Читать книгу Тотем - - Страница 1

– Вижу. Слева у большого дуба, – шепчет Джейн, и её глаза обретают обычный вид.

Глаза цвета спелой пшеницы с тёплыми нотками хвойного леса. В моменты сильных эмоций в них могут вспыхивать фиолетовые искры. Эти искры появляются на мгновение и исчезают так быстро, что можно принять это за игру света. Но эти глаза я вижу каждый день и точно знаю, что это отражение ее внутреннего пламени.

Моя сестра по материнской линии. Разница между этой черноволосой девицей и мной всего лишь восемь месяцев. Я появилась на свет раньше. Характерами мы абсолютно не схожи. Она наивная, мечтательная и очарована этим миром. Однако её эмоциональная неуравновешенность иногда доставляет мне неудобства. А ещё частенько влюбляется в каждого ходячего на двух ногах мужского пола… Полная противоположность меня.

Медленно поднимаюсь с земли, чтобы не было слышно шелеста травы. Выпрямляюсь и провожу рукой по своему телу, касаясь ножей, закреплённых на бёдрах. Они ждут своего часа. Как только берусь за рукоять, над нашими головами раздаётся рёв снежного барса. Я оборачиваюсь и шикаю.

Барс в ответ зевнул, поднялся на свои четыре лапы, посмотрел на меня и спрыгнул с выступа скалы, находившегося позади нас с Джейн. Пролетев над нашими головами, устремился в гущу леса. Одна секунда. Две секунды. Три… Четыре… Визг пронзает лес. Короткий визг. Последний визг.

– Может, ты хотя бы раз посадишь её в клетку? – Джейн смотрит на меня с вызовом и недовольно закатывает глаза.

Не успела я и слова сказать, как над нашими головами раздался шум крыльев. Это была Янисия, орлица Джейн. Она, плавно хлопая крыльями, приземляется к ней на руку, выставленную в сторону. Но такую орлиную тушку не выдержит даже наш громила Майк. Янисия, похоже, осознаёт это, поскольку она лишь слегка касается руки Джейн своими лапами и продолжает взмахивать крыльями, паря в воздухе.

А я до сих пор никак не могу понять, как такую, как Джейн, могла выбрать орлица? И теперь угрожающих глаз не пара, а две пары, которые пристально смотрят на меня. Нет, теперь я понимаю. Сходство очевидно.

– Не ворчи. Она голодна и устала ждать, – пожала я плечами. Повернувшись на пятках, я направилась туда, откуда донёсся последний визг дикого кабана. Джейн последовала за мной.

Преодолев камни и корни деревьев, мы вышли на поляну. Возле огромного дуба простиралась чистая и нетронутая территория, покрытая лишь низкой лесной травой. Солнечные лучи, играя с травинками, создавали чарующую атмосферу. Одинокий дуб, возвышаясь в центре, отбрасывал блики и тени на окружающую природу. Это было поистине волшебное и безмятежное место.

– Прекрасное место, – произнесла я, прежде чем взглянуть на тотема. – Было когда-то, – добавила.

Продолжая трапезу, она расположилась подле окровавленной туши кабана, под которой растеклась обширная лужа крови.

На ветке уже восседала Янисия, держа в клюве кусочек сырого мяса. По-видимому, орлица также была голодна.

«Вкусно?» – направила я поток мыслей своему тотему. Она лежала и наслаждалась куском мяса только что убитого кабана, её белоснежные усы дрожали от удовольствия. Сибира, мой снежный барс, была прекрасна: белоснежная шерсть с чёрными и серыми пятнами. Её глаза цвета голубой лагуны смотрели на меня с хитрым прищуром. Оскалившись, она отвернулась и продолжила трапезу.

«Да. И я больше не могла выносить это издевательство над моим желудком. Прошу прощения, это был инстинкт», – прозвучал ответ Сибирии в моём сознании.

«Ну уж нет. Издеваешься надо мной? Ты уже 7 раз за этот месяц лишаешь дичи не только меня, но и Джейн. Майк уже смеется надо мной», – я закатила глаза, потом посмотрела на Джейн, которая прожигала меня взглядом. Ох, ну что за взгляд? Видимо, снова ждет объяснений…

«Я же сказала. Это инстинкт. Прошу прощения. И я говорила, что инстинкты просто так не могут взбеситься…».

Сибира посмотрела на меня своими голубыми глазами и продолжила поедать тушу лесного кабана. Я ощутила её волнение всем своим существом. Её взгляд стал рассеянным, а я нахмурилась и сжала брови.

Тотемы и человек представляют собой неразрывное единство. То, что ощущает человек, чувствует и его тотем, если он того пожелает. И это работает в обе стороны.

Когда рождается ребенок, шаман проводит особый обряд, наделяя его своим тотемом. Этот обряд проводится для каждого новорожденного – обряд воплощения. Шаман проникает в невидимый мир и, используя свои силы, извлекает часть души ребенка, чтобы придать ей физическую форму.

Из невидимого мира шаман возвращается уже с тотемом и ребенком. Каким будет тотем, знает только сам дух, сам тотем. Он и принимает решение, каким животным ему воплотиться. Если дух не желает воплощаться, то ребенок считается будущим шаманом. Дух остается внутри человека, которому разрешено входить в невидимый мир и покидать его.

– И как на этот раз она объяснила кражу нашей добычи? – прервала мои размышления Джей, стоя рядом со мной. Правым полушарием почувствовала её ненависть.

– Как и в тот раз… Инстинкты… – вздохнула я и ответила.

– Это уже очень странно, Тиана! Янисия тоже чувствует беспокойство за неё. Я это чувствую. Может, нужно обратиться к шаману Невсу? Седьмой раз. И это точно не пройдет само собой. Что-то тревожит ее или тебя?

Джейн прикоснулась к моему плечу. Я подняла глаза, чтобы посмотреть на неё. Она стояла напротив меня, и в её взгляде читалось волнение. Но мне нечего было сказать. Я чувствовала себя хорошо, мне не было нужды скрывать что-либо или беспокоиться о чём-либо. Я – наследница. Я – будущее Тремирии.

– Нет, дело точно не во мне. И нам пора возвращаться, иначе Майк скоро объявит на нас охоту.

– Я не вернусь домой без дичи! И если она слопает еще хоть кого-то, то я слопаю ее сама! – возмущённо воскликнула Джейн, тыча пальцем в Сибиру, которая пожирала кабана.

Сибира оскалилась и зарычала, открыв свою окровавленную пасть, из которой выпал кусок недожеванной плоти. Это было жуткое зрелище. Я закатила глаза, скрестила руки на груди и пошла дальше в глубь леса, мимо своего тотема.

Позже мы возвращались домой с тремя тушками зайцев. Семейство не вовремя решило понежиться лучами солнышка на очередной опушке леса. Я не хотела принимать участие в убийстве этих милых существ, но Джейн было уже все равно. Она была в ярости. Понимаю ее. Мне тоже надоели насмешки жителей дворца. Особенно наших стражей, которые подтрунивали над нами всякий раз, когда мы возвращались ни с чем. А тут целых три тушки зайчатины. Представляю, как громила Майк будет закатываться от смеха.

Рядом со мной шла Джейн, и на плече у нее висели три милых зайчика. Между нами, перебирая пушистыми лапами, шла Сибира, облизываясь и поглядывая в сторону Джейн. Мой тотем, по сравнению с остальными, был поистине огромен – он достигал моего плеча, а мой рост был немал – 173 сантиметра.

Тотемы принимали размеры обычных животных. Но мой тотем перешла все границы понимания этого мира и и самой сути тотемов, как мне поведала мама. Они заметили это, когда мне было четыре года.

Мама постоянно смеётся, рассказывая, в какой панике находился наш шаман Невс. Он не спал и не ел, проживая в книгах в поисках похожих случаев на старых страницах, и нашёл их.

Меня, бывает, посещают воспоминания из того дня, когда все шаманы из двух королевств собрались в ритуальном зале. И там был мальчик, который держал меня за руку. Его волосы были угольно-чёрными, а глаза – ярко-зелёными. Его тотемом был чёрный тигр с белыми полосами и глазами такого же цвета.

Мы лежали на круглом ритуальном столе и держались за руки. Наши тотемы лежали по краям от нас. Шаманы ходили по кругу и что-то шептали. Тогда мальчик сказал мне не бояться, а затем успокоил, пообещав, что скоро всё закончится. Мы смотрели друг на друга. Он закрыл глаза, и я последовала его примеру. И больше ничего… Я ничего не помню.

Я неоднократно интересовалась у мамы, что это был за мальчик. Однако мама всякий раз смотрела на меня с недоумением и уверяла, что мне померещилось, что это была лишь игра воображения, вызванная мощной силой. Говорила, что я была там одна.

Шаман Невс не мог провести обряд без помощи других шаманов. Обряд был крайне трудным и требовал огромных усилий, чтобы его выполнить. Шаман всё ещё говорит мне, что я – надежда человечества и что этот обряд только укрепил меня. Но он ничего не отвечает на вопрос о мальчике. Старый безумец…

Вот уже становятся различимы очертания моего королевства. Вдали виднеется величественный дворец, возвышающийся на скалистом утёсе. У его подножия раскинулись дома жителей, разнообразные по форме и размеру. Некоторые из них можно было бы назвать настоящими дворцами, в зависимости от благосостояния их хозяев. Каждый житель вносит свой вклад в процветание нашего королевства. В основном, наиболее состоятельными являются семьи воинов.

С четырёх лет меня и мою сестру Джейн подвергали тренировкам. Я – единственная наследница и должна была выжить, а она – вторая наследница в случае моей гибели. Мои тренировки были гораздо сложнее, чем у Джейн. Мне приходилось преодолевать бесконечные и изнурительные занятия по боевой технике.

Меня учили выживать и защищаться, а также познавать мир и быть готовой ко всему. На протяжении четырнадцати лет мне приходилось бороться за свою жизнь. К восемнадцати годам я стала искусным воином.

Моя душа – это душа воина и бойца, заключённая в тело девушки. Джейн же больше склонилась к наукам. После напряжённых тренировок к нашему совершеннолетию я живу обычной жизнью наследницы королевства Тримирия.

Пятьсот с лишним лет назад в результате объединения трёх племён возникло королевство Тримирия. Трое вождей решили выступить единым фронтом против ужасных существ, служивших воплощением скверны. И хотя война завершилась победой людей, никто не ожидал, что спустя несколько сотен лет она вновь настигнет нас с новой силой со стороны врага.

Этот враг не берёт в заложники, не завоёвывает земли и не присваивает богатства. Он уничтожает тотемов и убивает людей. Эти существа – самый страшный кошмар. Я никогда не видела их, но слышала рассказы людей, сражавшихся с ними. И мне этого достаточно, чтобы понять, насколько ужасен и опасен наш враг.

Над головами пролетела орлица Джейн и села на загривок Сибиры. Мой снежный барс рыкнула, но не скинула Янисию. Она шла рядом, величественно и не спеша. Переставляла лапы по широкому мосту, который соединял город и дворец короля.

– Вот это да! Неужели охота прошла успешно? – воскликнул громила Майк, стоявший у ворот замка.

Он был настоящим великаном, его тело было вдвое шире и выше, чем у любого другого мужчины в королевстве. Его мышцы были как сталь. Его каштановые волосы были коротко подстрижены и блестели на солнце. Борода, такая же чёрная, обрамляла его скулы и подбородок. Он стоял, скрестив руки на груди и широко расставив ноги. На его лице играла ехидная улыбка, и было ясно, что он снова начнёт над нами подшучивать.

Рядом с ним стояли другие стражники, которые его уважали. Он был главным стражником Тримирии. Его боялись и прислушивались. Он отвечал за безопасность всего королевства.

Мы подошли к воротам, и я увидела, как Майк медленно растягивал улыбку шире. А потом и вовсе закатился от смеха.

– О боги, Майк, избавь нас от своего гогота. В этот раз мы хотя бы что-то добыли, – я раздражённо посмотрела на него и сложила руки на груди.

– Три зайчонка? Вот это удача! – Майк не мог сдержать смеха. Он обернулся к стражам и воскликнул: – Друзья, у нас на три дня праздник! Готовьте котлы! – все вокруг тоже засмеялись, кроме нас с Джейн.

– Прекрати! Это уже обидно! – Я посмотрела на него, сдвинув брови, и мой взгляд был серьёзен.

Мне было не до смеха. Я понимала, что мы оказались в таком нелепом положении из-за меня. Точнее, из-за моего тотема.

– Да пошел ты, Майк! Надеюсь, что эта заячья лапка застрянет у тебя в горле! – Джейн бросила в него связку с зайчатиной.

Майк поймал зайчиков и схватился за живот. Громила начал снова закатываться от смеха. Янисия, должно быть, почувствовала, как неловко стало Джейн и мне, и в следующее мгновение взлетела с загривка снежного барса, справив нужду над головой Майка. Теперь смеялись мы, а Майк буравил нас взглядом. Стражи притихли. Мы миновали громилу и вошли во дворец…

Мы сложили оружие и передали добычу кухаркам. Они посмотрели на нас удивленными глазами, переглянулись и пообещали, что обязательно придумают, что с этим можно сделать. После этого мы направились в свои покои.

Мы с Джейн поднимались по лестнице, наблюдая за своими тотемами. Они резвились на предпоследней ступеньке, опережая нас. Янисия, взмахнув крыльями, зависла в воздухе и попыталась оцарапать Сибиру. Сиба же, в свою очередь, отмахнулась от неё лапой и зарычала.

«Я когда-нибудь прикончу эту птицу! Принесу вашим кухаркам ее тушку и прикажу сварить мне бульон!» – прорычала Сибира в моей голове.

Мы уже подошли к ним. И тут Сибира встала на задние лапы. Ухватила Янисию и припечатала орлицу к полу. Рыкнула на нее и прошла над ней, виляя хвостом. Орлица поднялась на лапы с помощью крыльев и потрясла головой. Пришла в себя и взлетела.

– Тиана, ты выбрала платье? – спросила Джейн, когда мы вошли в коридор, где располагались покои королевской семьи.

– Я ещё не смотрела. Они висят в примерочной, – ответила я и сразу пожалела, что не соврала.

Взгляд у Джейн из уставшего превратился в озлобленный. Я закатила глаза, предвидя, что сейчас начнётся. Эта девушка определённо витает в облаках. Она чрезмерно романтична. Балы для неё – это нечто сродни сказке. На каждом балу она ищет своего принца, и на каждом же балу находит его. Затем она кричит на каждом шагу, что это любовь всей её жизни. Но на этом же шагу спатыкается, ведь никто так и не приходит просить её руки.

Идет война и каждый воин знает, что сейчас не время для создания семьи. Поэтому на балы приходят в поисках развлечения, чтобы провести ночь не в одиночестве.

– Ты что, издеваешься надо мной? – воскликнула Джейн, всплеснув руками. – Завтра же бал в честь твоего двадцатилетия, а ты даже платье не примеряла! Ты с ума сошла!

Джейн говорила громко, почти кричала, и из её рта вырывались языки пламени. Для меня бал был скучным мероприятием. Я предпочитала танцевать и общаться с людьми, особенно с воинами, чтобы быть в курсе событий на поле боя.

Однако моё внимание не могло долго оставаться сосредоточенным на одном месте. Я всегда находила способ ускользнуть в свои покои или отправиться в лес с Сибирой.

– Я сейчас же посмотрю и выберу платье, – хотела я успокоить Джейн.

– О нет! Я сейчас избавлюсь от лесного аромата, пропитавшего моё тело, и ворвусь к тебе, чтобы выбрать наряд! И не вздумай не открыть мне двери! Я проникну к тебе через балкон! Или пройду сквозь стену! – воскликнула Джейн и решительно направилась к своим покоям, активно жестикулируя и что-то бормоча себе под нос.

Я направилась в противоположную сторону, к своим покоям. Отворив дверь, я вошла в обширное помещение. Стены были светло-серые, портьеры – тёмно-зелёные, а обстановка включала в себя стол для учёбы и просторную кровать. Постельное бельё было белоснежным, а по бокам располагались белые тумбы. Сибира уютно устроилась посреди комнаты на своём большом чёрном пушистом ковре.

Я продолжила свой путь и отворила следующую дверь, ведущую в ванную комнату. Меня встретили тёмно-зелёная плитка на полу и большая белая ванна, украшенная золотым краном. В углу комнаты расположился шкаф чёрного цвета с золотыми ручками, а напротив него – зеркало во весь рост.

Я ступила на белоснежный мягкий ковёр и начала снимать свой обтягивающий костюм для охоты, внимательно разглядывая своё отражение в зеркале. Костюм был тёмно-синего цвета с вставками брони на плечах, груди, бёдрах и ягодицах. Я сняла сапоги и окончательно избавилась от остатков костюма.

Я стояла, облачённая в изысканное нижнее бельё, выполненное в чёрном цвете и не имеющее швов. В отражении увидела красивую девушку с платиновыми кудрявыми волосами, собранными в небрежную косу. У девушки были светло-голубые сияющие глаза и алые губы. Она прекрасна, ее тело отличалось выдающимися формами и все мужчины могли бы пасть к ее ногам, если бы она того пожелала.

Я разделась, распустила волосы и погрузилась в горячую воду ванной.