Отрывок из книги
Боль стала его тенью. Каждый шаг по пыльной дороге в Ургу отзывался тупым гулом в сломанных ребрах, колющей болью в разбитой спине. Голова пылала под грубым платком, стянутым на лбу, скрывая страшный шрам. Баяр шел, опираясь на посох дархата, но теперь это был не символ мудрости, а костыль израненного зверя. Путь занял недели. Недели голода, ночевок в промерзших оврагах, ухода от редких патрулей и бродячих шаек. Он питался кореньями, поймал одну тощую сурчиху, пил из луж. Свои сбережения – жалкую горстку серебра – он носил на теле, не расставаясь с ними даже на ночь. Каждый юань – шанс найти Сэрэна.
И вот она, Урга. Но не та Урга, о которой он слышал – столица, место великого монастыря Гандантэгченлин, резиденция Богдо-гэгэна. Перед ним лежал оккупированный, растоптанный город. Вместо запаха благовоний и баранины – вонь нечистот, гари и страха. Серые стены домов облупились, многие здания несли следы пуль и пожаров. По улицам, вместо степенных горожан и монахов в шафрановых одеждах, сновали испуганные, оборванные люди с потухшими глазами. Над ними, как стервятники, кружили китайские солдаты в потрепанной форме. Патрули шагали тяжело, с карабинами наперевес, их глаза вглядывались в толпу с тупой агрессией. На перекрестках висели облезлые приказы на китайском и кривом монгольском – о комендантском часе, о сдаче оружия, о новых налогах. Повсюду – нищета. Голодные дети копошились в мусоре, старики сидели у стен, протягивая пустые чашки.
.....
Он остался. Разрушенный храм стал его временной крепостью. Он делился с ламой скудной едой, обрабатывал его старые раны травами, которые чудом нашел в развалинах монастырского садика. Дамдин рассказывал об Урге, какой она была, о страшных днях захвата, о том, как Богдо-гэгэн стал пленником в своем дворце. Говорил о надежде, которая теплится, как последний уголек в очаге. Баяр слушал, но его сердце было глухо к надежде. Оно горело только местью и поиском. Он начал осторожную разведку возле южных ворот, возле домов, откуда доносилась китайская речь и виднелись признаки достатка. Высматривал мальчиков-слуг, выносящих мусор или бегущих с поручениями. Каждый раз сердце замирало – он? – и сжималось от боли – нет, не он.
Через несколько дней Дамдин осторожно предложил:
.....
