Книга «Воспоминания еврея-красноармейца» состоит из двух частей. Первая – это, собственно, воспоминания одного из советских военнопленных еврейской национальности. Сам автор, Леонид Исаакович Котляр, озаглавил их «Моя солдатская судьба (Свидетельство суровой эпохи)».
Его судьба сложилась удивительно, почти неправдоподобно. Киевский мальчик девятнадцати лет с ярко выраженной еврейской внешностью в июле 1941 года ушел добровольцем на фронт, а через два месяца попал в плен к фашистам. Он прошел через лагеря для военнопленных, жил на территории оккупированной немцами Украины, был увезен в Германию в качестве остарбайтера, несколько раз подвергался всяческим проверкам и, скрывая на протяжении трех с половиной лет свою национальность, каким-то чудом остался в живых. Этим событиям посвящены первые две главы повести. В третьей – автор описывает то, что пришлось ему пережить до и после Великой Отечественной войны. Его жизнь вместила в себя годы НЭПа; голод 1933–1934 годов; чистку ВКП(б), через которую проходил его отец; сталинский СМЕРШ; захлестнувшую СССР в послевоенные годы волну антисемитизма (о которой, кажется, еще никто толком не написал); «дело врачей»; аварию на Чернобыльской АЭС, рядом с которой он оказался по воле судьбы весной 1986 года…
Вторую часть книги составляет статья известного российского историка П. Поляна об участи попавших в плен евреев-красноармейцев.
Оглавление
Группа авторов. Воспоминания еврея-красноармейца (сборник)
Праща Леонида, или высвобождение из плена
1
2
3
4
5
Леонид Котляр. Моя солдатская судьба
Глава I. Собственный выбор
Чего же я на самом деле хочу?
Плен
«Жиды – выходи!»
Лагерь
Маленький красный лоскуток плотной бумаги
Дед Кирюша
На хуторе Петровском
В «Великую Германию»
Побег
Глава II. Чужая сторона
Гороховый суп
«Променад»
Сталинград
Пушинка
Комната
Не хватало только шпаги
Возмездие
«Ваг дам, ваг дам, ваг дам!»
19 апреля
Десять суток свободы
С флагом и с песнями
Ночь Победы
«В этом повинны вы все»
Путешествие с приключениями
Репатриация
Абраша
Снова в строю
Лейтенант Борисов
Армейские забавы
Глава III. Судьба моей семьи
Капитан на мотоцикле
Судебные мытарства
И еще о Роме
Комната № 13
«Ташкент»
Последняя пуля
Дети мансарды
Козелец
Про чистку, космополитизм и потерю бдительности
Театральная отрава
С пятном на биографии
«Дело врачей»
Холокост по-советски
Чернобыль
О моем друге Юре
И еще кое о чем
Павел полян. Военно-полевой холокост: советские военнопленные-евреи как первые жертвы геноцида[29]
Источники к теме
Евреи в немецком плену
Советские военнопленные-евреи и точка отсчета Холокоста
Советские военнопленные-евреи и нормативная база их убийства
Палачи
Селекция и ликвидация на оккупированной территории СССР и в бывшей Польше
Селекция и ликвидация на территории Германии
Спасшиеся и спасители
Советские военнопленные-евреи в финском и румынском плену
Репатриация и фильтрация
ПостСкриптум: Компенсации
Литература
Неопубликованные материалы:
Публикации:
Приложения
Принятые сокращения
Вкладка
Отрывок из книги
Воспоминания Леонида Котляра названы необычайно просто: «Моя солдатская судьба». Бесхитростное изложение обстоятельств и вех жизни одного из миллионов участников войны, уцелевших счастливчиков из числа победителей, и, наверное, одного из тысяч, кому захотелось об этом написать. Не слишком типично, но и не редко.
Но судьба судьбе рознь, и «солдатская судьба» Котляра не просто нетипична – она уникальна. И не тем, что его непосредственное участие в боевых действиях ограничилось одним месяцем и свелось к почти что незамедлительному попаданию в плен – и таких красноармейцев миллионы! (Иначе и не могло быть, если в бой бросали не только необученные, но еще и безоружные части, как взвод Петра Горшкова, которому пришлось «отстреливаться от фрицев»… выдергиваемыми из земли буряками! Гротеск? Да, но какой-то правдоподобный.)
.....
А время ползло улиткой. Мы стояли в строю до полудня, когда комендант отправился обедать, стояли, пока он обедал, и лишь часа через полтора после обеда я оказался у него в кабинете: поднялся по деревянным ступенькам на второй этаж, открыл дверь, вошел, закрыл за собой дверь, сделал три шага вперед, отдал честь и замер посреди комнаты.
За столом сидели два майора, и никак нельзя было определить, кто из них комендант. Справа от меня возле большой карты Украины стоял переводчик в форме советского солдата, а слева, в углу, за небольшим столиком что-то записывал немолодой немецкий солдат. Переводчик задавал вопросы, я отвечал, он переводил.
