пасли коз, овец, мулов, ослов. Медленно, но верно они постепенно, неторопливо, изменялись.

Изменения происходили далеко не так благополучно, как это можно подумать. Израильтянам приходилось выдерживать трудную войну с соседями, что жили в Обетованной Земле до них. Так же на волне Катастрофы Каменного Века на берега Палестины Ветры Судьбы занесли представителей так называемых «народов моря».

Кроме того и сами они друг с другом жили далеко не так мирно. Случались у них кровавые побоища – в ходе одной такой гражданской войны чуть не погибло колено Вениамина.

О том времени один из авторов Библии говорит следующее: «В те дни не было царя у Израиля; каждый делал то, что ему казалось справедливым». (Суд. 17:6).

В качестве любопытного примера приводится случай о человеке по имени Миха, что сделав идола из серебра, установил его в алтаре, нанял на службу священника и стал поклоняться своему богу. Люди из израильского племени Дан украли этого злосчастного идола, увели с собой ещё более несчастного священника и создали свой культ, что просуществовал до восьмого века до. н.э. (Суд. Гл. 18).

Этот случай, очень живо напоминающий знаменитое русское сказание о Луке Колоцком и его иконе, показывает насколько изменялся народ, переходя от кочевья к оседлости.

Очень характерно эту особенность – начало стабильного земледелия, подчёркивает получивший очень широкое распространение среди простого народа культ израильских высот.

Сам по себе это культ ничем особенным не примечателен – это простое почитание дерева, чаще всего дуба или терпентина. Считалось, что именно в рощах этих деревьев, на вершинах высот, и живёт Бог. Такая вера развивалась в основном среди племён, что занимались землепашеством и рассматривали такие высоты как культовые места, куда они ходили просить благословения для своих посадок, садов и стад.

Несмотря на сильнейшую ненависть пророков, культ высот умудрился уцелеть. По сей день, мы читаем о том, как Бог говорил с Авраамом в тени деревьев, как он явился Моисею в виде горящего, но несгорающего куста, как явился к Гедеону во сне, когда тот спал в тени дуба.

Даже в книге Иисуса Навина рассказывается о том, как все колена Израиля, принявшие веру в Яхве, скрепили союз меж собой большим камнем, что был – опять-таки, положен под дуб.

Да и сам царь Саул сиживал на таком холме, в тени тамариска, в окружении придворных, с копьём в руке – символом своего царского достоинства. Его кости были похоронены тоже под дубом.

Чисто логически и с точки здравого смысла такое поклонение не носит в себе ничего странного. Ведь в Библии чёрным по белому написано, что Яхве пообещал Аврааму и его потомкам отдать во владение Ханаан – Землю Обетованную. А из этого логически вытекало, что Яхве – бог Ханаана.

В пользу этого предположения говорит и то, что слово «Ваал» изначально обозначало святилище, и только потом стало ассоциироваться с неким богом. Объясняется это тем, что левиты, составляющие Библию, уже и сами не помнили историю своего народа. Ветхий Завет создавался уже после Вавилонского Пленения, когда многие «преданья старины глубокой», были забыты священнослужителями Яхве. (Характерно то, что «ваал» – в Новый Завет пришло из финикийского языка – о великой дружбе евреев с жителями города Тир Ветхий Завет рассказывает в «житие-бытие» Соломона).

Высоты вызывали ярое неприятие еврейских пророков, что стремились к усилению веры в Яхве.

«Истребите все места, где народы, которыми вы овладеете, служили богам своим, на высоких горах и на холмах, и под всяким ветвистым деревом; и разрушьте жертвенники их, и сокрушите столбы их, и сожгите огнём рощи их». (Втор., 12, 2-3).

Легко заметить, что в данных словах хорошо заметна конкуренция меж Храмом, что уже был построен в Иерусалиме, и собственно старыми святилищами еврейского народа – священными дубравами.

Такое отношение, конечно, трудно было понять простым земледельцам, что ходили в дубовые рощи и приносили в жертву Яхве свои незатейливые дары. Вместо множества близких и родных святилищ было создано одно-единственное – в Иерусалиме и только там следовало приносить жертвы. Но ведь путь до Иерусалима очень далёк и труден, особенно в то, неспокойное время, когда «львы прятались в горах от людей». Поэтому люди продолжали чтить «высоты» – «ваалы». За это власть и пророки обрушивали на них смерть и разрушение, чему служит пример пророка Илии и смерть четырёхсот пророков вааловых.

Поэтому реформа призванная укрепить культ Яхве, на самом деле, только ослабляла его.

К тем же временам – временам после вавилонского пленения, относится запрет на жертвоприношения людей, хотя в Библии прямо упоминаются: «Освяти мне каждого первенца, разверзающего всякие ложесна между сынами Израилевыми, от человека до скота, потому, что мои они». (Исх. 13:2). Любопытно, что это требование входило в первую версию Десяти Заповедей (Исх. 34). Так же интересно, что финикийцы посвящали своим богам (отдавали в жертву) своих первенцев. И ещё более интересно то, что именно соседи евреев – жители города Тир, первыми начали «заменять» своих детей «агнцами Божьими» – животными. Впоследствии евреи взяли этот метод на вооружение.

В сказании об Аврааме и Исааке можно видеть отголоски борьбы с человеческими жертвоприношениями. Ведь общий смысл рассказа о жертвоприношении Исаака состоит в том, что тот, кто искренне верит в Яхве, может заменить своего ребёнка искупительным животным.

А вот колония Тира – Карфаген, упрямо цеплялась за свои обычаи жертвования именно людей, до самого конца…

Современные Десять Заповедей являются более поздней версией, созданной уже в те времена, когда израильтяне вернулись из Вавилонского Пленения.

А вот первоначальные Десять Заповедей возникли не без участия финикийцев. Финикийцы оказали колоссальное влияние на Ветхий Завет – именно их архитекторов и зодчих пригласил царь Соломон, для строительства своего Храма. Именно из города Тира был знаменитый «сын вдовы» – Хирам, которого масоны чтят своим богом.

Однако жертвоприношение людей продолжалось очень долго – вплоть до разделения Израиля на два царства в 931 году. И всё же уже цари Иудейские начали активную борьбу с этой практикой.

Но это всё будет далеко не скоро. В времена предшествующие правлению Саула племена Израиля жили отдельными племенами, и более-менее связующим их звеном был Силом, где находился алтарь Яхве и Ковчег Завета. Никаких описаний его не сохранилось, но можно сделать осторожный вывод, что это было одно из «святилищ вааловых», в котором правил главный жрец, среди первосвященников евреев.

В книге Судей нам рассказывается о том, что у некоего человека по имени Елкана было две жены – Анна и Феннану. Первая из них не имела детей, что не очень хорошо сказывалось на семейной жизни. И Анна решила совершить паломничество в Силом и помолится перед «ковчегом завета».

Любопытно, что при этом Библия рассказывает о том, что в Силоме были далеко не благочинные порядки. В 1 Царств, гл 2, ст. 12 – 17, с истинно библейской невозмутимостью пересказываются грехи сыновей первосвященника Илия – Офни и Финнеса. Причём пересказ ведётся настолько живо и красочно, что сразу видишь бесчинства детей первосвященника, что, с характерной для всей «золотой молодёжи» чувством безнаказанности и уверенности в том, что их отец закроет на это глаза, грабят и людей и даже самого Бога.

Более того Библия, флегматично заявляет, что сыновья Илия: «спят с женщинами, собиравшимися у входа в скинию собрания». (ст. 22).

Как бы то ни было, но Анна вернулась из Силома и через девять месяцев родила крепкого мальчишку – так родился Самуил. Тот, кому было суждено возвести на трон «печального Саула».

Любопытно было и то, что в то время Палестина принадлежала пелгастам, – которых авторы Библии с непонятным упорством называют филистимлянами. Сами филистимляне были одними из тех, кого называют «народы моря» – народ, что брал своё начало, предположительно, от жителей Крита, что покинули свой остров по непонятным до сих пор причинам.

Беженцы из Крита обладали более высоким уровнем технологии, чем евреи – Библия не раз указывает на это, однако дни их, на момент события связанных с Саулом, были сочтены – филистимляне потихоньку деградировали и вымирали – их народ был очень малочислененн. Филистимляне владели огромными территориями Палестины, и они покорили себе немало народов, но их правление было правлением небольшой горстки людей, над покорёнными народами.

Это объясняется тем, что Книга Царств подверглась влиянию Жреческого Кодекса, уже после вавилонского пленения и поэтому корректировавшие её левиты просто могли не знать, кто жил на родине их предков и какие там были порядки.

Характерно то, что Библия, до Самуила, ничего не рассказывает о попытках других народов утащить или разрушить «ковчег завета». С этим мы столкнёмся только уже при взрослом Самуиле. Хотя те же филистимляне, будем уж звать их так, не могли не знать о Силоме и о том, что туда, на паломничество, ходит множество народу. И, конечно же, они знали, что там за святыня. И как она важна для евреев. Однако никого из них не тянуло повторить подвиг Карла Великого, в отношении Ирминсула. (Святилище саксонских племён – Ирминсул, было разрушено Карлом Великим в рамках «борьбы с языческими религиями»)

Объяснение тут в психологии язычников. В отличие от поздних христиан язычники были гораздо толерантное и не обращали особого внимания на богов побеждённых ими народов. Тут особый стиль мышления, неподвластный современным людям – язычники верили, что если разбит народ, то побежден и его бог. И напротив – если поднимается народ, значит, поднимается сила их бога.

Именно этим и объясняются события, что произошли в храме Дагона, значительно позже.

Как бы ни было, но Самуила посвятили в «назореи» и оставили при алтаре Яхве.

Само слово «назорей» происходит от «назар» – отказ, воздержание, дать обет. Так назывались проповедники-аскеты в Древней Иудеи. Самым знаменитым, хотя далеко не пригодным для подражания, был знаменитый Самсон.

О Самсоне стоит рассказать поподробнее.

Всем известно, что изначально Самсона пытались увязать с древнегреческим героем – Гераклом. Считалось, что слухи о подвигах Самсона разошлись так далеко, что в Греции на их фоне создали миф о Геракле. Однако это опровергается самой Библией. Дело в том, что между годами жизни Самсона и Троянской войной прошло почти двести пятьдесят лет, а у греков миф о Геракле был задолго до Троянской Войны.

А ведь именно Троянская Война была частью Великой Катастрофы Бронзового Века, в ходе которой погибла Минойская цивилизация, и появились, собственно – филистимляне – «народы моря».

Более логичную версию выдвинул Дж. Фрэзер, что провел анализ многочисленных индоиранских легенд и доказал, что под легендой о Самсоне скрывается аналог русской сказки о Кощее Бессмертном, позаимствованной израильтянами у филистимлян. Просто эту сказку «вывернули наизнанку. Иными словами Самсон – это этакое неуязвимое чудовище, что убивало людей, и было побеждено только при помощи женщины, выведавшей источник его силы. Впоследствии израильтяне прибрали эту легенду к рукам и расцветили её сочными красками.

Но истинная суть легенды о Самсоне говорит, о том, что Яхве помогает тем, кто в него верит, не останавливаясь ни перед какими средствами.

Вот это следует запомнить, поскольку именно это объяснит многие странности из жизни Самуила и его отношений с Саулом.

Яхве открылся молодому Самуилу, и проклял Илию и его семейство, что продолжало обкрадывать его.

«Я объявил ему, что я накажу дом его на веки, за ту вину, что он знал, как сыновья его нечествуют, и не обуздывают их.

И посему клянусь дому Илия, что вина дома Илиева не загладится ни жертвами, ни приношениями хлебными вовек».

Иными словами – Илий и его семья прокляты навек, и тяжесть их грехов падёт даже на головы их потомков.

Интересно то, что из текста самого рассказа явления Яхве Самуила видно, что Яхве при-ходил к нему во сне. Здесь уже прослеживается постепенное превращение Яхве из природного божества – в духовное. Впрочем, это не было удивительно – тот же Эврисфей гонял Геракла по всей Греции, получая указания от Геры именно во сне.

Илий объявил Самуила пророком, ибо с ним говорил сам Яхве.

В скором времени началась война с филистимлянами. Илий прибёг к самому сильному средству – дабы воодушевить армию Израиля. Он принёс в их стан «ковчег завета». Прибытие ковчега сопровождалось такими восторженными криками, что их было слышно даже у филистимлян и «устрашились те».

«Горе нам! Кто избавит нас от руки этого сильного бога? Это тот бог, который поразил египтян всякими казнями в пустыне».

В результате Илия настолько запугал филистимлян, что они, с перепугу, победили армию Израиля и захватили «ковчег завета». Макиавелли по этому поводу мог бы сказать, что «стремление запугать противника очень часто приводит к поражению». Что и случилось.

В той битве погибло около тридцати тысяч израильтян, но это уже была сущая мелочь по сравнению с тем, что случилось с Илией и его семьёй.

Погибли Офни и Финнес, защищавшие «ковчег завета». Илий, узнав об их смерти, упал с лошади, сломал позвоночник и тоже умер. Его невестка, узнав об смерти близких умерла во время преждевременных родов. Сын, её, правда выжил и получил имя Ихавод – «отошла слава от Израиля».

Таким образом, проклятие Бога семье Илия исполнилось в полной мере – они все погибли, а «ковчег завета» попал в руки язычников.

Далее Библия рассказывает нам о приключениях «ковчега завета» в плену у филистимлян, заодно показывая, насколько простыми и недалёкими были язычники.

Вместо того, чтобы сжечь «ковчег завета» или разбить его на части, как это сделал бы любой добропорядочный христианин (да и не только христианин – вспомните уничтожение афганских статуй Будд представителями движения «Талибан») – попадись ему в руки, допустим, статуя Дагона или Афины Паллады, филистимляне понесли «ковчег завета» в город Азот и поставили в святилище.

Здесь мы имеем дело с древним обычаем язычников – побеждённые боги должны служить победителям.

Однако «ковчег завета» оказался далеко не столь мирным и начал мстить филистимлянам. Всё началось с бесчинств в храме Дагона:

«И взяли филистимляне ковчег Божий, и внесли его в храм Дагона и поставили его подле Дагона. И встали азотяне рано, на другой день, и вот Дагон лежит лицом своим к земле пред ковчегом господним. И взяли они Дагона и опять поставили его на своё место». (1 Царст, гл. 5, ст. 1-3). И этим же вечером разошлись спать, по своим домам.