Оглавление
Константин Станиславский. Моя жизнь в искусстве. В спорах о Станиславском
Часть I. Станиславский Константин Сергеевич. Моя жизнь в искусстве
Предисловие к 1-му изданию
Артистическое детство
Упрямство
Цирк
Кукольный театр
Итальянская опера
Шутки
Учение
Малый театр
Первый дебют
Актерство в жизни
Музыка
Драматическая школа
Артистическое отрочество
Алексеевский кружок
Оперетка
Конкурент
Междуцарствие
Артистическая юность
Московское общество искусства и литературы
Первый сезон
Операция
Счастливая случайность
«Жорж Данден»
Выдержка
«Горькая судьбина»
Два года назад
«Каменный гость» и «Коварство и любовь»
Когда играешь злого – ищи, где он добрый
«Самоуправцы»
Характерность
«Бесприданница». – «Рубль»
Новое недоумение
«Не так живи, как хочется». – «Тайна женщины»
Мейнингенцы
Ремесленный опыт
Первая режиссерская работа в драме
«Плоды просвещения»
Успех у себя самого
«Село Степанчиково»
Знакомство с Л.Н. Толстым
Успех у публики
«Уриэль Акоста»
Увлечение режиссерскими задачами
«Польский еврей»
Опыты с заправскими актерами
«Отелло»
Туринский замок
«Потонувший колокол»
Знаменитая встреча
Перед открытием Московского Художественного театра
Начало первого театрального сезона
Историко-бытовая линия постановок театра
Линия фантастики
Линия символизма и импрессионизма
Линия интуиции и чувства
«Чайка»
Приезд Чехова. – «Дядя Ваня»
Поездка в Крым
«Три сестры»
Первая поездка в Петербург
Провинциальные гастроли
С.Т. Морозов и постройка театра
Общественно-политическая линия
«Доктор Штокман»
М. Горький
«Мещане»
«На дне»
Вместо интуиции и чувства – бытовая линия
«Власть тьмы»
Вместо интуиции и чувства – линия историко-бытовая
«Юлий Цезарь»
«Вишневый сад»
Студия на Поварской
Первая заграничная поездка
Артистическая зрелость
Открытие давно известных истин
«Драма жизни»
И.А. Сац и Л.А. Сулержицкий
Черный бархат
«Жизнь Человека»
В гостях у Метерлинка
«Месяц в деревне»
Дункан и Крэг
Опыт проведения «системы» в жизнь
Первая студия Художественного театра
Капустники и «Летучая мышь»
Актер должен уметь говорить
Пушкинский спектакль
Революция
Катастрофа
«Каин»
Оперная студия Большого театра
Отъезд и возвращение
Итоги и будущее
Часть II. Прокофьев Владимир Николаевич. В спорах о Станиславском
Глава первая. В спорах о завтрашнем дне театра
Ниспровергатели искусства
«Не верю в такое грядущее, когда не будет людей, одержимых искусством»
Уступит ли театр свои позиции кино
Откуда грозит опасность театру
Глава вторая. Метод, рожденный в борьбе
Русская школа реализма
Противоборствующие течения в театре начала xx века
Скольжение по поверхности
В кривом зеркале зарубежной авангардистской критики
Глава третья. Наследие и наследники
«Помутилась чистота направления самого правдивого в мире театра»
Руда и пепел
Пастеризованная система
Глава четвертая. Критика школы Станиславского с позиций условного театра
О быте и бытовщине
О «лейке» и романтике
Натура и натурализм
Критерий красочности
Охлопков против «бытового» театра
Глава пятая. Синтез или эклектика
О системе и ее толкователях
Попытка породнить станиславского с кокленом
«Пять минут на чувстве и три часа на высокой технике»
«Восторгаться хорошим, но не продавать своего искусства»
«Что значит играть по-сегодняшнему»
О чем предупреждал Вахтангов пишущих о системе
Глава шестая. О лозунге «назад к театральности»
«Вахтангов утверждал в театре театр»
Что привело мейерхольда к станиславскому
«Зрелища – это не настоящее большое искусство»
Нужно ли реализм дополнять «театральностью»
Поиски пути
Артист школы переживания
Глава седьмая. Станиславский и Брехт
Брехт и «левый» театр 20-х годов
Брехтовская критика искусства переживания
Спор о самом главном
Что больше всего активизирует зрителя
Эволюция взглядов Брехта
Глава восьмая. Традиции не мешают оригинальности
Классики и новаторы
Станиславский о традициях
Устарело ли актерское мастерство 30-40-х годов
Глава девятая. Вперед, К Станиславскому
«Коллективное творчество должно быть гармонично»
«Нет ничего практичнее хорошо обоснованной теории»
Творческое завещание Станиславского
Упрощенная педагогика
О единстве в многообразии
Отрывок из книги
Я мечтал написать книгу о творческой работе Московского Художественного театра за двадцать пять лет его существования и о том, как работал я сам, один из его деятелей. Но вышло так, что последние годы я провел с большею частью труппы нашего театра за границей, в Европе и Америке, и эту книгу мне пришлось написать там, по предложению американцев, и издать в Бостоне на английском языке, под заглавием «Му life in art». Это значительно изменило мой первоначальный план и помешало мне высказать очень многое из того, чем мне хотелось поделиться с читателем. К сожалению, при нынешнем положении нашего книжного рынка я не имел возможности существенно дополнить эту книгу, увеличив ее объем, а потому должен был опустить многое из того, что вспоминалось, когда я оглядывался на свою жизнь в искусстве. Я не мог воскресить для читателя образы многих людей, работавших вместе с нами в Художественном театре, из которых одни находятся в полноте сил и поныне, других уже нет на свете. Я не мог говорить полнее о режиссерской работе и всей сложной деятельности в театре Владимира Ивановича Немировича-Данченко и о творчестве других моих сотоварищей по работе, актеров Московского Художественного театра, которая отражалась и на моей жизни. Я не мог помянуть деятельности служащих и рабочих театра, с которыми мы многие годы жили душа в душу, которые любили театр и вместе с нами приносили ему жертвы. Я не мог даже назвать по имени многих друзей нашего театра – всех тех, которые своим отношением к нашему делу облегчали наш труд и как бы создавали атмосферу, в которой протекала наша деятельность.
Словом, в настоящем своем виде эта книга уже никоим образом не является историей Художественного театра. Она говорит только о моих художественных исканиях и представляет собою как бы предисловие к другой моей книге, где я хочу передать результаты этих исканий – разработанные мною методы актерского творчества и подходов к нему.
.....
Я был за границей и вернулся в Москву. На перроне среди встречающих я увидел моего товарища, Федотова, сына артистки Федотовой, одного из участников спектакля. Он приехал по поручению всего состава играющих в пьесе «Счастливец» с огромной просьбой выручить их из беды. Надо было тотчас же ехать с ними в Рязань и там играть мою роль вместо заболевшего артиста Малого театра А.И. Южина. Отказать было нельзя, и я поехал, несмотря на утомление после долгого заграничного путешествия, не повидавшись даже с родными, которые ждали меня дома. Нас везли в Рязань во втором классе. Мне дали книжку, чтобы повторить роль, которую я наполовину забыл, так как никогда ее хорошо не знал и играл всего раз. От вагонного шума, ходьбы, болтовни, суеты голова становилась еще тяжелее, и читаемое воспринималось плохо. Я не мог вспомнить текста, волновался, минутами доходил до отчаяния, так как больше всего боялся на сцене незнания слов роли.
«Ну, – думаю, – приедем на место, Бог даст, там найдется свободная комната, где можно будет уединиться, чтобы хоть раз с большим вниманием прочитать роль».
.....
