Читать книгу Верни меня домой - - Страница 1

Что-то резко ударило меня в грудную клетку. Перед глазами помутилось, в ушах зазвенело, и я упал на искрящийся под декабрьским солнцем снег. Потом промелькнула короткая тёмная вспышка, и я вдруг оказался на том же месте, где проснулся утром.

«Ну и приснится же!» – Подумал я и облегчённо вздохнул.

– О, Агафоныч, очнулся, наконец-то! – Послышалось откуда-то слева.

Я вздрогнул, широко распахнул глаза и уставился на человека, сидящего рядом. На моего лучшего друга Колю, который пропал без вести месяц назад, – не вернулся из разведки. Никто уже не надеялся увидеть его живым, на прошлой неделе его родным уже отправили похоронку. А сейчас он сидит рядом со мной и улыбается во весь рот. Я зажмурился и ущипнул себя за руку, подумав, что это какой-то странный сон или я брежу после серьёзного ранения.

Тот же знакомый голос слева ехидно хмыкнул :

– Открывай глаза, Агафоныч. Я тебе не снюсь. Прекращай валять дурака!

Я снова открыл глаза. И спросил дрогнувшим голосом:

– Коля? Ты…живой? Ты где был? Твоей жене уже извещение послали, о том, что ты пропал без вести

Друг помрачнел. Горько усмехнулся.

– Знаю я, Вась. Знаю про извещение. Мы погибли. Оба! Отвоевались…

Он вскочил, померил блиндаж шагами. Закурил. И продолжил.

– Эх, Вась, наши вот пойдут вперед, будут бить фрицев, а мы будем здесь. Ни жён, ни матерей, ни детей никогда больше не увидим.

Я, до сих пор молчавший, наконец нашёлся, что сказать

– Значит, это была смерть? Короткая тёмная вспышка, после того как меня скосила пуля.

– Может быть и так, – задумчиво сказал Коля, – как мне объяснили, она у каждого разная. Моя смерть не пришла быстро. Меня пытали, Вась. Долго пытали. Потом я лежал с лихорадкой в лазарете фрицев. А позавчера я вдруг проснулся утром и понял, что у меня больше ничего не болит. Поэтому для меня смерть была как облегчение

– А мы не знали что и думать, – то ли ты погиб, то ли раненный где-то лежишь, то ли к фрицам перебёг

– Мой тесть тоже думает, что я перебёг. И жену к этой мысли подталкивает, зараза. Всегда меня недолюбливал

– А откуда ты знаешь, что они делают, – удивился я, – ты же сказал, что мы никогда их больше не увидим?

– Увидеть-то можно. Поговорить нельзя. И спуститься к ним нельзя. Можно только смотреть. И то нечасто. Мы же не совсем в Раю. И не в аду.

– А где мы тогда?

– А хрен его знает. Говорят, это место называют Межвременьем. Место для погибших воинов. Мы погибли, но нас не отпевали и не хоронили, как положено, – просто присыпали землёй и всё. Мы и к живым не относимся, но и к остальным мёртвым попасть не можем. Так объяснил наш Старший.

– А что, Александр Степаныч тоже…того?

– Жив пока…вроде

– Тогда про какого Старшего ты говоришь?

– Увидишь. Вот он, кстати, идет.

В блиндаж вошел коренастый чернявый мужчина и на ходу заговорил с нами громким басистым голосом:

– Приветствую новых Межвременцев! Меня зовут Михаил Гаврилыч. Но вы можете называть меня просто Старший или Гаврилыч! Вы погибли, и теперь находитесь в новом расположении – в Межвременьи. Ваши тела просто зарыты в земле, поэтому в мире Живых вы считаетесь пропавшими без вести. До тех пор, пока ваши тела не найдут Живые.

– Что, даже посмотреть одним глазком на родных нельзя?! – сурово посмотрел на старшего сосед, – у меня среди живых сын растёт! У него теперь только мать! Как их оставить одних…без меня.

– Товарищи, дайте договорить! Вы можете смотреть на Живых – как живут ваши близкие, как воюют ваши товарищи, но не более того. Для этого на окраине поселения есть пруд. Зачерпнёте в свой котелок воды и увидите то, что хотите увидеть или то, что вам важно увидеть. Помните, что попытки выбраться отсюда будут тщетны – вам не даст пространство.

– А это…ну, на живых, – прямо когда хочешь можно смотреть? – задал вопрос мужчина

– Нет! Грю же, только когда вы захотите что-то увидеть или то, что вам важно увидеть

– А если я хочу видеть каждую секунду того, как живут Живые? Понимаете, товарищ Старший, у меня сын маленький и жена одна осталась

– Там у многих остались жёны и дети. А ещё матери, отцы, сёстры, братья и прочая родня. Порядок есть порядок – если каждый ежесекундно будет подходить и брать воду, то от пруда уже через день ничего не останется.

– А мёртвых?! Мёртвых можно увидеть, раз мы тоже умерли?! – Задал вопрос парень лет 19

– Гм, нет, к сожалению. Из расположения выходить нельзя. Вас не пропустит пространство, – сочувственно посмотрел на него Старший

– Но что за порядки?! Я думал хоть когда помру так снова мамку с сеструхой увижу. А теперь что?!

– Ндаа, порядки здесь как в концлагере – шутливо поддержал чернявый парень

– Слышь, а ты в концлагере-то был вообще, чтоб говорить?! – Ответил его угрюмый сосед

– Нет, а ты что, оттуда? С немцами нюхался?

– Ты бы, парень, лучше заткнулся, пока цел!

– Разговорчики! – прервал перепалку Старший. – Когда вас найдут, вы сможете быть рядом с родными и близкими, если они тоже мертвы. Помогать живым, если потребуется. А до тех пор, повторюсь, ваше поселение здесь – в Межвременье.

– Товарищ Старший, а что будет, если нас не найдут?

– Не знаю, – уклончиво ответил Старший, – не в моих полномочиях отвечать на этот вопрос.

***

Нас расселили в деревенские домики по 4-5 человек. Моими соседями оказались мой друг Коля, Вместе со мной в одном доме поселили Колю, мужчину в летах Родиона и того самого мальчишку, который возмущался, что не сможет повидаться с матерью и сестрой. Мы сели ужинать. Сначала ели молча, изредка поглядывая друг на друга.

– Не могу я так, ребят! Ну не может быть такого, чтоб я умер и не мог увидеть своих родных, – никак не мог успокоиться Алексей

– Ну сказали же тебе, нельзя! Старший вроде русским языком говорил, а ты всё никак угомониться не можешь? На вот, яблочков поешь лучше. Авось успокоишься, – ответил ему Родион

– Не могу я так, дядь Родь! Очень хочется мать с сеструхой обнять! – досадливо буркнул тот

– Ну и что ты будешь делать? – вставил словечко я, – ты знаешь, как к ним пройти?

– Видел! Кажется, видел! Нужно речку перейти и всё!

– Да ты, парень, бредишь! Нет здесь никакой речки.

– Нет, пойду я! – ответил парень и встал со своего места

– Погодь! – придержал его за локоть Родион Константиныч, – погодь! Сказали ж тебе, не получится? Кто знает, что ожидает тех, кто нарушит приказ Старшего

– Я ненадолго, – упрямо мотнул головой мальчишка, – я туда и обратно! Никто меня не заметит.

– Сядь! И ешь! – неожиданно прервал молчание самый угрюмый наш сосед, – нече по ночам шастать!

– Да не хочу я есть! – обиженно буркнул Алексей, встал из-за стола и пошёл расправлять свою постель

– Родион, а вы как с Алексеем знакомы? – прервал затянувшееся молчание я

– Та мы седьмая вода на киселе, я его дядька дальний. Вместе жили в одном селе, ему было 17, когда война началась, – он взял и прикурил самокрутку, – Тятьку его на фронт забрали, вроде как воюет где-то. А в село наше фашисты вошли. Одним днём убили и мамку, и сестру его. Он захотел отомстить, парень горячий, молодой, приписал себе год в военкомате, его и забрали. Потом мы попали в одну дивизию, вместе воевали и погибли тоже в один день. Он меня, тяжело раненного, вытащить из-под огня попытался, ему самому и прилетела пуля. Вот так здесь и оказались

– А я даже не понял, как здесь оказался. Понять не успел, что умираю. Короткая тёмная вспышка, и всё, – нет на Земле больше Василия Семёнова

– А дети? – спросил Родион, – дети остались у тебя?

– Трое. Два мальчика и девочка, маленькие ещё

– У меня вот никого не осталось, – ответил Родион, – только печная труба из земли торчит

– Может успели уйти?

– Да нет. Говорят, совсем ничего от села не осталось. Каратели сс, чёрт бы их побрал, всех сгубили.

– А на фронте никого нет?

– Сын ушёл. От него уже 6 месяцев вестей нет. Ни ответа ни привета

– А похоронка?

– И похоронки нет. Одно радует, – здесь я его пока не вижу.

Мы ещё немного помолчали и тоже улеглись на боковую.