Читать книгу Исповедь Даны. Психолог на кухне - - Страница 1

Последняя капля кофе была горькой. Холодной и горькой. Я поставила чашку на стеклянный столик и поймала свое отражение в огромном окне, за которым плыл огнями вечерний мегаполис. Отражение было нечетким – просто силуэт женщины, сидящей в пустой квартире. Словно картинка из модного, но тоскливого журнала про жизнь успешных людей. Успешных и одиноких.

Мой телефон лежал рядом, молчаливый и предательский. Всего час назад я отправила Артему вежливое, сухое сообщение: «Это не работает. Удачи». И отключила уведомления. Не потому что ждала ответа – я знала, что его не будет. Мы оба уже месяц как ждали этого финала, просто не решались его озвучить. Последняя капля переполнила чашу вчера, когда он в сотый раз забыл про наши планы в театр. Не потому что был занят. Просто забыл. Как забывают о старых газетах.

«Нужен тебе психолог, а не новый парень!» – бросила как-то в сердцах моя подруга Лика, уставшая выслушивать мои любовные саги со счастливым началом и предсказуемым концом. Я тогда отмахнулась. А сейчас фраза всплыла в памяти с обидной четкостью.

Психолог. Специалист по отношениям. Который выслушает, разложит по полочкам мои вечные ошибки и скажет: «Дана, дорогая, все дело в твоем папе/первой любви/страхе близости». Я ненавижу, когда меня раскладывают по полочкам.

Но что-то нужно было делать. Одиночество в этой стерильно красивой квартире начинало звенеть в ушах.

Я потянулась к ноутбуку. Не буду же я искать его через «Знакомства»? Хотя, кто их знает этих современных специалистов… В поисковике я набрала: «психолог отношения индивидуальный подход». Листала анкеты. Строгие лица, дипломы на фоне книжных шкафов, стандартные фразы про «гармонию» и «поиск ресурсов». Тоска.

И вдруг – его страница.

Марк. Психолог. Работа с парами и индивидуально. Возраст – около сорока. На фото он не сидел в кресле, а стоял у окна, похожего на мое, только вид был с другой стороны города. Улыбка не дежурно-профессиональная, а какая-то… заинтересованная. Взгляд прямой, спокойный. Но главным был текст:

«Не верю в терапию через интернет. Не провожу сессии в кабинетах, напоминающих скучный офис. Если вам важно чувствовать себя человеком, а не клиентом, и вы не боитесь честного разговора за чашкой чая – напишите. Работаю у себя дома».

Дома. Это было рискованно и странно. И безумно интересно. «Человек, а не клиент». Мне это понравилось. Я, недолго думая, отправила короткое сообщение: «Интересно. Но страшно. Это входит в план терапии?»

Он ответил через пятнадцать минут: «Страх – нормальная реакция на новое. Приходите – побояться вместе веселее. Адрес пришлю».

Его дом оказался не домом, а лофтом в бывшем фабричном здании. Высоченные потолки, кирпичные стены, огромные окна. И полный порядок, гармония пространства. Пахло кофе, деревом и чем-то неуловимо мужским – не парфюмом, а просто жизнью.

Он открыл дверь сам. В свитере с высоким воротом, босиком. Выглядел моложе, чем на фото.

– Дана? Проходите. Я как раз завариваю пуэр.

– Вы всегда так встречаете клиентов? Босиком? – спросила я, снимая пальто и стараясь звучать легко.

– Только тех, кто признается, что им страшно, – улыбнулся он. – Это обезоруживает. И уравнивает. Я тоже могу нервничать.

Он повел меня не в кабинет, а на просторную кухню-столовую, где посредине стоял огромный деревянный стол. На плите шипела чайник-самовар.

Мы сели. Он налил чай в маленькие пиалы. Молча. Я чувствовала себя не в кабинете психолога, а в гостях у интересного, немного загадочного мужчины.

– Итак, – он откинулся на спинку стула, его взгляд был мягким, но не давал спрятаться. – Что привело вас именно ко мне? Кроме моего экстравагантного приглашения «побояться вместе».

Я закусила губу. С чего начать? С Артема? С десятка других Артемов до него?

– Меня привела… усталость, – сказала я честно. – Усталость от одного и того же сценария. Я встречаю мужчину. Влюбляюсь. Кажется, вот оно, счастье. А потом… потом оказывается, что это просто красивая обертка. А внутри – пустота. Или он не тот. Или я не та. Или мы просто… разучились быть счастливыми вместе. И я разбиваю сердце. Снова.

– Вы разбиваете? – переспросил он, пристально глядя на меня.

– Иногда оно разбивается само. Но чаще – я разбиваю его сама. Прерываю. Ухожу. Потому что вижу: дальше будет только хуже.

– А что бывает «хуже»?

– Равнодушие, – вырвалось у меня. – Когда ты уже не замечаешь, какого цвета на тебе свитер. Когда поцелуй становится ритуалом. Когда ты понимаешь, что тебя не видят. Это хуже, чем ссоры.

Он кивнул, будто услышал важный код.

– Вы самодостаточны, Дана? Финансово, социально?

– Да, – ответила я, немного гордо выпрямив плечи. – У меня есть работа, которую я люблю. Квартира. Друзья. Я не ищу того, кто решит мои проблемы или обеспечит меня.

– Тогда, возможно, вы ищете не решение проблем, – медленно произнес он, и его голос стал тише, интимнее. – Возможно, вы ищете… нарушителя спокойствия. Того, кто ворвется в эту самодостаточность и внесет в нее хаос. Настоящий, живой хаос чувств.

От его слов по коже побежали мурашки. Он попал в самую точку. В самую сокровенную, стыдную точку.

– А это… нормально? – спросила я, и мой голос прозвучал по-детски неуверенно.

– Это по-человечески, – поправил он. – Вопрос в том, готовы ли вы потом убирать последствия этого хаоса. Или вам нравится сам процесс запускания торнадо?

Сессия длилась час, но пролетела как пять минут. Мы не говорили о детских травмах. Мы говорили о любви. О страхе быть съеденной отношениями. О жаре настоящей близости и ледяном душе одиночества после. Он задавал вопросы, которые заставляли меня думать вслух, открывать тайники, о которых я сама не подозревала. И при этом… он был на моей стороне. Не осуждал. Не вешал ярлыки. Он просто с интересом исследовал меня. И это было самой сильной афродизиак за последние годы.

Когда время вышло, я почувствовала легкую панику. Не хотелось уходить.

– Следующая встреча через неделю? – спросила он, проводя меня к двери.

– Да… Конечно.