Отрывок из книги
Колеса кареты, казалось, перемалывали не только камни мостовой, но и саму её душу. Бесконечная дорога до Айзенберга вытянулась в серую ленту, поглощая последние крохи надежды и оставляя лишь горький привкус одиночества. А впереди, словно зловещее предзнаменование, вырисовывались острые шпили замка, чернеющие на фоне свинцового неба.
Пыль, поднятая колесами, оседала тонким слоем на потертом платье Элизы, словно символизируя тяжесть ее пути. Каждый скрип рессор отдавался тупой болью в висках, а монотонный стук копыт гипнотизировал, унося ее мысли в прошлое, к счастливому детству, которое оборвалось так внезапно. Она помнила запах свежескошенной травы на лугу возле их небольшого дома, теплые руки матери, убаюкивающие ее перед сном, и звонкий смех отца, возвращавшегося с рыбалки. Теперь же остались только воспоминания, хрупкие и драгоценные, словно осколки разбитого зеркала.
.....
Элиза наблюдала за этой сценой, чувствуя смесь восхищения и зависти. Она никогда не видела такой живой, искрящейся энергией женщины, как герцогиня Иоганна. И в тот момент Элиза поймала себя на мысли, что ей очень хотелось бы узнать эту женщину поближе, разгадать секрет ее обаяния и понять, что скрывается за ее ослепительной улыбкой. В конце концов, Айзенберг, казалось, начал приоткрывать свои тайны, и Элиза была готова их принять.
Хрустальные люстры, словно гигантские ледяные цветы, изливали холодный свет на столовое серебро и фарфоровые тарелки. За длинным столом, уставленным изысканными блюдами, царила тяжелая тишина, нарушаемая лишь скрипом стульев и звяканьем вилок и приборов. Элиза, сидя в самом конце стола, рядом с детьми, чувствовала себя словно на каторге, каждой клеткой ощущая напряжение, висевшее в воздухе.
.....
