Читать книгу Зазимки - - Страница 1

В гороскоп вглядеться:

Я – бычок проворный.

Верю, так как детство -

С молоком коровы.

Разносолов рынка

Не гоняла ложка:

На клеенке – крынка,

Чугунок с картошкой.

Вымя – без акцизов,

Но я спозаранку

Мёл без пестицидов

Творог и сметанку.

У коровьей шеи

Грелся, как у печки,

Когда пас в траншеях

Возле старой речки.

Шла во двор достойно,

Не мычала – пела!

И струя в подойник

Серебром звенела.

За траву бодалась:

Масло было маслом.

Видно, в благодарность

Обрекли на мясо.

Батя – в буднях скромный,

Пушечный наводчик.

Знал он запах крови

Не от пестрых квочек.

Когда власти всуе -

По рогам без боли,

Он свою Красулю

Не повел на бойню.

Вечером увидев

Лишь рога на дровнях,

Я сбежал в обиде

За пустой коровник.

Жил не без приказа,

С дулом к изголовью.

Но судьбе обязан:

Не помечен кровью.

По живым спросонок

Не пулял из пушек.

Визгом поросенок

Не пугал пеструшек.

В рот – лягушек шустрых?

Миди заморённых?

Не сменю на устриц

Молочко буренок.

На старом фото – юный дед,

Служивый рати царской.

В мундир пехотный разодет,

Но с удалью гусарской.

Горжусь тобой, лихой капрал.

Ты не устал от маршей?

Пусть чей-то предок генерал,

Ты для меня как маршал.

Лафет тянул, не пряча жил.

Миг отпуска – отрада.

Отчизне много лет служил.

И дочери – награда.

Ты не дарил серег-колец

Ни внучкам, ни правнучкам.

Не довелось – их под венец,

Но будто вел под ручку.

Тебя не видел никогда

С уставшими глазами.

Разбиты горечь и беда

Геройскими усами.

Поклон земной за вешки, дед,

В колдобинной дороге.

Ты – молод, внук твой ныне сед.

Виват, советчик строгий!

Звала родная сторона

В простор за стежкой.

В степи – цветастая весна

И мы с гармощкой.

А под гармонь – девичий смех

Девятым валом.

И пела ты задорней всех,

И танцевала.

Тебе – мак в пламенной красе

Неловким жестом.

И сам – как мак, хоть звали все

Моей невестой.

И дрожь от прикасанья рук,

А ты смеялась.

Отстать от бдительных подруг

Не испугалась.

Потом в соломенной копне

Вдруг оказались.

Не сразу, вторит память мне,

Поцеловались.

О чувствах рвался рассказать,

Но без атаки.

Напрасно спрятали глаза

Степные маки.

На небе сводница луна

Едва коптила.

Нас не помятая копна

В жизнь проводила.

Мы были счастливы весной

И ждали лета.

У чувств теперь – простор иной,

Гармонь не эта.

Летуча юности пора,

В май утки парой.

Пусть ловит нежная игра

Юнцов с гитарой.

Парил в мечтах, летя тропинкой.

Порыв крылатый я браню,

Распятый белою простынкой,

С рукой, закованной в броню.

И у меня – одно страданье:

Не слышат боли доктора,

Что мной назначено свиданье

Мадонне, встреченной вчера.

Злой доктор поспешил на выезд,

Я, взглядом подтолкнув врача,

В окно, от боли морщась, вылез

И из больнички – стрекоча.

По парку чучелом хромаю,

Рука – в сторонке, на весу.

Ей встречные сучки ломаю,

Как лось короною в лесу.

В автобусном салоне – тесно.

Я извиненья лепечу.

Красотки уступают место,

Вперед автобуса лечу.

Рукав-таран – в стекло с разгону:

«Шеф, надо время обуздать!

Рискую потерять мадонну,

Такие не умеют ждать.

Готов перед тобой сплясать я,

Гармощка, жалко, под замком!»

Вдруг разглядел, в салоне – свадьба,

Шофер нарядный – под хмельком.

Все под гармонь запели порознь.

Шофер, чтоб гостю угодить,

С улыбкой увеличил скорость,

Оставив песни позади.

В селе красивом и широком

Платина, как размах крыла.

Автобус лег на волны боком,

И дальше свадьба поплыла.

Волну соленую кусаю:

Что ты наделала, река?

Как я мадонну приласкаю?

Вторая сломана рука!

Мы на лодочке летали

На утес и на луну,

С высоты обозревали

Серебристую волну.

Целовались, не сверяясь

С курсом, выбранным на слух.

Улетали, доверяясь

Не скрипучему веслу.

Вдруг лодчонку подхватила

Богатырская волна.

Подняла и опустила

Ниже илистого дна.

Не хочу в воде плескаться -

Не кефаль и не тунец.

Мне ли в сумерках купаться,

Днем по морю – не пловец.

Не спешу к акульей пасти,

Сам в восторге от ухи.

Я привык от злых напастей

Ускользать всегда сухим.

Возле чар дыша неровно,

Гордо пасся у межи.

Красотой был очарован,

А свободой одержим.

Ясно вижу, при разлуке

Камнем я уйду ко дну.

Предложил спортсменке руку:

«Не оставлю вас одну!

Как бы бездны не пылили,

Шторм – не шторм, когда вдвоем.

Надо, чтоб по жизни плыли

Мы единым кораблем!»

И свобода утонула –

Пузыри наискосок.

В тот же миг волна пульнула

Нашу лодку на песок.

Журавушкой – на круг невеста.

Вдруг – в пляс, порывистей огня.

В восторге зал. А мне известно,

Ожоги пляски для меня.

Звенел хрусталь за снедью горкой.

Я – за столом, но в стороне.

Кричали пьяно гости: «Горько!

Но горько было только мне.

Ты – мне шептала не крылечке,

Увидев месяц золотой,

Что грезишь о таком колечке

И звездном платье под фатой.

Я что-то пел, мол, узы липки,

Кольца не видно при свечах.

Ты улыбалась без улыбки,

Так, как танцуешь мне сейчас.

Волшебны чары у романса,

Но отстает от ног строка.

Зигзаг пленительного танца -

Петля звезде холостяка.

Руками путы рассекала,

Чертя полет мечты ногой.

Невеста негой увлекала.

А я к стене прижат другой.

Она пластично волновалась,

Молчала только одному.

Она со страстью отдавалась,

Гостям неведомо – кому.

Я горячо топчусь на месте,

Бледнея каменным лицом,

И всеми фибрами – к невесте

С чужим рубиновым кольцом.

Я от любви не отпирался –

Чуть-чуть пугал полон с ключом.

Пока я с духом собирался,

Меня подвинули плечом.

Звенел хрусталь за снедью горкой.

Я – за столом, но в стороне.

Кричали гости пьяно: «Горько!»

Но горько было только мне.

В Столешниковом – кража,

На стрёме я – в авто.

Толь от воров – награда,

Толь – пуля от ментов.

Наказано мне плотно

Стеречь подъезд и даль,

А я большие окна

Глазами поедал.

А там – Шагал с багетом,

В сапфирах каждый том.

Недавно я с букетом

Бежал в элитный дом.

Горячий, как компрессор,

На Оленьку дышал.

Меня отец-профессор

Какао угощал.

И шел, держась за почку,

Коту надоедать.

И оставлял нас с дочкой

Печенье доедать.

А дочке заикалось:

Шагала не ценю!

А дочка забрыкалась –

Урезала меню.

Лишился я обеда,

Какао при свечах.

Нашла искусствоведа,

Невзрачного в плечах.

Кричу, их встретив вместе:

«С качком спала уже б!»

Душа просила мести

За нравственный ущерб.

В Столешниковом – кража,

Я – глаз ее в авто.

Толь мне Шагал – награда,

Толь – пуля от ментов.

Мирно жар печи дышал,

Не качал буран стропила.

День беды не предвещал.

Ты порог переступила.

Будто стужа со двора

Заморозила улыбку.

Заявила, что пора

Исправлять весны ошибку.

Гладит печку лед с платком,

Прячет глаз холодный лучик.

И слова, как снежный ком:

«Ухожу! Так будет лучше!»

Ни печалинки в лице,

Распрощалась нежно с кошкой,

Не споткнулась на крыльце.

И – в сугроб летящей ножкой.

По морозу через сад,

Прячась в легкую одежду.

Взгляд – на серенький фасад.

Да – к соседнему коттеджу.

На крыльцо я босиком,

Опрокинув кофеварку.

Блею жалобным баском:

«Где зимой найду кухарку?!»

Яблоки падали с грохотом,

Вздрагивал маленький дом.

Ты прижималась и шепотом:

«Это возмездия гром!»

Но не от яблока паника -

Нам просыпаться пора,

Вспомнить, как мы из компании

Тайно сбежали вчера.

Шепчешь, что нет нам прощения,

Что виновато вино.

Небо простит прогрешения -

Знаем друг друга давно.

Редко встречались, но весело,

И целовались порой.

Вместе искали профессию,

Жизнь выбирали порознь.

Крепко сдружили капустники,

Было нам вместе светло.

Годы – с тобой однокурсники,

Разным дарили тепло.

Пляшем на праздниках гамузом,

Делим арбуз и шпинат.

Ты, моя звездочка, замужем,

Я образцово женат.

Дни не богаты парадами.

Но когда виделись вдруг,

Грелись лучистыми взглядами,

Прикосновением рук,

Ты не причем, это я – плохой,

В крыше, как видно, дыра.

Как хорошо, что мы яблоком

С веток упали вчера.

Броню от марша Мендельсона

Колдунье модной заказал.

Кольчугу магии без звона

Пробил твой белозубый залп.

Над меню напрасно ты хлопочешь,

У микроволновки не потей.

К сердцу путь – улыбка, он короче

Всех варено-паренных путей.

Всего одна брони ошибка,

И непонятно самому,

Как эта робкая улыбка

Вдруг стала главною в дому.

Ножик ты напрасно остро точишь,

Малого цыпленка пожалей.

К сердцу путь – улыбка, он короче,

И, притом, намного веселей.

Улыбки миг – светлее время.

Она – полет волшебных снов.

Она дает порыву стремя.

Она сбивает битой с ног.

Бутерброд напрасно сладить хочешь,

Докторскую – лучше докторам.

К сердцу путь – улыбка, он короче,

От нее – злосчастья со двора.

Забудь про ботекс под морщинкой,

Румян флаконами не лей.

Твоя улыбка с чертовщинкой

Ланит раскрашенных милей.

Овощи напрасно в квасе мочишь,

Не стриги шпинат и сельдерей.

К сердцу путь – улыбка, он короче.

Улыбнись и – в спаленку скорей!

Белы мы в зелени ветвей –

В снегу деревья.

Давно ли пел нам соловей

В твоей деревне.

За речкой ухала сова,

Садочки – в неге.

Простые страсти и слова,

Как скрип в телеге.

Там я отважно познавал

Первак бабуньки,

Пропахший медом сеновал

На старой пуньке.

Пуховый клевер и осот

Дышали жаром.

Пил губ твоих нектарный сот

Со сладким жалом.

Рассвет сквозь щели – к нам в альков

Под ржанье клячи.

От пенья хриплых кочетков

Восторг телячий.

И днем мы мяли лебеду,

Подсолнух грубый.

И вишней красили в саду

В покусах губы.

Паслись в ромашках на лугу,

С козою рядом.

Одни – на знойном берегу

С гусиным стадом.

От грома прятались в реке,

Смеясь ненастью.

Держали радугу в руке –

Подкову счастью.

Сосед жене – анфас истца,

Сам – к юбке-мини.

Не знал он радуги венца,

Подкова мимо.

Сомнительна страстей жара,

Коль чуб – в пороше.

Мой клад – июньская пора,

Он все дороже.

И май чужой мне – на рожна?

Стрела без лука!

Зимой ты для меня – весна,

Ромашка с луга.

Как взгрустну немножко –

Горько не вздыхаю,

Достаю гармошку

С красными мехами.

Поначалу робко -

К сердцу как потерю,

Пробегу по кнопкам

И басы проверю.

Коль мехов не жалко,

Спой мне а капелла,

Как, бывало, жарко

В жилах кровь кипела.

Расскажи без плача

И дурного пыла,

Как меня удача

Без ума любила.

Громче голос звонкий

Напряги, не ссорясь,

Спой про ту девчонку

С солнечной косою.

Весело и чинно,

И в ладу с басами

Спелись вы с дивчиной

Даже полюсами.

Не смотри так косо,

Сам с занозой-болью:

Почему те косы

Не поют с тобою?

Видел их на сцене,

Но другою парой.

Выступают в сцепке

С хриплой бас-гитарой.

Годы мимо скачут,

Но ты верь вслепую,

Жди мою удачу,

Жди любовь святую.

Как взгрустну немножко,

Вздохи не глотаю.

С бойкою гармошкой

В юность улетаю.

«Под музыку Вивальди»

Уходят в виражи.

«Под музыку Вивальди»

Мы торопились жить.

Под мелодичный шлягер

Сипел магнитофон.

И мы снимали шляпы -

Прикольный был музон.

Легко кидали в шапку

Последние гроши.

Посыльный пёр охапку

Что надо для души.

От рюмки улетали.

Смелели от сардин.

И с пафосом глотали

Заморский никотин.

Девчонки блефовали

Да хрумкали крекет.

И с нами шлифовали

Затоптанный паркет.

А позже – скрип кровати

За стенкою, в тиши.

«Под музыку Вивальди»

Нельзя не согрешить.

Зачем тогда искрила взглядом

В чужом засушливом саду?

Как мог я, оказавшись рядом,

Не разглядеть свою беду?!

Беспечно мы в саду качались,

Качели начали дрожать.

Ты разожгла пожар очами -

Не потушить, не убежать.

Я в жарком облаке купался,

Под каблучком у босых ног.

Я беззаботно улыбался

И радостно ловил ожог.

Ртом пересохшим говорил я:

Дела торопят высотой!

Смеясь, ты опалила крылья

Качелью с призрачной мечтой.

Парил за грезами в тумане,

В дымище строфами сорил,

Нас вместе видел на экране

Не затухающей зари.

Огонь в крови, в огне – барьеры,

Горят мосты и рубежи.

Под синим пламенем – карьера,

Которой я дышал и жил.

Искра лучистого огниво -

Во все углы и уголки.

В семье, что строил терпеливо,

Теперь дымятся угольки.

Судьба – не мыло и не шило,

Звезду в полете не зажгла.

Ты жизнь мою испепелила

И ледяная прочь ушла.

Приснилась жизни осень –

Блеск спелого бомжа.

Курить и кушать бросил,

Скопил вагон деньжат.

Построил я три замка:

Ампиры до шпалер.

Гляжу: жены осанка

Позорит интерьер.

В ампир бы – стан построже!

Взяв след былой мечты,

Я – в мир отборных ножек,

На конкурс красоты.

За королеву виллой

Боролся олигарх.

С жилплощадью нехилой