Гипотеза Дедала
Описание книги
Представления людей об окружающем мире от века строятся на догадках и гипотезах. Некоторые из них амбициозны, другие, напротив, поверхностны и неказисты. Разумеется, далеко не все оказываются истинными. Одни предположения отбрасываются и забываются без сожалений, иные, даже опровергнутые, невозможно вычеркнуть из памяти, поскольку они поражают красотой и изощрённой игрой ума. Впрочем, для конкретного человека всё сказанное редко имеет значение. Ему важнее другое: кто был счастливее? Тот, кто шагал по плоской Земле, лежащей на трёх китах, или же тот, кто до сих пор бродит по круглой планете, повторяющей свой путь в холодном космосе? Кого сопровождал бог, а кто совершает свой путь в одиночестве?
Книга прозы петербургского писателя Льва Наумова включает двадцать три рассказа: философские притчи перемежаются интеллектуальными новеллами, а метафизические сюжеты соседствуют с историческими фантазиями. Мир автора сложен, ярок и динамичен, в нём нет почти ничего постоянного: честность сменяется предательством, вражда – дружбой, ненависть – любовью, уверенность – беспрестанными сомнениями. Единственное, что здесь можно смело принимать на веру, – это предположение, известное как гипотеза Дедала.
Отрывок из книги
Честно говоря, долгие годы я не мог взять в толк, отчего он запомнился мне так хорошо и отчетливо, ведь, казалось бы, мы не провели вместе и четверти часа. Да что там, и десяти минут не провели! Почему же тогда?.. Скажите, вот у вас задерживаются в памяти образы случайно повстречавшихся пьяниц? В последнее время их развелось так много, что удивляться подобному малоприятному столкновению не приходится. Более того, ведут себя такие субъекты совершенно предсказуемо и однообразно. Однако встреча с этим человеком бережно хранится в моем сознании вплоть до мельчайших подробностей. Возможно, причина состоит в том, что с самого начала и до сих пор я не уверен, пьян он был или нет.
Мы столкнулись в фойе лондонского отеля «Montague on the Gardens» в Блумсбери, где я остановился, будучи в командировке. Мое временное пристанище, расположенное в двух шагах от Британского музея, дарило мне ничуть не меньше радости, чем его сосед, для работы в котором я и приехал. Чего стоит одно только здание георгианской эпохи, которое занимала гостиница! Так что дни напролет я трудился в British Museum, штудируя экспозицию, изучая архивы и делая выписки для своего исследования, а вечерами возвращался в блистательное убежище некогда герцогского поместья. Еще десять лет назад мне не хватило бы смелости даже мечтать о такой жизни, но должность и статус признанного профессора истории искусств сделали ее для меня нормой. Впрочем, до сих пор я не перестаю восхищаться этим, и каждое утро просыпаюсь преисполненным восторга и счастья.
.....
Можно было предположить, что пахарь нем и подслеповат, но память подсказывала, будто мы обменялись парой фраз по прибытии. Впрочем, давность этого эпизода и однообразие моего существования привели к тому, что я уже не мог утверждать с уверенностью, было ли это на самом деле или нет. Что до зрения, то ловкость и темпы работы этого человека в поле доказывали – он видит прекрасно.
Казалось, все приводит к единственному выводу, что хозяин нарочно и демонстративно не обращает на меня внимания. Но разум требовал подтверждений, потому в один прекрасный день я снова решился вызвать его на прямой разговор и не отступать, пока он не ответит.
.....