Реклама. ООО «ЛитРес», ИНН: 7719571260.
Книга первая. За окаёмом войны
Предисловие
Часть первая. По первому кругу
Глава 1. На пороге
Глава 2. Новые знакомые
Глава 3. Близкий круг
Глава 4. В предзимье
Глава 5. Свои люди
Глава 6. Весенняя круговерть
Часть вторая. Второй круг
Глава 1. Летние хлопоты
Глава 2. Школа
Глава 3. Учеба
Глава 4. Недоимка
Часть третья. Круг третий
Глава 1. Тревоги
Глава 2. Свой расклад
Глава 3. В запале
Часть четвертая. Круг последний
Глава 1. И дома, и в поле
Глава 2. Горе
Послесловие
Книга вторая. Мурцовка
Предисловие
Часть первая
Глава 1. Жареное-пареное
Глава 2. Сенокосная пора
Глава 3. Промысловик
Часть вторая
Глава 1. Разлюли-малина
Глава 2. Сам по себе
Глава 3. Память
Книга третья. Живи и радуйся
Глава 1. На волоку
Глава 2. Крапива жгучая
Глава 3. Честь с молоду
Глава 4. Знай край и не падай
Глава 5. Руби дерево по себе
Глава 6. Чужая душа – потемки
Глава 7. Знал бы, где упасть…
Глава 8. Свет учения
Вряд ли найдется человек, который бы в зрелые годы не вспоминал детство, юность, молодость. Какими бы они не были, а память о них всегда осветляет душу, и, видимо, потому, что на подъеме жизни, в зареве надежд, все воспринимается глубже, острее, желаннее… И как бы ни сложилась судьба того или иного человека, изначальная ее завязь во многом близка с другими судьбами – поскольку основные общечеловеческие понятия однозначны, разница лишь в их осмыслении и жизненной направленности. Именно внутренние убеждения, как нравственное начало, являются главными определяющими тех общественных и духовных позиций, на которые опирается человек, выбирая свой судьбоносный путь. И при любом общественном укладе жизненный опыт в своем многообразии служит ключом в будущее.
Моё детство выпало на годы Второй мировой войны – Великой Отечественной, как её принято называть у нас. О ней написано много и еще долго будут писать. Причем не только о боевых её составляющих, но и о тыловой жизни тех времен. И хотя мне вначале той, общечеловеческой, трагедии не было и шести лет, обо всём, что пришлось пережить и что запомнилось, повенчалось выстрадать в творчестве, показать тот самый, военный тыл – жизнь сибирской деревни, прошедшую не только перед моими глазами, но и испытанную наяву, глубоко обжегшую душу. Ибо война для меня – это, прежде всего, невосполнимая утрата – потеря отца. А сколько еще потерь неподдающихся осмыслению? Постичь ли, соизмерить, возместить? И вряд ли я ошибусь, если скажу, что ни один мой ровесник, выросший без отца, прикидывал, как бы сложилась его судьба – не будь войны? И какими бы ни были эти прикидки, неотъемлемой их частью всегда является, спрятанная в тайниках души, некогда тяжкая, а после привычная, как день и ночь, боль. Обида за неполноценное детство, юность, молодость, да и добрый отрезок дальнейшей жизни. Поскольку на всех этих этапах отец дает нам то, что не может дать ни один другой человек на свете: кровную завязь, родственность души, жизненную поддержку, благодаря которым, прямо или косвенно, формируется и характер, и духовность, и ориентировка на будущее. Тут и без всяких прикидок ясно, что жизнь изначальная и жизнь дальнейшая при живом отце всегда основательнее, весомее, тверже и, вероятно, светлее…
.....
– Ты где полкаешь? – Шура тихонько толкнула меня в плечо, когда я стал раздеваться. – Твой отец фотокарточку прислал!
Я еще с порога заметил, что мать какая-то необычно веселая, и кинулся к ней.
.....