Читать книгу Дрейф life - Группа авторов - Страница 1

Курю, подпирая чугунную решетку набережной, наблюдаю. Мимо великая русская река несёт воду в Каспийское море. Мыслей нет, хорошо. Надо наслаждаться в моменте, скоро всё кончится. Весна на излёте. Впереди июнь, жара и тополиный пух вперемежку с дорожной пылью. А так, в целом, всё неплохо. Понедельник, одиннадцатый час. Смолю и вглядываюсь в первых, ещё бледных, купальщиц на желтом песке. На топ лесс, памятуя о наших новых скрепах, никто не решился, созерцать нечего. Остатки табачного дыма приятно пощипывают в носоглотке. Дорогое удовольствие, ведь курить вредно и говорят, даже опасно для потенции.

Под аккомпанемент no name-мелодии, бычок по замысловатой траектории покидает меня. Получилось красиво. В кармане продолжает истереть телефон. Финито, встречаем новый рабочий день. На экране гнусная свинья, визави злых птичек. Борис Максимыч, собственной персоной. С этим надо держать ухо востро.

– Боря, доброе. Чем обязан?

– Доброе утро, Глеб, – голос вкрадчивый, интонации, как всегда заискивающие: а ты сейчас где? – в качестве ответа, на языке вертится привычное, «в Караганде» или что-то более ёмкое и не цензурное. Сдерживаюсь, воспитание и всё такое.

– Хочешь пригласить на свидание под луной? – так и знал, этот толстый соглядатай в своём репертуаре. Но я, тёртый воробей и стреляный калач, без запинки выдаю заранее приготовленную легенду: Прости, я занят. Сижу в пятерке, жду начмеда. А что?

– А-а, – тянет Борька, словно действительно проглатывает мою дезу. А куда ему собственно деваться, по городу работают «глушилки» и моего местоположения, недоверчивому работодателю теперь толком не отследить: Ничего особенного, Александр Александрович, назначил собрание на два часа.

– Я вас, Борис Максимович, услышал, – и что бы он больше не донимал, повторяю: Всеобщий шабаш на Лысой горе в четырнадцать часов. О, Борь, всё давай, мне надо идти. Увидимся…

Сбрасываю вызов. Понятно, наше солнышко, Сан Саныч, опять решил промотивировать вверенный ему коллектив к достижению новой вершины на графике капиталистического труда. Как он достал. Вроде взрослый человек.

Справа на лево, вниз по течению, скользит свеже-белый теплоход. Видны яркие фигурки отдыхающих, слышна музыка. Всем хорошо, и судну, бегущему по течению, и людям на его открытой палубе. Конечно, экономика на подъёме, грязная зелёная бумажка немного меньше ста, теперь можем позволить расслабон и по понедельникам. Достаю остаток городской и от нежелания что-либо делать, когда другие так завидно отдыхают, начинаю кормить птиц. Голуби да воробьи суетятся под ногами. Бросаю несколько кусочков на гранитную тумбу парапета, тут же приземляется серо-карий. Пищит, чирикает, сверлит глазом профессионального попрошайки. Измельчали потомки динозавров. Впрочем, как и мы. Где-то гремит война, гибнут люди, а у нас обычная жизнь. Прогулки на белоснежных теплоходах по понедельникам. Если б не новости и сообщения от МЧС, вообще ничего бы не напоминало.

Воспользовавшись моей задумчивостью, потомок птеродактиля с громким писком бросается вперед и налету вырвав из пальцев хороший кусок мякиша, даёт деру, не сколько от меня, сколько от рванувших в погоню соплеменников. На циферблате- одиннадцать, без четырех. Поспешу, успею заскочить на тройку визитов и в пару аптек, потом домой, пообедать. Может даже удастся вздремнуть. Последний раз оглядываю разочаровавший безтоплесьем пляж и пропустив мчащегося мимо на электросамокате здоровенного «лося», выдвигаюсь к стоянке. На полпути, посреди центральной аллеи слышу за спиной призывный окрик.

– Глеб! – на женский голос рефлекторно, а как иначе, оборачиваюсь. Пыльно-розовый, за это знание спасибо мировой паутине, комбинезон, однотонная детская коляска в той же цветовой гамме. Сразу видно, пастельная мамочка. Приглядываюсь, кто же это из моих приятельниц стал последователем модной педагогической «секты»? Лицо на первый взгляд не знакомое. На второй тоже, хотя в памяти кто-то вертится, но без конкретики. Улыбается, подходит ближе.

– Привет Глеб, а я гляжу, ты или не ты.

– Я, это точно я, – весело подтверждаю очевидный для себя факт и хоть убей не могу понять с кем веду беседу. Что говорить, старость не радость. Страдания дряхлой памяти видимо настолько заметны, что знакомая незнакомка жалится над мной.

– Не узнаёшь? Лиза, Муравьёва. Одиннадцатый Г-класс. Вспомнил?

– Всё, ну конечно, – скалюсь, во все оставшиеся тридцать один. Пазл сложился. Так и есть. Девчонка из параллели, первая любовь Димыча, которую он от меня крайне тщательно оберегал. От того только шапочное знакомство без перспектив: Ты, так изменилась, – тут не вру, изменений килограмм на семнадцать или двадцать: а глаза и улыбка, прежние.

– Надо думать, больше пятнадцати лет прошло, а ты вот, всё такой же, подтянутый, я тебя сразу, как увидела, узнала.

– Бегаю много, потом курю. Иногда совмещаю. К тому же вижу, в отличии от тебя, ещё не рожал. Кто у тебя там сопит, мальчишка или девчонка, а то по расцветке не поймешь.