Оглавление
Группа авторов. Новый миропорядок для XXI века. Взгляды из Вашингтона и интересы России
ВВЕДЕНИЕ. АМЕРИКА В ПОИСКАХ СТРАТЕГИИ НОВОГО МИРОПОРЯДКА
ГЛАВА I. США: ГЛОБАЛЬНЫЙ ЛИДЕР ИЛИ «СЛАБЕЮЩАЯ СВЕРХДЕРЖАВА»?
ГЛАВА II. ПРОБЛЕМА ВЫЖИВАНИЯ «ЛИБЕРАЛЬНОГО МИРОПОРЯДКА»
ГЛАВА III. КОНЦЕПЦИЯ «ОТКРЫТОГО, МНОГОСТОРОННЕГО МИРОПОРЯДКА»
ГЛАВА IV. ПОЛИТИКА «НОВОГО СДЕРЖИВАНИЯ» РОССИИ
ГЛАВА V. ЯДЕРНАЯ СОСТАВЛЯЮЩАЯ НОВОГО МИРОПОРЯДКА
ЗАКЛЮЧЕНИЕ. НЕКОТОРЫЕ ВЫВОДЫ И ОБОБЩЕНИЯ
ОБ АВТОРЕ
СПИСОК. ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ
The New World Order for the XXI Century: Views from Washington and Interests of Russia
Отрывок из книги
Важнейший вопрос касательно будущей внешней политики США американские теоретики сводят к тому, должна ли Америка встать на путь сокращения своих обязательств, в том числе, по мнению отдельных специалистов, весьма радикального, касательно других стран, или наоборот – попытаться добиться утраченных позиций в мире в предстоящие десятилетия.
Как отмечает Томас Райт, директор Центра по изучению США и Европы в Институте Брукингса, в своей статье «Опасность отступления. Почему Америка не должна уходить из современного мира», в течение семи десятилетий американская большая стратегия опиралась на двухпартийный консенсус касательно глобальной роли США, хотя находившимся в Белом доме администрациям были присущи существенные разногласия по деталям. Тем не менее и республиканцы, и демократы поддерживали систему союзов, передовое размещение военных контингентов, сравнительно открытую международную экономику и, хотя не всегда последовательно и настойчиво, принципы свободы, прав человека и демократии. Сегодня этот консенсус сломан… Сочувственное отношение американцев к лозунгу президента Д. Трампа «Америка прежде всего» показало наличие настроений в пользу внешней политики, предусматривающей сокращение роли США в мировой политике. Более того, некоторые эксперты, хотя их и немного, высказываются в пользу так называемого «глобального отступления США» в качестве альтернативы послевоенной политике Америки. Такой курс, полагает Т. Райт, был бы глубоко ошибочным. Роспуск американских союзов, ликвидация их военных баз и вывод вооружённых сил из других стран дестабилизировали бы порядок в сфере безопасности в Европе и Азии, увеличили риск ядерного распространения, содействовали бы укреплению правонационалистических партий и движений в Европе, усиливали бы опасность конфликта между великими державами. Конечно, без перемен во внешней политике страны не обойтись. И в одних случаях нужно меньше действий, в других, наоборот, следует наращивать усилия, особенно в период, когда в политике происходит смещение от борьбы с терроризмом и попыток переформатировать Ближний Восток к соперничеству с другими великими державами – Китаем и Россией. Но сторонники «глобального отступления» предлагают не изменения в рамках проводившейся стратегии, а призывают провести полноценную замену стратегии, которую США проводили в послевоенный период. «То, в чём США сейчас испытывают потребность, – это тщательное сокращение их внешнеполитических обязательств, а не безоглядный, необдуманный отказ от стратегии, которая хорошо служила им на протяжении десятилетий»5.
.....
Достаточно критическими размышлениями о современной внешней политике Вашингтона делятся в своей статье «Сверяясь с реальностью. Американская мощь в эпоху ограничений» сотрудники Дартмутского колледжа Дженнифер Линд и Дэрил Пресс11. На протяжении последних трёх десятилетий, когда США находились на вершине своей глобальной мощи, американские лидеры строили внешнюю политику вокруг единственного вопроса: чего США хотят добиться в мире? Подбадриваемые своей победой в холодной войне и свободные от наличия мощных противников за рубежом, находившиеся в Белом доме администрации выработали амбициозную повестку дня: распространение либерализма и влияние Запада в мире; интеграция Китая в глобальную экономику и трансформация политического ландшафта на Ближнем Востоке. При принятии соответствующих решений обсуждался вопрос о том, каковы будут затраты на те или иные действия, или вопросы о том, целесообразно ли распространение западных институтов. Интересам других стран, особенно соперников, отводилось второстепенное внимание. «Подобного рода подход к внешней политике, – полагают авторы упомянутой выше статьи, – был неверным даже в ситуации, когда США находились на пике своей мощи. Как показали затянувшиеся войны в Ираке и Афганистане и интервенционизм России в Восточной Европе, противники, располагающие лишь частью сопоставимых с США ресурсов, могут оказывать противодействие их усилиям и повышать затраты на их реализацию. В сегодняшней ситуации настрой Вашингтона на сохранение превосходства, т.е. игнорирование коренных интересов потенциальных соперников, является ещё более контрпродуктивным. В условиях подъёма Китая, наличия дерзкой России и возглавляемой Америкой международной либеральной коалиции, ослабленной внутренними противоречиями, Вашингтон сталкивается с ситуацией, ограничивающей его деятельность куда в большей степени. Внешняя политика, которая не учитывает этот факт, будет ограничивать возможности для сотрудничества и толкнёт США на коллизии с их соперниками. В целях предотвращения подобного рода ситуации необходимо адаптировать внешнюю политику США как по содержанию, так и в концептуальном плане. В предстоящие десятилетия надо задавать новый вопрос: какие глобальные цели Америка может ставить, которые получили бы поддержку её союзников и были бы приемлемы для её геополитических соперников? Такой подход откроет возможности для компромиссов с Пекином и Москвой и поможет установить взаимоприемлемый, хотя и несовершенный эквилибриум в современном глобальном мире12.
В целях более глубокого осмысления причин провалов внешней политики США последних десятилетий сопоставляются два поворотных момента, когда США достигали максимальных пределов своего могущества. Первый – после завершения Второй мировой войны. Америка была единственной страной, которой удалось избежать массовых бомбардировок и оккупации своей территории врагами. Она потеряла 0,3% населения, в то время как Япония – 4%, Германия – 9%, а СССР – 14%. А экономика Америки составляла примерно половину мировой, и она, к тому же, была единственным государством, создавшим ядерное оружие. И тогда в Вашингтоне было много политиков, которые выступали за силовой курс в отношении СССР, выдвигали известную доктрину «отбрасывания коммунизма» в Восточной Европе. Но в итоге американские лидеры выбрали более умеренную стратегию: помочь восстановлению демократии и рыночной экономики в Западной Европе, защитить эти страны от советской экспансии и ограничить влияние СССР повсеместно в мире. С целью предотвращения войны такая стратегия, известная как «сдерживание», стремилась избегать шагов, которые рассматривались бы Советским Союзом как неприемлемые, например, ликвидация коммунистических буферных государств в Восточной Европе. «Сдерживание» не было мягким или скромным феноменом. В течение краткого периода доминирования, непосредственно после завершения войны и последовавших десятилетий биполярности, США и их союзники распространяли своё влияние и боролись с коммунизмом в мире, зачастую в избыточных масштабах, проводили подрывные операции и вели кровавые войны. Однако, что было критически важным, считались с ключевыми национальными интересами СССР, особенно в том, что касалось коммунистического правления в зоне, рассматривавшейся Москвой в качестве своего рода «ближнего зарубежья». Архитектор политики «сдерживания» небезызвестный Дж. Кеннан исходил из того, что США могут нанести поражение Москве, позволяя советской системе рухнуть самой по себе под давлением собственного постепенного загнивания.
.....
