Русская классическая литература в своих лучших образцах всегда была пронизана светом Христовым. Рассказы и стихи прозаиков и поэтов XIX–XX веков, посвященные Пасхе и Рождеству, молитве к Богу и милосердию к ближнему – это не только совершенные художественные произведения. Это еще и – настоящая христианская проповедь, которая лучше всяких слов свидетельствует о духовной основе всякого подлинного творчества, о непобедимом стремлении человеческой души – к Богу…
Иллюстрации художника Валентины Стрельниковой.
Оглавление
Группа авторов. Детям о Христе. Рассказы и стихи русских писателей
Ф.М. Достоевский. Мальчик у Христа на елке (из «Дневника писателя»)
Н.С. Лесков. Зверь (из цикла «Святочные рассказы»)
Н.Д. Телешов. Елка Митрича
А.И. Куприн. Чудесный доктор
И.А. Бунин. Волхвы (из «Провансальских пересказов»)
И.С. Шмелев. Рождество (из повести «Лето Господне»)
С.Т. Аксаков. «Детские годы Багрова-внука» Первая весна в деревне
А.П. Чехов. СТУДЕНТ
В.А. Никифоров-Волгин. Великая Суббота
В.А. Никифоров-Волгин. Светлая заутреня
И.С. Шмелев. Пасха
Стихи русских поэтов
Оптинский старец, преподобный Варсонофий. Желание
Александр Пушкин. «Отцы пустынники и жены непорочны…»
Михаил Лермонтов. Молитва
Михаил Лермонтов. «Когда волнуется желтеющая нива…»
Алексей Толстой. «Благословляю вас, леса…»
Алексей Толстой. Благовест
Иван Никитин. Молитва дитяти
Федор Тютчев. «О вещая душа моя!..»
Афанасий Фет. «Не первый год у этих мест…»
А. Коринфский. Христославы
Яков Полонский. Пасхальные вест
Странник (Архиепископ Иоанн Шаховской) «Мы безумно молимся подчас…»
Александр Блок. «Мальчики да девочки…»
Александр Блок. «Был вечер поздний и багровый…»
Владислав Ходасевич. Путем зерна
К.Р. «Когда креста нести нет мочи…»
К.Р. Хвала Воскресшему
Иван Бунин. Бегство в Египет
Иван Бунин. Михаил
Иван Бунин. «Христос воскрес! Опять с зарею…»
Владислав Ходасевич. «Мечта моя! Из Вифлеемской дали…»
Владимир Набоков. Овца
Максимилиан Волошин. Из поэмы «Владимирская Богоматерь»
Митрополит Владимир (Сабодан) Рождество
Александр Солодовников. Риза Господня
Александр Солодовников. У Плащаницы
Григорий Зобин. Рождество
В. Серебряков. Жница. Легенда
Евгений Санин. Крестное знамение
Евгений Санин. Молитва-подарок
Геннадий Архипов. «Тихая осень. Над Оптиной – синее небо…»
Сергей Кликов. «Пылает за окном звезда…»
Отрывок из книги
Но я романист, и, кажется, одну «историю» сам сочинил. Почему я пишу: «кажется», ведь я сам знаю наверно, что сочинил, но мне все мерещится, что это где-то и когда-то случилось, именно: это случилось как раз накануне Рождества, в каком-то огромном городе и в ужасный мороз.
Мерещится мне, был в подвале мальчик, но еще очень маленький, лет шести или даже менее. Этот мальчик проснулся утром в сыром и холодном подвале. Одет он был в какой-то халатик и дрожал. Дыхание его вылетало белым паром, и он, сидя в углу на сундуке, от скуки нарочно пускал этот пар изо рта и забавлялся, смотря, как он вылетает. Но ему очень хотелось кушать. Он несколько раз с утра подходил к нарам, где на тонкой, как блин, подстилке и на каком-то узле под головой вместо подушки лежала больная мать его. Как она здесь очутилась? Должно быть, приехала с своим мальчиком из чужого города и вдруг захворала. Хозяйку углов захватили еще два дня тому в полицию; жильцы разбрелись, дело праздничное, а оставшийся один халатник уже целые сутки лежал мертво пьяный, не дождавшись и праздника. В другом углу комнаты стонала от ревматизма какая-то восьмидесятилетняя старушонка, жившая когда-то и где-то в няньках, а теперь помиравшая одиноко, охая, брюзжа и ворча на мальчика, так что он уже стал бояться подходить к ее углу близко. Напиться-то он где-то достал в сенях, но корочки нигде не нашел и раз в десятый уже подходил разбудить свою маму. Жутко стало ему наконец в темноте: давно уже начался вечер, а огня не зажигали. Ощупав лицо мамы, он подивился, что она совсем не двигается и стала такая же холодная, как стена. «Очень уж здесь холодно», – подумал он, постоял немного, бессознательно забыв свою руку на плече покойницы, потом дохнул на свои пальчики, чтоб отогреть их, и вдруг, нашарив на нарах свой картузишко, потихоньку, ощупью, пошел из подвала. Он еще бы и раньше пошел, да все боялся вверху, на лестнице, большой собаки, которая выла весь день у соседских дверей. Но собаки уже не было, и он вдруг вышел на улицу.
.....
– Пойдем ко мне на елку, мальчик, – прошептал над ним вдруг тихий голос.
Он подумал было, что это все его мама, но нет, не она; кто же это его позвал, он не видит, но кто-то нагнулся над ним и обнял его в темноте, а он протянул ему руку и… и вдруг, – о, какой свет! О, какая елка! Да и не елка это, он и не видал еще таких деревьев! Где это он теперь: все блестит, все сияет и кругом все куколки, – но нет, это все мальчики и девочки, только такие светлые, все они кружатся около него, летают, все они целуют его, берут его, несут с собою, да и сам он летит, и видит он: смотрит его мама и смеется на него радостно.
