Читать книгу Ледяное сердце - Группа авторов - Страница 1

Декабрь, 1989 год. Холод просачивался сквозь тонкую ткань куртки, жалил кожу, заставляя Маркуса ежиться. Он стоял, зарывшись руками в карманы, под ржавым арочным пролетом моста, разделявшим индустриальную зону Харбор-Сити и его беднеющие спальные районы. Внизу темная вода канала медленно и лениво несла в себе осколки ночных огней, отражая тусклый свет одинокого фонаря на набережной.

Зима в этом году была особенно суровой. Но не этот, привычный холод, беспокоил его. Внутри бушевало ледяное пламя отчаяния. В кармане его джинсов лежал сложенный вчетверо листок – счет из клиники «Харбор-Медикал». Сумма, указанная там, была неподъемной. А рядом с ним, в потрепанном бумажнике, – единственная фотография, которую он всегда носил с собой. Сара, смеющаяся, с солнцем в волосах. Та, какой она была до болезни. До этого проклятого диагноза, который перевернул их жизнь.

Он закрыл глаза, пытаясь заглушить внутреннюю дрожь. Деньги. Нужны были деньги. Все его накопления, все займы у друзей – всё это было каплей в море дорогостоящего лечения. И время уходило. Каждый день видел, как она слабеет, как тускнеет свет в её глазах.

Шорох шагов по мокрому асфальту заставил его вздрогнуть и обернуться. Из тени, отбрасываемой опорой моста, вышли двое. Они двигались с развязной уверенностью хищников, давно освоивших свои охотничьи угодья. Первый, крупный, в кожаной куртке, щелкнул зажигалкой, поднося огонь к сигарете. Второй, тощий, с нервным взглядом, потер руки от холода.

– Ну что, парень, решился? – голос кожаной куртки, так мысленно для себя окрестил его Маркус, был хриплым, пропитанным дымом и ложной доброжелательностью.

Маркус кивнул, слова застряли у него в горле. Он достал из внутреннего кармана конверт. В нём были все наличные, что он смог собрать – задаток.

Тощий парень ловко выхватил конверт, быстро пересчитал купюры.

– Мало, – буркнул он, суя добычу в карман.

– Это… это всё, что у меня есть. Остальное… я найду. Обещаю. Просто дайте мне время,» – голос Маркуса дрогнул, выдавая страх, который он так старался скрыть.

– Время – деньги, друг, – кожаная куртка сделал затяжку, дым вырвался в ледяной воздух облаком. – У нас свои кредиторы. Не любят ждать. Ты же не хочешь проблем?

– Нет. Конечно, нет. Я… я устроюсь на вторую работу. Что угодно.

– Умный парень. Держи, – крупный мужчина протянул ему визитку без каких-либо опознавательных знаков, только номер телефона. – Будут деньги – звони. Но долго ждать не будем. Понял?

Маркус взял картонку, пальцы похолодели сильнее обычного.

– Понял.

Они ушли так же бесшумно, как и появились, растворившись в ночи. Маркус остался один под мостом, сжимая в кулаке злополучную визитку. Чувство унижения и безысходности подкатило к горлу горьким комом. Он сделал это. Он переступил черту. Но ради Сары. Только ради неё.

Недели, превратившиеся в бесконечный кошмар, промелькнули как один мучительный день. Вторая работа, ночные смены, продажа всего, что имело хоть какую-то ценность. Каждая копейка уходила на лечение. И на проценты. Проценты росли как снежный ком, катящийся с горы, с каждым днем становясь все тяжелее и неумолимее.

Прошел месяц. Он стоял на том же месте. Под тем же мостом. Но на этот раз дождь сменился мокрым снегом, крупные хлопья медленно опускались на землю. Перед ним снова были те двое, кто уже навещали его. Но на сей раз в их глазах не было и тени делового спокойствия.

– Где деньги, Маркус? – спросил тот, что в кожаной куртке. Его тон был спокоен, но в этой тишине таилась угроза.

– Я… Я не могу собрать всю сумму. Вот, это всё, что смог, – он протянул толстую пачку купюр. Это была почти вся сумма, но не та, о которой они договорились с учетом их чудовищных процентов.

Тощий парень выхватил деньги, пересчитал и с презрительной усмешкой швырнул их в лицо Маркусу. Банкноты разлетелись по грязному снегу.

– Шутишь? Это за наши ожидания?

– Я больше не могу! У меня ничего нет! – крикнул Маркус, отчаяние наконец прорвалось наружу. – Её лечение… Оно дорожает! Вы же понимаете!?

– Мы понимаем, что нашему боссу не заплатили, – кожаная куртка сделал шаг вперёд. Его тень накрыла Маркуса. – И мы понимаем, что доброта – не наш конёк.

Удар был стремительным и жёстким. Кулак врезался Маркусу в живот, заставляя его согнуться от боли, захлебываясь ледяным воздухом. Он рухнул на колени, кашляя.

– Пожалуйста… – прошептал он, глотая кровь. – Дайте ещё немного времени…

– Время вышло.

Второй удар, по лицу, отбросил его на спину. Мир поплыл, закружился в вихре боли и падающего снега. Он видел, как их сапоги приближаются к нему. Он слышал их грубый смех, приглушенный шумом в ушах.

– Надо было думать головой, прежде чем лезть в дела взрослых дядь, мальчик.

Он попытался подняться, сделать хоть что-то, но очередной удар пинком в ребра заставил его сжаться. Боль была огненной, разливаясь по всему телу. Они продолжали избивать его, методично, без злобы, с холодной, деловой эффективностью. Он лежал в грязном снегу, и последнее, что он увидел, прежде чем сознание начало угасать, – это лицо Сары на фотографии, выпавшей из его бумажника. Оно медленно намокало, расплываясь под падающим снегом.

– Всё, прикончим и в канал. Пусть ищут, – прозвучал отдалённый, как будто из-под воды, голос.

Сначала Маркус услышал три выстрела, каждый сопровождался болезненными толчками в грудь. Далее он почувствовал, как его грубо хватают за руки и ноги. Потом – ощущение полёта, короткое и стремительное. Удар о ледяную воду был шокирующим. Холод пронизывал до костей, обжигая болью в десятки раз сильнее, чем их кулаки или пули. Тьма сомкнулась над ним. Он пытался бороться, инстинкт самосохранения заставлял его конечности двигаться, но тяжелая одежда, сковывающая движения, и боль тянули его на дно.

«Сара…» – последняя мысль пронеслась в его угасающем сознании. «Прости…»

Легкие горели, наполняясь ледяной водой. Тьма становилась абсолютной, поглощая свет, звук, саму боль.

А потом… ничего.

Тишина. Бесконечная, беззвездная, ледяная пустота.

И в самой сердцевине этой пустоты что-то шевельнулось. Не мысль. Не чувство. Чистая, неоформленная воля. Ярость от несправедливости. Боль от потери. Любовь, которая оказалась сильнее смерти. Эта смесь из самых сильных человеческих эмоций столкнулась с всепоглощающим холодом небытия и… не погасла. Она кристаллизовалась.

Он открыл глаза. Два уголька синеватого льда, вспыхнувшие в мутной воде на дне канала. Он не вдохнул. Воздух, вернее, нечто, его заменяющее, наполнило его само, сгустившись из холода вокруг.

Он не поплыл. Он просто… поднялся. Его тело, еще минуту назад безжизненное и обмякшее, выпрямилось. Он ступил на поверхность воды, и она не поддалась, застыв под его ногами мгновенным, идеально гладким льдом.

Он стоял посреди канала. Мокрый снег теперь касался его кожи, но не таял. Он застывал крошечными кристалликами на его щеках, в его волосах, которые стали белыми, как снежная равнина. Он поднял руки. Его кожа отливала мертвенной синевой. Внутри бушевала сила. Тихая, безжалостная, всесокрушающая. Сила вечной зимы.

Маркус посмотрел в сторону своего дома. Там была его жизнь. Его прошлое. Теперь он был частью чего-то другого. Он был болью, которая не кончается. Он был холодом, который не согреть.

Он был жив. Но той ценой, которую заплатил, была его собственная человечность.