Читать книгу Ахаламаталаха - - Страница 1

« … Давно это было …» – и неправда – додумает кто-нибудь.

Судите сами. Уже три года, как вернулся из армии. А армия всё снилась ночами. И всё снилось, что забирают меня по второму кругу. Но всякий раз, уже в казарме, выяснялось, что я уже оттянул один раз два года, и что до дембеля мне полгода, а значит я – дед!

На этом я всегда просыпался. Оо! С каким облегчением я вздыхал, что до дембеля мне всего полгода. И просыпался окончательно. И с полминуты таращился в потолок, пока до меня доходило, что я не в казарме.

Двадцать пять лет. А наивный был. И доверчивый. Раз шёл через парк. В Центре. 1

День, лето, жара. Уже на выходе из парка подошла ко мне цыганка. Такая настоящая: в юбке, с широким подолом, в плотно облегающей кофте с длинными рукавами. Жгучая брюнетка с зелёными, ведьмовскими глазищами. Серьги золотые.

И зубы, тоже.

– Позолоти ручку, молодой – и тянет ко мне ладонь.

– Да нету у меня денег – хотел я обойти.

А она шагнула, не пропуская – Ой, врёшь молодой!

Я остановился. Деньги были. Двадцатипятирублёвая. И ещё шесть копеек. На проезд.

«Дать двадцать пять? Да ну на хрен! Отдать шесть копеек? Тогда четвертную придётся разменивать. А не хотелось разменивать. И шесть копеек отдать нельзя. Идти тогда пешком, через полгорода, до общаги.

А она крутится вокруг меня – Да ты не бойся, красавчик. Я лишь погадаю тебе, и деньги твои верну.

Достал я четвертную и положил в её ладонь. Она смотрит в мои глаза, улыбается и медленно сворачивает ладонь в кулачок. Откуда-то набежали ещё цыганки. И молодые, и старые, и закружились вокруг нас. А она, не отводя глаз, медленно заводит руку за спину, и тут же, снова, протягивает мне.

Ладонь раскрыта. Купюры – нет!

В тридцатиградусную жару, меня в жар бросило. Уже понимая, что деньги она не отдаст, я ещё пытаюсь сопротивляться очевидному – Деньги то отдай.

А цыганки прямо мельтешат вокруг нас. Аж в глазах зарябило.

А она, пялясь в глаза, и поблёскивая фиксами, отвечает – А ты приходи завтра. Сюда. В это же время. Отдам твои деньги.

И я поверил.

Блядь! Ну не обыскивать же её? Я уже и догадался, что купюры у неё нету. Что кто-то из цыганок забрал из её ладони. Да и нет уже цыганок. Только мы с ней. И она уходит.

И что вы думаете? Я приехал завтра. Сюда же. В то же время.

В парке было полно людей, и ребятишек. Цыганок – не было.

Я проторчал с полчаса и, злясь на себя за доверчивость, ушёл.

Потом, бывая в Центре, несколько раз заходил в парк. Но цыганок больше не видел.

Даа, так к чему я? Ааа, сны. Ещё один сон мне снился, повторяясь регулярно, раз в три месяца …»

На этом запись, от первого лица, обрывается. Далее повествование идёт от второго лица. Ну а я лишь публикатор.

Этот сон стал сниться ему после армии. Снился три раза, с интервалом в три месяца. Поэтому запомнился очень хорошо. Он много читал в то время. Ходил в библиотеку, и набирал книг. Интересовался новинками и, если в основном фонде не было, заходил в читальный зал. Иногда что-то находилось, и он просиживал часами, порой до закрытия.

Вот тогда сон приснился в первый раз. Перед ним книга. Формата БСЭ2. Твёрдый переплёт. Чёрная обложка. На обложке, золотым тиснением, название книги. Витиеватый шрифт. Вязь. Именно эту ассоциацию вызывал шрифт. Но название он так и не смог прочесть. Алфавит надписи был незнаком. Он рылся по справочникам в поисках хоть чего-то похожего … Когда просыпался. Не нашёл. Книга тяжёлая. Страниц – аж тысяча двести. Номера страниц были. Текста не было. Совсем! Он открывал книгу: чистый белый лист. Он листает: листы чистые, белые как снег. И ни одной записи. Ни на одной странице. Он просыпался и лежал в недоумении, мучительно думая – Что за книга?

Но утром – на работу. Вечером – на лекции. В выходные поход в кино, или попойка с друзьями в общаге, или дискотека. А чаще и то (дискотека), и другое (попойка) вместе.

И сон про странную книгу забывался. До следующего раза. Ему шёл двадцать шестой год, а он ещё не был с девушкой (или с женщиной?) в постели.

Мальчик, короче. Девушки были, конечно. Редко: раз в три-четыре года, но были.

(Кто-то прикинул уже: если даже раз в три года. Минус армия. Так у него что, всего две девки было, что ли??)

И обнималки, с поцелуями и щупанием титек, были. Секса не было. Он немного комплексовал из-за этого, не понимая, тогда, что слишком требователен в отношениях к самому себе. Он, конечно, фантазировал на приглянувшихся девушек (или женщин?).

Вы знаете, как мужчины фантазируют? Знаете. Тогда не буду рассказывать. Нет? Тоже не буду. А то у вас мнение, о мужчинах, может испортиться.

(Кто-то из девушек (или женщин?) подумал – Ну не все же мужчины, такие как он?

Нет, конечно. Не все. Но девяносто пять процентов фантанируют так же.

Но когда девушка (или женщина?) обращала на него внимание, он становился скованным, стеснительным, молчаливым. Странно? А ведь знакомился с девушками (или женщинами?) он, благодаря своей общительности, раскованности и, где-то отчасти, даже циничности. Он был начитан, грамотная речь, знал много стихов, анекдотов … Не только похабных.

Ну вот, хотя бы Мила. Он встречался с нею на заводе и даже знал её имя. Знаком не был. По имени, к девушке, обращался его друг по общаге, когда Жора заходил к ним в отдел.

Мила – шикарная деваха! Стройная, с широкими бёдрами. Титечки девичьи, но это только ещё сильнее распаляло фантазирование. Личико – аккуратный овал, губки припухлые, глаза с хитринкой, носик чуть вздёрнут, причёска короткая, волосы русые.

Ммма!

Друг как-то проговорился – Жора, ну скажи, как девушке понравиться?

– Смотря какой девушке? – ответил Жора.

– Миле

– Губа не дура, Олежа. Пригласи в кино.

– Да предлагал. Даже билеты покупал.

– Значит у неё кто-то есть.

– Нет у неё никого. Сама говорила.

– Позови на дискотеку. К нам, в общагу.

– Звал – Олег приуныл – Жора, а если я приглашу её на твой день рождения?

Жора слегка опешил – Да я с нею даже не знаком, Олег.

– Нуу – Олежа потупился, улыбаясь – не совсем так. Как бы и знаком даже. Заочно …

Жора ждал продолжения.

– Я рассказывал о тебе. О том, что ты в армии служил …

– Нашёл о чём, девушке, рассказывать.

– Не скажи. У нас в отделе женщины поздравляют мужчин на 23 февраля. А мы их – на 8 марта.

– У нас в цехе также

– А в цехе многие в армии служили?

– Я точно не знаю, мужиков больше сотни. Но в бригаде все. Даже фронтовики есть.

– А у нас в отделе никто в армии не служил.

– Подожди, у тебя же военная кафедра на дневном?

– Ну да. И звание офицерское. И военный билет у меня есть. Белый …

Жора смотрел на Олега – Ты …я не понял, почему белый-то?

– Жора, в армии есть дедовщина?

– В казарме. Но не в офицерской среде.

– Неэ, Жора. Ты хлебнул дедовщины в казарме. А у нас на курсе учился Витёк Славин. Он после учебки служил в армии. Летёхой. В казарме деды сынков воспитывали, а он прихватил. Деды и его повоспитали. Он в госпитале две недели провалялся. А потом его комиссовали. Ему там что-то стрясли, он заговариваться стал. Я папу попросил, он меня отмазал …

Молчание затягивалось.

– Ну вот, Жора, теперь ты меня не уважаешь …

– Это вопрос?

– Констатация.

– Чего? Неэ! – Жора ткнул Олега в плечо – Без бутылки не разобраться.

– У меня вермут есть. Три семёрки.

– У меня бутылочка Варны

– Не Жора, Варну оставь на день рождения. Так что, пригласить Милу?

– Валяй

Олег подмигнул – Не валяй дурака Америка …

Мила пришла. А когда вечеринка, по случаю дня рождения, закончилась и в комнате остались трое: Олег, уже собиравшийся предложить проводить Милу, с улыбкой к ней подошёл …

А Мила обратилась к Жоре – Ты ведёшь меня в кино?

Олег рассмеялся, подумав что это шутка. Жора, не ожидавший такого выверта, молчал.

Мила подхватила Жору под руку – Я согласна.

Они сходили в кино. И на этом всё.

Олег, узнав что друг не назначил Миле свидание, был поражён – Жора, она же сама навязывалась. А ты не пригласил девушку на свидание?

– Да не навязывалась она – ответил Жора.

А правда: навязывалась или нет? Когда они сидели в зале и смотрели кино, Мила положила свою ладонь на руку Жоры. И так просидела весь сеанс. Потом они вышли на улицу и было прохладно, и Жора накинул на плечи Милы пиджак. Они стояли недалеко от остановки и ловили такси. И когда такси остановилось, и Мила открыла дверцу, и не снимая с плеч его пиджак, села и обратилась к нему – Проводишь?

Жоре надо было готовиться к экзамену по электротехнике и он так и сказал Миле.

– Ладно – улыбнулась она – Поехали.

Такси уже тронулось, но Жора вспомнил про пиджак – Стой-стой! – закричал он и замахал рукой.

Таксист остановился.

– Передумал? – улыбнулась Мила, открыв дверцу.

– Пиджак – как бы извиняясь, промямлил Жора.

– Аа, да – Мила сняла с плеч и вернула ему пиджак.

Таксист, немолодой мужчина, посмотрел в зеркало на Жору, грустно улыбнулся и покачал головой.

Вы тоже думаете, что Мила навязывалась?

Сон уже стал забываться. Как-то Жора смотрел телек и в новостях, с раскопок, где-то на острове Пасхи, показали коротенький репортаж. Жора смотрел вполглаза и слушал вполуха, но когда на экране показали надпись, витиеватый шрифт, вязь, Жору будто приковало к телевизору.

– По мнению учёных надпись выполнена на экзотическом естественном языке с помощью изобретённого алфавита – тараторила ведущая новостей – Проведённый анализ показал, что ни один из известных науке языков, в том числе древних и мёртвых, не схож с символами этой загадочной надписи.

На экран телевизора вывели крупным планом каменную дощечку с надписью. Жора просто впился в экран.

Ведущая перешла к прогнозу погоды и Жора выключил телек.

Он долго не мог уснуть. А когда, наконец, слипавшиеся глаза слиплись окончательно, сразу же приснилась книга. Обложка плавно развернулась и также плавно стали переворачиваться страницы. Белые и девственно чистые. Только номера страниц. Жора проснулся оттого, что считывал номера страниц, шевеля губами – шестьсот четырнадцать … шестьсот пятнадцать …

Он полежал ни о чём не думая и снова прогрузился в сон.

Книга открылась на странице шестьсот шестнадцать. Но теперь страница не была девственно чистой. Наискосок, от левого угла – снизу, к правому углу – вверх, вязью шла надпись из репортажа.

Он опять проснулся от того что губы шевелились. Но разобрать, что шептали полусонные спросонья губы, не смог. И полежав несколько минут, опять провалился в сон.

Книга была открыта на странице шестьсот шестнадцать. Он всматривался в надпись и шевелил губами, словно пытаясь произнести написанное. Но звуки были нечленораздельные, и он уже хотел (во сне) отвести глаза и закрыть книгу. В это мгновение появилась кисть руки и накрыв надпись, провела по ней снизу-вверх.

– Ахала-мат-алаха – прочёл он, и проснулся.

– Ччёрт! – ругнулся он, выходя из общаги. Всё утро, пока он ходил в туалет, умывался и чистил зубы, пил чай и переодевался – ахала-мат-алаха – вертелась в голове и не сходила с языка.

И вот он идёт на остановку и через каждые десять-пятнадцать шагов встряхивает головой, словно вытряхивая из неё эту ахалуматалаху. На него даже обратили внимание люди, ожидавшие трамвай на остановке. Он смутился и взяв себя в руки усмирил сознание, загнанное в тупик, тем что стал вспоминать стихотворение Байрона. На некоторое время настырная ахаламаталаха отступила. Подошёл трамвай и вместе с другими он зашёл в вагон. Была суббота и в трамвае было мало пассажиров. Оплатив проезд он сел на задней площадке и смотрел в окно. Через две остановки в вагон вошли две женщины. Он мельком глянул на них и задержался. Женщины были старше его – «Лет на пятнадцать» – отметил он про себя. Привлекло, конечно, не это. Сначала он подумал – «Подруги» – но приглядевшись, понял – «Сёстры». Сёстры были не близняшки, одна была явно старше, но красотой выделялись обе. Они сидели наискосок от него через проход, и о чём-то вполголоса переговаривались, взглядывая в окно. Он засмотрелся на них и та что помладше, обернувшись, улыбнулась и что-то сказала старшей. Старшая, окинув его взглядом, тоже улыбнулась и приклонившись к уху сестры что-то зашептала. Когда они прыснули, прикрывая рты, чтобы не расхохотаться в голос, он покраснел. А откуда-то из подсознания всплыло желание – «Посмотрел бы я на вас голеньких. И кто тогда будет смеяться?» Женщины, вдруг, как по команде, встали и повернувшись к нему стали раздеваться! И хотя его взгляд был прикован к их необыкновенно-привлекательным формам, а женщины уже расстёгивали и снимали лифчики, он заметил округлившиеся глаза немногочисленных пассажиров, увидевших стриптиз воочию. Трамвай тормозил, подъезжая к остановке и открывал двери, а сёстры, развернувшись к нему попами и наклонившись стягивали трусики.

– «Ччёрт!» – опомнился он и выскочил из вагона. Это была его остановка. Он уходил не оглядываясь. Ему почему-то показалось, что обнажённые сёстры преследуют его. Но через сотню шагов он обернулся и перевёл дух. Они не гнались за ним. Он шёл и не видел, как встречные, увидев его улыбку, тоже начинали улыбаться и даже оглядывались. Конечно прошёл мимо библиотеки и опомнился, остановившись на светофоре и удивлённо таращился на красный глаз фонаря. И придя в себя, вернулся. Поздоровавшись с девушкой библиотекарем, симпатичной кстати, и отдав читательский, прошёл к стеллажам с иностранной литературой и стал искать Чейза. В кинотеатрах уже вторую неделю шёл фильм по его роману «Весь мир в кармане» и ему хотелось узнать эту историю из первоисточника. Касаясь пальцем корешков книг шёл вдоль стеллажа. Некоторые книги приходилось вытаскивать и смотреть обложку. Но Чейза он не нашёл. Вернувшись к конторке библиотекаря спросил у девушки.

Она посмотрела карточки – Должна быть – вышла, и пошла к стеллажам, плавно покачивая бёдрами. Он шёл следом и фривольная мысль, вскользь промелькнувшая, вызвала улыбку. Девушка, словно наткнувшись на препятствие, остановилась и пританцовывая Ламбаду поворачивалась к нему. Он с трудом оторвал взгляд от волнообразных движений её бёдер, попки и стана. Её лицо было напряжено, глаза застыли, и ему показалось, что она не видит его. А она, продолжая танцевать, медленно поворачивалась, и колебания её налитых титек, вызвали похотливое желание, пощупать. Не прекращая танец, девушка шагнула к нему и дотянувшись до его руки своей, подтянула и прижала к груди. Шевельнулся в плавках член и похотливый озноб передёрнул его. А она, продолжая танец, прижимала его руку к груди, и водила его ладонью, и он ощущал бугорки сосков.

– Лена?! – в дверях зала, выпучив глаза, стояла женщина, библиотекарь из читального зала.

Он отдёрнул руку. Наваждение спало и лицо девушки ожило. Она обошла его – Что Таня?

Женщина подошла и косясь на него спросила – Лена, из Агаты Кристи есть что-нибудь в фонде?

– Убийство в доме викария. Вы же Чейза спрашивали? – как ни в чём не бывало, Лена улыбнулась ему – Я вспомнила, книгу сдали и я ещё не вернула её на полку.

И опять, он шёл к остановке с дурацкой улыбкой – рот до ушей – и не замечал взгляды, и улыбки встречных.

Книга не читалась. Он смотрел в текст, а видел пышные груди сестёр, их аппетитные формы, тугие, налитые ляжки и попки – Уыммм! – мычал он, щупая возбудившийся член и отложив книгу, встал и заперев дверь, лёг на кровать и сдвинув трико с трусами, дрочил до излияния. Но вместо обычного облегчения, в таких случаях, ощутил ещё большее желание и продолжал дрочить, твёрдый как камень член.

– Щас бы Милу – пробормотал он, и Мила предстала пред его внутренним взором. Он раздевал её и возбуждался ещё сильнее – Ну где ты, ссучка!

В дверь постучали и сразу же дёрнули. Его будто кипятком ошпарило. Лихорадочно подтягивая трусы и трико, схватил полотенце со спинки кровати и вытирал пятна спермы ещё не впитавшиеся тканью покрывала.

В дверь постучали ещё раз и дёрнули – Жора! – он узнал голос Олега – Открывай подлый трус! Мы знаем что ты здесь прячешься.

Член, хоть и налитый, но уже опавший не выпирал из трико, и сунув смятое полотенце под матрац, и поправив покрывало, подошёл к двери и повернув защёлку открыл дверь.

– Привет! – улыбалась ему Мила – Можно?

Чувствуя что заливается краской, выдавил улыбку и отодвинулся в сторону – Конечно.

Они вошли и Олег закрыл за собой дверь.

– Жора, мы весь вечер к тебе заходили. У нас же дискотека сегодня. Забыл? Мила хотела с тобой потанцевать … – Олег прыснул, зажимая рот рукой.

– Да врёт он! – Мила смотрела на него и улыбалась – Вообще то хотела. Жарко у вас на дискотеке – она обмахивалась рукой – Дай попить – и шагнув к его кровати – Твоя? – села.

Он налил из графина воды в стакан и дал Миле. Она пила мелкими глотками и осматривала комнату.

– Ну что ты молчишь? – допив и поставив стакан на тумбочку, Мила смотрела на Олега.

– Жора, тут такое дело: Мила боится одна идти на остановку. Надо проводить. Пойдёшь?

Жора глянул на часы: полдвенадцатого. За окном непроглядная темень – На такси?

– А где твои сожители? – Мила прислонилась к стене и немного раздвинула ноги.

– Валера и Дима в командировке. Серёга уехал на выходные в деревню к родителям.

– Жора, может Мила у тебя переночует? Раз ты один. А то тут у нас недавно порезали кого-то. Слышал?

По их заговорщическому виду он понял, что этот вариант уже обсуждался. Рядом с общагой был частный сектор и жили там в основном цыгане.

– Ну что Жора? Или на такси пойдём?

– А у вас душ есть? – Мила видимо уже приняла решение – А то я мышь потная – она приподняла левую руку, согнутую в локте, и нюхнула подмышку – Как конь после скачек.

Олег захихикал, прикрывая рот рукой – Ну я тогда пойду? Жора, ты проводишь девушку в душ? Сегодня тётя Шура, кстати.

Олег ушёл.

– У тебя есть какой-нибудь халат? – Мила встала и подошла к столу.

– Нет

– А рубашка?

– Полотенце банное, большое. Я правда уже неделю не стирал его.

– Я же не пойду в этом. Давай полотенце.

Жора открыл тумбочку и достал полотенце – Вот.

Мила развернула его – Большое. Пойдёт. Выйди пожалуйста, или отвернись.

– Я выйду – и он вышел, прикрыв дверь.

Уже был выключен свет и только жёлтые квадраты на полу с площадок подсвечивали коридор.

Она стукнула в дверь – Я готова, Жора. У тебя мыло есть?

Он вошёл. Мила, обмотавшись полотенцем, стояла в его тапочках – Это твои?

– Ага – он достал из тумбочки банное мыло.

– Семейное – хмыкнула Мила – Ты меня проводишь? А то я не знаю где у вас душ. В подвале?

– На первом этаже.

Они спускались на первый этаж.

Тётя Шура, вахтёрша, уже укладывалась спать.

– Тёть Шур, сестра двоюродная. Ей завтра на поезд. У меня переночует. Помыться хотела.

Тётя Шура встала с лежака – Ты один?

– Да. Пацаны в командировке, а Серёга в деревню уехал.

Тётя Шура вытащила из стола ключ и подала ему – Ты ей покажи там всё.

– Я быстро, тётя Шура – Мила мило улыбалась вахтёрше.

Они прошли по коридору до двери в душ. Он открыл дверь – Слева мужской, справа женский. Там прачечная.

– Да я не буду стираться. Ты закроешь меня? Или в мужской пойдёшь?

– Я в коридоре подожду

– Я быстро – Мила улыбнулась ему.

Он вышел и закрыл дверь. Пройдя по коридору до ограждения холла, опёрся на него и ждал ни о чём не думая. Всё случилось стремительно и неожиданно, и не было времени на осмысление. Тётя Шура сидела на лежаке и зевала. Наконец мысли заползли в его голову – «Блядь, не получится сегодня подрочить. Да и ладно. Зато спать будешь с Милой. Ага, с Милой. С чего ты взял то? Ты видел как она на тебя смотрела? Да обычно. Также как и на Олега. Неет Жора, не также» – он уже обратил внимание на эту странность, второй голос почему-то говорил с ним как Олег. Ему даже мерещились его ухмылки и ужимки – «Перестала донимать …» – но не успел он додумать это, ахаламаталаха запрыгала где-то в области висков, норовя соскочить на язык.