Читать книгу Синдром Анны Карениной, или повесть о Слишком с излишком - Suzi Morgan - Страница 1

Однажды я где-то читала, что имя данное нам при рождении, играет немаловажную роль в формировании характера. Помниться, мне стало до хохота смешно, после прочтения этой статейки где рассказывалось какими же чертами наделило меня мое имя. Эгоистичность и фантазерство. Да уж, поистине, эти качества не раз сыграют со мной злые шутки. Хотя, может быть они были наследственными и достались мне от моих ближайших родственников, иначе как можно было объяснить их довольно причудливый и нестандартный для средней полосы России выбор имени? Родители назвали Аллегрой. Представляете, как обзывали и дразнили в русской школе обладательницу такого имени? Честно признаюсь, насмешек было более чем достаточно, и, естественно, они, конечно, будут вырисовываться косвенными стежками на полотне произошедших событий моей жизни. Однако, я никогда не применяла к своим промахам и ошибкам некий «фрейдовский налет», пытаясь таким образом выбить у совести индульгенцию, ссылаясь на травмы детства. Как и у всех, в моей жизни было довольно много перекосов, с которыми я удачно или не очень справлялась мало-мальски достойно. Особенно, наверное, я всегда буду очень хорошо помнить день, когда Аннушка все-таки умудрилась разлить особенный сорт масла на мои трамвайные пути. В то утро Мойры явно встали не с той ноги, и им захотелось на чьей-то шее завязать крепкий гордиев узел. Так уж сложилось, что жертвой случая стала именно я, наверное, как и всех моих знакомых людей, их тоже начала раздражать присущая мне легкость усвоения бытия под кисло-сладким соусом женского цинизма и ума, вот они и решили сыграть со мной злую шутку, перевернув мою жизнь с ног на голову. В то ничем непримечательное утро ноября 2018 года я вышла из подъезда своего дома с мыслью, что сегодняшняя пятница будет сестрой близнецом предыдущей и меня ждет короткий, не обремененный большими трудностями и заботами, рабочий день, который, по моим расчетам, должен закончиться в районе 2-3 часов дня. Затем меня, как обычно, ждала увеселительная программа в окружении своих подруг в одном из гламурных заведений города. Однако, реальный уличный пейзаж, представший передо мной, быстро сменил мое радостное, пятничное предвкушение праздника на хмурое раздражение. Вся моя машина была в мокрой листве, которую со злостью я начала стряхивать с лобового стекла машины.

– Вчерашняя мойка черту под хвост! Вот блин, еще и шмотки заляпала! – Мелькнула злая мысль в голове.

Ткань моего нового бежевого кардигана была в пыли и крошках листвы, которые за секунду успели запутаться в ней, словно мелкие жучки. При более тщательном изучении края шва, вдобавок ко всему, мною были еще обнаружены образовавшиеся на ткани катышки.

– Тоже мне покупка в крутом шоуруме, не успела одеть, уже пора на свалку! Ко всему прочему, я за него переплатила, да, и, вообще, приобрела лишь потому, что надо иногда тешить самолюбие своей подруги, которая изображает из себя бизнес леди! Ну, сегодня я точно выскажу про этот кардиган владелице шикарного шоурума турецкого барахла! – Раздражительно подумалось мне, пока усаживалась в свою машину. Несмотря на все эти маленькие, раздражительные нюансы, настроение было довольно-таки на высокой ноте. Мои глаза, как всегда, с удовольствием пересчитывали атрибуты роскоши, говорящие о том, что их владелица – буржуйка с хорошим достатком в жизни. Я сидела в своей машине, не самой худшей марки «Volkswagens» и собиралась ехать на хорошо оплачиваемую работу, из внутреннего зеркала машины на меня смотрела 33-летняя, симпатичная, шатенка с зелеными глазами и безупречной кожей. Благодаря прекрасной наследственности возраст еще не чувствовался в моих чертах, утопая в красках зрелой свежести и самодостаточности. Конечно, во многом это была заслуга моей работы, так как я была врачом-косметологом, работающим в известной эстетической клинике «Андромеда», где во многом ее успех и узнаваемость создавались на талантливых работах моего отца – лучшего пластического хирурга города. Мне грех было жаловаться, как никогда, мода на пластику была на пике популярности, а профессионалы этой области занимали пафосною нишу на рыке труда, с пренебрежением посматривая на представителей других медицинских направлений. Знакомый пластический хирург в «загашнике связей» любого мещанина в крупном провинциальном городе, как наш, приравнивался по важности к прокурору или даже судье, и эта приятная значимость частенько кружила мне голову. Более тесного общения со мной искали молодые девушки – наши главные клиенты. В основном, это были девочки из богатых семьей, которые благодаря денежным возможностям и капризному желанию что-то в себе подкорректировать хотели иметь в своем пафосном кругу общения людей моей профессии. Мне льстило их внимание и желание более близкого контакта, поэтому дружеские призывы влиться в модную, богатую тусовку были приняты мной с тщеславным удовольствием, и даже, несмотря на разницу в возрасте, я органично вплелась в этот пестрый гобелен молодежной мануфактуры. Тем более, к описываемому времени все мои студенческие подруги были уже замужем или потеряны в других слоях населения, да и желания поддерживать с ними контакт у меня не было. Обществу депрессивных мамаш или разведенных, неудовлетворенных жизнью сверстников, съедаемых экзистенциальной хандрой или злым цинизмом ума, я предпочла молодую, беззаботную молодежь, где благодаря умственному резонансу постоянно с легкостью одерживала победы в эмоциональных и словесных баталиях. Помимо всего этого, доказательством стабильности моей социальной ниши свидетельствовал тот факт, что я в свои 33 года была обладательницей шикарной, двухкомнатной квартиры со всеми удобствами с элитного микрорайона, приобретенной для меня любимым родителем в лице отца. Естественно все эти элементы успешной жизни придали моему и так самоуверенному характеру нотки высокомерия, которые частенько «перегибали палку» в общении с людьми.

На любовном фронте у меня тоже все было спокойно и комфортно. Уже второй год я находилась в «якобы» отношениях с успешным 38-летним дантистом армянского происхождения по имени Артур, с которым познакомилась в медицинских кругах своего отца. Он считался один из лучших мастеров своего дела и был узнаваем среди нашего местного бомонда. Невысокий, плотный, сбитый мужичок был носителем стандартного типажа холеного холостяка средних лет. Отличительной чертой его внешности была темная залысина и симпатичное пузо современного, не обремененного физическим трудом, обывателя, которое он с неистовством и переменным успехом пытался ликвидировать с помощью модных спортивных занятий в престижном фитнесс центре. В основном, инициатором и большим поклонником этих любовных отношений стал мой отец, который видел в данном союзе большие возможности для создания совместного бизнеса, но дальше туманных перспектив этот романчик и не мог бы уйти, благодаря нашему тухлому стержню отношений. В силу возрастной лени и эгоизма, наши встречи были довольно скудные на истинные эмоции, и подавались в основном под соусом комфортабельности и стабильности чувств друг к другу. Постоянно дремлющий вулкан мужского темперамента моего ухажера, редко извергался в страстно-романтических потугах, не доставляя мне хлопот в виде экспрессивных выяснений отношений или ревности. Его арсенал героя-любовника был скучным, но практичным. Верхом изобретательности в области свиданий для Артура были походы в рестораны, где он любил совмещать два своих любимых занятия – вкусно поесть, выпить, и под звуки своего голоса, рассуждающего о политике, истории или всякой другой ерунде пообщаться с молчаливым собеседником женского пола, естественно, со смазливой рожицей. Мы не часто с ним встречались, но вели постоянно бурную переписку в WhatpsАpp. Диалоги наши в этом приложении были обильно усеяны смайликами, веселыми видео с «YouTube», которыми он щедро со мной делился и всякой другой ненапряжённой ерундой. Особенно большим пристрастием у него пользовалась мания фотографировать себя или, как сейчас модно говорить, делать селфи. Результатами своего хобби он с чрезмерной навязчивостью забрасывал телефон, а затем, по-детски нетерпеливо, ожидал мои комментарии касательно своей внешности. Эти фотоснимки частенько становились отправной точкой для переписки на целый день, связывая двух взрослых людей, не сильно обремененных своей работой, в узел бесполезного трепа. Несмотря на все маленькие недочеты, Артур компактно смотрелся в категории состоятельного ухажера с перспективами на будущее сожительство, помимо этого, он служил нужным атрибутом успешной светской львицы, которой я себя позиционировала. Однако, среди женской, молодежной богемы большой популярностью кроме успешных представителей среднего класса пользовались местные инстаграмные знаменитости: спортсмены, фотографы, ди-джеи, администраторы модных заведений и т.д. Поэтому очень быстро один из этих новоявленных «поэтов» современности стал моим молодым 23-летним любовником. Прихлебай, начинающий ди-джей и шоумен вполне соответствовал своему ярлыку модного пижона, поэтому очень скоро завязавшийся в пафосном клубе флирт перерос в бурный, постельный роман. Так я уравняла чашу своей личной жизни, комфортно совместив взрослого лентяя и модного, симпатичного тусовщика.

– Черт! Опять пробка! Это, походу, надолго?! – Осматривая вереницу машин впереди, подумала я.

– Надо, что-нибудь выложить в «Instagram» с едким комментарием о наших дорогах. Там такие темы любят пообсуждать!

Поправив волосы и натянув на себя гламурное выражение лица, начала фотографировать себя на камеру. Сбоку засигналила машина, оглянувшись, увидела, что на меня в упор смотрит типичное кавказское лицо мужчины, который с нескрываемым удовольствием и любопытством следил за мной.

– Показать средний палец? Нет, это, значит, нарваться на маты, лучше проигнорирую. Тем более, судя по марке машины и выражению глаз, этот тип представитель рыночной прослойки, а такие товарищи самые похабистые и лучше просто его проигнорировать.

Презрительно посмотрев на новоявленного поклонника, я уткнулась в свой «Instagram», куда начала загружать свои фотографии, а далее вернулась в ленту, которую начала листать с обычной привычкой лайкать все подряд. Между чередой стандартных пейзажей с раскрученных страниц и рекламных роликов всплыло с не менее известного аккаунта моей подруги Ирки ее новое фото, обработанное в формате модного приложения, которое выгружало в мир интернета кадры с собачьими, заячьими и другими атрибутами животного мира. Конечно, выглядят эти фотоколлажи полным бредом, и мне кажется, с ослиными ушами Ирка смотрелась бы симпатичней, но разработчики еще не додумались до столь гениального открытия! А вот следом за моей подругой новыми сексуальными кадрами хвалится и ее нынешний ухажер, имеющий подписчиков больше, чем моя подруга! Ну конечно, их у него много, ведь он бывшая звезда местных боксерских турниров, которая теперь своей псевдо харизматичной рожей рассказывает соплякам и писюхам, как надо правильно качаться в тренажерных залах. Такой типаж сейчас очень популярен, ведь новая волна здорового образа жизни захватила «Instagram»! Ради красивых форм народ сейчас готов на все, поэтому люди, которые зарабатывают на этой моде, активно раскручивают страницы липовых спортсменов в интернете, чтобы с помощью тех впаривать всем, мечтающим иметь идеальное тело, разные добавки по увеличению мышечной массы. Естественно, на фоне мускулистых тел такой товар хорошо продавался, потому как, все хотели подешевке и без лишних хлопот получить фактурную внешность. Эстетика и нарциссизм стали новыми демонами молодежи! Невероятно, но как же молниеносно быстро это новая философия зомбировала новое поколение?! Хотя, жаль, что эпоха нетрезвых дуэлянтов и джентльменов, запомнившихся дворовыми драками за честь брата и сердце дамы, а также их предшественники – шипованные панки и рок-н-рольщики, отчаянно бренчащие на гитарах, сменились тухлой эрой ухоженных бородатых «Дорианов Грееев», любящих кальяны со вкусом яблока и банана! Данилой звали этого новоявленного и яркого представителя новой субкультуры. Очередной контракт по обмену славы, так я называла все увлечения своей подруги. Она планомерно выбирала для отношений только парней с раскрученной страницей, обильно осыпая далее свой аккаунт совместными фото и чувственно философскими описаниями, захвативших их страстей. Этот «сентиментальный» бизнес приносил каждой из сторон новый приток фолловеров, а это, естественно, означало и новые предложения по размещению рекламы.

– А что, молодец Ирка! – Подумала я, рассматривая вычурные кадры любовных перипетий в Stories подруги. Работа и удовольствие в одном флаконе.

Помимо стандартного пижонства лента приложения также пестрила семейными фотосессиями, полуголыми моделями и всякой другой чепухой. Мелькнула белоснежная улыбка моего дантиста.

– Вот еще один любитель селфи!

Далее в веренице кадров всплыло симпатичное тельце моего молодого любовничка Вадима, который, как обычно, раскручивал очередное кафе, где он якобы с удовольствием поел.

– Надо поставить им обоим лайк. – Решила я и лицо мое растянулось в улыбке самодовольного удовольствия.

– Как же, чисто по-бабски, приятно водить за нос двух мужиков!

Сзади начала нетерпеливо сигналить маршрутка, чтобы я проезжала вперед.

– Да, слышу-слышу, угомонись! – Раздраженно крикнула в окно.

Бросив телефон на сидение рядом, я сосредоточилась на дороге, проехав до светофора, далее свернула в переулок, и понеслась дальше, где вдали вырисовались очертания нашей клиники.

Зазвонил телефон. На экране высветилась фотография моей мамы. Переключив звонок на громкую связь, я заговорила с ней.

– Привет, мамулька! Пчелка моя ты, трудолюбивая, что, уже, небось, на работе трудишься вовсю?

– Привет, доченька! Я готова быть где угодно, но только не дома, постоянно одной.

Так, судя по началу разговора, сейчас начнет жаловаться! – Мелькнула мысль в голове.

– Интересно, что на этот раз?

– Мам, ну что ты начинаешь? Ведь я часто к тебе заезжаю, да и папулька старается быть дома по мере возможностей. Зачем опять заводить эту старую шарманку?!

Тут, конечно, я немного лукавила, говорить то, чего нет на самом деле, и дружно это всем семейством поддерживать, при этом зная истинное положение вещей, было нашей любимой садомазохистской, семейной игрой.

– А что толку от того, что ты приезжаешь и твой отец дома бывает хоть иногда? Мне от этого легче что ли?! Твои визиты с каждым разом все короче и короче становятся, прям как наш совместный быт с моим любимым мужем.

– Понеслось! – Со вздохом подумала я.

– Мам, по-моему, ты, как всегда, преувеличиваешь? Мы просто с отцом много работаем!

Опять обман, но нужно говорить именно так для общего блага.

На экране высветились первые лайки на мои недавние фотографии.

– Интересно, кто первый лайкнул?

– Конечно, все преувеличиваю! – Продолжала обидчивым голосом мама.

– Даже то, что твоего отца постоянно нет дома и то, что вроде есть семья, а поговорить не с кем! Дочка выросла, а мужу больше не интересна. Вот такая горькая судьба!

Она так тяжело вздохнула в трубку, что мне пришлось отвлечься от своих лайков.

– Мам, обещаю, приеду завтра, и мы поговорим столько, сколько ты захочешь! – Ответила я ей, не реагируя на протяжные вздохи и пытаясь быстренько отделаться от нытья со стороны матери.

– Ох, доченька, как же устала от постоянных придирок твоего отца! Вот даже сегодня умудрился взять и на пустом месте обидеть! Представляешь, ему моя прическа не угодила! Сказал, чтобы я краску сменила, не то с этим цветом похожа на старуху! А что с ним не так? – Слегка взвинченным голосом продолжила мама, как будто говоря сама с собой.

– Мне ведь не 20 лет, чтобы по парикмахерским бегать, да укладки делать, и так постоянно ему все не то, все не так! Я уже забыла, когда он последний раз вовремя домой возвращался! Мы практически уже не разговариваем. Засыпаю, его нет, просыпаюсь, он спит, и так каждый день! Конечно, можно долго на все это закрывать глаза, ведь не хочется перед людьми краснеть, но, знаешь, иногда невыносимо обидно за всю эту несправедливость к себе!

– Его придирки к моим волосам, ногтям, платьям слышать, сил больше нет! – Последнюю фразу мама почти выкрикнула и затем резко замолчала.

– Выговорилась наконец-то! – Подумала я.

Тоже мне новость! Мой отец эстет, пластический хирург, естественно, для него красота – это Идол, которому он поклоняется. Мама живет с моим отцом уже столько лет и все никак не может привыкнуть к тому, что папик просто влюблен в совершенную красоту тела и лица. Нет нечего плохого в том, что он хочет ею быть окружен везде и повсюду. Наверное, смотреть на увядающую внешность моей матери ему, как мужчине, работающему в сфере «прекрасного», не очень нравится. Вообще, если глубоко покопаться, на фоне сменившихся межполовых ориентиров семейной жизни их союз вообще выглядит нелепым и даже нереальным. Будь им сейчас по 20, как в момент, когда они решили вступить в брак, они бы точно не поженились и я не родилась. Слава Богу, что в 80-е года 20 века семьи создавались по другим принципам и мне, все-таки, удалось появиться на свет.

Мама продолжала свой стандартный монолог об одиночестве и эгоизме своего мужа. Сколько мне пришлось выслушать, похожих на этот текст душевных излияний? Это привело к тому, что у меня просто появился крепкий иммунитет, который зиждился на мнении, что она во многом сама виновата в возникших с отцом проблемах. Многие ее ровесницы сейчас стремятся догнать время, в котором они живут, сняв со своих тел бремя возраста, так сказать, вырезать кусок плоти под названием «старость». Ведь, как никогда, пластическая хирургия теперь доступна всем! Мир просто усеян предложениями продлить женский век, и было бы грехом этим не воспользоваться! Да и расценки на этот продукт вполне лояльные. Но моя мама относилась к самой консервативной касте женщин, поклоняющихся до сих пор каким-то захудалым сводам правил, основанным на непонятном домострое, где почему-то красоте отводилось чуть ли не последнее место. Даже, несмотря на всеобщую пропаганду новых мобильных мировоззрений, представители этой женской породы продолжали свято верить в «забитые гвоздями в их головы понятия», храня им верность всю свою жизнь. В молодости мама была симпатичной девушкой, да и сейчас, почерк былой красоты еще не был стерт с лица, но мещанские утопии, которыми подпитывался ее ум, создали какой-то вакуум в понятиях, основанный на том, что все, связанное с неестественной природной красотой, – это что-то аморальное. Поэтому на фоне этих убеждений и затухающей привлекательности, любовь мужчины в какой-то момент ею была потеряна. Это упрямое неприятие всего, что было связано с работой супруга, сделало маму совсем блеклой на фоне женщин, с которыми сталкивался отец на своей работе. Со временем это отчуждение стало истинной виновницей войны понятий, которая началась между моими родителями. Почти вся моя юность прошла в обстановке колких замечаний и обидчивых выяснений отношений между ними. Сначала папа воспринял упрямство своей жены, как каприз, но со временем его попытки завести даже разговор на тему внешности приводили к долгому продолжительному психозу со стороны мамы. Она была несгибаема против любых изменений во внешности в угоду желаниям мужа, поэтому не удивительно, что со временем этот локальный бытовой конфликт перерос в раздражение, а далее в глумливое равнодушие одной из сторон. Будучи закоренелой интеллигенткой старого пошива, моей матери казалось, что все эти операции по улучшению внешности выглядят глупо на фоне ее возраста и положения в тех слоях общества, где она имела социальный авторитет. Ведь она проработала в школе более 20 лет и все это время она с гордостью носила титул «миссис безупречный консерватизм», который принуждал ее сохранять внешний моральный лоск перед публикой. Больше всего она страшилась отрицательного общественного мнения, и этот страх был одним из главных постулатов ее архаичного воспитания. Со временем мой отец нагло научился манипулировать ее страхом перед порицанием, который был намного сильнее женской гордости. К более зрелым годам у меня сложилось устойчивое мнение, что в ее положении жены далеко не юного возраста, чей супруг вращается в обществе красивых женщин, пусть даже и рукотворной внешности, заботиться больше о своем моральном титуле, а не о брачной постели, было крайне глупо и легкомысленно.

– Времена изменились, мамочка, как ты этого не понимаешь!? – Частенько повторяла я про себя, слушая их язвительные высказывания друг о друге.

– Именно у таких, как ты, чаще всего и уводят мужей хищницы современных реалий.

Даже обида и боль, рожденные на фоне постоянных язвительных выпадов моего отца касательно ее лица и тела, не могли избавить мою мать от легкомысленного налета самоуверенности в том, что все в ее семье незыблемо и стабильно. Скорее всего, виновником такого восприятия ситуации был тот факт, что мои родители поженились в то далекое время, когда брак воспринимался, как выбор партнера на всю жизнь. Тогда еще семейные пары не умели проходить квест под названием сексуальная совместимость, обходя стороной эту темную материю своих желаний и устремлений, мирясь с человеком рядом, даже если между ними не было искры. Мои родители познакомились на выступлениях КВН между вузами, где моя мама выступала ведущей, будучи лучшей отличницей на филологическом факультете, а мой отец выступал за сборную медицинского университета. Как их связала судьба, до конца не ясно мне! Хотя, если делать выводы из домашних застольных рассказов, встреча их была очень романтична, впрочем, как любые истории, рассказанные на публике и ради публики. Если разобрать по деталям куски их повести, то можно сделать вывод, что в те времена моя мама была завидной невестой с симпатичной мордашкой, в то время как ее будущий супруг был заурядным студентом медицинского университета. Может именно этот факт и кружит до сих пор голову моей матери, которая не видит в упор, что правила в отношениях между мужчиной и женщиной сильно изменились в наше время? Ну, а выбор моего отца был вполне логичен, если смотреть сквозь призму его характера и того времени, когда их союз возник. Мне всегда казалось, что сексуальной жизни толком у них и нет, ведь я с детства никогда не видела никаких двухсторонних нежностей друг к другу. Чудо, что вообще, у них родился ребенок. Моей матери эта сторона отношений была чужда и не интересна, а моему отцу уж слишком легко доставались победы над другими женщинами. Поэтому сильных страстей он никогда не испытывал на моем веку, спокойно обходясь короткими интрижками со своими пациентками. Даже сейчас, насколько я знала, у него крутилась пара легких романчиков, но, по-моему, мнению, эти любовные отношения были вызваны профессиональным интересом, а не настоящим искренним чувством привязанности. Мысль, что он обладает и пользуется той красотой, которую сам создает, наверное, просто его возбуждала. В любом случае, именно с такой самоуверенной трактовкой я относилась ко всему, что происходило на тот момент между родными мне людьми.

– Ты вообще меня слышишь?

Обиженный голос мамы пронзил поток мыслей.

– Вот блин! Вообще ее прослушала! – Подумала я, переключаясь вновь на беседу с матерью.

– Мамульчик, за рулем, поэтому отвлекаюсь. Прости, слегка прослушала. Это все глупости, не обращай внимания, ты же знаешь, что наш папик тебя очень любит. Да он всегда был таким придирчивым, ну не первый раз же?! Что поделать, любит наш Димочка делать замечания? Это у него в крови! Да, блин, мне он тоже постоянно заявляет, что я растрепанная и несобранная или, еще хуже, может ляпнуть, типо у меня мешки под глазами, а цвет помады старит. Ты что, не знаешь нашего эстетичного папика?!

Я сделала паузу в ожидании ответной реплики со стороны матери. Мне было слышно, как она тяжело дышит в каких-то раздумьях, но почему- то она продолжала молчать.

– Мамуль! – Игривым голосом позвала ее.

– Ты со мной?

Тишина. После недолгой паузы она вновь заговорила.

– Дело не в волосах, доченька, а в том, что он постоянно недоволен мной. Чувствую себя старым псом из мультика, который отслужил уже свой век и его держат из жалости, вот и все! Ладно, доченька, не буду тебя отвлекать своим старческим маразмом. Езжай аккуратно, хорошо?! Завтра ты же к нам заедешь? – Спросила мама, резко поменяв тему разговора.

Судя по концовке беседы, она не хотела продолжать эту тему, что соответственно мною было принято с облегчением.

– Мамочка, конечно, приеду! – Нарочито бодрым и веселым голосом произнесла я, для создания видимости того, что все сказанное – глупости и причины для переживаний нет. Обычная игра слов для сохранения поверхностной незыблемости благополучия нашей семьи.

– Хорошо, буду ждать. – Тихо ответила моя мама и так быстро положила трубку, что я не успела выпалить стандартную концовку про свою любовь к ней, что тоже являлось неизменным словесным атрибутом нашего общения, дабы избежать ненужных обид. Услышав гудки, я еще несколько минут заторможено следила за дорогой, переваривая наш разговор с матерью.

Чему тут удивляться? Ситуационный драматизм всегда был присущ ей, особенно в отношении мужа. Хотя уже поздно обвинять и искать виноватых! Мама сама остановила свой выбор на такой жизни, решив из отличницы и популярной передовой красавицы университета стать заурядным учителем, женой и просто матерью. Да, в отличие от нее, мой отец удачно выбрал, на момент своей молодости, самое модное направление пластической хирургии, где и смог добиться неплохих результатов.

– Но кто в этом виноват? – Раздраженно подумала я.

Она сама положила на алтарь семьи все свои амбиции, отдав предпочтение тылу отца, а не передовую своего тщеславия. Пока он достигал профессиональных подвигов, мама обеспечивала его тем уютом и комфортом, который угоден был ему, в первую очередь.

– Ну, разве это не стандартный выбор всех советских женщин, их так воспитывали, им вдалбывали этот строгий мещанский домострой, а от того и трудно, наверное, им понять, что в наше время умение гладить, готовить вкусные пироги, – достаточно малый арсенал для удержания мужчины возле себя? У любого человека есть выбор траектории своей жизни, и моя мать его сделала, решив жить ради моего отца.

– Даже не ради своей единственной дочери! Да, она много занималась моим воспитанием и почти все свое детство, в большей степени, я провела именно с матерью, но, когда дело касалось отца, мы обе всегда предпочитали его, чем друг друга. Для нее любовь к дочери в большей степени была продиктована материнским инстинктом, а не чистым чувством, рожденным не из занавеса долга. В те времена, когда разрозненность семьи еще не сильно чувствовалась, я часто ловила себя на мысли, что мы с матерью моментами становимся соперницами за любовь отца и мне, как дочери, не обремененной самым сильным разрушителем семейного счастья, в виде чувства ревности, эту войну было проще выиграть. В результате, мной был заполучен главный ключ к сердцу моего отца, которым, как мне казалось, я буду владеть вечно. Этот ключ мне достался благодаря товариществу, возникшему между нами. Мы, порой, с отцом объединялись для того, чтобы подтрунивать над матерью, которая не дружила с юмором и постоянно обижалась на наши шуточки. Возникшее доверие отца ко мне стало на тот момент моим главным приобретением. Тайны, в которые он посвящал меня, были соразмерны моему умственному развитию и восприятию подростка, а потом уже взрослой женщины. К 30-ти годам я знала все о жизни отца вне зоны доступа моей матери и очень гордилась своим положением в иерархии его привязанностей, чувствуя себя в безопасности, благодаря своему родственному определению единственной дочери. Это глубокое чувство привязанности смогло образоваться, даже, несмотря на то, что видела своего второго родителя в детстве я очень редко. Он все время мотался по командировкам и курсам обучениям, но каждое его возвращение становилось для меня долгожданным праздником, так как домой отец заявлялся по-купечески с дарами, которые соответствовали детской моде и самым потаенным желанием ребенка того времени. Дорогие, популярные игрушки, наряды и всякая, близкая сердцу девчонки, чепуха влюбляла меня в отца, который становился для ребенка долгожданным вечным Дедом Морозом. Смесь доброй безалаберности, халатности в вопросах воспитания, на фоне постоянной уступчивости и поощрения моих капризом делала его в моих глазах любимым родителем в противовес моей маме с ее постоянными нравоучениями, воспитанием моего духовного и нравственного баланса души. Она с фанатичной настойчивостью и упорством взращивала во мне воспитанную, мещанскую леди и интеллектуалку по своему подобию и образу. Естественно, это сопровождалось принужденным чтением книг, занятиями музыкой и другой скучной воспитательной деятельностью, которой ребенок не хочет заниматься в юном возрасте. Это рождало во мне детское раздражение против нее, в отличие от моего отношения к отцу, с которым любое времяпрепровождения становилось праздником баловства и вседозволенности. Вместо книг – мультфильмы и игровые приставки, вместо музыки и этикета – поедание руками запрещенной еды, вместо каруселей и мороженного – прогулки с моим отцом по разным мужским компаниям, где его друзья воспринимали меня красивым зверьком, которого баловали и во всем потакали. За хохот и умиление, вызванные моими детскими шалостями, на этих мужских посиделках меня всегда щедро награждали чаевыми, на которые я забивала свои карманы жвачкой, конфетами, чипсами и другой вкусной фигней, обожаемой любым ребенком. Наевшись до отвала всей этой вредной едой, счастливая девочка слонялась между ног отца, играющего в карты или выпивающего чего-нибудь горячительного, который частенько забыв, что я рядом увлеченно вел беседы со своим друзьями, при этом куря и матерясь в полный голос. Может, именно в этой халатности и заключалось его притягательное обаяние? В моей памяти отчетливо отложилось ощущение радости, испытываемое мной, когда отец ерошил по утрам мои идеальные прически, которые моя мама заплетала, мучаясь с непослушными волосами. В эти моменты она частенько закатывала истерики, а мне же почему-то эти отцовские шалости доставляли неописуемое удовольствие.

Постоянное сопротивление матери сказалось и на моей дальнейшей жизни, даже в выборе профессии, в противовес ее желаниям видеть меня ведущей новостей в строгом костюме мной был сделан выбор в пользу медицины. В университете я никогда не была передовым студентом с замашками «ботаника», отличаясь от своих сверстников бунтарством высказываний и пофигизмом к учебному процессу. После окончания учебы я пошла на работу к отцу, где моя практика со временем переросла в постоянное рабочее место. Клиника «Андромеда», где он работал, принадлежала его давнему другу, естественно, благодаря таким хорошим связям, здесь быстро нашлась для меня легкая, и не требующая глубоких знаний и умений, работа, которую я исправно исполняла с легким налетом безразличия и постоянным «забиванием» на нее. Естественно, моя халатность постоянно прощалась мне из-за статуса дочери лучшего пластического хирурга. Привилегии моего положения кружили мне голову, рождая во мне спесивое отношение к другим сотрудникам, которые за это меня недолюбливали, но реагировать на все эти нюансы я не считала нужным, мне достаточно было того, что в это время наша духовная связь с отцом из-за совместной работы стала сильней и необходимей ему и ни что не предвещало, как мне казалось, моего падения с этого олимпа. Мои панибратские, и немного вульгарные отношения с отцом, стали настолько откровенными, что мы могли, как два старых друга, обсудить с ним его пассий, с которыми он спал или хотел бы этого, в ответ я так же рассказывала ему о своей личной жизни во всех деталях. За всей этой нарочитой близостью мной не было замечено, как же умело была скопирована и переложена его модель поведения с противоположным полом на мою собственную жизнь, которая во многом сыграла со мной злую шутку. Я настолько в этот период была уверенна в себе и халатна ко всем этим тревожным нюансам, что не заметила, какую опасность несли измены моего отца и не только, как тогда казалось, к чувствам моей матери, но и лично ко мне. Но кто же знал, что, именно тот день, когда я почувствовала вкус предательства со стороны отца, стал отправной точкой, запустившей внутри меня эмоциональный сбой, который и дал ход всему механизму последующих событий.

Незаметно для себя же самой моя машина была уже возле клиники. Кто-то сзади из сотрудников начал мне настойчиво сигналить, ожидая, когда я припаркуюсь и дам ему дальше проехать к его месту на парковке. Сквозь стекло проезжающей машины мной отчетливо по губам был прочитан раздраженный мат, направленный против меня.

– Да пошел ты сам туда! – Произнесла я вслух, всем видом показывая пренебрежение в адрес возмущенного коллеги.

– Так, все, хватит думки гонять, Аллегра! Пора думать о работе, а не о всякой ерунде! Что за день раздумий сегодня у тебя? Как же холодно на улице! Вот уж мерзопакостная погода! – Пробежали мысли в голове, от которых я еще более торопливым шагом устремилась в холл клиники.

На ресепшене с дежурной улыбкой, как обычно, сидела Лиза – наш белокурый, сладкоголосый администратор. Меня всегда забавлял ее самоуверенный вид королевы, сидящей на троне с собственническим взглядом. Она смотрела на все и на всех словно на свои личные владения. Это хозяйское восприятие подпитывалось тем фактом, что Лиза была официальной любовницей хозяина клиники Карена Вазгеновича. Во всем ее поведении чувствовалось, что положение, занимаемое ею, вызывает чувство гордости, а не моральной ущербности. Особенно это отчетливо просматривалось в ее наигранной манере отрицать этот факт, когда кто-то пытался намекать о ее статусе любовницы. В эти моменты, словно маленькая девочка, она начинала краснеть и хихикать, а затем, лениво-певучим голосом, начинала опровергать домыслы, называя их сплетнями, тем самым еще больше подстегивая подозрения о своем «интересном положении». Студентка педфака в свои молодые года оказалась, на удивление всем, умной, цепкой и гибкой женщиной, которая сумела безупречно организовать свою работу администратора так, чтобы ни у кого не было возможности ее обвинить в непрофессионализме. Многих это в начале раздражало, но, в конце концов, ее оставили в покое, перестав судачить по коридорам. Как правило, голый факт промискуитета, лишенный возможности порицательного эффекта, быстро теряет свои краски и обществом он начинает восприниматься как что-то средне моральное. Что могло связать симпатичную 22-летнюю студентку с 45-летним Кареном? Для всех это было загадкой. Я была уверенна, что с ее талантами и внешностью она могла бы найти партию лучше. Может, дело в том, что Лиза была выходцем из глухой, бедной деревни? Наверное, неожиданная фортуна вскружила ей голову после того, как она смогла на свой крючок подсадить богатого Карена, а цепкая, крестьянская боязнь потерять свалившуюся удачу, крепко связала ее с ним в долгосрочные партнерские отношения, в которых Лизе приходилось расплачиваться своей молодостью и красотой в обмен на шаткое положение любовницы, предложенное им взамен. Однако, рабочая философия Карена в отношении всех своих сотрудников была простой и одинаковой: все его вложения должны приносить прибыль и пользу. Поэтому он с легкостью выжимал из Лизы все ее умственные и моральные качества на благо клиники. А вот если бы бедную девочку угораздило сделать хоть один маленький неправильный шаг, то ее любовник, спокойно, несмотря на сексуальную подоплеку между ними, уволил бы свою пассию по прихоти своего характера, заменив на другую, более подходящую на эту роль, симпатичную крестьянку, которая, больше, чем нынешняя фаворитка, страшилась потерять свое положение, и, соответственно, больше выкладывалась, чтоб сохранить свое место под солнцем. Моральная сторона своего положения Лизу не сильно волновала. Помниться, что даже тот факт, что она почти ровесница дочери Карена ее вообще не смутил, обдав всех невозмутимой улыбкой хладнокровного хищника.

– Лизок, привет! – Вальяжно подходя к ней, поздоровалась я.

– Как у нас сегодня дела?

Что-то не вижу очереди за сиськами и губками! Ты что, всех разогнала или просто так плохо нас рекламируешь, что все мотанули к нашим конкурентам? Ох, накажет строгий дядя Карен ремнем, если стойка и дальше будет пустовать!

Лиза с невозмутимым взглядом встретила мой подкол. Пробежав глазами по внешнему виду, нельзя было не заметить, что он, как обычно, был вычурно дорогим. Молодая стройная девушка идеально была уложена в красивое обтягивающее платье, которое демонстрировало все прелести ее фигуры.

– Что не говори, а Карен молодец, вкладывает деньжата в лицо клиники! – Подумала я, рассматривая ее дорогие шмотки.

– Доброе утро, Аллегра! – Заговорила Лиза голосом из коллцентра.

– Нет, сегодня обычная загруженность, даже тебе придется немного поработать! – С легким ироничным подтекстом ответила она, растягивая свои ярко накрашенные губы в улыбку.

– Ты, кстати, что-то сегодня рано? Разве пятница у тебя начинается не со среды!?

Лиза с любопытством посмотрела на меня, пытаясь увидеть мою реакцию на ее язвительный выпад.

– Ну, ладно, подколола меня! С утра, что ли, заучивала шуточку? – Ответила я ей, также иронично улыбаясь.

– Лизок, ты же понимаешь, что мне идеальным поведением надо угождать папе, а не «папику»? Поэтому мне можно сачковать, а вот с «папиками» другого сорта такое не прокатит!

Лиза на пару секунд замешкалась, а затем вновь административная улыбка растянулась на ее лице.

– Согласна, «папики» бывают разные, но однажды любой папа может стать «папиком» иного сорта для другой девочки. За ними тоже нужно приглядывать!

– Намекает на моего родственничка! – Подумала я, продолжая иронично и слегка высокомерно всматриваться в лицо Лизы.

– Как будто у меня нет информации, что у отца есть на работе любовные шашни? Нашла чем задеть, вот, уж, дура!

– Как говорится, седина в бороду, бес в ребро. Пусть иногда папы играются с куклами, это даже для их здоровья полезно! Главное, чтобы родные дети были всем обеспечены и про них никогда не забывали. Так что, пока мы тут вместе, этого не будет! – Обведя глазами клинику, отпарировала я, и всем видом показывая, что эта тухлая перепалка мне уже не интересна.

– Ладно, Лизок, не кисни, давай мои карточки! Что там сегодня у меня за процедурки, надо глянуть!?

– Лиза, зайди ко мне! – Послышался голос Карена, который донесся из приоткрытой двери его кабинета.

Услышав команду своего шефа, она с облегчение протянула мне бумаги и быстрым шагом направилась на зов хозяина.

Из-за двери послышался вечно недовольный тон собственника клиники, который певучим армянским акцентом начал отчитывать свою любовницу.

– Убери этот кофе, его же пить невозможно! Что там, на ресепшене, происходит? Опять болтовню разводишь?

– Как обычно, в своем репертуаре, любитель привлечь к себе внимание своими замашками царя! – Подумала я, проходя мимо цитадели местной власти.

Карен был типичным представителем понятия «из грязи в князи». Его родители переехали из Армении в 80-е годы. Жили бедно, занимались всем, чем только можно было заняться в эту сложную эпоху, чтобы дать сыну высшее образование. Ходили слухи, что его отец занимался ремонтом обуви на рынке, а мать жарила чебуреки по соседству. В итоге, благодаря тесту и набойкам их отпрыск смог поступить в медицинский университет, где, как рассказывал отец, с которым он там познакомился, талантами Карен не блистал, но нравился преподавателям своей несгибаемой усидчивостью. Главным приобретением, с которого началось его возвышение в пищевой цепочке, стала жена Марина, оказавшаяся, чисто случайно, (хахаха) богатой наследницей и единственной дочерью в семье армянского бизнесмена. Наверное, в молодой кавказской девушке взыграл зов генов при виде взрослого и молчаливого студента, который, явно, отличался от окружающей ее молодежи своей холодной зрелостью. Иначе, как объяснить, зачем состоятельной невесте выбирать посредственного парня, не имеющего за плечами нечего, кроме упорства и жажды денег? В отличие от своего будущего муженька, по рассказам отца, Марина, была круглой отличницей с большим потенциалом, которому не суждено было реализоваться по вине вышеупомянутых генов. Карену все-таки удалось «уболтать» на замужество наивную девушку, которая после свадьбы обзавелась двойняшками Альбиной и Альбертом, поставившим крест на ее дальнейшей карьере. К этому моменту умер отец Марины, у которого кроме дочери больше не было детей, а так как в кавказских семьях чтят патриархат, то, по воли удачного стечения обстоятельств, именно Карен смог стать во главе большего семейного состояния. Власть и деньги быстро вскружили ему голову, сформировав у вчерашнего неказистого бедняка замашки Наполеона. Все наследство жены он быстро и хитроумно вложил в свой бизнес, навсегда привязав ее к себе не только детьми, но и своим материальным положением.

– Представляю, как ошалела Марина, впервые осознав, что пока она возилась с подгузниками и сосками, муж фактически лишил ее наследства, а следом, и любви до гроба, которую он так же ей обещал! От ироничных размышлений меня отвлек голос клиентки, которая уже сидела возле моего кабинета в ожидании меня.

Здравствуйте, Аллегра Дмитриевна! – Расплылось в улыбке молодое, красивое лицо девушки.

Пациентка, которая так радостно встречала меня, была местной популярной танцовщицей и инстаграмной знаменитостью. В свои 22 года она уже была нашей постоянной посетительницей, которая за короткий срок перепробовала на себе почти весь спектр услуг нашей клиники.

– Привет, Юля! – Поприветствовала я ее в ответ. Как всегда, просто шикарно выглядишь! Такая молодчина, не перестаю тобой гордиться!

– Ой, ну, скажите! Спасибо, Аллегра Дмитриевна, ну, вообще-то, у меня просто есть с кого брать пример! Смотришь на Вас, и хочется так же выглядеть. Такая сногсшибательная внешность, просто глаз не оторвать! – Протяжным модным говором ответила она мне.

– Заходи.

– Так что у нас на сегодня? Опять дермальное омоложение кожи! Господи, ну что тебе омолаживать?! – Подумала я, рассматривая ее молодое лицо, чья невинность давно была утеряна под слоями «современной красоты». Ох, уж эта гонка вооружения в мире красоты, на что только не идут молоденькие девочки, лишь бы соответствовать современным трендам красоты! Ведомые модными лозунгами, они зачем-то бесцеремонно уничтожают неповторимый почерк молодости, даруемый им природой, заменяя его на шаблонный «Times New Roman», продиктованный волей каких-то божков гламура, восседающих где-то там на своих, недосягаемых ни для кого, Олимпах. Только будучи шурупчиком в этом огромном механизме, начинаешь понимать, как же гениальна и многогранна природа в создании портретов и насколько узколоба по сравнению с ней пластическая хирургия! Конечно, спасибо индустрии красоты! Это она меня кормит и благодаря ей я ни в чем не нуждаюсь! Хотя, у любой медали есть обратная сторона. С одной, – материальные блага, а с другой, – поступи тошноты от того, какой ценой достаются мне все эти материальные ценности. Лицемерие и вранье – не самые лестные орудия труда, но именно с помощью их я держусь на плаву в уютном и сытном местечке на рынке труда.

– Аллегра Дмитриевна, я в полной депрессии! Кожа стала такой тусклой и грим уже не так эффектно ложится, даже ретушь не скрывает. – Донёсся до меня глупый голос моей пациентки.

– Я, конечно, сразу же решилась на инъекции. Помните, прошлый раз предлагали мне по улучшению цвета кожи. Кстати, Вы были правы! После пробной я реально себе очень нравилась! Фоточки получались все такие шикарные, а сколько комментов было! Тон лица везде был просто бесподобный. Вот я вам завидую! Даже не представляете насколько! – Протяжным голосом, вздыхая, прощебетала девушка, бесцеремонно всматриваясь в мое лицо.

– Юля, что за глупости, кто у нас здесь звезда танцпола?! Такое шикарное тело, пластика! Это мне надо тебе завидовать! – Отвлекаясь от своих мыслей, начала хвалить девушку напротив, зная, что к комплиментам у нее как у всех представителей псевдо гламура есть большая слабость.

– Ну, да, это профессиональное! – Удовлетворенная моей лестью, ответила мне пациентка.

– Бедные девочки в зале орудуют на тренажерках, а результата нет, потом все они начинают меня доставать в директе вопросами о моей фигуре. Я даже блог завела, в котором рассказываю про свои тренировки. У меня там, уже за тысячу перевалило подписчиков! Представляете? Кстати, хороший слоган придумала! «Хотите фигуру, как у меня, – нужно правильно питаться, ну, и, конечно, много танцевать!» Как вам? Звучит, да?! Вы тоже подписывайтесь, а я порекомендую своим девчонкам Вас!

Она встала, решив покрутиться возле моего носа, еще раз продемонстрировав свою безупречную фигуру.

– Хотя, все равно Вам завидую. Вы тут работаете и все процедурки можете себе позволить бесплатно! Мне бы так, ох, я тут перепробовала бы все! Мои девчонки с труппы просто обзавидовались бы! Аллегра Дмитриевна, но я пришла не просто так! Представляете, на днях в комментах под фоткой подписали, что я старше выгляжу! Сами понимаете, после такого звоночка я бегом записалась к Вам! Вот, читайте здесь! Видите, что про мой возраст пишут?! Я так расстроилась из-за этого, что две ночи вообще не спала!

Она протянула мне свой телефон. На экране высветилась фотография из «Instagram», где в согнутой эротической позе стояла моя полуобнаженная пациентка в сценическом костюме и гриме. Внизу шлейфов тянулись огромные пирамиды высказываний от разношерстного народа, где переплетались каракули представителей средней Азии пишущие на ломанном русском языке комплименты в стиле «дэвущкъа ви секси», а дальше ступеньками ползли комментарии, в которых грызлись между собой сотоварками Юлии по рабочему цеху со скучающими домохозяйками, чувствующие на уровне инстинкта исходящую опасность от этой прослойки бабского общества, и пытаясь задушить их своим моральным ядом.

– Да уж, им есть, о чем беспокоиться! Пока они, уставшие от семейного быта, спят, сладко похрапывая, их мужья сидят по ночам в своих телефонах, рассматривая все эти «клубничные» фоточки, которыми пестрит приложение.

– Вот, здесь, читайте! – Нетерпеливо показала мне Юля пальцем, указав тот самый злополучный комментарий. Там какая-то истеричная мамаша писала о том, что нельзя выкладывать такие вульгарные фото из-за возможности просмотров их детьми. Потом шли длинные разглагольствования о низости женщин такого сорта, как моя пациентка, и уже в самом низу было написано, что такой вопиющий макияж только старит девушку и если не знать, сколько ей на самом деле лет, то можно дать все сорок. Судя по количеству лайков, ее высказывание получило огромную положительную реакцию у населения социальной сети. Скорее всего, именно это и стало подлинной причиной бессонной ночи, ведь глупую девочку в язвительном тексте смутило лишь то, что она выглядит намного старше своих лет, а не тот факт, что ее обозвали женщиной легкого поведения. Я решила зайти на аккаунт к этой истеричной особе и посмотреть, что из себя представляет столь высоконравственная особа.

– Ооо, все понятно! У таких дамочек моральный, словарный запас пропорционально равен количеству лишнего веса на теле! – Мелькнула ироничная мысль в моей голове.

На вышколенных фотографиях была изображена типичная, среднестатистическая, пухленькая мамочка, любящая выставлять снимки своих отпрысков, чью гениальность она постоянно обсуждает в секте таких же борцов за мораль, которые благодаря техническому прогрессу теперь могут «трепаться друг с другом», не выходя из дома. Меня всегда смешила эта каста новообразованных старообрядцев, чьи молодые буйные дни уже канули в лету, оставив за собой только остов воспоминаний. Именно формула, в которой память делилась на невозможность вернуть утраченное время и внешний облик, создавала эту неестественно крикливую мораль, запакованную в лозунги, звучащие со всех доступных социальных трибун. Внутренняя, потаенная женская злость от потери красоты и стройности к тем, у кого есть все то, что ими утрачено между родами и объедаловкой по ночам рождала кастовую злость на уровне инстинктов.

– Как по мне, весь этот нравственный популизм основан на одном лишь «бабском страхе». – Подумала я, листая ворох однообразных фотографий типичной домохозяйки, изображающей из себя блогера.

–Ну, а что есть в арсенале у этих желчных домохозяек? Только за уши притянутая мораль и ненависть к другим более красивым бабам? Хотя, их можно понять, они же, наверное, чувствуют на уровне инстинктов исходящую опасность от этой прослойки смертельных соперниц, способных увести их мужей и сыновей. Бедняжки, они так боятся таких, как эта дурочка напротив меня. А Юлька, дура, конечно, были бы мозги, она бы умела пользоваться картами, которые у нее в руках, вместо того, чтобы делать ненужные процедуры. В любом случае, надо ее поддержать.

– Юля, ты чего так переживаешь из-за этих куриц!? Где ты, где они?! Да эти курицы толстые, просто завидуют твоей внешности, поэтому и пишут всякую ересь! – улыбнувшись, сказала я, протягивая обратно телефон своей пациентки.

– Слушай, раз они следят за твоей страницей, комментируют фотки, значит, ты им интересна! Не парься – это называется популярность! Хотя, в любом случае, раз такое утверждают, то это сигнал и нужно реагировать!

– Ну, конечно! Вот поэтому я и пришла! – Капризно воскликнула девушка, с радостью воспринимая мою поддержку.

– Хочу лишить их всех возможности дизлайки мне ставить и тупые комменты писать! Вы же понимаете меня? Естественно, с этим нужно что-то делать!

– Ну, так давай, Юлечка, заткнем рты этим дамочкам! Ложись на кушетку, будем делать из тебя Мона Лизу.

– Кого? – переспросила меня она, с невинным взглядом располагаясь на кушетке.

На одно мгновение вопрос меня ошарашил, мелькнула мысль, что, может, Юля, пытается пошутить, хотя, никогда раньше не замечала за ней пристрастия к каламбуру. Внимательно всмотревшись в ее чистый взгляд, мне стало понятно, что вопрос был задан по первичному запросу ее мозга, так как эта информация была ему незнакома.

– Аллегра, вспомни, где ты и с кем! Этой публике не стоит показывать свое интеллигентное нижнее белье! – Пробежала в моей голове ироничная мысль.

– Это знаменитая, итальянская фотомодель! – Живо ответила я ей.

Судя по мелькнувшей на лице девушки улыбки, комплимент явно пришелся по душе пациентке.

– Говорят, они самые красивые, эти итальянки. – Задумчиво проговорила Юля, берясь за телефон.

– Сейчас погуглю, найду фотки.

– Потом, давай не сейчас! Ложись на кушетку, пора приступать! – Быстро пресекла все попытки поиска знаменитой фотомодели, пока он не завел девочку на кушетке в Лувр.

– Сейчас сделаю селфи до и после процедуры, пусть мои девочки результат заценят!

Настроив телефон и забыв, что хотела гуглить, она начала себя фотографировать.

– Терпения, еще раз терпения! – Подумала я, смотря с каким профессионализмом Юля начала позировать на камеру.

Загудел мой телефон. Пришло сообщение на «Whatsapp» от Артура, где меня ждала его свежая фотография из тренажерного зала, дальше шел текст:

– Ну, как тебе? Сегодня побил рекорд! Скажи, уже кубики видны? Ну, что, хочешь с таким мачо сегодня провести вечер?

Дальше шла куча смайликов.

– О, нет, товарищ, мне не до ватсапного трепа! – Раздраженно подумала я, решив проигнорировать очередной всплеск фанфаронства моего скучающего дантиста.

– Вы знаете, Аллегра Дмитриевна, мне кажется, на коже очень сильно сказывается еще и стресс! Если честно, у меня сейчас просто черная полоса! – Положив наконец-то свой телефон, томным голосом начала рассказывать Юля.

– А что случилось? – Решила я поддержать разговор, начиная готовить инъекцию для нанесения на кожу.

Девушка грустно вздохнула.

– Рассталась со своим парнем. Вообще, так неожиданно разбежались, даже сама не поняла причины! Поэтому стресс на стрессе у меня получается!

Это с тем, о котором ты мне прошлый раз рассказывала?

– По-моему, он ди-джей в клубе «Джумаджи»?

– Нееет! Это так, фигня была! Мы с Русиком просто раскручивали свои страницы! – Безразлично ответила она, интенсивно что-то выискивая в своем приложении.

– Вы только посмотрите на этого красавчика!

Юля протянула мне телефон, где на меня с экрана смотрел слащавый паренек с обаятельной улыбкой и глупыми симпатичными глазками в обрамлении великолепных ресниц и бровей. Судя по его гламурному виду – нарцисс, модник и позер.

– Ну, скажите, красавчик, да?!

– Да, ничего так, симпатичный мальчик! – Поддержала я эмоциональную девушку.

– Аллега Дмитриевна, он такой обояшка! Вам не передать, какая между нами была химия! А как романтично познакомились! Мммм! Просто шикарная «Love story» получилась! Во общем, рассказываю. Мы выступали с номером в клубе «Колизей», а он там главный администратор! – Подчеркнув заметной интонацией последнюю фразу, Юля продолжила свой рассказ.

– Макс такой общительный, сразу с нами познакомился, помог с гримеркой. Весь вечер шутил, прикалывался. Угостил нас мартини, а после закрытия пригласил в караоке поехать с его друзьями. Когда увидела его машину, честно, сразу влюбилась! Мы тогда так классно отдохнули! Ну, я сразу поняла, что он на меня запал! Вы не представляете, какой он сумасшедший! Взял и при всех громко на весь зал в микрофон сказал, что я самая сексуальная в клубе, и он в меня влюбился с первого взгляда! Да, у меня от этих слов такие мурашки по коже пошли, до сих пор помню! Все девчонки только на него и смотрели, а он на меня! Конечно, я и так знаю, что я лучшая в нашей труппе! Олька с вечно замусоленными волосами, ну, или Анютка, которая грызет свои ногти, мне они вообще не под стать! Сами знаете, в отличие от них, я на внешности не экономлю! Хотя, ну, а как иначе, по-другому сейчас никак нельзя! Так что, было бы странно, если он выбрал не меня из всей нашей трупы! – Сделав самодовольный вывод, девушка продолжила свое повествование:

– Аллегра Дмитриевна, какой у него голос, Вам не передать! Он же мне тогда весь вечер песни посвящал! Теперь каждый раз, когда слышу эти песни, просто рыдаю. Я это все на видео тогда сняла, столько лайков и комментов положительных было! Кучу хайпа словили! Сейчас дам Вам послушать!

– Подними шею чуть-чуть, мне нужно овал твой обработать! – Оборвала я рассказ.

На несколько минут Юле пришлось замолчать, так как мной началась интенсивная обработка лица инъекцией. Желания смотреть воочию воспоминания об романтическом вечере своей пациентки у меня не было ни капли.

– Теперь тебе нужно полежать спокойно, не жестикулируй и говори медленно! – Дав указания пациентке, я отсела к своему столу, всем видом показывая, что делаю важные записи в карточке. Судя по глазам, выговориться ей очень хотелось. Поэтому, немного отдохнув от потока слов, исходящего из нее, я вновь повернулась в сторону кушетки и с наигранным интересом спросила:

– Так, что же случилось? Судя по описанию, сплошная мелодрама, получается!?

Почувствовав мою заинтересованность, Юля все силами, насколько это было возможно в ее подневольном положении, подавляя жестикуляцию, продолжила свой рассказ:

– Да весь «people» в инсте под фотками писал, что мы друг другу идеально подходим. Все наши фотки закидали комментами. Я каждый день Максу скрины отсылала. Знаете, Аллегра Дмитриевна, это ведь моя вина. Все время постила нашу с ним любовь, вот девчонки, походу, и начали завидовать. Постоянно повторяли, что он козел, бабник, но я-то им вообще не верила, да, и не верю до сих пор! Просто, счастье любит тишину, наверное, все дело в этом. Думаю, нас эти сучки от зависти сглазили!

– С чего ты это взяла? – Удивленная ее версией причины, спросила я.

– Так, он, молча, отписался от меня без объяснений! Трубки не брал, а потом взял и в черный список добавил. Точно говорю, нас сглазили, иначе, как объяснить, почему так быстро наша любовь прошла?! Мы ведь, реально, на очень серьезном уровне были, даже съехаться с ним планировала! Все завидовали нашим настоящим чувствам, вот и результат! Я уверенна, именно бабская зависть убила нашу любовь! Кто-то просто взял и «подложил свой язык», тем самым все испортил! – Продолжала доказывать свою теорию Юля.

– На прошлой неделе ездила в «Колизей», хотела поговорить с ним.

– И что? – Поинтересовалась я, предполагая какое может быть продолжение рассказа.

– Представляете, он сказал, нечего дурковать, мы просто хорошо провели время! Да, еще наехал на меня! Типа, что я все выдумала, ведь, между нами ничего не было и, вообще, на что рассчитывала?! Знаете, Аллегра Дмитриевна, после этого сразу поняла, про меня ему точно наговорили какую-нибудь хрень. Ну не мог просто так взять и кинуть! Эти сучки из моей трупы постоянно там ошиваются, мало ли что они ему наплели?!

– Ну, а что такого они могли ему рассказать про тебя? Как по мне, он просто нагулялся с тобой. – Попыталась возразить, но меня сразу перебили.

–Да, Вы что? Нет, это не так! Он любит меня, я это знаю! Просто приревновал к вниманию клиентов клуба, хотя, это странно! Раньше он гордился, что я нравлюсь всем….

– А потом начал заявлять, что ты слишком раскрепощена и он не может быть с такой девушкой! – Закончила мысль Юли, которую она никак не могла сформировать из-за налета слепой влюбленности.

– Ну, да! Вот поэтому я и говорю, что тут точно подложили язык! Раньше все устраивало его, как могло все измениться так быстро? – Воскликнула девушка, в голосе которой начала прорываться душевная боль.

– Какой бред, да, это блин стандартный мужской вариант «кидалово»! – Раздраженно, подумала я.

– Его с начала времен применяют мужчины всех каст, религий и национальностей без разбору. Особенно в нашей стране, почти все представители мужского пола умеют морочить голову бедным девчонкам своим либеральным псевдо пикапом. Ведь, на самом деле, схема простая: сначала представитель мужского пола активно пропагандирует свободную любовь, вкладывая все свои ораторские умения в силу своего убеждения, напрочь пресекая любые сомнения, которые могут возникнуть в женском мозгу заученными словечками типа «Мы же взрослые люди! Что за детский сад?». Хотя, на самом деле, вся эта бутафория – лишь подстраховка на всякий случай, вдруг в голове одной из представительниц женского пола возникнет идея углубить их отношения! Как только это происходит, мужской пол тут же начинает переигрывать карты, выставляя девушек чуть ли не падшими женщинами, чересчур увлеченными культом свободной любви. Естественно, такой аморальной особе он может предложить только либеральный секс, и ни о каких серьезных отношениях речи быть не может! А что остается делать обманутой и, скорее всего, уже сидящей на крючке чувств девушке, принимать невыгодные для себя условия или разбить себе сердце? Хотя, не факт, что мужчина вообще предложит хоть какой-то вариант исхода, в основном, все поступают аналогично этому слащавому пареньку, уходят по-английски, а бедные девочки, страдая, придумывают, чтобы хоть как-то утешиться, всякие ахинеи про сглазы, да, привороты. В случае Юли, благодаря ее профессии, таких, как она, любят, держат в роли «карманной любовницы», которая всегда должна быть на «низком старте», чтобы в любой момент можно было экзотическую зверушку продемонстрировать публике, а с учетом того, что нехватки в голом, доступном женском теле сейчас нет, соответственно, заменить слишком надоедливую танцовщицу на другую сейчас проще простого! Ситуация еще ухудшается тем, что как только женское естество этих милых созданий начинает призывать к своим врожденным инстинктам материнства и оседлости, девушки из этой касты молниеносно чувствуют на себе всю силу враждебности мужского пола, которых раздражает любая попытка перехода этих бедолаг в другую касту, тем самым, разрушая их строгую иерархию женских, социальных классов.

– Хочешь знать мое мнение? – Оборвала ее истеричную речь.

– Он просто тебя кинул! Забудь его, живи, как раньше, таких слащавых пижонов будет еще целая куча у тебя!

Мне «по-бабски» было ее жаль, выглядела она потерянно. За всей этой бравадой крутой красотки и модной танцовщицы, явственно выглядывал одинокий зверек, жаждущий любви и утешения.

– Советую не парится вообще о нем, но если хочешь вернуть, то можно попробовать игнором! Мужики любят погоняться за добычей, вот стань ею и увидишь – результат будет!

– Нет. – Вздохнула Юля.

– Макс любит меня, я это точно знаю! Сейчас, главное, надо выяснить, что ему наговорили про меня и кто. Думаю, надо сходить к гадалке и все разузнать. У меня вообще подозрения, что нас сглазили, если снять сглаз, у нас все сразу наладиться! Вот увидите!

– Может он просто не хочет отношений со стриптизершей? – Немного грубовато проговорила я в надежде своей прямотой охладить тупое упрямство видеть проблему вне, а не внутри.

– Ты такой вариант совсем не допускаешь? Конечно, погулять с тобой каждый горазд, но, чтобы жить, сама знаешь, не всякий может решиться! Я думаю, не удивлю тебя совсем, если скажу, что все они в основном трусы и жуткие консерваторы, которые предпочитают блаженных дурнушек таким шикарным раскрепощенным девушкам, как ты.

– Это вообще не тот вариант! – Резко ответила мне Юля.

– Он, наоборот, гордился тем, что я занимаюсь «Go-Go-Dance», все время мной перед друзьями хвалился, и для них станцевать просил! Да, весь его аккаунт был в моих фотках, постоянно меня там выставлял, особенно в сценических костюмах.

– Вот дура! Походу, бесполезно тут говорить. Ладно, все хватит лезть к ней со своими советами! – Подумала я.

– Пусть сама разбирается.

– Ну, Юля, тогда выясняй причину, раз ты думаешь, что кто-то ему наговорил про тебя. Так все, сейчас очищу твою кожу, покрою закрепителем, полежишь и можешь уже собираться. Кстати, надо будет тебе гиалуронку обновить следующий раз.

– Аллегра Дмитриевна, обязательно! Честно, Вы просто супер! Спасибо, что поддержали меня, да, еще и красоткой в очередной раз сделали!

Юля начала любоваться результатом в камеру телефона, послышался бесперебойный щелчок камеры.

– Так, кто у меня следующий, надо глянуть? – Подумала я, изучая карточку пациента. Алевтина Забойко, 45 лет. Процедура – комбинированная чистка лица и ультразвук. Далее, после обеда, у меня записана Альбинка. Точно, я же обещала ей лицо отскрабировать! Дочь владельца клиники должна соответствовать своему статусу принцессы эстетической индустрии! – Мелькнула ироничная мысль в моей голове.

Я улыбнулась, дочка Карена была классной 22-летней глупенькой, но жизнерадостной девчонкой, с которой тусовки всегда проходили на веселой ноте. Время процедуры Юлии еще не вышло, поэтому она лежала, молча рассматривая свои селфи. Меня обрадовало, что пациентка моя наконец-то ушла в себя, поэтому я решила заглянуть в свой «Whatsapp». На телефоне был пропущенный звонок от отца и от него же сообщение с просьбой зайти к нему в кабинет. Дальше шла рассылка от Яны, связанная с ее магазином и 6 сообщений от Артура пошлого содержания. В конце увидела смс от своего молодого любовника.

– Привет. Нужно поговорить. Вечером давай увидимся, набери. Срочняк!

– Интересно, что Спицину нужно? – Начала рассуждать про себя.

– Точно, опять что-то будет выклянчивать. Ох, уж эта молодежь! Любят, чтоб бабы за них все вопросы решали!

– Уже время, по-моему? – Оторвала от раздумий Юля. Посмотрев на часы, я с ней согласилась.

Тщательно проделав свою работу, я начала скептически рассматривать ее лицо. Девушка, увидев, мою сосредоточенность, улыбнувшись, сказала:

– Да, все супер, Аллегра Дмитриевна! Я уверенна в этом, в Вас вот, точно, никогда не сомневалась! По фотографиям вижу, цвет лица уже заметно улучшился. За все Вам большое спасибо! Ну, ладненько пойду, у меня тренировка еще назначена через час. Как узнаю подробности у гадалки, позвоню и расскажу все!

– Пока, Юлечка, ты, главное, лицо пока ничем не мажь и не умывайся часа три, и еще не расстраивайся из-за мужиков, они этого не стоят. Буду ждать твоего звонка! – Поддержала я ее, видя мелькающую грусть в глазах.

В ответ она послала мне воздушный поцелуй и скрылась за дверью.

Не прошло и 10-ти секунд, как в мою дверь быстрым, нарочито властным, шагом вошла следующая пациентка, оказавшаяся грузной блондинкой с моложавым, но потрепанным лицом, на котором глупо были насажены наращённые ресницы и пухлые подкаченные губы.

– Вот это экземплярчик! – Подумала я, натягивая свою профессиональную улыбку.

– Проходите, пожалуйста. Вы у нас, по-моему, первый раз?

– Здравствуйте, Аллегра Дмитриевна! – Уверенным голосом приступила к диалогу моя новая пациентка, усадив свое полное тело в кожаное кресло напротив меня.

– Да, я у вас впервые! Мне Вашу клинику посоветовали очень опытные люди, сказали, здесь все специалисты достойные, которые меня, надеюсь, не разочаруют! Мне вообще не свойственно доверять молодым специалистом, но отзывы о Вас хорошие, хотя, я всегда составляю свое независимое мнение и не слушаю комментарии других, тем более, в таких деликатных делах!

Судя по капризному голосу и недовольному лицу, было понятно, что пациентка очень проблемная, с явным комплексом капризной актрисы. Этот тон и жестикуляция при разговоре – типичная попытка обратить на себя внимание, воссоздавая образ грозной, роковой женщины, перед которой нужно трепетать. В таких случаях лучше всего включать игнор и спокойствие, театралы мгновенно успокаиваются.

– Работой других клиник я в последнее время была неудовлетворенна, хочу Вам сказать! – Продолжила она свой возмутительный монолог, который ей очень хотелось выплеснуть наружу.

– Вы знаете, у меня очень чувствительный эпидермис! Постоянно прошу бережно наносить средства на мою кожу, но многие работают просто кустарно, купили себе дипломы, а правильно делать процедуры так не научились! Из-за этого халатного подхода к себе и ушла с других клиник. Такое отношение неприемлемо к пациентам, разве я не права? Мои друзья давно уговаривали прийти к Вам сюда, да, и отзывы о Вас вполне сносные! Надеюсь, здесь не окажется очередная шарашкина контора!

По-хозяйски, положив на мой стол свою дорогою кожаную сумку, перчатки и телефон, она, сморщив нос от запаха инъекций, напускным продавливающим, по ее мнению, взглядом, начала сверлить меня, в надежде, что испугаюсь ее суровости и, как преступник, отчаянно начну исповедоваться в своем тайном неумении. Наверное, такой расклад был бы прекрасным кульминационным завершением ее трагикомедии, однако, все мое внешнее спокойствие говорило о том, что показной триллер меня не впечатлил.

Спокойно, позвонив на внутренний телефон, я попросила медсестру тщательно подготовить для процедуры оборудование.

Не дай Бог, чужой волос увидит на кушетке, начнет панику. – Подумала я.

– Эта дама из такой категории.

– Пожалуйста, ознакомьтесь с копией моих предыдущих процедур, я специально их взяла с собой, чтобы было понятно, о чем я говорю. Многие думают, это капризы, но это совсем не так! Вы знаете, в желании, чтобы ко мне относились очень щепетильно, я не вижу нечего плохого, тем более, я готова оплатить именно такое отношение к своей персоне. – Утвердительным голосом закончила она свой монолог, протягивая из сумки толстую прокламацию бумажек. Я же, в свою очередь, сделала вид, что тщательно изучаю данные документы. Про себя мной уже была выбрана стратегия общения с этой капризной дамой, которая заключалась в том, чтобы во всем с ней соглашаться, касательно ее надуманной чувствительности.

– Да, судя по истории процедур и реакции Вашего эпидермиса, соглашусь с вами, что кожа у Вас очень проблемная! – Подняв глаза, обратилась я к женщине, напротив.

– Так что, учитывая все это, естественно, будем выбирать и наносить средства на Вашу кожу максимально корректно! – Мой тембр голоса я старалась сделать спокойней и равнодушней, чтобы она быстрей перестала играть свой спектакль и мы, наконец-то, начали заниматься делом. Сзади послышалось как тихо и быстро медсестра готовит оборудование. Как только она бесшумно скрылась за дверью, я пригласила ее в аппаратную на кушетку.

Скептически рассмотрев вокруг себя все приборы, Алевтина демонстративно еще раз сморщилась и, наконец-то, улеглась. Я терпеливо дождалась, когда закончится ее второй акт капризности, и молча начала свою работу. Вначале клиентка ерзала, морщилась и издавала недовольные звуки, но увидев в ответ только терпеливость и игнор в адрес ее кривляний, быстро успокоилась и расслабилась. Все время, пока шла обработка кожи, она лежала спокойно, лишь изредка прокурорским взглядом всматривалась в меня, пытаясь найти малейшую зацепку, чтобы обвинить в непрофессионализме. Я спокойно перенесла это судебное заседание, хотя, внутреннее нетерпение быстрей покончить с работой и свалить немного мешало мне сосредоточиться, вызывая раздражение.

– Обработка закончена, теперь лежите, пожалуйста, очень спокойно! – Попросила я ее, наконец, заканчивая процедуру и быстро отодвигаясь на своем кресле ближе к столу. Несколько минут она продолжала сверлить меня взглядом и, тем самым, пытаясь привлечь к себе внимание, однако, сняв перчатки, обработав свои руки, я потянулась к телефону, на котором открыла свой «Instagram». Устав лежать, молча с трагическим выражением лица, пациентка развернулась ко мне с явной попыткой завести разговор.

– Скажите, а насколько Ваши средства безопасны, мне немного пощипывает кожу? Не хватает только аллергию какую-нибудь подхватить у Вас! Если честно, то уже устала разочаровываться в клиниках нашего города. Я, конечно, уже давно посматриваю в сторону Израиля или Германии, но, все же, хочу дать шанс нашим врачам.

Алевтина уперлась взглядом в меня в ожидании ответной реплики с явным и немым требованием пообщаться с ней.

– Негласную функцию психолога никто не отменял! – Иронично подумала я. Быстро написав смс Альбинке, что я ее жду на процедуру, мне, все-таки, пришлось отложить свой телефон и начать отвечать на вопросы клиентки, которая, судя по ее поведению, жаждала общения.

– Не переживайте, средства, которые мы используем, имеют сертификаты качества и все другие требуемые документы, они безопасны. Не волнуйтесь, я все контролирую! Никаких покраснений не наблюдается, а пощипывание, в данном случае – это, наоборот, хороший признак, значит, инъекции действуют! Никакой аллегри нет, Ваша кожа даже очень благосклонно восприняла состав средств, бояться нечего.

– Вы уверенны? Может, встанете и подойдете, я все же чувствую некий дискомфорт в области век?! Посмотрите, Вы там точно нечего не задели? Будьте так добры, обратите внимание, пожалуйста, на Вашего пациента! – Капризно властным голосом обратилась ко мне Алевтина, впиваясь в меня взглядом. Судя по маске решительности на ее лице, она не собиралась отставать от меня. Поэтому смирившись с тем, что мне не посидеть спокойно, я встала, и пошла разглядывать старое лицо пациентки с налетом обреченной псевдо молодости. Простояв около 3-х минут с видом внимательного наблюдателя, я, наконец, натянув лицемерную улыбку на лицо, заговорила:

– Все в порядке, можете не беспокоиться. Ваша кожа молодеет прямо-таки на глазах. Знаете, Алевтина, не могу не похвалить Вашу щепетильность! На самом деле, Вы большой молодец, раз, так тщательно ухаживайте за своей кожей – это очень похвально! Выглядите, конечно, ну, реально, очень шикарно! Вы уж меня извините за бестактность, но, честно, если бы не видела данных из Вашей карточки, сказала бы, что Вам лет 30-35! – Выплеснула я порцию лести, тем самым, пытаясь размягчить рыхлое тело души пациентки, которое она так тщательно скрывала под маской суровости. Мне было понятно, что весь этот театр Алевтиной был затеян лишь для того, чтобы кто-то уделил ей внимание и поговорил на больные темы бальзаковского возраста. Не вооруженным взглядом было видно, что за крокодиловой кожей успешной, состоятельной женщины скрывалась одинокая, закомплексованная, стареющая девочка. После сказанных слов лицо пациентки мгновенно оживилось, было явно видно, что мои эпитеты в ее адрес пришлись по душе.

– Спасибо большое за комплимент! Можете не смущаться, я и не скрываю своего возраста! Мне все это говорят, но для меня главней всего профессиональное мнение специалиста! Ну, к Вашей компетентности сомнений у меня стало меньше, раз Вы подметили мои старания! – Похвалила Алевтина меня с довольным лицом, решив тоже не отставать от обмена лестью.

– Да, я много времени и денег трачу на свою внешность. – Внушительно и утверждающе продолжила она ведать мне рассказ о своих жертвах, принесенных на алтарь красоты.

– Экономить на себе я не привыкла особенно сейчас, когда любая, даже продавщицы с моих магазинов могут позволить себе услуги салонов красоты. Представляете, насколько Ваши услуги доступны? Только успевай за всеми этими, у которых кроме молодости теперь еще есть и эти привилегии! Нет, нельзя даже на минуту расслабиться, иначе обгонят, не успеешь оглянуться. Аллегра Дмитриевна, мне на самом деле очень приятно, что Вы, как специалист, заметили мои старания, значит, не напрасно я столько времени уделяю внешности! Знаете, а мне начинает нравиться Ваш подход в работе с клиентами, уж, не знаю, каков будет результат, но я, наверное, запишусь еще раз к Вам на прием. Кстати, может, еще какие-нибудь процедуры порекомендуете мне? Я, если честно, Ваш прайс-лист тщательно не изучала, так как этот поход был для меня пробным?

– Да, можно еще назначить Вам несколько процедур по улучшению цвета. – Начала говорить с важным взглядом, всматриваясь, как впитывается нанесенная инъекция на ее лице.

– Я думаю, они пойдут Вам на пользу. В любом случае, рекомендую с ними более детально ознакомиться. Брошюрку можете взять на ресепшене, там все подробно описано. Что касается экономии на красоте, тут не могу с Вами не согласиться! Это очень правильная политика: красота дается природой, но наша задача, – сохранить ее!

– Да, обязательно возьму, почитаю. Кстати, я подметила, что в Вашей клинике столько молодых специалистов! Честно, к этой категории врачей я с опаской отношусь, да и на Вашем фоне не хочется мне казаться тусклой и старой, но, с другой стороны, именно молодым и можно доверить свою кожу, они точно не навредят из зависти. Вам сколько лет, я думаю, не больше 25?

Клиентка оживленно стала всматриваться мне в лицо, пытаясь увидеть все подноготные подробности моего возраста.

Что ж, нужно удовлетворить ее любопытство! – Подумала, улыбаясь ей.

– Мне ровно 30 лет. – Почему-то солгала я.

– Знаете, это как раз такой возраст, когда нужно начинать более тщательно ухаживать за своей кожей, как Вы правильно заметили, в наше время нельзя экономить на красоте, ведь сейчас поголовно везде ее переизбыток, который и так породил жуткую капризность выбора у мужского потребителя.

Алевтина улыбнулась, видно было, что тема, которую я затронула, ей близка и мои намеки в сложной филологической обертке вполне понятны.

– Тут не могу не согласиться с Вами, Аллегра Дмитриевна! Еще какой переизбыток, сплошь и рядом, поголовно, везде одни симпатичные мордашки ходят! Вон, у меня дома сидит один такой капризный потребитель, постоянно от него выслушиваю упреки, то вес у меня стал больше, то морщины ему мои не нравятся, а сам живот пропорционально своему заработку в бизнесе нарастил, перестал вообще за собой ухаживать, но я про это ему даже не заикаюсь. А все почему? Как Вы думаете? Да, потому, что возьмет и уйдет к другой, помоложе, там, точно, брюхо не будет мешать при его-то деньгах! Стареющая жена состоятельного мужчины – лучшая мишень для молодых хищниц. Вы себе не представляете, в каком напряжении я нахожусь! Приходится постоянно опасаться, вдруг на молоденьких начнет засматриваться или, вообще, возьмет и заведет себе любовницу! В кругу наших друзей уже столько пар поразводилось на этой почве. Я каждый день просматриваю его телефон. Слава Богу, сейчас есть куча приложений, которые облегчают жизнь женам! В этом деле руку нужно все время держать на пульсе. Как говорят, предупрежден, – значит вооружен. Естественно, он даже не догадывается о моей слежке, но иначе невозможно просто заснуть ночью!

Сделав акцент на последней фразе, она по-девичьи хихикнула и закатила глаза. Мысль, что она может все отслеживать с такой изворотливостью и хитростью, вызывала на ее лице нескрываемое удовлетворение вперемешку со спокойствием.

– А по-другому никак! Вы понимаете? – Продолжила она свои размышления.

– У него в компании столько молоденьких работает, похожих на вас, не замужних и красивых хищниц, которые так и норовят в богатого пожилого мужичка запустить свои зубки. Разве я не права?

С этим вопросом она внимательно вписалась в меня взглядом в надежде, что и тут она получит мою поддержку.

– Согласна. – Спокойно ответила я.

– Но все равно на них обижаться не стоит. Сейчас такая нехватка мужиков, а девушек незамужних в репродуктивном возрасте, наоборот, чересчур много. Вы же понимаете, что именно эта недостача и сказывается на некотором, так сказать, вольготном поведении этих особ. Этим бедняжкам просто не куда пристроить свои позывы женских инстинктов, которые со временем застаиваются и начинает бродить, заставляя искать кого-то, кого можно этим продуктом привлечь. Как правило, в основном, кто клюет на такую халяву? Конечно же, женатые мужички! А что, тут все просто получается? Они устали от брака и хотят чего-нибудь новенького, вот и попадаются с легкостью на такую шикарную приманку в виде доступного, молодого тела.

– Как точно, однако же, Вы все подметили! Ведь именно так и есть! – Воскликнула моя пациентка. Поэтому я и сижу здесь, занимаюсь своей внешностью, не хочу, чтобы, однажды одним прекрасным утром я проснулась, а мои вещи у порога стоят, и за моим кухонным столом сидит грудастая, молодая соплячка.

Голос клиентки задрожал, в ее лице отразился целый ворох смешанных чувств женщины преклонных лет.

– Ой, кажется, ее начинает заносить, надо успокоить, иначе этот вулкан негодования снесет все вокруг! – Промчалась ироничная мысль в моей голове

– Так, прошу меньше мимики, расслабляемся, не переживаем, иначе польза инъекций уменьшиться! Да что Вы так беспокоитесь? С Вашей-то внешностью можно любой молодушке составить конкуренцию, так что, не о чем переживать! Это я Вам, как врач, и как представитель более молодого поколения готова заявить! Поверьте, Ваша зрелая красота, ум и опыт даст любой из нас фору! Кстати, смотрю кожа Ваша благосклонно встретила состав препаратов и почти все впитала без аллергических реакций. – Мягко ответила я пациентке, обволакивая ее тонкой пленкой лицемерия.

– Сейчас нужно немного порелаксировать, а потом можете смело идти в мир с гордо поднятой головой с осознанием того, что Вы просто шикарная женщина!

В глазах ее читалась мольба и, в то же самое время, надежда на то, чтобы все, сказанные мной слова, оказались чистой правдой, а не очередным льстивым пассажем, предназначенным для успокоения глупой клиентки клиники. Ей искренне хотелось верить моим комплиментам, которые в какой-то степени оправдывали очередную ее покупку красоты.

– Ну, вот и все! Мы с Вами закончили, теперь лежим и думаем о чем-нибудь приятном! – Улыбаясь, сказала я, отодвигаясь к своему столу, чтобы сделать запись в амбулаторной книге.

По лицу пациентки было видно, что она успокоилась и с удовольствием закуталась в плед моей лести. В воздухе повисло понимание, что произнесенные мной слова с первого стука языка об небо становились каплей воды для страждущей жаждой внимания женщины. Что-то наподобие прописной истины, в которую хочет верить каждая, выходящая из моего кабинета.

– Да уж. – вдруг с грустью подумалось мне.

– Бедные бабенки, готовы поверить любому трепу, произнесенному в этом храме красоты, за любую чушь ухватиться, лишь бы не лишаться иллюзий, которые, по их мнению, смогут обеспечить им безопасность в огромном мире красивых, молодых женщин. Самое грустное в этой ситуации то, что в погоне за внешней красотой, они забывают, что есть еще внутренняя, требующая постоянного тонуса, ее-то точно невозможно никакими уколами восстановить, она вымывается как песок, превращая их в злобно-ревнивых старух в маске искусственной молодости. Зависть, ревность и ненависть, порожденная страхом к молодым соперницам, идущим следующим поколением за ними, – вот что, на самом деле, старит и убивает любую женщину, перешедшую рубеж заката! Именно эта боязнь и порождает гротеск усовершенствований, которыми пичкает их индустрия красоты, выдавая любую процедуру за рецепт вечной молодости и красоты, «раскошеливая» их на дорогостоящие операции.

– Я думаю, время уже вышло?

Оторвала меня от мыслей, ерзающая на кушетке, пациентка.

Мимика нетерпеливости искажала лицо женщины, желающей увидеть результат. Освободившись из моих рук, она подбежала к зеркалу и стала внимательно всматриваться в свое лицо. Ворох разочарования, недоумения, надежды проскользнули на ее лице легкой тенью. Повернувшись ко мне, она с немым вопросом посмотрела на меня. Я прекрасно знала это выражение лица и на автомате всегда отвечала на него простым и емким ответом.

– Результат проявится через пару дней, когда инъекция полностью впитается в Вашу кожу, но для усиления эффекта могу порекомендовать еще серию по уходу за кожей той же самой фирмы, что и используемые мной средства. В состав входят щадящие компоненты, которые по своей специфике идеально подходят к составу, используемых мной, препаратов. Увидите, результат омоложения пойдет быстрей, а уже через месяц будет виден ощутимый результат. Вы можете его приобрести в нашей аптеке у ресепшена.

А точно будет результат? – Недоверчиво спросила она меня.

– Мне вот, кажется, средство не сильно проявилось, в прошлый раз я делала аналогичную процедуру в другой клинике, мне кажется, эффект был лучше.

– Поймите, мы не работает на мгновенный результат! – Стандартно продолжила заученный монолог.

– В нашей клинике главным приоритетом считается постоянный эффект, поэтому проявление будет медленным, но, обещаю, долгим. Наша с Вами какая главная задача? Сохранить молодость на очень длительный срок, поэтому нужно запастись терпением, и выполнять все инструкции после процедурного ухода за кожей. Я напишу, что нужно делать в домашних условиях, и какие средства по уходу вам следует приобрести.

Сев за стол, нетерпеливыми движениями начала печатать стандартный список действий, после, вытащив листок из принтера, с улыбкой протянула его ей. Увидев колебание на лице пациентки, я решила пустить в ход главный козырь.

– Кстати, дополнительно могу сообщить, что при покупке у нас этой серии по уходу за кожей Вам сделают скидку 20% на эти средства, а еще сразу же зафиксируют на следующий прием ко мне 10% скидки. Маркетинговая улыбка, словно слаженный механизм моей ротовой полости расплылась по всему моему лицу. Опыт опять не подвел. Я прекрасно знала, что все богатенькие пациентки помешаны на скидках. Еще один атрибут современного мира – люди готовы простить любое надувательство под слоганом «скидка».

– Ну, я подумаю по поводу Вашего предложения, еще раз посетить Вашу клинику. Вы, наверное, уже поняли, для меня главное – не цена, а результат! – Медленно, растягивая слова, проговорила пациентка, в это же самое время моя бумажка с рекомендациями быстро скрылась в темноте ее дорогой сумки.

– Спасибо за прекрасную беседу, Аллегра Дмитриевна! Надеюсь, что Ваши слова себя оправдают, и результат точно будет такой, как Вы описали!

Ее бровь угрожающе приподнялась, а глаза впились в меня цепким взглядом. Я продолжала улыбаться, стоически выстаивая испытание на попытку уличить меня в колебании собственных слов.

– Дайте Ваш телефон, я Вам обязательно сообщу о своих впечатлениях, ну, или вдруг у меня возникнут вопросы.

– Конечно! – Продолжая улыбаться, протянула ей свою визитку.

– Звоните, с удовольствием отвечу на все Ваши вопросы. Натянув обратно свою театральную маску капризной леди на лицо, она, не ответив, скрылась за дверью.

– Слава Богу! – Подумалось мне.

– Конечно, работа у меня не пыльная, но, блин, морально тяжелая!

Я взяла телефон, решив посмотреть, кто мне писал, пока была занята процедурой. Тем более, как обычно, Альбинка опаздывала. На «Whatsapp» пришло от Артура 10 сообщений. Удалив весть мусор из картинок, гифок и видео, я, наконец-то, добралась до текста, который он написал.

– Ну, что, сегодня увидимся? Зацени фото!

Далее шел кадр с его рабочего места. Плотный мужчина в белом халате с выражением лица капризной девочки.

– Иногда мне кажется, что эти приложения покорили мужчин больше, чем женщин! Разве это нормально, что взрослый 38-летний мужчина сидит и фотографирует себя на рабочем месте, а потом рассылает любовницам эти незамысловатые автопортреты? Что за странная мода? Если бы такой текст он прислал мне лет так 10 тому назад вместе с таким кадром, то это было бы таким вопиющим нонсенсом! Кто угодно посчитал бы, что снимать самого себя на камеру и заставлять всех вокруг любоваться собой это, реально, диагноз на грани шизофрении, а сейчас все эти «нарцисские» замашки публики – норма жизни! Чертовы селфи покорили людской мир. Сегодня каждый хочет создать вокруг своей жизни совершенную оптическую иллюзию в виде идеальных эмоций, событий и быта, но, главное, он жаждет ею поделиться и от всех получить похвальбу, которая, словно отражение в кривых зеркалах, абсолютно не соответствует истинному положению дел, показывающего и реальному мнению смотрящего этот снимок! Ну, в любом случае, сейчас моему рыхленькому нарциссу нужно что-то ответить льстивое, а то обидится! В итоге, мои пальцы начали стучать по сенсорному экрану:

– Смотришься классно. Белый халат тебе к лицу. Насчет сегодня пока не знаю. Позже напишу.

– Уж извини, дружок, вот вообще не хочется мне пятницу тратить на скучные посиделки в ресторане, где сначала мне предложат продегустировать очередное блюдо, а потом на десерт подадут скучный секс в дорогой гостинице, где у кого-то, чисто случайно, окажется хорошая скидка. Да уж, перспектива не айс! – Подумала я.

– Лучше с девчонками гульну, они хоть не такие скучные, да и вообще, люблю, когда меня окружает те, кого могу подстегнуть или позлить, как-то веселее, что ли?!

Мысль о моем умственном превосходстве над подругами, как всегда, доставляла мне детское, глумливое удовольствие.

Телефон вновь завибрировал.

От Артура пришли в ответ грустные смайлики. Удалив текст, не читая, я начала смотреть чаты дальше.

Сообщение от Яны с просьбой поставить лайки в «Instagram» под ее новой коллекцией.

– Ну, как ей откажешь, естественно, сейчас поставим! Наша бизнес-леди знает прекрасно, лайки сейчас – самая востребованная волюта мира, без них никакой работы не построишь!

Страница подруги была вся усыпана фотографиями с новыми шмотками, которые она выставила на продажу.

– Очередное фуфло, которое она нам будет впихивать, а мы с радостью покупать. А что? Дружбу нужно поддерживать материально – таков сейчас мир!

Я ухмыльнулась и начала лайкать фотографии.

– Чем больше у тебя лайков, тем ты интереснее виртуальному обществу, а значит, сильнее погрязаешь в мире незнакомых людей, на мнениях и высказываниях которых выстраиваются наши пирамиды самолюбия, популярности, и даже, местами, культ личности.

Зазвонил телефон. На экране высветилось лицо Альбинки.

Подняв трубку, я услышала поспешный щебет подруги.

– Ты на работе? Я уже в холе, к папе забежала чмокнуть в щечку. Где-то на фоне послышался ворчливый голос Карена, заглушаемый ее звонким голоском.

– Да, здесь, конечно, давай тащи свой зад ко мне. – Ответила я ей.

– Все, бегу!

Гудки застучали в телефоне. Через пару секунд в коридоре послышался знакомый цокот каблучков. Открылась дверь и в проеме показалась кудрявая голова Альбинки.

– Приветики! – Улыбаясь, сказала она, суетливо чмокнув меня в щеку.

– Что за помада? Цвет классный, мне нравится. Ахах, узнаю кардиган! Это тот, который впихнула тебе Янка?! – Скороговоркой, смеясь, начала свою обычную болтовню подруга.

Шумная, юркая, окутанная аурой легкомыслия, беззаботности и молодости, она щедро истощала свои флюиды позитива. Молодая, не высокого роста брюнетка, была обладательницей тяжелых бедер, тонкой талии, высокой груди и копны кудрявых волос. Хоть в классическом смысле она не была красавицей, но была чертовски обаятельной вертихвосткой. Вся ее жизнь, благодаря деньгам и положению семьи, была сплошным бесконечным праздником. Отсутствие ума заменялось кавказским воспитанием и тактом, а легкомыслие вперемешку с беззаботностью придавали ей особый шарм, который заключался в том, что когда кому-то из нашей тусовки было «херово», то все хотели провести время именно с Альбинкой, которая словно батарейка подпитывала легкостью и позитивом

– Да, это тот самый кардиган! Ты помнишь, как я от него отнекивалась, все равно уломала она меня?! Походу, весь ее бизнес держится на нас! – Пошутила я.

Мы весело в унисон захохотали.

– Только сейчас лайкала в инсте ее шмотки!

– Я тоже, но покупать у нее я точно ничего не буду!

В голосе Альбинки проявились нотки избалованности.

Ты видела «Stories» Ирки? – Спросила она, быстро перепрыгивая на другую тему.

– Я в шоке, походу, с Данилой у нее все серьезно! Смотри, выложила фотки с хештегом #слюбимкойнавсегда.

Она протянула мне свой телефон. На экране высветилось красивое, сосредоточенное на ракурсе лицо Ирки, которое театрально уперлось в своего ухажера в томном поцелуе.

– Вообще-то, они смотрятся круто, но, мне кажется, Артем ей больше подходил! Он такой весь модный, на крутой тачке был, а этот, ты посмотри его профиль, сплошная реклама всяких добавок для роста мышц. Скукота! В комментах одни только мужики друг другу пишут!

– Ну, дорогая, на вкус и цвет, как говорится, товарища нет, Ирке нравятся парни, у которых много подписчиков, нечего удивительного в этом нет! Так, давай лучше рассказывай, как у тебя дела? – Спросила я подругу, решив тему для разговора перевести на ее персону.

– Судя по ажиотажу в твоем голосе, тебе, походу, есть, что мне рассказать?

Мой заговорщицкий тембр голоса вызвал улыбку на лице подруги. Альбинке всегда нравилось, когда я быстро и, главное, постоянно верно угадывала ее детские загадки, а так как она не любила утруждать себя измышлениями по изобретению подсказок, чего ей приходилось делать с другими подругами, поэтому именно меня она чаще всего посвящала в свои маленькие детские тайны в обертке наигранной таинственности. Конечно, мне льстило это восхищение! Тем более, эти незамысловатые, логические сканворды решались мной легко, а отсутствие порицания в моем отношении к ее шалостям создавали между нами некую сближающую ауру. Несмотря на возраст и мировоззренческую разницу мышления, мы сильно притягивались друг к другу в своеобразной консистенции дружбы. Может, в основе этой тяги лежало то, что у нее не было старшей сестры, а с матерью у нее были достаточно прохладные отношения, опять же, из-за разницы в уме?! Марина Ашотовна была очень умной женщиной и, наверное, легкомыслие дочери ее пугало и раздражало, но будучи при всем своем масштабном уме обычной, слабой женщиной, она ничего не могла, да и не хотела, сделать для того, чтобы развить интеллект дочери, предпочитая любить свое чадо без уважения.

– Конечно, есть! – Капризно произнесла моя подруга, подсаживаясь ко мне ближе.

– А как же процедура? – Спросила я.

– Да нафиг она нужна! Вообще-то, поболтать приехала. Возьми и запиши что сделала, папочка не обеднеет! – Самоуверенно жестикулируя, сказала Альбинка, рассматривая мой маникюр.

– Блин, забыла сказать, моя мамка здесь! А где ты делала ногти? Смотрю мастер, кстати, приличный у тебя! Представляешь, она приехала в очередной раз попытаться заставить нашего папика убрать отсюда свою любовницу! Ахах! – Засмеялась подруга.

– Ей кто-то напел, что видели его с любовницей в ресторане, а еще хуже, ей пришла смс-ка из каког-то ювелирного магазина с зачислениями бонусов за покупку. Только она в этом магазине уже год ничего не покупала, а сообщение случайно отправили именной ей. Такое палево, просто жесть! Ну, так вот она и явилась для того, чтобы выяснить отношения по поводу этой покупки! Только я знаю, что папа даже не станет ее слушать, как обычно, что-нибудь придумает! Она злющая такая, вообще ехать с ней сюда не хотела!

Мне вспомнился золотой браслет на руке у Лизы.

– Ох, сейчас будет разбор полетов! А что? Правильно! Давно пора убрать Лизку отсюда, а то в наглую ходит тут, насосанными брюликами светит! – Возмутилась я!

– Так, ладно, пусть сами разбираются! – Раздраженно сказала Альбина, протянув мне свой телефон, где на весь экран высветилась фотография мужчины.

– Ну, как тебе? Это тот самый Тимур! Помнишь, рассказывала про него? – Спросила она меня голосом, в котором чувствовалось напряжение и беспокойство.

Я стала внимательно разглядывать лицо очередного «мужчины моей мечты» подруги. Оно принадлежало миловидному брюнету средних лет. Судя по фактурной внешности и дорогой одежде, можно было сделать вывод, что это достаточно состоятельный нацмен, который очень любит выглядеть моложе своего истинного возраста. Однако, даже «пантовая» одежда и отштукатуренные фотошопом кадры не могли скрыть факта, что этому представителю мужского пола лет так 40 и он очень хладнокровный, умный мужчина из породы «бизнес любовников», для которого любые отношения, даже амурные, – всего лишь выгодное вложение, приносящее разные по себестоимости дивиденды. Пролистав в самый низ его страницу, я увидела пару обычных фотографий, затесавшихся в лощеной коллекции гламурных образов и дорогих машин, где он находится в кругу семьи в естественном виде. Особенно привлекли мое внимание несколько снимков с двумя маленькими мальчиками и одна единственная фотография со свадьбы, где рядом с ним стояла в свадебном платье симпатичная брюнеточка с красивым лицом покорной лани, которая на фоне своего мужа смотрелась легкой невесомой тенью.

– Так он женат, что ли? – Задала я вопрос, подняв глаза на Альбину.

– Да, но нет. Тимур женат, но не живет с женой. Она там проблемная какая-то!

Голос Альбины был уверенным, но почему-то вся ее поза напряглась, и на лице отразилось легкое веяние раздражения. Это был тот случай, когда моя прозорливость бесила ее, а неумение построить линию оборону против меня вызывало излишнюю суету, в которой она запутывалась и начинала глупо врать.

– Это он тебе такую сказку рассказал? – Не унималась я, решив все узнать до конца.

– Интересно, какие могут у него проблемы с ней? Ты посмотри на нее, это же ребенок, которого вытащили из люльки и заставили стать женщиной! Она больше похожа на его дочь, чем на жену. Да тут видно невооруженным взглядом, что он даже контролируют ее мысли. Здесь ей, наверное, лет 17, ну, а сейчас примерно, как тебе, 22-23 года. Какие могут у него быть проблемы с этим ангелочком? Если только она могла надоесть ему своей чересчур покорной красотой, или ему тупо захотелось чего-нибудь свеженького!

Растянув на весь экран его свадебную фотографию, я демонстративно вытянула руку с телефоном прямо к лицу Альбины.

– Прямо-таки красотой! – Раздраженно ответила Альбина, забирая свой сотовый из моих рук.

– Вот не надо наговаривать на него! Тимур мне все объяснил! Он ее больше не любит и вообще устал от капризов! Разве такое не бывает? Тем более, в постели у них не очень хорошо складывались дела с самого начала, поэтому и пошли у них терки! Ей все не то, да не так! А Тимур, кстати, очень благородный парень, несмотря на косяки жены, продолжает содержат ее и детей. Как по мне, она офигевшая, а не ангелочек! Постоянно своими претензиями мозг ему выносит, типа их не обеспечивает и вообще плохой отец! Кто такое будет терпеть? Да, он бедный, все им отдает, себе ничего не оставляет! Тимурчик, когда рассказал про свою ситуацию, мне так было жалко его! Если честно, то вообще не пойму, как можно не ценить такого мужчину, отца своих детей?!

– Зато, ты именно та, которая его ценит по-настоящему. Девушка его мечты! Ах да, естественно, ему с тобой так хорошо, как ни с кем до тебя! В таком роде, бла-бла-бла он тебе затер? Только не говори, что повелась?

– Вообще, ты не права! – Возмутилась Альбина, защищая своего нового ухажера.

– Наоборот, Тимурчик честно мне сразу сказал, что не может сейчас серьезные отношения строить.

– И что же ему мешает? Небось, хваленое мужское благородство? – Съязвила я.

– Конечно благородство! – Воскликнула недовольно Альбина.

– Человек круглосуточно работает, а остальное время тратит на детей, естественно он не может уделять много времени своей личной жизни. Постоянно говорит мне: ты молодая, не хочу портить тебе жизнь своими проблемами. Меня это так обижает, как будто я не понимаю, как ему нелегко. Да, пофигу на все эти проблемы, я все равно хочу быть с ним!

– Что ты так кипятишься? – Спросила, решив снизить свой напор.

– Альбина, успокойся! Лучше расскажи поподробнее про этого супермужчину! Сколько лет? Чем занимается, кроме как выкладывает гламурные фото?

Я понимала, спорить бесполезно. Если женщина во что-то верит, то от этих иллюзий ее не сможет оторвать даже сам черт! Это такая своеобразная «бабская мутация веры», которая выражается в отчаянном упрямстве и отрицании любых иных доводов, кроме собственных, рожденных слепым восприятием ситуации. По мимике лица Альбины было понятно, что после того, как она получила от меня наживку в виде примирения с ее версией, она продолжит свой слепой путь в стране фантазий, рожденных в голове глупой девочки с подачи умного мужчины, который очень хорошо знал, как преподнести свой невкусный обед жизни, для активации вкуса к своей персоне.

– Что тебе рассказать? Он просто самый лучший мужчина в мире и все! Ему 38, хотя, ты посмотри, как он выглядит, просто шикарно! Такой весь подтянутый, сильный, сексуальный, а как от него всегда пахнет! Просто не оторваться! Ммм! – Эмоционально выпалила Альбина, закатывая мечтательно глаза.

– Так, хватит гиперболы раскидывать! Давай лучше рассказывай подробности. Где познакомилась, чем занимается и, главное, почему до сих пор у тебя на страничке нет ни одной совместной с ним фотографии? – Засыпала подругу вопросами, пытаясь побольше узнать об очередном ее ухажере.

– Алля, ты прямо как моя мама, хочешь все досконально знать! – По-детски хихикнув, воскликнула Альбинка, продолжив свой рассказ.

– Нет фоток, потому что не разрешает фотографировать себя, хотя, мне очень хочется всем показать, какой крутой он у меня! Говорит, нельзя из-за работы и, конечно же, из-за этой сучки, его жены, ее подруги постоянно шныряют на странице у него.

– А что там за работа такая?

– В ФСБ что ли работает? – Не унималась я.

– Да нет! – Возразила подруга, не понимая моей шутки.

– Он просто занимается как-то там фармацевтикой!

С загадочным выражением лица Альбина замолчала, понимая, что вывод сам напросится у меня. Я не стала томить, закончив рассказ за нее.

– Дай угадать? Он пересекается с твоим отцом по работе и, естественно, ты познакомилась с ним на каком-то общем сабантуе?

– Блин, какая же ты умная, Лялька! Ну, ничего от тебя не скроишь! – Воскликнула моя подруга, весело смеясь и строя рожицы.

Продолжать? – Спросила я, слегка пощипывая руку подруги. Альбинка, глупо улыбаясь, кивнула утвердительно головой.

– Думаю, переписываешься ты с ним давно. Бедная девочка, представляю, как мучаешься из-за того, что не можешь всем растрезвонить о своем новом мужчине? Колись! Это же он заставляет тебя держать язык за зубами? Хотя, думаю, между вами случилось что-то пикантное, из-за чего терпеть больше не можешь? Я права? Ты даже его, предполагаю, уговорила познакомиться с нами в роли своего парня?

– Лялька, сучка такая, откуда ты это узнала? Так все и есть! Да, у нас с ним было все, и я ни капли не жалею! Честно, мне так было с ним хорошо! Он такой нежный, романтичный, до сих пор отойти не могу!

– Если узнает твой отец, он тебе отрубит голову, ты это понимаешь или нет? Альбина, спустись с небес! Тебе же вообще этим заниматься до свадьбы нельзя? Забыла про ваши традиции? Ладно, когда ты погуливала со всякими залетными дружками, это не так было палевно, но в данной ситуации твой папаня сможет спокойно просечь про твои шашни! Да еще с кем? С партнером по бизнесу, к тому же, еще женатым! – Хладнокровно и жестко разложила я пасьянс ситуации перед своей подругой. Но, увы, глупые, упрямые, молодые глаза напротив не хотели ничего принимать, кроме того, что сейчас бурлит в ее молодом котловане страстей.

– Ой, какие еще традиции! – Воскликнула, возмущенно, моя подруга.

– Это фигня давно никого уже не беспокоит! На дворе 21 век, вообще-то! Мой папуля прекрасно понимает, что мне 22 года и я взрослая, самостоятельная девушка!

– Ну, очень самостоятельная! – Не смогла я сдержаться, не подколов капризного ребенка, напротив.

– Да, самостоятельная! – Раздраженно ответила мне Альбинка.

– Почему я должна чтить непонятно что, когда даже папа не всегда придерживается каких-то традиций, если только устраивает спектакли при родственниках?!

– Ой, Альбинка, какая же ты касячница! – Вздыхая, произнесла в ответ, качая головой.

Я прекрасно понимала, что разговор заходит в тупик. Приземлить мою подругу в данной ситуации было невозможно, слишком окрылена она своими иллюзиями.

– Слава Богу, что не страдаю таким маразмом! – Прокручивая свои отношения с мужчинами в голове, подумала я.

– Ну, почему сразу же касячница? Просто влюбилась в классного мужчину! Разве это плохо? – Закатывая глаза, ответила мне Альбина.

– Ну, и что дальше вы будете делать? Он все равно от семьи никогда не уйдет, ты же это, надеюсь, понимаешь?

– Блин, Алля, ты чем слушаешь? Я же тебе рассказывала, Тимур почти разведен! Он мне так и сказал: как только закончит вопрос с браком, то мы сразу же подумаем о серьезных отношениях! Нам же вместе хорошо! По-моему, это самое главное, а остальное ерунда?! – Самоуверенно, капризным голосом, подытожила Альбина.

– Ну, раз ты так в этом уверенна, то я только рада за тебя. – Пожав плечами, произнесла я, продолжив свой допрос.

– Ну, рассказывай, а так, вообще, что пишет, говорит? После вашего пикантного события, о котором мы тактично умалчиваем, что-то изменилось между вами или как?

Альбинка покраснела, и опять захихикала, поняв мой намек.

– Ох, Лялька, изменилось все! Тебе не передать, какой он лапочка! Мне так классно ни с кем не было! Честно! Ну, хватит ржать, я правду говорю! – Воскликнула Альбинка, смеясь и толкая меня ногой из-под стола.

– Ладно, не буду! – Ответила, пытаясь спрятать ироничную улыбку на лице за маской серьезности.

– Когда увидитесь теперь? Странно, а что это ты в «WhatsApp» не висишь и не строчишь, как всегда, кучу сообщений? На тебя это вообще не похоже?

– Да, не могу я! – Раздраженно, вздыхая, ответила Альбина, слегка насупив брови.

– Тимурчик попросил, чтобы я не писала и не звонила ему пока он у жены, проводит время с детьми! Сказал, сам позвонит, когда сможет. Второй день почему-то молчит! Представляешь, какой он, все-таки, офигенный папочка?! Специально приезжает к детям на 2-3 недели каждый месяц, чтобы они не скучали за ним. Я, конечно, за, они же маленькие, и им надо много времени уделять, но, блин, я тоже хочу внимания к себе! Целыми днями перечитываю старые сообщения от него. Вот есть одно у меня вообще самое любимое, я его даже заскринила!

– Ну, давай, озвучь! Заценим его ораторский талант! – Поддержала подругу, удобно усевшись в свое кресло.

Суетливо порывшись в своем телефоне, Альбинка скороговоркой начала читать!

– Всю ночь думал о тебе! Ты у меня такая сладкая девочка. Вообще не похожа на этих шалав, которых интересуют только бабло и х..! Если бы я мог, если не был женат, то прямо сейчас взял бы тебя и больше не отпускал! Я так хочу тебя! А ты меня хочешь?! Хочешь быть моею женою? Пришли себя, свое фото без всего. Хочу увидеть, хочу только тебя! Хочу, чтобы ты была со мной всегда.

– Как же легко готовы расстаться женатые мужчины с тем, чем на самом деле они не обладают! Почему бы не порассуждать о каких-нибудь фантомных возможностях, когда ты защищен от любых обвинительных ситуаций обручальным кольцом? Конечно, при таком раскладе дел можно спокойно «лить в уши» любую романтическую ересь, не боясь обвинений во лжи! В любой момент можно печально вздохнуть и сказать: Ох, если бы не это кольцо, все было бы по-другому! Потом, получив желаемое, скрыться за горизонтом в поволоке сентиментального геройского ореола. – Подумала я, взглянув на счастливое выражение лица моей подруги.

– Скажи, он просто душка!? Такой лапочка, такой романтик! Я так вообще, просто без ума от его! Раньше он столько мне писал прикалюшек приятных, я даже не успевала отвечать! – Печально вздыхая, проговорила Альбинка, продолжая что-то читать в своем телефоне.

– А что, сейчас перестал? Вдохновение иссякло или желание? – Спросила я, чувствуя подсказку к разгадке, на которой стоило заострить внимание.

Не подозревающая подвох, подруга продолжила свою исповедь.

– Ну, конечно, перестал! Тимурчик с детьми, как он будет мне писать?! Да и работы выше крыши у него! Хотя, честно, мне очень обидно, когда он трубки не берет или мои фоточки не лайкает! Я, конечно, понимаю, там вопросы грузовые сейчас с женой решает, поэтому и меня просит, чтобы не накаляла ситуацию своими звонками! Переживает за детей, не хочет, чтобы при них истерики закатывала его полоумная дура! Вообще, бывшая у него такая шизанутая, а он такой благородный, только и думает о своих сыновьях!

– Да, уж, само благородство! – Иронично подумала я.

Жена дура, а он великомученик, чем не сюжет индийской драмы? Как можно верить в такой бред?

Глупо-счастливое лицо подруги меня слегка начало раздражать, но, все же, свои мысли решила оставить при себе.

– Хватит подколов Алля! Тимурчик офигенный! Для меня, так вообще, самый лучший мире, и он мой!

– Да, неужели? По-моему, по паспорту этот «офигенный» принадлежит другой! – Не удержалась я от подкола.

–Это временно, скоро будет по-другому! Мне вообще плевать, что там у него в паспорте, главное, он любит только меня! – Самодовольно ответила Альбинка.

–Ты в этом уверенна? Прямо, на все сто? Альбина, послушай меня. С мужиками надо быть аккуратней, они очень любят на уши присесть, особенно, если видят интерес к своим россказням! Как вы вообще видитесь в рамках шпионского романа? – Продолжила я свой допрос, пытаясь все узнать досконально.

– Вот, сижу, жду, когда он напишет или позвонит, обещал вечером увидеться со мной. Мы же идем сегодня в Гуся? Хочу вам всем показать его. Какой же, все-таки, он лапочка, посмотри на его фотки?! Честно, еле сдерживаюсь, так хочется написать ему, что очень скучаю, но терплю, все равно, не ответит!

Капризно выпятив губы, Альбинка грустно уткнулась в свой телефон.

Чувство жалости к ней не оставляло меня, но, с другой стороны, ее упрямство и нежелание видеть истины положения вещей меня так сильно раздражало, хотелось ударить ее по лбу и сказать: посмотри, все ведь очевидно, разуй глаза, – но я молчала, понимая, что это бесполезно с моей стороны. Ситуация была, как на ладони для меня, но не для глупой девочки напротив, рассказанная ею история с легкостью умещалась в стандартную схему, в которую, хоть раз, но попадала, любая девушка. Весь секрет фокуса заключался в хорошей режиссерской постановке со стороны мужчины, в виде спектакля, состоящего из 2-х действий. Первый акт называется «Романтик с характером холерика». Здесь наглядно можно увидеть, как жертву женского пола обездвиживают вниманием и страстным словоблудием. Телефон не умолкает, потоки мужского подсознания порождают фантасмагорные поступки, которые словно яд быстро парализуют добычу. Вначале, эта отрава дарит незабываемые ощущения и эмоции, но с каждым днем ее действие из сладостного нектара медленно превращается в мучительный яд. Финалом этого акта, естественно, становится постельная сцена, ради которой и были разыграны все эти хитроумные комбинации. Отравленная жертва, рисует в своем воспаленном сознании непоколебимую уверенность в том, что это соитие двух тел «одно из самых лучших в ее жизни», именно с этого лозунга на фоне страстных лобзаний начинается следующий акт под названием «Флегматичный трудоголик». Второе действие ознаменовывается тупо тишиной на всех фронтах событий. Только женский мозг круглосуточно тлеет, пытаясь осознать и понять причину возникшего застоя. Огромное количество версий метаются в голове, в основе которых лежит непонимание, почему наступило молчание возлюбленного? – этот вопрос, мучающий жертву, обрастает огромной свалкой эмоционального кеша женских мыслей. Яркие образы вплоть до извержения вулкана танцуют перед ее глазами и в них, падая и спотыкаясь, добыча пытается найти выход из своего гнетущего состояния. Телефон умолкает, встречи сокращаются, комплименты иссекаются. Романтики, превращаются в загадочных трудоголиков. Резко появляется таинственная куча дел, перекрывающая жертве жизненно необходимый кислород внимания и эмоций, к которым она так мучительно и недоверчиво привыкала и теперь не может жить без них. Обидчиво вспыльчивый холерик с его страстными эпосами о любви уступает место на пьедестале равнодушному флегматику с его медлительной тактикой и явно проявляющимися элементами раздражения, в которых сломленная жертва, дергаясь в конвульсиях, постоянно требует того самого сладкого нектара, что она получала в начале. Как показывает практика, в конце концов, флегматику надоедает эта назойливость жертвы, и он просто, высосав последнюю каплю страстного сока, бросает ее на произвол судьбы. Всмотревшись в глаза напротив, мне отчетливо виделось, что в жизни моей подруги начинается второй акт спектакля, но рассуждать с ней об этом бессмысленно, поэтому улыбнувшись, решила не спорить с подругой.

– Ну, значит, сегодня посмотрим на твоего красавчика, и решим, что он за птица! – Сказала я, решив сменить тему для разговора.

– Конечно, увидите, даже не сомневаюсь в этом! Надо ему сейчас в директ смайлик бросить, напомнить о себе. Если честно Алля, мне сдерживаться так надоело! – Ответила мне легкомысленная подруга, погружаясь в свой телефон.

– Ты, вообще, пришла сюда чистку делать или писать своему красавчику? – Решила ее отвлечь от дурацкой писанины.

– Ну, все, написала, надеюсь, он ответит!

– Так, ложись, давай, сделаем тебе процедуру, раз пришла! Оставь в покое телефон. – Раздражительно прикрикнула я на подругу, вырывая из рук ее сотовый.

– Только поменьше скраба, хорошо? – Еще больше вывел меня из себя капризный голос Альбинки.

– Пожалуйста, укладывайся молча!

Я наконец-то уложила беспокойную пациентку и занялась работой. Альбина расслабилась и закрыла глаза, и, слава Богу, свой рот. Мой телефон начал вибрировать в халате, отвлекая от работы. После того как закончила процедуру, я показала ей пальцем, чтоб она не разговаривала и уселась в свое кресло. На мобильнике высветились сообщения от Артура и Яны, а также пропущенный звонок от отца. Пресловутая бизнес-леди интересовалась вечером в Зеленом Гусе, спрашивая, во сколько встречаемся сегодня. Ответив ей, я быстро перешла в чат к своему неугомонному любовнику. Его сообщения были вполне стандарты, пара коротких видео-приколов далее шел текст:

– Может, все-таки, увидимся? В ресторане У Синдбада работает мой знакомый повар. Можно с кайфом посидеть, ну а потом можно поехать ко мне, кстати, мои родители сегодня уехали на отдых в Турцию.

– Не предложение, а мечта любой девушки! – Подумала я, рисуя перед собой предстоящие перспективы вечера в компании любовника.

– Очень романтично получается! Нажраться шашлыка на ночь, потом поехать трахаться, где каждый шорох в доме любовника будет вызывать пугливые мысли, вдруг оказалось, рейс отмен, и родаки Артура вернулись без предупреждения, а ты тут лежишь, мучаешься от изжоги под их сыном, издавая кощунственные и лживые стоны порока?! Нет, такой сюжет меня точно сегодня не устраивает! – Проскользнула мысль в голове, от которой мое лицо даже сморщилось, представив эту возможную картину событий.

– Не получается!

Быстро поскакали буквы в ответ на экране телефона.

– Девчонки упрашивают пойти с ними в Зеленый гусь. Только не обижайся. Будет желание, подъезжай!

Я была уверенна, что Артур не приедет. Мой ленивый любовник был не большим любителем гламурной, ночной жизни, предпочитая колоритные рестораны и живую музыку, в противовес модным тусовкам и диджейской музыке.

Отправив сообщение, я обратилась к Альбинке, которая внимательно рассматривала фотки в приложении.

– Ну, что, как ощущения? Будем смывать?

Увидев утвердительный кивок подруги, мои руки быстро, но аккуратно, начали снимать остатки скраба. Неожиданно послышался скрип двери, подняв глаза, я увидела Марину, жену Карена, мать моей глупенькой подруги, напротив.

Мое лицо моментально расплылось в улыбке. Ее приход искренне меня обрадовал и немного удивил, так как с ней мы очень редко пересекались в жизни. Быстро подав салфетку Альбинке, чтобы она вытерла остатки, я поднялась навстречу ее матери.

– Здравствуйте, Марина Ашотовна! Какими судьбами к нам? Вы не часто нас балуете вниманием? Честно, очень рада Вас видеть! – Воскликнула я, целуя ее в протянутую щеку.

Невысокая коренастая Марина с миловидным кавказским колоритным лицом и густой копной кудрявых, тщательно уложенных волос, как всегда, выглядела дорого и со вкусом.

– Вот, решила к вам, молодым, сюда в гости заглянуть. – Заговорила она, внимательно разглядывая нас с Альбиной.

Как ты, Аллегрочка, как твое здоровье, как семья? Да, давно у тебя на процедурах не была. Наверное, будешь сейчас меня ругать, что я так плохо выгляжу?!

Обволакивая каждое слово певучим армянский акцентом, обратилась она ко мне.

– Даже и не думала, что столько радости мой визит может тебе доставить! Приятно видеть такой радушный прием!

– Конечно, рада! – Воскликнула я, садясь напротив нее.

Вы, кстати, правильно заметили, и вправду, давненько не были у меня на приеме. Хотя, Марина Ашотовна, вам и не надо ко мне так часто приходить, с вашей шикарной кожей можно легко составить конкуренцию всем нам, так что, точно ругать не буду! Давайте лучше чаем или кофе угощу, что предпочитаете?

– Нет, спасибо, дорогая! – Отказалась моя посетительница, а затем с вежливой улыбкой продолжила.

– Мне весь аппетит перебели у мужа. Там такое пойло наливают, после него нужно чистку желудка делать. Развел отец этой дурочки в клинике бардак.

Слегка сморщив лицо, Марина Ашотовна равнодушно скользнула взглядом по своей дочери.

– Зато, вон, от вас не выкисает! Красоту все наводит. – Обронила она, недовольно повернув голову в сторону Альбины.

– Лучше бы мы так тщательно занимались учебой, а не лицом. Было бы больше пользы!

– Мам, не начинай! – Капризно потряхивая свои волосы у зеркала, ответила ей Альбина.

– Мы это сто раз обсуждали! Не помнишь? Папулька сам сказал, что мне не надо работать и, вообще, у меня уже есть свое интересное занятие. Походу, ты специально сюда пришла показать нам свое плохое настроение? Если что, я не виновата в ваших с папой терках.

– Какое такое занятие у тебя там имеется?! А, ну, расскажи нам, повесели мать! – Насмешливо спросила Марина свою дочь, пренебрежительно отмахиваясь от нее.

– Откуда мозги взялись? – Посмотри, Аллегра, на эту, у которой есть занятие.

– Да, ты не поймешь, что тебе рассказывать? – Огрызнулась Альбина.

– Вообще-то, я хочу продвигать свой аккаунт, рекламировать косметику, одежду и, кстати, мамочка, к твоему сведению, за это платят! Нафиг мне учеба, если бизнес и так можно организовать без этого твоего образования? Спокойно, не напрягаясь, делать деньги в Instagram. Ты вот имеешь образование и что, тебе это как-то помогает по жизни?! Проучилась целых 8 лет, а теперь целыми днями тухнешь дома. Только и знаешь, что выносить мозг мне и Альбертику своей учебой, да воспитанием!

– Поговори мне еще тут! – Брезгливо сложив губы, ответила дочери Марина.

– Тоже мне, работа, кривляться в телефоне!

– Что это, вообще, за профессия такая? Вот, спросят тебя, кто ты по профессии, девочка? Ты что ответишь? Работаю клоуном в интернетах? Это все глупости детские! Всем нужна нормальная работа, о которой не стыдно рассказать. Вот, смотри на Аллегру, она точно кусок хлеба будет иметь, а вот телефонным шутом разве много заработаешь, очень в этом сомневаюсь?! Интересно, что вы будете делать, когда ваш отец все деньги Микоянов спустит? Пойдете по миру? Будете потом вспоминать меня: Ой, мамочка как же ты была права, а мы тебя не слушали!

Я улыбнулась, Марина, явно, была в ударе.

– А причем здесь вообще Микояны?! Вообще-то, мы с Альбертиком Аратюняны, как папа, а он говорит, не надо работать, значит, не будем! Так что, можешь не переживать, папочка не оставит нас, ну, а если что, то буду, как ты, жить за счет своего мужа. Разве не этому учат твои любимые традиции? – Попыталась отпарировать матери Альбинка.

– Кто еще за чей счет живет – вопрос, но точно не я! – Быстро, с раздражением, пробормотала Марина и отвернулась от своей дочери, всем своим видом показывая, что диалог с ней больше не интересен.

– Ну, рассказывай, Аллегра, как дела? Как мама? Давно ее не видела. Мы что-то не часто с ней созваниваемся? – Обратилась она ко мне с вопросом.

– Да, у мамы моей все по-старому. Как обычно, в школе куча каких-то проверок, им каждые полгода программы меняют, ну, чтобы создавать для всех видимость кипучей деятельности, вот, они и заняты вечным перепечатыванием бумажек. Одно и то же. Все время жалуется, на усталость и постоянно нам дома мозг проедает разговорами, что дети не хотят учиться, только права свои качают! – Ответила я.

– Да, образование сейчас не то, раньше дети книги читали, ходили в библиотеки, а теперь в телефоне кнопку нажал: вот, и все знания сразу получил! Разве это правильно? – Качая головой, медленно произнесла моя собеседница, продолжая исподтишка рассматривать свою дочь, делающую селфи у зеркала.

– Все легко им достается! Ладно, не нужна им учеба, но эти лодыри и традиций своих не хотят знать, живут как амброзия под забором! Ничего не стыдятся, старших не слушают и не уважают! В мою молодость за такое отношение так наказывали, аж, поджилки тряслись у нас от страха! Вот посмотри, сколько я не старалась привить этой дурочке и другому такому же дураку, ее брату, настоящие понятия и воспитание, телевизор и интернет все равно победили мои старания! К сожалению, мои дети выросли бездарями и лентяями, живущими за счет своих родителей.

– Ну, Марина Ашотовна, гаджеты покорили наш мир, тут уже ничего не поделаешь! Жизнь без них уже невозможна! – Мягко возразила я ей, улыбаясь.

– Ой, мам, какие традиции? Кому они нужны, если только вам, старикам. – Огрызнулась Альбина.

– Разве не понимаешь, нам не нужны твое воспитание, обычаи и все остальное. Зачем ты пичкаешь ими нас?! Сейчас везде одинаковые правила, нет никаких поблажек ни для девочек, ни для мальчиков. Всем этим можно только ржаку вызвать у people! Это старье давно уже не модно, так что, не надо морочить нам голову!

– Так, ладно, Лялюлька, пойду я. – Обратилась ко мне Альбина раздраженным голосом, быстро и суетливо начав собирать свои вещи, разбросанные по всей процедурной.

– Мои тебе соболезнования, но, походу, мамочке хочется выговориться, поэтому ты попала на крючок. Я побежала, вечером увидимся.

Помахав мне рукой, подруга выскользнула за дверь. Я осталась наедине с Мариной, которая и рада была, что ее дочка упорхнула.

– Ты посмотри на нее, глупая, как пробка. Вся ее жизнь – телефон, интернет, да, гульки. Второй такой же. Не дети, а проклятие какое-то за наши грехи. Об одном-то переживаю. Лишь бы сил мне хватило успеть их пристроить в хорошие семьи. Сейчас, самое главное, найти сыну хорошую жену, чтобы угомонился, а потом займусь этой.

– Да, Альбинка, по сравнению с Альбертом, пай девочка! – Возразила я, пытаясь защитить свою подругу.

– Тот, вообще, сорви голова! Ну, что поделать, Марина Ашотовна, такая сейчас молодежь!

– Я, вот, тоже зависима от интернета, минуты без него не могу! – Улыбаясь, и крутя телефон в руке, ответила ей.

– Ой! Аллегрочка, не надо! – Вспыльчиво, обронила Марина, о чем-то тяжело раздумывая.

– Мои дети бестолковые, и ты сама это очень хорошо знаешь! Вон, общаешься с моей дурочкой, что, хочешь сказать, не замечала, что у нее в голове пусто?! Не надо из вежливости их защищать, я и сама это знаю! Обидно, что только я это вижу, их отцу не до этого вообще.

Щеки собеседницы напротив горели каким-то нескрываемым негодованием, с которым, как казалось, ей очень хочется с кем-то поделиться. Было видно, что сквозь воспитанное, сдержанное лицо умной женщины пробивается пульсирующее, еле скрываемое, волнение. Мне вдруг вспомнилось, о чем болтала Альбинка, как только пришла и замок к этому непривычному для Марины поведению потихоньку начал открываться.

– Нужно детей быстрей определять с браком, не то всех денег Микоянов точно не хватит, чтобы их дальше содержать! Тем более, они ни к чему непригодны, как будут жить дальше, не представляю?! Мы-то, родители, не молодеем?! Хотя, их отец, походу, головой ударился, иначе, как объяснить, зачем он окружил себя молодежью, как гирляндами на новогодней елке, и теперь пляшет вокруг них. Старый дурак, совсем не боится огласки, под носом развел бордель! Дожилась! Только меня это все беспокоит, ему не стыдно, а детям все равно! – Последние слова Марина произнесла с явно ощутимым гневом.

Мне было немного странно и неловко от того, что я становлюсь соучастницей душевного шторма мало мне знакомой взрослой женщины. До этого момента мы с ней никогда не переходили рамки официальных этикетных бесед, поэтому возникшая откровенность слегка сбивала с толку.

Я улыбнулась, услышав ее сравнение мужа с елкой.

– Ну, это присуще всем мужчинам! – Возразила мягко и деликатно ей.

– Знаете, вот, мой папа тоже этим увлечением балуется!

Мимика Марины смягчилась, на ее лице отразилось удовлетворение тем, что без лишней словесной атрибутики мной быстро был обнаружен нужный рычаг разговора.

– И что, хочешь сказать, твоя мать всем этим довольна? Лично мне это баловство порядком надоело! Нужно принимать меры, иначе, опозорит нас всех, мне и так уже неудобные вопросы задают родственники!

– Нет, она, конечно, недовольна. – Начала я свои прямолинейные рассуждения, понимая, что Марина пришла не за утешением от меня, а за соратником по несчастию в лице моей матери, в браке которой тоже есть проблемы с неверностью мужа. Понятно, как и моя мама, Марина ничего не сможет, да, и не захочет сделать что-то кардинальное для исправления ситуации, но ей, как любому одинокому человеку, обремененному страхом перед общественным мнением, нужны друзья, по несчастью. Мысль, что ты не одна в своем женском горе, крепит бабский дух и дальше терпеть измены до тех пор, пока всю эту грязь можно будет подавать обществу в лаковой обертке внешнего семейного благополучия с ненавязчивым горьковатым привкусом мужской измены. Естественно, Марина женщина умная и тактичная, прекрасно понимает, что такой разговор напрямую с моей матерью она завести не сможет. Тем более, отношения у них всегда были достаточно прохладные, да, и эмоционально-весовые категории разные. К тому же, зная характер моего родителя, я была уверенна, она никогда не позволит кому-то с ней начать такой крамольный диалог. Моя мама была из породы людей, которые предпочитают даже вслух не говорить о своей проблеме, страдая душевной гангреной всю свою жизнь, при этом, отказываясь от любых лекарств. Однако, именно в нашей семье Марина хотела найти себе соратника и, походу, ее выбор падал на мою персону. Это объяснялось логикой, которая заключалась в простом выводе – наши семьи были связаны дружбой и совместным бизнесом, поэтому, по воле случая, мы были вовлечены во многие постыдные подноготные нюансы закулисной жизни клиники, значит, именно здесь Марина могла позволить себе такую роскошь, как возможность обнажить правду во всей ее красе. Придя к такому выводу, я подняла глаза. Теперь передо мной вырисовалась совсем иная картина, которая существенно отличалась от той, что была пару секунд назад. Напротив, сидела не богатая, властная и умная женщина, а, наоборот, согнутый своим несчастием гордый, одинокий человек, который, как и многие другие, пытается найти оправдание своему бездействию. Может, в силу самонадеянности и ума, Марина была уверенна, что быстрей получит нужный ей стиль откровенности от дочери, нежели от матери, с которой у нее нет близкого контакта? А моя молодость женской души на фоне неопытного легкомыслия, которая до конца не понимает всей щепетильности и унизительности ситуации, с легкостью сдаст все подробности несчастия матери, тем самым, удовлетворив мазохистическое любопытство страждущей стороны! Я исподтишка бросила взгляд на собеседницу, сидящую напротив меня, а затем, собрав свои мысли в кучу, повела русло нашего диалога в сторону абсолютной откровенности.

– Раз человек хочет узнать про наши семейные дрязги, то почему бы и не рассказать. Пусть в этом стечении обстоятельств бедная женщина найдет себе утешение. – Подумала я, вежливо улыбаясь своей собеседнице.

– Но, как у любой женщины в ее положении, у нее просто нет других вариантов! Куда ей деваться?

– А в каком положении есть вариант? – Раздраженно перебила Марина, скривив лицо в грустной ухмылке, ей явно хотелось высказаться.

– Сначала положение не то, потому что нужно создавать семьи и рожать. Потом снова не то, ведь теперь надо растить и воспитывать детей, а в конце, когда они уже взрослые и есть возможность, наконец-то, что-то сделать со своей личной жизнью, ты тут начинаешь понимать, все, поздно. Молодость прошла, остались одни болячки, да страхи! Твои жертвы никому не нужны, особенно мужу, который гуляет от тебя, как голодная собака!

– Ну, Марина Ашотовна, да, этой истории сотни лет! Всему виной наш женский пресловутый консерватизм! Вы же понимаете?! Особенно, у нас тут, на юге, до сих пор живут по этому сценарию. Чему тут удивляться? Ну, вот, во многих странах, давно избавились от этой архаики, а до нас, как обычно, все эти либеральные реформы доходят лет так через 20-30. Хотя, может это и к лучшему? Вы посмотрите, что у них там твориться?! Однополые браки, пропаганда разврата и смены пола! Да, на фоне всего этого, измены наших мужей и покорность жен в этом вопросе кажутся «духовной безделушкой», из-за которой никто не будет заморачиваться, устраивая революцию нравов. С точки зрения морали, конечно, все понимают, что измены – это плохо, но в угоду другим, более важным вещам, можно и пострадать. Разве все мы не так думаем? Мы же женщины сами приучили мужей к своей терпимости и боязни потерять полноценность семьи, тем самым, еще больше запутывая отношения с ними. Я понимаю, что вас гложет, Марина Ашотовна! Вы просто с годами стали чувствовать четче напрасность вашей жертвенности, принесенной на алтарь вашей семьи! Но знаете, мне кажется, вашей вины в этом во всем нет, потому что проблема кроится в нашем менталитете, а не в индивидуальном подходе каждого из нас. Не стоит заморачиваться так глубоко, дело не …..

– Ох, Аллегра, ты молодая и всего не понимаешь! – Грустно, улыбаясь, перебила меня моя собеседница.

– Тебе легко говорить, потому что у тебя еще нет семьи и детей. Вам, молодым, всегда все кажется проще! Я в твоем возрасте тоже думала, проблемы моих родителей можно легко решить, надо быть только чуть храбрее. Эх, молодость! Хотя ваше поколение более смелое и наглое, чем мое, наверное, поэтому для вас это «безделушки»! Я думала, только моим дети такие бессердечные, но, вот, смотрю на тебя и вижу, что тебе, тоже чьей-то дочке, абсолютно не жалко свою мать, которой изменяет муж!

– Марина Ашотовна, ну, не соглашусь! На самом деле, мы просто по-другому решаем эти проблемы, вот и все! – Мягко возразила я, показывая несогласие с точкой зрения своего оппонента.

– Да. ваше поколение привыкло терпеть и жертвовать, а вот нам проще ответить изменщикам такой же монетой, чем ждать какую-то благодарность и похвалу за ненужные никому святые страдания! Знаете, чем вы отличаетесь от сотни женщин нашей страны? Вы видите и чувствуете эти нюансы, а многие другие даже не представляют, как можно жить без этих правил! Они им просто подчиняются на уровне интуиции, прямо с рождения, что ли? А знаете, кому лучше всего жить при таком менталитете?

– Конечно, знаю! Этим сволочам без стыда и совести! – Воскликнула Марина Ашотовна, капризно прикусывая губу, как и ее дочь. Этот милый жест умилил меня, вызвав улыбку на лице.

– Мы им все отдаем! Молодость, красоту, здоровье, даже родительские деньги, а что делают они в ответ? Спокойненько забирают все это, как будто, так и должно быть! Не люди, а черти какие-то!

– Ахах! Ахах! Марина Ашотовна, насмешили меня! – Засмеявшись, обратилась я к ней.

– Ну, естественно, мужчинам в этом ментальном мировоззрении, ну, очень хорошо живется! Каждый чувствует себя, чуть ли не царем или, даже Богом, ведь все должно крутиться вокруг их желаний и прихотей. Если честно, то в этот виноваты мы сами, женщины. Потому что сами воспитываем так своих сыновей, а потом обижаемся и страдаем, когда они же к нам начинают относиться потребительски!

– Как точно ты сказала, Аллегрочка! – Воодушевленно и чересчур эмоционально воскликнула моя собеседница.

– Твоим родителям очень повезло, можно только позавидовать! Вот, моя шалопайка ничего не понимает! Как моя Альбиночка, вообще, будет жить и строить свою семью, ума не приложу?! Ты хоть с ней почаще разговаривай, уму разуму учи, все-таки, старшая подруга! Может, что и останется в этой пустой голове!

Грустная улыбка скользнула по лицу женщины, а мокрый блеск увлажнил ее глаза.

– Мариночка Ашотовна, ну, не такая уж я и умная! – Весело возразила ей.

– Просто, в моем поколение 30-летних, наверное, еще чувствуются отголоски патриархальности, вот поэтому мы умеем различать разницу между уходящими понятиями и новыми, в которых приходиться сейчас жить. Мы, рожденные в 80-х, стали, типа, пограничных детей, что ли, болтающихся между стыками двух разных мировоззрений, а, вот, те, кому сейчас 20-25, как Альбинке, на уровне подсознания, интуитивно и с яростью отрываются от всего непонятного им допотопного домостроя, заменяя захудалый консерватизм на масс-маркетное мышление, в котором их воспитывает современный мир! Так, что, не стоит обижаться на непонимание ваших детей, это не ваша вина, просто, мир, в котором мы живем, меняется!

– Ох, Аллегрочка, ну, что делать нам, старым бабкам? Мы же уже не сможем подстроиться под эти модные штучки, а жить-то счастливо хочется! Я очень боюсь, навредить детям! Кто о них позаботиться, если не мать? Тем более, на их отца даже не стоит рассчитывать, он совсем потерял совесть и стыд?! – Воскликнула Марина Ашотовна, рывком головы показывая в сторону коридора, где находился кабинет ее мужа.

– Я так хочу прикрыть этот притон! Постоянно голову ломаю, думаю, что же сделать?! Вот расскажи мне, Аллегрочка, как твоя мама живет с этой проблемой? Может, это я одна такая глупая, а другие умеют решать эту задачу?

– Ооо! Мариночка Ашотовна, боюсь вас огорчить, но моя мама вообще никак не решает эту проблему, потому что не видит ее корней! Но, вот, что касается вашего случая, тут не так уж все безнадежно! Мне кажется, можно найти лазейки и исправить ситуацию. Ведь мужчины ваших национальностей не любят, когда их грешки всплывают на уровне старших родственников? Разве не так? При умном подходе их же можно настроить категорично в отношении измен? Немного жалости, шантажа и давления со стороны этих людей и любую заблудшую овцу можно вернуть в стан!

– Ославить весь этот балаган, чтобы родственники сами его припозорили? Хм… Даже не знаю. – С любопытством рассматривая меня, произнесла моя собеседница. Затем, немного перемолов свои мысли, она с ироничной улыбкой посмотрела на меня.

– Ох, Аллегрочка, какая же ты умная девочка! – Более бодрым голосом проговорила моя собеседница, не сводя своих глаз с меня.

– Никогда бы не подумала, что у Димы такая дочка родится! Он всегда был таким разгильдяем! Вообще, на него не похожа! Наверное, ты такая в маму?

– Ну, что вы, я вся в отца. – Быстро возразила, слегка почему-то раздражаясь от озвученного сравнения.

– Мне это все говорят, да, и сама больше отцовского в себе замечаю, а от мамы у меня, наверное, только внешность.

– Смотрю, Диму больше любишь? – Продолжила свой допрос Марина, иронично улыбаясь.

– Почему так происходит, не пойму? Все дочки тянуться к отцам, а матерей ни во что не ставят? Походу, это природа женская такая, с детства больше любить людей, которым мы безразличны!

– Да, я обоих своих родителей люблю одинаково! Просто с папой мне проще, вот и все! – Воскликнула я, слегка взъерошенным голосом.

– Ой! Вижу, как одинаково! Если бы любила мать, то дралась бы за нее, а не смотрела сквозь пальцы на измены отца! – Отмахнувшись рукой, произнесла Марина.

Раскрепощенность нашего разговора понемногу начинала меня угнетать. Так открыто мы еще ни разу с ней не говорили, поэтому высказать ей все, что думаю на самом деле, в силу такта и уважения, я почему-то не решалась. Ощущение, что любопытная женщина напротив переходит границы, давя на меня грузом моего же воспитания, пульсирующей ноткой дергалась внутри головы. Мне было немного не по себе от ее откровенности и наглости, а мой мозг, всегда такой скорый на реакцию, мучительно «подзависал», не выдавая приемлемых в данный момент слов для отпора.

– Марина Ашотовна, это не так! – Справившись со своим дискомфортом, вежливо, но с напором, заговорила я.

– Конечно, мне не нравится, что моей маме изменяют! Просто, там другие причины, не такие как у вас. Моя мама могла бы спокойно избежать этой участи, если бы она только захотела сделать небольшие усилия, которые так важны моему отцу. Поверьте, все было бы иначе! Это ее упрямство всему виной! Моя мама просто слишком увлеклась процессом противостояния папе, вот и результат. Только я никак не могу понять, зачем сопротивляться, если можно быть счастливой? Ведь требовалось всего лишь немного жертв с ее стороны.

– Вы посмотрите, как запела птичка?! – Смеясь, воскликнула Марина.

– Сама же говорила, что жертвенность никто не ценит! Эх, женщины, себе подобных бьем, как врага, а любимых мужчин готовы защищать до последнего!

– Ну, где-то можно и подвинуться, я об этом говорю. – Попыталась сбивчиво возразить, однако, меня сразу же перебили.

– Аллегра, ты умная девочка, но многих вещей все же не понимаешь еще. Молодая, очень молодая. На самом деле сердце иногда подсказывает нам, что некоторые жертвы, на самом деле, не стоит совершать, а в других мы почему-то чувствуем слепую необходимость. Понять, какие из них правильные, а какие нет, – очень сложно, даже в моем возрасте.

– Я не спорю, у всего в этом мире столько граней, что невозможно подобрать одни единственные ключи для него. – Ответила ей, натянуто улыбаясь.

– Вот поэтому я молча страдаю, не зная, что мне делать дальше! Думаешь, просто так? – Спросила моя собеседница, слегка задумавшись.

– Нет. Я внимательно смотрю на своих детей и понимаю, для чего это делаю. Они ведь не такие, как ты, без помощи родителей точно не выживут в этом мире. Если сейчас устроить скандал, ославить мужа, даже имея деньги и связи, мы потом не сможем достойно устроить судьбы своих детей! Это клеймо будет всегда висеть над ними. Меня начнут упрекать, что я, мать, не смогла потерпеть, и теперь с таким позором хочу войти в хорошие семьи! Мужья этого не понимает, а я должна за всех подумать наперед! Мои дети, они же, как декоративные цветы, за которыми нужно постоянно ухаживать! Самое ужасное это то, что они отца не боятся, да, и я для них не авторитет, но это же не снимает с родителей ответственности за их будущее? Наоборот, нужно очень хорошо постараться обустроить их жизни, тем самым хотя бы чуть-чуть компенсировать недостаток воспитания. Разве я не права? Конечно, права! – спросила и ответила самой себе моя собеседница, уходя полностью в свои размышления.

– Только, их отец не хочет никаких обязанностей брать на себя. Зачем, все же нормально у них? Здоровые, не голодные и ни в чем не нуждаются. Дурак, думает этого достаточно. Карен даже не понимает, наши дети вообще не разбираются в понятиях, что есть хорошо, что плохо! Живут, как хотят, ни о чем не думая и не переживая.

От этих, чересчур откровенных и, походу, долго копившихся на чердаке сознания размышлений, лицо Марины раскраснелась. Она в неистовом порыве начала выбрасывать в реальный мир, все то, что так долго тлело где-то внутри нее. В ее речи еще больше стали проявляться нотки акцента, а окончания слов, съедаемые волнением, исчезали где-то в темноте рта. От этого эффекта я еще сильней начала напрягать слух, пытаясь уловить в вибрации звуков, окончательный смысл ее слов. Это тягостное состояние приводило меня в некий тупик тактичности, когда ты до конца не понимаешь всего сказанного, но, чтобы не обидеть собеседника, пытаешься интуитивно подобрать к случаю нужную мимику. Наконец, все-таки разобрав по полочкам все сказанное Мариной, мой мозг начал переваривать полученную информацию, которая привела меня к выводу, что в данном случае надо попытаться как-то мягко утешить своего собеседника и перенаправить этот эмоциональный шторм в другую сторону.

– Марина Ашотовна, вы очень хорошая мама, поэтому вас так и беспокоит будущее детей! Только женщина может все эти нюансы чутко воспринимать, а мужчин вполне устраивает размеренное бесконфликтное существование! Раз внешней катастрофы нет, окружающие тихо и молчаливо мирятся с тем, что вокруг происходит, значит, все хорошо, а женщины, ну, они, как обычно, просто драматизирует.

– Что с них взять!? – Махнув рукой, вздыхая, сказала Марина.

– Они сами, как дети, все никак не могут наиграться в свои игрушки!

В последней оброненной реплики было столько вырывающихся эмоций страдающего человека, что я в какой-то момент реально почувствовала значение женской солидарности. Некую общность и способность понять горе другой женщины, но, к сожалению, этот эффект продлился, недолго. Неловкость и раздражение все же взяли вверх над мягкотелостью жалости, которая, проскользнув, исчезла в темноте моего эластичного сердца. Почему-то в какой-то момент мне вдруг вспомнилась самодовольная рожа Лизы с утра у ресепшена, и тут меня осенило.

– Лучше туда лаву эмоций Марины надо направить! Меня это языкастная девка с короной на голове начала раздражать в последнее время. Значит, мы сейчас посодействует тому, чтобы кое-кому прикрутили расшатавшиеся гаечки! – Подумала я, решив воспользоваться тем, что сбитый с толку расстроенный и восприимчивый к манипуляции разум Марины, словно губка, готов был проглатывать любую информацию, которая сможет защитить ее от самобичевания и найти в этом лабиринте эмоций нужного козла отпущения.

– Марина Ашотовна, Вы правы! От мужчин в этом вопросе толку мало. Если мы себе не поможем, никто за нас это не сделает! Разве не так? Надо просто взять все эти «прилипшие» гирлянды, которыми увешался ваш муж и выкинуть! Нельзя допустить, чтобы они еще больше запутывали его! Ведь, чем дальше, тем сложнее будет распутывать их! Как Вы не понимаете?! У вас есть все нужные полномочия и рычаги. Ну, если не хотите дурной славы, тогда возьмите и просто уберите отсюда источник своего беспокойства! – Воскликнула я, показав рукой в сторону коридора, где находился ресепшен. – Как только Вы избавитесь от гирлянд, все сразу же станет на места! Я точно уверенна, это в ваших силах! Думаю, секрет кроиться в деньгах! Разве вам не обидно, что даже дети считают Вас зависимой от мужа! Мы-то, конечно, знаем, как на самом деле обстоят дела, но они-то нет! Так покажите, кто в доме настоящий хозяин, возьмите и закройте кормушку для любовниц! Как только перекроете кислород к этому расточительному хобби, во-первых, гирлянды сами отпадут, заодно и дети увидят, кто на самом деле их содержит.

Лицо Марины раздражительно дернулось, а взгляд пронзительно впился в меня. Легкая, иронично-грустная ухмылка пробежала по мимике ее лица, тем самым, показывая мне, что она и без меня знает про этот рычаг воздействия, проблема лишь в ее нерешительности. На несколько секунд между нами повисла тишина. Судя по душевному состоянию моей собеседницы, она выплеснула основной балласт эмоций и сейчас понемногу хладнокровный разум начал брать верхние ноты, спешно стирая с лица все оголенные чувства. Обдав потоком самообладания атмосферу между нами, Марина холодным голосом заговорила:

– Спасибо, Аллегра, что выслушала взрослую истеричную бабку. Ты не обижайся, пожалуйста, на меня, а то, смотрю, совсем за смущала я такую хорошую воспитанную девочку. Просто нам, мамам вашим, иногда хочется хоть с кем-то поговорить о своих проблемах. К сожалению, семейные – это иногда не те люди, с которыми можно обсудить свои переживания, а, в моем случае, я еще и жаловаться не очень люблю. Представляю, что ты подумала! – Натянуто смеясь, быстро проговорила Марина, впиваясь в меня глазами. Казалось, ей впрямь известны мои истинные мысли.

– Старая истеричка пришла, мозги тут выносит! Зачем мне вообще нужно знать про семейные проблемы Аратюнянов?

– Ну, что Вы! – Начала я предпринимать попытки возражения.

– Да, я понимаю! – Не дал мне мой собеседник договорить, резко оборвав на полуслове.

– Если бы не приличия, ты бы даже и слушать не стала меня! Аллегрочка, извини еще раз несдержанную тетку Марину за то, что в ступор вогнала тебя!

– Ну, что Вы? Мне, наоборот, очень при… – Попыталась я вновь высказаться, но меня опять прервали ироничной улыбкой и жестом руки. Всем своим видов дав понять, что разговор на эту тему окончен, Марина встала со стула и подошла к зеркалу, пытаясь неестественно спокойными движениями уложить свои растрепанные волосы. На ее лице не осталось и следа от тех эмоций, которые были несколько минут назад. Как любой гордый человек, после унижения на глазах незнакомого человека она хотела сейчас весь, сказанный ею, текст завернуть в обертку юмора, тем самым, оставить сатиристическое послевкусие от разговора, который должен уберечь нас от тяжелого переваривания.

– Ладно, дорогая моя, пойду я! Мне еще по своим делам нужно съездить. Спасибо, Аллегрочка, за теплый прием. Повезло твоей матери с такой чуткой дочкой! – Улыбаясь, и полностью уже успокоившись, произнесла Марина.

– Моя мамулька, точно бы с Вами не согласилась! – Ответила я, встав с кресла, чтобы проводить гостью. Чувство неловкости никак не отпускало меня, и только благодаря этикетной маске, я спасалась от обнажения всего, что творилось у меня в голове на самом деле.

– Марина Ашотовна, Вы хоть почаще к нам заезжайте! Может Вам тут работку какую-нибудь присмотреть? Так бы дела пошли лучше в клинике под вашим чутким руководством, да, и другие вопросы порешались? Как Вам моя идея? Тем более, с вашим образованием и умом мы с Вами столько инноваций смогли бы ввести!

–Ахах! Ахах! Конечно, мне приятно это слышать, но Аллегрочка, девочка моя, не надо так сильно тетке льстить! Ну, какое образование и ум?! Все давно потеряно за годы прозябания в комфортной жизни и материнстве! Мне бы сейчас детей устроить хорошо и больше ничего не нужно! – Ответила мне Марина, иронично улыбаясь и отмахиваясь от меня.

– Вы не правы! Думаете, не сможете справиться?!– Возразила я, подходя к своей собеседнице.

– Если бы Вы только захотели проявить свою власть, знаете, кто первый слиняет отсюда? Да, эта наглая администраторша, возомнившая себя здесь хозяйкой. Спросите любого врача, каждый подтвердит сказанное мной! Ее здесь все терпеть не могут. Потому что строит из себя королеву, думает, она круче и лучше всех, хотя, на самом деле, Лизка всего лишь пиявка на вашем состоянии. Разве это не так? Стоит Вам по-настоящему захотеть, и она, да, и все, смогут узнать, кто на самом деле хозяин клиники! Разве не этого Вы хотите?

– Ахах Ахах! – Засмеялась в ответ моя собеседница, внимательно выслушав мою пылкую речь.

– Интересно, чем же и тебе успела насолить это выскочка? Девочка моя, что же ты так бесцеремонно пытаешься манипулировать расстроенной, да, еще и обманутой женой? Опыт подсказывает мне, что не только из жалости все это сочувствие мне достается! Насколько знаю женщин, тут есть еще другой интерес! Неужели даже твое положение подпирает эта малолетняя шлюшка?

– Марина Ашотовна, да, я тол…. – Попыталась спешно оправдаться, уличенная в корыстном подтексте.

– Успокойся, в этом нет ничего плохого. Я же не зря говорю, что женщина женщине враг! Хотя, враг моего врага всегда мне друг, не так ли?

Взяв меня под руку, она весело улыбнулась и обратилась ко мне:

– А давай мы сейчас с тобой заглянем на ресепшен! Не поверишь, но мне сегодня хочется уйти отсюда явно не «по-армянски»! Что скажешь?

– Походу, перегнула палку своим панибратством! – Подумала я, понимая, что неожиданно в отношении двух женщин, невольно для себя стала топливом, которое могло поджечь сейчас сырой конфликт соперниц.

– Лишь бы самой не сгореть в этом костре! Черт, теперь нужно подыгрывать, иначе, все это будет выглядеть малодушием с моей стороны. Вот, к чему привели твои откровения! Аллегра, ты точно переборщила, зачем надо было ввязываться в эту войнушку? – Продолжали мелькать панические мысли в моей голове.

– А что? Устроюсь на ресепшен? Буду мужу кофе носить, может, наконец-то, и другие мои услуги ему станут интересны! – Донеслись до меня обрывки фраз Марины, которая никак не унималась в попытке свою боль спрятать подальше под поток глумления.

– Пошли, Аллегрочка, чего застыла? – Обратилась ко мне, слегка раздраженно, раскрасневшаяся собеседница, протягивая свою руку.

Наконец, одев шлем хладнокровия на суматошные раздумья, я с улыбкой взяла протянутую руку. Ее ладонь пульсировала, обдавая меня навязчивым теплом. Само рукопожатие оказалось на редкость сильным, словно она хотела в нем найти поддержку, которой ей, явно, не хватало, несмотря на весь изображаемый спектакль. Мы вышли в коридор и направились в сторону ресепшена. В вестибюле было многолюдно, в основном, это были молодые женщины, которые оживленно между собой переговаривались. Губы, нос, грудь, жир, морщины – вот, что их всех объединяло. В обрывках разговоров и мелькающих взглядах чувствовалось, как каждая из них лезла из кожи вон перед другой, пытаясь продемонстрировать все свои плюсы, подчеркнув это максимально четче, тем самым, желая принизить соперницу, но, в тоже самое время, все они панически искали поддержки друг у друга, объединяясь в стаи общих принципов под лозунгом: «Ты делаешь то же самое, что и я, значит, ты из моей касты!»

Холодным взглядом скользнув по этим кучкам девушек, Марина брезгливо сморщилась и пошла быстро к ресепшену, следом за ней засеменила и я.

Возле стойки стояло несколько молодых девушек, которые весело, смеясь, разговаривали с Лизой, та, в свою очередь, что-то им показывала в своем телефоне. Она была настолько увлечена беседой и даже не заметила, как мы подошли к ней с другого конца холла.

– Что здесь происходит? Мы что на рынке? – Раздался несдержанный и слегка истеричный голос Марины, который прорезал своим звоном толпу возле Лизы. Девушки отвлеклись от просмотра телефона и интуитивно отошли от стойки. Сначала по их лицам промелькнуло пренебрежение к Марине. Они явно вначале спутали ее с истеричной пациенткой со старческим маразмом, но, быстро оценив стоимость ее украшений и одежды, они попятились назад, раболепно уступая ей место и с интересом продолжая за ней наблюдать. Марина уверенно шагнула в освободившееся пространство, где стояла Лиза с пылающими щеками, которые выдавали ее страх, возникший от неожиданной встречи лицом к лицу с женой своего любовника. Ее постоянное умение ускользать от Марины сегодня не сработало, и этот факт выбил ее из самоуверенного образа, словно шайбой хоккеиста. Лицо Лизы было, словно открытая книга, и вся сбитая неожиданным появлением соперницы какофония чувств играла в ее глазах и дергающих ресницах. Жена же, в противовес любовнице, почувствовала удовлетворение, ведь одной фразой, игрой глаз и эмоций ее доминацию вокруг почувствовали все. Однако, удовольствие Марины, да и мое, недолго продлилось. Как только Лиза увидела мою глумливую улыбку и довольную физиономию, она медленно начала приходить в себя, натягивая спокойное выражение на свое раскрасневшееся, миловидное лицо.

– Простите, Марина Ашотовна! – Полушепотом, еще сбиваясь в звуках слов, быстро проговорила первое, что взбрело в голову, девушка, слегка запинаясь.

– Я показывала фотографии пациенток с результатом наших операций.

– Это наши будущие клиентки?! – Протянула она дрожащую руку в сторону любопытных девушек, стоящих поодаль.

– Они пришли поинтересоваться нашим прейскурантом! – Продолжала Лиза, оправдываться.

– Что, наш прейскурант находится в твоем телефоне? – Едко вновь атаковала Марина, цепляясь к этой мелочи, чтобы выплеснуть на свою обидчицу накопившуюся ненависть.

– С каких пор ты стала врачом, который может правильно объяснить по фотографиям, где и как проявляется результат операций? У нас что, больше некому проконсультировать пациентов? Ты теперь и эту функцию тоже здесь выполняешь?

– Осторожно! – Подумала я.

– Выдаешь себя!

– Простите, Марина Ашотовна, больше такого не повториться! – Все, что смогла пролепетать раскрасневшаяся девушка, чувствуя давление со стороны разъяренной жены. Она интуитивно понимала, что сейчас мяч не на ее поле, и ей лучше заткнуться, пока Марина только намекает на полномочия любовницы, ведь, она в любой момент может перейти к прямым угрозам и обвинениям. Лиза прекрасно знала, что Карен никогда не поддержит ее, а, наоборот, обвинит, в том, что именно она виновница возникшего спора между ними. Поэтому ей нужно было любой унизительной ценой затушить этот конфликт, пока он не раздулся сильней. Единственное, что сейчас она сможет сделать – это молча проглотить обиду и унижение, и даже тот факт, что я стала свидетелем ее позора, уже не имел для нее значения, главное, надо было, при любом раскладе, сохранить видимость мира с женой своего любовника.

– У нас разве на стойках нет портфолио работ моего отца и других врачей, зачем показывать фотографии из своего телефона? – Медленно проговорила я, чувствуя в себе желание добить стоящую девушку.

– Вот, можете посмотреть!

Взяв увесистую папку с фотографиями, улыбаясь, протянула я девушкам, которые открыли ее, но с большим интересом продолжали смотреть на нашу маленькую потасовку, чем на содержимое внутри. Почувствовав обращенный взгляд на себя, я подняла глаза и увидела Лизу, чьи эмоции не переставали бурлить на ее лице. Мое сознание почти осязаемо чувствовало всю мощь ненависти и беспомощности, которые исходили от девушки, напротив. Марина же, торжественно улыбалась, с долей брезгливости, стоя над врагом и пытаясь добить его испепеляющим взглядом.

– Вы только посмотрите на нее! Развела бардак в клинике, еще имеет наглость ухмыляться!

– Я не, Вы что, я только хотела… – Послышалась еле слышимая попытка возразить со стороны Лизы, которая была сразу пресечена отчаянно злым выкриком.

– А, ну, закрой свой рот! Как ты смеешь мне перечить, выскочка?! Думаешь, тебе сойдет с рук такое отношение к работе? Выговор с занесением в трудовую книжку сегодня же получишь. Еще не хватало, чтобы со мной мой персонал спорил! Что ты себе здесь возомнила? Сейчас мы спустим тебя с небес! Аллегра, набери мне, пожалуйста, Аллу. – Обратилась ко мне взбешенная Марина, не поворачиваясь.

– Два года здесь работаешь, а все никак не можешь выучить элементарные правила работы!

Разъяренная женщина с презрением начала разбрасывать листовки и журналы на столе администратора. Однако, взгляд полный ненависти Лизы горел ожогом почему-то именно на моем лице. Сквозь гудки внутреннего телефона я, наконец, услышала голос кадровички.

– Алло. Здравствуйте! Алла Николаевна, это Аллегра Дмитриевна. Тут, рядом со мной Марина Ашотовна, она хочет поговорить с Вами. – Проговорила я скороговоркой, а затем протянула трубку взбешенной женщине, которая, не открывая глаз от пылающего лица Лизы, начала с легкой дрожью ненависти в голосе говорить по телефону.

– Алла, добрый день! Да. Все хорошо. Нет. Подожди, мне сейчас не до светских бесед. Будь добра, подготовь выговор для нашего сотрудника с ресепшена с занесением в трудовую. Основание? Думаешь, у меня нет оснований? Выбирай любое! Невыполнение должностных инструкций. Да, подойдет! Я, что, не ясно выразилась, зачем спорить? Под мой личный контроль, прошу всю готовую информацию потом скинуть мне на электронную почту. Спасибо, жду.

– Что здесь происходит?

Грубый и тяжелый голос Карена послышался сзади. Мы все повернулись в его сторону, кроме Марины, которая, как ни в чем не бывало, спокойно положила трубку телефона, продолжая буровить взглядом своего проигравшего врага, при этом раскидывая бумаги на ресепшене.

– В моей клинике бардак, Карен Вазгенович! Вот, что происходит! Нанятый вами персонал допускает массу ошибок в своих обязанностях! Естественно, я посчитала нужным сделать этой замечания, на что мне, нахально, начали ухмыляться. Разве такое отношение к хозяину клинику допустимо? Посчитала уместным потребовать от отдела кадров выговор для нерадивого сотрудника.

– Марина, какой еще выговор? Что ты тут затеяла? Давай, езжай домой, не надо мне поднимать давление. – Спокойно ответил Карен жене, грузно рассматривая всех персонажей, присутствующих в устроенном женой скандале.

– Я не поняла, у вас, что, есть претензии к моему решению, Карен Вазгненович? В любом случае, они не принимаются, насколько я помню, у меня есть все права принимать решения самостоятельно.

В этот момент слегка взвинченным голосом, озлобленный муж начал что-то говорить жене на армянском языке. Марина, не отставая от супруга той же интонацией начала довольно грубо ему отвечать, местами переходя на истеричный хохот.

– Выговор обязательно будет и не спорь со мной! – Наконец перешла она вновь на русский язык продолжая раскидывать бумаги за столом у ресепшена не забывая и про виновницу скандала, которая все это время стояла как каменная, механически собирая в руки листовки с гневом, летящие в нее. Страх словно беспристрастная маска сковало лицо Лизы, а глаза тупо моргали. Весь вид униженной любовницы был жалким и смешным. Наверное, ухмылка сползла к моим губам обнажив злорадство, бурлящее во мне, так как именно в этот момент я почувствовала на себя тяжелый взгляд Карена. Смешанные выкрики на двух языках продолжающие вырываться из жены вызывали у него судорожные приступы, словно от разряда тока. Его крупное тяжелое лицо сжалось на мгновение в судороге еле скрываемого гнева, но усилием воли он взял его под контроль. Демонстративно перестав слушать Марину, Карен посмотрев сначала на Лизу, а потом на меня, довольно грубо заговорил:

– Аллегра Дмитриевна, с каких пор ваше рабочее место здесь? Вам что заняться нечем? Вернитесь пожалуйста к своим обязанностям сейчас же! Вы и так их выполняете через раз. Мы еще с вами об этом обязательно поговорим.

– Ну уж нет! Делать меня козла отпущения не позволю! – Мелькнула мысль в голове.

– Надо ретироваться, тем более, это семейная перепалка становится скучно предсказуемой.

– Уже ухожу, простите, Карен Вазгенович!

– До свидания, Марина Ашотовна, рада была Вас видеть! Почаще к нам заезжайте! – Обратилась я к своей новоявленной подруге дотрагиваясь легким поцелуем до ее щеки, которая, в свою очередь, с удовольствием приняла этот панибратский жест, в ответ также отыграв нужную роль на сцене.

– Конечно! Обещаю! Ты была права, дорогая, здесь все так запущенно, так, что мне точно есть чем заняться! В следующий раз обсудим детали! Ну, ладно, до встречи, Аллегрочка! – Нарочито громким голосом ответила мне Марина, а затем, тяжело посмотрев сначала на растерянную соперницу, а далее, на стоявшего возле ресепшена мужа, быстрым гордым шагом направилась к выходу.

– Лиза! Зайди быстро сюда! – Направляясь к двери своего кабинета, крикнул Карен. Голос его был полон злобы и раздражения. Я тоже решила не задерживаться, глумливо улыбнувшись растерянной и слегка согнутой унижением Лизе, пошла по коридору в сторону кабинета отца, вспомнив, что тот мне сегодня трижды звонил.

– Ооо, как же сейчас нашей протеже достанется! Хотела бы посмотреть, как Лизку нагибают сначала морально, а потом физически! Фу, что за картинки в голову лезут!? Аллегра, пошлячка ты такая! – Весело прикрикнула про себя, с удовольствием представляя, как будет орать сейчас на свою любовницу разъяренный и униженный женой муж.

Подойдя к расписанию на двери в холле, я прочитала, что у отца через 20 минут заканчивается операция. На этот случай у меня были ключи от его кабинета, который я открыла, напевая песенку под нос, довольная произошедшими событиями.

Войдя в кабинет к отцу, мой взгляд остановился на целом пакете разнообразных конфет и алкоголя.

– Вы только посмотрите, как клиенточки задаривают нашего щеголя! Думаю, дочурке можно полакомиться взятками папульки!

Покопавшись в пакете, я достала оттуда самые дорогие и приметные конфеты, после откупорив бутылку коньяка, плеснула себе порцию алкоголя.

– За прекрасную пятницу! – Сказав тост себе, я начала потягивать терпкое содержимое своей кружки нагло потроша коробку со сладостями.

Вкус шоколада вперемешку с выдержанным коньяком, то ли сладостное удовлетворение тем, что лицезрела своими глазами унижение Лизы, рождали во мне веселое, задорное настроение. Небольшие, но раздражающие нотки стыда, рождаемые совестью, вспыхивали в уголках моего сознания, которые я бесцеремонно смывала волной самодовольства.

– Надо будет теперь придумать, как избавиться от дружбы Марины, что-то не очень горю желанием постоянно выслушивать жалобы всяких обманутых жен! – Подумала я.

– Она, конечно, милая и интересная женщина и мне ее, как и маму, жаль, но вариться в этом котле женских комплексов неполноценности, точно, не хочется. Хотя, было забавно посмотреть, как смачно пережевывает Марина эту дуру. Ну, теперь мне есть, что сказать Лизке, если опять увижу ее хозяйский взгляд, которым она так любит разбрасываться в клинике.

Моя женская солидарность, недавно так явно ощущаемая со вкусом настоящего желания помочь Марине, начала таять, словно весенняя сосулька с крыши изменчивой женской души.

– Давай-ка, Аллегра, лучше посмотрим, чего у нас в инсте интересного? – Решила я отвлечь себя от этих тоскливых раздумий, взяв свой телефон в руки.

– Так, посмотрим, кто еще оценил мои фоточки! Блин, с утра не выкладывала новых фото!

Быстро поменяв позу, на более грациозную, я начала себя щелкать на камеру. Выбрав пару интересных кадров, закачала в «Stories» с хештегом #отличныйдень#спасибоМарина.

– Может отметить Лизу? Представляю ее рожу.

Улыбка не сползала с моего довольного лица.

– Ее сейчас и так Карен «жарит», не буду до конца добивать! Лучше полистаю свою ленту.

Допив коньяк, я, удобно усевшись на диване, начала любопытно рассматривать новые кадры из приложения «Instagram». Череда фотографий из интернет-магазинов шла вперемешку с вышколенными анфасами разношерстных мастеров по всяким тренингам и коучингам. Вся эта байда была обильно полита соусом счастливой жизни, состоящей из лощенных фотосессий, рекламой каких-то гламурных аксессуаров, вслед за которыми всплывали голые тела из спортзалов и снимки детей с неестественными позами, активно познающих иллюзионный мир лицемерия. Среди всего этого красочного дерьма я увидела, что в очередной раз в ленте затесалась фотография моего дантиста, который одаривал свою публику безупречной улыбкой, служащей лучшей рекламой его клиники. Поставив лайк, я начала листать ленту дальше. В этот момент всплыло оповещение, что Ирка в прямом эфире.

– Надо посмотреть! – Подумала я, подключаясь.

– Интересно, что продвигает, наша рекламщица в очередной раз?!

На экране высветилась моя подруга, сидящая в очередном элитном заведении. Как обычно, она во всю оживлено общалась со скучающими зеваками, посетившими ее видео выступление. Судя по теме разговора, Ирка с явным энтузиазмом рассказывала о пользе какой-то еды, которую с улыбкой отправляла в свой подкаченный ротик.

– Интересно, что за хрень она рекламирует? Сейчас узнаем! – Подумала я, начав писать в чате.

– Приветик, красоточка! Что за зеленое месиво ты употребляешь? Как тебя угораздило оказаться в другом конце города? Судя по геолокации, ты у черта на куличках! Что это за место?

Как я и предполагала, Ирка, улыбнувшись, начала мне стандартными фразами с большой охотой рекламировать новое пижонское кафе под нелепым названием «Джага-Джага». Устав слушать выдержку из заученного текста, я нетерпеливо начала писать.

– Ирка, да, хватит рекламу разводить, давай, колись, что ты жрешь так сексуально?

Натянуто изобразив ухмылку, подруга продолжила, слегка запинаясь, свой рассказ все в той же сухой манере о какой-то траве под каким-то соусом со сложным названием.

– Судя по ее сосредоточенности, денег ей заплатили нормально. – Подумала я, продолжая слушать заученный текст, усердно произносимый подругой, несмотря на мои «палки в колеса». В этот момент скрипнула дверь, и в проеме появился мой отец. Вид у него был усталый, а все лицо покрыто испариной пота. Увидев меня, он попытался изобразить улыбку. Не попрощавшись с подругой, я быстро вышла из прямого эфира, подскочив навстречу приближающему ко мне родителю.

– Привет, папулечка! – Воскликнула, обвиваясь вокруг его плеч. Небрежно подставив мне щеку, он встал возле зеркала, вытирая свое уставшее лицо. Легкое дуновение восхищения пронеслось по моему сознанию, и я с гордостью, в очередной раз, отметила, что мой отец выглядит просто замечательно. Моложавый подтянутый мужчина, как обычно, встретил меня в своей неповторимо равнодушной халатной манере смотреть сквозь собеседника, а не внутрь.

– Конечно, можно понять всех этих куриц, чьи пресные рожи он перекраивает и делает красавицами, они, естественно, влюблены в моего отца, – Подумала я, наслаждаясь секундами близости с родным человеком, от которого веяло запахом холенного изнеженного эгоиста, придирчивого нарцисса и легкомысленного педанта. Его пальцы, теребящие мои волосы и глаза, сканирующие мой внешний вид с толикой скептицизма, сразу же вызвали у меня волну умиления. Как всегда, на автомате отец искал изъян, во внешности, который нужно ликвидировать, дабы не вызывать у него чувства капризного раздражения при виде несовершенств. Такова была его сущность от природы, отец любил окружать себя красотой, а работа служила для него постоянным источником вдохновения, которая удовлетворяла его самые капризные, прихотливые запросы в области эстетики. Очень часто результат деятельности его настолько восхищал и увлекал, что перерастал в некую легкую форму влюбленности в стиле «Пигмалиона и Галатеи».

– Привет, дочурка? Что опять у тебя с волосами, когда была последний раз у парикмахера? Я не понял, ты, что, пила? – Возмущенно обратился ко мне отец, принюхиваясь ко мне.

– Опять бардак устроила мне тут! Зачем нужно было распаковывать столько конфет?

– Папуля, тебе, что, жалко для дочки шоколада? Кстати, вот эти зачетные! – Смеясь, ответила отцу, вновь потянувшись к сладостям.

– Ох, как балуют тебя твои музы, а коньяк, так вообще, великолепный! Ты не против, я еще плесну немного?

– Аллегра, да, я вижу, что ты уже сняла с него пробу! Поставь на место, не надо так наглеть, все-таки, на работе, а не в клубе находишься! – Спокойно отреагировал отец на мою провокацию, забирая из рук бутылку и убирая подальше ее от меня. Затем, скинув полотенце на кушетку, резко сел напротив меня. Судя по его лицу, он был очень уставшим или чем-то озабочен.

– Что за цирк там Маринка устроила, и какое отношение моя дочь к этому имеет? – Быстрым и твердым голосом спросил он меня, смотря в глаза.

– Какой еще цирк? Ты, о чем, папулька? Я тут не причем! – Начала разговор со смешком в голосе, одновременно сгорая от нетерпения все ему рассказать.

– Знаю я тебя! – Продолжил допрос мой собеседник строгим голосом.

– Алля, а, ну, давай рассказывай, чего это Карен сейчас влетел ко мне в операционную и в приказной форме попросил сказать тебе, чтобы не совала свой нос, куда не надо. Так, куда ты его, все-таки, умудрилась засунуть в этот раз?

– Папулечка, ну честно, я тут не причем! Представляешь, я занималась в кабинете процедурами, как обычно, работала в поте лица, никого не трогала, тут ко мне вбегает Марина, вся взъерошенная, и начинает вести со мной крамольные беседы. Ни я их начала, заметь, а она! Доченька твоя, вообще-то, воспитанная девочка! Естественно, мне тактично и терпеливо пришлось выслушать истеричный поток обид женщины, которой изменяет муж, да, и вооо….

– Алля, перестань паясничать. Уж, кто, но ты, точно, в поте лица никогда не работала! – Слегка раздраженным голосом, оборвали меня.

– Мне на это, кстати, очередной раз тоже указали. Так, понятно, картина, по-моему, вырисовывается! Надеюсь, после всех этих ненужных откровений, моя любимая дочь дала огорченной женщине хороший совет, успокоиться, поехать домой и внутри семьи разобраться со всеми проблемами? Именно так же было, правда, Алля? – Спросил отец в шутливой форме, прекрасно понимая, что, конечно, такой скучный совет его отпрыск точно никому не давал.

– Да, папулечка, так и было! – Невинным голосом ответила я, решив сыграть с ним в игру обмана.

– Ну, блин, Маринка, нашла кому изливать свою душу! – Задумчиво произнес он, о чем-то явно размышляя.

– Надо будет ей позвонить и поговорить, пока она глупостей не наделала, а то еще решит развестись.

– А что, разве она будет не права? Кто такой Карен без денег жены? Я бы на ее месте сделала все, чтобы оставить этого похотливого козла и его наглую поблядушку без ничего! – Недоуменно возразила я.

– Нет, не права! – Уже не в шутливой форме проговорил отец.

– Она не сможет деньгами и клиникой руководить сама, тем более, с ее-то характером. Вообще, Аллегра, не стоит лезть в их отношения! Надеюсь, это ясно? Карен мстительный парень, лучше с ним не связываться и, вообще, это не наше дело, так что, пожалуйста, заруби на своем носу данную информацию! Договорились?

– Да что Вы? – Быстро возразила я, решив слегка подстегнуть своего родителя.

– Папа, а что это, вообще, за сексизм такой? Где ваша передовая толерантность в отношении права на труд женщин? Вообще-то, Марина далеко не глупая бабенка и могла бы руководить клиникой ничем не хуже, чем твой толстый дружок!

Подстегнутая пренебрежительной мимикой лица собеседника, после не большой паузы продолжила:

– Папа, судя по твоим рассуждениям, Марина не достойна своей же власти, а выскочка Карен имеет права на нее лишь потому, что мужчина?! Так, что ли, получается? Знаешь, всегда задавалась вопросом, откуда у мужчин столько самомнения? Исходя из чего, вы считаете нас истеричными особями, не способными управлять чем-либо?! Как же я терпеть не могу этот ваш, прикрытый либеральными лозунгами современности, жутко дремучий консерватизм в отношении женщин! Сколько вам не доказывай, вы, все равно, считаете себя выше нас и вам, порою, этого факта достаточно для того, чтобы оправдать любые поборы с вашей стороны!

– Аллегра, не неси ерунды! – Воскликнул отец, которому явно не нравились мои рассуждения.

– Да, мне не очень нравятся женщины в бизнесе, я этого и не скрываю. У вас все слишком на эмоциях завязано! Хотя, по сравнению с тем, что вы друг с другом вытворяете, наш, как ты выразилась, консерватизм, блекнет на фоне ваших интриг. Вот, ты, зачем натравила Марину на Лизу при клиентах? – Раздраженно спросил отец, вставая с кресла и подходя ко мне ближе.

– По-твоему, это правильно? Ты же сделала только хуже и чем все это теперь закончится, неизвестно, а ведь от Марины зависят и семья, и дети, даже твое рабочее место! Зачем надо было провоцировать для своей забавы человека на поступки, от которых ей потом хуже будет? Все равно, ничего изменить она не сможет, ты же это понимаешь? Алля, надо было ее успокоить и отправить домой, тактично объяснив, что это не твое дело! Так бы сделал любой мужчина для другого за стаканчиком коньяка, но вы, женщины, так не можете! Разве я не прав? Обязательно нужно было спровоцировать конфликт, поучаствовать в нем и, вдобавок, создать массу неудобств другим людям ради обычного бабского любопытства, насколько же далеко сможет зайти другая в глупой попытке выставить себя дурой?! Именно так было, да, доченька?

– Ой, что за бред? Ничего подобного! – Упрямо воскликнула я, пытаясь защитить себя от частично правильных выводов, касательно моих побуждений в провоцировании скандала.

– Я, просто, высказала свое мнение, раз уж оно стало интересным! Папуля, что здесь такого? Ну, может, и пошалила чуть-чуть, когда это стало преступлением в твоих глазах? Кстати, ты не прав, насчет того, что себе подобных мы не любим! Наоборот, именно из чувства женской солидарности я и посоветовала Марине Ашотовне выкинуть отсюда Лизку и забрать вожжи власти в свои руки! Уж, если она где-то и перегнула палку, то это только на пользу, может Карен и вспомнит, насколько его положение шаткое, а то, возомнил себя царем….

– Алля, прекращай создавать мне трудности на работе! Что за ребячество? – Довольно раздраженно, оборвал отец.

– Ты взрослая девочка, значит должна понимать, где заканчивается уместность и начинается наглость! Я уже сказал тебе, что это не наше дело, хватит спорить со мной! Я очень тебя прошу, не лезь в это во все, хорошо? – Более мягким тоном закончил он фразу, улыбаясь и заполняя своим эфирным обаянием все пространство вокруг.

– Ну, пап! – Попыталась я из детского упрямства возразить ему.

– Аллегра, все, хватит, тема закрыта! – Произнес отец, пристально смотря мне в глаза.

– Пойми, мне очень сложно тебя отстаивать, так ты еще, вдобавок. масло в огонь подливаешь зачем-то?! Я прошу, не лезь! Договорились?

Пожав плечами, я, смирившимся голосом, произнесла:

– Ну, ладно! Обещаю, буду «шугаться» и бегать от всего семейства Аратунянов, раз ты так хочешь.

Я решила сдаться без сопротивления, тем более, жар этой темы начал понемногу во мне угасать.

– Лучше поразведаю, как на любовном фронте дела обстоят у моего родителя. – Подумала я, смотря как остатки раздражения смываются с его лица обычной равнодушно эгоистичной мимикой.

– Кстати, давно он мне ничего не рассказывал про себя! Походу, новая пассия у него появилась, да, и на маме стал сильней отрываться, явно, тут что-то не так!

– Папуля, ты мне лучше поведай, как поживает твой цветник? – Заговорила более шутливым тоном, тем самым, показывая, что тема семейства Арутунянов меня больше не интересна.

– Давно ничего не слышала про твоих «Галатей»? Уверенна, ты, явно, кого-то, как всегда, отмалчиваешься от моего едкого внимания! Ну, давай, дядя Дима, колись, кто скрывается за твоим покровом тайны?

Плечи отца, к которым я прижималась, почему-то резко напряглись. Судя по реакции, моя шутка оказалась неудачной или что-то другое его беспокоило, но тревога явственно ощущалась в коллаборации его тела и настроения.

– Ты чего такой напряженный? Папа, может, ты еще за что-то хочешь свою девочку поругать? – Продолжила свой шутливый допрос, пытаясь расслабить отца.

– Аля, сядь, вообще-то, есть один разговор.

Голос моего родителя был слегка раздраженным, но спокойным, по эмоциям, гуляющим вокруг уголков рта, нельзя было понять, что именно его беспокоит. Спокойствие, словно плоская маска, скрывала толстым слоем то, что он так усиленно и напряженно готовился мне сказать. Впрочем, прочитать по лицу, что, на самом деле, думает мой отец, никогда до конца почему-то не получалось у меня. Сколько себя помню, я постоянно блукала, словно слепая девочка, в темном лесу своего обожания и любви к нему, пытаясь протоптать хоть какие-то тропинки понимания его истинных желаний и устремлений. Мне часто, казалось, вот именно в этот раз пути к таинствам его сердца обязательно откроются, но почему-то эти ветвистые дорожки постоянно ускользали от меня, словно юркие ужи. Наверное, поэтому ощущение, что я гостья, а не жилец в сердце моего отца, меня никогда не отпускало.

– Папуль, что случилось? С пациентами проблемы или операция неудачная? Из-за чего ты так насупился? Такое ощущение, что ты мне готовишь скинуть бомбу на голову! – В шутливом тоне закидала отца вопросами, пытаясь, как обычно, найти эту злополучную тропинку понимания, всматриваясь в его глаза и пытливо выискивая ответы, но они, как обычно, соскальзывали солнечными зайчиками по моим вариациям истины вещей.

– Нет.

Я недоуменно продолжала смотреть на него, отчаянно раздражаясь от этого тягостного молчания.

– Тут, явно, что-то серьезное, раз он так долго думает, прежде чем сказать! – Подумала я, решив выбрать более интенсивный тон разговора.

– Слушай, ну, хватит так нагнетать, мне уже страшно! Пап, давай ты, наконец, скажешь! Блин, что такого могло произойти!? Неужели мама нашла какие-то крамольные сообщения или фото твоих красоток в телефоне? Только не говори, что это из-за ее сеченых волос?

Всеми силами я пыталась разговорить, странно сдержанного родителя, который продолжал хранить молчание, нервно теребя календарь на столе.

– Ты помнишь мою пациентку Ингу? – Наконец-то, услышала я вопрос.

Я задумалась, пытаясь вычленить в веренице любовных историй моего отца запрашиваемую информацию по данному имени. Мелькнула целая плеяда девиц и разношерстные обрывки событий, где могло бы упоминаться это женское имя. В конце этого лабиринта памяти, наконец-то, появились нужные воспоминания.

– Да, помню. Ты ей удалял ожог на лице, не так ли? Там еще какая-то драма у нее произошла с разводом! – С трудом вспоминая, ответила я ему, продолжая напряженно выискивать нужные сведения в ассоциативном ряду.

– Странно, но ничего особенного не помню про нее?! – Мелькнула мысль в моей голове.

– Ну, была интрижка, так это было где-то полгода назад!

Пазл никак не хотел складываться.

– Точно! Вспомнила! Ты с ней пару раз встречался у меня на квартире, я тогда, по-моему, была в отпуске? Блондинистая такая, худенькая девушка, ничего примечательного! Про нее же мы говорим? – Недоуменно спросила, не понимая в чем же на самом деле суть.

– Да, это она! – Ответил отец, странно раздраженным и сухим голосом, который вогнал окончательно меня в ступор.

– Давно хотел тебе рассказать, только все времени не было. В общем, она ждет от меня ребенка, и я, наконец-то, решил окончательно разойтись с твоей матерью и жениться на Инге.

Мир и время остановились. В этот момент, почему-то, в голову пришло странное сравнение. Я почувствовала себя маленькой девочкой из Японии, которая когда-то, давным-давно, увидела своими глазами падающую бомбу на ее родной город Хиросиму. Тягучий страх от ощущения неизбежности, вперемешку с каким-то тупым состоянием обреченности, был разбавлен непониманием истины происходящего, которое, словно спасательная шлюпка, держало ее наплаву еще пару секунд, прежде чем стереть с лица земли, в ужасе подкатывающей смерти. Вот и во мне в этот момент разорвалась такая же смертоносная бомба ужаса, и мой цветущий, как казалось, незыблемо вечно прекрасный город отцовской единоправной любви за секунду превратился в огромный цунами пепла, сбивающий меня с ног, и унося в мир боли. Несколько мгновений, мое сознание еще бултыхалось в этом мраке неожиданной и болезненной новости, пока, наконец, не заработало самое нелюбимое качество моего характера под названием хладнокровие. Быстро взяв себя в руки и спрятав боль в глубине душе, я подняла глаза на отца, чтобы прервать тяжелую тишину решительными мерами против новости, которая со дрогнула землю под моими ногами.

– Прогнуть любое сопротивление самыми жесткими мерами! – Всплыла уверенная и окончательно сформированная мысль в голове.

– Однозначно, надо включать шутливый стиль общения, наверняка, так быстрей смогу найти контакт с отцом? Судя по глазам, настроен он по-боевому! Уж, мне-то хорошо известно, как шут умеет в трагические моменты сбивать с толку объект своих огорчений сарказмом, рожденным из глубин боли, злости и жажды мщения. Ведь за маской клоуна никогда не видно, смеется он или рыдает.

Ты чего, папуля? – Начала я свой текст заготовленным, ироничным тоном.

– Забыл, как пользоваться презервативами или, может, перевозбудился от каких-то таблеток»? Насмешил, конечно! Ахахах! Ахаххах! – Истерично засмеялась, со страхом смотря в глаза отца.

– Я, конечно, все понимаю, любовь к молодым телам, наслаждение итогами своей работы, но с каких пор, папочка, ты стал свои потрахушки доводить до абсурда?! – Пронзил мой взвинченный голос гнетущее молчание.

– Аллегра, умерь тон, пожалуйста, и сбавь обороты! Не забывай, с кем разговариваешь! – Раздраженно оборвал меня отец.

– Ну, папуль! – Продолжила свой натиск.

– А на какую, интересно, реакцию ты рассчитывал после таких новостей?

– От тебя? По крайней мере, на адекватную. Думал, моя дочь – взрослый человек! – Ответил отец, отходя от меня.

– Слушай пап, давай разбираться! Залетела девка, ну, такое иногда бывает! Разве ты раньше не решал такие проблемы? Ведь было дело, не так ли? Тогда, к чему сейчас, этот излишний драматизм? Какой еще ребенок!? Дай ей денег, пусть сделает аборт, да, и все! В наше время – это вообще не проблема. Если ты думаешь, что меня это расстраивает, то, нет, наоборот, считаю, что отходы за собой нужно убирать, все-таки, репутация для врача важна. Не хочешь возиться в этом дерьме, давай, я займусь, мне тебе помочь, вообще, не сложно?! Что скажешь?

Тиканье часов и посторонний гул за дверью кабинета заполнили пространство между мной и отцом. Наши глаза сплелись в эмоциональной схватке, где один прогибал, а другой отчаянно сопротивлялся! Понимание, что все это наяву и всерьез, начало молотком стучать по моим вискам.

– Папа, не смотри на меня так, ты разбиваешь мне сердце! – Полушепотом проговорила я, чувствуя горький вкус смиренья внутри своего рта.

– Аллегра, доченька, пойми! Мне тоже нелегко было тебе это сообщить. Очень прошу, не усугубляй! Я тебе расскажу, как есть, а ты, очень надеюсь, поймешь меня! Ведь, на самом деле, сейчас все не так и….

– Ты, вообще, себя слышишь? Это же смешно! – Оборвала я отца.

– Только не говори, что влюбился или, может, у тебя вдруг появилось чувство долга, которого в помине не было? Что значит «сейчас не так»? Все это какой-то бред, помутнение или тупой развод! Ни черта не понимаю! Папа, ты, что, решил вываляться по самую шею в собственном дерьме?!

– Аллегра, еще одна реплика в таком стиле и наш разговор закончится. – Спокойно ответил отец, слегка раздраженно сморщив лоб.

– Я тебе это сообщил не для того, чтобы ты высказывала мне свое мнение или давала советы, а просто….

– Просто, для чего, тогда, папочка?! Ну, давай выкладывай, чего молчишь? – Грубо вновь оборвала, чувствуя подступы тошноты и судороги внутри своего желудка, на ряду с привкусом непрошенных слез.

– Кстати, на твоем месте, я бы прислушалась к совету дочери, а не отвергала его! Не обижайся, но желание завести в 50 с большим хвостиком лет второго ребенка смотрится смешно и нелепо! Тебе пора внуков нянчить, а ты, тут, решил ребенка какой-то дурочке заделать. Офигеть, просто! Такого маразма я не ожидала от тебя! Разве не видишь, эта ситуация выглядит убого?! Ты же станешь для всех посмешищем! Папа, я не пойму, чем вариант с абортом в данном случае не подходит, и почему так остро реагируешь на мою критику?! Разве я не твоя любимая, единственная дочка? Естественно, за тебя переживаю, вот поэтому и хочу, чтобы ты прислушался ко мне, а не порол горячку!

На слове «единственная» мной, намеренно была сделала утвердительная интонация, от которой лицо моего родителя дернулось в порыве чего-то мне непонятного и неуловимого. Как обычно, я не успела схватить эту эмоцию и понять ее смысл до конца, так как она мгновенно была заблокирована до боли знакомой маской уверенного хладнокровия. Мне ничего не оставалось делать, кроме как отчаянно продолжать свой монолог в надежде, что, все-таки, смогу иронией продавить восприятие ситуации, тем самым, перетащить отца доводами на свою сторону.

– Папулечка, а ты не думал, что кроме радости от прибавления в семействе еще одного родственника, тебя могут ждать и другие сюрпризы?! Интересно, как отразится на твоей репутации врача информация о том, что ты водишь шашни со своими пациентками, которые, вдобавок, от тебя еще и рожают?

– Причем здесь это? Аллегра, моя личная жизнь не должна кого-то касаться! Пусть узнают, мне все равно! – Произнес отец, равнодушно смотря сквозь мое тело, словно я, и то, что произношу, лишь солнечная тень, которую хочется отогнать от себя в порыве эгоистического раздражения.

– За последнее время мои работы столько денег принесли «Андромеде»! Думаю, этого количества нулей хватит, чтобы переломить любое ханжеское мнение, которое может возникнуть в этих стенах. В любом случае, я все обдумал и готов к последствиям. Все решено.

– Зачем доводить до этого? – Отчаянно воскликнула, нервно реагируя на последнюю фразу, в которой явственно чувствовалась непоколебимая сталь.

– Не знаю, наверное, иногда в пожилом возврате романчики с молоденькими девушками приводят к таким последствия? Разве нельзя молча ими наслаждаться, не переходя границ, как было раньше? Тем более, наша мама привыкла к твоим похождениям. Она давно смиренно и без глобальных претензий воспринимает твои похождения. Давай, ты еще погуляешь с этой пару месяцев, а потом мы заставим ее сделать аборт?! Думаю, к этому времени твое увлечение сбавит обороты. Мама ничего не узнает и все станет на свои места! – На позитивной ноте, улыбаясь, я закончила свои рассуждения в надежде, что буду услышана, но паника продолжала проникать в мои мысли, заставляя учащенно сжиматься сердце в подозрении, что бой проигран мной.

– Как же ты сейчас правильно сказала! Она привыкла. Ты же знаешь, как мне надоело испытывать это скотское чувство жалости к ней! – Возглас отца был спокойным и слегка насмешливым.

– Мы давно не живем, как муж и жена! Что у нас осталось общего? Ребенок? Так вот, думаю, пришло время нашей малышке перестать относиться к родителям, как к собственности, и дать им возможность устроить свою жизнь! Резко повернувшись, отец быстро подошел ко мне. Теплая ладонь в сопровождении улыбки легла на мои плечи.

– Аллегра, я понимаю, эмоции переполняют тебя, но прошу, вспомни, что наши отношения всегда выходили за пределы всяких мелочных житейских нюансов. Ты же мой самый лучший друг?! Неужели, забыла? Девочка моя, мне очень нужна сейчас твоя дружеская поддержка! Пожалуйста, попробуй убрать свой детский эгоизм и прими эту ситуацию спокойно, без скандалов. Мне еще предстоит разговор с твоей матерью, естественно, я не смогу без твоей помощи обойтись! – В глазах моего отца нагло и бесцеремонно светилась уверенность в том, что этих небольших потуг с его стороны вполне достаточно для моего убеждения в своей правоте. В другой ситуации я, конечно, повелась бы на этот эмоциональный развод, но сейчас бравада мужской самонадеянности, исходящая от отца, вызывала во мне острый приступ ярости и боли. Его пальцы сжали мне плечо, словно хотели тем самым отвлечь меня от гудящих в голове мыслей. Затем, расслабив хватку, он спокойным голосом, полным уверенности, продолжил свои размышления:

– Ну, что, могу я рассчитывать на свою дочурку?!Аллегра, надеюсь, ты понимаешь, что твое место в моем сердце никто не сможет занять, даже мой второй ребенок.

– Рассчитывать на что, папочка? – Спокойно обратилась я к нему, чувствуя в себе котлован злости против этих ничтожных средств, применяемых отцом для переманивания меня на свою сторону.

– На мою помощь? Хочешь моими руками разбить сердце мамы? Этого ты добиваешься? Даже тут пытаешься все решить по-легкому и без конфликтов. Представляю, сколько ты голову ломал! Как же их заставить быстренько смириться и принять моего приблудка вместе с моей шлюшкой, как данность? Так ты думал, да, пап?

– Аллегра, следи за языком, что за словечки? Я разговариваю с тобой, как со взрослым человеком! Пытаюсь найти компромисс, а ты, вместо спокойного диалога, пичкаешь меня детскими капризами! Как же ты меня сейчас разочаровываешь, вообще не этого я ожидал.

– А чего ты ожидал?! Какая новость, – такая реакция. – Резко ответила я, убирая его руки со своих плеч.

– Девочка моя, ну, перестань! – Улыбаясь, продолжил разговор отец, обволакивая меня улыбкой и нежностью.

– Разве наша дружба не выше всех этих мирских дел? Ты, как никто другой, лучше всех знаешь, какова на самом деле ситуация с твоей матерью! Мы столько раз это обсуждали! Да, не спорю, в быту твоя мать идеальная жена и прекрасная хозяйка, умеющая классно печь пироги и хорошо ладить с женами моих коллег, но, в целом, я ее больше не хочу, как женщину! Только не говори, что это для тебя новость? Она давно уже забыла, что рядом с ней мужчина, которому хочется приходить домой с удовольствием, где его будут ожидать не жалобы и кислое фригидство, а живая, любящая жена! Пойми, Аллегра, я сейчас в таком возрасте, когда еще есть шанс построить новую жизнь с другой женщиной. Ты, как мой самый лучший друг, должна понять это и принять! Инга не будет делать аборт, я этого не хочу, так, что, давай, закроем тему!

Моя атомная бомба боли продолжала убивать меня вновь и вновь. Самолюбие, ревность, злость, отчаяние волнами поднимались во мне бешеными потоками, опускаясь на мое треснувшее хладнокровие, снося его напрочь из меня. Мысль, что кроме меня, у моего отца может появиться другой ребенок и ему достанется часть его любви или даже может вся любовь, казалась настолько абсурдной, но явно ощущаемой в воздухе, что мой мозг, застигнутый врасплох задачей, которая доселе казалась невозможной, разбивался и обжигался об состояние невыносимости.

– Как никогда, я созрел к отцовству и готов создать именно такую семью, о которой всю жизнь мечтал. – Доносились до меня обрывочные фразы отца, пробивавшиеся сквозь смерч размышлений, крутящихся во мне.

– Поверь, в ней будет и тебе место! Неужели моя девочка думает, что я ее буду любить меньше, если родится еще один ребенок, нет, этого не случится?! Ты должна уяснить и понять одну вещь, раз и навсегда! Твое место в моем сердце, да, и в жизни, в целом, оно незаменимо, пойми же это, наконец! Неужели, я так много у тебя прошу? Мне, ведь, на самом деле, просто нужна твоя поддержка! Пожалуйста, Алля, помоги нам с твоей матерью безболезненно пережить развод! Ведь без твоего участия все это затянется надолго и будет протекать со скандалами и нервотрепками, чего мне вообще не хочется переживать!

– Созрел к отцовству! – Грустно подумалось мне, разом вспомнив все недочеты, совершеных отцом в отношении меня.

– Да, уж, вереницу обид и расстройств не перечесть! Сколько раз мне приходилось адаптироваться к ним, перемалывая обиды в ироничное отношение к его постоянным косякам! В конце концов, я просто заставила себя их полюбить, а теперь он хочет завести ребенка, которому не придется уживаться с отцовской халатностью! По сути, этому детенышу достанется зрелая, отцовская любовь, просто так! Нет, не позволю. Это все мое и так легко я не дамся на уговоры! Надо что-нибудь придумать!

Хаотичная вереница мыслей пронеслась в голове. Неожиданно резко в какой-то момент отчаянное и глупое решение резко осенило мой разум и бессвязный поток слов вылился из моего рта:

– Папулька, если тебе хочется повозиться с маленькими детками, давай, мы тебе с Артуром сварганим бебика? А что? Будешь сидеть в декрете с ним вместо меня и менять подгузники. Ты этого хочешь? Я готова пойти на это ради тебя, лишь бы ты не завел другую семью! Что скажешь, разве это не хорошая идея!

Алля, ну что за детский сад! – Воскликнул отец, раздраженно дергая плечами.

– Ей Богу, ну не этого я от тебя ожидал! Разве ты не видишь, что я просто полюбил другую женщину, с которой хочу дожить отведенное мне время? Почувствовать ласку и любовь, которую не ощущаю с твоей матерью. Пойми, я хочу жениться на Инге не из-за ребенка, а потому что люблю ее! Алля, пожалуйста услышишь меня!

– Избавь меня, пожалуйста, от этого всего! Я все равно не поведусь! – Резко крикнула в ответ, чувствуя поступь обреченности в затянутом диалоге.

– Хватит засорять мне мозги! Ты просишь, чтобы я тебя поняла, а ты тоже попробуй это сделать! Папа, больше всего на свете я хочу остаться твоим единственным ребенком! Понимаешь? Мне не нужны ни братья, ни сестры! По-моему, я имею право этого требовать! Тебе не кажется, что на фоне моего возраста твой последыш – это просто абсурд, насмешка в мой адрес?! Вообще, откуда она взялась, это беременная?! Почему именно она?! Ты после ваших шашней с ней на моей квартире со сколькими погуливал, а она, вообще, в курсе твоей любвеобильности?

– Аллегра, ты переходишь границы! Что за гонор? – Переходя на более грубый тембр, воскликнул мой отец, сверля раздраженным взглядом мою фигуру. В мелькающих эмоциях на его лице читались разочарование и злость. Он, явно, не ожидал такого отпора и появление, неожиданных для него препятствий, жутко его бесило.

– По-моему, я уже сказал, все решено! Алля, я очень рассчитывал на твое понимание и помощь в этом деликатном деле, но, раз, дело пошло так, то я сам решу его, без твоей помощи. Да, уж, не ожидал, что ты так сильно разочаруешь меня когда-нибудь своим детским эгоизмом!

– Эгоизмом? Ахах! Ахах! – Истерично рассмеялась, подходя вплотную к отцу.

– Папуль, твоя дочь вся в тебя! Дурная наследственность, разве не видно? Кто бы говорил об эгоизме! Посмотри, тебе же абсолютно все равно, что новость о твоем втором ребенке мне причиняет такую жуткую боль! Так, еще, ко всему прочему, ты имеешь наглость требовать от меня помощи в разводе с моей матерью! Ты, конечно, извини, папочка, но вот это проявление высшего эгоизма в моем понимании! Знаешь, чего добился, на самом деле? Впервые в жизни я не встану на твою сторон и…..

– Аллегра, с тобой просто невозможно разговаривать, зря я затеял все это! Нужно было перед свершимся фактом тебе поставить, меньше было бы мороки! – Перебил меня отец, по лицу которого очередной раз пробежала судорога злости.

– Мы с тобой столько раз обсуждали возможность моего развода с твоей матерью, ты никогда не была против! Что же сейчас изменилось? Неужели, это из-за моего ребенка? Как младенец может повлиять на наши с тобой отношения?

– Всем! – Отчаянный возглас вырвался из меня, который, в очередной раз, я попыталась обволочь обломками хладнокровия.