Роковые иллюзии

Оглавление

Группа авторов. Роковые иллюзии

От авторов

Предисловие к русскому изданию

Глава 1. Незваный гость

Глава 2. От гимназии до ЧК

Глава 3. Дело «Ворма» и новый паспорт

Глава 4. Экскурс в другую историю

Глава 5. Охота за «хромым»

Глава 6. «Первый человек»

Глава 7. Выход на «большую дорогу»

Глава 8. «Берегите его как зеницу ока»

Глава 9. «Enfant terrible»

Глава 10. «Не лезь под пули!»

Глава 11. Запретные темы

Глава 12. Опасная игра

Глава 13. В страхе за свою жизнь

Глава 14. Тайны за семью печатями

Глава 15. Профессионал

Приложение I

Приложение II

Приложение III

Приложение IV

Примечания и источники

Глава 1. Незваный гость

Глава 2. От гимназии до ЧК

Глава 3. Дело «Ворма» и новый паспорт

Глава 4. Экскурс в другую историю

Глава 5. Охота за «хромым»

Глава 6. «Первый человек»

Глава 7. Выход на «большую дорогу»

Глава 8. «Берегите его как зеницу ока»

Глава 9. «Enfant terrible»

Глава 10. «Не лезь под пули!»

Глава 11. Запретные темы

Глава 12. Опасная игра

Глава 13. В страхе за свою жизнь

Глава 14. Тайны за семью печатями

Глава 15. Профессионал

Приложение I

Приложение II

Послесловие

Библиография

Отрывок из книги

Июльским вечером 1990 года я совершал ежедневный ритуал опечатывания двери кабинета № 317 в здании КГБ на Лубянке. Используемое для этого архаичное приспособление состояло из деревянной бирки с комочком пластилина и пропущенным через нее суровым шпагатом. Шпагат продевался в ушки двери и косяка, вдавливался в пластилин и фиксировался личной бронзовой печатью. Чтобы пластилин не прилипал к печати, в отношении ее гравированной поверхности предпринималось такое же действие, какое совершает суеверный человек через левое плечо, когда хочет оградить себя от бесовских козней. Может быть, поэтому, а может быть, в силу простоты и надежности это устройство пережило несколько поколений обитателей Лубянки и выкрутасы научно-технического прогресса. Правда, отдельные долгожители дома 1/2 на площади Дзержинского любовно приложили руку к его увековечению путем замены фанерной бирки на пластмассовую или даже алюминиевую, однако среди разведчиков, одержимых охотой к перемене мест, производство амулетов в виде бирки-якоря на всю жизнь не привилось. Я принадлежал к последним и за свою службу сменил их штук семь или восемь.

Возня с биркой подходила к концу, и близился тот момент, когда блестящий оттиск печати на пластилине несет с собой освобождение от служебных забот и мысли переключаются на домашний ужин, как за уже запертой дверью кабинета зазвонил телефон. По его звуку я определил, что это линия оперативной связи, и решил не разочаровывать другого засидевшегося коллегу, хотя привычка перерабатывать имела часто самое простое и практическое объяснение – потратить с большей пользой время, отбираемое московским часом пик. Дверь была отперта, а трубка оказалась в руках раньше, чем на другом конце линии исчезла надежда. «Олег, как будет время, приезжай, – сказал знакомый голос, – есть кое-что интересное». Из пригородного Ясенево, где размещается штаб-квартира разведки, именуемая «Центр», звонил Александр Петрович, начальник подразделения, в ведении которого находятся ее архивы. В его интонации была та самая напускная небрежность, которая появляется в результате большого удовлетворения чем-то и желания заинтриговать этим «чем-то» своего собеседника. Следовало бы не поддаваться и не доставлять ему ожидаемого удовольствия помучить меня неизвестностью, но любопытство пересилило, и я спросил: «А что именно?» – «Ну, что мы с тобой будем по телефону говорить?! Приезжай – узнаешь».

.....

В. Леманн был советским источником в гестапо под псевдонимом «Брайтенбах».

В. Леманн

.....