Оглавление
Леонид Бежин. Антон Чехов. Хождение на каторжный остров
Часть первая
Глава первая. Русский писатель как тайна и парадокс
Глава вторая. По камушкам, по досточкам
Глава третья. Чужая весна
Глава четвертая. Пригласить фотографа
Глава пятая. Не успели
Глава шестая. Сундучок
Глава седьмая. Дорожные неудобства
Глава восьмая. Со-причастие
Глава девятая. Время и место
Глава десятая. Подвал на Грачевке
Глава одиннадцатая. Красный Манчестер с бахромой, прибитый медными гвоздиками
Глава двенадцатая. Прелюдия Шопена
Глава тринадцатая. Пора!
Глава четырнадцатая. Устранение времени: Чехов за письменным столом
Глава пятнадцатая. Настоящая вакханалия
Глава шестнадцатая. Григорович и японки
Глава семнадцатая. Соколинец
Глава восемнадцатая. «Батум»
Глава девятнадцатая. Как будто
Глава двадцатая. Провожающие
Часть вторая
Глава первая. Долг перед медициной
Глава вторая. Особый тип подвижника
Глава третья. Дифтеритные пленки
Глава четвертая. Чехов и Суворин: спор о романе Бурже
Глава пятая. Боткин и захарьин
Глава шестая. Невольная исповедь
Глава седьмая. Оправдываться делом
Глава восьмая. На клиросе
Глава девятая. Рукав с голубой подкладкой
Глава десятая. Ик!
Глава одиннадцатая. Каторжники
Глава двенадцатая. Коза на горшке
Глава тринадцатая. Выбор
Глава четырнадцатая. За старшего
Глава пятнадцатая. Называние предмета
Глава шестнадцатая. Свечение в пасмурных облаках
Глава семнадцатая. В наивном обольщении
Глава восемнадцатая. Отдельный человек
Глава девятнадцатая. Море было большое
Глава двадцатая. Лавка-кормилица и дом-разоритель
Часть третья
Глава первая. Вячеслав Шугаев и чеховское общество
Глава вторая. Исполнилось сто лет
Глава третья. Портрет попутчика: Петр Паламарчук
Глава четвертая. Пятеро за столом
Глава пятая. Воскресение на Дебре
Глава шестая. Город-сад
Глава седьмая. Боромли и мерчики
Глава восьмая. Американская гостиница
Глава девятая. Было
Глава десятая. Три вехи
Глава одиннадцатая. Два портрета
Глава двенадцатая. Унылая гармошка
Глава тринадцатая. Чеховский берег
Глава четырнадцатая. Шоколат
Глава пятнадцатая. Русская хандра
Глава шестнадцатая. Хожение
Глава семнадцатая. Таинственная Козулька
Глава восемнадцатая. Байкал
Глава девятнадцатая. Парии
Глава двадцатая. Возвращение к маяку
Использованная литература
Отрывок из книги
В жизни каждого русского писателя (об английских, немецких, французских судить не берусь) – было… Было даже в том случае, если писатель не первого ряда, не классик, не Гоголь – гоголек, как говаривал поэт, пересказывая слухи о смерти Андрея Белого:
По отношению к самому Андрею Белому, создавшему «Петербург», один из величайших романов двадцатого века, такое уничижительное прозвище вряд ли справедливо (слухи есть слухи), а вот о множестве его безымянных подражателей мы вправе сказать: гогольки, истинные гогольки. И по гонору, и по самомнению, и по амбициям, и даже по тому, как они небрежно сбрасывают пальто на руки услужливому гардеробщику писательского клуба и демонстративно забывают взять номерок, зная, что и без номерка оно не пропадет, не затеряется, а будет подано с подчеркнутым почтением и предупредительностью: «Извольте-с».
.....
Кабатчик о нем рассказывал:
– Известно – бродяга был. Чудной какой-то. Он, может, там и ученый был, только мы этому не верили. Какое же, к примеру, ученье, когда шлялся нищебродом? Раз пришел ко мне. Мы с женой сидим, чай пьем. «Дай, пожалуйста, чайку стаканчик». – «Нету, говорю, весь уж выпили». – «Ну, хоть стаканчик!»
.....
