Классик советского детектива Лев Овалов написал лучшую книгу о лучшем контрразведчике ХХ века, советском Шерлоке Холмсе. Майору Пронину противостоит ас британской разведки – неуловимый майор Роджерс. После целого каскада запутанных приключений Пронину удается доказать, что нет в мире более мощной спецслужбы, чем ВЧК-ГПУ. Майор Пронин умеет учиться – в том числе на собственных ошибках. И умеет побеждать. А детективным методом владеет не хуже своего старшего современника с Бейкер-стрит. Читайте самые захватывающие истории тайной войны!
Оглавление
Лев Овалов. Майор Пронин против майора Роджерса
Подвиг контрразведчика
От автора
Рассказы майора Пронина
Синие мечи
Зимние каникулы
Сказка о трусливом чёрте
Рассказы о майоре Пронине
Куры Дуси Царёвой
Agave Mexicana
Стакан воды
Голубой ангел. Повесть
Глава 1. Грустная песенка
Глава 2. Изобретение Кости Зайцева
Глава 3. Преступление в гостинице
Глава 5. Повторение пройденного
Глава 6. Нашла коса на камень
Глава 7. Перемена квартиры
Глава 8. Будни Виктора Железнова
Глава 9. Детская картинка
Глава 10. Человек в зелёном пальто
Глава 11. Флигель в переулке
Глава 12. Внешнее наблюдение
Глава 13. Странный посетитель
Глава 14. Паспорт из Озёриков
Глава 15. Патефон марки “His Masters Voice”
Глава 16. Ещё один покупатель
Глава 17. Вопросы и ответы
Глава 18. Несколько слов о пользе изучения иностранных языков
Отрывок из книги
Лев Овалов
В тридцатые годы Лев Овалов был именно тем молодым специалистом, в которых нуждалась тогдашняя новая литература. Лев Сергеевич получил традиционное благословение патриарха – Максима Горького – и вошел в Союз писателей со дня его основания… Влиятельнейшие литературные журналы довоенного времени «На литературном посту» и «Литература и искусство» благосклонно отозвались на дебют прозаика – повесть «Болтовня». Сразу несколько критиков (в их числе молодой Александр Бек) приветствовали нового пролетарского писателя и его героя, рабочего Морозова: «На примере Морозова вы чувствуете, как новое, социалистическое прет из всех щелей, преодолевает, выкидывает вон все старое, мелкособственническое и как оно формирует нового рабочего, нового классового человека». Овалова называли молодым писателем-пролетарием, но в этом определении была доля лукавства. Лев Сергеевич происходил из небогатой, но родовитой семьи. Уже под старость, в девяностые годы, он сообщал интервьюерам, сколько его родни – Шаповаловы, Тверетиновы, Баршевы, Кожевниковы – упомянуто в словаре Ф.А.Брокгауза и И.А.Ефрона. По отцовской линии прямым предком Льва Сергеевича был профессор С.И.Баршев, один из столпов Московского университета времен толстовского классицизма. Профессор Баршев побывал и деканом юридического факультета, и ректором университета. Влиятельный, увенчанный лаврами господин. По материнской линии родственником писателя приходился знаменитый ученый, отец русской невропатологии, профессор А.Я.Кожевников. И все-таки в анкетах Лев Сергеевич писал: «Из рабочих». Дело тут не в диктате эпохи: сын сельской учительницы вполне мог честно написать: «Из служащей интеллигенции». Это не возбранялось. Но писатель вправе конструировать собственную биографию. Вместо Льва Сергеевича Шаповалова – Лев Овалов из рабочих. Это не конформизм, это творческий замысел, маска. Писатель выбрал для себя амплуа и соблюдал правила игры.
.....
– Вы охапочки две дайте мне, Иван Николаевич, – просит она.
