Читать книгу Магия семьи Ярославцевых. Книга 1 - - Страница 1

Ранним майским утром усадьбу окутал легкий туман. Тусклый свет солнца проникал сквозь недвижимую листву деревьев, еле освещая занавешенные окна огромного белого дома. Стояла неестественная, необычная для утра тишина. Ни птичьего пения, ни стрекота кузнечиков не было слышно. Дуновение ветерка не тревожило ни травинки.

Усадьба Ярославцевых начала оживать. Кухарка Аглая, лениво потягиваясь, прошла на кухню.

– Ефросинья, чертовка! Где ты ходишь?! Скоро хозяева проснутся, а у нас ни одно блюдо не готово!

Взлохмаченная девка проскользнула у подола кухарки. Аглая замахнулась, чтоб отвесить ей подзатыльник, но та пронырнула под столом к шкафу. Она была готова броситься на выход, если Аглая, в сердцах, решит снова оттаскать ее за косу.

– Я тебя зачем здесь держу?– злобно сверкнула на нее глазами Аглая.

– Не ты, Аглая, держишь, а хозяева, -ехидно произнесла Ефросинья, приподняв верхнюю губу.

– От моей просьбы они тебя держат. Только пожалуюсь на тебя, и прогонят конюшни чистить. А ну, лезь в погреб за яйцами.

– Драться не будешь?-покосилась на нее Ефросинья.

– Не буду. Некогда,– отрезала Аглая. – И остальных девок сбегай, разбуди. Что ж вас всех туман убаюкал? Коли хозяин встанет, а в доме нечисто, не приготовлено, нам несдобровать.

Туман приближался к усадьбе все ближе и становился гуще, окутывая мраморные статуи, ротонды, скамьи с витыми деревянными спинками. Наступал на парадное крыльцо, словно желая заключить в свои холодные объятия хозяйку.

Четко чеканя шаг, графиня Александра Ярославцева направлялась к выходу. Только лютый холод, либо гроза, могли заставить ее отменить утреннюю прогулку. За ней, опасливо поглядывая в окна, семенила ее девятнадцатилетняя дочь Евдокия.

– Маменька, останьтесь. Уж больно туман нехороший. Жутко мне.

Графиня звонко рассмеялась.

– Полно тебе. Двадцать лет от роду, а все как маленькая.

Она одернула темно -синий сюртук, поправила манжеты, и вышла на крыльцо. Евдокия выскочила вслед за ней. Тяжелые двери главного входа громко захлопнулись.

– Что же ты…Всю усадьбу на уши поставишь,– покачала головой Александра, надевая перчатки.

– Маменька, не видно ж ничего,– умоляюще Евдокия заглядывала в глаза матери.

Но Александру было не отговорить. Бодрой походкой она устремилась к конюшне.

«Что бы ни произошло, решила- делай» -говаривал отец.

С детства она умела стрелять, скакать на лошади, фехтовать. Ее маменька сквозь боль смотрела, как отец беспощадно приучает ее ангела к суровой дисциплине. А все, потому что долгожданного сына он не получил. Большие голубые глаза Сашеньки часто наполнялись слезами от боли. Маменька заботливо дула на разбитые коленки, приговаривая.

– Что за изверг…Не меня, ни дочь ему не жалко.

– Я справлюсь, маменька.

Александра собирала белокурые локоны в хвост, и каждый день отправлялась доказывать отцу, что она лучше многих сыновей. Однако за свой характер она была ему благодарна. Ей удавалось хорошо вести дела в отсутствии мужа, даже будучи на сносях. Усадьба процветает уже много лет. Их с Борисом дети выросли. Старший Иван- их гордость и кротость. Анна- их дисциплинированность и серьезность. Евдокия – их красота и большая удача. А Марфа -великая любовь. Они были воспитаны в свободе, и радостях. Но ни один из ее детей не был избалован роскошью.

Даже когда Александру три года назад поразила смертельная болезнь, все четверо не давали приблизиться слугам. Они сами выхаживали мать. Их любовь помогла ей исцелиться. Теперь графиня ценила каждый прожитый день еще больше. И сегодня она не собиралась отказываться от любимого дела.

Александра ловко взобралась на гнедого коня, мирно помахивающего темным хвостом.

– Нет уж, маменька, я одну вас не отпущу,– возмущенно произнесла Евдокия, уже сидя в седле стоящей рядом серой лошади.

Александра не переставала удивляться тому, как они со старшими детьми похожи. Только младшая Марфа внешностью и характером пошла в отца. Впрочем, это ее не портило. Лишь подчеркивало их различия между собой.

Графиня одарила дочь нежной улыбкой, наклонилась вперед, и ее конь поскакал легким галопом.

Спустя минут пятнадцать, увлеченная верховой ездой Александра не заметила, как сбилась с дороги.

Невесть откуда взявшийся густой туман словно взял ее в плен. Очертания деревьев расплылись даже вблизи. Страх захватил разум Александры. Дыхание участилось. Она взволновано озиралась по сторонам, пытаясь понять, в какую сторону направить гнедого.

«Маменька! Маменька, отзовитесь!» слышала она вдалеке испуганный голос своей дочери.

Конь начал нервно брыкаться.

– Герцог, успокойся,– зашептала графиня, пытаясь удержаться в седле.

Но того, словно что-то пугало. Конь подскакивал на месте, и графиня пыталась разглядеть черное пятно, что мельтешило под ногами Герцога. Что это было? Мышь? Крот? Выдра? Да откуда им здесь взяться?! Пятно не походило ни на одно животное из тех, что она знала. Неужели бесы?

– Господи помилуй,– прошептала она в ужасе.

Внезапно ее взгляд встретился со взглядом темноволосого мальчика лет девяти с заметной родинкой на виске. Мальчишка, одетый в лохмотья, словно из-под земли возник. Он пронзал ее взглядом черных глаз, ехидно ухмыляясь.

– Мальчик отойди!-крикнула Александра, испугавшись того, что ее конь заденет копытами ребенка.

Но ребенок не двигался с места. Он злорадно захихикал, прикрывая рот рукой.

– Да уйди ты отсюда!– кричала Александра.

Гадкий мальчишка не унимался. Его дрянное хихиканье переросло в еще более противный смех. Он начал размахивать руками перед мордой Герцога.

– Мальчик! Он тебя лягнет! Уходи!

Но мальчишка не успокаивался. Он перескакивал с ноги на ногу под копытами коня.

– Ты блаженный что ли?!– негодуя выкрикнула графиня, еле держась в седле.

Пятно метнулось в сторону задней ноги коня. Оно рассекло Герцогу ногу над копытом. Точно не животное! Бес!

Герцог встал на дыбы. Он понес всадницу в сторону поля. Ее шляпка слетела, волосы растрепались. Дрожащими руками графиня вцепилась в гриву Герцога. Ноги от страха свело судорогой. Ветки деревьев едва не выкололи глаза. Из глубокой царапины на щеке полилась кровь.

Графиня пыталась вспомнить хоть одну молитву. Но не могла. Лишь повторяла.

– Господи, помоги мне.

Конь споткнулся. Неведомая сила перевернула его в воздухе. Александра вылетела из седла, Герцог приземлился на спину. Хруст позвонков – последнее, что прозвучало в тишине.

Несколько секунд, и графиня была мертва. Из ее виска на острый камень сочилась кровь. В открытых голубых глазах застыл ужас последних пережитых минут.

– Маменька!

Сквозь рассеивающийся туман к ней бежала Евдокия.

– Маменька! Маменька! Очнитесь!-упала она на колени.

С надеждой Евдокия заглядывала в глаза матери. Рот Александры приоткрылся. Девушке послышался едва уловимый звук.

Евдокия приставила трясущуюся ладонь ко рту матери. Она не чувствовала дыхания. Голова матери упала набок, и с уголка рта выпал кусок зуба… И еще один. На траву заструилась кровь.

Девушка медленно отползала назад, подальше от этих застывших глаз. Она была не в силах вымолвить на слова.

С трудом Евдокии удалось подняться на ноги. Она побрела в сторону усадьбы, цепляясь за деревья. Несколько раз девушка оборачивалась, надеясь углядеть, что мать ползет за ней. Но та оставалась недвижима.

Туман рассеялся поразительно быстро. Яркое солнце освещало дорогу. Птицы издевательски жизнерадостно запели.

Евдокия вытерла грязной рукой пот, оставив след на лбу.

Она замерла перед воротами усадьбы. В ушах звенело. Она не слышала криков людей, не помнила, как вбежала в дом, оттолкнув прислугу.

– Папенька! Папенька!– закричала она, взбегая по лестнице.

На ее крик сбежались сестры и брат.

– Что случилось?– выбежал из спальни встревоженный отец.

– Маменька погибла!

Евдокия вцепилась в грудь Бориса и разрыдалась. Отец схватил ее за плечи.

– Где она?!

– В поле! Герцог не шевелится! Красавица ускакала! А маменька лежит, не двигаясь! И кровь на камне!

– Иван! Готовь коляску! Выдвигаемся немедля!– крикнул он сыну.

Спустя минуты они добрались до того места, где лежала Александра. Конь, буквально до смерти любимый графиней, умирал рядом со своей хозяйкой.

Борис выскочил из коляски.

– Сын! Не смотри в глаза ей!

Силком он заставил Ивана отвернуться.

– Папа, я должен увидеть!

– Глаза ей закрою и увидишь!

Муж направился к телу жены. Он сел на траву, закрыл ее веки ладонью. Его дрожащие губы повторяли немую молитву. Герцог в эти самые секунды испустил дух.

– Папа!– позвал Иван.

– Иди сюда!

Пока мужчины разговаривали посреди поля, Евдокия сидела в коляске, опустив голову. Волосы закрывали лицо. Только б не посмотреть туда. Нервно девушка теребила в руках платок с рисованными васильками. Внезапно она замерла. Мамина рука…

Глаза Евдокии широко раскрылись от ужаса. К платку тянулась пожелтевшая рука матери. Она узнала ее по перстню с синим камнем. Мать схватила платок. Она начала дергать его на себя, пытаясь отобрать. Девушку бросило в жар. На коже выступили красные пятна.

– Подними глаза,– шептала мать.

Евдокия не смогла сопротивляться. Она медленно подняла голову. Помутневшими глазами на нее смотрела Александра. Все лицо ее было в крови. Зияющая рана на желтой щеке вызывала чувство омерзения. Сквозь эту рану был виден оставшийся болтающийся зуб.

Александра широко улыбнулась, издала нечеловеческий хрип.

С криком Евдокия выскочила из коляски и бросилась бежать в лес. Иван ринулся за ней.

– Стой! Стой!– кричал он.

Она бежала, не разбирая дороги, пока не потемнело в глазах. Голова шла кругом. Евдокия хватала воздух ртом, не в силах успокоить дыхание. Она запнулась о корень дуба и рухнула на землю. Разодранная кожа ладоней горела. Внутрь царапин забилась земля. Девушка смотрела на ладони…Но это были не ее ладони…Чужие…Желтые, как у покойника.

– Несешься как шальная невесть куда! Думаешь, остальным легко?!

Запыхавшийся Иван рывком поднял ее за руку.

– Я не пойду назад!– истерически кричала сестра, вырываясь.

– Пешком до усадьбы пойдешь?! В таком состоянии?! Ума лишилась?!

– Не пойду я обратно! Хоть режь! Убью себя, клянусь!

– Дура!