Второй после Бога

Оглавление

Курт Ауст. Второй после Бога

Глава 1

Среда 24 октября. Год 1703 от Рождества Христова

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Четверг 25 октября. Год 1703 от Рождества Христова

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Пятница 26 октября. Год 1703 от Рождества Христова

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Суббота 27 октября. Год 1703 от Рождества Христова

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Воскресенье 28 октября. Год 1703 от Рождества Христова

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Понедельник 29 октября. Год 1703 от Рождества Христова

Глава 25

Глава 26

Глава 27

Вторник 30 октября. Год 1703 от Рождества Христова

Глава 28

Глава 29

Глава 30

Глава 31

Глава 32

Глава 33

Глава 34

Глава 35

Глава 36

Глава 37

Глава 38

Глава 39

Глава 40

Глава 41

Среда 31 октября. Год 1703 от Рождества Христова

Глава 42

Ноябрь. Год 1703 от Рождества Христова

Глава 43

Глава 44

Глава 45

Большая благодарность:

Отрывок из книги

Фрагмент карты Йенса Сёренсена 1710 года “Из Скагена-Гётеборга в Христианию и Арендал”. Карта отражает точку зрения Королевского Директората Морских карт, считавшего, что “в Норвегии морей нет”. Иначе говоря, она нарисована по другим картам того времени.

Я с удивлением смотрю на эти слова. Снова и снова читаю их, разбираю старинные буквы и английский язык слово за словом: “Всех слушай, но беседуй редко с кем. Терпи их суд и прячь свои сужденья”[1], – и всякий раз прихожу к одному и тому же выводу: это слова Томаса!

.....

И снова мои мысли невольно вернулись к слуге камер-юнкера. Этот Герберт и в самом деле был какой-то невидимый. Часто я вообще забывал, что он едет вместе с нами. За всю поездку он едва ли произнес хоть одно слово, я, во всяком случае, этого не слышал. Он всегда находился где-то на заднем плане и всегда был готов помочь юнкеру Стигу накинуть плащ, надеть шляпу, раздобыть еду, сесть в карету, собрать или распаковать вещи. Он делал все, не произнося ни слова, не изменившись в лице. Почти как живая кукла. Было что-то зловещее в этом неживом образе жизни, что-то призрачное. Не помню даже, чтобы он пыхтел или постанывал, когда мы с ним тащили тяжелые сундуки.

Пока я стоял с париком в руках и примерял его перед треснувшим зеркалом, я никак не мог вспомнить лица Герберта, хотя видел его несколько минут назад. Помнил только, что он был немного ниже, чем юнкер Стиг, обычного телосложения, ни толстый, ни худой, но была в нем пухлость щенка… или ребенка. Я предполагал, что он немного старше юнкера, которому, по моему мнению, было за двадцать, однако определить возраст Герберта было невозможно, ему могло быть сколько угодно от двадцати пяти до сорока лет. Сколько бы я ни повторял все это про себя, представить его себе я не мог. Ни лицо, ни фигуру, ни черты, ни движения. Он как будто не существовал. Был всего лишь мыслью. Фантазией. Нет, не так. Предметом фантазии он никак не мог быть. Предмет фантазии можно себе вообразить, причем таким живым, что легко поверить, будто он существует на самом деле. С Гербертом было иначе. Ты знал, что он существует. Но не больше. Он был серым и прозрачным. Невидимым. Собственно, его не было.

.....